Деятельность иезуитов в Беларуси

Размещено на http://www.allbest.ru/

1

Деятельность иезуитов в Беларуси

беларусь католицизм православие иезуит

Постоянные, продолжавшиеся несколько столетий связи Великого княжества Литовского с Польшей заметно сказывались на религиозном, культурно-политическом развитии Беларуси. Что касается высших слоёв общества, то польское влияние на них в области религии и культуры было особенно сильным. Они, в свою очередь, вели борьбу за искоренение пережитков всего «мужицкого». Но, несмотря на ухудшение условий, на все препятствия, запреты и гонения со стороны польской и ополяченной местной шляхты, католического духовенства, развитие культуры белорусского народа не приостанавливалось.

В результате Люблинской унии 1569 г. политико-социальное и частично культурное влияние Польши на Беларусь ещё более усилилось и приобрело постоянный характер. Главным фактором, который мешал полной и всесторонней инкорпорации Белоруссии в Польшу, был религиозный. В Польше господствующее положение занимало западное, католическое христианство, в Беларуси - восточное, православное. Православная вера сближала в духовно-культурном плане Беларусь с её сильным восточным соседом, Московским государством. Более того, Беларусь находилась в церковно-иерархическом подчинении у московского патриархата, что, естественно, не вызывало одобрения в Польше. Поэтому настоящей бедой белорусского народа явилось постепенное проникновение в его среду католицизма и формирование двухконфессионности. Противостояние католицизма и православия делило общество на два лагеря, и никакие меры, в том числе и суровые законы, не могли снять возникавшую время от времени напряжённость, а то и прямую враждебность.

Проблемы религиозных отношений были в центре политической и духовной жизни. Поэтому руководящие круги Речи Посполитой считали, что за унией государственной должна последовать уния религиозная. Практическим усилиям в этом направлении мешало активное религиозно-реформационное движение. В Великое княжество Литовское идеология Реформации пришла из западноевропейских стран ещё в начале ХVI века и стала успешно распространяться среди знати, шляхетских и мещанских кругов. Даже представители духовенства меняли свои убеждения и участвовали в распространении новой веры. Среди высших слоёв общества популярным был кальвинизм, низшие слои увлекались лютеранством.

В ожесточённую борьбу с реформаторским движением вступили иезуиты. Впервые в Великом княжестве (в Вильно) они появились в 1569 году по приглашению католического епископа В. Протасевича.

Сюда приехало несколько иезуитов под руководством Маги, лидером австрийских и польских иезуитов. Орден иезуитов был создан И. Лойолой в 1540 году для борьбы с Реформацией. Он отличался от других монашеских орденов тем, что иезуитам позволялось носить светскую одежду, скрывать свою принадлежность к ордену. Найстрожайшая дисциплина соединялась с особой иезуитской моралью: «Цель оправдывает средства». В ход шли интриги, поклёп, яд, кинжал, шпионаж и т. д. Понятие «иезуит» стало символом криводушия, коварства, вероломства [1, С. 187].

Речь Посполитая, королевская и феодальная верхушка которой в значительной мере находилась под влиянием иезуитов, стала главным плацдармом Общества Иисуса для продвижения на Восток. Располагая неограниченной поддержкой королевского двора и используя широкие возможности влиятельного католического духовенства, иезуиты уже в 60-70-х годах XVI века создали на восточных кордонах Польши ряд опорных баз, с которых и приступили к последовательному осуществлению своих планов.

В первую очередь с помощью лести, интриг, разного рода посулов и подачек члены ордена добились расположения многих западноукраинских и западнобелорусских магнатов, заинтересованных в укреплении связей с окружением короля и польской шляхтой, и уже через них начали распространять своё влияние на более широкие круги духовенства и верующих. Лазутчики папы действовали не только именем Христа. Жонглируя различными историческими, политическими и социальными категориями, они доказывали феодальной и церковной верхушке, что её место не на стороне «своих», украинских и белорусских «холопов», а в близком им по классу лагере польского, венгерского, чешского патрициата, тесными узами связанного с папской курией, с католицизмом. В результате иезуитам довольно быстро удалось обратить в латинскую веру многих князей и крупнейших феодалов Волыни и Полесья, Холмщины и Галиции. С необыкновенной лёгкостью объявили себя католиками князья Слуцкие, Заславские, Вишневецкие, Збаражские, Чарторыйские, Бужинские, Лукомские и иже с ними. Вслед за ним, как писал митрополит Исайя Копинский, «оскудел род и иных благородных вельмож - все от восточного православия на запад уклонишася… А при благочестии и православной вере остались лишь кое-кто из худых и неславных».

Параллельно иезуиты развернули лихорадочную деятельность по насаждению на Украине, в Белоруссии и Прибалтике собственных школ и коллегий, в стенах которых в духе фанатичной преданности Риму воспитывались дети местных помещиков, купцов, родовитой шляхты. Здесь преподавали латинский и польский языки, грамматику, историю, католическую доктрину веры. Сознание учащихся отравляли мистикой и религиозным фанатизмом, воспитывали у них рабскую преданность Ордену, готовность выполнить любые, даже заведомо преступные задания духовных наставников. Иезуитские школы и коллегиумы при поддержке тесно связанного с Орденом короля Стефана Батория (1576-1586 гг.) возникли во Львове, Люблине, Перемышле, Полоцке, Холме [2. С. 66-67].

Орден способствовал созданию первого в Великом княжестве высшего учебного заведения. Первым ректором открытой в 1579 году в соответствии с привилеем короля и великого князя литовского Стефана Батория Виленской академии был Пётр Скарга, знаменитый католический проповедник, публицист и писатель. Вначале академия имела теологический и философский факультеты, а с 1641 года - и юридический. С 1773 года, после постановления папы римского о ликвидации ордена иезуитов, академия перешла в подчинение так называемой Адукационной комиссии. В 1781 году это учебное заведение было преобразовано в Главную школу Великого княжества Литовского, которая с 1803 года стала называться императорским Виленским университетом [ 2. С. 66-67].

Всесторонне поддерживаемые государственной властью иезуиты занялись прежде всего идеологической обработкой господствующего класса. Наряду с созданием экономических предпосылок для своей агитации иезуиты с самого начала пребывания в Беларуси позаботились о том, чтобы взять в свои руки все средства идеологического воздействия. Они стремились приобрести монополию на образование (включая и высшее), сконцентрировать в своих руках все типографии, тем самым и издание книг, установить строгую цензуру печати.

В своей идеологической экспансии верхи католической церкви в первую очередь обратили внимание на основные учебные заведения. Они придавали большое значение открытию коллегий в крупнейших городах Беларуси и Литвы - Вильно, Полоцке, Минске, Бресте и т. д. [3. C. 60]

Первоначальное внимание иезуиты обратили на особу короля. Доверие Жигимонта II Августа они завоевали путём посредничества его сестры Анны. А вот расположение Стефана Батория была добыта благодаря Ливонской войне. После побега Генриха Валуа в Париж бескоролевье продолжалось почти два года. Победил трансильванский воевода Стефан Баторий, может быть потому, что пообещал вести Ливонскую войну своими силами и за свой счёт.

Когда в 1579 году Стефан Баторий был вынужден начать военные действия, иезуиты приняли значительное участие в походе. Они мужественно переносили тяжесть похода, заботливо ухаживали за ранеными, заживляли раны и души искалеченных, выполняли религиозные обряды. Преданная служба на пользу католицизма, державы и Короны сделала Батория искренним приверженцем иезуитов. «Если бы я не был королём, - любил повторять он, - был бы иезуитом».

Во время осады Полоцка Стефан Баторий пообещал после победы открыть в городе иезуитский коллегиум. Своё обещание он выполнил по-королевски. Для материального обеспечения учебного заведения иезуитам в Полоцке передали восемь церквей и семь монастырей вместе с их поместьями. Православным остался один кафедральный собор. В королевской грамоте указывалась цель: «чтобы иезуиты удерживали коллегиум для воспитания в католической вере молодёжи, распространяли католическую веру среди схизматиков (это значит православных), устраивали латинские, это значит римско-католические, приходы на Беларуси и таким образом искореняли православие здесь» [1. С. 187-188].

Второго июля 1580 года произошло открытие Полоцкого иезуитского коллегиума, на котором присутствовал сам Стефан Баторий. Ректором стал знаменитый церковный и политический деятель Пётр Скарга. В первом учебном году родители привели сюда только пять учеников, но вскоре барьер недоверия был сломан, и сюда поступили даже сыновья православного епископа Феофана и убеждённого кальвиниста воеводы Николая Дарогостайского.

Иезуитские школы Беларуси, как и всего мира, управлялись принятым Генеральной конгрегацией Ордена в 1581 году документом «Спосаб і лад навучання», в основу которого легли труды прогрессивных педагогов эпохи Ренессанса и принципы образования Парижского и других европейских университетов.

Товарищество Иисуса создало наилучшую для своего времени систему образования. Отцы-иезуиты учили бесплатно, не требовали от школяров быть католиками от рождения или менять веру; необязательно было принадлежать к шляхетскому или духовному сословию: в коллегиумы охотно принимали детей местечковых и крестьян.

Обучение в коллегиуме начиналось с пятиклассной гимназии, где существовали классы грамматики, поэтики и риторики. Здесь воспитанники в совершенстве овладевали латинским и древнегреческим языками. Поначалу, пока ученики не совсем хорошо ориентировались в латинском, преподавание (до середины XVII века) велось на белорусском языке. В учебном процессе действовал принцип концентрации, который вынуждал учителя сосредоточиться на уроке только на одной проблеме. Принцип практичности требовал использования знаний, полученных в процессе жизни. Завершив тему, ученики писали по ней сочинения и стихи, выступали с речами и ставили спектакли.

Перегружать воспитанников запрещалось. Дневная норма обучающего материала во втором классе складывалась из одного правила и четырёх предложений высказывания античного писателя. Ученики младших классов начинали с диктантов, которые переводили на родной язык, а потом делали перевод исправленного учителем текста снова на латинский язык.

После гимназии можно было продолжить учёбу дальше на трёхлетнем курсе философии, а также на четырёхлетнем теологическом, однако сюда имели право поступать только члены и кандидаты Ордена. Фундаментом курса философии служили трактаты Аристотеля, теологии - взгляды Тамаша Аквинского.

В середине XVIII века в Беларуси, кроме Полоцкого, существовали ещё восемь коллегиумов, которые можно считать высшими учебными заведениями гуманитарного типа. Полоцкий коллегиум относился к так называемым полным и отличался от университета только тем, что не имел его автономии и права присуждать научные степени.

При коллегиуме обязательно существовал театр. В Полоцке он был основан в 1585 году. Репертуар театров состоял из пьес на античные и библейские темы, сюжеты из отечественной истории. Первым спектаклем, который увидели полочане, стала трагедия «Навуходоносор». Орденское управление строго следило за театрами, приказывая ректорам всё время обновлять репертуар, «чтобы зрители избежали уныния». В начале XIX века Полоцкий театр ставил спектакли на латинском и французском языках, а также на польском, причём персонажи из числа посполитых людей говорили на белорусском языке.

В Полоцком коллегиуме читал университетские курсы поэтики и риторики философ и поэт-латинист Матей Казимир Сарбевский (1595 - 1640), который первым из славян был награждён на Капитолийском холме в Риме лавровым венком и назван «христианским Горацием». Здесь преподавал риторику его современник Жигимонт Ловксьмин, чья книга «Практическое красноречие» после издания в нашей стране выдержала одиннадцать изданий в Вене, Мюнхене, Праге, Франкфурте… в числе педагогов был белорус Мартин Пачебут-Адленицкий - энциклопедист, будущий ректор Виленского университета, член Королевского астрономического товарищества в Лондоне.

Высокого взлёта Полоцкий коллегиум достиг в последней четверти XVIII века, когда Орден иезуитов, запрещённый папой Климентом XIV, сохранился с позволения Екатерины II только в Беларуси, а Полоцк стал орденской столицей. Среди иезуитов, которые съезжались сюда со всего мира, было много выдающихся учёных, педагогов, художников и литераторов. Должность профессора теологии и архитектуры в коллегиуме занимал талантливый проповедник, живописец и скульптор Коэтан Андиолини. Полоцким студентам читал лекции доктор Сорбонского университета, полиглот, историк и археолог Дидье Ришардо. Профессором коллегиума, а затем и генералом Ордена был словенец Габриэль Груббер, с именем которого связано оборудование астрономического, физического, минералогического и других кабинетов, а также создание картинной галереи и музея, открытого в 1787 году. Музей имел множество художественных изделий из драгоценных камней, кораллов и янтаря, уникальную нумизматическую и археологическую коллекцию, оружие разных времён и народов, рукописи древних актов… В картинной галерее находились работы Рубенса, копии полотен Рафаэля и Тициана, две тысячи гравюр…

Программа 1796 года свидетельствует, что тогда здесь изучали белорусский, русский, французский и немецкий языки, историю, физическую и политическую географию, алгебру, теоретическую и практическую механику и гидравлику, светскую и военную архитектуру, теорию живописи, баллистику, пиротехнику и разные ремёсла. На философском курсе преподавались этика и психология, логика, антология (учение о жизни), этиология (медицинская наука о причинах и условиях возникновения болезней), космология, астрономия, экспериментальная физика, оптика, высшая математика. В сравнении с иезуитскими школами учреждения образования царской империи были настолько примитивными, что русская знать, чтобы дать детям пристойное образование, часто привозила их в Беларусь.

Выпускником Полоцкого коллегиума был один из начинателей новой белорусской литературы Ян Борщевский, автор знаменитой книги «Шляхтич Завальня, или Беларусь в Фантастических рассказах». Здесь учился известный польский писатель и историк Никодом Мусьницкий. Среди воспитанников коллегиума - белорусский художник Валентин Ванькович, русский скульптор и гравер Фёдор Толстой. В энциклопедии вошло и имя Кароля Карицкого - доктора философии, профессора Виленской академии и ректора Несвижского коллегиума. Степень доктора философии имел и воспитанник полоцких иезуитов Франтишек Попротский, который был издателем и редактором «Літоўскага кур'еру» - первого в Великом княжестве информационного ежедневника.

В 1812 году коллегиум был преобразован в академию со всеми правами университета [4. С. 124-125].

Иезуиты создали самую густую сеть учреждений на территории Беларуси. Их опорные пункты состояли из коллегий, резиденций и миссий. При этом коллегии и резиденции размещались только в городах, миссии же были в основном расположены в местечках и деревнях. Каждой коллегии подчинялось несколько миссионерских пунктов. Хотя иезуиты появились на территории Белоруссии сравнительно поздно (примерно в 70-е годы XVI в.), им удалось добиться пожалуй наиболее крупных успехов в сравнении с другими монашескими орденами. Руководство орденом уделяло Белоруссии особое внимание. На всей территории Речи Посполитой иезуиты в течении XVII-XVIII вв. создали 153 опорных пункта, свыше половины из них (79) находилось в Белоруссии. В состав Речи Посполитой в этот период входили, кроме Белоруссии, Польша, Литва, значительная часть Украины, часть Прибалтики.

Первое высшее учебное заведение иезуитов в Европе было создано в Вильно. Виленская иезуитская академия вскоре превратилась в главный штаб агрессии против белорусского народа.

Пять коллегий было расположено в западных районах Белоруссии, пять - в восточной части. Более крупными и мощными в экономическом и организационном отношении были коллегии, созданные в городах восточных районов страны. И это, пожалуй, не случайно. Они ведь находились преимущественно среди белорусского православного населения. Кроме того, они были определены Ватиканом как исходные пункты для осуществления агрессии на Востоке. В ведении одной только Полоцкой коллегии находилось первоначально 16 костёлов.

По данным 1726 г., полоцкие иезуиты основали в своих владениях 15 костёлов и 22 униатские церкви. В последующие годы они построили костёлы в местечке Вяжище (1739 г.), в Россонах и Юревичах (1741 г.), костёл в Загорье и каплицу (часовню) в Иварах (1762 г.) и др. полоцкая коллеги сконцентрировала около себя 10 миссионерских пунктов, Новогрудская - 9, Гродненская - 7 [3. C. 102-103].

Хорошо организованные, грамотные, умные, отличные ораторы, они сразу же завоевали авторитет у определённой части зажиточных слоёв населения, и особенно - у молодёжи. В Вильно ими было создана бесплатная, с хорошим преподаванием и заботливым отношением к детям школа, так называемый коллегиум. Его слава начала быстро расти. Через какое-то время коллегиумы возникли в Полоцке, Несвеже, Мстиславле, Витебске, Минске, Орше, Могилеве.

Король Жигимонт III Ваза (1587-1632), как известно, являлся воспитанником иезуитов. До сердец остальных королей Речи Посполитой также были найдены пути и тропинки. На протяжении существования Речи Посполитой личность короля всегда была в центре внимания иезуитов.

Разными путями иезуиты шли до магнатов и также имели успех. Достаточно отметить, что одними из первых в католицизм перешли наследники Николая Радзивила Чёрного. Именно один из них, Сиротка Радзивил, всю свою жизнь посвятил поискам Библии, изданной его отцом, для того, чтобы впоследствии их сжечь [1. C. 189]. А за Радзивилами потянулись другие магнаты, средняя и мелкая шляхта. То же самое произошло и в семье известного защитника православной веры князя К. Острожского. Его сыновья перешли в католичество, а внучка жестоко притесняла православных, чтобы принудить их отречься от веры родителей, которым в своё время покровительствовал её дед [5. С. 176]. «Блудные сыны» католицизма постепенно возвращались в лоно костёла.

Важным направлением в работе иезуитов было воздействие на народные массы. Здесь имелись свои особенности. Те, кого принудили стать протестантами, с радостью возвращались в костёл. Но имелись и сознательные кальвинисты и антитринитарии. С ними было тяжелее. Среди последних иезуиты развернули работу на почве религиозного культа и благотворительности. Рядом с коллегиумами иезуиты открывали аптеки, госпитали, пристанища для бездомных, помогали во времена народных бедствий.

Средневековый житель не представлял себе жизни без религиозного культа: с Богом рождался и Богу отдавал душу. Иезуитам войти в доверие рабочего человека «помогла» моровая язва в Вильно в 1573 году. Под страхом смерти город покинули и богачи и священники. Иезуиты же (кроме пяти наиболее подготовленных и способных, которые были отправлены в безопасное место) остались с народом. Они помогали чем могли: хлебом и солью, ухаживали за больными (иногда и сами около них умирали), принимали исповедь, хоронили небожчиков. Люди потянулись в иезуитский костёл Святого Яна, и ничто не могло их удержать: ни просьбы, ни угрозы. Таким путём иезуиты шли к сердцам простых людей.

Особое внимание они уделяли молодёжи. Пропаганда среди неё обычно проводилась через учебные заведения. Наряду с Полоцким коллегиумом иезуитские коллегиумы открываются в Несвиже, Орше, Бресте, Пинске, Гродно, Витебске, Новгороде, Минске, Слуцке. В 1618-1619 учебных годах в иезуитских учебных заведениях Великого княжества Литовского учились три тысячи сто шестьдесят пять учеников и студентов. К 1773 году в Несвижском коллегиуме было около трёхсот детей, а в Полоцком более двухсот пятидесяти. Именно высококвалифицированные образовательно-воспитательная работа была политикой, направленной в будущее. Вскоре воспитанники иезуитов начали заполнять административный аппарат ВКЛ, оказывать своё влияние на разрешение всех государственных и гражданских дел. А поскольку иезуиты воспитывали молодёжь в духе религиозного фанатизма и нетерпимости, то и влияние было соответствующее [1. С. 189].

Однако, не смотря на такую разностороннюю работу, стоит отметить: иезуиты не смогли целиком победить протестантизм. Эта борьба велась на протяжении всего существования Речи Посполитой.

Вторым своим врагом католики и иезуиты считали православных жителей Великого княжества Литовского. Что представляла собой православная церковь тех времён?

До середины XVI века польские короли практически подчинили себе православную церковь, присвоив некоторые права в управлении церковной организацией.

Во-первых, короли начали не только утверждать выбранных на собрании епископов и игуменов, но и назначать их без ведома церковного управления. Это наносило удар по внутреннему устройству православной организации (соборности) и по авторитету православных священников. Главными критериями пригодности на епископскую кафедру или должность настоятеля монастыря стали не высокие духовные и человеческие качества (искренность веры, внутренняя чистота, христианская моральность, глубокие знания вероисповедания), а услуги Короне или королю. Были случаи, когда православные монастыри возглавляли не монахи, а светские люди, даже католики.

Во-вторых, короли присвоили себе право передавать церкви и монастыри в опеку гражданским лицам. Королевская привилегия обычно позволяла опекунам брать «все пожитки церковные себе и уживать их до живота своего». В результате этого православные церкви и монастыри не случайно становились кормушкой для милых королевскому сердцу льстецов. Более того, некоторые феодалы начали сдавать православные церкви, которые находились в их владениях, в аренду.

В-третьих, король присвоил право наивысшего суда над православными священниками и тем самым укрепил путь для злоупотреблений.

Всё это подрывало церковную организацию изнутри, и она вскоре оказалась на краю бездны: церковные законы нарушались высшими священниками, верующие переходили в католицизм, протестантизм. Тем не менее, не смотря на неблагоприятные исторические условия, православие твёрдо держалось в народных недрах с его многовековой культурой, традициями, языком, обычаями.

Политика окатоличивания страны соответствовала и замыслам папы римского, который мечтал подчинить себе не только Беларусь и Украину, но и Москву. Правда, папский легат иезуит Антонио Пасевина, который имел поручения склонить к католицизму Ивана Грозного, предлагал ограничиться Великим княжеством Литовским, сконцентрировав здесь все свои силы. При этом он советовал к цели идти не напрямую, а окружным путём, через церковную унию. Для начала, по его мнению, нужно было склонить на свою сторону православных епископов через церковную унию, не касаясь вопросов догматики и культа. А потом шаг за шагом продвигать католическую догматику и культ уже через униацкую церковь. Этот план, рассчитанный на много лет, имел в виду тот факт, что рабочей массе уверенно придерживаются веры предков и вначале нужно в недрах унии взрастить и воспитать поколение, более терпимое к католической вере, а потом его постепенно и незаметно окатоличить. В противном случае, предупреждал Антонио Пасевина, возможно восстание православных против власти костёла.

Согласно этому плану, иезуиты развернули на территории Беларуси подготовку идеологической и психологической почвы для церковной унии. Первоначально нужно было убедить магнатов, шляхту, православных священников в исторической необходимости унии и католической церквей. Особенно на почве унии выделился Пётр Скарга. Образование он получил в Риме, дал там четыре клятвы ордена иезуитов и в 1570 году был направлен в Речь Посполитую. Вскоре он стал «душой всех мероприятий» Стефана Батория, а затем «мыслью и пером» иезуитского короля Жигимонта III. Он содействовал развитию Виленского коллегиума и преобразования его в академию, основал и управлял Полоцким коллегиумом, писал и издавал религиозную литературу. В скором времени Петр Скарга понял, что религиозные споры наносят урон державе. Путь к усилению отечества он видел в преодолении протестантизма как наибольшей опасности для государственности и в объединении путём церковной унии католиков и православных [1. С. 189-191].

Православие в Беларуси держалось верой простого народа. Традиционно из поколения в поколение крестьяне следовали вере своих отцов, и никакие пропагандистские ухищрения не могли их поколебать. Поэтому как светскими, так и церковными областями Речи Посполитой был взят на вооружение план унии, позволявший постепенно, с сохранением элементов православия, привести большинство белорусов к католицизму. Эта идея привлекала не только политиков от религии, пытавшихся распространить и усилить именно свою конфессию. Многие искренне увидели в ней средство преодоления векового раздела христианского мира, прекращения бесплодных религиозных споров. Некоторые полагали, что уния будет представлять собой создание белорусской национальной церкви. На такой позиции стоял К. Острожский, пока не убедился, что уния всё-таки предполагает политическую цель - превращение православных в католиков [5. С. 177].

В 1577 году Пётр Скарга издал свой труд «О единстве Божьей церкви», в котором обосновал мысль об извечном единстве христианской церкви и подчинении её папе римскому. Причину отступничества православной церкви от Рима видел он в гордыне константинопольских патриархов, их зависимости от константинопольских императоров и множестве ерасей на востоке. Восточная церковь, оказавшись в зависимости от турецкого султана и московского царя, утратила чистоту веры и потому переживала кризис. Пётр Скарга считал, что преодолеть кризис православная церковь сможет в том случае, если обратиться к вере предков и станет на путь подчинения Риму. Призывая к унии, Пётр Скарга, как искренний католик, но, видимо, не очень последовательный иезуит, мечтал добиться единства христианской церкви при помощи убеждений, отклоняя бунт. Иезуиты же, как известно, считали, что цель оправдывает средства и «Кто не папист, тот сатанист».

Пётр Скарга был талантливым полемистом, оратором, к тому же и обаятельной личностью: строгий, скромный и остроумный в жизни, бесспорно учёный, искренний католик и патриот. Особое внимание он обратил на одного из самых могущественных и православных магнатов, киевского воеводу Константина Острожского, который имел более ста городов и тысячу деревень с годовым доходом более миллиона червонцев. В то время это были большие деньги. Он мог выставить войска численностью более тридцати тысяч человек. Такое войско не мог выставить даже польский король. Это был независимый человек, искренний православный. За ним к унии потянулись бы и другие, зависящие от него православные шляхтичи, и временами казалось, что Пётр Скарга смог его убедить, склонить к унии. Но это только казалось, так как Константин Острожский, не отрицая унию, ставил ей непреодолимую преграду: согласие православного народа на унию, решение вопроса на церковном собрании.

Заключить унию путём согласия, как предлагал Пётр Скарга, не получалось. Необходимо было прибегать к хитростям, как советовал Антонио Пасевина. До конца XVI века сложились необходимые условия: многие из православных епископов (пинский - Леонтий Пельчицкий, Холмский - Деонисий Збируйский, львовский - Гедеон Балабан, луцкий - Кирилл Тарлецкий, брестский - Ипатий Патей), а также митрополит киевский Михаил Рогоза начали склоняться к унии. На это у них были свои причины: свои посты они получили из рук короля и потому должны были считаться с его мыслями насчёт религиозной унии, к тому же они временами подвергались шантажу и даже нападкам и, в конце концов были недовольны вмешательством православных братств в дела церкви [1. С. 191-192].

В инструкции, данной Михаилу Рогозе иезуитами, отмечалось: “Что касается мирян, особенно простого народа, то... вам нужно как только возможно оберегаться, чтобы не дать наименьшего повода догадаться о ваших намерениях и мечтах. Поскольку от мирян можно ожидать открытого военного восстания, то не советуем идти против их... Новые обряды нужно вводить в церковь не внезапно, а потиху изменять старые”. В соответствии с инструкцией в 1950 г. епископы Балабан, Тарлецкий, Збируйский и Пяльчицкий подписали в Бресте грамоту, в которой были согласны принять унию, а в 1951 г. на соборе в Бресте отказались подчиняться константинопольскому патриарху. Король похвалил это постановление.

В 1595 г. Патей и Тарлецкий с актом на унию отправился в Рим. Всё это делалось секретно, но быстро К. Острожскому стало известно о действиях сторонников унии. Он немедленно распространил “Окружное послание”, в котором призвал православных объединяться в борьбе за веру. Канслер Лев Сапего предупредил князя о опасности гражданской войны и приказал остановить распространение грамот, текст которых не согласовывался с королём и не скреплялся канцелярской печатью. Но напрасно. Уния, задуманная в верхних эшелонах власти, уже посеяла гражданскую войну.

С конца XVI ст. борьба между католицизмом и православием принимает вооружённый характер. Первой акцией стало восстание Северина Наливайко (1595-1596). Он некоторое время бал на службе у князя К. Острожского, к тому же во время восстания его матери, сестра и два брата находились в Острожском замке. Очевидно, что имелась некоторая связь между унией и восстанием С. Наливайки. Планомерно наносились удары по тем городам, где жили или имели имущество сторонники унии. Особенно попало К. Тарлецкому. Повстанцы разрушили его и его брата усадьбы, захватили ценности, а также бумаги по подготовке унии. Восстание было жестоко подавлено, а С. Наливайку после тяжёлых испытаний в Варшаве наказали смертью [1. С. 192].

Папа Климент VIII (былой представитель Ватикана в Польше кардинал Альдеброндини) выдал буллу об унии, а польский король - универсал, по которому православная и католическая церкви в Речи Посполитой объявлялись объединёнными. Последнее слово оставалось за собранием. Созванный в октябре 1569 года в Бресте для окончательного оформления унии, он вначале раскололся на сторонников и противников унии. Но тем не менее уния победила. Брестский церковный собор 1569 года объявил об образовании униатской церкви, которая признавала верховенство папы римского и сохраняла в основном обрядность греческо-восточной церкви.

Победа контрреформации в Великом княжестве Литовском была обеспечена не только усилиями иезуитов или католической церкви в целом. Необходимые условия для поражения Реформации создались в результате Люблинской унии. Осознание новой политической реальности проявилось в изменении и перегруппировке политических сил, в переходе из реформационных течений в ортодоксальный католицизм наиболее чувствительных к конъюнктуре магнатов и шляхты. После унии 1569 года развитие протестантизма в Беларуси приостановилось, он стал терять своё значение.

Список использованных источников

1. Я.К. Новік, Г.С. Марцуль, У.Л. Качалаў і інш. Гісторыя Беларусі: У 2 ч. Ч. 1. Са старажытных часоу - па люты 1917 г. - Мн.: Універсітэцкае, 2000. - 416 с.

2. К.Е. Дмитрук. Униатские крестоносцы: вчера и сегодня. - М.: Политиздат, 1998. - 381 с.

3. Я.Н. Мараш. Ватикан и католическая церковь в Белоруссии (1569-1795). - Мн.: “Вышэйшая школа”, 1971. - 272 с.

4. В. Арлоў, Г. Сагановіч. Десяць вякоў беларускай гісторыі (862-1918): Падзеі. Людзі. Ілюстрацыі. - Вільня: Наша будучыня, 2000. - 223 с.

5. Чигринов П.Г. История Беларуси: Пособие для абитуриентов. - Мн.: Интерпрессервис, 2003. - 432 с.

Размещено на Allbest.ru