Основы экономики

По признанию самого К. Маркса, как ученый методологически он исходил одновременно из трех научных источников: английской классической политической экономии Смита--Рикардо, немецкой классической философии Гегеля-Фейербаха и французского утопического социализма. У представителей первых им заимствованы в числе многих других трудовая теория стоимости, положения закона тенденции нормы прибыли к понижению, производительного труда и др., у вторых -- идеи диалектики и материализма, у третьих -- понятие классовой борьбы, элементы социологического устройства общества и др. Поэтому автор "Капитала" является не единственным в числе исследователей начала и середины XIX в., рассматривавших политику и государство как вторичные явления по отношению к социально-экономическим, предпочитавших, следуя каузальному подходу, классифицировать экономические категории как первичные и вторичные, считавших экономические законы, капитализм и соответственно рыночный механизм хозяйствования преходящими и т.п.

Однако центральное место в методологии исследования К. Маркса занимает его концепция базиса и надстройки, о которой он заявил еще в 1859 г. в работе "К критике политической экономии". Основная идея в этом произведении была сформулирована так: "В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, от их воли не зависящие отношения -- производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором возвышается юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания. Способ производства материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание".

Между тем по большому счету в концепции базиса и надстройки предпринята попытка дать экономическую интерпретацию истории с учетом диалектики производительных сил и производственных отношений, которая подсказывает, по замыслу К. Маркса, процесс перехода от капитализма к социализму, ибо "буржуазной общественной формацией, -- пишет он, -- завершается предыстория человеческого общества". По Марксу, недиалектический подход и необоснованное признание законов капиталистической экономики универсальными не позволили понять представителям классической политической экономии, которые собственно открыли эти законы, что они имеют специфический и преходящий характер.

Обращаясь к сути рассматриваемой концепции К. Маркса, следует заметить, что идея анализа общественного развития как чередования базиса и надстройки не проста в применении. Например, "производительные силы зависят одновременно от технической оснащенности и от организации совместного труда, которая в свою очередь зависит от законов собственности. Последние принадлежат к юридической сфере. Но... право -- это часть государства, а последнее относится к надстройке. Мы снова сталкиваемся с трудностью отделения базиса и надстройки". Но, несмотря на это, с тех пор, да и сейчас, "для марксиста экономический подход означает, что организация производства играет решающую роль, предопределяя социальную и политическую структуру, и основной упор он делает на материальных благах, целях и процессах, конфликте междурабочими и капиталистами и всеобщем подчинении одного класса другому".

По убеждению К. Маркса, капитализм, эра которого "берет свое начало в XVI веке", исключает гуманизацию общества и демократию из-за частной собственности на средства производства и анархии рынка. В этой системе трудятся ради прибыли, имеет место эксплуатация одного класса другим, а человек (и предприниматель и рабочий) становится чуждым самому себе, так как не может самореализоваться в труде, деградировавшем лишь в средство существования в условиях непредсказуемого рынка и жесткой конкурентной борьбы. А что касается подлинной свободы вне труда, т.е. свободного времени, то оно, по Марксу, "мерилом богатства" станет не при капитализме, а при коммунизме. Однако у автора "Капитала" действительно "нет никаких убедительных данных ни о том моменте, когда капитализм перестанет функционировать, ни даже о том, что в данный конкретный момент он должен перестать функционировать... Маркс представил определенное число доводов, позволяющих считать, что капиталистический строй будет все хуже и хуже функционировать, однако он не доказал экономически, что внутренние противоречия капитализма разрушат его".

Следует подчеркнуть, что в доводах К. Маркса о неизбежном крахе капитализма главным является не нарушение рыночных принципов распределения доходов между классами общества, а то, что эта система не обеспечивает полной занятости, тяготеет к колониальной эксплуатации и к войнам. Общественным идеалом он считает социализм и коммунизм, называя их фазами неантагонистического коммунистического общества, при котором средства производства не будут более объектом индивидуального присвоения и каждый человек обретет свободу.

Впрочем, убежденность К. Маркса в торжестве идеалов бесклассового общества зиждется прежде всего на теории классов, ставшей достоянием классической политической экономии еще со времен физиократов и А. Смита. Считая себя последователем "классиков", он действительно занимался "в основном проблемой экономического роста, а именно роста благосостояния и дохода, а также проблемой распределения этого растущего дохода между трудом, капиталом и землевладельцами", т.е. между классами. Но центральной идеей его теории классов является классовая борьба с тенденцией к упрощению и поляризации общественных групп вокруг главных классов общества.

Еще в "Манифесте Коммунистической партии" К. Маркс писал: "История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов. Свободный и раб, патриций и плебей, помещик и крепостной, мастер и подмастерье, короче, угнетающий и угнетаемый находились в вечном антагонизме друг к другу, вели непрерывную то скрытую, то явную борьбу, всегда кончавшуюся революционным переустройством всего общественного здания или общей гибелью борющихся классов". Не явится исключением, по Марксу, и капиталистическое общество с его нарастающими противоречиями: буржуазия как господствующий класс создает более производительные средства производства, а составляющий большинство пролетариат остается в нищете. Отсюда, по его мнению, неминуем революционный кризис, поскольку вызванное развитием производительных сил обнищание (пауперизация) в конце концов станет настолько всеобъемлющим, что возрастающая за счет других слоев общества численность пролетариата (пролетаризация) позволит ему конституироваться в класс большинства населения и совершить пролетарскую революцию по взятию власти не ради меньшинства, что было свойственно революциям прошлого, а в пользу всех. В результате пролетарской революции и диктатуры пролетариата, таким образом, не станет ни капитализма, ни классов, поскольку, говоря словами К. Маркса, "на место старого буржуазного общества с его классами и классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием развития всех".

Почему в теории классов К. Маркса речь идет о двух классах, взаимодействующих в исторической драме капитализма? По Марксу, судя по последней главе тома III "Капитала", которая называется "Классы", хотя "наемные рабочие, капиталисты и земельные собственники образуют три больших класса современного общества, базирующегося на капиталистическом способе производства" и их доходы -- заработная плата, прибыль и рента -- являются "триединой формулой, которая охватывает все тайны общественного процесса производства", тем не менее под признаки основных классов подпадают все же два, а не три класса. Дело в том, что с развитием капитализма, полагает автор "Капитала", значение ренты как источника дохода в силу растущей индустриализации всей экономики будет уменьшаться, поэтому останутся два больших источника доходов -- прибыль и заработная плата, и два больших класса -- владеющий рабочей силой пролетариат и присваивающие прибавочную стоимость капиталисты. Причем последние для К. Маркса, как для А. Смита и Д.Рикардо, являются одновременно организаторами труда, руководителями технического прогресса и собственниками средств производства, т.е. соединяют в себе и функции капиталиста, и функции предпринимателя. Наконец, в строгом смысле слова, с позиций К. Маркса, не всякая общественная группа может характеризоваться как класс, ибо, если у представителей какой-либо группы людей, как у "парцельных крестьян", о которых писал он еще в 1852 г. в работе "Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта", "...существует лишь местная связь, поскольку тождество их интересов не создает между ними никакой общности, никакой национальной связи, никакой политической организации, -- они не образуют класса".

В том же 1852 г. в письме И. Вейдемейеру от 5 марта К. Маркс писал: "То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства; 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата; 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов". Как видим, из всего того, что К. Маркс "сделал нового" в теории классов, по его же признанию, главное "состояло в доказательстве" восхождения пролетариата наподобие восхождению в свое время буржуазии.

На противоречиях капитализма, а равно и рыночных экономических отношений, К. Маркс акцентирует внимание и в теории капитала. Уже в определении категории "капитал" ее сущность сравнивается им со "средством эксплуатации" рабочего и установления власти над рабочей силой.

У К. Маркса, однако, есть еще две трактовки "капитала". Одна из них явствует, когда он пишет, что "...присоединяя к их (товаров) мертвой предметности живую рабочую силу, капиталист превращает стоимость -- прошлый, овеществленный, мертвый труд -- в капитал, в самовозрастающую стоимость, в одушевленное чудовище, которое начинает "работать" "как будто под влиянием охватившей его любовной страсти" . Другая трактовка очевидна в указании автора "Капитала" на взаимосвязь происхождения прибавочной стоимости и самовозрастания капитала, и в частности, когда он утверждает: "Только тот рабочий производителен, который производит для капиталиста прибавочную стоимость или служит самовозрастанию капитала".

Элементом новизны в теории капитала К. Маркса можно, пожалуй, назвать введение в главе 23 тома I "Капитала" понятия органического строения капитала, которое составляет соотношение между постоянным и переменным капиталом. Именно через это понятие он переходит затем к еще более важной, на его взгляд, характеристике -- норме эксплуатации, определяемой как отношение между прибавочной стоимостью и переменным капиталом. Подразделяя капитал на постоянный и переменный (а не как у Смита--Рикардо -- на основной и оборотный). К. Маркс имеет в виду как специфику движения выделяемых им частей капитала, так и специфику влияния каждой из этих частей на массу прибавочной стоимости в стоимости продукта. В частности, о движении капитала подробно говорится в главе 8 тома II "Капитала", где речь идет о кругообороте капитала, в соответствии с которым постоянный капитал свою ценность переносит на создаваемый продукт частями, а переменный -- полностью, т.е. подлежит возмещению после каждого производственного цикла. Разница здесь в том, что основной в отличие от оборотного капитала может воплощаться либо в машинах и оборудовании, либо в необходимом для производства сырье и прибавочной стоимости не создает.

О влиянии структуры капитала на создание прибавочной стоимости суждения К. Маркса далеко не однозначны. Так, по замыслу тома I "Капитала", доля прибавочной стоимости на предприятии или в отрасли экономики тем больше, чем больше доля переменного капитала и труда, но тем меньше, чем больше в органическом строении капитала доля постоянного капитала, т.е. высок уровень механизации и насыщенности предприятия или отрасли машинами и оборудованием. По замыслу тома III "Капитала", должна наступить развязка в "кажущемся" противоречии, когда К. Маркс рекомендует различать понятия "норма прибавочной стоимости" и "норма прибыли". Первое сводится к показателю, рассчитываемому как отношение прибавочной стоимости к переменному капиталу. Второе же (поскольку речь идет о "внешней форме" прибавочной стоимости) рассматривается как исчисление отношения прибавочной стоимости к совокупному капиталу, т.е. к сумме постоянного и переменного капитала.

При этом смысл, как полагал К. Маркс, историческою феномена развязки состоит в том, что норма прибыли имеет тенденцию к понижению не в связи с положениями Рикардо--Милля о повышении цен на продукты первой необходимости, вызываемым демографическими факторами и убывающим (в силу "закона") плодородием земли, а из-за трансформации органического строения капитала в сторону уменьшения в общем капитале доли переменного капитала, обусловленного накоплением капитала. В свою очередь накопление капитала -- это, по Марксу, результат увеличения в конкурентной борьбе размеров фирм и компаний, т.е. "концентрации и централизации" капитала, сопровождающегося одновременно увеличением "промышленной резервной армии", или, говоря по-другому, ростом абсолютной величины безработицы и "официального пауперизма". Такую природу накопления капитала К. Маркс назвал не иначе как "абсолютный, всеобщий закон капиталистического накопления".

Одной из ключевых в "Капитале" К. Маркса является трудовая теория стоимости, опираясь на которую, он затем выдвигает теорию прибавочной стоимости и вытекающие из нее выводы об антагонистической и эксплуататорской сущности капитализма.

О трудовой теории стоимости речь заходит уже в главе 1 тома I "Капитала", где формулируется тезис о принципе обмена товаров в соответствии с ценностью, пропорциональной требуемому для их производства количеству труда. С учетом качественных различий труда, т.е. неодинаковой интенсивности и квалификации труда, далее вводится положение о среднем общественном труде, а точнее -- "общественно необходимом рабочем времени", или о затратах времени "при среднем в данное время уровне умелости и интенсивности труда". Таким образом, трактовка стоимости, основанная на измерении трудовых затрат, является, по Марксу, единственно правильной, несмотря на то что в зависимости от спроса и предложения цена товара может расти или снижаться относительно стоимости.

Но в 1--3 главах тома III "Капитала" демонстрируется применение каузального подхода, знаменующего переход К. Маркса к обоснованию концепции "цены производства" как категории вторичной по отношению к первичной категории "стоимость". Цена производства объявляется здесь всегда соотносимой с "покупной ценой". Основной аргумент, судя по 9 и 10 главам тома III "Капитала", сводится при этом к тому, что только при "простом товарном производстве", т.е. в до рыночной экономике, а также при капитализме с уровнем "капитала среднего органического строения" было бы вполне правомерно полагать, что "цены фактически регулируются исключительно законом стоимости". В развитой же капиталистической экономике, утверждает К. Маркс, "под превращением ценности (стоимости) в цены производства скрывается от непосредственного наблюдения самая основа для определения ценности..." (глава 9, том III).

Итак, К. Маркс отнюдь не отказывается от трудовой теории стоимости. Просто, заявляет он, в развитой экономике в превращении стоимости в цену производства "скрывается от непосредственного наблюдения" ее основа -- труд, и поэтому "цена производства" -- это то, что Адам Смит называет естественной ценой, Рикардо -- ценой производства, или стоимостью производства, а физиократы -- необходимой ценой, так как в длительной перспективе цена производства является обязательным условием предложения (глава 10, том III).

Апеллируя к науке и законам рыночной экономики, К. Маркс убежден, что обмен без соблюдения закона стоимости неосуществим в любом обществе. И критикуя так называемых социалистов -- рикардианцев 30--40-х гг. XIX в.--за их доктрину "права труда на полный продукт труда", он указывал прежде всего на их отступничество от того, что оставила к 1830 г. "научная" буржуазная политическая экономия. "Политическая экономия может оставаться наукой только до тех пор, -- говорится в предисловии ко второму немецкому изданию тома I "Капитала", -- пока классовая борьба находится в скрытом состоянии или проявляется только изолированно и спорадически".

В продолжение разговора о теории стоимости К. Маркса следует отметить, что по поводу сущности и стоимости денег (главы 2 и 3 тома I "Капитала") он почти полностью разделяет положения Рикардо--Милля, за исключением одного -- количественной теории денег. Его главный аргумент при этом -- ссылка на непостоянный характер за установленный период времени числа торговых оборотов и оборотов денежной массы.

Чтобы перейти к теории прибавочной стоимости К. Маркса, резонно сразу задаться вопросом: как она возникает, если все продается и покупается по своей ценности по принципу "обмена эквивалентов", т.е. если товары обмениваются пропорционально овеществленному в процессе производства труду? Ответ на этот вопрос будет более полным и понятным, если вначале мы обратимся к его теории заработной платы.

Автор "Капитала" трактует получение наемным рабочим заработной платы как результат обмена с капиталистом за продаваемую "рабочую силу", а не за сам труд, как полагали основоположники классической политической экономии. Согласно его теории, заработная плата эквивалентна количеству товаров для поддержания жизни рабочего и его семьи. Ее уровень зависит от производительности труда, которая в свою очередь обусловлена степенью механизации и технологического оснащения производства, что в конечном счете становится препятствием для роста заработной платы, поскольку технико-экономический прогресс порождает постоянный излишек рабочей силы. Последний предопределяет итог отношений обмена между капиталистами и рабочими в ущерб рабочим.

Таким образом, по Марксу, поскольку рабочим продается рабочая сила, а не труд, то не может оставаться сомнений в том, что "неоплаченный труд", который можно выявить и измерить, к заработной плате отношения не имеет, а "неоплаченная рабочая сила" не может быть зафиксирована, ибо "сделка" осуществляется в обмен на ценность целостной рабочей силы рабочего.

По убеждению К. Маркса, реальная заработная плата "никогда не растет пропорционально увеличению производительной силы труда" и даже профсоюзы, на которые могли бы рассчитывать рабочие, в условиях экономики свободной конкуренции не могут сколь-нибудь серьезно изменить такую ситуацию. Более того, как дает понять автор "Капитала", снижение ценности товаров и услуг в денежном выражении благодаря росту производительности труда будет всякий раз вызывать адекватное снижение цен покупаемых рабочими товаров и реальная заработная плата в итоге существенно не увеличится, а отсюда недалеко и до обещанной им "пауперизации" и "умственной деградации" рабочего класса".

Теперь логично перейти к ключевой теории учения К. Маркса -- теории прибавочной стоимости, речь о которой начинается в главе 4 тома I "Капитала". В ней (теории) доказывается, что хотя рабочая сила как товар продается по стоимости, но именно этот товар является тем единственным и специфическим товаром, ценность которого (в товарах, необходимых для рабочего и его семьи) не может устанавливаться при капитализме в точном соответствии с принципом трудовой теории ценности (стоимости). Разгадка этого явления у К. Маркса достаточно проста, и суть ее примерно такова: труд количественному измерению поддается с точностью, а оценка ценности рабочей силы -- это в большей степени проблематика, как выразился Р. Арон, определяемая "состоянием нравов и коллективной психологии, что признавал сам Маркс".

Поэтому вывод автора "Капитала" однозначен -- источником прибавочной стоимости является только "неоплаченный труд" производительных рабочих, продающих свою рабочую силу. Причем механизм извлечения прибавочной стоимости в понимании К. Маркса -- это данность, которая также проста и очевидна: в течение "необходимого времени", которое всегда меньше фактически отрабатываемого времени, рабочий отрабатывает своим "необходимым трудом" ценность своей рабочей силы, чтобы получить ее в форме заработной платы, а в течение "прибавочного времени" имеет место уже "прибавочный труд", который и создает желанную капиталистами "прибавочную стоимость". И поскольку налицо, таким образом, эксплуатация, то в числе других предлагается и "формула", с помощью которой следует измерять уровень (а по Марксу, "норму") этой эксплуатации, а именно: "норма эксплуатации" --это результат отношения между размером прибавочной стоимости и размером соответствующего оплате рабочей силы переменного капитала (ибо постоянный капитал, выраженный в машинах и сырье, может только переносить свою ценность на продукт, но не создавать дополнительной стоимости).

Выше уже отмечалось, что К. Маркс различал понятия "норма прибавочной стоимости" (или по-другому -- "норма эксплуатации") и "норма прибыли", причем последняя-- это превращенная (внешняя) форма первой. Используя их, он демонстрирует прекрасное понимание "секретов" хозяйственного механизма рыночной экономики в условиях свободной конкуренции. Так, например, по "логике" теории прибавочной стоимости -- чем продолжительнее рабочий день, тем большей может быть масса прибавочной стоимости и норма эксплуатации. Но К. Маркс считает, что нельзя признать лучшим и правильным способ увеличения прибавочной стоимости посредством удлинения "прибавочного времени", которое, доставляя "абсолютную прибавочную стоимость" при прочих равных условиях, может вызвать дополнительные накладные расходы, снизить отдачу каждого часа рабочего времени, не говоря уже о неизбежных протестах самих рабочих (хотя именно так, казалось бы, можно рассчитывать на прибыль, если признать, что ее создает затраченный труд, а не капитал). Более того, автор "Капитала" подверг уничижительной критике "теорию последнего часа" Н. Сениора именно в связи с содержавшейся в ней идее и даже попытку числовых выкладок о том, что лишь в течение "последнего часа" рабочего дня якобы создается чистая прибыль капиталиста. По его твердому убеждению, несмотря на то что сокращение продолжительности необходимого времени (необходимого труда) за счет повышения производительности труда будет доставляя "относительную прибавочную стоимость", одновременно и усиливать тенденцию нормы прибавочной стоимости к снижению, каждый капиталист, тем не менее, как бы интуитивно стремится к максимизации именно нормы прибыли, поскольку в ней, а не в прибавочной стоимости самой по себе, залог успеха в жесткой конкурентной борьбе (вспомним, что Марксова норма прибыли исчисляется по отношению прибавочной стоимости к совокупному капиталу, т.е. к сумме постоянного и переменного капитала).

Теория прибавочной стоимости является у К. Маркса исходной позицией для определения введенного еще физиократами понятия "производительного труда". Здесь, по существу солидаризируясь с трактовкой Дж.С. Милля (в главе 22 тома I он счел невозможным относить его к "вульгарным экономистам-апологетам"), автор "Капитала" все же уточняет (судя по главе 14 тома I и ряду примеров в томе II), что труд производителен, во-первых, если производит прибавочную стоимость, растущую в форме не "абсолютной", а "относительной прибавочной стоимости", которая позволяет удешевлять стоимость (ценность) жизненных средств, и, во-вторых, если признать, что производительный труд может создавать прибавочную стоимость только в сфере производства, а не обращения.

Суждения К. Маркса о норме прибыли во многом совпадают с положениями Д. Рикардо. В частности, по Марксу, также естественным является обусловленный конкуренцией механизм перелива капитала из одного занятия в другое, что способствует тенденции нормы прибыли к понижению, образованию средней нормы прибыли. Имеющееся различие в их суждениях состоит не только в той на первый взгляд формальности, что К. Маркс рассматривает распределение между секторами экономики общей массы прибавочной стоимости, а Д. Рикардо -- прибыли, но прежде всего в толковании сути закона тенденции нормы прибыли к понижению.

Это расхождение таково: Д. Рикардо трактует указанную тенденцию как следствие конкурентной борьбы, вынуждающей капиталистов направлять свой капитал в более прибыльные "ниши" экономики, что обусловливает мультипликационный эффект постепенного снижения нормы прибыли, усиливаемый требованием затрат "все большего и большего труда", но всякий раз прерываемый "благодаря усовершенствованиям в машинах... а также открытиям в агрономической науке". По Марксу же (главы 13-15 тома III), "дело" обстоит принципиально иначе, ибо в его трактовке тенденция нормы прибыли к понижению -- это исторический феномен механизма саморазрушения капитализма через неизбежное в погоне за устойчивой "нормой прибыли" изменение органического строения капитала в пользу увеличения в его общем объеме доли постоянного и соответственно уменьшения доли переменного капитала, являющегося вожделенным источником прибавочной стоимости, а последняя -- "руководящим мотивом, пределом и конечной целью капиталистического производства" (глава 11, том I).

Суть теории ренты в "Капитале" почти аналогична теории ренты Д. Рикардо. Разница, пожалуй, в дополнении К. Маркса о существовании наряду с "дифференциальной" рентой ренты "абсолютной". Возникновение последней автор "Капитала" связывает со специфически низкой в сельском хозяйстве органической структурой капитала и с частной собственностью на землю. В связи с первым фактором, полагает он, ценность сельскохозяйственной продукции всегда выше ее "цены производства", а в силу второго фактора в сельском хозяйстве не может срабатывать механизм "перелива капитала", который бы довел норму прибыли здесь до среднего показателя. В результате собственник земли получает возможность требовать с фермера-арендатора арендную плату, превышающую естественный уровень ренты, т.е. получать сверхприбыль аналогично той, что приносит при прочих равных условиях лучшее качество (плодородие) земли или разноудаленность земельных участков от рынков сбыта.

На основании многообразных проявлений закона тенденции нормы прибыли к понижению К. Маркс выдвигает теорию цикличности экономического развития при капитализме, т.е. явлений, характеризуемых им как "экономические кризисы". Центральная идея этой теории, направленной на выявление особенностей воспроизводственного процесса в условиях экономики свободной конкуренции, состоит в том, что достижению макроэкономического равновесия и последовательному экономическому росту препятствуют внутренне присущие антагонистическому капиталистическому обществу противоречия. Как пишет В. Леонтьев, "выступая против рассуждений Жана Батиста Сэя (а также А. Смита.) о сведении в конечном счете валового продукта общества к доходам, Маркс... создал основополагающую схему, описывающую взаимосвязь между отраслями, выпускающими средства производства и предметы потребления". Однако значение его схемы, в которой экономика делится на два подразделения, сводится далеко нетолько к отображению различий между простым и расширенным типами воспроизводства, но и к попытке окончательно убедить читателя в фатальном характере "основного противоречия капитализма" -- производить не для потребления, а ради прибыли.

Концепция простого и расширенного воспроизводства излагается в "Капитале" соответственно в главах 20 и 21 тома II. Из позитивных моментов здесь важно отметить великолепно аргументированную критику вульгарной доктрины экономических кризисов, т.е. кризисов, обусловленных недопотреблением, вызываемым недостаточностью совокупного спроса для приобретения товарной массы по ценам не ниже издержек на их производство.

Суть одного из вариантов доктрины экономического кризиса недопотребления сводится к утверждению о том, что из-за своей низкой заработной платы рабочие, составляющие большую часть потребителей, не в состоянии покупать по складывающейся ценности произведенную ими же товарную продукцию. Следовательно, только тогда кризисы могут быть предотвращены, а воспроизводство будет обеспечиваться, когда последуют дополнительные, но по сути непроизводительные расходы тех, у кого в процессе реализации общественного продукта сосредоточиваются другие части совокупного дохода, т.е. прибыль и рента соответственно капиталистов и землевладельцев. Последние для этого могут (и должны) осуществлять расходы как на предметы роскоши, так и на многообразные непроизводственные услуги. Отсюда одобрительное, подобно Т. Мальтусу, отношение к расходам, связанным с деятельностью так называемых "третьих лиц" -- непроизводительных, как принято было считать, слоев общества.

Другой вариант доктрины экономического кризиса недопотребления, который также подвергается критике автором "Капитала", основывается на допущении равенства совокупных доходов сумме издержек на труд, капитал и землю и на версии о том, что разрыв, который может возникнуть между уровнем доходов и потребления, может постоянно устраняться инвестициями. Далее выдвигается главный тезис Т. Мальтуса и его единомышленников о кризисах, а именно: темпы роста потребления отстают от темпов роста мощностей, создаваемых той частью доходов, которая направляется на инвестиции, и поэтому возникают избыточные мощности, превышающие реально существующий спрос, что в свою очередь требует снижения инвестиций, вызывая сокращение доходов и спад экономики, Стало быть, наступление кризиса связано с недопотреблением на основе избыточного сбережения, т.е. пересбережения. При этом К. Маркс критикует всех экономистов, которые, подобно Сэю и Рикардо, признавали лишь "периодический избыток капитала", а не "общее перепроизводство товаров".

Однако негативная сторона в теории экономических циклов или теории кризисов самого К. Маркса также несомненна. Он не избежал упущений, несмотря на то что в отличие от сторонников идей кризисов недопотребления посредством своей схемы воспроизводства доказал возможность расширенного воспроизводства. Дело в том, что в строгом смысле слова в "Капитале" дана не столько теория кризисов, сколько каузальная (причинно-следственная) оценка накопления капитала и распределения доходов при капитализме, неизбежно приводящая к периодам "общего перепроизводства". Циклический процесс, по Марксу, начинается с подъема, вызываемого ростом совокупного спроса для накопления ради максимизации прибыли, к которой стремятся капиталисты, -- это причина; заканчивается цикл спадом, так как растущий в период подъема спрос на труд превышает его реальное предложение и приводит к повышению заработной платы и устранению безработицы, что оборачивается затем в снижение нормы прибыли и замедление накопления -- это следствие. И вновь начинается очередной экономический цикл, в течение которого происходит новая переструктуризация экономики, сопровождаемая инвестициями и созданием новых рабочих мест, пока в процессе накопления не возобладают тенденции нормы прибыли к снижению и никчемности капитальных ценностей, рост резервной армии труда и падение заработной платы и наступит кризисная ситуация.

Поэтому на самом деле Марксова картина циклического процесса или кризиса "...есть одновременно и кара, и очищение", ибо "все, что Маркс имел в виду, сводилось к точке зрения, будто капитализму присуща тенденция к непрерывному расширению производства безотносительно к наличию эффективного спроса, который один придает смысл этому производству". По его мысли, пишет М.Блауг, "спрос на инвестиции будет поддерживаться, а капитал использоваться на полную мощность до тех пор, пока вложенные средства будут приносить хотя бы минимальную прибыль. Это вполне согласуется с периодическим сокращением инвестиций как следствием шокового эффекта от падения нормы прибыли". Подтверждением сказанному могут служить слова самого автора "Капитала" о том, что "конечной причиной всех действительных кризисов всегда остается бедность и ограниченность потребления масс, противодействующая стремлению капиталистического производства развивать производительные силы таким образом, как если бы границей их развития была лишь абсолютная потребительная способность общества" (глава 30, том III).

Часть третья. Маржинализм: этапы развития и теоретические школы

Глава 8. "Маржинальная революция" и ее особенности

В течение последних 30 лет XIX в. классическую политическую экономию сменила маржинальная экономическая теория. В значительной степени эта смена стала следствием огромного прогресса в науке, особенно в ее естественных и гуманитарных отраслях, и экономике, которая все более обретала признаки монополистического типа хозяйствования.

Основная идея маржинализма -- исследование предельных экономических величин как взаимосвязанных явлений экономической системы в масштабе фирмы, отрасли (микроэкономика), а также в масштабе всего народного хозяйства (макроэкономика). В данном контексте современный маржинализм включает в себя ныне и неоклассическую и кейнсианскую экономические концепции, а "экономика впервые стала наукой, которая изучает взаимосвязь между данными целями и данными ограниченными средствами, имеющими альтернативные возможности использования". При этом следует иметь в виду, что альтернативная возможность предполагает использование ресурсов и затрату времени только для достижения какой-либо одной цели.

1. Предшественники маржинализма

Переоценку устоявшихся почти за двухсотлетнюю историю ценностей "классической школы", произошедшую в последней трети XIX в., в экономической литературе нередко характеризуют как некую "маржинальную революцию". Однако необходимо подчеркнуть, что факт начала "маржинальной революции" едва ли кем был замечен. А о том, что она уже свершилась, впервые провозгласил в 1886 г. Л. Вальрас. Он исходил из выдвинутых им идей анализа предельных экономических величин и имел претензии на первенство в этой "революции". Но поскольку в пределах трех лет, т.е. 1871-1874 гг., работы подобной направленности были опубликованы также У.Джевонсом и К. Менгером, между этими тремя экономистами началась неразрешимая на первый взгляд тяжба о научном приоритете. И только в 1878 г. ее неожиданно прервал английский профессор Адамсон, случайно обнаруживший в Британском музее книгу тогда никому не известного немецкого автора Г. Госсена, изданную гораздо раньше (1854) и содержавшую изложение принципов маржинального анализа.

Таким образом, случайно обнаруженная в 1878 г. книга Г. Госсена сняла вопрос о научном приоритете в маржинальной теории, т.е. о том, кто из троих -- К. Менгер, У. Джевонс или Л. Вальрас -- является ее родоначальником. Между тем выяснилось, что и среди предшественников маржинализма -- первооткрывателей категории "предельная полезность", используемой для анализа поведения потребителей, и пионеров математического анализа функциональных зависимостей для выявления равновесия в хозяйственной системе -- было сразу несколько авторов. Ими оказались наряду с Г. Госсеном еще один немецкий ученый и практик И.-Г. фон Тюнен, два французских исследователя -- Ж. Дюпюи и О. Курно и некоторые другие.

Герман Генрих Госсен (1810--1858) не был профессиональным ученым-экономистом. Закончив юридический факультет Боннского университета, работал на государственной службе в чине асессора, затем ушел в отставку и занимался страховым делом. В 1850 г. бросил все свои дела для написания книги, которую завершил и издал в 1854 г. под названием "Развитие законов общественной жизни и вытекающих отсюда правил человеческой деятельности". В ней нашли отражение принципы, упоминаемые в современной экономической литературе как первый и второй "законы Госсена". Первый "закон" гласит, что с увеличением наличия данного блага предельная полезность блага уменьшается, а в соответствии со вторым оптимальная структура потребления (спроса) достигается при равенстве предельных полезностей всех потребляемых благ.

В намерения Г. Госсена входило совершить в экономической науке столь же важное открытие, какое сделал Н. Коперник в области астрономии. Не дождавшись признания итогов выполненного труда и глубоко разочаровавшись, Г. Госсен попытался отозвать нераспроданную часть тиража и сжег все, что смог получить, но, как уже упоминалось, спустя почти четверть века некоторые уцелевшие экземпляры книги стали все же достоянием для последующих поколений экономистов.

Жюль Дюпюи (1804--1866)-- инженер, выпускник основанной в 1747 г. в Париже Школы проектирования гражданских объектов, автор ряда научных работ социально-экономической эффективности технических проектов. Одна из главных идей в его публикациях (за период с 1844 по 1861 г.) связана с так называемым денежным измерителем избытка полезности для потребителя -- "ценовым излишком". Последний, на его взгляд, является денежным измерителем максимально возможного дохода, возникающего с возможностью потребителя покупать каждую единицу товара при неизменной цене. А это значит, что "открытие" законов предельного анализа может быть сдвинуто с 1854 на 1844 г., т.е. на год издания статьи Ж. Дюпюи "Об измерении полезности общественных работ".

Антуан Опостен Курно (1801--1877) по праву считается как одним из предшественников маржинализма, так и родоначальником широкого применения математических методов в экономической теории. Его книга "Исследования математических принципов в теории богатства" была издана в 1838 г., т.е. на 16 лет раньше работы Г. Госсена. В 33 года он был профессором на кафедре анализа и механики в Лионе, в 35 лет -- ректором академии в Гренобле, а в 37-- генеральным инспектором университетов Франции (сменив на этом посту знаменитого физика Ампера). О. Курно в своей книге, опираясь на анализ функциональных зависимостей, сформулировал понятие экономического равновесия, ввел в научный оборот понятия функции спроса, эластичности спроса и др., полагая, что "для полного и точного решения частных проблем экономической системы неизбежно, чтобы система рассматривалась как целое". Однако исследование проблемы общего экономического равновесия, по его мнению, находится вне возможности математического анализа, что спустя 36 лет гениально опроверг Л. Вальрас, продемонстрировав главные принципы решения этой проблемы.

Иоганн Генрих фон Тюнен (1783--1850) -- самый ранний предшественник маржинализма, поскольку его книга под названием "Изолированное государство" была издана в 1826 г., т.е. на 12 лет раньше работы О. Курно. Этот труд, как и труды других предшественников "маржинальной революции", не был своевременно замечен первыми маржиналистами. При жизни И.-Г. Тюнена вплоть до второй половины XIX в. его книга воспринималась прежде всего как руководство по рациональному ведению сельского хозяйства. Он был потомственным мекленбургским помещиком, сумевшим не просто получить высшее образование, а применить приобретенные знания и математики, и экономической теории для обобщения собственного хозяйственного опыта на базе сделанных на протяжении 10 лет записей калькулирования издержек производства. По существу, им были выведены законы предельного анализа в "экономической системе" с целью, как он отмечал, "достижения максимума в значениях функции со многими переменными".

Варьируя в своих расчетах показатели основных факторов производства и при этом сохраняя постоянными то капитал и землю, то капитал, то труд и землю, а также показав воздействие изменения цен факторов производства на оптимальное сочетание используемых ресурсов, И.-Г.Тюнен фактически доказал, что наибольший чистый доход может быть достигнут, если совокупность предельных издержек на факторы производства будет равна предельной ценности продукта. Его исследования прекрасно продемонстрировали механизм формирования уровня ренты в результате конкуренции между фермерами за приобретение лучшего земельного участка, учитывая удаленность последнего (плодородие земли он принял одинаковым) от рынка сбыта (города). В частности, поТюнену, максимальная земельная рента будет иметь место в первом концентрическом кольце, а в последнем кольце, символизирующем границы "изолированного государства", она будет равна нулю. Тем самым, было положено начало новой (неклассовой) теории распределения, основанной на теории предельной производительности, которую позднее разработал Дж.Б. Кларк, опираясь на второй том "Изолированного государства", изданного в год кончины его автора -- 1850 г.

2. Общая характеристика маржинализма

Чтобы рассмотреть суть и особенности произошедшей "маржи-нальной революции", отметим, что маржинализм (от слова "marginale", которое в переводе с англо-французского означает "предел") базируется действительно на принципиально новых методах экономического анализа, позволяющих определять предельные величины для характеристики происходящих изменений в явлениях. В этом одно из его важных отличий от классической политической экономии, авторы которой довольствовались, как правило, лишь характеристикой сущности экономического явления (категории), выраженной в средней либо суммарной величине. Так, например, по классической концепции в основе определения цены лежит затратный принцип, увязывающий ее величину с затратами труда (по другой трактовке -- с издержками производства). По концепции маржиналистов формирование цены (через теорию предельной полезности) увязывается с потреблением продукта, т.е. с учетом того, насколько изменится потребность в оцениваемом продукте при добавлении единицы этого продукта (блага).

Еще одно "революционное" отличие методологии маржинализма состоит в том, что, если "классики" подразделяли экономические явления тенденциозно, считая, в частности, сферу производства первичной по отношению к сфере обращения, а стоимость -- исходной категорией всего экономического анализа, то маржиналистами экономика рассматривается как система взаимозависимых хозяйствующих субъектов, распоряжающихся хозяйственными благами, т.е. материальными, финансовыми и трудовыми ресурсами. Поэтому именно благодаря маржинальной теории проблемы равновесия и устойчивого состояния экономики стали предметом анализа результатов взаимодействия с окружающей средой как предприятий и фирм, так и народного хозяйства в целом.

Далее, в сравнении с классической маржинальная теория широко применяет математические методы, в том числе дифференциальные уравнения (исчисления). Причем математика для маржиналистов необходима не только для анализа предельных экономических показателей, но и для обоснования принятия оптимальных решений при выборе наилучшего варианта из возможного числа состояний и гипотез.

"Революционные" подвижки обусловил маржинализм и в области количественной теории денег. Ведь классики в противовес примитивному инфляционизму своих предшественников, меркантилистов, еще со времен Д. Юма, т.е. более 100 лет, "доказывали" степень ненейтральности денег, хотя бы в краткосрочном периоде. И возражая Д. Юму (особенно Д. Рикардо и Дж.С. Милль), они не допускали возможность позитивного воздействия ползучей инфляции на производство и занятость. По их интерпретации количественной теории денег, речь идет о "простой и ясной теореме пропорциональности". Так вот, "маржинальная революция" дала "новые доказательства" для постепенного отхода от ортодоксальной версии количественной теории денег Рикардо--Милля. В результате "пришло время" неформального признания главных функций денег, как-то: средство обращения; мера стоимости или единицы счета; средство сбережения, накопления или средства сохранения стоимости. Но главное -- отпала необходимость поиска среди разнообразных функций денег ведущей или основной функции, что всегда чревато преувеличением значения одних функций в ущерб другим, и стало возможным признать: "Деньги -- это то, что деньги делают. Все, что выполняет функции денег, и есть деньги".

Первыми авторами указанных "подвижек" явились И. Фишер и А. Лигу. Так, развивая традиции "американской школы маржинализма", И. Фишер (1867--1947) вывел так называемое уравнение обмена: MV = РТ, где М -- количество денег; V-- скорость их обращения; Р-- средневзвешенный уровень цен; Т-- количество всех товаров. Судя по этому уравнению, только в том случае, если не связывать стоимость денег со стоимостью денежного материала, а скорость их обращения (V) и количество товарной массы (Т) в краткосрочном периоде принять на постоянном уровне (использование ресурсов за конкретный период принять как полное), был бы возможен ортодоксальный вариант количественной теории денег: в результате столкновения товаров и денег изменение цен на товары зависело бы исключительно от количества денег.

В свою очередь А. Пигу (1877--1959) внес, по сути, коррективу в методологию исследования денег по Фишеру, предложив учитывать мотивы хозяйствующих субъектов на микроуровне (фирмы, компании, частные лица), обусловливающие их "склонность к ликвидности" -- стремление откладывать часть денег в запас в виде банковских вкладов или ценных бумаг и т.п. Отсюда, по Пигу, в той мере, в какой будет иметь место ликвидность денег, будет происходить и адекватная корректировка цен.

Наконец, "революционным", пожалуй, можно признать то обстоятельство, что методологический инструментарий маржинализма позволил, в конце концов, снять вопрос о первичности и вторичности экономических категорий, считавшийся столь важным у "классиков". Это произошло прежде всего благодаря предпочтению каузальному (причинно-следственному) подходу функционального, ставшего важнейшим средством анализа, превращения экономической теории в точную науку.

В свершении "маржинальной революции" в экономической литературе выделяют обычно два этапа.

Первый этап охватывает 70--80-е гг. Х1Хв., когда возникли обобщения идей маржинального экономического анализа в трудах австрийца К. Менгера и его учеников, а также упомянутых выше англичанина У. Джевонса и француза Л. Вальраса. На этом этапе среди представителей маржинальной теории большее признание получил К. Менгер, ставший во главе "австрийской школы" маржинализма. Его школа, в которой активно сотрудничали также Ф. Визер, О.Бем-Баверк и другие ученые, выступала против исторического и социологического подходов в экономической теории, ратуя, как и "классическая школа", за "чистую экономическую науку". При этом ставшая на данном этапе центральной теория предельной полезности товара объявлялась школой главным условием определения его ценности, а сама оценка полезности товара признавалась психологической характеристикой с позиции конкретного человека. Поэтому первый этап маржинализма принято называть "субъективным направлением" политической экономии.

Характеризуя этот этап, М. Блауг указывает на ряд недостатков, которых не избежали "все три основателя (К, Менгер, У. Джевонс, Л. Вальрас.) теории предельной полезности", в их числе: а) полезность товара рассматривается как функция количества этого товара, не зависящая от количеств других потребляемых товаров; б) "объяснение" поведения потребителя полезностью сталкивается с двойственной оппозицией (одна из них утверждает, что теория полезности исходит из сомнительной и даже неверной психологии, а другая -- что психологические аспекты потребительского поведения не имеют отношения к объективному развитию экономического процесса, который от индивидуальных ощущений не зависит); в) "благосостояние" сводится к сумме количественных, поддающихся измерению полезностей для всех индивидов (домохозяйств) общества, и оптимальным считается такое распределение ресурсов, которое максимизировало бы благосостояние именно в этом смысле, и др.

Второй этап "маржинальной революции" приходится на 90-е гг. XIX в. С этого времени маржинализм становится популярным и приоритетным во многих странах. Главное достижение маржиналистов на этом этапе -- отказ от субъективизма и психологизма 70-х гг., с тем, чтобы подтвердить, говоря словами И. Шумпетера, что "целью чистой экономики... всегда оставалось объяснение регулярного хода экономической жизни на основе данных условий".

В результате представители "новых" маржинальных экономических идей стали расцениваться в качестве преемников классической политической экономии и называться неоклассиками, а их теория, соответственно, получила название "неоклассической". На втором этапе "маржинальной революции" -- этапе формирования неоклассической политической экономии -- наибольший вклад внесли англичанин А. Маршалл, американец Дж.Б. Кларк и итальянец В. Парето.

Эволюцию маржинальных идей на двух обозначенных выше этапах "маржинальной революции" можно охарактеризовать следующим образом.

Первое. Вначале маржинализм в своем субъективном течении акцентировал внимание на значении экономического анализа в части проблематики, связанной с потреблением (спросом), а классики, как известно, исходили из приоритета проблем производства (предложения). Но затем неоклассики (второй этап "маржинальной революции") обосновали необходимость одновременного (системного) изучения обеих сфер, не выделяя ни одну из них и не противопоставляя их друг другу.

Второе. Маржиналисты первой волны (субъективное направление экономической мысли), используя, подобно "классикам", причинно-следственный анализ, как бы повторили своих предшественников. Речь идет о том, что приверженность каузальному подходу привела и тех и других к версии признания стоимости (ценности) товарных благ в качестве исходной категории экономического исследования. Правда, с одной существенной разницей: "классическая школа" первичной в экономике считала сферу производства и источник формирования стоимости издержек производства, а "субъективная школа" первичной считала сферу потребления и обусловленность цен полезностью товаров и услуг.

В свою очередь маржиналисты второй волны, ставшие родоначальниками неоклассического направления экономической теории, благодаря замене каузального подхода функциональным исключили из "поля зрения" экономической науки существовавшую почти 200 лет дилемму о первичности и вторичности по отношению друг к другу сфер производства и потребления, а соответственно и споры о том, что лежит в основе стоимости (цены). Неоклассики, образно говоря, "объединили" сферу производства и сферу потребления в объект целостного системного анализа, распространив характеристику предельных экономических величин еще и на сферы распределения и обмена. В результате произошло как бы естественное объединение обеих теорий стоимости (теории издержек "классиков" и теории полезности "субъективистов") в одну двухкритериальную теорию, базирующуюся на одновременном соизмерении и предельных издержек, и предельной полезности. Это позволило представителям "новой экономики" -- неоклассикам исключить специальный анализ стоимости (ценности) каждого фактора производства, поэтому "то, что авторы классической школы выдвинули специальную теорию распределения (доходов.), как раз и является предметом критики со стороны современных авторов".