В процессе исполнения решения ответчик передал бывшему арендодателю часть оборудования в счет погашения задолженности по арендной плате и в счет оплаты за пользование помещением в период до выселения. Таким образом, денежные требования истца были реально исполнены. Так как оставшееся оборудование не было готово к вывозу, оно было передано судебным исполнителем на ответственное хранение бывшему арендодателю. Но когда арендатор обратился к арендодателю с просьбой возвратить ему с ответственного хранения оборудование, арендодатель отказался это сделать, мотивируя отказ тем, что в результате хранения оборудования ответчика в своем помещении он понес убытки и удерживает оборудование до погашения ответчиком этих убытков. При этом иск о возмещении убытков арендодателем не заявлялся.

Отказ арендодателя возвратить оборудование законному собственнику повлек предъявление иска в суд об истребовании имущества из чужого незаконного владения. Исковое требование было удовлетворено: бывший арендодатель был понужден передать бывшему арендатору его оборудование. Доводы же ответчика об удержании не были приняты во внимание, исходя из того, что к моменту удержания задолженность по арендной плате отсутствовала и, следовательно, у бывшего арендодателя отсутствовали основания к удержанию. В рассматриваемом случае у истца не было никаких не исполненных обязательств перед ответчиком.

Довольно сложно в применении удержание и в отношениях грузоперевозки. Так, спор, рассмотренный хозяйственным судом г. Минска, о взыскании стоимости утраченного груза показывает, как неправомерное удержание может повлечь ущерб, превышающий стоимость обязательства, в обеспечение которого производилось удержание.

При загрузке автомобиля был допущен перегруз на ось. Перевозчик не заметил данного нарушения, вследствие чего при доставке груза в страну назначения перевозчик подвергся штрафу. Поскольку перевозчик считал, что вина за это обстоятельство лежит на заказчике, то выставил последнему требование о возмещении убытков в размере уплаченного штрафа. До момента оплаты штрафа перевозчик отказался выдавать груз грузополучателю. При этом провозная плата в полном объеме была перечислена перевозчику.

Грузоотправитель претензию не признал на том основании, что вина за перегруз является виной перевозчика, обязанного предоставить автомобиль, соответствующий требованиям как к объему и весу груза, так и требованиям законодательства к допустимым параметрам нагрузки на ось, и настаивал на доставке груза по назначению.

Так как груз имел специфические особенности по условиям хранения и был разгружен перевозчиком не по адресу, а у третьего лица на условиях ответственного хранения, а грузополучатель в свою очередь не принимал никаких мер по получению груза, груз испортился и подлежал утилизации, что и было сделано третьим лицом, которому на хранение был передан перевозчиком груз.

В результате перевозчиком не были исполнены условия договора перевозки: груз не был передан получателю, что повлекло предъявление иска о возмещении стоимости утраченного груза. Иск судом был удовлетворен, а доводы перевозчика о правомерности удержания не были приняты во внимание, исходя из того, что обязательства по провозной плате стороной по договору грузоперевозки были исполнены. Что же касается возмещения убытков в размере уплаченного перевозчиком штрафа, то данное требование является самостоятельным, и применительно к нему удержание не могло быть применено, так как право удерживать груз существует только в случае уклонения грузополучателя или грузоотправителя от внесения платы за перевозку груза и иных причитающихся перевозчику платежей (ст. 744 ГК).

Установить, кто из сторон в обязательстве виновен в ненадлежащем исполнении обязательств и по чьей вине перевозчик подвергся штрафу, в данной ситуации мог только суд. Однако перевозчиком иска о ненадлежащем исполнении обязательств отправителем заявлено не было, а его действия по удержанию груза не были соответствующим образом оформлены и были расценены судом как ненадлежащее исполнение обязательства по договору перевозки [9, с. 21]

2.5 Гарантия

Гарантия - это, когда гарант обязуется перед кредитором другого лица (должника) отвечать полностью или частично за исполнение обязательства этого лица (3, ст. 348).

По ранее действовавшему гражданскому законодательству сфера применения гарантии как способа обеспечения исполнения обязательств была ограничена: указанным способом могли обеспечиваться обязательства только между организациями.

Сущность гарантии заключалась в принятии одной организацией (гарантом) обязательства погасить задолженность другой организации (подчиненной гаранту) в случае неисполнения последней своего обязательства. На практике гарантия применялась в сфере банковских отношений в обеспечение возврата нижестоящими организациями выданных им банковских кредитов и оформлялась гарантийным письмом установленной формы.

Правовое регулирование гарантии, наряду со ст. 186 ГК, содержавшей отсылку к четырем статьям, которые касались поручительства, осуществлялось также актами Госбанка СССР.

Российский законодатель при последней кодификации гражданского законодательства отказался от использования гарантии как «суррогата» поручительства, обеспечив в ГК только регулирование отношений, связанных с банковской гарантией.

Такой же подход использован и в части первой Модельного гражданского кодекса, принятого Межпарламентской ассамблеей государств - участников СНГ, ст. 363-374 которого посвящены только банковской гарантии.

Иную позицию занял белорусский законодатель, включив в ГК как нормы, посвященные гарантии как таковой, так и нормы, посвященные банковской гарантии, с указанием, что особенности последней и отдельных ее видов определяются законодательством.

Таким образом, ГК допускает гарантию фактически как разновидность поручительства и как самостоятельный способ обеспечения исполнения обязательств - банковскую гарантию, подпадающую под регулирование специального банковского законодательства.

С учетом изложенного, в настоящей статье исследуется правовая природа гарантии в ее первой форме: как разновидности поручительства.

По мнению Я.И. Функа, в ГК 1998 г. фактически сохраняется правовая конструкция, на основании которой строились взаимоотношения исключительно между «близкими» («родственными») друг другу юридическими лицами, разработанная в условиях плановой социалистической экономики под отношения между вышестоящими и нижестоящими организациями. В настоящее время, - утверждает указанный автор, - она может применяться в отношениях основного общества с дочерними и зависимыми, унитарного предприятия и дочернего унитарного предприятия, унитарного предприятия и его собственника, между «близкими» друг другу физическими лицами (например, родственниками) [10, с. 455].

Понятие гарантии приведено в ст. 348 ГК, в соответствии с которой в силу гарантии гарант обязуется перед кредитором другого лица (должника) отвечать полностью или частично за исполнение обязательства этого лица (п. 1, ст. 348). Гарантийное обязательство может возникнуть на основании договора (п. 2, ст. 348). Гарантией может обеспечиваться лишь действительное требование (п. 3, ст. 348).

С учетом изложенного гарантия, как и поручительство, другие способы обеспечения исполнения обязательств, является дополнительным (акцессорным) обязательством по отношению к основному, исполнение которого ими обеспечивается.

Отсюда правило о следовании гарантии как акцессорного обязательства судьбе основного обязательства: прекращение последнего влечет прекращение гарантии.

Действующий ГК не содержит каких-либо ограничений относительно сферы применения гарантии. Гарантия как способ обеспечения исполнения обязательств может использоваться как в отношениях предпринимательства, так и в общегражданском обороте в отношениях между субъектами, не выступающими в качестве предпринимателей. То есть, сферы использования гарантии и поручительства в основном совпадают, за исключением случаев, когда закон называет конкретный способ обеспечения (например, в отношениях государственного заказа при поставках для государственных нужд в соответствии со ст. 502 ГК со стороны государственного заказчика допускается только поручительство, но не гарантия).

В зависимости от предмета гарантии, то есть обеспечиваемого ею обязательства основного должника, различаются следующие виды гарантии:

гарантия оплаты - обеспечивает платеж по любым договорам (например, по договору кредита);

гарантия возврата аванса - обеспечивает права покупателя (заказчика). Последний получает гарантию того, что в случае неисполнения обязательства продавцом (исполнителем) он получает обратно внесенный аванс. Проблемы с возвратом аванса обычно возрастают в случае частичного исполнения обязанной стороной обязательства - в частности, поставки партии товара, выполнения этажа работы, оказания услуги;

гарантия исполнения - обеспечивает надлежащее исполнение должником договорного обязательства в зависимости от предмета исполнения;

гарантия коносамента - обеспечивает исполнение обязательств перевозчиком груза (возмещение убытков) в случае передачи им товара без коносамента, обозначающего передачу прав на указанный товар. По своей сути близка к гарантии исполнения [11, с. 268].

По ГК 1998 г. правовое регулирование гарантии обеспечивается фактически тремя статьями прямого действия и несколькими статьями отсылочного характера.

Что имеется в виду?

В ст. 310 ГК, определяющей основные способы обеспечения исполнения обязательств, в ряду (перечне) других самостоятельных способов названы гарантия, банковская гарантия.

В этой же статье содержатся два правила, имеющие отношение и к гарантии. Суть первого из них выражена формулой: недействительность соглашения об обеспечении исполнения обязательства не влечет недействительности этого обязательства (основного обязательства) (п. 2, ст. 310); суть второго - недействительность основного обязательства влечет недействительность обеспечивающего его обязательства, если иное не установлено законодательством (п. 3, ст. 310).

Непосредственно содержанию гарантийного обязательства посвящены две статьи, в которых содержатся понятие гарантии (ст. 348 ГК), а также нормы о субсидиарной ответственности гаранта (ст. 349 ГК). Кроме того, законодатель, как уже было отмечено выше, распространил правила ст. 342 ГК, п. 2 и 3 ст. 343 ГК, ст. 344 - 347 ГК, регулирующих отношения поручительства, на гарантии, если иное не установлено законодательством.

Таким образом, законодатель признал оправданным распространить на гарантии фактически все нормы о поручительстве, за исключением собственно ст. 341 ГК (что вполне оправдано, поскольку в ней приведено легальное определение договора поручительства) и п. 1 ст. 343 ГК, который устанавливает в качестве диспозитивного правила солидарную ответственность должника и поручителя. Все остальные нормы по смыслу п. 4 ст. 348 ГК распространяются на гарантии в полном объеме, если иное не установлено законодательством.

Следовательно, к гарантии применимы правила ст. 342 ГК о форме договора поручительства, ст. 343 ГК об ответственности поручителя, ст. 344 ГК о праве поручителя на возражения против требования кредитора, ст. 345 ГК о праве поручителя, исполнившего обязательство, ст. 346 ГК об извещении поручителя об исполнении обязательства должником, ст. 347 ГК о прекращении поручительства.

Очевидно, что в каждом конкретном случае применение к гарантии указанных выше норм о поручительстве требует осторожного, взвешенного подхода, обусловленного, прежде всего, субсидиарной ответственностью гаранта. Представляется, во всяком случае, что при таких обстоятельствах невозможно использование в полном объеме правил ст. 343 ГК, касающихся ответственности поручителя. Спорной является также предусмотренная законодателем отсылка к ст. 345 ГК, предусматривающей права поручителя, исполнившего обязательство. Речь идет, в частности, о неприменимости к гарантии правила о переходе к поручителю, исполнившему обязательство, прав кредитора по этому обязательству, поскольку в силу императивной нормы ст. 349 ГК по исполнении обязательства гарант не приобретает права регрессного требования к должнику о возврате уплаченной суммы.

Аналогичное замечание следует сделать и относительно распространения на гарантию правил ст. 346 ГК об извещении должником поручителя об исполнении обязательства, поскольку предусмотренное указанной статьей возможное последствие в виде предъявления регрессного требования к должнику для гаранта не имеет смысла.

Кроме того, сущность субсидиарной ответственности гаранта, обязывающей кредитора до предъявления требований к гаранту предъявить вначале требование к основному должнику, исключает фактически и саму возможность на практике «двойного» исполнения основного обязательства, когда из-за неизвещения гаранта должником, исполнившим обязательство, гарант также исполнил бы обязательство, поскольку исполнение обязательства гарантом допустимо только при предоставлении доказательств того, что обязательство основным должником не исполнено.

В этом одно из основных отличий гарантии от поручительства.

В таком случае было бы уместным, если бы законодатель прямо указал, что п. 4 ст. 348 ГК содержал указание, что нормы ст. 342, п. 2 и 3 ст. 343, п. 1 и 2 ст. 344, ст. 346 и ст. 347 ГК распространяются на гарантии, если иное не установлено самим Гражданским кодексом, иными актами законодательства и не противоречит существу этого акцессорного обязательства.

В качестве гаранта может выступать любое юридическое или физическое лицо, обладающее для этого необходимой право - и дееспособностью. Если, например, речь идет о юридических лицах, то, как и при поручительстве, принятие на себя гарантийных обязательств должно охватываться специальной правоспособностью юридического лица, то есть не противоречить целям его уставной деятельности и учредительным документам в рамках определения компетенции органов юридического лица, полномочных на совершение подобного рода сделок.

Особо определены в законодательстве условия выдачи гарантии Правительством Республики Беларусь.

Правительства, равно как и о неисполнении обязательств по гарантии

Правительство может также выступать в качестве гаранта при привлечении средств иностранных субъектов.

Выдача гарантий Правительства Республики Беларусь по иностранным кредитам осуществляется по согласованию с Президентом Республики Беларусь (независимо от суммы кредита).

В главе 7 Инвестиционного кодекса Республики Беларусь от 22 июня 2001 г. №37-З (далее - ИК) регулируются вопросы, касающиеся порядка и условий предоставления гарантий Правительства Республики Беларусь под привлекаемые кредиты для реализации инвестиционных проектов.

Гарантии Правительства Республики Беларусь могут предоставляться банкам Республики Беларусь по обязательствам инвесторов (заемщиков) за получаемые ими кредиты для реализации инвестиционных проектов (12, ст. 33).

Согласно ст. 34 ИК условием предоставления гарантии Правительства Республики Беларусь под кредиты банков Республики Беларусь является наличие инвестиционного проекта, получившего заключение государственной комплексной экспертизы. Проект решения о предоставлении гарантии после согласования его с Министерством экономики и Министерством финансов Республики Беларусь вносится на рассмотрение Правительства Республики Беларусь республиканским органом государственного управления (государственной организацией, подчиненной Правительству Республики Беларусь), в подчинении которого находится инвестор (заемщик), если такое подчинение инвестора (заемщика) имеется, либо местным исполнительным и распорядительным органом. Гарантия Правительства Республики Беларусь по исполнению обязательств инвестора (заемщика) перед кредитором оформляется на основании решения Правительства Республики Беларусь.

После принятия Правительством Республики Беларусь решения о предоставлении гарантии под кредиты банков Республики Беларусь Министерство финансов Республики Беларусь оформляет гарантию Правительства Республики Беларусь и определяет порядок исполнения Правительством Республики Беларусь обязательств по этой гарантии. В случае нецелевого использования инвестором (заемщиком) банковских кредитов, полученных под гарантии Правительства Республики Беларусь, Министерство финансов Республики Беларусь имеет право приостановить исполнение обязательств по гарантии Правительства Республики Беларусь. Решение о прекращении исполнения обязательств по гарантии Правительства Республики Беларусь принимается Правительством Республики Беларусь в соответствии с ГК.

В силу предписаний ст. 36 ИК контроль за целевым и своевременным использованием кредитов, а также своевременным погашением задолженности по кредитам банков Республики Беларусь осуществляется банком-кредитором, Министерством финансов Республики Беларусь, республиканским органом государственного управления (государственной организацией, подчиненной Правительству Республики Беларусь), местным исполнительным и распорядительным органом, которым был внесен на рассмотрение Правительства Республики Беларусь вопрос о предоставлении гарантии в соответствии с законодательством.

В качестве гаранта могут выступать также сама Республика Беларусь, ее административно-территориальные единицы. Возможность участия указанных субъектов в таковом качестве основана на положениях ст. 124 ГК, согласно которым Республика Беларусь и административно-территориальные единицы участвуют в отношениях, регулируемых гражданским законодательством, на равных с иными участниками этих отношений - юридическими и физическими лицами.

Закон не предусматривает каких-либо ограничений по отношению к обязательствам, исполнение которых может быть обеспечено гарантией. В силу этого можно сделать вывод, что гарантией может быть обеспечено исполнение любого, не только денежного, обязательства.

Поскольку в силу возложенного на себя обязательства перед кредитором гарант отвечает полностью или частично за исполнение основного обязательства должником, то в случае неисполнения должником основного обязательства обязанность по его исполнению несет гарант как субсидиарный должник. Такое исполнение гарантом может носить не только денежный характер, поскольку действующим законодательством не исключается также возможность исполнения гарантом обязательства основного должника в натуре.

Например, крупная строительная фирма выступила гарантом по договору подряда на осуществление строительно-монтажных работ, заключенному ее дочерним предприятием. В случае неисполнения договора дочерним предприятием фирма вполне может выполнить обязательства по основному договору в натуре, поскольку располагает необходимыми строительными мощностями, квалифицированными рабочими кадрами, соответствующими лицензиями (разрешениями) на осуществление строительно-монтажных работ [13, с. 187].

В отличие от договора поручительства, который может быть заключен для обеспечения обязательства, которое возникнет в будущем, гарантией согласно п. 2 ст. 348 ГК может обеспечиваться только действительное требование.

Согласно п. 2 ст. 348 ГК гарантийное обязательство может возникнуть на основании договора. Буквальное толкование приведенной нормы дает основание для вывода о заключении между гарантом и кредитором по основному обязательству соответствующего договора (соглашения). Как правило, с инициативой об обеспечении исполнения основного обязательства выступает кредитор, тогда как заключению гарантийного соглашения предшествует процедура выявления должником кандидатуры возможного гаранта, достижения договоренности о выдаче гарантии и возможных условиях ее выдачи. Указанная договоренность может быть оформлена договором должника (по основному обязательству) и гаранта.

На практике не исключается возможность заключения трехстороннего договора, который фактически объединяет содержание двух договоров: между кредитором и должником (основной договор) и между кредитором и гарантом (акцессорный договор).

Наконец, допустимо письменное одностороннее обязательство гаранта, адресуемое кредитору основного договора о принятии на себя обязанности отвечать полностью либо частично за исполнение обязательства должником. Такому обязательству, как и в случае заключения договора между гарантом и кредитором должно предшествовать обращение должника к будущему гаранту с просьбой о выдаче гарантий (заключение договора между должником и будущим гарантом о предоставлении гарантии). При даче одностороннего обязательства гаранта в форме гарантийного письма достаточно проставления на этом письме подписи кредитора основного договора, что будет свидетельствовать о его согласии об обеспечении гарантом основного обязательства на условиях, содержащихся в гарантийном письме.

На стороне гаранта могут выступать несколько лиц. При этом, если такие лица совместно гарантируют исполнение обязательства основным должником, то они рассматриваются как солидарные дополнительные должники, если иное не предусмотрено договором. Вместе с тем, солидарной обязанности гарантов не возникает, если каждый из них предоставил самостоятельную гарантию. Поэтому, если один из таких гарантов исполнил обязательство по требованию кредитора основного обязательства в полном объеме, он не вправе обратиться с регрессным требованием к другим гарантам как солидарным должникам.

С учетом положений и выводов, изложенных выше, есть резон привести с одной стороны критерии, которые сближают гарантию и поручительство, а с другой - критерии, по которым гарантия отличается от поручительства.

Объединяет указанные акцессорные обязательства прежде всего содержательная направленность. И в том, и в другом случае эти способы призваны обеспечить исполнение основного обязательства в случае его неисполнения основным должником. Едины их форма, основания возникновения и прекращения.

Главное сущностное отличие гарантии от поручительства заключается в том, что ответственность гаранта всегда является субсидиарной (дополнительной), тогда как поручителя - солидарной, если только законодательством или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя.

Поэтому по правилам субсидиарной ответственности до предъявления кредитором основного обязательства требования к гаранту он должен предъявить соответствующее требование к основному должнику, и только в случае, если основной должник отказался удовлетворить требование кредитора, или кредитор не получил на него ответа в разумный срок, требование кредитора к гаранту как лицу, несущему субсидиарную ответственность, будет правомерным.

Указанное правило не является единственно обязательным для его соблюдения кредитором. П. 2 ст. 370 ГК предусмотрено, что кредитор не вправе требовать удовлетворения своего требования к основному должнику от лица, несущего субсидиарную ответственность, если это требование может быть удовлетворено путем зачета встречного требования к основному должнику либо бесспорного взыскания средств с основного должника [14, с. 203].

Например: Банк А (г. Минск) предъявил иск к предприятию Т (г. Брест) о взыскании 346603584 руб. просроченной задолженности и процентов.

По ходатайству ответчика к участию в деле в качестве другого ответчика с согласия истца было привлечено предприятие С.

В обоснование своих требований истец сослался на тот факт, что в силу кредитного договора №1 от 01.08.2001 г., заключенного между банком А и предприятием С последнему была открыта кредитная линия в сумме 200000000 руб. для оплаты за продукты питания и товарно-материальные ценности, связанные с затратами на заготовку и переработку сельскохозяйственной продукции. По условиям договора кредит должен быть возвращен 31 июля 2002 г. Кредит своевременно погашен не был.

Между предприятием С и банком А 13 августа 2001 г. был заключен договор гарантии в обеспечение своевременного погашения кредита кредитополучателем в сумме 200 млн. рублей и уплаты процентов за его пользование по вышеназванному кредитному договору.

Согласно п. 2.2 договора гарантии исполнение своих обязательств гарантом должно производиться за счет средств основного бюджета стабилизации экономики производителей сельскохозяйственной продукции.

Банком предпринимались меры к погашению задолженности кредитополучателем. В отношении последнего возбуждены на сумму иска исполнительные производства. Но сумма просроченной задолженности в размере 142158406 руб. и непогашенных процентов в размере 204445178 руб. в порядке исполнения не взыскана.

Истец просит эти суммы взыскать принудительно с гаранта.

Предприятие Т исковые требования не признало в полном объеме, сославшись на тот факт, что в силу п. 2 ст. 370 ГК кредитор не вправе требовать удовлетворения своего требования к основному должнику от лица, несущего субсидиарную ответственность, если это требование может быть удовлетворено путем бесспорного взыскания средств с основного должника, то есть предприятия С.

Представитель предприятия С в судебном заседании просил в иске банку отказать, ссылаясь на то обстоятельство, что имеется исполнительное производство по взысканию этой же суммы на основании надписи нотариуса.

Разрешая вопрос об объеме и условиях гражданско-правовой ответственности применительно к ответчикам по настоящему делу, суд исходил из того факта, что гарантия по своей сути является акцессорным обязательством без вещно-правовых элементов, поскольку залоговое обязательство договор гарантии, исследуемый в суде, не сопровождает.

Согласно п. 1 ст. 348 ГК в силу гарантии гарант обязуется перед кредитором другого лица (должника) отвечать полностью или частично за исполнение обязательства этого лица. Ответственность гаранта носит субсидиарный характер, сущность которой состоит в том, что субсидиарный должник может нести ответственность только при первоначальном предъявлении требования к основному должнику и при отказе основного должника от удовлетворения требований или неполучении от него ответа в разумный срок. Из представленных суду материалов следует, что условия, при которых ответственность гаранта возможна, отсутствуют.

При таких обстоятельствах нет оснований для взыскания исковой суммы с гаранта в форме его ответственности за должника, не исполнившего обязательство перед кредитором.

Нет оснований и для взыскания исковой суммы с предприятия С, поскольку на эту сумму уже имеется исполнительный документ.

На основании изложенного решением от 26 августа 2003 г. хозяйственный суд Брестской области в иске ответчикам отказал [15, с. 98]

2.6 Задаток

Задатком признается денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения (3, ст. 351)].

Задаток является способом обеспечения исполнения договора, сторонами в котором могут быть как граждане, так и организации. Обеспечительная сила задатка состоит в том, что если за неисполнение договора ответственна сторона, давшая задаток (задаткодатель), то она лишается его. При неисполнении же договора стороной, получившей задаток (задаткополучателем), она обязана вернуть его задаткодателю в двойном размере. Указанные последствия наступают только при виновном неисполнении договора. В остальных же случаях его неисполнения задаток возвращается задаткодателю, причем в однократном размере, например, в связи с прекращением договора по соглашению сторон или за невозможностью его исполнения (3, ст. 352).

Ответственность сторон, не исполнивших договор, обеспеченный задатком, потерей последнего или возвратом его в двойном размере не исчерпывается: они обязаны также возместить причиненные убытки, но с зачетом, если договором не предусмотрено иное, суммы задатка. Стороны вправе предусмотреть в договоре, что помимо утраты или возврата задатка в двойном размере виновная сторона возмещает в полной сумме причиненные убытки [16, с. 193].

Соглашение о задатке независимо от суммы должно быть совершено в письменной форме. Однако в отличие от иных способов обеспечения исполнения обязательств несоблюдение письменной формы не ведет к недействительности соглашения о задатке. Наступают только последствия в виде лишения права сторон ссылаться в случае спора в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания. Но стороны вправе приводить письменные и другие доказательства, не являющиеся свидетельскими показаниями (3, ст. 163).

Наряду с обеспечительной задаток выполняет и другие функции: платежную и удостоверительную. Денежная сумма, именуемая задатком, выдается другой стороне в договоре в счет причитающихся с нее платежей. В то же время задаток - это доказательство заключения договора, и прежде всего договора, заключенного в устной форме.

Обе эти функции присущи и авансу, но задаток и аванс - два различных правовых явления; аванс не выполняет обеспечительной функции. Он не является мерой имущественной ответственности: если договор, по которому выдан аванс, не исполнен, то он подлежит возврату, а ответственность неисправной стороны определяется на общих основаниях. Выданная денежная сумма будет задатком лишь тогда, когда это специально оговорено в договоре, т.е. когда ей придана обеспечительная функция. Во всех остальных случаях денежная сумма, переданная в счет причитающихся платежей, является авансом [17, с. 490]. Согласно правилу, предусмотренному п. 3 ст. 351 Гражданского кодекса Республики Беларусь, в случае сомнения, является ли сумма, уплаченная в счет причитающихся со стороны по договору платежей задатком, эта сумма считается уплаченной в качестве аванса, но при условии, что не доказано иное.

Итак, в соответствии с ГК исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком [3, ст. 310].

Одним из наиболее распространенных способов обеспечения исполнения обязательств как в отношения между юридическими лицами, так и в отношениях, складывающихся между юридическими лицами и гражданами, является неустойка - определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства. В правовых связях между гражданами неустойка встречается сравнительно редко.

Следующим способом обеспечения исполнения обязательств является залог. Это правоотношение, в силу которого кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит это имущество (залогодателя), за изъятиями, установленными законом [18, с. 200].

Удержание имущества должника. Кредитор, у которого находится вещь, подлежащая передаче должнику либо лицу, указанному должником, вправе в случае неисполнения должником в срок обязательства по оплате этой вещи или возмещения кредитору связанных с нею издержек и других убытков удерживать ее до тех пор, пока соответствующее обязательство не будет исполнено [19, с. 200].

Поручительство. Это гражданско-правовой договор, в соответствии с которым одна сторона (поручитель) обязывается перед кредитором другого лица (должника) отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части.

Банковская гарантия. Такой гарантией признается письменное обязательство банка, иного кредитного учреждения или страховой организации (гаранта), принятое на себя по просьбе другого лица (принципала), в силу которого гарант при наличии условий, предусмотренных данным обязательством и по требованию кредитора принципала (бенефициара), должен уплатить последнему определенную денежную сумму [19, с. 303].

Задаток. Это денежная сумма, выдаваемая одной из договаривающихся сторон в счет причитающихся с нее по договору платежей другой стороне, в доказательство заключения договора и в обеспечение его исполнения.

В современных условиях рыночной экономики с присущими ей чертами кризиса неплатежей, отсутствия чувства ответственности у многих предпринимателей, правовой нигилизм и т.п. - гражданско-правовые способы обеспечения исполнения обязательств, изложенные в данной работе приобретают особую актуальность [20, с. 232].

Заключение

Результаты курсового исследования подтверждают, что современное состояние вопроса о разработанности понятия способа обеспечения исполнения обязательств таково, что считать его закрытым преждевременно.

Традиционный для отечественного права порядок компоновки нормативного материала о способах обеспечения в ГК неудачен: в рамках главы 23 Гражданского кодекса ГК сосредоточены нормы в том числи и о таких юридических моделях, существенные признаки которых не могут быть признаны общими для остальных.

Из всего ряда признаков, характеризующих наиболее важные качества перечисленных в главе 23 ГК инструментов (имущественное содержание, безвозмездный характер, обязательственно-правовая форма, специфичность цели - направленность на удовлетворение требований кредитора, связанных с нарушением и существующих наряду с обеспечивающим обязательством), к числу общих может быть отнесено всего лишь два: их имущественный характер и обязательственно-правовая форма.

Очевидно, что материальная абстрактность банковской гарантии не позволяет утверждать, что обязанность гаранта исполняется им безвозмездно и в счет каких-то требований, связанных с нарушением основного договора [21, с. 309].

Обязательство же по уплате неустойки или задатка не может считаться дополнительным, направленным на удовлетворение каких-либо требований, помимо тех, что выражены в нем самом.

Понятие способа обеспечения исполнения обязательств, сформированное на основе двух указанных признаков, хотя и соответствовало бы логическим правилам о формулировании понятий, но в практическом плане было бы бесполезным.

Предельно низкое число признаков, включенных в его содержание (к тому же еще и таких, которые без всякой к тому натяжки могли бы быть названы общими также и для большинства иных построений гражданского права), отразилось бы и на его объеме.

В связи с этим следует признать неудачность решения, которым в главе 23 ГК были размещен настолько разнородные юридические средства. Поскольку попытки их объединения в едином понятии непродуктивны, от этого следует и вовсе отказаться. Так как характеристики некоторых из этих средств - неустойки (задатка) и банковской гарантии - препятствуют тому, чтобы понятие о способе обеспечения строилось в том числе и на них, необходимо признать. что эти конструкции не относятся к способам обеспечения исполнения обязательств [22, с. 144].

Понятие способа обеспечения исполнения обязательств правильно строить на основе только лишь поручительства, залога и удержания - именно тех моделей, существенные признаки которых являются для них еще и общими.

Способ обеспечения исполнения обязательств - это обязательственное отношение, направленное на безвозмездное присвоение имущественного блага должника в счет удовлетворения таких требований его кредитора, которые связаны с нарушением другого (обеспеченного) обязательства и существуют в форме регулятивных или же охранительных правовых отношений наряду с самим обеспечивающим обязательством.

Предпринятое исследование приводит к выводу, что столь часто цитируемое утверждение Д.И. Мейера о том, что «вообще все то, что по правилам благоразумия может побудить должника к точному исполнению договора. может служить к его обеспечению», недостоверно.

Ни поручительство, ни залог, предоставленный кредитору третьим лицом, не содержат в себе ни угрозы, ни обещания награды, и сами по себе вряд ли могут быть восприняты должником именно в качестве побуждения к «точному исполнению». Иначе говоря, если не существует сомнений в том, что поручительство и залог - это обеспечение, то предложенный Д.И. Мейером признак неверен [23, с. 56].

Качество достоверности ему могло быть сообщено тем, что под «стимулированием» стали бы понимать вообще все, что в той или иной мере было бы должнику неугодно. К примеру, поскольку поручитель, исполнивший свою обязанность, приобретал бы возможность истребовать с должника проценты на выплаченные им кредитору суммы (п. 1 ст. 365 ГК), можно было бы утверждать, что поручительство стимулирует должника к тому, чтобы этого избежать, исполнив свое обязательство.

Очевидно в то же время, что будь эти идеи положены в основу понятия об обеспечении, последнее оказалось бы применимым к настолько широкому кругу явлений, насколько вообще великим может быть число случаев, когда в том или ином приеме или обстоятельстве должник видит для себя нечто невыгодное, нежелательное или неприятное. Этим понятием были бы охвачены и меры договорной ответственности, и условия об особом, «неудобном» должнику порядке исполнения обязательства (к примеру, аккредитив и предварительная оплата), и право на односторонний отказ от обязательства или же на одностороннее изменение отдельных его условий, и право на регресс, и т.п. Исключительная же содержательная разнородность охватываемых таким понятием мер сказалась бы и на его качестве: по правилам логики из него следовало бы исключить те признаки определяемых явлений, которые являются для них хотя бы и существенными, но не могут быть названы общими. В результате же мы получили бы понятие, познавательная и практическая ценность которого вряд ли была бы высокой. Предельно широкий такого понятия приводил бы к тому, что оно многое бы называло, но практически ничего бы не объясняло, не передавало бы действительно важного и отличительного (настолько малое число существенных и общих для всех определяемых объектов признаков могло бы войти в его содержание).

Предложенное выше понятие способа обеспечения от этих недостатков свободно.

Поскольку в основе его расположены именно те признаки определяемых явлений, которые и в самом деле присущи каждому из них (чертами безвозмездности, обязательственно-правовой формы, имущественного содержания и специальной целевой направленности характеризуются и залог, и удержание, и поручительство), то понятие это достоверно.

Что касается определенности самих этих признаков, то не было бы большой натяжкой признать, что в основных своих моментах науке гражданского права они уже известны и ею разработаны. Поскольку же при составлении формулы основанного на них понятия они были еще и дополнительно уточнены, то выведенное из них определение, помимо прочего, еще и вполне конкретно.

С другой стороны, если из всех действительных характеристик определяемых юридических отношений в понятие о них включены прежде всего те, которые описывают главную экономико-юридическую цель этих отношений, то к достоинствам полученного определения следует отнести и его естественность, его внутреннюю основательность: оно сосредоточивается на том, чтобы предмет его был раскрыт в наиболее важных и существенных моментах [24, с. 101].

Бесспорное преимущество этому определению сообщил и прием, когда из круга отношений, выбранных в качестве его материальной основы, были исключены те два, - по банковской гарантии и по уплате штрафа (неустойки, задатка), - существенные признаки которых не являлись общими для всей группы. Это решение позволило избежать того, чтобы в объем отыскиваемого понятия включались явления разнородные, серьезно отличающиеся друг от друга в содержательных экономико-юридических характеристиках. Вследствие этого выиграло и само понятие: в его содержании удалось сохранить все признаки, посредством которых раскрывается наиболее важный и примечательный момент существования определяемых явлений, их кауза. Ясно, что в иной ситуации ряд этих черт, поскольку они не являлись бы общими для всех предметов, из этого понятия пришлось бы исключить, лишив его тем самым значительной части его внутренней основательности; из содержательного оно превратилось бы в общеописательное [25, с. 345].

В ряду тех же соображений располагается и логическое решение, в соответствии с которым в качестве материальной, эмпирической основы соответствующего определения были выбраны только лишь те юридические модели, которые, во-первых, известны российскому гражданскому праву, и во-вторых, традиционно расцениваются именно в качестве обеспечивающих. Прием этот не только существенно упростил задачу по определению искомого понятия, но и сообщил ему качество предметной наглядности: оценка его достоверности осуществляется на примере явлений, широко известных и в основных моментах вполне понятных.

Другими словами, предложенное определение полезно и тем, что подчеркивает наиболее важные качества своего предмета, и тем, что позволяет решить вопрос о квалификации того или иного из пока что спорных, невыясненных явлений, и, наконец, тем, что объявляет, как именно должна была бы выглядеть и какими именно свойствами должна была бы обладать модель, конструируемая в качестве обеспечивающей впервые.

Эти его достоинства как раз и позволяют надеяться, что отстаиваемое понятие не будет бесполезным и для последующей разработки учения о способах обеспечения, для выяснения их действительных характеристических свойств, теоретического осмысления их общей природы и уточнения их частных практических проявлений.



Список использованных источников

1. Гражданское право особенная часть: учеб. пособие для вузов / В.А. Витушко [и др.]; под общ. ред. В.А. Витушко. - Минск: Право и экономика, 1996. - 495 с.

2. Белов, В.Л. Гражданско-правовые обязательства. Вопросы теории и практики / В.Л. Белов. - Москва: Центр ЮрИнфоР, 2001. - 535 с.

3. Гражданский кодекс Республики Беларусь: Кодекс Респ. Беларусь: принят Палатой представителей 28 окт. 1998 г.: одобрен Советом Респ. 19 нояб. 1998 г.: в ред. Закона Респ. Беларусь от 05.01.2013 г. // Консультант Плюс: Беларусь. Технология 3000 [Электронный ресурс] / ООО «ЮрСпектр», Нац. центр правовой информ. Респ. Беларусь. - Минск, 2013.

4. Мейер, Д.И. Русское гражданское право. Права обязательственные / Д.И. Мейер. - 2-ая часть. - Москва: Статут, 1997. - 680 с.

5. Гражданское право: в 3 т. / редкол.: А.П. Сергеев (глав. ред.) [и др.]. Москва: Проспект, 2005. - Т. 1 - 778 с.

6. Брагинсий, М.И. Обязательства и способы их обеспечения: неустойка, залог, поручительство / М.И. Брагинский. - Москва: Статут, 1995. - 520 с.

7. Томквич, Р.Р. Применение поручительства в предпринимательской деятельности / Р.Р. Томкович. - Минск: ЮрСпектр, 2011. - 490 с.

8. Гражданское право: в 3 т. / редкол.: В.Ф. Чигира (глав. ред.) [и др.]. Минск: Амалфея, 2010. - Т. 2 - 960 с.

9. Заяц, Е.М. Удержание как способ обеспечения обязательств и судебная практика / Е.М. Заяц // Главный Бухгалтер. - 2003. - №42. - С. 21-23.

10. Комментарий к Гражданскому кодексу Республики Беларусь: В 3 кн. / В.Н. Годунов [и др.]: под общ. ред. В.Ф. Чигир. - Минск: Амалфея, 2005. - Кн. 2. - 642 с.

11. Марчук, С.И. Законодательство Республики Беларусь о способах обеспечения исполнения кредитных обязательств / С.И. Марчук // Вестник Высшего Хозяйственного Суда Республики Беларусь. - 2010. - №11. - С. 146-151.

12. Инвестиционный кодекс Республики Беларусь: принят Палатой представителей 30 мая 2001 г.: одобр. Советом Респ. 8 июня 2001 г.: текст Кодекса по состоянию на 10 февр. 2001 г. - Минск: Амалфея, 2005. - 83 с

13. Гонгало, Б.М. Учение об обеспечении обязательств: вопросы теории и практики / Б.М. Гонгало. - Москва.: Статут, 2002. - 222 с.

14. Брагинский, М.И. Договорное право. Книга первая: Общие положения / М.И. Брагинский, В.В. Витрянский. - 3-е изд. - Москва: Статут, 2001. - 848 с.

15. Сафонова, Ю.Б. Отдельные способы обеспечения исполнения обязательств: дис…. канд. юрид. наук: 12.00.03 / Ю.Б. Сафонова. - Минск, 2001. - 202 с.

16. Гражданское право: в 3 т. / редкол.: В.Ф. Чигир (глав. ред.) [и др.]. - Минск: Амалфея, 2010. - Т. 2: учебник / Т.В. Авдеева [и др.]. - 2010. - 960 с.

17. Кассо, Л.А. Понятие о залоге в современном праве. / Л.А. Кассо. - Москва: Статут, 1999. - 350 с.

18. Иоффе, О.С. Обязательственное право. Избранные труды: в 4 т. / О.С. Иоффе. - 2-е изд. - Москва: Юридический центр Пресс, 2004. - 3 т.

19. Кавелин, К.Д. Права и обязанности по имуществам и обязательствам в применении к русскому законодательству: Опыт систематического обозрения. / К.Д. Кавелин. - Москва: Статут, 2003. - 533 с.

20. Комиссарова, Е.Г: Непоименованные способы обеспечения обязательств в гражданском праве / Е.Г. Комиссарова, Д.А. Торкин: под ред. Е.Г. Комиссарова. - Москва: Юридический центр пресс, 2008. - 430 с.

21. Концепция развития гражданского законодательства о недвижимом имуществе / В.В. Витрянский [и др.]; под общ. ред. В.В. Витрянского. - Москва: Статут, 2004. - 628 с.

22. Латьшцев, A.B. Обеспечение исполнения договорных обязательств / А.В. Латышев. - Москва: Статут, 2002. - 396 с.

23. Витрянский, В.В. Обеспечение исполнения обязательств / В.В Витрянский // Хозяйство и право. - 1995. - №9. - С. 49-52

24. Андреева Л.Л. Обеспечение исполнения обязательств / Л.Л. Андреева // Хозяйство и право. - 1999. - №11. - С. 25-28

25. Комментарий к Гражданскому кодексу Республики Беларусь: В 3 кн. / В.Н. Годунов [и др.]: под отв. ред. В.Ф. Чигир. - Минск: Амалфея, 2004. - Кн. 1. - 544 с.

Размещено на Allbest.ru