Крылатые выражения в произведениях Н.В. Гоголя

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Курсовая работа

Крылатые выражения в произведениях Н.В. Гоголя

Введение

стилистический крылатый гоголь перевод

Фразеология (от греческого phrasis - «оборот речи» и logos - «учение») изучает сверхсловные (состоящие из двух и более слов) образования. Крылатые слова и выражения являются разделом фразеологии.

Крылатые слова делают речь яркой, лаконичной, значимой и емкой. С их помощью можно описать и охарактеризовать человека или какую-то ситуацию, выразить свое отношение к ней. Если послушать современные разговоры, то можно заметить, что крылатые слова практически не используются, потому что неизвестно значение того или иного выражения, а как следствие - незнание того, в каком контексте его употребить.

Актуальность данной работы заключается в необходимости

Цель данной курсовой работы - описать функциональные особенности крылатых выражений, созданных Н.В. Гоголем, показать реальный вклад писателя в лексику, фразеологию и эптонимию современных русского и украинского языков.

Чтобы достичь намеченной цели, следует решить следующие задачи:

1) описать историю изучения паремиологизмов;

2) рассмотреть структуру упомянутых единиц;

3) проанализировать семантику крылатых выражений;

4) охарактеризовать выбранные единицы;

5) выявить особенности перевода крылатых выражений на украинский язык.

Источником для анализа послужили произведения Н.В. Гоголя. Объем языкового материала - 242 конструкции с фразеологическими компонентами. В словаре, на основе которого проводилась работа, их 250.

Основной метод, использованный в работе, - метод научного описания, реализованный в приемах классификации и систематизации языкового материала. Кроме этого, в работе применялись элементы статистического анализа.

Практическая значимость работы состоит в том, что результаты исследования могут быть использованы в преподавании дисциплин «Современный русский язык» и «Лингвистический анализ художественного текста».

1. Крылатые выражения

1.1 История изучения крылатых выражений

Одним из средств образной и выразительной речи являются крылатые выражения. Представляя собой лаконичные формулировки идей и представлений, конденсируя сложные образы, они вызывают в нашем сознании ряд ассоциаций, недостаточное знакомство с конкретными условиями возникновения того или иного крылатого слова приводит к тому, что ассоциации эти меркнут и значение крылатого слова понимается неправильно. Для правильного понимания крылатых слов в текстах художественной литературы и публицистики и правильного употребления их необходимо значение этих конкретных условий.

Как указывают В.П. Берков, В.М. Мокиенко и С.Г. Шулежкова Название «крылатое слово» восходит к Гомеру [3], в поэмах которого («Илиада», «Одиссея») оно встречается много раз («Он крылатое слово промолвил»; «Между собой обменялись словами тихо»). Гомер называл «крылатыми» слова потому, что из уст говорящего они как бы летят к уху слушающего. Гомеровское выражение «крылатые слова» стало термином языковедения и стилистики. Этим термином обозначают вошедшие в нашу речь из литературных источников краткие цитаты, образные выражения, изречения исторических лиц, имена мифологических и литературных персонажей, ставшие нарицательными (например Геркулес, Хлестаков, Тортюф), образные сжатые характеристики исторических лиц (например, «отец русской авиации», «солнце русской поэзии»).

В современном значении термин «крылатое слово» (КС) дали. Этот термин был впервые употреблен немецким филологом Георгом Бюхманом (1822-1884), по словам которого «крылатыми» называют слова потому, что они перелетают из уст в уста. Бюхман выпустил в 1864 г. словарь под названием «Geflugelte Worte», который сразу же приобрел у себя на родине огромную популярность и вызвал появление подобных словарей в других странах. Только при жизни филолога, за 20 лет, вышло 13 изданий. Правда, типы их весьма существенно варьируется, а сам термин «крылатое слово» употребляется преимущественно в странах немецкого, славянских и скандинавских языков, но существо от этого не меняется. Очевидно, что такие словари отвечают бесспорной и общественной потребности [3; с. 5].

Согласно определению немецкого ученого, к крылатым словам могут быть отнесены «выражения и имена родного и иностранного языка», которые регулярно воспроизводятся соотечественниками, исторический или литературный источник которых известнее (доказуем) [59; S.XXVI].

Каждый из трех выделенных Г. Бюхманом признаков в разной мере учитывался и по-своему понимался последователями, работавшими в жанре словарей КС:

1) родовое название «крылатые слова» позволяло включать в их состав не только выражения - сочетания слов, законченные высказывания, но и отдельные слова, причем не только имена собственные, как это указано в приведенном определении, но и нарицательные;

2) степень регулярности воспроизведения крылатых слов и выражений в речи не оговаривалась. Косвенно о ней можно судить по примерам, которые, однако, отсутствуют в большинстве словарей крылатых слов и выражений. Поэтому наряду с широко распространенными оборотами в издания попадали и выражения с индексом цитирования, не превышающим 1-2, т.е. случайные цитаты-реминисценции, которые вряд ли стоит квалифицировать как общеязыковые единицы;

3) известность и доказуемость источника небезосновательно - исходя из формулировки Г. Бюхмана - уравнивались, поэтому оказывался необязательным признак сохранения оборотом ассоциативной связи с первичным контекстом, да и сам источник трактовался очень широко. Нередко под ним понимались просто знания носителей языка о повседневной жизни и поведении человека, животных, о бытовавших или бытующих в народе приметах, обычаях и т.п., сохраняемые, как правило, внутренней формой многих фразеологизмов, отдельных образов слов.

Практически такое же расширительное значение термину «крылатое слово», как и в третьем пункте признаков по Г. Бюхману, было дано беллетристом-этнографом С.В. Максимовым (1831-1901). В изданную им в 1891 г. книгу «Крылатые слова» включены устойчивые, «окаменевшие» выражения, происхождение которых связанно с различными сторонами быта, например: «бить баклуши», «попасть впросак», «отложить в долгий ящик». Книга С.В. Максимова, вышедшая в 1899 году, пересказана в 1955 Государственным издательством художественной литературы [3; с. 9].

КС выполняют в речи очень важную специфическую функцию. Они дают возможность ярко и сжато выразить мысль, метко и кратко охарактеризовывать, явление, ситуацию, отношение, человека, высказать свое чувство. Это «готовые» формулировки человеческого опыта, жизненной мудрости, емкие обозначения типов, характеров и положений, выражение восхищения и иронии, благоговения и насмешки, печали и шутки и т.д. - это облегченные в отточенную языковую форму мысли выдающихся философов, ученых, писателей, государственных деятелей. Это золотой фонд мировой национальной культуры. В памяти любого образованного человека хранятся многие сотни КС, которые употребляются в его родном языке, а нередко и многие популярные иноязычные цитаты. Не случайно, что словари КС относятся к числу лексикографических пособий, особенно популярных у читателей, тиражи их обычно оказываются недостаточными, они, как правило, неоднократно переиздаются.

Есть у КС еще один немаловажный аспект. Хотя в фонде КС, используемых каким-либо народом, множество цитат восходит к иноязычным источникам, весь он в совокупности носит отчетливый отпечаток народного творчества. Этот фонд КС определенным образом отражает национальный характер, культуру народа, историю страны.

Действительно, из бесчисленных источников, из необозримого количества потенциальных цитат - будь то произведение античных авторов, Библия, отечественная и иностранная литература, высказывания исторических лиц, афоризмы философов, изречение философов, изречение ученных и т.д. - народ, отобрал, в ряде случаев видоизменив и придав новое значение, лишь то, что соответствует его представлениям об истине, справедливости, добре, прекрасном, выражает его чаяния, совместимо с его понятием о человеческом достоинстве, удовлетворяет его требованиям выразительности, емкости и, не в последнюю очередь, чувство юмора. Сказанное, разумеется, не исключает того, что народ может использовать для характеристики чуждой идеологии, чуждой системы моральных ценностей такие КС, которые не только не соответствуют его морали, но и в корне противоречат ей. Они, конечно, используются особым образом - с осуждением, иронически и т.д., и именно такое отношение к подобным КС, отражающем иную, враждебную идеологию, также хорошо характеризуют мораль и этику языкового коллектива. Таким образом, словарь КС - это правдивый рассказ, источник объективной информации о народе, его культуре, духовном складе.

Всякий, кто знакомится со словарями КС, обнаруживал, что в них включено определенное количество единиц, источник которых не установлен вообще либо установлен предположительно. Казалось бы, в этих случаях составитель отходит от основного принципа выделения КС: коль скоро источник неизвестен, мы уже по определению имеем дело не с КС, а с пословицей, поговоркой или иным фразеологизмом фольклорного происхождения. Однако такой прямолинейный подход был бы неправилен: обычно стилистические, лексические и иные особенности таких единиц указывают на их книжное происхождение. Немало случаев, когда не установлено происхождение сравнительно новых выражений. Так, в общем, неясно возникновение КС развесистая клюква, которое устной традицией приписывается А. Дюма - отцу, но, видимо, безосновательно; оно появилось предположительно в начале 1900-х гг., но получил широкое распространение после 1910 г., когда в петербургском театре «Кривое зеркало» была поставлена пародийная пьеса «Любовь русского казака» [1; с. 295]. Из совсем недавно возникших КС, первоисточник которых не установлен, можно назвать, напр., такие: методом проб и ошибок, утечка мозгов, тактика выжженной земли. Дорога, проложенная во время Великой Отечественной войны по льду Ладожского озера и связавшая осажденный Ленинград с «большой землей», была впервые названа дорогой жизни, очевидно, в статье в «Правде» 9 мая 1942 г., но вполне возможно, что это название возникло раньше. Число подобных примеров можно было бы увеличить.

Немалое количество КС лишь предположительно приписано тому или иному лицу. Так обстоит дело с рядом устных высказываний исторических лиц: когда отсутствует письменная фиксация современниками, нет уверенности, что эти сведения точны, что, напр., авторство не было приписано данному лицу позднее - его приверженцами, подданными и т.п. Формулой разделяй и властвуй руководствовался еще римский сенат, но автор данного выражения неизвестен, и его приписывали и Филиппу Македонскому, и Макиавелли, и Людовику XI. Считается, что выражение мир тесен восходит к Христофору Колумбу - трудно сказать, верно ли это. Историки полагают, что КС победителей не судят приписывается Екатерине II без оснований, точное его происхождение не установлено. Принято считать, что широко известное выражение о, святая простота было произнесено на костре Яном Гусом (1415), увидевшем, что какая-то крестьянка (или какой-то крестьянин) в слепом религиозном рвении подбрасывает хворост в костер, на котором Ян Гус погибал, однако этот факт оспаривается; с другой стороны, согласно церковному историку Руфину, именно при помощи слов «святая простота» некий богослов победил в споре и обратил в христианскую веру одного философа на первом Никейском соборе в 325 г., т.е. за 11 веков до сожжения Яна Гуса. Выражение Северная Пальмира (о Петербурге) впервые употребил, вопреки утверждению писателя Д.В. Григоровича, не Ф.В. Булгарин в 20-е гг. XIX века: оно использовалось (в форме Пальмира Севера) с середины XVIII в. [1; с. 312]. Весьма вероятно, что в ряде таких случаев мы сталкиваемся с ситуацией, когда одна и та же мысль возникала у разных людей в разные периоды и получало независимо более или менее сходное языковое выражение. Распространенность подобных случаев хорошо отражена французским КС les beaux esprits se rencontrent (великие умы сходятся).

Другую обширную группу спорных случаев представляют собой КС, восходящие к мифологии, космогоническим представлениям прошлого, средневековой науке, древнему праву и т.п. Для них источник употребляется только приблизительно. Выражение terra incognita встречалось на старинных картах и глобусах; более точно определить его возникновение едва ли возможно. К древним космогоническим представлениям восходит КС пуп земли, три кита, витать в эмпиреях и т.п. Средневековой науке мы обязаны употребляемыми метафорически КС философский камень и эликсир жизни. В отношении юридического права audiatur et altera pars `следует выслушивать в противную сторону' можно с достоверностью утверждать лишь то, что оно - видимо, в различной форме - встречалось в Древней Греции и в Древнем Риме, а в варианте audi partem alteram «выслушай противную сторону» употреблено Блаженным Августином (в трактате «О двух душах», 14,22) [3; с. 25].

Не укладывается в жесткое определение КС многочисленные метафорические употребления названий исторических событий (типа Мамаево побоище, Ходынка), исторических явлений (крестовый поход, старая гвардия, пятая колонна), исторических лиц (Меценат, Крез, Демосфен, Лукулл - обычно в сочетании типа лукуллов пир и аналогичных - серый кардинал или серое преосвященство, Ксантиппа) и т.п. Строго говоря, источником этих КС как таковых являются не сами исторические события, явления, лица, а люди, впервые использовавшие эти названия метафорически. Однако для большей части КС такого происхождения автор их - в указанном выше смысле - неизвестен. Характерно, что в отношении КС подобного типа словари не регистрируют многие весьма употребительные имена исторических лиц, название исторических событий и т.д., используемые переносно. Так, в доступных нам словарях КС нет, к примеру, статей Наполеон (о человеке с грандиозными честолюбивыми планами), Мессалина (о развратной женщине) и т.д. Между тем, если в словарь КС включаются статьи старый режим, золотая молодежь, лаконизм, то логично было бы отметить и метафорическое использование, напр., таких историзмов, как плебей, спартанец, опричник, ландскнехт, гренадер, иезуит, еретик, ауто да фе, инквизиция, энциклопедист и т.п.

Особый круг проблем представляет собою включение в словари КС пословиц, поговорок и др. фразеологических единиц (ФЕ). Здесь можно выделить несколько вопросов.

Во-первых, среди составителей словарей КС нет единства в отношении включения «чистых» пословиц и поговорок, т.е. таких единиц, которые являются результатом народного творчества и определения авторства которых невозможно. Напр., норвежский словарь КС включает множество подобных выражений, в особенности тех, которые зарегистрированы в старинных сборниках пословиц и поговорок [5; с. 28]. Однако, как правило «чистые» пословицы и поговорки в словари КС не включаются.

Во-вторых, заслуживает внимания вопрос о включении в словари пословиц и поговорок, которые стали известными благодаря популярным литературным произведениям, высказываниям выдающихся лиц и т.п. Малоизвестные доселе, эти пословицы и поговорки как бы переживают второе рождение, получают широкое хождение и прочно связываются у читателей с определенным литературным произведением или историческим лицом. Ограничимся несколькими примерами. КС стрелять из пушек по воробьям получило широкое распространение после того, как Мольер употребил его в «Школе мужей» (1661), но, видимо, это старое выражение. Английская поговорка факты - упрямая вещь приобрела известность после того, как Т.Дж. Смоллет употребил ее в своем переводе «Истории Жиль Блаза» Лесажа. КС великие умы сходятся, которое встречается в переписке Вольтера и обычно ему приписывается, является французской пословицей.

Наконец, в-третьих, значительно сложнее вопрос, представляющий собой обратный случай: вопрос о цитатах, потерявших признак цитатности, т.е. переставших восприниматься как цитаты и вошедшие, по выражению С.И. Ожегова, «в ряды «безымянных» фразеологических единиц языка» [38; с. 224]. Нередко встречается мнение, что выражения такого рода являются ФЕ, а не КС, и по этой причине не должны включаться в словари КС.

Как известно, основным признаком ФЕ является устойчивость, т.е. заданность состава. Этот признак полностью присущ и КС. Что же касается другого существенного признака ФЕ - сдвига значения, или семантического обособления, то он характерен и для большого количества «бесспорных» КС, т.е. цитат, сохраняющих признак «цитатности», ср., напр., камень преткновения; глас вопиющего в пустыне, возвращается ветер на круги своя; мавр сделал свое дело, мавр может уходить; подпоручик Киже; царевна Несмеяна; летучий голландец и т.п. Поэтому противопоставление КС фразеологизмам просто некорректно. Не случайно, что в теоретических работах крылатые слова рассматриваются как вид фразеологических единиц [26; с. 119]. В словари КС принято включать цитаты, утратившие для среднего носителя языка печать «авторства». Так, немецкие словари КС содержат статьи строить на песке, попирать ногами, как один человек, подливать масло в огонь, волосы встают дыбом, сулить златые горы, воды не замутить, лопаться от зависти и множество подобных. Норвежский словарь КС включает в себя такие статьи, как смеяться кому-либо в лицо, как капля в море, один из многих, раз и навсегда, с легким сердцем, создать себе имя, острый как бритва и т.п. Вообще степень ощущения говорящими «цитатности» КС, т.е. их литературного происхождения, весьма различна. Безусловно, очень многие цитаты четко ассоциируются с определенным автором и произведением, говорящие точно помнят, кому принадлежит данное высказывание (ср., к примеру, а ларчик просто открывался; речь не мальчика, но мужа; а судьи кто; я тебя породил, я тебя и убью; лишние люди; человек - это звучит гордо, и т.д.). Однако с очень большим числом КС, широко используемых в речи, дело обстоит иначе: говорящие отчетливо ощущают, что это выражение - цитата, но источника не помнят или не знают. Так, видимо, мало кто может сказать, что источник КС я человек, и ничто человеческое мне не чуждо - комедия Теренция «Самоистязатель». Оценка говорящими «цитатами» какого-либо выражения. Вообще, не может быть субъективной. Если источник данного выражения известен, то нет основания не считать его КС, как бы ни была стерта его «цитатность».

Действительно, есть множество цитат, широкая употребительность которых ни у кого из образованных членов данного языкового коллектива не вызывает сомнений. Таковы, например, КС (русского и иноязычного происхождения): слона-то я и не приметил, есть еще порох в пороховницах; времен очаковских и покоренья Крыма; без божества, без вдохновенья; отцы и дети; из искры возгорится пламя; никто не забыт и ничто не забыто; пришел, увидел, победил; камня на камне не оставить и множество других. Однако имеется достаточно много случаев, когда решить вопрос об употребительности той или иной цитаты совсем не просто, а этот вопрос, естественно, встает перед каждым составителем словаря КС. Лингвостатистические исследования чистоты использования КС в письменной и устной речи отсутствуют, и лексикографу приходится руководствоваться двумя критериями: своим субъективным ощущением употребительности цитаты (возможно, уточненным консультацией с несколькими лицами) и фактом использования данной цитаты в текстах других авторов. Легко доказать, что оба эти критерия не вполне надежны.

Совершенно очевидно, что человеческие память и вкус весьма избирательны. Особенно это относится к литературным произведениям. Читая один и тот же текст, разные люди, в зависимости от своих индивидуальных особенностей, в частности, от вкуса и памяти, а порой и случайных внешних обстоятельств, запоминают его с разной степенью полноты и обращают внимание на разные детали. У нас, видимо, все читали «Мертвые души», но один может на всю жизнь запомнить слова Чичикова с Маниловым в натуре находится много вещей, неизъяснимых даже для обширного ума, другой может эту цитату вскоре забыть, а третий и вовсе не заметит ее. Многие, например, используют цитату потный вал вдохновения или бензин ваш - идеи наши И. Ильфа и Е. Петрова, которая известны не всем.

Использование цитаты другими авторами также, в общем, не вполне надежный критерий. С.И. Ожегов в свое время справедливо упрекал Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукину в том, что они включили в свой словарь «Крылатые слова» [1] некоторые, с его точки зрения, малоупотребительные и вовсе неупотребительные цитаты на том основании, что они приводятся у других авторов. Он писал: «Прежде всего надо сказать, что некоторые цитаты, приведенные в книге, вообще сомнительны как «крылатые слова». Ведь нередко пишущие по ходу своей мысли, чтобы иллюстрировать ее сжатым резюме или яркой характеристикой, приводят цитату. Таковы, например, цитата из Пушкина «Мечты поэта, историк строгий гонит вас!» в статье Н.Д. Добролюбова, цитата из Жуковского «В боренье с трудностью силач необычайный» в письмах Пушкина, цитата из И.И. Дмитриева «Мышонок, не видавший света» в статье Н.К. Михайловского. Вряд ли подобные цитаты следует рассматривать как «крылатые выражения», вошедшие или входившие в общий язык» [38; с. 222]. К этому остается добавить, что далеко не всегда, приводя в подтверждение своей мысли цитату, автор ограничивает себя кругом употребительных цитат, напротив, нередко он как раз стремится дать цитату малоизвестную, ранее не использовавшуюся, яркую именно этой своей новизной. Причины такого отбора цитат бывают разные: начитанный автор может вполне естественно процитировать полюбившееся ему место, с другой стороны, возможно и просто желание щегольнуть своей эрудицией, произвести впечатление. Тут уместна параллель с использованием цитат в качестве эпиграфов: как правило, используются цитаты малоизвестные.

Существенен еще один момент, также отмечаемый С.И. Ожеговым: корпус цитат, используемых каким-либо языковым коллективом, естественно, не остается неизменным во времени. Меняется круг чтения людей, забываются популярные в свое время второстепенные произведения литературы, популярные некогда цитаты теряют актуальность, уходят в прошлое события и отношения, вызвавшие появление модного для своего времени выражения. [38; с. 223]

К сказанному выше, на наш взгляд, следует сделать одно дополнение. Встречаются случаи, когда сам факт цитирования - обычно крупным автором - способствует широкому распространению цитаты, как бы дает ей путевку в жизнь. Вряд ли во 2-ой половине XIX в. средний русский читатель был хорошо знаком с творчеством П.А. Вяземского, а уж в наше время его произведения читают преимущественно те, кто занимается историей литературы. Однако цитата П. Вяземского и жить торопится и чувствовать спешит стала известным КС благодаря тому, что А. Пушкин использовал ее в качестве эпиграфа к I главе «Евгения Онегина».

1.2 Типы цитации и смысловые особенности крылатых слов

Как отмечали создатели Большого словаря крылатых слов русского языка В.П. Берков, В.М. Мокиенко, С.Г. Шулежкова, можно рассматривать еще два вопроса относительно различий крылатых слов и выражений - типы цитации и смысловые особенности КС [3; с. 17].

Типология цитатности - обширная самостоятельная тема. Ограничимся здесь лишь общими соображениями.

Случаи цитации (не только КС) можно рассматривать с разных сторон, в зависимости от чего возможны разные их классификации. Этих классификаций по крайней мере три.

1) С точки зрения характера использования выделяются случаи эксплицитного и имплицитного цитирования.

Под первым понимаем использование цитаты таким образом, что в тексте отмечается сам факт цитирования, т.е. автор тем или иным способом сигнализирует о том, что данный отрезок текста является цитатой. Естественно, что таких способов несколько: это - прямое указание на автора цитаты, использование слов, указывающих на то, что источник цитаты - иной текст, употребление кавычек и т.д., напр.: Словно предвосхищая изречение Станиславского или Немировича-Данченко: «Театр начинается с вешалки», Гете показал скрытую от зрительских глаз внутреннюю жизнь «Дома Талии»…; «Когда боги хотят покарать человека, они лишают его рассудка» - так, кажется, говорили древние? [40; с. 398]; Хотя «мысль изречения есть ложь», но в то же время она уже внешняя модель. Изложение - это кристаллизация мыслей [9; с. 109]; Кузьма Кузьмич собирал монеты «времен очаковских и покоренья Крыма» - монеты старинные, преимущественно золотой и серебряной чеканки [3; с. 2]; Будто (…) он хотел доказать, что все спокойно в городе Багдаде… Почему-то эта фраза из какого-то кино вспомнилась ему сейчас [3; с. 161].

Имплицитное цитирование, т.е. цитирование без какой-либо сигнализации о том, что данная единица взята из другого текста, - явление значительно более распространенное, нежели эксплицитное цитирование. Имплицитное цитирование может быть осознанным или неосознанным, последнее обычно характерно для широко употребительных цитат, авторство которых уже перестало или перестает ощущаться, о чем говорилось выше. Часто это - цитаты, синтаксически эквивалентные членам предложения (т.е. не целые предложения), и они «органически входят в синтаксическую структуру речи» [38; с. 223]. Примерами имплицитного цитирования могут служить следующие:

1) …мы пошлем товарища Потапова в Озерное разбираться в этом вопросе. И пусть он сам себя высечет, как унтер-офицерская вдова. Или наоборот: пусть расскажет нам, что ни в чем не виноват [40; с. 74];

2) Какое, товарищи, будем принимать решение? … Желает ли кто еще высказаться? - Народ, однако, безмолвствовал [40; с. 74];

3) - Жив, курилка? Я-то вчера перепугалась, когда в дверь увидела, что вы весь белый лежите. Думаю: а вдруг не дышит? [40; с. 74];

4) Резонно, - одобрил Юра, - Продолжим наши игры, - Он опять взял фотографию, молча пробежал строчки и, найдя нужное место, прочел… [40; с. 74].

Как явствует из приведенных примеров употребления цитат, они используются в различных частях текста: в авторской речи, в речи героев и т.д. Есть, однако, один тип элементов текста, где цитаты употребляются особенно широко. Это - заглавия книг, журнальные и особенно газетные заголовки. Почти в каждом номере газеты можно обнаружить заголовки - цитаты из популярных произведений, в первую очередь поэтических. Особенно популярны в качестве заголовков цитаты из широко известных песен. Цитаты приводятся в таких заглавиях, как правило, в усеченном или трансформированном виде. Стоит отметить, что в заголовках очень часто используются цитаты, не являющиеся КС в обычном смысле слова: их употребление ограниченно. Вместе с тем вопрос о цитатах - заглавиях заслуживает внимания. Членами языкового коллектива такие заголовки воспринимаются как знакомые цитаты, в большинстве случаев читатель знает их источник, а это означает, что человеку, для которого русский язык не является родным, желательно иметь пособие, которое помогало ему установить «цитатность» такого отрезка речи.

2) Цитаты, в том числе и КС, приводимые в текстах, различаются и по степени точности их воспроизведения. Их можно разделить на цитаты точные и неточные. Неточность цитирования бывает неумышленной и умышленной.

Неумышленное искажение цитаты, в свою очередь, может быть индивидуальным, объясняющимся тем, что цитирующий помнит цитату неточно (случай наименее интересный, хотя и весьма частый), либо массовый, когда весь языковой коллектив использует цитату в несколько измененном виде, например ряд библейских цитат: не хлебом единым жив человек (в Библии: не о хлебе едином жив будет человек)

Умышленные изменения цитат бывают грамматические и лексические и преследуют различные цели. Грамматическое изменение осуществляется обычно для того, чтобы цитата могла быть использована в синтаксическом контексте предложения. Сознательные лексические и, следовательно, смысловые изменения цитат имеют целью использование знакомой читателю языковой формы для передачи нового содержания. Благодаря «эффекту обманутого содержания» такие переиначенные цитаты привлекают внимание читателя, производят на него впечатление. Напр.: Рыцарь сатиры без страха и упрека, рыцарь светлого образа - так, пожалуй, можно его назвать (о Маяковском - Крок., 1983, №20, с. 2); Если бы Тбилиси не существовало, его следовало бы выдумать (Нед., 1982, №19, с. 24).

3) В текстах цитаты-КС используются в нескольких функциях.

Наиболее частое их употребление - в функции номинационных единиц: для обозначения явлений, типов, ситуаций, отношений и т.п. Напр.: «…о проблемах молодых безработных, которых уже не первый год называют на Западе новым «потерянным поколением»» (За руб., 1983, №29, с. 16); «В прокрустово ложе ритма ты должен вмесить без остатка себя и еще плюс кое-то очень важное - народную, национальную интонацию» («Сельская молодежь», 1983, №5, с. 48).

Несколько реже КС используются в качестве аргумента в пользу развиваемой автором мысли либо в качестве формулировки в большей или меньшей степени распространенного взгляда: Правильно говорят: новое - хорошо забытое старое; … «кандиды», которые, подобно герою Вольтера, верят, что все идет к лучшему в этом лучшем из миров. Вариантом такого употребления, впрочем, не слишком частым, является характеризация какого-либо исторического лица принадлежащими ему же цитатами, ср. «Революцией мобилизированный и призванный», Маяковский «в свою звонкую силу поэта» отдал борьбе за утверждение нового строя, нового искусства высокой идейности.

Третий тип использования цитат-КС состоит в «отталкивании» от них, когда выражаемая ими идея становится под сомнение или опровергается. Напр.: Все ли бумага терпит [3; c. 87]; Лицом к лицу лица не увидать - неправда это, еще как увидать! [3; с. 10].

Наконец, КС и вообще цитаты широко используются для оживления речи и перевода ее в шутливую тональность. Цитация является часто своего рода языковой игрой. Такое употребление цитат характерно для юмористической литературы. Например, И. Ильф и Е. Петров, Двенадцать стульев, гл. 12: «Остап наклонился к замочной скважине, приставил ко рту ладонь трубой и внятно сказал: - Почем опиум для народа?». Особенно типично подобное использование цитат для разговорной речи. Частым случаем здесь является ассоциативное присоединение цитаты к слову-стимулу, входящему в текст сообщения; при этом она не несет смысловой нагрузки. Исследователи особенностей цитирования в разговорной речи отмечают частое изменение цитаты, ее «переиначивание», выделяя несколько типов (в частности, ситуативное переосмысление; замену одного из слов ситуативно актуальным; преднамеренный обрыв, порождающий новый смысл), а также а также прием псевдоцитации, т.е. шутливое приписывание какого-либо выражения лицу, не имеющему к нему никакого отношения [46; с. 205].

К характерным чертам КС принято относить афористичность, глубину сообщаемой ими мысли, особую выразительность, свежесть, образность. Действительно, эти черты характерны для множества КС. Напр.: «кто не работает, тот не ест»; «ищите и обрящете»; «в карете прошлого далеко не уедешь»; «а ларчик просто открывался»; «мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь» и т.п. Такого рода цитаты образуют как бы один полюс массива КС.

На другом полюсе находятся многочисленные цитаты, широко используемые и порой весьма выразительные, но не имеющие какой-то глубокой мысли, не передающие жизненной мудрости, человеческого опыта, а описывающие простые бытовые ситуации. Таковы, например, русские цитаты: спой, Светик, не стыдись; я пришел к тебе с приветом; давненько я не брал в руки шашек; не делайте из еды культа и т.п. Такого рода цитаты - крылатые слова в собственном смысле слова. Видимо, основной источник КС - это тот обязательный литературный минимум, который осваивается в школе, в особенности тексты, в обязательном порядке заучиваемые наизусть. Другие их источники в современном обществе - это популярные литературные произведения (в том числе и детские), кинофильмы, песни, эстрадные представления [43; с. 206], анекдоты, считалки, в последние годы - реклама и т.п. КС по преимуществу используются в речи для достижения комического эффекта. Разумеется, состав их весьма текуч, очень многое быстро уходит и забывается, но многое, с другой стороны, обнаруживает поразительную устойчивость.

1.3 Типы крылатых слов по видам сообщаемой ими информации

Важнейший вид информации, заключенной в КС, по мнению В.М. Мокиенко [3; с. 14], - обобщение человеческого опыта, выражение жизненной мудрости, передача философского смысла. Таковы, напр., КС нет пророка в своем отечестве; рожденный ползать летать не может; наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни; услужливый дурак опаснее врага и т.д. Существенно, что, возникая в разных исторических условиях, у разных народов, стоящих на различных ступенях развития, у разных классов, такие КС, естественно, отражают разный социальный опыт, разное мировоззрение. Поэтому некоторые КС, употребительные сейчас в русском языке, выражают идеи, не только чуждые нашему обществу, но и в корне противоречащие его морали: они используются для характеристики чуждой идеологии, чуждой системы моральных ценностей. С языковой точки зрения КС этого рода в основном представляют собою законченные предложения; реже встречаются предложения-призывы, т.е. предложения с глаголом в повелительном наклонении или с инфинитивом в той же функции. По мнению В.П. Беркова, В.М. Мокиенко, С.Г. Шулежковой, КС данного типа можно назвать гномическими.

Видимо, еще более распространен тип КС, функцией которых является выражение в образной форме сущности какого-либо явления, характера, ситуации, отношения. Так, напр., цитата а Васька слушает да ест метафорически обозначает ситуацию, когда, не прибегая к решительным действиям, лишь взывают к совести виновного, что позволяет тому безнаказанно продолжать свое дело. Ноздревым называют шумного и бесцеремонного хвастуна, пустого болтуна, жулика и сплетника. Ср., далее: луч света в темном царстве; собака на сене; делать из мухи слона; пиррова победа; добру и злу внимая равнодушно; серый кардинал; здравствуй, племя младое, незнакомое; тайна сия велика есть; сюжет для небольшого рассказа и т.д. Нередко такие КС употребляются в ироническом смысле, ср.: свежо предание, а верится с трудом; не хочу учиться, хочу жениться; а подать сюда Ляпкина-Тяпкина; столичная штучка и т.д. Обычно такие цитаты типизируют, т.е. обозначают явления, характеры, ситуации, отношения, более или менее часто повторяющиеся. Значительно реже КС могут относиться к единичным, уникальным явлениям, напр., Северная Пальмира, великий писатель земли русской. С языковой точки зрения эта группа весьма разнообразна; она включает в себя и законченные предложения (а ларчик просто открывался; Иван Александрович, ступайте департаментом управлять; его пример другим наука), и словосочетания разного типа (зарыть талант (в землю); демьянова уха; рыльце в пушку), и имена собственные (Плюшкин, Квазимодо, Отелло, Чичиков). КС этой группы являются по своей сути характеризующими.

Третий тип цитат, по версии В.М. Мокиенко [3; с. 15], - это те, главная ценность которых лежит в эстетической плоскости. Если для описанных выше типов КС характерно обобщение человеческого опыта, либо образное, метафорическое обозначение ситуации, характера, явления, отношения, цитаты этой группы ценятся именно своей языковой стороной и запоминаются именно благодаря яркости и оригинальности их формы. К поэтическим цитатам относятся такие: роняет лес багряный свой убор; все хорошо под сиянием лунным; всюду родимую Русь узнаю; что день грядущий мне готовит?; слушайте, товарищи потомки! и т.д. Каждый образованный человек помнит множество подобных выражений. Вместе с тем в отношении цитат этого рода избирательность человеческого вкуса и человеческой памяти проявляются особенно ярко. В русской поэзии есть тысячи строк, которые являются, так сказать, потенциальными цитатами, потому что их помнят и любят очень многие. Использование цитат этого рода более характерно для устной речи, а сфера их употребления сравнительно узка. Впрочем, цитаты такого типа охотно используются в заголовках.

Наконец, обширную группу составляют юмористические цитаты, используемые для придания речи шутливого характера. Здесь выделяют несколько подтипов. Комический эффект в ряде случаев вызывается противоречием между литературным, книжным, зачастую приподнятым стилем цитаты и прозаичностью ситуации, в которой она используется. Существенно, что собеседники знают изначальную референциальную отнесенность цитаты, и это усиливает комизм. Ср.: откуда ты, прелестное дитя? (говорится неожиданно появившемуся взрослому человеку); сколько их, куда их гонят? (о множестве двигающихся в одном направлении людей); не пропадет ваш скорбный труд (и дум высокое стремленье) (слова ободрения, обращенные к человеку, занятому тяжелым трудом). В целом можно выделить группу таких по происхождению «серьезных» цитат, которые используются по преимуществу или даже исключительно шутливо или юмористически. Разумеется, нередко, особенно в юмористических произведениях, встречается индивидуальное использование «серьезных» цитат в шутливом контексте, и комический эффект опять же достигается благодаря диссонансу между поэтическим или философским характером цитаты и будничностью ситуации. Такие шутливо переиначенные цитаты могут использоваться в других произведениях, например: «Наследство судеб, мой дорогой, это не наследство крови. Тут уже в полном смысле игра судьбы. Судьба играет человеком, а человек играет на трубе» [40; с. 76]. Сюда же относятся цитаты, содержащие сознательные отклонения от нормы, типа позвольте вам выйти вон; в рассуждении чего бы покушать, для ради важности; будьте перпендикулярны и т.д. (Конечно, такая неправильность может быть характерна и для цитат характеризующих. Напр., они хочут свою образованность показать).

Наконец, самую обширную группу юмористических цитат составляют те, которые сами взяты из юмористических текстов, и эффект их использования состоит в том, что такие цитаты актуализируют в сознании слушателя / читателя этот комический контекст. Это, как уже отмечалось, цитаты из популярных кинокомедий, песен, эстрадных спектаклей, анекдотов и т.п. Характерные для живой, непринужденной речи, они, естественно, встречаются и в художественной литературе, в особенности в диалогах. Сравните, например, использование заключительных реплик из анекдотов в романе Е. Парнова «Ларец Марии Медичи»: «Благодарю, польщен, - прервал его Юра. - Но не отвлекайся, мамочка. Почему на вас так подействовали масоны?» [40; с. 73] и др.

Приведенное разделение цитат, разумеется, условно. Характеристика ситуации может содержать в себе ее оценку, и тем самым цитата получает назидательный смысл (ср. ты все пела? Это дело: так пойди же попляши!). Характеризующие цитаты, конечно, часто бывают поэтическими по своей форме и т.д.

Как утверждает И.А. Уолш, иногда проводится разделение употребительных цитат на КС и «популярные цитаты» [52; с. 31]. Под последними понимают обладающие четким признаком «цитатности» цитаты, не имеющие смыслового сдвига. Они вводятся в текст именно как цитаты (т.е. эксплицитно), часто с указанием автора и, представляя собою синтаксически законченные предложения, не вплетаются в грамматический контекст высказывания. Примерами таких «популярных цитат» могут служить следующие: «В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть ее сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по ее каменистым тропам» (К. Маркс); «Где, когда, какой великий выбирал путь, чтобы протоптанней и легче?» (В.В. Маяковский); «Дорогою свободной иди, куда влечет тебя свободный ум» (А.С. Пушкин); «Живой и бойкий русский ум, что не лезет за словом в карман» (Н.В. Гоголь) и т.п. Граница между собственно КС и «популярными» цитатами достаточно нечеткая, и их особое выделение едва ли оправдано.

1.4 Источники крылатых слов

Крылатые слова многообразны по своему происхождению. Одни из них возникли в отдаленные эпохи, другие - совсем недавно. Культуры различных эпох и стран обогащали их запас. Античные и библейские мифы, народные песни и сказки, мировая художественная литература, критика, публицистика, мемуары, исторические документы, научные сочинения, речи политических и общественных деятелей являются обильными источниками крылатых слов. Большинство крылатых слов заимствовано из Библии - библеизмы.

Репертуар крылатых слов постоянно пополняется. Весьма нечетко он подразделяется на повсеместно распространенный, общеупотребительный и узко-корпоративный - элитарный, знакомый сравнительно небольшому кругу посвященных (скажем, специальному филологическому или какому-то другому профессиональному сообществу).

Между тем очевидно, что крылатые выражения могут стать и становятся благодатными объектами, позволяющими, с одной стороны, судить о том, сколь затейлива, щедра и богата читательская память, а с другой - как безжалостно скупа и мизерна, часто утрачивающая всякую сознательную связь с литературным первоисточником.

К числу наиболее продуктивных литературно-художественных текстов, из которых извлекаются крылатые выражения, безусловно, относятся отдельные комедии, басни, сатирические романы, повести, рассказы, мифы, легенды и т.п.

В отечественной литературно-речевой культуре к самым производительным основам крылатых выражений принадлежат «Недоросль» Д.И. Фонвизина, «Горе от ума» А.С. Грибоедова, басни И.А. Крылова, многие произведения Н.В. Гоголя, Козьмы Пруткова, М.Е. Салтыкова-Щедрина, А.П. Чехова, М.А. Булгакова, В.В. Маяковского, И. Ильфа и Е. Петрова, современных сатириков и юмористов, а также политических и других деятелей, по преимуществу насмешливо воспринимаемых общественным сознанием.

Вспомним, например, знаменитую фразу В.С. Черномырдина «Хотели как лучше, а получилось как всегда», которая прочно вошла в повсеместный речевой обиход в качестве универсальной иронической формулы поразительных по своей несообразности жизненных коллизий, социально-экономических, правовых и политических неурядиц, разного рода давних и новых проб-неудач во всех сферах нашего бытия и т.п.

Выбор может падать и на тексты, исполненные главным образом лирического, патетического, драматического и даже трагического пафоса: «Быть или не быть?» (из переводов «Гамлета» У. Шекспира), «Народ безмолвствует» (из «Бориса Годунова» А.С. Пушкина), «Нет уз святее товарищества» (из «Тараса Бульбы» Н.В. Гоголя), «Ребята! не Москва ль за нами?» (из стихотворения М.Ю. Лермонтова «Бородино») и др.

Что же касается причин извлечения из целостного контекста именно этой фразы, которая начинает свое независимое от первоисточника, летучее существование, то, по-видимому, следует говорить и о наличии особого номинативного вакуума, о не нареченных конкретно-типовых жизненных ситуациях, о коммуникативной востребованности подобного (заключенного в данном отрывке текста) многозначного смысла и оригинальной формы выражения.

Как вывод можно отметить, что крылатые слова, литературный или конкретно-исторический источник которых может быть установлен, многообразны по своему происхождению. Одни из них возникли в отдаленные эпохи, другие совсем недавно. Культуры различных эпох и стран обогащали их запас. Античные и библейские мифы, народные песни и сказки, мировая художественная литература, критика, публицистика, мемуары, исторические документы, научные сочинения, речи политических и общественных деятелей являются обильными источниками крылатых слов.

1.5 Словари крылатых слов и выражений

Словари крылатых слов и выражений до самого недавнего времени были исключительно одноязычными. Переводные словари появились совсем недавно. Поэтому рассмотрение их естественно ограничить одноязычными словарями.

Они очень различны как по своему объему, так и по структуре. Словарь Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной [1], к примеру, с дополнениями содержит около 1 800 единиц, различные немецкие словари - около 4 500 единиц, норвежский словарь крылатых слов - около 13 000 единиц, а Оксфордский словарь цитат - около 40 000 единиц.

Разумеется, данный цифры ни в коей мере не отражают реального количества крылатых слов и выражений, бытующих в том или ином языковом коллективе. Расхождения в объеме словников словарей крылатых слов и выражений или цитат объясняются различиями в установках лексикографов, разными подходами к понятию «крытые выражения», несходством трактовки критерия употребительности и т.д. Вместе с тем, из этих цифр явствует, что задача создания достаточно полного словаря русских крылатых слов и выражений еще не может считаться окончательно решенной.

Далее, рассчитанный на образованного русского читателя, словарь Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной [1] в ряде случаев не объясняет значения и не указывает сферы употребления включенных в него единиц, сравните такие статьи, как «А судьи кто?»; «Легкость необыкновенная в мыслях»; «О честности высокой говорит» и др.

В мировой практике лексикографирования крылатых слов и выражений применяется несколько основных типов расположения материала, которые можно свести к двум основным принципам: «от источника к цитате» и «от цитаты к источнику».

Первый принцип особенно четко представлен в английских словарях цитат типа названного выше Оксфордского. Материал расположен по алфавитному порядку авторов цитат. В алфавитном же порядке, т.е. перемежаясь с фамилиями авторов, помещены такие разделы словника, как Anonymous (автор неизвестен), Ballads (баллады), Holy Bible (Священное писание), Nursery Rhymes (детские стихи), Prayer Book (молитвенник), Scottish Psalter (шотландская псалтирь), Punch (юмористический журнал «Панч»). Цитаты каждого отдельного автора располагаются в алфавитном порядке названий его произведений.

В словарях, выпускаемых в Германии, по традиции, восходящей к 1-ому изданию словаря Г. Бюхмана, материал расположен в хронологическом порядке по отдельным литературам или видам литературных произведений. Так, в современных изданиях бюхмановского словаря в начале идут цитаты из Библии, затем следуют фольклорные цитаты, потом - цитаты из произведений писателей немецких (их, естественно, всего больше), скандинавских, французских, английских и американских, итальянских, испанских, русских, польских, «восточных», греческих, латинских, после чего приводятся цитаты исторического происхождения. В некоторых немецких словарях крылатых слов и выражений корпус разбит на главы по хронологическому принципу (Древний мир; Средний века; Возрождение, гуманизм, Реформация; Феодальный абсолютизм; от Французской революции до Октябрьской социалистической революции; XX век), в пределах которых материал разделен по странам. Цитаты и пояснения к ним соединены более или менее связанным текстом. Также словари являются не только справочными пособиями, но и рассчитаны на то, чтобы их читали подряд.

Принцип «от цитаты к источнику» последовательно проведен в словаре Н.С. Ашукина и М.Г. Ашукиной [1]: все цитаты расположены строго в алфавитном порядке. Встречается модификация этого принципа: крылатые слова или выражения помещаются под опорными тематическими словами, которые располагаются в алфавитном порядке. Так, в одном Норвежском словаре цитат на букву В помещены рубрики… Blod (Кровь), Blomst (Цветок), Blonde piker (Блондинки) и т.д. Используются и комбинации алфавитного и тематически-алфавитного расположения: норвежский словарь «Bevingede ord» дате цитаты, в общем, по алфавиту, но содержит и отдельные тематические гнезда. Напротив, шведский словарь крылатых слов и выражений дает цитаты под расположенными по алфавиту опорными словами, но включает отдельными статьями иноязычные цитаты, а также некоторые шведские.

Конечно, каждый из указанных принципов расположения материала имеет свои преимущества. Не вдаваясь в детальное обсуждение достоинств и недостатков разнообразных подач, практикуемых в словарях крылатых слов и выражений, отметим, что по нашему мнению, всего предпочтительнее алфавитное расположение цитат. Наличие при организованном таким образом словаре различных указателей - алфавитного (в которой, отметим попутно, можно не включать первые слова крылатых слов и выражений) и списка авторов - с отсылкой к соответствующей статье - позволяют не только с минимальной затратой времени найти нужно крылатое слово или выражение и уточнить его источник, значение и сферу употребления, но и установить весь комплекс цитат с данным опорным словом (т.е. тематическим стержнем), определить все множество цитат, принадлежащих данному автору, и т.д.

Очень рознятся словари крылатых слов и выражений и по структуре статьи. Английские «словари цитат» вообще не содержат никаких пояснений, в них указывается лишь источник цитаты. Другие словари подробно освещают происхождение и судьбу крылатого выражения, но их общий недостаток заключается в том, что не во всех случаях достаточно полно раскрывается значение и область применения цитаты: они, в общем, рассчитаны на образованного читателя с определенным культурным багажом. Думается, такой подход неправилен, и статься словаря крылатых слов и выражений должна содержать точную информацию как о происхождении цитаты, так и о ее значении, употреблении, стилистической окраске, кроме, конечно, тех случаев, когда значение цитаты самоочевидно.