Проблемы национальной идентичности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Московский ордена Ленина, ордена Октябрьской Революции

и ордена Трудового Красного Знамени

Государственный университет имени М.В. Ломоносова

Геологический факультет

Направление 511000 геология

Кафедра инженерной и экологической геологии

Реферат

Проблемы национальной идентичности

Выполнила

студентка группы 121м

Сафронова Е.Г.

Москва 2011

Оглавление

Введение

1. Глобализация и национальная идентичность

2. Определение исторического пути России

3. Национальная идентичность в контексте стратегии развития

Заключение

Список литературы

Введение

Идентичность (англ. Identity) -- свойство человека, связанное с его ощущением собственной принадлежности к определенной группе -- политической партии, народу, религиозной конфессии, расе и пр.

Идентичность -- свойство индивида оставаться самим собой в изменяющихся социальных ситуациях и является результатом осознания индивидом самого себя в качестве человеческой личности, отличающейся от других (www.wikipedia.ru).

В данном реферате рассматриваются проблемы кризиса национальной идентичности в условиях глобализации. Особое внимание в этом контексте уделяется процессам, размывающим национальную идентичность большинства государств мира, включая Россию. Взаимосвязь идентичности и модернизации обуславливает необходимость сохранения национального культурного ядра как важнейшего условия конкурентоспособности государства.

Становление внутренней и внешней политики и системы национальной безопасности России, столь противоречиво и болезненно проходящее в последние почти двадцать лет, в первую очередь связано с нерешенной до сих пор проблемой национальной идентичности страныСовременное понимание идентичности связано с работами Э. Эриксона и М. Кастельса. Эриксон выделяет три основных аспекта идентичности: 1) чувство идентичности; 2) процесс формирования идентичности и 3) идентичность как результат. (Эриксон Э. Детство и общество. СПб., 2000). Кастельс различает три формы построения идентичности: легитимизирующую идентичность, связанную с рационализацией социальным фактором принадлежности к доминирующим социальным институтам; идентичность сопротивления, возникающую у тех социальных факторов, которые формируют механизмы сопротивления и выживания на основе принципов, отличающихся от распространенных в данном обществе или противостоящих им; наконец, проектирующую идентичность, когда социальные факторы конструируют новую идентичность, заново определяющую их положение в обществе, и пытаются изменить всю структуру социальных отношений (Castells M. The Power of Identity. 2nd ed. // The Information Age: Economy, Society and Culture. Vol. 2. Malden--Oxford--Carlton, 2004. P.6)..

Кризис идентичности -- это утрата Россией своего исторически сложившегося представления о самой себе. Что такое Российская Федерация как государство? Каково ее реальное положение в мире? Кто ее союзники и соперники? Где ее подлинные границы? Как они определяются? Как соотносится весь исторический опыт (как положительный, так и отрицательный) российской государственности с ее нынешним состоянием? Какова долгосрочная стратегия страны в ХХI в.? Ни по одному из этих вопросов ни у власти, ни у общества ясных и единых позиций не было и нет.

Сегодня трудно найти другую страну, граждане которой столь расходились бы между собой в понимании своей геополитической, цивилизационной, социально-экономической и прочей специфики и роли. Отсюда и главная угроза национальной безопасности: она связана с неспособностью вернуться на исторически преемственный путь национально-государственного развития и соответственно самоопределиться в качестве современного субъекта в мировой политике, в системе международных отношений и международного экономического разделения труда. Дальнейшее затягивание процесса национального самоопределения чревато утратой Россией своих законных и естественных места и роли в мировой политике, а в более широком плане -- в глобальном историческом процессе в целом. Как следствие, Россия может быть отодвинута на периферию мирового развития, что имело бы крайне негативные последствия не только для нее, но и для всего мира. Несмотря на видимые успехи внутренней и внешней политики России в последние годы, рискнем заявить, что именно такая перспектива грозит России в случае, если в ближайшее время она не преодолеет кризис национальной идентичности, т.е. не вернется к исторически сложившемуся представлению о самой себе.

1. Глобализация и национальная идентичность

Поиск Россией своей национальной идентичности и соответственно определение национальной стратегии развития связаны также с происходящими в мире весьма противоречивыми процессами глобализации. Эти процессы неизбежно наталкиваются на национальную идентичность как на препятствие своему естественному развитию. Возникает угроза поражения центрального идентификационного ядра, хранящего наиболее устоявшиеся, накапливающиеся порой тысячелетиями и потому наиболее прочные представления различных этнонациональных общностей о себе самих.

Сохранение и укрепление этого ядра, как представляется, и составляет важнейшую задачу национальной безопасности, поскольку национальная идентичность является ее сущностной основой и одновременно важнейшим ресурсом конкурентоспособности в условиях глобализации. Причем для многих стран это не только означает выбор адекватной конкурентоспособной стратегии развития, но и превращается в вопрос национального выживания. При этом развиваются многообразные конфликты, исход которых зависит от прочности или рыхлости сложившихся национальных идентичностей, их бескомпромиссности и жесткости, невосприимчивости к новому или, напротив, их гибкости, способности к адаптивному изменению, обновлению без утраты культурных идентификационных ядер. Глобализация, перемалывающая национальную идентичность, создает, таким образом, новое поле конкуренции для национальных государств. Происходит своего рода квалификационный турнир таких ядер.

Такие государства, как СССР, Югославия, Чехословакия, распались во многом именно потому, что оказались неконкурентоспособными (хотя в каждом из этих случаев были и другие, особые причины для дезинтеграции). В конце ХХ в. на грани распада оказалась Российская Федерация. Сегодня на прочность уже испытывается Китай. Завтра под ударом могут оказаться и другие внешне вполне успешные и устойчивые государственные образования.

Утрата национальной идентичности ведет, как показывает мировая практика, к потере не только национальных ценностных ориентиров, но и значительной части национального суверенитета государств. Это в свою очередь означает отказ от собственных национальных интересов, неспособность этих государств к самостоятельной как внутренней, так и внешней политике. И напротив, четкое самоопределение, твердая опора на национальные идентификационные коды открывает возможность проводить свой собственный внутри- и внешнеполитический курс, основанный на глубоко осознанных и четко сформулированных национальных интересах.

В условиях повсеместного и всеобъемлющего кризиса национальной идентичности каждое государство, даже из числа тех, которые добровольно и сознательно передают значительную часть своего национального суверенитета более мощным государствам и межгосударственным объединениям, делает все возможное для его преодоления. Поскольку идентичность является важным структурным компонентом конкурентоспособности национальных государств, она сама вовлекается в водоворот всемирной конкуренции. Идет «битва идентичностей». И выигрывают те государства, чья идентичность имеет большую историческую, культурную, этническую и политическую глубину и силу. Государства, слабые в этом отношении, вынуждены лишь наблюдать, как их национальные идентичности стремительно и неизбежно растворяются в процессах глобализации.

С другой стороны, сопротивляться процессам глобализации не только невозможно, но и непродуктивно. Овладев ее «правилами игры», следует использовать те возможности, которые она предоставляет, а желательно -- влиять на эти правила. Необходимо по возможности быть не только объектом, но и субъектом глобализации. Каждая без исключения страна является ее объектом. Но лишь немногие -- субъектами. Например, Япония -- это и объект, и субъект глобализации. Испытывая давление американизации, она является ее объектом. Но трансформируя заимствованные ценности, она выступает в роли субъекта глобализации, передавая их в адаптированном виде азиатским странам.

Исходя из этого, для преодоления кризиса национальной идентичности, мало заявить, что Российская Федерация является «продолжательницей СССР». Необходимо четко и недвусмысленно объявить права нынешней России на ее тысячелетнее историческое наследство, пока никем всерьез не оспариваемые. Ибо только такой шаг России позволит ей сохранить центральное идентификационное ядро, обеспечивающее ее субъектную устойчивость, государственную и цивилизационную жизнеспособность, а также конкурентные преимущества в современном мире (www.scrf.gov.ru).

Казалось бы, новая Россия это уже сделала. Еще в Послании по национальной безопасности Президента Российской Федерации Федеральному Собранию от 13 июня 1996 г. (до сегодняшнего дня единственном послании по этим вопросам) декларировано: «С точки зрения исторической Россия -- наследница Древней Руси, Московского царства, Российской империи, продолжательница Союза ССР». В Послании также сказано, что Россия продолжает занимать уникальное положение в Евразии, которое испокон веков позволяло ей играть важную стабилизирующую роль в глобальном балансе сил и интересов. Она представляет собой сложнейшую этническую общность, сплоченную исторической судьбой русского народа, который взаимодействует на добровольной и равноправной основе с другими народами, выразившими желание жить в едином с ним государстве. Обилие природных богатств, экономический, оборонный и интеллектуальный потенциал может и должен обеспечить ей максимальную хозяйственную автономию при возникновении угроз национальной безопасности и развитию в качестве суверенного государства.

Однако такая декларация не дает четкого представления о том, на какое, собственно, историческое наследство претендует Российская Федерация, что она принимает, а что отвергает из своего прошлого. С юридической точки зрения Российская Федерация не может быть правопреемницей одновременно Российской империи и СССР, который, как известно, был построен на принципах отрицания и отмены законов империи. Кроме того, с точки зрения исторической все эти этапы русской истории -- периоды разной кратности (продолжительности), к которым неприменимы одинаковые критерии и оценки. Что такое 73 года? Это миг по сравнению с тысячелетней русской историей. А что такое тысяча лет? Тысяча лет -- это период, который человек логически, эстетически и даже нравственно не в состоянии осмыслить. Это органика, почва, из которой мы выросли. Это то, что мы никакими силами не можем изменить. Это выше сил не только отдельного человека, но и поколения, даже, может быть, нескольких поколений людей. Необходимо четко понимать, что на протяжении этой тысячи лет также были разные периоды: и столетние, и десятилетние, у каждого из которых свое лицо. Например, мы можем определенным образом оценивать период Великой Смуты и самозванства, но это не значит, что мы переносим эту оценку на весь XVII век.

Таким образом, необходимо принятие реальных политических мер, совершения практических шагов на уровне государства в области восстановления духовного, культурного, правового и исторического преемства с исторической Россией как единственно возможной основы ее возрождения. А затем принять эти меры и совершить эти шаги.

2. Определение исторического пути России

У любого государства, имеющего представление о себе самом, есть четкая иерархия национальных интересов. Они могут быть краткосрочными (3-5 лет), среднесрочными (10-20 лет) и долгосрочными (30-50 лет). Наконец, есть и «вечные» национальные интересы, связанные с защитой и развитием народа (этноса), территории, на которой он живет, и образа его жизни (национальной и культурной идентичности). Сегодняшняя Россия пытается сформулировать некоторые краткосрочные национальные интересы, однако представления о «вечных» национальных интересах у нее пока нет. А потому вновь и вновь встает вопрос о ее национальной идентичности.

Запрос на «национальное» (концепцию национальной безопасности) в свое время впервые сделал «поздний» СССР, когда партийная номенклатура от самостоятельного исторического проекта отказалась. Тогда моментально и возник вопрос о национальной идентичности: кто мы? откуда мы? куда идем?

К сожалению, на том этапе проблема решена не была (созданная М. Горбачевым и А. Яковлевым «комиссия Ю. Рыжова» по выработке концепции национальной безопасности бесславно провалилась). Тогда «прорабы перестройки» объявили целью «вхождение СССР в мировое цивилизованное сообщество», т.е. по существу объявили о своей неспособности «тянуть» самостоятельный исторический проект и ввиду этого поставили новую задачу -- войти в чужой, западный либеральный проект. И никто -- ни М. Горбачев, ни А. Яковлев, ни Э. Шеварднадзе -- не озаботился вопросом о том, на каких, собственно, условиях это произойдет. В результате была осуществлена попытка войти в чужой проект за счет отказа от своей субъективности, т.е. идентичности. Именно тогда высшее руководство СССР по существу выбросило на свалку истории советскую идентичность, не предложив вместо нее никакой другой.

Последствия не заставили себя долго ждать. Советская идентичность мгновенно раскололась на пятнадцать национальных идентичностей союзных республик, что неизбежно привело к обвальному распаду всего «советского мира». Сначала распалось контролируемое Москвой международное коммунистическое движение, потом -- СЭВ (совет экономической взаимопомощи) и Организация Варшавского договора, а затем и сам СССР. И немудрено. Кто сказал, что «интегрироваться в мировое сообщество» следует одновременно и в качестве единого международного субъекта? А почему нельзя интегрироваться частями? И с разной скоростью?

Вот почему и в России (в той, что от нее осталась) вопрос о национальной идентичности стал вопросом выживания страны, ее территориальной, не говоря уже о культурной, целостности. Двадцать лет шел мучительный поиск такой идентичности. И, казалось бы, страна стала выходить на решение этого вопроса, что отражено в важнейших документах по национальной безопасности последних лет. Тем не менее и задачу «интеграции в мировое сообщество» никто не отменил, а главное -- никто не сказал, на каких условиях мы готовы это сделать. Если на любых -- будь то в качестве периферии мирового капитализма, сырьевого придатка постиндустриальных стран или кладбища радиоактивных отходов, -- то тогда следует приготовиться к тому, что на повестке дня вновь встанет проблема территориальной целостности России.

Может ли новая Россия предъявить права одновременно на историческое наследство СССР и Российской империи? С одной стороны, если Россия делает выбор исключительно в пользу СССР, о национальной идентичности вряд ли вообще можно говорить, поскольку советский исторический проект по определению был антинациональным, отрицающим исторический опыт Российской империи, да и всю историю России до 1917 г. С другой стороны, если Россия, отказавшись от коммунистической идеологии, будет строить свое дальнейшее историческое бытие на отрицании СССР, она не сможет принять на себя и советское наследство. В обоих случаях Россия теряет всякие ориентиры в историческом времени и пространстве, погружаясь в некую «черную дыру» всемирной истории и переставая быть историческим субъектом в целом.

Выход из этой дилеммы может быть лишь один: принять на себя и заслуги, и грехи как Российской империи, так и СССР. Для этого надо понять, что история страны непрерывна. Отношение к различным периодам и моментам национальной истории может быть разным. Следует понимать и признавать ошибки и заблуждения, которые приводили к поражениям и потерям. Но одновременно свою историю нужно уважать, какими бы трагическими ни были некоторые ее страницы. Ни одна часть национального исторического бытия не должна быть потеряна, и ни одна секунда ее исторического времени не может быть объявлена бессмысленной. Только так и можно «вернуться» в историю всемирную в качестве ее полноправного субъекта.

3. Национальная идентичность в контексте стратегии развития

В основополагающих государственных отечественных документах нет понятия национальной идентичности. Вопросы самоопределения России в них трактуются через призму национальной безопасности, хотя именно идентичность и является ее сущностной основой. Исходя из этого, обратимся к вопросу о том, как в этих документах рассматривается проблема развития.

В документах по национальной безопасности, как правило, имеются специальные разделы, в которых определяются главные (основные) направления политики национальной безопасности, которые в свою очередь задают концептуальные рамки определения приоритетов внутренней и внешней политики государства. Помимо всего прочего, это подчеркивает еще один из важнейших методологических принципов -- принцип неразрывного единства внутренней и внешней политики. При этом на первое место ставятся приоритеты внутренней политики, исходя, в том числе из того, как понимается безопасность в этих документах -- состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства. Главным же источником угроз и вызовов национальной безопасности в них декларируется внутренняя обстановка в стране, которая порождает внутренние проблемы и усугубляет внешние негативные факторы, затрудняет противодействие им.

Обеспечение национальной безопасности в важнейших государственных документах по этому вопросу не ограничивается функцией защиты и не сводится к ней, а тесно связано, совмещено с идеей прогрессивного развития. В свою очередь прогрессивное развитие в этих документах трактуется как демократическое, с одной стороны, и устойчивое -- с другой. Политика национальной безопасности, таким образом, оказывается тесно связанной со стратегией устойчивого демократического развития, является ее неотъемлемой частью и одновременно условием ее реализации.

В этой связи политика национальной безопасности должна быть направлена не только на предотвращение угроз, но и на осуществление комплекса мер по укреплению и развитию прав и свобод личности, материальных и духовных ценностей общества, конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности государства. Речь, таким образом, идет об интегрированной и долгосрочной государственной политике, которая в американской политической мысли, например, определяется даже не как Стратегия национальной безопасности (она излагается в США раз в четыре года), а как Большая Стратегия (хотя она не носит официального характера, но рассчитана по крайней мере на 10-15 лет).

В свете вышесказанного становится ясным: для того чтобы приступить к определению главных направлений политики национальной безопасности, а затем и приоритетов внутренней и внешней политики, следует вначале разобраться с идеей и понятием «развитие» (и соответственно «Стратегия развития») .

Отсюда в свою очередь вытекает строгая иерархия таких понятий, как безопасность, развитие и идентичность. Задачей политики безопасности России на ближайшее десятилетие можно было бы считать возрождение страны через укрепление российской государственности, удержание в этот период нынешних геополитических рубежей, восстановление роли и влияния России на мировой арене в качестве великой державы. Такая политика должна быть основана на Стратегии национального развития и безопасности в пределах жизни одного поколения. Ее задачей является выход России в категорию одной из крупнейших и лидирующих держав мира по качеству жизни и влиянию на мировую политику. В свою очередь Стратегия национального развития и безопасности должна быть основана на Концепции национальной идентичности России, включающей защиту ее «вечных интересов» и непреходящих цивилизационных ценностей, т.е. культурного идентификационного ядра. Задачей такой Концепции можно было бы считать сохранение, воспроизводство и развитие российского суперэтноса как носителя самобытной национальной культуры, призванной стать одним из важнейших элементов формирующейся в мире интеркультуры.

Идея развития (точнее -- «устойчивого развития») как идея новой культурной парадигмы появилась в конце ХХ в. благодаря осознанию того обстоятельства, что естественная эволюция завела человечество в тяжелое положение, которое характеризуется следующим: расходование наличных ресурсов опережает формирование новых; распределение ресурсов крайне неравномерно, что дестабилизирует ситуацию как в отдельных странах (богатство--бедность), так и в мире в целом; происходит деградация природной среды, в биосфере развиваются необратимые негативные процессы.

В качестве пути преодоления этого положения, грозящего человечеству гибелью, на Западе и в России возникла идея «устойчивого развития» (sustainable development), впервые широко озвученная на Всемирном форуме в Рио-де-Жанейро в 1992 г. Эта концепция хотя и призывает к пересмотру и смене господствующей парадигмы и даже мировоззрения, но, по сути дела, не затрагивает господствующих подходов и основ традиционных представлений о мире, ограничивая нововведения, главным образом, пересмотром сложившихся социально-экономических и эколого-экономических систем, с неудовлетворительным состоянием которых связывается ряд кризисов: кризис неравномерности социального развития, ресурсный, экологический кризис и др.

Следует менять подход к самому понятию «развитие». Оно противостоит таким категориям, как «функционирование», «рост», «эволюция», «модернизация». Первая из них достаточно известна. Противопоставление развития и роста, связанное еще с первыми работами Римского клуба («Пределы роста»), к сожалению, до сих пор недостаточно проработано и не стало общепринятым. В условиях ничем не ограничиваемого и не сдерживаемого роста (производства, потребления, качества жизни) нет и не может быть никакого развития. Если у вас есть все необходимое или вы можете без проблем все это произвести, то надобности в развитии просто не возникает. И наоборот: пределы роста, дефицит ресурсов вынуждают вас именно к развитию.

В этом видится объяснение парадокса нищеты богатой России рядом с богатством нищей Японии. Но из этого следует и принципиальный вывод: нет и не может быть никакого «перехода» к развитию: развитие требует не стабильности и богатства (тогда оно становится факультативным), а рефлексии и мышления. Развитие страны -- это не рост производства и потребления, а прежде всего развитие человека, граждан и их сообществ. Развитие предполагает не дележ ресурсов, а их умножение посредством выработки новых способов употребления наличного материала в деятельности, новых технологий. Отсюда богатство и благосостояние являются не начальным условием, а побочным продуктом, очередной превращенной формой развития.

Представляется, что понятие «развитие» следует также противопоставить понятию «модернизация». Модернизацию в широком смысле можно понимать как искусственное приведение каких-либо систем (независимо от их природы -- это могут быть системы знаний, социальные или технические системы и т.п.) в состояние, соответствующее принятым сегодня стандартам и представлениям о должном. Говорить о модернизации тогда возможно применительно к каким-то «отставшим» системам: и модернизация оказывается всегда по принципу «догоняющей». С другой стороны, модернизация предполагает, что мы принимаем некие «стандарты современности», которые и позволяют квалифицировать интересующие нас системы либо как современные, либо как отсталые и требующие специальных усилий по их приведению к современному виду, т.е. модернизации.

Сходство между модернизацией и развитием состоит в том, что оба этих термина предполагают выход на первый план мышления и осознанной, ориентированной на будущее человеческой деятельности. Ни модернизация, ни развитие не происходят сами собой, в режиме естественной эволюции: и то, и другое требует волевых усилий. Различие же состоит в том, что модернизация предполагает подтягивание к известным «мировым стандартам». Развитие, напротив, мыслится как основанное на критике и проблематизации уже известных методов, средств, форм самоорганизации и организации, онтологических картин. Развитие связано с обогащением нашего арсенала интеллектуальной работы, а соответственно с умножением числа степеней свободы, возможностей, диверсификацией мышления и деятельности, диверсификацией и систематической сменой используемых ресурсов.

Если у модернизации есть цель -- достижение уровня мировых стандартов, то у развития в этом смысле нет и не может быть никакой цели. Развитие -- это ценность сама по себе, поскольку оно связано с процессом самоидентификации, а в случае развития России как страны -- с процессом самоопределения России в постсоветскую эпоху, который является сейчас для нее и для нас как российских граждан наиважнейшим. При этом рамка самоопределения является смыслопорождающей. Поэтому важно различать путь, по которому нам предстоит двигаться в соответствии с нашим самоопределением и принимаемыми ценностными ориентирами (путь, который определяется и уточняется в процессе движения), и дорогу, которую можно выбрать из числа известных и которая ведет к заранее известной цели. Идея пути соотносится с развитием, идея дороги -- с модернизацией.

Исходя из вышесказанного в качестве идеи пересмотра и смены господствующей парадигмы и мировоззрения в национальную повестку дня может и должна быть поставлена идея развития, которая должна сменить господствующую до настоящего времени естественную эволюцию человеческой цивилизации. Эта идея созвучна духу русской философии, в особенности мыслям В. И. Вернадского о ноосфере (сфере разума), в которой человеческое мышление и деятельность становятся основной созидательной силой на Земле. Созвучие идеи развития традициям и духу русского народа как государствообразующего создает благоприятные условия для ее воплощения в России. На базе этой идеи может быть построена понятная всем народам России перспектива, в направлении которой осуществляется преобразование российского общества. Она может стать содержательной основой общественного согласия и явиться консолидирующим началом для политических сил, имеющих демократическую ориентацию, принимающих рамку права. национальный идентичность глобализация стратегия

Развитие всегда сопряжено с удачами и неудачами, спадами и подъемами и потому в строгом смысле слова не может быть «устойчивым». Устойчивой, постоянной может (и должна) быть только наша ориентация на развитие, когда развитие понимается как важнейшая национальная ценность. В этом и только в этом смысле можно принять термин «устойчивое развитие».

Что касается «демократического развития», то это с позиций развиваемых нами методологических подходов означает, что развитие России мыслится в рамках права и диалога. Рамка права означает принятие принципа формального равенства всех граждан России (включая и власти предержащие) перед Судом и Законом. В рамках права не может быть врагов, могут быть только оппоненты и соперники. Все конфликты разрешаются при этом либо политическими средствами, либо в судебном порядке. Рамка диалога означает признание того, что все люди, все народы -- разные. Каждый имеет право на свои подходы и взгляды, но никто не имеет оснований объявлять их единственно верными. Этот принцип создает не только возможность мирного сосуществования людей, но и важнейший ресурс развития во взаимодействии разных интересов и культур. Такая организация жизни возможна только в условиях открытого общества. Как свидетельствует опыт развития стран, в иных условиях устойчивое развитие в принципе невозможно.

Стратегия развития России могла бы строиться на следующих основных принципах.

Человек есть мера всех вещей, и его развитие есть высшая ценность. В этом смысле русская идея на современном этапе -- это развитие человека. Речь идет, с одной стороны, об освобождении человеческого духа и развитии личности, а с другой -- о повышении качества и продолжительности жизни. Во главу угла ставится при этом не формирование «нового человека» (человек, разумеется, остается прежним), а создание нового образа мышления, нового мировоззрения, обогащение арсенала методов, средств и форм организации мышления и деятельности.

Человек мыслится как единство трех ипостасей: духовной личности, социального индивида и биологического организма. Сообразно этому окружающая человека среда представляется как имеющая три основных среза: духовный (интеллектуальный), социокультурный и материально-вещественный (включающий как первую, так и вторую -- рукотворную -- природу).

При этом определяющее значение имеет мышление человека, а негативные явления социального и экологического порядка полагаются только следствием и результатом наших недостаточно продуманных и необеспеченных решений. Предметом первоочередной заботы поэтому должно стать развитие мышления и деятельности. Необходимое «латание дыр» и «тушение пожаров» должно встраиваться в контекст такого развития.

Важнейшим условием развития личности, общества и государства является ощущение гражданами состояния защищенности, внимания к нуждам каждого со стороны властей. Это предполагает эффективные гарантии неприкосновенности частной жизни и частной собственности, власть закона, обеспечивающую как помощь и поддержку нуждающимся, так и пресечение любых правонарушений, в каких бы формах и сферах деятельности они ни происходили.

Под развитием общественных систем подразумевается реализация особым образом организованных мышления и деятельности, направленных на преобразование общественных и хозяйственных систем в сторону умножения возможностей и ресурсов, увеличение числа степеней свободы, увеличение многообразия.

В рамках развития «потребности» и «ресурсы» трактуются не как естественные, неизменные, подлежащие соответственно удовлетворению и распределению, а как формируемые искусственно и исторически изменчивые. Мы формируем у своих детей те или иные потребности, создаем (через посредство науки и технологии) соответствующие ресурсы для их удовлетворения.

В развитых странах уже осознан приоритет интеллектуального ресурса, с помощью которого в конечном счете формируются все остальные. Важнейшим из всех видов капитала признается «человеческий капитал». Отсюда -- основополагающее значение для развития образования и науки. Образование выступает как основной канал реализации политики развития -- развития и обогащения духовного мира человека, а наука должна обеспечивать недостающими знаниями сферу образования, с одной стороны, и сферу принятия решений -- с другой. Образование при этом понимается как собственно образование в точном смысле слова: образование человеческой личности и воспитание человека; обучение как передача необходимой суммы знаний, навыков и умений, соответствующих той или иной профессии; подготовка и переподготовка кадров как обучение, ориентированное на конкретные системы деятельности. Существующую систему науки необходимо переориентировать и дополнить новыми направлениями исследований и разработок, направленными не на объекты и материал деятельности, а на сами мышление и деятельность, знания о которых требуются управленцам, политикам и предпринимателям, в частности, для обеспечения текущих процессов реформирования и осуществления стратегии развития.

Обеспечение развития административными методами невозможно. Вся эта работа должна строиться на принципах демократии участия, исключающих деление общества на реформаторов и реформируемых. За разработкой национальной стратегии развития России должно следовать формирование региональных и отраслевых программ развития.

Переход в режим развития на сегодняшний день представляет собой не задачу, которую можно решить наличными методами и средствами, а проблему, решение которой потребует разработки и освоения новых методов и средств мышления и деятельности, развертывания соответствующих обеспечивающих программ, прежде всего исследовательских и образовательных. Проект механизма реализации Стратегии развития и ее обеспечения необходимыми средствами должен при этом стать органичной составной частью ее содержания (Кортунов С.В., 2009).

Заключение

В русской истории были периоды не только высочайших нравственных взлетов, но и глубоких моральных падений. Но ею, безусловно, можно и нужно гордиться. Это история не только завоеваний, но и во многом добровольного политического, хозяйственного и административного союза земель, этносов и культур, скрепляемого общегосударственными ценностями и интересами, идеей общего блага. Для многих народов вхождение в состав российского государства стало возможностью выживания и развития, сохранения культурной и конфессиональной идентичности и самобытности. Далеко не все народы были присоединены к нему путем военного насилия. Некоторые из них с оружием в руках боролись за присоединение к России, которая была им духовно близка, а в ряде случаев выполняла по отношению к ним освободительную и цивилизаторскую миссию. Малые народы, или субэтносы, в свое время предпочли существование в пределах русского этноса, сравнительно более терпимого к ним, из-за опасности уничтожения другими, менее терпимыми этносами. Принятые в лоно Большой России, они должны были быть не соперниками, а соратниками в исполнении Общего Дела и предназначения. В силу своей географии Россия стала естественным убежищем эмигрантов с Запада и с Юга. Взаимная открытость русских и тянущихся в Россию инородцев, подвижников самых разных культур и религий, привела к созданию на огромной евразийской территории единой этнической общности -- российского суперэтноса. Оказавшись центром этнического и культурного притяжения не только славян, но и других сопредельных народов, русский народ был в большей степени «российским», чем «русским», и в силу этого никогда не был «нацией» в западном смысле слова.

В настоящее время Россия по-прежнему не может сделать геополитический выбор во внешней политике: кто ее главный союзник и партнер? Является ли она частью Большой Европы, и тогда ее главный вектор движения -- евроатлантические страны и структуры, или же она претендует стать самостоятельным центром силы, и тогда она следует «многовекторной» дипломатии и постулатам «многополюсного мира»? Такой выбор не только не сделан. Не просматривается никаких признаков серьезного поиска и даже размышления на эту тему. Объективному наблюдателю видно следующее.

Первое. Идентичность старой (дооктябрьской России) в общем-то умерла: она была сметена катком русской революции и русским коммунизмом; но эта идентичность сегодня «прорастает» в некоторых аспектах сквозь советский период истории -- в виде русских архетипов, православных традиций, стереотипов внешнеполитического мышления, атрибутов российской государственности и т.д.

Второе. Советская идентичность еще далеко не утрачена, что проявляется и в ностальгии народа по советским временам, и в частичном возрождении советской государственной символики, в известном отторжении ценностей капитализма.

Третье. Наряду с этим у российского общества имеется запрос на построение нового, современного государства и интеграцию страны в мировое сообщество в качестве равноправного партнера. В цивилизационном плане общество тянется к наиболее развитым странам, имеющим высокий уровень жизни наряду с развитыми демократическими институтами и сильным государством, гарантирующим своим гражданам индивидуальные свободы и частную собственность. В обществе в целом -- и это чрезвычайно важно -- имеется понимание, что только этот путь дает возможность для успешной национальной модернизации.

Для того, чтобы такая модернизация состоялась, необходимо преодолеть кризис идентичности. А в России он носит неизмеримо более тяжелый характер, чем, например, в США, поскольку порожден неизмеримо более длительным сроком существования российской цивилизации. «Груз истории» у России на порядок тяжелее, чем у США.

Гражданское общество представляет собой сложную самоорганизующуюся систему, «молекулами» которой служат самодеятельные законопослушные граждане. Идущий в современной России процесс индивидуализации граждан является необходимым, но не достаточным условием становления гражданского общества. Необходимо также образование особых структур гражданского общества, к числу которых относятся региональные, профессиональные (в том числе профсоюзные) и политические объединения граждан, формирующиеся в процессе их самоопределения, групповой идентификации и самоорганизации. Сюда же относятся структуры местного, в том числе муниципального самоуправления (типа российских земств), разнообразные общественные объединения и клубы.

Итак, в данном реферате объяснено понятие национальной идентичности как основы гражданского общества, без которой невозможно существование сильного развивающегося правового государства. Так же рассмотрены принципы, руководствуясь которыми могла бы быть построена новая стратегия развития России. Становление национальной идентичности осложнено процессами всемирной глобализации. Утрата идентичности ведет к потере не только национальных ценностных ориентиров, но и значительной части национального суверенитета государств. Таким образом, решение проблем национальной идентичности, выявление оптимального (истинного) пути развития государства кажется мне крайне важной и очень актуальной задачей, решением которой должно заниматься не только правительство, но и каждый сознательный гражданин в отдельности.

Список литературы

1. Кортунов С.В. Национальная идентичность. М.: Аспект Пресс, 2009.

2. Официальный сайт Совета Безопасности РФ (www.scrf.gov.ru).

3. www.wikipedia.ru.

Размещено на Allbest.ru