Можно выделить основные предпосылки, обусловливающие процесс глобализации:

1. Производственные, научно-технические и технологические:

резкое возрастание масштабов производства; переход к новому технологическому способу производства -- к высоким, наукоемким технологиям; быстрое и широкое распространение новых технологий, ликвидирующих барьеры на пути перемещения товаров, услуг, капиталов; качественно новое поколение средств транспорта и связи и их унификация, обеспечивающие быстрое распространение товаров и услуг, ресурсов и идей с приложением их в наиболее благоприятных условиях. В настоящее время передача информации осуществляется практически безотлагательно. Сообщения об экономических возможностях и сделках быстро передаются по всему миру. Для товаров и некоторых видов услуг пока еще требуется несколько дней и даже недель, чтобы попасть из одного места в другое, информация же передается немедленно. Если в каком-либо уголке мира происходит существенное изменение на рынке, то о нем становится известно практически мгновенно во всех других его частях. Это особенно характерно для событий на фондовых биржах, валютных и товарных рынках, а также для научных открытий и их использования. Следовательно, удаленность партнеров друг от друга перестает быть решающим препятствием для их производственного сотрудничества; быстрое распространение знаний в результате научного или других видов интеллектуального взаимообмена; резкое сокращение благодаря передовым технологиям транспортных, телекоммуникационных издержек, значительное снижение затрат на обработку, хранение и использование информации, что облегчает глобальную интеграцию национальных рынков. Приводятся поистине разительные цифры. «Стоимость трехминутного разговора между Лондоном и Нью-Йорком упала (в реальном выражении) с 300 долл. в 1930 г. до 1 долл. в 1998 г. Стоимость компьютерной обработки единицы информации за последние 20 лет (с 1975 по 1995 г.) сокращалась ежегодно (в реальном выражении) на 30%»[1].

2. Организационные:

международные формы осуществления производственно-хозяйственной деятельности (ТНК): организационные формы, рамки деятельности которых выходят за национальные границы, приобретают международный характер, способствуя формированию единого рыночного пространства; выход неправительственных организаций на многонациональный или мировой уровень. Новую глобальную роль стали играть такие международные организации, как ООН, МВФ, Всемирный банк, ВТО и т.п.; превращение многонациональных компаний и других организаций, как частных, так и государственных, в основных действующих лиц глобальной экономики.

3. Экономические:

либерализация торговли товарами и услугами, рынков капитала и другие формы экономической либерализации, вызвавшие ограничение политики протекционизма и сделавшие мировую торговлю более свободной (если в 1947 году средний уровень ставок импортных тарифов составлял 50--60%, то в начале 90-х годов он снизился до 9,6%, а в дальнейшем Всемирная торговая организация предполагает довести его до 3% [2]); небывалая концентрация и централизация капитала, взрывообразный рост производных финансово-экономических инструментов, резкое сокращение времени осуществления межвалютных сделок; внедрение международными экономическими организациями единых критериев макроэкономической политики, унификация требований к налоговой, региональной, аграрной, антимонопольной политике, к политике в области занятости и др.; усиление тенденции к унификации и стандартизации. Все шире применяются единые для всех стран стандарты на технологию, экологию, деятельность финансовых организаций, бухгалтерскую и статистическую отчетность. Стандарты распространяются на образование и культуру.

4. Информационные:

радикальное изменение средств делового общения, обмена производственной, научно-технической, экономической, финансовой информацией; появление и развитие принципиально новых систем получения, передачи и обработки информации позволили создать глобальные сети, объединяющие финансовые и товарные рынки, включая рынки ноу-хау и профессиональных услуг. Информационное обслуживание непосредственно связано с успехами в электронике -- с созданием электронной почты, Интернет; формирование систем, позволяющих из одного центра управлять расположенным в разных странах производством, создающих возможности оперативного, своевременного и эффективного решения производственных, научно-технических, коммерческих задач не хуже, чем внутри отдельных стран. Обмен информацией в реальном времени знаменует настоящую революцию в менеджменте и маркетинге, в управлении финансовыми и инвестиционными потоками, возникают новые формы реализации продукции (например, электронная торговля). Компьютеризация, системы электронных счетов и пластиковых карт, спутниковая и оптико-волоконная связь позволяют практически мгновенно перемещать финансовую информацию, заключать сделки, переводить средства с одних счетов на другие независимо от расстояния и государственных границ.

5. Политические:

ослабление жесткости государственных границ, облегчение свободы передвижения граждан, товаров и услуг, капиталов;

окончание «холодной» войны, преодоление политических разногласий между Востоком и Западом.

6. Социальные и культурные:

ослабление роли привычек и традиций, социальных связей и обычаев, преодоление национальной ограниченности, что повышает мобильность людей в территориальном, духовном и психологическом отношениях, способствует международной миграции; возникновение глобального единомыслия в оценке рыночной экономики и системы свободной торговли. На смену недавних противоречий между рыночной экономикой Запада и социалистической экономикой Востока пришло практически полное единство взглядов на рыночную систему хозяйства; проявление тенденции формирования глобализованных «однородных» средств массовой информации, искусства, поп-культуры. Английский язык становится международным языком общения, облегчая межкультурное общение, учебу и взаимопонимание; преодоление границ в образовании благодаря развитию дистанционного обучения; либерализация подготовки трудовых ресурсов, что ведет к ослаблению контроля национальных государств за воспроизводством «человеческого капитала».

§2. Истоки и механизмы глобализации экономики

Исторически сложилось так, что интернационализация хозяйственной жизни, а во второй половине ХХ века - также глобализации экономики и региональной интеграции началась в Западной Европе, а затем в Канаде, США и Австралии, а также Японии. На протяжении первых 16-18 веков новой эры эта группа стран, именуемая сегодня “Западом”, по уровню своего развития мало отличалась от остального мира, если судить по такому обобщающему критерию, как ВВП на душу населения. По подсчетам известного исследователя истории мировой экономики Ангуса Мэддисона, в течение первых полутора тысячелетий н. э. эти показатели в странах Запада и во всех остальных были весьма близки и составляли (в долл. 1990 г.) на рубеже нашей эры соответственно 440 и 400 долл., а в 1500 г. - 624 и 545 долл. Запад начал явно отрываться от остального человечества лишь в XVIII-XIX вв [3].

Главным образом благодаря тому, считает этот ученый, что здесь своевременно осознали способность человека преобразовать на основе исследований и экспериментов и подчинить себе силы природы и поняли, что для реализации этих способностей человека-инноватора, человека-предпринимателя необходимо создать благоприятные общественные условия. Исследовательский аспект в экспериментальной науке имел для Запада исключительное значение и стал главным условием ускорения технического прогресса, проявившего себя в полную силу в XIX-ХХ веках. Структурные перемены, устранившие ограничения на рынках, свободная купля-продажа собственности, успехи в создании корпораций и бухгалтерской отчетности и формирование надежных финансовых институтов -- все это способствовало снижению рисков и развитию предпринимательства. В отличие от этого в остальной части мира отношения собственности и другие общественные институты оставались традиционно нацелены на защиту общинных и клановых приоритетов, на поддержание социального равновесия и были гораздо менее пригодны к тому, чтобы допускать самостоятельность отдельных личностей, поощрять новаторство и рискованные социальные перемены.

Кроме того, немаловажное значение имели семейные и религиозные традиции. Западные семейные традиции предусматривали планирование рождаемости и ослабляли обязательства в отношении более дальних родственников, что способствовало концентрации, а не распылению богатства. В остальной части мира, напротив, доминировала восходящая к глубокой древности традиция многодетных семей, почитались родственные связи, обычай предписывал помогать даже дальней родне. Это мешало не только накоплению богатства у отдельных талантливых инноваторов, но и не позволяло создавать материальную основу для крупных технических прорывов.

В итоге сначала Западная Европа, а вслед за ней и другие страны Запада смогли в XVIII-XIX вв. достичь значительного технического прогресса, роста на этой основе производительности труда, активного развития международной торговли, вовлечения в собственный хозяйственный оборот природных ресурсов других стран, в том числе тех, которые все еще оставались на доиндустриальных и докапиталистических ступенях развития. Все это вместе взятое привело к тому, что благосостояние в странах Запада стало расти ускоряющимися темпами. В Англии, например, производительность труда (ВВП в расчете на один час затраченного рабочего времени) почти за два столетия, с 1700 г. по 1890 г., возросла в 3,5 раза, а за последующие сто лет, с 1890 г. по 1989 г., -- в 6,5 раза. Соответственно росли здесь и подушевые доходы: в 3,1 и 4,9 раза.[4] Остальное человечество продвигалось вперед очень медленно. Если на Западе средний доход на душу населения за последнюю тысячу лет повысился в 49 раз, то в остальной части мира -- лишь в 7 раз1. Разрыв в уровнях технико-экономического развития и, соответственно, в доходах на душу населения между Западом и всеми прочими регионами вплоть до 70-х годов ХХ в. продолжал неуклонно увеличиваться.

Раскрепощение личности, поощрение свободы ее творчества, гарантии ее прав на плоды своего труда в сочетании с рыночной системой хозяйствования открыли в Западной Европе, США и других странах Запада неисчерпаемый источник постоянных инноваций и в технико-технологической сфере, и в области менеджмента, и в маркетинге. Это позволило Западу не только стать авангардом мирового экономического сообщества, но и использовать в своих интересах природные богатства и дешевую рабочую силу всего остального человечества. Сначала путем грубого военного насилия, создания колониальных империй и принуждения покоренных народов к уплате дани, но затем, по мере становления и развития в метрополиях капитализма, все более и более на основе рационального разделения труда между индустриальными метрополиями и аграрно-сырьевыми колониями и полуколониями с учетом абсолютных и относительных преимуществ каждой из сторон.

В действительности же торговая и инвестиционная экспансия индустриальных держав -- явление многоплановое и по большому счету позитивное для стран, отставших в своем технико-экономическом, социальном и культурном развитии. В обмен на свои тропические и иные аграрные продукты, минеральное сырье или топливо они получают все более совершенные готовые изделия и услуги, представляющие собой конечный продукт долгого развития научно-технической мысли, огромных затрат интеллектуального труда и крупных капиталовложений. Сначала это был, скажем, паровоз, потом автомобиль, телефон, телевизор, компьютер и т. п. Не будь такого обмена, остальные страны не доросли бы до создания и потребления подобных товаров и услуг в течение многих десятилетий, а может быть, и столетий. Благодаря импорту здесь расширяется круг потребляемых товаров и услуг, а вместе с ним и кругозор местного населения. Оно начинает понимать, что можно жить богаче, комфортнее, содержательнее, чем жили многие поколения предков. Возникает общественная потребность в повышении уровня образования, растет квалификация рабочей силы и культура производства.

Со временем и, по историческим меркам, довольно скоро общая грамотность местных кадров, уровень их производственной культуры достигают такой ступени, когда становится возможным перенести в данную страну некоторые простейшие производства из той самой иной цивилизации. Тогда сюда начинает притекать инвестиционный капитал, открываются разного рода школы и курсы по подготовке местных работников нужного профиля, растет их занятость. Да, они получают за свой труд в несколько раз меньше, чем их собратья в странах мирового авангарда, но все же эти заработки существенно выше прежних, когда они в деревне пасли скот, занимались примитивным земледелием или рыболовством. Да, урбанизация в таких странах сплошь и рядом принимает уродливые формы, но в конечном счете уровень бытовой и общей культуры народа повышается намного быстрее, чем прежде. Да, разрушаются вековые общинно-клановые традиции, но средний жизненный уровень растет, подрывая экономические основы самих этих традиций.

Страны Запада, как авангард мирового сообщества, в силу объективных экономических императивов не могут существовать без расширения экспорта своих товаров и услуг. Жесткая конкуренция на мировом рынке заставляет их товаропроизводителей изобретать все новые, все более удобные потребительские товары и услуги, все более эффективные инвестиционные изделия. А это сопряжено с неуклонным повышением их науко- и техноёмкости. Но чем выше их науко- и техноёмкость, чем больше затраты на исследования и разработки, на проектирование и внедрение в производство, тем настоятельнее потребность в массовом сбыте, масштабы которого все более превосходят объем внутреннего спроса. Поэтому постоянные поиски все более обширных внешних рынков стали условием существования обрабатывающей промышленности и сферы услуг высокоразвитых стран Европы и Запада в целом.

Речь идет не просто об экстенсивном расширении внешних рынков, но и о повышении их емкости в результате роста доходов населения периферийных стран, накопления там капитала и объемов инвестирования. Таким образом, хотя ТНК Запада и заинтересованы в сохранении низкой оплаты труда в странах дислокации их зарубежных филиалов, они не меньше, а возможно, даже еще больше заинтересованы в увеличении платежеспособного спроса их населения и накопления здесь капитала как условия расширения спроса на инвестиционные товары.

В свою очередь и страны мировой периферии оказались шаг за шагом втянутыми в международное разделение труда, внешнюю торговлю и кредитно-финансовые связи настолько, что уже не в состоянии без них решать собственные экономические, социальные, демографические и прочие проблемы. Они больше не могут, как в прошлых столетиях, не догонять страны, ушедшие вперед в технико-экономическом, социальном и культурном отношениях. В ХХ в., особенно в последние его десятилетия, сложился, таким образом, своеобразный геоэкономический симбиоз мирового авангарда и обширной периферии. При всех противоречиях и конфликтах между ними они все более нуждаются друг в друге.

Однако такой симбиоз - не застывшее равновесие однажды возникшей взаимозависимости. Это живое, саморазвивающееся и все более углубляющееся взаимодействие двух различных подсистем единого геоэкономического организма.

Механизм такого взаимодействия в самом упрощенном виде выглядит так. Исходным двигателем выступает высокая доходность науко- и техноемкой продукции. Если продажа на мировом рынке одного килограмма сырой нефти приносит 2-2,5 цента прибыли, то килограмм бытовой техники дает 50 долл., килограмм авиационной техники - 1000 долл., а килограмм электроники и информационной техники позволяет заработать до 5 тыс. долл. Непрерывное появление в странах Запада все более высоких технологий позволяет им получать на внутренних и мировом рынке постоянно растущие доходы, повышать свой общий уровень жизни, а следовательно, оплату труда и социальную защиту наемных работников. Но это увеличивает издержки на оплату труда и удорожает практически всю массу производимых в данной стране товаров и услуг, как в науко- и техноемких отраслях, так и во всех остальных. Соответственно понижается международная ценовая конкурентоспособность ее товаров и услуг. Если высокотехнологичные товары и услуги при этом менее уязвимы, поскольку их конкурентоспособность определяется не столько ценой, сколько их качеством, то продукция менее высоких “этажей” производственной пирамиды страдает от этого значительно больше. Выпускать ее в данной стране становится невыгодно.

Это обстоятельство заставляет предпринимателей высокоразвитых стран постоянно выносить нижние “этажи” отечественного производства в менее развитые страны, где рабочая сила дешевле, но уровень ее квалификации уже поднялся настолько, что позволяет освоить перемещаемые производственные структуры или хотя бы некоторые их технологические звенья. Так складываются транснациональные производства все более сложных промежуточных и готовых изделий, стоящих, так сказать, одной ногой в индустриальных странах, а другой -- в развивающихся.

В последние десятилетия добавился еще один стимул к такому переносу из высокоразвитых стран в менее развитые нижних “этажей” производственной пирамиды - обострение экологических проблем. В Западной Европе и других развитых регионах с большой плотностью населения, высокой степенью урбанизации и насыщенности производствами с вредными отходами загрязнение окружающей атмосферы, водоемов и почвы приняло угрожающие масштабы. Это заставило вводить все более жесткие экологические стандарты, увеличивать расходы по их соблюдению, повышать штрафы за их нарушение. В результате экологические издержки, особенно высокие в добывающей промышленности, в химической, металлургической и других отраслях первичной обработки природного сырья, стали весомой составляющей в конечной цене продукта. В сущности, экологические издержки - аналог постоянно растущих издержек на оплату труда: и то и другое выгоняет предпринимателей с удобных, насиженных мест дома и заставляет рыскать по свету в поисках более прибыльного вложения капиталов.

Таким образом, исторически сложившаяся структура международного разделения труда постоянно модернизируется путем переноса из высокоразвитых стран в менее развитые трудоемких, материало- и энергоемких, а также экологически обременительных этажей реального сектора экономики. Кроме того, туда периодически “сбрасываются” технологии или виды изделий, прожившие первые три стадии своего жизненного цикла. Как уже сказано, такой перенос возможен лишь на достаточно подготовленную почву в смысле квалификации рабочей силы принимающей страны, уровня развития ее финансовой, транспортной и иной инфраструктуры, а также правовой и политической стабильности. Такой процесс носит более или менее каскадный характер: с самого верхнего уровня мировой технико-экономической пирамиды производственные мощности попадают, как правило, на ближайший к нему по уровню развития “ярус”, ускоряя темпы его развития. Оттуда со временем нижние “этажи” местного производства переносятся на следующий зарубежный “ярус” и т.д. Все это напоминает конструкцию многоярусного фонтана, когда вода, переполняя верхнюю чашу, последовательно стекает вниз из одной чаши в другую.

Этот процесс постепенно ускоряется. Во-первых, в силу повышения темпов технического прогресса в странах мирового авангарда. Об этом свидетельствует неуклонный рост здесь расходов на исследования и разработки. В четырех ведущих странах Западной Европы (Германии, Франции, Англии и Италии) они увеличились (в постоянных ценах) с 1981 г. по 1995 г. включительно в среднем в 1,4 раза, в США - в 1,6, в Канаде - в 1,8, в Японии - в 2 раза [4]. По оценкам специалистов, в ближайшие десятилетия ожидается значительное продвижение в сферах компьютерных технологий, генетики, имитирования мышления, новых материалов, в энергетике, на транспорте и в создании методов и систем защиты окружающей среды. Все это позволит открыть новые горизонты как для производителей, так и для потребителей. Но одновременно это будет “выталкивать” из Европы и других индустриальных стран в периферийные регионы все более широкие пласты менее высокотехнологичных производств.

Во-вторых, ускорению каскадного процесса способствуют нарастающие темпы экспорта прямых инвестиций из стран мирового авангарда в периферийные регионы. Ведь такие инвестиции несут с собой не только финансовые ресурсы, но и передовые технологии, первоклассный менеджмент и профессиональный маркетинг. Самый крупный экспортер таких капиталов - Западная Европа. В 1995 г. на ее долю приходилось 48,9% мирового объема прямых зарубежных инвестиций, а в 1998 г. - 62,6%. У США эти доли составили соответственно 25,7 и 20,5%. У остальных стран мирового авангарда - 10,7 и 8,6%. Правда, львиная доля таких капиталов вкладывается в другие страны самого Запада. Но в последние десятилетия положение стало меняться: в 1984-1989 гг. развивающиеся регионы мира поглотили уже 19,2% общего притока прямых иностранных инвестиций, в 1990-1994 гг. - 24,4%, а в 1995-1999 гг. - 30,6%. Зарубежные филиалы западных ТНК все охотнее десантируются на территорию развивающихся стран. В 1980 г. они обосновались в 50 таких странах, в 1990 г. - в 54, в 1995 г. - в 71 стране [4].

При этом все большая доля прямых инвестиций из развитых стран вкладывается в обрабатывающие отрасли промышленности развивающихся регионов. В 1997 г. она достигла 33,6% против 9%, вложенных в сельское хозяйство и добывающие отрасли (55,6% приходилось на сектор услуг). Процесс глобальной диффузии капитала и технологий набирает силу.

В-третьих, этот процесс облегчается и ускоряется благодаря информационной революции, которая, с одной стороны, связывает весь мир единой сетью телекоммуникаций и позволяет получать необходимую информацию при любых расстояниях практически в реальном режиме времени, что существенно упрощает управление зарубежными филиалами ТНК. С другой стороны, она открывает перед развивающимися странами беспрецедентные возможности приобщаться к западной науке, технике, производственной и общей культуре несравненно быстрее, чем когда-либо в прошлом.

Все это и есть процесс глобализации экономики в действии. Зародившись первоначально в Европе, он давно уже стал всеохватывающим саморазвивающимся процессом, своего рода цепной реакцией, которая, разветвляясь и ускоряясь, прокладывает себе путь через все препоны. Рано или поздно она приведет к технико-экономической “вестернизации” всего мирового сообщества. Это, по всей вероятности, и будет основным стержнем мировой экономической истории в XXI веке. Гораздо менее прогнозируема “вестернизация” национальных культур, но это особая тема, выходящая за рамки данной статьи.

Наряду с явными благами процесс глобализации таит в себе и весьма серьезные опасности и подвохи. Вот лишь самые очевидные.

* Развитие глобального рынка капиталов и стремительный рост международных финансовых потоков, в значительной мере оторванных от реальных потребностей международной торговли товарами и услугами, благоприятствуют крупным валютным спекуляциям и другим аферам, расшатывающим финансовую систему прежде всего менее развитых стран. Это ввергает их экономику в глубокие и затяжные кризисы со всеми вытекающими из этого социальными и гуманитарными последствиями.

* Вывоз производительного капитала из индустриальных стран в развивающиеся - это утечка потенциальных, а нередко и реальных рабочих мест и, следовательно, рост безработицы в странах Запада со всеми вытекающими из этого социальными, бюджетными и внутриполитическими проблемами.

* Одно из проявлений глобализации - развитие международной транспортной инфраструктуры и существенное “сокращение расстояний”. Это значительно облегчает потоки мигрантов из бедных стран в богатые в поисках заработков и лучшей жизни. Нарастающий приток иммигрантов создает в странах Запада не только социальную, но и этническую напряженность, порождает неонационалистические тенденции, подтачивает основы демократии.

* Растущая прозрачность национальных границ в сочетании с информационной революцией и быстрым развитием компьютерных и других высоких технологий открывают новые горизонты для международной организованной преступности: наркобизнеса, распространения особо опасных видов оружия, торговли “живым товаром” и т. п.

Таким образом, у стержневой линии развития мировой экономики XXI века неизбежно будет своего рода тень - параллельная линия непрерывной борьбы против негативных последствий глобализации, постоянный поиск такого равновесия плюсов и минусов этого процесса, который устойчиво обеспечивал бы положительный их баланс.