Приватизация в России

Финансовый кризис 17 августа 1998 г. существенно изменил экономическую ситуацию в России - практически начался новый этап перераспределения прав собственности.

Финансовый кризис 1997-1998 гг. заметно сместил акценты в перераспределении собственности (контроля). Инвесторов, ушедших из реального сектора, можно вернуть крайне резким обесценением корпоративных бумаг. Напротив, некоторые держатели пакетов, включая эмитентов, попытались улучшить финансовое положение за счет сброса акций. Многие коммерческие банки и финансовые группы, оказавшись на грани или в процессе банкротства, рассматривали возможность расчета по своим обязательствам путем переуступки принадлежащих им пакетов акций в реальном секторе или уступки неликвидных пакетов. В рамках приватизационных продаж отдельные держатели пакетов попытались консолидировать имеющиеся пакеты в интересах контроля с минимальными затратами.

В то же время кризис привел к дополнительным эмиссиям акций и производных бумаг, активизировал использование долговых схем (секьюритизации долгов), инструментария банкротства, реорганизации компаний. В этих условиях более заметными и успешными стали попытки региональных элит взять под контроль основные предприятия своего региона. На федеральном уровне реанимируются идеи собственности трудовых коллективов и крупных государственных холдингов как основной структурной единицы российской экономики.

Финансовый и политический кризис 1998 г. подвел черту под той неоднозначной политикой, которую с определенной долей условности принято называть «денежной приватизацией» в России. Итоговый доход от продаж в 1998 г. формально соответствовал требованиям закона о бюджете на 1998 г. и скорректированному заданию правительства, однако его основная часть была получена от продажи 2,5% акций РАО «Газпром». Как и в предыдущие годы, стандартные приватизационные сделки не принесли весомого дохода в бюджет притом, что фактически ни одна из запланированных продаж не состоялась.

В то же время ситуация осложнилась финансовым кризисом. Девальвация рубля и общее падение капитализации российского рынка акций лишили даже наиболее перспективных российских эмитентов ценовых ориентиров. В ситуации хронического кризиса финансовых рынков в России с октября 1997 г. мобилизация свободных финансовых ресурсов (собственных и заемных) с целью контроля за новыми объектами становилась все более проблематичной даже для крупнейших отечественных финансовых группировок. Что касается потенциальных иностранных инвесторов, то лучшим свидетельством оценки ими ситуации стал массовый отток с рынка ценных корпоративных бумаг в 1998 г.

Такая ситуация, явно неблагоприятная для бюджетных доходов, может, однако, способствовать активизации приватизационных продаж в тех случаях, когда резкое падение цен на рынке позволяет с минимальными затратами завершить процесс консолидации корпоративного контроля. Если на стадии быстрого роста рынка многие держатели пакетов акций были вынуждены ограничиваться только портфельным вложением или в лучшем случае контрольным пакетом, то в условиях кризиса логичной становится дальнейшая концентрация акционерного капитала.

Сложившаяся ситуация означает продолжение и, возможно, ускорение массового сброса остающихся пакетов. По данным Мингосимущества РФ, в 1998 г. намечалась продажа около 2 тыс. «раскрепленных» пакетов акций, многие из которых оставались в собственности государства. Предполагался также сброс пакетов менее 25%. Как показывает практика прежних лет (тем более в условиях глубочайшего кризиса финансового рынка), речь может идти не столько о продаже, сколько о фактической передаче этих пакетов тем или иным частным или институциональным держателям акций.

В итоге приватизационный процесс вновь возвращается на стадию спонтанного внеэкономического развития в силу, с одной стороны, не заинтересованности правительства в организации типовых сделок в рамках остаточной приватизации, с другой - дешевизны активов и соответственно исчезновения рыночных критериев для сделок.

В целом для ситуации 1998-99 гг. характерны следующие особенности.

· Ослабление прежних лидеров означает возможность нарастания агрессии со стороны как более мелких и более благополучных конкурентов, так и региональных властей, которые ранее не могли соревноваться с «московскими» финансовыми группами. Это создает почву для новой «волны» корпоративных конфликтов.

· На фоне кризиса многих крупнейших банков и финансовых групп вполне закономерно усиление мощи федеральных естественных монополий и тех «автономных империй», возникших вокруг крупных корпораций, которые изначально ориентировались на «самодостаточность» и не столь заметно пострадали в ходе финансового кризиса.

· Закономерным процессом является усиление «регионализации» перераспределения собственности. Речь идет о формировании региональных холдинговых структур под эгидой местных властей (например, в Башкортостане - образование Башкирской топливно-энергетической компании). Кроме того, предпринимаются попытки пересмотра тех приватизационных сделок, в которых победителями стали представители центра (общефедеральных групп), других регионов или иностранные инвесторы. Нередко наблюдается отзыв переданных в доверительное управление пакетов акций региональных предприятий. Предпринимаются и попытки аннулирования новых эмиссий акций, которые изменили структуру собственности корпораций региона в пользу «чужих» (Москва, Самара и т.д.).

· Необходимо отметить еще одну тенденцию, характерную как для федерального, так и для регионального уровня к формированию «семейных» (клановых) взаимоотношений в рамках крупных корпораций или в системе «региональная власть - региональные компании».

Заключение