Кормчая книга на Руси как источник церковного права

49 правило VI-го Вс. Соб.: “Возобновляя и сие священное правило (24-е пр. IV-го Вс.Соб.) определяем, дабы единожды освященные, по изволению епископа, монастыри пребывали навсегда монастырями, и принадлежащее оным имение соблюдалося монастырю, и дабы оные уже не могли быти мирскими обиталищами, и никем не могли быти преданы мирским человекам. Аще же и доныне сие и случалося с некими из оных, то определяем, да отнюдь не будут удерживаемы: дерзающие же от настоящаго времени творити сие, да подлежат епитимии по правилам”.

12 правило VII-го Вс. Соб.: “Аще кто епископ или игумен, окажется что либо из угодий, принадлежащих епископии, или монастырю, продавшим в руки властей, или отдавшим иному лицу: не твердо да будет оное отдаяние, по правилу святых апостол, глаголющему: епископ да имеет попечение о всех церковных вещах, и оными да распоряжает, яко Богу назирающу: но непозволительно ему присвояти что либо из оных, или сродникам своим дарити принадлежащее Богу: аще же суть неимущие, да подает им яко неимущим, но, под сим предлогом, да не продает принадлежащаго Церкви (38-е апост. прав.). Аще поставляют в предлог, что земля причиняет убыток, и никакой пользы не доставляет: то и в сем случае не отдавати поля местным начальникам, но клирикам или земледельцам. Аще же употребят лукавый оборот, и властелин прекупит землю у клирика, или земледельца: то и в сем случае продажа да будет недействительна, и проданное да будет возвращено епископии, или монастырю: а епископ, или игумен, тако поступающий, да будет изгнан: епископ из епископии, игумен же из монастыря, яко зле расточающие то, чего не собрали”.

Однако, как мы видим, в XVII-ом и XVIII-ом веках в противовес теории общецерковного права и под влиянием идеологии естественного права складывается так называемая публицистическая теория, которая право собственности церковного имущества переносила на государство. Эта теория вполне соответствовала государственно-правовым доктринам протестанского мира. Она же послужила обоснованием секуляризации церковных владений, которая проводилась в XVII-ом и в XIX-ом веках в православных и католических странах, в том числе и в России, хотя в изданном в связи с проведением секуляризации в 1764 г. Манифесте Екатерины II не было ссылок на эту теорию, напротив, утверждалось, что правительство пошло на это мероприятие ради «славы имени Божия» Цит. по: Цыпин В. А., прот. Курс церковного права. С.590..

В) Сказание о Римском отпадении.

Эта статья свидетельствовала о выходе Римского папы из состава пятерицы Патриархов и оставляла место для Московского Патриарха в этой пятерице. Никон в 1656 г. разбивал иконы латинского письма, предупреждал в 1663 г. царя о том, что Лигарид католик, в 1666 г. считал всю русскую Церковь приражённой к католичеству за молитвенное общение и принятие рукоположений от Лигарида. но около его имени сложилась молва о будто бы внесении им идей папизма в строй Русской Церкви. Когда 28 июля 1663 года у Никона в Воскресенском монастыре были Паисий Лигарид и князь Одоевский по делу о доносе, будто Никон проклял на молебне самого царя, то Лигарид сказал Никону: “Ты мне присылал выдержки из канонов (речь идёт о 3, 4, 5 правилах Сардикийского Собора, дающих право Римскому епископу пересматривать решения других епископов. Эти правила касаются отношений епископов к папе Римскому, как Патриарху Запада), а в них есть упоминание о папской юрисдикции. Такое упоминание присутствует в канонах потому, что в то время папы были ещё православные, а отпали они после. И ты не прибавил, что впоследствии их юрисдикция перешла к Вселенским Патриархам” Зызыкин М. В. Цит. соч. С.162..

3-е правило: “ Нужно и сие присовокупити, да никто из епископов не приходит из своея области во иную область, в которой есть свои епископы, разве токмо позван будет от братий, находящихся в оной, да не возмнимся затворяти двери любви. Подобает же и сие предусмотрети: аще в коей области, кто либо из епископов имеет дело с братом своим и соепископом: никоторый из них да не призывает в посредники епископов из иныя области. Аще же кто из епископов, в некоем деле, окажется осуждаемым, но возмнит себе не неправое имети дело, а праведное, да и паки возобновится суд: то, аще угодно вам, любовию почтим память Петра апостола, и да напишется от сих судивших к Юлию епископу Римскому, да возобновится, аще потребно, суд черз ближайших к той области епископов, и да назначит он разсмотрителей дела. Аще же обвиняемый не возможет представити дела своего требующим вторичнаго суждения: то единожды присужденное не нарушается, но, что сделано, то да будет твердо...

Прибавление: Шестым правилом перваго Вселенскаго Собора, по древнему обычаю, предоставлены в подчинение Римскому епископу многия епархии на Западе, подобно как Александрийскому и Антиохийскому многия епархии на Юге и Востоке. Согласно с сим разделением, Осий епископ испанскаго города Кордувы, принадлежа к области Римскаго епископа, предлагает относить на его разсмотрение сомнительные случаи западных епархий: и в сем смысле принял его предложение Поместный Сардикийский Собор, не отступая от 6-го правила I-го Вселенскаго Собора” Книга правил. С.174-175..

4-е правило: “Аще который епископ, судом епископов на соседстве находящихся, извержен будет от сана, и речет, что он паки возлагает на себя долг оправдания: то не прежде поставляти другаго на его место, разве когда епископ Римский, дознав дело, произнесет свое определение по оному” Там же. С. 175..

5-е правило: “Аще будет на которого епископа донос, и епископы окрестные собравшись низложат его в его степени, а он, перенося дело, прибегнет к блаженнейшему епископу Римския Церкви, сей же восхощет вняти ему, и признает праведным возобновити изследование дела о нем: то должно и сие положити, да благоволит написати к сопредельным той области епископам, дабы они тщательно и с подробностию вникнули во все обстоятельства, и, по убеждении в истине, произнесли суд о деле. Аще же кто востребует, чтобы дело его паки выслушано было, и, по прошению его, заблагоразсуждено будет Римским епископом от себе послати пресвитеров: да будет во власти сего епископа, поелику за лучшее и должное признает и определит, для суждения вместе с епископами, послати заступающих место пославшаго. Или же аще достаточным признает бывшее разсмотрение и решение дела о сем епископе: да учинит, что благоразумнейшему его разсуждению за благо возмнится. Отвещали епископы: изреченное приемлем” Там же. С. 175-176..

Во время суда, когда ему выдвинули обвинение, относящееся к этому вопросу, Патриарх Никон ответил, что не принадлежит папскому суду, но почему бы не почитать папу за то, что у него есть доброе? “Но ты знаешь, что мы проклинаем папу на Соборах?” - возразил Паисий. “Знаю, - сказал Никон, - что папа много сделал худого, а какая правда, что на меня клеветнические письма принимают, а моего оправдания не слушают?”.

Самое большее, что Никон мог высказать в этих словах, - это простое желание обратиться к Собору высшему, чем простой Поместный, видя неправедное на себя гонение, и в основание своего права приводил 3-5 правила Сардикийского Собора, имея ввиду не самого Римского папу, а лишь своё право на обращение к высшему суду.

13-е правило Двукратного Собора: “Вселукавый посеяв в Церкви Христовой семена еретических плевел, и видя, яко оне мечем Духа пресекаются из корени, вступив на другой путь козней, покушается безумием раскольников разсекати тело Христово: но и сей его навет совершенно воспящая, святый Собор определил ныне: аще который пресвитер или диакон, по некоторым обвинениям, зазрев своего епископа, прежде соборнаго изследования и разсмотрения, и совершеннаго осуждения его, дерзнет отступити от общения с ним, и не будет возносити имя его в священных молитвах на литургиях, по церковному преданию: таковый да подвергнется извержению, и да лишится всякия священническия чести. Ибо поставленный в чине пресвитера, и восхищающий себе суд, митрополитам предоставленный, и, прежде суда, сам собою осуждати своего отца и епископа усиливающийся, не достоин ни чести, ниже наименования пресвитера. Последующее же таковому, аще суть некие от священных, такожде да лишены будут своея чести: аще же монахи или миряне, да отлучатся вовсе от Церкви, доколе не отвергнут сообщения с раскольниками, и не обратятся к своему епископу”.

14-е правило Двукратного Собора: “Аще который епископ, поставляя предлогом вину своего митрополита, прежде соборнаго разсмотрения, отступит от общения с ним, и не будет возносити имя его, по обычаю, в Божественном Тайнодействии: о таковом святый Собор определил: да будет низложен, аще токмо обличен будет, яко отступил от своего митрополита, и сотворил раскол. Ибо каждый должен ведати свою меру: и ниже пресвитер да пренебрегает своего епископа, ниже епископ своего митрополита”.

15-е правило Двукратного Собора: “Что определено о пресвитерах и епископах и митрополитах, то самое, и наипаче, приличествует Патриархам. Посему, аще который пресвитер, или епископ, или митрополит, дерзнет отступити от общения с своим Патриархом, и не будет возносити имя его, по определенному и установленному чину, в Божественном Тайнодействии, но прежде соборнаго оглашения и совершеннаго осуждения его, учинит раскол: таковому святый Собор определил быти совершенно чужду всякаго священства, аще токмо обличен будет в сем беззаконии. Впрочем сие определено и утверждено о тех, кои, под предлогом некоторых обвинений, отступают от своих предстоятелей, и творят расколы, и расторгают единство Церкви. Ибо отделяющиеся от общения с предстоятелем, ради некия ереси, осужденныя святыми Соборами или Отцами, когда, то есть, он проповедует ересь всенародно, и учит оной открыто в церкви, таковые аще и оградят себя от общения с глаголемым епископом, прежде соборнаго разсмотрения, не токмо не подлежат положенной правилами епитимии, но и достойны чести, подобающей православным. Ибо они осудили не епископов, а лжеепископов и лжеучителей, и не расколом пресекли единство Церкви, но потщились охранити Церковь от расколов и разделений”.

Объединяя в одно целое Никоновские воззрения на необходимость проникновения государства церковными принципами, мы можем причислить его систему к системе иерократической, по которой государство ставит себе, как отдалённый идеал, никогда не достижимый, превращение в Церковь; эта система противоположна системе протестанской, растворяющей Церковь в государстве, что и случилось позже при Петре I. Никон предостерегал государство от самоосвобождения от церковных начал. В Уложении оно уже вступало на этот путь и переставало принимать во внимание церковные законы, эмансипируясь вообще от церковного влияния в законодательстве. Но, освобождаясь от церковных начал, государство возвращается к началам естественным, которые противны началам церковным, как языческие начала христианским. С этим грядущим неоязычеством и вступил в борьбу Никон. Не имея возможности добиться от царя уничтожения «Проклятой Уложенной книги», Никон, пока был Патриархом, стремился приостановить её применение. Жалованная грамота царя самому Патриарху выделяла его уже из компетенции Монастырского приказа, и Никон уже достигал возможности вести в своей области управление и суд в соответствии с канонами. Но его заботы простирались дальше; и не только в смысле ограждения самостоятельного церковного суда, но и в смысле внесения оцерковления в самое государственное законодательство открытым признанием со стороны государя, что государственные законы не должны противоречить церковным, а, напротив, стремиться проникаться духом Церкви.

Когда Никон говорит о правах Патриарха, то говорит только о его правах в недрах Церкви и о праве печалования перед царём. Он даже ни разу не говорит о тех правах в государственном управлении, которые имел в силу давнего обычая высший предстоятель Русской Церкви по участию в Боярской Думе, не говорит о признанном даже в Уложении положении Патриарха как первого государственного сановника, честь которого охраняется наравне с царской (Улож. Гл.X, 27,31). В писаниях Никона ни разу не встречаются претензии на участие в светских делах, хотя враждебная ему боярская партия, тяготясь влиянием его на царя, приписывала ему такие поползновения, желая возбудить Алексея Михайловича против Патриарха. Бояре убеждали царя, что Никон для того и Donatio Constantini поместил в Кормчую, чтобы добиться от царя совершенной независимости, подобно папе Силивестру, и что даже совместное пребывание их в одной столице невозможно. В «Возражении» Ундольский В. М. Отзыв Патриарха Никона об Уложении Алексея Михайловича.// Богословские труды. №23. М., 1982. С. 205 - 263. на вопросы - ответы Стрешенева - Лигарида нигде не видно, чтобы Никон центром своего внимания ставил права именно Патриарха. Оно переполнено рассуждениями об обязанностях христиан к Церкви в том, числе об обязанностях царя, в силу его особого положения.

Необходимо отметить один очень важный момент, связанный со средневековым московским менталитетом; момент, который, можно сказать, является одним из импульсов ко внесению в Кормчую книгу мысли о достоинстве Патриарха, и пусть даже и превосходстве. Имеется ввиду сакрализация личности царя в народном сознании. Что касается стремления сравнить царя с Богом, то Сам Бог отверг такой грех ответом одному из вопрошавших Его: “Учителю, Благий, что сотворю, да живот вечный наследствую?”. На это Христос ответил, что “Никтоже благ, токмо един Бог” (Мк. 10,17.18). Но перед государём царём многие говорили: “Ты, государь, Бог земной” Зызыкин М. В. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи. Варшава, 1931. Т.2. С.311..

Неотъемлемым элементом народных представлений о царе было представление о великом государе как о “своего рода истине в последней инстанции” Лукин П. В. Народные представления о государственной власти в России XVII века. М., 2000. С. 25.. Как замечает исследователь, “при чтении документов, связанных с государевыми делами, бросается в глаза частое параллельное упоминание русскими людьми XVII в. понятий «Бог» и «государь». Порой они настолько сближаются, что превращаются практически в синонимы… Своеобразным проявлением сакрального статуса царя в народных представлениях стало признание его особого места по отношению к православной Церкви. Следы этого могут быть обнаружены в следственном деле 1626 г. по обвинению тюремного сидельца холопа Д. М. Пожарского в «непристойных словах»” Новомбергский Н. Слово и дело государевы: процессы до издания Уложения Алексея Михайловича 1649 г. М., 1911. Т. 1. С. 431.. С точки зрения пастырского попечения о вверенных душах такой шаг со стороны церковной власти в контексте данной ситуации достойно считать соответствующим положению.

Как только Никон сошёл со сцены, русские епископы начали высказывать своё несогласие с попытками унижения авторитета Церкви. Между прочим, они продолжали «никонианскую» линию аргументации. Местоблюститель митрополит Павел Крутицкий (занимавший эту должность до рукоположения Иоасафа в сан Патриарха) и архиепископ Илларион из Рязани стали выразителями идей тех епископов, которых старообрядцы окрестили «никонианцами», поскольку те разделяли взгляды Никона на взаимоотношения между Церковью и государством. Патриарх Паисий Александрийский заявил: “ Те являются никонианцами и папистами, кто пытается сокрушить царство и возвысить священство”. Однако, в конце концов, греки согласились на формулировку, приемлемую для русских епископов: “Царь имеет преимущество в делах гражданских, а Патриарх - церковных” Верандский Г. В. История России. Московское царство. Ч.2. М., 2001. С. 127..

Таким образом, можно сделать вывод, что Уложение Алексея Михайловича вносило значительную кривизну в вековой канонический строй Руси. И нарушения эти происходили с согласия Патриарха Иосифа и руководимого им духовенства и было одним из признаков чрезвычайной слабости этого Патриарха. Нарушение церковных канонов, сделанное Уложением, вызвало требование восстановления прежнего законодательства; вот почему, между прочим, Никон, так отстаивавший канонический стой, и не мог вступить на Патриарший престол, не получив обещания в восстановлении этого строя. Внесение Никоном в Кормчую книгу рассмотренных изменений было необходимой мерой для самозащиты Церкви. Отстаивая применение Кормчей вместо Уложения, Никон не ограничивался применением её в делах, входивших в компетенцию церковных учреждений, но стремился, чтобы и государственные суды применяли не Уложение, а законодательство, санкционированное Церковью, т. е. Кормчую. Не подлежит никакому сомнению, что “в древний период русской истории Кормчая имела значение и силу источника права в судах церковных” Калачев. О значении Кормчей в системе древнерусского права.//ЧОЛДП.1847. Т.3. С. 29., и что “ею руководствовалась также светская власть в своих судебных решениях, и при их исполнении” Там же. . Но теперь необходимо было усилить акцент на самостоятельности и независимости Церкви, проследить её исторический путь на русской земле, показать наличие апостольской преемственности, а, следовательно, как на Главу Церкви указать на Господа Иисуса Христа, давшего её Свой закон: правило веры и правило жизни по вере, то есть догматы веры и нравственный закон, а вместе с тем Он дал и закон, которым устанавливаются отношения между отдельными частями её живого организма. Свои основные законы Церковь получила от Самого Христа, другие законы она издавала сама - властью, которую Он вручил ей.

Нормы и правила, регулирующие как внутреннюю жизнь Церкви, в её общинно-институциональном аспекте, так и её отношения с другими общественными союзами, религиозного или политического характера, составляют церковное право. Этими нормами, правилами, законами Церковь оберегает свой богозданный строй.

I.Источники:

1. Библия. СПб., 1900.

2. Кормчая. М.: Печатный двор, 1650.

3. Кормчая. М.: Печатный двор, 1653.

4. Уложение. М.: Печатный двор,1649.

5. Книга правил святых апостол, святых Соборов Вселенских и Поместных, и святых отец. М., 1894.

6. Служебник. М.: Печатный двор, 1655.

7. Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и его другие сочинения./ Комм. Н. К. Гудзия и др. Архангельск, 1990.

8. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империей Археографическою экспедициею императорской Академии наук. СПб.,1836. Т.4.

9. Известие о рождении и о воспитании и о житии Святейшего Никона,Патриарха Московского и всея России, написанное клириком его Иоанном Шушериным. М., 1871.

10. Иларион, митрополит. Слово 1-е, 2-е, Исповедание веры.//Творения святых отцов в русском переводе с прибавлениями духовного содержания. М., 1844. Кн.2.

11. Путешествие Антиохийского Патриарха Макария в Россию в половине XVII-го века, описанное его сыном, архидиаконом Павлом Алеппским (по рукописи Московского Главного Архива Министерства иностранных дел). М., 1896-1900.

II.Исследования:

1. Большаков В. И. По закону исторического возмездия. М,. 1998.

2. Верандский Г. В. История России. Московское царство. Ч.2. М., 2001.

3. Гибеннет Н. Историческое исследование дела патриарха Никона. СПб.,1881. Т.1.

4. Голубинский Е. Е., профессор. Краткий очерк истории Православных Церквей. М., 1869.

5. Голубинский Е. Е., профессор. История Русской Церкви. Т.2. вып.1. М., 1900.

6. Гренков А. Соборы, бывшие в Русской Церкви по поводу исправления богослужебных книг. // Православный собеседник. 1870. № 9.

7. Жмакин В. Поездка в Волоколамский монастырь.//Древняя и новая Россия. 1880. №1.

8. Зызыкин М. В. Патриарх Никон. Ч.1,2,3. Варшава, 1934.

9. Иоанн, митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский. Самодержавие духа. СПб., 1994.

10. Калачев. О значении Кормчей в системе древнерусского права.//ЧОЛДП.1847. Т.3.

11. Лашкарёв. Право церковное в его основах, видах и источниках. Киев, 1886.

12. Лукин П. В. Народные представления о государственной власти в России XVII века. М., 2000.

13. Макарий (Булгаков), митрополит. История Русской Церкви. Кн. 2, 3, 7. М., 1996.

14. Маньков А. Г. Борьба посада с феодалами во второй половине XVII в. // Исторические записки. М., 1959. Т. 64.

15. Новомбергский Н. Слово и дело государевы: процессы до издания Уложения Алексея Михайловича 1649 г. М., 1911. Т. 1.

16. Николаевский П., священник. Московский печатный двор при Патриархе Никоне. // Христианское чтение. 1891. Ч.1.

17. Николин А., священник. Церковь и государство. М.: изд. Сретенского монастыря, 1997.

18. Павлов А. С. Первоначальный славяно-русский Номоканон. Казань, 1869.

19. Павлов А. С. Подложная дарственная грамота Константина Великого в полном греческом и славянском переводе.// Византийский временник. б. м., 1896. т. 3.

20. Павлов А.С. Курс церковного права. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1902.

21. Полознев Д. Ф. Место Церкви в государстве и обществе по Соборному Уложению 1649 года и Кормчей 1650 года. // Никоновские чтения в музее «Новый Иерусалим». М.: Северный паломник. 2002.

22. Розенкампф Г.А., барон. Обозрение Кормчей книги в её историческом виде. М., 1829.

23. Родосский. Описание старопечатных книг Петроградской Духовной Академии, №235.// Христианское чтение. 1889. Ч.I.

24. Сахаров И. П. Обозрение славяно-русской библиографии. СПб., 1849.

25. Скоболевский А.И. Из переводческой деятельности святителя Саввы.//Сборник отделения русского языка и словесности Академии наук. XXXVIII. 1910.

26. Сперанский М.Н. К истории взаимоотношений русской и югославской литературы.// Известия отделения русского языка Академии наук. Т.26. 1921.

27. Стоянович Л. Записи. б. м., 1902. Т.1.

28. Тальберг Н. История Русской Церкви. Джорданвилль, 1959.

29. Ундольский В. М. Отзыв Патриарха Никона об Уложении Алексея Михайловича.// Богословские труды. №23. М., 1982.

30. Флоровский Г., протоиерей. Пути русского богословия. Париж, 1937.

31. Цыпин В.А., протоиерей. Курс церковного права. М., 1996..

32. Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI-XIII вв. М., 1978.

33. Ягич В. История сербо-хорватской книжевности. Загреб,1876. С.179.

34. Яцмирский. Мелкие статьи и заметки.// Известия отделения русского языка и словесности императорской Академии Наук. Т.5. 1900. №4.

35. Яцмирский. Славянские и русские рукописи румынских библиотек. СПб., 1905.

III.Научно-справочная литература:

1. История крестьянства в России с древнейших времён до 1917 года. Т.3. Крестьянство периода позднего феодализма (середина XVII - 1861 гг.). М., 1993.

Размещено на Allbest.ru