Размещено на http://www.allbest.ru/

Современная английская шутка в аспекте интертекстуальности

Содержание

Глава 1. Интертекстуальный аспект юмористических текстов

• 1.1 Проблема интертекстуальности в современной лингвистике
• 1.1.1 Типы и формы интертекстуальности
• 1.1.2 Категория интертекстуальности
• 1.2 Понятие прецедентного текста в современной лингвистике
• 1.3 Функциональный подход в лингвистике текста
• 1.4 Функции интертекстуальности
• 1.4.1 Коммуникативные интертекстуальные функции (апеллятивная и референциальная)
• 1.4.2 Дискурсивная метатекстовая функция интертекстуальности
• 1.4.3 Экстралингвистическая перлокутивная функция интертекстуальности
• Выводы по главе 1
• Глава 2. Современная английская шутка как вид юмористического текста
• 2.1 Проблема комического в лингвистике
• 2.2 Современная английская шутка как отражение национальных черт английского юмора
• 2.3 Определение шутки как типа текста
• 2.4 Типология английских шуток
• 2.5 Виды прецедентных текстов в современных английских шутках
• 2.6 Жанрово-стилистические особенности английской шутки как вида юмористического текста
• Выводы по главе 2
• Глава 3. Интертекстуальные функции английских шуток (ИФАШ)
• 3.1 Интертекстуальные функции английских шуток (ИФАШ)
• 3.1.1 Апеллятивная ИФАШ
• 3.1.2 Референциальная ИФАШ
• 3.1.3 Метатекстовая ИФАШ
• 3.1.4 Перлокутивная ИФАШ
• 3.2 Статистический анализ частотности ИФАШ
• Выводы по главе 3
• Заключение
• Список использованной литературы
• Введение
• Определить, что такое юмор, так же трудно, как установить, что такое остроумие, поскольку то и другое весьма многообразно. Перечислить все свойственные человеку проявления юмора - занятие такое же бесконечное, как и перечисление всех мнений, которые у него могут быть. И на наш взгляд, изречение Quot homines tot Sententiae (Сколько людей - столько мнений (лат.).) самое лучшее определение юмора, ибо есть люди с одинаковыми мнениями о вещах, но тем не менее с совершенно несходными "юморами". [Уильям Конгрив. Комедии. М., "Наука", 1977. 320с.]
• Гёте назвал юмор одним из элементов гения, а Бернард Шоу дал ему еще более высокую оценку: "...юмор - черта богов!.. Нет ничего серьезнее глубокого юмора". Юмор присущ любому человеческому коллективу, на любой стадии развития. "Смех свойствен одному только человеку", - говорится в Словаре Академии Российской 18 в. "Где смех, там человек; скотина не смеется", - писал М.Горький. Можно представить себе общество, не знающее слез и печалей, но общество без смеха, без юмора, без шутки - такое и представить себе трудно.
• Интертекстуальность присуща всем сферам жизни человека. Этот факт является неоспоримым, так как все, что нас окружает тесно взаимосвязано между собой. Все наши высказывания буквально пронизаны интертекстуальностью. Прежде всего это относиться к литературе, к тем книгам, которые мы читаем, а также тем фильмам которые мы смотрим. Мы, порой даже не осознавая того, выделяем отдельные фразы или словосочетания и используем их в самых разных ситуациях нашей повседневной жизни.
• Большинство работ в исследуемой нами области посвящено непосредственно анализу различных интертекстуальных отношений. Существует достаточно большое количество работ по изучению интертекста в поэзии, кинематографе, фольклоре и других направлениях. Для нас в данной работе наибольший интерес представляет анализ такого, казалось бы привычного явления, как шутка, а точнее англоязычная шутка, которая просто пронизана интертекстуальными вкраплениями. Подробнее данная тема будет рассмотрена нами в следующем разделе.
• Плодотворность всякого метода измеряется не только его логической обоснованностью, но и богатством намечаемых им исследовательских перспектив (крайние постструктуралисты сказали бы - увлекательностью подсказываемых литературоведческих сюжетов). Интертекстуальный подход, далеко не сводясь к поискам непосредственных заимствований и иллюзий, открывает новый круг интересных возможностей. Среди них: сопоставление типологически сходных явлений (произведений, жанров, направлений) как вариаций на общие темы и структуры; выявление глубинной (мифологической, психологической, социально-прогматической) подоплеки анализируемых текстов; изучение сдвигов целых художественных систем, в частности, описание творческой эволюции автора как его диалога с самим собой и культурным контекстом и так далее. [Жолковский А.К. Блуждающие сны: Из истории русского модернизма. М., 1992. 345с. С.4.]

Данная работа посвящена функционированию прецедентных юмористических текстов в англоязычном дискурсе.

Актуальность рассматриваемой в работе проблемы обусловлена:

- углублением интертекстуальной парадигмы в лингвистических исследованиях;

- необходимостью выявления природы комических процессов и их отражения;

- необходимостью структурирования и систематизации видов прецедентных феноменов;

Объектом исследования являются особенности интертекстуальной теории и всестороннего функционирования прецедентных феноменов, на примерах современных английских юмористических текстов.

Предметом исследования являются современные английские шутки, имеющие в своей структуре прецедентные феномены и интертекстуальные вкрапления, обуславливающие комический эффект.

Целью настоящей работы является детальное определение понятия интертекстуальности в современной лингвистике и описание интертекстуальных функций английских шуток.

В работе ставятся следующие задачи:

· дать исчерпывающие определение теории, категориям и формам интертекстуальности в современной лингвистике

· рассмотреть понятие прецедентных феноменов

· проанализировать различные функции интертекста

· составить типологию английских шуток

· дать определение шутки как типа текста и ее жанровым особенностям

· классифицировать виды прецедентных текстов в современных английских шутках

· проанализировать интертекстуальные функции английских шуток

Материалом исследования служат современные английские шутки, содержащие в своей структуре интертекстуальные ссылки.

Научная новизна работы заключается в попытке построения классификации прецедентных феноменов в английском юмористическом дискурсе в русле функционального анализа.

Апробация. Основные положения исследования докладывались на научной конференции ХНУ 2007 и детально изложены в публикации автора.

Теоретическое значение работы состоит в том, что исследование данной темы вносит определенный вклад в исследования проблемы лингвистической и методической направленности, изучения проблемы юмористических текстов и их прецедентности.

Практическое значение работы заключается в возможности использования полученных результатов при разработке лекционных курсов, семинарских и практических занятий, а также при написании курсовых и дипломных работ.

Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.

Первая глава данного исследования посвящена изучению интертекстуальной теории, описаны различные типы и формы интертекстуальности, рассмотрены категории текста на ряду с категориями интертекстуальности, дано четкое определение понятию прецедентного текста, рассмотрен такой важнейший аспект современных исследований, как функциональный подход в лингвистике текста, рассмотрены наиболее распространенные функции интертекста, дано четкое определение понятию коммуникативной интертекстуальной функции, дискурсивной функции, а также экстралингвистической функции интертекстуальности.

Во второй главе нами рассмотрены вопросы юмора и смеха связанные, как с лингвистической стороны, так и в качестве объекта исследования в русле искусствоведения, в психологическом ракурсе, в социолингвистическом аспекте, юмор изучается как один из приемов риторики, в когнитивном ракурсе, а также в семантическом плане. Рассмотрены национальные черты английского юмора, его особенности и специфика. Представлены несколько наиболее примечательных видов типичных английских шуток, рассмотрено понятие английской шутки как типа юмористического текста. Дана четкая классификация прецедентных феноменов в английском юмористическом дискурсе. Выделены жанровые особенности английской шутки как типа юмористического текста.

В третьей, заключительной главе нашего исследования мы рассмотрели особенности языкового функционирования апеллятивной функции мы выяснили, что данная функция является доминирующей в 20.1% прецедентных юмористических текстов, на изученном в рамках нашего исследования материалле. Мы проиллюстрировали наиболее яркие случаи апеллятивного функционирования, на примере английских нарративных юмористических текстов.

Нами была разработана и составлена детальная классификация видов прецедентных текстов в современных английских шутках на примере референциальной функции интертекста. Частотность доминирования референциальной функции составляет 45.3%. Мы выделили четыре пункта классификации, в которых описали и проиллюстрировали как одиночные имена или названия так и словосочетания и законченные по смыслу предложения и фразы, прецедентного характера. Вместе с этим, рассмотрели фреймы указывающие на стереотипы общественного сознания. А также, фреймы, содержащие в своей структуре элементы, указывающие на предшествующее высказывание в смежной предыдущей реплике и предшествующем дискурсе. Выделили, различного рода механизмы задействованные в процессе референции.

Также, нами было детально описано понятие метатекста и определена метатекстовая функция интертекста, с частотностью доминирования 15.7%. Рассмотрели метатекстовые и интертекстуальные особенностей языкового функционирования юмористических текстов. В английских юмористических текстах, метатекстовая функция выполняет регулирующую роль при непосредственном восприятии речевых сообщений. Привели примеры метатекстовой функции интертекстуальных фрагментов английских шуток. В первую очередь, это интертекстуальные высказывания определяющие рамки текстовой протяженности продолжительность дискурса. Интертекстуальные высказывания определяющие способ совершения речевого действия в английской шутке. Высказывания определяющие внутреннее строение текста/дискурса, семантические особенности внутри текста/дискурса.

Мы рассмотрели понятие перлокутивной функции и выделили ее особенности. Частотность доминирования перлокутивной функции составляет 18.8%. Перлокутивная функция, на ряду с апеллятивной характерна, своей побудительной и призывающей особенностью интертекстуального функционирования. В процессе анализа английских прецедентных шуток, с ярко выраженной перлокутивной функцией, нами были отмечены случаи, при которых перлокутивная функция четко прослеживается в ситуациях с наличием личностных выпадов, в адрес говорящего и эмоциональные реакции на РА-стимул. Также, были рассмотрены отрицательные оценочные отношения к информации стимула в виде экскламатива или инвектива, а также описательной дескрипцией.

Глава 1. Интертекстуальный аспект юмористических текстов

1.1 Проблема интертекстуальности в современной лингвистике

Проблема интертекстуальности в лингвистике разрабатывается сравнительно недавно, так как изначально эта категория воспринималась исключительно как литературоведческая. Ученые всего мира исследуют вопросы связанные с таким многогранным понятием, как интертекст и интертекстуальность уже на протяжении более чем 35 лет. За этот казалось бы не слишком длительный с научной точки зрения отрезок времени была проделана значительная исследовательская работа в данной области. Был выдвинут ряд суждений о том, что представляет из себя интертекст. Ниже нами приведены наиболее интересные из них. Термин интертекстуальность был введен в 1967 году теоретиком постструктурализма Ю. Кристевой и употреблялся как основной литературоведческий термин при анализе художественных произведений постмодернизма. Исследовательница называла интертекстуальностью "текстуальную интеракцию, которая происходит внутри отдельного текста".

При многообразии концепций интертекстуальности этот термин имеет довольно прозрачную внутреннюю форму, которая способствует пониманию самого слова: лат. inetr (приставка) - "между", лат. Intertextum (форма супина) - "вплетенное внутрь. Суть интертекстуальности состоит в том, что новые акты творчества совершаются на языке, в материале, на фоне и по поводу ценностей той традиции, из которой они возникают и которую имеют целью обновить. Современная наука о языке для обозначения данной интеракции одновременно с термином "интертекстуальность" использует такие термины как "феномен прецедентности", "чужое слово", "сверхтекстовые связи", "межтекстовая коммуникация" и другие.

Необходимо отметить, что основы понятийной базы интертекстуальности были заложены еще в 1920-е годы в трудах В.В.Виноградова, Ю.Н.Тынянова, В.М.Жирмунского, Б.М.Эйхенбаума, М.М.Бахтина и других ученых. Собственно говоря, новый термин был впервые употреблен Ю. Кристевой в статье "Бахтин: слово, диалог и роман"(1967), в которой исследовательница сформулировала свою концепцию, переосмыслив работу М.М. Бахтина "Проблема содержания, материала и формы в словесном художественном творчестве"(1924), где автор говорит о полифоничности литературы и фиксирует феномен диалога текста с текстами (и жанрами). М.М. Бахтин писал: "Даже прошлые, то есть рождённые в диалоге прошедших веков, смыслы никогда не могут быть стабильными (раз и навсегда завершёнными, конечными) - они всегда будут меняться и обновляться в процессе последующего, будущего развития диалога. В любой момент развития диалога существуют огромные, неограниченные массы забытых смыслов, но в определённые моменты дальнейшего развития диалога, по ходу его, они снова вспомнятся и оживут в обновлённом (в новом контексте) виде". [Бахтин М.М. К методологии гуманитарных наук // Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С.373.] Но если М.М. Бахтин считал, что за любым диалогическим высказыванием стоит автор, то Ю. Кристева подошла к проблеме достаточно формально, ограничила ее сферой литературы и свела до диалога между текстами. Каноническую формулировку интертекста, по мнению большинства теоретиков, дал Р. Барт: "Каждый текст является интертекстом; другие тексты присутствуют в нем на различных уровнях в более или менее узнаваемых формах: тексты предшествующей культуры и тексты окружающей культуры. Каждый текст представляет собой новую ткань, сотканную из старых цитат"[Барт Р. От произведения к тексту // Барт Р. Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М.: Прогресс, 1989. - С.417].

При этом Р. Барта не интересуют источники происхождения текста, лишь как результат процесса диалога текстов. Иными словами, мир, пропущенный через явление интертекста, представляет собой текст глобального масштаба, в котором все уже было когда-то сказано. Последователь Р.Барта Л.Женни определяет интертекстуальность как новый способ чтения, а интертекстуальную отсылку - как место альтернативы: продолжать чтение, имея ввиду текст-источник, или считать, что текст не испытал на себе влияние другого текста. Исследования феномена интертекстуальности в рамках литературоведения начались в 1981 году. Попытка вынести эту проблему в область исследования лингвистов, по нашему мнению, впервые предпринял Женнетт Ж. в своей работе "Палимпсесты: Литература во второй степени" (1982). Он рассматривает интертекстуальность как фактор соприсутствия в одном тексте двух или более текстов, реализующихся в таких приемах, как цитата, аллюзия, плагиат и др., и определяет, таким образом, своеобразные маркеры интертекста. Это должно быть важно для исследователей-лингвистов, которых прежде всего будут интересовать способы включения интекста в новый текст. Здесь же автор предлагает пятичленную классификацию разных типов взаимодействия текстов.

Вышедший в 1985 году сборник на немецком языке "Интертекстуальность: формы и функции на английском материале" стал следующей попыткой вывести проблему интертекста за рамки литературоведения. В исследованиях выдвигались различные гипотезы по проблематике интертекстуальности. Авторы сборника - немецкие исследователи У.Бройх, М. Пфистер и Б. Шульте-Мидделих попытались предложить конкретную классификацию интертекстуальных ссылок. Кроме того, их интересовала проблема функционального значения интертекстуальности - с какой целью, для достижения какого эффекта писатель обращается к произведениям своих современников и предшественников. Они первыми стали говорить о сознательном использовании авторами различных форм интертекстуальности в своих текстах. В 1990 году вышел сборник статей Ренаты Лахман "Память и литература: Интертекстуальность в русском модернизме", ставший первой книгой на данную тему одного автора. Предметом интертекстуального анализа, по мнению исследовательницы, оказывается семантический уровень, так как главный акцент при анализе текста делается на смысловом структурировании текста и его интерпретируемости. Она также вводит понятие "памяти текста" и соотносит его с интертекстуальностью.

Опубликованная в том же году книга "Интертекстуальность: теоретические и практические проблемы" впервые рассматривает проблему с разных сторон: с точки зрения теории культуры, теории литературы, анализа текста. Однако говорить о том, что здесь интертекст выступает как лингвистическая категория, на наш взгляд, преждевременно. Хотя попытки несомненны. Интертекстуальность здесь рассматривается как трансдисциплина, а текст - как в узком смысле (литературный текст), так и в более широком - все, что может восприниматься как знаковая структура. Среди отечественных исследователей идеи М.М. Бахтина о диалогичности текстов поддерживает и разрабатывает ученый-семиотик Ю. Лотман, пересматривая их в контексте структуральной поэтики. Он вводит понятие "семиосферы" - "синхронного семиотического пространства, заполняющего границы культуры и являющегося условием работы отдельных семиотических структур и, одновременно, их порождением" [Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии: Анализ поэтического текста. Статьи и исследования. Заметки. Рецензии. Выступления. - СПб.: Искусство, 1996. - 848 с. С.4], - перекликающееся с проблематикой интертекстуальности. В литературоведении долгое время единственной работой, опубликованной на русском языке, в которой интертекстуальность являлась объектом исследования, была книга И.П.Смирнова "Порождение интертекста. (Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака)" (1985). Здесь автор определяет интертекстуальность как "слагаемое широкого родового понятия, так сказать, интертекстуальности, имеющего в виду, что смысл художественного произведения полностью или частично формируется посредством ссылки на иной текст, который отыскивается в творчестве того же автора, в смежном искусстве, в смежном дискурсе или в предшествующей литературе" [Смирнов И.П. "Порождение интертекста. (Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака)". - СПб., 1985. - 191с. С.11]. И.П. Смирнов в своем исследовании стремился создать так называемую "интертекстуальную логику" и связывает дальнейшую разработку интертекстуальной теории с теорией памяти, развивая, таким образом, концепцию Ренаты Лахман.

Б. Гаспаров, трансформируя в теорию интертекстуальности теорию подтекста, работает в этой же области. Ученый понимал интертекстуальность как непременную и принципиальную открытость материала, который пронизывает собою текст. "Мотивный анализ" Б. Гаспарова" представляет собой изучение интертекстуальных "перекличек", рожденных самой языковой тканью художественного произведения [Гаспаров Б.Г. Язык. Память. Образ: Лингвистика языкового существования. - М., Новое литературное обозрение, 1996. - 352 с.]. Одной из наиболее интересных, на наш взгляд, работ по исследованию интертекстуальности как лингвистической проблемы стала монография Н.А.Кузьминой 1999 года "Интертекст и его роль в процессах функционирования поэтического языка" (переработана и переиздана в 2004 году). Здесь, автор говорит об интертексте как об объективно существующей информационной реальности, являющейся продуктом собственной деятельности человека. Она выделяет три основные субстанции интертекста - Человек, Текст и Время. При этом Человек по отношению к Тексту, по ее мнению, выступает в двух ипостасях - Автор и Читатель, - представляющих собой "единораздельную сущность". Это значит, что автор различными языковыми средствами должен указывать в тексте направление интерпретации. Кроме того, исследовательница считает, что интертекст обладает некоторой энергией, при помощи которой в нем постоянно протекают процессы перехода от хаоса к порядку. А создание нового текста (метатекста) описывается как энергетический резонанс, возникающий между автором и прототекстами, что приводит к выбросу энергии - рождению нового текста.

Н.А. Кузьмина определяет два типа прагматических условий восприятия интертекстуальности: текстовые и когнитивно-личностные. Текстовые - языковые средства и приемы, указывающие на необходимость включения в интерпретацию параметра интертекстуальности. Они устойчивы во времени и являются выражением авторской интенции. Когнитивно-личностные условия определяют степень глубины интертекстуального пласта. Они изменчивы и зависят от множества случайных факторов. . [Кузьмина Н.А. Интертекст и его роль в процессах функционирования поэтического языка. Изд.2. - 2004. - 272 с]. Одним из первых серьезных лексикографических изданий, включивших понятие интертекста, стала книга В.А. Руднева "Словарь культуры XX века". Здесь интертекст трактуется как "основной вид и способ построения художественного текста в искусстве модернизма и постмодернизма, состоящий в том, что текст строится из цитат и реминисценций к другим текстам" [Руднев В.А. Словарь культуры XX века. - М.: АГРАФ, 1997. - 381 с С.113.]. С ним перекликается определение, данное И.В. Арнольд: "Под интертекстуальностью понимается включение в текст либо целых других текстов с иным субъектом речи, либо их фрагментов в виде маркированных или немаркированных, преобразованных или неизменных цитат, аллюзий и реминисценций" [Арнольд И.В. Семантика. Стилистика. Интертекстуальность: Сборник статей/научн. Редактор Г.Е. Бухаркин. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. Ун-та, 1999. - 444 с. С.346]. В своей статье "Проблемы интертекстуальности в художественном тексте" лингвист делит при анализе интертекстуальность на внутреннюю (опознанную) и внешнюю (неопознанную), предлагая при этом анализировать не только виды включений (реалии, аллюзии, цитаты), но и их функции в основном тексте. Виды включения чужого текста ученые-лингвисты определяют как интертекстемы, маркеры интертекстуальности, средства выражения прецедентности, интертекстуальные ссылки и т.п.

Свою точку зрения по поводу определения интертекста выразил Ю.С. Степанов. Он пишет, что не существует ни одного высказывания вне его взаимодействия с другими высказываниями. Таким образом, неправильно понимать интертекст, как "точечное" скопление цитат, поскольку интертекст пространство схождения всевозможных цитаций, кодов, дискурсов. Роль цитаты в интертексте двояка: с одной стороны, цитата подчиняется авторской задаче, становится частью литературного произведения, но, с другой стороны, она в то же время как бы уходит в диахроническую перспективу, актуализируя чужие культурные коды. Сама культура с этой точки зрения представляется как многократное переплетение разнородных кодов и дискурсов и может быть определена как текст, в ткань которого вплетается каждое новое произведение высказывание. Текст может рассматриваться как память, в атмосферу которой писатель погружается независимо от собственного желания. Он впитывает разные дискурсы либо сознательно, что порождает цитату, либо бессознательно, что порождает, в свою очередь, цитацию. Таким образом, любой текст является одновременно и произведением и интертекстом.

Термин интертекст используется для обозначения вечно развивающейся совокупности текстов, существующей либо на идеальном, либо на виртуальном, либо на библиотечном уровнях, которая конструируется в corpora (база, корпус (текстов )). При этом термин corpora используется во множественном числе, поскольку тексты могут группироваться по времени их создания, по способу передачи, по жанрам, по области применения и по языкам.

Данное суждение можно отнести к любой сфере деятельности человека. Практически все наши действия и мысли не несут в себе ничего нового, все что мы делаем или говорим, уже было сказано или сделано ранее. Предположим, что практически все наши мысли и умозаключения не несут в себе абсолютно новой идеи или информации. Но, не смотря, на это мы все же можем находить новые стороны у уже известных явлений и парадигм.

1.1.1 Типы и формы интертекстуальности

Конкретные формы литературной интертекстуальности - заимствование, переработка тем и сюжетов, явная и скрытая цитация, перевод, плагиат, аллюзия, парафраза, подражание, пародия, экранизация, использование эпиграфов и т.д.[И.И.Ильин. Интертекстуальность. С.208.]

Выделяют следующие типы интертекстуальных заимствований в художественной литературе:

1. Сюжетное заимствование (пересказ).

2. Структурное заимствование.

3. Функциональное заимствование.

4. Мотивное заимствование.

5. Образное заимствование.

6. Цитирование фольклорного произведения.

7. Переделку фольклорного текста, его осовременивание и пародирование.

8. Использование тропов, художественных приёмов и средств фольклора.

Существуют и другие типы классификаций, например, французский исследователь Ж.Женетт в своей книге "Палимпсесты: Литература во второй степени" (1982) предложил пятичленную классификацию разных типов взаимодействия текстов:

1. Интертекстуальность как "соприсутствие" в одном тексте двух или более текстов (цитата, аллюзия, плагиат и т.д.);

2. Паратекстуальность как отношение текста к своему заглавию, послесловию, эпиграфу и т.д.;

3. Метатекстуальность как комментирующая и часто критическая ссылка на свой предтекст;

4. Гипертекстуальность как осмеяние и пародирование одним текстом другого;

5. Архитекстуальность, понимаемая как жанровая связь текстов. [GENETTE G. Palimpsestes: La Litterature au second degre?. Paris, 1982. 8 ff ].

Эти основные классы интертекстуальности исследователь делит затем на многочисленные подклассы и типы и прослеживает их взаимосвязи, что создает на первый взгляд внушительную, но трудно реализуемую на практике анализа структуру". [И.И.Ильин Интертекстуальность. С.208.]. Сравнивая классификацию разных видов отношений между текстами, которую выдвигает Ж.Женетт: наряду с интертекстуальностью и гипертекстуальностью, он вычленяет: паратекстуальность, под которой понимает соединение внутри отдельного текста медиально или функционально гетерогенных сегментов (сюда входят такие явления, как титры, субтитры, предисловия, послесловия, маргиналии, эпиграфы, иллюстрации и т. п.); метатекстуальность (комментарии, критика); архитекстуальность (текст, взятый в проекции на жанровую систему) [GENETTE G. Palimpsestes: La Litterature au second degre?. Paris, 1982. 8 ff ]. [Смирнов И.П. Порождение интертекста (элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака). СПб, 1995. С.131.]

Также известно, что "впервые "гипертекст" предложил в 60-е годы американец Тед Нельсон и хотел с помощью этой программы создать универсальную электронную библиотеку "Ксанаду", но только в 80 г.г. благодаря развитию новых компьютерных технологий идея "гипертекста" получила конкретное применение. Примечательно также, что в начале 80-х этот термин в сугубо филологическом смысле употреблял известный структуралист - нарратолог Ж. Женетт в своей классической книге "Палимпсесты", рассуждая о различных типах интертекстуальных связей. Однако "гипертекст" в рамках концепции Женетта имел более узкое и прикладное значение, нежели в позднейших компьютерных разработках генетической критики, где он становится ключевым словом и даже боевым девизом целого научного направления".[Вайнштейн О. Удовольствие от гипертекста (генетическая критика во Франции) // Новое литературное обозрение. 1995, №13. С.386].

1.1.2 Категория интертекстуальности

Прежде чем рассмотреть категории интертекстуальности, представляется необходимым рассмотреть категории текста.

Глобальными категориями, т. е. основными текстообразующими категориями, как говорилось выше, являются Участники коммуникативного акта; Участники событий; Событие (Ситуация); Художественное пространство; Место объектов; Художественное время; Оценка. Данные категории во всех частях текста способствуют его связности и единству, изображению многомерности представляемых картин мира, т. к. любое событие происходит в определённом открытом или закрытом пространстве, обязательно связано с избираемым автором временем, с участием "образа автора", лирического героя, персонажей произведения. Любой текст рассчитан на то, чтобы произвести определённое впечатление на собеседника, вызвать его сопереживание. Поэтому каждая глобальная категория текста получает Оценку говорящего, выраженную тем или иным способом, и формирует коннекторные ряды скреп текста, соединяющие его в целое. При этом автор текста постоянно помнит о необходимости устранения двусмысленностей, особенно при местоименных повторах, заботится о "подхвате" информации, чтобы читатель не забыл, о ком или о чём идёт речь.

Итак, в данном разделе мы обратим особое внимание на перечисленные выше глобальные категории текста, способствующие его организации, цельности, единству. Рассмотрим их последовательно, учитывая лексико-семантические, грамматические способы их выражения, проследим за формированием в тексте их коннекторных рядов. [Панина А. Ф. Текст: его единицы и глобальные категории: Учебник для студентов-журналистов и филологов. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 368 с. С. 134-135].

Первая глобальная категория текста, включающая в себя участников коммуникативного акта, участников событий и ситуаций. К числу Участников коммуникативного акта, во-первых, относят субъекты текста. Их отличает форма 1-го лица, т. е. местоимения Я, МЫ, МОЙ, НАШ. Академик А. А. Потебня так определял понятие "субъект": "Субъектом называем вещь как познающую и действующую, т. е. Прежде всего себя, наше я, потом всякую вещь, уподобляемую в этом отношении нашему я" (Потебня А. А., 1968, 7). [Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Т. III. -- М: Просвещение, 1968. с.7]. Субъектом текста, следовательно, является говорящий, выступающий в нескольких "ликах": "образа автора", самого писателя, лирического героя, рассказчика, повествователя, персонажей. Все они повествуют от 1-го лица. К Участникам коммуникативного акта относят также, во-вторых, объект текста, выраженный формой 2-го лица (ТЫ, ВЫ, ТВОЙ, ВАШ). Функцией данного объекта текста является обозначение адресата, читателя, слушателя. [Панина А. Ф. Текст: его единицы и глобальные категории: Учебник для студентов-журналистов и филологов. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 368 с. С. 134-135]

В состав Участников событий, процессов, ситуаций, но не участников коммуникативного акта входят объекты ситуаций. Они представляют собой одушевлённые и неодушевлённые предметы, лица, реалии, явления, необходимые для заполнения художественного Пространства, изображаемой ситуации. Е. С. Кубрякова так описывает данный тип объектов: связанный с понятием "место", он (объект) называет "часть пространства, занимаемую объектом и ограничиваемую им". Е. С. Кубрякова подчёркивает то, что объектом или предметом мысли могут быть аромат Цветка, звук речи, музыкальный аккорд, шум ветра. Она пишет: "Нам кажется, что мы описываем мир и имеющиеся в нём объекты, тогда как фактически мы описываем наши ощущения, наше восприятие мира" [Кубрякова Е. С. Язык пространства и пространство языка (К постановке проблемы) // Изв. АН. Серия литер, и яз. 1997. Т. 56. 27-28].

Вторая глобальная категория: события, процессы, факты. Одной из важнейших глобальных категорий текста, организующих его структуру и смысловое содержание, является категория События, которая описывает разного рода действия субъекта и объекта, протекающие в пространстве и времени. Для категории События характерно отнесение каждого действия к определенному времени, соотнесенному с моментом речи. Поэтому слова категории События отвечают прежде всего на вопрос: когда! Для семантики этих слов свойственно также введение качественной и количественной аспектуально-видовой оценки. Она предполагает вопросы: как? как долго? как быстро? в течение какого времени? На эти вопросы глаголы-предикаты отвечают вместе с интенсификаторами. Возможно при этом указание на границу действия (начало, конец), на законченность или незаконченность, на отдельные его фазы, на его кратность и на его результат. [Панина А. Ф. Текст: его единицы и глобальные категории: Учебник для студентов-журналистов и филологов. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 368 с. С. 134-135]

Категория События вводится автором в реальный или вымышленный, возможный или виртуальный мир, что позволяет ему в тексте создавать несколько разновидностей времени и пространства. Категория События обозначает нечто случившееся с кем-то или с чем-то, называет действие, происходившее в прошлом, происходящее в данный момент, ожидаемое или возможное в будущем. Действия собыийного типа связаны с понятиями "ситуация", "процесс", "происшествие", "случай", "эпизод", "положение.

Третья глобальная категория. Представление о Категории Времени сложилось исторически в современных языках. Категория времени тщательно изучалась в трудах А. А. Шахматова А. М. Пешковского, В. В. Виноградова, Н. С. Поспелова, Ю. С. Маслова А. В. Бондарко и др. Были разделены категории времени и вида (аспекта). В исследованиях современных русских и зарубежных учёных, наблюдавших за категорией времени, были введены понятия: "момент речи", "момент референции", совпадающий или не совпадающий с событием и "моментом речи" (X. Рейхенбах). Наряду с этими понятиями, появился термин "точка отсчёта". По соотношению с "моментом речи", "точкой отсчёта" было введено понятие "вторичное время", распределяющее фазы процесса (или события) на шкале времени.

Четвертая глобальная категория текста - художественное пространство. Понятие "пространство" - многозначно. Этот термин издавна закрепился в философии, а так как философия является колыбелью всех наук, данное понятие применимо ко всем областям научной деятельности. В лингвистике это понятие также занимает немаловажное место. В своих работах Е. С. Яковлева обращает своё внимание на роль объектов в пространстве, придавая им особое значение. Она замечает: "...картина пространства в языковом сознании не сводима ни к какому физико-геометрическому прообразу: пространство не является простым вместилищем объектов, а скорее наоборот -- конституируется ими и в этом смысле, оно вторично по отношению к объектам" (Яковлева Е. С., 1994,20-21).[ Яковлева Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия). -- М.: Гнозис, 1994.]

В художественном тексте, помимо единого термина "пространство", возможно деление на "внешний" и "внутренний" мир героя, на "реальное" и "ирреальное пространство", которое, в свою очередь, формирует множественные миры. Понятие "объекты" также дифференцирует их на Участников коммуникативного акта (1-е и 2-е лицо), где 1-е лицо -- субъект, а объекты -- 2-е и 3-е лицо. Объекты, в нашей терминологии, называются "Участниками событий или ситуаций". В процессе анализа художественного текста определяется также "наблюдатель", его место в описываемом пространстве, точка его "личного измерения", которая может совпадать с точкой отсчёта времени и пространства. Точка отсчёта времени и пространства обычно обладает свойством вектора, направленностью, т. к. наблюдатель и говорящий могут перемещаться в пространстве. Художественное пространство, по мнению 3.Я.Тураевой; "есть форма бытия идеального мира эстетической действительности, фор-ма существования сюжета, пространственно-временной континуум изображаемых явлений, отличный от реального пространственно-временного континуума. Эта пространственно-временная форма присуща только художественному тексту, не как элементу материального мира, который существует в реальном времени, а как образной модели действительности, которая создаётся в произведении" (Тураева 3. Я., 1986,).[Тураева 3. Я. Лингвистика текста. -- М.: Просвещение, 1989. 20 С.]

Пятая глобальная категория - Оценки. Важной текстообразующей категорией является категория Оценки. Оценка -- это непосредственная или опосредованная реакция говорящего (субъекта) на наблюдаемые, воображаемые, воспринимаемые органами его чувств действия, признаки, признаки признаков реальных объектов, объектов внутреннего и внешнего мира говорящего. Н. Д. Арутюнова отмечает: "Связь оценочного значения с автором речи многогранна. Оценка выражает личные мнения и вкусы говорящего, а они различны у разных людей... Оценка, порождённая желанием, отлична и от оценки, вытекающей из долга, и от оценки, вызванной нуждой. [Панина А. Ф. Текст: его единицы и глобальные категории: Учебник для студентов-журналистов и филологов. - М.: Едиториал УРСС, 2002. - 368 с. С.267]

Оценка социально обусловлена. Её интерпретация зависит от норм, принятых в том или другом обществе. Социальные интересы и мода, престижность и некотируемость формируют и деформируют оценки" (Арутюнова Н. Д.,, 6). Н. Д. Арутюнова подчёркивает роль адресата речи, на которого может оказывать воздействие оценочное высказывание: оно может побуждать слушателя к действию, высказывать ему похвалу или осуждать чьи-то поступки. Анализ значений оценочных слов приводит к выводу о том, что для адресата важно не понимание значения слов оценки, а её интерпретация, т. к. при этом должны быть учтены "многочисленные прагматические импликации", т. е. добавочная информация, основанная на жизненном опыте адресата, который интерпретирует оценку, пытаясь истолковать её.

Теперь вернемся непосредственно к рассмотрению интертекстуального аспекта. Категория интертекстуальности является относительно новым объектом исследования в современной филологии. Интерес к ней вызван тем, что перед нами открываются новые возможности в области интерпретации художественного текста. При этом под интертекстуальностью понимается взаимодействие текстов друг с другом внутри одного произведения, выступающего по отношению к этим текстам как целое к части. Сама категория интертекстуальности рассматривается как глобальная текстовая категория, присущая изначально всякому осознанному бытию, так как оно предполагает наличие как минимум двух сознаний, двух текстов, вступающих в диалог друг с другом. Теория интертекстуальности нуждается во всеохватывающей и интегративной концепции, которая принимала бы во внимание как основные свойства текста, так и аспекты значения текста. Только такой двойной параметр включает в себя статические и динамические аспекты интертекстуальности. И, таким образом, момент включения других текстов или его элементов будет считаться основным способом проявления категории интертекстуальности. [Фомичева Ж.Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности. // Интертекстуальные связи в художественном тексте. - С.-Пб.: Образование, 1993. - С.82-91.]

В аспекте интертекстуальности каждый новый текст рассматривается, как некая реакция на уже существующие тексты, а существующие могут использоваться как элементы художественной структуры новых текстов. Основными маркерами, т.е. языковыми способами реализации, категории интертекстуальности в любом тексте могут служить цитаты, аллюзии, афоризмы, иностилевые вкрапления. Очередным способом языковой реализации категории интертекстуальности в тексте являются иностилевые вкрапления. В их основе лежат стилистически окрашенные слова - это "слова, в лексическом значении которых имеются коннотации, указывающие на их принадлежность к тому или иному стилю" [Фомичева Ж.Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности. // Интертекстуальные связи в художественном тексте. - С.-Пб.: Образование, 1993. - С.82-91.]

По мнению Ж.Е.Фомичевой, "при смешении регистров и стилей происходит основанное на интертекстуальности противопоставление кодов двух произведений. В этом случае имеет место деформация старого кода и перераспределение некоторых элементов; старый код приспосабливается к выполнению нового коммуникативного задания" (Фомичева,1993:85). Под влиянием такого иностилевого вкрапления происходит преобразование общего смысла произведения, и "чужой" текст подстраивается, трансформируется уже как часть произведения. Таким образом, иностилевые вкрапления - это тексты с иным субъектом речи. При смешении стилей, как указано далее Ж.Е.Фомичева, "…происходит стилистическое и функциональное преобразование инородного фактологического материала… Иностилевые включения, объединенные одним общим признаком - сменой субъекта речи, являются видом интертекстуальности, более или менее маркированных следов другого текста" (Фомичева,1993:90-92).[Фомичева Ж.Е. Иностилевые скопления как вид интертекстуальности. // Интертекстуальные связи в художественном тексте. - С.-Пб.: Образование, 1993. - С.82-91.]

Вполне очевидно, что формы проявления категории интертекстуальности в художественных текстах могут быть самыми различными. Каждая данная форма выполняет в тексте определенные функции, такие как, например:

- характеризация интеллектуального и социального статуса персонажей произведений;

- описание событийной ситуации;

- повышение образной выразительности речи персонажей;

- намек на какое-либо качество героя или историческую ситуацию;

- стилистическое преобразование текста.

Исходя из вышесказанного отчетливо видно, что категория интертекстуальности может реализоваться в художественном тексте в самых разнообразных формах, важнейшие из которых были рассмотрены выше. Однако, в связи с объектом нашего исследования, наибольший интерес представляет для нас тот факт, что интертекстуальность может проявить себя и во вторичных литературных жанрах таких, как шутка, анекдот или пародия. [Тураева З.Я. Жанр и интертекстуальность. // Герценовские чтения: Иностранные языки. - С.-Пб.: Образование, 1993. - С.3-12.]

1.2 Понятие прецедентного текста в современной лингвистике

В юмористическом дискурсе непосредственный контекст дает возможность выявить связанные с данным прецедентным текстом ассоциации. Это обусловлено тем, что понимание юмористического дискурса больше, чем других дискурсов, опирается на когнитивные схемы мышления, и существуют довольно четкие критерии понимания юмора ("либо смешно, либо нет"). Прецедентный текст и прецедентная ситуация "хранятся" в когнитивной базе в виде инвариантов восприятия и могут быть при необходимости "вербализованы". [Проскурина А. А. Прецедентные тексты в английском юмористическом дискурсе. // http://samaraaltlinguo.narod.ru/diss/proskurina.doc]

Прецедентные тексты функционируют в дискурсе в виде концептов и уже обсуждались в литературе [Караулов 1987; Сорокин 1987; Сорокин, Михалева 1993], прецедентное высказывание [Костомаров, Бурвикова 1994; Захаренко 1997], прецедентные текстовые реминисценции [Прохоров 1996], прецедентное имя [Гудков 1994; Красных. 1997]. Модифицируя определение Ю. Н. Караулова, скажем, что к числу прецедентных относятся феномены:

1. хорошо известные всем представителям нациопально-липгво-культурного сообщества ("имеющие сверхличностный характер");

2. актуальные в когнитивном (познавательном и эмоциональном) плане.

Прецедентный феномен хорошо известен всем представителям национально-лингво-культурного сообщества постольку, поскольку последние знают (как минимум) о его существовании и имеют некий общий, обязательный для всех носителей данного ментально-лингвального комплекса, национально-детерминированный, минимизированный инвариант его восприятия. Другими словами, за прецедентным феноменом всегда стоит некое представление о нем, общее и обязательное для всех носителей того или иного национально-культурного менталитета, или инвариант его восприятия, который и делает все апелляции к прецедентному феномену "прозрачными", понятными, коннотативно окрашенными. [Красных В.В. "Свой" среди "чужих": миф или реальность?. М.: ИТДГК "Гнозис", 2003. - 375с. С. 169-172]

Главной дифференцирующей характеристикой прецедентного феномена в юмористическом тексте является их способность 1) выполнять роль эталона культуры; 2) функционировать как свернутая метафора; 3) выступать как символ какого феномена или ситуации (взятых как совокупность некоторого набора дифференциальных признаков). Прецедентные феномены могут быть как вербальными, так и невербальными: к первым относятся самые разнообразные тексты как продукты речемыслительной деятельности, ко вторым -- произведения живописи, скульптуры, архитектуры, музыкальные произведения и т. д. [Красных В.В. "Свой" среди "чужих": миф или реальность?. М.: ИТДГК "Гнозис", 2003. - 375с. С. 169-172]

Прецедентный текст -- законченный и самодостаточный продукт речемыслительной деятельности; (поли)предикативная единица; сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу; прецедентный текст хорошо знаком любому среднему члену национально-лингво-культурного сообщества. Обращение к прецедентный текстам может многократно возобновляться в процессе коммуникации через связанные с этим текстом прецедентные высказывания или прецедентные имена. К числу прецедентных текстов принадлежат произведения художественной литературы [Красных В.В. "Свой" среди "чужих": миф или реальность?. М.: ИТДГК "Гнозис", 2003. - 375с. С. 169-172] (напр., "Gone with the wind", "Forsyte Saga", тексты песен, в данном случае известные, ставшие легендарными американские песни: "It's my life", "Hotel California", рекламные тексты и лозунги: "Nike", герои анекдотов "Tom Swifty", политические публицистические тексты, здесь можно выделить различные высказывания политических лидеров, например, многочисленные "бушизмы", слова и выражения употребляемые американским президентом в своих публичных выступлениях. Характерным примером служит фраза, высказанная Бушем, вовремя недавнего визита английской королевы Елизаветы II в Белый Дом, эта фраза, которую теперь уже знают практически каждый, кто следит за политическими событиями в мире, не говоря уже о соотечественниках американского президента, звучала следующим образом: Addressing to the Queen during his speech George W. Bush made а remark "Do you remember how you in 17xx visited…".

Прецедентное имя -- индивидуальное имя, связанное или с широко известным текстом или с прецедентной ситуацией. Это своего рода сложный знак, при употреблении которого в коммуникации осуществляется апелляция не к собственно денотату (в другой терминологии -- референту), а к набору дифференциальных признаков данного прецедентное имя. Прецедентное имя может состоять из одного (например: Washington, Churchill) или более элементов (например: James Bond, Elizabeth Tailor ), обозначая при этом одно понятие. [Красных В.В. "Свой" среди "чужих": миф или реальность?. М.: ИТДГК "Гнозис", 2003. - 375с. С. 169-172]

Прецедентное высказывание - репродуцируемый продукт речемыслительной деятельности; законченная и самодостаточная единица, которая может быть или не быть предикативной. Это сложный знак, сумма значений компонентов которого не равна его смыслу: последний всегда "шире" простой суммы значений. В когнитивную базу входит само прецедентное высказывание, как таковое и сумма его значений-смыслов. Прецедентное высказывание неоднократно воспроизводится в речи носителей английского ментально-лингвального комплекса. К числу прецедентное высказывание принадлежат цитаты из текстов различного характера: " A drop in the bucket", известное библейское идиоматическое высказывание, также фразы из художественной литературы: "Tomorrow will be another day!", известная фраза из романа американской писательницы Margaret Mitchell "Gone with the wind". [Красных В.В. "Свой" среди "чужих": миф или реальность?. М.: ИТДГК "Гнозис", 2003. - 375с. С. 169-172]

Важным является тот факт, что при обращении участников коммуникации к прецедентным юмористическим текстам существуют необходимые контекстуальные и внутритекстовые маркеры. В англоязычном юмористическом дискурсе контекстуальными маркерами интертекстуальности служат кажущаяся неадекватность информации и нарушение целостности информации. Внутритекстовыми маркерами являются графическое оформление цитаты, дейктические элементы, имена собственные. [Красных В.В. "Свой" среди "чужих": миф или реальность?. М.: ИТДГК "Гнозис", 2003. - 375с. С. 169-172]

Узнавание ссылок на прецедентные тексты юмористического характера является необходимым условием понимания юмористического текста. Прецедентные тексты должны быть известны как отправителю, так и получателю сообщения, и в идеале никаких указаний на интертекстуальное вкрапление содержаться не должно. Необходимо отличать имена прецедентных текстов от прецедентных фраз и крылатых выражений. Текстовые концепты выделяются наряду с лексическими, фразеологическими и т.д. Прецедентная цитата в составе юмористического дискурса в виде слова, словосочетания, предложения или даже текста (отрывка прецедентного текста-источника) выступает в качестве знака или одного из возможных имен концепта прецедентного текста. Имена лексических и других концептов также выражаются лексическими или фразеологическими единицами. Если прецедентное высказывание потеряло связь с текстом-источником, значит, либо отправитель, либо получатель сообщения, либо и тот и другой не осознают факт отсылки к тексту, тем самым, нарушается условие прецедентности текста-источника.[Проскурина А. А. Прецедентные тексты в английском юмористическом дискурсе. // http://samaraaltlinguo.narod.ru/diss/proskurina.doc]

интертекстуальный английский шутка текст

1.3 Функциональный подход в лингвистике текста

Як зазначалось вище, у функціоналізмі весь комплекс лінгвістичних питань послідовно виводиться з поняття функції. В онтологічному відношенні мовна діяльність та всі її складові (мова, мовлення та мовленнєва діяльність) визначаються як діяльнісні психосоціальні функції людської психіки. У гносеологічному аспекті мовна діяльність також виводиться з поняття функції - як комунікативно-семіотична функція вербалізації продуктів свідомості. У методичному ж відношенні функціоналізм також пов'язаний з поняттям функції: одиниці мовної діяльності розглядаються через їх функціональне відношення до інтендальних змістів, мовленнєвих сигналів та одна до одної [Лещак О.В. Очерки по функциональному прагматизму: Методология - онтология - эпистемология. - Тернополъ-Кельце: Підручники і посібники, 2002. - 255 с., с.96]

Загальні завдання функціонального аналізу полягають у дослідженні реалізації функцій мови в певних умовах мовленнєвої діяльності, виявленні функцій, важливих для спілкування. "Функціоналізм, подібно до антропоцентризму, допомагає зрозуміти, з якими біологічними, психологічними і соціальними обмеженнями повинна зіткнутись комунікативна система в реальному використанні." [Дискурс іноземномовної комунікації (колективна монографія). - Львів: Видавництво Львівського нац. ун-ту ім. Ів. Франка, 2001.- 495 с., с.167] Пріоритет функціонального напрямку в сучасному мовознавстві робить актуальним дослідження мовних явищ у комплексній взаємодії з учасниками акту комунікації та позамовним середовищем, тобто йдеться про комплексний аналіз мовних одиниць (в даному випадку повторів) в поєднанні функціонального та комунікативно-прагматичного напрямів. [Булыгина Т.В., Крылов С.А. Функциональная лингвистика // Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1990. 566. 7С].