красный армия война реформирование

Одним из первых мероприятий военной реформы явилось широкое внедрение территориального принципа комплектования Красной Армии в сочетании с кадровым. В условиях частичной политической и экономической изоляции или, как говорили в те годы, «полного капиталистического окружения» для Советского Союза наиболее целесообразной являлась, конечно, кадровая армия. Но чтобы обеспечить военную подготовку призывного контингента в середине 20-х годов, потребовалось бы довести численность кадровой армии (при двухлетнем сроке службы) до 1,8. млн человек Для страны, только приступившей к восстановлению экономики, это было нереально. Содержание большой кадровой армии легло бы непосильным бременем на государственный бюджет и на плечи трудящихся. В то время было трудно содержать даже 600-тысячную армию.

Таким образом, в ходе реформы возникло некоторые противоречие. С одной стороны, интересы экономики требовали сокращения армии, а с другой - было просто необходимо обеспечить надежную оборону государства. Михаил Фрунзе предложил решить эту проблему за счет смешанной системы строительства армии на основе сочетания кадровых и территориальных формирований, что, по его мнению, «позволяет увеличить количество пропускаемого через ряды нашей армии контингента и допускает несение военной службы без длительного отрыва от хозяйства, что является большим выигрышем для населения». Смешанная система строительства действительно давала значительную экономию средств. Содержание одного красноармейца в кадровых частях обходилось в 267 рублей в год, а в территориальных - в 58 рублей.

Оставаясь заместителем председателя Реввоенсовета и заместителем наркомвоенмора, М.В. Фрунзе 1 апреля 1924 г. был назначен по совместительству начальником и комиссаром Штаба РККА. Его помощниками стали М.Н. Тухачевский и Б.М. Шапошников. Штаб РККА, по словам Фрунзе, должен был стать «не только мозгом Красной Армии, он должен стать военным центром всего нашего государства и должен поставлять тот материал, который ляжет в основу работы Совета Обороны». В его составе было четыре управления (оперативное, организационно-мобилизационное, военных сообщений, разведывательное) и Научно-уставной отдел, в задачи которого входило изучение опыта войны и руководство по составлению и изданию боевых уставов. Руководство по составлению и изданию прочих уставов, инструкций и наставлений было передано в соответствующие центральные органы по принадлежности. На Главное управление Красной Армии (ГУ РККА) возлагались задачи руководства текущей жизнью войск и обеспечения их повседневных нужд.

Инспекторат РККА, возглавляемый бывшим главкомом С.С. Каменевым, ведал боевой подготовкой и инспектированием Вооруженных Сил. Политуправление Реввоенсовета СССР стало называться Политическим управлением РККА. Его возглавлял А.С. Бубнов.

Материальное обеспечение Вооруженных Сил сосредоточивалось в специальных управлениях во главе с начальником снабжения И.С. Уншлихтом. По вопросам снабжения ему подчинялись управления родов войск (артиллерийское, военно-инженерное, связи, броневых сил), а их боевой подготовкой руководил Инспекторат РККА. Кроме того, реорганизовывались управления Военно-Воздушных Сил, Военно-Морских Сил, военно-санитарное и военно-ветеринарное.

19 апреля 1924 г. М.В. Фрунзе по совместительству был назначен начальником и комиссаром Военной академии РККА. Он внес большой вклад в улучшение учебных программ. Из курса обучения были исключены некоторые второстепенные предметы и расширена программа военно-исторического цикла. Впоследствии М.В. Фрунзе писал: «В 1924/25 учебном году более широко, чем до сих пор, поставлено изучение опыта нашей гражданской войны». И далее: «…не следует забывать, что наш опыт нужен не только для нас одних. Он практически жизненно необходим для тех отрядов пролетарской армии, которые готовятся ко вступлению в бой с классовым врагом».

Тогда же в Военной академии РККА были открыты снабженческий факультет для подготовки военных специалистов тыла с профилирующей кафедрой военной промышленности и восточное отделение (ставшее вскоре факультетом). Вводились полевые занятия по общей тактике и тактике конницы. Соответствующие нововведения осуществлялись и в других военно-учебных заведениях.

М.В. Фрунзе был необыкновенно прозорлив в определении перспектив развития Красной Армии. Он поставил вопрос об ускорении ее технической оснащенности.

К 1924 г. уже был накоплен некоторый опыт перехода к территориально-милиционным формированиям в районах с наиболее сплоченным пролетарским населением. Дело в том, что крупные военные расходы были непосильными для экономики, тормозили восстановление и дальнейшее развитие народного хозяйства, но и в этих условиях нужно было обеспечить надежную военную защиту Советского государства. Решить эту проблему можно было путем сочетания кадровых и территориальных формирований. «Наличие территориально-милиционных формирований, - писал М.В. Фрунзе, - позволяет нам увеличить количество пропускаемого через ряды нашей армии контингента. Помимо этого соображения, мы считаемся и с тем, что эта система допускает несение военной службы без длительного отрыва от хозяйства, что является большим выигрышем для населения, и, наконец, с тем, что она обеспечивает в должной мере и интересы подготовки. Вот почему в вопросе структуры наших вооруженных сил мы стали на точку зрения постоянной армии плюс милиционные формирования. Другого выхода при данных условиях и численности наших мирных кадров у нас нет и быть не может» {381}.

Внешнеполитические условия благоприятствовали сокращению Советских Вооруженных Сил, так как в то время международному империализму еще не удалось преодолеть последствия антивоенных выступлений в своих странах, а также разразившегося после мировой войны экономическою спада. Полоса дипломатического признания СССР в 1924 г. расценивалась некоторыми политическими обозревателями как второе триумфальное шествие Советской власти. Зловещая тень интервенции, нависшая над советскими границами, постепенно рассеивалась. Мир капитализма все больше ощущал неумолимое приближение экономического кризиса, и он искал из него выхода, как и прежде, на необъятном рынке России. Германия, страдавшая от контрибуции Антанты и от потери Эльзас-Лотарингии, была вынуждена первой пойти на возобновление дипломатических отношений с Советской Россией.

В осуществлении советской военной реформы нужно было исходить из того, что лимит постоянной численности Советских Вооруженных Сил на 1 октября 1924 г. устанавливается в 562 тыс. человек, не считая переменного (приписного) состава.

2.2 О сроках службы

21 марта 1924 года Центральный исполнительный комитет компартии и Совнарком СССР утвердили постановление о сроках службы в армии, на флоте и войсках ОГПУ, в котором устанавливался новый порядок прохождения воинской службы. Предыдущий закон был принят в 1922 году и предусматривал два призыва: весной - для основного призывного контингента, и осенью - для тех, кто получил отсрочку. Призывники, попавшие в армию весной, проходили службу в течение полутора лет (в пехоте), а те, кого «забрили» осенью - в течение шести месяцев, что объяснялось стремлением пропустить через армию возможно большую часть призывного контингента.

По новому постановлению для всех родов Сухопутных войск определялся единый двухгодичный срок службы, для специалистов Воздушного Флота - 3 года и Военно-морского флота - 4 года. Призыв на действительную службу проводился один раз в год, осенью, а призывной возраст был повышен до 21 года. Отсрочки и льготы по семейному положению отменялись.

В апреле 1924 г. М.В. Фрунзе подписал директиву Реввоенсовета СССР «О вовлечении командного состава в политпросветработу». Реввоенсовет потребовал от командиров всех степеней, чтобы они лично участвовали в проведении партийно-политической работы. Тем самым в определенной мере обеспечивался переход к единоначалию на партийной основе, который наметился еще в ходе гражданской войны.

Обобщая опыт управления войсками во время гражданской войны, В.И. Ленин указывал: «В этот опыт надо вдуматься. Он прошел, закономерно развиваясь, от случайной, расплывчатой коллегиальности через коллегиальность, возведенную в систему организации, проникающей все учреждения армии, и теперь, как общая тенденция, подошел к единоначалию, как к единственно правильной постановке работы».

В последующем требования директивы были включены во Временный устав внутренней службы, который впервые в истории Советских Вооруженных Сил определил обязанности всех должностных лиц по воспитанию подчиненных. Это не только способствовало повышению действенности партийно-политической работы, но и помогало идейно-теоретическому росту командных кадров.

Апрельский (1924 г.) Пленум ЦК партии одобрил создание территориальных формирований.

В своем постановлении по докладу Реввоенсовета СССР пленум отмечал: «Одобряя мероприятия Военведа в деле учета и применения на деле национальных моментов строительства Красной Армии и в частности постановки политкультурно-просветительной работы в частях на родном языке, пленум считает необходимым дальнейшее расширение и углубление этой работы в духе постановления XII съезда партии».

2.3 Социокультурные изменения

По сравнению с мартом 1923 г. и январем 1924 г. произошли существенные социо-культурные изменения в составе военной элиты. В этно-культурном отношении значительно сократилось число «русских» среди «генералов»: с 68,5% в марте 1923 г., до 58,5% - в январе 1924 г. и до 50% - в апреле 1924 г. Наполовину сменилось число немцев. По сравнению с мартом 1923 г. меньше стало выходцев из дворян: с почти 35% в марте 1923 г., до 27% - в январе 1924 г. и до 21% - в апреле 1924 г. В целом наблюдается тенденция к снижению общего% «генералов» из «образованных слоев» (офицерские дети, из семей служилой интеллигенции и дворян). По сравнению с мартом 1923 г. (54%) он понизился до 49,7% в апреле 1924 г., хотя по-прежнему «генералы», происходившие из указанных слоев общества составляли почти половину всей военной элиты.

Произошли заметные изменения в составе военной элиты и по военно-образовательному уровню. Если в марте 1923 г. кадровые офицеры составляли 80%, то в январе 1924 г. их было уже 73%, а в апреле 1924 г. - 69%. Особенно же заметно было резкое уменьшение доли «генштабистов». В марте 1923 г. их было 78%, в январе 1924 г. - 58,5%, а в апреле 1924 г. - 48%. Таким образом, по сравнению с мартом 1923 г. «генштабисты» сократились на 30%. В то же время возросло число членов РКП (б). В марте 1923 г. в составе военной элиты их было 22%, в январе 1924 г. - св. 33%, а в апреле 1924 г. - 40,5%, т.е. их доля возросла почти на 20%.

2.4 Руководящие документы