В 1933 году в Белый дом пришел Франклин Рузвельт.

16 мая 1933 г. Рузвельт направил главам 53 государств, в том числе и Советского Союза, послание по вопросам о разоружении и созыве международной экономической конференции. Это послание, явившееся первым непосредственным обращением американской администрации к правительству СССР, было расценено многими в США как симптом предстоящего признания Советского государства. В нём выражалась надежда, что конференция вместо хаоса позволит установить порядок в мире с помощью стабилизации валют, облегчения условий для ведения мировой торговли посредством повышения цен. Рузвельт полагал, что мировая экономика вскоре окрепнет. Конференция по разоружению, отмечал он, разработала свыше года, но безуспешно, наш долг - добиться практических результатов. Задача конференции - полное устранение наступательного оружия. Рузвельт призвал постараться достичь на двух конференциях установления политического и экономического мира. Калинин приветствовал инициативу Рузвельта и выразил готовность участвовать в конференции по разоружению в Женеве и по экономическим проблемам - в Лондоне Советско-американские отношения: Годы непризнания. 1927 - 1933 гг.: Документы. - М.: Наука, 2002. - С. 689 - 691..

С 12 июня по 27 июля в Лондоне проходила конференция по экономическим вопросам. В ней приняли участие представители 64 государств. Присутствовало около 1500 делегатов. Прибыло большое количество журналистов и гостей. Это был второй столь представительный форум государств.

Американскую делегацию возглавлял государственный секретарь Корделл Хэлл. Она была многочисленна; ее представляли главы комитетов по иностранным делам сената и палаты представителей К. Питтмэн и С. Макрейнольдс, банкир Джеймс Уорбург, помощник и советник президента, член "мозгового треста" профессор Раймонд Моли, дипломаты Норма Дэвис, У. Буллит, экспертами делегации были экономисты Г. Фейс, Шпэг и другие.

10 июня советская делегация во главе с Литвинов прибыла в Лондон на конференцию. Она была малочисленна: заместитель председателя Госплана СССР В.И. Межлаук, полпред в Великобритании И.М. Майский, торгпред A.B. Озерский.

Международная атмосфера для СССР была неблагоприятной. Экономический кризис оказывал влияние на интересы страны, которая вела торговлю со многими странами мира.

14 июня глава советской делегации Литвинов выступил с широкой и конкретной программой расширения внешней торговли, увеличения импорта при условии предоставления долгосрочных кредитов. Одновременно он предложил пакт об экономическом ненападении. Этот проект был выдвинут еще на первой международной экономической конференции в 1927 г. Но, по образному выражению Литвинова, он «был заточен в одну из темниц - в комиссии Лиги наций» Литвинов М.М. Внешняя политика СССР: Речи и заявления. 1927 - 1937. - М., 1937. - С. 231 - 237.. 18 мая 1931 г. Литвинов на заседании европейской комиссии Лиги наций предложил держаться принципа мирного сосуществования, экономического сотрудничества, «принять совместную декларацию о принудительной ликвидации разрыва между ценами, об обязательной продаже на внутреннем рынке по ценам не выше внешнего». В речи в европейской комиссии Лиги наций 1 октября 1932 г. он обратил внимание ее членов на экономическую взаимозависимость СССР и других стран мира, отметил, что СССР занимал первое место по ввозу машин, поглощая этим четверть мирового экспорта машин. Промышленность ряда стран, в частности Германии, Польши, Англии, Швеции, работали в значительной степени по советским заказам Литвинов М.М. Внешняя политика СССР: Речи и заявления. 1927 - 1937. - М., 1937. - С. 239..

Принимая участие в общей дискуссии, Литвинов напомнил участникам конференции, что на протяжении последних шести лет советское правительство в третий раз участвовало в международных форумах государств, посвященных экономическим проблемам. Литвинов обратил внимание на глубокую депрессию в странах мира. Промышленная продукция в них упала в 1932 г. по сравнению с 1928 г. на 33 %, число безработных и полубезработных достигло 60 млн. человек, торговля в 1932 г. сократилась более чем на 40 % в сравнении с 1929 г. Цель конференции - смягчить кризис. Эксперты конференции предлагают ограничить производство, тарифы, повысить цены. Этого недостаточно.

Советская делегация внесла проект резолюции об экономическом перемирии, об отмене действующих законодательных и административных мероприятий, имевших характер дискриминации, в том числе специальных пошлин, установленных на товары, запрета или особых условий ввоза и вывоза для какой-либо страны. В поддержку его выступили только Турция. Польша, Ирландия. Бюро конференции направило проект на рассмотрение экономической комиссии, которая не одобрила его.

Советское правительство поддержало предложение о таможенном перемирии, одобренное 12 мая правительствами и представленное в комитет по организации экономической конференции. 24 мая Совет Лиги наций обратился к правительствам других стран присоединиться к этому перемирию. Москва откликнулась положительно.

В первые дни работы конференции у Литвинова состоялись встречи с некоторыми членами американской делегации, в частности с главой делегации госсекретарем К. Хеллом, Д. Коксом и У. Буллитом. «С Хеллом и другими американцами, - сообщал он - у меня был разговор на нейтральные темы. Хэлл спрашивал о положении дел в СССР. Кокс сказал, что дело сближения между нашими странами делает успехи и в Америке. Более словоохотливым был Буллит, но характер его заявлений меня еще больше убедил в его легковесности. Но даже он, при своем оптимизме, не говорил, что в Лондоне предстоят какие-либо серьезные разговоры между нами и американцами» Севостьянов Г.Н. Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936. - М.: Наука, 2002. - С. 269.. Как видно, он, вероятно, их ожидал, хотя надежды у него были небольшие. Как опытный политик и дипломат Буллит понимал, что у делегации США более важные задачи. К тому же конференция только начиналась, прошло всего три дня после ее открытия. Контакты с ними еще возможно будут. Преждевременно выносить окончательное суждение. Сам Литвинов был поглощен выполнением разработанной в Москве программой.

20 июня советская делегация предложила проект протокола об экономическом ненападении, где говорилось о признании мирного сосуществования всех стран, независимо от их социально-политических и экономических систем, отказе от всех видов дискриминации, специальных пошлин, железнодорожных тарифов, запрещения ввоза и вывоза, установленного для одной страны, бойкота всякого рода.

Деловой мир США немедленно реагировал на активность советской дипломатии на конференции. 20 июня 1933 г. Б.Е. Сквирский информировал М.М. Литвинова о повышении интереса американских фирм к вопросам торговли с СССР и организации кредитования советских закупок, в частности со стороны Реконструктивной финансовой корпорации, которая предприняла определенные шаги в этом направлении Советско-американские отношения: Годы непризнания. 1927 - 1933 гг.: Документы. - М.: Наука, 2002. - С. 694 - 695..

На конференции Литвинов дважды встречался с членом американской делегации У. Буллитом. По его просьбе Литвинов поддержал сенатора Коха при его избрании председателем финансовой комиссии. На встрече 22 июня в советском полпредстве, продолжавшейся около часа, Буллит, проявляя интерес к перспективам торговли между двумя странами, спросил Литвинова, какие Россия может поставлять товары Америке, верно ли, что на Ленских приисках добывается золота на 150 млн. долл. в год. Нарком усомнился, заметив, что эта цифра преувеличена. У Буллита сложилось впечатление, что советское правительство будет, вероятно, в состоянии платить США за поставляемые товары золотом около 50 млн. долл. В донесении президенту Рузвельту он писал, что это надо иметь в виду при ведении торговых переговоров.

Литвинова больше всего волновала проблема признания СССР. На его вопрос, когда это может произойти, Буллит ответил, что Рузвельт настроен дружественно, неплохое отношение и Хэлла к России, но трудно определить срок установления дипломатических отношений между Вашингтоном и Москвой. Вероятно, это произойдет скоро, а может быть, потребуется и длительное время. Для этого советское правительство должно непременно отказаться от пропаганды, направленной против американских правительственных и экономических институтов. Это возможно, сказал Литвинов, но только при условии, что и США прекратят выпады против России. Собеседники договорились поддерживать контакты через Б.Е Сквирского. По мнению Литвинова, если Россия будет признана, то, возможно, Буллит станет послом в Москве.

4 июля Литвинов получил приятную весть. Эмиссар президента строго доверительно навестил наркома и уведомил его, что «США обдумывают вопрос о признании России». В тот же день на борт корабля «Индиана Полис» поступила радиограмма для президента с пометкой «непринужденная беседа продолжалась всего две минуты» Franklin D. Roosevelt and Foreign Affairs / Ed. N. Edgar. - Cambridge, 1969. - Vol. 1. - P. 272.. Как пишет Поп, Литвинову было сказано: «Президент благоприятно смотрит на восстановление первоначальных отношений с правительством, которое управляло Россией в течение 16 лет». По словам Попа, по возвращении в Москву Литвинов информировал Сталина о работе конференции, обратив его внимание на беседу с Буллитом и уведомление, что "США обдумывают признание России". Довольный Сталин поздравил Литвинова и сказал, что долгая его борьба "за признание, таким образом, скоро увенчается важным надвигающимся событием" Pope A. Maxim Litvinoff. - N.-Y., 1943. - P. 287..

Докладывая Рузвельту о встрече на конференции с Литвиновым, Буллит обратил внимание президента на то, что Литвинов связал признание СССР с событиями на Дальнем Востоке. С этим Буллит полностью был согласен и советовал Моргентау предоставить заем России как средство, которое могло бы побудить Советский Союз стать заслоном против экспансионистских устремлений Японии.

2 августа 1933 г. руководитель восточноевропейского отдела госдепартамента Р. Келли настоятельно рекомендовал до возобновления дипломатических отношений урегулировать ряд важных вопросов, а именно добиться отказа Советского Союза от идеи мировой революции и поддержки революционного движения в странах Европы и Азии. Вопрос об аннулировании долгов и конфискации имущества американских граждан, по его мнению, заслуживал особого внимания. Советская Россия имела большие долговые обязательства и перед другими иностранными государствами - Францией и Великобританией.

Автор документа акцентировал внимание на необычайных трудностях, которые могут возникнуть при установлении отношений с Советской Россией. Прежде всего, как он подчеркивал, это проблема коммунистической мировой революционной деятельности советского правительства. Келли рекомендовал еще до признания добиться "отказа нынешних правителей России от их мировых революционных целей и прекращения их деятельности, имеющей в виду осуществить реализацию таких целей". Вторым предварительным условием признания должны быть достаточные доказательства намерения соблюдать международные обязательства и признанные нормы, согласие об уплате долгов царского и Временного правительств и компенсации за конфискованную собственность, принадлежавшую американским фирмам. Общая сумма долгов и претензии, по его подсчетам, составлял; свыше 636 млн. долл.

Третьей предпосылкой признания являлась проблема преодоления различий между экономическими и социальными системами двух стран - имелась в виду государственная монополия внешней торговли СССР. "Коммерческие отношения между страной с государственной монополией внешней торговли и страной с внешней торговлей, ведущейся частными лицами, не могут осуществляться на той же самой базе, на какой ведется торговля между двумя странами последней категории". Иначе говоря, Келли не видел возможности сотрудничества двух социально-экономических систем на основе равноправия и взаимной выгоды и доказывал неприменимость общепринятых международных коммерческих отношений в торговле с Россией. Заметим, что подобные утверждения опровергались многолетней практикой внешней торговли СССР с иностранными государствами. И наконец, Келли советовал президенту в виде предварительного условия признания СССР достигнуть соглашения "о защите жизни и собственности американских граждан в России" Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers. 1932 - 1933. - Wash., 1948 - 1950. - P. 782 - 788..

16 августа 1933 г. руководитель по кредитованию сельского хозяйства Г. Моргентау-младший проинформировал президента о готовности советского правительства закупить в США сырьё на 75 млн. долл. и промышленной продукции на 50 млн. долл. при условии долгосрочного кредита. Была достигнута договоренность об условиях кредитования Реконструктивной финансовой корпорацией советских закупок на сумму 4 млн. долл. Таким образом, вырисовывалась перспектива расширения экономических связей между странами.

Движение за признание Советского Союза, развернувшееся в стране, побуждало правительство Рузвельта к принятию конкретных шагов. После возвращения Хэлла из Лондона Рузвельт встретился с ним для обсуждения данной проблемы. Предварительно он обстоятельно ознакомился с меморандумом Роберта Келли, взгляды которого разделяли многие сотрудники госдепартамента. Но глава этого ведомства был осторожен, воздерживаясь от изложения своей позиции. В ходе беседы Хэлл сказал: «В целом Россия миролюбивая страна. Мир вступает в опасный период как в Европе, так и в Азии. Россия со временем может оказать значительную помощь в стабилизации обстановки, по мере того как мир всё больше будет под угрозой». Согласившись с этим, Рузвельт заметил: «Две великие страны - Америка и Россия - должны поддерживать нормальные отношения. Восстановление дипломатических отношений выгодно для обеих сторон» Hull C. The Memoirs. Vol. I. - N.-Y., 1948. - P. 297..

Подобная беседа состоялась и в конце лета 1933 г. Президент интересовался у Хэлла, что следует предпринимать в отношении России. Госсекретарь ответил: «Я за признание России… Россия и мы были традиционными друзьями». Рузвельт без колебаний сказал: «Я согласен. Я согласен полностью… Двум народам, следовало бы поговорить друг с другом. Это будет полезно для обеих стран для возобновления дипломатических отношений» Browder R.P. The Origins of Soviet-American Diplomacy. - Princeton, 1953. - P. 11.. В то же время между ними выявились разные подходы к этой сложной проблеме. Хэлл был более склонен к мыслям, изложенным в памятной записке Келли. Поэтому собеседники не пришли ни к каким выводам. Было решено продолжить изучение назревшего вопроса. Наступали напряженные дни.

21 сентября 1933 г. Хэлл направил президенту меморандум. Правительство СССР, отмечал он, очень заинтересовано в признании его Америкой и получении кредитов. Советское руководство нуждается в них для развития промышленности и сельского хозяйства. Факт признания будет способствовать укреплению престижа внутри страны и за рубежом. Совершенно очевидно, что это явится важным фактором в предотвращении японской агрессии в Приморье. Правительство США, разумеется, должно извлечь выгоду из признания Советской России путем расширения торговли и предоставления ей кредита. Следует иметь при этом в виду, что для России большой проблемой являются иностранные долги. Они огромны, и она не в состоянии их выплатить. Большие кредиты ею уже получены в Германии.

Не возражая в принципе против признания страны Советов, государственный секретарь рекомендовал прежде обсудить и решить с советским правительством вопрос о коммунистической деятельности в Америке, проблему долгов, национализированной собственности, а также относительно прав американских граждан, находившихся в СССР, свободно исполнять религиозные обряды. Он рекомендовал сначала урегулировать спорные вопросы путем неофициальных совещаний, встреч и консультаций между представителями двух правительств и только после этого пригласить представителя СССР для обсуждения вопроса о признании Foreign Relations of the United States. Diplomatic Papers. 1932 - 1933. - Wash., 1948 - 1950. - P. 791 - 794..

Таким образом, меморандум Хэлла и памятная записка Келли во многом совпадали. Оба они выступали за принятие советским правительством предварительных условий акта признания. Так поступали, напомним, в свое время Англия и Франция.

В начале октября по просьбе Рузвельта Г. Моргентау и У. Буллит встретились с Б. Сквирским и сугубо доверительно в строжайшей тайне вручили недописанный проект послания от президента США главе советского государства М.И. Калинину. Такая секретность объяснялась боязнью Белого дома преждевременного разглашения акции. А вдруг последует негативная реакция Кремля. Рузвельт старался предусмотреть и исключить подобные моменты.

10 октября президент США направил главе советского государства М.И. Калинину послание. Рузвельт выражал сожаление по поводу того, что между двумя великими народами и государствами не было столь длительное время нормальных отношений. Долгие годы ранее существовала выгодная для обеих сторон традиционная дружба. Он предложил начать переговоры об устранении аномалии. Президент выражал согласие принять любых представителей для обсуждения лично с ними вопросов, существовавших между обеими странами. Этот акт президента свидетельствовал о его реализме и дальновидности как политика.

13 октября Рузвельт принял Р. Робинса, который поделился своими впечатлениями о беседах с руководителями советского государства, о посещении ряда крупных городов, о жизни народа и страны. На вопросы Рузвельта, возможна ли свобода вероисповедания в СССР и есть ли гарантия, что руководители Кремля не будут вести коммунистическую пропаганду, он ответил твердым "да", ссылаясь на официальные заявления Сталина, Рыкова и Литвинова.

Советское правительство охотно приняло предложение о посылке в США своего представителя для обсуждения вопросов, интересующих обе страны. Этот ответ был составлен в духе послания президента США и не давал повода для сомнений в дружественных намерениях Москвы. 14 октября члены Политбюро опросом согласились с текстом ответа на письмо Рузвельта за подписью М.И. Калинина.

17 октября М.И. Калинин отправил президенту Рузвельту одобренное Политбюро послание, в котором отмечалось, что отсутствие дипломатических отношений между США и СССР неблагоприятно отражалось на интересах двух государств и международном положении, увеличивало элементы беспокойства в мире, усложняло процесс упрочения всеобщего мира и поощряло силы, направленные к его нарушению.

20 октября между президентом США Франклином Делано Рузвельтом и Председателем ЦИК СССР М.И. Калининым состоялся обмен посланиями. Главы государств согласились начать переговоры для устранения затянувшейся аномалии. Представителем СССР на переговорах с американским президентом был назначен нарком иностранных дел СССР М.М. Литвинов.

Советско-американские переговоры, продолжавшиеся в Вашингтоне с 7 по 16 ноября 1933 г., завершились подписанием 12 документов, в которых были зафиксированы правовые нормы официальных отношений между двумя странами. 16 ноября 1933 г. состоялся обмен идентичными нотами между М.М. Литвиновым и Ф. Рузвельтом об установлении дипломатических отношений между СССР и США. В этих нотах выражалась обоюдная «надежда, что установленным ныне между нашими народами отношениям удастся навсегда остаться нормальными и дружественными и что нашим нациям отныне удастся сотрудничать для своей взаимной пользы и для ограждения всеобщего мира» Документы внешней политики СССР. Т. XVI. - М., 1970. - С. 641..

В этих документах были закреплены важнейшие принципы мирного сосуществования государств с различным социальным строем. В них стороны зафиксировали свои обязательства уважать право каждой стороны «строить свою жизнь в пределах своей собственной юрисдикции по своему усмотрению и воздерживаться от вмешательства каким-либо образом во внутренние дела» другой стороны; удерживать всех лиц, находящихся на правительственной службе, и все организации, подконтрольные правительству той или иной стороны, «от какого-либо явного или скрытого акта, могущего каким-либо образом нанести ущерб спокойствию, благосостоянию, порядку или безопасности» одной из сторон; не разрешать создания или пребывания на своей территории какой-либо организации или группы, «имеющей своей целью... свержение или подготовку свержения... политического или общественного строя» другой стороны.

Установление дипломатических отношений между Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки приветствовали широкие слои американской общественности. Американский журнал либерального толка «Нейшн» расценил этот шаг как крупнейшее достижение «нового курса» президента Рузвельта, вклад в дело всеобщего мира, «возврат к здравому смыслу после длительного царствования фантазий и опасений». Другой журнал - «Нью рипаблик» - в редакционной статье от 29 ноября 1933 г. прокомментировал это событие следующим образом: «Спустя два десятилетия историки, бросая ретроспективный взгляд на этот день, вероятно, без труда придут к заключению, что восстановление дипломатических отношений между Соединенными Штатами и Россией - одно из двух или трех выдающихся событий за 15 лет после окончания первой мировой войны».

2.2 Развитие советско-американских отношений с 1933 по 1940 гг.

Таким образом, существовавшие до 1933 года экономические, политические и идеологические аргументы и факторы оказывали негативное влияние на развитие советско-американских отношений. Конкурентная и идеологическая борьба достигла предельного накала. При одобрении администрации Гувера в стране проходили пропагандистские кампании против советского экспорта с обвинениями правительства СССР в умышленном демпинге, в применении принудительного труда. В этих кампаниях участвовали представители фирм, бизнесмены, политические деятели, печать, радио, особенно активно выступали сторонники жесткого курса в отношении большевиков, преднамеренно обвиняя Амторг и Совинформбюро в связях с Коминтерном. Созданная в мае 1930 г. палатой представителей комиссия Гамильтона Фиша на протяжении семи месяцев расследовала дело о "коммунистической пропаганде в США". Однако ее выводы при объективном рассмотрении оказались несостоятельными. В результате была признана "неподлинность" документов Уоллена, комиссара полиции, опубликовавшего антисоветские фальшивки.

В таких условиях советско-американские торговые отношения не могли развиваться нормально.

Движение за признание и установление нормальных отношений между двумя странами отвечало интересам деловых кругов США. Его поддерживали представители ряда крупных промышленных компаний, несколько известных банков. Одновременно в конгрессе обсуждались вопросы об отношении к СССР. Как в сенате, так и в палате представителей раздавались голоса за устранение аномалии, продолжавшейся многие годы. Отмечалось, что торгово-экономические факторы и сложившееся положение в стране побуждают отказаться от политики непризнания и встать на путь увеличения экспорта американских товаров в Советскую Россию, заключения деловых сделок, подписания контрактов. Русский рынок выгоден и надо его использовать - таково было мнение выступавших.

Установление дипломатических отношений между СССР и США явилось важным международным событием. Оно укрепило внешнеполитические позиции нашей страны в мире, стало новым весомым доказательством правильности и плодотворности неизменной линии Советского государства на развитие отношений с капиталистическими странами на основе принципов мирного сосуществования. В Отчетном докладе ЦК ВКП(б) XVII съезду партии говорилось: «Не может быть сомнения, что этот акт имеет серьезнейшее значение во всей системе международных отношений. Дело не только в том, что он поднимает шансы дела сохранения мира, улучшает отношения между обеими странами, укрепляет торговые связи между ними и создает базу для взаимного сотрудничества. Дело в том, что он кладет веху между старым, когда САСШ (Североамериканские Соединенные Штаты) считались в различных странах оплотом для всяких антисоветских тенденций, и новым, когда этот оплот добровольно снят с дороги ко взаимной выгоде обеих стран».

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ