Конфликт между светским (секулярно-либеральным) и религиозным мышлением в России в XXI веке

Постсекулярность позволяет установить действительное наличие чистой религии и чистого светского, без каких-либо примесей. И в этот момент религия вырывается из отведенного ей секуляризмом места и выходит в публичное и культурное пространство. Здесь происходит столкновение, в этом поле возникают споры на темы нравственности и мировоззрения, "идет борьба -- Kulturkampf, culture war ("культурная война") -- за определение ценностных приоритетов общества".

Российское православие не имело опыта давления модели западноевропейского секуляризма. Оно, скорее, имело дело с атеизмом, а не светскостью советской власти. Исходя из этого, можно отметить, что РПЦ входит в пространство постсекулярного уже после принятия закона о религиозной свободе. Понятия компромисса между светскостью и религиозностью как в западном образце в России не существовало, так как не существовало ситуаций, при которых возникал именно такой спор: были либо тотальное уничтожение священников вместе с их имуществом, либо империя православия. Таким образом, в ситуации постсекулярности как новой, несформировавшейся ситуации православию и постсоветскому секуляризму пришлось по-новому определять отношение ролей, значимости и места в жизни общества. В отличие от светского сообщества, православие охотно признает усиление роли постсекуляризма.

Православие появляется как новая для секуляризма "традиционная" религия наряду со все возникающими множественными религиями. Это создает опасность для секуляризма, так как теперь роль православия отличается от той, что была до радикального давления светскости. Религия в России приобретает новую мощь и энергию в борьбе со светским мышлением. Совокупность опыта изоляции, попытка уничтожения секуляризмом определяют для религии необходимость к сопротивлению. Православие, в этом смысле, является самым внушительным религиозным институтом. В 1990-е постсекулярность развивалась также активно, но в последние годы очевидно сближение церкви и властных структур. Возможно, это обусловлено религиозной направленностью самого президента, который активно участвует во всех православных мероприятиях, поддерживает связь с патриархом Всея Руси. Религиозная идеология начинает пропагандироваться уже с помощью власти, СМИ. Такое партнерство по-новому расчерчивает пространство религиозного и светского. Религия получает возможность быть защищенной со стороны аппарата правления. Теперь государство считает необходимым вмешаться в отношения светского и религиозного общества, которые по своей сути представляют негосударственный, а социальный конфликт после открытых публичных столкновений.

Итак, в первой главе мы определили понятия конфликта, секулярности и постсекулярности в их теоретико-познавательном ключе, выявили их характектерные черты. Исходя из этого, можно сделать следующие выводы:

1) Однозначного определить, что представляет из себя постсекулярность нельзя, так как общество постоянно развивается и вместе с ним изменяется отношение к возрождению религии, к несостоятельности секуляризма, в результате чего возникают противоположные полюса мышления.

2) Постсекулярную ситуацию характеризует конфликт, разделяя общество на две части - религиозную и светскую.

3) Модернизация предполагает переопределение собственного положения религиозного и секулярного мышления. Религиозное мышление при этом находит в модернизации способ к возрождению, определению для себя новых возможностей в развитии, нахождению консенсуса с государством для дальнейшей защиты своих установок легитимными средствами, партнерству с государством. Секулярное общество не желает мириться с новым положением религии, предпочитая оставить для нее место только культурного института, но теряет свои изначальные позиции, входит в конфронтацию с религиозными движениями, не желая по-новому расчерчивать границы влияния, пытается отстоять суверенное право на управление общественными установками в стране;

4) У каждой из сторон присутствуют свои активисты (светские и религиозные фундаменталисты), радикально отстаивающие установки, традиционные ценности стороны, за которую выступают. Это приводит к ужесточению возникшей конфликтной ситуации, более сложному определению возможности разграничения сфер влияния.



Глава 2. Исследование кейсов

Эмпирических исследований на тему постсекуляризма в России, которые смогли бы операционализировать все теоретические разработки на данный момент явно недостаточно. В этой главе по общим критериям будут проанализированы следующие кейсы: дело "Pussy Riot", дело "Тангейзера", дело "Осторожно, Религия!". В критерии анализа входят: причины конфликтного столкновения, участники конфликтного события, пространство, позиции конфликтующих сторон. На данных примерах будет проанализировано значение конфликта для постсекулярной России.

2.1 Анализ реакции на выставку "Осторожно, религия!"

Краткая хронология: 18 февраля 2003 года группа в составе шести человек разгромила выставочный зал музея "Мир, Прогресс, Права человека" им. Сахарова, где уже четыре дня была открыта выставка под названием "Осторожно, религия!". Уничтожению подверглась часть экспонатов выставки, часть была украдена. В прокуратуру поступило заявление, но не на имя погромщиков, а на имя организаторов выставки - Ю. Самодурова и Л. Василовской. В ходе разбирательства суд признал Самодурова и Василовскую виновными в совершении действий, направленных "на возбуждение ненависти и вражды, а также на унижение достоинства группы лиц по признакам национальности, отношения к религии, совершенные публично". Заявление на имя погромщиков по обвинению их в хулиганстве также было подано в прокуратуру, но суд отказал в возбуждении уголовного дела, не найдя состава преступления.

Противоборствующими сторонами выступили художники, участвующие в выставке, ее организаторы и сами погромщики. Конфликт был моментально освещен в СМИ, что дало почву для возникновения разделения мнений защиты искусства и защиты православия. Интересно, что заявление и многочисленные жалобы на директора музея поступили от лиц, не присутствовавших на выставке. Обвинительная сторона настаивает на факте оскорбления чувств верующих путем кощунственного обращения с символами православной религии, публичном богохульстве и осквернении религиозных понятий. Служба коммуникаций Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата выразила свое возмущение в отношении выставки: "нагнетание страстей вокруг подобных выставок расценивается Русской Православной Церковью как провокация, цель которой - разделить общество, настроить людей против Церкви, представить православных христиан экстремистами". В этом высказывании содержится призыв Церкви к объединению своих сил, призыв верующих людей к абстрагированию от провокационной выставки. По мнению РПЦ, кощунственные действия не могут иметь оправдания. Чувства верующих глубоко оскорблены и данная выставка не может иметь право на существование, так как является не демонстрацией искусства, а уничижением веры православного человека. Представители РПЦ относят данное мероприятие к действию, запрещенному законом, и обращаются к государству, призывая власти уделить инциденту достаточное внимание, пресекая дальнейшие попытки провокации вражды по отношению к религии в российском обществе. В подтверждение этому можно привести цитату из заявления службы: "чтобы мир в обществе сохранялся и утверждался, государство должно, исполняя закон, полностью исключить из жизни страны оскорбление религиозных чувств и символов".

В числе осуждающих присутствует немалое количество верующих людей, которые пытаются создавать обширные компании, препятствующие всяческим проявлениям современных художников. Одним из методов можно посчитать официальное обращение к Президенту РФ, в котором представители (имена в документе не прописаны, количество группы неизвестно) призывают В. Путина повлиять на дело и предотвращать в дальнейшем любые подобные проявления, в которых присутствуют мотивы религиозной ненависти и в той или иной степени мотивы оскорбления чувств верующих. А. Чуев, являясь одним из представителей религиозных организаций в Гос. Думе сообщил о нескольких тысячах писем с просьбой рассмотреть дело. В своем интервью он пообещал сделать все возможное, чтобы защитить верующие "меньшинства". Чуев также сообщил, что в планах комитета Госдумы по делам общественных объединений и религиозных организаций разработка законопроектов, в которых предусматривается выделение для России религиозных организаций и последующая их поддержка государством. По итогам голосования 265 депутатов Государственной Думы из 267-ми проголосовали за ее закрытие, только 2-е проголосовали против.

С таким определением ситуации в корне не согласны организаторы и участники выставки. По их мнению, конфликт вызван недостаточной осведомленностью с целями и основной идеей мероприятия. Ошибочная интерпретация формируется уже на начальном этапе. Само название выставки "Осторожно, Религия!" понято не так, считают художники. По словам самих участников, в этом названии содержится более глубокий смысл, нежели тот, который восприняла общественность. Верующие сами обратили высказывание против себя. Религия здесь воспринимается как самая большая ценность в сознании верующего человека и именно поэтому с ней нужно обходиться бережно, охранять ее от вредоносного воздействия внешних факторов, разрушающих представление о вере как таковой. Общество трансформируется и усложняется - вместе с ним модифицируется и религия, отношение к ней. Те, кто не хочет принимать такие изменения остаются в плену консервативных установок. Почему прогресс воспринимается негативно? О. Саркисян, автор произведений, участвующих в выставке, говорит по этому поводу следующее: "Присутствие Бога обнаруживается в культурной памяти, в символических визуальных знаках. В живой традиции канонические образы приобретают естественное развитие, оставаясь частью общественных коммуникативных практик. Религиозные знаки обнаруживают и религиозное чувство, проявляющееся в коллективных представлениях и психических связях".

"Осторожно, религия! - говорит современный художник, как бы призывая не терять критическую дистанцию по отношению к церкви, полностью утратившей свою автономию по отношению к государству и благословляющей насилие", - говорит А. Альчук, участник выставки, настаивая на том, что РПЦ утратила свое истинное предназначение и поэтому стала предметом критической оценки художников.

В развивающемся плюрализме современного общества, его постоянной дифференциации религия тоже претерпевает процесс усложнения. Все, что касается вопросов веры, которые определяют и структурируют повседневную жизнь в религиозном обществе в постмодернистском понимании приобретают характер личного выбора. В этом смысле массовое искусство XXI века тоже отчасти становится религией. Самодуров задает вопрос: не является ли, наоборот, действие погромщиков кощунством по отношению к религии искусства?

Традиционное православие не хочет делить свое монопольное влияние с другими религиями. По мнению директора музея, церковь пытается сформировать фигуру современного врага российского общества в участниках выставки, используя для этого православно-националистические организации, а также органы власти, в данном случае прокуратуру. "Организаторы кампании используют разгром и скандал, возникший вокруг выставки "Осторожно, религия!", как удобный предлог для усиления и установления клерикального диктата в нашей стране и как акт политического давления на правоохранительные органы", - говорит об обвинительной стороне организатор выставки, замечая, что группе нападающих не было предъявлено обвинение даже в хулиганстве. Также Самодуров упрекает правоохранительные органы в недостаточном ознакомлении с работами выставки, так как не было проведено никакой специальной экспертизы, обвиняющая сторона даже не видела произведений, и, вероятно не знает, что только в части работ использовалась православная символика. Смысл, заложенный в работы участниками не стали воспринимать всерьез. Директор музея приводит множество примеров работ, в которых нет никакого кощунственного замысла. Наоборот, работы направлены на акцентирование пороков современного человека и религия в этом смысле выглядит как спасительная сила. "Не убеждай никого как в религиозной истине в правоте тех взглядов и теорий, в которые ты веришь и считаешь истиной, потому что религиозные истины находятся только в Библии", - этими словами он характеризует смысл одного из представленных произведений, в котором демонстрируется подмена понятий, опредмечивание религии, возведение собственных кумиров (власть, деньги, и т.д) в ранг сакральной силы. Также он замечает, что в публикациях СМИ событиям придается субъективная окраска, выставка и все ее участники предстают в совершенно неприглядном свете, что еще больше увеличивает пропасть между современным искусством и традиционными установками верующих.

Исходя из вышеперечисленного, можно обобщить позиции обеих сторон:

1) Православное сообщество в России, в частности религиозные институты, негативно настроены к любого рода действиям, в той или иной мере оскорбляющим чувства верующих. Для них не имеет значения, какая идея закладывалась в мероприятие изначально. При попытке критического взгляда "извне" на сакральные ценности его носители обвиняются в кощунстве. По их мнению, властным структурам необходимо вмешаться в ситуацию, защитить "меньшинства" и применить санкции к настоящим нарушителям пространства верующих, предотвратив их дальнейшие возможные вторжения.

2) Художники не понимают столь агрессивной реакции со стороны института Церкви и скандала, который возникает на почве непринятия нового образца современности. Выставка является проявлением постмодернистского искусства, это совершенно открытая область культуры. В культуре возможны самые разнообразные формы. Религия в обществе XXI века также является частью общей культуры и поэтому ресурс ее культурного капитала может неограниченно использоваться для проявления свободы мысли и слова. По их мнению, власти не должны вмешиваться в такого рода культурные споры.

2.2 Дискурс о вине "Pussy Riot"

Краткая хронология: 21 февраля 2012 года в Москве в Храме Христа Спасителя российская анонимная рок-группа "Pussy Riot" провела акцию, обозначенную как "панк-молебен". Три девушки в весьма провокационном стиле попытались исполнить песню "Богородица, Путина прогони!", за что были почти сразу выдворены за пределы храма охраной. По материалам съемки был смонтирован видеоролик, впоследствии выложенный на YouTube, благодаря чему получивший известность по всей стране и за ее пределами.

Данное событие моментально стало причиной широкого общественного резонанса. Действие, безусловно, расценили как скандальную выходку, но мотивы ее совершения трактовались по-разному. Все российское общество разделилось на защитников - тех, кто выступает за свободу слова в демократическом государстве и обвинителей - тех, кто счел выступление рок-группы поводом оскорбить чувства верующих. Таким образом, в конфликте участниками выступили две стороны: православное и светское общество. В каждой стороне выступили свои активисты, представляя свою группу интересов. Дело было передано в суд, получив колоссальную огласку в СМИ, что послужило причиной еще большего розжига конфликта между сторонами и интерпретациями. В ходе следствия каждая из сторон оперировала своими аргументами в пользу отстаиваемой позиции - общественность получила возможность наблюдать за ходом процесса и формулировать свое представление о ситуации. В связи с чем получилась очень пестрая палитра мнений относительно сложившейся обстановки.

В число осуждающих поступок входят представители православной веры в России. Основными потерпевшими суд определил присутствующих в храме в момент выступления (всего восемь человек). Надежде Толоконниковой, Марии Алехиной и Екатерине Самуцевич было предъявлено обвинение в "хулиганстве по мотивам религиозной ненависти, совершённом группой лиц по предварительному сговору". Такой приговор вызвал бурю негодования среди общественности, так как ее часть считает, что преступление и наказание несоизмеримы.

В ходе судебного разбирательства обвиняемые объяснили мотивы своих действий. И здесь их позиция весьма противоречива, так как девушки сами не знали как описывать свой поступок. В тексте припева повторяется: "Богородица, мать, Путина прогони, Путина прогони, Путина прогони!". До начала суда они отождествляли его со своего рода молитвой, говоря о том, что если по итогам мирных митингов моментального результата нет, то таким способом они призывали божественные силы повлиять на политические процессы, происходящие в стране. Участницы группы сообщили, что большинство из них является верующими. Именно такой радикальный способ и именно центральный храм страны стали самыми подходящими для той молитвы, которую девушки обратили к сакральным силам.

Среди представителей РПЦ мнение разделяется. Кто-то считает, что это действительно можно считать формой скоморошества. Так, протодиакон Андрей Кураев говорит о том, что, в принципе, особой вины в совершенном действии нет: это можно отождествить с актом "законного безобразия" во время Масленицы. Иерей Димитрий Свердлов попросил у девушек прощения за ту ненависть, которую проявила часть православного населения России по отношению к ним. Иерарх АПЦ правозащитник Глеб Якунин написал стихотворение, в котором также расценивает действие "Pussy Riot" как проявление юродства и не более.

С этой точкой зрения не согласен протоиерей В. Чаплин. Он находит в совершенном "панк-молебне" мотивы кощунства "по отношению к святыням православных христиан, к их чувствам". Группа сделала попытку разжечь войну между верующими и неверующими людьми, но тем не менее, Церковь и государство должны проявить милосердие по христианскому принципу "ненавидь грех и люби грешника".

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл заявил, что русская земля существует благодаря православной вере и церкви. Любого верующего человека это должно оскорбить: "Нет, появляются люди, которые оправдывают это кощунство, минимизируют его, стараются представить как некую забавную шутку. И печально, и от горечи сердце мое разрывается, что среди этих людей есть и те, кто называет себя православными". Исходя из речи можно заключить, что патриарх находит действие кощунственным и недопустимым. постсекулярность секуляризм религия социология

В. Легойда отказывается видеть в действиях группы хоть малейший религиозный мотив, настаивая на сугубо политическом характере выступления. Он считает, что Церковь не должна вмешиваться в судебное разбирательство, а политическим прениям не место на территории сакрального института и суд является единственной инстанцией, которая компетентно и справедливо решит данный вопрос и вынесет приговор.

В. Потапов выступает за скорейшее освобождение девушек из-под стражи: "Дело не в Путине, Путин тут - ничто (хотя храм все равно не место для политических демонстраций), а в том, что они произносили очень много кощунственных вещей", - говорит Потапов, соглашаясь с тем, что поступок девушек был не этической ошибкой, а глубоко безнравственным хулиганством. Но он также замечает, что наказание неравноценно вине и его следует заменить на более лояльное.

Существует позиция, при которой верующее население выступает против церкви и объясняет это ее видимым сближением с государством. Эта сторона находит в панк-молебне мотивы протеста к объединению церкви и государства. Так, например, высказывается В. Голышев: "1. Девушки пришли помолиться - в дом молитвы; 2. Молились они в той форме, которую сочли наиболее подходящей на нашего времени и данного места; 3. В богослужебной практике приходов РПЦ сегодня столько дикой неуставной отсебятины - пошлой, безвкусной, а зачастую откровенно кощунственной - что говорить о нарушении каких-то "правил" девушками из Pussy Riot просто смешно". Также он высказывает протест РПЦ, в которой видит уже не религиозный институт, а сугубо коммерческую организацию, ищущую поддержку в лице представителей власти. Здесь дело касается определения той степени, в которой сам Храм Христа Спасителя можно отнести к религиозному, а не светскому институту. Такой точки зрения придерживается Я. Кротов: "Был выбран храм, который не принадлежит церкви, это собственность московской мэрии. Неоднократно говорилось о том, что в этом же помещении проводятся дефиле-топлесс, девушки демонстрируют бриллианты. И тогда отвечали: а это не патриархия, это собственность московской мэрии". Но здесь тоже существуют противоречия. "Художник имеет право на критику РПЦ, имеет право на уничтожительную, оскорбительную критику института. Но храм, вне зависимости от того, воры ли, агенты ли КГБ - его служители, воспринимается воцерковленными людьми, как свое сакральное пространство", - говорит М. Гельман. Из этого можно сделать вывод, что художник считает неправильным использование религиозного пространства в качестве проявления своего творчества. Творчество должно оставаться в пределах творчества, а религия в пределах религии и не стоит эту черту переступать.

Есть также позиция, осуждающая бездействие церкви к ведущемуся расследованию и нежеланием защитить девушек, когда она имеет прямое к этому отношение. В защиту такого мнения высказывается российский певец С. Лазарев: "Вы что? Я верующий человек, я ВЕРЮ в Бога! Но меня в этой ситуации гораздо больше оскорбляет жестокость моей веры, слабость и безразличие церкви! Мирзаеву за убийство человека прокурор просит 2 года ограничения, а за молебен для Pussy Riot просят 3 года колонии". В. Новодворская считает, что такое радикальное вмешательство властей не принесет никаких положительных результатов, а только уменьшит число верующих в России.

Среди российского общества существует мнение, что "панк-молебен" являлся протестом против государства в ответ на его попытку захватить религиозную среду, вмешиваться в процессы, происходящие в пространстве институтов религии, формировать новые санкции, защищающие чувства верующих, но урезающие права человека на свободу слова.

Относительно события в Храме Христа Спасителя высказывались и деятели искусства и культуры. Они позиционируют панк-молебен как акцию, направленную исключительно против монопольного управления государством всеми общественными делами и перешагивании той самой границы между религиозным и светским, захватом государства пространства верующих. Так, существуют высказывания относительно вмешательства властей в дело: "Свободу Pussy Riot "…" Господь сам покарает "…" Не знаю, пусть их епархия анафеме предаст, или что там делается в таких случаях. А в тюрьму-то чего сажать?!", - говорит певец Noize MC, настаивая на том, что девушки нарушают договор другого характера, совсем не относящийся к стороне светского и государство не в праве решать их дальнейшую судьбу. Схожее мнение по данному вопросу имеет и И. Лагутенко, солист группы "Мумий Тролль": "Мне порядком надоело и задолбало все, что связано с этим "Кискиным бунтом": и само действо, и реакция органов и общественности". В интервью он также высказывается против такого "нелепого и жестокого обвинения", которое неприемлемо в стране с относительно либеральными взглядами и правом на свободу слова. Известный актер Никита Джигурда записал видеоролик, в котором поддерживает "Pussy Riot". Также множество актеров, звезд и деятелей искусства не поддерживают решение суда, его вынесением слишком жестокого приговора. В поддержку позиции преувеличения властных полномочий государством выступили многие политические, общественные деятели. Так, А. Мальгин, посчитал скандальное выступление группы не больше, чем хулиганской выходкой, выказал осуждение судебной системе РФ, ее односторонним рассмотрением дела и некомпетентным методам.

Общественное мнение по данным социологических опросов также разнится. По данным исследовательских центров 70% россиян оценивают действия панк-группы как негативные, 7% высказывают более лояльное отношение, 1% поддерживает, 46% процентов находят меру пресечения релевантной, 35% - чрезмерной, по другим данным 86% общественность считает, что девушки должны понести наказание, 10% из них считают приговор обоснованным, 35% только наслышаны об акции, 36% достаточно осведомлены. 44% граждан России в той или иной мере верили в справедливость судебного разбирательства и установленного приговора, 36% россиян посчитали, что мера пресечения будет соответствовать доказательствам, 18% посчитали решение суда "заказом сверху", 15% -- "в равной мере и то, и другое".

Реакция российской власти на данный инцидент резко негативная. Сам В. Путин, против которого, в принципе, и было направлено выступление, посчитал, что наказание, определенное судом, не соответствует мере пресечения, но позже публично подтвердил, что бунтующие "получили то, что хотели", отвергнув возможность своего влияния на судебный процесс. Сам президент позиционирует себя как глубоко верующий человек, в своем официальном статусе участвует в различных православных мероприятиях, что транслируется в многочисленных СМИ. Тем самым он легитимирует тесную связь церкви и государства.

Решение суда по делу "Панк-молебна" вызвало шквал негодования со стороны Запада. Такие политики как А. Меркель, Б. Джонсон, К. Маккартни, Д. Лидингтон, Т. Ягланд и многие другие высказали свое неодобрительное мнение в отношении российских властей, считая действие рок-группы неприемлемым, но, в то же время, несправедливым вынесенный приговор суда. Правозащитные организации также обвинили Россию в путинизме и клерикализме. Такого враждебного настроя к действиям российской власти придерживаются многие деятели искусства, считая, что власть ограничивает свободу самовыражения в России и не имеет адекватных средств для решения данного конфликта мирным путем.

Мнения, высказывания и действия, относящиеся к делу "Pussy Riot" взорвали сеть Интернета. Исходя из вышеперечисленных позиций, можно сказать о том, что как в России, так и на Западе нет однозначного определения данной ситуации. Нет определенного понимания того, чем являлась акция "Pussy Riot" - православным перфомансом или панковским молебном. На данный момент к верующим себя относит 69% населения страны, но среди этого значительного количества нет единой позиции в оценке происходящего и объяснении мотивов совершенного действия. Тем не менее, однозначно можно выделить несколько самых популярных интерпретаций в российском обществе характеризующих действие "Pussy Riot" как:

1) Политическую акцию, созданную оппозицией в преддверии предвыборной компании. Считается, что она обращена исключительно к властям и должна рассматриваться как попытка разрушить зарождающееся монопольное правление РПЦ в монолитном союзе с властными структурами в стране с демократическими установками. Она должна расцениваться как протест, проявление свободы слова, но не акт вандализма, так как в намерения группы не входило оскорбление чувств верующих.

2) Акция кощунства и вандализма, направленная на собственный пиар. Центральный Храм страны выбран специально для более скандальной окраски действия, ролик выложен в Интернет для последующего распространения с целью показать несостоятельность института Церкви и разрушить представление о православии как основного сакрального наследия российского общества с осквернением его ценностей.

Исходя из реакции на судебный приговор мнения тоже неоднозначны. Позиции по отношению к российской судебной системе и реакции церкви разделяются:

1) Даже если были оскорблены чувства верующих (хотя неизвестно, по каким критериям эта принадлежность определяется), приговор о двух годах лишения свободы является слишком жестоким наказанием. Нарушителей могли привлечь к ответственности другим, более гуманным способом - общественными работами или административным штрафом, публичным извинением перед верующими и теми, кто считает себя оскорбленным. Суд, рассматривая материалы дела руководствовался, в основном, показаниями потерпевшей стороны, несмотря на множество приведенных аргументов защиты. Права и свобода выражения ограничены и художники лишены права на самовыражение.

2) Мера пресечения абсолютно соответствует содеянному. Это не только хулиганство, но и богохульство, пусть и непреднамеренное. Церковь в этом смысле не имеет никаких рычагов давления и средств к защите, поэтому только государство может пресекать такие действия и выбранный способ гарантирует исключения таких кощунственных акций, направленных против религиозных организаций и верующих людей.

3) Действия девушек должна судить только Церковь, которая остается безучастной к сложившейся ситуации. Со светской стороны это только протест, на который каждый имеет право. Нарушены законы института религии, и поэтому только Церковь в праве определять, что в данном контексте уместно: отлучение от Церкви, призыв к публичному раскаянию перед верующими или прощение. Таким внутрицерковным прецедентом может выступить, например, Трульский собор.

Из таких мнений складывается следующая картина конфликта постсекулярости. Верующее население разделяется на тех, кто испытывает неприязнь к методам государства, считая, что его полномочия превышаются, затрагивая суверенную организацию, относящуюся только к сфере религиозного, и на тех, кто приветствует такой сдвиг границы. Остальная часть, т.е. нерелигиозное общество напротив, выступают против чрезмерного внимания, направленного на такое событие, сдвиг фокуса в сторону религиозных установок, которые начинают захватывать светское пространство.

2.3 Разбор "дела Тангейзера"

Краткая хронология: 20 декабря 2014 года в Новосибирском театре оперы и балета состоялась премьера спектакля по мотивам оперы Вагнера "Тангейзер". Российский режиссер привнес свои коррективы - перенес действие в современность. Тангейзер - режиссер, который снимает фильм о путешествиях Христа в гроте Венеры, где тот придается плотским утехам. Фильм не принимает общественность, обвиняя режиссера в богохульстве, и он отвергнут обществом. Постановка получила одобрительные отзывы критики, была воспринята как новаторская, получила популярность у зрителей.

На почве непринятия такого спектакля произошел конфликт между деятелями искусства и верующим сообществом. По версии СМИ, в феврале этого года в прокуратуру области поступило обращение от митрополита Новосибирского и Бердского Тихона, который заявил, что к нему поступали обращения от множества людей с жалобами на директора театра Б. Мездрича и режиссера оперы Т. Кулябина. По данной ситуации было возбуждено административное дело, Мездричу и Кулябину предъявили подозрение в оскорблении чувств и нарушении прав верующих. На защиту обвиняемых встало все театральное сообщество. Возле театра проводились митинги, требующие закрытия постановки, где участвовали сотни людей. Решение суда об отсутствии состава нарушения освободило обвиняемых в ответственности. Спектакль на данный момент снят с репертуара театра, а его директор уволен, "за неуважение к мнению граждан и невыполнение рекомендаций учредителя".

Митрополит Тихон сообщил, что "верующие люди возмущены, пишут письма и звонят, просят посодействовать в соблюдении законов РФ", объясняя свою позицию тем, что в "Тангейзере" Кулябина нарушены права верующих людей, режиссер использует церковную символику не по назначению. Здесь имеется в виду осквернение религиозного атрибута - креста, а также оскорбление самой фигуры Иисуса Христа. На сайте министерства культуры РФ опубликовано обращение к епархии с просьбой отозвать заявление в прокуратуру и решить вопрос в формате диалога: "...представителям конфессий необходимо понимать, что уважение к церкви достигается не через обращения в правоохранительные органы, а через терпеливую, вдумчивую проповедь и разъяснение своей системы ценностей". Представители РПЦ на этот счет подчеркивают, что никаких заявлений от епархии в суд не поступало. Дело сформировано с заявлений десятков оскорбленных людей. Также они отмечают, что сложившуюся вокруг постановки ситуацию не стоит воспринимать как "навязывание церковной цензуры". Тем не менее, они не отрицают факта нарушения части 1 статьи 148 УК РФ представителями театра, с помощью столь провокационной вариации постановки.

Общество в данном случае разделяется на тех, кто принимает и не принимает такой вариант оперы. Во-первых, некоторые театралы, обсуждая постановку не согласны с такой вольной интерпретацией Вагнера. Сама постановка не являет собой чего-то нового и даже перенесение сюжета в современность не помогает провальной идее, работу называют неряшливой и в целом не заслуживающей одобрительных откликов. Во-вторых, непонятна необходимость присутствия образа Христа в картине - это воспринимается только как провокационный жест. То же касается и скандального постера с изображением Христа между женских ног. "В кулябинском случае это называется не творчество, а троллинг - введение образа Христа с целью позлить и раскачать православное наше сообщество. А оно у нас, действительно, очень живое и очень граждански зрелое", - в этом высказывании улавливается позиция тех, кто не согласен с экспериментом, тех, кто считает, что благодаря театральной критике в творчестве современных режиссеров стираются границы между провокацией и творческим риском.

"Творцы должны руководствоваться собственным чувством стыда, а не страхом цензуры", - такое мнение выразил российский режиссер Н. Михалков касаемо "Тангейзера". Многими деятелями культуры опера рассматривается как желание получить известность среди масс путем такой скандальной постановки. В ситуации со спектаклем путь к популярности, выбранный режиссером оперы, является опасным, так как к использованию религиозных символов в России (в отличие от Запада) относятся с большой внимательностью. Кулябин вторгается в область сакрального неосторожно и неудивительно, что его действия привели к такому результату.

Сам Т. Кулябин объясняет свой вариант "Тангейзера" тем, что современный контекст был выбран исключительно для доступности сюжета, близости его к реалиям сегодняшнего дня, отражении действительности в которой живет общество. Что касается вопросов о необходимости Христа в картине, то здесь режиссер считает, что заранее обезопасил себя от цензуры: Христос предстает в фильме не как истинный Христос без кавычек, а всего лишь как актер, исполняющий его роль. Плакат - это только картинка, вырванная из контекста, в ней нет никакого умысла к святотатству, а судить спектакль по нескольким картинкам - неправильно. Поэтому Кулябина не волнуют отзывы общественности. Его целью было "максимально подробно и внятно решить оперу Вагнера", предугадывать же отзывы он не собирался. Автор постановки замечает, что никаких жалоб от якобы оскорбленных людей лично ему не поступало. На вопрос о наличии цензуры со стороны государства режиссер отвечает неоднозначно. Сам он считает, что официально Россия считается светским государством и цензуры быть не должно: "я воспитан и образован в той системе координат, что театр -- это театр, церковь -- это церковь, больница -- это больница, а университет -- это университет". Тем не менее, он приходит в недоумение, когда церковь посредством государства пытается вмешаться в творческий процесс, помешать выражению мысли художника и поставить для него свои ограничения. Реакция на оперу зависит исключительно от того контекста, в котором она воспроизводится. Автор указывает на то, что сделать из оперы сатиру на церковь не являлось его задачей, он не собирался показывать взаимоотношения церкви и современного художника, а если бы собирался, то взял бы за основу другое произведение. Кулябин согласен на диалог с "оскорбленной" стороной в формате мирной беседы, где он смог бы выслушать ее позицию (так как не понимает такой агрессии) и объяснить свою.

Общественная защита Кулябина назвала его преследования мракобесием, которое неприемлемо для современного общества XXI века. Пространство театра - это не церковь, а светское учреждение, где верующие не в праве вмешиваться. Все, что они могут - это не ходить на спектакль. В защиту "Тангейзера" выступил губернатор Новосибирской области, призывая правоохранительные органы не вмешиваться в конфликт. Многие деятели искусства высказались против такой радикальной позиции церкви. В числе них О. Табаков, который заявил, что РПЦ необходимо вести конструктивный диалог, а "не размахивать уголовным кодексом".

И. Бражников предполагает, что такое гуманное решение суда по делу "Тангейзера" можно расценивать как извинение за приговор "Pussy Riot". Понятно, что ситуации отличаются. Опера ставилась в пределах театра, не вмешиваясь в церковное пространство. Кощунство в "Тангейзере", несмотря на "постмодернистское закавычивание" все-таки имеется. Бражников утверждает, что художник имеет право на религиозное кощунство только если за этим стоит талант. Если же таланта нет, то использование сакрального является пошлостью и кощунством, причем неоправданным. Бражников отмечает, что такой постановкой Кулябин оскорбил чувства ценителей искусства, так как вся "соль", которую так стремился передать режиссер потеряла свою силу. То же касается и оборота "оскорбление чувств верующих", которое автор статьи подвергает анализу: "Чувства могут быть приятными или неприятными. "…" А оскорбление - понятие этическое". Тем самым он показывает несостоятельность данного оксюморона разводя его по рациональным и моральным критериям. Таким образом, признание режиссера невиновным подтверждает тезис о том, что тема "оскорбления верующих" сейчас потеряла свою актуальность. Современность не располагает ни талантливыми режиссерами, ни реальными "верующими". "Нет принципов и нет чувств". Вера проявляется в уверенности в невидимом и искусство, с его "иконоборческой" направленностью и религия одинаково претендуют на такую уверенность. Поклонение же символам и иконам скорее свидетельствует о неуверенности. Поэтому не стоит обвинять режиссера картины - он не боролся с религиозными символами, а создал из них китч, который смог спровоцировать определенного склада людей. Возвышенное, то, что ранее составляло суть религии и искусства теперь не котируется, оно не интересует режиссера.

"Стало быть, и вера "верующих", и искусство Т. Кулябина -- это "соль, потерявшая силу"".

Исходя из вышеперечисленных позиций можно заключить, что опера "Тангейзер" определяет несколько ключевых моментов в пространстве конфликта между религиозным и светским мышлением в России:

1) Сторона светского общества признает уже очевидное влияние РПЦ на властные структуры. "Тангейзер" - это уже третье дело, получившее огласку по всей стране за последние 15 лет, в котором суд определяет возможность наложения санкций на тех, кто в какой-то степени оскорбил чувства верующих.

2) Позиции внутри религиозного и светского сообщества разделяются. Вопрос стоит в необходимости использования религиозных символов светским сообществом. Представители искусства признают, что это достаточно хрупкая ценность, оберегаемая религиозно настроенными людьми. В связи с этим, отношение к ней должно быть очень осторожным.

3) В отличие от дела "Pussy Riot", дело "Тангейзера" для его постановщиков закончилось мирным образом. Такое решение суда воспринимается общественностью как шаг государства к примирению двух сторон. Учитывается факт того, что опера ставилась в пространстве театра, что заранее дает ей защиту со стороны института искусства.

4) Светская сторона призывает РПЦ к конструктивному диалогу для того, чтобы объяснить свою интерпретацию постановки, доказать отличный от оскорбительного контекст, а также отсутствие необходимости прибегать к решению вопроса с помощью судебных практик.

5) РПЦ, в свою очередь, не подтверждает факт обращения к властным структурам за поддержкой, отрицая, таким образом, связь между институтом церкви и государством. Представители РПЦ предпочитают не участвовать в данном споре, но поддерживают мнение о реально нанесенном моральном ущербе религиозному обществу.



Заключение

Итак, наше исследование касалось следующих вопросов:

- что подразумевает под собой конфликт?

- какие процессы предшествуют возникновению постсекулярности?

- каковы позиции светского и религиозного общества?

- что представляет собой постсекулярность в России? В чем ее особенность?

- как конфликт характеризует российское постсекулярное общество?

- какие итоги можно подвести, опираясь на анализ кейсов?

В первой главе представлена теоретическая база, на которой основывается исследование. Определяется фигурирующее в исследовании понятие конфликта. Описываются предпосылки возникновения постсекулярной эпохи - процесс секуляризации. Отмечается влияние современных процессов плюрализации и дифференциации, т.е. усложнения общества в XXI веке. Определяется положение светской и религиозной стороны в современном постсекулярном пространстве. С помощью теоретических разработок социологов религии и философов приводятся аргументы в пользу обеих сторон. На примере российских социологов российское общество рассматривается в контексте постсекулярности. Выявляется специфика постсекулярности в стране.

Вторая глава включает в себя детальный анализ трех кейсов. Каждый из них рассматривается согласно общим критериям: краткая хронология, повод, участники, пространство, позиции "за" и "против". Приводятся позиции обеих сторон для того, чтобы отчетливее проследить настроения, присутствующие в обществе на сегодняшний день, а также степень вовлеченности в конфликт, используемые религиозным и светским обществом методы для обвинения оппонента и своей защиты. На основании такой палитры мнений формируется представление о специфичности постсекулярной картины в России и роли конфликта в ней.

По итогам можно сформулировать следующие выводы:

1) В результате исследования кейсов нам удалось определить, что конфликт в Российском постсекулярном обществе играет существенную роль. Общество разбивается на клерикалов и либералов. Конфликт позволяет религиозному и светскому сообществу выдвинуть на передний план собственные установки и убеждения и попытаться доказать, что эти убеждения превалируют в современном мире. Религиозное сообщество стремится вырваться из оков советской секулярной ограниченности, доказать свои права, быть защищенной со стороны государства, с помощью законодательных актов установить контроль над возможностью любых действий, относящихся к использованию религиозных установок или символов в публичном пространстве. Светское общество не желает мириться с запретами религии, оно настаивает на свободном проявлении своего слова, художественной неограниченности и возможности самовыражения, обвиняя религиозный институт во вторжении в светское пространство, путем создания тандема с властными структурами. Конфликт поддерживается, в первую очередь, средствами массовой информации, которые показывают несоответствие существующей на данный момент ситуации в стране либеральной политике. С помощью открытых дебатов в пространстве интернета, телевидения и т.п. каждая из сторон начинает воспринимать оппонента как врага. Власти стремятся подавить конфликт с целью гомогенизировать социальные представления, но этого сделать не удается, так как религиозное сообщество все больше утверждается в светском пространстве, соответственно требует, чтобы его ценности воспринимались наряду с ценностями светского общества.

2) На примере проанализированных кейсов мы попытались выделить черты, характерные для постсекулярного российского общества. Учитывая всю неоднозначность позиций, их множественность, можно сделать вывод о том, что ни та ни другая сторона не владеют культурным пространством постсекулярного общества полностью, хотя у каждой находится достаточное количество активистов. Ни светскому ни религиозному сообществу не удается установить свою единую систему ценностных ориентаций, релевантную для всего российского общества. Постсекуляризм в России не подчиняется какой-то единой логике. Вместо этого можно говорить о наличии разных нормативных моделей, столкновении разных моделей постсекуляризма.

3) Дальнейшее использование религиозных символов в светском пространстве невозможно ограничить законодательными актами, так как в данном случае нарушаются права человека на свободу самовыражения. Также, можно отметить, что государство прислушивается к мнению церкви, религия перестает быть только общественным институтом. Ее прямому или косвенному влиянию подвергается аппарат управления.

4) В постсекулярной России идет борьба за символические ресурсы. В этой борьбе государство сливается с церковью, ища в ней поддержки, а церковь находит эту поддержку в новой государственной национальной идее. Граждане притязают на либеральные ценности. Государство, церковь и граждане являются игроками на общем пространстве, где пытаются отвоевать капитал общественной значимости.

5) Для такой борьбы в России не существует публичного пространства, которое бы создавало условия для толерантного отношения к альтернативным ценностям друг друга.

6) В России не развит общий конструктивный публичный язык, средствами которого могли бы решаться взаимные притязания, споры и конфликтующие интерпретации. В нашей стране нет пространства публичной критической аргументативной дискуссии, где представители разных точек зрения могли бы встретиться и поговорить. В европейской практике существуют такие площадки, где противоположные точки зрения сталкиваются и разговаривают друг с другом, пытаясь убедить оппонента, доказать право на свое мнение. Это контрастирует реакцией в нашей стране: с силой проявления эмоций, ненависти, агрессии, негативной энергии, моментальным обращением в суд как единственную опосредующую эти позиции инстанцию для решения подобных споров. Использование только судебных практик исключает возникновение публичного языка.



Список литературы

1. Федеральный закон Российской Федерации от 29 июня 2013 г. N 136-ФЗ г. Москва. "О внесении изменений в статью 148 Уголовного кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях противодействия оскорблению религиозных убеждений и чувств граждан". [Электронный ресурс] [http://www.pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&link_id=1&nd=102041891, доступ от 24.05.2015].

2. Бергер П. Фальсифицированная секуляризация // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30).

3. Барт К. Откровение Божие как "снятие" религии // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30).

4. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. Избранные произведения: Пер. нем/ Сост., общ. Ред. И послесл. Ю.Н. Давыдова: Предисл. П.П. Гайденко. - Москва: Прогресс, 1990. - 808 с. - (Социологич. Мысль Запада).

5. Верховской А. Противодействие "религиозному экстремизму": российское государство в поисках ответов на вызовы десекуляризации // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2013, № 2 (31).

6. Гиддингс Ф. Основания социологии // Красанд, 3-е издание, М., 2012. - 432 с.

7. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования. -- 1994. -- № 5. -- С. 142-147.

8. Добродум О. Конфликты религиозной идентичности в глобальном мире // Конфликтология. - 2014. - №2.

9. Зверде Э. Осмысливая секулярность // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30).

10. Карпов В. Концептуальные основы теории десекуляризации. Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30). С.114-165.

11. Капуто Д. Как секулярный мир стал постсекулярным // Логос №3, 2011.

12. Козер Л. А. Функции социального конфликта / Пер. с англ. О. Назаровой; Под общ. ред. Л. Г. Ионина. -- Москва: Дом интеллектуальной книги: Идея-пресс, 2000. -- 295 с.

13. Кырлежев А. Постсекулярная концептуализация религии: к постановке проблемы // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30).

14. Кырлежев А. Постсекулярная эпоха // Континент. 2004. № 120.

15. Кырлежев А. Секуляризм и постсекуляризм в России и в мире // Отечественные записки. -- 2013. -- № 1(52).

16. Ленин В. "Социализм и религия" // Полн. собр. соч., 5 изд., т. 12. -- С. 142--147.

17. Маркс К. "Об отношении рабочей партии к религии" // Пролетарий, М.:1909, № 45, 13 (26).

18. Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения // Американская социологическая мысль. М. 1996. --526 с.

19. Ричардсон Д. Т. Социальное конструирование правового плюрализма // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2013, № 2 (31).

20. Роззати М. Постсекулярные современности: социологическое прочтение // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2014, № 1 (32).

21. Темперман Д. Свобода выражения и религиозные чувства в плюралистических обществах: проблема экстремальных высказываний // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2013, № 2 (31).

22. Тернер Б. Религия в постсекулярном обществе; Теоретизируя на тему постсекулярного общества // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30).

23. Узланер Д. Картография постсекулярного // Отечественные записки, Москва, 2013, №1 (52).

24. Узланер Д. От секулярной современности к "множественным": социальная теория о соотношении религии и современности // Государство, Религия, Церковь в России и за рубежом. -- 2012. -- № 1.

25. Узланер Д. Расколдовывание дискурса: "религиозное" и "светское" в языке Нового времени // Логос. -- 2008. -- № 4.

26. Узланер Д. Религия и правоприменение в России: ключевые проблемы. Дело "Пусси райот" и особенности российского постсекуляризма // Государство, Религия, Церковь, Москва, 2013, № 2 (31).

27. Узланер Д. Становление неоклассической модели секуляризации в западной социологии религии второй половины XX в. // Религиоведение. - 2008. - № 2. - СС. 135-148.

28. Хабермас Ю., Й. Ратцингер. Диалектика секуляризации. О разуме и религии // Библейско-богословский институт св. Апостола Андрея. Москва, 2006, - 112 с.

29. Хабермас Ю. Между натурализмом и религией. Философские статьи. II. Религиозный плюрализм и гражданская солидарность. Религия и публичность // Весь Мир. Москва, 2011, - 293 с.

30. Хабермас Ю. Расколотый Запад / пер. с нем. О.Величко и Е.Петренко. М.: Весь мир, 2008. - 192 с.

31. Хаймбах-Штайнс М. Религиозная свобода и дебаты по поводу обрезания в Германии // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2013, № 2 (31).

32. Шишков А. Некоторые аспекты десекуляризации в постсоветсой России // Государство. Религия. Церковь, Москва, 2012, № 2 (30).

33. Dobbelaere K. Towards an Integrated Perspective of the Processes Related to the Descriptive Concept of Secularization // The Secularization Debate (Eds. W. H. Swatos, D.V.A. Olson). Lanham, Boulder, N.Y., Oxford: Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2000.

Материалы исследования: