3

Контрольная работа №РИ 00 по предмету

«История государства и права России» код (РИ)

СОДЕРЖАНИЕ

Вопрос 1. Проблема «норманнского влияния» и «двух центров» в образовании древнерусского государства. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 2. Влияние природно-климатического фактора на становление и развитие государствами права России (с V века). Значение природно-климатического фактора в настоящее время. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 3. Феодальная раздробленность на Руси и на Западе: общее и особенное. Значение последствий феодальной раздробленности для развития государства и права России. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 4. Политическая система России в Смутное время. Сущность и последствия эволюции политической роль права. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 5 Реформы Петра I в области государства и права, их значение и последствия. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 6. Крепостное право в России: значение и последствия его отмены. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 7. Советы рабочих, солдатских, матросских и крестьянских депутатов: их роль и значение в истории государства и права России (современная оценка). Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Вопрос 8. Свод законов Российской империи и современное законодательство Российской Федерации: общее и особенное (сравнительный анализ). Аргументируйте свой ответ, укажите, к каким выводам вы пришли, и почему?

Вопрос 9. Государственный Совет и Государственная Дума Российской империи, Совет Федерации и Государственная Дума Российской Федерации: общее и особенное (сравнительный анализ). Аргументируйте свой ответ, укажите, к каким выводам вы пришли, и почему?

Вопрос 10. Современные тенденции и проблемы развития государства и права Российской Федерации. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Литература

Вопрос 1. Проблема «норманнского влияния» и «двух центров» в образовании древнерусского государства. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

В настоящее время не вызывает сомнений как авто-хтонное (т.е. на местной славянской основе) формирование государства Русь, так и значительное участие в этом про-цессе выходцев из Скандинавии, которые сыграли актив-ную роль в образовании господствующего слоя. То, что дружинники викинги не создавали на Руси новых полити-ческих структур, а лишь включились в шедшие здесь про-цессы государствообразования, подтверждается типологи-ческим сходством и синхронностью генезиса феодализма у славян и скандинавов. И тот и другой регион относились к числу «бессинтезных», и скандинавские государства также, складывались в течение IX--Х вв. Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1974. С.41

Некоторые из союзов племенных княжеств были подчинены киевскими князьями в два этапа. На первом они аишь выплачивали подать -- дань, сохраняя внутреннюю «автономию». Дань собиралась путем полюдья -- объезда киевскими дружинными отрядами территории подчиненного союза В Х в. дань взималась в фиксированных размерах, в натуральной или денежной форме. Единицами обложения служили дым (т.е. крестьянский двор), рало и плуг (в данном случае -- земельная площадь, соответствующая возможнос-тям одного крестьянского хозяйства).

На втором этапе союзы племенных княжеств подчиня-лись непосредственно. Местное княжение ликвидирова-лось и представитель киевской династии назначался в ка-честве князя-наместника. При этом для нейтрализации се-паратистских тенденций местной знати вместо старого «племенного» центра строился новый «град»: Владимир-Во-лынский, Смоленск (на новом месте), Туров и т.д.

Земли древлян, дреговичей, радимичей и кривичей были подчинены в IX в., а непосредственно -- к концу Х в. (древлян -- к середине Х в.). Вятичи дольше всех боролись за свою самостоятельность. Они были подчинены лишь ко второй половине Х в., а непосредственно -- спустя при-мерно столетие. Волыняне и хорваты были сразу же не-посредственно подчинены Киеву в конце Х в. Земли уличей и тиверцев в Х в. были заняты тюрскими кочевника-ми - печенегами.

Правитель Руси в первой половине IX в. в дополнение к общеславянскому титулу «князь» принял восточный титул «каган». У тюркских и монгольских народов он обозначал верховного правителя. Этот акт, во-первых, символизиро-вал независимость от Хазарии -- тюркского государства, сложившегося в VTI в. в междуречье Нижнего Дона и Вол-ги, чей правитель именовался каганом. В течение некото-рого времени поляне, северяне, вятичи и радимичи нахо-дились в зависимости от Хазарского каганата. Во-вторых, принятие титула «каган» подчеркивало верховенство рус-ского князя над князьями крупных славянских союзов, ко-торые именовались «светлый князь» и «великий, князь».

В одной из своих статей А. А. Шахматов как-то выразился так: русская история начинается спешным отступлением восточ-ных славян перед напором азиатских кочевых орд " . Действи-тельно, к первым страницам этой истории надлежит отнести возобновление «азиатской опасности» в черноморских степях. В начале IX в. движение угров (венгров) потрясло положение юго-восточных и южных черноморских славянских поселений. Угры -- ветвь восточных финнов (родственных вогулам и др.), спустившаяся к югу, в бассейн верхнего Дона. Тут долгое об-щение с хазарами, затем борьба с печенегами ввели их в круг турецкой культуры и сильно их отуречили. В современном вен-герском языке исконная финская основа обросла множеством тюркизмов, как и в народном типе и характере оказалась сильная примесь турецкой крови и турецких влияний. Подчинившись хазарской власти, угры участвуют в хазарских войнах, особенно в напряженной борьбе с печенегами, кочевавшими на восток от Волги, у Яика, в самых «воротах народов». Теснимые узами (торками), печенеги наконец прорвали хазарско-угорскую плотину и к концу первой четверти IX в. (Вестберг) потеснили угров с Дона. Угры отступают перед ними сквозь черноморские степи. В середине IX в. видим их в Крыму, затем дальше к западу -- за Днепром и в западном Черноморье, где их напором оттеснены угличи и тиверцы на север, вероятно и поляне (летописец вспоми-нает о проходе угров мимо Киева, чем остроумно, но едва ли правильно поясняет название Угорского урочища под Киевом). Под 862 г. Хинкмар Реймсский поминает в своей хронике уже первое нападение венгров на владения Людовика Немецкого Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерус-ского государства. М., 1951..

Уход угров с Дона -- тот момент, к которому А. А. Шахматов относит движение вятичей на Дон, его верховья и вниз по Дону, в области, оставшиеся за хазарами. В 30-х годах IX в. Каган и бек хазарские обратились к императору Феофилу с просьбой прислать им искусных строителей для укрепления границы против кочевников. Византийский инженер Petronas выстроил крепость Сарке на Дону в 835 г., причем арабские источники (Ибн Ру-сте) сообщают, сверх того, о целой системе укреплений: хазары, по преданию, дошедшему до Ибн Русте, окружили себя валом из-за опасности от угров (мадьяр) и других соседних народов (печенегов).

Эти события -- движение угров и особенно прорыв печенеж-ских орд за Дон -- нанесли сильный удар хазарскому влады-честву, но не разрушили Хазарского царства. По-видимому, печенеги только обошли с севера ядро Хазарского царства и, тесня угров, прошли по их следам в черноморские степи . В их тылу уцелело Хазарское царство, сохранив под своей властью данниками вятичей и радимичей до времен Святослава. Но собы-тия эти должны были глубже изменить положение южного По-днепровья. Угличи, тиверцы, поляне отступают из степи в лесные области. Их зависимость от хазар и раньше едва ли выходила за отношения случайных данников. Теперь они вовсе оторваны от связей с хазарским центром, предоставлены сами себе перед лицом крупной опасности. Угорская буря прошла мимо, на запад. Печенеги остались близкими соседями. Такова обстановка пер-вого момента самостоятельной политической истории Киева -- появления на юге новой, варяжской княжеской власти, полу-легендарных Аскольда и Дира.

Этот момент приводит нас вплотную к так называемому варяжскому вопросу. Отсутствие твердых и несомненных данных для восстановления сколько-нибудь полной фактической истории восточного славянства за IX и начало Х в. дало широкий простор разнообразным построениям по вопросу о «происхождении Руси». Появилась «норманская теория», против нее «теория антинорманистов», а затем пошел ряд «теорий» до самых фантастических.

Первый книжник, построивший свою «теорию» «происхож-дения Руси» на соблазн грядущим исследователям, был составитель Повести временных лет. Он отождествил Русь с варягами, счел ее одним из северногерманских племен. На что он опирался? По-видимому, дошла до него какая-то традиция о том, что «Русь» -- название норманнов. Была ли это своя, туземносла-вянская, традиция или он почерпнул ее из византийского источ-ника, так как греки хорошо знали этих россов, мы не знаем; последнее, пожалуй, даже вероятнее. Но дело в том, что эта тра-диция была, по существу, правильна. Из всех предложенных объяснений самого слова «Русь» на научное значение может претендовать только его производство от финского названия Ruotsi, которое обращается в Русь при переходе в славянскую речь по общему фонетическому закону финно-славянских язы-ковых отношений, подобно тому как, например, Suomi перешло в Сумь.

Заимствование названия для скандинавов из финского языка свидетельствует о том, что восточные славяне узнали их через посредство финнов, т. е. в то время, когда сидели на юге, отде-ленные от прибалтийского края финскими поселениями, стало быть, во всяком случае, ранее продвижения северноруссов в бассейн Ильменского озера. Это указывало бы на VIII в. или начало IX в. Само происхождение финского названия Швеции Ruotsi, а шведов Ruotsalainen, нельзя считать выясненным. Были попытки связать его с шведским словом rodsmenn, rods-karlar -- гребцы, мореходы (Томсен); рыбачьи артели Север-ной Норвегии и теперь называются Rossfolk. Но Шахматов не считает исключенной возможность, что финны перенесли на шведов название прибалтийских пруссов, знакомых им по древ-нему, доисторическому соседству. Эти древнейшие выходцы из Скандинавии проникали, стало быть, в среду южного населения, славянского, через финские области и сохранили имя русь на юге, где так их звало местное население. «Русь -- это древней-ший слой варягов, первые выходцы из Скандинавии, осевшие на юге России раньше, чем потомки их стали оседать на менее привлекательном лесистом и болотистом славянском севере» (Шахматов) . Арабам и византийцам эта русь VIII--начала IX в. известна раньше, чем на юге появляются варяги. Они знают ее в Черноморье и на Волге; эта русь организует своими и славянскими силами знаменитые набеги на Сурож и на Амастриду . Имя руси срастается как политическое имя с южными областями восточных славян, что свидетельствует о ее крупной организационной роли.

Прежде всего этот вопрос о руси должен быть использован для определенных выводов о «доваряжской» эпохе. Как ни мало-численны твердые данные о доваряжской руси, их достаточно, чтобы противопоставить блестящей и прямо гениальной, но крайне неисторической конструкции Ключевского о вполне выра-ботанном строе городов-областей в среде восточного славянства до появления на сцену скандинавских вождей с их дружи-нами. Эта конструкция, тяготеющая над нашей историографией, едва ли крепче обоснована, чем «призвание князей» Нестора-летописца. Предание о Руси, восстановленное нашим летопис-цем едва ли не по византийским сведениям, только искусственно связано с историей Новгорода. Быть может, прав Шелёнговский, придавая для древнейшего времени наибольшее значение иным путям «из варяг в греки», чем позднейшие общеизвестные пути через Западную Двину в Днепровский бассейн и Волжский " .

Как бы то ни было, в начале IX в. политическая жизнь восточного славянства выступает перед нами разбитой на два обособленных мира -- южный, русский и северный, варяжский. Южный втянут в круг византийских и хазарских отношений и под влиянием и руководством Руси скандинавской выходит из глуши племенного быта на новые пути боевой и торговой между-народной жизни. А в то же время на севере «имаху дань Варязи изъ заморья на Чюди, и на Словенех, и на Вьси, и на Кривичахъ». Утверждение славян в бассейне Ильменского озера и по Волхову до Ладожского озера вывело их через раздвинутую ими финскую массу на пути непосредственных отношений со скандинавами. Этих скандинавов они зовут уже так, как те сами себя назы-вали,--варягами--varingjar. Так в историческое время звали скандинавы своих сородичей, которые служили дружинниками у русских князей и византийских императоров, от слова var -- клятва, скреплявшая дружинный договор службы. Varingi -- варяги -- первоначально дружины скандинавов, приходившие в среду восточных славян со своими конунгами -- викингами -- князьями. По мнению Ф. А. Брауна, термин и возник-то в Рос-сии, откуда перешел и к грекам (роооууо1). Начало движения скандинавов в Россию, на Восток и в Византию Браун относит ко второй половине IX в.; его причина -- в политических и соци-альных переворотах, переживавшихся тогда скандинавскими народами и, в частности, именно шведами, а также условия восточноевропейской и среднеазиатской торговли, сулившей богатую наживу. «Многочисленные монетные и вообще архео-логические находки в России и Швеции косвенно подтверждают правильность летописного приурочения начала скандинаве-русской государственности ко второй половине IX в.» Эта форму-лировка Ф. А. Брауна приводит к заключению, что у него «начало движения скандинавов в Россию, на Восток и в Византию» совпа-дает с отмеченным в летописном предании началом скандинаве-русской государственности, которое, однако, едва ли было первым моментом этого движения .

Беда в том, что древнейшая шведская история еще темнее, чем наша русская. Письменных источников для нее вовсе нет, даже такого типа, как каша летопись. Скудные сведения добываются путем анализа саг, часто спорного; некоторое зна-комство с этим материалом дает К. Ф. Тиандер. Рунические надписи дают лишь поздние сведения о русско-скандинавских отношениях, так как «обычаи ставить надгробные надписи полу-чил в Швеции широкое распространение лишь с начала XI в., когда массовый наплыв варягов в Россию уже прекратился» (Браун) . Эти надписи говорят лишь об отдельных авантюри-стах со времен Игоря до середины XII в. и ничего не дают для того «раннего варяжского периода, когда скандинавы селились в России сплошными группами», След такого поселения Браун видит в Гнездовском могильнике Смоленской губ. (до 500 по-гребений IX--Х вв. на курганном поле версты в 4 длиной; боль-шая часть вещей -- скандинавские, но есть и чисто восточные, а утварь славянская; господствующее мнение считает гнездов-ские курганы славянскими, но под сомнением более крупные курганы).

Возникновение «скандинаво-русской государственности» на севере могло дать толчок и опору более широкому «движению варягов в Россию, на Восток и в Византию», но для начальной истории восточного славянства важно было бы хоть несколько выяснить иную стадию отношений -- господства скандинавов на Балтийском море, ранний захват ими Финляндии, их движение по Западной Двине, вероятно, и по Висле, которое создало раннюю роль скандинавского элемента на черноморском юге (Русь) и в западнославянских землях Мы видели, что Шахматов отодви-гает эпоху этого господства скандинавов на Балтийском море и их организующего влияния на население восточных берегов Варяж-ского моря ко временам еще «первой», прибалтийской, прародины славян. Затем это же скандинавское воздействие усилилось в эпоху, когда славяне передвинулись на юг, распались на три ветви и началось расселение восточных славян. Северноруссы, двинувшись к северу в кривицкие и ильменские облаете уже тем самым втягивались в круг скандинавских влияний. Эту концепцию Шахматова очень трудно обосновать историческими и археологическими данными, потому что таких данных очень уж мало. Но историческая география говорит за нее, поскольку дело идет о скандинавах. Традицию торговых путей, далеко прони-кавших на север в эпоху скифскую, вероятно, и готскую уста-навливаемую на основании отрывочных намеков древних авторов, нельзя игнорировать. Великий волжский путь должен был быть очень древней торговой дорогой. Все это еще область почти что непочатых историко-географических и археологических исследо-ваний . Но лишь весьма мнимая научная осторожность говорит за несуществование того, о чем у нас нет прямых свидетельств в письменных и вещественных памятниках. Эти вопросы глубокой древности правильнее считать открытыми.

Построение представления о южной черноморской руси явилось первоначально под давлением хронологических недоумений. В старых спорах норманистов с антинорманистами (Куник и Погодин против Гедеонова), отчасти и в поздней-ших (Васильевский -- Иловайский) играло роль и то соображе-ние, что Русь действует на юге ранее 862 г. -- пресловутого года призвания варяжских князей (нападения на Амастриду до 842 г. и на Сурож в первой четверти IX в., 838 г. Вертинской летописи, поход на Византию 860 г.). Важнее близкая связь имени русь с черноморским югом: оно здесь «туземно», не на севере. Это соображение в связи с лингвистическим объяснением имени русь лежит в основе выводов и А. А. Шахматова. Прикидывая свои построения к историческим событиям, А. А. Шахматов представ-ляет себе, что первое движение скандинавов на юг надо отнести к 30-м годам IX в. -- это и была Русь: «под этим именем их узнали и южная Россия, и херсонесские греки, и Византия». Вот и все. Попытки построить некоторые представления о черноморской руси по арабским свидетельствам ничего надежного не дают от времен Гедеонова и Куника до недавних статей Пархоменко, и кому охота разбираться в этих попытках, тот пусть исходит из критиче-ских этюдов Вестберга Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1974. С.41.

Вторую волну скандинавских выходцев, варягов, А. А. Шахма-тов относит к середине IX в.: это «утверждение варягов в Новго-роде, Изборске, Полоцке, Белоозере и Ростове». Мотив «призва-ния» не подлежит исторической оценке. Это мотив литературный, и, как ни слаба работа Тиандера «Скандинавское переселенческое сказание», она дает полезный свод материала, освещающего его как «перехожий» мотив, встречающийся у разных германских племен. Часть северных варягов пошла на юг, к Византии. Шахма-тов считает удачной догадку книжника-летописца, который, про-читав у византийцев рассказ о нападении руси на Царьград в 860 г., связал его с именами варяжских князей Киева -- Аскольда и Дира. 18 июня 860 г. русь на 200 судах появилась под стенами Византии, когда император Михаил отсутствовал: был в походе против арабов. Михаил успел вернуться по вестям о новой опасности, и руссы были отбиты. Позднейшие рассказы приурочили сюда сказание о чуде ризы влахернской божьей матери, которое раньше относилось к нападению аваров в 626 г. Рассказ этот -- о нападении руси и чуде -- попал в наши летопис-ные своды: в Новг. 1 под 854 г. и в Лаврентьевский под 866 г., тут уже с именами Аскольда и Дирагами) " Насонов А. Н. «Русская земля» и образование территории Древнерус-ского государства. М., 1951.

Это первое известие о походе руси на Царьград, который произошел после нескольких экспедиций по Черному морю в пер-вой половине IX в. Ему придают особое значение свидетельства, что тогда у руси уже была организованная военно-политическая сила, что поход этот исходил из молодого южнорусского государ-ства. Толкование этих известий у Шахматова стеснено тем, что он сохраняет указание Повести временных лет, что Аскольд и Дир были варяги. Если строить на этих обрывках определенное пред-ставление, я предпочел бы признать их вождями руси (не варя-гами) " и принять другое указание старого книжника-летописца, что варяги и словене назвались на юге русью при Олеге, когда и возникло в Киеве варяжское княжество на смену старому, русскому. Тогда хоть больше времени останется для укоренения имени русь на киевском юге. И 30-е годы IX в., может быть, слишком поздняя дата для появления руси на юге: ведь нападение на Сурож относят к первой четверти IX в. Правильнее признать, что нет у нас надежных оснований датировать это явление десятилетиями.

Сами предания об Аскольде и Дире дают основание усомниться в их «парности». Текст Повести временных лет о их гибели от руки олеговых воев дает основание их разделить: «И убиша Асколда и Дира и несоша на гору, и погребоша и (единственное число) на гор^, еже ся ныне зоветъ Угорьское, кде ныне Олъминъ дворъ; на той могил^ (единственное число) поставилъ (кто?) церковь святаго Николу; а Дирова могила за святою Ориною» ^*. Ценимое историками известие араба Масуди, что в царство славянского князя ал-Дира ездят с разными товарами мусульман-ские купцы, сильно подрывается тем, что этого ал-Дира Масуди считает своим современником, а сам он был современником Игоря. Царство ал-Дира, по Масуди, -- восточный сосед Чехии Вяче-слава, и может быть признано киевским, тем более что тогда, по-видимому, чехи и Краковом владели. Вестберг поправляет имя ал-Дир на Ингир -- Игорь, но остается имя, хоть и поставленное не на месте. Таковы шаткие намеки, всего смелее использованные Грушевским, чтобы признать Аскольда вождем похода 860 г., а Дира -- позднейшим князем, жертвой Олега. Какой-либо «точ-ности» сведений тут и не добьешься. Но как бы то ни было в деталях, само известие о походе 860 г. -- крупная черта в истории Черноморья и Византии, выступление новой исторической силы. И византийцы это сразу оценили. Патриарх Фотий в послании (окружном) 866--867 гг. представляет последствия этого эпизода совсем удивительно: патриарх заявляет, что не только болгары променяли прежнее нечестие на христову веру, «но даже и многими многократно прославленные и всех оставляющие за собою в жестокости и злом убийстве так называемые то Рис;, которые, поработив находящихся кругом себя и отсюда помыслив о себе высокое, подняли руки и против Римской державы, -- в настоящее время даже и эти променяли языческое нечестивое учение, кото-рого держались прежде, чем чистую истинную веру христианскую, с любовью поставив себя в ряд подданных (^лт)хо«ву) и друзей наших, вместо того, чтобы нас грабить с великой против нас дерзостью, как прежде, и до такой степени разгорелись в них желание и ревность веры, что они приняли епископа-пастыря и святые обряды христиан с великим усердием и ревностью».

Киевская Русь -- исторический термин для обозначения вполне определенного крупного явления в истории восточного славянства: нолитической организации этого славянства с цент-ром в Киеве, как она сложилась в Х в. и просуществовала до середины XII в. IX и начало Х в. -- период образования этой организации; вторая половина XII в. время ее распаду Кроме этого внешнего признака - политической организации, связанной с центральным значением Киева, - так называемый Киевский период русской истории обособляется и определяется рядом других: единством особого момента в этнографической и языко-вой истории восточного славянства, резко отличного от преды-дущего («доисторического») и последующего («удельного») периодов, единством социально-экономических признаков («при-митивно-торговое государство») , общественного строя и права, духовной культуры (в области церковной жизни, письменно-сти, искусства), наконец, в территориальных (колонизацион-ных) условиях и международных отношениях (южная ориента-ция).

В общем ходе русской истории Киевская Русь имеет огромное значение как период выработки всех основ позднейшей нацио-нальной жизни, как бы далеко ни разнилось позднее дальней-шее развитие этих основ по разделении населения Киевской Руси на новые культурно-исторические типы малороссов, бело-русов и великороссов. (Киевская Русь впервые выработала из этнографического материала восточнославянских племен истори-ческую народность. Эта восточнославянская основа русской народности и ее различных элементов, все более обособлявшихся в дальнейшем ходе исторической жизни, требует особого рас-смотрения. Осложненная рядом иноплеменных примесей, эта основа была слишком сильна и определенна в Киевской Руси, чтобы не определить навеки судьбы и характер всей восточно-европейской исторической жизни пошедшими от нее антрополо-гической наследственностью и традициями определенных форм народного племенного быта и элементарной культуры. Традиции Киевской Руси в политической и общественной жизни, в пись-менности и искусстве, в народном быту и нраве были тем куль-турно-историческим фондом, на котором выросла историческая жизнь и (Северной, и Юго-Западной, и Западной, литовской, Руси, видоизмененные и осложненные рядом новых и разнород-ных элементов.

Восточное славянство -- ветвь великого славянского племени, одной из крупных частей так называемого индоевропейского племени. Сложная история выделения славянства от прочих индоевропейцев, попытки охарактеризовать «праславянский» период, т- е. период единого доисторического славянства, лежат вне кругозора историка по отсутствию каких-либо исторических источников для изучения такой глубокой древности. Это в полном смысле слова времена доисторические. То немногое, что более или менее можно узнать о судьбах и жизни славянства в те вре-мена, добывается трудом не историка, а языковеда. Сравнитель-ное языкознание пытается установить путем сравнительного изучения славянских языков самый факт праславянского един-ства, выяснить звуковой и морфологический характер прасла-вянской речи, наконец, элементы праславянского словаря, а с помощью рассмотрения того запаса слов, которые считает воз-можным приписать древнейшей эпохе общеславянского племен-ного быта, намечает с помощью понятий и предметных представ-лений, на какие указывает этот «праславянский» словарь, общие черты этого племенного быта в его хозяйстве, общественном строе, верованиях, а также определяет, хотя бы предположи-тельно, территорию «славянской прародины» по составу слов, относящихся к миру флоры и фауны».

К IX в. восточное славянство распалось на три ветви--юж-ную, северную и восточную. На юге уже началась группировка южноруссов вокруг Киева в начале IX в.; строится ядро «Рус-ской» земли силами южной руси. На севере северноруссы объеди-няются вокруг Новгорода, хотя по северным преданиям, которые нашли себе место в Ипатьевской редакции Повести временных лет, частью и в Новгородской, не Новгород, а Ладога (Aldoga) была первым центром варяжского княжения Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1974. С.41.

Усиленная деятельность в чужих странах вообще отличает историю скандинавов IX в. Брожение в скандинавских странах, потрясшее всю Европу походами викингов, началось в середине IX в. под влиянием роста монархической власти в ее суровой борьбе с местными племенными князьями. Особенно острой стала эта борьба в Норвегии при Хальфдане Черном и его сыне Харальде II Харфагре (Прекрасноволосом), который закончил объединение Норвегии после битвы при Хафрсфьорде в 872 г. Именно из Норвегии вышло много викингов, вождей дружинной завоевательной колонизации (тогда как позднейшие варяги руни-ческих надписей и Ф. А. Брауна -- почти исключительно шведы); недаром сага о Харальде Норвегию назвала Варангией. Эми-грация норвежцев с их викингами хлынула на Оркадские остро-ва, на Гебриды, в Шотландию и Ирландию; в 860 г. норвежцы открыли Исландию, в 870-х годах начали ее заселять; к 862 г. относится их набег на саксов, в 870 г. начались их поездки в Белое море (в Биармию -- Пермь). В Х в. они громят Францию, поднимаясь вверх по рекам, так что в латинской литургии появи-лось прошение: «Libera nos, Domine, a furrore normannorum» («Избави нас, господи, от ярости норманнов). В XI в. норманны появляются в Сицилии и Южной Италии

В параллель этому западному направлению норманнских набегов развивается варяжское движение на восток и на юг Восточной Европы. Вполне естественно, что в южных известиях -- византийских и арабских -- варяги, новые выходцы с севера, слились с Русью, давно знакомой. Просвещенные арабы и греки легко их отождествляли по языку и типу. Весьма вероятно, что это отождествление отразилось и на воззрениях русского книж-ника-летописца. Но и византийцы, и арабы имя Русь связывают с Черноморьем, с южными областями. Арабы и северных варягов зовут русью, хотя знают и в ряде известий ясно указывают на связь имени Русь именно с черноморским югом, а в то же время знают, что на север от славял простирается Варяжское море, Бахр Варанк (ал-Бируни) и что «варанк--имя народа, живущего на его берегах». Отсюда перебои их терминологии и некоторая спутанность -- не для них, а для нас -- содержания их известий, относятся ли эти известия к югу или к северу.

Вопрос 2. Влияние природно-климатического фактора на становление и развитие государства и права России (с V века). Значение природно-климатического фактора в настоящее время. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Складывание русского централизованного государства проходило одновременно с образованием русской народности. Его основную территорию составляли Владимиро-Суздальская, Новгородско-Псковская, Смоленская, Муромо-Рязанская и восточные провинции Чернигово-Северских земель. Территориальным ядром формирования великорусской народности были земли междуречья Оки и Волги.

В числе постоянных факторов процесса феодализации (уровень развития производительных сил, структура собственности эволюция общины и др.) важное место занимало географическое положение.

Различные климатические зоны и связанные с ними зоны земледелия и животноводства оказывали непосредственное влияние как на распространение и уровень развития сельскохозяйственного производства, так и на добывающее хозяйство (рыболовство, охоту). Народы, живущие в сравнительно благоприятных природных условиях, обладают возможностью более быстрого развития производительных сил. Географическое положение влияет также на развитие торговли в регионе.

Следовательно, как можно заметить вышеизложенного, географический фактор оказывал существенное влияние на экономическое развитие русских земель в 12-15 вв. Поэтому неслучайно, что практически во всех работах историков-исследователей этого периода русской истории влияние географического фактора было отмечено. Особенно следует выделить работы В.О.Ключевского, С.М.Соловьева как классиков изучения русской истории. В частности, С.М.Соловьев писал в своих "Чтениях и рассказах по истории России", что "… природа для Западной Европы, для ее народов была мать; для Восточной, для народов, которым суждено было здесь действовать, - мачеха" (С.205). Также данный фактор изучали И.Б.Греков, Ю.А.Кизилов, П.А.Хромов и др. Существуют и отдельные специальные работы, посвященные роли географического фактора в истории России См.: Милов Л.В. Природно-климатический фактор и особенности российского исторического процесса // Вопросы истории. - 1992. - № 4-5; Дулов А.В. Географическая среда и история России. М., 1983 и др. .

Если бросить взгляд на карту Европы, то можно отметить существенные особенности природных условий Европы.

С точки зрения растительности Россию можно подразделить на три основные зоны, которые поясами тянутся с востока на запад:

1. Тундра. Это область, лежащая к северу от Полярного круга и покрытая мхами и лишайниками, неспособна обеспечить организованную жизнь человека.

2. К югу от тундры простирается лесная полоса, в которой можно выделить три подзоны: хвойных лесов, смешанных и широколиственных и лесостепную, отделяющую лес от травянистой равнины.

3. Степная зона, граничащая на юго-востоке с полупустынями (Прикаспийская низменность, частично Крым, Кумо-Терская низменность и Предкавказье). На степной равнине лес растет лишь при посадке и уходе, а сама по себе природа способна лишь на травы и кустарник.

Своеобразное географическое и сезонное распределение осадков является основном причиной того, что на протяжении того периода русской истории, о котором имеются какие-то свидетельства, в среднем один из трех урожаев оказывался довольно скверным.

Географические факторы усиливали неравномерность исторического развития русских земель. Наиболее замедленным темпом шло развитие охотничье-промысловых коллективов северных районов региона. Ограниченным или замедленным ритмом социально-экономического развития отличались и скотоводческие общества, хотя у них были большие возможности для развития классового общества и государства. Лишь производящая аграрная экономика обеспечивала прогресс по пути становления и развития классовых отношений.

По природным условиям территория Европейского региона России в XII-XV вв. не была однородной. Ее северную часть, или Поморье, покрывали дремучие леса северно-таежного типа. Глеево-подзолистые, подзолистые и аллювиально-гумусовые сильно заболоченные почвы ограничивали возможности аграрного развития и концентрации населения. "Деревни этого края, - писал немецкий дипломат С.Герберштейн (1486-1566(, - отстоят друг от друга на весьма обширное расстояние. Жители снискивают пропитание от ловли рыбы, зверей и от звериных мехов, которых у них изобилие" См.: Герберштейн С. Записки о Московитском посольстве. СПб, 1908. С.127, 357..

Эти ограничения действовали и на территории средней части лесотаежной зоны, покрытой подзолистыми или дерново-подзолистыми заболоченными почвами. Однако наличие в этой подзоне массивов приречных террас и пойм делали ее приемлемой для земледельческого освоения.

Лишь в южной части лесотаежной зоны, где располагались пригодные для земледельческой деятельности серые лесные почвы и остепененные ополья, было возможно развитие земледелия и зрелых форм аграрного строя. Но и в этой части региона в XIV-XV вв. большая половина земель стояла под сплошными лесами.

Заселенность русской равнины в районах непрерывной исторической культуры, разбросанность пригодных под земледелие массивов пахотной земли, их гирографическая и естественная изолированность чащами и дебрями лесов сказывалась на многих сторонах жизни ее обитателей.

Качество и размеры пригодных под земледельческую оседлость полей, их хозяйственные возможности играли важнейшую роль, ибо только на сравнительно обширных массивах земли мог проживать тот минимум населения, без которого невозможны успехи в развитии общественного разделения труда и утверждение на его основе зрелых форм феодальной экономики.

В этом отношении более выгодными историческими предпосылками располагал Озерный край, политическим центром которого в XII-XV вв. бессменно выступал "Господин Великий Новгород". Следствием таких естественно-географических улсовий было периодическое возникновение колоний, концентрация крупнейших привилегированных землевладельцев в Новгороде и связанное с этими явлениями исторически устойчивое преобладание густонаселенного приильменского центра над другими волостями Новгородской земли.

В средней полосе Русской равнины скопление населения вначале происходило вдоль реки и их притоков и только позднее, в процессе внутренней колонизации, оно вышло на водоразделы. Эти равнинные образования, ограниченные поймами рек и палеорек, отличались благоприятными климатическими условиями и мягкостью форм рельефа, определившими сравнительно обширные массивы полей с луго-болотной растительностью.

Судьбы исторического развития таких пространственно отграниченных естественно-географических комплексов складывались по-разному.

Лучшими естественно-географическими условиями располагал северо-восток русской равнины. Волга своим течением разделяет его на две половины, резко различающиеся по своему характеру. Южная половина края занята в основном дерново-подзолистыми почвами. Это наряду с социально-экономическими факторами обусловило образование здесь того ядра, которое положило начало русского государства.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в числе постоянных факторов процесса феодализации (уровень развития производительных сил, структура собственности эволюция общины и др.) важное место занимало географическое положение.

Это связано с тем, что различные климатические зоны и связанные с ними зоны земледелия и животноводства оказывали непосредственное влияние как на распространение и уровень развития сельскохозяйственного производства, так и на добывающее хозяйство (рыболовство, охоту). Народы, живущие в сравнительно благоприятных природных условиях, обладают возможностью более быстрого развития производительных сил. Географическое положение влияет также на развитие торговли в регионе.

В частности, в сравнении с другими землями Московское княжество занимало более выгодное центральное положение по отношению к другим русским землям. Проходившие по его территории речные и сухопутные пути придавали Москве значение важнейшего узла торговых и иных связей между русскими землями, что предопределило развитие ремесла, торговли, а плодородные почвы - развитие сельского хозяйства. Социально-экономическое развитие Москвы было одним из факторов, определивших объединение русских земель именно вокруг этого княжества.

В настоящее время роль природно-климатического фактора не столь велика в связи с развитием технологии и транспорта. Значительно большее влияние оказывает наличие или отсутствие природных ресурсов.

Вопрос 3. Феодальная раздробленность на Руси и на Западе: общее и особенное. Значение последствий феодальной раздробленности для развития государства и права России. Аргументируйте свой ответ, приведите примеры.

Период феодальной раздробленности является закономерным этапом в поступательном развитии феодализма. Расчленение раннефеодальных грандиозных империй (Киевская Русь или империя Каролингов в Центральной Европе) на ряд фактически (а иногда и юридически) суверенных государств было неизбежным этапом в развитии феодального общества.

Еще в IV в. (395 г.) Римская империя распалась на две самостоятельные части - Западную и Восточную. Столицей Восточной части стал Константинополь, основанный императором Константином на месте прежней греческой колонии Византии. Византия смогла устоять в бурях так называемого «великого переселения народов» и сохранилась после падения Рима (в 1410 г. вестготы после длительной осады взяли Рим) как «империя ромеев». В VI в. Византия занимала обширные территории европейского континента (ненадолго была отвоевана даже Италия). На протяжении всех средних веков в Византии сохранялось сильное централизованное государство.

Свержение Ромула Августина (1476 г.) принято считать концом Западной Римской империи. На ее развалинах возникли многочисленные «варварские» государства: остготское (а затем лангобардское) на Апеннинах, королевство вестготов на Пиренейском полуострове, англосаксонское королевство в Британии, государство франков на Рейне и др.

Франкский вождь Хлодвиг и его преемники (династия Меровингов, KOHeu.V-VII вв.) расширили границы государства, оттеснили вестготов и вскоре стали гегемонами на территории Западной Европы. Еще более позиции империи усилились при Каролингах (VIII-IX вв.). Однако за внешней централизацией империи Карла Великого скрывалась ее внутренняя слабость и непрочность. Созданная путем завоевания, она была очень пестра по своему этническому составу: в нее входили саксы, фризы, аламаны, тюринги, лангобарды, бавары, кельты и многие другие народы. Каждая из земель империи была мало связана с другими и без постоянного военного и административного принуждения не хотела подчиняться власти завоевателей.

Такая форма империи - внешне централизованного, но внутренне аморфного и непрочного политического объединения, тяготевшего к универсализму, - была характерна для многих наиболее крупных раннефео-дальных государств в Европе (Великоморавская держава в IX в.; империя Отгонов в X в.; держава Кнута Великого, объединявшая в начале XI в. Англию и Скандинавские страны и др.).

Распад империи Карла Великого (после смерти его сына Людовика Благочестивого) в 40-е годы IX в. и формирование на ее основе Франции, Германии и Италии означали начало новой эпохи в развитии Западной Европы.

Х-ХII вв. являются периодом феодальной раздробленности на территории Западной Европы. Идет лавинообразный процесс дробления государств: Феодальное государство в Западной Европе в Х-ХН вв. существует в виде мелких политических образований - княжеств, герцогств, графств и т.п., располагавших значительной политической властью над их подданными, иногда совсем самостоятельных, иногда лишь номинально объединенных под властью слабого короля.

Многие города Северной и Средней Италии - Венеция, Генуя, Сиена, Болонья, Равенна, Лукка и др. - в IX-XII вв. стали городами-государствами. Многие города Северной Франции (Амьен, Суссан, Лан и др.) и Фландрии также стали самоуправляющимися государствами-коммунами. Они выбирали совет, его главу - мэра, имели свой суд и ополчение, свои финансы и налоги. Часто города-коммуны сами выступали как коллективный сеньор по отношению к крестьянам, жившим на территории, окружавшей город.

В Германии аналогичное положение заняли в XII-XIII вв. наиболее крупные из так называемых имперских городов. Формально они подчинялись императору, но на деле были независимыми городскими республиками (Любек, Нюрнберг, Франкфурт-на-Майне и др.). Они управлялись городскими советами, имели право самостоятельно объявлять войну, заключать мир и союзы, чеканить монету и т.п.

Отличительной чертой развития Германии периода феодальной раздробленности было возобладание в ее политической организации территориального принципа над племенным. На месте старых племенных герцогств появилось около 100 княжеств, из которых свыше 80 были духовные. Территориальные князья заняли место племенных герцогов и в феодальной иерархии, образуя сословие имперских князей - непосредственных ленников короны. Многие германские имперские князья в XII в. оказались в вассальной зависимости и от иностранных государей (иногда даже от нескольких государств).

В целом период феодальной раздробленности был периодом экономического подъема Европы. В Х-ХП вв. феодальный строй в Западной Европе принял общеевропейский характер и переживал пору взлета: рост городов, товарного производства, углубленное разделение труда превратили товарно-денежные отношения в важнейший фактор общественной жизни. Расчистки под пашни сопровождались вырубкой лесов и мелиоративными работами (Ломбардия, Голландия). Возрос вторичный ландшафт; сократилась площадь болот. Качественный скачок переживало горно-металлургическое производство: в Германии, Испании, Швеции, Англии горно-металлургические промыслы выросли в самостоятельные, особые отрасли. Подъем переживает и строительство. В XII в. сооружается первый водопровод с элементами канализации в Труа. Начинается производство зеркал (Венеция). В ткачестве, горном деле, строительстве, металлургии и других ремеслах создаются новые механизмы. Так, во Фландрии в 1131 г. появился первый ткацкий станок современного вида и т.д. Наблюдался рост внешней и внутренней торговли.

С другой стороны, увеличение потребностей феодалов в связи с развитием рынка не только обусловило рост эксплуатации крестьянства, но и усилило стремление феодалов к захватам чужих земель и богатств. Это порождало множество войн, конфликтов, столкновений. В них оказывались втянутыми (в силу запутанности и переплетения вассальных связей) многие феодальные сеньоры и государства. Границы государств постоянно менялись. Более могущественные государи стремились подчинить себе других, выступая с претензиями на мировое владычество, пытались создать универсалистское (всеобъемлющее) государство под своей гегемонией. Главными носителями универсалистских тенденций выступали римские папы, византийские и германские императоры.

Лишь в XIII-XV вв. в странах Западной Европы начинается процесс централизации государства, которое постепенно принимает форму сословной монархии. Здесь уже относительно сильная королевская власть сочетается с наличием сословно-представительных собраний. Наиболее быстро процесс централизации проходил в следующих западноевропейских государствах: Англии, Франции, Кастилии, Арагоне.

На Руси период феодальной раздробленности начинается с 30-х годов XII в. (в 1132 г. умирает великий князь киевский Мстислав, сын Владимира Мономаха; под 1132 г. летописец записал: «И разъдрася вся русская земля...»). На месте единого государства начали жить самостоятельной жизнью суверенные княжества, по масштабам равные западноевропейским королевствам. Раньше других обособились Новгород и Полоцк; вслед за ними - Галич, Волынь и Чернигов и т.д. Продолжался период феодальной раздробленности на Руси до конца XV в.

Внутри этого более чем трехвекового отрезка времени существовал четкий и тяжелый рубеж - татарское нашествие 1237-1241 гг., после ' которого иноземное иго резко нарушило естественный ход русского исторического процесса, сильно замедлило его.

Каковы же причины перехода к феодальной раздробленности? И как оценить этот период?

Феодальная раздробленность стала новой формой государственности в условиях бурного роста производительных сил и в значительной степени была обусловлена этим развитием. Совершенствовались орудия труда (ученые насчитывают более 40 их видов только из металла); утвердилось пашенное земледелие. Крупной экономической силой стали города (на Руси их было тогда около 300). Связи с рынком отдельных феодальных вотчин и крестьянских общин были весьма слабыми. Они стремились максимально удовлетворить свои потребности за счет внутренних ресурсов. В условиях господства натурального хозяйства имелась возможность для каждого региона отделиться от центра и существовать как самостоятельные земли.

Многотысячное местное боярство получило в последние годы существования Киевской Руси Пространную Русскую Правду, определявшую нормы феодального права. Но книга на пергаменте, хранившаяся в великокняжеском архиве в Киеве, не способствовала реальному осуществлению боярских прав. Даже сила великокняжеских вирников, мечников, воевод не могла реально помогать далекому провинциальному боярству окраин Киевской Руси. Земскому боярству XII в. нужна была своя, близкая, местная власть, которая сумела бы быстро претворить в жизнь юридические нормы Правды, помочь в столкновениях с крестьянами, быстро преодолеть их сопротивление.

Феодальная раздробленность явилась (как это ни парадоксально на первый взгляд!) результатом не столько дифференциации, сколько исторической интеграции. Шел рост феодализма вширь и укрепление его на местах (при господстве натурального хозяйства), оформлялись феодальные отношения (вассальные отношения, иммунитет, право наследования и др.).

Оптимальные для феодальной интеграции того времени масштабы, географические пределы были выработаны самой жизнью, еще накануне сложения Киевской Руси - «союзы племен»: поляне, древляне, кривичи, вятичи и т.д. - Киевская Русь распалась в 30-е гг. XII в. на полтора десятка самостоятельных княжеств, более или менее сходных с полутора десятками древних племенных союзов. Столицы многих княжеств были в свое время центрами союзов племен (Киев у полян, Смоленск у кривичей и т.д.). Союзы племен были устойчивой общностью, складывающейся веками; географические пределы их были обусловлены естественными рубежами. За время существования Киевской Руси здесь развились города, соперничавшие с Киевом; родовая и племенная знать превратилась в бояр.

Существовавший в Киевской Руси порядок занятия престола в зависимости от старшинства в княжеском роду (так называемое «лествичное право») порождал обстановку нестабильности, неуверенности. Переход князя по старшинству из одного города в другой сопровождался перемещением всего домениального аппарата. Для решения личных распрей князьями приглашались иноземцы (поляки, половцы и др.). Временное пребывание в той или иной земле князя и его бояр порождало усиленную, «торопливую» эксплуатацию крестьян и ремесленников, Нужны были новые формы политической организации государства с учетом сложившегося соотношения экономических и политических сил. Такой новой формой государственно-политической организации и стала феодальная раздробленность. В центрах каждого из княжеств сложились свои, местные династии: Ольговичи - в Чернигове, Изяславичи - на Волыни, Юрьевичи - во Владимирско-Суздальской земле и т.д. Каждое из новых княжеств полностью удовлетворяло потребности феодалов: из любой столицы XII в. можно было доскакать до границы этого княжества за три дня. В этих условиях нормы Русской Правды могли быть подтверждены мечом властителя своевременно. Расчет был сделан и на заинтересованность князя - передать свое княжение детям в хорошем хозяйственном состоянии, помочь боярству, которое помогло здесь обосноваться.

Необходимо отказаться от понимания всей эпохи феодальной раздробленности как времени регресса, движения вспять. Академик Б.А.Рыбаков предлагает отказаться от привычной, не слишком удачной научно-учебной терминологии («Киевская Русь распалась...», «единое государство раздробилось на ряд княжеств...»), предпочесть другие обозначения (например, «Киевская Русь была зерном, из которого вырос колос, насчитывающий несколько новых зерен-княжеств»).

В каждом из княжеств велась своя летопись; князья издавали свои уставные грамоты. В целом начальная фаза феодальной раздробленности (до того, как в нормальное развитие вмешался фактор завоевания) характеризуется бурным ростом городов и ярким расцветом культуры XII - начала XIII вв. во всех ее проявлениях. Новая политическая форма содействовала прогрессивному развитию, создала условия для выражения местных творческих сил (в каждом княжестве возникает свой архитектурный стиль, свои художественные и литературные направления).

Обратим внимание и на отрицательные стороны эпохи феодальной раздробленности:

1. Явное ослабление общего военного потенциала, облегчающее иноземное завоевание. Однако и здесь нужна оговорка. Авторы книги «История государства Российского. Историко-библиографические очерки» ставят вопрос: «А смогло бы Русское раннефеодальное государство устоять против татар? Кто решится ответить утвердительно?». Сил лишь одной из русских земель - Новгородской - чуть позже оказалось достаточно для разгрома немецких, шведских и датских захватчиков Александром Невским. В лице же монголо-татар произошло столкновение с качественно иным противником.

2. Междоусобные войны. Но и в едином государстве (когда речь шла о борьбе за власть, за великокняжеский престол и т.д.) княжеские усобицы были порой более кровопролитными, чем в период феодальной раздробленности. Цель усобиц в эпоху раздробленности была уже иной, чем в едином государстве: не захват власти во всей стране, а укрепление своего княжества, расширение его границ за счет соседей.