Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Период, в рамках которого рассматривается история экономической мысли относится к числу самых «бурных» периодов нашей новейшей истории первой половины 20-го века. За это время в России произошли:

- три политические революции и переворот (1905, 1917 и 1917); - два промышленных экономических подъема (1906-1914), (1926-1928); - несколько хозяйственных кризисов; - гражданская война; - гиперинфляция и финансовая стабилизации и денежная реформа.

Экономическая мысль, отражавшая эти катаклизмы, была очень богатой. Это своебразный «золотой век» российской экономической науки. За это время многие наши ученые получили и приобрели мировую известность.

1. Истории экономической мысли России 20-х годов

20-е годы - специфический период в истории советского общества.

Это особая экономическая система: 1 Пораженная тяжелым экономическим кризисом и выведенная из состояния равновесия; 2. Находящаяся в сильной экономической изоляции; 3. С преобладанием государства и государственного сектора; 4. Многоукладная с сосуществованием частного и государственного секторов на базе рыночных отношений.

Особая политическая система: 1. Политическая диктатура одной партии; 2. Наличие внутренней многопартийности; 3. Ограниченная свобода слова и печати

Изложение истории экономической мысли 20-х годов должно опираться на понимание специфики экономической и политической системы 20-х годов и понимание ее эволюции в 20-е годы.

Прежде чем говорить о развитии экономической мысли 20-х годов, необходимо рассмотреть наиболее важные черты и характеристики экономической системы НЭПа, внутреннюю логику ее эволюции между 1921 и 1929 годами.

Споры о хозяйственной системе НЭПа не прекращаются среди специалистов до сих пор. Распространенная точка зрения такова: рыночное хозяйство, разрушенное в 1917-1920 гг. будучи легализованным начало немедленно и быстро восстанавливаться как феникс из пепла, приведя к столь же быстрому и безболезненному восстановлению народного хозяйства.

В действительности это было не так. Дело здесь в ущербности самой рыночной системы НЭПа в первые годы и медленном восстановлении ее важнейших элементов: товаропроводящей сети, кредитной и налоговой систем, рынка труда, рынка капиталов.

Кроме того, эта ущербность рыночной системы с первых же лет продолжала компенсироваться государственно-бюрократическими подпорками, которые постепенно сводили на нет и без того очень слабые элементы рыночного регулирования. Подтверждение этому - почти ежегодные кризисы, стремительно растущая и достигшая огромных размеров безработица, органическое нарушение процессов капиталообразования и капиталонакопления.

Весной 1922 г. разразился кризис сбыта промтоваров, вызванный концентрацией хозрасчетными трестами своего сбыта на московском рынке. Демпинговые цены на промтовары и высокие на продовольствие. Для регулирования рынка и обеспечения достаточно высоких цен были организованы синдикаты, объединявшие сбыт трестов целых отраслей промышленности.

Из-за монопольного взвинчивания цен синдикатами осенью 1923 г. разразился второй, еще более глубокий кризис сбыта. Нормально функционирующий рынок к тому времени еще не сложился. Но именно в результате поиска мер преодоления этого кризиса («первого кризиса НЭПа») экономическая политика берет в целом курс не на развитие рыночных инструментов, а на централизованную фиксацию цен.

Вслед за этим начались попытки директивно управлять себестоимостью, производительностью труда, что, сильно подрывало самостоятельность хозрасчетных трестов. 1924 год проходит относительно благополучно, но уже начинается вытеснение частного капитала из торговли, свертываются мероприятия по землеустройству крестьянских хозяйств, практически прекращается выделение хуторов и отрубов.

В конце 1924 г. первые признаки «товарного голода» - нехватки промышленных товаров. Необходимость в структурной перестройке промышленности. Середина 1925 г. знаменуется началом крупных капиталовложений в промышленность, одновременно возобновляется инфляция, приходит в расстройство рынок, возникает острая нехватка промтоваров. Инфляция продолжается и в первой половине 1926 г.

Вторая половина 1926 - начало 1927 г. является относительно благополучным периодом: ограничиваются капиталовложения, стабилизируется рынок, снижаются цены. Однако нарастают трудности в финансировании текущей деятельности промышленных предприятий, идет вытеснение частного капитала не только из торговли, но и из промышленности, выразившее в административном закрытии многих частных предприятий. Стремительно растет безработица.

Во второй половине 1927 г. начинается вынужденный рост массы денег в обращении, возобновляется инфляция, вновь приходит в расстройство рынок, хлебозаготовительная кампания выливается в кризис хлебозаготовок. Кризис осени 1927 г. оказался последним - из него система НЭПа уже не вышла. «Чрезвычайные меры», начавшиеся весной 1928 г., отбросили земледелие назад, окончательно подорвали элементы рыночного регулирования экономики.

Таким образом, в ходе НЭПа так и не удалось создать сколько-нибудь устойчивое равновесие в экономике, восстановить механизм саморегулирования хозяйства, систему внутреннего накопления капитала.

2. Основные школы и направления экономической мысли 20-х годов

Исследования экономической жизни получили такое широкое развитие потому, что государственная власть в них была чрезвычайно сильно заинтересована - более, чем какое-либо другое правительство.

Дело в том, что в России важнейшие экономические организации находились в руках государства. Поэтому государству приходилось волей неволей присматривать за тем, как они работают. Кроме того, государство претендовало на то, чтобы в «плановом» порядке направлять всю хозяйственную жизнь страны, и для этого необходимо было тщательно исследовать все стороны экономической жизни. Поэтому многие стороны экономической жизни, которыми никогда не интересовалась ни российская дореволюционная экономическая мысль, ни тем более западная, оказались в поле зрения исследовательских организаций Советской России. Кроме того, при капитализме в силу наличия «коммерческой тайны» исследователи не могли проникнуть в некоторые области экономики. В условиях же почти тотального государственного контроля такой преграды не было. Именно поэтому такое исключительное богатство русских экономических материалов отражает еще и эту особую специфику организации послереволюционной экономической жизни.

Особенности народнохозяйственной системы НЭПа во многом предопределили и основные направления развития экономической науки в 20-е годы.

Такова была ситуация, что экономическая наука оказалась втянутой в политику буквально сразу после Октябрьского переворота. В результате в течение 20-х годов произошла политизация экономических исследований и в целом экономической науки, что означало смерть науки как таковой.

Выделим наиболее важные ветви экономической мысли 20-х годов.

На первом месте здесь находились, без сомнения, экономисты, принадлежавшие к правящей партии большевиков. Большинство из них работало в советских хозяйственных учреждениях - Госплане, ВСНХ, Наркоматах, СНК, в экономических газетах и журналах, в учебных заведениях, прежде всего в Коммунистической Академии, РАНИОНе.

Их нельзя было причислить в профессиональным экономистам, ученым, поскольку большинство из них не имело базовой экономической подготовки, занималось экономическими вопросами на основе постулатов большевизма, использовало экономические вопросы для политической борьбы. Тем не менее свою точку зрения они высказали по всем дискуссионным и наиболее важным экономическим вопросам, обсуждавшимся в 20-е годы. Среди них было несколько представителей, работы которых отличает профессионализм и стремление дать объективное толкование рассматриваемым вопросам.

В целом данное направление мысли можно охарактеризовать как экономическую мысль послеоктябрьского большевизма с подразделением на два крупных направления: правый большевизм и левый большевизм.

Среди представителей правого течения можно выделить Бухарина и его «школу» молодых выпускников Коммунистической Академии, Г. Сокольникова.

К правому большевизму тяготел и Дзержинский, Рыков, Ленин.

Среди представителей левого течения: Преображенский, Троцкий, Смилга, Пятаков, Ларин.

На втором месте находятся представители родственной большевикам партии меньшевиков. Их взгляды отличались большей критичностью в осмыслении экономических проблем 20-х гг. и большей объективностью, что, разумеется, прямо было связано с аутсайдерским положением партии после Октября. Но и они не смогли удержаться полностью с рамках строгой научности.

Это направление мысли можно назвать экономической мыслью послеоктябрьского меньшевизма.

Часть их представителей некоторое время служили в советских наркоматах и хозучреждениях, часть находилась в эммиграции в Берлине, где группировалась вокруг издававшегося там «Социалистического Вестника». Назовем здесь фамилии Мартова (перу которого принадлежат интересные обобщающие работы о большевизме и его экономических взглядах), более специальные работы Югова, Шермана, Далина.

На третьем месте стоит большая группа экономистов по тем или иным причинам отошедшая от политической деятельности и занимавшая нейтральную позицию. Некоторые из них принадлежали какое-то время различным партиям (Кондратьев, Базаров), некоторые (как, например, Чаянов) никогда не были ни в какой партии.

Представители этого направления пытались в своих исследованиях очистить науку от идеологии и политики, изучать народное хозяйство в чистом виде с точки зрения внутренних законов его динамики, понятий и категорий рыночного хозяйства.

Внутри этого направления сформировалось несколько оригинальных направлений или «школ».

В первую очередь надо назвать «организационно-производственную» школу Чаянова, занимавшуюся вопросами сельского хозяйства, проблемами крестьянства, его кооперирования.

Далее, выделим направление, связанное с конъюнктурными исследованиями Кондратьева и его сотрудников, которые изучали состояние и динамику рыночной конъюнктуры народного хозяйства, в первую очередь цен.

Далее, новая область исследований, связанная с разработкой вопросов народнохозяйственного планирования, была связана с работами Базарова В.А. и его сторонников в Госплане. Это направление обычно называется «генетическим» взглядом на народнохозяйственное планирование, но на самом деле Базаров разрабатывал синтетические подходы к построению реальных, выполнимых народнохозяйственных планов, отражающих реальные закономерности народного хозяйства и его внутренней динамики.

Наконец, оставалась еще большая группа буржуазных экономистов, стоявших на буржуазно-либеральных позициях: Чупров, Слуцкий, Струве, Прокопович, Бруцкус. Это «буржуазное» направление экономической мысли характеризовалось попытками продолжить в новых условиях те исследования, которые велись в России накануне революции в области статистики, аграрного вопроса, народного дохода. Здесь наши исследования находились на мировом уровне.

Выделим две ветви: «спецовское» и «эмигрантское».

Следует отметить, что русские экономисты-эмигранты буржуазно-либерального направления внесли значительный вклад в организацию первых «советологических» исследований за рубежом в 20-30-е годы. Уже в 1920-1922 гг. были созданы первые в мире западные экономические центры по изучению Советской России - Экономический кабинет С.Н. Прокоповича в Праге, функционировавший совместно с Институтом изучения России, Русское экономическое общество в Лондоне, издававшее журнал «Русский экономист».

Масштабы работы были значительны. Русский заграничный архив в Праге собрал по конец 20-х годов около 900 названий эмигрантских газет и 700 журналов.

Первые концепции советской экономики, созданные русскими экономистами-эмигрантами, были позже использованы во многих работах западных советологов.

Русские эмигранты тесно сотрудничали с западными экономическими школами в изучении советской экономики. Многие из них работали в западных периодических изданиях. В одном из первых советологических журналов «The Slavonic & East-European Review», издававшемся с начала 20-х годов Лондонским университетом, публиковались статьи А. Мейендорфа, С. Прокоповича, П. Струве, при Бирмингемском университете известным университетским профессором Байковым было организовано Бюро исследований русских экономических условий.

Надо сказать, что исследовательская, антисоветская деятельность русских экономистов-эмигрантов в 20-30-е годы не только имела самостоятельное значение, но и отличалась определенной спецификой. Так, в основе их трактовки советского х-ва лежала идея «логической и практической неосуществимости социализма», широко использованная на Западе австрийскими экономистами Л. Мизесом и Ф. Хайеком. Но эмигранты не заимствовали ее у западных авторов, а фактически самостоятельно пришли к тому же выводу. Сам Хайек указывал на Бруцкуса как на автора постановки проблемы «экономического расчета в социалистическом обществе», положенной впоследствии Л. Мизесом в основу развернутой теории «логической и практической неосуществимости социализма». Л. Мизес и Б. Бруцкус выдвинули тезис о невозможности «Экономического расчета» и в конечном счете эффективного хозяйствования при социализма почти одновременно. Статья Б. Бруцкуса «Проблемы народного хозяйства при социалистическом строе», опубликованная в 1922 г., была написана по материалам доклада того же названия, с которым он выступил еще в 1920 г. Работа же Мизеса «Экономический расчет в социалистическом х-ве» вышла в свет в 1921 г.

Для периода 20-х гг. характерно не только сосуществование, но и взаимодействие, взаимовлияние различных течений марксистских и немарксистских направлений - совместная разработка баланса народного хозяйства, проблем планирования, в частности обсуждение первого плана развития сельского хозяйства (1923-1928), анализ ошибок хлебофуражного баланса 1925 г., формирование кооперативной концепции, изучение организационно-производственной структуры крестьянских хозяйств и т.д. Наряду с дискуссиями в рамках марксистского направления шли дискуссии, в которых принимали участие ученые самых разных направлений, например, споры о больших циклах конъюнктуры, о дифференциации крестьянских хозяйств (1926-1927), где уже выкристаллизовывались полярные позиции, однако еще без политических ярлыков. 1926-1927 гг. - это своего рода рубикон; с 1927 г. преимущественно научные обсуждения, в ходе которых можно было бы выделить новые экономические идеи и разработки, сменяются политической борьбой, наклеиванием ярлыков.

экономический общество советский

3. Основные экономические дискуссии 20-х годов

Первая половина 20-х годов характеризовалась многочисленными дискуссиями, развитием экономических идей, при этом отмечалось выдвижение новых идей и экономистами, не относящимися к марксистскому лагерю: например, идеи оптимальных размеров сельскохозяйственных предприятий Чаянова.

Почти все экономические проблемы, стоявшие перед страной в 20-х годах получили отражение в экономической литературе.

Даже здесь можно выделить экономические дискуссии, которые проходили преимущественно среди представителей одного направления или между направлениями: как правило, это были либо дискуссии между представителями партии большевиков, либо между ними и представителями т.н. буржуазных и мелкобуржуазных течений.

1. Дискуссия о «государственном капитализме» 1921-1922 г. Участвовали в основном представители большевистского направления.

2. Дискуссия о «кризисе сбыта», «ножницах цен» и путях выхода из «первого кризиса нэпа» 1923-24 г.

3. Дискуссии о характере, методах и темпах проведения денежной реформы 1923-1924 г. Дискуссия о параллельной валюте, товарном рубле. 1922-1923 г. Дискуссия об эмиссионных возможностях. 1924-25 г.

4. Дискуссия о возможности построения социализма в одной стране 1925-1926

5. Дискуссия о предмете политической экономии. 1925 г.

6. Дискуссии о путях и методах проведения индустриализации 1924-1928 г.

7. Дискуссии о заданиях первой пятилетки 1927-1928 г.

8. Дискуссия об абстрактном труде (1927 г.), переросшая в 1928-29 гг. в широкую дискуссию о диалектике производительных сил и производственных отношений.

9. Обсуждение вопросов социально-экономического расслоения крестьянства. Дискуссия о «кулаке» 1924-1927.

10. Дискуссия о законе стоимости 1926.

11. Дискуссия о темпах экономического развития 1926-1928.

Заключение

Исследование основных течений экономической мысли русского зарубежья 20-х годов свидетельствует о том, что вынужденные покинуть свое отечество ученые продолжили интенсивную научную деятельность и в эмиграции.

В трудах экономистов-эмигрантов всех направлений содержится глубокая, всесторонне обоснованная критика марксистского экономического учения, а также теории и практики созданной большевиками планово-централизованной системы хозяйствования в России.

Сформулированная экономистами русского зарубежья концепция преимущественной эффективности индивидуального крестьянского хозяйства блестяще предвосхитила доминирующую в настоящее время во всех развитых странах мира систему фермерских хозяйств, демонстрирующую высокую стабильность и возможности быстрого реагирования на часто меняющиеся в области сельского хозяйства ситуации и условия.

Выработка новой модели обустройства «постлиберальной» России - едва ли не самая важная задача, стоящая перед отечественной интеллигенцией. Необходимо обратить внимание на исключительную целесообразность учета в такой дискуссии трактовок и гипотез представителей русского зарубежья.

Ими были сформулированы содержательные и аргументированные концепции и гипотезы, которые отличались опережающей свое время постановкой актуальных вопросов и оригинальными подходами к их решению, предвосхитившими современные передовые идеи и тенденции мирового постиндустриального развития.

Список использованной литературы

1. Вьюгина, Т. Русскоязычная эмиграция в Европе // ЭКО. - 2004. - №1. - C.178-192.

2. Генис, В.Л. Невозвращенцы 1920-х-начала 1930-х гг. // Вопросы истории. - 2000.- №1. - С. 46-63.

3. История России XX век: 1894-1939 / [ред. А.Б. Зубов]. - М.: АСТ: Астрель, 2009. - 1023 с.

4. История экономических учений: учебное пособие для вузов / Под ред. В. Автономова и др. - М.: ИНФРА-М, 2002. - 783 с.

5. Микроэкономика. Теория и российская практика: учебник для вузов / Под ред. А.Г. Грязновой и А.Ю. Юданова. - 2-е изд. - М.: КноРус: ГНОМ и Д, 2001. - 542 с.

6. Русские без отечества: Очерки антибольшевистской эмиграции 20-40-х годов / Отв. ред. С.В. Карпенко; Худож. М.К. Гуров. - М.: РГГУ, 2000. - 497 с.

Размещено на Allbest.ru