Контрольный юань был обязан контролировать исполнение государственными чиновниками их служебных обязанностей, проведение различного рода ревизий, включая финансовый надзор. Примечательно, что члены Контрольной палаты, которые назначались Национальным правительством, не могли совмещать должности в центральных и местных государственных органах власти.

Особо отметим, что «разделение властей» было предпринято чисто формально - это было связано со стремлением правительства Чан Кайши и его приближенных лиц выиграть во мнении стран Запада приданием политическому режиму правых некоторых черт западной демократии. Этот политический маневр был повторен и в политике нового китайского государства, создание которого было провозглашено в 1949 году. В действительности была установлена диктатура партии во главе с ее председателем.

В течение всего периода пребывания Гоминьдана у власти в Китае происходило усиление личной власти Чан Кайши. Достаточно сказать, что он с самого начала получил посты председателя Национального правительства (отсюда - президентские функции), председателя Военного совета Центрального исполнительного комитета партии и Главнокомандующего вооруженными силами Китайской Республики. Напомним, что с приходом к власти Коммунистической партии Китая, в руках Мао Цзэдуна также была сосредоточена ничем не ограниченная высшая власть в КНР. По замыслу Чан Кайши Китай должен был принять конституцию, которая утвердила бы Китай в качестве президентской республики, и дала возможность открыто провозгласить его самого президентом Китайской Республики.

В этих целях 5 мая 1931 г. было созвано Национальное собрание, которое приняло Временную Конституцию Китайской Республики периода политической опеки». Однако в институциональном плане, благодаря сопротивлению оппозиции, учредить пост единовластного президента оказалось невозможным. После продолжительной борьбы в новом варианте Органического закона от 29 октября 1931 г. председатель правительства получал только представительские функции. Конституции буржуазных государств. Том 3. М., 1936, с. 101-106. Но фактически Чан Кайши оставался главой государства, поскольку он по- прежнему оставался Главнокомандующим вооруженными силами и возглавлял Военный совет. Это указывало на формальный характер Временной конституции и Органического закона. Пользуясь неограниченной властью, Чан Кайши в целях укрепления личной диктатуры осаживал наиболее рьяно стремящихся опередить его и поощрял угодных ему лиц. По свидетельству посла в Китае A.C. Панюшкина, он понизил в звании генерала Чэнь Чэна и освободил его от командования 9-м военным районом. Снял он и Чэнь Лифу с поста заведующего социальным отделом Гоминьдана. Панюшкин А.С. Записки посла: Китай 1939-1944 гг. М., 1981, с. 44.

Важным признаком сильного государства являются его хорошо обученные вооруженные силы. Гоминьдановское руководство, захватившее власть в 1927 г., предприняло попытку реорганизовать армию, но тогда дело свелось к кадровым перестановкам. Замене ненадежных кадров преданными людьми. Слабость армии сразу же проявилась, как только Япония предприняла военные действия против Китайской Республики в 1931 г. Таким образом, гоминьдановское правительство не смогло сохранить единство Китая, оно продолжало распылять свои силы, ведя войну с партизанскими отрядами КПК и пытаясь удержать распространение японской агрессии на остальные районы Китая. Поэтому государственное строительство сводилось к сохранению прежних республиканских структур, которые, однако, выполняли уже не демократические функции, а функции военной диктатуры. Но если она с успехов проводила карательные операции среди мирного населения, то проявила беспомощность в организации вооруженных сил, не придав государственного характера провинциальным армиям. Китайская Республика не имела закона о воинской повинности, не вела учета контингента для армии. Все это сыграло свою роль при ведении военных операций вооруженных сил Китайской Республики против японской армии - у Чан Кайши и его правительства не было создано надежных органов власти на местах, подобных тем, которые КПК создавала в районах, где находились ее опорные базы (советы). Структура вооруженных сил гоминьдановского Китая была несовершенной. Сухопутные силы состояли из двух частей: армии центрального правительства и армий провинциальных генералов-милитаристов. Командование армией не было централизованным. Юридически главнокомандующим всеми вооруженными силами Китайской Республики являлся генералиссимус Чан Кайши, при котором был создан главный штаб. Но на деле главкому подчинялись только войска центрального правительства. Это чрезвычайно затрудняло принятие решений главному командованию: в любой момент местные войска могли выйти из подчинения. Практически провинциальные войска действовали самостоятельно.

Военное строительство в стране вообще велось неудовлетворительно. Ни у одного рода войск не было своего устава (им предлагалось пользоваться переводами военных уставов, разработанных для иностранных армий), военные не были обучены искусству проведения тактических операций. Приглашенные из СССР военные советники пытались разработать временные уставы и наставления, но на практике ими почти не пользовались, вследствие, как пишет Б.Г. Сапожников, скрытой неприязни главкома и его штаба к советскому военному искусству. Гоминьдановское командование не имело плана мобилизации и развертывания армии военного времени.

По численности гоминьдановская армия превосходила японскую армию вторжения. Но она была плохо вооружена и еще хуже обучена современным методам ведения боевых действий. В Китае не было почти никакой системы противовоздушной обороны. «Население даже крупных городов не было защищено от воздушного и химического нападения. Хотя китайское правительство знало, что японцы не остановятся перед применением химического и бактериологического оружия против китайского народа». Сапожников Б.Г. Японо-китайская война и колониальная политика Японии в Китае (1937-1941). М.: Главная редакция восточной литературы, 1970, с. 41.

Несмотря на тяжелую внутреннюю ситуацию и тревожное международное положение, Национальное правительство предпринимало отдельные меры для укрепления власти ГМД. Но речь не шла о создании каких-либо демократических (выборных) органов власти на местах. Следуя двухступенчатой схеме административного устройства (провинция-уезд), правительство разделило весь Китай на 28 провинций и две особые территории (дифан) - Внутреннюю Монголию и Тибет. В Китайской Республике в 1935 г. насчитывалось 1964 уезда. Была восстановлена существовавшая при цинах система десятидворки - стодворки (бао-цзя). При их помощи в стране был установлен тоталитарный военно-административный контроль над населением. Начальниками групп назначались, как правило, помещики и богатые крестьяне, что тормозило какие-либо прогрессивные перемены в деревне.

Следуя политической традиции «собирания земель», Национальное правительство Китайской Республики объявило свои претензии на территорию Монгольской Народной Республики и не скрывало своего намерения при удобном случае произвести ее захват. В основу национальной политики гоминьдановского режима был положен принцип Сунь Ятсена - «национализм», под которым подразумевалось превращение Китая в единое могучее государство. Но если Сунь Ятсен под созданием такого Китая подразумевал добровольное объединение провинций и отдельных наций, то Гоминьдан проводил политику ассимиляции неханьских народов. На III съезде партии было дано определение населения Китая как единой нации, состоящей из нескольких ветвей, отличающихся только по религии и географическому положению. В национальных районах Китая политика ассимиляции вызвала сопротивление. Ушла в подполье Народно-революционная партия Внутренней Монголии. Антиправительственные выступления происходили в провинциях Гуанси, Юньнань, Хунань.

Период «политической опеки» длился фактически и формально почти до 1949 г. В середине 1930-х гг. законодательная палата Национального правительства приступила к разработке текста постоянной конституции; конституционную комиссию возглавил председатель юаня Сунь Фо. Проект был представлен на рассмотрение V съезда ГМД в 1935 г. и затем опубликован в 1936 г. При составлении проекта акцент был перенесен на функции законодательного юаня с тем, чтобы несколько ограничить ничем неограниченную личную власть Чан Кайши. Однако в окончательном проекте 1936 г. первоначальное положение было заменено новым, отражающим личную власть Чан Кайши. Развернувшаяся критика новой конституции в преддверие созыва Национального собрания была прервана развернутой японской агрессией против Китая. Японская армия быстро оккупировала приморские районы, наиболее развитые в промышленном и сельскохозяйственном отношениях. Китай лишился доступа к 60% разведанным залежам угля и железной руды, 40% добываемой соли, 30% сельскохозяйственной продукции. Возобновляя сотрудничество с КПК, Чан Кайши и его близкое окружение рассчитывали, что в ходе войны КПК значительно ослабнет как за счет физических потерь во время боевых действий с японцами, так и за счет выхода коммунистов из партии и перехода их в ряды Гоминьдана. Поэтому до начала 1939 г. Гоминьдан относительно терпимо относился к КПК, хотя и считал ее «государством в государстве».

Таким образом, после смерти Сунь Ятсена республиканская форма правления сохранилась только формально. Начиная с 1927 г. фактически ее основным содержанием стала военная диктатура ГМД во главе с генералом Чан Кайши, создавшим в стране реакционный режим. Его антинародный характер стал главной причиной падения Китайской Республики и прихода Коммунистической партии к власти в Китае.

2.3 Первые органы народной власти, созданные КПК

КПК возглавила национально-демократическую революцию. Борьба китайского народа прошла через четыре этапа: Северный поход против милитаристов, захвативших власть в Северо-Восточном Китае (1924-1927); революционная аграрная война (1927-1937); война Сопротивления японским захватчикам (1937¬1945); и Освободительная война (1945-1949).

После поражения китайской революции и тяжелых потерь КПК ее руководство приступило к укреплению своих позиций в сохранившихся под контролем коммунистов районах. Это происходило в форме организации советов, как органов самоуправления на местах и формирования частей Красной армии. Ноябрьский 1927 г. пленум ЦК КПК принял решение о создании советов как органов революционной власти и формирования Красной армии в некоторых районах Китая. Советы создавались по образцу советов, существовавших в СССР.

Начиная с ноября 1927 года, под лозунгом образования Советов начали создаваться советские районы и формироваться подразделения частей Красной армии Китая. Организация одного из первых советов была приурочена к десятилетней годовщине Октябрьской социалистической революции в двух уездах - Хайфан и Луфан, расположенных в восточной части провинции Гуандун, возникла так называемая Хайлуфанская советская республика.

Советская власть в указанных районах продержалась до марта 1928 г., когда она была уничтожена гуандунскими милитаристами. Тем не менее, опыт Хайлуфанской советской республики стимулировал движение за создание советов в других районах Китая. Восстание в г. Гуанчжоу (Кантонская коммуна) в декабре 1927 г. стало началом «новой советской фазы революции». Руководство КПК основное внимание обратило на формирование вооруженных сил и организацию советов в сельской местности. В целом начался процесс перемещения деятельности партии из города в деревню. В 1930 г. советы существовали в провинциях Гуандун, Фуцзянь, Цзянси, Гуанси, Хунань, Хубэй, Хэнань и Аньхой.

Довольно широкая сеть советов определила необходимость выработки общих единых принципов их организации и руководства ими. С этой целью в мае 1930 г. в Шанхае была нелегально проведена первая конференция представителей советских районов шести провинций. В ней приняли участие представители китайской Красной армии, а также ряда партизанских отрядов, красных профсоюзов крупнейших промышленных городов, китайского МОПР (Международной организации помощи борцам революции) и других революционных организаций Китая.

Конференция приняла манифест о созыве первого Всекитайского съезда советов. Идея общности задач китайских советов с советами начального периода образования СССР была подчеркнута выраженной на конференции благодарностью в адрес Советского Союза.

В принципе, в период коммунистического движения на его разных этапах в Китае возникали различные структуры демократических органов власти. Они создавались на этапе новодемократической революции, то есть в годы борьбы за национальное освобождение, государственную независимость и народную демократию, а также в период непродолжительного сотрудничества КПК с Гоминьданом во время Северного похода, революционной аграрной борьбы, и войны против Японии и освободительной войны.

В этих органах сотрудничали коммунисты и беспартийные прогрессивные элементы, включая среднюю буржуазию и просвященных шэныпи (джентри). Каждый из этих трех слоев получал треть мандатов в народных советах и местных правительствах. В районах, образующих революционные опорные базы сопротивления, органы управления формировались путем прямых выборов. Поскольку некоторые делегаты были неграмотными, им оказывалась помощь с тем, чтобы они могли реализовать свои демократические права, методом приложения отпечатка пальцев (Casting beans).

В Китае наиболее успешным опытом создания демократических органов власти считаются народные советы в Пограничном районе, сформированном на территории бывшей революционной опорной базы на севере провинции Шэньси.

После 1936 г. в целях создания широкого единого антияпонского национального фронта компартия Китая отменила по всей стране политику конфискации земель, принадлежавших помещикам политикой снижения арендной платы и ссудного процента (в интересах крестьян-арендаторов). Но при этом КПК отстояла те достижения крестьян, которые были завоеваны ими раньше в процессе революционных аграрных преобразований.

После того как китайская Красная армия, руководимая коммунистами, заняла северную часть этой провинции, данный район был превращен в основную опорную базу революции и местопребывание Центрального комитета КПК. После создания в 1937 г. единого антияпонского национального фронта район был переименован в Пограничный район Шэньси - Ганьсу -- Нинся. На большей части района была проведена конфискация помещичьей земельной собственности и передача ее крестьянам. Были так же отменены долговые обязательства крестьян.

Кроме того, для упорядочения организации проведения выборов издавались специальные циркуляры. В их числе было известное письмо приграничного правительства «Инструкция для выборов и перевыборов в народные советы всех уровней», распространенное накануне перевыборов в приграничной зоне Шанхай - Гансу - Нинся в 1941 г.

В документе указывалось, что «для демократии выборы являются делом первостепенной важности, и тот, кто игнорирует выборы, отказывается от демократии, а отказ от демократии равнозначен отказу от революции». Li Tieying. On Democracy. Beijing: Social Sciences Documentation Publishing House CASS, 2002, p. 160.

Представляет также большой интерес другой документ - «Руководящие принципы режима Шанхай - Гансу - Нинся», обнародованный в 1939 году. Его содержание носит ярко выраженную демократическую направленность. В документе зафиксированы обязательства местного правительства: гарантировать демократические права и свободы всем людям, включая помещиков и капиталистов, настроенным против японцев, в том числе: политические права, право собственности, свобода слова, свобода печати, собраний, ассоциаций, религии, места проживания и передвижения.

В этом же документе были прописаны и обязанности правительства: честно относиться к своим официальным обязанностям, строго руководствоваться указаниями партии, жестоко наказывать коррупционеров, пробравшихся во власть, запретить взяточничество.

На территориях, где действовали партизанские отряды, руководимые коммунистами, народная власть продолжала осуществлять в широких масштабах демократические преобразования. Исходя из того, что в партизанских районах и на базах форма демократической власти союз нескольких разных революционных сил, в том числе крестьянства и национальной буржуазии, КПК проводила политику объединения всех социальных групп для участия в борьбе против японской агрессии. Начиная с 1940 г. выборы в местные органы власти проводились по принципу «трех третей», то есть треть мест в демократических органах власти предназначалась депутатам от КПК, другая треть - представителям средней буржуазии, и еще одна треть - близким к ней помещикам. Законы и приказы властных местных структур издавались с учетом интересов всех слоев населения. Так, в мае 1940 г. в партизанском районе Шаньси - Чахар - Хэбэй был принят закон о предоставлении всем гражданам этого района свободы слова, печати, организаций и собраний. В соответствии с этим законом, все антияпонские группы и партии получали право на легальную деятельность, а жители - участвовать в любой из них.

В своей работе местные органы власти опирались на поддержку широкой общественности. Особенностью того периода было повышение уровня организованности населения. По данным российского ученого Б.Г. Сапожникова численность членов антияпонских организаций за 1940 год Сапожников Б.Г. Японо-китайская война и колониальная политика Японии в Китае (1937 - 1941 гг.). М., 1970 г. характеризуется следующей таблицей:

Таблица 1. Численность членов антияпонских организаций за 1940 год

Источник: Архив МО СССР, ф. 2. оп. 14714. д. 11. л. 84

Особенно следует отметить развитие избирательного права, что служило задаче укрепления элементов демократического строя в отдельных районах и в известной степени подготовило население к выборам, проводимым в общенациональном масштабе в органы народной власти после победы революции и образования КНР.

Избирательные законы носили демократический характер. Как правило, они гарантировали всем жителям партизанских территорий, достигшим 18 лет, независимо от пола, рода занятий, классовой или партийной принадлежности, право избирать и быть избранными в антияпонские демократические органы власти.

В феврале 1949 г. в освобожденных районах было отменено гоминьдановское законодательство на основе директивы компартии «Об отмене гоминьдановской полной Книги шести отраслей права и установлении принципов юстиции освобожденных районов».

Законотворчество в этих районах было делом самой КПК. Более того, в течение многих лет не только в освобожденных районах, но и в КНР обычной практикой являлось вынесение судебных решений после получения указаний партийных комитетов. Как управляется Китай. Эволюция властных структур Китая в 80-90 гг. XX века, с. 7

Таким образом, Коммунистическая партия Китая уже во время существования органов народной власти в освобожденных районах стала осуществлять самостоятельные властные функции. КПК делала это не только через представительные или административные органы, а сама часто издавала директивы, заменявшие законодательные акты. Практически КПК уже тогда приступила к созданию новых законов государства, которое еще только предполагалось построить в масштабах всего Китая.

ГЛАВА 3. РОЛЬ ЛИ ДА ЧЖАО В ПРОПАГАНДЕ МАРКСИЗМА И ОРГАНИЗАЦИИ КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ КИТАЯ

3.1 Становление политических взглядов Ли Да-Чжао

Начальный период идейно-политического формирования Ли Да-чжао занял примерно десять лет (с 1907 г., когда Ли Да-чжао поступил в Бэйянское политико-юридическое училище в Тяньцзине, и по 1917 г.). В это время Ли Да-чжао, постепенно преодолевая традиционные, конфуцианские и даосские взгляды, либеральный демократизм, становится сторонником революционной демократии. Фельбер Р. Отношение Ли Да-чжао к традициям старого Китая.-- Китай: общество и государство. М., 1973.

Ли Да-чжао (первое имя -- Шоу-чан) родился 6 октября 1888 г. в деревне Дахэйто уезда Лэтин пров. Хэбэй. Детство его было тяжелым и безрадостным. Родители его умерли, когда ему был всего один год. Он воспитывался в семье деда-торговца. В частной деревенской школе Ли Да-чжао получил начальное традиционное, конфуцианское образование. Среднюю школу, куда он поступил в 1905 г., ему закончить не удалось из-за недостатка средств. Шевелев К. В. Неизвестные статьи Ли Да-чжао.-- Шестая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Вып. 2. М., 1975.

Из юношеских впечатлений Ли Да-чжао, повлиявших на его взгляды, следует отметить известное восстание ихэтуаней, с особенной силой развернувшееся в пров. Хэбэй. Впоследствии Ли Да-чжао рассматривал это восстание как одно из самых славных событий в истории борьбы китайского народа против империализма. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Большое впечатление произвело на Ли Да-чжао также знакомство с творчеством и биографией древнего китайского поэта Цюй Юаня, патриота, глубоко скорбевшего по поводу несчастий, обрушившихся на его родину. Для Ли Да-чжао Цюй Юань сделался героем, образцовым государственным деятелем, до конца преданным своей стране и своему народу. Тихвинский С.Л. История Китая и современность. М.: Наука, 1976, с. 128.

В 1907 г. Ли Да-чжао поступил в политико-юридическое училище в г. Тяньцзине, где впервые познакомился с «новой наукой», пришедшей в Китай через Японию с Запада. Изучал политэкономию, а также японский и английский языки. Цюй Цю-бо. Очерки и статьи. М., 1959.

Как отмечал В. И. Ленин, после революции 1905 г. в Китае наблюдался особенно сильный рост «нового духа» и «европейских веяний». В связи с этим он сделал вывод о неизбежности перехода «старых китайских бунтов в сознательное демократическое движение» Ленин В. И. Горючий материал в мировой политике. - Т. 17.. Особенность идейного развития того поколения, к которому принадлежал Ли Да-чжао, как раз и заключалась в том, что оно формировалось под влиянием этого «нового духа», «новой науки» и все более оказывалось связанным с революционно-демократическим движением.

В Тяньцзине политические представления Ли Да-чжао складывались под сильным влиянием популярных в Китае в начале XX в. республиканских взглядов и учений о парламентской демократии и национализме, заимствованных китайцами из Японии, Европы и Америки и получивших свою интерпретацию в работах Кан Ю-вэя, Янь Фу, Лян Ци-чао, Сунь Ятсена и других политических деятелей. Фельбер Р. Отношение Ли Да-чжао к традициям старого Китая.-- Китай: общество и государство. М., 1973.

Благодаря переводческой деятельности Янь Фу на китайском языке в начале XX в. появились труды Адама Смита, Монтескье, Дж. Стюарта Милля, Спенсера, Дарвина и Гекели, которые сразу же стали широко попу' лярны среди китайской молодежи.

Янь Фу выступал за эволюцию, борьбу и политический прогресс. Он считал, что для спасения Китая от империализма необходимо установить, почему Запад сильнее Китая. Силу Запада он видел не только в его технике и оружии, а прежде всего в том, что на Западе «освобождается энергия индивидов» благодаря демократической системе правления, которая может более полно использовать возможности народа для создания богатого и сильного государства. Он утверждал, что китайская социальная система, которой свойственны патернализм и абсолютная монархия, вызывает застой общества. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Идеи Янь Фу вдохновили Лян Ци-чао на заявления, в которых он критиковал китайские традиции как препятствие на пути к прогрессу. Спасение Китая Лян Ци-чао видел в развитии китайского национализма. Сделать это, по его мнению, могло только обновление китайского народа. Вольно или невольно Лян Ци-чао выдвигал на первый план идею о народе как великой силе, «источнике политики, науки и техники».

Одновременно о народе как о решающей силе заговорил и Сунь Ятсен, постепенно развивавший идею трех народных принципов -- национализма, народовластия и народного благоденствия.

С конца XIX в. в Китае стали приобретать особенно большую популярность европейская теория эволюционного развития и связанный с ней социал-дарвинизм. Статьи и переводы европейских работ на эту тему стали появляться в Тяньцзине с 1895 г. благодаря усилиям Янь Фу, печатавшего их сначала в местной газете «Чжибао», а затем в открывшейся с 1897 г. газете «Говэньбао». С помощью этих статей и переводов передовая китайская интеллигенция познакомилась с понятиями «борьба за существование», «естественный отбор», «выживание приспособленных» и т. д. Особый успех выпал на долю сделанного Янь Фу перевода книги Гекели «Эволюция», которая имела глубокое влияние на взгляды китайской молодежи. Тихвинский С.Л. История Китая и современность. М.: Наука, 1976, с. 128.

Ли Да-чжао, учившийся в Тяньцзине, также оказался под влиянием идей эволюционного развития и социал-дарвинизма. Японский ученый Таката Ацуси, автор книги «Китай в современную эпоху и конфуцианство», писал, что Ли Да-чжао и Чэнь Ду-сю до того, как они после революции 1917 г. в России оказались под влиянием марксизма, находились с юности под воздействием перевода книги «Эволюция», сделанного Янь Фу и содержавшего в себе современные европейские идеи». Таката Ацуси. Тюгоку но киндаи то дзюкё (Китай в новое время и конфуцианство). Токио, 1970.

Годы, проведенные Ли Да-чжао в Тянышне, были полны материальных лишений и тяжелого труда. Ли Да-чжао с огромным упорством овладевал знаниями, приобщался к новым идеям. В Тяньцзине его застала Синьхайская революция 1911 г. Южный и Центральный Китай были охвачены восстанием. Императрица передала власть в правительстве Юань Ши-каю. Династия Цинов на юге Китая была свергнута. В декабре 1911 г. в Шанхай вернулся из эмиграции Сунь Ятсен, избранный конференцией представителей восставших провинций временным президентом Китайской республики. В марте 1912 г. была опубликована временная конституция Китайской республики, провозгласившая свободу личности, слова, печати, собраний и организаций. Шевелев К. В. К публикации статьи Ли Да-чжао «Мое представление о марксизме».-- Четвертая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Вып. 1. М., 1973.

Революционный подъем в Китае способствовал приобщению Ли Да-чжао к политической жизни. Во время революции 1911 г., по некоторым сведениям, он вступил в члены Объединенного союза Сунь Ятсена и таким образом показал свою приверженность делу китайской революции. Однако идеи Сунь Ятсена и его сторонников, видимо, не оказали на него заметного воздействия. Ли Да-чжао в то время больше склонялся к социалистической демократии западного толка. Это сблизило его в конце 1912 г. с социалистической партией Цзян Кан-ху, тяньцзиньский филиал которой он возглавил. Полный республиканских иллюзий и веры в политических деятелей, поднявшихся на волне революции, Ли Да-чжао включился также в работу Бейянского общества по изучению политики и юриспруденции, стал одним из руководителей журнала «Яньчжи», который поддерживал Юань Ши-кая. Это, однако, не мешало Ли Да-чжао восхищаться Сунь Ятсеном и Сун Цзяо-жэнем. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Несмотря на измену Юань Ши-кая делу революции, Ли Да-чжао оставался в плену либерализма, что привело его в начале 1913 г. в Прогрессивную партию, которую возглавляли Тан Хуа-лун и Лян Ци-чао. Эти политические блуждания в тяньцзиньский период жизни Ли Да-чжао отражали идейную незрелость и эклектизм его взглядов, в которых в то время преобладали либерально-демократические идеи.

Демократизм Ли Да-чжао в то время нашел наиболее полное выражение в его статье «Великая скорбь», опубликованной в журнале «Яньчжи» 1 апреля 1913 г. Статья имела подзаголовок «Скорбь о страданиях моего народа». Эта статья очень важна для понимания эволюции демократических взглядов Ли Да-чжао. В ней Ли Да-чжао выступал как пламенный трибун-республиканец, последовательный враг монархизма и деспотизма, друг народа. Все беды Китая Ли Да-чжао связывал в этой статье с монархическим деспотизмом, с подчинением народа «одной воле» и делал вывод, что «единовластие ведет государство к гибели, а народу сулит неисчислимые бедствия и страдания». Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., 1965. «Со времен деспотов Цинь,-- утверждал он,-- один преступник сменяется другим, растут жестокость и произвол, народ угнетен, культура приходит в упадок, все подчинено одной воле, являющейся источником зла, подавляется всякое благородное стремление, попираются человеческие права». Там же Монархическому деспотизму Ли Да-чжао противопоставлял идею республики, основанной на правах человека и естественных правах народа. Одновременно он уже весьма скептически относился к результатам Синьхайской революции. Ли Да-чжао писал: «Борцы за справедливость неустанно, не жалея сил, пропагандировали свои идеи, за что, как правило, платили жизнью... Народ свято чтит их память, понимая, что они отдали жизнь во имя республики и счастья людей... А тираны, надев на себя маски героев, присвоили себе их славу под сенью блестящего герба республики. Республика есть, но где же счастье народа?». Там же

Характерно, что в этой статье уже содержалась резкая критика парламентаризма в Китае. Ли Да-чжао прямо заявлял о подкупе избирателей парламентскими политическими деятелями, которых он рассматривал как «отбросы рода человеческого», сосущие сок из китайского народа. Непомнин О. Е. Экономическая история Китая (1864-- 1894). М., 1974.

Ли Да-чжао обрушивался с резкой критикой на буржуазные политические партии, которые, как он подчеркивал, «собирают под свои знамена всякий сброд и мутят воду». Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., 1965. Он так характеризовал эти партии: «Одни называют себя умеренными, другие -- радикальными, третьи, пытаясь избежать крайности, создают нечто среднее... На деле же умеренные -- всего лишь бессовестные мошен.ники, радикалы -- тираны и насильники, а ищущие середины используют противоречия между край- - ними партиями для своей выгоды». Там же Самый большой недостаток политических программ этих партий Ли Да-чжао видел в стремлении к сосредоточению власти «в руках одного лица», что якобы должно укрепить китайское государство и принести счастье народу. Разоблачая подкуп избирателей этими партиями, которые не жалеют денег, чтобы «обеспечить своим бонзам высокие посты», Ли Да-чжао указывал, что деньги эти дают те, «кому достается пост президента или должность дуду». Там же Свое рассуждение о политических партиях Ли Да-чжао заключал следующими словами: «Возможно, я простак и не понимаю роли политических партий, но я вижу, как эти партии выжимают все соки из моей страны». Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., 1965.

Поскольку Ли Да-чжао писал эти слова, имея негативный опыт участия в социалистической и других партиях, не удивительно, что уже в этой ранней его статье содержалась и осторожная критика отношения гоминьдана к реализации принципов Сунь Ятсена -- демократизма и народного благоденствия.

Заслуживает серьезного внимания и то, что в этой статье Ли Да-чжао выступал как противник милитаризма и власти военных губернаторов дуду, которые захватили «так называемый народный суверенитет». Чжунго гунчаньдан леши чжуань (Биографии погибших героев КПК). Гонконг, 1949.

Очень важен окончательный вывод, который делал Ли Да-чжао о республиканской политической системе, возникшей в Китае после революции 1911 г.: «Так называемая система народного правления является диктатурой кучки тиранов и плутократов и совершенно исключает участие народа в управлении страной. Права народа узурпированы этой кучкой. Говорят о «счастье народа», но у народа совсем нет счастья, им пользуются эти тираны и плутократы, и только они одни». Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., 1965.

Статья «Великая скорбь» свидетельствовала о том, что особенность формирования революционного демократизма Ли Да-чжао заключалась в сравнительно раннем возникновении у него критического отношения к институтам буржуазной демократии, парламентаризму, политическим партиям и т. д. Все это толкало его на поиски новых путей в развитии Китая и создавало предпосылки для перехода в дальнейшем к научному социализму. Однако в то время он еще не видел выхода из создавшегося положения. Пройдет четыре года, и он поймет, что без радикальных, революционных преобразований китайский народ не найдет своего счастья. «И если ради республики понадобится еще одна революция,-- писал он в марте 1917 г. - народ не задумываясь пойдет на любые жертвы, отдаст за нее жизнь». Образцом для Китая Ли Да-чжао уже весной 1917 г. будет считать русскую революцию. «Алая горячая кровь русских смывает сегодня весь хлам, накопившийся за многие годы в политической жизни России, и орошает всходы свободы в нашей стране»,-- делает он вывод в статье «О влиянии великой русской революции». Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Однако уже весной 1913 г. Ли Да-чжао хорошо понимал, что «народу не на кого надеяться». «Нельзя взирать на трудности и несчастья, ничего не предпринимая!» -- восклицал он с горечью. Оценка, данная Ли Да-чжао кризисному состоянию республики, была справедлива. Борьба лидеров различных партий за власть, укрепление сил реакции привели к постепенному отходу от скромных демократических преобразований, провозглашенных после победы Синьхайской революции. Народные массы стихийно стремились к продолжению революции, а буржуазия считала революцию законченной. Разочаровавшись в буржуазных революционерах, народные массы не поддержали их, и революция была разгромлена. В ноябре 1913 г. контрреволюционные власти запретили гоминьдан и социалистическую партию, а их лидеров подвергли гонениям. Кризис либерализма и конституционализма неизбежно создавал необходимость поиска новых теорий и практических решений на пути дальнейшего развития Китая. Шевелев К. В. Неизвестные статьи Ли Да-чжао.-- Шестая научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Вып. 2. М., 1975.

Осень 1913 г. была трудным временем для Ли Да-чжао, которого охватило отчаяние в связи с провалом его республиканских мечтаний и идеалов. Не находя выхода из сложившегося положения, он даже решил расстаться со светской жизнью и стать буддийским монахом. В это время он много думал над тем, как помочь слабым и бедным положить конец насилью. В поисках ответов на эти вопросы Ли Да-чжао решил отправиться в Японию, где китайская молодежь приобщалась к современной европейской науке.

В сентябре 1913 г. он приехал в Токио и поступил на экономический факультет Университета Васеда, где учился до 1916 г. Возможности знакомства с политической и экономической литературой в Японии были гораздо большими, чем в Китае. Поэтому токийский период в идейном формировании Ли Да-чжао занимает особое место.

С конца XIX в. японская интеллигенция, а за ней и китайская радикальная молодежь, учившаяся в Японии, стали проявлять все больший интерес к проблемам буржуазной политической экономии, и прежде всего к трудам Адама Смита, Кондорсе, Сен-Симона и других выдающихся буржуазных экономистов, идеи которых были созвучны их политическим и экономическим взглядам. Работа Адама Смита «О богатстве государств» появилась на китайском языке в самом начале XX в. в переводе Янь Фу. Выбор ее для перевода не был случайным, китайская интеллигенция пыталась найти пути превращения Китая в богатое и сильное государство. Работа Адама Смита была хорошо знакома китайской учащейся молодежи в начале XX в. Ее, разумеется, знал и Ли Да-чжао, проявлявший с юношеских лет особый интерес к политической экономии. Впоследствии он познакомился и со взглядами Кондорсе и Сен- Симона, что облегчило ему понимание экономической теории марксизма. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Токийский Университет Васеда был одним из главных центров активной идейно-политической жизни Японии и распространения радикальных взглядов, в том числе и марксистских. Ко времени приезда в Японию Ли Да-чжао там также имелась сравнительно большая марксистская литература -- как в виде переводов трудов К. Маркса и Ф. Энгельса на японский язык, так и различных статей о марксизме японских и зарубежных авторов. Здесь Ли Да-чжао, изучая социально-экономическую и политическую литературу, знакомился с социалистическими идеями. Видимо, в Японии Ли Да-чжао и получил первые представления о марксизме.

Выступив уже в своих первых статьях как обличитель политических порядков и взяв под сомнение буржуазный либерализм и парламентаризм, Ли Да-чжао неизбежно должен был искать какую-то новую политическую теорию и выход из создавшегося после подавления революции положения. Эту теорию он нашел в то время во взглядах анархистов. На его работах токийского периода заметно воздействие анархизма, в них проскальзывали взгляды П. Кропоткина на взаимопомощь как закон общественной жизни, встречались элементы анархистского понимания главной задачи революционных демократов как борьбы с насилием вообще. Эти идеи оказались в противоречии с не изжитым еще влиянием на Ли Да-чжао социал-дарвинизма, о чем свидетельствовали его статьи, опубликованные летом 1915 г. Очерки истории Китая с древности до «опиумных» под редакцией Шан Юэ. Перевод с китайского. М.: Издательство восточной литературы, 1959, с. 566.

Интерес Ли Да-чжао к анархизму возник еще в Китае, когда он в апреле 1913 г. издал перевод статьи «Программа толстовства». Теоретические взгляды китайских анархистов были эклектичными, они представляли собой смесь идей П. Кропоткина, М. Бакунина, Штирнера, Л. Толстого и др. Одни китайские анархисты предлагали уничтожить капиталистический строй и преобразовать общество, но не революционным путем, а методом всеобщих забастовок. Среди них были популярны идеи пассивного сопротивления насилию. Другие, наоборот, стояли за насилие. Широкое распространение среди анархистов в Японии и Китае в то время имела теория взаимопомощи Кропоткина. Ее сторонники, используя мысль Кропоткина о вырождении любой власти в произвол, предлагали осуществить революцию и создать союз трудящихся, основанный на взаимопомощи и солидарности. Сунь Ятсен также поддерживал анархическую теорию биосоциального закона взаимопомощи.

Под влиянием работ Бергсона Ли Да-чжао в то время отрицал «пассивный детерминизм» в историческом развитии и склонялся к теории свободы воли. Одновременно он изучал труды Эмерсона и Дьюи, однако избежал их влияния. Иррационализм и прагматизм не оказывали на него своего воздействия.

Особого внимания заслуживает интерес, проявленный тогда Ли Да-чжао к Сен-Симону и японскому «движению за новую деревню», строившемуся на принципах утопического социализма. Имеются сведения, что в этот период большое влияние на него оказал также японский социалист X. Каваками, переводчик «Капитала» К. Маокса на японский язык. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

В Токио Ли Да-чжао проводил большую организаторскую работу среди китайских студентов, живших в Японии. Он внимательно следил за событиями в Китае, где в то время готовился монархический переворот. Пробным камнем приверженности к демократии для китайской интеллигенции явилось намерение Юань Шикая провозгласить себя императором в 1914 г. и, таким образом, окончательно перечеркнуть все то немногое, что сделала революция 1911 --1913 гг. Ли Да-чжао отнесся к этому резко отрицательно, выступив с критическими статьями. В токийском журнале «Цзяин» Ли Да-чжао опубликовал 10 ноября 1914 г. статью «О национальной специфике», содержавшую резкую критику мнений советников Юань Ши-кая -- американца Ф. Гудноу и японца Нагао Арига -- о государственном строе Китая, высказанных в связи с конституцией 1912 г. Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., 1965. Гудноу утверждал, что Китай является страной с низким уровнем образования и неопытностью народа в политических вопросах и поэтому монархическая форма правления якобы более приемлема для Китая, чем республиканская. В проектах Гудноу президент Китая должен быть наделен неограниченными полномочиями и избираться на всю жизнь.

Ли Да-чжао полемизировал с Гудноу как революционный демократ. Он пришел к заключению, что народу нужна политическая власть. «Вопреки всем попыткам обуздать народ строгими ограничениями он рвется к политической власти, невзирая ни на что», -- писал он. В этом стремлении народа быть хозяином своей судьбы Ли Да-чжао видел новую «национальную специфику» Китая, которую отрицали иностранцы. «Стремление заставить наш народ по-прежнему безропотно подчиняться воле правителей, ссылаясь на непривычность для него представительного правления, грубо противоречит именно его национальной специфике». Ли Да-чжао. Избранные статьи и речи. М., 1965.

Таким образом, Ли Да-чжао был одним из первых, кто обратил внимание на возникновение новой «национальной специфики» китайского народа, на наличие у него революционных, демократических традиций. Ли Да-чжас утверждал, что попытка восстановить монархию «не оставляет китайскому народу другого выхода, кроме борьбы». Там же

Статья Ли Да-чжао «О национальной специфике» по духу существенно отличалась от «Великой скорби». В ней Ли Да-чжао активно боролся с попытками вмешательства иностранцев в судьбы Китая. Он выступал против преувеличения роли старой национальной специфики Китая, указывая на появление новой. В первой статье превалировали эмоциональные мотивы, риторические вопросы и восклицания, во второй -- более строгий по форме и содержанию анализ.

В этой статье Ли Да-чжао делал интересный вывод о том, что, «по существу, причины всех современных политических поворотов следует искать в увеличении налогового бремени», т. е. пытался найти экономические причины политических явлений.

Начавшаяся мировая война не обошла Китай, который объявил себя нейтральным. В ноябре 1914 г. Япония ввела войска на территорию Китая, а в январе 1915 г. выдвинула в форме ультиматума 21 унизительное требование. Это событие вызвало бурю негодования среди китайской студенческой молодежи в Японии. Ли Да-чжао возглавил Союз китайских учащихся в Японии и журнал «Народные Принципы» («Минь и»), поставившие целью борьбу с империалистическими поползновениями правящих кругов Японии. В статьях этого периода («Долг нации», «Обращение к соотечественникам» и др.) он призывал народ Китая бороться с грабительской политикой японских империалистов, оценивал агрессию как результат существования монархии и деспотизма в Японии. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

В связи с предъявлением Китаю Японией «21 требования» Ли Да-чжао от имени Союза китайских учащихся в Японии написал патриотическое письмо «Предупреждение отцам государства», в котором призывал дать отпор Японии. Он подчеркивал, что «Китай находится на краю гибели», поэтому китайская нация должна взять на себя ответственность за спасение государства: «Мудрые должны применять свою мудрость, смелые -- собрать свою смелость, богатые -- дать свои богатства, вся страна, как один человек, должна собрать воедино общую волю и образовать стену. Если мы победим, то сохраним прекрасную страну и наша славная история, идущая от предков, будет продолжаться бесконечно. Если потерпим поражение, то потеряем прекрасную страну и на этом славная история, идущая от предков, завершится». Ли Да-чжао. Сюаньцзи (Избранные произведения). Пекин, 1962. В этом снова проявились его демократизм, непримиримость к монархизму и деспотизму, а также патриотизм. Шевелев К. В. Из истории формирования взглядов Ли Да-чжао на классы и диктатуру пролетариата (1919 -- начало 1920 г.).-- Третья научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Вып. 2. М., 1972.

В эти же годы широкое распространение среди китайской интеллигенции получили также труды Шопенгауэра и Ницше, их пессимистическая философия вполне соответствовала ее упадочническим взглядам после поражения Синьхайской революции. Реакцией на эти настроения было выступление Ли Да-чжао в журнале «Цзяин» (август 1915 г.) со статьей «Пессимизм и самосознание», явившейся ответом на статью Чэнь Ду-сю «Патриотизм и самосознание», опубликованную ранее в этом журнале.

Чэнь Ду-сю утверждал, что «патриотизм» в Китае является препятствием для возникновения национального самосознания, поскольку он связан с преданностью существовавшему государству и старым традициям. Лишь после того как в Китае появится национальное самосознание, которое должно быть создано трезво мыслящими людьми, патриотизм станет в Китае явлением прогрессивным. Поэтому интеллигенция временно не должна заниматься политикой. Ее задача -- приобретать знания и учиться, изменять общество путем просвещения. Лишь после того как условия в обществе изменятся, можно будет приступить к политической деятельности. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Ли Да-чжао выразил несогласие с этой точкой зрения. По его мнению, не патриотизм -- препятствие для возникновения национального самосознания в Китае, а пессимизм, охвативший китайскую интеллигенцию в это время. Пессимизм и провиденциализм ослабляют дух борьбы и мешают усилиям движения вперед и изменению положения. Патриотизм же, наоборот, способствует формированию национального самосознания. Он утверждал, что значение самосознания заключается в появлении стремления к «изменению нации» и задача интеллигенции состоит в том, чтобы «изменить нацию» в соответствии с ее сознанием, причем изменение нации невозможно без патриотизма народа. Это значит, что интеллигенция должна участвовать в политике. Шевелев К. В. Из истории формирования взглядов Ли Да-чжао на классы и диктатуру пролетариата (1919 -- начало 1920 г.).-- Третья научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады. Вып. 2. М., 1972.

В дискуссии Ли Да-чжао и Чэнь Ду-сю по вопросу о самосознании китайской нации намечались разные подходы к историческому процессу и роли в нем личности.

М. Мейснер приписывал Ли Да-чжао в этой дискуссии национализм, волюнтаризм и индивидуалистический оптимизм. В действительности Ли Да-чжао не стоял на позициях национализма (в современном его понимании), а выражал самосознание китайского народа, не стоял на позициях волюнтаризма, а лишь подчеркивал роль субъективного фактора в истории. Его оптимизм не был компенсирующей реакцией на тяжелое детство, как утверждал Мейснер, а вытекал из ощущения исторических сдвигов, происходивших в Китае, т. е. имел не субъективную, а объективную основу.

Ли Да-чжао, выступая против провиденциализма, проповедовал под влиянием работы Бергсона «Творческая эволюция» свободу воли. В статье «Пессимизм и самосознание» он писал, что в Китае люди привыкли покоряться обстоятельствам и не ведут с ними борьбу. Ли Да-чжао призывал отказаться от «пассивного детерминизма и, исходя из теории свободы воли, стремиться идти вперед, развиваться, с тем чтобы изменять обстоятельства». Ли Да-чжао. Сюаньцзи (Избранные произведения). Пекин, 1962. Этот призыв Ли Да-чжао в условиях старого Китая, где господствовали конфуцианский провиденциализм, вера в волю Неба и даосская теория недеяния, имел большое для того времени, безусловно прогрессивное значение, ибо без освобождения от веры в провиденциализм и недеяние ни о каком сознательном революционном движении в Китае не могло быть речи. Поэтому проповедь борьбы против пассивного подчинения обстоятельствам, призыв к изменению их с помощью «свободы воли» должны быть правильно поняты и не истолкованы как просто волюнтаризм и идеализм (именно такое толкование дает М. Мейснер). Эта проповедь вела к изменению сознания китайского общества и, в конечном счете, готовила условия для его революционного преобразования. Кривцов В.А., Краснова В.А.. Ли Да-чжао. От революционного демократизма к марксизму-ленинизму. Главная редакция восточной литературы издательства «Наука», 1978, 166 с.

Ли Да-чжао пытался вселить в сознание простых китайцев уверенность в их способности и в то, что они отнюдь не уступают другим народам. «Шунь тоже был человек, -- писал Ли Да-чжао о знаменитом правителе и мудреце китайской древности. -- Почему же я не подобен ему? Будет ли государство хорошим или плохим, зависит от людей... Китайский народ должен сам решать свою судьбу, и он в состоянии это сделать». Крымов А. Г. Общественная мысль и идеологическая борьба в Китае. 1900--1917 гг. М., 1972.

Большое воздействие на идейное развитие Ли Да- чжао оказал появившийся в 1915 г. прогрессивный журнал «Новая молодежь» («Синь циннянь»), одним из авторов, а затем и руководителей которого стал Ли Да-чжао. Он заметно отличался по своим взглядам от других сотрудников журнала. Если Цянь Сюань-тун видел спасение китайской нации в уничтожении иероглифической письменности, которая закрепляет конфуцианское учение, Чэнь Ду-сю сводил идейную борьбу к преодолению конфуцианства, а Ху Ши -- к борьбе талантливого меньшинства против бездарной толпы, то Ли Да-чжао призывал к активной борьбе со старым строем в целом. Журнал «Синь циннянь» и борьба с конфуцианской идеологией // http://www.chinago.ru/study-146-8.html

Журнал «Синь циннянь» не имел в те годы определенной программы и платформы, хотя в общем его направление было демократическим. Он выполнял главным образом просветительские функции, знакомя китайскую радикальную молодежь с достижениями западной политической мысли, науки и литературы, ведя борьбу за демократию и новую китайскую культуру.

С одной стороны, журнал широко публиковал материалы идеологов и теоретиков западного либерально-демократического толка, с другой -- на его страницах появлялись материалы, в которых капитализм подвергался острой критике. Так, читатели могли найти в нем статьи о Французской революции, республиканизме, гражданственности, о Франклине, Милле, Спенсере, Ницше и т. д. Одновременно они могли прочесть и такой материал, как «Кровь и железо» (перепечатка статьи из лондонской газеты), в котором заявлялось, что капитализм, современное буржуазное государство и цивилизация «основаны на организованном насилии и позорной эксплуатации всех наций».