Жизнь и творчество Элис Уокер

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Жизнь и творчество Элис Уокер

2. Архетип матери и тема материнства в произведениях Элис Уокер

Заключение

Список используемой литературы

Введение

Афроамериканская проза 1980--1990-х развивает, но при этом значительно расширяет и обогащает подход, обозначившийся в «новой черной литературе» 1960-х. Ей присущи особенно широкая опора на афроамериканский и собственно африканский повествовательный и обрядовый фольклор и неподражаемая свобода самовыражения, свойственная разве что эпохе Гарлемского ренессанса. Вместе с тем от прозы 20-х ее отличает эпический строй и стремление как можно полнее воссоздать социальную, а главным образом духовную историю черного народа. Так, в «Песни Соломона» (1978) Тони Моррисон показано становление социального сознания афроамериканцев в 1930-е и расовые волнения 1960-х, а в ее романе «Джаз» (1992) воссоздана атмосфера Гарлемского ренессанса. Роман Элис Уокер «Цвет багряный» (1982) охватывает время с рубежа XIX--XX веков до второй половины XX столетия.

Уокер, называющая себя «женской» писательницей, уже много лет связана с феминистским движением, представляя в нем темнокожих женщин. «Чёрный» феминизм утверждает, что сексизм, классовое угнетение и расизм неразрывно связаны между собой. Формы феминизма, которые стремятся к преодолению сексизма и классового угнетения, но игнорируют расизм, могут быть дискриминационными по отношению ко многим людям, включая женщин, через расовые предубеждения. В Заявлении «чёрных» феминистов, разработанном «черной» феминистской лесбийской организацией «Коллектив реки Комби» (“The Combahee River Collective”) в 1974 году, говорится, что освобождение чернокожих женщин влечет за собой свободу для всех людей, поскольку это предполагает конец расизма, сексизма и классового угнетения.

Одной из теорий, зародившихся в рамках этого движения, стал вуманизм Элис Уокер. Он возник как критика феминистского движения, в котором доминируют белые женщины среднего класса и которое в целом игнорирует угнетение по расовому и классовому признакам. Элис Уокер и сторонницы вуманизма отмечали, что чернокожие женщины испытывают угнетение в других и более интенсивных формах, чем белые женщины. Подобно Тони Моррисон, Джамайке Кинкейд, Тони Кейд Бамбара и другим признанным темнокожим романисткам Уокер придерживается подчеркнутого лирического реализма, чтобы лучше передать мечты и неудачи доверчивых и заслуживающих доверия людей. В ее произведениях подчеркивается борьба за человеческое достоинство. Обладая мастерством тонкого стилиста, особенно ярко проявившимся в эпистолярном романе «Цвет багряный», Уокер в своем творчестве стремится к просветительству. Этим она напоминает американского романиста Ишмаэля Рида, в сатирических произведениях которого обращается внимание на социальные и расовые проблемы.

В своем главном романе «Цвет багряный» Уокер мастерски передает мечты и неудачи доверчивых и заслуживающих доверия людей. Роман пронизан идеей о сохранении афроамериканской культуры, а его женские персонажи выступают в качестве важных связующих звеньев, которые поддерживают преемственность как в личных отношениях, так и во взаимоотношениях в пределах общины. Им характерно проявление силы, выносливости, изобретательности в противостоянии - и преодолении -угнетения, столь характерного для их жизни, находящейся под воздействием расизма и сексизма. В романе Уокер создает тщательно прописанные образы, которые универсальны для многих культур. В ее произведении подчеркивается борьба за человеческое достоинство.

Обладая мастерством тонкого стилиста, Уокер стремится к просветительству, поднимая те вопросы, которые необходимо разрешить человечеству, чтобы выжить.

1. Жизнь и творчество

Элис Уокер (Walker, Alice) родилась 9 февраля 1944 в Итонтоне, штат Джорджия, была восьмым ребенком в семье негра-издольщика. В результате несчастного случая Уокер ослепла на один глаз, что, по ее словам, оказало на нее большое влияние. Став старше, она стала считать свою травму «патриархальной раной», проводя параллели с физическим и психологическим давлением, которое приходится испытывать женщинам. Уокер отлично училась в школе и в 1961 г. получила стипендию, чтобы продолжить обучение в колледже Спелмана в Атланте, где стала активисткой борьбы за гражданские права. В 1963 г. Уокер перевелась в колледж Сары Лоренс в Нью-Йорке, где среди ее учителей была политическая активистка и поэтесса Мюриел Рюкисер. Уокер закончила колледж в 1963 г., получив степень бакалавра искусств .

Дебютировала в 1968 поэтическим сборником «Однажды» (“Once”). За сборником стихов последовал роман «Третья жизнь Грейнджа Копленда» (“The Third Life of Grange Copeland”, 1970) - хроника трех поколений насильственно разорванной семьи. В 1973 вышел второй сборник поэзии Петунии революции и другие стихотворения (“Revolutionary Petunias and Other Poems”) и первый сборник рассказов «В любви и тревоге: Истории чернокожих женщин» (“In Love and Trouble: Stories of Black Women”).

В 1976 Уокер публикует свой второй роман «Меридиан» (“Meridian”), рассказывающий о негритянке, совершеннолетие которой приходится на 1960-е - годы борьбы за гражданские права. Книгу часто цитируют как лучший роман о движении за гражданские права, она входит в некоторые учебные программы не только по истории литературы, но и по истории США. В последующем выходят поэтический сборник «Спокойной ночи, Вилли Ли, до завтра»(“Goodnight, Willie Lee, I"ll See You in the Morning”, 1979) и вторая книга рассказов «Хорошую женщину сломить нелегко» (“You Can"t Keep a Good Woman Down”, 1981).

Третий роман Уокер «Цвет пурпурный» (“The Color Purple”, 1982) упрочил ее литературную репутацию. Книга была удостоена в 1983 Пулитцеровской премии и Американской книжной премии. Роман Уокер «Цвет багряный» представляет собой рассказ о любви двух темнокожих сестер, которая не ослабевает несмотря на многолетнюю разлуку. Эта история любви перемежается с рассказом о том, как в тот же период застенчивая, безобразная и необразованная сестра открывает в себе внутреннюю силу благодаря поддержке своей подруги. Тема поддержки, оказываемой женщинами друг другу, заставляет вспомнить автобиографию Майи Ангелоу «Я знаю, почему поет птица в клетке» (1970 г.), в которой воспевается духовная связь между матерью и дочерью, и произведения белой феминистки Адрианны Рич. В романе «Цвет багряный» мужчины изображаются как существа, в основном не понимающие нужд и положения женщин. Роман повествует о борьбе женщин за право на индивидуальность и признание. В мире, где власть принадлежит мужчинам, насилие принимает разные формы. Главная идея романа в том, что женщины должны выступить против несправедливого к ним отношения и бороться за свои права, помогая друг другу. Роман построен в форме диалога главной героини Сили сначала с Богом (и тогда он превращается в монолог), а потом с сестрой. И здесь находит воплощение древний миф о Филомеле, который оказывал влияние на творчество многих писательниц, в том числе афроамериканских, на протяжении многих веков. Образ Филомелы в литературе является тем архетипом, который объединяет насилие, лишение голоса и разрушение личности женщины. Эти три стороны взаимосвязаны, поскольку насилие является прямой причиной психических расстройств, которые усугубляются неверием со стороны окружающих, так как у жертвы нет возможности высказаться, слабые попытки рассказать о произошедшем наталкиваются на стену недоверия. В мифе есть и предупреждение о том, что активное противодействие насилию (любыми средствами, любой ценой), то есть модель «жестокость - возмездие - жестокость», может иметь последствия прямо противоположные ожидаемым. Иными словами, возмездие ни в коей мере не останавливает, а наоборот порождает новое насилие, то есть получается замкнутый круг. В результате женщина не обретает долгожданную свободу, а наоборот - оказывается заключенной в еще более тесные рамки.

Далее Уокер выпустила две поэтических книги - «От лошадей пейзаж прекрасней» (“Horses Make a Landscape Look More Beautiful”, 1984) и «Мы знаем лишь ее посиневшее тело: Собрание стихотворений 1965-1990 гг.»(“Her Blue Body Everything We Know”, 1991), романы «Храм моего близкого друга» (“The Temple of My Familiar”, 1989), «Секрет удовольствия» (“Possessing the Secret of Joy”, 1992) и «В лучах отцовской улыбки» (“By the Light of My Father"s Smile”, 1998). Ею написано также несколько детских книг.

Среди публицистических работ Уокер - «В поисках садов, матерями насаженных: Проза женщины» (“In Search of Our Mothers Gardens: Womanist Prose”, 1983), «Жить словом: Избранное 1973-1987 гг.» (“Living by the Word: Selected Writings”, 1973-1987, 1988), «Знаки воина: Уродование женских гениталий и сексуальное ослепление женщины» (“Warrior Marks: Female Genital Mutilation and the Sexual Blinding of Women”, 1993, совместно с Пратибой Пармар) и «Все, что мы любим, можно спасти: Деятельность писателя» (“Anything We Love Can be Saved: A Writer"s Activism”, 1997).

В 2000 вышел сборник рассказов Уокер «Вперед с разбитым сердцем» (“The Way Forward Is with a Broken Heart”), тепло встреченный критикой.

Главный принцип творчества Уокер: «Я не могу скрывать то, что сама жизнь мне открывает». Подобно Р. Эллисону, Дж. Болдуину, Дж. О. Килленсу, а также черным писательницам П. Маршалл и Т. Моррисон, Уокер пишет о жизни и борьбе современного афро-американца за личное достоинство и полноправное положение в обществе. От идеи «Негры в Америке могут рассчитывать только на самих себя» переходит к идее общности интересов белых и черных в борьбе за гражданские свободы («Петунии революции»). В романе «Полдень», подобно Болдуину в романе «Если бы Бийл-стрит могла заговорить», утверждает, что расовый эгоизм, национальная замкнутость и консерватизм мышления преодолимы - такова история жизни и борьбы ее героини Меридианы.

Рассказы Уокер, вошедшие в сборник «Хорошую женщину сломить не легко», - живая история антирасистских выступлений 60-70-х гг. Уокер с уважением пишет о «духовном подъеме» негритянского народа, с тревогой - и о черном экстремизме, и о белом шовинизме. С иронией изобличает «уставших» от борьбы, тех кто «освобождает» сознание от моральных запретов с помощью наркотиков (новелла «Источник», The Source), нередко затрагивает традиционную со времен Г. Бичер-Стоу тему «трагической мулатки», женщины смешанной крови. Порицая бывших борцов за «увядший идеализм», Уокер одной из первых среди черных писателей распознает опасность, возникшую в 70-х гг., - искушение негра причастностью к белому истэблишменту, идею конформистского умиротворения черной интеллигенции через значительное повышение уровня жизни и допуск в «коридоры власти». Трансформациям расизма, приманкам лжеинтеграции, новым их стереотипам, говорит Уокер, надо уметь противостоять, помня при этом об опасностях чрезмерных националистических пристрастий. Сама Уокер менее подвластна инерции устаревших представлений, чем ее предшественники, белые и черные писатели, например У. Стайрон как автор романа «Признания Ната Тернера», Болдуин в романе «Другая страна», Килленз, создатель «Котильона» и «Рабов». Уокер свойственно понимание, что белый шовинизм и черный национализм одинаково гибельны для страны, в частности стремление «сегрегировать» культуру: «Я хочу читать Зору Херстон и Флэннери О'Коннор, Неллу Ларсен и Карсон Маккаллерс, Джина Тумера и Уильяма Фолкнера» («В поисках садов наших матерей»). В этой работе Уокер характеризует себя как скорее вуманистку, чем чернокожую феминистку, полагая, что первой присуще совершать неистовые, дерзкие, бесстрашные и своевольные поступки. Вуманистка на первый план ставит спасение и сохранение единства всех людей, как мужчин, так и женщин. Перу Уокер принадлежат разнообразные произведения, включающие поэзию, романы, короткие рассказы, эссе, в которых она поднимает вопросы духовного возрождения своей нации, положения женщин в обществе. Уокер принимала участие в движении по защите гражданских прав, отстаивала права животных, участвовала в антиядерных выступлениях - все это она считает необходимым для спасения нашей планеты и всех живущих на ней людей.

В 1986 г. сборник рассказов Уокер был издан по-русски.

2. Архетип матери и тема материнства в произведениях Элис Уокер

вуманизм феминистский уокер материнство архетип

Мать относится к числу основных архетипов. Архетипы - это образы, которые многократно повторяются на протяжении тысячелетий. Они являются обобщением бесчисленных типовых опытов ряда поколений и стержнями коллективного бессознательного, выступая важным элементом социализации личности. Архетипы не существуют вне человека, они порождены им и только им, возрождаясь, воссоздаваясь, изменяясь на протяжении всей его истории.

Архетип матери находит проявление в первую очередь в представлениях, в соответствующих образах, в материнской символике, в ощущениях исключительной значимости такой фигуры и ее невидимой власти над человеком, в великом множестве его отношений с окружающим миром и с самим собой. Он неизменно активен в связях личности с природой, землей, нацией, классом, семьей, с конкретными женщинами, любимыми или ненавидимыми, он способен вызвать психические расстройства, жизненные крушения или сделать счастливым, он является в сновидениях и галлюцинациях, принимая самые разные обличья и часто возвращаясь.

Образ матери, как и природы, земли, Вселенной, принадлежит к числу изначальных, поскольку свойствен человечеству как таковому со времени его появления и развития. Мать выступает главной силой там, где имеет место рождение и возрождение, но также, как это хорошо известно, она может олицетворять разрушение и смерть (например, богиня Кали) .

В современном феминизме тема материнства - это одна из центральных тем. Главной претензией со стороны феминистских теоретиков к мыслителям прошлого стало то, что последние игнорировали материнство как проблему, ограничивая сферу деятельности женщин прежде всего воспитанием детей или рассматривая эту тему как «чисто женскую» и беспроблемную по существу. Феминистки же стремились показать, что именно женская способность к деторождению была базисной основой социальной и культурной дискриминации женщины. Сведение, по словам Т. де Лауретис, женщины к некоей единой сущности Женщины, а последней к Матери привело к тому, что женщина была выключена из сферы культурных достижений, социальных интересов, личностных приоритетов.

Будучи феминисткой, Уокер оспаривает необходимость материнства. Отдавая дань своим афроамериканским корням, она признает его важность и значение для сохранения истории, традиций, культуры народа, связи между различными поколениями. Неслучайно, что первый сборник эссе Уокер получил название «В поисках садов наших матерей». На его страницах писательница говорит о своей матери, как о «ходячей истории» своей общины, и признается, что многие написанные ею истории - это истории ее матери, тем самым она утверждает и за собой функцию проводника традиций, не отделяя себя от своих предшественниц.

В романе «Меридиан» Уокер обращается к проблеме «биологического предначертания» женщины, привнося свой личный опыт и сомнения. Роман «Меридиан» - это наилучшее отражение ее амбивалентной позиции и поле битвы между свободой движения и оковами материнства. Уокер и сама мать, поэтому для нее также было важно разобраться со сложностями взаимоотношений между матерьми и дочерьми. В свое время она была не готова принять факт собственного материнства, воспринимая беременность как угрозу своему творчеству, которая может с легкостью разрушить сложившийся порядок вещей. В подобное положение попадает в романе мать Меридиан, Миссис Хилл. Насладившись перспективами, которые открывались перед ней благодаря полученному образованию и работе, она через некоторое время ощутила потребность в чем-то большем. Ей показалось, что какая-то часть жизни ускользает от нее. Но замужество и в большей мере последующее материнство оказались для Миссис Хилл величайшим потрясением.

В изображении ее образа Уокер сталкивает концепцию о женском предназначении с феминистскими взглядами на право женщины на самоопределение, рассматривая беременность как своего рода вторжение, приводящее к раздвоению сознания. Наступление материнства становится причиной окончания личной жизни и потери индивидуальности. Материнство приравнивается к постепенному умиранию при рождении каждого последующего ребенка. Ребенок представляется угрозой и еще одним средством подавления наряду с расизмом и сексизмом. Нарушенная связь между Меридиан и матерью приводит к тому, что последняя не может передать полученный опыт, абстрагируясь от своей дочери и не воспринимая ее как самостоятельную личность. Для Миссис Хилл Меридиан - скрытый враг, перед которым она не может открыть свою душу, а попытки Меридиан поделиться своими переживаниями наталкиваются на стену непонимания и нежелания понять. Аналогичное чувство Меридиан переносит и на своего ребенка, который «виноват» в том, что появился на свет. Она мечтает о том, чтобы вычеркнуть сына из своей жизни, потому что он для нее «не что иное, как обуза» и тяжкая ноша, которую ей приходится нести самостоятельно. Размышляя о положении женщины в рабстве, которая не вправе была распоряжаться своими детьми, Меридиан ощущает себя предательницей по отношению к собственному ребенку, добровольно отказываясь от материнства.

Для нее ее собственная мать представляется «достойным продолжением материнской истории», в то время как себя Меридиан относит к недостойному меньшинству. Миссис Хилл, в свое время безропотно смирилась со своей участью, но Меридиан, не зная о терзаниях первой, считает ее воплощением «чернокожей матери» , не принимая во внимания тот факт, что у той просто не было выбора. Однако отказавшись от родного ребенка, Меридиан не в силах противиться своей природе. Она становится символической матерью для всех нуждающихся в ее помощи людях. Меридиан готова помогать и бездомной психически неполноценной девушке, и своей подруге Линн, которая отняла у нее возлюбленного, и незнакомым людям. Меридиан отличает готовность к самопожертвованию в интересах своего народа, в ее случае материнство принимает сублимированные формы, трансформируясь во всеобъемлющую любовь и потребность в заботе по отношению к окружающим.

В романе «В лучах отцовской улыбки» - образ матери находит свое воплощение в образе Ирины. В самом широком смысле материнское начало символизирует жизненный опыт каждого живого существа. Ни одно из них не было сотворено из пустоты, и у каждого есть мать. В этом смысле вся психическая жизнь имеет праматерь, которая существовала до появления сознания и которая, возможно, будет продолжать существовать, когда свет сознания погаснет. Универсальность и безграничность образа подтверждает мгновенно установившийся контакт между Ириной и Сузанной, муж которой не в состоянии постичь его внутреннюю основу.

Ему удается лишь отметить, что, обменявшись взглядами, женщины «как будто узнали друг друга» , но если он воспринимает взгляд Ирины как злобный, то Сузанна почувствовала себя так, как если бы ей заглянули глубоко в душу. Для нее этот момент стал мгновением единения, когда границы расы и национальности были забыты за своей несущественностью. Облик Ирины как будто специально продуман для того, чтобы отпугивать окружающих. История ее рождения и физические недостатки сделали ее изгоем в глазах людей, муж Сузанны, который видел Ирину каждое воскресенье на протяжении всей своей жизни, даже не может ее сначала узнать, а затем просит жену не упоминать об этой встрече дома. Ирину с детства лишают права голоса, ей даже отказывают в праве знать, где покоится ее собственная мать. Но, вопреки всему, она знает. И носит на ее могилу белые лилии, отождествляя их, как она сама позднее признается, с цветком, символизирующим Лилит, последнюю Ирина называет «первой матерью», которой «наскучил Адам, и она отправилась на поиски приключений». Предполагаемое наказание становится мощным толчком к развитию ее личности. Несмотря на то, что Ирина никогда не покидала того места, где родилась, знание языков, телевизор со спутниковой тарелкой и умение читать по лицам людей компенсируют ее вынужденную изоляцию в своей собственной общине. Накопленный с годами опыт и врожденная мудрость делают ее источником знаний. Ирина избрала альтернативный дискурс, найдя свое самовыражение в вышивании и украшении собственного жилища, но в глазах местных жителей она остается чужаком. На смену презрению пришел страх. Хотя об этом не говорят вслух, ее фактически принимают за ведьму из-за ее горба, утверждая, что она варит зелья и умеет передавать мысли на расстоянии. Но то, что отталкивает одних, привлекает других. С Сузанной ее связали отношения подобные на материнские, исподволь Ирина помогла ей лучше понять собственную природу и потребности в жизни, заставив переосмыслить свои поступки и выступив катализатором духовного роста.

Уокер неоднозначно подходит к созданию образов матерей на страницах своих произведений. С одной стороны, фигура матери предстает в качестве хранительницы культурных традиций, а с другой - гендерных стереотипов и патриархальных устоев. Создавая яркие материнские образы, Уокер отдает должное красоте черного материнства и неотделимым от него проблемам. Связь матери и дочери представляется как сила мифической мощи для черных женщин и символ духовного союза между всеми женщинами. Одновременно материнство зачастую отображается в виде ловушки, из которой нет выхода. Его метафорой становится кража свободы и нереализованных возможностей, а беременность служит инструментом подавления, при помощи которого выстраиваются границы между женщиной и внешним миром с помощью ограничения (вплоть до потери) прежних ролей, прав и обязанностей. Уокер трепетно относится к предшествующим поколениям прародительниц, но одновременно подвергает сомнению возможность мобильного существования матерей. Мобильность, то есть в ее понимании способность к быстрому передвижению, действию, независимость в принятии решений, свобода выбора, ограничивается с момента появления первого ребенка. Дети служат своеобразными оковами, которые наиболее оптимальным образом привязывают женщину к одному и тому же месту. И чем детей больше, тем они прочнее.

Но Уокер, тем не менее, придерживается точки зрения, что материнство и, в частности, связь между матерью и дочерью, это связующее звено между разными поколениями, которое жизненно необходимо для нормального существования и развития человечества. На примере указанных выше романов можно проследить, как фокус внимания писательницы смещается от биологической связи матери и дочери к концепции сестринства, когда существующая между женщинами взаимосвязь, основанная на любви, солидарности и осознании собственного угнетения, является первым шагом к физическому и моральному освобождению, при котором понятие женской идентичности определяется через отношения с представителями собственного, а не противоположного пола.

Функции матери как проводника многовековых традиций приписываются женщине, неординарной по своей природе, которая может и не иметь собственных детей. Она скорее олицетворяет собирательное представление о матери, мудрой и опытной, способной изменить окружающий ее мир. Биологическое родство отбрасывается за своей несущественностью, гораздо важнее становится взаимное доверие и любовь. Хотя последнее не является безусловным. Поскольку по афроамериканской традиции мать может быть как дающей жизнь, так и пожирающей, уничтожающей своих детей. Но и в том, и в другом случае она несет потенциал к развитию, которым может воспользоваться любой желающий.

В романе «Цвет пурпурный» архетип матери воплощен в образе Шик Эвери. Это харизматичная, смелая личность, которая бросает вызов традиционным представлениям о положении женщины в обществе. У нее яркая внешность, она независима. Ее не волнует, что о ней думают окружающие, в своих поступках она руководствуется только лишь своими желаниями («…про блудницу в коротких юбках. Которая курит сигареты и пьет джин стаканами. Поет за деньги и отнимает у жен ихних мужей»). Шик Эвери нарушает стереотипы, существующие в обществе, при взгляде на нее не может возникнуть и мысли, что ее можно подчинить чьей-либо воле. Она красива, причем и для мужчин, и для женщин («Я таких красивых от роду не видывала… Вся в мехах. Лицо нарумяненное. Волосы пушистые, как беличий хвост»). В ней одновременно присутствует и злое, и доброе начало: «…злости в ей куда больше, тем и держится», «шипит от злости» ), но при этом и «Наполовинку добрая, наполовинку злая». Шик «улыбается змеиной улыбочкой», носит сумочку и туфли из змеиной кожи, что не может не навести на размышления о библейской теме. Неслучайно, что настоящее имя Шик - Лили (Lillie), заставляющее вспомнить о непокорной первой жене Адама - Лилит. Шик противопоставляется Сили, типичной жертве патриархального общества, находящейся в бесправном положении. Шик Эвери для Сили своего рода змей-искуситель, открывающий новый мир, соблазняющий вырваться из тесных рамок ее привычного окружения. Шик - это противоположность Сили, на фоне которой наилучшим образом проявляются присущие ей черты. Шик присуща мудрость, хитрость, безрассудство, жажда приключений, потребность в новых впечатлениях, стремление к большему. Она разительно отличается от остальных женщин, окружающих ее в романе, воплощая все те черты, которые традиционно приписываются мужчинам («В ней больше мужества, чем в ином мужике. Она прямая, честная, всегда чево думает, то и говорит, а там пусть хоть черти съедят… Шик и драться может… Она должна сама свою жизнь делать и за свое стоять»). Шик принадлежит другому миру, что в романе подчеркивается еще и материальным аспектом. Шик не привязана к одной точке. В отличие от многих других персонажей романа она динамична, постоянно переезжает, подолгу не задерживаясь на одном месте. Знакомство с Сили побуждает Шик проявить и свою светлую сторону. Она отнюдь не является разрушающей силой в романе, а наоборот способствует трансформации остальных персонажей, что наиболее ярко как раз и проявилось в случае с Сили. Шик оберегает ее от необдуманных поступков (убийства мужа), помогает поверить в себя и найти силы измениться. Шик обращается к внутренней сути Сили, ее темной стороне, где сокрыт имеющийся потенциал. Шик не ломает коренным образом характер Сили, а проводит ее по пути, который могла бы она пройти и самостоятельно, но ей был необходим небольшой стимул. Шик помогает уравновесить женственный образ Сили (причем обладающий такими свойствами, как покорность, подчиненность, смирение) мужскими чертами, сделав его более целостным. Шик способствует переменам, произошедшим с Сили, но при этом изменяется и сама. На смену жестокости и жесткости, превалирующих в начале романа, приходит сострадание и человеколюбие, открываются новые грани образа Шик, его философская составляющая. Рассуждения Шик о растворении божественного начала в природе - это в первую очередь рассуждения о ней самой. Природа является еще одним воплощением архетипа матери, который олицетворяет и сама Шик, «…и пришло оно ко мне: чувство пришло, будто я не отдельная от мира, а наоборот, часть всего».

Архетип может открыто демонстрировать и свои разрушительные способности, воплощая деструктивную сторону материнского начала. Темное стремление к уничтожению - такая же часть архетипа матери, как и его светлая сторона, связанная с зарождением новой жизни. Жизнь и смерть, обновление и разрушение - это переплетенные друг с другом и дополняющие друг друга противоположности. Поэтому порождающему жизнь архетипу матери присуща и другая сторона - уничтожение жизни. Примером такой разрушающей матери в романах Элис Уокер является М'Лисса (роман «Секрет удовольствия») - почитаемая повитуха и целительница африканского племени Олинка. В общественном сознании африканцев, несмотря на многочисленные ограничения и табу в отношении женщин, признается ее высокая социальная роль в обществе. Считается, что именно женщина другому миру, что в романе подчеркивается еще и материальным аспектом. Шик не привязана к одной точке. В отличие от многих других персонажей романа она динамична, постоянно переезжает, подолгу не задерживаясь на одном месте. Знакомство с Сили побуждает Шик проявить и свою светлую сторону. Она отнюдь не является разрушающей силой в романе, а наоборот способствует трансформации остальных персонажей, что наиболее ярко как раз и проявилось в случае с Сили. Шик оберегает ее от необдуманных поступков (убийства мужа), помогает поверить в себя и найти силы измениться. Шик обращается к внутренней сути Сили, ее темной стороне, где сокрыт имеющийся потенциал. Шик не ломает коренным образом характер Сили, а проводит ее по пути, который могла бы она пройти и самостоятельно, но ей был необходим небольшой стимул. Шик помогает уравновесить женственный образ Сили (причем обладающий такими свойствами, как покорность, подчиненность, смирение) мужскими чертами, сделав его более целостным. Шик способствует переменам, произошедшим с Сили, но при этом изменяется и сама. На смену жестокости и жесткости, превалирующих в начале романа, приходит сострадание и человеколюбие, открываются новые грани образа Шик, его философская составляющая. Рассуждения Шик о растворении божественного начала в природе - это в первую очередь рассуждения о ней самой. Природа является еще одним воплощением архетипа матери, который олицетворяет и сама Шик, «…и пришло оно ко мне: чувство пришло, будто я не отдельная от мира, а наоборот, часть всего» .

Архетип может открыто демонстрировать и свои разрушительные способности, воплощая деструктивную сторону материнского начала. Темное стремление к уничтожению - такая же часть архетипа матери, как и его светлая сторона, связанная с зарождением новой жизни. Жизнь и смерть, обновление и разрушение - это переплетенные друг с другом и дополняющие друг друга противоположности. Поэтому порождающему жизнь архетипу матери присуща и другая сторона - уничтожение жизни. Примером такой разрушающей матери в романах Элис Уокер является М'Лисса (роман «Секрет удовольствия») - почитаемая повитуха и целительница африканского племени Олинка. В общественном сознании африканцев, несмотря на многочисленные ограничения и табу в отношении женщин, признается ее высокая социальная роль в обществе. Считается, что именно женщина как создать что-то новое, становясь предпосылкой духовного обновления. Хотя по своей природе она деструктивна, ее негативное влияние выступает катализатором изменений, приводя к развитию других персонажей, их самоопределению и самопознанию.

В романе «Пришло время открыть сердце» мы имеем дело с еще одной разновидностью архетипа матери - Мать-Природа или Мать-Земля. В романе центральное место занимают духовные поиски главной героини Кейт Толкинтри, к которым ее подтолкнули повторяющиеся сны, где она, оказавшись в древнем лесу, искала реку и после долгих поисков оказывалась у пересохшего русла. Отсутствие воды имеет большое значение. Вода, будучи одной из фундаментальных стихий мироздания, в самых различных мифологиях символизирует первоначало, исходное состояние всего сущего. Она выступает и в роли женского начала, представляя собой материнский символ . Но подлинное свое воплощение в романе архетип матери нашел в образе Праматери («Grandmother»), дух которой помогает Кейт на ее пути к самоопределению и играет важную роль в духовном росте женщины. «Увидеть» ее Кейт удалось на берегах Амазонки после длительного подготовительного процесса, частью которого был прием настойки из трав («Grandmother medicine»), позволившей ее сознанию освободиться от телесных оков. Несомненно, эти травы имели наркотическую природу, но определяющую роль играет все же духовный настрой человека, который их принимает. Праматерь для Кейт - это собирательный образ, который всегда был частью ее бессознательного, нашедшего свое воплощение сначала в виде снов о высохшей реке, а затем и более осязаемом обличье. Праматерь в романе олицетворяет божественное начало, которое растворено в природе, и всю жизнь на Земле. Она обладает неограниченными возможностями, существуя вне пространства и времени («Наставник же был уникален. Это была Праматерь. Старейшее существо, когда-либо жившее за Земле» ). Это Мать-Богиня, которая всегда рядом, нужно лишь уметь «открыть свое сердце», чтобы осознать ее присутствие, и она укажет путь к духовному совершенству. Она находится в поиске тех, кто способен услышать и принять ее. Ее главная цель - помочь в достижении целостности, (“The teacher however was unique. She was Grandmother. The oldest Being who ever lived.”) объединить материальную и духовную стороны человека. Праматерь обладает силами, превосходящими человеческие, но она готова ими поделиться. Она наделена мудростью и знает ответы на все вопросы, нужно лишь знать, о чем спросить.

Архетип матери в романе «Пришло время открыть сердце» более образный по сравнению с другими произведениями. Шик и М'Лисса - это вполне реальные люди, которые живут в том же мире, что и другие персонажи, несмотря на существующие между ними отличия. Для Шик Эвери больше характерны такие традиционные материнские черты, как проявление внимания и сочувствия, забота и поддержка. М'Лисса олицетворяет темную сторону архетипа: тайное, скрытое, мир мертвых, то, что уничтожает, но является неизбежным. Праматерь же - это Дух, который не имеет реальной телесной оболочки, а следовательно, и сдерживающих оков. Она гармонична, поскольку не подчиняется правилам жизни в обществе, а существует над ним. Иными словами, архетип матери неоднозначен в своих проявлениях, обнаруживая практически безграничное многообразие, открывая каждый раз новую грань. Но то, что объединяет все упомянутые разновидности одного и того же архетипа в романах Элис Уокер, это неразрывно связанные с его появлением духовные поиски и самоопределение личности, достижение внутреннего единения и целостности. Обретение последней, о чем Элис Уокер неоднократно упоминает в своих произведениях, это шанс добиться гармонии не только с самим собой, но и с окружающим миром, определившись, наконец, со своим местом в нем, как части большого и бесконечного целого. Энергия материнского архетипа играет в этом процессе важную роль, являясь непостижимой силой, всякий раз выступая источником всего нового. Она обладает тем ключом, который может открыть доступ к духовным ценностям, что особенно важно в переходные периоды жизни не только отдельных людей, но и общества в целом.

Заключение

Своеобразие мировосприятия писательницы оформлено в ее собственной концепции вуманизма, реализующей поликультурное наследие афро-американцев с уникально женской точки зрения. Особенностью позиции Уокер являются гуманизм, универсализм, признание приоритета общечеловеческих ценностей перед любыми идеологическими установками. Вуманизм предопределяет важнейшие качества прозы писательницы: пафос оптимизма, тенденциозность, акциональность, натурализм.

Фигура матери - это тот образ, к которому Элис Уокер неизменно обращается во всех своих произведениях. В том или ином воплощении образ матери и присущие ему коннотации проявляются как в документальной, так и в художественной прозе писательницы. Одни из этих воплощений архетипичны, поскольку наделены чертами, общими для многих поколений, другие - более «приземленные», отражающие традиционные отношения в семье. Уокер двояко подходит к проблеме материнства. На ее восприятие с одной стороны оказывают влияние феминистские взгляды, а с другой - принадлежность к афроамериканскому народу, многолетняя история которого находилась долгие годы под давлением расовых предрассудков и стереотипов.

В своем творчестве Элис Уокер неоднократно обращается к теме материнства, взаимоотношениям матерей и дочерей. Именно через эту связь, причем на первый план выходят духовные, а не родственные отношения, ей удается раскрыть многогранность создаваемых образов и их неоднозначность. В произведениях Элис Уокер архетип матери зачастую выступает той движущей силой, которая обладает огромным потенциалом к изменению окружающего мира.

Элис Уокер имеет свой характерный стиль и особый угол зрения, во многом связанный с ее приверженностью культурным традициям американского Юга. В афроамериканском развороте это предполагает большую простоту выражения, которая сочетается у Э. Уокер со стилистической виртуозностью. От своих предков-рабов писательница унаследовала сильное и глубоко личное религиозное чувство, чувство святости семейных и родственных уз и множество «историй» -- как фольклорных, так и житейских, рассказанных ей матерью и бабушкой об их и их предков «горе и ненависти, но и доброте, и любви». Острое желание «зафиксировать эти истории, чтобы они не забылись», и сильный самобытный талант, пробивший себе дорогу вопреки бедности семьи и малообразованности окружения, привели Э. Уокер в литературу.

Во многом благодаря струе, внесенной новейшей афроамериканской прозой, прежде всего, творчеством Т. Моррисон и Э. Уокер, изменился общий настрой американской литературы двух последних десятилетий XX века. От идеи мирового бездорожья и отрицания разумности жизнеустройства она обратилась к поискам неутраченного смысла существования. Этот смысл она видит в человеческом единении -- в семье, в обществе, в объединении всех людей в единую «мировую общину».

Список используемой литературы

1. Насон Н.В. Архетип матери в романах Элис Уокер // Весцi БДПУ. Серыя 1. 2009. № 4. С. 86-89

2. Насон Н.В. Интерпретация мифа о Филомеле в романе Элис Уокер «Цвет багряный» // Весці БДПУ. 2008. № 4. Серыя 1. С. 97-100.

3. Насон Н.В. Концепция материнства в романах Элис Уокер «Меридиан» и «В лучах отцовской улыбки» // Весці БДПУ. Серыя 1. 2010. № 1. С. 75-79.

Размещено на Allbest.ru