Наравне с Александром Христофоровичем граф Воронцов по праву считается одним из героев Отечественной войны 1812 года. Он известен как один из участников сражения под Смоленском в составе армии князя Багратиона; в Бородинской битве находился в самом центре активных боевых действий - Багратионовых флешах, куда была направлена основная атака французов. Здесь же Воронцов получил серьезное ранение штыком в рукопашном бою. Позднее, понимая всю опасность, грозившую Москве с продвижением французов, Михаил Семенович отказался от возможности эвакуировать свое имущества из дома, находившегося на Немецкой улице. Вместо этого он приказал использовать имевшиеся в распоряжении подводы для вывоза огромного числа раненых солдат Удовик В.А. Воронцов. М., 2004. С. 102..

В ходе Заграничного похода он отличился в целом ряде сражений. Особенно запоминающейся вышла битва при Краоне (1814), в которой граф сумел выдержать натиск армии, руководимой самим Наполеоном.

Примечательна его деятельность на посту командующего оккупационным корпусом во Франции, характеризующая его как мудрого руководителя. Им лично был составлен особый свод правил, которые порицали использование телесных наказаний в корпусе, т.к. он считал невозможным «палкой» побуждать солдат к достойному несению службы Воронцов М.С. Некоторые правила для обхождения с нижними чинами в 12 пехотной дивизии (1815) // Русский архив. 1877. Вып. 6. С. 167-171.. Помимо этого, в подразделениях организовывались ланкастерские школы, обучавшие как простых солдат, так и младших офицеров. Также известно, что перед самым выводом корпуса из Франции он распорядился выплатить из личных средств все долги офицеров и солдат перед местными жителями. Эта сумма была настолько большой, что Михаил Семенович был вынужден продать собственное, доставшееся ему по наследству от княгини Екатерины Дашковой, приходившейся ему теткой, имение Круглое Удовик В.А. Указ. соч. С. 135..

Много теплых слов заслужил граф М.С. Воронцов от современников, будучи на посту генерал-губернатора Новороссии. Находясь в этой должности с 1823 года, он, как талантливый хозяйственник, сумел многое изменить в этом богатом природой и ресурсами крае в лучшую сторону (собственно, как того и желал его друг Бенкендорф, когда еще будучи совсем молодым пребывал в этих землях). Именно при Воронцове город Одесса увеличил свое благосостояние и добился значительного расширения своей торговой значимости; в Крыму был дан существенный ход развитию искусства виноделия, усовершенствована дорожная сеть полуострова, проведены успешные опыты разведения новых видов сельскохозяйственных культур; с 1828 года началось развитие пароходства в Черном море Там же. С. 272.

Если же обратиться к профессиональному окружению графа А.Х. Бенкендорфа, то основное внимание стоит уделить личностям управляющих III отделением С.Е.И.В.К., с которыми у Александра Христофоровича сложились устойчивые профессиональные взаимоотношения.

Первым делом обращает на себя внимание фигура М.Я. фон Фока, ставшего самым первым управляющим при Бенкендорфе. Он имел немецкие корни, свою служебную карьеру начал еще в 1793 году в лейб-гвардии. С 1802 года, в течение пяти лет он находился на службе в департаменте Министерства коммерции, два года служил в полиции Московской губернии, а затем стал чиновником Министерства полиции. После Отечественной войны, в 1813 г. он был назначен руководителем Особой канцелярии при МВД. И свой пост он занимал вплоть до образования III отделения С.Е.И.В.К.

Современники отмечали: это был одаренный, умный, исполнительный, образованный чиновник, которому А.Х. Бенкендорф был безмерно обязан своей репутацией достаточно умного человека. Дипломат и знаменитый мемуарист Ф.Ф. Вигель характеризовал Фока как «немецкого мечтателя», который не упрекал общественное свободомыслие и считал его вполне себе обычным делом. Но, по сложившемуся у Вигеля мнению, не всякое свободомыслие фон Фок полагал достойным законной защиты - для России был необходим просвещенный образ мыслей, и только таких людей стоило бы защищать. Также Вигель отмечал личные качества фон Фока, характеризуя того как абсолютно незлопамятного, доброжелательного человека, «не искавшего ничьей погибели» Вигель Ф.Ф. Записки. СПб., 1891-1893. С. 317..

В свою очередь исследователь Б.Л. Модзалевский, называл фон Фока

«душою» всей сложившейся полицейской системы Модзалевский Б.Л. Пушкин под тайным надзором. СПб., 1999. С. 100.. Согласно его данным, это был по-немецки устроенный, неутомимый человек, обладавший незаурядным административным опытом, огромным чувством ответственности за результат и свободным владением четырьмя языками. Он служил идеальным дополнением к личности главноуправляющего III отделением А.Х. Бенкендорфа, который не обладал хорошим образованием и устойчивыми, административными способностями. Б.Л. Модзалевский отмечал, что их отношения можно было охарактеризовать как «дружеские» Модзалевский Б.Л. Указ. соч. С. 102..

Надо сказать, что сам М.Я. фон Фок выступал как борец с бюрократией

– это явление он называл ненасытным «гложущим червем, которого следует уничтожить огнем и железом». Одновременно Максим Яковлевич отмечал тотальное засилье коррупции в правительственных кругах всех уровней, а борьбу с ней он называл благотворным делом, но «чем дальше продвигаешься, тем больше встречаешь виноватых…» Фок М.М. Указ. соч. С. 112..

Важность фигуры фон Фока подметил в своем дневнике А.С. Пушкин, после смерти Максима Яковлевича в 1831 году написавший о том, что Россия потеряла действительно «человека доброго, честного и твердого». Сам факт смерти управляющего III отделением поэт эмоционально охарактеризовал как «бедствие общественное» Цит. по: Попов М.М. А.С. Пушкин // Русская старина. 1874. С. 694-695.

Из профессионального окружения Бенкендорфа стоит особо выделить фигуру Леонтия Васильевича Дубельта. Он стал третьим управляющим III отделения (после М.Я. фон Фока и А.Н. Мордвинова), являясь при этом ближайшим помощником главноуправляющего при А.Х. Бенкендорфе, а потом и при А.Ф. Орлове. В жандармерии ему удалось сделать замечательную карьеру. В 1830 году он служил губернским жандармским штабс-офицером, спустя шесть лет получил повышение до начальника штаба. С 1839 года он совмещал сразу две должности: и начальника жандармского штаба, и управляющего III отделением С.Е.И.В.К. Это был очень влиятельный человек, занимавший одну из самых главных должностей российской империи времен Николая I. Кстати, именно заслугой Дубельта является принятие особого документа - «Положения о жандармерии» (1836) где впервые были в нормативном порядке закреплены служебные обязанности жандармов.

Конечно, положения и инструкции подобных документов были недостаточно конкретными, что и приводило к всевозможным кривотолкам и злоупотреблениям полномочиями в жандармской среде. Но стоит заметить, что подобное обстоятельство было обусловлено самой сутью происхождения всей высшей полиции, основанной исключительно по воле императора, и вследствие этого пользовавшейся огромными привилегиями. Фактически же приоритет основных инструкций принадлежал личным распоряжениям и приказам шефа жандармов.

Современниками у Л.В. Дубельта отмечались его ум и сострадание к свободомыслящей молодежи. Известный критик А.И. Герцен дал ему весьма положительную характеристику, назвав того «лицом оригинальным», при этом отметив, что «он наверно, умнее всего третьего и всех трех отделений собственной канцелярии». Примечательно и то, что описывая этого человека, Герцен едко подмечал: «Много страстей боролись в его груди, прежде чем голубой мундир победил или, лучше, накрыл все, что там было» Герцен А.И. Указ. соч. С. 63.

Таким образом, можно утверждать, что ближайшее окружение А.Х. Бенкендорфа (личное и профессиональное) в значительной степени восполняло имевшиеся у него личностные недостатки, главными из которых были нехватка образования, рассеянность в продолжительных рутинных делах, недостаточная проницательность в решении серьезных управленческих вопросов. Будет уместным признать, что окружение графа в своей основе состояло из умных, образованных людей, а также коллег, которые, несомненно, понимали всю степень ответственности за свои действия при работе в III отделении С.Е.И.В.К.

3.2 Характеристика личности А.Х. Бенкендорфа в трудах и высказываниях современников

Разумеется, личность А.Х. Бенкендорфа как шефа жандармов и руководителя III отделением привлекает к себе особое внимание. Он известен, прежде всего, как суровый и жесткий проводник реакционного курса императора Николая I, окрашенного преимущественно в негативные тона. Таким он представляется как для широкого круга общественности, так и для определенного слоя историков. Подобная характеристика кажется нам слишком предвзятой и однобокой. Необходимо отдельно остановиться на сохранившихся и дошедших до нас свидетельствах современников графа о его персоне.

Имеющиеся в распоряжении воспоминания современников о личности Александра Христофоровича можно разделить на группы: воспоминания коллег, деятелей искусства и литературы, воспоминания декабристов.

В первую очередь необходимо обратить внимание на воспоминания коллег А.Х. Бенкендорфа. Интерес здесь представляют записки А.Ф. Львова, служившего при Бенкендорфе адъютантом корпуса жандармов. О своем шефе он отзывался в положительном ключе, характеризуя его как «доброго начальника» Львов А.Ф. Указ. соч. С. 78.. В тон ему обращено заявление Э.П. Строгова, также проходившего службу под началом Бенкендорфа и назвавшего графа «добрейшим существом» Строгов Э.И. Указ. соч. С. 318.. Строгов полагал, что его непосредственный начальник был вовсе не способен на злые, коварные деяния.

Друг и хороший боевой товарищ С.Г. Волконский (и, кстати, участник декабристского мятежа) отзывался о Бенкендорфе как о «мыслящем и доброжелательном человеке с чистой душой и светлым умом» Волконский С.Г. Указ. соч. С. 179.. Управляющий III отделением Л.В. Дубельт, занимавший эту должность в завершающий период жизни Бенкендорфа, дополнял эту характеристику, называя того «человеком ангельской доброты» Дубельт Л.В. Биографический очерк и его письма // Русская старина. 1888. Т. 60. С. 247.. Из имеющихся оценок коллег Александра Христофоровича можно заключить, что подчиненные и сослуживцы с глубоким уважением и позитивом отзывались о своем начальнике.

Стоит рассмотреть характеристики шефа жандармов и в литературной среде. Удивительно, но человек, по факту руководивший цензурой в российском государстве первой половины XIX века, удостоен со стороны литераторов также весьма лестных отзывов.

Например, определение «добрый» очень часто повторяется по отношению к персоне Бенкендорфа в воспоминаниях известной мемуаристки А.О. Смирновой-Россет Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М., 1989. С. 159.. В свою очередь, дипломат и писатель Ф.И. Тютчев, после личного знакомства с Бенкендорфом, свидетельствовал о доброте и честности главноуправляющего III отделением, о чем наглядно говорит реплика: «Это одна из самых лучших человеческих натур, какие мне доводилось встречать» Тютчев Ф.И. Полное собрание писем сочинений. М., 2004. С. 274-275..

Известнейший русский писатель и поэт А.С. Пушкин, описывая А.Х. Бенкендорфа, называл того «жженкой». Поэт объяснял подобное сравнение тем, что жженка имеет аналогичное по своему воздействию

«полицейское, усмиряющее и приводящее все в порядок влияние, но только на желудок» Пушкин А.С. Указ. соч. С. 225.. Это не единственная характеристика, данная великим поэтом Бенкендорфу. К примеру, в письме к князю П.А. Вяземскому он характеризует шефа жандармов как человека «благородного и беспечного, вовсе не злопамятного» Там же..

Со своей стороны князь П.А. Вяземский в 1832 году в письме к А.С. Пушкину описывал визит к нему Раевского, проходившего в ту пору по делу декабристов. Излагая подробности, князь свидетельствовал, что Раевский в конце концов был «совершенно очищен во мнении государя <…> и в этом деле помог ему Бенкендорф, которым он очень доволен» Вяземский П.А. Старая записная книжка. М., 2012. С. 14-15.. Кроме того, князь называл шефа жандармов человеком «со свойственными ему благими намерениями», который «может ошибаться, но повинуясь при этом голосу своей совести» Цит. по: Вацуро В.Э., М.И. Гиллельсон. Указ. соч. С. 129.. Но стоит подчеркнуть, что тот же П.А. Вяземский критиковал методы работы учреждения, возглавляемого Бенкендорфом. Особое недовольство у князя вызывала практика тайной перлюстрации личной корреспонденции, проводившаяся полицейскими в почтовых отделениях по всей империи.

Теперь же стоит обратиться к отзывам декабристов. Как известно, во время декабристского мятежа на Сенатской площади генерал А.Х. Бенкендорф находился рядом с императором Николаем I. Император, в отличие от своего брата Александра I, полностью доверял своему опытному приближенному. Этим объясняется тот факт, что после успешного подавления мятежа, Александр Христофорович был включен в состав специального комитета, носившего название «Тайный комитет для изыскания соучастников злоумышленного общества», образованного с целью рассмотрения дел мятежников. Позднее приставка «тайный» была убрана из названия комитета, дабы продемонстрировать гласность, открытость и законность следственного процесса над виновными (на этом настоял сам Бенкендорф, так как считал, что подобный шаг поможет завоевать общественное доверие на первых порах воцарения новой власти).

Следственный комитет в общей сложности проработал полгода, было проведено порядка 146 заседаний и проводилось множество допросов, в которых принимал участие Бенкендорф в качестве одного из дознавателей. И очень показательно, как сами участники процесса характеризовали А.Х. Бенкендорфа.

Так, многие декабристы писали в своих мемуарах о его корректности в следственном процессе. Некоторые из впоследствии осужденных даже выражали слова признательности, отмечая его благожелательный настрой и оказываемую моральную помощь. Осужденный майор Н.И. Лорер писал: «Бенкендорф вел себя благороднее всех…» Лорер Н.И. Записки декабриста. Иркутск, 1984. С. 111.. Это мнение декабрист подкреплял конкретным сравнением поведения двух дознавателей: если Александр Христофорович вел себя спокойно и сдержанно, то князь Чернышев все время кричал и запугивал допрашиваемых. Майора Лорера в этой точке зрения поддерживал поручик Н.Р. Цебриков, который тоже писал о благородстве, спокойствии и лаконичности Бенкендорфа в ходе проведения всех дознавательных мероприятий Цит. по: Олейников Д.И. Бенкендорф... С. 236-238..

Генерал М.А. Фонвизин в личных письмах отмечал: «Из членов тайной Следственной комиссии всех пристрастнее и недобросовестнее поступал князь Чернышов: допрашивая подсудимых, он приходил в яростное исступление, осыпал их самыми пошлыми ругательствами <…> Пристойнее вели себя князь А.Н. Голицын и генерал-адъютант граф А.Х. Бенкендорф, у которых вырывалось сердечное сочувствие и сострадание к узникам» Фонвизин М.А. Сочинения и письма. Иркутск, 1979. С. 196..

Интересны свидетельства судимых И.А. Анненкова и поручика А.С. Гангеблова: первый описывал советы, даваемые Бенкендорфом допрашиваемым солдатам и офицерам - «говорил он о милосердии Государя, призывал к чистосердечному покаянию и откровенности…»; второй же утверждал, что поведение Александра Христофоровича, не смотря на тревожную обстановку, воздействовало на него «успокоительно» Цит. по: Олейников Д.И. Бенкендорф... С. 236-237..

Всего за время работы комиссии к высшей мере наказания - казни - было приговорено 5 человек (П.И. Пестель, С.И. Муравьев-Апостол, М.П. Бестужев-Рюмин, К.Ф. Рылеев и П.Г. Каховский). Дознаватель А.Х. Бенкендорф занимался в основном Северным обществом (по поводу Южного общества расследование вел князь А.И. Чернышев). Исследователь Н.Я. Эйдельман подсчитал, что из числа тех, кого лично допрашивал А.Х. Бенкендорф, было больше оправдательных приговоров (24 оправдательных вердикта из 89), нежели среди подследственных А.И. Чернышева (11 оправдательных вердиктов из 100) Эйдельман Н.Я. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII-XIX вв. и Вольная русская печать. М., 1973. С. 225..

Показательно, что сами декабристы признавали благородство и со стороны императора Николая I. Барон и декабрист А.Е. фон Розен честно писал в своих записках, что Николай Павлович имел полное право применить к мятежникам, согласно букве воинского Устава, высшую меру военного трибунала. Все основания для этого у государя были - восставшие являлись действующими кадровыми военными, находившимися под присягой, они с оружием в руках фактически восстали против государства и власти, что по Уставу влекло за собой суровое наказание для всех причастных. Однако император, в том числе благодаря советам своих приближенных, решил устроить открытый, гласный судебный процесс, конечно, во многом рассчитывая также завоевать в народе поддержку и показать обществу ясность и легитимность выносимых властью решений.

Статус обязывал А.X. Бенкендорфа присутствовать на казни пятерых приговоренных к повешению участников-руководителей мятежа. Казнь состоялась 13 июля 1826 года. Поведение Александра Христофоровича в этот день отмечали многие свидетели. Тот же барон Розен вспоминал эпизод, произошедший во время исполнения приговора: осужденный П.В. Аврамов просил дозволения передать свои воинские знаки отличия брату, который являлся капитаном Павловского полка. Однако солдат из оцепления не позволил ему этого сделать. Декабриста поддержал А.Х. Бенкендорф, который благородно согласился исполнить его просьбу Розен А.Е. Записки декабриста. Иркутск, 1984. С. 173..

Майор Н.И. Лорер, описывая все происходившее в тот страшный день, утверждал, что общее поведение Бенкендорфа, его заметная тревожность, а также специальное промедление с исполнением казни - все это до последнего выдавало в нем ожидание вестей из Царского Села о помиловании осужденных Лорер Н.И. Указ. соч. С. 111-112..

Офицер М.М. Нарышкин в свою очередь описывал случай, произошедший после того, как троих осужденных не удалось казнить с первой попытки, их стали заново готовить к повешению, и в тот момент Бенкендорф воскликнул: ««Во всякой другой стране...», но тут же замолк на полуслове» Цит. по: Невелев Г.А. Истина сильнее царя. М., 1985. С. 91.. Мемуаристка А.О. Смирнова-Россет тоже писала о негативном отношении Александра Христофоровича к проведению смертной казни по отношению к декабристам Смирнова-Россет А.О. Указ. соч. С. 159..

Будучи уже в статусе руководителя III отделением С.Е.И.В.К. Бенкендорф старался упростить, насколько это было возможным, судьбу осужденных к каторге своих бывших сослуживцев. Так, он распорядился, чтобы женам сосланных декабристов не чинили препятствий при отправке в Сибирь Марголис А.Д. Письма жен декабристов А.Х. Бенкендорфу // Сибирь и декабристы. Иркутск, 1983. № 3. С. 241-249.. Помимо того, он иногда выступал в качестве исполнителя некоторых просьб самих декабристов. Например, он отказал жене декабриста И.Д. Якушкина переехать к мужу в Сибирь. Подобное решение принадлежало самому мужу-декабристу, обратившемуся с просьбой к Бенкендорфу воспрепятствовать этому «опрометчивому» желанию жены. Александр Христофорович честно исполнял взятые на себя обязательства Рахматуллин М.А. Император Николай I и семьи декабристов // Отечественная история. 1995. №6. С. 18..

Конечно, положение А.Х. Бенкендорфа в статусе человека, поставленного охранять самодержавие от возможного повторного сценария декабря 1825 года, и одновременно приходившегося многим декабристам другом и сослуживцем, было весьма незавидным. Тем не менее, имея в своем распоряжении влиятельную должность, Александр Христофорович различными способами старался помогать многим из сосланных в Сибирь.

В этом плане показательны его отношения с другом, сослуживцем и участником декабристского мятежа С.Г. Волконским, которого суд приговорил к двадцати годам каторжных работ (позднее срок уменьшили до десяти лет). Волконский в своих воспоминаниях писал о хорошем обращении со стороны надзирателей и выражал искреннюю признательность своему «служебному товарищу и другу не только светскому». Его восхищало то, что Бенкендорф нисколько не изменил своего отношения к нему, и даже после всего случившегося «он смог сохранить несколько крох моего имения» Волконский С.Г. Указ. соч. С. 440..

Приведенные в исследовании свидетельства современников только подчеркивают тот факт, что не таким уж и «суровым и ужасным» был шеф жандармов и руководитель III отделения С.Е.И.В.К. Его личности были свойственны многие положительные человеческие качества: доброта, честность, сострадание, верность дружбе, благородство. Разумеется, первостепенным понятием для Бенкендорфа, несмотря на всю двойственность положения в деле декабристов, служило понятие долга. И в первую очередь это понятие было обращено в сторону императора и государства, причем именно в том смысле, каким его себе представлял и мыслил сам Александр Христофорович. Участвуя в расправе над декабристами, Бенкендорф честно исполнял поручение, переданное ему Николаем Павловичем. Свое личное отношение к казни участников мятежа А.Х. Бенкендорф выразил в собственных мемуарах словами: «Я не имею права подвергать сомнению деяния монарха, но я не желал бы более принимать участие в экзекуциях и постараюсь их более не допустить» Бенкендорф А.Х. Воспоминания... С. 338..

Из-за своей политической позиции и занимаемого поста А.Х. Бенкендорф был удостоен не только положительных характеристик у современников. К примеру, тот же А.И. Герцен так отзывался о руководителе III отделения (уже после его смерти): «Обманчивый добрый взгляд <…> Быть может он и не сделал всего зла, что мог бы, но и добра он не сделал, ему не доставало - энергии, воли, сердца…» Герцен А.И. Указ. соч. С.57-65..

Российский государственный деятель, барон М.А. Корф тоже скептически оценивал личность Бенкендорфа: отмечая популярность, которой пользовался Александр Христофорович при жизни, и его добродушие и благородство, барон в то же время считал, что шеф жандармов был весьма далек от понятий образованности и образцовости, и был скорее посредственностью: «Он никогда не был ни деловым, ни далеким человеком, и всегда являлся орудием лиц, его окружавших» Корф М.А. Заметки барона // Русская старина. 1896. T.86. С.472-473..

А вот газета «Северная пчела», во главе которой стояли издатели Ф.В. Булгарин и Н.И. Греч, после смерти шефа жандармов напечатала следующие строки: «Государь лишился преданного слуги, <…> Отечество - полезного и достойного сына…» Греч Н.И. Записки моей жизни. М., 1930. С. 473..

Таким образом, личность А.Х. Бенкендорфа заслужила действительно много оценок современников. Большинство представителей общественной среды России периода царствования Николая I в целом положительно отзывалось о личных качествах шефа жандармов и руководителя III отделением С.Е.И.В.К. Сослуживцы, декабристы, коллеги - все эти современники в своих воспоминаниях, мемуарах и записках делились мнением о Бенкендорфе, особо выделяя его главные черты - доброту, честность, корректность поведения, готовность всегда прийти на помощь и оказать содействие. Причем подобные характеристики он заслужил уже в бытность шефом жандармов и руководителем III отделения, и оценивали его люди, многих из которых он по долгу службы должен был контролировать и преследовать. Стоит признать, что были, разумеется, и полярные мнения о его личности. Некоторые из современников определяли А.Х. Бенкендорфа посредственным чиновником, поддающимся влиянию своего более образованного окружения.

Заключение

Личность Александра Христофоровича Бенкендорфа выделялась следующими характерными чертами: в бытность его действующим военным российской армии - храбростью, отвагой, умелыми командирскими навыками, самостоятельностью, любознательностью и определенной степенью легкомыслия и безрассудства (особенно в боевой обстановке); в период его карьерного возвышения при занятии поста руководителя III отделением С.Е.И.В.К. и шефа жандармов - прямотой характера, преданностью императору и служебному долгу, исполнительностью, инициативностью, стремлением оправдать доверие государя, но и при этом леностью в рутинных делах государственного управления.

Во многом из-за своих личностных качеств у него не сложились доверительные отношения с императором Александром Павловичем. Но в период правления Николая I он смог найти себе применение в создаваемой императором системе государственной безопасности, нацеленной на исполнение законов и контроль за общественным настроением.

А.Х. Бенкендорф по складу своего характера в значительной степени был схож с императором Николаем Павловичем. Собственно, благодаря этому фактору между ними надолго установились теплые, доверительные, дружеские отношения. Управленческие возможности Бенкендорфа, требовавшие от него заниматься решением рутинных вопросов, были далеки от идеальных и по свидетельствам современников оставляли желать лучшего. Однако человеческие качества его были на высоте. Во многом благодаря им, а также своему военному, боевому опыту, на него и обратил свое внимание император Николай I, увидевший в личности Бенкендорфа идеальную фигуру защитника и охранителя престола.

Как глава III отделения С.Е.И.В.К. А.Х. Бенкендорф стремился четко и добросовестно исполнять поручения Николая I. Безусловно, управленческих данных и административных способностей ему на этом посту не хватало. Как, вполне вероятно, не хватало и должного уровня образования. Но Бенкендорф отнюдь не был глупым человеком: руководить III отделением он был назначен с 1826 года, и с этого момента он сумел окружить себя умными, знающими людьми, которые по мере необходимости помогали ему в обустройстве столь серьезной политической организации.

Весь период своей деятельности на посту руководителя Бенкендорф отстаивал вверенное ему монопольное право осуществлять политический сыск и иные мероприятия, которые император отвел в компетенцию новой политической структуры. Эта организация существовала на автономных началах, т.е. абсолютно на самостоятельной основе относительно других государственных учреждений той эпохи. А.Х. Бенкендорф как руководитель III отделения и одновременно шеф жандармов выступал в качестве официального лица, уполномоченного представлять персональные интересы государя.

Служба императору, исполнение его воли - все эти понятия в сознании Бенкендорфа, как человека военного, были неотделимы от понятия долга перед Отечеством. Безусловно, как человек неглупый, он хорошо осознавал всю непопулярность в народной среде своего статуса в качестве главы карательно- надзорной организации с фактически неограниченными полномочиями и методами воздействия. Но для него самого это был священный долг, который необходимо было выполнять несмотря на порицание и осуждение.

При этом общественная реакция на деятельность III отделения изначально имела противоречивый характер. Одних представителей интеллигентного общества отпугивали методы работы политической полиции, практиковавшей доносы, вербовавшей на службу агентов из различных социальных слоев, использовавшей проведение обысков, вскрытие посылок и писем в почтовых отделениях, тайную слежку. Иные же представители передовой части общественной среды искали возможности сотрудничества с органами полиции. Однако правительственная элита сама отвергла потенциальную возможность ведения равного диалога с общественными представителями, т.к. император не испытывал доверия как к дворянам, дискредитировавшим себя еще в момент декабристского мятежа, так, разумеется, и к иным представителям российского общества.

У современников А.Х. Бенкендорф заслужил множество отзывов и оценок. И стоит признать, что большинство представителей российского общества положительно оценивало его. В первую очередь акцент в их мемуарных сочинениях, записях, воспоминаниях делался на его личных, человеческих качествах. Все современники - сослуживцы, литераторы, декабристы, коллеги по работе в III отделении - все они говорили о Бенкендорфе как о человеке, в первую очередь выделявшимся из массы окружения своей добротой, сдержанностью, честностью, благородством и отзывчивостью. Что особенно важно, подобные оценки своей личности он заслужил уже будучи руководителем III отделения и шефом жандармов. Профессиональные качества А.Х. Бенкендорфа современниками оценивались значительно скромнее: критики называли его посредственным чиновником, легко поддающимся влиянию своего окружения, обвиняли его в лени, посредственности и необразованности. Тем не менее, почти все сходились во мнении, что это был хороший, достойный уважения и признательности человек.

Список источников и литературы

Источники

Сочинения А.Х. Бенкендорфа

1. Бенкендорф А.Х. III отделение о себе самом // Вестник Европы. 1917. №3. С. 86-90.

2. Бенкендорф А.Х. Воспоминания (1802 - 1837). М.: Российский фонд культуры, 2012. 763 с.

3. Бенкендорф А.Х. Император Николай I в 1830 - 1831 гг. Из записок графа А.Х. Бенкендорфа // Русская старина. 1896. T. 88. С. 74-86.

4. Бенкендорф А.Х. О России в 1827 - 1830 гг. Ежегодные отчеты III отделения и корпуса жандармов // Красный архив. 1926. №6 - 7. С. 119-140.

Воспоминания, дневники, письма

5. Басаргин Н.В. Воспоминания, рассказы, статьи. Иркутск: Восточно- Сибирское книжное издательство, 1988. 542 с.

6. Вигель Ф.Ф. Записки. СПб.: Университетская типография, 1891 - 1893. 327 с.

7. Волконский С.Г. Записки. СПб.: Синодальная типография, 1901. 560 с.

8. Воронцов М.С. Некоторые правила для обхождения с нижними чинами в 12 пехотной дивизии (1815) // Русский архив. 1877. № 6. С. 167-171.

9. Вяземский П.А. Старая записная книжка. М.: Азбука, 2012. 416 с.

10. Ганцова-Берникова В.А. Отголоски декабристского восстания // Красный архив.1926. Т.З. С. 190-204.

11. Герцен А.И. III отделение // Голос минувшего. 1918. №4 - 5. С. 57-65.

12. Голенищев-Кутузов П.М. Из памятных записок // Русский архив. 1883. С. 221-222.

13. Грюнберг П.Н. Записки Бенкендорфа. 1812 год. Отечественная война. 1813 год. Освобождение Нидерландов. М.: Языки славянской культуры, 2001. 279 с.

14. Дегтярев К.Н. Письма А.Х. Бенкендорфа к графу М.С. Воронцову // Российский мемуарий

15. Дубельт Л.В. Биографический очерк и его письма // Русская старина. 1888. Т. 60. С. 240-251.

16. Дубровин Н.Ф. К истории русской цензуры 1814 - 1820 гг. // Русская старина. 1900. T. 104. С. 105-128.

17. Дубровин Н.Ф. Отечественная война в письмах современников. СПб.: Университетская типография, 1882. 730 с.

18. Жихарев С.П. Записки современника. М.: Издательство Академии наук, 1955. 835 с.

19. Каратыгин П.П. Бенкендорф и Дубельт // Исторический вестник. 1887.

№10. С. 173-180.

20. Корф М.А. Заметки барона // Русская старина. 1896. T. 86. С. 472-483.

21. Лорер Н.И. Записки декабриста. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1984. 576 с.

22. Львов А.Ф. Записки композитора // Русский архив. 1884. №4. С. 74-79.

23. Марголис А.Д. Письма жен декабристов А.Х. Бенкендорфу // Сибирь и декабристы. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1983. № 3. С. 241-249.

24. Никитенко А.В. Дневник. М.: Захаров, 1955. Т. 1. 640 с.

25. Перегудова З.И. Охранка. Воспоминания руководителей политического сыска. Т. 1 - 2. М.: Новое литературное обозрение, 2004. 1112 с.

26. Полевой Н.А. Дневник Н.А. Полевого (1838-1845) // Исторический вестник, 1888. № 3. Т. 31. С. 654-674.

27. Попов М.М. А.С. Пушкин // Русская старина. 1874. С. 694-695.

28. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. М.: Воскресенье, 1996. Т. 14. 578 с.

29. Розен А.Е. Записки декабриста. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1984. 576 с.

30. Русское общество при восшествии на престол имп. Николая Павловича. Донесения М.Я. фон Фока А.Х. Бенкендорфу 1826 г. // Русская старина. 1881. Т. XXXI. С. 327-343.

31. Смирнова-Россет А.О. Дневник. Воспоминания. М.: Наука, 1989. 792 с.

32. Строгов Э.И. Записки // Русская старина. 1905. №5. С. 314-321.

33. Тютчев Ф.И. Полное собрание писем сочинений. М.: Классика, 2004. 644с.

34. Фок М.Я. Письма к А.Х. Бенкендорфу // Русская старина. 1881. Т. 32. С. 112- 123.

35. Фонвизин М.А. Сочинения и письма. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1979. 432 с.

36. Чаадаев П.Я. Полное собрание сочинений и избранные письма. М.: Наука, 1991. Т. 2. 560 с.

37. Штейнгель В.И. Сочинения и письма. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1985. 608 с.

38. Аллер С. Описание наводнения, бывшего в Санкт-Петербурге 7 числа ноября 1824 года. М.: Книга по требованию, 2011. 277 с.

39. Бердяев Н.А. Философия свободы. Смысл творчества. М.: Правда, 1989. 528 с.

40. Бибиков Г.Н. А.Х. Бенкендорф и политика императора Николая I: Автореф. дис. канд. ист. наук / Г.Н. Бибиков. М., 2009. 27 c.

41. Бороздин К.М. Опыт исторического родословия дворян и графов Бенкендорфов. СПб.: Тип. Имп. Рос. академии, 1844. 24 с.

42. Вацуро В.Э., М.И. Гиллельсон. Сквозь «умственные плотины». М.: Книга, 1986. 385 с.

43. Висковатый П.А. Михаил Юрьевич Лермонтов. Жизнь и творчество. M.: Современник, 1989. 494 с.

44. Выготский Л.С. История развития высших психических функций. М.: Педагогика, 1983. Т. 3. 359 с.

45. Гордин Я.А. Мятеж реформаторов: 14 декабря 1825 года. Л.: Лениздат, 1989. 400 с.

46. Гринин Л.Е. Личность в истории: современные подходы // История и современность. 2011. №1.

47. Добровольский А.В. На память чугуевскому улану. СПб.: Университетская типография, 1912. 115 с.

48. Долгоруков П.В. Российская родословная книга. СПб.: Тип. Э. Веймара, 1855. Т. 2. 327 с.

49. Зимин И.В. Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть ХIХ - начало ХХ в. М: Центрполиграф, 2011. 730 с.

50. Ключевский В.О. Сочинения. Курс Русской истории. М.: Мысль, 1989. Т. 5. 479 с.

51. Лемке М.К. Николаевские жандармы и литература. 1826-1855 гг. СПб.: Издание С.В. Бунина, 1903. 626 с.

52. Лурье Ф. Полиция и провокаторы. СПб.: ИнКА, 1992. 417 с.

53. Ляшенко Л.М. Александр I: Самодержавный республиканец. М.: Молодая гвардия, 2014. 347 с.

54. Мироненко С.В. История Отечества: люди, идеи, решения. М.: Политиздат, 1991. 374 с.

55. Мироненко С.В. Страницы тайной истории самодержавия. Политическая история России первой половины ХIХ столетия. М.: Мысль, 1990. 235 с.

56. Модзалевский Б.Л. Пушкин под тайным надзором. СПб.: Пушкинский дом, 1999. 576 с.

57. Невелев Г.А. Истина сильнее царя. М.: Мысль, 1985. 244 с.

58. Олейников Д.И. Бенкендорф. М.: Молодая гвардия, 2014. 436 с.

59. Олейников Д.И. Николай I. М.: Молодая гвардия, 2012. 339 с.

60. Оржеховский И.В. Самодержавие против революционной России. М.: Мысль, 1982. 207 с.

61. Парменов А.А. О проблемах становления и развития личности в нестабильном обществе // Известия. Гуманитарные науки. 2010. №4

62. Пресняков А.Е. Апогей самодержавия. Николай I. Л.: Брокгауз-Ефрон, 1925. 99 с.

63. Пыляев М.И. Замечательные чудаки и оригиналы. М.: ОлмаМедиа, 2014. 304 с.

64. Пыпин А.Н. Общественное движение в России при Александре I. СПб, 1908. 560 с.

65. Рахматуллин М.А. Император Николай I и семьи декабристов // Отечественная история. 1995. №6. С. 18-23.

66. Рослякова О.Б. III отделение в царствование императора Николая I: Автореф. дис. канд. ист. наук / О.Б. Рослякова. Саратов, 2003. 23 c.

67. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. М.: Издательство Питер, 2009. 592 с.

68. Сидорова М.В. Состоящие при Малом Дворе. Семейство Бенкендорф // Гатчина сквозь столетия

69. Троцкий И.М. III отделение при Николае I. М.: Издательство всесоюзного общества политкаторжан, 1990. 318 с.

70. Удовик В.А. Воронцов. М.: Молодая гвардия, 2004. 448 с.

71. Федоров В.А. Солдатское движение в России в первой четверти XIX в. М.: Слово, 1963. 205 с.

72. Чукарев А.Г. Тайная полиция России. 1825 - 1855. М.: Кучково поле, 2005. 700 с.

73. Швец Ю.П. О причине провала реформ Александра I // Известия АГУ. 2008. №4-5

74. Шильдер Н.К. Император Александр I. Его жизнь и царствование. СПб.: Издание А.С. Суворина, 1897. Т. 2. 450 с.

75. Шильдер Н.К. Император Николай I. Его жизнь и царствование. СПб.: Издание А.С. Суворина, 1903. Т. 1. 902 с.

76. Шумигорский Е.С. Императрица Мария Федоровна (1759 - 1828). СПб.: Типография И.Н. Скороходова, 1892. Т. 1. 440 с.

77. Эйдельман Н.Э. Герцен против самодержавия. Секретная политическая история России XVIII - XIX вв. М.: Мысль, 1984. 368 с.

78. Экштут С.А. На службе российскому Левиафану. Историософские опыты. М.: Прогресс-традиция, 1998. 294 с.

Приложение №1

Символика рода Бенкендорфов

Таблица 1. Изменение символики рода Бенкендорфов

Сквозь золотистое поле проходит голубая поперечная лента, а в ней - три алые розы. Герб украшен дворянским шлемом с вознесенными ввысь двумя крылами: голубое - правое, красное - левое. Крылья меж собой разделяет еще одна алая роза, намёт красноватый, подложенный золотистым Долгоруков П.В. Российская родословная книга. СПб., 1855. Т.2. С. 252..	Когда А.Х. Бенкендорфу был пожалован графский титул (1832) элементов в геральдике только добавилось: щит и полоса оказались окаймлены узкой серебристой каймой, над щитом появилась графская корона, и над ней - еще одна, возвышающаяся над серебряным дворянским шлемом. Появились три страусовых пера: крайние два - из серебра, а срединное - золотое. Щит был окружен лентой, на которой была нанесена надпись латиницей: Perseverance (от англ. «упорство, стабильность»). Этот девиз близкий друг С.Г. Волконский характеризовал как «постоянство», а с латыни он имеет значение «сохранение» Олейников Д.И. Бенкендорф... С. 93-94.

Приложение №2

Типология роли личности в истории

В подтверждение тезиса о важности личности А.Х. Бенкендорфа для истории страны, воспользуемся схемой историка и социолога Л.Е. Гринина Гринин Л.Е. Личность в истории: современные подходы // История и современность. 2011. №1., включающей в себя ряд критериев и показателей, позволяющих научно обосновать данный факт.

Таблица 2. Роль А.Х. Бенкендорфа в истории России

Критерии	Показатели
1. Время воздействия на общество	При жизни/ после смерти
2. Роль в государственном управлении и жизни общества	Непосредственная /опосредованная
3. Характеристика деятельности	Активное и успешное участие во внешнеполитических конфликтах (на Кавказе, с Францией, Турцией) в первой четверти ХIХ в. Государственный чиновник, непосредственный «проводник воли» и планируемого охранительного, реакционного курса императора Николая I во второй четверти ХIХ в.
4. Наличие альтернатив личности	Безальтернативность и незаменимость его фигуры с точки зрения императора
5. Личные заслуги	Воинские награды: Орден Андрея Первозванного, Ордена Св. Георгия 3 и 4 ст.; Св. Владимира 1-3 ст.; Св. Анны 1-3 ст.; Св. Александра Невского с алмазами; орден «Пур-ле- Мерит»; орден Белого орла; Св. Стефана; Св. Губерта, Белого сокола; Полярной звезды и обладатель золотого наградного оружия. Гражданские награды: Возведен в графское состояние в 1832 году.

Размещено на Allbest.ru