Обратимся к источникам, дающим понимание о реализации вышеуказанных льгот на практике. Документом, подтверждающим предоставление льгот, является сводный обзор деятельности Миссии Нансена, составленный в 1923 году. В нём упоминается предоставление следующих льгот и привилегий: беспошлинный, бесплатный транспорт, разгрузочно-погрузочные операции за счет советской стороны, оплата проездов персонала и содержание персонала. В обзоре дополнительно упомянуто, что содержанием персонала за счёт советской власти пользуются только Итальянский и Швейцарский Красные Кресты, остальные же организации оплачивают работу персонала из собственных средств.

Помимо льгот, гарантированных нансено-чичеринскими соглашенями, в процессе работы Миссии Нансена вводились дополнительные привилегии:

· снижение тарифов перевозки грузов помощи по территории Эстонии, Латвии, Польши

· беспошлинный пропуск на территорию России посылок в адрес Миссии Нансена

· освобождение Миссии Нансена от помольного сбора в размере 10%

По статьям Фритьофа Нансена и мемуарному источнику его дочери в отношении льгот и привилегий складывается довольно оптимистичная картина:

«Я не могу также сказать, чтобы встречались когда-либо -- разве только весной 1922 года -- какие-нибудь затруднения в передвижении моих уполномоченных, но они пользовались дипломатическими льготами и привилегиями, которые им обеспечивало соглашение»

«Транспорты наших грузов также пользовались особыми правами: бесплатности, внеочередности, запломбированные вагоны охранялись красноармейцами и т.д.»

«Помощники Нансена пользовались тогда особыми дипломатическими правами, а в некоторых отношениях были даже на более привилегированном положении, чем дипломаты».

Однако, как будет показано в последующих параграфах, неисполнение советской стороной пунктов нансено-чичеринских соглашений было весьма значительным и не может быть сброшено со счетов на основании впечатлений руководителя Миссии и его дочери.

Глава 5. Факторы, препятствовавшие достижению целей Миссии Нансена

5.2 Ограниченность финансовых ресурсов, выделяемых со стороны советской власти

Часть расходов по оказанию помощи, в соответствии с нансено-чичеринскими соглашениями, брала на себя советская сторона. От непоступления средств со стороны советских властей Миссия Нансена терпела дополнительный ущерб.

Особо ценным источником для понимания поступления средств в адрес Миссии Нансена от советской власти является записка бухгалтера, сопровождающая бухгалтерский отчёт для Полномочного представительства за все годы функционирования Миссии Нансена.

Отрывок из Объяснительной записки к бухгалтерскому отчету на отпущенные заграничным организациям через кассу Полномочного представительства за 1921, 1922 и 1923 гг. суммы.

«…[отчет] не дает абсолютно никакой картины о всех фактических расходах, понесенных советским правительством в связи с работой заграничных организаций, ибо, как видно из прилагаемого отчета, на 1921 г. и первую половину 1922 г., когда фактические расходы по этим организациям были наибольшими, деньги почти не выдавались, а все получаемое этими организациями отпускалось натурой, даром, за счет отпускавших учреждений и ведомств; совершенно не оплачивались железнодорожные и почтово-телеграфные расходы, коммунальные услуги, расходы на горючее и автомобильный транспорт и прочее».

Приведённая выше записка свидетельствует о том, что советская власть в первый год работы Миссии Нансена могла покрыть возложенные на неё расходы только натурой.

Непоступление средств от властей зачастую оборачивалось настолько высокими рисками, что вопрос поднимался до московского офиса, Полномочного представительства и выше.

Документы делопроизводственной переписки регулярно сообщают о следующих сюжетах крайней ограниченности финансовых ресурсов. Во-первых, советская власть тормозила процесс доставки грузов до голодающих районов из- за неуплаты за погрузку-разгрузку составов. 26 января 1922 г. в Полномочном представительстве обсуждается запрос Миссии Нансена на средства для операции по погрузке хлеба, которых у Полномочного представительства нет в наличии. В письме добавлено, что «простаивают непроизводительно уже несколько дней вагоны и человек 30 охраны с комендантами»

Две телеграммы 1922 г. от сотрудников Миссии Нансена в адрес заместителя полномочного представителя К. Ландера показывают плачевную ситуацию с выплатой жалованья сотрудникам Миссии. В одной из них жалоба исходит от Ли, сотрудника Швейцарского Комитета Помощи Детям. Жалоба звучит в ультимативной форме: если комитет не получит сумму в 3 млрд руб. для уплаты служащим за август до утра субботы 23 сентября, то все столовые должны будут закрыться с 25 сентября. Далее следует эмоциональное продолжение: «мы не в состоянии продолжать нашу работу при таких плачевных условиях, и мы снимаем с себя всякую ответственность за наши вынужденные ходатайства перед надлежащими советскими властями»79. Вторая жалоба исходит от сотрудника Миссии Нансена Зунда из Кургана. Содержание жалобы

— неуплата жалования в Кургане и Челябинске, невозможность бесплатно отправлять телеграммы, лишение Миссии железнодорожного вагона по причине того, что местный комитет помощи не в состоянии его оплатить.

Негодование из-за неисполнения советской властью своих финансовых обязательств выражали не только сотрудники Миссии Нансена, но и советские представители на местах. Доклад неизвестного автора, отправленный в 1923 г. Полномочному представителю Ландеру, начинается с указания на «непосильное и исключительно трудное положение, в какое попало представительство из-за катастрофического финансового положения … приходится отказывать представителям заграничных организаций в их самых справедливых требованиях ... [ситуация] отражается на наших взаимоотношениях». Также автор доклада упоминает жёсткую систему урезывания расходов, принятую за последние месяцы, и вопрос о снабжении нефтепродуктами.

Необходимо отметить, что несмотря на наличие в источниках многочисленных сведений о недостаточном финансировании со стороны власти, Миссия Нансена, даже после выхода наиболее крупной её части -- МСПД, находилась на третьем месте по расходам со стороны Советов. Об этом свидетельствует отчёт «Расходы центра по кассе представительства в связи с деятельностью заграничных организаций за октябрь, ноябрь, декабрь 1922 года», в котором расходы на Миссию Нансена указаны в размере 14 480 золотых рублей из 324 704 золотых рублей расходов на все заграничные организации (из них 250 246 золотых рублей приходились на АРА)

5.3 Ограниченность транспортных ресурсов

Помимо финансовых ресурсов большое значение для работы Миссии Нансена имела материальная оснащённость в районах оказания помощи. Наличие транспортных путей, железнодорожных вагонов, зданий для больниц и кухонь -- в стране, разорённой гражданской войной, эти вопросы были более чем актуальны. Наиболее часто в делопроизводственных документах встречаются вопросы, касающиеся транспортных проблем.

Транспортные затруднения увеличивали срок доставки грузов помощи до голодающих регионов. Серьёзные простои могли приводить не только к проигрышу во времени, но и к полной порче грузов, если речь идёт о скоропортящихся продуктах (рыба, молоко).

По докладам Бирмана, уполномоченного представителя по Саратовской губернии, особо серьёзные транспортные проблемы наблюдались в зимне-весенние месяцы 1922 года. Из его доклада Эйдуку о ходе работ за февраль и первую половину марта, известно, что транспорт был для дела помощи «нервирующим вопросом». Бирман замечает, что «по причине транспорта это дело [дело помощи] мало подвигается вперед. Инструкции, карточки, регистрация -- словом, вся подготовительная работа была начата с первых чисел февраля и давно уже окончена, а продукты АРА и организация Доктора Нансена начали поступать только марте месяце и пока прибыли в Саратов. ... При таком темпе поступления продуктов, вероятно, не наладить дела до половины мая, когда время весеннего сева уже пройдет и из голодающих половина вымрет». Из аналогичного доклада за июль известно, что проблемы с железнодорожным транспортом были улажены, но при этом чувствовались затруднения в гужевом транспорте.

5.4 Ограниченность кадровых ресурсов

Отдельно стоящий вопрос дела помощи -- ресурсы кадровые. Сотрудники Миссии -- люди, работавшие в зоне постоянных смертей и эпидемий. Они рисковали собственной жизнью, выезжая в голодающие регионы. Помимо того, это должны были быть квалифицированные сотрудники, со знанием иностранных языков, умеющие продуктивно работать в экстремальных ситуациях.

Для работы в Миссии Нансена необходимо было знание иностранных языков. Основным языком был английский85, дополнительно требовалось знание французского и немецкого, что подтверждается телеграммой о необходимости нанять в Царицын человека, знающего французский и немецкий языки.

Болезни уносили жизни не только голодающего населения, но и сотрудников гуманитарных миссий. 10 из 60 человек, работавших в Миссии Нансена, умерли от сыпного тифа

Телеграммы внутренней переписки Миссии сообщают о критическом положении весной 1922 года. Гортер от 25 апреля 1922 года сообщает об ужасном положении в Челябинске и свирепствующей эпидемии тифа и холеры. Через месяц, 26 мая, Горвин пишет в Ригу, опять же, о критической ситуации по голоду и эпидемиям в Челябинске. Он сообщает, что медицинский офицер Миссии Нансена Штюбель заболел тифом, ожидается помощь заболевшему от АРА. Также из телеграммы Горвина видна критичность заболевания сотрудника: из-за болезни Штюбеля в Челябинске остался единственный представитель Миссии Нансена -- Брабец от Чехословацкого Красного Креста.89 3 июня Брабец сообщил Фрику через Горвина о смерти Штюбеля.

Не только болезни были причиной смерти сотрудников Миссии Нансена. Большой резонанс вызвало известие о самоубийстве британского сотрудника Фридриха Ферли в г. Балашов Саратовского уезда. В докладе М. Перлова полпреду Эйдуку сообщается, что причиной самоубийства стало нервное расстройство, упоминаются жалобы Ферли на «неточное исполнение его требований со стороны местных властей».

В связи с недостаточностью финансирования, о которой говорилось выше, Миссия Нансена сокращала свой штат до минимума. Кадровые вопросы с большой регулярностью всплывают в переписке в конце лета -- начале осени 1922 г.

5 июля 1922 Гортер пишет Горвину о намерениях сократить штат из-за неполучения денег за июль. Гортер пишет, что занял денег, но даже взятых в долг средств не хватило, чтобы отправить заработную плату Брудереру в Новороссийск. Помимо самого факта отсутствия денег, Гортер обращает внимание Горвина на усложнение финансовой ситуации из-за падения курса немецкой марки. Сумма, обещанная Берлином (500 000 марок) теперь должна быть удвоена, так как на лондонской бирже марка за этот период упала на 50%. Гортеру приходится выплачивать сотрудникам зарплату в рублях по курсу на начало июня.

Урезание штата сопровождалось переброской сотрудников Миссии Нансена между городами. 30 августа 1922 Гортер перебрасывает Зунда в Челябинский район, для чего обращается в Исполком Бузулука с просьбой помочь Зунду «немедленно ликвидировать дела в Бузулуке, чтобы он смог без задержки ехать в Москву для инструкций».

25 сентября 1922 г. Горвин сообщает, что наиболее острая нехватка сотрудников наблюдается на Украине.

Подводя итог, обозначим основные категории препятствий, связанные с недостаточностью ресурсов у Миссии Нансена. Финансирование было слабым вследствие следующих причин: неготовность европейских правительств кредитовать Россию; нестабильность и сокращение с течением времени благотворительных пожертвований от частных лиц и организаций; отмежевание от Миссии Нансена благотворительных организаций, начинавших работу под нансено-чичеринскими соглашениями (ключевое событие -- выход МСПД осенью 1922 г.); неуплата советскими властями обещанных соглашениями сумм на кадровые, транспортные, коммунальные, почтово-телеграфные и топливные расходы. Транспортные проблемы характеризовались задержкой доставки грузов, касались как железнодорожного, так и гужевого транспорта. Ограниченность кадровых ресурсов характеризовались, во-первых, затруднениями с выплатой жалованья сотрудникам, вытекающими из финансовой ограниченности в работе Миссии. Дополнительно кадровые проблемы усугублялись смертью сотрудников от эпидемий; сложностью подбора кадров (необходимость владения двумя-тремя иностранными языками, готовность профессионально работать в экстремальных ситуациях, готовность рисковать жизнью).

5.5 Злоупотребления в работе Миссии

миссия нансен голодающий россия

В деятельности гуманитарной миссии вопрос злоупотреблений встаёт неизбежно. Льготные условия функционирования миссии, раздача бесплатной помощи -- в условиях хаоса, царившего в регионе в период гражданской войны, сложно представить полное отсутствие злоупотреблений даже в организации, руководимой благородным и бескорыстным Нансеном.

Поскольку Миссия Нансена непосредственно распределением продуктов не занималась, а работала в связке с советскими ведомствами, то и факты злоупотреблений относятся не всецело к самой Миссии, но и к сотрудникам советских ведомств.

К злоупотреблениям в данном исследовании отнесены действия, которые умышленно были направлены на нецелевой расход продуктов помощи, финансирования Миссии, на использование привилегированного положения в целях, не связанных с помощью голодающим.

Факты уголовных дел, касающиеся злоупотреблений непосредственно Миссии Нансена, в корпусе источников настоящего исследования отсутствуют. Однако есть ряд подозрений на злоупотребление привилегированным положением организациями, входящими в состав Миссии. Здесь следует ещё раз подчеркнуть, что Миссия Нансена не была единой организацией, а объединяла множество разнородных миссий. Поэтому факты, свидетельствующие о злоупотреблениях в одной из таких организаций, не характеризуют таким же образом остальных членов Миссии Нансена.

В делопроизводственных источниках присутствует интересный сюжет, связанный с подозрением Норвежского Красного Креста в закупке продуктов помощи по завышенным ценам. Сюжет начинается с выписки из письма Полпреда в Норвегии, т. Михайлова, от 13 декабря 1921 г.: «Хочу ещё кратко посвятить Вас в здешние Красно-Крестные дела, Представители коих всуе клянутся именем Нансена. Красный Крест покупает для голодающих Поволжья селедки по цене 21 крона за каждую бочку, купленную мною по 16 крон 25 ери; он покупает рыбий жир по цене более высокой, чем та, по которой мне тот же жир предлагают и т.д. Покупает же он за наш счет, за счет сумм, отпущенных ему норвежским Правительством в силу договора, подписанного Чичериным и Нансеном». В продолжение этой выписки в деле присутствует записка замнаркома иностранных дел Литвинова Эйдуку о необходимости переговорить с представителями Миссии Нансена по существу выписки. Продолжение данного сюжета в источниках отсутствует, поэтому ответ Миссии Нансена на данный вопрос нам не известен.

При прибытии массовой партии продуктов помощи в местность, в которой данные продукты в дефиците, факт спекуляции продуктами в пунктах распределения является закономерным при отсутствии должного контроля. Тем более это касается региона, в котором голод доводил людей до каннибализма. А кадровых ресурсов не хватало не только на контроль за сотрудниками, но и на минимальное функционирование администрации помощи.

Тон отчётов и обзоров, составляемых Полномочным представительством, говорит о том, что коммерческая и спекулятивная деятельность ожидались от благотворительных организаций помощи. Об этом свидетельствует тот факт, что отсутствие таковой деятельности в обзорах особо подчёркивается как положительная характеристика. В кратком обзоре деятельности МСПД подчёркивается, что её сотрудники «не занимаются коммерческой и спекулятивной деятельностью»

Документы свидетельствуют о мерах, которые предпринимались властями для пресечения спекуляции.

Сотрудник Миссии Нансена О`Лери пишет полпреду Ландеру 30 августа 1922 г. о посылках из Лондона: «Райхман сообщил мне, что ваше правительство не может разрешить включение в наши посылки наркотических и лечебных средств из опасения спекуляции, но что мы получим разрешение на их ввоз, если они будут адресованы госпиталям и учреждениям».

Более полную картину о запретительных мерах, касающихся ввоза индивидуальных посылок помощи, даёт «Инструкция по пропуску посылок, прибывающих из заграницы в адрес ИКМПР». В ней перечислены следующие требования:

· посылки могут быть адресованы лицам, указанным поименно, или отдельным группам населения, определенных по району местожительства, возрасту, состоянию здоровья, степени нуждаемости, профессии и т.п.;

· поименные посылки должны иметь вес не более 15 кг;

· каждое лицо имеет право на 2 посылки в месяц;

· посылки могут состоять из предметов продовольствия, одежды и материалов для изготовления одежды;

· количество перечисленных предметов не должно превышать трех предметов одного наименования для белья и обуви и одного костюма, платья или материи для их изготовления (этот пункт сопровождён фразой: «вообще же содержание посылки не должно давать повод для спекуляции и злоупотребления»);

· запрещается обертка, вложение посылок газетными и другими печатными произведениями;

· посылки не должны содержать скоропортящиеся продукты, литературу, фармацевтических и химических препаратов и предметов роскоши.

Во-первых, ограничивался состав индивидуальных посылок помощи. Во-вторых, ограничивался общий вес посылок. В-третьих, требовалось наиболее точное указание адресата помощи, и ограничивалась возможность получения посылок одним и тем же лицом чаще двух раз в месяц.

Во время согласования раздачи индивидуальных посылок профессорам университетов, в телеграмме Эйдука Горвину помимо прочих возражений по процедуре встречается фраза: «Возражаю против назначения проф. корреспондента для пропаганды».

Из представленных выше документов видно, что советское государство не в последнюю очередь опасалось злоупотреблений политическо-агитационного характера. Отсюда следует запрет на ввоз литературы, обёртку продуктов печатными листами, отказ выделить отдельного сотрудника среди профессуры для пропаганды помощи.

Наиболее серьёзные обвинения в злоупотреблениях среди всех организаций Миссии Нансена были направлены в адрес Швейцарского союза помощи, работавшего в Царицыне. В обзорах, составленных Полномочным представительством в 1923 г., она называется «определённо фашистской» организацией. Помимо сложностей во взаимодействии с этой организацией (нечуткость, консерватизм, непонимание насущных нужд населения, столкновения с местными властями), эта организация была подвергнута критике за деятельность, не способствующую помощи голодающим.

Во-первых, Швейцарский союз помощи ввозил в качестве продуктов питания деликатесы, далёкие от первоочередных нужд населения: «…в паёк входят сардинки, которые совершенно не нужны для калмыков, на почве чего создается самая бесстыдная спекуляция, принуждающая голодающее население Калмыцкой области продавать некоторые продукты наезжающим купцам за низкую цену»

Во-вторых, Швейцарский союз помощи обвиняется в занятиях торговлей на привилегированных условиях. Напомним, что большую часть продуктов помощи Миссия Нансена получала по согласованной с советскими властями бартерной схеме, в соответствии с которой европейские организации ввозили в Россию товары и обменивали их в губерниях, не затронутых голодом, на продукты питания. Товары Швейцарского союза в советском отчёте названы «всякого рода хламом и ненужным и негодным на Западе имуществом». Поскольку грузы помощи ввозились в Россию беспошлинно, они выигрывали конкуренцию у товаров отечественного производства. Далее советский отчёт уличает Швейцарский союз в накрутке цен на свои товары и тройной перевозке: «…обыкновенно грузы эти под тем или другим предлогом направляются сначала от границы в район деятельности, оттуда в Москву на обмен, -- таковые здесь достигают более высоких цен -- и обмененные продукты обратно в район деятельности».

Операции по реализации швейцарских товаров проводились через спекулянтов, так как «ни Центрсоюз, ни Хлебопродкт не желают приобретать те недоброкачественные продукты, которые такие организации привозят в Россию».

Дополнительно к нелестной характеристике Швейцарского союза помощи, составленной в Полномочном представительстве, необходимо добавить, что и во внутренней переписке Миссии Нансена находятся свидетельства о неудовлетворительной работе этой организации. Например, в телеграмме Брудерера сотруднику Швейцарского союза Ли, отправленной через Горвина 12 июня 1922 г., содержится претензия в адрес союза: «Поезда нансенского продовольствия, адресованные вам, лежат в Царицыне несколько недель без каких-либо действий вашей стороны. Такое отсутствие действий отражается на всей нансенской организации».

Суммируя вышесказанное, в работе Миссии Нансена подозревалась в следующих видах злоупотреблений: закупка продуктов помощи по завышенным ценам, спекуляция, политическая агитация, ввоз не соответствующих реальным нуждам населения продуктов, коммерческая деятельность на привилегированных условиях.

5.6 Хищения

Миссия Нансена начала свою работу, когда в России ещё не завершилась гражданская война. В условиях военного времени хищение продуктовых грузов

— актуальная проблема. Хищения, очевидно, приводили к снижению количественных показателей оказываемой помощи. Как напрямую, так как снижалось количество продовольствия, попадавшего в голодающие регионы, так и косвенно, так как защита от хищений требовала дополнительных расходов, которые могли бы быть направлены на закупку продуктов питания.

В цикле статей «Россия и мир» Фритьоф Нансен упоминает о широком масштабе хищения во время перевозки грузов по России как одной из важных проблем состояния её транспортной системы, однако касательно работы своей миссии Нансен упоминает: «из всех грузов, нами пересланных в голодающие губернии, количество исчезнувшего продовольствия чрезвычайно незначительно. Этим мы обязаны либо тому, что грузы наши были специально охраняемы красноармейцами, либо тому, что население питало особые чувства уважения к работе, касающейся дела помощи голодающим, либо тому и другому вместе».

К сожалению, такое радужное описание ситуации кардинально расходится с другими источниками. В следующих сообщениях сотрудников Миссии Нансена имеются сведения о краже индивидуальных посылок:

· О'Лири 4 сентября 1922 г. о краже 12 посылок и частичной краже 5 посылок

· О'Лири 11 сентября 1922 о краже большого количества посылок на нансеновском складе на Бойанской станции.

· Горвин 15 сентября 1922 г. о кражах британских индивидуальных посылок

· Горвин 29 сентября 1922 г. о краже большого количества индивидуальных посылок между границей и Москвой

В докладе о деятельности МСПД за январь 1922 г., составленном Полномочным представительством, говорится, что хищения на железных дорогах за последний период приняли серьёзный характер, а также об обстоятельствах этих хищений: "…бесконечные прицепки, отцепки, ненужные стоянки и перегрузки вагонов. Если раньше грузы прибывали из Риги в Саратов в ноябре через 10-12 дней, то в декабре они прибывали через 20 дней, а теперь через месяц».

Помимо хищений на железных дорогах в источниках упоминаются и кражи на местах. В том же отчёте о деятельности МСПД отмечается положительная динамика по хищениям на кухнях и пунктах раздачи. Отчёт сообщает, что хищения, обвешивание, недодача и неполные порции стали единичными. Положительная динамика была достигнута путём смены персонала на распределительных пунктах.

Также кражи и хищения продуктов заграничного питания, в которых подозревались служащие кухни, отмечаются в докладной записке за период с 20 по 31 декабря 1921 года по Саратовской губернии неизвестного автора Эйдуку. О масштабных хищениях также свидетельствуют упоминаемые в источниках меры попротиводействию воровства. В письме сотрудника Британского комитета помощи О'Лири Ландеру говорится о том, что ввиду большого количества хищений посылки впредь будут застрахованы от воровства.

В докладе уполномоченного представителя по Саратовской губернии Бирмана Эйдуку за февраль и первую половину марта 1922 г. сообщается о мерах борьбы с хищением, которые Бирман запрашивал у власти, но так и не дождался их реализации: ввести осадное положение на линии Рязано-Уральской железной дороги в пределах Саратовской губернии с применением к виновным строгих мер вплоть до расстрела на местах; прикомандировать два исправных паровоза для формирования маршрутных поездов, чтобы убрать чрезмерные стоянки из-за смены паровозов, расхлябанность и спекулятивные стремления служебного персонала.

Обращаясь к противоречию, возникающему при сравнении картины хищений в сборнике «Россия и мир» и делопроизводстве Миссии Нансена, необходимо добавить, что до Нансена доходили сведения о масштабных хищениях продуктов помощи. Об этом свидетельствует его телеграмма Эйдуку следующего содержания: «”Экономическая жизнь” за февраль 19-ого заявляет, что 1 860 000 [пудов] продовольствия были расхищены в течение последней половины декабря главным образом на железной дороге Москва-Казань. Пожалуйста, телеграфируйте моментально, ибо такие слухи очень вредны». В ответ Нансен получал уверения от Полномочного представительства, что информация расходится с фактами.

По данным из приведённых выше источников можно сделать вывод, что Нансен либо не знал масштабов, либо намеренно замалчивал в статьях о России тему хищений.

Проблема хищений в работе Миссии Нансена имела место, и была выражена как воровством на железных дорогах при транспортировке грузов, так и воровством на кухнях и распределительных пунктах.

5.7 Несовершенство внутренних процессов

Организация внутренних процессов любой организации -- один из показателей эффективности её работы. Миссия Нансена в этом плане была «отягощена» широкой географической протяжённостью (от головного офиса в Женеве до Поволжья расстояние более 3 000 км). Несовершенство внутренних процессов, такое, например, как недостаток информированности сотрудников, отсутствие чёткой иерархии и чётких внутренних процедур, приводит к снижению качества работы. Дополнительное время, затрачиваемое на компенсацию внутренних несовершенств (дублирование запросов, требование соблюдения процедур, выяснение недостающей информации) отнимает у сотрудников время, которое могло бы быть направлено на достижение Миссией поставленных целей.

С точки зрения организации внутренних процессов Миссии Нансена информация в источниках весьма противоречива. Такую противоречивость можно связать со сложным составом Миссии Нансена, которая функционировала не как единая организация, а как множество разрозненных и самостоятельных миссий под единым соглашением с советскими властями.

Потому внутренние процессы можно рассматривать как совокупно по всем организациям помощи, а можно рассматривать исключительно организующую роль Миссии Нансена. Для Миссии Нансена как организующего начала над другими миссиями «двойная подчинённость» была препятствующим фактором, вытекающим из самой сути этого проекта. Отдельные организации помощи, с одной стороны, подчинялись Миссии Нансена с точки зрения реализации нансено-чичеринских соглашений, а с другой стороны -- своей «домашней» организации за пределами России, от которой поступали благотворительные средства.

Фигура Фритьофа Нансена, в силу благосклонного к нему отношения властей и в силу его умения находить общий язык с большевиками, перетягивала на себя значительную долю спорных вопросов в работе Миссии. Несмотря на то, что для разрешения вопросов на руководящем уровне в Миссии имелись Джон Горвин в Москве и Эдуард Фрик в Берлине, Фритьоф Нансен постоянно лично участвовал в переписке с советскими властями по спорным вопросам. Лив Нансен-Хейер так описывает обмен информацией в Миссии Нансена: «Два курьера еженедельно ездили из нансеновского представительства в Москве в Ригу с отчетами распределительных пунктов. Из Риги отчеты направлялись в женевский центр, а оттуда -- в различные организации. Вся почта и телеграммы направлялись в Женеву, главному представителю Нансена вне пределов России Эдуарду Фрику. Дела, ответственность за которые он мог взять на себя лично, разрешались здесь, но, тем не менее целый поток телеграмм, запросов и прошений изливался в адрес самого Нансена»

Широкая вовлечённость Нансена в решение частных вопросов по работе Миссии, с одной стороны, помогала его организации быстрее уладить спорные вопросы с властью вследствие большого к нему расположения, с другой стороны, замедляла эти же процессы, так как Нансен был занят высокоуровневыми задачами (поиском благотворителей, пропагандой дела помощи) и не мог постоянно заниматься только улаживанием проблем с советской властью.

В пользу хорошей организации работы Миссии говорят мемуары Лив Нансен-Хейер, резолюции Международного Комитета Помощи в России (головной организации Миссии Нансена в Женеве). В этих документах можно прочесть следующие эпитеты: «организация работала без сучка, без задоринки», «каждая группа несла ответственность за свою работу и самостоятельно решала все свои задачи», «хорошая организация технического аппарата по распределению помощи», «безупречное сотрудничество между организацией Нансена и другими учреждениями, оказывающими помощь голодающим в России».

В рапорте от 10 декабря 1921 г особо уполномоченного Ф. Тулле Эйдуку о поездке с Нансеном по голодающему Поволжью сообщается, что «деятельность организации т. Нансена по Саратову и губернии налажена довольно хорошо и, учитывая затруднения с переброской продовольственных грузов в деревни, разветвлена достаточно широко по всем уездам губернии»124

В то же время исследователи биографии Нансена и работы Миссии Нансена в России отмечают неэффективность работы его организации, отсутствие эффективной системы доставки грузов к месту назначения

Нелестные оценки организационной составляющей следуют и из советских отчётов. В обзоре работы Миссии Нансена от 1923 г. содержится следующий текст: «…организация эта весьма трудно поддается общей характеристике и приходится подходить совершенно индивидуально к отдельным составным частям этой миссии. Общих принципов работы Миссия Нансена не имеет. Все входящие в ее состав группы совершенно автономны и самостоятельны и работают по тем методам и директивам, которые они получают от своих центров, и совершенно не координируют своей работы в Московском представительстве Нансена, даже, зачастую, не посылают ему отчетов».

В то же время, доклады о деятельности Миссии Нансена от сотрудников Полномочного представительства на местах, наоборот, положительно оценивают её работу. Отчёт Эйдуку за июль 1922 г. содержит следующую характеристику Миссии Нансена: «аппарат по детпитанию налажен безукоризненно, … места продуктами снабжены в достаточной мере, в особенности это нужно отметить по отношению МСПД».

Делопроизводственная переписка выявляет ряд организационных проблем Миссии Нансена, которые можно разделить на следующие категории:

· невозможность добиться от отдельных организаций помощи соблюдения стандартных процедур

· отсутствие информирования Московского бюро о ключевых событиях, касающихся деятельности Миссии (о выходе МСПД)

· сбои в логистике грузов помощи

· некорректное оформление транспортной документации на перевозимые грузы

Вышеприведённые источники позволяют сделать вывод, что организации, входившие в Миссию Нансена, на местах функционировали в соответствии со своими собственными правилами внутренней организации, и не поддаются обобщённой характеристике. Оценки же Миссии Нансена как связующего и руководящего начала над разрозненными организациями помощи по совокупности данных источников свидетельствуют скорее о неудовлетворительной организации процессов, чем об идеально налаженном механизме.

5.8 Недоверие мирового сообщества к Советской России

Самым красноречивым фактом недоверия к Советской России являлось неполучение Россией кредитов помощи от европейских государств. Нансен открыто говорил и о его причинах: «Самое большое препятствие для предоставления России государственных кредитов -- непризнание Советским правительством русских долгов». Когда дело помощи перешло на уровень сбора частных пожертвований, то же самое недоверие на низовом уровне, усиливаемое европейской и американской контрпропагандой, сокращало приток благотворительных средств в адрес голодающего Поволжья.

В отличие от проблем с транспортом, вопрос отношения мирового сообщества к Советам широко освещён самим Нансеном в сборнике «Россия и мир». Ещё в самом начале работы по помощи Поволжью, в 1919 году, Нансен не мог передать телеграмму в Москву с предложением о помощи и ответом Верховного Совета Лиги Наций, т.к. «почтамты различных стран отказывались принимать телеграммы для России, не желая иметь с ней никаких сношений». Нансен называет недоверие к России, питаемое Западной Европой, самой большие трудностью на пути восстановления производительности России наряду с тяжелым бюрократическим аппаратом.

Открыто Нансен обличал контрпропаганду и в своей речи в Лиге Наций 30 сентября 1921 года: «Все вы, наверное, помните историю про первый посланный в Россию поезд с подарками, который якобы был разграблен Красной армией. Это была ложь, и тем не менее вымысел этот повторяется снова и снова в европейской прессе. Меня самого обвинили в том, будто я снарядил экспедицию в Сибирь и завез с ней туда оружие для революции. Это ложь, но я сам читал ее в газетах».

Лив Нансен-Хейер в мемуарах отмечает особое усердие «некоторых кругов русской эмиграции», пытавшихся помешать Нансену в деле помощи голодающим.

Влияние контрпропаганды на работу Миссии Нансена прослеживается и в её внутренней переписке. Операции помощи необходимо было соизмерять с оглаской, которой они будут преданы на Западе.

Горвин телеграфирует Брабецу 7 июня 1922 г.: «Зерно отправлено уже вам. Считаю, обмен на месте селедок на рожь будет иметь дурной отзвук заграницей, потому задержите раздачу селедок до прихода нансенского зерна».

Фрик телеграфирует Квислингу через Горвина 2 июня 1922 г.: «Прошу сообщить украинским властям, что невыдача 470 тонн [зерна] евреям возбудит серьезную пропаганду против дальнейшей помощи и навлечет нежелательную критику на нансенскую организацию»

Источники располагают сведениями о влиянии публикаций в прессе на процесс сбора благотворительных средств на американском континенте. В письме Я. Гольденбергу представитель Российского общества Красного Креста в Америке Ю. Дубровский 10 мая 1923 г. сообщает о следующих препятствиях: «повторяющиеся от времени до времени в печати сообщения АРА, что нужда в России уже прошла». Далее -- «Детком -- работа этого комитета, собиравшего прежде 5-10 тыс. долларов в месяц, совершенно подорвана казнью Буткевича». Дубровский упоминает казнь Константина Буткевича, священника римско- католической церкви, приговорённого ГПУ к смерти весной 1923 года.

В другом письме, адресованном уполномоченному Российского общества Красного Креста при Международном Комитете Красного Креста С. Багоцкому 13 апреля 1923 г. Ю. Дубровский рассказывает о направленной против помощи России деятельности организации «Друзья Советской России»: «…Едва известие о Нансенской организации появилось в печати, как Друзья Советской России начали усиленную закулисную работу против нас. Им удалось добиться, чтобы еврейская коммунистическая газета "Фрейгейт" отказалась печатать наши объявления. Взамен них на страницах газеты появилось объявление "Друзей" недвусмысленно полемического характера. В этом объявлении "Друзья" перепечатали телеграмму от Межрабпомгола о том, что им представляется исключительная монополия на беспошлинные посылки в Россию и объявления всех других организаций -- являются недобросовестными. Правда, телеграмма эта датирована 22 декабря прошлого года и по существу не меняет дела, но Вы понимаете, какая атмосфера создается. …разумеется, для Друзей это только грубая борьба за существование…исто политическая обстановка за последнее время резко изменилась к худшему. Процесс католических священников и, особенно, казнь Буткевича, страшно повысила фонды всех врагов России…»

Поступлению средств на гуманитарную помощь России препятствовало недоверие и часто нескрываемо негативное отношение мировой общественности к Советскому государству. На уровне правительств государств оно привело к отказу в кредитах Советской России, на уровне частных лиц и организаций -- к ослаблению потока поступающих средств. Недоверие к делу помощи усиливалось контрпропагандой на страницах европейских и американских газет.

5.9 Противодействие Советской власти

В категорию факторов, препятствовавших делу помощи со стороны советской власти, были вынесены действия власти по отношению к Миссии Нансена, результатом которых было уменьшение количества помощи или больших затрат ресурсов Миссии на согласования вместо основной работы, а также действия власти, не связанные непосредственно с делом помощи, но негативно влиявшие на сбор средств (и, следовательно, уменьшавшие количество поступавших грузов помощи).

Большой проблемой для Миссии Нансена стали известия об экспорте русского хлеба. Легко понять замешательство сотрудников Миссии, которые по крупицам собирали средства от зарубежных благотворителей и рисковали своими жизнями в командировках по районам эпидемий, чтобы собрать ценный материал для пропаганды дела помощи.

Вопрос об экспорте хлеба властями и связанной с ним порчей репутации Миссии поднимается в переписке в сентябре 1922 года. 26 сентября Верлин отправляет срочную телеграмму Эйдуку с просьбой прокомментировать публикации в европейской прессе о вывозе зерна из России. Он упоминает неминуемую опасность подобных публикаций для работы Миссии.141 Следующая телеграмма, отправленная Верлиным в Международный Комитет Красного Креста в Женеве, свидетельствует о том, что советское правительство не опровергло факт вывоза зерна. «Русские власти рассматривают вопрос о вывозе зерна как имеющий первостепенную важность для России», «Состояние урожая и технические условия с трудом допускают вывоз. Голодающие районы Волги собрали в самом лучшем случае до февраля. Некоторые районы уже поражены голодом» -- комментарии Верлина позволяют сделать вывод, что, по его оценке состояния голодающих районов, борьба с голодом не достигла ещё той стадии, когда есть возможность экспортировать зерно без ущерба для пострадавших от голода территорий.

По этому же вопросу Фритьоф Нансен в статьях о России даёт свою интерпретацию ситуации с вывозом хлеба. Обратив внимание Калинина, председателя В.Ц.И.К., на неблагоприятное впечатление от экспорта зерна за границей, он получил от Калинина объяснения, что этой меры «требуют настоятельные нужды земледелия», «сельское хозяйство во что бы то ни стало должно располагать золотом. Далее Нансен пытается оправдать такую позицию властей и сгладить неблагоприятное впечатление, и завершает мысль фразой: «Я считаю, таким образом, что обмен, о котором идет речь, не должен приостанавливать благотворительной помощи голодающим». Нансен не умалчивает о крайне трудных условиях, в которые советские власти своими действиями поставили репутацию Миссии, но даже в этой ситуации видит главным дело помощи, которое, по его мысли, должно продолжаться.

Показательна в плане препятствий, чинимых советскими властями, переписка Эйдука и Горвина об оказании помощи Крыму, состоявшаяся в апреле 1922 г.

В ответ на предложение Горвина подписать отдельное соглашение с Крымом Эйдук отвечает отказом, мотивируя это следующим образом:

«Нансеновская организация, по моим сведениям, не располагает достаточным количеством продуктов для расширения своей деятельности в других нуждающихся местностях РСФСР, кроме Поволжья»

В ответ на отказ Горвин подробно объясняет, почему помощь Крыму возможна, несмотря на отсутствие лишних средств помощи: «…некоторые европейские общества помощи, связанные с Международным Комитетом Помощи России, Международным Комитетом Красного Креста и Лигой Обществ Красного Креста, решили по традиции и иным специальным для каждого общества причинам работать в районах вне Поволжья, как то, в Украине, на Кавказе, в Крыму, и во исполнение желаний, выраженных этими обществами, женевская организация просила меня заключить контракты о помощи голодающим с означенными государствами, в которых они желают работать. Эти общества собрали средства специально для этих целей, и поэтому является невозможным тратить эти деньги на иные цели.

Это кажущееся раздробление сил, следовательно, ничуть не уменьшает работы, которую связанные с Высшим Комиссариатом Нансеновского Общества могут выполнять в Поволжье, наоборот -- хотя это и звучит парадоксально, -- вследствие этого дело помощи голодающим волжского района впоследствии может только выиграть ... надеюсь ... вы не будете чинить препятствий обществам помощи, присоединенным к женевскому комитету, дабы они могли исполнять свою работу помощи в других местностях соединенных российских республик на приемлемых условиях, даваемых российским правительством»

В ответ на это письмо Горвин снова получает отказ, но на этот раз с новой мотивировкой: «…заключение же договора без того, чтобы в самом договоре были указаны размеры предполагаемой помощи, без обязательств, я считаю излишним распылением сил и внимания». Взамен заключения договора Эйдук предлагает в каждом отдельном случае, когда поступит что-то для Крыма, договариваться отдельно о деталях использования этих средств.

По сравнению с Нансеном, писавшим благодарственные письма каждому норвежскому дарителю средств, виден значительный контраст с советскими представителями, называющих договорное оформление целевой помощи Крыму «распылением сил и средств».

После сбора урожая в 1922 году власти посчитали борьбу с самым страшным голодом оконченной и преобразовали ЦК Помгол в ЦК Последгол. Это преобразование, в том числе, обозначало прекращение действия всех договоров и соглашений с властями датой 15 октября 1922. При этом советская власть начала борьбу против деятельности иностранных организаций помощи в России. В сентябре 1922 года было решено, что форма работы Миссии будет изменена. Всем организациям, которые до сих пор участвовали в работе, был задан вопрос, хотят ли они по-прежнему заниматься помощью от нансеновского секретариата, который будет и далее существовать, но который не будет называться Верховным Комиссариатом. Руководство МСПД заявило Нансену в письме о намерении прекратить работу и заключить отдельное соглашение с Россией. Это событие является одним из ключевых в судьбе Миссии Нансена в России, так как МСПД была самым сильным звеном Миссии Нансена по объёмам оказываемой помощи.

Поэтому хорошо понятна эмоциональность письма от 15 сентября 1922 г., в котором Горвин упрекает Нансена в том, что тот ничего не сообщил о своём согласии по поводу выхода МСПД из состава Миссии. Горвин пишет, что такой поворот событий ставит в неудобное положение работу Миссии, является несправедливым и не способствует дальнейшим успехам в деле помощи голодающим и восстановления голодающих регионов.

По переписке Вебстера со штаб-квартирой МСПД в Лондоне прослеживаются очередные трудности, исходящие от советских властей в процедуре переподписания соглашений. 30 сентября он пишет о колоссальном противодействии со стороны Советов, но надеется на скорое завершение затянувшихся согласований. 2 октября Вебстер снова пишет в Лондон, сообщая, что условия нового договора, предложенные властями, отличаются значительно от прежних, и в новой формулировке неприемлемы для дальнейшей работы. Вебстер добавляет, что в неприемлемые условия попадает не только МСПД, но и все организации помощи, включая АРА.

В 1923 г. из Миссии Нансена, ранее обескровленной выходом из её состава Международного Союза Помощи Детям, были выведены все организации Красного Креста. После такого преобразования Миссия Нансена осталась с самыми скромными средствами, её функционирование было обусловлено главным образом личностью её руководителя. Подготовка решения о выводе Красных Крестов из Миссии Нансена прослеживается в обзорах Полномочного

Представительства начала 1923 г.: «…Считаясь с тем, что организация профессора Нансена, кроме своей экономической роли, имеет довольно большое политическое значение и связана непосредственно с личностью самого Нансена, полагаю, что не следует слишком резко ставить вопрос об ее ликвидации, и считаю наиболее рациональным передачу деятельности всех Красных Крестов, работающих под ведением Нансена, в ведение Российского Красного Креста, с которым они на Украине работают в весьма тесном контакте».

Переписка Миссии Нансена с представителями Советской власти и сотрудников Миссии между собой изобилует указаниями на ненадлежащее выполнение Советской стороной соглашений о помощи, подписанных 27 августа 1921 г. Нансеном и Чичериным.

Среди них следующие пункты:

· неодобрение российских виз сотрудникам Миссии Нансена. Этот случай потребовал обращения Горвина лично к Фритьофу Нансену для разрешения проблемы.

· давление Советской власти на Миссию по вопросам объёмов и географии распределения помощи

· проблема выезда сотрудника Миссии Нансена Нормана Уайта на Европейскую санитарную конференцию. Вопрос участия в конференции стоял для Миссии настолько остро, что потребовал решения вопроса на высшем уровне, о чём свидетельствует телеграмма Нансена Чичерину по этому вопросу. Нансен указывает, что Уайта не допускают несмотря на письменное соглашение, подписанное Семашко.

Особо ценным свидетельством является объяснительная записка к бухгалтерскому отчету на отпущенные заграничным организациям через кассу Полномочного представительства за 1921, 1922 и 1923 гг. суммы: «…на 1921 г. и первую половину 1922 г., когда фактические расходы по этим организациям

были наибольшими, деньги почти не выдавались, а все получаемое этими организациями отпускалось натурой, даром, за счет отпускавших учреждений и ведомств; совершенно не оплачивались железнодорожные и почтово- телеграфные расходы, коммунальные услуги, расходы на горючее и автомобильный транспорт и прочее». Из этой записки следует, что в самые важные с точки зрения спасения голодающих периоды -- 1921 и первая половина 1922 года, советская сторона не исполняла обязательств по оплате железнодорожных перевозок, средств связи, коммунальных услуг и топлива.