Идейно-политическая эволюция партии "зеленых" в ФРГ в 1980-2005 гг.

Здесь главными оппонентами СДПГ выступали представители левого крыла эко-партии. Что же касается руководства «зеленых», то оно было значительно более лояльным. Тем не менее Г. Шредер позволял себе выражать недовольство излишней самостоятельностью главы МИД Й. Фишера, что по мнению некоторых наблюдателей, было способом давления на «зеленых» с целью заставить их скорректировать свою позицию. Последняя характеризовалась колебаниями между поддержкой внешнеполитических акций Г. Шредера, направленных на превращение Германии в великую державу, способную подтвердить этот статус с помощью экономических, политических и военных средств, и стремлением сохранить верность былым пацифистским традициям, некогда подкрепляемым критикой официальной модели европейской интеграции.

Серьезные разногласия вспыхнули между членами коалиции по вопросу об оправданности участия ФРГ в тех или иных формах акции НАТО против Сербии. Под предлогом защиты прав албанцев, проживающих в Косово и ставших по версии НАТО жертвами этнических чисток, организуемых сербскими властями, авиация НАТО в марте 1999 г. начала осуществлять бомбардировки территории этого государства, в том числе и его столицы - Белграда. Столкнувшись с сопротивление со стороны Сербии, руководители НАТО заявили о подготовке наземной операции, в которой должны быть задействованы его сухопутные войска. Это известие встретило протесты со стороны разделявших идеи пацифизма членов эко-партии. Поддерживая официальную версию о нарушении прав албанского меньшинства и неправомерности политики сербских властей во главе с президентом С. Милошевичем, «зеленые» в массе своей отрицательно отнеслись к предполагаемому участию в военных действиях солдат бундесвера. Сторонники мирного урегулирования югославского конфликта подчеркивали, что это может вызвать болезненную реакцию у всей мировой общественности, учитывая ту роль, которую сыграла Германия на Балканах в годы Второй мировой войны.

К разочарованию и гневу пацифистов их протесты не были услышаны Й. Фишером, который солидаризировался с позицией социал-демократов, выступавших за нанесение авиаударов по Сербии.

Попытки «зеленых» привнести во внешнюю политику страны дух пацифизма оказались безрезультатными: в 2000 г. германский воинский контингент был направлен в Македонию, а в 2001 г. в Афганистан в составе сил ООН после террористических актов в Нью-Йорке 11 сентября.

Участие бундесвера в вооруженных операциях НАТО заставило правительство в новом свете взглянуть на проведение предусмотренной коалиционным соглашением реформы бундесвера. Было очевидным, что завершение «холодной войны», вопреки надеждам пацифистов из числа «зеленых», не ознаменовало наступление эпохи международных отношений, свободных от применения силы.

В этой ситуации определить цели и задачи, стоящие перед бундесвером и предложить модель его реформы правительство поручило комиссии под руководством бывшего президента ФРГ Р. Вайцзекера. Свои выводы и предложения комиссия представила в мае 2000 г. Итоги ее работы в целом были позитивно встречены как СДПГ, так и «зелеными», подтверждением чему стало совместное заявление их фракций в бундестаге, хотя во многом это единство было внешним. Разделяя с социал-демократами ключевой тезис, содержащийся в докладе комиссии, о том, что бундесвер служит защите ФРГ и ее союзников, «зеленые» не могли легко согласиться с участием германских сил быстрого реагирования в операциях по «умиротворению», проводимых НАТО в различных точках земного шара. В поисках взаимоприемлемого решения и под давлением СДПГ «зеленые» в конечном счете высказались в пользу реформы бундесвера, вписывающейся в реформу внешней политики, что предполагало осуществление превентивных мер, направленных на недопущение эскалации конфликтов, а применение вооруженных сил признавалось возможным только после того, как мирные средства политического воздействия окажутся исчерпанными.

Отличную от позиции «комиссии Вайцзекера» и СДПГ «зеленые» занимали и по другим вопросам военной реформы, касающимся численности бундесвера и принципов его комплектации. Согласно предложениям комиссии вооруженные силы должны были быть сокращены до 240 тыс., то министр обороны социал-демократ Р. Шарпинг называл цифру 277 тыс. «Зеленые» же выступали за численность бундесвера соразмерную тем задачам, которые ему предстоит выполнять, а потому высказывались за сокращение армии до 200 и даже до 150 тыс. Относительно принципа комплектования бундесвера мнение «комиссии Вайцзекера» заключалось в следующем: призыв в бундесвер должен быть выборочным, а продолжительность службы составлять 10 месяцев. Это предложение было подвергнуто резкой критике, как нарушающее принцип социальной справедливости и положения конституции, со стороны СДПГ, ратовавшей за сохранение всеобщего призыва при сроке службы 9 месяцев.

Со стороны «зеленых» предложение о введении выборочного призыва было встречено вполне лояльно, поскольку оно открывало дорогу для окончательного отказа от всеобщей воинской повинности, что было давним политическим требованием эко-партии. В своей военной концепции, получившей название «Граждане в униформе», «зеленые» высказывались за укрепление демократических прав солдат и эффективный парламентский контроль за вооруженными силами, что должно было воспрепятствовать превращению армии в «государство в государстве».

Результатом всех внутриправительственных согласований стало решение о сокращении численности бундесвера после 2001 г. примерно до 250 тыс., из них 150 тыс. должны нести службу в частях, отличающихся высоким уровнем боеготовности. Предполагалось, что всеобщая воинская повинность сохранится, но срок обязательной службы составит 9 месяцев.

Наряду с внутрикоалиционными не менее закономерными были разногласия внутри самой партии «зеленых» между правым течением, представленным «реалистами» и левым, в котором объединились сторонники «фундаментализма», эко-социализма, пацифизма. Конфликт между течениями имел в партии многолетнюю историю и даже после того, как в партии начали задавать тон «реалисты», их перешедшие в оборону радикальные оппоненты сохраняли определенное влияние.

Политические возможности левых определялись тем, что доминирование «реалистов», связанное с их заметным численным превосходством наблюдалось лишь в парламентской фракции «зеленых» в бундестаге. Иная картина наблюдалась на партийных съездах, где большинство делегатов однозначно не ассоциировало себя ни с одним из течений, а твердые сторонники последних представляли не более 1/3 всех депутатов. Это приводило к тому, что способность «реалистов» сформировать послушное, голосующее за их резолюции правоцентристское большинство, была ограничена. Превращение «зеленых» в правительственную партию, несущую ответственность за государственную политику, заставляет каждое из течений более четко определить свои идеологические и тактико-стратегические подходы, дает новый импульс внутрипартийному противостоянию. Характеризуя его суть, Ф. Вальтер пишет, что у «зеленых» можно наблюдать приверженность различным политическим культурам, а в их кругах идет спор о том, выступать ли в качестве преемников СвДП или осуществить самоидентификацию, сохраняя верность принципам экологически-пацифистского протеста.

Если приверженность к последним была свойственна представителям левого течения, то реалисты, формируя свой политический имидж, подчеркивали свою готовность к компромиссам, прагматизм, умение приспосабливаться к переменам, восприимчивость к инновациям. Заявляя о приверженности ценностям экологии и самоопределения, феминизма и разоружения, поднимая вопросы стиля жизни, выступая за интеграцию иностранцев и против правого радикализма, отмечает Й. Рашке, «реалистское руководство неохотно использовало понятие «социальное равноправие», выступавшее в его лексиконе как «памятник для широкого спектра понятий о справедливости». Для левых, не желавших забывать, что «зеленые» возникли как партия социального протеста, такое видение социальной справедливости было неприемлемо, а потому в «реалистах» они видели тех же либералов, которых можно было встретить в СвДП. И напротив «реалисты» в левых склонны были видеть разновидность социал-демократов.

Примечательно, что «реалистское» руководство эко-партии, оценивая эту ситуацию все же предпочитало не доводить конфликт течений до окончательного разрыва, а потому в идейно-теоретическом плане пыталось вернуться к представлениям и установкам, присущим определенной части экологического движения конца 70-х - начала 80-х гг.

На деле левые экологисты, конечно, были радикальнее социал-демократом, о чем свидетельствовали их протесты против многих решений, принимаемых правительством Г. Шредера. Не менее резко они выступали и против политики «реалистского» руководства и лично Й. Фишера. При этом своеобразие ситуации заключалось в том, что хотя и правые и левые задавались периодически вопросом, почему они продолжают оставаться в рядах одной партии, и те и другие заинтересованы друг в друге. Эта заинтересованность была окрашена политическим прагматизмом и основывалась на опасении, что в случае раскола партия не сможет преодолеть 5% барьер на выборах. Тем не менее, стороны не строили иллюзий по отношению друг к другу. Примером чему, по словам Й. Рашке, было ясное понимание левыми, что их используют в качестве «фигового листка» для привлечения ориентирующихся на них избирателей.

С другой стороны обнаруживается феномен поддержки «зеленых» избирателями далекими от политического радикализма. Как пишет Ф. Вальтер, «в буржуазных кварталах голосуют за «зеленых», так как считается шикарным немного пренебрегать условностями». Оставаясь, в принципе, партией «новых» средних слоев, «зеленые» начинают в большей степени ориентироваться на их обуржуазившуюся верхушку, что имело своим продолжением снижение степени политической поддержки со стороны прежних сторонников их числа протестно настроенной демократической интеллигенции.

Это означало, что очертив, таким образом, круг своих потенциальных сторонников, руководство обрекало партию на еще большую политическую зависимость от СДПГ. Применительно к правительственной деятельности подтверждением этому служили не только уступки «зеленых» давлению со стороны социал-демократов, но и отсутствие действенного механизма принятия устраивающих обе стороны политических решений. Созданный, казалось бы, для этих целей «Коалиционный круг» оказался «не решающим и не управляющим эрзац-органом», первое заседание которого состоялось лишь через год после формирования правительства.

Более того, «зеленые» столкнулись с двумя серьезными проблемами: фрагментарностью и «фишеризмом». Выражением первой стали дробность организационной структуры, наличие борющихся течений и поиски самоидентификации. Вторая была связана с превращением Й. Фишера, вопреки уставу, в фактически единовластного руководителя партии, не имеющего возможности заниматься всеми вопросами партийной жизни, а потому играющего роль «виртуального» председателя без реальной председательной работы. Попытки Фишера изменить ситуацию за счет введения в правление партии своих протеже Ф. Кюна и Р. Кюнаст, сохранив за ними депутатские мандаты, встретили сопротивление левых, увидевших в этом отступление от исходных принципов партийной жизни, что в очередной раз высветило дефицит кадровой элиты, имеющей опыт партийной и государственной работы. Деятельность «зеленых» в составе правительственной коалиции, их взаимоотношения с социал-демократами, состояние внутри партии заставляет Й. Рашке задаться вопросом об их способности быть правящей партией и напомнить, что в 1998 г., даже после получения министерских портфелей в этом качестве им отказывали 2/3 населения.

Эти оценки и предположения были далеко небезосновательны, о чем говорили все результаты земельных выборов, проходивших в 1999-2001 гг., на которых выявилось снижение популярности обеих правительственных партий. Особенно заметные потери понесли «зеленые». Так, в 1999 г. на выборах в Гессене она получила 7,2% голосов, что было на 4% хуже, чем на предыдущих; в Бремене - 8,9% (-4,2%), в Бранденбурге - 1,9% (-1%), в Сааре - 3,2% (-2,3%), в Тюрингии - 1,9% (-2,6%), в Берлине - 9,9% (-3,3%), В Саксонии - 2,6% (-1,5%).

О падении политического влияния «зеленых» свидетельствовали и результаты выборов в Европарламент (июнь 1999 г.), на которых они получили 6,4% голосов, что было меньше на 3,7%, чем на предыдущих выборах.

Избиратели отвернулись от «зеленых», т.к. правительство в экологических вопросах, например, выхода их атомной энергетики склонилось перед диктатом больших концернов.

Комментируя электоральные неудачи, Й. Фишер призывал не забывать, что выборы в бундестаг 1998 г., позволившие «зеленым» войти в состав правительственной коалиции, по сути дела были победой не их, а СДПГ, которую поддержали избиратели. Исходя из этого, «зеленые» должны рассматривать итоги земельных выборов как исходный пункт для организационного и персонального обновления, спросив себя, насколько организационная структура партии, возникшей как движение, подходит для участия в предвыборной борьбе.

Положение, в котором находилась эко-партия, давало основание предполагать, что приближающиеся выборы в бундестаг, назначенные на сентябрь 2002 г., станут для нее серьезным испытанием. По мнению некоторых политических аналитиков, высказанному в начале 2002 г., «зеленые» должны были вообще потерпеть крах, поскольку их компромиссная политика вызвала разочарование значительной части их традиционных сторонников.

Вместе с тем «зеленые», как и их старший партнер СДПГ, предпочитали не акцентировать внимание на том факте, что было не выполнено обещание сократить безработицу, которая так и осталась в пределах 4 млн., государственный долг составил 60% ВВП, а доля в мировой торговле к началу третьего тысячелетия упала до 8,7%. Германия, называемая в силу этих обстоятельств «больным человеком Европы», не смогла излечиться от застарелых недугов, несмотря на все правительственные начинания.

К удивлению многих, выборы 22 сентября принесли уверенную победу СДПГ и «зеленых», сумевших совместно провести в бундестаг 306 депутатов, что позволило пролонгировать коалиционное соглашение. Причем главным победителем выборов по всеобщему признанию стали «зеленые», набравшие 8,6% голосов.

Подобный результат во многом был связан с действием, казалось бы, ситуативных факторов, позволивших «красно-зеленым» предстать в глазах избирателей в самом привлекательном виде. Наводнение, случившееся в восточной части Германии в середине августа и приобретшее характер настоящего стихийного действия, потребовало от правительства нестандартных решений. И таковые были найдены: с целью ликвидации последствий наводнения «красно-зеленые» предложили отложить на год запланированное снижение подоходного налога и ввести дополнительный налоговый сбор с корпораций. Вторым фактором, определившим рост симпатий к СДПГ и «зеленым», стало их отрицательное отношение к намерениям США начать военные действия против Ирака с целью свержения режима Саддама Хусейна.

Однако было бы неверно представлять победу «красно-зеленых» лишь как дело случая.

За внешней стороной событий скрылось существующее в германском обществе понимание необходимости минимизации экологических рисков, а также устойчивые пацифистские настроения. По мнению некоторых политических аналитиков, большое значение в победе «зеленых» сыграла и личная популярность Й. Фишера, чья власть в партии после выборов стала еще больше.

Заключив с СДПГ новое коалиционное соглашение, «зеленые» получили возможность в течение следующих четырех лет бороться, держа в руках бразды государственного правления, за реализацию своих планов по экологизации общества.

3.2 Идейно-политическая эволюция «зеленых» во время второго легислатурного периода (2002-2005 гг.)

Поддержка избирателями на выборах в бундестаг в 2002 году партии «Союз 90 / Зеленые» означала, что немецкое общество по-прежнему было неравнодушно к проблемам экологии, мира и равноправия полов и поколений. Самой партии эта победа давала шанс довести до логического завершения начатые реформы и добиться внедрения предложенных за последние 4 года пребывания в составе правящей коалиции изменений.

В предвыборной программе 2005 года «зеленые» называли себя «мотором реформ» последних четырех лет, ставя себе в заслуги отказ от атомной энергии, укрепление прав потребителей, введение нового права гражданства, закона о работе с сокращенным днем, закона о равенстве людей с ограниченными возможностями, закона о защите власти, утверждение возможности регистрации отношений гомосексуалистов, повышение детских выплат и пенсионную реформу.

Основными направлениями дальнейшей политики эко-партия в предвыборной программе обозначила следующие: выход из атомной энергетики; защита потребителей; образование, воспитание и безопасность детей; экологическая экономика и реформа системы социального страхования; укрепление гражданских прав и равноправие полов; преодоление безработицы. Выдвигались требования к 2006 году увеличить вдвое долю возобновляемых источников энергии, отменить субсидии угледобывающей отрасли и предприятиям атомной энергетики, запретить производство генетически модифицированных продуктов питания, снизить избирательный возраст до 16 лет. Во внешнеполитической сфере под лозунгом «справедливой глобализации» «зеленые» предлагали ввести налог на валютный оборот, расширить доступ на европейский рынок для развивающихся стран, бороться за укрепление влияния ООН и ОБСЕ.

Коалиционное соглашение 2002 года несколько иначе расставляло приоритеты внутренней и внешней политики «красно-зеленого» правительства.

В соглашении, озаглавленном «Обновление. Справедливость. Постоянство», ставилась цель продолжения начатых реформ. На первый план вышла проблема безработицы, которую, как говорилось выше, «красно-зеленое» правительство вопреки своим обещаниям так и не смогло снизить. Для выполнения этой задачи коалиция предлагала прежде всего изменение механизмов ее решения: объединение двух ведомств - Экономики и Труда. Новое объединенное министерство затем возглавил Вольфганг Клемент, член партии СДПГ и бывший премьер-министр земли Северный Рейн-Вестфалия. Атаку на безработицу правительство планировало проводить по двум основным направлениям - обеспечение занятости (поддержка средних и мелких предпринимателей стартовым кредитованием, налоговые льготы для домашних работников - нянь, уборщиц и т.п.) и создание удобных и эффективно действующих структур на рынке труда. Второе место по актуальности занимало в коалиционном соглашении укрепление экономики и налоговая реформа. Экономическая политика совместного правительства, как заявляли красно-зеленые политики, строится в интересах среднего класса. И в первую очередь необходимо укреплять это основное звено общества, а именно: стимулировать учреждение мелких и средних предприятий, бороться для этого против бюрократии и привлекать в экономику инвестиции. Способствовать этому укреплению должна налоговая реформа, девиз и основная цель которой - модернизация и упрощение налоговой системы. «Красно-зеленая» коалиция дала обещание снизить налоговый гнет в 2004-2005 гг., для чего предлагалось проведение таких мероприятий, как отмена сомнительных налоговых льгот (особенно для промышленных предприятий, загрязняющих атмосферу), поощрение налоговыми льготами семей с детьми, строящих или имеющих собственные дома за городом, введение налога на керосин для авиатранспорта, экологическая налоговая реформа.

Не менее злободневным оставался вопрос об общем реформировании системы социального страхования и пенсионной реформе. Начатая в 2000 году, пенсионная реформа предполагала дополнение существующей на протяжении многих десятков лет в Германии системы перераспределения накопительной компонентой, снижение размера пенсии по отношению к заработной плате и стабильный максимальный предел пенсионного взноса. В коалиционном соглашении 2002 правительство заявляло о твердом намерении провести общую реформу социального страхования, так как точечные воздействия на социальную сферу в виде начатой пенсионной реформы и реформы здравоохранения не привели к желаемым общественным изменениям.

Отойдя на второй план, все-таки продолжала заявлять о себе стараниями «зеленых» в правительственной политике экология. Набор мероприятий в коалиционном соглашении вторит предложениям эко-партии, выдвинутым в предвыборной программе 2002 года: отказ от атомной энергии, эко-налоговая реформа, запрет генетически модифицированных продуктов, снижение выброса вредных веществ в атмосферу, очищение воды и инвестирование строительства энергоэффективных «пассивных» домов.

И, наконец, во внешней политике совместное правительство предпочитало заявлять верность общим пацифистским принципам: глобализация, борьба против терроризма, преодоление региональных конфликтов, европейская интеграция, трансатлантические отношения. Настойчивость «зеленых» в отстаивании позиции необходимости доведения до логического конца реформы бундесвера дала о себе знать рассмотрением этого вопроса в коалиционном соглашении и признанием незавершенности этого преобразования.

Таким образом, явных противоречий принципам «зеленых» коалиционное соглашение 2002 года не содержало. Но спад в экономике 2001-2002 гг., рост числа безработных и острая необходимость углубления и последовательного завершения начатых социальных реформ иначе расставили внутриполитические приоритеты правительства, отодвинув экологию на второй план.

Второй легислатурный период был как для коалиции в целом, так и для партии «Союз 90 / Зеленые» последовательным и логичным продолжением начатого в 1998 году.

В ноябре 2002 года под влиянием «зеленых» была учреждена комиссия «По вопросам социального обеспечения». Эта комиссия под руководством Б. Рурупа должна была к осени 2003 года внести предложения по реформированию социальной системы. Но уже в марте 2003 Г. Шредер представил программу комплексных социальных реформ «Повестка дня 2010». По мнению В. Гутника, основные проблемы социальной политики были связаны с тем, что сохранение нынешней системы государственной поддержки, оказываемой за счет перераспределения ресурсов через госбюджет и целевые социальные бюджеты, чревато финансовым крахом государства, социальные отчисления по обязательным видам страхования отражаются на себестоимости продукции, и бремя растущих социальных отчислений стало чрезмерным для предпринимателей и работников.

Основными шагами системной реформы были:

1. Нововведения на рынке труда. Предлагалось сокращение срока с 32 до 12-18 месяцев и размера пособия по безработице. Помощь безработному - социальные выплаты из бюджета - предполагалось сократить и слить с собственно социальной помощью, выплачиваемой (независимо от предшествовавших трудовых отношений гражданина) Социальным ведомством. Эти меры должны были побудить трудоспособных безработных активнее искать рабочее место, дабы выйти из положения получателя социальной помощи и, кроме того, сэкономить бюджету от 5 до 7 млрд. евро в год. Также планировалось снять некоторые ограничения на запрет увольнять сотрудников (например, в связи с производственной необходимостью), что должно было оживить рынок труда и побудить работодателей создавать новые рабочие места.

2. Реформа медицинского страхования.

Главные недостатки системы здравоохранения в Германии, по мнению А. Мерер-Функ, заключаются в чрезмерной обеспеченности больницами и врачами, в растущих взносах в больничные кассы и высоких ценах на лекарства. Цель реформы - сокращение государственных расходов за счет повышения конкуренции в сфере страховых услуг.

Медицинские услуги, оказываемые в рамках системы обязательного медицинского страхования на паритетной основе, должны быть сокращены до самых основных и необходимых. А это значит, в частности, что оплата декретного отпуска будет финансироваться не больничными кассами, а из бюджета, то есть налогоплательщиками. Для этого предполагалось повысить налог на табачные изделия. Кроме того, необходимым признано стимулирование больничных касс в работе с пациентами, страдающими хроническими заболеваниями. Начиная с 2002 года, больничным кассам, взявшимся за разработку и реализацию программ лечения таких широко распространенных заболеваний как диабет, повышенное кровяное давление, рак молочной железы, болезней сердца и системы кровообращения, а также за лечение больных с хроническими заболеваниями планировалась выплата вознаграждения. Также правительство предложило повысить статус домашних врачей, сделав их «лоцманами», консультирующими пациентов по всем вопросам и направляющими их по необходимости к узким специалистам. Это поможет избежать двойного лечения и концентрировать всю информацию о больном у одного врача. Для этого необходимо было понизить взносы для пациентов, придерживающихся такой системы, с одной стороны, а с другой, ввести определенное вознаграждение для врачей, следующих этой модели работы с пациентом. Еще одна проблема немецкого здравоохранения - это так называемые «койко-тарифы» стационарных больниц. Пациенту в зависимости от того, в какой больнице и в каком отделении он находился, выставляли счет за каждый день, проведенный в клинике. Операции и другие дополнительные расходы тарифицировались отдельно. Это приводило к умышленным задержкам пациентов в больницах. Чтобы избежать этого явления в будущем, федеральное правительство предложило по примеру Австрии ввести единые тарифы на лечение каждого вида заболевания. Это сделает невыгодным удерживание пациентов в больнице дольше необходимого, чтобы иметь возможность включить в счет большее количество койко-дней. Наоборот, возникнет стимул лечить пациентов как можно скорее и лучше.

18 июня 2003 года в бундестаге состоялось обсуждение проекта реформы здравоохранения. Оппозиционный союз ХДС/ХСС представил свое видение финансирования реформы. По мнению председателя ХДС, проект закона содержит тенденцию к «централизму» и слишком мало идет по пути «конкуренции, свободы выбора и профессионального равноправия врача». Поэтому Меркель отклонила предложение Шмидт создать «Центр проверки качества медицинского обслуживания», который контролировал бы работу врачей и эффективность медицинских препаратов и методик. По замыслу министра, этот центр должен служить источником информации о том, какие врачи оказывают медицинские услуги со «знаком качества».

Блок ХДС/ХСС предлагает в своей концепции установить общий для всех принцип долевого участия пациента в оплате всех медицинских услуг в размере 10%. Концепция оппозиции предусматривает также финансирование зубных протезов в рамках системы частного обязательного страхования.

В свою очередь, федеральный министр здравоохранения Улла Шмидт подвергла критике концепцию реформы, представленную оппозицией. По словам Шмидт, необходимость реформирования системы здравоохранения не означает, что расходы в связи с реформой должны нести на себе лишь страхователи и пациенты. Кроме того, Шмидт отклонила критику в адрес предложенного ею «Центра качества», заявив, что этот институт должен лишь давать рекомендации, решение же остается за врачами и больничными кассами.

Хроника партии «Союз 90 / Зеленые» сообщает нам, что 21 июля 2003 г. правящие партии и оппозиция пришли к компромиссу по реформе здравоохранения. 26 сентября бундестаг утвердил реформу.

3. Пенсионная реформа.

Как говорилось в предыдущем разделе, необходимость пенсионной реформы была вызвана в первую очередь демографическим фактором. Вокруг проекта реформы развернулась жаркая борьба в которой приняли участие не только правительство и оппозиция, но и все заинтересованные стороны: профсоюзы, союзы работодателей, союзы госслужащих, объединения пенсионеров и многие другие общественные организации. В результате большинство сошлось на следующих компромиссных положениях. Прежде всего, реформа будет носить продолжительный характер и, по расчетам, продлится до 2030 г. Установлен максимальный размер страхового взноса: до 2020 г. он не должен превысить 20% брутто-зарплаты, до 2030 - 22% (до 2003 г. предполагалось его предварительное снижение до 17,2%, причем уменьшение поступлений должно быть компенсировано доходами от «экологического налога»). Чтобы не допустить превышения этого максимума, размер пенсии будет сокращен в среднем с 70% до 67% от уровня заработной платы в стране (первоначально планировалось, как и в законе 1997 г., снижение до 64%). В результате дискуссий правительство отказалось от первоначального плана резкого снижения пенсий в 2011 г. и согласилось начать с 2011 г. последовательное сокращение индексационных выплат с целью постепенного выхода на указанную цифру. Это решение более справедливо по отношению к «молодым» пенсионерам. По мысли разработчиков нового закона, снижение размера пенсии должно компенсироваться самими трудящимися путем частного страхования. Размер взносов по накопительной системе должен составить 4% от номинальной заработной платы. При этом государство намерено стимулировать частные накопления путем налоговых льгот и трансфертов в частные фонды. Но, чтобы не допустить бедности в старости, могут быть введены базисные (минимальные) пенсии, финансируемые из налоговых поступлений. Кроме того, индексация пенсий не будет производиться в зависимости от динамики заработной платы (хотя, возможно, сохранится индексация по инфляции).

Эффект от снижения пенсий начнет ощущаться лишь с 2011 г. Более оперативной мерой является увеличение «базы плательщиков взносов». Этой цели служит, с одной стороны, повышение пенсионного возраста, а с другой - вовлечение в систему обязательного страхования «самостоятельных» граждан, то есть лиц свободных профессий.

Пенсионный возраст был поднят до 65 лет соответствующими законодательными актами еще в 1996,97 годах. Несмотря на явную непопулярность этой меры, она встретила понимание у населения, тем более что политики всерьез обсуждали вопрос о выплате пенсий по возрасту только с 67 и даже с 70 лет. В последнем проекте реформы предусмотрен более жесткий контроль за досрочным выходом на пенсию. Дело в том, что в последние десять лет происходило «размывание» пенсионного возраста. Люди выходили на пенсию в среднем в возрасте даже несколько ниже 60 лет, пользуясь разного рода «дырами» в законодательстве. Теперь, при сохранении прежних льготных правил выхода на пенсию, досрочное оформление нетрудоспособности сопровождается урезанием размера ежемесячных выплат. Тем самым помимо ужесточения контроля введен экономический стимул, делающий досрочное прекращение трудовой жизни менее выгодным. Тем, для кого работа в прежнем объеме кажется достаточно тяжелой, предоставляется возможность частичной занятости с оформлением неполной пенсии. Таким образом, можно утверждать, что правительство избрало преимущественно эволюционный путь реформирования пенсионного обеспечения - совершенствование существующей системы. Возможно, такой подход вполне оправдан, иначе общество отвергло бы реформу сразу. Принцип перераспределения сохранен как надежная и проверенная основа, приспособленная под германские условия. Некоторое снижение размера пенсионных выплат предлагается компенсировать самим страхователям в индивидуальном (и добровольном) порядке.

Кроме перечисленных трех основных составляющих «Повестки дня - 2010» в ней содержались предложения по преобразованию и других политических областей (государственный бюджет, конъюнктура, образование, исследования). Но, с точки зрения Й. Рашке, в «Повестке дня - 2010 «мы видим мешанину из более чем пяти произвольно выбранных, вместо двух обязательных целей». Проект разделил общественность на 2 лагеря: первые думали, что социальное реформирование «зашло слишком далеко», вторые придерживались мнения, что «не достаточно далеко». Исследователь полагает, что большая часть общественности считала проект социального реформирования неудачным, что и привело, наряду с другими причинами и обстоятельствами, к потере СДПГ части избирателей и распаду красно-зеленого правительства.

Проект «Повестки» был принят «зелеными» на партийном съезде в г. Котбусе 14-15 июня 2003 года.

Тесно связанной с преобразованиями в социальной сфере стала финансовая политика и изменения в налогообложении. Анализируя современное экономическое положение Германии, В.П. Гутник заявлял, что «в результате постоянно возрастающих изъятий в виде налогов и социальных взносов увеличивались издержки производства и соответственно снижалась конкурентоспособность национальной экономики. Кроме того, ухудшались сравнительные условия для инвестирования, и отток капитала из Германии стал хроническим. Становящийся неблагоприятным предпринимательский климат из-за высоких налогов и социальных взносов хозяйствующих субъектов, но также из-за бюрократических регламентаций, приводит к тому, что капитал из страны уходит. В условиях мирохозяйственной глобализации, наращивания мощи американской экономики и усиления как азиатских, так и европейских конкурентов правительство ФРГ не могло откладывать реформирование социально-экономической системы страны и прежде всего ее финансовой составляющей». Если сформулировать в общем виде основные проблемы системы государственных финансов Германии к началу второй легислатуры красно-зеленого правительства, то они сводятся к трем блокам:

1) общее оздоровление госфинансов и повышение устойчивости финансовой системы, означающее среднесрочную сбалансированность госбюджета, при оптимизации государственных расходов, прежде всего путем уменьшения субсидий экономике и государственных взносов в фонды социального страхования;

2) необходимость радикальной налоговой реформы (упрощение налоговой системы и снижение налоговых ставок на доходы);

3) реформирование межбюджетных отношений и модернизация системы бюджетного федерализма (механизмов вертикального и горизонтального финансового выравнивания).

Осенью 2002 г. в бундестаге при рассмотрении среднесрочного (скользящего пятилетнего) финансового плана до 2006 г. были запланированы ежегодные сокращения федеральных расходов в среднем на 0,5%. Чистые заимствования федерального правительства должны были сократиться в 2003 г. на 15,5 млрд евро, а в 2006 г. планировалось впервые с 1970 г. добиться бездефицитного бюджета. Для осуществления этого намерения предлагалось проведение ряда рассмотренных выше социальных реформ, а также сокращение налоговых льгот и субсидий.

В 70-90-е годы Германия превратилась в страну с очень высокими налогами и социальными отчислениями, и только в 2000 г. началась рассчитанная до 2005 г. реформа по кардинальному обновлению налогообложения. При этом в центре внимании оказалось налогообложение доходов и предпринимательской прибыли, поскольку «в Германии оно является тормозом экономического роста и поэтому нуждается в срочном реформировании».

По первоначальным планам кумулятивное снижение налогов в 2001-2005 гг. должно было составить 181,8 млрд марок (примерно 92,8 млрд евро), из которых около 60% приходится на предприятия. Совокупный налог на прибыль (корпорационный налог + надбавка солидарности + промысловый налог), превышавший в 2000 г. 50%, уже в 2001 г. стал меньше 40% (ставку корпорационного налога как на распределяемую, так и на нераспределенную прибыль предполагалось снизить до 25%, хотя в июне 2003 г. предложено сделать ставку немного выше - 26,5%). Существенно снижается и подоходный налог: максимальная ставка уменьшается с 53% в 1999 г. до 48,5% в 2003 г. и до 42% в 2005 г.; начальная ставка также уменьшается с 22,9% до 19,9% в 2003 г. и до 15% в 2005 г. Экономические трудности 2002 г. сначала вынудили правительство отложить проведение налоговой реформы, но затем было решено вернуться к старым планам и возобновить ее с января 2004 г., разбив на два этапа (с 1.01.2004 и с 1.01.2005) со ступенчатым снижением ставок и одновременным сокращением льгот и субсидий. Характерно, что 19 декабря 2003 г. за пакет налоговых реформ и реформ на рынке труда Бундестаг проголосовал подавляющим большинством голосов.

Новые (промежуточные) ставки подоходного налога введены с 1 января 2004 г.: максимальная ставка снижена до 45%, а начальная - до 16% (при этом необлагаемый минимум возрастает с 7235 до 7664 евро на человека). Уже в 2004 г. снижение налогового бремени, по последним расчетам министерства финансов, составит около 15 млрд евро. На последнем этапе реформы с 1 января 2005 г. налоговое бремя снизится еще на 6,5 млрд евро.

Особое значение при этом имеет прочная увязка снижения налогов на доходы с резким уменьшением субсидий экономике. Так, субсидии на транспортные расходы для лиц, далеко живущих от места работы и регулярно пользующихся транспортом для поездки на работу и с работы, снижаются в 2004 г. с 36-40 до 30 центов (к тому же эту субсидию теперь предложено облагать подоходным налогом), премия на строительство собственного жилья снижается с 10 до 8,8% затрат, уменьшаются также надбавки собственникам жилых домов, сберегательные надбавки на формирование собственности наемных работников на производственный капитал, надбавки на покрытие рекламных издержек наемных работников и др.

Оппозиция критиковала правительство за нерешительность и половинчатость действий. Но, по оценкам экспертов, Германия была не готова к кардинальным переменам в системе налогообложения. И будь оппозиция у власти, вряд ли она зашла бы дальше в этих начинаниях.

Если мы будем следовать в хронологическом принципе истории партии «зеленых», то следующим значимым событием в политической жизни партии и страны стало принятие после долгих дискуссий в 2004 году закона об иммиграции.

Еще в июне 2003 года на съезде партии в Коттбусе было принято решение пойти на компромисс с ХДС/ХСС в вопросах иммиграционной политики, но только в том случае, если закон не потеряет своего прогрессивного характера. «Мы говорим «да» прогрессу по отношению к нынешнему правовому положению, мы говорим «нет» сохранению статус-кво или шагу назад», - так сформулировал позицию своей партии исполнительный секретарь парламентской Фракции зеленых Фолькер Бек. В решении съезда говорится также, что Партия зеленых не хочет компромисса любой ценой и не будет голосовать за закон, «который не имеет характера реформы». По словам Фолькера Бека, ХДС/ХСС ставят под вопрос основные положения нового закона об иммиграции, отвечающие современным требованиям. Эти партии отвергают, в частности, предусмотренный в законе порядок приема иммигрантов в Германию на основе системы баллов, стремясь таким образом предотвратить приток иностранцев на рынок труда страны.

Партия «зеленых» требует также, чтобы закон об иммиграции содержал четкие правила о предоставлении статуса беженца лицам, подвергающимся преследованию со стороны негосударственных структур, дискриминации по признаку пола и сексуальной ориентации, как предусматривает Женевская конвенция о беженцах.

Пройдя через множество согласований и обсуждений, 1 июля 2004 года бундестаг принял закон, который дался «зеленым» нелегко и заставил их пойти на существенные уступки. Закон об иммиграции в Германию предусматривает упрощение трудового законодательства и приведение иммиграционной политики в соответствие с европейским законодательством.

Теперь существует четыре вида разрешений на пребывание в Германии. 1. Обычная туристическая, шенгенская виза. 2. Разрешение на пребывание (Aufenthaltserlaubnis). Оно ограничено по сроку и выдается в определенных целях, например, в учебных. 3. Постоянный вид на жительство (Niederlassungserlaubnis). Он выдается бессрочно и включает в себя право на работу. 4. Позволение на пребывание (Aufenthaltsgestatung). Этот документ предназначен для лиц, которые просят политического убежища.

Все эти документы становятся недействительны либо по окончании срока их действия, либо по решению суда. В принципе практически любой обладатель вышеперечисленных документов может быть выслан из Германии. Правда, к тому должны быть веские причины.

Разрешение для пребывания в целях обучения может быть выдано для учебы в государственном или признанном государственным высшем учебном заведении. Кроме того, также для подачи заявления на обучение в вузе Германии и для изучения немецкого языка. Возможно также находиться в Германии с целью повышения квалификации или переподготовки. Однако в этих случаях требуется, как правило, согласие Федерального ведомства по труду (Bundesagentur fur Arbeit).

Все эти разрешения действительны максимум на два года и при необходимости продлеваются до времени окончания обучения. Кроме того, обладатели подобных разрешений автоматически получают право на работу согласно с действующим трудовым законодательством. В отличие от прежнего законодательства после окончания обучения теперь необязательно сразу покидать Германию. Новый закон дает возможность продлить пребывание в стране еще на год, чтобы подыскать здесь подходящее рабочее место. Кроме того, чтобы поменять статус, например по семейным причинам, теперь не обязательно возвращаться для этого на родину.

Чтобы получить работу в Германии, необходимо добиться согласия Ведомства по труду. Федеральное ведомство по труду выдает свое разрешение только при отсутствии работников с приоритетными правами. К ним относятся граждане Германии и ЕС, а также граждане стран-членов Европейского экономического пространства (Исландия, Лихтенштейн и Норвегия). Однако, если вы ученый, работник искусства или профессиональный спортсмен, работодатель может заключить с вами контракт без согласия Федерального ведомства по труду. Также не требуется официального согласия этой организации для участия в сезонных работах. Кроме того, бессрочное разрешение на пребывание может получить любой иностранец, если он инвестирует в экономику Германии миллион евро и создаст десять рабочих мест. В других случаях, такое же разрешение может быть выдано после соответствующего заключения экспертов в данной области предпринимательской деятельности.

По словам «зеленых», хотя закон и не соответствует всех их требованиям, он является тем не менее шагом вперед в данном направлении.

Самое важное место в политической деятельности «зеленых» занимало экологическое реформирование страны. С 1 января 2002 года стартовал четвертый этап экологической налоговой реформы. Как это было уже на предыдущих этапах, налог на бензин и дизельное топливо увеличился примерно на три евроцента за каждый литр. Налог на электроэнергию был повышен на 0,26 цента за киловатт-час.

В начале 2002 года произошло еще одно не менее важно событие на экологическом политическом поле. 1 февраля 2002 года в процессе принятия закона о постепенном отказе от использования атомной энергии был преодолен последний барьер - он получил одобрение Бундесрата. Этот законодательный акт, заменивший закон о содействии использованию мирного атома от 1959 года, юридически закрепляет подписанное летом 2001 года между Федеральным правительством и предприятиями энергоснабжения соглашение о постепенном отказе от использования атомной энергии. Стороны согласовали сроки нормативной эксплуатации каждой атомной электростанции, вычли из них то время, которое уже отработали АЭС, и определили количество электроэнергии, которое каждая станция может выработать в будущем.

Но в своих экологических реформах красно-зеленое правительство, несмотря на восторженные восклицания «зеленых» о достигнутых целях, было непоследовательным и нерешительным. В октябре 2002 года красно-зеленое правительство разрешило в порядке исключения продолжение функционирования старой АЭС на р. Неккар, чем вызвало острую критику Экологической Демократической Партии. Как считают представители ЭДП, это яркий пример тому, что не бывает правил без исключений и далее этим «исключительным» правом могут воспользоваться и другие предприятия. Тем более, старые АЭС очень прибыльны, хотя более опасны, чем новые. Поэтому большой бизнес всегда найдет способ договориться с большой политикой. Министр защиты окружающей среды Ю. Триттин позже комментировал: «Крупнейшие энергетические концерны хотят укрепить свое влияние на рынке, и это тормозит структурный переворот в энергопотреблении». И это проблематично не только для окружающей среды, но и для развития технологий и конкуренции.

14 ноября 2003 года было опубликовано сообщение Министерства по охране окружающей среды об отключении первой АЭС. Но, как комментирует Б. Егер-Дабек, это была всего лишь одна из 19 существующих атомных электростанций в Германии. И то, что Зелеными праздновалось как величайшее достижение, было при самом оптимистичном раскладе всего лишь началом конца века атомной энергии.

В целом Ю. Триттин заработал не самые лучшие оценки критиков, особенно со стороны главных политических конкурентов на экологическом поприще - ЭДП. Кроме того, экологическую политику красно-зеленого правительства раскритиковал Совет экспертов по вопросам окружающей среды. В сфере защиты окружающей среды Германии наступил застой: с 2002 года мероприятия в данной области потеряли динамику, говорится в докладе по защите окружающей среды за 2004 год. Особенно острая критика относится к бездействию правительства по решению проблемы защиты от шума и к компромиссу правительства по вопросу права на выбросы вредных веществ в окружающую среду. Этим компромиссом правительство тормозит замену электростанций на альтернативные.

Национальный план распределения ресурсов, предложенный красно-зеленым правительством, щедро наделяет электростанции правом выброса вредных веществ в окружающую среду. Эксперты считают, что правительство этим шансом не пользуется и цель защиты окружающей среды к 2020 году не будет достигнута.

Таким образом, вторая легислатура не дала сколько-нибудь успешных результатов деятельности «зеленых», а лишь затормозила начатые экологические проекты в связи с большими финансовыми издержками, возникшими при их осуществлении.

Что касается внешнеполитического курса красно-зеленого правительства, то основная его линия не претерпевала в период 2002-2005 гг. значительных изменений. Анализируя внешнюю политику Германии в период правления красно-зеленых, В. Фрольцов говорил, что характерной ее особенностью явилась значительная коррекция основных направлений внешнеполитического курса ФРГ, сформировавшегося на протяжении послевоенных десятилетий. Правительство Г. Шредера и Й. Фишера впервые за историю Федеративной Республики поставило под сомнение ключевой приоритет международной политики - стратегическое партнерство с США, подвергнув критике военную операцию против режима С. Хусейна, а также используя антиамериканскую риторику в ходе предвыборных кампаний 2002 и 2005 гг. Кроме того, МИД ФРГ рассматривал в качестве приоритета так называемой «восточной политики» дружественные отношения с Россией.

Как говорилось выше, в коалиционном соглашении был признан незавершенным процесс реформирования бундесвера. Поэтому было принято решение о пересмотре закона.

Еще в июле 2002 года незадолго до выборов в бундестаг произошло еще одно изменение в политических верхах: смена министра обороны. 19 июля 2002 года место Рудольфа Шарпинга занял Петер Штрук. Через год с момента вступления в должность новый министр обороны Штрук представил новую линию оборонной политики. Эта директива установила основные принципы оборонной политики, задачи и функции бундесвера и определила будущее ВС Германии.

Штрук подтвердил тезис о том, что миссия бундесвера не ограничивается только защитой земель и страны, но также и заключается в борьбе против международного терроризма, предотвращении конфликтов и преодолении конфликтов. И всеобщая воинская повинность - самая подходящая форма для боевой готовности, работоспособности и экономичности бундесвера. Эта директива расширила задачу министерства обороны защищать страну до международных рамок.

Формулировка министерства обороны о всеобщей воинской повинности противоречила требованиям «зеленых». Сторонники отмены всеобщей воинской повинности нашлись и в рядах СДПГ. Летом 2003 года министр обороны Штрук потерпел неудачу при попытке добиться от фракции СДПГ в бундестаге голосования в пользу воинской повинности. Это событие перенесло тему воинской повинности на партийный съезд. И Штрук приобрел постепенно оппозицию среди членов СДПГ по этому вопросу.

15 сентября 2003 года «Союз 90 / Зеленые» провели конференцию «Путь к добровольческой армии». Тема воинской повинности оставалась на повестке дня. На конференции даже были выдвинуты временные рамки - покончить с воинской повинностью предполагалось к 2010 году. А начать решение этого вопроса еще в этом году. А 16 октября того же года в поддержку «зеленых» выступила фракция СвДП с заявлением о необходимости отмены воинской повинности.

В ноябре 2004 года Зеленые представили свою модель добровольной военной краткосрочной службы в качестве альтернативы воинской повинности. Она предусматривала добровольную военную службу от 12 до 24 месяцев как для мужчин, так и для женщин. В начале службы предлагалась 6-месячная стадия проверки, учебная стадия. После этой подготовки у военнослужащего был выбор места службы (также и вне страны). Военнослужащие после подготовки получали большее жалование, чем раньше. Автором этой модели был Винфред Нахтвай.

20 января 2005 года фракция СвДП внесла в повестку дня на заседании бундестага предложение перехода от обязательной воинской повинности к добровольческой армии. Осуществлять детальную проработку вопроса они предложили передать специальной комиссии и выставили это вопрос на голосование. В своей речи Винфред Нахтвай отметил, что предложение СвДП повторяет слово в слово требования в упомянутом выше документе Зеленых вместо воинской обязанности ввести краткосрочную добровольную службу на 12-24 месяца. Также он указывает на то, что партнер «зеленых» все-таки СДПГ, а не СвДП. И сами «зеленые», несмотря на общность целей с СвДП по вопросу военной реформы, «выказали уважение к своему партнеру по коалиции и не стали поддерживать предложение СвДП». А если быть точнее, то пошли на поводу у старшего партнера по коалиции. Таким образом, предложение СвДП было отклонено усилиям красно-зеленых в бундестаге.

Внутри СДПГ продолжались дискуссии по поводу будущего бундесвера. 13 ноября 2004 года была проведена конференция, посвященная этому вопросу. Стало ясно, что лагери противников и сторонников воинской повинности внутри СДПГ выросли. Конференция, как и следовало ожидать, не привнесла ничего нового: министр обороны Штрук защищал статус кво, в то время как молодые партийные функционеры и депутаты бундестага, а также левое крыло партии, ратовали за отмену воинской повинности. Эта конференция была скорее уступкой Зеленым, дабы поддержать в них уверенность, что вопрос военной реформы не остается без внимания.