Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

• Введение
• 1. Формирование идеологии "просвещенного абсолютизма" в России
• 2. "Просвещенный абсолютизм" Екатерины II: проекты реформ и их реализация
• 3. Влияние крепостного права на умственную и нравственную жизнь русского общества
• 4. Россия в конце XVIII века. Итоги "просвещенного века" Екатерины II
• Заключение
• Список использованной литературы

Введение

Разумеется, что переход к империи определяется в первую очередь социально-экономическими причинами. Однако спорен вопрос об уровне и характере экономического развития, социально-экономических противоречий, которые обусловливают это явление. В классических условиях абсолютизм возник в обстановке серьезного развития буржуазного уклада, когда буржуазия уже начала претендовать на власть и феодальному государству нужно было умерить ее аппетиты.

После свержения Петра III, казалось бы, русским самодержцем должен был стать его сын - Павел Петрович. Однако Екатерина не посчиталась с мнением многих своих сподвижников, желавших сделать ее лишь регентшей до совершеннолетия Павла. Отстранив сына, она сама взошла на престол. Права царицы были весьма сомнительны.

Отвергнув реформу, грозившую ограничить ее собственную власть, императрица должна была все же заняться преобразованием системы государственного управления, поскольку существовавшая пришла в полную негодность. Особенно это касалось деятельности Сената, выродившегося в громоздкое и неповоротливое учреждение, неспособное не только при необходимости заменять монарха (как замышлял Петр I), но и решать текущие вопросы. В 1763 г. по проекту Н.И. Панина Сенат был разделен на шесть департаментов, каждый из которых имел строго оговоренный круг обязанностей и полномочий.

Стремясь вслед за Петром Великим к установлению в государстве единых порядков, царица обратила свое внимание и на местное управление, особенно на сохранявшееся еще на Украине гетманство. Приняв осенью 1764 г. отставку последнего гетмана - К.Г. Разумовского, царица назначила на Украину генерал-губернатора, окончательно уничтожив украинскую автономию.

просвещенный абсолютизм екатерина россия

Цель работы - исследование "просвещенного абсолютизма" при Екатерине II.

1. Формирование идеологии "просвещенного абсолютизма" в России

Переход к абсолютизму означал отмирание сословно-представительных органов. Отмирают наиболее характерные органы сословно-представительной монархии - земские соборы. В 1651 и 1653 г. земские соборы созываются в последний раз в полном составе. После этого они вырождаются в совещания царей с представителями сословий по тем или иным вопросам. Так, в правление Алексея Михайловича и Федора Алексеевича собираются несколько раз совещания с посадскими и служилыми людьми, которые решают вопросы, относящиеся только к данному сословию. например, в 1682 г. на одном из таких совещаний было отменено местничество. После смерти Федора дважды собирались фиктивные соборы для избрания ему преемника. Эти соборы были лишь сборищем сторонников избрания на престол Петра или Ивана. Как известно, в первый раз царем был провозглашен Петр, а во второй раз - оба претендента.

Прекратил свое существование и второй орган, ограничивший власть царя, - Боярская дума. Падение значения Боярской умы тоже происходило постепенно и прежде всего, отразилось на релейном росте Думы. Если при Иване Грозном в Думе сидел 21 человек, то при Алексее Михайловиче - уже 59, а при Федоре Алексеевиче - 167. В результате если раньше Дума могла собираться каждый день и весьма оперативно, то теперь это сделать было затруднительно. Дума стала собираться лишь по торжественным, парадным случаям. Действительные функции Думы стали осуществляться только ее частью, так называемой комнатой, включающей в себя весьма узкий круг лиц, наиболее приближенных к царю. При Федоре Алексеевиче Дума вовсе утратила значение политического органа. А Петр I уже в начале своей реформаторской деятельности окончательно ее упразднил.

Но переход к абсолютизму не сводился лишь к освобождению царя от каких-то сдерживавших его сил. Переход к абсолютизму, его расцвет означали и перестройку всего государственного аппарата. Эти позитивные мероприятия по реконструкции феодального государства, по приспособлению его к новым условиям классовой борьбы, были проведены уже в XVIII в., в особенности в правление Петра I и Екатерины II. Все эти мероприятия были направлены на укрепление феодального государства как машины в руках господствующего класса для подавления сопротивления эксплуатируемых, для удержания в узде крепостного крестьянства.

Усиление власти монарха, свойственное абсолютизму, выразилось и в некоторых внешних атрибутах, важнейшим из которых явилось провозглашение царя императором. В ознаменование победы в Северной войне Сенат поднес это звание Петру I. Оно со временем было признано зарубежными державами и перешло к его преемникам.

Следует сказать, что верхушка феодального общества, в интересах которой был установлен абсолютизм, тем не менее, не могла примириться с полной независимостью монарха. Поэтому и в конце XVII в., и на всем протяжении XVIII в. делаются попытки, так или иначе, ограничить его власть. Особенно это касалось царей (цариц), права которых на престол были шатки. Так обстояло дело, например, с Анной Иоанновной, Елизаветой Петровной, Екатериной II. Но не случайно все эти попытки закончились неудачно: факторы, обусловившие переход к абсолютизму действовали сильнее. В то же время на протяжении периода чувствовалась непрочность царского престола. Об этом говорила почти непрерывная цепь дворцовых переворотов.

Усиление власти монарха не обошлось без эволюции ее политического обоснования. В прежние времена господствовала логическая теория: "Несть власти аще не от бога", государь - "помазанник божий". При Петре I известный публицист Феофан Прокопович создает уже в духе модных тогда на западе веяний светскую, договорную концепцию: власть монарха опирается на волю народа, вручившего ему свою судьбу, притом на веки вечные, без права отказаться от такого договора. Конечно, Прокопович не ищет здесь формального договора, отмечая, что он заключен "не словом, но делом". Правда, в законодательстве того времени отсутствует ссылка, как на бога, так и на народ.

Однако абсолютный монарх, сосредоточивший в своих руках законодательную, исполнительную, судебную и даже церковную власть, не мог, разумеется, выполнять все государственные функции единолично. Ему понадобилась целая система новых центральных и местных органов.

При Петре I был учрежден Сенат, который выполнял функции высшего законосовещательного, административного и судебного органа, порой заменявшего и особу императора. Однако при Екатерине I положение Сената существенно меняется. В феврале 1726 г. был создан Верховный тайный совет, оттеснивший Сенат. Если при Петре он подчинялся непосредственно императору, то теперь между Сенатом и императрицей вставал Верховный тайный совет. Сенат оказался в подчиненном положении.

В этот период создаются специальные органы полицейского управления. По указу 1718 г. в Петербурге была учреждена должность генерал-полицмейстера. Конкретными улицами ведали старосты. Каждый десяток дворов находился в ведении десятского. Позднее полицейские органы были созданы и в других городах.

Новые условия экономики, обострение классовой борьбы требовали и соответствующего приспособления судебных органов. В их устройстве происходят важные изменения. Однако они, естественно, не затрагивают сословно-классового содержания российского суда. Суд остается феодальным, приспособленным к защите интересов феодалов как господствующего класса. Прежде всего, необходимо отметить, что в этот период зарождается и развивается отделение суда от администрации. Первые попытки в этом направлении сделал Петр I. Он учредил специальные судебные органы, отделенные в какой-то мере от администрации.

2. "Просвещенный абсолютизм" Екатерины II: проекты реформ и их реализация

Екатерина действительно мечтала о государстве, способном обеспечить благоденствие подданных. Свойственная веку Просвещения вера во всемогущество человеческого разума заставляла царицу полагать, что все препятствия к этому могут быть преодолены путем принятия хороших законов. Российское законодательство было запутанным. Все еще продолжало действовать принятое в 1649 г. Соборное Уложение, но за прошедшие с тех пор более чем 100 лет было издано множество новых законов и указов, зачастую не согласующихся друг с другом. Ни при Петре I, ни при его преемниках создать новый свод законов не удалось. Екатерина взялась за эту грандиозную задачу по-новому: она решила созвать выборных представителей от сословий и поручить им выработать новое Уложение с учетом интересов населения.

В течение двух лет (1764-1765) императрица работала над составлением "Наказа” депутатам. За основу этого документа она взяла знаменитый трактат французского мыслителя Ш. Монтескье "О духе законов”, который называла "молитвенником монархов со здравым смыслом”. "Наказ" торжественно провозглашал, что цель власти состоит не в том, "чтоб у людей отнять естественную их вольность, но чтобы действие их направить к получению самого большего ото всех добра”. Вместе с тем Екатерина предусмотрительно отмечала: "Для введения лучших законов необходимо потребно умы людские к тому приуготовить”. Таким образом, взгляды императрицы отнюдь не полностью совпадали с идеями Монтескье, мечтавшего об ограниченной, конституционной монархии. Скорее, они приближались к взглядам тех просветителей (в частности, Вольтера), которые предпочитали абсолютизм, но с просвещенным монархом. Гарантией от превращения такого монарха в деспота должны были послужить органы управления, стоящие между народом и верховной властью и действующие на основе законности. Идея была заимствована опять-таки у Монтескье, но при этом - совершенно искажена. Ведь французский философ представлял эти "посредствующие власти” относительно независимыми от престола, а у Екатерины они создаются и действуют исключительно по воле самодержца.

Значительно решительнее императрица высказывалась за реформу судопроизводства. Она отвергала пытки, лишь в исключительных случаях допускала смертную казнь, предлагала отделить судебную власть от исполнительной. Вслед за гуманистами-просветителями Екатерина провозглашала: "Гораздо лучше предупреждать преступления, нежели наказывать”.

Однако все рассуждения о свободе странно звучали в стране, где большинство населения находилось в крепостной зависимости, фактически в рабстве. Императрица уже в 1762 г., почти сразу после вступления на престол, издала Манифест, в котором однозначно заявила: "Намерены мы помещиков при их имениях и владениях ненарушимо сохранять, а крестьян в должном им повиновении содержать”. Указы 1765 и 1767 гг. еще больше усилили зависимость крепостных от их господ. И все же Екатерина видела в крепостном праве "несносное и жестокое иго”, "человеческому роду нестерпимое положение”, чреватое серьезными потрясениями для государства. Правда, и "генеральное освобождение” она считала несвоевременным и опасным.

Созданное в 1765 г. Вольное экономическое общество (ВЭО) по инициативе императрицы объявило конкурс на лучшее решение проблемы: "Что полезнее для общества, - чтоб крестьянин имел в собственности землю или токмо движимое имение и сколь далеко его права на то или другое имение простираться должны? ” В течение двух лет на конкурс поступило 162 работы, причем 155 - из-за границы. В конкурсе приняли участие крупнейшие европейские мыслители. Большинство из них писали о неминуемом упадке общества, основанного на рабстве, об опасности крепостного права для спокойствия государства.

Опыт конкурса Екатерина, по-видимому, использовала в работе над "Наказом”. В первоначальных набросках "Наказа” царица, не настаивая на немедленном освобождении крепостных, предлагала смягчить их положение, предоставив им право собственности на имущество и оградив их от насилий. В окончательный вариант это не попало, вероятно, из-за сопротивления приближенных. Осталось лишь требование, "чтобы законы гражданские, с одной стороны, злоупотребление рабства отвращали, а с другой стороны, предостерегали бы опасности, могущие оттуда произойти”.

В 1767 г. начала свою работу Уложенная комиссия. Избранные в нее 564 депутата распределялись по сословиям следующим образом:

правительственные чиновники - 5%

дворяне - 30%

горожане - 39%

государственные крестьяне - 14%

казаки, инородцы и прочие - 12%

На самом деле доля дворян была выше, поскольку дворяне-домовладельцы нередко избирались в Уложенную комиссию от городов. Крепостные в Уложенной комиссии не были представлены.

На заседаниях комиссии иной раз звучали весьма либеральные речи. Так, Г. Коробьин обличал притеснения крестьян помещиками, сетовал на непомерную тяжесть повинностей, оправдывал бегство крестьян нестерпимыми условиями их существования. Я. Козельский требовал запретить увеличение крестьянских повинностей сверх установленного законом уровня, а А. Маслов предлагал передать крепостных в распоряжение специальной коллегии, которая бы и взимала повинности в пользу помещиков.

Однако подавляющее большинство дворянских депутатов стеной встало на защиту крепостничества и своих привилегий. Идти же наперекор дворянству было для царицы не просто рискованно - самоубийственно. Не только отмена, но и любое серьезное смягчение крепостного права означали бы для нее неизбежную потерю трона. Много лет спустя она с искренней горечью вспоминала: "Едва посмеешь сказать, что они (крепостные) такие же люди, как мы, и даже, когда я сама это говорю, я рискую тем, что в меня станут бросать каменьями;. когда в комиссии для составления нового Уложения стали обсуждать некоторые вопросы, относящиеся к этому предмету. я думаю, не было и двадцати человек, которые по этому предмету мыслили бы гуманно и как люди”.

Не оправдали надежд царицы и депутаты-горожане. Екатерина мечтала создать в России "третье сословие”, предоставив городским жителям широкие возможности для занятий торговлей и промышленностью. Но для того, чтобы реализовать этот замысел, надо было обеспечить предпринимателей свободной рабочей силой. Между тем в Уложенной комиссии городские депутаты радели лишь о праве покупать крепостных, да об отстранении дворянства от торговли. Даже зажиточное российское купечество не доросло еще до того, чтобы ставить вопрос о своих политических правах, юридических гарантиях и т.п. Пока оно еще мыслило по-старому, стремясь к сословным привилегиям.

В конце 1768 г. Уложенная комиссия была распущена, поскольку не выполнила своей задачи. Екатерина убедилась в неосуществимости выработки нового Уложения.

3. Влияние крепостного права на умственную и нравственную жизнь русского общества

При первом взгляде может показаться непонятным, каким образом факт исторический и юридический, каким было крепостное право, мог влиять на такую интимную сторону народной жизни, как жизнь нравственная и умственная? Проводником этого влияния крепостного права на умы и нравы было дворянство. Крепостное право создало этому сословию довольно ненормальное положение в русском обществе. Прежде всего, ненормальность эту заметили внизу - низшие классы. Если вы припомните строй русского общества в допетровское время, наверху его стояло также дворянство или многочисленный класс служилых людей. Эти служилые люди пользовались важными преимуществами, но за эти преимущества они и платили тяжелой служебной повинностью: дворянство обороняло страну, служило главным орудием администрации, со времени Петра оно же стало обязательным проводником образования в русском обществе. Видя, какие жертвы приносило стране сословие, низшие классы мирились с теми преимуществами, какими оно пользовалось.

С половины XVIII в. это равновесие прав и обязанностей, на котором держался политический строй в России, нарушается: одно сословие продолжает пользоваться всеми прежними преимуществами и получает некоторые новые, в то время как с него спадали одна за другой его прежние обязанности. Это нарушение равновесия и почувствовали живо низшие классы, и почувствовали тем живее, что осязательным выражением этого нарушения было крепостное право, всего ближе их касавшееся.

С половины XVIII в. в низших слоях нашего общества заметно пробивается смутная мысль, что политический порядок в России покоится на несправедливости; это смутное чувство выразилось в своеобразной форме. Народная масса часто восставала, бунтовала и в XVII и в XVIII столетиях, но мятежи XVIII в. вызывались совсем иными побуждениями - не такими, какими вызывались мятежи предшествующего века. В XVII в. народные восстания обыкновенно направлялись против органов администрации - воевод и приказных людей; чрезвычайно трудно уловить в этих восстаниях социальную струю, то были восстания управляемых против управителей. Царствование Екатерины II, преимущественно его первая половина, было также обильно крестьянскими восстаниями, но они получили в то время иной характер: они окрасились социальным цветом, то были восстания не управляемых против администрации, а низших классов - против высшего, правящего, против дворянства. Таким образом, крепостное право в том фазисе развития, какого оно достигло во второй половине XVIII в., прежде всего изменило настроение низших классов, их отношение к существующему порядку.

Далее, крепостное право сообщило своеобразное направление умственной и нравственной жизни самого высшего общества. Направление это было прямым и естественным последствием того же странного положения, в какое поставлено было дворянство крепостным правом. Сословие это было самым привилегированным: оно руководило всем местным управлением, в его руках сосредоточивалось огромное количество основного капитала страны и народного труда. Но эти привилегии, поставив сословие неизмеримо высоко над остальным обществом, тем самым еще более оторвали его от остального общества, уединили его, сделали его более чуждым не только сельской крепостной среде, но и остальным свободным общественным классам. Между тем благодаря крепостному праву привилегированное сословие ничего не делало. Широкое участие в местном управлении не задало ему серьезного общественного дела. Дворянское самоуправление уже в царствование Екатерины успело утратить серьезное значение, стало карикатурой, над которой смеялись остальные классы общества и литература. Дворянские выборы стали ареной родственных или приятельских интриг, дворянские съезды - школой праздных разговоров и краснословия. И сельское хозяйство серьезно не занимало дворянина; пользуясь даровым трудом, дворянин не входил сам в хозяйственные дела, не вводил действительных улучшений в сельском хозяйстве, не старался принять производительное участие в народном труде, не хозяйничал, а правил крепостными душами и приказывал.

Таким образом, дворянство, освободившись от обязательной службы, почувствовало себя без настоящего, серьезного дела. Это дворянское безделье, политическое и хозяйственное, и было чрезвычайно важным моментом в истории нашего образованного общества, следовательно, в истории нашей культуры. Оно, это безделье, послужило урожайной почвой, из которой выросло во второй половине века уродливое общежитие со странными понятиями, вкусами и отношениями. Когда люди известного класса отрываются от действительности, от жизни, которой живет окружающее их общество, они создают себе искусственное общежитие, наполненное призрачными интересами, игнорируют действительные интересы, как чужие сны, а собственные грезы принимают за действительность. Пустоту общежития наполняли громкими чужими словами, пустоту своей души населяли капризными и ненужными прихотливыми идеями и из тех и других создавали шумное, но призрачное и бесцельное существование. Такое именно общежитие и складывается в нашей дворянской среде с половины XVIII столетия; впрочем, оно подготовлено еще ранее. Я отмечу немногими чертами два главных момента в развитии этого общества.

С тех пор как дворянство, освободившись от обязательной службы, почувствовало себя на досуге, оно стало стараться наполнить этот досуг, занять скучающую лень плодами чужих умственных и нравственных усилий, цветками заимствованной культуры. Отсюда развился среди него усиленный спрос на изящные украшения жизни, на эстетические развлечения. Случилось так, что вступление на престол императрицы Елизаветы было концом иноземного немецкого владычества при русском дворе, но это иноземное немецкое владычество сменилось другим, иноземным же, только французским влиянием. Французские вкусы, моды, костюмы, манеры в царствование Елизаветы стали водворяться при петербургском дворе и в высшем русском обществе. В числе этих французских мод и развлечений и театр стал тогда серьезным житейским делом, страсть к спектаклям усиливается и при дворе и в высшем обществе. Усиленный спрос на драматические развлечения вызвал рядом с французским и немецким театром и театр русский, который тогда впервые завелся в Петербурге. Припомните, что то было время первых русских драматургов и артистов, время Сумарокова и Дмитриевского. Вслед за столичным стали появляться и русские театры по провинциям.

Успех этих вкусов усилил потребность в образовании, к ним приноровленном. Заимствуемые эстетические увеселения отличаются той особенностью, что необходима была некоторая подготовка к ним, чтобы почувствовать в них настоящий вкус, необходима некоторая обработка эстетического чувства, по крайней мере впечатлительности. Это и подействовало решительно на программу дворянского образования.

В дворянском обществе к половине XVIII в. сложились два любопытных типических представителя общежития, блиставших в царствование Елизаветы; они получили характерные названия "петиметра" и "кокетки". Петиметр - великосветский кавалер, воспитанный по-французски; русское для него не существовало или существовало только как предмет насмешки и презрения; русский язык он презирал столько же, как и немецкий; о России он ничего не хотел знать. Комедия и сатира XVIII в. необыкновенно ярко изображает эти типы.

В глубине общества, на самом низу его, лежал слой, мало тронутый новым влиянием; он состоял из мелкого сельского дворянства. Живо рисует его человек первой половины века - майор Данилов в своих записках. Он рассказывает о своей тетушке, тульской помещице - вдове. Она не знала грамоты, но каждый день, раскрыв книгу, все равно какую, читала наизусть, по памяти, акафист божией матери. Она была охотница до щей с бараниной, и когда кушала их, то велела сечь перед собой варившую их кухарку не потому, что она дурно варила, а так, для возбуждения аппетита. На этой сельской культурной подпочве покоился модный дворянский свет столичных и губернских городов. Это было общество французского языка и легкого романа, состоявшее, говоря языком того времени, из "модных щеголей и светских вертопрашек", т.е. тех же петиметров и кокеток. Это общество (пользуясь его же жаргоном) фельетировало модную книжку "без всякой дистракции" и выносило из этого чтения "речь расстеганную и мысли прыгающие".

Общественный порядок держался на феодализме, нравственное миросозерцание было воспитано католицизмом. Французская просветительная литература и была восстанием, с одной стороны, против феодализма, с другой - против католицизма. Значение этой литературы имело довольно местное происхождение, было вызвано интересами, довольно чуждыми для Восточной Европы, не знавшей ни феодализма, ни католицизма. Но учащая удары, направленные против феодализма и католицизма, французский литератор XVIII в. сопровождал эти удары целым потоком общих мест, отвлеченных идей. Люди Восточной Европы, незнакомые с феодализмом и католицизмом, только и могли усвоить эти общие места, отвлеченные идеи.

Таким образом, можно обозначить главные моменты, пройденные дворянством на пути образования: петровский артиллерист и навигатор через несколько времени превратился в елизаветинского петиметра, а петиметр при Екатерине II превратился в свою очередь в homme de lettresa, который к концу века сделался вольнодумцем, масоном либо вольтерьянцем; и тот высший слой дворянства, прошедший указанные моменты развития в течение XVIII в., и должен был после Екатерины руководить обществом. Легко заметить скудность политических и нравственных средств, какими этот класс располагал для руководства своим обществом. Надобно представить себе положение этого слоя в конце века, не указывая на лица, ибо все лица, служившие представителями этого слоя, в основных чертах были похожи друг на друга. Положение этого класса в обществе покоилось на политической несправедливости и венчалось общественным бездельем; с рук дьячка-учителя человек этого класса переходил на руки к французу-гувернеру, довершал свое образование в итальянском театре или французском ресторане, применял приобретенные понятия в столичных гостиных и доканчивал свои дни в московском или деревенском своем кабинете с Вольтером в руках.

С книжкой Вольтера в руках где-нибудь на Поварской или в тульской деревне этот дворянин представлял очень странное явление: усвоенные им манеры, привычки, понятия, чувства, самый язык, на котором он мыслил, - все было чужое, все привозное, а дома у него не было никаких живых органических связей с окружающими, никакого серьезного дела, ибо мы знаем, ни участие в местном управлении, ни сельское хозяйство не задавали ему такой серьезной работы. Таким образом, живые, насущные интересы не привязывали его к действительности; чужой между своими, он старался стать своим между чужими и, разумеется, не стал: на Западе, за границей, в нем видели переодетого татарина, а в России на него смотрели, как на случайно родившегося в России француза.

Нельзя, однако, думать, чтобы поколение этих вольтерьянцев было совсем бесплодным явлением в нашей истории; само это поколение не сделало употребления из своих идей, но оно послужило важным передаточным пунктом; не применяя к делу своего умственного запаса, поколение это сберегло до поры до времени и передало его следующему поколению, которое сделало из него более серьезное употребление. Таким образом, руководящий класс, очутившись во главе русского общества в конце XVIII в., не мог стать деятельным руководителем этого общества; наибольшая польза, какую он мог сделать этому обществу, могла состоять только в решимости не делать ему вреда.

4. Россия в конце XVIII века. Итоги "просвещенного века" Екатерины II

Права дворянства были окончательно закреплены в изданной 21 апреля 1785 г. "Грамоте на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства”. Грамота подтвердила привилегии, которыми уже пользовалось правящее сословие: свобода от телесных наказаний, подушной подати, обязательной службы, право неограниченной собственности на имения и землю с ее недрами, право торгово-промышленной деятельности. Лишение дворянского достоинства могло производиться лишь по решению Сената с высочайшим утверждением. Имения осужденных дворян не подлежали конфискации.

Были расширены полномочия дворянских сословных учреждений. Каждые три года дворянские собрания избирали губернских и уездных предводителей дворянства. Дворянские собрания могли также делать представления властям о своих нуждах. Выборные дворянские должности можно было занимать только при доходе от имения свыше 100 руб. в год.

Первенствующая роль дворянства в государстве была подчеркнута присвоением ему наименования "благородного”. Лишь один вопрос был обойден в Жалованной грамоте - о крепостном праве. Правда, в документе говорилось о собственности дворянина на имение со всем тем, что в нем находилось. Но прямо о владении душами сказано не было. Возможно, Екатерина хотела показать, что это право не будет навсегда сохранено за дворянством.

В один день с Жалованной грамотой дворянству была издана и Жалованная грамота городам, продолжавшая попытки создания "третьего сословия”. Первые шаги на этом пути были сделаны уже в 1775-1776 гг., когда богатых купцов (с капиталом свыше 500 руб.) освободили от подушной подати и рекрутской повинности. Взамен они платили налог в размере 1 % с капитала и вносили по 360 руб. за рекрута. Жалованная грамота подтвердила эти привилегии. Одновременно она разделила все городское население на шесть разрядов. Первый составляли "настоящие городовые обыватели”, владевшие в городе домами или землей и принадлежавшие к различным сословиям. В этот разряд вошли жившие в городе дворяне и духовенство. Ко второму разряду относились купцы трех гильдий, к третьему - цеховые ремесленники, к четвертому - постоянно жившие в городе иностранцы. Крупные купцы-оптовики, банкиры, судовладельцы, а также ученые и лица творческих профессий составили пятый разряд - именитых граждан. Остальные горожане, "которые промыслом, рукоделием или работой кормятся”, вошли в шестой разряд. Третий и шестой разряды, к которым относилось большинство городских жителей, составили сословие мещан (от украинского слова "место" - город).

Именитые граждане и купцы первой и второй гильдий были освобождены от телесных наказаний и некоторых посадских повинностей.

Все шесть разрядов (в них не вошли жившие в городе крестьяне) составляли "градское общество”. Раз в три года общество избирало городского голову, членов магистрата и гласных (депутатов) общей градской думы. Общая градская дума избирала шестигласную думу - исполнительный орган управления, состоявший из шести гласных - по одному от каждого разряда горожан. Шестигласная дума заседала под руководством городского головы один раз в неделю. Жалованная грамота городам впервые объединяла в сообщество разрозненные группы "городовых обывателей”.

Екатерина II подготовила и проект Жалованной грамоты государственным крестьянам, который, однако, не был опубликован из опасения дворянского недовольства. Сопоставление всех трех документов позволяет считать, что императрица не столько стремилась поддержать то или иное сословие, сколько заботилась об усилении государства, основой которого были, по ее мнению, сильные сословия. Ей удалось сделать очень много - наверное, максимум возможного в тех условиях. И все же ее реформы остались незавершенными. Непреодолимым препятствием явилось крепостное право. Оно сдерживало возникновение сильного "третьего сословия”, резко поднимало дворян над остальным населением, исключало крестьян из сословной структуры. Но уничтожить его Екатерина II была не в силах.

Последнюю точку в развитии идеи самодержавия поставил. Павел I, законодательно утвердивший себя главою православной церкви, т.е. установивший свой приоритет над церковью, а следовательно, и полную независимость своей власти от нее.

Указанная мысль содержится и в акте о престолонаследии 1797 г., установившем твердый порядок передачи императорского престола. Ведь все дворцовые перевороты опиралась на плохую неурегулированность этой проблемы. Павел, лишенный престола своей матерью на целых 34 года, естественно, был кровно заинтересован в упорядочении престолонаследия.

Заключение

Екатерина II не только стремилась приобрести репутацию просвещенной монархини, но и покровительствовала просветителям. Когда во Франции было запрещено издание выходившей под редакцией Дидро знаменитой "Энциклопедии” ("Энциклопедия, или Толковый словарь наук, искусств и ремесел”), императрица предложила печатать ее в России (правда, реализован этот замысел не был). Она за немалую сумму приобрела у Дидро библиотеку, оставив ее в его пожизненном распоряжении. Императрице подражали и вельможи. Князь Д.А. Голицын издал сочинение философа Гельвеция, запрещенное во Франции. Графа И. Шувалова, дружившего с Вольтером, французские просветители называли "северным меценатом”. Правда, практические советы приехавшего в Россию Дидро Екатерина оставила без внимания, заявив: "Если б я доверилась ему, мне пришлось бы все перевернуть в моей империи: законодательство, администрацию, политику, финансы; я должна была бы все уничтожить, чтобы заменить это непрактичными теориями”.

Список использованной литературы

1. Артемов В.В., Лубченков Ю.Н. История отечества. М.: Академия, 2013. - 400 с.

2. Зуев М.Н. История России. М.: ПРИОР, 2014. - 688 с.

3. Медушевский А.Н. Утверждение абсолютизма в России. М.: Текст, 2013. - 320 с.

4. Троицкий С.М. Россия в XVIII веке. М.: Наука, 2012. - 254 с.

5. Юрганов А.Л., Кацва Л.А. История России XVI-XVIII вв. М.: МИРОС, 2014. - 544 с.

Размещено на Allbest.ru