По учению святых отцов церкви, благотворительность является одним из проявлений христианской любви к ближнему. До сих пор в среде старообрядцев сохраняются и соблюдаются традиции «правильного подаяния» - лучше всего подавать милостыню детям, солдатам и в тюрьму, самая же большая милостыня - это та, что подана тайно, не гордыни ради. Ярким примером общинного духа был распространённый в старообрядческих сёлах Центрального Черноземья обычай тайной милостыни. Желая поддержать бедного общинника, односельчане оставляли продукты и необходимые вещи на специальной полочке у окна со стороны улицы. Таким образом, бедные люди не унижали себя, прося милостыню.

Главными центрами и организаторами христианской благотворительности на Руси всегда были церкви и монастыри, которые вели благотворительную деятельность и сами нередко создавались и существовали на пожертвования православных. Не были исключением и старообрядческие монастыри и скиты, которые спасали, укрывали за своими стенами, давали кров и пищу. Благодаря купеческим пожертвованиям многие монастыри, скиты, общины могли безбедно существовать. В них происходило перераспределение помощи и поддержки для всех нуждающихся. Помогали не только своим единоверцам, монастырская помощь распространялась и на нуждающихся из окрестных сёл и деревень.

Жертвовали богатые купцы-предприниматели не только деньги, но и старые редкие книги, иконы, церковную утварь, которые скупали по всей стране, а такая продукция их предприятий, как лес, кирпич, металл, шла на постройку храмов, часовен, общественных зданий.

Каменева Е.А. в своём исследовании условно делит благотворительность на внутреннюю и внешнюю. К внутренней благотворительности относилась помощь, пожертвования, которые направлялись обеспеченными старообрядцами своей общине или непосредственно нуждающемуся единоверцу. Внешняя благотворительность - когда помощь оказывалась любому нуждающемуся независимо от вероисповедания: обеспечение питанием бедных, помощь в голодные годы, во время стихийных бедствий, эпидемий, строительство столовых и больниц, в которых помогали всем нуждающимся.

Если первое поколение купцов-старообрядцев накапливало капиталы, то второе и третье поколения, встав «на ноги», отдавало свой долг посредством строительства богаделен, больниц, приютов, народных столовых, поддерживало монастыри, скиты и старообрядческие общежительства. Бездетные купцы и купчихи отписывали в завещаниях старообрядческим общинам огромные суммы денег, свою недвижимость и имущество. Так, например, Козьма Терентьевич Солдатёнков завещал большую часть своих капиталов на строительство бесплатной больницы для бедных независимо от сословия и религий. В больнице помогали всем нуждающимся. С советского времени эта больница известна как Боткинская. В 1991 году перед зданием больницы, носящей имя знаменитого доктора С.П. Боткина, был установлен бюст К.Т. Солдатёнкова в знак благодарности.

В детских приютах содержались дети, оставшихся без попечения родителей и незаконнорождённые, воспитывали детей и монастыри. В богадельнях жили бедные, увечные и престарелые староверы и одинокие старики, при богадельнях существовал приют для иногородних старообрядцев, на время приезжающих в город. В богадельни и моленные поставляли хлеб и другие продукты питания и припасы. Доход моленных был невелик и составлял плату за требы, за продажу свечей, поэтому со стороны богатых общинников поступали регулярные пожертвования, помогающие выжить и моленным. Иногда в доходы моленных входили средства, получаемые от сдачи в наём квартир тех домов, которые принадлежали купцам-старообрядцам. Например, в 1814 году петербургский купец Степан Васильевич Апарин завещал свой дом федосеевскому обществу. Доход от дома, согласно завещанию, следовало употреблять на содержание в богадельном доме бедных и престарелых. Квартиры в доме сдавались внаём лицам любого вероисповедания. А отец и сын Бугровы, Александр Петрович и Николай Александрович, в 1880-х годах строят на свои средства ночлежный дом на 840 человек, Вдовий дом на 160 вдов с детьми, а также участвуют в строительстве городского водопровода в Нижнем Новгороде при условии бесплатного навсегда пользования им жителями.

Как правило, богадельня имела вид монастыря и состояла из моленной с различными пристройками. Каменные флигели были разделены на две половины: мужскую и женскую, с общей пекарней, кухней и столовой. Иногда столовые были в мужской и женской половинах свои. На церковные праздники моленные собирали множество народа, преимущественно старообрядцев, но было и много православных. В богадельнях кормили всех приходящих. Кроме того, устраивали общественные столовые, в которых кормили всех желающих. Блюда были одинаковые, только староверы ели отдельно и из своей посуды, как того требовали старообрядческие правила.

Промышленники-старообрядцы проводили широкую социальную политику, заботясь не только о расширении семейного дела, но и обращали внимание на жизнь и быт рабочих.

На пожертвования представителей династии Морозовых были построены институт для лечения раковых опухолей при Московском университете, несколько психиатрических клиник, знаменитая Морозовская детская больница, городской родильный дом и богадельня, гинекологическая клиника на Девичьем поле в Москве. С помощью английских специалистов, работавших на морозовских мануфактурах, в 1910 и 1914 годах были сооружены два футбольных стадиона, считавшихся в те годы лучшими в России.87 Больницы, построенные на средства предпринимателей-старообрядцев, стоят и по сей день и приносят пользу людям.

Предприятия Саввы Тимофеевича Морозова считались образцовыми. Много средств он вкладывал для улучшения социально-бытовых и производственных условий рабочих. При строительстве новой фабрики возводились цеха улучшенной планировки, строились новые казармы и современная больница. Для престарелых рабочих была открыта богадельня. Для отдыха и народных гуляний был благоустроен парк, организованы библиотеки, было заложено здание каменного театра, которое достроено уже после его гибели.

Внешняя благотворительность старообрядцев заключалась в обеспечении питанием бедных людей всех исповеданий и помощи горожанам во время стихийных бедствий и эпидемий. Так, в частности, в 1881 году, во время сильного голода, Якунчикова Мария Фёдоровна, племянница Саввы Ивановича Мамонтова, организовала столовые в Тамбовской губернии. В голодные 1891-1892 годы саратовский купец Н.А. Бугров ездил по сёлам и раздавал крестьянам хлеб. Память о его помощи до сих пор жива - о ней с благодарностью рассказывали старожилы Городца Балахнинского уезда Нижегородской губернии - потомки тех, кого он спас от голодной смерти: "Почитай, каждую неделю, в голод-то, раздавал по лотку муки на семью. Да сам, мама моя его видела, приезжал, вроде контролировать, чтобы все как надо сделали, не утаили".90 Купцы Чистополя Казанской губернии помогали бедному населению города: «Во второй половине 1891 года, вследствие неурожая в Чистопольском уезде цены на хлеб начали повышаться. Городская Дума избрала комиссию, которая пришла к заключению что для сбора потребной на покупку хлеба суммы необходимо составить подписку. Члены комиссии составили подписку. Из собранной суммы 31,5 тыс. руб. большую часть собрали купцы-старообрядцы: В.Л. Челышев (10 т.р.), В.Ф. Маланьичев (4 т.р.), П.Г. Шашин (2 т.р.), С.М. Кокорышкин (1 т.р.), А.Н. Маклаков (1 т.р.).91 Во время голода 1892 года в Черниговском уезде Екатерина Ивановна Беклемишева из рода Прохоровых, владельцев знаменитой Трёхгорной мануфактуры, открыла столовую для голодающих и больницу для тифозных. При активном участии купечества в Москве в 1771 году были основаны старообрядческие центры, представляющих основные направления в старообрядчестве: Рогожское кладбище (поповское согласие), Преображенское кладбище (беспоповское федосеевское согласие. Так, Преображенское кладбище основал московский богатый купец Илья Алексеевич Ковылин, который в начале придерживался официального православия, но, познакомившись со староверами, перешёл в старообрядчество. Во время чумы 1771 года И.А. Ковылин получил разрешение от императрицы Екатерины II устроить возле села Преображенского больницу для лечения заболевших. При больнице были основаны богадельни и кладбище. Ковылин, став попечителем этих заведений, приложил много сил для создания на их основе общины староверов. Свое состояние - 300 000 рублей - он пожертвовал в пользу старообрядческой общины.93 Старообрядцы-безпоповцы были бесконечно благодарны купцу Ковылину, очень много сделавшему для объединения и сплочённости доселе разрозненной старообрядческой общины беспоповского согласия. Он имел безусловный авторитет, уважение и безграничное доверие в общине и за её пределами. «С этих пор наставником федосеевского согласия в России мог быть поставлен только тот, кого знает московская община и выдаст на это звание грамоту за подписью настоятеля и попечителей Преображенского кладбища».

Представителями династии Хлудовых были созданы богадельни, палаты для неизлечимо больных, бесплатные квартиры, ремесленная школа, детская больница. Огромный размах имела благотворительная деятельность Павла Григорьевича Шелапутина. Считается, что он пожертвовал более 3 млн. руб. на три ремесленных училища, мужскую гимназию с пансионом, реальное училище, педагогический институт, женскую учительскую семинарию, выстроил здание для Института усовершенствования гинекологов Московского университета, дом дешёвых квартир в Москве, основал Рогожское отделение московского общества трезвости с двумя чайными, библиотекой, читальней и книжным магазином, пожертвовал средства на создание Музея изящных искусств.

Одной из статей расходов в балансе предприятия Рябушинских были отчисления на благотворительные нужды. Павел Михайлович вкладывал немалые средства для обустройства жизни и быта рабочих своих фабрик. При фабрике были открыты больница, богадельня, родильное отделение, работали ясли, школа для детей, построены казармы для рабочих. Помогал Павел Иванович и старообрядческой общине Рогожского кладбища. В доме своих родителей Павел Михайлович открыл народную столовую и убежище для вдов и сирот (он завещал средства на бесплатное питание там трёхсот человек ежедневно).

Целые поколения старообрядцев были лишены возможности обучаться в хороших образовательных учреждениях, так как свои школы старообрядцам открывать было запрещено. Лишь в конце XIX века разными ухищрениями богатые купцы и промышленники, пользуясь весом в обществе, огромными связями и подкупая чиновников, открывали старообрядческие школы, объясняя это тем, что школ не хватает. Таким образом поступал нижегородский купец Николай Александрович Бугров, обладающий не только огромными капиталами, но и большим авторитетом в обществе. Чтобы воплотить в жизнь задуманный проект, он использовал любые возможности: давал взятку для продвижения дела, либо льстил самолюбию "опекуна" учреждаемого заведения, либо не говорил всей правды.97 Николай Александрович, стараясь сохранить традиции, организовывал школы для обучения детей знаменному пению, учреждал стипендии одарённым и талантливым детям, а также в городе Семенове Нижегородской губернии, традиционном центре изготовления старообрядческих чёток, поддерживал кустарный лестовочный промысел, делая огромные заказы, а потом раздавал монастырям и общинам.

Благотворительность на государственном уровне была недостаточно развита, поэтому старообрядцы старались заполнить и эту нишу, вкладывая капиталы в содержание больниц, приютов, содержание бедных и нищих, увеченных людей, стариков. При этом власть больше беспокоило распространение раскола нежели забота о нуждающихся.

Не оставалось старообрядчество в стороне от бед и испытаний, выпавших на долю России в самые суровые годы войны. Так, дед знаменитого благотворителя и мецената Козьмы Терентьевича Солдатенкова, Егор Васильевич, во время Отечественной войны 1812 года для защиты Отечества пожертвовал двадцать тысяч рублей. Антип Шелапутин, владелец крупной шелковой фабрики на Яузе и брат купца первой гильдии, исполняющего обязанности городского головы в Москве, Прокопия Дмитриевича Шелапутина, в 1812 году по призыву Александра I также внес пожертвования на борьбу с захватчиками. Героически и доблестно сражались с французскими захватчиками казаки-старообрядцы атамана Платова. Мужественно отстаивали свои деревни и сёла старообрядцы Смоленской, Калужской, Московской губерний. Многие воины-старообрядцы вынуждены были скрывать свою конфессиональную принадлежность, иначе были бы лишены получения наград и возможности продвижения по служебной лестнице.

Во время русско-японской войны (1904-1905) в Омске владельцы знаменитой Трёхгорной мануфактуры Прохоровы устроили большой лазарет со столовой. Более пятидесяти купцов с Рогожского кладбища пожертвовали различные суммы денег для раненых в Крымской войне.

В годы Первой мировой войны, как и в годы Отечественной войны 1812 года, на фронте воевали сотни тысяч старообрядцев. Многие из них отдали свою жизнь за Родину. Одним из самых известных героев Первой мировой считается казак-старовер Козьма Крючков. Представитель известного купеческого рода Рябушинских Владимир Павлович, автор ряда книг о старообрядчестве и древнерусской культуре, также отправился на фронт добровольцем, был ранен.

В начале войны по указанию архиепископа Московского Иоанна (Картушина) были освобождены помещения Рогожских богаделен и его личные покои для нужд лазарета. Такие же лазареты были открыты и при других старообрядческих общинах и храмах. Была развернута активная благотворительная деятельность, ухаживали за ранеными солдатами и помогали семьям, оставшимся без кормильца, организовывали сбор средств.

Епископ Петроградско-Тверской епархии владыка Геронтий обратился к своей пастве с призывом встать на защиту Родины и помогать оставшимся беднякам. «Обратите внимание, - говорил он, - на дальнейшее положение оставшихся семейств, призванных на военную службу, а особенно на бедных и на малолетних сирот, оставленных на произвол судьбы. Умоляю и прошу вас голосом Христа: “Не презрите малых сих”. Поможем им всем. Братие! Постараемся в каждой общине и приходе немедленно, теперь же, оказывать первую помощь милосердия им, позаботимся о их жилищах, пище и одежде, вообще о потребном для жизни».

Историк Боханов А.Н. в своей монографии «Коллекционеры и меценаты в России» рассказывает об очень сложном положении капиталистов - предпринимателей во второй половине XIX века. С одной стороны, в глазах общества они выглядели эксплуататорами, наживающимися на бесправии и бедности народа, а с другой стороны, - прогрессивными деятелями, внедряющими на своих производствах самые передовые технологии.104 Капиталист, как хороший хозяин, был заинтересован в том, чтобы его фабрика была оборудована по последнему слову техники, а его продукция была конкурентоспособной. Для работы на современных станках и оборудовании необходимы подготовленные кадры, поэтому в интересах, в первую очередь, промышленника было открывать школы и училища для подготовки собственных кадров. Надо сказать, что капиталисты-промышленники, создавая необходимую инфраструктуру вокруг своих предприятий, будучи хорошими хозяевами и организаторами, мыслили в государственных масштабах.

В Глухове к началу Первой мировой войны благодаря стараниям Арсения Ивановича Морозова сформировался уникальный социально-бытовой комплекс, включавший жилые дома, больничный городок, школы и училища, церкви, клуб приказчиков, библиотеку, фабричные лавки и магазины, а также огородные плантации для выращивания различных овощей. Жилые дома, построенные Морозовым для рабочих и служащих Глуховской мануфактуры, до сих пор используются по назначению. Для рабочих были построены четырёхэтажные казармы с вентиляцией, канализацией, воздушным отоплением. Служащие жили в двухэтажных деревянных домах. Существовала и привилегированная улица, где жили иностранные специалисты и отечественные инженеры. Практически во всех домах, включая деревянные, была канализация.

На свои предприятия предприниматели-старообрядцы предпочитали брать староверов, но не вера была главным в этом вопросе. Если человек был честным, ответственным, образованным и хорошо знал своё дело, религия не имела значение. Своим работникам староверы давали хорошую зарплату, обеспечивали предприятия всей необходимой инфраструктурой: строили благоустроенные казармы для рабочих, дома для служащих и мастеров, магазины, школы, больницы, библиотеки и читальни. Территория предприятия обязательно была благоустроена. Так создавались вокруг фабрик и заводов посёлки и города, населения которых трудилось на этих предприятиях. О том, что купцы-старообрядцы принимали на свои предприятия не только старообрядцев, но и рабочих, прихожан официальной церкви, свидетельствует множество упоминаний о борьбе фабрикантов с пьянством и курением, что категорически неприемлемо в старообрядческой среде. Фабрикантам-старообрядцам не было нужды совращать в раскол работающих у них, те и так видели, что условия труда и быта на предприятиях староверов были лучше, чем на фабриках дворян или иностранцев, а отношение к рабочим - почти отеческое. Большинство из предпринимателей, выходцев из старообрядческой среды, приветствовало пополнение рядов древлеправославной веры.

Хороший хозяин, а купцы-промышленники, в особенности старообрядцы, были хорошими хозяевами и распорядителями своих богатств, вкладывая деньги в своё предприятие, заинтересован в стабильности и процветании своего Отечества. Нет сомнений, что предприниматели-старообрядцы были большими патриотами России, русофилами, и занимаясь благотворительной деятельностью, они делали очень многое для процветания своей страны. На Всероссийской промышленной выставке и ярмарке в Нижнем Новгороде Савва Тимофеевич Морозов произнёс речь о том, что «богато наделённой русской земле и щедро одарённому русскому народу не пристало быть данниками чужой казны и чужого народа» и что «Россия, благодаря своим естественным богатствам, исключительной сметливости своего населения, благодаря редкой выносливости своего рабочего, может и должна быть одной из первых по промышленности стран Европы».106 Именно потому, что корни предпринимателей-старообрядцев уходят в крестьянское прошлое, им гораздо легче было понять нужды простого человека.

Делая свои пожертвования, большинство старообрядцев не стремились получить взамен орденов и почётных званий, осознавая, что «богатство ничем не поможет для спасения души, и проявляли высокую активность в делах благотворительности». Для кого-то это желание быть полезным обществу было и для того, чтобы «получить одобрение и благоволение властей. Благотворительность являлась способом своеобразной страховки от возможных потерь ввиду немилости чиновников».107 Уж очень шатким и зыбким было всегда положение старообрядцев, и капиталисты-промышленники не были застрахованы от новых гонений и преследований.

Подводя итоги, можно сказать, что благотворительность составляла важнейшую часть широкой общественной деятельности старообрядцев. Старообрядческому мировоззрению были чужды капиталистические отношения, где центральным понятием является частная собственность. Старообрядцы считали, что лес, вода, земля, звери, рыбы и птицы - всё это есть создание Божие, и оно не может принадлежать конкретному человеку, частному лицу, соответственно, не может находиться в частной собственности. Эти постулаты были выработаны первыми раскольниками и наложили отпечаток на будущие поколения.

Богатство, нажитое честным трудом, не является грехом - такова формула старообрядческой этики. Став миллионерами, старообрядцы понимали, что не имеют морального права в одиночку пользоваться теми благами, которые послал им Господь. Чтобы сохранить древнюю православную веру, недостаточно было много трудиться и довольствоваться малым. Чтобы быть спасённым, любимым Богом, необходимо вершить богоугодные дела. Недаром с незапамятных времён на Руси считалось правильным и праведным отдавать на нужды церкви, на милостыню, на убогих и юродивых десятую часть своего дохода, «десятину». В этом отношении старообрядцы были образцом для всего населения.

Но старообрядцы пошли дальше подателей милостыни, создавая рабочие места, давая вчерашнему крестьянину возможность прокормить свою семью, открывая больницы, приюты, столовые, помогая своим соотечественникам приобщиться к традиционным культурным и духовным ценностям. Благотворительность, взаимопомощь была связана с задачей сохранения старой веры, была чрезвычайно привлекательна для её распространения. Очень важно было создавать положительное мнение о старообрядцах среди населения, так как это вначале помогало скрываться от властей, затем помогало заниматься делами промышленности и торговли.

Несмотря на то, что мировоззрение богатых старообрядцев со временем трансформировалось, а некоторые из них перестали следовать принятым в старообрядчестве правилам - не пить, не курить, не предаваться блуду - и вели образ жизни, далёкий от аскетического, как, например, К.Т. Солдатенков, который проживал в гражданском браке с француженкой, купцы и промышленники оставались верными христианским добродетелям. Наличие многих грехов усиливало ответственность перед Богом, и они охотно тратили деньги на благотворительность, а грехи усердно замаливали послушники в старообрядческих монастырях и пустынях.

2.3 Представители старообрядческих династий в роли меценатов в конце XIX - начала XX века

Меценат - богатый покровитель наук и искусств108, человек, оказывающий материальную поддержку деятелям науки, литературы и искусства. В истории отечественного меценатства выделяют два основных периода: дворянский (вторая половина XVIII- первая треть XIX века) и купеческий (вторая половина XIX- начало XX века) - взлёт русской торгово- промышленной элиты. Морозовы, Солдатёнковы, Рябушинские, Кузнецовы, Кокоревы, Зимины, Щукины, Гучковы, Хлудовы, Бугровы, Ковылины, Мальцевы, Прохоровы, Сироткины, Шелапутины и многие другие - старообрядческие купеческие и предпринимательские семьи, благотворительная деятельность которых стала частью русской истории. Во второй половине XIX века богатые, увлекающиеся люди - выходцы из старообрядческих семей либо семей, имеющих старообрядческое происхождение, но уже ведущие вполне светский образ жизни, получившие образование не только в лучших отечественных учебных заведениях, но и в ведущих европейских университетах, обладали ещё и широтой взглядов и тратили свои деньги не только на благотворительность, но и меценатство, открывали музеи и театры, издавали газеты и журналы, печатали книги. Их меценатская и благотворительная деятельность стала частью истории русской культуры, частью истории старообрядчества.

В своих воспоминаниях «Москва купеческая» Павел Афанасьевич Бурышкин говорит о своеобразной генеалогической лестнице, на вершине которой находились два с половиной десятка семей. Они «занимали почётное положение в народнохозяйственной жизни и помнили о своих ближних: помогали страждущим и неимущим и откликались на культурные и просветительские потребности».109 Большинство из них были старообрядцами, некоторым в силу сложившихся обстоятельств пришлось перейти в единоверие или официальное православие, но, безусловно, тот след, который они оставили в русской культуре, в общественной жизни России, навсегда останется в памяти настоящих и будущих поколений.

К середине XIX века в русском обществе, в среде передовой интеллигенции, царила атмосфера «идейной борьбы за демократизацию жизни и гуманизацию искусства, потребность «обратить его лицом» к нуждам и чаяниям народа»110. В этот период именно в купеческом сословии появляется новый тип человека, который не стремится к нелепому прожиганию жизни, как многие представители дворянства, «полуатеистического, лишённого национальной идентичности, говорящего по-французски». Эти люди, богатые, образованные, часто посещавшие Европу, продолжали делать очень многое для процветания своей страны. В них велика была потребность в интеллектуальной, творческой жизни. В силу своего воспитания, своей религиозности, трепетного отношению к русской старине, которое передалось им от их отцов и дедов, они понимали всю ответственность по сохранению этих традиций. Делали они это, как писала Марина Цветаева, по разным причинам - из непосредственной любви к искусству, просто «для души» и даже для её спасения.

В купеческих семьях с ранних лет дети, будущие благотворители и меценаты, воспитывались в постоянной заботе со стороны женской половины семейства, поскольку мужская половина была занята коммерческими делами. Старшие братья с 14-15 лет, иногда и раньше, помогали отцу в лавке, приобретая деловые навыки. Родители стремились дать детям хорошее образование, в том числе и девочкам. Домой приходили учителя заниматься с детьми музыкой, пением, иностранными языками либо приглашали гувернёров. Рукоделием девочек обучали мать и старшие сёстры.

С детства дети росли в атмосфере строгости, но постоянной заботе со стороны родителей, были большими поклонниками литературы, театра, увлекались музыкой, живописью. Часто посещали оперные и драматические спектакли, художественные выставки. Много общались с художниками, писателями, музыкантами. Они видели, как их отцы жертвуют деньги на благотворительность, и сами впоследствии стремились быть полезными обществу, в котором жили. Богатые старообрядческие семьи роднились друг с другом, и со временем культурные пристрастия своих мужей разделяли и их жёны, также прекрасно образованные для своего времени. Так, например, жена предпринимателя и коллекционера Павла Михайловича Третьякова, Вера Николаевна (урождённая Мамонтова) была единомышленником по духовным запросам своего мужа, помогала ему в делах коллекционирования и благотворительности.

Представители старообрядческих купеческих семей, так называемая современным языком «золотая молодёжь», проводит всё своё свободное время с образованными и талантливыми людьми из мира науки, литературы и искусства, что накладывает свой отпечаток в их мировоззрении и влияет на образ жизни. Большинство из них вслед за своими дедами и отцами, которые немало денег вкладывали на благотворительные нужды, начинают коллекционировать древние книги и рукописи, картины, посуду и другие предметы старины.

Интересны воспоминания выходца из старообрядческой купеческой династии Алексеевых Константина Сергеевича Станиславского (Алексеева), он писал: «Я жил в такое время, когда в области искусства, науки, эстетики, началось большое оживление. В Москве этому немало способствовало тогдашнее молодое купечество, которое впервые вышло на арену русской жизни и, наряду со своими торгово-промышленными делами, вплотную заинтересовалось искусством.

Братья Павел и Сергей Михайловичи Третьяковы занимались широкой благотворительностью, создали в Москве училище для глухонемых, жертвовали материальные средства на содержание московских мещанских училищ, консерватории, училищу живописи, ваяния и зодчества, передали Москве богатейшую галерею изобразительного искусства. Свою коллекцию Павел Михайлович начал собирать ещё в начале 1850-х годов под впечатлением поездки в Петербург, где он посетил Эрмитаж и другие музеи и ознакомился со многими шедеврами изобразительного искусства. Первыми картинами, которые появились в его галерее, были работы мало известных авторов, считавшиеся доступными по цене. В этом отношении Павел Михайлович был открывателем многих талантов русской живописной школы, оказывал материальную и моральную поддержку многим художникам. Основную часть его коллекции составляли картины передвижников И.Н. Крамского, В.Г. Перова, И.Е. Репина, В.Е. Маковского, В.Д. Поленова, В.И. Сурикова. В то время собирательская деятельность казалась делом ненужным, непопулярным, тратой огромных денег на прихоть. Сам Павел Михайлович был чрезвычайно скромным человеком и неприхотливым в быту, много лет носил один сюртук старомодного покроя, и в семье не позволял трат, без которых можно было прожить. А вот его брат, Сергей Михайлович, был человеком светским, любил балы, приёмы, званые вечера, но разделял страсть брата к коллекционированию. Именно смерть Сергея Михайловича побудила Павла Михайловича передать дорогую его сердцу коллекцию в дар городу. В своём завещании Сергей Михайлович, зная о давней мечте брата - создании общедоступной галерее русской живописи - отписывал в дар городу свою коллекцию, состоящую главным образом из полотен французских живописцев XIX века, и часть дома. Передавая городу галерею Павел Михайлович писал, что делает это, «желая способствовать устройству в дорогом мне городе полезных учреждений, содействовать процветанию искусства в России и вместе с тем сохранить на вечное время собранную мною коллекцию». Важным условием передачи коллекции было такое: «Галерея должна быть «открыта на вечное время для бесплатного обозрения всеми желающими» не менее четырёх дней в неделю». Будучи скромнейшим человеком, Павел Михайлович не стремился к получению наград и званий, этого ему не нужно было. Единственная награда, которую он принял с удовольствием, это звание «Почётного гражданина города Москвы», потому что был москвичом по рождению и глубоко любил свой родной город.

Известным благотворителем и меценатом был Савва Тимофеевич Морозов, прекрасно образованный, закончил естественное отделение физико- математического факультета Московского университета. Ещё учась в университете, изучал политэкономию и философию, посещал лекции историка В.О. Ключевского, в Кембриджском университете изучал химию, прекрасно знал русскую и английскую поэзию, любил произведения Пушкина и Брюсова. Собирательством произведений искусства он не занимался, но прославился как человек, без которого не состоялся бы Московский Художественный театр. Савва Тимофеевич театр любил страстно, регулярно посещал спектакли в Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде, куда часто наведывался по делам ярмарочной торговли. О роли, которую сыграл Савва Тимофеевич в становлении МХТ, делится в своих воспоминаниях главный режиссёр театра К.С. Станиславский: «Этому замечательному человеку суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но и служить ему со всей преданностью, без самолюбия, без ложной амбиции и личной выгоды».

Савва Тимофеевич был своеобразным человеком, не любил людей купеческого круга, называя их «волчьей стаей»,117 но зато с большим уважением относился к простым людям, не обременённым богатством, много общался со студентами, людьми науки и искусства. Более всего ценил искреннее человеческое общение, его привлекали интересные люди: писатели А.П. Чехов, М. Горький, театральные режиссёры К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко, оперный певец Ф. Шаляпин, архитектор Ф.О. Шехтель, художник И.И. Левитан и многие другие.

С большим энтузиазмом и энергией взялся Савва Тимофеевич за помощь в создании театра, не только вкладывал деньги и решал организационные вопросы, но и помогал при строительстве. Не гнушался никакой чёрной работы: красил, пилил доски, забивал гвозди, затем помогал в изготовлении декораций и постановке света, принимая таким образом в создании театра самое деятельное участие. Театр был построен по эскизам архитектора Ф.О. Шехтеля, выполнявшего все работы бесплатно, оборудован по последнему слову техники: из Англии привезли технические приспособления для вращения сцены, гримуборные для актёров были обставлены с большим вкусом, чтобы актёрам было удобно отдыхать и готовиться к спектаклям. Общие расходы на создание Художественного театра составили около 500 тыс. рублей. Савва Тимофеевич сформулировал и зафиксировал в уставе товарищества принципы деятельности театра: «Театр должен обязательно сохранить характер общедоступного, с ценами на билеты более низкими, чем в большинстве других драматических театров, а «репертуар театра должен придерживаться пьес, имеющих общественный интерес». К.С. Станиславский в знак благодарности и признательности произнёс: «Я радуюсь и тому, что русский театр нашёл своего Морозова, подобно тому, как художество дождалось своего Третьякова».

Пётр Иванович Щукин не только коллекционировал предметы старины, но и популяризировал собранные им сокровища. Он составил сборник своей коллекции с подробным описанием экспонатов, среди которых числились редчайшие рукописные собрания с XIII века, личные архивы декабристов, богатейшая библиотека книг по истории, археологии, истории искусств. Живописная часть коллекции Петра Ивановича была представлена произведениями русских художников XVIII - начала XIX века - Левицкого, Боровиковского, картинами французских импрессионистов - Писарро, Дени, Сислея, Дега, Ренуара, Моне, а также рисунками, миниатюрами, старинными индийскими и персидскими акварелями. Для своей обширной коллекции он построил просторное двухэтажное здание в стиле старой русской архитектуры, очень популярной в то время. Музей был открыт для посещения всех желающих. Свои коллекции Пётр Иванович пожелал передать Историческому музею, за что был пожалован генеральским чином. Оставаясь хранителем своего музея, Пётр Иванович с большим удовольствием сопровождал посетителей по залам. Несомненно, не только получение генеральского чина явилось причиной передачи столь дорогой сердцу Петра Ивановича коллекции, которой он отдавал всё своё свободное время, деньги и свою любовь. Безусловно, было желание получить генеральское звание и именоваться «вашим превосходительством», но разве не чувство патриотизма и огромное желание сохранить для потомков свою гордость, свою огромную коллекцию двигало Петром Ивановичем, когда он принял решение подарить музей городу.

Брат П.И. Щукина, Сергей Иванович, в память о своей горячо любимой жене пожертвовал деньги на создание Психологического института при Московском университете, а в ночь её смерти принял решение передать свою коллекцию в дар городу Москве. Был он большим поклонником современной французской живописи и создал изумительную коллекцию, равной которой не было ни в Европе, ни во Франции. Уже живя в эмиграции в Париже, Сергей Иванович признавался автору воспоминаний «Москва купеческая» П.А. Бурышкину: «Я собирал не только и не столько для себя, а для своей страны и своего народа. Что бы на нашей земле ни было, мои коллекции должны оставаться там».

Козьма Терентьевич Солдатёнков внёс огромный вклад в русскую культуру, занимаясь издательской деятельностью. В своей типографии он печатал хорошие и нужные книги, которые были весьма полезны в деле просвещения и образования, но не могли рассчитывать на большой тираж. Это сочинения Д.В. Григоровича, А.В. Кольцова, Н.А. Некрасова, Н.А. Полевого, Я.П. Полонского, И.С. Тургенева, А.А. Фета, Т.Н. Грановского, И.Е. Забелина, В.О. Ключевского и других. Он был дружен с И.С. Аксаковым, Л.Н. Толстым, А.П. Чеховым. Некоторым писателям он просто безвозмездно помогал. У Козьмы Терентьевича была огромная коллекция картин русских художников, которую он начал собирать с конца 1840-х годов и завещал её московскому Румянцевскому музею.

Алексей Иванович Хлудов, успешный купец-предприниматель и собиратель древних рукописей и редчайших старопечатных книг, своё богатейшее собрание завещал московскому Никольскому единоверческому монастырю.124 Алексей Иванович был одним из учредителей Московского художественно-промышленного музея, членом Московского археологического общества, пожертвовав большую сумму на реконструкцию памятников старины. В коллекции его брата, Герасима Ивановича, были такие работы художников русской школы, как В.Г. Перова, П.А. Федотова, К.П. Брюллова, И.К. Айвазовского, Я.Ф. Капкова.

В биографиях многих известных купцов не раз упоминается, что не власть, слава и деньги двигали предпринимателями, не они были целью жизни, а дело. Дело, которое становилось своеобразным служением125. Семья Рябушинских является ярким примером служения своему делу. Оставили представители этой династии неизгладимый след и в истории русского меценатства. Ещё дед, Михаил Яковлевич, ценивший в людях деловитость, дисциплинированность, хозяйственность, произнёс слова, которые стали девизом рода Рябушинских: «Всё для дела - ничего для себя». Основатель семейного капитала и жил в соответствии со своими принципами: довольствуясь малым, все средства вкладывал в дело. Его дети и внуки умножали богатства и, как истинные старообрядцы, жертвовали свои капиталы на благотворительность. Братья Рябушинские (четвёртое поколение фамилии) были талантливыми, энергичными, образованными людьми. Павел Павлович понимал всю ответственность успешных предпринимателей перед своей страной и своим народом, его знаменитые слова «Богатство обязывает» стали ещё одним семейным кредо. Он был выдающимся общественным деятелем, прямым, честным человеком, который не боялся сказать правду даже самому царю. Павел Павлович издавал общественно-политические газеты «Утро», «Народная газета», которые за критику правительства были закрыты. Газета «Утро России» считалась органом прогрессивного московского купечества.

Николай Павлович, владелец экзотической дачи «Чёрный лебедь», слыл в предпринимательской среде непутёвым транжирой, был большим эстетом, художником, поклонником искусств. Издавал роскошный журнал «Золотое руно», повествующий о творчестве художников и литераторов. Текст журнала печатался золотым шрифтом в две колонки - на русском и французском языках, был наполнен яркими качественными иллюстрациями, подписчикам доставлялся в футляре с золочёным шнуром. Николай Павлович также являлся организатором серии художественных выставок, которые были чрезвычайно важны для молодых художников. В выставке «Голубая роза» участвовали художники Кузнецов, Уткин, Судейкин, Сапунов, Сарьян, Н. и В. Милиоти, Крымов, Арапов, Феоктистов, Фонвизин и другие; скульпторы Матвеев и Бромирский. Выставлял свои работы и Николай Рябущинский. Выставка сделала известными её участников, о них заговорили в Москве. Организуя роскошные выставки и соря деньгами на банкетах и званых вечерах, Николай Павлович не был щедр с друзьями-художниками, которые испытывали крайнюю нужду в деньгах и были бедны. Художник Павел Кузнецов, чьё творчество любил Николай Павлович и скупал его работы прямо в мастерской, жаловался своему брату, что с Рябушинского «трудно получить», оплачивал работу он не вовремя и не полностью. Художники были молоды, бедны, несмотря на то, что много работали. Однажды даже собирали по рублю, по полтиннику, кто сколько сможет, на пальто Сапунову, которые поздней осенью был совсем раздет.

Сергей и Степан Павловичи в 1916 году начали строительство первого в России автомобильного завода Акционерного Московского общества - «Завод АМО», сейчас это «Завод имени И.А. Лихачёва». Кроме того, Степан Павлович был ревностным хранителем старины, собирал иконы, различные предметы старины, церковную утварь, скупал их по всей России. Коллекция икон Степана Павловича была лучшей в России. Иконы реставрировал в своей мастерской и многие из них передавал в старообрядческие храмы. После Октябрьской революции коллекция Степана Павловича осталась в России.

Фёдор Павлович был инициатором и организатором научной экспедиции Русского географического общества по изучению Камчатки в 1908-1910 годах. Занимаясь изучением Сибири, собрал большую библиотеку по географии, антропологии и этнологии этого края на русском и иностранных языках, большое собрание географических карт и атласов. По разным данным Фёдор Павлович пожертвовал на экспедицию от 200 до 700 тысяч рублей. В экспедиции участвовало большое число специалистов (геолог, гидролог, ботаник, зоолог, этнограф, метеоролог), что позволило придать экспедиции комплексный характер и осуществить всё задуманное.

Дмитрий Павлович был известным учёным в области аэродинамики, в своём имении Кучино под Москвой, в 1905 году он основал первую в мире аэродинамическую лабораторию, которая занималась разработками вопросов воздухоплавания. Во время Первой мировой войны в Кучине при непосредственном участии Рябушинского строились и испытывались новые виды вооружения для русской армии: миномёты, безоткатные орудия и ракетное оружие; проводились исследования пневматической ракеты генерала Поморцева; была разработана первая «безотдачная» пушка, вошедшая в обиход всех армий мира. Находясь в эмиграции, Дмитрий Павлович остался гражданином Российской империи, так и не приняв французского подданства. В 1945 году по случаю празднования 220-летнего юбилея Академии наук СССР Дмитрий Павлович написал президенту Академии: «За 27 лет пребывания вне пределов нашей Родины, я неизменно преследовал две цели: 1 - участие, по мере моих сил, в увеличении русского вклада в мировую науку, 2 - хранение, отстаивание значения и содействие увеличению, несмотря ни на какую преходящую обстановку, наших отечественных культурных ценностей». Эти слова - яркое свидетельство того, что Рябушинские, как и многие другие представители старообрядчества, находящиеся и по сей день вдали от Родины, навсегда остались истинно русскими людьми, остались со своей Россией, что бы в ней не происходило.

Владение огромными богатствами трансформирует менталитет предпринимателя-старообрядца: появляется человек, который проводит жизнь в праздности, разбазаривает нажитые семейные капиталы, давно отказался от старообрядческих ценностей, жаждет славы, наград, званий. Новое поколение воспитано в более либеральных условиях, нежели их отцы и деды. Они перенимают все атрибуты светского образа жизни: европейский костюм вместо кафтана, скачки, карточные игры, балы, вино и сигареты, уже нередки разводы. Например, Иван Александрович Коновалов был известен своими кутежами и пристрастием к прекрасному полу, дела вёл из рук вон плохо, за что его члены фамилии и отстранили от управления предприятием. Иван Иванович Щукин прожигал жизнь, деньги тратил на дорогих любовниц, презирал всё русское, живя в Париже. Таких людей, которые дистанцировались не только от старообрядчества, но и от русского купечества, было немного, но они были. Подобные примеры отражали процессы разложения традиционной старообрядческой семьи под действием богатства и вседозволенности.

Подводя итоги, можно с уверенностью сказать, что в конце XIX века сложился новый тип старовера-благотворителя. Выходцы из старообрядческих семей, получившие хорошее образование, продолжают дело своих отцов и дедов, умножая семейный капитал. Но этого им недостаточно, они гордятся своим купеческим происхождением, гордятся своей русскостью, они воспитаны в большой любви к своей Отчизне, им важно сохранить и передать своим детям и внукам русскую старину, традиции. Они не перекладывают ответственность на государство, которое могло бы позаботиться о своём народе. Русские купцы имеют деньги и умеют заниматься благотворительностью и меценатством, как её разновидностью, руководствуясь в первую очередь принципом: «Всё для дела - ничего для себя». Для них процветание страны - это и есть дело их жизни, ибо нельзя взять богатство с собой и невозможно быть счастливым в несчастном Отечестве. Как человек верующий, в своё время ты предстанешь перед Божьим судом и ответишь за свои поступки, потому что «богатство обязывает». Обязывает разделить его с немощным и обездоленным, помочь попавшему в беду, сделать самому то, что не может другой.

Меценаты, как правило, скромны и неприхотливы в быту, не транжирят денег сами и не позволяют делать этого своим близким. Такие качества, как трудолюбие, бережливость и взаимопомощь, приводят к накоплению и умножению богатства. Эти люди заняты делом, которое делают хорошо, иначе не умеют, их так воспитали. Они богаты, но для счастливой жизни им не нужно столько средств, сколько они имеют, поэтому они собирают картины и предметы старины, помогают развивать науку и разведывать новые месторождения полезных ископаемых, снаряжать научные экспедиции, не считаясь с затратами. Они хотят быть полезными для общества, для своего народа, для своей страны. Меценаты и благотворители, которые придерживались таких принципов, остались в благодарной памяти потомков.

Заключение

Правовое положение старообрядцев в Российской империи было чрезвычайно тяжёлым. Староверы подвергались экономической и политической дискриминации, о чём свидетельствуют многочисленные законодательные акты, ограничивающие права и свободы старообрядцев как граждан России. Лишь политика либеральных правителей слегка облегчала положение староверов.

Исследование показало, что стремление государства решить вопрос раскола репрессивными методами не имело результатов: ряды приверженцев старой веры только пополнялись.

За время притеснений староверы выработали в себе такие человеческие качества, как трудолюбие, взаимопомощь, неприхотливость в быту, любовь к Отечеству, преданность государю как правителю своей страны. Эти качества помогли им выжить в чуждой среде и передавались из поколения в поколение. В результате бегства на окраины страны были созданы старообрядческие центры - общежительства, основанные на коллективном труде и взаимопомощи. Была выработана трудовая этика старообрядчества - новые представления о труде, собственности и прибыли. Отказ от привычного образа жизни, ограничения и большое желание трудиться породил новый тип личности - человека, опирающегося на общину, отдающего силы и умения на процветание своего общежительства.

Либеральная политика Екатерины II и снятие многих ограничений позволили старообрядчеству открыто торговать и создавать предприятия. С этого момента можно говорить о формировании внутрироссийского рынка, появлении старообрядческого предпринимательства и постепенном его превращении в конфессионально-экономическую общность.

Разбогатев, вчерашние крестьяне думали об умножении общинных капиталов, а потом уже о личном достатке. Богатство и обогащение никогда не было целью для старообрядца. Не имея возможности пользоваться кредитной системой в государстве, старообрядцы создали - своеобразную «кассу взаимопомощи», общинный капитал, при помощи которого решались все финансовые вопросы. Внутри общины шло перераспределение средств. Без вкладов попечителей и предпринимателей старообрядческая община не смогла бы выжить, а, значит, под угрозой оказалось бы само существование «истинной древлей веры».

Правительством Николая I было сделано всё возможное, чтобы разрушить старообрядческую экономику, коллективное управление, что привело к формированию предпринимательских династий. Изменился и человек, который перестал всецело зависеть от своей общины. Теперь семья сама решала, кому управлять производством, куда направлять капиталы, сколько жертвовать на благотворительность.

Благотворительность являлась неотъемлемой частью старообрядчества. Она заложена в особом менталитете старовера. Богатство накладывало на людей определённую ответственность, обязанность помогать ближнему. Поэтому, став состоятельными людьми, староверы не забывали о своей ответственности перед обществом, щедро одаривали общины; создавая предприятия, давали возможность единоверцам зарабатывать средства на жизнь; обустраивали фабричные и заводские территории, строили жильё для рабочих, больницы, школы и ремесленные училища, библиотеки и читальни; давали рабочим ссуды и кредиты.

В конце XIX - начале XX века в среде состоятельного старообрядчества разворачивается такой вид благотворительности как меценатство. Хорошо образованные люди, выходцы из старообрядческих семей, ведущие вполне светский образ жизни, занимаются не только широкой благотворительностью, но и коллекционируют произведения искусства, предметы старины, церковную утварь, старинные иконы, картины; жертвуют свои капиталы на издание газет и журналов, печатание книг; открывают музеи, театры, организуют научные экспедиции, открывают исследовательские институты и научные лаборатории; оказывают покровительство молодым талантам.

Являясь большими поклонниками литературы, живописи, театра, почитателями старины, они жаждут внести свой вклад в дело развития отечественной культуры. Проводят много времени с образованными и талантливыми людьми, что накладывает отпечаток на их мировоззрение. В купеческой среде появляется новый тип личности, который не стремится к нелепому прожиганию жизни, хочет быть полезным обществу.

Какими мотивами руководствовались благотворители и меценаты? Именно религиозное чувство, приверженность старой вере и огромные материальные средства оказали влияние на склонность купцов-старообрядцев к благотворительности и меценатству. Беднеющее дворянство не имело таких возможностей и желания, поскольку свои состояния они уже давно промотали, а взоры его представителей были устремлены в Европу, западные ценности заменили им традиционную русскую культуру.

К концу XIX века предприниматели из старообрядческой среды стали основной движущей силой в экономическом развитии России, в основе практически всех культурных мероприятий лежали их капиталы и инициатива. Благотворительная деятельность подкреплялась не только нравственными принципами и желанием выполнить свой долг имущего человека по отношению к неимущему, но и стремлением оставить о себе добрую память.

Источники и литература

Источники

Официальные документы государственных органов власти

1. Извлечения из распоряжений по делам о раскольниках при императорах Николае I и Александре II, пополненные запискою Мельникова. - Лейпциг: Э.Л. Каспрович, 1882. - 96 с.

2. Краткое обозрение существующих в России расколов, ересей и сект как в религиозном, так и в политическом их значении. Составил Липранди (1853).

- Лейпциг: Э.Л. Каспрович, 1883. - 83 с.

3. Полное собрание законов Российской империи, с 1649 года. Том V. 1713-1719. - СПб: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. - 782 с.

4. Полное собрание законов Российской Империи. Собрание Первое. Том XXIV. 6 ноября 1796 -- 1798 гг. № 17.909. СПб: Тип. II Отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, 1830. - 872 с.

5. Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье. Том III. 1883. От № 1293-1933 и Дополнения. - СПб: Государственная типография, 1886. - 998 с.

Статистические материалы

1. Кириллов И.А. Статистика старообрядчества. - М.: Т-во Типо-Литографии И.М. Машистова, Большая Садовая, соб. Дом, 1913. - 26 с.

Справочные издания

1. Советский энциклопедический словарь. М.: «Советская Энциклопедия», 1980. - 1600 с.

2. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений /Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. - 4-е изд., дополненное. - М.: ООО «А ТЕМП», 2013. - 874 с.