Искусственный интеллект: научно-художественная проблематика

Размещено на http://www.allbest.ru/

АНОТАЦІЯ

Омельченко Є. А ,Штучний інтелект: науково-художня проблематика.- Донецький національний університет, 2014. - Рукопис. - 65 с.

У дипломній роботі розглянуто такі науково-художні проблеми, як місце штучного інтелекту у структурі твору, специфіка штучного інтелекту як літературного героя, його унікальність та зв'язок із масовою культурою. Унікальність штучного інтелекту в тому, що він, на відміні від штучного розуму, не може бути самостійним літературним героєм та цілком залежить від тих героїв, що його програмували. Розглядується зв'язок новітніх досліджень у галузі робототехніки зі змінами поведінки штучного інтелекту в фантастичних творах.

Ключові слова: штучний інтелект, штучний розум,наукова фантастика, робототехніка, індивідуальність, свідомість.



АННОТАЦИЯ

Омельченко Е. А. Искусственный интеллект: научно-художественная проблематика - Донецкий национальный университет, 2014. - Рукопись. - 65 с.

В дипломной работе рассмотрены такие научно-художественные проблемы, как место искусственного интеллекта в структуре произведения, специфика искусственного интеллекта как литературного героя, его уникальность и связь с массовой культурой. Уникальность искусственного интеллекта в художественной литературе в том, что он, в отличие от искусственного разума, не может быть самостоятельным литературным героем и полностью зависит от тех героев, которые его программировали. Рассматривается связь новейших достижений в области кибернетики с изменениями поведения искусственного интеллекта в фантастических произведениях.

Ключевые слова: искусственный интеллект, искусственный разум, научная фантастика, робототехника, индивидуальность, сознание.



SUMMARY

Omelchenko. E.A. Artificial Intelligence: scientific and artistic problems - Donetsk National University, 2014. - Manuscript. - 65 p.

In this work we talking about scientific and artistic problems of Artificial Intelligence in science fiction, about place of Artificial Intelligence in structure of heroes in books and about specificity Artificial Intelligence as a hero in literature. Uniqueness of Artificial Intelligence in dependence from those heroes, who programming him, he can't be personality, not like Artificial mind. We talking about newest achievements in cybernetics and their relations with the changes in behaviour of Artificial Intelligence in science fiction.

Key words: Artificial Intelligence, Artificial mind, science fiction, robotics, mind, personality.



Содержание

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. Искусственный интеллект

1.1 История искусственного интеллекта

1.2 Искусственный разум: в чем отличие от интеллекта

Выводы к главе 1.

ГЛАВА 2. Литературный герой: что это такое?

Выводы к главе 2.

ГЛАВА 3. Черный Дайвер и Дэниел Оливо: разум или интеллект?

3.1 Черный Дайвер и его самостоятельность

3.2 Дэниел Оливо и гуманистические взгляды доктора Фастольфа

Выводы к главе 3.

ВЫВОДЫ

ПРИЛОЖЕНИЕ

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ



ВВЕДЕНИЕ

Актуальность данного исследования заключается в том, что исследование специфики искусственного интеллекта как литературного героя проведено еще не было, если только не учитывать такие первые проявления искусственного интеллекта, как Галатея, Монстр Франкештейна, Пиннокио и др. Выбор именно этого направления для исследований обусловлен тем, что научная фантастика и ее специфические проблемы не получают должного внимания в исследованиях теоретиков литературы, хотя именно фантастика и ее подраздел - научная фантастика - создали мощнейший культурный пласт, влияющий на все дальнейшее развитие литературы.

Научная новизна исследования заключается в следующем:

В нем впервые предпринята попытка разделить такие понятия как «искусственный разум» и «искусственный интеллект» в рамках теории литературы.

В нем констатирована уникальность искусственного интеллекта как литературного героя, не подходящего ни под одну из литературоведческих классификаций, и так страдающих незаполненностью.

В нем осуществлено сравнение искусственного разума и искусственного интеллекта в свете последних научных достижений в области робототехники в рамках научной фантастики

Цель работы - выявить и упорядочить специфику искусственного интеллекта как литературного героя, выявить случаи логических нарушений в рамках изображения искусственного интеллекта в научной фантастике, провести границу между искусственным разумом и искусственным интеллектом.

Задачи исследования в свете цели, которая была поставлена, становятся следующие:

· Теоретически обосновать специфику искусственного интеллекта как литературного героя

· Выявить закономерности поведения искусственного интеллекта и искусственного разума

· Выявить отличия в функционировании искусственного разума и искусственного интеллекта

· Применить полученные знания для анализа литературного произведения, выявить, где в материале исследователь имеет дело с разумом, а где - с интеллектом.

Объект исследования в данном случае являются произведения Айзека Азимова и Сергея Лукьяненко, а точнее серия «Позитронные роботы», включающая в себя четыре повести и серия «Диптаун» с тремя повестями соответственно.

Предметом исследования является поведение искусственного интеллекта в рамках взаимодействия с другими персонажами, особенности изображения искусственного интеллекта и отношения с автором искусственного интеллекта как литературного героя.

Методы исследования, учитывая специфику исследования, используются такие: аксиоматический метод, заключающийся в том, что все факты из сферы робототехники без личной проверки остается лишь принимать как аксиомы и ,уже отталкиваясь от них, делать логические выводы. Описательный метод, характеризующий положение искусственного интеллекта в литературе на сегодняшний день. Типологический метод определяется тем, что искусственный интеллект появляется во множестве литературных произведений и поддается классификации, так как способов изображения искусственного интеллекта авторы научно-фантастических произведений используют ограниченное количество. А также используется метод мифопоэтического анализа, так как искусственный разум, в отличие от искусственного интеллекта, имеет глубокие мифологические корни.

Материалом исследования послужили повести «Стальные пещеры», «Обнаженное солнце», «Роботы утренней зари», «Роботы и Империя» Айзека Азимова и повесть Сергея Лукьяненко «Фальшивые зеркала».

Источник исследования в данном случае - классическая научно-фантастическая литература конца XX - начала ХХІ века.

Теоретическая ценность данной работы заключается в том, что в ней впервые осуществлен анализ искусственного интеллекта как литературного героя в фантастической литературе.

Практическая ценность заключается в том, что данный материал может быть использован при прочтении курса зарубежной литературы начала ХХІ века и анализе жанра научной фантастики.



Глава 1. Искусственный интеллект

1.1 История искусственного интеллекта

Традиционно рождение мифологемы искусственного разума относят к средним векам. «Наконец осуществилась мечта средневековых оккультистов - создан механический разум» - указывает современный автор [46,c 88 ] однако прежде чем рассмотреть истоки этой мифологемы, проанализируем культуру, близкую ей, но в которой она не возникла и не могла возникнуть. Обратимся к античности.

Древние греки были прекрасными механиками: начиная с мифического Дедала и до реального Герона Александрийского они создали множество удивительных технических устройств, в том числе и человекоподобных. Представление о человекообразных автоматах встречается уже в «Илиаде» Гомера (373-377,417-420). В древнегреческих мифах рассказывается как бог-кузнец Гефест изготовил для себя золотых механических служанок, которые помогали ему в кузнице; они были говорящими и могли выполнять самые трудные поручения, которые он им давал.

Гефест же выковал медного стража Талоса, который должен был трижды в день обегать о. Крит и швырять камни во все корабли чужестранцев, а трижды в год ему следовало не спеша обходить все критские деревни, знакомя их с законами Миноса, начертанными на бронзовых табличках. Когда жители Сардинии попытались вторгнуться на Крит, Талос раскалил себя докрасна и, злобно смеясь, уничтожил их всех в своих огненных объятиях. Говорят, что отсюда и пошло выражение «сардонический смех». Отсюда же очевидно, что механический гигант способен был и к незапрограммированному поведению.

Знаменитый Дедал заставлял ходить деревянное изваяние Афродиты, влив в него ртуть. Аристотель обсуждает эту модель разумной души наравне с другими (а не как казус), однако отвергает этот - демокритовский по его мнению - подход [3,c 381] Современный автор, обсуждая возможности кибернетического моделирования разума, пишет: "В некоторых отношениях кибернетика, несомненно, представляет собой весьма старую точку зрения, выступающую в новом облике, поскольку ее философскими предшественники были материалисты Древней Греции (например, Демокрит)..." [23, c 20]

Даже Платон, считавший такого рода занятия скорее игрой, все же конструирует антропоморфный автомат - водяной будильник, предназначенный собирать ранним утром учеников академии на занятия с учителем [21, c 33] .

Обобщая опыт всей античности, Герон Александрийский в своем сочинении «Театр автоматов» описывает множество храмовых и театральных автоматов. По его собственным словам, «представления автоматических театров пользовались в старину большой любовью, во-первых, потому, что в устройстве их проявлялось много механического искусства, а затем и потому, что самое представление бывало поразительным, ибо как раз при устройстве автоматов для различных их деталей приходится пользоваться всеми познаниями механики». [10,c 17]

Более того, именно в Древней Греции была создана наука, без которой серьезные исследования разума невозможны - логика (Аристотелем). Но общие представления о разуме и о человеке были таковы, что в античности не могла возникнуть идея об автономном искусственном разумном существе. Греки сомневались даже в разумности человека.

В последнее время наблюдается возрастание интереса к искусственному интеллекту, вызванное повышением требований к информационным системам. «О «философских машинах» думали еще Луллий и Лейбниц», - отмечал известный кибернетик А. Моль. [47, c 57]

Становится умнее программное обеспечение, бытовая техника. Мы неуклонно движемся к новой информационной революции, сравнимой по масштабам с развитием Интернета, имя которой - искусственный интеллект.

Все уже, наверное, слышали об электромеханических собаках в Японии, способных узнавать хозяина в лицо, выполнять некоторые простейшие команды и имеющие некоторую способность к обучению. Слышали и про холодильники с выходом в Интернет и про внедрение Microsoft в будущие версии Windows элементов искусственного интеллекта.

Термин «искусственный интеллект» имеет, по крайней мере, три взаимосвязанных значения. Во-первых, искусственным интеллектом называют направление научных исследований, целью которых является «интеллектуализация» вычислительных машин, моделирование процессов познания и мышления и т.п. Как научная дисциплина искусственный интеллект сформировался в конце 1950-х - начале 1960-х гг.

Однако отдельные попытки создать механизмы, по своим возможностям не уступающие разуму человека - гораздо старее. Второе значение термина «искусственный интеллект» как раз и объединяет различные устройства, механизмы, программы, которые могут быть названы, по тем или иным критериям, «интеллектуальными».

Любопытно отметить, что первоначально в общественном сознании фиксировалось именно второе значение термина искусственный интеллект. Так, например, в энциклопедическом словаре 1979 года данный термин определяется как “условное обозначение кибернетических систем, моделирующих некоторые стороны интеллектуальной деятельности, а в 1990-е годы уже как “раздел информатики, в котором разрабатываются методы и средства моделирования и воспроизводства с помощью ЭВМ отдельных интеллектуальных действий человека”. Более того, первое понимание термина искусственный интеллект начинает пониматься как дилетантское: «Для людей непосвященных выражение искусственный интеллект ассоциируется с каким-то особым техническим устройством, своего рода искусственным мозгом... Искусственный интеллект понимается как хитроумный механизм, который помещается внутри робота и управляет его разнообразными действиями...» [36,c 13].Специалисты вкладывают в эти слова несколько иной смысл. Для них данный термин обозначает, прежде всего, всю сферу их исследований. Можно сказать, что в своем третьем значении искусственный интеллект есть некоторая мифологема, лежащая в основе этих исследований и отражающая важные черты современной культуры (мировоззрения, взгляда на мир).

В развитии естествознания и познания в целом такого рода мифологемы играют существенную роль, а их развертывание приводит к конкретным научным результатам. Такими мифологемами в истории были, например, идея «философского камня» (Lapis Philosophorum) или идея «вечного двигателя» (perpetuum mobile).

Искусственный интеллект это еще и область информатики, предметом которой является разработка компьютерных систем, обладающих возможностями, традиционно связываемыми со способностями естественного интеллекта.

К области ИИ принято относить ряд алгоритмов и программных систем, которые могут решать некоторые задачи так, как это делает человек.

Первый шаг в исследованиях по ИИ был сделан в направлении изучения естественного интеллекта. При изучении этого вопроса был сделан ряд открытий в различных областях знаний. Так, в 1962 году Фрэнком Розенблаттом были предложены модели мозга, имитирующие биофизические процессы, которые протекают в головном мозге и которые были названы персептронами. Персептроны представляют собой различного вида сети из искусственных нейронов, в основе которых лежат модели, разработанные еще в 1943 году Уильямом Маккалоком и Уолтером Питтсом.

Первоначально, изучение персептронов было связано с задачей распознавания образов, однако, в настоящее время нейронные сети широко используются для решения задач аппроксимации, классификации и распознавания образов, прогнозирования, идентификации и оценивания, ассоциативного управления [5]. Нейронные сети представляют собой низкоуровневые модели мозговой деятельности человека.

Другое направление моделирования естественного интеллекта связано с созданием высокоуровневых моделей деятельности мозга человека, которые позволяют моделировать процессы рассуждений и принятия решений.

В целом можно сказать, что изучение разумного поведения человека привело к появлению эвристических методов, моделирующих деятельность человека в проблемной ситуации и к разработке программно-аппаратных средств, реализующих эти методы, то есть к разработке систем искусственного интеллекта, называемых решателями задач.

Другим результатом этих исследований можно считать создание экспертных систем, то есть систем искусственного интеллекта, основанных на знаниях человека-эксперта.

В подобном развитии области искусственного интеллекта нет ничего необычного. Здесь уместно привести гипотезу о встречной эволюции человека и компьютера: человек сначала учиться видеть, ходить, разговаривать, а уже потом развивает способности к вычислениям и логическим выводам. Механизм же наоборот, рождается как вычислительная система, базирующаяся на формальной логике, в процессе развития приобретает способности к распознаванию образов, синтезу речи и управлению в реальном времени.

В настоящее время различают два основных подхода к моделированию искусственного интеллекта (AI - artificial intelligence): машинный интеллект, заключающийся в строгом задании результата функционирования, и искусственный разум, направленный на моделирование внутренней структуры системы.

Моделирование систем первой группы достигается за счет использования законов формальной логики, теории множеств, графов, семантических сетей и других достижений науки в области дискретных вычислений. Основные результаты заключаются в создании экспертных систем, систем разбора естественного языка и простейших систем управления вида «стимул-реакция».

Системы второй группы базируются на математической интерпретации деятельности нервной системы во главе с мозгом человека и реализуются в виде нейроподобных сетей на базе нейроподобного элемента - аналога нейрона.

Нейроподобные сети в последнее время являются одним из самых перспективных направлений в области искусственного интеллекта и постепенно входят в бытность людей в широком спектре деятельности.

Что же такое нейроподобная сеть? Это искусственный аналог биологической сети, по своим параметрам максимально приближающийся к оригиналу. Нейроподобные сети прошли длинный путь становления и развития, от полного отрицания возможности их применения до воплощения во многие сферы деятельности человека. Были предложены различные нейросетевые парадигмы, определяющие область применения.

Сети первой группы используются для распознавания образов, анализа и синтеза речи, перевода с одного языка на другой и прогнозирования. Это вызвано такими особенностями сетей как восстановление изображения по его части, устойчивостью к зашумлению входного сигнала, прогнозирование изменения входов и параллельность вычислений. Также, немаловажной характеристикой является способность функционировать даже при потере некоторой части сети.

Сети второй группы используются как системы управления в реальном времени несложных объектов. Это управление популярными в последнее время интеллектуальными агентами, выполняющими роль виртуальных секретарей. Особенностями данной группы является появление некоторых внутренних стимулов, возможностью к самообучению и функционированию в реальном времени.

И, наконец, сети третьей группы, являющиеся дальнейшим развитием предыдущих, представляют собой уже нейроподобные системы и нацелены они на создание экзотических в настоящее время виртуальных личностей, информационных копий человека, средой обитания которых является глобальная сеть интернет. Данное направление только зарождается, но есть немалый шанс, что мы станем свидетелями ситуации рождения виртуальных людей, подробно описанной фантастами и режиссерами.

Но каким образом это появляется в литературе? Чтобы это понять, следует, в первую очередь, понять, каким образом, хотя бы приблизительно, будет действовать в перспективе настоящий искусственный интеллект. Для начала необходимо разобраться в некоторых терминах, которые нам помогут в дальнейшем анализе.

«Человекоподобие или антропоморфизм -- (от греч. -- человек и -- форма, вид), уподобление человеку, наделение человеческими психическими свойствами предметов и явлений неживой природы, небесных тел, животных, мифических существ. А. возникает как первоначальная форма мировоззрения и выражается не только в наделении животных человеческой психикой, но и в приписывании неодушевлённым предметам способности действовать, жить и умирать, испытывать переживания и т. д. (земля спит, небо хмурится и т. п.). Эта форма антропорфизма господствовала на ранних ступенях развития общества. Отголоски такого понимания мира представлены в языке современных культурных народов (напр., безличные глаголы типа «моросит», «светает» и др.), в искусстве, особенно в поэзии, где известная антропоморфность ряда образов связана с требованием высокой эмоциональной выразительности. Антроморфизм характерен для религиозного мировоззрения, что выражается в перенесении облика и свойств человека на вымышленные предметы, присущем большинству религиозных представлений о богах и др. сверхъестественных существах. Антропоморфными, в частности, являются обычно боги т. п. высших религий, хотя в теологии это обстоятельство отрицается. Антропоморфизм несовместим с научным мировоззрением. В современном научно-технической, в частности кибернетической, литературе употребляются антропоморфные понятия (машина «запоминает», «решает задачу» и т. п.), но при этом, конечно, учитывается существ. различие деятельности человека и действий машины». [67]

Как мы видим человекоподобный же робот , помимо уже обозначенного внешнего сходства с человеком, должен обладать еще и тем, что отличает человека от всех остальных существ -- разумом. Но давайте рассмотрим термин «разум» немного внимательнее.

1.2 Искусственный разум: в чем отличие от интеллекта?

В контексте искусственного интеллекта и робототехники мы можем выбрать из множества определений разума то, что нам подходит больше всего для анализа и синтеза суждений.

Итак: «Разум -- это способность некоторой системы обладать сознанием, подсознанием, памятью, интеллектом и на основе этих составляющих направлять собственную деятельность в соответствии с ведущими законами и принципами своего существования.» [ 31, c. 46-47]

Мы видим, что без определений, что такое сознания, память и интеллект мы не можем четко и ясно определить, что такое разум и как он соотносится с роботами. Подсознание мы упустим вполне сознательно для того, чтобы не углубляться излишне в психологию человека.

«Сознание системы -- та часть управляющего информационного центра, посредством которой она воспринимает себя как некоторую целостность, отделенную от окружающего мира, и это восприятие существует в виде ощущения-представления «Я».» [ 31, c. 46-47]

Этот момент по отношению к роботам можно прокомментировать однозначно -- Я у робота является не осознанным актом, как это есть у человека, но программой, которая заставляет ее носителя говорить “Я” по отношению к себе. Для робота “Я”- название для устройства, которое хранит в себе эту программу, поэтому “Я” - фикция, сделанная для того , чтобы человеку было комфортнее общаться с роботом. Когда мы будем анализировать роман “Стальные пещеры” Айзека Азимова, будет проведено сравнение с произведением С. Лукьяненко и мы увидим разницу между наличием сознания у робота и его программным заменителем.

«Память -- это способность системы хранить важную информацию и при необходимости пользоваться ею.» [ 31, c. 46-47]

Любой компьютер способен хранить информацию, а также оперировать ею при наличии некой задачи, но есть вполне закономерная разница между человеком и роботом в данном случае -- человек может решать, какая информация важна, а робот хранит все без разбора, не вникая в хранимое, если того не требует задача.

«Интеллект -- способность системы создавать в ходе самообучения программы (в первую очередь эвристические) для решения задач определенного класса сложности и решать эти задачи.» [ 31, c. 46-47]

Проясним термин “эвристический”.

«Эвристическими методами называются логические приемы и методические правила научного исследования и изобретательского творчества, которые способны приводить к цели в условиях неполноты исходной информации и отсутствия четкой программы управления процессом решения задачи.» [46,c 320]

Таким образом, если говорить проще, то интеллект решает задачи с высоким уровнем неизвестных в уравнениях и может выполнить задание, имея в памяти неполные данные, но умея по уже известным алгоритмам находить ответ. Правильным или неправильным будет ответ, зависит от полноты данных и оптимальности выбранного алгоритма. Но результат, вне зависимости от того, какой он, все равно будет.

Разница между человеческим интеллектом и человеком заключается также в том, что человек делает выводы вне зависимости от количества информации, в то время как роботу необходимо предоставить четкую и ограниченную задачу, если тот, кто задает задачу - хочет ее правильного решения.

Тут встает один очень сложный вопрос, а может ли искусственный интеллект быть похож на человеческий?

Мозг животного (включая человека) и компьютер работают по совершенно разным схемам. Мозг является трехмерной сетью, «заточенной» под параллельную обработку огромных массивов данных, в то время как нынешние компьютеры обрабатывают информацию линейно, хотя и в миллионы раз быстрее, чем мозги. Микропроцессоры могут выполнять потрясающие расчеты со скоростью и эффективностью, значительно превышающими возможности человеческого мозга, но они используют совершенно другие подходы к обработке информации. Зато традиционные процессоры не очень хорошо справляются с параллельной обработкой больших объемов данных, которая необходима для решения сложных многофакторных задач или, например, распознавания образов.

Тут, кстати, возникает любопытный парадокс, который обрисован в статье Елиезера Юдковского «ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ КАК ПОЗИТИВНЫЙ И НЕГАТИВНЫЙ ФАКТОР ГЛОБАЛЬНОГО РИСКА», которая была опубликована в сети Интернет, но так и не издана ни в одном из издательств. Парадокс звучит следующим образом:

«Примером опасной системы команд может служить такой анекдот: астронавт попросил робота удалить из комнаты все круглые предметы, и тот оторвал ему голову. Хорошая система целей для Искусственного Интеллекта должна не требовать буквального послушания, а следовать принципу: «Делай то, что я имею в виду, а не то, что я сказал буквально».»

http://spkurdyumov.ru/biology/iskusstvennyj-intellekt/2/, Э. Юдковский -- Singularity Institute for Artificial Intelligence Palo Alto, CA

То есть, робот, вооруженный лишь интеллектом, ограничен и опасен в своем «стремлении» решать задачи и выполнять команды.

«Последнее различие в свою очередь формирует следующее: человек воспринимает образы (знаки, символы) в терминах глобального контекста (контекст ситуации, смысловой, хронологической и т. д.), тогда как восприятие ЭВМ происходит вне контекста или в очень ограниченном контексте» [ 31, c. 46-47]

Мы приходим к выводу, что без наличия сознания, памяти , эмоционально-волевого комплекса, (см. Приложение 1)присущих человеку, робота полноценным существом назвать невозможно. Более того, становится ясно, что во многих случаях литературного описания так называемого искусственного интеллекта мы на самом деле имеем дело именно с искусственным разумом, включающим в себя все вышеперечисленные компоненты, в том числе и подсознание, о котором речь идет только в случае проявлений творческого характера у роботов.

Если подводить итог всему вышесказанному, то делаем вывод, что термин «искусственный интеллект» , появившийся в конце 60-х годов, вполне справедлив. В 1969 году I международная объединенная конференция по ИИ узаконила эту метафору. Человек в этой реальности вряд ли способен на создание полноценного искусственного разума, учитывая , что психические процессы еще мало изучены. Но в литературе называя некую кибернетическую систему искусственным интеллектом, мы можем допустить терминологическую неточность, называя искусственный разум (дальше по тексту - ИР) интеллектом.

И тут мы подходим к очень важным терминам, которые многое проясняют в исследовании человекоподобного робота как литературного героя: жезнеподобие и условность.

«При этом имеют место две тенденции художественной образности, которые обозначаются терминами условность (акцентирование автором нетождественности, а то и противоположности между изображаемым и формами реальности) и жизнеподобие (нивелирование подобных различий, создание иллюзии тождества искусства и жизни)» [68, с 116]

Эти термины нам необходимы для того, чтобы в анализируемых произведениях мы с вами могли найти признаки жизнеподобия, указывающих впоследствии на уникальность человекоподобного робота как литературного героя. Искусственный интеллект в литературе, отвечающий принципу жизнеподобия, упреждает те алгоритмы работы, которые существуют и в реальной жизни. Естественно, подобный интеллект существует только в рамках научной фантастики. Сам термин «научная фантастика» подразумевает наличие жизнеподобия, о какой бы научной отрасли не говорилось.

«Научная фантастика - один из видов фантастики, рассказывающий о воображаемом прошлом или будущем человечества (или обитателей других планет), уделяя особое внимание техническим достижениям, научным открытиям, возможностям, которых лишён современный человек. Конфликты, связанные с этими новыми возможностями, их неконтролируемое использование часто составляют содержание научной фантастики.» [48]

То есть, основу научной фантастики составляет наука, и это вид литературы старается отвечать на те вопросы, которые могла бы задать философия, но не задает из-за слишком увеличивающегося темпа технического роста.

Таким образом, мы возвращаемся к тем знаниям, которые у ученых уже есть в сфере робототехники, к проблемам интеллекта, разума, сознания и программного обеспечения для них. Эти проблемы и вопросы в научной фантастике составляют основу жизнеподобия , а в произведениях А. Азимова серии «Позитронные роботы», которая является центром исследования в данной работе, эти проблемы и решения этих проблем составляют центральный конфликт. Ученые уже сейчас признают, что Три Закона Роботехники, которые выдумал А. Азимов, уже сейчас представляют собой центральную проблему в конструировании искусственного интеллекта.

«...можно предположить, что в случае, если возникнут препятствия на пути к достижению описанной цели (сохранению «Я»), то система будет иметь предрасположенность предпринимать действия, направленные на устранение этих препятствий. Поэтому практическая реализация «трех правил роботехники» А. Азимова, по-видимому, со временем станет реальной научной проблемой.»

Еще раз напомним, что в реальности конструирование искусственного интеллекта идет не по одному направлению, ведь далеко не каждый робототехник ставит перед собой задачу создать электронного конкурента человечеству. С первых шагов ИИ выделяют две основные цели исследований.

1. Моделирование процессов, происходящих в человеческом разуме, с целью создать новый искусственный разум или понять человеческий.

2. Создание экспертных систем, способных решать четко поставленные задачи с помощью заданных программой алгоритмов и базы данных.

Если подобные экспертные системы, те, которые способны выигрывать в шахматы у величайших шахматистов нашего времени, ставить предварительные диагнозы и пр., можно назвать искусственным интеллектом, то ученые уже его создали. С такой позиции мы на страницах фантастических романов читатель имеет дело с искусственным разумом.

Наряду с вышеописанными направлениями исследований существует и третье - эволюционное. Его последователи считают, что ИИ надо выращивать, как выращивают детей. Программы тогда станут интеллектуальными, когда они приобретут способность обучаться тому, чего они раньше не умели делать. По сути, имеется в виду не выращивание интеллекта, поскольку интеллект развивается не сам по себе, а лишь в системе, в разуме. Способность обучаться и создавать новые схемы взаимодействия с миром без помощи прошлого опыта можно развить лишь в том случае, если есть осознание себя, способность сказать "это мой опыт", ведь иначе нельзя отстраниться от того, чего нет. Известно, что животные, попав в незнакомую ситуацию, вначале теряются, ведь нет инстинктивной подсказки и нет опыта. Наступает растерянность и выход из ситуации если и находится, то лишь благодаря счастливой случайности или помощи извне.

Проблема также заключается в том, что человек до сих пор не разобрался, каким образом интеллект связан с сознанием и памятью, и возможны ли они отдельно друг от друга.

В сознание из интеллекта поступает уже готовое решение задачи, решенное уравнение, но отследить сам процесс решения мы не можем, в нашем разуме нет к нему доступа, потому что это все происходит в подсознании, а что происходит в нем - загадка для ученых. Возможно ли создать искусственный разум без знания таких фундаментальных вещей? Невозможно ведь запрограммировать то, что не поддается описанию ни эмпирически, ни математически.

Зачастую, в литературных произведениях, в которых речь идет об искусственном разуме либо об искусственном интеллекте, и разум, и интеллект помещены в тело человекоподобного робота. Естественно, мы будем рассматривать произведения, в которых есть человекоподобные роботы, и в которых их нет, но в целом проблематику необходимо обозначить, так как именно специфика отношения реального человека к роботу во многом определяет положение робота, искусственного интеллекта и разума в литературе.

Человек, изучая себя и пытаясь создать себе подобного, в литературе и в мифах множество раз создавал нечто, схожее с человекоподобными роботами. Монстр Франкенштейна, различные големы и живые куклы стоят за попытками создания ИИ. Вместе с успехами в изучении человеческого разума и всех его составляющих и соответственно, успехами в создании искусственного интеллекта растет и страх перед ним. Айзек Азимов в своем романе "Стальные пещеры" назвал этот феномен "комплекс Франкенштейна".

Комплекс Франкенштейна или «эффект зловещей долины» - теория, выдвинутая Масахиро Мори, японским инженером-роботехником. Эта теория объясняет неприязнь человека к чересчур человекоподобным роботам. Неприязнь эта, по словам ученого, происходит оттого, что существо , похожее на человека, но неживое, производит эффект живого мертвеца и вызывает сильную неприязнь и страх. Вполне возможно, что эффект зловещей долины берет свое начало из гленофобии(страх кукол) или автоматонофобии (боязнь кукол, манекенов, восковых фигур и прочих антропоморфных изделий).

В статье Юрия Лотмана «Куклы в системе культуры» (Лотман Ю.М. , Избранные статьи, Таллин, “Александра”, 1992 , с 377) мы находим более подробное объяснение этому страху, его культурологические и психологические основы.

“Чувство неестественности прерывистых и скачкообразных движений возникает именно при взгляде на заводную куклу или марионетку, в то время как неподвижная кукла, чье движение мы себе представляем, такого чувства не вызывает.» [50, c 377]

Что есть человекоподобный робот как не заводная игрушка для человека? На этот вопрос тоже дается ответ.

«Кукла как игрушка, прежде всего, должна быть отделена от, казалось бы, однотипного с нею явления статуэтки, объемного скульптурного изображения человека. Разница сводится к следующему. Существуют два типа аудитории: «взрослая», с одной стороны, и «детская», «фольклорная», «архаическая», с другой. Первая относится к художественному тексту как получатель информации: смотрит, слушает, читает, сидит в кресле театра, стоит перед статуей в музее, твердо помнит: «руками не трогать», «не нарушайте тишину» и уж конечно «не лезьте на сцену» и «не вмешивайтесь в пьесу». Вторая относится к тексту как участник игры: кричит, трогает, вмешивается, картинку не смотрит, а вертит,тыкает в нее пальцами, говорит за нарисованных людей, в пьесу вмешивается,указывая актерам, бьет книжку или целует ее» [50, c 377]

Айзек Азимов в серии "Позитронные роботы", повествующей о приключениях земного детектива Илии Бейли и робота Дэниэла Оливо пишет и о другой причине неприязни к роботам. Роботы не устают, не требуют отпуска и зарплаты, если наладить производство роботов в промышленных масштабах и достаточно его удешевить, то большая часть людей останется без средств к существованию. Гораздо дешевле починить раз в месяц одного-двух роботов, нежели платить зарплату сотням и тысячам людей. Механизация производства может отнять профессию даже у самых современных специалистов, ведь робот не ошибается, не прогуливает и способен держать в своей памяти огромное количество информации и ,что еще важнее, робота легко заменить другим таким же. Таким образом создание искусственного интеллекта и помещение его в человекоподобное механическое тело создает огромное количество факторов для ненависти и страха.

Но есть еще множество причин бояться ИИ и главная из них -- незнание природы ИИ. Пока компьютеры не пересекут некий порог уровня интеллекта , невозможно узнать, что же будет из себя представлять интеллект, равный нашему, но с несравненно более широкими возможностями для познания и анализа. Но при этом ограниченность восприятия и отсутствие эмоциональной базы делают невозможным какое-либо предсказание. Можно лишь предполагать, полагаясь на работы видных робототехников.

В частности, Елиезер Юдковски, американский специалист по искусственному интеллекту, исследующий проблемы технологической сингулярности и выступающий за создание Дружественного ИИ, пишет о том, что люди из-за своей человечности, склонности к эмоциональному суждению и ошибкам могут совершить непоправимую ошибку в конструкции или использовании ИИ. Поскольку единственным существом, понимающим человека , является сам человек, при появлении еще одного понимающего существа или механизма данное существо станет объектом антропоморфизации.

«Мы развили способность понимать наших ближних путём эмпатии, помещая себя на их место; для этого то, что моделируется, должно быть похоже на моделирующего. Не удивительно, что люди часто очеловечивают, - то есть ожидают человекоподобных качеств от того, что не является человеком. В фильме «Матрица» (братья Вачовски, 1999) представитель искусственного интеллекта Агент Смит вначале кажется совершенно холодным и собранным, его лицо неподвижно и неэмоционально. Но позже, допрашивая человека Морфеуса, Агент Смит даёт выход своему отвращению к человечеству - и его лицо выражает общечеловеческое выражение отвращения.»

http://spkurdyumov.ru/biology/iskusstvennyj-intellekt/2/, Е. Юдковский -- Singularity Institute for Artificial Intelligence Palo Alto, CA

Необязательно, конечно, искусственный интеллект будет враждебен по отношению к человеку, но не учитывать это тоже нельзя. Есть ведь еще один момент, о котором упоминает Юдковски -- искусственный интеллект невозможно будет загнать в рамки.

Как было уже сказано выше, программное обеспечение в теории может смоделировать столько типов интеллектов, а в перспективе и разумов, что человеку скоро станут недоступны способы мышления, которые доступны роботам. Математика, как самая абстрактная из наук почти не подвержена антропоморфизму, только в смысле того, что человеку доступно далеко не все и о некоторых явлениях человеку можно только догадываться. Благодаря приборам и анализу человек расширяет свой кругозор, однако и это расширение имеет предел. Все, что человек видит, он может измерить, проанализировать и должным образом синтезировать в своем сознании. И это при столь ограниченном видении. Какого же уровня могут достигнуть роботы при огромном количестве способов познания реальности? Все инфракрасные камеры, всевозможные спутники, излучатели, измерительные приборы будут доступны искусственному интеллекту, что делает его потенциал гораздо более высоким, нежели у человека.

Можно сказать, что развитие искусственного разума станет высшим достижением человечества. Высшим деянием Бога можно назвать создание человека и человечество таким образом может , в теории, повторить это деяние.

Парадокс - человечество больше верит в существование искусственного разума, нежели в существование Бога. Елиезер Юдковский упоминал об этом в статье «Искусственный интеллект как позитивный и негативный фактор глобального риска». Это было сказано в ключе того, что проще поверить, что Бог похож на человека, нежели робот. То есть, робот гораздо дальше от человека. Но при этом Бог подразумевается как нечто Всемогущее и Всезнающее, хотя этот антропоморфизм очень мешает осознанию этого предположения. Бога невозможно доказать, а робота с помощью «царицы всех наук» сконструировать возможно.

Таковы возможные перспективы и в реальности. Наличие искусственного интеллекта позволит снять с человеческих плеч множество видов грязной или опасной работы. Гораздо быстрее может пойти изучение других планет, ведь робот, отправленный в космос, может добиться большего успеха, а при наличии интеллекта, и принять правильное решение при непредвиденной ситуации.

Вот только может случиться и такое, что правильное решение окажется неприемлемым для человечества. Моделированием таких ситуаций и занимается фантастическая литература. Но о фантастической литературе речь идти не может до тех пор, пока мы не обратимся к теории литературы, а точнее к такой части структуры произведения, как литературный герой.



Часть 2. Литературный герой: что это такое?

Слово «герой» имеет богатую историю. В переводе с греческого «heros» означает полубог, обожествленный человек. В догомеровские времена (X-IX век до н.э.) героями в Древней Греции назывались дети бога и смертной женщины или смертного и богини (Геракл, Дионис, Ахилл, Эней и т.д.). Героям поклонялись, в честь них сочиняли стихотворения, им воздвигали храмы. Право на имя героя давало преимущество рода, происхождения. Герой служил посредником между землей и Олимпом, он помогал людям постигнуть волю богов, иногда сам приобретал чудесные функции божества.

Такую функцию, например, получает прекрасная Елена в древней греческой храмовой легенде-сказке об исцелении дочери друга Аристона, царя спартанцев. Этот безымянный друг царя, как повествует легенда, имел очень красивую жену, в младенчестве бывшую весьма уродливой. Кормилица часто носила девочку в храм Елены и молила богиню избавить девочку от уродства (Елена имела в Спарте собственный храм). И Елена пришла, и помогла девочке.

В эпоху Гомера (VIII в. до н.э.) и вплоть до литературы V века до н.э. включительно слово «герой» наполняется иным значением. В героя превращается уже не только потомок богов. Им становится любой смертный, достигший выдающихся успехов в земной жизни; любой человек, сделавший себе имя в сфере войны, нравственности, путешествий. Таковы герои Гомера (Менелай, Патрокл, Пенелопа, Одиссей), таков Тесей Вакхилида. Авторы называют этих людей «героями» потому, что те прославились определенными подвигами и вышли, тем самым, за рамки исторического и географического.

Наконец, начиная с V века до н.э., в героя превращается уже не только человек выдающийся, но любой «муж», как «благородный», так и «негодный», попавший в мир литературного произведения. В качестве героя выступает также ремесленник, вестник, слуга и даже раб. Подобное снижение, десакрализацию образа героя научно обосновывает Аристотель. В «Поэтике» - глава «Части трагедии. Герои трагедии» - он замечает, что герой может уже не отличаться «(особенной) добродетелью и справедливостью». Героем он становится, просто попадая в трагедию и переживая «ужасное».

В литературоведении значение термина «герой» весьма неоднозначно. Исторически это значение вырастает из обозначенных выше смыслов. Однако в теоретическом плане оно являет новое, преображенное содержание, которое читается на нескольких смысловых уровнях: художественной реальности произведения, собственно литературы и онтологии как науки о бытии.

В художественном мире творения героем называется всякое лицо, наделенное внешностью и внутренним содержанием. Это не пассивный наблюдатель, но актант, реально действующее в произведении лицо (в переводе с латинского «актант» означает «действующий»). Герой в произведении обязательно что-то созидает, кого-то защищает. Главная задача героя на этом уровне - это освоение и преображение поэтической реальности, построение художественного смысла. На общелитературном уровне героем является художественный образ человека, обобщающего в себе наиболее характерные черты действительности; проживающего повторяемые схемы бытия. В этом плане герой является носителем определенных идейных принципов, выражает замысел автора. Он моделирует особый оттиск бытия, становится печатью эпохи. Классический пример - это лермонтовский Печорин, «герой нашего времени». Наконец, на онтологическом уровне герой образует особый способ познания мира. Он долженствует нести людям истину, знакомить их с многообразием форм человеческой жизни. В этом плане герой - это духовный проводник, проводящий читателя по всем кругам человеческой жизни и указывающий путь к истине, Богу. Таков Вергилий Д. Алигьери («Божественная комедия»), Фауст И. Гете, Иван Флягин Н.С. Лескова («Очарованный странник») др.

Термин «герой» часто соседствует с термином «персонаж» (иногда эти слова понимают как синонимы). Слово «персонаж» французского происхождения, однако имеет латинские корни. В переводе с латинского языка «регзопа» - это особа, лицо, личина. «Персоной» древние римляне называли маску, которую надевал актер перед выступлением: трагическую или комическую. В литературоведении персонажем называется субъект литературного действия, высказывания в произведении. Персонаж представляет социальный облик человека, его внешнюю, чувственно воспринимаемую персону.

Однако герой и персонаж - далеко не одно и то же. Герой являет собой нечто целостное, законченное; персонаж - частичное, требующее пояснения. Герой воплощает в себе вечную идею, предназначается к высшей духовно-практической деятельности; персонаж просто обозначает присутствие человека; «работает» статистом. Герой - это актер в маске, а персонаж одна только маска.

Евгений Петрович Барышников в своей статье о литературном герое Барышников Е. П. Литературный герой ) первым делом упоминает о том, что понятие «литературный герой» в современном литературоведении тождественно понятию «персонаж», «действующее лицо». Это первое, что следует уяснить, прежде чем мы приступим непосредственно к анализу текста. Также мы упомянем о том, что литературные герои часто условно делятся на положительных и отрицательных. Именно в таком ключе нам и необходим этот термин. Если в начале становления литературы термин «герой» использовался для определения некоего персонажа, воплощающего светлые идеалистические черты, то теперь это упразднилось.

Следует также упомянуть, что фантастическая литература возродила некоторые романтические традиции, и в то же время, романтизм, как направление в литературе, неизменно включал в себя фантастические приемы. Об этом подробнее можно прочесть в книге Чернышевой Т.А. Природа фантастики. Вспомним же отличительные черты романтического героя: противостояние реальности, приверженность хаосу, как разрушителю всех условностей и преград, что не дают раскрыться индивидуальности, личности.

«Завидное постоянство в любви романтиков ко всему фантастическому и чудесному имеет глубокие корни в их взглядах на жизнь, искусство, задачи и принципы творчества, в их мировоззренческих и философских концепциях. Прежде всего, романтики не только разделяли искусство и действительность как совершенно различные сферы, но и резко противопоставляли их.[…]

Из такого взгляда на искусство логически вытекал и столь характерный для романтиков бунт против одного из основополагающих принципов эстетики

Аристотеля -- принципа подражания природе. Раз действительность противоположна искусству, то следует ли ей подражать? Ее нужно пересоздать, улучшить и только в таком виде допустить в искусство! Поэзия призвана не подражать природе, а улучшать и обогащать ее вымыслом и фантазией.» [70, c 94-95]

Задача улучшить и обогатить природу как действительность легла на плечи романтического героя, именно поэтому он должен быть сильным, исключительным и непохожим ни на кого и при этом обладать поэтическим мышлением. Но при этом поэзия воспринимается романтиками совершенно необычно:

«Сказка есть как бы канон поэзии. Все поэтическое должно быть сказочным» [43, c 98]

Таким образом, мы видим, что литературный герой в фантастике - романтический герой. Конечно, учитывая процесс развития литературы, полностью и безнадежно романтическим героев фантастических романов назвать нельзя, но основной ход мысли понятен. Более того, в современной фантастике сказку, в которую должно превратить действительность, герой воплощает не с помощью поэзии, воображения и личной силы, а с помощью достижений науки. Наука стала тем фактором, которая сделала теоретически возможным такое преображение.

Герой стал не средством, но направляющим орудием, личные качества, душевное и духовное богатство, личность и поэзию заменили звездолеты, всевозможные преобразователи, излучатели и роботы. Человеку больше не нужно менять весь мир самому, при этом меняя свою личность, но нужно лишь изобрести нечто, что изменит мир и создаст долгожданную сказку. Именно поэтому фантастика хоть и имеет черты романтизма, но им не является.

Какие же черты имеет типичный фантастический герой? И как это соотносится с героем-роботом?

Персонаж легко превращается в героя в том случае, если получает индивидуальное, личностное измерение или характер. По Аристотелю, характер соотносится с проявлением направления «воли, каково бы оно ни было».

В современном литературоведении характер - это неповторимая индивидуальность персонажа; его внутренний облик; то есть все то, что делает человека личностью, что отличает его от других людей. Иначе говоря, характер - это тот самый актер, который играет за маской - персонажем. В основе характера находится внутреннее «я» человека, его самость. Характер проявляет образ души со всеми ее поисками и ошибками, надеждами и разочарованиями. Он обозначает многогранность человеческой индивидуальности; раскрывает ее нравственный и духовный потенциал.

Характер может быть простым и сложным. Простой характер отличается цельностью и статичностью. Он наделяет героя незыблемым набором ценностных ориентиров; делает его либо положительным, либо отрицательным. Положительные и отрицательные герои обычно разделяют систему персонажей произведения на две враждующих группировки. Например: патриоты и агрессоры в трагедии Эсхила («Персы»); русские и иностранцы (англичане) в повести Н.С. Лескова «Левша»; «последние» и «множества» в повести А.Г. Малышкина «Падение Дайра».

Простые характеры традиционно объединяются в пары, чаще всего на основе противопоставления (Швабрин - Гринев в «Капитанской дочке» А.С. Пушкина, Жавер - епископ Мириэль в «Отверженных» В. Гюго). Противопоставление заостряет достоинства положительных героев и умаляет заслуги героев отрицательных. Оно возникает не только на этической основе. Его образуют и философские оппозиции (таково противостояние Йозефа Кнехта и Плинио Дезиньори в романе Г. Гессе «Игра в бисер).

Сложный характер проявляет себя в непрестанном поиске, внутренней эволюции. В нем находит выражение многообразие душевной жизни личности. Он открывает как самые светлые, высокие стремления души человеческой, так и самые темные, низменные ее порывы. В сложном характере закладываются, с одной стороны, предпосылки для деградации человека («Ионыч» А.П. Чехова); с другой - возможность его будущего преображения и спасения. Сложный характер очень трудно обозначить в диаде «положительный» и «отрицательный». Как правило, он стоит между этими терминами или, точнее, над ними. В нем сгущается парадоксальность, противоречивость жизни; концентрируется все самое загадочное и странное, что составляет тайну человека. Таковы герои Ф.М. Достоевского Р. Музиля, А. Стриндберга и др.

«Литературный персонаж -- это, в сущности, серия последовательных появлений одного лица в пределах данного текста. На протяжении одного текста герой может обнаруживаться в самых разных формах: упоминание о нем в речах других действующих лиц, повествование автора или рассказчика о связанных с персонажем событиях, анализ его характера, изображение его переживаний, мыслей, речей, наружности, сцены, в которых он принимает участие словами, жестами, действиями и проч.»