Цель работы - сравнить характер отношений короля с этими группами. Анализ отношений с фаворитами в работе ограничен фигурой герцога Бэкингема, как наиболее яркого представителя этого круга. Также при анализе взаимоотношений Якова с семьей ставится задача определить степень влияния короля на формирования их ближайшего окружения.

Вопрос отношений Якова с его фаворитами лежит, по крайней мере, в трех плоскостях: это то, что он сам писал о них, то, что писали об этом современники, и то, как анализировали это ученые в дальнейшем. Эту тему никак нельзя назвать неактуальной: в течение уже четырех веков она находится под пристальным взглядом исследователей истории Англии при первых Стюартах. Доминирующий момент во взгляде на сексуальные пристрастия преемника Елизаветы - это достаточно жесткая их критика, основной причиной чего является их гомосексуальный характер. Признаваемый ныне почти всеми гомосексуализм первого стюартовского монарха являлся изначально серьезным моральным препятствием для глубокого анализа его отношений с фаворитами.

Можно выделить три основных подхода к исследованию этого вопроса. В основе первого подхода главенствует моральный принцип, находящий подобные отношения отталкивающими и дающий им весьма негативную оценку. Вторая группа исследователей старается по возможности этой темы избегать. Третий подход является попыткой всем намекам на эти отношения дать достаточно рациональное объяснение, сводящее личный фактор как таковой на нет. Ряд исследователей считает также, что эта тема не должна серьезно ставиться в исследовании, поскольку какое бы чувство не испытывал король оно было обречено быть слабым и непостоянным, а следовательно не оказывать на него значительного влияния Daniel Fischlin Royal Subjects: Essays on the Writings of James VI and I/ Writing King James's Sexuality, Detroit, 2002, P. 344-371.

В фокусе исследователей обычно оказываются три основных яковитских фаворита: Эсме Стюарт, Роберт Карр и Джордж Вилльерс. Хотелось бы более подробно остановиться на существующих подходах к анализу их отношений. 17 век заложил критический подход в их оценке. Первые комментарии современников были достаточно сдержанными: так епископ Гудмен говорит только о некоторой холодности между Яковом и его женой Анной Датской, а Джон Огландер мягко, даже несколько восторженно, описывает отношения Якова с его фаворитами: "Я никогда не видел еще влюбленного мужа, который бы так часто баловал свою прелестную супругу, как король Яков своих фаворитов, особенно герцога Бэкингема" Daniel Fischlin Royal Subjects: Essays on the Writings of James VI and I/ Writing King James's Sexuality/, Detroit, 2002, P. 344-371. Последующие же замечания относительно того, что король постоянно оказывает ему на людях весьма откровенные знаки внимания (объятья, поцелуи) и относится к Бэкингему, так как если бы он был женщиной, и тот старался соответствовать этому в одежде и манерах, носят уже достаточно жесткий характер, а поведение короля рассматривается, как скандальное и распущенное. Эта тенденция продолжает сохраняться в течении XVIII-XX веков. Однако, постепенно появляются и новые направления: преимущественный акцент на дружеском характере их отношений и вытеснении из этого мужского общества королевы, подчеркивание эстетических чувств Якова к Бэкингему (чем и объясняется столь глубокая привязанность), признание чувств Якова к фавориту поверхностными, доказательства публично-символического характера их дружбы, или патерналистского отношения Якова к Бэкингому и его семье, признание физической стороны их отношений как нормы, или отрицание ее существования в силу различных факторов. Все эти направления продолжают сохраняться по сей день, и один из ведущих специалистов в этой области Дэвид Бергерон признает, что в виду сложности личных отношений Якова и его фаворитов, в этом вопросе достаточно сложно, и главное опасно занять, принципиальную позицию. Он же считает, что лучше всего об своих чувствах и отношениях написал сам Яков, чьи письма мы и постараемся проанализировать, и на основе чего попытаемся представить себе разнообразные грани этих отношений и роль переписки в них.

Что касается темы взаимоотношений Якова с его супругой, то можно отметить следующую тенденцию в развитии представлений ее окружения как оппозиции Якову. Уже когда шло формирование окружения Анны Датской в Шотландии, наметилось некоторое противостояние, как самой Анны, так и ее двора Якову и его политике в этом направлении. Юная королева, желавшая лично определять состав своего двора, отказывается принимать ряд его кандидатур (например, Джеймса Мелвилла и Джона Мейтленда на должности хранителя ее личных бумаг и главы совета при ее дворе), поддерживает его оппонентов (граф Ботуэлл), ее двор становится центром католического влияния. Поэтому, у современников складывалось впечатление о королевской семье, как центре постоянных столкновений между супругами, попыток их взаимовлияния. Так французский посол, маркиз де Рони, писал, что королева постоянно демонстрирует дисгармонию, там царящую. В подтверждение этого он приводит явное нежелание короля, чтобы Анна очень скоро присоединилась к нему в Англии. Но на его предупреждение она не обращает никакого внимания и без разрешения отправляется в путь, и подобное пренебрежение указаниями мужа было далеко не единственным. На основе этого, де Рони делает вывод, что Яков был слаб и совершенно не мог справиться со своей женой столь часто действовавшей ему наперекор “… he had the weakness never to be able to resist or contradict her to her face though she on her part made not difficulty of publicly testifying that she was not always in harmony with him…” / «он проявил слабость, никогда не будучи способным противоречить или сопротивляться ей напрямую,хотя она, со своей стороны, без труда демонстрировала, что их отношения не всегда гармоничны». Aikin L. Memoirs of court of King James the First Vol.. 1. 1822. P. 133.

Подобный взгляд, утверждающий также склонность королевы к интригам, и привел к распространению точки зрения о том, что, по крайней мере в шотландский период, королева обладала действительной политической силой, и ее активность и успехи в этой области даже вызывали завить ее супруга. К тому же делается резкое противопоставление силы ее влияния в шотландский период с упадком после воцарения Якова в Англии Ibid.; Gristwood S. Arbella England's lost queen. London., 2003.

Но современные исследователи ставят это положение под вопрос. Например, Барбара Левалски замечает, что даже такая незаурядная женщина, как Анна, была окружена мужчинами, не позволяющими ей активно участвовать в политической жизни Lewalski B. Enacting Opposition: Queen Anne and Subversions of Masquing // Writing Women in Jacobean England. Cambridge, 1993. P. 15-45 . Если обратиться к менее феминистическому подходу, то Федоров С.Е. в исследовании шотландского окружения королевы отмечает, что явную самостоятельность и преднамеренность Анны в выборе своего окружения можно считать скорее иллюзией, а ее двор тесно связанным с двором ее супруга, который использовал его как эффективный инструмент для создания определенного баланса между различными придворными группировками Фёдоров С.Е. “ Making Her the Maire Wilful” Анна Датская и ее придворное окружение ( 1590-1593) // Королевский двор в политической культуре средневековой Европы. Теория. Символика. Церемониал. / Под ред. В.А. Хачатурян. М., 2004. С. 114-133.

Английский период также не столь однозначен. С одной стороны, признается, что влияние Анны в это время было еще меньшим, чем раньше Gristwood S. Arbella England's lost queen. London., 2003. С другой, Левалски выделяет ряд способов борьбы Анны Датской с подобной властной изоляцией: это свита, назначения, политические интриги, публичные выезды и культурный патронат Lewalski B. Enacting Opposition: Queen Anne and Subversions of Masquing // Writing Women in Jacobean England. Cambridge, 1993. P. 15-45. И таким образом, она продолжает традицию рассмотрения Анны и ее окружения как некой оппозиции Якову. Но сама Левалски уделяет внимание в основном 2-м последним из выделенных ею мер, не считая предыдущие в достаточно степени действующими.

Необходимо рассмотреть именно эти сферы, а именно - проанализировать окружение и придворный патронат Анны, поскольку они, имея большее практическое выражение, не только помогли бы определить степень влияния Якова на свиту Анны, роль, выполняемую ее двором, силу и значение ее придворного патроната, но и решить - существовала ли на деле придворная оппозиция Анны Датской.

Больше внимания необходимо обратить и на личные отношения Анны и Якова. Традиционно после описания их романтического бракосочетания, это тема постепенно отходит на задний план. В данной работе хотелось бы сконцентрироваться на определении взглядов Якова на брак и его представления об идеальной супруге.

В анализе отношений Якова с сыновьями главным для нас будет воспитательная концепция короля. Фигура принца Генри представлена достаточно идеалистично. Постоянно делается акцент на его необычайных достоинствах, на противопоставлении его Якову Birch, T. The life of Henry, prince of Wales, eldest son of King James I. L., 1760; Kings in the making: the princes of Wales/ Ed. by P.T-C Elsie., N.Y., 1968. Что касается Карла, то главный мотив в оценке его взаимоотношений с отцом - это тема несправедливо забытого ребенка. Которому практически не уделялось внимания родителями. Carlton, Charles Charles I: The personal monarch. Routledge, 1995 В виду этого, по - возможности, необходимо сравнить его отношения с двумя его сыновьями и наследниками.

В связи с поставленными задачами, в данной работе были использованы следующие источники: переписка Якова Стюарта, как основной источник; трактат Якова «Царский Дар»; переписка леди Арабеллы Стюарт и компиляции мемуаров, изданные Люси Эйкин были привлечены в качестве дополнительных источников Aikin L. Memoirs of court of King James the First 2 Vol. London., 1822. ; Letters of Lady Arbella Stuart| / Ed. Sara Jayne Steen. N- Y., 1994.; Letters of king James VI and I. California, London, 1984; Letters of the Kings of England/ Ed. by J.O. Halliwell-Phillipps, London 1818; Original letters, illustrative of English history; including numerous royal letters; from autographs in the British Museum, and one or two other collections/ Ed. Henry, Sir Ellis, in 3 Vol., vol.3; The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918.

1. Придворная оппозиция королевы

1.1 Окружение Анны Датской

Формирование окружения Анны началось еще, когда она не прибыла в Англию. По пути, в Берик, она была встречена делегацией английской знати, но приблизила к себе только тех, кто самостоятельно встретил ее в Шотландии, а именно графине Бедфорд, леди Гарринтон, Гастингс, Хаттон. В то же время леди Килдар и Уолсингем было отказано в принятии в личную палату. Это вызвало недовольство Якова, как и то, что вместо рекомендуемого им Джорджа Керью, на пост чемберлена Анной был назначен некий шотландец мистер Кеннеди. Очередной конфликт между супругами привел к отставке последнего. Но и Керью не получил ожидаемой должности. Хотя он сохранил за собой один из важнейших постов при дворе - вице-чемберлена, возглавив финансовые службы королевы - консорта. Отвергнутые вначале Анной леди также были приняты.

И в письме от 2-го февраля 1604 года Эдвард Сеймур сообщает об официальных назначениях при дворе королевы Lewalski B. Enacting Opposition: Queen Anne and Subversions of Masquing // Writing Women in Jacobean England. Cambridge, 1993, P. 18.

Так дамами спальни достаточно быстро стали Арабелла Стюарт и графиня Бедфорд. Леди Дерби, Саффолк, Рич, Нотингем, Сьюзан Герберт, Уолсингем были приняты в drawing chamber, а остальные в личную палату. Основные службы двора Анна возглавляли: Роберт Сидни, виконт Лайл - чемберлен королевы-консорта, Джордж Кэрью - вице-чемберлен, Роберт Сесил - стюард 1603 -1612 года, а с 1612 по 1615 годы эту должность занимал Эдвард Сеймур, Томас Ниветт глава- придворного совета Анны, Генри Райозли занимался развлечениями королевы и наследника престола.

Первое, что обращает на себя внимание - это незамедлительное включение в ближайший круг Анны представителей знатных английских фамилий, что было необходимым символом лояльности к новым подданным, показывающем отсутствие предпочтения шотландцам, прибывшем кстати в очень большом количестве, в доступе к высшим постам в государстве (о чем Яков неоднократно заявлял). И конечно отказ Анны леди Килдэр, дочери адмирала Нотингема и леди Волсинхем нарушал его планы и вел к непопулярности самой Анны среди новых подданных. Те же мотивы требовали назначения чемберленом не шотландца Кеннеди, но англичанина. И в этом случае все, что сумела сделать Анна, было не принять конкретную кандидатуру.

Интересно рассмотреть и отдельных представителей окружения королевы. Так, учитывая описание данное Дадли Карлтоном в 1604, присутствие в ближайшем окружении королевы сразу двух представительниц семьи Герберт, Энн и Сьюзан, это скорее можно объяснить привязанностью Якова к мужу последней Aikin L. Memoirs of court of King James the First Vol.1. 1822, P. 209-210. Филипп Геберт был младшим сыном Генри Герберта, графа Пемброка, и его считали первым англичанином, ставшим фаворитом короля. Его растущим влиянием на Якова и объясняется количество его родственников в свите королевы.

Там же мы видим леди Саффолк и леди Френсис Говард, жену и дочь Томаса Говарда, графа Саффолка,. Известно, что ни одна семья не получила в то время столько пожалований и привилегий как старинный род Говардов. Еще при Елизавете они неизменно поддерживали его кандидатуру, и состояли в секретной переписке с Яковом и одними из первых встретили нового короля. Леди Френсис скоро станет женой другого фаворита Якова- Роберта Кара, которому, как известно Анна отнюдь не симпатизировала..

Леди Пенелоппа Рич была сестрой графа Эссекса

Люси, графиня Бедфорд, была дочерью Джона Гаррингтона, по слухам причастного к заговору Эссекса.

Еще раньше к Анне была приближена, о чем мы узнаем из ее писем, Арабелла Стюарт, кузина короля. Letters of Lady Arbella Stuart / Ed. by S. J. Steen. N- Y., 1994, P.183-187 Мотивы ее появления в свите Анны для нас наиболее интересны.Как известно, Арабелла была одной из многочисленных претенденток на английский престол, освобождавшийся со смертью Елизаветы. И с определенной точки зрения, благодаря своему английскому рождению и происхождению от Маргариты Тюдор, являлась соперником достаточно для Якова опасным. И если сама она и могла оставить всякие претензии, то, как показало будущее, другие вполне могли использовать ее имя как лозунг Заговор Рэли. . Поэтому еще во время путешествия Якова по Англии встал вопрос о том, где она должна находиться. Оставить ее взаперти в Хадвик-холле было не популярно, да к тому же не слишком безопасно, так как уже имели место попытка побега, но и слишком приблизить к себе человека, который еще недавно оспаривал его права на трон Яков не мог. Свита Анны была в этом случае идеальным вариантом. Арабелла как кузина короля и незамужняя женщина естественно туда попадала, но при этом оставалась в поле его зрения и контроля. Яков, наверняка, учитывал и строптивость собственной жены, неоднократно приближавшую к себе его противников. И насколько мы можем судить из писем Арабеллы, она действительно пользовалась популярностью у Анны и порой даже заменяла ее любимицу леди Бедфорд. Letters of Lady Arbella Stuart / Ed. by S.J. Steen. N- Y., 1994, P. 205 Это привело к тому, что в деле с письмом Кобема Арабелла целиком стала на сторону короны.

На наиболее важных постах двора Анны тоже в основном находятся люди, пользующиеся большим расположением Якова, чем его супруги. Из них трое были членами Тайного совета: это Сесил, Ниветт, Кэрью. Томас Ниветт, не смотря на свою должность, не отличался большими политическими талантами, и был обязан возвышению при Якове, тем, что занимался воспитанием его любимицы Мэри. Фёдоров С.Е. Раннестюартовская аристократия. СПб., 2005, С. 209 Не известны подробности его назначения, но скорее всего он исполнял роль ширмы, поскольку, по - свидетельствам, всем как при дворе Якова, так и Анны управлял Сесил, хотя занимал при ней не самое высокое положение. Это напоминает нам ситуацию с неудачным назначением Мейтленда в 1590-е. Теперь должность главы совета так же занял не такой яркий персонаж как Сесил, который мог бы вызвать возражения Анны, но полностью преданный Якову, что позволяло государственному секретарю держать реальное управление в своих руках.

Генри Райозли относится к категории соратников Эссекса, за участие в заговоре которого был лишён всех титулов и помещен в Тауэр. В 1603 году он был освобожден Яковом и восстановлен в графском достоинстве Саутгемптенов.

Роберт Сидни был близким другом графа Эссекса, пользовавшимся поддержкой последнего в продвижении при дворе Елизаветы, однако не принимавшего деятельного участия в заговоре. Он бы обязан своим возвышением тому, что, будучи главой английской миссии в Шотландию и другом графа Мара, являлся как бы посредником между Сесилом и Яковом.

По этому небольшому обзору мы можем выделить несколько примерных групп лиц, вошедших в свиту Анны с непосредственной подачи Якова.

· родственники его фаворитов

· лица ( или их родственники) причастные к делу Эссекса

· лица, прямо участвовавшие в возведении Якова на английский престол

· представители реабилитированных семей

· те, кого необходимо было держать под контролем

Таким образом, можно говорить о достаточно большом влиянии Якова на окружение Анны. Все категории, кроме последней, были напрямую обязаны своим положением Якову, и было бы удивительно, если бы они выступили против своего благодетеля на стороне королевы.

Так же можно заключить, что круг лиц, которых могла приблизить к себе Анна был в достаточной степени ограничен отчасти выделенными категориями, отчасти прямой волей Якова. Это доказывает описанная история с назначением чемберлена. Воспротивившись прямому кандидату, она предпочла Кэрью человека не менее преданного ее мужу (Р. Сидни как опытный дипломат часто использовался Яковом.) С этой точки зрения, такие ее фаворитки как Бедфорд и Рич не выглядят как оппозиционные Якову фигуры. Да и примеров успешного сопротивления назначениям и «рекомендациям» не так уж много.

Как отмечает Левалски, Анна уже выбирала фаворитов, не обращая внимания на свои политические или религиозные пристрастияLewalski B. Enacting Opposition: Queen Anne and Subversions of Masquing // Writing Women in Jacobean England. Cambridge, 1993, P. 21. Поскольку ее влияние притеснялось Говардами и Каром, она и обратилась к Роберту Сидни, Джоржу Кэрью, графу Пемброку. Таким образом королева не была главой ни одной из придворных группировок, но присоединялась к ним в зависимости от степени соблюдения ее интересов, таким образом нельзя говорить об окружении королевы как о организованно оппозиционной Якову силе.

1.2 Придворный патронат королевы

2.1 Принц Генри и «Царский дар»: воспитание наследника

К сожалению, имеющаяся у нас в наличии переписка между Генри и Яковом не так велика, чтобы подробно осветить истории отношений между ними. Cложно сказать, насколько частыми были встречи отца и сына до принятия Яковом английского престола. Генри с младенчества воспитывался под охраной графа Мара. Это было шотландской традицией, обоснованной достаточно напряженной политической обстановкой в стране: таким образом наследник был изолирован от влияния многочисленных политических группировок. В письме, написанном по поводу отъезда Якова в Англию в 1603 году, король извиняется перед сыном, поскольку из-за важности события и неминуемой спешки, он не успеет увидеться с ним перед отъездом. Но обещает, что это будет компенсировано их скорой встречей и долгим совместным препровождением Letters of king James VI and I. California, London, 1984, P. 211. В письме, которое пересказывает Томас Берч в биографии, Генри, пишет, что не может обижаться, а только поздравить отца со столь прекрасным завершением событий. То, что он все же опечален отъездом отца, и о том, что встречались они по-видимому достаточно часто мы читаем и в письме Анне Датской, в котором, приглашая мать повидаться с ним, Генри аргументирует это тем, что он в связи с отъездом отца теперь будет лишен удовольствия от их частых встреч Birch T. The life of Henry, prince of Wales, eldest son of King James I. L., 1760, P. 26.

Во всех письмах Якова имеется элемент наставления. Король очень внимательно относился к образованию будущего наследника престола и тщательно его контролировал. Воспитателем принца, когда тому исполнилось 5 лет был назначен Адам Ньютон (Adam Newton), чьей сильной стороной были иностранные языки и блестящий латинский стиль. Забота об образовании принца включала как заботу о правильном стиле письма, так и о правильной, с точки зрения Якова, позиции принца в том или ином вопросе.

Так в письме, которое пишет Яков накануне своего отъезда, он описывает целую схему поведения, которой должен придерживаться Генри в связи с получением его отцом английского престола. Во-первых он должен воспринимать это скорее не как увеличение своего собственного положения, которое, по сути ,осталось прежним- наследный принц, и следовательно испытывать излишнюю гордость и тщеславие по этому поводу, но как значительное увеличение своих обязанностей. Он ни в коем случае не должен проявлять излишне высокомерие. И особенно внимательно, принц должен отнестись к тому, как он подбирает теперь свое окружение. Главное, чем он должен руководствоваться в этом вопросе, это хорошее происхождение и мнение своего отца (тут же в письме Яков рекомендует ценного человека, которого можно использовать в наиболее «домашних» вопросах). Большую осторожность следует проявить принцу и в отношении англичан: ему следует со всеми ними вести себя, как с любимыми подданными, не допускать излишней церемонности, чтобы они не почувствовали себя чужими, отнестись со всей сердечностью, которой они заслуживают в данный момент (здесь не совсем понятно, что имеет ввиду Яков: тяжелое время после смерти Елизаветы, или общее расположение к английской нации после ее правильного «выбора» в отношении нового монарха) Letters of king James VI and I. California, London, 1984, P. 219-220.

Тут же Яков упоминает о том, что вместе с письмом он посылает сыну свою недавно вышедшею книгу, которую наследнику следует изучать как можно внимательнее. Яков отмечает, что все ситуации, с которыми Генри придется столкнуться, так или иначе затрагиваются в этой книге, которая отныне должна стать мерилом истины для наследника не только в оценке тех или иных проблем, но и в оценке различных советов, которые ему дают Ibidem.. Разумеется речь идет о «Царском даре».

В другом письме Яков дает два совета, с помощью которых, как он считает, наследник, справится с любой поставленной перед ним задачей. Первое - это неизменная вера в собственные силы и отбрасывание детской застенчивости, ибо судьба помогает отважным и отвергает робких. Второе - это заниматься именно тем, чем ты занимаешься в данный момент.

Однако нужно также остановиться на вопросе о том, кому более были адресованы эти два письма короля. Дело в том, что на момент их написания принцу было всего 9 лет. Несмотря на многочисленные указания о опережающем возраст развитии, нельзя утверждать, что советы Якова относились напрямую к его наследнику. Так в одном из этих писем мы встречаем пассаж, где Яков пишет, что с нетерпением ждет письма, собственно от сына: которое будет не только написано его почерком Letters of king James VI and I. California, London, 1984, P. 219. В другом письме, говоря о правильном подборе окружения, Яков пишет, о том, что наследник будет информирован об оценке данной его отцом: не вызывает сомнения через кого поступит данная информация Ibid., C. 211. Таким образом, эту переписку можно считать скорее своеобразным обменом между наставниками принца, с целью продемонстрировать полученные им знания, и королем, который отмечал успехи и достижения и задавал дальнейшее направление воспитательного процесса. Причем касалось это не только собственно интеллектуальных достижений юного наследника престола, но и его правильной позиции в различных вопросах, точнее правильной позиции его наставников.

В этом свете станут более понятными советы по поводу поведения наследника со своим окружением. Разумеется, девятилетний мальчик, даже воспитанный соответствующим образом, не мог правильно поставить себя в более сложных обстоятельствах, вызванных новым положением его отца. Круг его общения до этого был достаточно ограничен и с его теперешним увеличением, с учетом включения в него англичан, было необходимо выработать общую линию поведения наследника, которая одновременно соответствовала интересам его отца и позволила бы Генри и его наставникам достаточно осторожно лавировать в многочисленных придворных группировках. Этой линией стало следование указаниям Якова в отборе кандидатов в ближайшее окружение принца и абсолютно лояльно отношение наследника ко всем без исключения представителям английской нации. И то и другое было отражением изначальной политики Якова после наследования английского престола.

Как и в случае с Анной Датской, окружение принца было полностью сформировано королем, что облегчил малолетний возраст наследника. Это позволяло Якову проводить дальнейшую достаточно гибкую политику в отношении перетасовки ближайшего окружения королевской семьи.

Осторожная позиция монарха, стремившегося укрепить свое положение в новом государстве и ни в коем случае не обидеть новых подданных, проводилась не только через окружение королевы, которая, как мы видим, активно противодействовала политике супруга, но и через наследника престола, чьи действия контролировать было гораздо легче.

Рассматривая с этой точки зрения, те советы, которые Яков адресовал своему сыну, мы можем увидеть своеобразную воспитательную концепцию, заложенную в них. Что касается первого совета, то это можно рассматривать как указание короля закладывать большую самостоятельность и решительность в действия наследника. Наступило время, когда пора было отбросить юношескую робость. Молодой человек должен был приучаться своими воспитателями думать и действовать самостоятельно. Эту мысль подтверждает и упомянутое в этом же письме желание короля получить письмо собственно от сына: которое не только написано его почерком, но и будет плодом его собственных мыслей. Второй совет говорит о приучении наследника к внимательности при решении конкретного вопроса, полной сосредоточенности на поставленной передним проблеме.

То, что наследник уже находится на этапе, когда должен учиться ориентироваться самостоятельно, подтверждает и пожелание Якова, чтобы тот начал изучение «Царского дара» (он была написан королем несколькими годами ранее). Его обучение самостоятельности, однако, не исключает контроль короля над образом мыслей и позицией своего наследника, поскольку тот считает необходимым, чтобы принц изначально полностью положился на суждения отца и в зависимости от них выстраивал свою систему восприятия окружающего мира. «Царский дар» является, по сути, учебником по искусству управления государством для будущего короля. По жанру он относится к группе «зерцал» и «наставлений» государям, распространившимся в Европе с 15 века Эцина Е. И. Идейно-политические основы раннестюартовской монархии. автореф. к.и.н.,СПб., 2006, С. 11. Поскольку изначально это произведение было рассчитано на 1 читателя -наследника престола, то любопытно будет рассмотреть основные его положения в свете отношений Генри со своим отцом.

Уникально, то что такое произведение было написано монархом в принципе. Здесь несомненно оказала влияние личность Якова, оставившего нам весьма значительное литературное наследие. Само произведение делится на посвящение, первая часть об обязанностях монарха как христианина, вторая об управлении государством, третья о поведении монархи в тех или иных ситуациях.

Сам Яков о мотивах написания этого произведения пишет, что как отец считает обязательным позаботиться об образовании своего сына, и как король обеспечить, чтобы тот получил достаточную тренировку во всех аспектах деятельности монарха. Он призывает Генри повсюду брать с собой это произведение, внимательно его изучать и применять на практике. Поскольку Яков не может постоянно находиться рядом с сыном, он надеется, что эта книга станет ему самым лучшим советником, избавленным от лести. В случае если же наследник не прислушается к советам родителя, то Яков пишет, что он лучше совсем не будет иметь детей, чем будет отцом слабого ребенка The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918, P. 2-3.

В «Царском Даре» перед нами 2 основных цели: научить и поставить под контроль. Научить быть королем, научить самостоятельности, научить быть сильным. И при этом, казалось бы, обратная тенденция - жестко контролировать все, что касается наследника: мировоззрение, личную жизнь, окружение, поведение. В этом 2 части характера Якова: с одной стороны - просвещенный монарх, заботящийся о блестящем образовании своего сына и стремящийся получить сильного наследника, с другой - монарх-практик, осторожный, хитрый организатор, для которого сильный и самостоятельный наследник престола представляет опасность, эгоистичный и не готовый поделиться, так долго и тщательно завоевываемой властью.

Мы видим, что Яков вполне осознавал, что в условиях управления государством, принять личное участие в воспитании своего сына для него невозможно. Но, что мы наблюдаем как и в его письмах, так и в предисловии, он вовсе не пустил этот вопрос на самотек, но принял в нем живейшее участие, правда, в своеобразной форме. Именно Якову принадлежит руководящая роль в процессе воспитания наследника, и он стремится, чтобы сын максимально доверял и уважал мнение своего отца. Причем Яков стремится, чтобы наследник не только получил хорошее теоретическое образование, но и в своей практике имел опору в виде реального опыта и примерной схемы поведения. Разумеется, желание заслужить одобрение царствующего родителя должно было стать одним из важных стимулов для наследника, чем Яков пользуется, однако он смягчает резкое высказывание о своем нежелании быть отцом слабого, подчеркивая, что верит в своего сына, поскольку, раз Господь дал ему сына-наследника, то он позаботиться, чтоб тот оказался достойным The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918, P. 3.

В «Царском Даре» Яков несколько раз говорит о рождении своего первого сына как о Божественном даре. Для него Генри прежде всего наследник (разумеется тут нужно учитывать и общую направленность произведения). В своих советах он рекомендует Генри так отнестись к своему будущему сыну: его нужно любить, но при этом постараться вложить в него максимально, что позволяется возраст. Это он и осуществлял на практике Ibid., P. 38. В биографии посвященной Карлу I, исследователь замечает, что Якову было намного проще стать наставником своих детей, в чем он неплохо преуспел, чем их отцом, в чем откровенно провалился. Причем самой лучшей формой для него была дистанционная забота Carlton, C. Charles I: The personal monarch. London , 1995, P. 4. Многие выводят такое отношение Якова к собственным детям из его собственного сложного детства, в котором он был лишен общения с родителями: гибель отца до его рождения и заключение матери предположили прохладные отношения короля со своей собственной семьей. С этой точки зрения, «Царский Дар» является для нас достаточно ценным источником, поскольку данное произведение было той плоскостью, где Яков собственно проявлял участие и заботу о своих детях, в данном случае о Генри.

Тема отношений с родителями так отображается в трактате. Яков рассматривает оскорбление родителей как одно из тех преступлений, которое нельзя прощать. Это не только нарушает отношения с ними, заставляет детей усомниться. Но, по мнению Якова, не могут быть преданны и любить те, кто предал и ненавидел твоих предков. Вообще пассаж о почтении к родителям достаточно сух. Кроме примера о молодых шотландских лордах, которые самостоятельную жизнь начинают с разрыва с матерью, перед нами стандартный для этого жанра оборот «чти отца и мать» The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918, P. 21.

Чему же стремится научить Яков своего наследника? Первое его стремление - это внушить Генри чувство ответственности. Он не должен воспринимать свое положение как удовольствие, не должен наслаждаться своим превосходством над другими. В течении всего произведения Яков подчеркивает, что быть монархом- это ежедневный труд, тяжесть на плечах, что высокое положение только увеличивает количество обязанностей и степень вины за проступки.. Он дает краткий обзор состояния Шотландии и обязанностей монарха в отношении своих поданных. Особо король подчеркивает важность образования для короля и дает советы наследнику как собственное образование контролировать. Особое внимание во всех частях Яков уделяет поведению монарха, так как он пример для многих. В первой части, говоря о грехах, король указывает, что каждый его мелкий грех будет скопирован его поданными, за что тот понесет ответ перед Богом. Во второй части яков несколько раз сосредотачивается на важности контроля над ближайшим окружением, как примером поведения для всей страны. Третья часть полностью посвящена тому, как вести себя в той или иной ситуации, причем Яков обращает внимание и на такие мелочи как правильная речь, красивый стиль письма, правильный выбор одежды. Интересен момент, где мы видим явное стремление монарха приобщить Генри к своему собственному увлечению, а именно сочинительству. Яков пишет, что писать лучше на своем родном языке, не замахиваться на большой объем, поскольку это может отвлечь от более важных дел, всегда помнить, что то, что ты напишешь, навечно останется свидетельством о твоем уме и характере. Тоже мы видим и в пассаже об охоте, которой Яков отдает предпочтение перед любым другим спортом The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918, P. 48-49.

Несмотря на то, что Яков претендует на вроде бы обзор обязанностей монарха, но этот обзор тесно связан с личностью короля и откровенно навязывает его линию поведения преемнику. Так в пассаже о излишне самостоятельной и варварской шотландской аристократии Яков считает главным для Генри старательно исполнять его законы в их отношении.

Не обходит стороной он и брак. Он считает необходимым хранить до брака чистоту, поскольку нельзя требовать от одного то, что сам не соблюдаешь. Яков советует своему наследнику избегать добрачных связей, несмотря на то, что они теперь считаются мелким грехом. Измена же опасна не только для отношений супругов, но и как нарушение данного у алтаря обета, поскольку может дать внебрачное потомство, которое в последующем может сильно осложнить жизнь законным наследникам, но обречь на отсутствие последних.

Он называет три причины для брака: сдерживание похоти, рождение детей и обретение помощника в жене. Отсюда он делает следующие выводы: Во-первых, король нив коем случае не должен жениться на бесплодной, поскольку наследники его обязанность не только как мужчины, но и как короля. Во-вторых, нельзя жениться на женщине с дурным нравом и порочным воспитанием, поскольку жена должна стать опорой, а не помехой. В-третьих, нужно жениться на женщине, принадлежащей к той же церкви, поскольку, при различии вер супруги никогда не станут партнерами, и их разногласия не только будут копироваться подданными, раскалывая страну, но и повлияют на мировоззрение их детей. Яков скептически относится к возможности переделать веру. Король с сожалением признает, что таких принцесс мало. Нельзя жениться (особенно первый раз) на женщине более низкого положения. Как второстепенные, но важные условия при заключении брака Яков рассматривает красоту, богатство, и дружбу между супругами The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918, P. 34-36.

Таким образом, выбор будущей супруги для сына является очень важным вопросом для Якова. Этот пассаж оказался не только теоретической гипотезой, но и серьезной проблемой, когда оказалось, что принцесс, подходящих наследнику английского престола с точки зрения его отца, действительно не так много. Причем, несмотря на то, что в трактате Яков пишет о нежелательности раннего брака и том, что пишет эти наставления больше на случай своей смерти, он все же стремится женить Генри, пока жив, причем принять в выборе самое активное участие, поскольку сын все-таки не достаточно, по сравнению с ним, сведущ в этом вопросе. Надо отметить, что мнения ярого протестанта Генри, по вопросу брака с испанской принцессой Яковом не сильно учитывалось. И хотя он явно противоречил собственным словам о необходимость конфессиональной совместимости, желание самостоятельно решить такую важную проблему, заставляло Якова пренебречь столь важным условием.

Авторитарность Якова видна не только в вопросе выбора невесты сына, но и в вопросе формирования его окружения. Этому также посвящена значительная часть трактата. Яков буквально задает принципы создания и отношений к ближайшего круга наследника престола, не говоря уже о том, что он собственно и занимается его организацией на практике достаточно долгое время. С одной стороны Яков дает действительно выверенные и мудрые советы по этому вопросу. Он старательно подчеркивает, что окружение принца будет его образом в глазах народа, и поэтому подбирать его нужно очень осторожно, чтобы не скомпрометировать себя. Рекомендует осторожнее принимать на службу через посредников, чтобы не получилось, что служат им, а не ему. Так же о необходимости следить за двором куда больше чем за всем королевством, поскольку он образец и пример. Но с другой стороны, как и в письмах, перед нами стремление к контролю над наследником престола. Яков особо подчеркивает, что Генри после его смерти должен очень внимательно отнестись к его бывшим соратникам. Яков считает, что для наследника они должны стать наиболее доверенными лицами. Это, по его мнению, не только обеспечит Генри самыми лучшими слугами, поскольку те, кто не любил отца, не могут любить и сына, но и продемонстрирует сыновнее почтение к Якову, будет доказательством его любви к отцу. Ни в коем случае Генри не должен возвращать тех, кто подвергся опале при Якове. Мы встречаем здесь буквально такую фразу: «вы должны любить тех, кого я люблю, и ненавидеть тех, кого я ненавижу» The Political Works of James I./ Ed. by C.H. McIlwain, Cambridge, 1918, P. 31.

Таким образом мы видим, Яков стремится полностью проконтролировать все важнейшие моменты жизни своего сына.

Еще дин вопрос, который необходимо отметить, рассматривая отношения Якова и его старшего сына. Это предвзятость Якова к растущей популярности своего наследника. Юм отмечает, что о принце Генри историки говорят с особенной любовью, и это действительно так. Тот же Юм пишет, что уже в возрасте восемнадцати лет, молодой принц внушал больше почтения, чем его отец при всех его опытности, солидности и учености. Его не увлекали пустые забавы, а самым большим его увлечением было воинское искусство. Юм также говорит о том, что Генри, скорее всего, презирал отца за излишнее малодушие и педантизм.