Теории и модели посткоммунистической переходной экономики

Программа предусматривала следующие либеральные положения:

- разнообразие форм собственности, их равенство перед законом, поощрение конкуренции между ними;

- использование рынка как главного инструмента координации деятельности производителей, развитие не только рынка товаров и услуг, но и рынка труда и капитала;

- макроэкономическое регулирование развития народного хозяйства посредством экономических рычагов и стимулов, индикативного планирования;

- оплата труда строго в соответствии с его реальными результатами [27, c. 33].

При Горбачеве советские экономисты в лице, прежде всего чиновников, несмотря на его несогласие на приватизацию, инициировали процесс отхода от государственной собственности. Практически директора заводов, крупные чиновники государственных ведомств и даже секретари обкомов и райкомов КПСС становились собственниками, предпринимателями и даже миллионерами. Как пишет Гайдар, знавший этот процесс не понаслышке, "номенклатура хотела растащить систему (госсобственность) по карманам и вместе с тем сохранить элементы этой системы, дающие гарантии власти над собственностью... Идеальная формула для бюрократии звучит так: прибавить к власти собственность! За основу рынка следует взять старый, "бюрократический рынок", где позиция участника определяется его чином, административной властью, но научиться извлекать из этого рынка настоящие денежные доходы. На нашем "новоязе" это называлось довольно точно - "регулируемый рынок". Регулируемый номенклатурой. Провести разгосударствление таким образом, чтобы в результате, перефразируя ленинское определение империализма, производство (расходы на производство и риск) осталось общественным, но присвоение стало частным. Приватизация официально не проводится, но реально она идет "совершенно секретно", идет только в своем кругу, для своих" [30, с. 144, 146].

Тем не менее, этот скрытый спонтанный процесс строительства "капитализма для себя" для определенной части советской номенклатуры еще при горбачевской перестройке был дополнен открытой рыночной программой "500 дней", разработанной группой экономистов-рыночников под руководством С. Шаталина и Г. Явлинского. В ней уже предусматривался широкий процесс открытой приватизации. Однако эта программа системного перехода к капитализму не была принята Горбачевым и Верховным Советом СССР, что стало одним из толчков к распаду СССР. Союзные республики хотели строить капитализм, и особенно это относилось к прибалтийским республикам.

Сторонниками сохранения социализма как системы при включении в него отдельных рыночных механизмов (как при нэпе или в Китае) оставались и большинство советских ученых-экономистов, особенно академических, привыкших к своим привилегиям и особому статусу, закрепленным в годы социалистического строительства. Они защищали "незыблемость" и "непреходящую ценность" социалистического строя, централизованного планирования и управления экономикой и говорили лишь о необходимости совершенствования социалистических производственных отношений. Практически никто из них, как и ранее, не предвидел системной революции, изменения самой сути производственных отношений, а уж тем более распада СССР. Советская общественная наука явно отставала от жизни, цепляясь за привычное, старое, но уходящее. А жизнь шла вперед в направлении революционных перемен и смены исчерпавшего себя общественного строя.

Даже при разработке горбачевской "концепции ускорения" лучшие отечественные экономисты того времени исходили из традиционных советских постулатов об административно-командном стимулировании машиностроения и научно-технического прогресса, а не об изменении базовых социально-экономических условий производства, системы устаревших производственных отношений, самой модели экономического развития страны. В этом смысле состояние советской экономической науки в начале горбачевской перестройки принципиально не отличалось от ее состояния в период брежневизма.

Несмотря на то, что в годы перестройки Горбачев привлек некоторых видных советских экономистов к разработке ряда экономических программ и партийных документов, в целом советская экономическая наука не занималась созданием научной базы уже идущих в стране перестроечных процессов и тем более выработкой будущей истинно рыночной модели советской экономики и общества [27,c. 34-35].

Советская экономическая наука накануне развала СССР и начала серьезных революционных процессов в преобразовании экономического базиса в новой России после 1991 г. оказалась не готовой к переходу к рынку, не смогла разработать обоснованную программу давно назревших экономических реформ, и эта "недостроенность" научной базы реформ, своего рода "недоделанность" сохраняются и до сих пор.

В годы системной трансформации, когда в стране начались процессы открытой и масштабной приватизации, создания реальной рыночной инфраструктуры и конкурентной среды, в российской экономической науке стала складываться оппозиционная антиреформаторская коалиция, взявшая курс на борьбу с проводимыми президентом Б. Ельциным и его правительством рыночными реформами. Многие бывшие "рыночники" перестали ими быть и заняли враждебную позицию. Первым против проводившихся реформ выступил Председатель Верховного Совета РФ Р. Хасбулатов, затем с критикой выступили и такие знаковые фигуры времен перестройки, как академики Шаталин, Абалкин, Петраков, Богомолов, затем к ним присоединился и Шмелев. Оппозиция нарастала и сплачивалась. Ее цель - возврат к рыночному социализму, к соединению плана с рынком, ориентация на опыт Китая и недопущение ориентации на опыт Запада, особенно на опыт США. Одновременно усилились и призывы к сохранению российской евразийскости, славянофильских традиций и т.д [27, c. 35].

В 1994 г. академики Шаталин, Абалкин и Петраков подготовили со своими сотрудниками вариант программы, в которой содержался призыв к частичному восстановлению государственного регулирования цен и доходов населения, планово-распределительных структур и т.д. Они стали доказывать необходимость прямого государственного административного вмешательства в экономику вплоть до возрождения какого-то подобия Госплана. Все это противоречило стратегическому курсу на формирование рыночной экономики и уводило страну с мейнстрима цивилизационного развития.

В 1996 г. тот же Петраков и его коллега В. Перламутров (ставший затем членом-корреспондентом РАН) писали: "Анализ политики правительства Гайдара-Черномырдина дает все основания полагать, что их усилиями Россия за последние четыре года переместилась из состояния кризиса в состояние катастрофы.

Взяв на вооружение концепцию финансовой стабилизации, имеющую ограниченное и производное значение, они стали множить дестабилизирующие факторы" [28, с. 76].

Петербургский экономист С. Рязанов предложил вообще "отказаться от не оправдавшей себя политики реформирования" и делать акцент не на предпринимательство, рынок и "примитивную жажду обогащения", а на государство, его хозяйничанье и инвестиции" [29, с. 712]. Поразительно, что подобные авторы не желали видеть опыт постсоциалистических стран Центральной и Восточной Европы, а также Балтии, где явный прогресс к тому времени был налицо.

Всему этому блоку советской экономической науки, действующей сегодня, противостоит блок современного экономического мышления, куда входят или входили в своё время Е. Ясин, В. Мау, Е. Гайдар, А. Илларионов, С. Васильев, А. Белоусов и др., стоящие на позиции рыночной трансформации, реформирования самой российской экономической науки в русле общего цивилизационного мейнстрима [27,c.34].

2. Модели переходной экономики

2.1 Общие черты основных моделей рыночной трансформации

Рыночные преобразования в постсоциалистических странах обусловлены кризисом социализма как экономической системы.

Кризис социализма носил повсеместный характер. Однако причины его трактовались по-разному, чем и определялся разный подход к его преодолению. Так, в КНР, первой из социалистических стран вступившей на путь преобразований, подобных революции, причина кризисных явлений усматривалась в авантюристической политике ее лидеров предшествующего периода. Тем не менее проводимая здесь с 1978 г. революция носит четко выраженный рыночный характер. Ее суть состоит в синтезировании лучших черт плановой и рыночной экономик в целях возведения социалистической плановой рыночной экономики. Во всех остальных социалистических странах кризис был воспринят как кризис социализма, преодоление которого возможно не путем оздоровления социализма, но путем его полного демонтажа и возведения принципиально иной экономической системы -- рыночной, капиталистической.

Китай остался социалистической страной, все остальные оказались постсоциалистическими. Заметим в этой связи, что незыблемым социализм остается в двух странах -- на Кубе и в КНДР.

Таким образом, разный подход к объяснению кризиса обусловил и разные способы и методы рыночных преобразований. В постсоциалистических странах его объясняют органическими пороками социализма, а потому последний не подлежит реанимации. В КНР противоположный взгляд: социализм вполне перспективная экономическая система, требующая лишь значительных усилий для оздоровления путем преодоления искажений природы социализма в предшествующий период развития вследствие проведения ошибочной политики больших скачков и культурной революции, имевшей сокрушительные последствия для национальной экономики.

Напомним, что и в СССР кризис советской экономики долгие годы не воспринимался катастрофически. В целях его преодоления в 80-е годы была предпринята попытка реализовать разработанную специально для этого советскими учеными-экономистами концепцию ускорения социально-экономического развития. Однако иллюзии развеялись очень быстро под воздействием неудач, постигших политических лидеров того периода в первые же годы ускорения. Благое начинание закончилось официальным провозглашением преобразования плановой экономики в рыночную, активно поддержанного странами ЦВЕ, которым данная система была к тому же навязана, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Политическая обстановка во всех странах ЦВЕ и в еще советских республиках Прибалтики была к этому периоду крайне острой. Начался стремительный распад социализма как системы, как мировой социалистической системы.

По-иному сложилась ситуация в КНР, где преобразования, подобные революции, были направлены на оздоровление социализма не просто путем устранения искажений его природы в предшествующий период в ходе проведения политики большого скачка и народных коммун, осуществления культурной революции. Принципиальное значение имел пересмотр марксистской концепции социализма, в связи с чем фактически была отброшена его советская модель. Место последней заняла модель социализма с китайской спецификой, конкретизацией которой стало социалистическое плановое рыночное хозяйство, на построение которого и устремлены усилия правящей партии на протяжении всех лет преобразований. Социализм с китайской спецификой был объявлен высшей стадией развития рыночной экономики, что и позволило принципиально изменить подход к товарно-денежным отношениям. Речь шла уже не о вынужденном допущении ТДО в социалистической практике, как это было в СССР. Такие отношения трактуются как имманентно присущие данной системе, а потому государство не вправе ущемлять их развитие.

Такое видение социализма и предопределило весь ход реформы относительно се содержания, основных направлений, последовательности и темпов ее весьма успешного осуществления на протяжении уже третьего десятилетия.

Существенное значение в успешном осуществлении рыночных преобразований в КНР имеет то обстоятельство, что концепция социализма с китайской спецификой не только не препятствует, но, напротив, предполагает всестороннее развитие рыночных отношений, постепенно распространяющихся и на государственный сектор. Это вполне соответствует объективным закономерностям мирового экономического процесса: под социалистическими лозунгами по существу воздвигается национальная модель рыночной экономики. Успеху китайской реформы во многом сопутствовало и ее своевременное проведение: к моменту ее начала история социализма исчислялась менее чем тридцатью годами.

И хотя социализм как система успел довести страну до полного разорения, все же социалистический менталитет не сложился окончательно, не были утрачены населением навыки к самостоятельному хозяйствованию, не вытравлено трудолюбие. Все это способствует более быстрой и менее болезненной адаптации трудящихся масс к рыночным условиям. Реформа протекает в условиях социального мира, так как не изжившая себя в глазах миллионов нищих китайских трудящихся идея социализма к началу преобразований не была отброшена, напротив, провозглашалась незыблемость социализма и марксизма как элементов официальной идеологии. Рыночные преобразования последовательно и успешно осуществляются под социалистическими лозунгами, хотя по мере ослабления их привлекательности в сознании народных масс социалистическая фразеология становится все менее навязчивой.

Итак, ситуация в разных социалистических странах складывалась по-разному, но необходимость радикальных перемен назрела повсеместно. В этой связи и возникла проблема модели реформирования экономики. Разное видение причин кризиса социализма, а следовательно, и способов его разрешения породило многообразие моделей преобразований, но базовыми явились две: либеральная, или монетаристская, во всем национальном многообразии ее реализации по отдельным странам и градуалистская. Первая была заложена в основу преобразований в постсоциалистических странах, к числу которых относятся страны ЦВЕ, Балтии и СНГ, вторая -- в КНР. Каждая из них имеет разное теоретическое обоснование, что и обусловливает их весьма существенные различия. Тем не менее можно выделить общие черты, порожденные идентичностью исходного и конечного пунктов движения. Назовем важнейшие из них:

- осуществление реформы по инициативе и под руководством государства в лице правящей номенклатуры;

- преобразование отношений государственной и кооперативно-колхозной форм собственности и соответствующих им институтов, чем достигается разгосударствление экономики;

- преобразование механизма хозяйствования;становление институтов рыночной инфраструктуры;

- коренное изменение социальной структуры общества.

В наиболее чистом виде либеральная модель была использована в бывшей ГДР, градуалистская, естественно, -- в КНР. Вместе с тем элементы градуализма четко просматриваются и в постсоциалистических странах, равно как либерализация экономической деятельности осуществляется и в КНР.

Однако эти модели имеют принципиально разное происхождение. КНР, первой приступившая к реформированию своей экономики, не могла позаимствовать на Западе готовую к употреблению модель уже вследствие того, что китайские реформаторы не ставили в качестве цели задуманных ими преобразований смену экономической системы. Речь не шла об устранении социализма. Необходимы были срочные меры в целях его оздоровления путем глубоко продуманного насыщения экономических отношений социализма рыночными и возведения социализма в соответствии с китайской спецификой. Подобная модель могла быть разработана усилиями только отечественной экономической науки, что и было сделано китайскими учеными.

В СССР, а вслед за тем и в других постсоциалистических странах социализм рухнул в одночасье. Предпринимавшиеся ранее отчаянные попытки его оздоровления не увенчались успехом. Распад социалистической системы принял необратимый характер, альтернативы рыночной экономике история не предоставила. Но и приемлемой для всех политических партий и течений модели реформирования не оказалось, а потому пришлось позаимствовать ее на Западе, что и было сделано. И хотя модель была разработана отнюдь не для социалистических стран, как показало время, она в полной мере не только соответствовала целевой установке на рыночную трансформацию, но и способствовала ее успешному и быстрому осуществлению.

При таких исходных предпосылках реформирование в постсоциалистических странах и в КНР имеет существенные различия, по крайней мере на исходных рубежах. В наиболее общем виде эти различия касаются отношения реформаторов к судьбе государственной собственности и соответствующего ей планового механизма хозяйствования, способов и темпов разгосударствления национальной экономики, методов государственного регулирования трансформационных процессов,места рыночного механизма регулирования, способов и направленности внешнеэкономической либерализации, особенностей решения социальных проблем. Каждая из этих моделей соответствовала конкретно-историческим и национальным особенностям стран, а потому они не взаимозаменяемы. Рыночная трансформация постсоциалистических странах сопровождалась трансформационным спадом, в КНР - высоким и устойчивым экономическим ростом, но не вследствие ущербности либеральной и достоинств градуалистской модели. Иные причины объясняют эти явления. Но важно понять, что состоявшийся вариант реформирования для каждой страны - единственно возможный, порожденный всей совокупностью факторов, сложившихся к началу преобразований. Судьбу чужой страны невозможно заимствовать даже из лучших побуждений в той же мере, что и судьбу другого человека. Экономическая генетика столь же значима, как и биологическая. Потому и нет в истории сослагательного наклонения.

Рассмотрим каждую из этих моделей более подробно.

2.2 Особенности либеральной модели

Напомним, что гибель социализма явилась неожиданной даже для западных советологов, не говоря уже об отечественной экономической науке, в силу своей крайней идеологизации даже не столько не способной, сколько не могшей в условиях недопустимости инакомыслия дать адекватного отражения социалистической реальности. И уже вследствие этого к моменту летального исхода социализма готовой к использованию на практике модели рыночной трансформации не оказалось, хотя такие попытки были предприняты еще в годы перестройки.

Итак, позаимствованная модель была разработана экономической элитой США и принята к практическому использованию международными финансовыми организациями. В исходном пункте она предназначалась для финансового оздоровления ряда стран Латинской Америки в целях погашения огромной задолженности перед МВФ. И уже вследствие этого заимствование оказалось не вполне обоснованным. Как известно, в постсоциалистических странах речь шла о создании рыночной экономики заново в крайне специфических условиях, не имевших аналога в мировой истории: преобразование в рыночную экономику плановой осуществлялось впервые в мире.

И все же заимствование не только состоялось, но вполне способствовало рыночной трансформации российской экономики. Отметим лишь частности, исторический антураж, на фоне которого происходило такое заимствование. Данная модель вполне соответствовала экономическим и прочим интересам как предлагающей, так и принимающей стороны. Развитые страны Запада были крайне заинтересованы в скорейшем разрушении империи зла, а вместе с тем, как им казалось, потенциально мощного конкурента на мировых рынках в облике советской экономики. Предварительные расчеты, проведенные в недрах МВФ, показали, что данная модель позволяла этого добиться: спад производства должен был составить не менее 25%. Действительно, предпосланный данной моделью стремительный характер преобразований явился одним из факторов трансформационного спада.

Но не менее важно и другое обстоятельство: эта же модель вполне соответствовала интересам и принимающей стороны -- правящей номенклатуры, инициировавшей радикальные преобразования ради реализации собственных целей, но не имевшей, однако, в готовом виде приемлемой программы под такую инициативу. Прежде всего несомненным достоинством данной модели было то, что предусмотренная ею политика шоковой терапии позволяла за короткий период придать рыночной трансформации необратимый характер. Это имело чрезвычайно важное значение в стране, где широкие слои населения отнюдь не требовали подобного рода перемен. Отметим, однако, что угроза реставрации, успешно предотвращенная на тот момент, не изжита в полной мере и по сей день, питаемая острым неприятием выявившейся дифференциации по уровню доходов в стране недавнего социалистического равенства.

Данной моделью предусматривалась безотлагательность коренных преобразований, столь актуальных ввиду катастрофического состояния советской экономики, равно как и экономик других социалистических стран, что наиболее наглядно проявлялось в полном развале внутреннего рынка, в буквальном опустошении магазинных полок

Итак, вынужденный характер заимствования, с одной стороны, совпадение при этом интересов предлагающей и принимающей сторон -- с другой, и обусловили выбор модели реформирования российской экономики. Она же была принята и другими постсоциалистическими странами во многом по тем же причинам. И там не оказалось в готовом виде собственной модели реформирования, а либеральная модель вполне позволяла немедленно приступить к делу, не терпящему отлагательства в условиях краха социализма.

К тому же она вполне поддавалась корректировке в зависимости от национальных особенностей.

Данная модель была реализована проведением политики шоковой терапии, что нашло отражение в осуществлении либерализации внешней и внутренней экономической деятельности. В рамках данной политики все страны приступили к преобразованию социалистических форм собственности путем проведения бесплатной и денежной приватизации на основе принятого в этих целях законодательства, хотя фактически ни одна из них не избегла и спонтанной приватизации, в тех или иных масштабах осуществленной еще до официального провозглашения рыночных преобразований.

Стремительная либерализация экономической деятельности, предусмотренная данной моделью, сопровождалась неоднозначными социально-экономическими явлениями. Так, отпуск цен в высокомонополизированной, хронически дефицитной экономике, характеризующейся к тому же глубокими структурными и технологическими дисбалансами, не мог не породить гиперинфляцию со всеми вытекающими из нее последствиями. Избежать ее при данной, монетаристской по своему теоретическому происхождению, модели реформирования оказалось невозможным. А иного не было дано, если исходить из реального хода истории, а не всякого рода предположений относительно того, что было бы, если бы, например, были другие реформаторы. Ведь и политические лидеры -- отнюдь не случайные фигуры. Они выносятся историей на авансцену как способные действовать адекватно сложившимся обстоятельствам. А обстоятельства были таковы, что массовой поддержки рыночным преобразованиям в стране не было вопреки катастрофическому положению советской экономики, массами не осознаваемому, и тем более не усматривалось лучшей альтернативы существующему строю. Но опасность социального взрыва назревала вследствие полного экономического застоя, из состояния которого социализм вывести так и не удалось в годы предпринятой именно в этих целях перестройки.

Важным направлением реформирования явилась либерализация внешнеэкономической деятельности. Была упразднена монополия государства на внешнюю торговлю, правом ведения внешнеторговой деятельности наделялись все хозяйствующие субъекты. Это способствовало бурному развитию торгово-посреднической деятельности, крайне прибыльной в стране хронического дефицита, равно как и формированию торгового капитала. Это было весьма существенно, так как такой капитал является историческим предшественником промышленного, он играет важную роль в накоплении денежного капитала, необходимого для участия в денежном этапе приватизации. Вместе с тем внешняя открытость постсоциалистической экономики мгновенно выявила низкую конкурентоспособность отраслей гражданского сектора ввиду его технико-технологической отсталости, что привело к массовому банкротству не только отдельных предприятий, но и целых отраслей.

Доминирующими направлениями экономической политики государства при данной модели реформирования стали денежно-кредитное и финансовое. В условиях огромного государственного долга такая политика носила преимущественно фискальный характер, что неизбежно вело к ухудшению финансового положения предприятий, истощению их инвестиционного потенциала, нарастанию кризиса неплатежей, появлению денежных суррогатов, разрастанию теневого бизнеса и пр. Но тем самым фискальная политика вынужденно ускоряла процесс демонтажа социалистической экономики. Именно это обстоятельство имело решающее значение, хотя и уровень компетенции в ее проведении был невысок, тем более что весьма активную роль в формировании экономической политики в тот период играли западные консультанты и советники -- в связи с тем, что модель была заимствована. Беда состояла в их неадекватном представлении об экономике посткоммунистических стран, что не мешало им навязывать свои рекомендации.

Все эти обстоятельства, в свою очередь, явились причиной резкого снижения жизненного уровня основной массы населения. Реформаторов и по сей день упрекают в том, что они провели реформу за счет населения. И это действительно так, но иначе и не может быть в любую переходную эпоху, а тем более когда речь идет о переходе от социализма.

Социальная политика государства в этот период при всей ограниченности его финансовых возможностей и просчетах в ее проведении все же оказалась достаточной для избежания крайних форм социальных конфликтов. Последние были порождены главным образом несвоевременной выплатой заработной платы и социальных трансфертов.

Отметим, что в странах ЦВЕ и Балтии либерализация экономической деятельности в меньшей мере сопровождалась негативными явлениями, так как здесь сложились более благоприятные условия для ее проведения.

При всех издержках реформирования реализация либеральной модели рыночной трансформации тем не менее соответствовала достижению поставленной реформаторами цели: она действительно способствовала весьма быстрому разложению системы социалистических экономических отношений и становлению рыночной капиталистической экономики.

2.3 Специфика градуалистской модели

Модель реформирования экономики КНР была разработана китайскими учеными на основе обобщения мирового экономического развития стран Запада и социалистических стран.

Использование данной модели позволило не только предотвратить кризисные явления в связи со сменой советской модели социализма на социализм с китайской спецификой, трактуемый как социалистическое плановое рыночное хозяйство, но и добиться выдающихся экономических успехов и уж тем более избежать крупных социальных потрясений. Решающее значение имело, во-первых, сохранение социализма как системы отношений общенародной, то есть государственной собственности, во-вторых -- смена модели социализма, снявшая препятствия для формирования отношений негосударственной, собственности во всем их многообразии. Китайскими учеными социализм трактуется как высшая стадия развития рыночной экономики. А это означает по существу полный отказ от марксистской модели социализма. Как известно, К.Маркс и Ф.Энгельс трактовали социализм как систему отношений общественной, общенародной собственности, материальной основой становления которой признавали индустриальный этап развития производительных сил в пору его зрелости. И совершенно открытым текстом они говорили о несовместимости этих отношений с рыночными, товарно-денежными. Отказ от марксистского толкования социализма позволил китайским ученым разработать и успешно использовать наиболее бесконфликтный способ преобразования социалистической экономики в национальную разновидность по существу современной модели смешанной рыночной экономики. Таким образом, китайские реформаторы и от социализма не отказались, коль скоро социалистические идеи не были изжиты в массовом общественном сознании к началу преобразований, и вместе с тем создали благоприятные условия для стремительного становления в стране рыночных отношений, совместив тем самым несовместимое с точки зрения концепции научного социализма. Началась длительная эпоха мирного сосуществования отношений государственной и негосударственных форм собственности, в ходе которого складывается их оптимальное по критериям смешанной рыночной экономики соотношение, изменяющееся по мере внедрения достижений НТП.

Концепция преобразований была разработана на рубеже 70--80-х годов под руководством выдающегося политического деятеля и ученого Дэн Сяопина (1904--1997). В ней дано четкое обоснование содержания и последовательности этих преобразований, их институционального оформления. Проведение реформы сопровождалось разъяснительной работой среди широких масс населения, что позволило сформировать позитивное отношение к ней и обеспечить социальный мир на протяжении всех лет преобразований. Необходимость реформы обосновывалась тяжелым наследием предшествующего развития, принявшего наиболее уродливые формы в годы больших скачков, народных коммун и последующей культурной революции. В результате всех этих экспериментов экономика оказалась в катастрофическом положении [15].

Преодолению подлежали унаследованные макроэкономическая несбалансированность, низкая эффективность социалистического производства, острый дефицит товаров и услуг, чрезвычайно низкий жизненный уровень населения, крайняя бюрократизация административно-командного аппарата. В связи с этим и требовалось немедленное лечение, методы которого разрабатываются китайской экономической наукой на протяжении всех лет реформы применительно к каждому данному этапу развития при целевой установке на построение социалистического планового рыночного хозяйства. Обоснование преобразований, подобных революции, велось по целому ряду направлений. Прежде всего была разработана и реализуется на практике концепция многосистемной структуры собственности, включающей наряду с государственной и коллективной индивидуальную частную и смешанную формы, признаны достоинства акционерной собственности. Содержание государственной собственности как экономической категории конкретизировано на основе концепции четырех прав: права собственности, права владения, права распоряжения и права пользования. Таким разграничением в теории и на практике прав собственности и прав хозяйствования, то есть прав владения, прав распоряжения и прав пользования, устраняется чрезмерная централизация управления, а вместе с ней и сугубо административные методы хозяйствования, расширяется хозяйственная самостоятельность государственных предприятий, внедряются экономические методы государственного регулирования. Слабая мотивация к эффективному труду на предприятиях государственной собственности преодолевается путем внедрения новых форм хозяйствования, как то: хозяйственный подряд, аренда, кооперирование, акционирование -- каждая из которых имеет множество разновидностей в зависимости от того, какие конкретно экономические проблемы решаются на том или ином этапе.

Большое внимание уделено и обоснованию перестройки системы планирования. Были разграничены понятия директивного и направляющего планирования и рыночного регулирования. Приоритет отдан направляющему планированию, суть которого состоит в использовании законов рыночной экономики (закон стоимости, закон спроса и предложения, закон конкурентной борьбы) в процессе планирования [20].

Обоснован тезис о социалистической экономике как социалистической товарной экономике, где социализм трактуется как высший этап развития рыночной экономики, что принципиально отлично как от концепции советских ученых об использовании ТДО при социализме, так и от югославской модели рыночного социализма. Осуществлен синтез системы планирования китайского типа и социалистической товарной экономики, в рамках которого обосновано органическое сочетание плана и рынка как единого регулятора, суть которого в том, что государство регулирует рынок, а рынок ориентирует деятельность предприятия. Концепция социалистической товарной экономики как социализма с китайской спецификой в 80-е годы трансформируется в более зрелую концепцию социалистического рыночного планового хозяйства, принятую XIV съездом КПК (1992).

В рамках данной концепции был разработан вопрос о социалистической конкуренции, исследование которого велось в следующих направлениях:

- механизм ценовой и неценовой конкурентной борьбы в социалистическом плановом рыночном хозяйстве;

- соотношение конкуренции и монополии;

- взаимосвязь конкуренции и монополии.

Обоснован тезис о внешней открытости китайской экономики, что явилось теоретической базой политики экономического зонирования. Ее проведением решалась проблема либерализации внешнеэкономической деятельности, в КНР направленной на широкое привлечение прямых иностранных инвестиций путем формирования следующих моделей зон территориальной открытости:

- специальные экономические зоны (СЭЗ);

- открытые города и территории;

- зоны экономического и технологического развития;

- зоны экономического развития;

- зоны пограничного экономического сотрудничества;

- зоны свободной торговли.

Наиболее открытый режим установлен в СЭЗ и зонах свободной торговли. Наряду с зонами создаются открытые территории и города, широкое развитие получила практика создания смешанных предприятий с участием иностранного капитала не менее 25% [17].

На протяжении всех лет преобразований научные исследования в области экономики носили сугубо прикладной характер и были подчинены достижению следующих результатов:

- комплексной сбалансированности национальной экономики;

- оптимальному соотношению темпов экономического роста и пропорциональности развития;

- наилучшему сочетанию методов макрорегулирования и макроконтроля;

- наиболее эффективному взаимодействию старых и новых экономических отношений и соответствующих им институтов.

В рамках выработанной стратегии экономического развития вопрос о соотношении реформы, развития и роста благосостояния весьма успешно решался в пользу их синхронизации. Признано было недопустимым ускорение реформы за счет снижения жизненного уровня населения. Так, обострение социально-экономической ситуации в стране в конце 80-х годов, обусловленное перегревом экономики в связи с чрезмерным ростом промышленного производства, вследствие чего инфляция за 1989 г. составила 19%, привело к приостановке реформы. Последовала трехлетняя пауза, в течение которой акцент был поставлен на антиинфляционную политику, весьма успешно проведенную, что и было отмечено специальным призом МВФ.

Реформа в КНР началась в конце 1978 г., когда ЦК КПК было принято решение о проведении преобразований экономического и политического характера, подобных революции. Она в исходном пункте была направлена на преобразование всех сторон жизнедеятельности китайского общества, последовательно осуществляемое на протяжении всех лет путем перехода:

- от натурального и полунатурального хозяйства к товарному плановому;

- от аграрного общества к индустриальному;

- от деревенского к поселково-городскому типу проживания;

- от закрытого к открытому обществу;

- от однообразия к многообразию форм хозяйствования;

- от экстенсивного экономического развития к интенсивному;

- от общества моральных принципов к правовому.

В соответствии с данными целевыми установками основные направления китайской реформы следующие:

- коренное преобразование аграрных отношений;

- реализация программы специального экономического зонирования;

- преобразования в государственном секторе в целях коммерциализации деятельности государственных предприятий на основе внедрения новых форм хозяйствования;

- реструктуризация народного хозяйства в целях переориентации на производство потребительских товаров и услуг;

- создание частного сектора путем законодательного допущения частнопредпринимательской деятельности в городе и деревне;

- проведение политики макрорегулирования и макроконтроля.

Преобразование аграрных отношений осуществлялось путем роспуска народных коммун и превращения крестьянской семьи в первичную производственную ячейку, действующую на принципах подворного семейного подряда. Земля, оставаясь в государственной собственности, предоставляется в аренду, срок которой непрерывно увеличивался, вплоть до пожизненной аренды. В первые же годы были существенно повышены государственные закупочные цены, ныне они устойчивы, но крестьяне получили свободу выбора рынка сбыта своей продукции. Деколлективизация сельского хозяйства создала предпосылки для формирования рыночных отношений в данной отрасли хозяйства, где занято около 70% населения. Экономический эффект аграрных преобразований был огромным: мотивация к труду возросла настолько, что даже при сохранении прежней технико-технологической оснащенности китайские крестьяне оказались мировыми лидерами по темпам роста производительности труда.

В результате потребности в продукции сельского хозяйства удовлетворяются полностью за счет собственного производства [20]

Специфика политики внешней открытости состояла в том, что она с самого начала была направлена на привлечение прямых иностранных инвестиций. Ее последовательное и глубоко продуманное проведение позволило успешно решить проблему дефицита инвестиционных средств путем привлечения в огромных масштабах иностранного капитала, за счет которого создавалось высокотехнологичное наукоемкое современное производство в таких ведущих отраслях народного хозяйства, как энергетика, машиностроение, приборостроение, производство ЭВМ, средств связи, оборудования для нефтедобычи, медицинского оборудования, оборудования для развития легкой, пищевой и фармацевтической промышленности. Создание всякого рода экономических зон способствовало быстрому развитию рыночных отношений, которые в первую очередь и обеспечивали высокие темпы экономического роста.

Одновременно с аграрной реформой началась реформа государственного сектора, но протекает она более медленно и с меньшим эффектом. Здесь широко апробируются многообразные формы хозяйствования. Цель их внедрения -- преодоление жесткого централизованного государственного регулирования производства, снабжения и сбыта готовой продукции. Ныне практикуется создание двух видов компаний на базе государственных предприятий в целях создания конкурентоспособных на мировых рынках конгломератов. За государством остаются такие функции, как назначение руководства, поглощение слабых предприятий сильными, формирование направлений НИОКР, предоставление всякого рода экономических преференций. Государство, оставаясь собственником имущества предприятия, созданного за счет бюджетных инвестиций, освобождается от материальной ответственности за деятельность предприятия. Активизируется кредитная политика государства, направленная на замену безвозвратного бюджетного финансирования кредитами [20].

К настоящему времени разработана программа реформы государственного сектора на период до 2010 г., направленная на повышение деятельности государственных предприятий, едва ли не половина из которых остаются убыточными. Это было признано национальным бедствием, а потому и реформирование государственного сектора рассматривается как штурм хорошо вооруженной крепости, по выражению Чжу Жунцзи -- одного из последних премьер-министров КНР, а ныне члена Постоянного комитета Политбюро ЦК КПК. Государственные предприятия мыслится оставить лишь в ключевых отраслях, что вполне соответствует природе современной рыночной экономики.

В ходе осуществления реформы КНР достигла выдающихся успехов. Так, соотношение форм собственности изменилось в пользу негосударственных форм; преобразована планово-распределительная система; прямое административно-командное регулирование уступило место косвенному с преобладанием экономических методов воздействия; с 1994 г. введена конвертируемость национальной валюты; заложен механизм устойчивого экономического роста; среднегодовой прирост доходов городского населения составил 6,5%, сельского -- 8,2%, сбережения населения выросли в 106 раз при среднегодовом росте заработной платы в 33,5%; с 1.05. 1995 г. введена 40-часовая рабочая неделяx [33].

Примечательно, что Китаю на протяжении всех лет реформирования удается успешно выполнять трехэтапный план социально-экономического развития, рассчитанный до середины XXI ве-ка, в соответствии с которым на первом этапе, то есть до середины 90-х годов, достигнуто удвоение валовой продукции промышленности и сельского хозяйства и обеспечение населения страны продовольствием и одеждой, на втором, а это к 2000 году, -- утроение ВВП и становление общества среднего достатка, к середине века мыслится достигнуть уровня среднеразвитых стран по душевому ВВП и завершить в основном модернизацию народного хозяйства.

Таким образом китайские реформаторы не только не допустили спада в экономике, но и обеспечили непрерывный экономический рост четко' выраженной социальной направленности. Опыт этот уникален и не подлежит тиражированию даже в постсоциалистических странах, так как порожден сугубо национальными обстоятельствами.

Подводя итоги, можно отметить следующие особенности китайской реформы:

- она осуществляется на основе концепции социалистического планового рыночного хозяйства, позволяющей использовать в меру экономической целесообразности преимущества планового механизма хозяйствования, ориентированного на использование законов рыночной экономики, не прибегая при этом к копированию чужого опыта;

- высокие темпы экономического роста успешно сочетаются со стабильностью;

- успешно реализуется формула: развитие -- цель, стабильность -- предпосылка, реформа -- движущая сила;

- методы государственного регулирования обеспечивают экономический рост на самых ответственных направлениях: сельское хозяйство, потребительский сектор, приток иностранного капитала, ориентированного на высокотехнологичное наукоемкое производство;

- успешное разграничение и сочетание методов и способов макрорегулирования и макроконтроля;

- достигнута оптимальная хронологическая последовательность реформы: каждый последующий шаг обоснован предыдущим;

- реформа оказалась самодостаточной, так как соответствует интересам всех слоев населения: правящая номенклатура, инициировав и возглавив реформу, сохранила политическую власть в своих

руках; реформа поддержана и снизу, так как сопровождается непрерывным ростом жизненного уровня трудящихся масс на протяжении всех лет.

Итак, базовые модели реформирования имеют существенные различия с точки зрения способов, методов, последовательности и темпов осуществления рыночных преобразований, что обусловлено различием теоретического подхода к их обоснованию. В свою очередь, это объясняется тем, что в КНР причина негативных последствий социалистического развития связывалась с неоправданным экспериментированием в годы правления Мао Цзедуна.

Принципиально иная ситуация сложилась в СССР. Разрушительные последствия 75 лет социалистического развития -- и при этом без существенных отступлений от теоретических постулатов концепции научного социализма -- были таковы, что никаких иллюзий относительно социализма практически уже никто не питал.

Отчаянная попытка его очеловечивания, предпринятая в годы перестройки, не удалась.

Однако парадокс реформирования и в постсоциалистических странах, и в КНР состоит в том, что не только исходный пункт движения, но и итог преобразований оказывается тождественным: во всех этих странах формируется современная модель рыночной экономики способами и методами, адекватными национальным особенностям каждой из этих стран. Таким образом при всем различии базовых моделей их объединяет то обстоятельство, что единым оказывается не только исходный пункт преобразований, но, по существу, и конечный. Но в силу объективных обстоятельств, как они сложились к началу преобразований в постсоциалистических странах и КНР, достигается это различным путем. И в этом смысле модели не взаимозаменяемы.

3. Особенности переходной экономики стран ЦВЕ И СНГ

Экономическая стабилизация в странах с переходной экономикой приобрела региональные оттенки, сгруппировав их по географическому расположению. Так, страны Центральной и Восточной Европы с трансформационной экономикой поставили целью достижение европейских стандартов и вступление в Евросоюз, что может означать признание мировым сообществом принципиально новой, рыночной модели экономического развития этих стран и завершение переходного периода. При сравнении основных макроэкономических показателей (ВВП, инфляция и безработица) отмечается очевидная тенденция приближения некоторых стран к параметрам стран Европейского союза и зоны евро

Прирост реального ВВП в странах с переходной экономикой не сопоставим и не должен ориентироваться на показатели ЕС и еврозоны. Для достижения необходимого уровня европейских стран государства с трансформационной экономикой должны обеспечить и поддерживать как минимум пятипроцентный прирост реального ВВП для приближения к высокоразвитым европейским странам, и такими государствами являются лишь страны Балтии.

Что же касается показателя инфляции, то к началу 2003 года Эстония, Словения, Румыния и Венгрия превысили средний показатель по ЕС и зоне евро. В свою очередь, лишь Чехия, Латвия, а также Венгрия и Словения смогли удержать безработицу в рамках Евросоюза, что имеет как позитивную сторону в самостоятельном экономическом развитии этих стран, так и негативную угрозу повышения этого индикатора при свободе передвижения рабочей силы в ЕС и беспрепятственной ориентации молодых специалистов на Запад. Что касается остальных стран, то уже основываясь только на этих показателях, можно утверждать, что они по-прежнему находятся на этапе развития переходной экономики, который, несмотря на возможную политическую декларацию его завершения, все еще требует дополнительных ресурсов и времени для роста экономики и уровня жизни населения.

Европейский стандарт экономического развития пока не был достигнут ни одной страной с переходной экономикой. Более того, политическая интеграция отдельных стран с переходной экономикой в Евросоюз, опередившая реальную экономическую конвергенцию, выдвигает угрозу преобладания негативных последствий объединения над позитивными, связанными с усилением мобильности более качественных европейских товаров на новые рынки, нерациональной миграцией рабочей силы и опасной капитализацией еще не окрепших национальных финансовых систем. Однако необходимо признать, что этими странами были внедрены и активно используются практически все системные элементы классического капитализма, как частная собственность, ставшая первостепенным источником мотивации экономической деятельности, финансовые рынки, создавшие наиболее эффективные механизмы формирования и управления финансовыми ресурсами, прозрачные и либеральные финансовые системы, обеспечившие свободный перелив капиталов, и т.д.

Другая группа стран менее однородна как в своих целях, так и в путях их достижения, что можно объяснить специфичностью их социально-экономического развития, политическим устоем и общественными традициями, при этом упуская тот факт, что аналогичная многополярность в Евросоюзе является выгодным преимуществом для малых стран в решении своих задач. К этой группе относятся страны СНГ с переходной экономикой.

Таблица 7.Динамика инфляции и роста ВВП за 2007,2009,2010 года

Примечание. Собственная разработка на основе источника [25,26].

К 1997 году практически всем странам СНГ удалось обеспечить прирост ВВП, а некоторые колебания 1998 года, вызванные российским финансовым кризисом, были преодолены, и прирост продолжился, причем достаточно интенсивными темпами. Востребованность антиинфляционной политики ощущалась некоторыми странами Содружества вплоть до 2000 года (Беларусь). На современном этапе инфляция стала планируемым показателем, колебания которого предсказуемы и в ожидаемой мере сказываются на всем финансовом и реальном секторе. Уровень безработицы в странах СНГ является традиционно низким, что объясняется преимущественно сильной социальной политикой государства и существованием скрытой безработицы. Десятипроцентный барьер безработицы, являющийся психологическим уровнем для стран мирового сообщества, преодолевали Армения, Грузия, Молдова, Россия и Украина. Страны СНГ преимущественно в силу своего геополитического положения изначально не ставили перед собой цель достичь европейских стандартов экономического развития. Азиатские и кавказские страны, богатые энергетическими ресурсами, ориентировали свою экономику на укрепление торгово-экономических связей с южными соседями, заменив экономико-политический оттенок развития государства на традиционно-религиозный (Узбекистан, Азербайджан, Армения). Другие страны сохранили отдельные элементы старой системы торговых связей, что было обусловлено оставшейся со времен СССР производственной инфраструктуры (Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан).

Россия с величайшим экономическим потенциалом, предполагающим свой оригинальный путь развития, выбрала целью своей переходной экономики капитализм. Однако в связи со сложным этапом адаптации к новым рыночным и демократичным условиям, сопровождавшимся активизацией коррупции и криминальных группировок, претендующих на владение стратегическими объектами путем “шоковой” либерализации и приватизации, капитализм в России приобрел форму “бандитского” капитализма. Аналогичную цель и механизм ее достижения выбрала для себя Украина, что фактически привело к тому, что возникшее рыночное мышление опередило реальные механизмы функционирования рынка, и субъекты стали осуществлять экономическую деятельность нового типа в старых условиях. При этом индивидуальные ценности стали преобладать над общественными и государственными, что повысило социальную напряженность.

Несколько иной вариант переходной экономики был выбран в Беларуси. Сохранив государственную собственность на стратегические экономические объекты, страна обеспечила социальную защищенность своих граждан, замедлив процесс создания дееспособного финансового рынка как механизма приватизации. Кроме того, проблемой переходного периода в Беларуси стало достижение высокой мотивации труда. Слабая развитость частнособственнического отношения к ведению хозяйства снижает заинтересованность в получаемых результатах. В то же время сильное государство позволяет реализовать свои функции и создавать общественные блага.