Экспедиции к Южному полюсу

Размещено на http://www.allbest.ru/

СОДЕРЖАНИЕ

1. Второе (антарктическое) кругосветное плавание Дж. Кука

2. Заслуги Г.И. Невельского

3. Достижение Южного полюса Р. Скоттом

Литература

экспедиция кук невельский южный полюс

1. ВТОРОЕ (АНТАРКТИЧЕСКОЕ) КРУГОСВЕТНОЕ ПЛАВАНИЕ КУКА

Поиски Южного материка летом 1772/73 года

Южный материк все-таки мог существовать, и как бы "свидетелями" такой возможности были земли или миражи, усмотренные некоторыми мореплавателями на субантарктических широтах -- за 50° ю. ш. Особое внимание адмиралтейство уделяло "Земле Обрезания" Буве. Такие земли считались или выступами (полуостровами) Южного материка, или островами, близкими к нему. Для его поисков -- и с некоторыми другими заданиями -- была отправлена вторая экспедиция Кука на двух новых кораблях: "Резольюшен", которым командовал сам Кук, и"Эдвенчер" под командой Тобайаса Фюрно, спутника Уоллиса. В распоряжении Кука -- впервые в истории навигации -- находился новый навигационный прибор -- хронометр, стоивший тогда неимоверных денег. На борту "Резольюшен" были два натуралиста-немца: Иоганн Рейнголъд Форстер, собравший в пути большие географические и этнографические материалы, и его 17-летний сын Георг Форстер, прославившийся научной обработкой этих материалов (в начале XIX в. он стал профессором Виленского -- ныне Вильнюсского--университета).

13 июля 1772 г. оба корабля оставили Плимут и 30 октября прибыли к мысу Доброй Надежды, в Капстад (ныне Кейптаун). Там Куку сказали, что на меридиане о. Маврикий за восемь месяцев до того француз Ив Кергелен-Тремарек открыл какую-то землю у 48°30' ю. ш. В Капстаде Иоганн Форстер встретился со шведским ботаником Андреасом Спаррманом и просил Кука взять его с собой, обещая из своих средств платить ему жалованье раз в год. И Кук согласился при условии, что Форстер оплатит и питание Спаррмана.

23 ноября суда пошли прямо на юг -- отыскивать "Землю Обрезания". Через несколько дней сильным западным ветром их стало относить на восток. 7 декабря подул свежий ветер, перешедший в шторм. Температура резко упала до 3°С. Первые плавучие льды Кук встретил 10 декабря у 50°40' ю. ш., а затем начали попадаться большие ледяные поля. 13 декабря корабли были на широте "мыса Обрезания", но, по определению Кука, в 10° к востоку от него, и разыскивать "Землю Обрезания" он счел нецелесообразным. Температура понизилась до - 3°С. На случай разлуки с Фюрно в тумане или при пасмурной погоде Кук указал ему пункты встречи. Лавируя среди айсбергов, корабли все же шли на юг, подвергаясь большой опасности в тумане. Показались огромные ледяные поля, которые приходилось огибать, уклоняясь на десятки миль на восток. Среди команды появились признаки цинги. 29 декабря за 59° ю. ш. Кук решил идти на запад до меридиана "мыса Обрезания", чтобы узнать, остров ли там, или выступ материка. 1 января 1773 г. Кук пересек этот меридиан при исключительно ясной погоде, но нигде не было видно признаков земли. Тогда он повернул на юг. В полдень 17 января 1773 г. впервые в истории человечества суда Кука пересекли Южный полярный круг на 39°35' в. д.

Погода стояла ясная. Через семь часов, когда Кук дошел до 67° 15' ю. ш., путь ему преградили тяжелые льды. С грот-мачты моряки нигде на юге не видели свободного моря. На поиски прохода среди льдов ушло бы много времени, а была уже середина лета. И Кук решил временно отступить и двигаться к земле, открытой Кергеленом. 1 февраля моряки пересекли на указанной широте (48°30' ю. ш.) меридиан о. Маврикий (58° в. д.), но не нашли и следов земли: сообщенная им долгота оказалась неправильной -- действительно обнаруженный тогда архипелаг Кергелен лежит на 12° восточное о. Маврикий.

8 февраля днем при тихой погоде в тумане корабли разлучились. Кук крейсировал в этом месте два дня и, потеряв надежду соединиться с "Эдвенчером", взял курс на юго-восток. Так шел он до 6 февраля и достиг 61°21' ю. ш. у 97° в. д. Из-за льдов он несколько отступил к северу и шел на восток между параллелями 58 -- 60° ю. ш. до 17 марта. В этот день у 147° в. д. Кук повернул к Южному острову и 26 марта прибыл в залив Даски-Саунд, на юго-западе Новой Зеландии. 117 дней назад он покинул мыс Доброй Надежды и за это время, преодолев около 20 тыс. км, ни разу не видел даже признаков земли.

Исследование Океании в 1773 году.

Чтобы дать отдых команде, Кук простоял в Даски-Саунде полтора месяца--до 11 мая. Крупнейший из островов залива в память об этой стоянке называется Резолыошен. Оттуда Кук совершил недельный переход к проливу Королевы Шарлотты, где его уже пять недель ожидал Фюрно.

Разлучившись с Куком, Фюрно пошел прямо на Вандименову Землю и обследовал ее восточное побережье от Южного мыса до 40°50' ю. ш., где "берег отклонился к западу, образуя, по всей вероятности, глубокий залив. С палубы видны были огни на островах, что лежали за линией берега". Он назвал их островами Фюрно. Находятся они, как мы теперь знаем, у восточного входа в Бассов пролив, отделяющий Тасманию от Австралии, но там глубины так малы, что Фюрно, боясь напороться на риф, отошел на восток и потерял из виду землю. Он увидел ее снова у 39° ю. ш. (вероятно, юго-восточный мыс Австралии у Бассова пролива) и снова отошел на восток. И чрезмерно осторожный Фюрно сделал ошибочный вывод: "Мне кажется, что между Вандименовой Землей и Новой Голландией нет пролива; вероятно, имеется лишь глубоко вдающийся в сушу залив". Он повернул на восток и 5 апреля стал на якорь в проливе Королевы Шарлотты.

7 июня -- 15 июля 1773 г. экспедиция обследовала "белое пятно" на картах того времени -- полосу океана между 39 и 47° ю. ш. к востоку от Новой Зеландии до 133°30' з. д.

Пройдя около 5,6 тыс. км и не обнаружив никаких земель, Кук взял курс на север, к о. Питкэрн, но не нашел его, так как и Картерет неточно определил долготу. 11--14 августа корабли шли через архипелаг Туамоту, обнаружив несколько атоллов, и 17 августа стали на якорь у Таити, где пробыли две недели. Затем они двинулись к Тонга и на пути 28 сентября прошли мимо группы небольших, видимо, необитаемых атоллов (Херви -- 19°20' ю. ш., 158°55' з. д.). В архипелаге Тонга экспедиция пробыла до 7 октября, а затем направилась к Новой Зеландии. 22--23 октября у восточного берега Новой Зеландии при дожде и сильном ветре корабли разлучились во второй раз и в ночь на 30 октября при слабом ветре у входа в пролив Королевы Шарлотты -- в третий раз. В назначенном ранее месте встречи (Корабельная бухта, в проливе) "Эдвенчера" не было. Кук напрасно ожидал его с 3 по 25 ноября и повел "Резрльюшен" в антарктические воды, потеряв надежду соединиться с Фюрно: о других пунктах встречи они не договаривались.

В Корабельную бухту Фюрно прибыл только 30 ноября. Высадившись на берег, моряки увидели на дереве надпись "смотри внизу", выкопали яму и нашли в ней бутылку с письмом Кука. Фюрно получил там указания о курсе, которого Кук намерен был в дальнейшем придерживаться. 17 декабря, закончив подготовку к плаванию, Фюрно послал на берег за овощами шлюпку с двумя офицерами и восемью матросами, но никто не вернулся. На следующий день Фюрно отправил на розыски офицера с командой в 10 человек. После долгих поисков они нашли корзинки с останками убитых моряков; по морскому обычаю их зашили в парусину и с балластом опустили за борт. (Как выяснил Кук в феврале 1777 г., англичане сами спровоцировали нападение: на глазах толпы маорийцев избили одного из них, обвиняя его в краже нескольких сухарей и рыбы, когда же из-за этого началась ссора, стали стрелять в толпу и убили двоих. Не успели англичане перезарядить ружья, как маорийцы напали на них и всех перебили.)

В начале января 1774 г. "Эдвенчер" вышел в открытый океан. Фюрно взял сначала курс на юго-юго-восток и достиг 61° ю. ш. Следуя по этой широте, он миновал мыс Горн и шел затем а Атлантическом океане по параллели 54° ю. ш., с тем чтобы разыскать "Землю Обрезания". Он пересек указанный французами меридиан, прошел на несколько градусов дальше на восток, но опять не нашел и признаков земли. Тогда он повернул в Англию, куда прибыл 14 июля 1774 г.

Кук в Антарктике летом 1773/74 года

18 декабря 1773 г. в снежную погоду, в густом тумане Кук вторично пересек полярный круг и 23 декабря у 137020/ з. д. остановился на 67020/ ю. ш. перед "непреодолимым ледяным барьером". Погода была тихая, море спокойное, шел мокрый снег. "Все страдали от холода. Густой туман непроницаемой пеленой пал на студеное, покрытое сплошными льдами море... Возможности про биться далее к югу не было". И Кук временно отступил до 47051/ ю. ш., затем снова пошел к югу.

26 января 1774 г. он в третий раз пересек полярный круг (на 109°31' з. д.), а 30 января достиг при ясной погоде и свежем северном ветре 71°10'ю. ш. (у 106°54' з. д.). Как мы знаем теперь, он находился приблизительно в 200 км от ближайшего выступа Антарктиды -- п-ова Терстон, у моря Амундсена. В 4 часа утра на юге моряки заметили ослепительно белую полосу -- предвестник близких ледяных полей. Вскоре с грот-мачты они увидели сплошной ледяной барьер, простиравшийся с востока на запад на необозримое пространство. Вся южная половина горизонта сияла и сверкала холодными огнями. Кук насчитал 97 вершин и пиков вдоль кромки ледяного поля. Некоторые из них казались очень высокими, и гребни этих ледяных гор едва различались в пелене низких туч и молочно-белого тумана.

Кук и большинство его спутников пришли к выводу, что обнаруженное ими грандиозное ледяное поле продолжается на юг до полюса или где-то в высоких широтах достигает какой-то земли. И Кук занес в журнал следующие фразы: "Стремление достичь цели завело меня не только дальше всех... моих предшественников, но и дальше предела, до которого... может вообще дойти человек, но я не огорчен встречей с этой преградой, ибо в какой-то степени она избавляет нас от опасностей и лишений, неизбежных при плавании в южных полярных районах. Мы уже не могли ни на один дюйм продвинуться далее к югу, и поэтому мне не нужно приводить никаких иных доводов, чтобы объяснить необходимость... возвращения к северу".

Исследование Океании в 1774 году и открытие Новой Каледонии.

Кук взял курс на северо-восток, на большую "Землю Хуана-Фернандеса", открытую якобы в третьей четверти XVII в. на 38° ю. ш. и 90° з. д. (не смешивать с небольшими о-вами Хуан-Фернандес, лежащими против чилийского берега, гораздо севернее и восточное), но не нашел никаких признаков суши. Несколько дней он искал эту землю на западе, а 25 февраля пошел на север, к о. Пасхи. 13 марта обошел его кругом и отдал якорь против песчаного берега, где стоял до 16 марта. Он описал природу о. Пасхи, привел точные сведения о материальной культурепасхальцев и установил сходство между ними и населением других островов Полинезии. Англичане высаживались там и видели у жителей испанские товары: на острове в 1769--1770 гг. побывал Фелипе Гонсалес, объявивший его испанским владением.

Посетив затем о-ва Маркизские, Туамоту и Общества (8 апреля -- 22 мая), Кук пошел на запад к о-вам Тонга и на пути 16--21 июня открыл, вероятно, необитаемый атолл Палмерстон (у 18°04' ю. ш., 163°10' з. д.) и обитаемый о. Савидж ("Дикий"), местное название Ниуэ, у 19°01' ю. ш., 169°37' з. д. Кук назвал его "Диким", потому что островитяне встретили высадившихся чужеземцев с оружием в руках, правда, не причинив никому вреда, а англичане открыли но ним стрельбу -- с невыясненными результатами.

От Тонга мимо о-вов Фиджи (2 июля) Кук перешел к Новым Гебридам (название дано им), где находился более месяца, обнаружил там несколько островов в центральной и южной частях и уточнил положение известных. Иными словами, он завершил открытие этого гористого архипелага, вытянутого почти на 1 тыс. км между 167 и 170° з. д., и отметил ряд действующих вулканов. На о. Танна 1 августа произошла стычка с жителями, вооруженными дротиками; Кук первый выстрелил из мушкета, промахнулся и приказал дать залп по толпе: двое были убиты, двое тяжело ранены. Затем отношения с туземцами наладились; однако 19 августа один из них был беспричинно убит. 31 августа плаванием вокруг о. Эспириту-Санто Кук закончил исследование Новых Гебрид и двинулся на юго-запад, чтобы на пути к Новой Зеландии осмотреть неизвестную еще полосу океана к югу от Кораллового моря.

3 сентября 1774 г. показалась земля на 20° ю. ш. и 165° в. д. Полоса отмелей и рифов тянулась вдоль берега. Вдали белели паруса несколькихканоэ. На рассвете следующего дня открылся берег, простирающийся с северо-запада на юго-восток. На западе отчетливо видны были разрывы береговой линии, и Кук обнаружил там пролив, отделяющий большую землю на юге от двух небольших островов (Балабио и Пааба, у 20° ю. ш., 164° в. д.). Как только "Резольюшен" стал на якорь, его окружили челны. Безоружные, "хорошо сложенные, сильные, стройные люди" стали взбираться на борт корабля. На них были только набедренные повязки из древесной коры или листьев; язык их резко отличался от новогебридского. Они с любопытством осматривали корабль и домашних животных, которые были на нем. Кук с отрядом матросов высадился на берег большой земли. Жители встретили их дружелюбно, привели в селение, окруженное небольшими насаждениями сахарного тростника, бананов, ямса и кокосовыми пальмами. От речки отведены были к полям оросительные каналы. Новооткрытая земля показалась Куку малоплодородной и слабо заселенной.

13 сентября Кук вышел в море и хотел обойти новую землю с северо-запада, но напрасно потратил два дня, так как там "отмели и рифы тянутся, насколько хватает глаз, и пробиться через них к югу не было возможности". За этим опасным барьером виднелось открытое море, но Кук правильно считал, что плавание среди рифов сопряжено с большим и притом неоправданным риском. И он повернул от "Большого рифа Кука" (барьер длиной почти 250 км) на юго-восток. Восемь дней "Резольюшен" шел этим курсом, пока берег с горами в отдалении не начал уклоняться к юго-западу. Но идти дальше вдоль побережья опять-таки помешали отмели и рифы, которые тянулись к юго-востоку. Кук затратил неделю, чтобы найти южнее безопасный проход к западной стороне земли, и вынужден был отказаться от этого намерения. Во время поисков 26 октября он открыл небольшой о. Куни, на берегах которого росли "мачтоподобные деревья, напоминающие высокие голые сосны", и назвал его "Сосновым" (Пайнс). Такие же леса Кук видел и раньше в нескольких местах восточного побережья большой земли. Кук высадился на о. Куни, чтобы рассмотреть эти странные "мачты": они оказались "особого вида соснами, прекрасным материалом для рангоута" (ботаники называют это хвойное дерево араукарией Кука).

Кук назвал большую землю Новой Каледонией и, хотя видел только восточную сторону ее, правильно определил своеобразную форму острова -- длинного и узкого -- и примерное соотношение его длины и ширины (8,7: 1,0).

10 октября на полпути к Новой Зеландии Кук открыл у 20°02' ю. ш., 168°16' в. д. и описал небольшой гористый необитаемый остров Норфолк. 19 октября он стал на якорь в Корабельной бухте. Бутылки с письмом, адресованным Фюрно, на месте не было, но сам Фюрно не догадался оставить там ответное письмо, и Кук продолжал тревожиться о судьбе своих товарищей. Маорийцы по-разному рассказывали о кораблекрушении, кражах, расстрелах, совершенных чужеземцами, мести и т. д.; путаница, конечно, еще усилилась из-за того, что англичане их плохо понимали. Наблюдая их быт и нравы, Кук сделал следующий, казавшийся парадоксальным вывод: "Отсутствие единения причиняет этим туземцам неисчислимые беды... Тем не менее я должен сказать, что островитяне, хоть они, несомненно, и каннибалы, обладают от природы добрым нравом и человечностью".

Завершение антарктического кругосветного плавания летом 1774/75 года.

10 ноября 1774 г. "Резольюшен" снялся с якоря и пошел на юго-восток, пока не пересек 55-й параллели, а затем прямо на восток. 22 ноября-- 17 декабря Кук шел в полосе между 56--53° ю. ш. и нигде не видел признаков суши, пока не подошел к Огненной Земле. Он первый совершил плавание через Тихий океан в этих широтах, но отмечал, что ему "...еще никогда не приходилось совершать столь значительный переход, во время которого случилось бы так мало интересного...".

Кук не входил в Магелланов пролив, а обследовал западное и южное побережья архипелага Огненной Земли. Небольшие новые открытия в этом районе запечатлены на карте южной части архипелага: о. Гилберт (в честь штурмана "Резольюшен" Джозефа Гилберта), залив Кука, пролив Кристмас-Саунд ("Рождества") и т. д. Обогнув в конце года мыс Горн, Кук перешел к 1 января 1775 г. через пролив Ле-Мер к северному берегу Эстадос. Безопасную бухту, открытую им, он назвал Новогодней, островки, ограждающие ее с севера,-- Новогодними. С 3 по 6 января Кук искал большую землю, которую видели якобы у 58° ю. ш., к юго-востоку от Эстадос, и условно наносили на карты. Не найдя ее, Кук повернул на север, чтобы на параллели 54° ю. ш. искать другую землю, открытую 29 июня 1756 г. капитаном испанского купеческого корабля "Леон", на котором плавал А. Далримпл. Долгота ее показывалась по английским источникам различно, и поэтому Кук сомневался в ее существовании. Однако 16 января 1775 г. он нашел сушу у 38°30' з. д. (более чем на 6 градусов восточное, чем определил А. Далримпл), на следующий день высадился на берег, провозгласил новую землю британским владением и назвал ее Южной Георгией. (Возможно, ни испанские мореходы, ни Д. Кук не были первооткрывателями о. Южная Георгия. Существует мнение, правда документально не подтвержденное: за столетие до него (в 1675 г.) руководитель торговой экспедиции французский моряк Антуан Ларош обнаружил этот одинокий остров. Напомним, что А. Веспуччи в 1502 г. также "претендовал" на лавры первооткрывателя Южной Георгии).

Кук описывает внутреннюю часть этой земли, лежащей так же далеко от Южного полюса, как его родина -- Йоркшир -- от северного, как "дикую и суровую" страну: "Дикие скалы вздымают свои вершины к облакам, а долины погребены в вечных снегах. Нигде не видно дерева или даже кустика...". 19 января, следуя на юго-восток вдоль берега Южной Георгии, Кук увидел там высокие горы; покрытые льдом вершины достигали облаков (до 2804 м над уровнем моря). На следующий день, обогнув Южную Георгию, он увидел на северо-западе тот мыс, с которого начал осмотр. Итак, открыт был остров, и притом не очень большой (4770 кв. км). На юго-востоке виднелась земля, закрытая густым туманом. 23 января Кук перешел к ней, но обнаружил лишь группу скалистых островков, которые назвал скалами Кларк.

Продолжая идти на юго-восток, Кук 28 января достиг 60°04' ю. ш., 29°23' з. д. и, встретив здесь много ледяных островов, повернул на северо-запад. 1 февраля он увидел высокий берег, простирающийся на восток-юго-восток. Гигантские вершины, покрытые снегом, терялись в облаках. Кук, крейсируя там, между 57° и 59°30' ю. ш. до 6 февраля (с перерывами из-за густого тумана), решил, что "открытые нами берега... были либо группой островов, либо оконечностью материка", и назвал их "Землей Сандвича" -- в честь Джона Монтегю Сандвича, тогдашнего первого лорда адмиралтейства. Итак, после незавершенного обследования "Земли Сандвича" Кук еще допускал, что она может оказаться выступом Южного материка. Затем он пересек в 50-х широтах меридиан, указанный Буве, прошел дальше на восток еще на 13°, не встретив признаков суши, и пришел к убеждению (неправильному), что Буве "принял за берега земли ледяной остров". 23 февраля он повернул на север. А 29 июля 1775 г. "Резольюшен" вошел в английскую гавань после плавания, продолжавшегося 3 года 18 дней.

Сам Кук с законной гордостью подвел итог результатам своего антарктического кругосветного плавания: "Я [первый] обошел Южный океан в высоких широтах и... неоспоримо отверг возможность существования здесь материка, который, если и может быть обнаружен, то лишь вблизи полюса, в местах, недоступных для плавания... Я не стану отрицать, что близ полюса может находиться континент или значительная земля. Напротив, я убежден, что такая земля там есть и, возможно, что мы видели часть ее ["Земля Сандвича"]... Это земли, обреченные природой на вечную стужу, лишенные тепла солнечных лучей. Но каковы же должны быть страны, расположенные еще дальше к югу... Если кто-либо обнаружит решимость и упорство, чтобы разрешить этот вопрос, и проникнет дальше меня на юг, я не буду завидовать славе его открытий. Но должен сказать, что миру его открытия принесут немного пользы".

Итак, Кук признавал наличие антарктической суши, но отодвигал ее слишком далеко к полюсу и не видел никакого практического интереса в ее открытии.

Впрочем, сам он не верил, что какой-либо смертный может совершить в Антарктике больше, чем совершил он: "Риск, связанный с плаванием в этих необследованных и покрытых льдами морях в поисках материка,-- писал он в другом месте,-- настолько велик, что я смело могу сказать, что ни один человек никогда не решится проникнуть на юг дальше, чем это удалось мне. Земли, что могут находиться на юге, никогда не будут исследованы...". Но такие люди нашлись, а исследование Антарктического материка началось еще на парусных судах менее чем через полвека после того, как Кук писал эти горделивые, но непророческие слова.

2. ЗАСЛУГИ Г. И. НЕВЕЛЬСКОГО

Вся деятельность адмирала Геннадия Ивановича Невельского стала подтверждением известного афоризма - убежденный всегда убеждает. Более десяти лет убеждал он правительственные круги в Петербурге присоединить к России обширные районы Амурского и Уссурийского краев. За проявленные при этом инициативу и настойчивость его дважды чуть не разжаловали в матросы.

Все началось с вопроса о судоходности реки Амур. После плаваний Лаперуза и Крузенштерна сложилось мнение, что Сахалин является полуостровом, а Амур не имеет глубоководного выхода в море. Г.И. Невельской терпеливо изучал описания тихоокеанского побережья России и нашел немало документов, говоривших о судоходности Амура. Геннадий Иванович считал необходимым провести новое исследование устья этой реки.

Начальник главного морского штаба А.С. Меншиков, которому Невельской доложил о своих намерениях, сказал, что без разрешения царя "никак нельзя". В то же время, Меншиков намекнул, что если исследования будут произведены как бы случайно и без каких-либо неприятностей, то, может быть, все и обойдется. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев полностью поддержал план проведения исследований и обещал получить необходимое разрешение.

Невельской добился весьма скромного назначения командиром военного транспорта "Байкал", который должен был выйти с грузом из Петербурга в Петропавловск-Камчатский. Надо было очень спешить, чтобы в отведенные для плавания сроки выкроить время для исследования Амура. В августе 1848 года "Байкал" вышел из Кронштадта. Это было трудное и опасное плавание, но Невельской совершил его за очень короткий срок, показав второй результат за всю историю подобных переходов. Наконец, груз сдан, и все готово к проведению исследований, но нет разрешения.

Тогда он собрал офицеров и объяснил им сложившуюся ситуацию, заявив, что ответственность за проведение исследований берет на себя. Все офицеры выразили полную готовность идти к Амуру. Сначала был найден глубоководный вход в Амурский лиман. Дальнейшее обследование устья реки Невельской проводил на шлюпках. После двадцати двух суток исключительно трудного похода он достиг места, где Сахалин, по наблюдениям Лаперуза и Крузенштерна, должен был соединяться с материком. Однако на месте предполагаемого перешейка оказался широкий пролив глубиной до 10 метров. Всеобщее "Ура!" огласило окрестности. С тех пор бывший Татарский залив стал проливом, (позднее его самая узкая часть была названа проливом Невельского). Обратный путь к "Байкалу" Г.И. Невельской прошел вдоль западного берега Сахалина. Пора было спешить в Охотск, и корабль лег на обратный курс.

По пути Невельской зашел в Аян, где его уже ждал Муравьев. Он был так воодушевлен результатами исследования, что стал сразу же писать донесение в Петербург. Муравьев отметил, что смелый поступок Невельского открывает широкие возможности для возрождения всей Восточной Сибири. "Ни одна из предшествующих экспедиций не представляет для России таких важных последствий, какие истекают из открытий Невельского", - подчеркнул Муравьев и предложил немедленно занять устье Амура.

В Петербурге Геннадия Ивановича ждал совсем другой прием. Министр иностранных дел Нессельроде обвинил Невельского в "неслыханной дерзости" и чуть ли не в государственной измене. Он требовал примерно наказать не в меру активного моряка. Николай I милостиво простил Невельского и произвел его в капитаны 2 ранга. Однако положенной за такое важное географическое открытие награды Геннадий Иванович так и не получил. Зато ему было поручено основать на южном побережье Охотского моря зимовье для налаживания торговли с местным населением, но категорически запрещалось продолжать исследования Амура и лимана.

В конце июля 1850 года Невельской на шлюпке с пятью вооруженными матросами отправился в экспедицию по Амуру. От местных жителей он узнал, что здесь нет ни одного китайского поста, не говоря уже о флоте, поскольку Китай считает эту территорию неопределенной. Зато иностранные суда каждый год приходят в Амурский лиман и занимаются грабительским промыслом природных богатств. Эти сведения укрепили решимость Невельского, и он объявил всю территорию Амурского края, а также остров Сахалин принадлежностью России. В устье Амура был основан Николаевский пост (ныне город Николаевск-на-Амуре), на котором был поднят Российский флаг и оставлено пять матросов с фальконетом (маленькая пушка на поворотной вилке) охранять вновь приобретенные российские земли, простиравшиеся на несколько тысяч километров.

Теперь надо было убедить власти официально закрепить эти земли за Россией, и Невельской вновь поехал в Петербург. Для рассмотрения этого вопроса был создан специальный комитет во главе опять таки с министром иностранных дел Нессельроде. Комитет постановил: Николаевский пост снять, а капитана 1 ранга Невельского за "неслыханную дерзость и противление Высочайшей воле разжаловать в матросы". Но Николай I назвал поступок Невельского молодецким, благородным и патриотическим. Тогда же он сказал: "Где раз поднят русский флаг, он уже спускаться не должен!"

Невельскому поручили создать и возглавить Амурскую экспедицию. В ее задачу входило следить за использованием прилегающего к Амуру побережья Охотского моря, не допускать его захвата и разграбления иностранцами, а также развивать торговлю с местным населением. Опять категорически запрещалось дальнейшее расширение российских владений.

Всего семь лет проработал Невельской на Дальнем Востоке. За эти годы он и его помощники сделали большое государственное дело - без единого выстрела фактически присоединили к России остров Сахалин и огромные территории Приамурья. Они описали устье Амура, берега Татарского пролива и открыли ряд бухт, в том числе одну из лучших гаваней - Императорскую Гавань (ныне Советская гавань). Позднее многие политические деятели России с удивлением и восхищением отмечали, какими ничтожно малыми средствами были присоединены к государству столь обширные территории. Действительно, все обошлось без войн и конфликтов, при самых минимальных затратах финансовых средств, ведь экономили даже на наградах для участников Амурской экспедиции. Авторы этих высказываний были правы, если не считать огромного, тяжелейшего, опасного и изнурительного труда самого Геннадия Ивановича и его соратников. Деятельностью Невельского фактически заканчивается период великих русских географических открытий на Тихом океане.

В1858 году был подписан Айгуньский договор с Китаем, по которому весь левый берег Амура от слияния Шилки и Аргуни до самого моря был закреплен за Россией, а в 1860 году по Пекинскому договору к России отошел и Уссурийский край. В день подписания Айгуньского договора Муравьев поздравил Невельского, написав ему: "Отечество никогда Вас не забудет, как первого деятеля, создавшего основание, на котором воздвигнуто настоящее здание!"

3. ДОСТИЖЕНИЕ ЮЖНОГО ПОЛЮСА Р. СКОТТОМ

Британская антарктическая экспедиция 1910--1913гг.(англ. British Antarctic Expedition 1910--1913) на барке "Терра Нова", возглавляемая Робертом Фалконом Скоттом, имела политическую цель: "достижение Южного полюса, с тем, чтобы честь этого свершения доставить Британской империи". С самого начала экспедиция оказалась вовлечена в полярную гонку сконкурирующей командой Руаля Амундсена. Скотт с четырьмя спутниками достигли Южного полюса17 января 1912года, спустя 33 дня после Амундсена, и погибли на обратном пути, проведя на антарктическом леднике 144 дня. Обнаруженные через 8 месяцев после гибели экспедиции дневники сделали Скотта "архетипическим британским героем" (по выражению Р. Хантфорда), его слава затмила славу Амундсена-первооткрывателя. Только в последней четверти XX века опыт экспедиции Скотта привлёк внимание исследователей, высказавших немалое число критических замечаний по поводу личных качеств лидера и снаряжения экспедиции. Дискуссии продолжаются по сей день.

Второй этап: поход Скотта к полюсу 1911--1912гг.

Начало весны 13 сентября 1911года Скотт объявил команде свои планы: к полюсу отправляются двенадцать человек, но непосредственно на Полюс должны были прибыть четверо, остальные-- оказывать им поддержку по пути. В составе полярной группы должны были быть два навигатора (Скотт и Оутс), врач (Уилсон) и опытный моряк (Эдгар Эванс). Скотт писал:

Составленный план, по-видимому, снискал общее доверие. Остаётся испытать его на деле.

С 15 по 28 сентября Скотт предпринял экскурсию к западным горам, пройдя до мыса Батлер. Всего он преодолел 175сухопутных миль. За время его отсутствия Мирз нашёл применение телефонам, соединив проводной связью хижину-склад намысе Хати основное зимовье (15 миль), а такжеастрономическую обсерваторию. Это позволило астрономам получать данные о точном времени, не используя посыльных и не выносяхронометрына мороз. Температура воздуха всё это время держалась около?40°C.

Выход

Полюсный отряд был разделён на три группы. Группа на мотосанях (лейтенант Эванс, Дэй, Лэшли и Хупер) стартовала 24 октября и должна была привезти три тонны припасов на 80°30' ю. ш. Передвижение осуществлялось со скоростью 0,8 км/ч, первые сани окончательно вышли из строя 1 ноября, вторые-- через 87км от Углового склада. Основной причиной аварий был постоянный перегрев двигателей воздушного охлажденияи неприспособленность трансмиссиик условиям холодного климата. После этого люди были вынуждены впрячься в упряжку сами и тащить её 241км до условленного места, имея нагрузку на каждого свыше 2 центнеров.

Скотт выступил на пони 1 ноября, достигнув лагеря Корнер 5 ноября. Дневные переходы пришлось ограничить 15 милями, чтобы не перегружать пони. Именно в этот период Скотт раздражённо назвал свой транспорт "клячами" и указал, что они стали очень прихотливы в еде.

7 ноября Скотта догнал Мирз, возглавлявший третий отряд, шедший на собаках. Склада Одной Тонны достигли 15 ноября, дав команде сутки отдыха. В тот же день команда лейтенанта Эванса обустраивала склад 80°30' ю. ш. В сутки они проходили до семнадцати миль.

Ледник Бирдмора. Выход к полюсу

Первую лошадь пришлось застрелить 24 ноября. После этого Дэй и Хупер были отправлены на базу, а в сани впряглись Аткинсон, лейтенант Эванс и Лэшли. В группе Скотта до 28 ноября оставалось восемь пони. 4 декабря экспедиция достигла "Ворот" (англ.Gateway) ледника Бирдмора. 5 декабря началась пурга, продолжавшаяся четверо суток, в путь можно было трогаться 9 декабря. У подножья ледника пришлось пристрелить всех лошадей. Подъём на ледник был разведан Шеклтоном и имел длину 120 миль. Оставшиеся без тягловых средств двенадцать человек были разделены на три "упряжки". Подъём был крайне тяжёл: из-за рыхлого снега удавалось пройти не более четырёх миль в сутки. 17 декабря был устроен склад Середины Ледника. Далее переходы составили по 17 миль, но группа на пять дней отставала от графика Шеклтона. 20 декабря на базу были отправлены Аткинсон, Райт, Черри-Гаррард и Кеохэйн.

Последняя вспомогательная группа должны была уйти 4 января, однако Скотт решил взять к полюсу пятого члена команды-- Бауэрса. Это решение Скотта более других критиковали современники и потомки. Проблема заключалась в том, что провиант и снаряжение были рассчитаны на четырёх человек, включая место в палатке и число лыж (без них пришлось обходиться Л. Оутсу). Решение Скотта крайне негативно сказалось на судьбе и его полюсной группы, и группы лейтенанта Эванса: сократив её до трёх человек, Скотт уменьшил их шансы благополучного возвращения.

Скотт и Эванс расстались на Полярном плато. По дороге к Складу Одной Тонны лейтенант Эванс уже был не в силах стоять на ногах. Тогда Лэшли и Крин насильно привязали его к саням (он требовал, чтобы ему оставили провиант и спальный мешок и бросили на леднике). Эванс пришёл в себя на базе усилиями доктора Аткинсона. Не излечившийся от цинги до конца, Эванс был доставлен в Англию, где был удостоен королевской аудиенциии повышен в звании до капитана 2-го ранга.30 августа 1912 года он вновь вступил в командование барком "Терра Нова".

Команда Скотта у "Пульхейма". Слева направо: Скотт, Бауэрс, Уилсон и Э. Эванс. Фотограф Л. Оутс.

5 января полюсная группа достигла 88° ю. ш., до полюса оставалось 120 миль. Переходы всё усложнялись: снег напоминал песок, скольжение почти отсутствовало. 15 января был заложен Последний склад, до полюса оставалось 74 мили. К этому времени члены команды были уже сильно истощены, а у Эдгара Эванса проявились признаки цинги. В последний рывок к полюсу было решено идти налегке, оставив на складе запас провианта на 9 дней. Скотт испытывал беспокойство по поводу того, что норвежцы их опередили. 16 января, заметив множество собачьих следов (их по неизвестной причине не занесло снегом за 33 дня), Скотт записал в дневнике:

Сбылись наши худшие или почти худшие опасения. Вся история как на ладони: норвежцы нас опередили! Они первые достигли полюса. Ужасное разочарование! Мне больно за моих верных товарищей. Конец всем нашим мечтам. Печальное будет возвращение.

17 января англичане достигли полюса (по расчётам Скотта они находились в 3Ѕ милях от его географической точки) через 33 дня после команды Амундсена. Для "окружения" полюса команда прошла одну милю прямо и три мили в правую сторону.

18 января Бауэрс обнаружил палатку Амундсена "Пульхейм" в двух милях от лагеря Скотта. Скотт поначалу считал, что норвежцев было двое, но в палатке были письма к Скотту и норвежскому королю, а также записка с отчётом норвежской команды, из которой выяснилось, что экспедиционеров было пятеро. Резко ухудшилась погода: снежный буран, заносивший следы при ?30°C.

Мы воздвигли гурий, водрузили наш бедный обиженный английский флаг и сфотографировали себя. На таком морозе сделать всё это было нелегко.

ЛИТЕРАТУРА

1. В.Н. Никольский. Памяти Невельского. Харьков. 1914 г.

2. А. Сиденснер. Адмирал Геннадий Иванович Невельской. Санкт-Петербург. 1914 г.

3. М.Е. Жданко. Памяти Геннадия Ивановича Невельского. Владивосток. 1908 г.

4. Г.И. Невельской. Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России 1849-1855 гг. Санкт-Петербург. 1878 г.

5. Биографический словарь. Санкт-Петербург. 1914 г.

6. Академия педагогических наук СССР. Что такое? Кто такой?. - Москва издательство Просвещение, 1968. - Книга II. Стр. 226-227.

7. Экспедиция к Южному полюсу. 1910-1912 гг. Прощальные письма Роберт Фалкон Скотт ; пер. с англ. В.А. Островского. - М.: Дрофа, 2007. - 559[1]с.

8. Википедия - свободная электронная энциклопедия.

9. Сайт: http://randewy.ru/karta/geogr36.html

Размещено на Allbest.ru