Фольклорные традиции в лирике А.С. Пушкина

Размещено на http://www.allbest.ru/

Фольклорные традиции в лирике А.С. Пушкина



Содержание

Введение

Глава 1. Взаимоотношения русской поэзии и фольклора

Глава 2. Фольклорные традиции в лирике А.С. Пушкина

2.1 Пушкин и народная поэзия

2.2 Связь с народными песнями стихотворений А.С. Пушкина

Глава 3. Знакомство с лирикой А.С. Пушкина в детском саду

Заключение

Список использованной литературы



Введение

Наличие постоянных творческих связей между книжной и народной лирикой убедительно показывает всю надуманность имевшихся в науке мнений об их обособленности и резком разграничении. Несостоятельны были и представления о якобы коренной несовместимости книжного и устного поэтического произведений, так как первое является личным авторским творчеством, а второе - коллективным, народным. Между тем известно, что творческий процесс создания всякого художественного произведения всегда был личным, на что обратил внимание ещё В.Г.Белинский. «Разумеется, - писал он, - всякое отдельное народное произведение было обязано своим началом одному лицу, которое, с горя или с радости, вдруг запело его…» (Белинский 1959:V 331).

В конце 19 века с этой же точки зрения рассматривал творчество создателей устной народной лирики А.Н.Пыпин. Высокохудожественное произведение, по его мнению, мог создать только «личный поэт, особливо одарённый, владевший фантазией и богатством языка, и только его песня в силу своих достоинств обобщалась, изменялась и тогда уже становилась действительно народной» (Пыпин 1982: 243-244).

В советское время этот взгляд разделял академик Ю.М.Соколов. указывая на условность понятия анонимности в фольклоре, он писал: «Если речь идёт о широкой популярности, широком распространении того или другого произведения, будь то сказка, былина или песня, если имя автора притом неизвестно, то следует ли отсюда, что автора в действительности не было? Конечно, он был. Наоборот, не бывало никогда таких произведений, которые бы никто не сочинил или которые сочинил бы «весь народ» (Соколов 1987: 125).

С этой точки зрения бытование в народе и авторского произведения, и произведения устного народного творчества - одинаково, так как и то и другое во всех случаях подвергалось сложному процессу его творческого усвоения, с той лишь разницей, что безымянные авторы творили свои произведения в русле самих народных идейно-художественных принципов. Литературные же произведения, созданные в иной поэтической традиции, усваивались народом более сложным путём, как правило, выборочно, подчас с ощутимой доработкой и «редактурой» авторского текста. Это был закономерный процесс появления в народной лирике нового идейно-художественного пласта, который, пополнившись переработанными авторскими песнями, а позднее и романсами, оказал дальнейшее влияние на развитие народной песни, на преодоление ею традиционного стиля, сформировавшегося в период феодальной эпохи.

«Поэзия Пушкина вырастает на родной основе, в этом её огромная сила, очарование и ценность. Он смело вводит фольклор к литературу, во многом предопределив пути его освоения», - считает А.Л.Фокеев (Фокеев 2007: 67). Кроме того, можно привести слова М.Горького, который считал, что «Пушкин был первым русским писателем, который обратил внимание на народное творчество и литературу. Он украсил народную песню и сказку блеском своего таланта, но оставил неизменным их смысл и силу» (Горький 1984: 342).

Народные элементы естественно входили в поэзию и прозу Пушкина, поскольку она сама была народной. Пушкина пленяло народное творческое воображение, его фантазия, художественное образное мышление.

В нашей курсовой работе мы рассмотрим произведения А.С.Пушкина с точки зрения воплощения фольклорных традиций в лирике поэта.

Объект исследования - лирика А.С.Пушкина.

Предмет исследования - отражение элементов фольклора в лирике А.С.Пушкина.

Цель курсовой работы заключается в анализе стихов А.С.Пушкина.

Задачей нашей курсовой работы является выявление элементов фольклора в лирике А.С.Пушкина.



Глава 1. Взаимоотношения русской поэзии и фольклора

Исследуя взаимоотношения книжной и народной лирики, нельзя забывать о сложности характера их связей, которые были обусловлены спецификой развития литературы и народного поэтического творчества в тот или иной период национальной истории. Поэтому литературный вклад в народную лирику в тот или иной период мог быть большим или меньшим, и отношение народа к песенному творчеству русских поэтов могло быть тоже неодинаковым. Основным критерием фольклоризации авторских стихотворений было их соответствие высоким принципам народной эстетики.

Творческое воздействие книжной поэзии 18 века на народные песни было естественным следствием их параллельного развития в исторических условиях России того времени. Однако это не означало, что многообразие форм книжной лирики было равноценным в своём влиянии на произведения народного творчества, выражавшего эстетические и этические искания народа. Как показывают исследования, такие формы профессиональной поэзии, как торжественные панегирики Петровской эпохи, затем надолго сменившие их оды, не перешли в народ; не стали явлением фольклора, и такие разновидности камерных жанров поэзии классицизма, как мадригалы, сонеты, эпиграммы, эпистолы, эклоги, «надписи».

Народная лирика из поэзии 18 века частично вобрала то, что совпадало с интересами народа как по содержанию, так и по художественному стилю. Такими произведениями были некоторые жанры пасторальной поэзии, сентиментальные романсы и так называемая русская песня. В создании этих стихотворений и песен принимали участие не только известные поэты, но и огромное количество поэтов-любителей как из дворянского общества, так и из различных средних и низших слоёв, в том числе мещанства и купечества. О массовом характере таких произведений говорил в своём «Опыте исторического словаря…» Н.И.Новиков (Новиков 1964: 277-370). Называя «писателями» многих поэтов-любителей - сенаторов, актёров, офицеров, светских дам, чиновников и других, он указывал, что каждый из них зачастую был автором только нескольких «песенок».

Многие песни, созданные любителями, песенными импровизаторами, несли на себе такие черты несомненного поэтического дарования, как лёгкость стиха, напевность, художественность и прочее. Такой «песенной чуткости» в ряде случаев не обнаруживалось даже у крупных поэтов 18 века. Это признал Г.Р.Державин, который в своём «Рассуждении о лирической поэзии» писал о том, что «превосходный лирик должен иногда уступить в сочинении песни ветреной весёлонравной даме» (Державин 1972: 610).

Наряду с большим числом анонимных авторов в создании стихотворений песенного содержания и стиля принимали участие все известные поэты, в том числе Ломоносов, Сумароков, Державин, М.Попов, Богданович, Херасков, Нелединский-Мелецкий, Дмитриев, Николаев и другие. Их общими усилиями был создан огромный массив книжной лирической поэзии, о чём свидетельствуют многочисленные печатные и рукописные песенники, где иногда помещались ноты отдельных произведений.

Далеко не всё из созданного поэтами перешло в фольклор, и это было обусловлено прежде всего тем, что народная лирика в конце 18 века достигла наивысшего расцвета. Для неё был характерен веками сложившийся поэтических стиль и язык, ей был доступен огромный арсенал самобытной поэтики, устоявшиеся жанровые и композиционные формы, с которыми соперничать массовой книжной лирике было непросто. А книжная лирика 18 века находилась ещё в состоянии своего становления, разнородных и разностильных поисков. Развиваясь преимущественно по собственным канонам, нередко далёким от народного поэтического творчества, книжная лирика к тому же в период господства классицизма перенесла на русскую почву многие жанры европейской песенной поэзии. Это, конечно же, не могло не отделять друг от друга народную и книжную поэзию.

Такова предыстория развития русской поэзии накануне вступления её в новый век - век 19, когда процессы взаимовлияния и взаимосвязи книжной и народно-поэтической традиции проявилось особо зримо и плодотворно. Причём взаимодействие между народными песнями и книжной лирикой отнюдь не повторяло предшествующий этап, когда книжная поэзия 18 века порой уходила в народную стихию. В начале 19 века поэты активнее использовали в своём творчестве народную поэзию. Это определило качественное обогащение русской поэзии вообще и творчество многих поэтов в частности, стихи которых стали народными песнями. Так исторически изменилось соотношение между народной и книжной лирикой на пути перехода русской поэзии на позиции реализма, что окончательно было подтверждено творчеством А.С.Пушкина.

Этому конечному перелому в истории развития русской литературы несомненно способствовали события начала 19 века и прежде всего Отечественная война 1812 года и восстание декабристов.

Национальный триумф, пережитый всей Россией в 1812 году, блистательные победы русского оружия, освободившего от нашествия Наполеона не только Россию, но и народы Европы, выдвинули в качестве первоочередного вопрос о необходимости развития русской литературы на народно-национальной основе. В центре внимания ведущих писателей России оказались проблемы их отношения к истории народа, к его языку и поэзии, к народной этике и эстетике. Это повлекло за собой обострённые дискуссии по многим вопросам, касавшимся прежде всего жизни народа, тяжкого бремени крепостничества, дальнейшего политического устройства России. Иными словами, в недрах общественной и литературной жизни того времени вызревали идеи декабризма, которые явились программой первого этапа освободительного движения в России.

Эпоха декабризма качественно повлияла на сам характер развития русской литературы, придала ей особые черты гражданственности и политического вольнолюбия, которые нашли наиболее яркое выражение в произведениях писателей-декабристов и Пушкина. Именно связь с освободительным движением определила в творчестве великого русского поэта новый метод исследования и воспроизведения действительности, получивший впоследствии название критического реализма, одного из основных методов в русской литературе 19 века. И это естественно, ибо идеи борьбы с крепостничеством в условиях последекабрьской реакции стали ещё более насущными, острыми, нашли своё продолжение и развитие в творчестве передовых русских писателей - Лермонтова, Гоголя, Герцена, Некрасова, Тургенева и других. В их творчестве передовая русская литература 19 века всё более обретала характер национальной исторической содержательности и высокой идейности, что обнаруживал и выявлял в ней великий русский критик В.Г.Белинский.

Создание Пушкиным русского литературного языка способствовало не только дальнейшему расцвету русской культуры, но и признанию её во всём мире. Прогрессивные черты, характерные для русской литературы в целом, выражались и в различных жанрах лирики. Обращение к национальной народной жизни предопределило и новые взаимоотношения творчества поэтов с миром народной песни.

Реализм как художественный метод нашёл своё дальнейшее развитие в творчестве виднейших русских поэтов 19 века. Их поэзия окончательно преодолела отжившие эстетические нормы и, опираясь на опыт Пушкина, приобрела черты реализма, что создало предпосылки для более сильного воздействия творчества поэтов на всю культуру русского песенного искусства.

В допушкинскую эпоху лирические произведения, особенно произведения «малых» камерных жанров, создавались преимущественно на личные темы, и среди них важное место занимали темы любовных переживаний (в творчестве Сумарокова, Карамзина, Жуковского, представителей «лёгкой поэзии», поэтов-песенников особенно преобладали мотивы любви). Это была лирика для узкого круга читателей, главным образом из дворянской среды. Пушкин решительно ломает эту традицию и становится собирателем и исследователем народных песен с целью познания «мысли народной». Этому пушкинскому принципу следовали и поэты-декабристы. Опираясь на традиции народной поэзии, они создавали агитационные песни, используя их в пропаганде общественно-политических идей. Появление песен такого рода коренным образом изменяет природу художественного исследования жизни, придаёт песне общественные функции. Они перестают быть только средством бытового развлечения в дворянской среде и становятся важнейшим орудием общественной революционной пропаганды, обращённой не только к передовому дворянству и демократической интеллигенции, но и к простому народу. Новизна и разнообразие тематики, демократические и вольнолюбивые мотивы в русской лирике, реалистическое изображение в ней жизни, человеческих переживаний вызывали и в народных массах активный и живой интерес к песенному творчеству поэтов, открыли народу новый поэтический мир, обогативший его идейно и художественно.

Поэзия Пушкина, Лермонтова, Кольцова, Огарёва, Некрасова, и особенно те их произведения, героем которых был народ, духовно воздействовала на народно-песенный репертуар и стимулировала собственное поэтическое творчество народных масс.

Как и во всей русской литературе начала 19 века, в поэзии ощущается стремление художников стать ближе к реальной правде жизни. Поэтому условное «пейзанское» использование народной поэзии, типичное для пасторальной песенно-сентиментальной лирики, всё больше заменялось сознательным интересом многих поэтов к народной жизни и подлинно народным песням: их содержанию, поэтическому языку и художественной образности. Так всё более реализуется связь между книжной и народной поэзией, следующим этапом которой становится курс на дальнейшее развитие и качественное улучшение жанра «русских песен». Примитивные и наивные формы внешнего подражания народным песням, типичные приёмы использования их в конце 18- начале 19 века - подражание «голосам» и ритмам народных песен, заимствование из них первых строчек, строф - уступают место свободной творческой работе поэтов над народно-поэтическими источниками. Книжные русские песни первой половины 19 столетия в сущности становятся оригинальными произведениями. И если некоторые поэты всё ещё отдавали дань традициям сентиментальной лирики, то стихотворения Пушкина, Кольцова, Лермонтова при всей своей близости к песенно-поэтическим источникам были самобытны и неповторимы.

Вслед за Пушкиным и поэтами его времени русская поэзия всё активнее, творчески осваивала народную песенную лирику во всём её жанровом многообразии. Так уже в первой четверти 19 века в русскую поэзию вошли картины жизни самых разных социальных слоёв общества. В песнях передавались характерные черты той или иной среды, мотивы труда и быта, красота и гнев души и воли народа. Вместе с Пушкиным многие поэты этого времени обращались не только к любовным народным песням, но и к песням солдатским, ямщицким, разбойничьим и другим. Некоторые же авторские песни посвящались темам народных обрядов, праздников и гуляний. Некоторые же авторские песни посвящались темам народных обрядов, праздников и гуляний. Авторские вариации жанров народной поэзии были самыми многочисленными и разнообразными.

Расширение тематики сделало жанр русской песни богаче и по содержанию и по его художественному воплощению. Поэтизация различных сторон жизни народа придавала современной лирике характер реалистического произведения. Порвав с художественной практикой литературного «пейзанства» в прошлом, русская поэзия 20-40-х годов сумела сделать большой шаг вперёд, начав новый этап реалистического изображения народной жизни. Результатом этого продвижения вперёд стала большая популярность в народе книжной поэзии. И есть все основания сказать, что исторической заслугой русских поэтов явилось их активное воздействие на социальное и эстетическое сознание народа. Об отношениях между книжной и народной поэзией, о неизбежности взаимодействия творчества поэтов и народной песни писал Герцен, указывая, что в 19 веке «народная поэзия вырастает из песен Кирши Данилова в Пушкина…» (Герцен 1965: 24).

Распространению книжной поэзии в народе в те годы способствовали дешёвые песенники и лубочные листы, издававшиеся для самого широкого круга читателей. Всё это было связано с ростом городов, промышленности и торговли и вызывало к жизни новые формы пропаганды песенной поэзии: в народ стали проникать стихи, положенные на музыку известными композиторами. В городе и деревне книжная поэзия исполнялась профессиональными музыкантами, артистами, певцами и хорами крепостных театров. Интерес широкого читателя к стихотворениям, созданным на основе народных песен в 20-40-х годах, был вполне закономерен. Тематика и поэтика народных песен были близки массовому читателю, воспитанному на традициях фольклора. Многие стихотворения книжной поэзии, тематически основанные поэтами на песнях любовных, разбойничьих, тюремных, солдатских, ямщицких и других, вызывали интерес и в крепостной деревне, где они в виде новых песен получали долгую жизнь и имели самое широкое распространение. Именно из книжной поэзии перешли в народ думы Рылеева «Иван Сусанин» и «Смерть Ермака», которые так созвучны по своему содержанию циклам народных песен о любимых исторических героях, и стихотворения на «тюремные» и «разбойничьи» темы - «Узник» Пушкина, «что затуманилась, зоренька ясная» А.Ф.Вельтмана, Ф.Б.Миллера, а также произведения на «ямщицкие» темы - «Сквозь волнистые туманы» Пушкина.

Всё это свидетельствовало о повышенном интересе народных масс к новым поэтическим явлениям современности. В самом народе к его традиционным песням в это время уже прибавлялись и рабочие песни, и песни, создававшиеся как бытовые «романсы» среди городских социальных низов.



Глава 2. Фольклорные традиции в лирике А.С. Пушкина

2.1 Пушкин и народная поэзия

«В зрелой словесности, - пишет Пушкин, - приходит время, когда умы, наскуча однообразными произведениями искусства, ограниченным кругом языка условленного, избранного, обращаются к свежим вымыслам народным и к странному просторечию, сначала презренному» (Пушкин 1974: V 80-81). Сопротивление романтизма замкнутости и космополитизму жёстких классических норм, избытку неукоснительных правил и утончённой, вялой литературной технике; подъём национального самосознания и чувства; руссоистское очарование стихией сельской жизни, якобы естественной и неиспорченной в своей основе; наконец, революционный энтузиазм по отношению к народу и к его чаяниям и творческим способностям - всё это предпосылки фольклорных тенденций в европейской литературе пушкинского времени.

Ещё более сложную и значительную роль играло устное народное творчество в России. В самом деле, сравнительно недавно до рассматриваемой эпохи литература и устное творчество различались не столько как два вида искусства, сколько чисто функционально: в соответствии со средневековой традицией письменное слово служило преимущественно задачами церкви, а устное народное слово использовалось в светской поэзии, и дело обстояло именно так даже в высших слоях общества.

В 18 веке наметилась тенденция к секуляризации русской книги, а фольклор постепенно становился исключительной принадлежностью низших общественных слоёв; однако жизнь русского поместного дворянства, которая долгое время оставалась решающим фактором в русской литературе, была столь глубоко погружена в крепостную народную стихию, что соответствующие художественные стимулы сохранили силу. Эти факторы проявляются особенно ярко в низших литературных жанрах, которые в меньшей степени ограничивались и контролировались социальной цензурой, и среди русских писателей 18 и 19 столетий почти не было тех, которые не испытали бы в своём творчестве влияния фольклорной традиции. Постепенно наряду с фольклорными формами развивались столь же зрелые литературные формы, но даже в 30-х годах Пушкин так высказывался по поводу отечественной художественной прозы: «… надо бы сделать, чтоб выучиться говорить по-русски и не в сказке… Да нет, трудно, нельзя ещё!..» (Даль 1974: 224).

В пушкинских произведениях и биографии обнаруживаются многочисленные свидетельства его прекрасной осведомлённости в области разнообразных форм народной поэзии - лирических и эпических форм, печен и сказок, народного юмора и причитаний, обрядовых представлений и пословиц. Всю жизнь он хранил в памяти песни и сказки его старой няни, он любил слушать народных певцов и сказителей в наследственных поместьях - Михайловском и Болдине - и в частых своих странствиях по России. Он восхищался образцами русского фольклора и рассказывал о них в обществе, внимательно читал сборники произведений фольклора, записывал народные сказки и песни, даже готовил сборник русских исторических песен и подробное исследование по фольклору; в его сочинениях разбросано множество цитат, реминисценций и эпиграфов почти из всех жанров народной поэзии. Наконец, особое место в его поэтическом наследии занимают произведения с осознанным отпечатком народного творчества.

В первой опубликованной поэме Пушкина «Руслан и Людмила» (1820) консервативные критики его времени обнаружили элементы русской «мужицкой» эпической поэзии, «незаконно» перенесённые в сферу высокой литературы, а в прологе, который поэт написал для второго издания поэмы (1828), он отнёс её к области народных сказок. Однако общий стиль «Руслана и Людмилы» взят у Вольтера и Ариосто, а её фольклорный колорит носит поверхностный характер; фактически он сводится к «сельскому» бурлеску и к ряду «древнерусских» имён и атрибутов. Пушкинские подражания формам народной поэзии относятся к годам ссылки в Михайловском, откуда осенью 1826г., получив высочайшее прощение, Пушкин привозит в Москву свои «Песни о Стеньке Разине». Их образец обнаруживается в разбойничьих песнях, которые из всего богатства русской народной поэзии привлекали поэта в наибольшей степени и наиболее продолжительное время и которое оставили столь яркие следы в поэме молодого Пушкина «Братья разбойники», а также в более поздних прозаических работах о Пугачёве. Образы мятежных разбойников составляли довольно рискованную тему для Пушкина и его друзей-декабристов. В мотивах песен 1826г. прослеживаются черты письменных памятников и образное богатство фольклорной лирики, в то же время в них под оболочкой фольклора объединяются сокровенные темы жизни поэта данного периода: безжалостное расставание с ушедшей любовью («Где муки, где любовь» - из стихотворения 1826г «Под небом голубым страны моей родной» (Пушкин 1999: 131), вызывающая отвращение тягостная необходимость соглашения с царём, мечты о побеге за границу на корабле. И, наконец, «в этих песнях Пушкин впервые обратился к стиху русской народной песни с его постоянным числом ударных слогов в строке и неустойчивым числом безударных слогов в интервалах между ударными» (Якобсон 1987: 207). Вскоре (в 1828г.) он вновь обращается к этой форме в ряде незавершённых, явно предварительных поэтических набросков.

Исследования показывают, что вторая половина 20-х годов знаменует начало периода в жизни, мировоззрении и творчестве Пушкина - периода, который со всей отчётливостью определился в начале 20-х годов. Если герой пушкинской лирики и ранее постепенно утрачивал своё ведущее, центральное место, то для этого последнего периода особенно характерно дальнейшее сокрытие авторского «я»: лирика в собственном смысле отступает на задний план, на смену лирически окрашенной поэме приходит повесть, в которой личность рассказчика завуалирована; автор скрывает себя, выпуская произведения анонимно, либо выдаёт себя за бесхитростного переводчика или излагателя, или даже просто за издателя чьих-либо записок и рассказов. Исторический характер прозы усиливает отдалённость автора от её содержания, подчёркивает его неучастие в действии. Стихотворная форма ранее производила впечатление индивидуальной речи поэта; в данный же период последняя уступает место либо прозе, либо стихотворной форме сугубо заимствованного происхождения; формы, ориентированные на античные и фольклорные образцы, занимают значительное место в пушкинской поэзии 30-х годов. Так, в этот период возникает цикл пушкинских сказок.

Ограничивается ли поэт подражанием образцам отечественной народной поэзии? Отнюдь нет. Пушкинская техника - это техника коллажа. Точно так же, как начальный монолог француза Альбера в драме «Скупой рыцарь», которую Пушкин выдавал за перевод отдельных сцен из английской пьесы, фактически развивает содержание русской пословицы, персонажи пушкинских сказок, непременно заимствованные из западных источников - из сказок братьев Гримм, Ирвинга, Галлана, - представлены преимущественно в русском фольклорном обличье. Здесь, конечно, нельзя говорить лишь о поверхностном знакомстве поэта с местной фольклорной традицией, поскольку именно Пушкин подсказал Жуковскому и ориентирующемуся на фольклор сказочнику Далю темы русских сказок. И точно так же он предложил Гоголю темы его самых известных произведений, при том что сам создал в высшей степени оригинальную пьесу, отталкиваясь от трагедии Вильсона: он любил сводить вместе разнородные и далёкие элементы. Так, слегка подретушировав фабулу «Легенды об арабском звездочёте» Ирвинга, которая полупародийно имитирует сочинение в духе восточной сказки, он волшебным образом создал чисто русскую сказку о золотом петушке, которая в то же время наполнена внутренней пушкинской символикой. В «Песнях западных славян» его отклик на сербскую эпическую поэзию связан с мистификацией П.Мериме и с формальными приёмами поэтики и ритмики русского фольклора; на основе аналогичных приёмов, двух-трёх знакомых ему чешских имён и русифицированной немецкой оперы он создаёт эпическое произведение будто бы чешского происхождения о Яныше королевиче, которое насыщено личным жизненным опытом поэта-супруга. В пушкинском фольклорном эпическом произведении печенного характера непременно осуществляется транспозиция и перестройка исходных компонентов, и весьма примечателен тот факт, что наиболее художественно оформленная и законченная из русских фольклорных форм - былина - в творчестве Пушкина остаётся без отклика, несмотря на его восторженную оценку, и что неоднократные попытки в этом направлении (1822, 1833) заходили в тупик с самого начала. Былина представляет собой готовую русскую поэтическую форму, и именно поэтому Пушкин предпочитает преобразовывать в русский стих сербское сочинение или даже русскую сказку, в которых он предугадывает потенциальное стихотворное произведение.

«Сказка о золотом петушке» - последнее и наиболее важное звено в пушкинской трилогии волшебных сказок из жизни царей (1831-1834). Первые подступы к этому циклу относятся к 1822г. - кишинёвскому периоду ссылки поэта, и среди них обнаруживается и план сказки о царе Салтане, и гротескная фривольная сказка «Царь Никита». Последняя восходит к западному литературному образцу, окрашивая его богатыми русскими фольклорными атрибутами, в числе которых стихотворный размер - четырёхстопный хорей, заимствованный для этой сказки из написанных в фольклорном духе баллад Жуковского; эта сказка остаётся абсолютно чуждой тем эпическим произведениям Пушкина, которые не испытали воздействия фольклора. Эти же черты характеризуют и всю сказочную трилогию 30-х годов, и иронический привкус резвой кишинёвской шутки отзывается гротеском в последней из сказок этой трилогии.

В том случае, если тема сказка относится к средним слоям общества, ориентации на фольклорные формы у Пушкина нет и на передний план выступает его основной размер - ямб. Этот жанр представлен у Пушкина стихотворением «Гусар» (1833), написанном в стиле народной украинской баллады и имеющем в качестве источника рассказ О.Сомова в фольклорном духе, и балладой «Жених» (1825), тема которой заимствована из сказки братьев Гримм, переработанной Пушкиным в Михайловском в балладное стихотворение со строфикой, восходящей к Бюргеру.

Пушкинские сказки из крестьянской жизни составляют совершенно особую группу. Они задуманы, по-видимому, в начале 30-х годов и имеют своим источником материал фольклора - либо западного происхождения, как «Сказка о рыбаке и рыбке», либо, в противоположность упомянутым выше циклам, исключительно из русских народных преданий, которые поэт узнавал или из чужих записей, как в случае зачина сказки о медведихе, или непосредственно от народа: «Сказка о попе и работнике его Балде» является модификацией сказки, записанной поэтом в Михайловском. Во всех этих сказках Пушкин подчёркивает элементы социальной сатиры, и ни одна из них не написана традиционным литературным размером. Здесь мы находим стих подлинно фольклорного характера, в котором виден явный отказ от силлабической схемы и, в частности, от четырёхстопного хорея, условного признака «фольклорности». В «сказке о рыбаке и рыбке» это музыкальный стих, родственный ритмам пушкинских сочинений о Разине и в особенности размерам его эпических «Песен западных славян»; речитативный стих с ещё более свободной схемой безударных слогов звучит в сказке о медведихе, а «Сказка о попе и работнике его Балде» написана стихом народных обрядовых речей, в которых значительная свобода стиховой структуры сочетается с чёткими рифмами и энергично подчёркивается ритмико-интонационное членение фразы. «Опыт Пушкина в области литературной обработки такого стиха поражал многих читателей и критиков своим своеобразием, и до сих пор в некоторых русских исследованиях ошибочно говорится о «рифмованной прозе» пушкинской сказки. Смелое введение поэтом в литературу злободневных, острых социальных тем и стихотворной формы, резко противоречащей литературной традиции, создавало впечатление стойкого подражания поэта фольклорным образцам» (Якобсон 1987: 209).

В 30-е годы Пушкин прозорливо осознавал, что будущий русский поэт обратится к отечественному стиху и возвысит его до статуса национального стиха. Развитие современной русской поэзии идёт именно по этому пути, и в 20в. стих фольклорного характера появляется уже «не только в народной сказке»: в поэзии русских символистов звучит его музыкальный вариант, а Владимир Маяковский положил принципы разговорных форм в основу широкого ритмического обновления стиха.

Особенно велика по своей важности синтезирующая и реформатская роль Пушкина в области русской поэзии. Творческие искания Пушкина в области лирики исходили прежде всего из новаторских принципов поэта, направленных против отживающих эстетических норм и ранее традиционных стилей. Стремление Пушкина к поэтической свободе особенно последовательно сказалось в его отношении к жанрам лирики.

Пушкин-лирик не мог пройти мимо и народной песенной поэзии. Выступая в литературе как основоположник нового национального этапа её развития, он понимал, что песенная поэзия должна иметь глубокие народные основы. С этим была связана в целом проблема народности русской культуры, которая обсуждалась в ряде общественных и литературных дискуссий первой половины 19 века. Решая, по какому пути должна пойти русская литература, Пушкин уже во время южной ссылки в заметке «О французской словесности» (1822) отдавал предпочтение идее национальной самобытности. Считая недопустимым «подражать» французской словесности, он писал: «Не решу, какой словесности отдать предпочтение, но есть у нас свой язык; смелее! - обычаи, история, песни и сказки - и проч.» (Пушкин 1974: VII 527).

Пушкин едко высмеивал «народность», которая состояла для одних в «ботвинье», а для других в «красных рубашках» или в выборе предметов «из отечественной истории», в «словах», т.е. только в языке, в стиле и т.д. Этому чисто внешнему пониманию народности Пушкин в своей заметке «О народности литературы» противопоставил выражение народного самосознания, национальной идеологии и психологии, что, с его точки зрения. Было неизмеримо важнее «красных рубашек». Это понятие он определил следующим образом: «Климат, образ правления, вера дают каждому народу особенную физиономию, которая более или менее отражается в зеркале поэзии. Есть образ мыслей и чувствований, есть тьма обычаев, поверий и привычек, принадлежащих исключительно какому-нибудь народу» (Пушкин 1974: VII 39-40).

Концепция народности, созданная Пушкиным на основе передового мировоззрения, нашла отражение во всей его творческой работе. Только в свете этой концепции становится понятным идейное и художественное своеобразие Пушкина по сравнению со многими поэтами его времени. Прежде всего он решительно отказывался от какого-либо неоправданного внешнего подражания тематике или стилю народных песен, что было так характерно для многих поэтов-песенников прошлого и настоящего. В стихотворениях Пушкина на народно-песенные темы нельзя найти использования ни первых строк, ни ритмов, ни «голосов» каких-либо народных песен. Своё особое отношение Пушкин имел и к авторизованным русским песням, почти не обращаясь к художественной практике современных поэтов. Пушкина отличало от предшественников и современных ему поэтов-песенников и то, что в творческом преломлении народной поэзии он шёл не от установившейся литературной песенной традиции, а от подлинных народных песен. Будучи весьма осведомлённым в отношении народного песенного репертуара своего времени, он широко вводил в свои произведения именно такие народные песни. Уже лицейская баллада Пушкина «Казак» имела подлинно народный источник. В стихотворении «Зимний вечер» он цитирует начало двух народных песен, услышанных им от няни:



Спой мне песню, как синица

Тихо за морем жила;

Спой мне песню, как девица

За водой поутру шла. (Пушкин 1974: VII 217).

Обе эти песни относились к самому старинному традиционному стилю народных песен. Этому стремлению - изучать народный песенный мир только «по подлинникам» Пушкин был верен всю свою творческую жизнь. Недаром Белинский писал о том, что он «настоящим образом вник в дух народной поэзии» (Белинский 1959: VII 366).

Идя по пути систематического познания народного поэтического творчества, Пушкин намного опередил всех современных ему поэтов-песенников тем, что изучал народные песни не избирательно, как они, а во всём их многообразии. Если авторы «русских песен» в прошлом преимущественно опирались только на народные любовные песни, то Пушкин в своём творчестве так или иначе использовал самые различные народные песенные жанры: исторические, свадебные, календарные, любовные, семейные, шуточные, разбойничьи, ямщицкие, тюремные и т.д. В отличие от всех поэтов-песенников своего времени Пушкин стремился всю жизнь вести и записи песен из уст народа.

Хорошо зная поэтический стиль народных песен, Пушкин не раз ставил перед собой трудную творческую задачу - наиболее полного приближения к нему. В таком «творческом состязании» с народом он обычно добивался очень значительных результатов, недостижимых для других поэтов его времени. Ряд песен, созданных Пушкиным, почти невозможно отличить от подлинно народных. Однако, глубоко любя народные песни и, как никто другой, проникая в их смысл и стиль, Пушкин при создании новых произведений предпочитал не повторять народ, а идти своим собственным путём. В песнях с подлинными народными мотивами, занимавшими важное место в его крупных поэтических произведениях, он лишь старался передать неродную культуру и по-своему раскрывал образ народа - например, в песнях «Девицы-красавицы» («Евгений Онегин»), «По камушкам, по жёлтому песочку» («Русалка») и т.д. Во многих случаях, создавая стихотворения на народно-песенные темы, он даже не пытался придать им «народный колорит», очевидно, признавая невозможность и ненужность такого соперничества с народными «подлинниками».

2.2 Связь стихотворений А.С. Пушкина с народными песнями

К следующей группе произведений Пушкина, имеющих творческие связи с народом, относятся произведения, тематически связанные с реальным духовным миром народной жизни, - песни, сказки, поверья и легенды. Большинство произведений Пушкина, основанных на фольклоре, было создано в Михайловском и более поздний период жизни Пушкина, когда вопросы поэтической народности были ему особенно близки, о чём говорят большой цикл его поэтических сказок и «Песни западных славян». Многие произведения этой группы - «Зимний вечер» («Буря мглою небо кроет»), «Зимняя дорога» («Сквозь волнистые туманы»), «Бесы» («Мчатся тучи, вьются тучи»), «Русалка», «Жених» и «Утопленник» - стали известны народу благодаря их песенному исполнению.

В созданном в 1825 году в Михайловском стихотворении «Зимний вечер» правдиво и поэтично изображалась картина деревенского быта, который был так дорог поэту. Хорошо знакомое народу по книгам, учебным хрестоматиям, лубочным песенникам, отдельным изданиям пушкинских произведений, это стихотворение мало интересовало собирателей, так как текст его в народе почти не изменялся, и оно, с их точки зрения, не было фольклором. Но в ряде случаев отмечено глубокое усвоение песни народом. Например, А.Балов в 1899 году писал, что «стихотворение Пушкина «Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя» (…) без всяких изменений поётся в Пошехонском уезде Ярославской губернии». При этом он отмечал, что стихотворение это вошло в число плясовых, под которые играется кадриль» (Балов 1982: 166).

О широком распространении в народе стихотворения «Зимний вечер» свидетельствовал и Л.Толстой. В повести «Хозяин и работник» великий писатель использует момент, когда знаменитое стихотворение помогает ему передать поэтический характер души народа. В повести крестьянский парень Петруха, стоя среди своего двора во время страшной снежной бури, вспоминает пушкинские строки: «Буря мглою небо скроить, вихри снежные крутять, аж, как зверь, она завоить, аж заплачеть, как дитё» (Толстой 1978: 23).

Поэтические мотивы этого стихотворения были неразрывно связаны с жизненными впечатлениями Пушкина этого времени, когда михайловский домик заносили снежной «мглою» «ревущие» зимние бури, а его душу отогревали только песни и сказки любимой няни:

Спой мне песню, как синица

Тихо за морем жила;

Спой мне песню, как девица

За водой поутру шла.

Не случайно поэтические раздумья Пушкина направляются по традициям народной ямщицкой поэзии. Но, в отличие от авторов русских песен, он не создал ни образа «лихого» ямщика, ни романтического образа ямщика влюблённого, предающегося мрачной тоске: «Твоя краса меня сгубила, мне даже белый свет постыл». Изображение ямщика у Пушкина, прежде всего, было связано с его нелёгким однообразным трудом.

В стихотворении «Зимняя дорога» впервые в русской поэзии был реалистически изображён тот бесконечный путь по русским равнинам, который внушал чувство однообразия и скуки и ямщику и седокам:



По дороге зимней, скучной

Тройка борзая бежит,

Колокольчик однозвучный

Утомительно гремит.

Ни огня, ни чёрной хаты,

Глушь и снег… навстречу мне

Только вёрсты полосаты

Попадаются одне…

Но этот путь - место ежедневного, безрадостного и тяжёлого труда ямщика - мог быть не только скучным, но и страшным, так как его подстерегали в дороге голод, холод и даже самая смерть. Поэтому у Пушкина, при раздумьях о ямщицких тройках, были так правдивы образы неистовых зимних бурь:

Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя;

То, как зверь, она завоет,

То заплачет, как дитя. («Зимний вечер»)

Мчатся тучи, вьются тучи;

Невидимкою луна

Освещает снег летучий;

Мутно небо, ночь мутна. («Бесы»)

В стихотворении «Бесы», в котором зимние вихри и бураны были изображены в виде символической картины неистовой воздушной пляски разбушевавшихся стихий природы («бесов»), Пушкиным был реалистически нарисован образ ямщика, который тревожно оценивает обстановку:



«Эй, пошёл ямщик!..» - «Нет мочи:

Коням, барин, тяжело;

Вьюга мне слипает очи;

Все дороги занесло;

Хоть убей, следа не видно;

Сбились мы. Что делать нам!..»

Изображая труд ямщика в таком реалистическом плане, Пушкин пытался проникнуть и в сознание героя, постичь его духовный мир. Поэтому такое большое место в пушкинских стихотворениях на дорожные темы заняли ямщицкие песни. Меткое определение всему диапазону эмоциональной сущности, ямщицких песен он дал в «Зимняя дорога»:

Что-то слышится родное

В долгих песнях ямщика:

То разгулье удалое, То сердечная тоска…

Анализ каждого из названных стихотворений показывает, что у Пушкина было своё отношение к «доле ямщика» и к ямщицким песням. Поэтому закономерно, что первый поэт России остался за пределами песенной традиции тех поэтов, которые создали в 20-40-е годы чисто условные образы лихих ямщицких троек и тоскующего влюблённого ямщика, напоминающего типичного героя сентиментальной поэзии начала 19 века.

Стремление поэта вслушаться в подлинно народные ямщицкие песни было им выражено и в стихотворении «В поле чистом серебрится» (1833), содержание которого как бы освещено ямщицкой песней:



В поле чистом, серебрится

Снег волнистый и рябой,

Светит месяц, тройка мчится

По дороге столбовой.

Пой, ямщик! Я молча, жадно

Буду слушать голос твой.

Месяц ясный светит хладно,

Грустен ветра дальний вой.

Пой: в часы дорожной скуки,

На дороге, в тьме ночной

Сладки мне родные звуки

Звонкой песни удалой.

Пой: «Лучинушка, лучина,

Что же не светло горишь?»

Стихотворение Пушкина «Зимняя дорога» довольно глубоко проникло в народные массы. О его бытовании в конце 19 века А.Балов писал: «В Даниловском уезде Ярославской губернии нам неоднократно нам неоднократно приходилось слышать на деревенских беседах, как поётся стихотворение Пушкина «Сквозь волнистые туманы пробирается луна». Стихотворение это вошло в число народных песен решительно без всяких сомнений» (Балов 1982: 186). Дале Балов сообщал, что эта песня известна в данном месте как плясовая. О том, что эта песня вошла в массовый песенный репертуар свидетельствует и то, что в сборнике студенческих песен А.П.Аристова она упоминалась как часть песенного репертуара студентов сороковых-шестидесятых годов 19 века (Аристова 1982: 28). О её популярности в 20 веке писали некоторые собиратели. Например, в 1938 году в Ярославле был записан такой её вариант, в котором пушкинский текст имел «мотивы» «Тройки» Ф.Н.Глинки и народных вариаций:



Над широкими полями

Выпадал густой туман,

По дороге зимней скучной

Тройка борзая неслась

Ни огня, ни чёрной хаты

Не встречали мы нигде,

Только вёрсты полосаты

Попадались нам одне.

Молодой ямщик Ванюша

Заунылую запел,

Он запел про очи ясны,

Очи девицы-души.

«Брось, ямщик, свои напевы,

Мою душу не терзай,

Я девица, ты женатый,

Разлюби же ты меня».

В раннем детстве Пушкин жил в мире сказок и песен няни, бабушки, крепостных; поэт-подросток воспринимал народное творчество как непосредственный слушатель. Взгляд Пушкина на фольклор становится всё шире и глубже: «Но есть у нас свой язык; смелее! - песни, обычаи, история, сказки» (Пушкин 1999: 38). Фольклор ставится Пушкиным в один ряд с обычаями и с историей; фольклор должен помочь созданию русского литературного языка.



Глава 3. Знакомство с лирикой А.С. Пушкина в детском саду

Произведения художественной литературы раскрывают перед детьми мир человеческих чувств, красоту родной природы. «Чувство предшествует знанию; кто не почувствовал истины, тот и не понял и не узнал её», - писал В.Г.Белинский (Белинский 19596 238).

Чувства ребёнка развиваются в процессе усвоения им языка тех произведений, с которыми знакомит его воспитатель. Художественное слово помогает ребёнку понять красоту звучащей родной речи, оно учит его эстетическому восприятию окружающего и одновременно формирует его этические (нравственные) представления.

И эстетические, и особенно нравственные (этические) представления дети должны вынести именно из художественных произведений, а не из нравоучительных рассуждений воспитателей по поводу прочитанных произведений, подготовленных выспрашиваний по вопросам. Нужно целиком довериться воспитательным возможностям художественно текста.

Вот что писал о силе слова К.Д.Ушинский: «Не условным звукам только учится ребёнок, изучая родной язык, но пьёт духовную жизнь и силу из родимой груди родного слова. Оно объясняет ему природу, как не мог бы объяснить её ни один естествоиспытатель, оно знакомит его с характером окружающих его людей, с обществом, среди которого он живёт, с его историей и стремлениями, как не мог бы познакомить ни один историк; оно вводит его в народные верования, в народную поэзию, как не мог бы ввести ни один эстетик; оно, наконец, даёт такие логические понятия и философские воззрения, которых, конечно, не мог бы сообщить ребёнку ни один философ» (Ушинский 1998: 84). В этих словах великого педагога указан не только ожидаемый результат усвоения родного языка, но и метод его изучения: доверие к «языку-учителю», который «не только учит многому, но и учит удивительно легко, по какому-то недосягаемо облегчающему методу». Таким образом, помогая детям овладеть языком данного художественного произведения, педагог выполнят и задачи воспитания. Особое место в программах воспитания и обучения в детском саду занимает раздел ознакомления детей с художественной литературой, предусматривающий развитие «интеллекта, речи, позитивного отношения к миру, любви и интереса к книге» (Васильева 2010: 11).

В программе также говорится, что «в процессе чтения следует привлекать внимание детей старшего дошкольного возраста к особенностям художественной прозы и поэтической речи, к образности и выразительности языка писателей и поэтов» (Васильева 2010: 11).

Анализ программы показывает, что знакомство детей с творчеством А.С.Пушкина начинается уже в первой младшей группе - «Ветер по морю гуляет…» (из «Сказки о царе Салтане»), продолжается во второй младшей группе - «Свет наш, солнышко!..», «Месяц, месяц…», «Ветер, ветер!..» (из «Сказки о мёртвой царевне и о семи богатырях»), в средней группе - «Уж небо осенью дышало…» (из романа в стихах «Евгений Онегин»), в старшей группе - «Уж небо осенью дышало…», «Зимний вечер») и завершается в подготовительной к школе группе - «Птичка», «За весной, красой природы…» (из поэмы «Цыганы»), «Зима! Крестьянин, торжествуя…» (из «Евгения Онегина») (Васильева 2010: 59, 82, 111, 146184).

Приведём пример работы воспитателя со стихотворением А.С.Пушкина «Уж небо осенью дышало…» в средней группе детского сада.

Цели и задачи данного занятия могут быть сформулированы так: учить детей выразительно читать стихотворение; учить передавать интонацией печаль осенней природы; учить чувствовать, понимать и воспроизводить образный язык стихотворения; расширять представление о пейзажной лирике А.С.Пушкина; вспомнить, кто из русских поэтов, кроме А.С.Пушкина, написал о русской природе; назвать признаки глубокой осени, отражённые в стихотворении; учить придумывать предложения (грустные) об осени и небольшие рассказы о листопаде в осеннем лесу; учить детей выразительно читать стихотворение, соблюдая интонацию; стимулировать речевую активность детей; развивать умение узнавать предмет по его признаку (загадки). Следует отметить, что не все, перечисленные нами, цели и задачи могут использоваться воспитателем на занятии, посвящённом чтению стихотворения А.С.Пушкина «Уж небо осенью дышало…».

Тема. Заучивание стихотворения А.С.Пушкина «Уж небо осенью дышало…». Творческое рассказывание «Осеннее настроение».

Программное содержание. Воспитывать интерес к художественной литературе, поэзии. Учить детей выразительно читать наизусть стихотворение, передавая интонацией печаль осенней природы, чувствовать, понимать и воспроизводить образность языка стихотворения. Расширять представления о пейзажной лирике А.С.Пушкина.

Материал. Портрет А.С.Пушкина; иллюстрация с изображением картины глубокой осени; альбомы и краски.

Ход занятия.

Воспитатель. Вспомните, кто из поэтов написал много красивых стихотворений о русской природе? (А.С.Пушкин, С.А.Есенин, А.А.Фет). Воспитатель выставляет портрет А.С.Пушкина, вспоминает с детьми строчки некоторых его стихотворений: «Буря мглою небо кроет…», «Под голубыми небесами, великолепными коврами…» и др.

Александр Сергеевич Пушкин написал чудесные стихи об осени. Послушайте, о какой поре осени я вам прочитаю стихотворение (воспитатель читает отрывок из стихотворения «Унылая пора! Очей очарованье!...).

- А теперь о каком периоде осени я прочитаю вам стихотворение А.С.Пушкина? (воспитатель выразительно читает стихотворение «Уж небо осенью дышало…»).

- Какой период осени описан в этом стихотворении? Как, по каким признакам вы это поняли?

- Как вы понимаете слова «Лесов таинственная сень с печальным шумом обнажалась»? Подумайте, почему летний шум листвы в лесу кажется нам весёлым, а шум леса осенью - печальным?

- Если бы вы рисовали иллюстрации к этому стихотворению, что бы вы изобразили?

- Послушайте стихотворение ещё раз.

-Какое настроение вызывает у вас стихотворение? Поэт говорит «скучная пора». Почему он так назвал осень?

- Я прочитаю стихотворение ещё раз, а вы постарайтесь запомнить его.

(затем стихотворение читают дети)

- Сегодня мы познакомились с красивым и печальным стихотворением А.С.Пушкина об осени. Придумайте грустное предложение об осени.

- Придумайте грустный рассказ о листопаде в осеннем лесу, постарайтесь рассказать об этом с грустной интонацией.

- Но ведь осень не только печальное время года. Осенью люди радуются красоте, осенним нарядам природы, хорошему урожаю, дети радуются школе. Придумайте весёлое предложение об осени. Расскажите об осени так, чтобы стало ясно, что вас радует осенняя природа. Назовём наш рассказ «Осеннее настроение».

(по ходу выполнения этого задания воспитатель проводит упражнение «Скажи по-другому»: детям предлагается изменить, дополнить, улучшить предложение, рассказ).

Физкульминутка «Листочки»

Рисование «Печальная осень»

В конце занятия воспитатель читает стихотворение ещё раз.



Заключение

поэзия фольклор пушкин лирика

Приведённые сведения и материалы, разумеется, полностью не исчерпывают вопроса о распространении в народе стихотворений А.С.Пушкина. Многое в этом отношении уже бесследно утрачено, так как собиратели и исследователи обратились к осмыслению этого явления, главным образом, только в конце 19 века. Однако и приведённых здесь фактов вполне достаточно для того, чтобы сделать вывод о том, что Пушкин сумел дать народу новый - разнообразный и интересный - цикл стихотворений, живо заинтересовавших массовую аудиторию и обогативших русскую народную поэзию. Именно Пушкин явился первым русским поэтом, который в тяжёлую эпоху реакции гениально угадал идейно-поэтические запросы народа, опередив в этом отношении современных ему поэтов-песенников, специально занимавшихся народностью поэзии. Причиной этого, несомненно, было то, что Пушкин сумел в своём творчестве предельно приблизиться к народу, а народ - приблизить к себе. Интерес в народе к пушкинской поэзии постоянно усиливался прежде всего благодаря близким ему темам: произведения «тюремные» («Узник»), «разбойничьи» («Братья разбойники»), «казачьи» («Казак»), «ямщицкие» («Зимняя дорога»), посвящённые народному быту («Зимний вечер») и другие завоевали любовь народа. Характерно и то, что народом было положительно оценено расширение Пушкиным лирической тематики, привлечение поэтических явлений разнонациональной культуры.