Новая Российская история

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Для осмысления процессов, происходивших в СССР и приведших к его распаду, необходимо рассмотреть особенности развития этого государства, форму его правления, государственный режим, форму административно-территориального устройства а так же некоторые другие проблемы советской государственности.

Прежде всего, для понимания сущности государства в СССР следует дать характеристику формам этого государства.

Конституция 1918 года закрепила и упрочила Советское государство как тип государства, открыто провозгласившего неравноправие социальных слоев, использование насилия для осуществления свои целей, а одной из этих целей объявлялась мировая революция.

По форме правления Советское государство провозглашалось республикой. Однако это был весьма своеобразный, на наш взгляд, вид республики - в ней отрицалось разделение властей и, наоборот, провозглашалось объединение всех ветвей власти в Советах, депутатский корпус, которых сам принимает законы, исполняет их, контролирует их исполнение.

На этой идеологической основе, по существу, была создана мощная исполнительная власть, Советы были организованы как единая «вертикаль», как единая система, сверху донизу находившаяся полностью под партийным контролем.

Советское государство прошло длительную эволюцию, в том числе знала эволюцию и форма правления, но на всех этапах это было партийное государство. Назначение на все сколько-нибудь значительные посты (должности) проходило по решению партийных органов на основе так называемого принципа «номенклатуры».

Существовала и практика так называемого директивного метода управления, когда особо важным партийным решениям придавалось значение директивы для Советов, их исполнительно-властного потенциала. Подкрепляло Советское государство и сращивание четвертой власти - средств массовой информации - с партийной ветви власти, формировали утопическое, мифологическое и конформистское общественное сознание.

Апофеозом сращивания партийной власти, базирующейся на действенном механизме партийной ответственности и государственной власти, опирающейся на «силовые» структуры, главным образом на карательные органы, являлась Конституция 1936 года, в которой, по существу, провозглашалась руководящая и направляющая роль коммунистической партии как «ядра» всех государственных и иных структур. Иными словами, «партийное» государство получило конституционную основу.

На некоторых этапах своей эволюции советская форма правления вырождалась в фактически монархические формы государственности - единоличную диктатуру вождя, Генерального секретаря КПСС.

В Советском государстве в определенные периоды происходило сращивание не только законодательной и исполнительной властей, но и судебной и исполнительной властей, а практически сращивание с партийной властью. И как только сломался в начале 90-х годов партийный хребет Советского государства, система парткомов, перестала «работать» партийная ответственность, исчезло правовое, конституционное закрепление партийной власти, столь же быстро, в параллель, зашаталось, а затем и рухнуло само Советское государство.

конфликт межнациональный военный

1. Распад СССР

К концу 80-х гг. во всем мире происходили большие изменения, бурно развивался научно-технический прогресс. Советский же Союз находился в состоянии застоя. Постепенно ухудшалось экономическое положение в стране, непомерные военные расходы изматывали общество, множились различные диспропорции.

СССР выступал как антипод Запада на путях индустриального прогресса. Противостояние шло по всем линиям: политика, экономика, идеология, военная сфера. В самом СССР развивались давно негативные тенденции, которые вели к развалу.

На всех уровнях началось разложение партийно-государственного аппарата. Нарастающий кризис охватил все сферы общества.

Сама жизнь требовала проведения продуманных, научно выверенных и последовательных преобразований, прежде всего в экономике.

Советское государство как особый тип государства, главным образом созданный и используемый для обеспечения власти коммунистической партии в формировании социалистического общества, пришло в полное противоречие с социально ориентированной рыночной экономикой, другими реформами. Смена форм собственности - переход к частной собственности, политические реформы, плюралистическое инакомыслие, свобода слова, свобода массовой информации, стремление обеспечить реально права и свободы граждан, внешняя политика - не только сотрудничество, но и партнерство с буржуазными государствами в некоторых сферах и т.п. не могут обеспечиваться прежним чиновничьим, бюрократическим аппаратом, сосредоточением всей власти у депутатского корпуса Советов. Более того, вся советская государственная организация российского общества стала обручем, который охватывал старые идеологические, политические, экономические клише, цели, идеалы. Пришло время для российского общества освободиться от этого обруча, стиснувшего все живые силы этноса.

В начале 80-х гг. эрозия системы, ее неспособность обеспечить решение назревших и перезревших проблем были очевидны для многих. С апреля 1985 г., когда Генсеком ЦК КПСС стал М.С. Горбачев, была предпринята попытка модернизации системы на базе марксистской социалистической идеи. Она окончилась, закономерно, неудачей. Страна стремительно шла к распаду.

Известно, что становым хребтом системы власти в СССР являлся партаппарат. С апреля 1985 г. по этой системе велся прицельный огонь со стороны общества, которое бурно осваивало гласность и политический плюрализм. Система на глазах у всех слабела, давала сбои, все более глубокие трещины покрывали монолит СССР.

Сложные политические нововведения и бури отодвинули на задний план проблемы экономики, вызвали разрыв ее закономерных, взаимоподдерживающих связей с политикой. Нарастающий груз экономических и политических ошибок становился неподъемным. На таком фоне разрастались сепаратизм, национализм, вспыхнули противоестественная «война законов» и «противоборство суверенитетов», которые разрушали основы многонационального государства. И хотя в марте 1991 г. на Всесоюзном референдуме народ высказался за сохранение СССР, его распад вскоре стал свершившимся фактом, принесшим ни в чем не повинному народу неисчислимые беды и страдания.

Поражение путча в августе 1991 г. привело к обвальному распаду СССР. Образовались 15 самостоятельных государств. Властная вертикаль окончательно рухнула под влиянием указа Президента РФ (август 1991 г.) о приостановке деятельности руководящих органов КПСС и РКП. Партаппарат был устранен, а новой системы власти не было. Президент СССР представлял только самого себя. А Советы, о передаче власти которым так много говорилось при М.С. Горбачеве, не могли подхватить ее, хотя она буквально валялась на дороге. Они могли быть, в лучшем случае, органами местного самоуправления, но отнюдь не общегосударственной системой власти.

В декабре 1991 года в Минске встретились лидеры России, Украины и Беларуси (стран-учредителей СССР) и заявили о прекращении действия Союзного Договора 1922 г. и о намерении создать Содружество Независимых Государств (СНГ). Оно объединило 11 бывших союзных республик (без Грузии, Литвы, Латвии и Эстонии). В декабре 1991 г. Президент СССР М.С. Горбачев ушел в отставку. СССР прекратил свое существование.

Декларация о независимости и суверенитете бывших республик СССР, которые раньше были всего лишь крупными административно-территориальными единицами, грозили, казалось, распадом только СССР, но не России. Однако опасность полной дезинтеграции существовала. Распад коснулся и той территории, которая называется в настоящее время Россия. Речь идет не только о Татарстане, объявившем о государственной независимости, или Чечне. Распад нарастал по линиям и национально-этнических границ, и административно-территориальных на протяжении 1992-1993 гг. Вологодская область заявила о своей государственной независимости, в Малом Совете Московской области обсуждался вопрос об объявлении республики Московия, в Екатеринбурге была провозглашена Уральская республика, сепаратистские тенденции ярко проявились в Сибири и на Дальнем Востоке.

Драма безвластия в том и заключалась, что по всей стране существовали Советы, которые властью быть не могли, а системы власти, способной сохранить общество от распада и, одновременно, реализовать демократические устремления народа, еще не было. Если это безвременье продлилось бы, дезинтеграция страны могла зайти очень далеко, вплоть до объявления отдельных деревень республиками (как это было в период гражданской войны). Из полного хаоса могло родиться только то, что уже было: на базе ли одной из многочисленных компартий или, что еще хуже, националистических движений.

Как особую причину распада СССР следует рассмотреть административно-территориальное устройство страны и решение в ней национального вопроса.

2. Национальный вопрос в России

Для государственности России «вечный» национальный вопрос - это, прежде всего, вопрос соответствия национально-государственного и административно-территориального устройства России тому уровню состояния и способу решения национального вопроса, который сложился на определенном отрезке времени, на соответствующем этапе развития российского общества.

Длительное время в XX веке национальный вопрос в России решался и таким способом: формально провозглашался федерализм, а фактически осуществлялся унитаризм.

А то или иное устройство государства, отражающее способы решения национального вопроса, оказывало и оказывает важное воздействие и на политический режим, т.к. именно режим призван обеспечивать территориальное устройство государства.

Россия поистине «обречена» на постоянное решение национального вопроса в своей государственности в силу объективных причин: прежде всего ее расположения на огромном пространстве, включающем европейские и азиатские ареалы, условия, особенности существования этносов.

Немаловажное значение имеет и другая причина - постоянная динамика в жизни этносов, их эволюция. Рост национального самосознания, появление у этнических групп собственных управленческих работников, правящих элит, языковые требования, новые правовые требования национальных движений, следование примерам удачных новых форм национально-государственных образований и т.д. - эти этнические изменения побуждают искать и новые, адекватные формы территориальной организации российской государственности.

Формой территориального устройства Российского государства стали федеративные СССР, и РСФСР, входившая в состав СССР как самостоятельная республика наряду с другими республиками. В этом случае принцип устройства государства на основе территориального деления, что было характерно для Российской империи, был заменен на принцип этнической федерации. В основу решения национального вопроса было положено право наций на самоопределение, вплоть до образования самостоятельного государства.

В этой связи надо отметить несколько обстоятельств. Прежде всего, право наций на самоопределение было идеологически и политически использовано большевиками для привлечения на свою сторону в борьбе за захват и удержание власти национально-демократических движений, возникших в России после крушения империи в годы гражданской войны.

Далее это право в интерпретации В. Ленина и его сторонников имело временную, и в этом смысле весьма демагогическую окраску. Действительно, в соответствии с марксистско-ленинской концепцией общественного развития предполагалось, что с постепенным по строением бесклассового общества будут отмирать и национальные различия.

Национальная доктрина Ленина и его сторонников предполагала, что в коммунистическом будущем человечества национальные различия будут стираться, произойдет ассимиляция многих этносов, формирование одного-двух мировых языков для общения, все нации сольются в одну, мировая революция приведет к появлению единой мировой социалистической республики (Европы и Азии, по крайней мере), интернационализм утвердится как окончательный итог развития национальной культуры, быта, отношений между народами. Такие упрощенные идеологические представления рисовались в концепции, которая была положена в основу этнической организации федеративного государственного устройства России в 20-х годах XX века. Предполагалось, что национально-федеративное устройство России, а затем и СССР, будет преобразовываться одновременно с эволюцией социалистической государственности («полугосударство», «отмирание государства»). И поэтому этническая основа федеративного устройства имеет временной, политико-конъюнктурный характер.

Однако это была, на наш взгляд, одна из крупнейших ошибок Ленина и его единомышленников. По сути, была заложена государственно-правовая «мина замедленного действия» под основание российской государственности. Введенный в ход всероссийской переписи 1920 года признак «национальность», который использовался для «национального размежевания» - весьма произвольного определения государственности и границ (особенно в Средней Азии) вновь образованных республик, входящих в состав СССР, - не только не стал отмирать, но, напротив, к 50-м годам стал тормозом общественного развития, приобрел весьма грозное политическое, идеологическое и даже государственное значение. Он учитывался при приеме и назначении на работу, при поступлении в высшие учебные заведения, при формировании руководства республик, создавал национальное напряжение в бытовых отношениях и т.п.

В 70-80-х годах была сделана попытка при обосновании так называемого «зрелого социализма» ввести понятие «новой исторической общности - советского народа», которое должно было демонстрировать осуществление на деле ленинской национальной доктрины, постепенного перехода от этнической к иной социальной общности, которая лежит в основе государственности. Но ничего позитивного это понятие в решение национального вопроса не внесло. По существу, оно легло в идеологическую основу фактического унитаризма, к которому двигалось все государственное устройство СССР в начале 80-х годов XX века. Опираясь на утопическую ленинскую идею «слияния наций в одну», «сохранения одного-двух мировых языков», вся национальная доктрина предполагала ассимиляцию тюрко-язычных и иных народов в славянской среде, русификацию всех иных народностей на огромных просторах советской империи. Ведь не случайно, что сейчас, после распада СССР, 25 млн. русских живут за пределами России. Это типичные последствия известного из истории процесса воздействия наиболее многочисленного этноса на малые нации и народности. В России этот процесс русификации, как упоминалось выше, набирал силу до 80-х годов XX столетия, пока не поставил под угрозу само существование иных этносов, прибалтийских в первую очередь, и не вызвал в виде ответной социальной реакции национально-освободительные движения по всему периметру СССР.

Разумеется, концепция единого советского народа как нельзя лучше отвечала огромным территориальным просторам СССР, она имела интернационалистическое содержание. Но при этом работала на постепенное удушение национальной психологии, образа жизни, способов воспроизводства и существования, языков других этносов, в том числе, как ни парадоксально, и самого русского этноса. Вместе с тем она, конечно же, была мощным средством против сепаратизма и националистических идей разобщения народов, противопоставления их по искусственному признаку юридической принадлежности к тому или иному этносу, т.е. национальности.

Разрыв между формальным провозглашением и фактическим положением дел в национально-федеративном устройства СССР и РСФСР заводил решение национального вопроса в тупик, оставил современному Российскому государству множество национальных «мин замедленного действия». Для распада СССР сыграло решающую роль то, что не все республики добровольно в свое время вошли в его состав (например, прибалтийские государства), и в 80-х годах начался процесс их выхода из состава СССР. Управление республиками фактически осуществлялось из центра путем установившегося обычая направлять в состав руководства республики представителя центра, как правило, русской национальности, что вызывало противодействие у местных политических элит. Иллюзия «единого советского народа» скрывала фактическое проявление шовинистических и националистических тенденций, которые вели к центростремительным, сепаратистским движениям в республиках и т.д.

Многие национальные конфликты подавлялись насильственными, подчас геноцидными методами, репрессии направлялись против целых народов, в некоторых регионах протекали процессы русификации, что ставило немногочисленные народы на грань исчезновения. С другой стороны, установки на приоритетное экономическое, политическое, культурное развитие национальных окраин вело к умалению интересов русского этноса, приводило к резкому ухудшению природных условий его существования, вело к экономическому и духовному упадку.

Словом, решение национального вопроса, осуществленное в российской государственности в 20-80-х годах XX века, не было эффективным, обанкротилась концепция постепенного исчезновения национальных различий, национально-федеративное устройство не оказалось стабильным, поддерживалось главным образом тоталитарным политическим режимом.

3. Эволюция понятия «межнациональный конфликт»

Новейшая история России сложилась так, что целый ряд народов, этносов и национальных групп, долгое время живших между собою в мире и согласии, оставивших порой вековую вражду и признавших добрососедство в качестве фундаментальной ценности, вдруг перессорились между собой и заявили о «полной» государственной самостоятельности.

Главный результат преобразований, ознаменовавшихся распадом СССР, действительно состоял в том, что положения деклараций о суверенитете, принятых в республиках Союза в 1989-1990 гг., были реализованы в полной мере. На территории СССР возникло 15 новых государств, каждое из которых стало само распоряжаться национальными ресурсами и проводить национальную политику. Вместе с тем за несколько лет территория бывшего Советского Союза превратилась в цепь национально-этнических вулканов: Карабах, Приднестровье, Таджикистан, Абхазия, Южная Осетия, Ингушетия и Северная Осетия, наконец, Чечня. Все это зоны затяжных национальных конфликтов, ставшие столь же известными, как Северная Ирландия, Палестина, Югославия.

Анализ научно-энциклопедической и справочной литературы показал, что понятие «национальный конфликт» за последнее десятилетие претерпело существенные изменения.

Термином «конфликт» (от лат. conflictus - столкновение) определяется столкновение противоположных интересов, взглядов, стремлений; серьезное разногласие, острый спор, приводящий к борьбе [Большая Советская Энциклопедия. Под ред. Прохорова А.М. - М., 1973. Т. 13. С. 84].

Распад тоталитарной системы в нашей стране привел к резкой дестабилизации межнациональных отношений, обострению старых и появлению новых конфликтов на национально-этнической почве. Различаясь по масштабам, социальному значению, происхождению, «возрасту», напряженности, они имеют одну «конечную природу». Их глубинные корни - нарушение прав той или иной нации или национальной группы, справедливости и равноправия в межнациональных отношениях. Это может быть политическое неравенство, когда в системе государственного управления преобладают представители какого-либо одного этноса в ущерб другим. Или языковое неравенство - провозглашение государственным (официальным) языка какого-либо этноса, пусть даже он и доминирует в том или ином государстве, в ущерб другим этническим группам. (Пример - ситуация с румынским языком в Молдове, вызывающая недовольство в Приднестровье, где половину населения составляют украинцы и русские.) Или - насильственная ассимиляция, отказ в праве на автономию. (Судьба немецкого населения в СНГ, депортированного в годы второй мировой войны в различные районы Сибири и Казахстана).

В литературе по национальным движениям сложилось несколько точек зрения на проблемы межнациональных (межэтнических) конфликтов. Суть одной из наиболее известных и распространенных концепций выражается в том, что наступает новый цивилизационный кризис, который в ближайшем будущем обозначит себя в еще более драматичных формах. В основе столкновения лежит культурная несовместимость народов и, прежде всего несовместимость еврохристианской и азиатско-мусульманской цивилизаций. Действительно, если посмотреть на перечень горячих точек планеты, то нетрудно заметить, что культурно-цивилизационный компонент играет в них немаловажную роль (Боснийский конфликт, палестино - израильский конфликт и др.).

Однако если присмотреться к этим конфликтам более внимательно, то нетрудно заметить, что не менее важную роль в обосновании позиций сторон конфликта играют территориальные притязания и стремления к обоснованию права на существование суверенного государства в пределах определенной территории. Причем вопрос о праве на территорию облекается, как правило, в форму апелляции к «священному»: к историческим корням народа, к религиозным традициям и, разумеется, к «национальным интересам» соответствующих сообществ.

Вторая точка зрения на развертывающиеся конфликты представляет собой теоретическое обобщение ситуации, сложившейся во всем мире в послевоенный период. Распад колониальной системы стал и следствием, и мощным стимулом национальных движений и соответствующих национальных идеологий. Через национальные движения, противостоящие метрополиям, народы, добившиеся политической независимости, встали на путь модернизации, приобщения к таким достижениям мировой культуры, как высокие технологии, современные информационные системы, рациональность управления, основанная на сочетании рыночных отношений и государственного регулирования экономики. Перед этими народами, представляющими большую часть населения земли, встала дилемма: либо раствориться в достижениях современной цивилизации, либо найти средства сохранения своей самобытности с помощью национализма.

Вот почему, прежде чем объяснять национальные конфликты с помощью национализма, необходимо выяснить - в каждом конкретном случае отдельно, - о каком именно национализме идет речь, в какой мере и каким образом сочетаются в нем элементы архаики, защита этнических или национальных интересов данного народа и стремление к модернизации. Более того, при конкретном анализе этой проблемы выясняется, что национализм каждого народа связан с версиями национального самосознания, опирающимися на соответствующий исторический опыт, на более или менее утвердившееся и распространенное в массовом сознании этноса или национальной группы представление о самих себе, о своих ближайших соседях, об исторических нациях современного мира. Но здесь национализм сталкивается с проблемой гражданственности, правового государства, с проблемой приоритетности прав личности или прав этнических образований, народов и наций.

Смысл третьей точки зрения или «концепции идеологического обруча» послужившей основой создания теории источников многонациональных конфликтов, сводится к тому, что социалистическая идеология, будучи вариантом идеологии тоталитарной, служила срeдством подавления национальных интересов. Как только под напором внешних и внутренних сил мощь тоталитарного государства ослабла, так, в полную меру, обнаружились до тех пор национальные интересы и национализмы.

В основе всех трех перечисленных точек зрения на природу межнациональных конфликтов лежат, на наш взгляд, слишком широкие предпосылки, не позволяющие в полной мере учесть специфику происходящего в России. Это не значит, что они полностью неверны. Каждая из них схватывает какую-то сторону процесса и обращает внимание на некоторые важные характеристики субъекта социального действия, осуществляющего преобразования, но ни одна из них не сконцентрирована на происходящем ныне в российской жизни.

В последнее время при анализе этно-национальных конфликтов преобладают междисциплинарные подходы, используется богатый материал, накопленный историей, политической наукой, культурологией, экономикой, этнологией, психологией, социологией, статистикой и географией.

4. Межнациональные конфликты на постсоветских территориях

Исследование межнациональных конфликтов на фоне общего хода российских преобразований, как правило, уже рассматривается как некая совокупность более широких процессов, как своего рода социальный контекст, в котором происходят эти конфликты. Межнациональные конфликты рассматриваются также сквозь призму меняющихся интересов и ценностей, а отношение к межнациональным конфликтам основано, прежде всего, на определенных нормативно-ценностных категориях. В качестве межнациональных столкновений рассматриваются те конфликты, которые, так или иначе, включают в себя национально-этническую мотивацию. В конфликтах подобного рода действует «сознание Мы» как этнической или национальной общности, выступающее специфическим средством или механизмом мобилизации социального, массового действия. В свою очередь, социальное действие оказывается средством и инструментом борьбы формирующихся групп политической элиты за доступ к ресурсам и за возможность контроля над этими ресурсами. Таким образом, в определении межнациональных конфликтов объединяются ценностные и ресурсные подходы, имеющие взаимодополняющий характер. Кроме того, обращается внимание на особую роль политической элиты в провоцировании межнациональных или межэтнических конфликтов, хотя сама она, в свою очередь, представляет собой вполне определенный продукт внутренней дифференциации соответствующей национальной группы.

Действительно, подобный подход позволяет сделать вывод прогностического свойства: в любом национально-этническом сообществе со сложной внутренней структурой и перспективами перераспределения «групп влияния» будет возникать этническая напряженность с тенденцией перерастания ее - при определенных условиях - в межнациональный конфликт.

Например, Я. Этингер с большей или меньшей долей условности сводит их к нескольким основным типам.

1. Территориальные конфликты, часто тесно связанные с воссоединением раздробленных в прошлом этносов. Их источник - внутреннее политическое, а нередко и национальное столкновение между стоящим у власти правительством и каким-либо национально-освободительным движением или той или иной ирредентистской и сепаратистской группировкой, пользующейся политической и военной поддержкой соседнего государства. Классический пример - ситуация в Нагорном Карабахе и отчасти в Южной Осетии.

2. Конфликты, порожденные стремлением этнического меньшинства реализовать право на самоопределение в форме создания независимого государственного образования. Таково положение в Абхазии, Грузии, отчасти в Приднестровье.

3. Конфликты, связанные с восстановлением территориальных прав депортированных народов. Спор между осетинами и ингушами из-за принадлежности Пригородного района - яркое тому свидетельство.

4. Конфликты, в основе которых лежат притязания того или иного государства на часть территории соседнего государства. Например, стремление Эстонии и Латвии присоединить к себе ряд районов Псковской области, которые, как известно, были включены в состав этих двух государств при провозглашении их независимости, а в 40-е годы перешли к РСФСР.

5. Конфликты, источниками которых служат последствия произвольных территориальных изменений, осуществлявшихся в советский период. Это, прежде всего, проблема Крыма и в потенции - территориальное урегулирование в Средней Азии.

6. Конфликты, как следствие столкновений экономических интересов, когда за выступающими на поверхность национальными противоречиями в действительности стоят интересы правящих политических элита недовольных своей долей в общегосударственном федеративном «пироге»! Думается, что именно эти обстоятельства определяют взаимоотношения между Грозным и Москвой, Казанью и Москвой.

7. Конфликты, в основе которых лежат факторы исторического характера, обусловленные традициями многолетней национально-освободительной борьбы против метрополии. Например, конфронтация между Конфедерацией народов Кавказа и российскими властями.

8. Конфликты, порожденные многолетним пребыванием депортированных народов на территориях других республик. Таковы проблемы месхетинских турок в Узбекистане, чеченцев в Казахстане.

9. Конфликты, вызванные дискриминацией русскоязычного населения в ряде независимых государств Содружества.

10. Конфликты, в которых за лингвистическими спорами (какой язык должен быть государственным и каков должен быть статут иных языков) часто скрываются глубокие разногласия между различными национальными общинами, как это происходит, например, в Молдове.

Следует отметить, что один из принципиальных вопросов для понимания межэтнических конфликтов - вопрос об их связи с самим феноменом этничности: является ли связь между ними сущностной, заложенной в самом этническом многообразии человечества, или она сугубо функциональна? Если признать истинным первый подход, то тогда ингушей и осетин, арабов и евреев, армян и азербайджанцев следует признать «несовместимыми». Если исходить из второго, то надо сделать вывод: не этничность составляет суть таких конфликтов, она форма их проявления.

Это можно проследить на некоторых примерах конфликтов на постсоветском пространстве, начиная с 1991 года.

I. Конфликты без применения военной силы.

1. В отношениях между Украиной и Россией на памяти многочисленные болевые точки, связанные с судьбой наследства СССР. Речь идет о таких его составляющих, как Крымский полуостров и Черноморский флот. Спорным является и статус Севастополя как города и военно-морской базы российского флота.

Можно заметить, что ни российская, ни украинская стороны на уровнях отношений между президентами не стремятся к обострению разногласий. Наоборот, в последнее время наблюдается появление некоторых, пока еще малозаметных, интеграционных тенденций.

Тем не менее, случай со сбитым самолетом украинской ракетой является одним из поводов к возрождению конфликтной атмосферы между двумя странами.

2. Конфликты в прибалтийском регионе в определенной мере явились продолжением конфликтов советского периода. Они связаны с проблемой гражданских прав русского населения, которое рассматривалось с позиций этнократического государства в качестве граждан «второго сорта» или вообще лиц без гражданства. Российское государство вынуждено было искать меры защиты гражданских прав, что, соответственно, было интерпретировано как вмешательство во внутренние дела независимых государств и стремление возродить «имперские традиции». Остаются и территориальные притязания со стороны Латвии и Эстонии к Российской Федерации.

Так, например, в сентябре 1991 года Президиум ВС Эстонии отменил указы 1945, 1946 и 1957 гг., которые закрепили границу между ЭССР и РСФСР, установленную в 1944 г., и тем самым вернулся к Тартускому миру 1920 г. [Комсомольская правда. 1994. 26 февраля; Российская газета. 1994. 18 марта; Независимая газета. 1996. 23 февраля.] В своей внутренней национальной политике Эстония взяла, курс на сокращение числа русскоязычного населения в республике. «Почти все эстонские партии считают, что должна быть восстановлена демографическая структура довоенной Эстонии: 90% эстонцев, 8% - не эстонцев. В публикациях постоянно утверждалось: Эстонию должны покинуть 200-250 тысяч человек» [Левицкий Л. Найти деньги для эмигранта // Известия. 1992. 12 июня] Президент Эстонии говорил: «Мы предпочли бы вернуться в Эстонию, что существовала 52 года тому назад… Существует предел количества русских, которых наше государство, насчитывающее 900 тысяч эстонцев, может абсорбировать».

21 июня 1993 года Государственное собрание Эстонии приняло Закон «Об иностранцах», который ущемляет гражданские права русских, проживающих в стране. В связи с отношением правящих кругов Эстонии к русскоязычному населению республики обозначился конфликт между Россией и Эстонией. Президент Российской Федерации в своем Заявлении от 24 июня 1993 г. подчеркнул: «Со стороны эстонских властей и законодательных органов предпринят ряд акций по ограничению прав русскоязычного населения. Эти акции носят недружественный по отношению к России характер. Принятый в Эстонии Закон «Об иностранцах» грубо нарушает правовые, гражданские, имущественные, социальные и жизненные интересы русского и русскоязычного населения. Фактически речь идет о практике этнической чистки и введении эстонского варианта апартеида…. Руководством России будут предприняты все необходимые меры для защиты своих национальных интересов и ограждения русскоязычного населения от политического, социального и полицейского произвола». Но как показала дальнейшая история, российская власть не стала обострять, казалось бы, неминуемый конфликт, а отношения правящих кругов Эстонии как и других прибалтийских государств к русскоязычному населению республики так не изменилось.

II. Конфликты с применением военной силы.

1. Острый конфликт разразился в Приднестровье, когда Гагаузская и Приднестровская республики не были признаны официальными властями Молдовы, и были приняты официальные решения о незаконности этих новообразований. С конца 1991 года против Приднестровья начали проводиться систематические акции силами Молдовского МВД. Противостояние между Кишиневом и Тирасполем характеризовалось перманентными национальными стычками.

19-21 июня 1992 г. было осуществлено вторжение моторизованной бригады Молдовы в г. Бендеры. Бендерское побоище, обошедшееся приднестровцам в 620 убитых и 3500 раненых, похоронило почти все надежды на мирный исход противостояния. Это событие стало апофеозом конфликта, после чего начали предприниматься попытки решить проблему мирным путем при содействии России и международных организаций.

В целях прекращения военных действий в Москве 21 июля 1992 г. состоялась встреча Президентов России и Молдова, на которой были подписаны соглашение о принципах мирного урегулирования национального конфликта в Приднестровском регионе и коммюнике о подготовке предложений по урегулированию конфликта.

2. Конфликты в Закавказье приобрели особенно ожесточенный характер. Конфликт по поводу Нагорного Карабаха превратился в межгосударственный и вылился в полномасштабную войну между Арменией и Азербайджаном.

В феврале 1992 г. обозначили новый виток в развитии карабахского конфликта. Речь идет о штурме Ходжалы - города с четырехтысячным преимущественно азербайджанским населением, расположенного на территории Нагорного Карабаха между Агдамом и Степанакертом. В ходе нападения армянских боевиков на этот населенный пункт было зверски уничтожено несколько сот его жителей, включая женщин, стариков и детей. Свидетельства о зверствах обошли всю прессу, они потрясают и кажутся чудовищными до неправдоподобия, отрезанные уши и головы, выколотые глаза, скальпированные черепа… По утверждениям азербайджанской стороны, нападение армянских боевиков было активно поддержано 366-м гвардейским мотострелковым полком войск СНГ, дислоцированным в Степанакерте.

Абхазский конфликт также приобрел насильственный характер. В августе 1992 г. на территорию Абхазии, объявившей о своем суверенитете, вступили войска, подчиненные Госсовету Грузии.

Идеология, проповедовавшаяся З. Гамсахурдиа, не без оснований характеризовалась как национал-шовинистская. Вот почему Э. Шеварднадзе, пришедшему к власти на волне обострения внутригрузинского конфликта и разочарования широких кругов общественности в псевдодемократии, необходимо было четче заявить свою позицию именно в этом вопросе и не торопиться с использованием силовых приемов там, где очаг конфликта вызревал с совершенной очевидностью. Кроме того, идеи антигрузинского суверенитета получили поддержку со стороны определенной группы российских политиков: часть из них надеется на то, чтобы проучить «демократа Шеварднадзе, принявшего активное участие в развале Советского Союза»; другие и в самом деле не прочь были бы разыграть абхазскую карту во имя территориальных интересов «единой и неделимой в границах до 1917 года матушки-России».

3. Ситуация в Таджикистане развивалась в форме конфликта по поводу доминирования в общетаджикском масштабе одной из этнических групп этой страны. Изначально конфликт не был направлен против России и русского населения, однако острота противостояния (по типу афганской войны) привела к необходимости использования силового начала в целях умиротворения сторон. Этот конфликт имеет тенденцию перерастания в средне-азиатский конфликт в целом (с включением Узбекистана и других стран региона). Необходимость сохранения здесь российских, как и войск других стран-участниц СНГ, обусловлена была тем, что в противном случае могла произойти «афганизация» Таджикистана.

30 сентября 1994 г. Эмомали Рахмонов выступил на Генеральной Ассамблее ООН с инициативой придать силам СНГ в Таджикистане статус «миротворческих сил под эгидой ООН». 17 февраля 1995 г. в обращении к Совету Безопасности ООН президенты России, Казахстана, Киргизии и Узбекистана предложили предоставить свои подразделения, входящие в состав Коалиционных миротворческих сил СНГ, в качестве миротворческих сил ООН.

В то время Россия играла роль посредника в мирных переговорах оппозиции и официального Душанбе, а российские пограничники и боевики оппозиции фактически являлись воюющими сторонами [С. Шерматова. «Кто, с кем и за что воюет в Таджикистане». «Московские новости», №6, 11-18 февраля 1996 г., А. Ларенок, В. Потапов «С кем мы там воюем». «Труд», 21.12.96].

Таким образом, первый вывод, который следует из предложенного анализа фактов, состоит в том, что перечисленные конфликты, в независимости от использования средств их разрешения, именовались межнациональными конфликтами.

Второй вывод заключается в том, что национальный конфликт, даже если он возникал в одной точке, то играл огромную дестабилизирующую роль. Как правило, последствия такого конфликта касались не только данного региона, они задевали все федеративное устройство России и уже обнаруживали свою силу как собственно внутрироссийские конфликты.

Главная же причина возникновения конфликтных ситуаций на национальной почве состоит, на наш взгляд, в стремлении социальных групп, вовлекаемых в политический процесс, дать свою интерпретацию национальных интересов сообщества.

Поэтому при определении сути межнационального конфликта можно, по нашему мнению, согласится с Тишковым В.А., который определяет межэтнический конфликт как любую форму гражданского, политического или национального противоборства, в котором стороны или одна из сторон мобилизуется, действуют или страдают по признаку этнических различий [Тишков В. Очерки теории и политики этничности в России. - М., 1997. С. 480].

Содержательный анализ конфликтов в пределах РФ, проведенный А. Здравомыслов, С. Матвеевым и др. [Здравомыслов А., Матвеев С. Межнациональные конфликты в России и СНГ // Институт этнологии РАН. М., 1995], позволяет сгруппировать национальные конфликты немеждународного характера в три основных вида:

1. Конфликты, в которых доминирующую роль играют территориальные притязания. Они касаются соседствующих народов и этнических групп и могут приобретать весьма острый характер. Наиболее явный пример конфликта этого типа - осетино-ингушский. Напряженность в связи с территориальными спорами имело место и в Кабардино-Балкарии.

2. Конфликты сецессионного типа, в основе которых ставится вопрос о выходе из России и полной государственной самостоятельности, Здесь наиболее ярким примером является чеченский кризис. Сецессионные тенденции имели место и в Татарстане до заключения договора о разграничении полномочий между федеральными и республиканскими властями, несмотря на отсутствие у Татарстана каких-либо внешних границ. За пределами России конфликтами такого же типа являются абхазско-грузинский и приднестровский.

3. Статусные конфликты, в основе которых лежат требования о расширении административно-управленческих полномочий в соответствующем регионе. Один из источников подобных конфликтных ситуаций заключается в проблеме административного и государственного статуса соответствующих национальных образований.

5. Чеченские войны

конфликт межнациональный военный

События, развернувшиеся в Чеченской Республике в 1994 г., внесли изменения в терминологию. Внутрироссийский конфликт в Чечне приобрел звучание как военная операция, война или чеченский кризис.

Война в Чечне, по официальным российским оценкам - это внутригосударственный конфликт, основное содержание которого - борьба России за территориальную целостность и укрепление безопасности. Основные задачи, которые решали федеральные войска, состояли в разгроме бандитских формирований, баз и центров подготовки диверсантов, пунктов управления и узлов связи, а также прекращение притока помощи боевикам из-за рубежа. Россия преследовала и важную стратегическую цель - не допустить блокирование своих выходов в Азию.

Позиция Запада в отношении внутрироссийских военных конфликтов была основана на пяти исходных принципах: во-первых, продолжение насилия выгодно только тем, кто полагается на него как на средство реализации своих политических целей; во-вторых, военные конфликты, в частности война в Чечне 1994-1996 гг. показала, что здесь не может быть чисто военного решения; в-третьих, все участники конфликта должны воздерживаться от «непропорционального» применения силы; в-четвертых, недопустимы репрессии граждан по этнической принадлежности или религиозным убеждениям; в-пятых, защищая свою целостность, Россия должна была уважать суверенитет соседей, в частности Грузии и Азербайджана.

Начиная же с осени 1999 года, в отечественном осмыслении опять произошла трансформация первоначального понятия межнационального конфликта. Национальный конфликт немеждународного характера (чеченская война) стал называться «борьба с терроризмом», а позднее - с международным терроризмом.

Терроризм относится к той области политической борьбы, которая предполагает использование насильственных форм и методов, осуждаемых правом или общественной моралью, и представляет собой одну из разновидностей политического экстремизма. В системе политического экстремизма терроризм занимает одно из центральных мест. Он является едва ли не наиболее опасной для общества разновидностью политического экстремизма, поскольку, в отличие от других видов последнего, нанесение ущерба жизни и здоровью людей и их устрашение сознательно рассматриваются субъектами терроризма в качестве необходимого условия достижения выдвигаемых террористами политических целей.

Имея политическую направленность, существуя в сфере политических отношений, терроризм обслуживает интересы тех или других социальных сил и организаций в их борьбе за власть, за ослабление позиций своих политических противников и укрепление собственных позиций, при этом он используется для достижения как стратегических, так и тактических целей.

Как одно из явлений политической борьбы, терроризм отличает конспиративный образ действий его субъектов, необходимый для обеспечения успеха подготовки и осуществления конкретных террористических акций и самого существования террористических структур. Вместе с тем для терроризма, по крайней мере, для многих его направлений характерно стремление субъектов террористических акций обеспечить максимально широкую огласку самого факта совершения того или иного террористического действия, а также рекламу идейно-политических позиций и основных требований террористов. Подобная практика предназначена для обеспечения широкой поддержки экстремистских организаций населением или симпатий с его стороны.

Заключение

В начале 90-х годов сломался партийный хребет Советского государства; перестала «работать» система парткомов, исчезло правовое, конституционное закрепление партийной власти, столь же быстро, в параллель, зашаталось, а затем и рухнуло само Советское государство.

Та своеобразная форма правления, которую явило Советское государство, не могла бы просуществовать семь десятилетий, если бы она не только опиралась на партийную власть, «силовые», особенно карательные, структуры.

Советское государство знаменовало собой отход от модернизационной тенденции России, консервацию архаичных форм хозяйствования, особенно в колхозно-совхозной сфере, организации трудовой деятельности, но этот отход в организации формы правления вполне соответствовал социалистической системе хозяйствования, социальной структуре российского общества, обеспечивал и подкреплял ее.

Последствия выбора нашей страной, сделанного в начале девяностых годов нынешнего столетия, теперь налицо. СССР развален. Этнические споры, территориальные претензии, вооруженные столкновения и полномасштабные войны стали кошмарной реальностью сегодняшнего дня.

Всего за годы горбачевской «перестройки» и ельцинских реформ (1985-1995 гг.) на территории бывшего СССР возникло было развязано 240 кровавых конфликтов и войн, общее число жертв которых составило полмиллиона человек.

В российско-чеченских войнах погибло около полумиллиона человек.

Литература

1. Большая Советская Энциклопедия. Под ред. Прохорова А.М. - М., 1973. Т. 13. С. 84.

2. Этингер Я. Международные конфликты в СНГ и международный опыт // Свободная мысль. - 1993. - №3, с. 87.

3. Здравомыслов А.Г. Межнациональные конфликты в постсоветском пространстве. - М., 1996, с. 3-4.

4. Анализ и прогноз межнациональных конфликтов в России и СНГ // Ежегодник Центра социологического анализа межнациональных конфликтов РНИСиНП. Под ред. С.Я. Матвеева. - М., 1994.

5. Взаимодействие политических и межнационально-этнических конфликтов // Материалы международного симпозиума 18 - 24 апреля 1994 г. Под ред. А.Г. Здравомыслова. - М., 1994.

6. Динамика ценностных ориентаций населения России: 1990-1994 годы. Под ред. Л.А. Беляевой. М., 1996.

7. Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. 3-е изд. - М., 1996.

8. Этингер Я. Международные конфликты в СНГ и международный опыт // Свободная мысль. - 1993. - №3. С. 88-95.

9. Этносоциология. Под ред. Арутюнян Ю.В., Драбижева М.М., Сусоколова А.А. - М., 1999. С. 229.

10. Фельгенгауэр П. Ракета ошиблась // Московские новости. 9-15 окт. 2001. №41. С. 8.

11. Выжутович В. Скрытие показало // Московские новости. 12-16 окт. 2001. №42. С. 12. Комсомольская правда. 1994. 26 февраля.

13. Российская газета. 1994. 18 марта.

14. Независимая газета. 1996. 23 февраля.

15. Левицкий Л. Найти деньги для эмигранта // Известия. 1992. 12 июня.

16. Лорд Николас Бетел. Президент Эстонии Леннарт Мери: «Я жалею, что мы так хорошо обращаемся с русскими // Известия. 1993. 22 декабря.

17. Левицкий Л. Эстония: закон об иностранцах воспринят многими как объявление войны // Известия. 1993. 23 июня.

18. Заявление Президента Российской Федерации 24 июня 1993 г. // Российская газета. 1993. 25 июня.

19. Шишкин А. Предписано убраться // Российская газета. 24 янв. 1995.

20. Дымарский В. Русскоязычное дело // Российская газета. 24 янв. 2002. С. 1, 4.

Размещено на Allbest.ru