С давних пор история российского абсолютизма вызывает много споров. Один из нерешённых вопросов - время его возникновения. Большинство историков признают, что предпосылки абсолютной монархии в России появились в обстановке острейшей политической борьбы второй половины XVI в. - в правление Ивана IV. Великий князь Иван Васильевич первым в истории России венчался на царство, сделав звание «царя всея Руси» официальным титулом главы государства. Иван IV использовал саму историю как инструмент в борьбе за единовластие. При нём было создано огромное по объёму историческое произведение «Лицевой летописный свод», основной идеей которого было обоснование исконности и закономерности русского «самодержавства». Неограниченная власть монарха более других государственных форм соответствовала политическим и экономическим условиям того времени. Опорой «государьской воли» Грозного стала опричнина (особая территория, где полновластие царя не знало никаких границ), значительно укрепившая централизованный административный и военный аппарат самодержавия. Иван IV понимал самодержавие как самовластие, о чём не раз высказывался: «Земля правится Божиим милосердием, а последнее нами, государи своими, а не воеводы и судьи», «Жаловать своих холопей мы вольны, а казнити вольны же».

Система единовластия Ивана Грозного получила своё продолжение в годы правления новой династии. В середине XVII в. царь Алексей Михайлович Романов предпринял дальнейшие шаги по ограничению сословно-представительных органов: всё реже стали созываться земские соборы (совещательный орган при государе; появился в середине XVI в.), угасала роль Боярской думы (аристократического совета при государе). В Соборном Уложении (своде законов) 1б49 г. её функции определялись так: «Сидети в палате и по государеву указу всякие дела делати». Влияние Боярской думы на большую политику было гораздо значительнее в XV-XVI вв.

Стремясь укрепить царскую власть, Алексей Михаилович объявил тягчайшим государственным преступлением даже умысел на здоровье, честь и жизнь монарха. Ответственность за антиправительственные преступления была законодательно закреплена в Уложении 1649 г., в составлении и утверждении которого участвовал сам царь. Правонарушения против государства, т.е. самодержца, назывались с той поры «словом и делом государевым». «Слово» - злонамеренность, «дело» - само злоумышленное действие. Преступников безжалостно карали смертной казнью, причём границы между «словом» и «делом» не существовало. Члены семьи «изменников», включая и малолетних детей, также подлежали лишению жизни, если они не доносили о заговоре, не пытались предотвратить «дело». Этот страшный и жестокий закон вызвал шквал доносов и нередко служил средством сведения личных счётов, несмотря на то что и доносителей часто подвергали пыткам: вдруг не всё об измене поведали!

Глубоко религиозный, Алексей Михайлович тем не менее не считал грехом вмешательство во внутренние дела Православной церкви. Один из его современников свидетельствовал: «У нас государь царь благочестивый. Ереси никоторые не любит. И во всей его государьской земле ереси нет. У печати сидят книги правят избранные люди и безпрестанно над тем делом следят. А над теми людьми надзирают по государеву указу кому государь укажет».

При Тишайшем, как называли самодержца, произошло окончательное закрепощение крестьян.

«Вполне самодержавный властелин», по определению выдающегося русского историка В.О. Ключевского (1841-1911), Алексей Михайлович имел «беспредельную власть… над народом», его преобразования в области внутренней и внешней политики сформировали основы российского абсолютизма. Его старшие дети продолжили отцовские реформы. Фёдор Алексеевич (1676-1682 гг.) уничтожил местничество (древнюю наследственную служебную лестницу дворянства); пытался создать государственную систему социального призрения и благотворительности; опираясь на опыт «еуропских стран», готовил реформы в области финансов, а также науки и образования.

2. Начало императорского времени

Однако самый серьёзный вклад в развитие абсолютизма как системы внёс Пётр I. В 1721 г. сенат присвоил ему титул императора, и Россия стала именоваться империей. Пётр сосредоточил в своих руках всю полноту власти, отстранив от участия в государственных делах и патриарха (главу Русской Православной церкви), и Боярскую думу, которые могли так или иначе противодействовать единовластию царя. Во времена его правления абсолютная монархия впервые получила законодательное оформление. В Воинском уставе 1716 г. один из артикулов (от лат. articulus - «статья») гласил: «Его величество есть самовластный монарх, который никому на свете о своих делах ответу дать не должен, но силу и власть имеет свои государства и земли, яко христианский государь, по своей воле и благомнению, управлять». А в Духовном регламенте 1721 г. для Церкви было записано: «Император всероссийский есть монарх самодержавный и неограниченный. Повиноваться его верховной власти не токмо за страх, но и за совесть сам Бог повелевает».

Пётр Великий много внимания уделял общественному мнению. По высочайшему указанию издавались переводы иностранных книг и составлялись произведения отечественных мыслителей о целесообразности и закономерности неограниченной монархии, укрепления империи, борьбы с несогласными. Трактат «Правда воли монаршей», написанный Феофаном Прокоповичем, напечатали в десятках тысяч экземпляров и распространили среди грамотного населения. В «Правде» доказывалось, что абсолютная верховная власть дарована императору свыше для блага подданных и отечества, а все его деяния оправданы, кроме «вредных».

Стремясь ввести Россию в семью европейских государств, Пётр и его сподвижники укрепляли её могущество, расширяли территорию, добивались выхода к Балтийскому и южным морям. Для успеха в военных баталиях нужны были новая, хорошо вооружённая регулярная (постоянная) армия и сильный флот. Для их строительства и содержания требовались огромные средства, которые выкачивали из населения с помощью государственной системы налогов. Абсолютизм оказался весьма «дорогим» государственным строем.

В.О. Ключевский писал о Петре I: «Вся преобразовательная его деятельность направлялась мыслью о необходимости и всемогуществе властного принуждения; он надеялся только силой навязать народу недостающие ему блага и, следовательно, верил в возможность своротить народную жизнь с её исторического русла и вогнать в новые берега»,

Известные дикие нравы Петровской эпохи и самого императора во многом были следствием его убеждения, будто людей можно образумить только «жесточью». Пётр говаривал: «Правды в людях мало, а коварства много». Не удивляет создание разветвленной системы полицейских органов, в том числе для специального расследования политических преступлений. По словам Ключевского, «страшные казни грозили всякому, кто хоть тайно, хоть наедине или во хмелю задумался бы: к добру ли ведёт нас царь, и не напрасны ли все эти муки, не приведут ли они к мукам злейшим на многие сотни лет? Но думать, даже чувствовать что-либо, кроме покорности, было воспрещено».

Абсолютная монархия не могла обойтись без укрепления экономического могущества страны. Развитие государства не мыслилось без промышленного прогресса, строительства мануфактур, развития горнозаводского дела. Пётр поощрял предпринимательство и торговлю, те отрасли сельского хозяйства, которые обеспечивали сырьём промышленность, армию и флот. По заданию императора учёные и сановники занимались картографией, поисками и описанием месторождений полезных ископаемых, изучали водные богатства империи.

Власть была инициатором открытия учебных заведений, Академии наук, музеев и библиотек. Появились новые для России учреждения социальной помощи: инвалидные дома, госпитали для «зазорных младенцев» (незаконнорождённых и подкидышей), военные госпитали, приюты для русских солдат, вернувшихся из плена, и для «немцев» (как тогда называли помимо самих немцев ещё и шведов, голландцев и некоторых других европейцев).

Пётр Великий, который «уздой железной Россию поднял на дыбы», как писал А.С. Пушкин, сумел с помощью соратников всемерно укрепить своё «абсолютство» во внутренней и внешней политике, превзойдя на этом пути всех своих предшественников. Недаром революционер Николай Шелгунов говорил: «Мне совсем не нравится Пётр как царь, но я преклоняюсь перед ним как перед диктатором. В чём была сила его? В том, что он разбил старые формы Московской Руси и ускорил естественный ход вещей, в двадцать лет сделав то, что московские цари тяпали да ляпали целых двести».

Преемники Петра Великого (шесть «случайных и быстро менявшихся хозяев» российского трона за 37 лет - до Екатерины II) были вынуждены бороться с попытками дворянских группировок покончить с абсолютизмом самодержцев. Высшее сословие рвалось к «дворяновластию», желая управлять государством с помощью собственного правительства. Главным содержанием политической жизни страны в период дворцовых переворотов и «бабьего правления» стали придворные интриги, фаворитизм, гвардейские выступления и полицейский сыск. «После Петра государственные связи, юридические и нравственные, одна за другой порываются, и среди этого разрыва меркнет идея государства, оставляя по себе пустое слово в правительственных актах», - с горечью отмечал Ключевский.

Однако притязания дворян-оппозиционеров не имели успеха - Россия оставалась «самодержавнейшей в мире империей», абсолютизм не уступал своих позиций.

3. Просвещённый абсолютизм

Новые для России веяния принесла политика императрицы Екатерины II, которая осуществляла государственные преобразования под лозунгом «просвещённого абсолютизма». В торжественном манифесте от 6 июля 1762 г. объявлялось: «Самовластие, не обузданное добрыми и человеколюбивыми качествами в государе, владеющем самодержавно, есть такое зло, которое многим пагубным следствиям непосредственно бывает причиною». Умная и образованная, Екатерина умела представить себя просвещённым, даже обаятельным монархом, но правила твёрдой рукой, немилосердно карая врагов. Обещая подданным «матернее увещевание и попечение», новая императрица не помышляла об ограничении власти и не терпела критики в свой адрес, ревниво относясь к успехам в общественном мнении даже преданных ей людей. Она единолично возглавила центральный правительственный аппарат и лишь изредка созывала совет из выбранных ею крупных сановников.

Внешняя политика Екатерины в то время была ориентирована в основном на завоевание выхода к Черному морю. Утверждение на Черноморском побережье предоставило бы наконец стране возможность активно включиться в торговлю со странами Востока. Однако устремления России не устраивали Францию и Турцию. Первая желала сосредоточить в своих руках всю восточную торговлю. Вторая усматривала для себя серьезную опасность в продвижении России на юг. Не осталась в стороне и Англия, которой усиление России в Причерноморье помешало бы в достижении собственных интересов на Балканах. Все это в конце концов привело к двум продолжительным кровопролитным войнам России и Турции (1768-1774 гг., 1787-1791 гг.), из которых Россия вышла победительницей.

Первая война окончилась подписанием мира летом 1774 г. в деревушке Кючук-Кайнарджи на Дунае, а вторая завершилась зимой 1791 г. заключением Ясского договора. Благодаря победам, одержанным сухопутными войсками и военным флотом, Российская империя присоединила к собственным территориям всё Северное Причерноморье. Крымское ханство, получившее в 1774 г. политическую независимость от Турции, в 1783 г. вошло в состав России. В странах, подвластных Османской империи, были открыты русские консульства, турецкое правительство гарантировало свободу исповедания христианской религии в своих владениях. Но главное - Россия получила выход к Чёрному морю и избавилась от постоянной угрозы нападения крымцев, за спиной которых стояла Турция. Теперь можно было осваивать плодородные степные чернозёмы, что в экономическом отношении представляло для России огромную выгоду.

В этих войнах российская армия одержала решительные и блестящие победы, и Екатерина стала мечтать о завоевании всех турецких владений на Балканах. На их месте была бы восстановлена Византийская империя под главенством русского монарха. Эта мечта, «в действе несбытошная, а в теории ласкательная», долго занимала ум Екатерины. Она пожелала назвать своего второго внука Константином, одним из любимых имён византийских императоров.

Известны её отношения с французскими просветителями - Вольтером, Дидро, Д'Аламбером и др. Используя их славу и международный авторитет, Екатерина добивалась репутации просвещённой и гуманной правительницы, единомышленницы знаменитых философов. Переписка с ними создала императрице славу просветительницы невежественного русского народа. Однако вся её деятельность была направлена главным образом на укрепление самодержавия, которое она считала необходимой формой власти в столь обширной стране, как Россия.

Но всё же просветительские идеи вызвали у императрицы желание заняться самым необходимым для устройства новой России - проблемой законодательства. После Соборного Уложения 1649 г., империя не имела свода законов, отвечавшего политическим условиям XVIII в. Екатерина два года писала «Наказ» Комиссии для составления проекта нового Уложения. 22 главы документа представляют собой заимствования или пересказ основных идей из трудов энциклопедистов о монархической власти, роли законов, о преступлениях и наказаниях, экономике, воспитании, наследственном праве, суде. С позиций просвещённого абсолютизма рассмотрены ею проблемы преступления и наказания; выступив вслед за Елизаветой Петровной против пыток и смертной казни, Екатерина в сущности положила конец позорному «слову и делу».

Комиссия не смогла решить стоявшую перед ней задачу: нового государственного законодательства страна так и не получила. 19-летний студент Лев Толстой, изучая «Наказ», сделал суровый вывод: «Наказ этот принёс больше славы Екатерине, чем пользу России». И, тем не менее, следствием работы императрицы над этим документом стали губернская реформа 1775 г., жалованные грамоты дворянству и городам Российской империи 1785 г. В 70-е гг. определённые льготы и привилегии получили купечество и предприниматели. В духе «просвещённого абсолютизма» решались проблемы культурного развития страны. Реформа образования, разрешение на издание журналов, создание сети учебно-воспитательных учреждений для дворян, мещан, купеческих детей, сирот и бедных, начало женского образования, основание Вольного экономического общества (1765 г.) влили свежую струю общественную жизнь. Однако Французская революция, а также деятельность российских просветителей и масонов испугали правительство. В конце 80-х - начале 90-х гг. с политикой «просвещённого абсолютизма» было покончено.

Заключение