Идеи И. Посошкова о самобытном хозяйственном опыте России

Этот своеобразный, "изоляционистский" меркантилизм - характернейшая особенность идеологии Посошкова. Другой чертой меркантилистической доктрины является идея активного проникновения русских товаров на европейские рынки. Основной инструмент торговой экспансии - массовый вывоз более дешевой продукции. Например, он мечтает "наполнить" стеклянной посудой другие государства и "наготовить" на всю Европу полотен. План Посошкова прост - вначале защита национальной промышленности от иностранной конкуренции, ее подъем, а затем победоносные "торговые войны" уже на континенте.

Сейчас можно смело сказать, насколько глубоко понимал Посошков проблемы хозяйственного развития России. Выход страны к Балтийскому морю и налаживание экономических связей с европейскими странами оказали глубокое влияние на ее экономику. Подобно многим странам Восточной Европы, Россия традиционно выступала на общеевропейском рынке как поставщик в основном сельскохозяйственной продукции и импортер промышленных товаров. В XVIII веке русский лен, пенька, кожи, зерно и другие виды аграрной продукции обладали относительно высокой конкурентной способностью, поскольку создавались даровым трудом крепостных крестьян.

Все возрастающий вывоз аграрной продукции приносил помещикам, купцам, богатым крестьянам, а также и государству относительно высокие прибыли. Так, с начала XVIII столетия год от года на основе постепенного увеличения доли вывоза продовольствия происходило углубление и закрепление аграрной специализации страны со всеми вытекающими последствиями.

Россия оказалась просто неподготовленной для равноправного торгового партнерства с Западной Европой. А внешний фактор сыграл роль своеобразного катализатора в расширении сельскохозяйственного производства на крепостнической основе. В стесненном положении оказалась национальная промышленность. В стране началась консервация феодальных отношений.

"Революция цен", которая пришла в Россию с запозданием на 200 лет, оказала крайне противоречивое влияние на российскую экономику. Крепостничество приобрело "второе дыхание", и пик своего развития российский феодализм прошел в условиях "симбиоза" с европейским и отечественным капитализмом. Судьба национального капитализма оказалась печальной - ему пришлось приспосабливаться к текущей ситуации.

Посошков наблюдал в экономической жизни государства эту негативную тенденцию. Она еще не набрала такую силу, но уже в период "петровской революции" многие помещики расширяли свою запашку за счет крестьянских наделов. Вероятно, наиболее полно Посошков ощутил влияние "революции цен" в 20-е годы XVIII века, когда он выступил как организатор мануфактурного производства. Рост цен ударил по мелким и средним предпринимателям, а также по разбогатевшим ремесленникам, стремившимся организовать мануфактуры. Поэтому так энергично экономист выступал за таксацию рыночных цен.

По существу вся экономическая программа, предложенная Посошковым в книге, - это программа развития российской экономики, основанная на подъеме не только промышленности и торговли, но и прежде всего сельского хозяйства. Отсюда стремление мыслителя с помощью осуществления новых проектов деформировать феодальные отношения в деревне, создать условия для постепенного изживания крепостничества.

Центральное место в теоретическом арсенале Посошкова занимает концепция "изобильного богатства", которая лежала в основе его проектов.

Идея достижения "изобильного богатства", богатства с приращением, касается вещественных и невещественных его форм. Однако основа всего - растущее "всенародное богатство" (в том числе крестьянское), которое состоит из "домовых внутренних богатств". Посошков, предлагая легализацию такой частной собственности, которая будет все время увеличиваться, подошел к проблеме индивидуального капитала. Под пером Посошкова понятие "домового внутреннего богатства" становится тождественно растущему богатству частного хозяйства, при этом прекрасно использующего натурально-хозяйственные принципы экономии богатства.

Идея "домостроительства" интересна и в другом аспекте. Посошков как бы "открывает" в структуре феодального хозяйства опорные элементы будущей структуры буржуазного общества. Но как их "оживить"? У Посошкова на этот счет два пути: "домовое богатство" может расти за счет дальнейшей рационализации потребления. С другой стороны, государство своей новой экономической политикой должно создать условия для развития крестьянского хозяйства, ремесленного и мануфактурного производства.

Почти повсюду на страницах "Книги о скудости и богатстве" Посошков очень лестно отзывается о деятельности купечества, отводит ему высокий социальный статус в государстве, ставит его "на одну доску" с дворянством. Это позволило некоторым исследователям заявить о купеческом характере идеологии Посошкова. Основные реформы он намечал провести прежде всего в сфере производства, и только вместе с изменениями в сфере обращения они дали бы определенный эффект. Экономист отмечал, что "купецкий человек" потребен всем "чинам". И роль торговли становится все больше, если растет "изобильное богатство", богатство с избытком. Не случайно, ведя разговор об огромной роли внутренней торговли, Посошков по существу заявляет о посреднической роли коммерции, осуществляющей связь между частными домохозяйствами. Так мыслитель вплотную подошел к идее обмена; "избытками", т.е. "домостроительской" роли торговли в государстве.

В учении об "изобильном богатстве" можно увидеть и некие "отголоски" крестьянских утопий о блаженной земле, где все счастливы и все продукты, необходимые для жизни, есть в изобилии. Правда, одна из этих утопий рисует достаточно примитивное общество, в котором люди не занимаются земледелием, там нет царей, не находят применения железо и серебро. У Посошкова, наоборот, идея изобилия связана с развитием земледелия, постепенным раскрепощением производительных сил крестьянского хозяйства. Он все время подчеркивает трудовой характер производства "прибытка", составляющего материальную основу растущего богатства.

Говоря о продуктивности труда, Посошков чаще всего приводит примеры из аграрной сферы экономики. Здесь он высказал догадки, что не только труд, но и "земля" один из источников богатства. Согласно К. Марксу, потребительные стоимости - знаки вещественного богатства, - "представляют собой соединение двух элементов - вещества природы и труда". Поэтому "труд не единственный источник производимых им потребительных стоимостей, вещественного богатства".

Концепция производительного труда Посошкова имеет определенные противоречия. Ратуя за обновление российского хозяйства с определенным упором на обрабатывающую промышленность, он настаивал в основном на подъеме тех ее экспортных отраслей, которые используют, как правило, сельскохозяйственное сырье. Все отрасли тяжелой промышленности "представлены" в книге прокатным делом ("волоченное железо"), производством жести и кровельного железа. Это определенным образом обедняет глобальные идеи Посошкова о борьбе за промышленную ориентацию страны в общеевропейском разделении труда. Однако мануфактурное строительство в России при жизни Посошкова только набирало силу. Кроме того, даже крупная мануфактура не могла стать достаточно самостоятельной формой производства. Она, по словам К. Маркса, "выделялась как архитектурное украшение на экономическом здании, широким основанием которого было городское ремесло и сельские побочные промыслы". И у Посошкова прослеживаются не только "ремесленные", но и "крестьянские" истоки происхождения мануфактур.

Реализация экономической программы Посошкова привела бы к изменению в расстановке социальных сил в России. Реформы привели бы к определенному экономическому ослаблению дворянства, произошло бы усиление роли купечества и "фабрикантов", а также зажиточного крестьянства. В конечном итоге возможно было и достижение экономического паритета между дворянством и капиталистическими элементами. Да и дворянство, сдающее землю богатым крестьянам на условиях предпринимательской аренды, уже иное. Однако все это могло произойти, если бы абсолютизм, пойдя на уступки буржуазии, стал бы проводить определенный прокапиталистический курс внутренней политики. Подобная переориентация в определенной мере выгодна самой абсолютистской монархии, поскольку в условиях "равновесия сил" дворянства и буржуазии власть может получить даже большую самостоятельность действий. Концепция "новой" монархии, опирающейся и на "богатый народ", подтверждает эту идею К. Маркса. Более того, Посошков предоставляет Петру I безграничные прерогативы власти для осуществления идей "Книги о скудости и богатстве". Мыслитель предполагал усиление политического деспотизма в ходе осуществления реформ, считал это просто необходимым. "Аще бо коя и земля велми задернеет, - писал он, - дондеже того терния огнем не выжгут, то не можно на ней пшеницы сеяти, тако и в народе злую застарелость злом надлежит и истребляти".

Однако Петр I и Посошков по-разному понимали эту "злую застарелость". Реформы Петра и "ломки всего старого были теми грозовыми разрядами, энергия которых копилась в течение длительного времени". В свете этих реформ Россия, представленная XVII веком, казалась царю малоподвижной и косной. Петр шел на демонстративный разрыв со Старой Русью, стремясь утвердить "в сознании современников всю глубину совершавшегося переворота".

Однако "петровская революция" привела к определенной односторонности. Несмотря на несомненные успехи преобразований, многие реформы прошли как бы по касательной в отношении определенной части купечества и многомиллионного крестьянства. Определенный пласт экономического быта и культуры остался нетронутым. Академик Д.С. Лихачев назвал это "крестьянско-купеческим, своего рода "Замоскворечьем" русской культуры".

Посошков не принадлежит и в то же время принадлежит к этому "Замоскворечью" русского общества. Этот мыслитель являет собой поразительный не только для своего времени пример, как старые национальные традиции хозяйственной жизни можно превратить в фактор экономического роста, сделать их важным элементом будущего обновления хозяйственной системы.

Посошков прямо не высказывал Петру I какие-либо претензии относительно "небрежения" им традиций хозяйственной практики русского народа. Но он сумел продемонстрировать правителю принципы отбора "живых тканей" материальной культуры, а затем их возможную искуснейшую пересадку в обновляющуюся экономическую систему. Поразительно, как Посошков осовременивает многие экономические идеи "Домостроя "Сильвестра, находя иное применение патриархальному скопидомству. Он показывает Петру I как бы другую Россию, не восприимчивую ко многим, чуждым национальным традициям, преобразованиям.

"Петровская революция" привела к усилению крепостничества и различных форм принуждения народа. Выступая за изживание крепостничества, Посошков продолжает и развивает традиции "Домостроя", в котором прямо "осуждается злоупотребление правом неволи". Платонов Д.Н. Иван Посошков / Д.Н.Платонов. - М.: Экономика, 1989. - С. 98-99.

Не случайно образ Петра I, построившего новую столицу и давшего ей название на голландский манер, как бы противопоставлен у Посошкова образу некоего идеального правителя, занимающегося серьезной переборкой обветшалого русского Дома. Мыслитель надеялся, что обновление России будет более глубоким и коснётся самых широких слоев населения, полагал, что купечество и разбогатевшее крестьянство станут со временем опорой абсолютизма, В этом сила мысли и в то же время трагедия идей замечательного русского экономиста.

Заключение