Институциональная система экономики и институциональные ловушки в ней

За период существования советской модели развития в обществе сформировалась поведенческая модель, ориентированная на достижение долгосрочных интересов и базирующаяся на долгосрочном планировании, как в экономической деятельности, так и в повседневной жизни. На формирование данной модели непосредственное воздействие оказали основные тенденции развития общества.

В общем, в переходной экономике меняется система базовых ценностей общества: происходит переориентация с долгосрочной модели поведения на краткосрочную. Это происходит по той причине, что в условиях неопределенности и нестабильности следование долгосрочной модели приносит только убытки, а прибыльные краткосрочные посреднические сделки убеждают экономических агентов отказаться от модели, основанной на долгосрочных интересах. Разрушению последней модели способствовали многочисленные неудачные попытки граждан спасти свои обесценивающиеся сбережения в многочисленных финансовых пирамидах, подозрительных банках, сомнительных аферах.

В результате в обществе укоренилась модель, ориентированная на достижение краткосрочных интересов. Жизнь «сегодняшним днем» стала нормой и процессы возврата к прежней модели связаны с большими издержками, если необратимы.

Таким образом, мы попали в глобальную институциональную ловушку, связанную с не состыковкой эффективного развития и краткосрочной моделью поведения.



3. Пути выхода из институциональных ловушек применительно к Российской Федерации

3.1 Закрепление и возможности выхода из ловушки

Формирование инвестиционной ловушки происходило за менее короткий срок, чем выход из нее. Это объясняется тем, что для понятия выгоды от долгосрочных инвестиций экономическим агентам требуется больше времени, чем для укоренения обратной модели поведения, причем значительный временной лаг существует между принятием решений и выгодой, полученной новаторами и консерваторами, принимающими решение о долгосрочных инвестициях только после того, как новаторы будут получать не разовую, а постоянную прибыль.

Выход из институциональной ловушки очень длителен и достаточно тяжелый.

Как было отмечено ранее, существует два варианта выхода из институциональной ловушки: эволюционный и революционный. Причем эволюционный путь возможен, но только с помощью государства. Пока оно само не изменит свою политику с краткосрочной модели на долгосрочную и не начнет вкладывать в свой капитал (в большей степени в человеческий, поскольку вложения в производственный могут быть осуществлены и частным сектором), показывая таким образом серьезность своих намерений, экономические агенты будут чувствовать себя неуверенно и не будут осуществлять долгосрочных инвестиций, то есть менять свою поведенческую модель с краткосрочной на долгосрочную. Только тогда, когда экономические агенты-резиденты начнут получать выгоды от следования долгосрочной модели можно ожидать долгосрочных иностранных инвестиции. Таким образом, для выхода из ловушки необходимо изменение действующих институтов в результате спонтанной эволюции или целенаправленного государственного вмешательства.

Вопросу о том, как выйти из той или иной конкретной институциональной ловушки (как бороться с коррупцией, с неплатежами, с теневой экономикой, и т. п.) посвящена обширнейшая литература. Но подавляющее большинство предложений носят характер рецептов, не вписанных ни в какую теорию и не имеющих серьезного обоснования. Они, как правило, не приводят к успеху и в лучшем случае дают лишь временный эффект. Имеются основания полагать, что институциональные ловушки, чаще всего, оказываются устойчивыми лишь в среднесрочных периодах, и что экономические системы постепенно вырабатывают механизмы, способствующие выходу из неэффективных равновесий. Теория, бегло очерченная выше, дает основу для систематического рассмотрения таких механизмов.

Согласно сказанному ранее, агенты предпочтут переход к эффективной норме, если сумма соответствующих ей приведенных трансакционных издержек и трансформационных издержек перехода окажется меньше приведенных трансакционных издержек функционирования в рамках действующей неэффективной нормы.<7>

Отсюда следует, что для выхода из ловушки необходимо выполнить хотя бы одну из трех задач:

a) увеличить трансакционные издержки действующей неэффективной нормы;

b) уменьшить трансакционные издержки альтернативной эффективной нормы;

c) снизить трансформационные издержки перехода к альтернативной норме. Для достижения этих целей следует подходящим образом воздействовать на механизмы координации, сопряжения и культурной инерции.

Итак, рассмотрим меры микро- и макроэкономического характера, которые могут быть предприняты правительством, а также спонтанные тенденции, которые иногда способствуют выходу из институциональных ловушек.

1) Санкции.

Простейший рецепт увеличения трансакционных издержек неэффективной нормы - введение подходящих санкций, например, строгую уголовную ответственность за коррупцию или высокий налог на бартерные сделки.

На самом деле, однако, строгие санкции могут вести к высоким издержкам.

Имеются, по крайней мере, три источника таких издержек.

Во-первых, при ужесточении санкций могут расти расходы на их осуществление, в частности, в связи с увеличением сопротивления тех, кто подвергается санкциям, необходимостью тотального контроля, и т.п.

Во-вторых, санкции, направленные на предотвращение нежелательного поведения определенного типа, могут привести к его замещению еще более неэффективной нормой. В результате система может перейти из одной институциональной ловушки в другую. Например, строгое наказание за неплатежи может побудить фирмы «уйти в тень».

В-третьих, следует принять во внимание возможность ошибочного применения санкций. Социальные издержки в результате наказания невиновного тем больше, чем строже наказание.

2) Механизмы репутации.

Развитие механизмов репутации - другая возможность увеличить трансакционные издержки коррупции, неплатежей, уклонения от налогов, и т.п. Их становление лишь частично связано с государственными решениями. В других отношениях оно определяется спонтанными процессами. В начале российских реформ 90-ых годов старые репутационные механизмы (в частности, система «личных дел», характеристик, и т.п.) перестали работать. Новые механизмы возникали постепенно благодаря усилению государства и формированию новых бизнес-сетей. Механизмы репутации не только увеличивают трансакционные издержки неэффективных норм, но одновременно снижают трансакционные издержки эффективного поведения. Устанавливая связь между поведением экономического агента (индивида, фирмы, и т.п.) в прошлом и его текущим вознаграждением, механизмы репутации способствуют позитивным культурным сдвигам, побуждая агентов к увеличению их планового горизонта - периода, на котором они учитывают последствия своих решений.

3) Амнистия

Трансакционные издержки функционирования в рамках определенной нормы могут зависеть от предыстории агента. Так, если «злостный неплательщик» решил добросовестно платить налоги, это может мало сказаться на вероятности его привлечения к уголовной ответственности. Соответственно, его стимулы к переходу снижаются.

Репутационные механизмы, усиливают этот эффект и потому в своих крайних формах могут играть негативную роль. Амнистия - «инструмент забывания прошлого» способствует снижению того компонента трансакционных издержек эффективной нормы, который связан с его историей «до перехода». Амнистии по различным нарушениям закона используется многими правительствами. Успех, однако, достигается не всегда. Амнистии должны быть редкими, непредсказуемыми событиями, в противном случае они могут стимулировать отклоняющееся поведение. Их необходимо осуществлять в подходящий момент, когда фундаментальные причины, породившие ловушку, уже устранены, и дополнять другими мерами, ослабляющими также эффекты координации и сопряжения.

4) Макроэкономическая политика

Еще недавно многие экономисты считали, что эффект макроэкономической политики слабо зависит от экономических институтов, и что ее влиянием на институты можно пренебречь. Оказалось, однако, что оба эти утверждения неверны, если экономические институты находятся в стадии становления. В России 1992 года стандартная политика подавления инфляции за счет сдерживания роста денежной массы при неразвитой системе безналичных расчетов, отсутствии рынка капитала и не работающем законе о банкротстве привела к возникновению ловушки неплатежей и вытеснению денежного обмена бартерным. Попытка имитировать западную налоговую систему в условиях, когда система налоговых органов еще не сформировалась, способствовала бурному росту доли теневого сектора. Нерациональная социальная политика внесла свой вклад в неудачу приватизации: ничтожные пенсии и пособия по безработице, отсутствие программ переквалификации заставляли работников отчаянно сопротивляться реструктуризации.

3.2 Современная оценка методов борьбы с институциональными ловушками в РФ

Важнейшим итогом институционального строительства последних двух десятилетий в России стало становление и последующая консолидация трех важнейших формальных институтов (институционального «ядра» российского политического режима:

- монопольное господство фактического лидера федеральной исполнительной власти в сфере принятия политических решений;

- отсутствие открытой электоральной конкуренции элит;

- иерархическая соподчиненность субнациональных органов власти и управления («вертикаль власти»).

Эти институты на сегодняшний день (если их рассматривать с точки зрения соответствия «интересам тех, кто занимает позиции, позволяющие влиять на формирование новых правил») весьма несовершенны, поскольку они содержат временные либо неустранимые «дефекты»: на федеральном уровне государственного управления имеет место своего рода двоевластие (президент versus премьер-министр), иные партии, чем ЕР, в отдельных случаях выступают реальными противниками этой партии на электоральных аренах, а «вертикаль власти» не носит всеохватывающего характера из-за неполного включения в ее состав органов местного самоуправления. Всем этим институтам также имманентно (неизбежно и неустранимо) присуща неэффективность, проявлениями которой служат:

- крайне высокий уровень коррупции (которая, помимо прочего, создает стимулы к лояльности всех сегментов элит),

- скрытая, но весьма жесткая борьба заинтересованных групп («башен Кремля») за доступ к ренте и передел ресурсов,

- неспособность правящих групп к про ведению реформ, могущих нарушить сложившееся институциональное равновесие (что объясняет неэффективность попыток авторитарной модернизации страны).

Сформировавшееся в России к началу 2010-х годов институциональное равновесие оказалось самоподдерживающимся -- не только из-за отсутствия значимых акторов, способных создать вызовы режиму, но и в силу инерции, задаваемой в том числе и институтами, сформированными в 1990-е и особенно в 2000-е. Хотя некоторые исследования говорят о глубокой неудовлетворенности российских элит положением дел в стране, их коллективным действиям, направленным на изменения статус-кво, сегодня препятствует не только довольно сильная фрагментация акторов, но и институционально закрепленные барьеры. В самом деле, сложившееся равновесие фактически способствует тому, что стремление к сохранению любой ценой статус-кво в системе власти и управления («стабильность» режима) из средства его поддержания становится самоцелью для правящих групп. Даже если предположить, что те или иные группы в руководстве страны сегодня или завтра сами захотят провести преобразования, ориентированные на повышение эффективности управления страной, их благие намерения почти неизбежно натолкнутся на риски непреднамеренного ухудшения собственного положения из-за подрыва статус-кво, превосходящие возможные выгоды таких преобразований для самих правящих групп и для страны в целом. В итоге Россия оказывается в ситуации, когда даже осознание элитами, да и обществом в целом, острой необходимости перемен в стране и кардинального пересмотра указанных выше политических институтов не только не создает у акторов стимулов к преобразованиям, но и также наталкивается на представление о невозможности реализовать их «здесь и теперь» без существенных потерь для тех, кто рискнет эти перемены воплотить в жизнь.

Такого рода институциональное равновесие, которое в значительной мере напоминает позднесоветскую политическую практику 1970-х -- начала 1980-х годов, представляет собой «институциональную ловушку», то есть устойчивое, но неэффективное равновесие, в нарушении которого никто из значимых акторов не заинтересован. Иначе говоря, по мере дальнейшего упрочения нынешней институциональной «стабильности» Россия попадает в «порочный круг», чем дальше, тем больше снижая шансы страны на успешный выход из возникшей «институциональной ловушки».<15>

Возможен ли, и если да, то каким образом, выход России из «институциональной ловушки»: отказ от нынешних политических институтов неэффективного авторитаризма и выработка новых, более устойчивых и успешных демократических правил игры? Ответ на этот вопрос представляется неочевидным, по крайней мере, в краткосрочной перспективе. И дело не только в том, что сегодня условия для такого рода институциональных изменений в России отсутствуют (никто из акторов не способен, да и не склонен к их проведению).

Выход из «институциональных ловушек» обычно становится следствием мощных внешних шоков, подобных войнам, революциям, природным либо техногенным катастрофам или экономическим коллапсам, и предугадать возможное их воздействие на поведение акторов -- задача заведомо неблагодарная. Во всяком случае, если вывести за скобки вероятность такого рода внешних шоков для России, то, следует признать, развитие событий по данному пути более чем сомнительно. Реалистической альтернативой можно считать эволюцию существующих в России политических институтов в ином направлении. На сегодняшний день просматриваются два базовых варианта краткосрочной эволюции российских политических институтов: сохранение нынешнего статус-кво (говоря языком советского периода, их дальнейшее «загнивание») либо попытки преодоления их низкой эффективности путем ужесточения авторитарных тенденций (то есть посредством «жесткой руки»). Вероятность каждого из этих вариантов с трудом поддается оценке; скорее всего, этот вопрос прояснится лишь с завершением общероссийского электорального цикла 2011-2012 годов.

Вариант «загнивания» предполагает сохранение нынешних политических институтов России на протяжении ближайшего десятилетия в их неизменном виде, с отдельными, не слишком существенными изменениями. Такое -- вполне инерционное -- развитие событий имеет шансы реализоваться, если констелляция ключевых акторов и их возможности по извлечению ренты останутся примерно теми же, что и сейчас. В этом случае можно ожидать дальнейшего усугубления проблем принципал-агентских отношений между Центром и субнациональными органами власти и управления, нарастания коррупции на всех уровнях и перманентных всплесков (периодически «разруливаемых») конфликтов групп интересов за передел ренты. Вместе с тем ожидаемое дальнейшее снижение эффективности институтов, весьма вероятно, будет сопровождаться и косметическими институциональными изменениями, призванными повысить значимость второстепенных институтов, с тем чтобы сохранить в прежнем состоянии и в какой-то мере упрочить институциональное «ядро» политического режима. Сегодня эти институты (такие, как Общественная палата или партии -- сателлиты Кремля типа «Справедливой России» либо «Правого дела») по большей части носят имитационный характер. Но нельзя исключить, что со временем они могут приобрести определенную автономию и выступить в качестве полноценных политических арен и/или подчиненных акторов, которые не только не подрывают монополию правящей группы, но и, напротив, поддерживают ее. Еще дальше идущие шаги на этом пути могут включать в себя и коррекцию распределения власти -- замену абсолютного большинства ЕР в региональных легислатурах относительным, «сверхболыпинства» ЕР в Государственной думе простым большинством, определенное расширение полномочий Думы и региональных легислатур (в частности, согласование с большинством депутатов кандидатур на посты федеральных и региональных министров) и т. д. В предельном варианте косметические институциональные изменения могут включать в себя даже создание условий для «управляемой» электоральной конкуренции на субнациональных выборах (предполагающей, однако, что доступ к участию ограничен «лояльными» партиями и кандидатами, а централизованный контроль над субнациональными органами управления сохранен в рамках «вертикали власти»). Такого рода институциональные изменения в целом позволят правящей группе кооптировать реальных и потенциальных автономных акторов, вместо того чтобы подавлять их. Но все эти шаги скорее увеличат издержки поддержания институционального равновесия (в том числе из-за роста побочных платежей соискателям ренты), чем повысят эффективность институтов. Такая политика может продолжаться до тех пор, пока эти издержки не окажутся запретительно высокими либо пока нынешнее поколение российских руководителей попросту не уйдет в мир иной, подобно поколению советских руководителей эпохи «застоя», при жизни которых на саму возможность пересмотра институционального «ядра» в стране было наложено табу.

Почти два десятилетия политики институционального строительства в России привели страну в тупик «институциональной ловушки» господства неэффективных авторитарных политических институтов. Эти институты, самоподдерживающиеся и укореняющиеся в политической жизни страны, стали продуктом деятельности российского политического режима и служат важнейшим инструментом, обеспечивающим его функционирование. Но эти институты также служат и важнейшим тормозом для развития России, препятствуя политической конкуренции элит за голоса избирателей, подотчетности и ответственности органов власти, а также эффективности управления на всех уровнях. Российские политические институты в их нынешнем виде уже нельзя улучшить: их можно только уничтожить. В ближайшие годы станет яснее, возможны ли в принципе демонтаж и замена российских политических институтов мирным путем, либо эти институты окажутся несовместимы с дальнейшим существованием России как таковой.



Заключение

Институциональные ловушки - это неэффективные, но устойчивые институты, или нормы поведения, удерживающих экономику в неэффективном равновесии. Глобальной проблемой институциональных ловушек является тот факт, что избежать их достаточно сложно, это требует тщательного продумывания содержания каждого нововведения, реформы, указа и пр. в законодательство РФ, и, помимо этого, повторного анализа уже существующих норм с последующим внесением в них коррективов, характерных для этапа развития общества и экономики в целом.

В ходе написания работы в соответствии с поставленной целью были решены следующие задачи:

1) рассмотрены понятие, сущность и виды институциональных ловушек;

2) обозначены причины возникновения институциональных ловушек;

3) изучены процесс формирования и возможности преодоления институциональных ловушек;

4) рассмотрены примеры институциональных ловушек и причины их возникновения в России

5) выявлены возможные пути выхода из институциональных ловушек применительно к экономической системе России.

Вследствие чего можно сделать следующие выводы.

Интерес к изучению данного явления в экономике страны возник относительно недавно, при этом датировать возникновение теории институциональных ловушек как самостоятельного научного направления можно 1999-ым годом, когда вышла соответствующая статья В.М. Полтеровича. В этой работе был дан довольно полный свод всех механизмов и эффектов, лежащих в основе институциональных ловушек, а также введен целый ряд новых экономических категорий. Таким образом, причины возникновения институциональных ловушек в экономике страны многочислены. Выяснение причин появления данной категории является одним из главных этапов выхода из сложившейся ситуации, а анализ причин позволяет предотвратить похожие ситуации в будущем.

Последнее достаточно важно, поскольку в результате действия институциональных ловушек создаются предпосылки для разбалансированности финансовых ресурсов государства, роста бюджетного дефицита, государственного долга. Как следствие этого, национальная экономика будет функционировать в условиях макроэкономической нестабильности, основными характеристиками которой являются ускорение инфляционных процессов, рост процентных ставок, снижение ликвидности банковской системы, повышение уровня рисков, и другие.

Выход из институциональной ловушки представляет собой трудный и сложный процесс, что доказывается современным состоянием российской экономики.

Переход в начальное состояние или выход из институциональной ловушки связан с очень высокими издержками трансформации, что и сдерживает какие-либо серьезные преобразования, предопределяя тем самым длительное существование неэффективной нормы, кроме этого выход из институциональной ловушки может сдерживаться такими силами, как государство, влиятельные группы интересов и т.д.

Таким образом, в результате действия институциональных ловушек возникают стабильные негативные ситуации, которые можно исправить, только понимая природу и причины их возникновения. Проблема институциональных ловушек усугубляется тем, что часто субъекты институционального регулирования, не понимая причину их возникновения, могут принимать решения, не способствующие, и даже ухудшающие ситуацию.



Список использованной литературы

1. Бренделева Е.А. QWERTY - эффекты, институциональные ловушки с точки зрения трансакционных издержек//Экономический вестник Ростовского государственного университета. 2006.Т.4,№2.С.42-47

2. Гонтмахер Евгений. Российская модернизация: институциональные ловушки и цивилизационные ориентиры// Мировая экономика и международные отношения. - №10. - 2010 г.

3. Дроздов Н.Д. Институциональная экономика: Учеб. Пособие - Тверь: Твер. гос. ун-т, 2006. 156 с., рис. 13, наим. 29.

4. Институциональная экономика: новая институциональная экономическая теория: Учебник/Под ред. А.А. Аузана. - М.: ИНФРА - М. 2006. - 416 с.

5. Колодий С.Ю. Институциональные ловушки в процессе формирования и использования финансовых ресурсов государства// Серия «Экономика и управление». - Том 23 (62). 2010 г. № 3. С. 162-171.

6. Лесных, В. В. Институциональная ловушка неэффективного собственника как фактор торможения реформ (на примере ОПК) // Вестник УГТУ-УПИ. Серия экономика и управление. - 2008. - № 4 (94). - С. 4-14. - 0,53 п.л.

7. Макарова Е.П. Институциональные ловушки, препятствующие становлению социально ответственного бизнеса Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 36 (251). Экономика. Вып. 35. С. 62-64.

8. Маркина М. Ю. Институциональные ловушки инновационного развития Российской экономики// Журнал институциональных исследований. - Том 3, №1. 2011

9. Олейник, А.Н. Институциональная экономика/ А.Н. Олейник. - Мю: Инфра - М. 2007. - 416 с.

10. Полтерович В.М. Институциональные ловушки: есть ли выход? // Общественные науки и современность.- №3. -2004. С. 5-16.

11. Полтерович В.М. Институциональные ловушки и экономические реформы // Экономика и математические методы. - 1999. - Т.35. Вып.2;

12. ред. проф. В.Н. Белова. - Саратов: Издат. центр «Наука», 2011. - 336 с.

13. Стратегии социализации молодежи в глобальном мире: C6. науч. трудов. / Под.

14. Теория институциональных ловушек и правовой // Капитал Страны Федеральное интернет издание [Электронный ресурс] URL: http://www.kapital-rus.ru/articles/article/182692

15. Функциональные свойства институциональных ловушек // Капитал Страны Федеральное интернет издание [Электронный ресурс] URL: http://www.en.kapital-rus.ru/articles/article/182086

Размещено на Allbest.ru