Восприятие детства и старости в отражении гуманистической мысли стран Западной Европы в раннее Новое время

1.3 Раннее детство

Важным этапом для рассмотрения восприятия детства являются первые годы жизни ребенка. Некоторые исследователи считают, что детство для гуманистов не представляло никакой собственной ценности, их воспринимали как "недоразвитых взрослых" Баткин Л.М. Итальянские гуманисты: стиль жизни, стиль мышления. М.: Наука, 1978. С. 57.. Французский историк Ф. Арьес придерживается другой точки зрения. По его мнению, в качестве "маленьких взрослых" дети воспринимались только в Средневековье, в эпоху Возрождения же постепенно осознаются особенности детей, меняются формы родительской привязанности к детям, семья становится ячейкой общества, в которой ведется воспитание ребенка. Также Арьес отмечает, что данные изменения характерны исключительно для аристократических семей, крестьянские и бюргерские семьи новые веяния не затронули Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке / пер. с франц. Я.Ю. Старцева при участии В.А. Бабинцева. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 1999. С. 53.. Подтверждает слова Ф. Арьеса и А.Я. Гуревич, который говорит, что большинство людей раннего Нового времени не было затронуто новыми тенденциями мысли, поэтому оставались на средневековой стадии развития Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М.: Искусство, 1990. С. 344..

После того, как ребенок появился на свет, ему необходимо было подыскать кормилицу, так как мать не всегда могла кормить ребенка сама. В трудах гуманистов часто встречаются упоминания о кормилицах , так, например, итальянский гуманист Леон Батист Альберти пишет, что после рождения ребенка необходимо подыскать кормилицу, которая была бы благонравна и здорова Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 33.. Кормилица подбиралась очень тщательно: она не должна быть беременной, должна быть здорова, близка по возрасту к матери Фоссье Р. Люди Средневековья/ пер. с франц. А.Ю. Карачинского, М.Ю. Некрасова, И.А. Эгипти. СПб.: ЕВРАЗИЯ, 2010. С. 352.. Возможно, люди, жившие в раннее Новое время, видели в этом отрыв ребенка от матери, поэтому требования к кормилицам были очень завышены. В итальянской художественной литературе можно найти упоминания, где кормилицу воспринимают как члена семьи, из чего следует, что она играет значительную роль в жизни ребенка: "Так воспитывались вместе оба мальчика...оттого возросла любовь Генриха и императрицы к благороднейшей кормилице, и стали они ее не кормилицей, но желанной сестрою величать и любили с нежностью" Франческо Мария Мольца Итальянские новеллы Возрождения/ пер. с итал. А.И. Грибачевского. М.: Художественная литература, 1984. С. 125..

Английский гуманист Томас Мор в своем произведении говорит о выборе кормилицы: "Каждая мать сама кормит ребенка, если не помешает смерть или болезнь. Когда же это случается... разыскивают кормилицу, да это и не трудно: женщины, могущие исполнять эту обязанность, берутся за нее охотнее, чем за всякую другую, потому что все хвалят такую особу за ее сострадание, и питомец признает ее как кормилицу" Мор Т. Утопия / пер. А. И. Малеина с лат. М.: Издательство Академии наук СССР, 1947. С. 87.. Из отрывка следует, что предпочтение во вскармливании детей, во времена английского гуманизма, отдается матери, ребенок передается кормилице только в случае чрезвычайных обстоятельств, т.е. смерти или болезни матери. Также можно сделать вывод, что работа кормилицы в Англии ставилась в почет, автор восхваляет сострадание к ребенку, так как не каждая женщина смогла бы вскармливать и заботиться о чужом ребенке, в ущерб своему. Томас Мор описывает, какими, на его взгляд, должны быть обязанности кормилиц: "Кормилицы сидят отдельно с грудными детьми в особой назначенной для того столовой, где всегда имеются огонь и чистая вода, а иногда и люльки, чтобы можно было и положить туда младенцев, и, в случае их желания, при огне освободить их от пеленок и дать им отдохнуть на свободе и среди игр" Мор Т. Утопия / пер. А. И. Малеина с лат. М.: Издательство Академии наук СССР, 1947. С. 87.. То есть английские кормилицы не только кормили ребенка, но и просто присматривали за ним, проявляя заботу о чужом ребенке. Подобные упоминания о кормилице есть и в английской художественной литературе: "Кормилица дитя остерегала.// Но что мог сделать несмышленыш малый?// Был от роду всего семи он лет..." Чосер Д. Кентерберийские рассказы / пер. с англ. И.А. Кашкина . М.: Эксмо, 2007. С. 235..

Совершенно противоположное отношение складывается к кормилицам во Франции в период расцвета гуманизма. Монтень с жалостью описывает обязанности кормилицы, он говорит, что за ничтожную плату они должны оставить своих грудных детей и принимаются вскармливать чужих. Им приходится искать для собственных детей каких-нибудь «хилых» кормилиц или просто коз, потому что им запрещают кормить грудью своих детей, а также заботится о них Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. М.: ТЕРРА, 1996. С. 356. . Из цитаты следует, что обязанности французских кормилиц ничем не отличались от обязанностей кормилиц английских, но их деятельность рассматривается с другой стороны. Автор пытается выразить не просто свое уважение, а скорее даже сочувствие женщинам, вынужденным оставить своего ребенка ради чужого. Особое внимание в фрагменте акцентируется на ребенке кормилицы, который иногда даже вскармливается козой.

Нередко родители отказывались от своих детей. Младенцев оставляли у порога церкви в надежде, что для них найдут приют. Иоганнес Паули в своих шванках, которые носят название "В шутку и всерьез" описывает историю, как ребенок остался без родителей и "господа из ратуши" посчитали, что необходимо найти ребенку опекун Паули И. ёВ шутку и всерьез/ Немецкие шванки и народные книги XVI века/ пер. с нем. В.Н. Топорова. Москва: Художественная литература, 1990. С. 63.. Или "Дакконо дельи Ардингелли, флорентийский гражданин, был назначен опекуном к одному малолетнему"Браччолини П. Фацетии/ пер. с латин. А.К. Дживелегова. Москва: Академия, 1934.С. 155.. Из этого следует, что не у всех людей была возможность содержать и воспитывать детей, но они понимали их беспомощность, и старались пристроить ребенка.

По мнению Арьеса "в обществе царило поверхностное восприятие ребенка"Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке/ пер. с франц. Я.Ю. Старцева. Екатеринбург: Изд-во Урал. ин-та, 1999. С. 9.. Автор имеет виду, что отношение к детям было далеко от современного, детей воспринимали как продолжение рода, часть трудового мира. На наш взгляд, это нельзя подтвердить текстами гуманистической мысли, так как там трактуется совершенно противоположное отношение к ребенку.

Важным фактором, как и в Средние века, оставалось обеспечение всех материальных потребностей ребенка: "Надобно сказать, что достойный их отец частенько нуждается в деньгах, а ведь и дочерям, равно как и младшим детям, требуется платье - и верхнее и нижнее, - шоссы, и башмаки, и пропитание, и много иного прочего" Пятнадцать радостей брака и другие сочинения французских авторов XIV-XV веков. М.: Наука. 1991. С. 34.. Родители уделяли большее внимание не воспитанию детей, а их одежде и питанию. С расцветом гуманизма ребенка уже не рассматривают только с экономической стороны, то есть с затрат на него, а затрагивают другие проблемы, так, например: "...едва они дети появились на свет, как на вас наваливается целая куча самых разнообразных забот, хлопот и тревог, как же их вырастить и воспитать" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / Пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 138.. Таким образом, именно с появлением гуманистической мысли, возникает понимание, что приоритетным является не удовлетворение физиологических потребностей ребенка, а воспитание, от которого зависит будущее детей.

Ребенок продолжает расти и развиваться, и в связи с этим он вызывает все больший интерес у окружающих, так в итальянкой гуманистической мысли говорилось, что после младенчества дети несут много радости, вызывают смех у окружающих тем, что начинают "лепетать", поэтому ребенок в таком возрасте является утехой и забавой для родителей Батиста Альберти Л. "Книги о семье" / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 31.. Французский же гуманист Мишель Монтень придерживается другой точки зрения: "Я, например, не могу проникнуться той страстью, в силу которой мы целуем новорожденных детей, еще лишенных душевных качеств или определенных физических качеств, которыми они способны были бы внушить нам любовь к себе" Монтень М.Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 344.. Таким образом, можно сделать вывод, что во французский гуманист выражает более холодное отношение к новорожденным, в то время как итальянский гуманист с большой любовь отзывается о маленьких детях.

Большее внимание гуманисты уделяют задаткам ребенка, считая, что родители должны наблюдать, как дети усваивают определенные навыки, а также что их привлекает, и к чему они склонны Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 42.. Французский гуманист Мишель Монтень придерживается в данном вопросе совершенно другого мнения, он считает, что склонности детей проявляются очень слабо в таком раннем возрасте, а их задатки еще неопределенны и слабы, поэтому родителям очень трудно определить, какими задатками обладает их ребенок Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. - 138 с.. Можно сделать вывод, что гуманисты призывают более тщательно наблюдать за своими детьми, чтобы выделить особенности их характера и их способности для того, чтобы помочь ребенку с определением их дальнейший жизненного пути.

Воспитание новорожденных детей возлагалось, главным образом, на женщину. Примером может служить и описанное в одном из французских литературных источников обращение жены к своему мужу: "Куда вы, черт возьми лезете, ведь не вы же мучаетесь, их ростя и воспитывая; это я день и ночь с ними маюсь, а вам и горя мало, что у жены вашей скоро горб от забот вырастет!" Пятнадцать радостей брака и другие сочинения французских авторов XIV-XV веков. М.: Наука, 1991. С. 38.. Итальянский гуманист Леон Батист Альберти считает, что именно в младенческом возрасте ребенка необходимо придать "... нежному женскому уходу, а не мужскому воспитанию."Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 31., и следующим высказыванием он противоречит сам себе: "...пусть мальчики с момента появления на свет пребывают в мужском обществе, где они научатся отличать добродетель от порока с младенчества начнут усваивать мужские качества, упражняясь в похвальных и серьезных для их возраста делах и занятиях и избегая изнеженности" Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 45. . Таким образом, судя по цитатам из различных источников, можно сделать вывод, что ведущая роль в воспитании отводилась матерям, но гуманисты подчеркивают, что отцовское воспитание также имеет важное значение, особенно при воспитании мальчиков.

Немаловажным является и отношение детей к взрослым людям. Дети испытывали уважение ко взрослым, в какой-то мере даже страх: "Дети же всегда добровольно меня слушались, уважали и почитали, следовали моим внушениям, и я никогда не замечал в них никакого упрямства или дурных наклонностей" Там же. С. 14.. Монтень пишет: "...обратная любовь детей к родителям не столь сильна" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 343.. Итак, во времена гуманизма дети бесспорно почитали и уважали своих родителей, любили их, но любовь родителей, по мнению гуманистов, превосходила детскую.

Таким образом, гуманисты в своих трудах проявляют множественное внимание периоду младенчества. Они отводят важную роль кормилице, подробно описывают требования к ним, их обязанности, ее отношение к чужому ребенку. Французские гуманисты с сочувствием относятся к кормилицам и их детям, в то время как в итальянских и английских источниках игнорируют данную проблему, ограничиваясь только описанием важности кормилицы в жизни ребенка, отношение к ней в семье. Нередким явлением было описание случаев отказа родителей от собственных детей. Возможно, это было связано с экономическим положением родителей, которые просто не смогли бы прокормить еще одного ребенка, или внебрачное рождение также могло сподвигнуть на данный шаг.

Если восприятие детства в Средние века было поверхностным и детей рассматривали только в качестве экономического вложения, пытались обеспечить его всем необходимым (одеждой, пищей и т.д.), то с расцветом гуманизма отношение к детству меняется. Гуманисты считают, что мало просто обеспечить своего ребенка, необходимо дать ему должное воспитание и образование.

Гуманисты считают, что родители должны обращать внимание на способности детей уже с младенческого возраста и уже тогда задумываться о будущем ребенка. В то время гуманисты, говорят о том, что ребенок должен иметь возможность самостоятельно сделать выбор в определении своей дальнейшей судьбы. Главная роль в воспитании детей гуманисты отводили матери, но отмечали и важность мужского воспитания.

1.4 Возраст обучения

В данном параграфе рассматривается возраст, при котором дети начинают получать образование. Границы данного возраста проходят от семи до четырнадцати лет, это может быть обусловлено тем, что в ранее Новое время в четырнадцатилетнем возрасте подростки уже вступали в брак.

В современном гуманистам обществе считалось, что шесть - семь лет - это возраст, когда ребенка можно отдавать на обучение. Доказательством могут служить слова французского гуманиста Мишеля Монтеня: "...он [отец] отправил меня, когда мне было около шести лет, в гиеньскую школу..." Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 164.. О необходимости обучать детей уже с малого возраста упоминается в немецкой художественной литературе: "И пусть - в дурной игре повинный - Сам папенька с невинной миной Не говорит: "Всех создал бог,- Исправишь ли того, кто плох?" Неправда! Учится ребенок У мудрого отца с пеленок" Себастиан Б. Корабль дураков: избранные сатиры. / пер. с нем. Льва Пеньковского. М.: Художественная литература, 1984. С. 46. или "Все на лету хватают дети, Соблазну попадая в сети. Гнуть деревце ты можешь смело, Пока оно не повзрослело" Там же. С. 47.. То есть родители начинают понимать большую роль воспитания и обучения ребенка с раннего детства, так как именно в этом возрасте они могут изменить или воспитать нужные качества. О порочности детей и необходимости обучения и воспитания их с ранних лет говорит и итальянский гуманист Лоренцо Валла, который считает, что с ранних лет дети часто избегают наставлений взрослых, поэтому стремятся к различным шалостям, а также впадают в различные пороки. Также Альберти подчеркивает, что детей чрезвычайно сложно обучить добрым нравам Валла Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли / пер. с лат. В.А. Андрушко, Н.В. Ревякиной, И.Х. Черняка/ под ред. А.Х. Горфункель. М.:Наука, 1989. С. 75..

В английской литературе дается объяснение, почему детей необходимо обучать с самого детства: "Смолоду и язык при обучении чужим наречиям послушнее воспроизводит звуки, и суставы гибче в движениях и упражнениях. А запоздалый ученик уже не может всего перенять, если только не принадлежит к тем умам, которые не поддались окостенению, но сохранили восприимчивость и готовность совершенствоваться; что встречается крайне редко" Бэкон Ф. Опыты, или наставления нравственны и политические/ пер. с англ. З.Н. Александровой. М.: Мысль, 1978. С. 62.. Таким образом, возникает понимание о том, что дети в данном возрасте боле восприимчивы к новым знаниям и легче усваивают учебный материал.

Когда ребенок находился в этом возрасте, родители хотели не только обеспечить его всем необходимым в материальном плане, но и понимали необходимость получения им образования. Часто детям нанимали учителей, которые не только давали знания по каким-либо наукам, но и занимались воспитанием. Так, Иоганнес Паули сообщает: "Один горожанин нанял сыну учителя, чтобы тот обучал его изящным искусствам, доброй морали и благородному повелению" Паули И. В шутку и всерьез/ Немецкие шванки и народные книги XVI века/ пер. с нем. В.Н. Топорова./ под ред. Б.И. Пуришева. М.: Наука, 1986. С. 67.. Можно заметить, что на одну ступень с обучением родители ставят и воспитание "доброй морали". В немецкой художественной литературе отводится внимание характеристике учителя, так, Себастиан Брант пишет: "Но современные отцы, Отцы-скупцы, глупцы, слепцы, Таких учителей находят, Что время только зря изводят, Готовя из учеников Невежд, повес и дураков." Брант С. Корабль дураков: избранные сатиры / пер. с нем. Льва Пеньковского. М.: Художественная литература, 1984. С. 65. Из отрывка ясно, что приходит понимание о том, что учителя оказывают огромное влияние на становление личности ребенка, здесь же звучит призыв к более тщательному отбору учителей для своих детей.

О проблеме достойного выбора учителя говорит и французский гуманист Монтень: "Я не хочу отдавать его [ребенка] в жертву мрачному настроению какого-нибудь жестокого учителя. Я не хочу уродовать его душу, устраивая ему сущий ад и принуждая...трудиться каждый день по четырнадцать или пятнадцать часов, словно он какой-нибудь грузчик" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 153..

Большое внимание роли наставника отводится в испанской литературе, дается характеристика "идеального" наставника. Например, в испанском плутовском романе говорится, что наставник должен обучать ребенка на примере собственной жизни и нравов, а не при помощи нравственных поучений Эспинель В. Жизнь Маркоса де Обрегон / Испанский плутовской роман/ пер. с исп. К.И. Державина. М: Эксмо, 2008. С. 296.. Следующим требованием служит возрастное ограничение: "...первое и главное, чем надлежит обладать тому, кто должен быть наставником какого-нибудь государя или высокого кабальеро, - это опытность и зрелый возраст, по крайней мере, уже расточенный пыл юности, возраста, когда человек с трудом может быть мудрым и благоразумным, ибо только время делает нас предусмотрительными и осторожными." Эспинель В. Жизнь Маркоса де Обрегон / Испанский плутовской роман/ пер. с исп. К.И. Державина. М: Эксмо, 2008.. С. 298., далее автор уточняет, что наиболее лучшим наставником для ребенка стал бы старик, обладающий хорошей репутацией, который был бы уже утомлен жизнью Там же. С. 298.. Немаловажную роль играют происхождение и личностные качества наставника: "...пусть наставник будет хорошего происхождения или воспитания, спокойным, стыдливым, правдивым, молчаливым, скромным, с достоинством, сдержанным, не льстец и не болтун, чтобы он больше обучал своей жизнью и поведением, чем словами, или, по крайней мере - что похоже одно на другое, чтобы он не бросал прочно унаследованные умственные наклонности ученика на то, что плохо усвоено благодаря невежественному наставлению; ибо добродетель должна расти вместе с воспитанником таким образом, чтобы, обучая его скромности, его не обучили робости, которая ослабила бы мужественную доблесть, с какой он родился" Эспинель В. Жизнь Маркоса де Обрегон / Испанский плутовской роман/ пер. с исп. К.И. Державина. М: Эксмо, 2008. С. 300..

В испанской литературе дается описание, что представляет собой воспитание в ранее Новое время. Воспитание заключалось в утверждении ребенка в добродетели, чтобы они стали мужественны и уважаемы, а также большое значение имело обучение обхождению с людьми. Целью же воспитания было превращение ребенка в благородного и знатного человека Там же. С. 294.. Подчеркивается значение воспитания в жизни ребенка: "...воспитание настолько могущественно, что дурное превращает в хорошее, а хорошее - в еще лучшее; из дикого и некультурного делает воспитанного и кроткого и наоборот, из послушного и покорного - непослушного и дикого".

Французский гуманист Мишель Монтень определяет цели воспитания: "Ребенка из хорошей семьи обучают наукам, имея в виду воспитать из него не столько ученого, сколько просвещенного человека, не ради заработка и не для того, чтобы были соблюдены приличия, но для того, чтобы он чувствовал себя тверже, чтобы обогатил и украсил себя изнутри" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 139.. То есть гуманист на первое место ставит обогащение человека изнутри, отодвигая на второй план материальные ценности.

В художественной литературе остро стоит вопрос о выборе методов воспитания. Часто в литературных памятниках как средство воспитания упоминается рукоприкладство, например, во французской художественной литературе можно встретить подобные высказывания: "Тут, бывает, заплачет кто-либо из малых детей ... а дама, схватив розгу, принимается отхаживать дитя что есть силы...". Похожие высказывания встречаются и немецкой литературе, так Йорг Викрам в своих шванках, которые носят название "Общество в саду", пишет: "И сына я буду воспитывать в строгости и в уважении, а ежели он вырастет ослушником , я его жестоко-прежестоко изобью". Случаи применение физических наказаний к детям описываются и в испанской литературе: "Продолжая водится и заниматься с этим мавром, мать подарила мне от него хорошенького негритенка, и я его нянчил и помогал пороть".Таким образом, физические наказания по-прежнему продолжали использоваться родителями как средство воспитания.

В то же время в гуманистической мысли существует противоположное отношение к данной проблеме, например, немецкий гуманист Себастиан Брант пишет: "Накажешь розгой... ну хоть малость, И смотришь - дурь из шалуна Безбольно выгнала она. Лишь строгостью добьешься толка:// Сорняк пророс - нужна прополка" Брант С. Корабль дураков: избранные сатиры. / пер. с нем. Льва Пеньковского. М.: Художественная литература, 1984. С. 49.. Из цитаты следует, что Брант не отрицает такого вида наказания, отмечает их действенность, но в приоритет ставит строгость и считает ее наиболее эффективной в воспитании ребенка. Похожую с Брантом точку зрения на подобные методы воспитания. Итальянский гуманист Альберти пишет: "...нужен учитель, придется слушать их вопли, видеть синяки, следы от розог, а то и самому пороть и наказывать ребят." Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 49. , затем гуманист говорит, что отцы должны наставлять своих детей как словесно, так и розгой, чтобы очистить души детей от пороков и вселить в них добродетель Там же. С. 56.. То есть, не только родители бьют своих детей, но и учителя используют такой метод воспитания.

Другой итальянский гуманист, Лоренцо Валла говорит о бесполезности такого вида наказаний: "Может быть, ты надеешься принудить нас, как детей, побоями? ...Ведь те, кого словесным порицанием не побудить к учебе, не побуждаются и наказанием побоями" Валла Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли / пер. с лат. В.А. Андрушко, Н.В. Ревякиной, И.Х. Черняка/ под ред. А.Х. Горфункель. М.:Наука, 1989. С. 79.. Мишель Монтень считает иначе и приводит в пример свою дочь: "...дочь моя Леонор, к которой до шестилетнего возраста и позднее никогда не применялось никаких других наказаний за ее детские провинности, кроме словесных внушений, да и то очень мягких" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 346. . Монтень считает, что "...обучение должно основываться на соединении строгости с мягкостью, а не так, как это делается обычно, когда, вместо того, чтобы приохотить детей к науке, им преподносят ее как сплошной ужас и жестокость." Там же. С. 155., и автор приводит следующий пример: заходя во время занятий в какое-либо учебное заведение, всегда можно услышать крики школьников, которые подвергают порке, а также крики учителей "ошалевших от гнева" Там же. С. 155.. То есть, Монтень выступает против применения физических наказаний в обучении и воспитании детей, считает лучшим методом "словесное внушение". Английский гуманист Томас Мор считает, что плохие педагоги охотнее бьют детей, чем учат их Мор Т. Утопия / пер. А. И. Малеина с лат. М.: Издательство Академии наук СССР, 1947. С. 23. , то есть он также выступает против применения физических наказаний.

Таким образом, можно сделать вывод, что во времена гуманистической мысли физические наказания были все еще актуальны, примеры таких наказаний распространены в большей степени в художественной литературе. Некоторые гуманисты не отрицают применения рукоприкладства в качестве метода воспитания, другие же наоборот, считают, что воспитание детей должно вестись только при помощи воспитания словом, а физические наказания могут оказать негативное влияние на формирование личности ребенка. Из данной проблемы вытекает важнейшее отличие во взглядах на методы воспитания в гуманистической мыли и попаланской.

Большое внимание гуманисты уделяют методам обучения, так французский гуманист Монтень пишет о данной проблеме: "Пусть учитель спрашивает с ученика не только слова затверженного текста, но смысл и самую суть его и судит о пользе, которую он принес, не по показаниям памяти своего питомца, а по его жизни" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 140.. Затем он продолжает: "Пусть наставник заставляет ученика как бы просеивать через сито все, что он ему преподносит, и пусть ничего не вдалбливает ему в голову, опираясь на свой авторитет и влияние..." Там же. С. 140.. То есть при гуманизме появляется практическое значение обучения, а его эффективность определяется возможностью применить свои знания на практике.

Детей стараются заинтересовать учебой, поэтому гуманисты пишут об активном использовании новых методов. Итальянский гуманист Леон Батиста Альберти рассказывает: "...отец имел намерение обучить меня этому языку [греческому], используя совершенно новый способ - путем разного рода забав и упражнений...Ибо моему отцу ...советовали приохотить меня к науке и к исполнению долга, не насилуя моей воли и опираясь исключительно на мое собственное желание" Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.:Языки славянской культуры, 2008. С. 163.. Французский гуманист Монтень также связывает игры с обучением: "...игры и упражнения - и они станут неотъемлемой частью обучения: я имею ввиду бег, борьбу, музыку, танцы, охоту, верховую езду, фехтование" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 145.. О том же явлении говорит и Томас Мор: "У всех мужчин и женщин есть одно общее занятие - земледелие...Ему учатся все с детства, отчасти в школе путем усвоения теории, отчасти же на ближайших к городу полях, куда детей выводят как бы для игры, между тем как там они не только смотрят, но под предлогом физического упражнения также работают" Мор Т. Утопия / пер. А. И. Малеина с лат. М.: Издательство Академии наук СССР, 1947. С. 75.. Можно сделать вывод, что уже во времена гуманистов для обучения детей использовали игровую деятельность и различного рода упражнения. В художественной литературе игровая деятельность упоминается только как пример проведения свободного времени: "...крестьянин...послал утром своего сына в школу. Когда он, вернувшись из школы, побежал, как всегда, к своим сверстниками играть веселиться..." Бебель Г. Фацетии / под ред. Б.И. Пирушева. М.: Наука, 1970. С. 65..

Важным в этом возрасте являлось и родительское воспитание. Уже тогда родители старались показать на примере, как не нужно себя вести, о чем свидетельствует итальянский гуманист Поджо Браччолини, рассказывая как старик подозвал своего сына и показал ему на «постыдное зрелище», считая, что тем самым сможет заставить отказаться от данного порока Поджо Браччолини Фацетии/ пер. с латин. А.К. Дживелегова. Москва: Академия, 1934. С. 283.. О воспитании детей с помощью поучительных историй говорит и другой итальянский гуманист Николо Макиавелли: "...[отец] занимался с сыном, наставлял его, рассказывал назидательные истории о доблестных мужах и при помощи многоразличных примеров из античной и современной истории обучал его жизни..."Макиавелли Н. Клиция/ Итальянская комедия Возрождения/ пер. с итал. Н.К. Томашевского. М.: Художественная литература, 1999. С. 160.. Также появляется понимание, что дети учатся в большей степени на примере своих родителей, например, Себастиан Брант пишет: "Ребенок учится тому,// Что видит у себя в дому:// Родители пример ему" Себастиан Б. Корабль дураков: избранные сатиры. / пер. с нем. Льва Пеньковского. М.: Художественная литература, 1984. С. 139.. Такого же мнения придерживается и итальянский гуманист Альберти, считая, что родители, обучая детей на своем примере, должны проявлять всевозможную бдительность Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 56.. Данную проблему поднимает в своем произведении и Макиавелли: "Вечно таскаешься с молодыми оболтусами, шляешься по тавернам, не вылазишь из сомнительных домов, где женщины, и азартные игры, соришь деньгами направо и налево. Хороший пример подаешь ты сыну!"Макиавелли Н. Клиция/ Итальянская комедия Возрождения/ пер. с итал. Н.К. Томашевского. М.: Художественная литература, 1999. С. 166.. А дети, в свою очередь, видели в своих родителях пример для подражания, о чем свидетельствует итальянский гуманист: "... младшие стараются и почитают своим долгом подражать во всем старшим" Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 56. . О подражании детей своим родителям говорится и в испанской литературе, считается, что если дети знают, чем занимались их предки, они непременно хотят заняться тем же, также они копируют поступки, черты характера. Чтобы избавится от пороков предков ребенку достаточно просто не знать своих родителей Эспинель В. Жизнь Маркоса де Обрегон/ Испанский плутовской роман/ пер. с исп. К.И. Державина. - М: Эксмо, 2008. С. 294..

В произведениях раннего Нового времени важнейшую роль в воспитании детей играют родители, об этом пишет Брант: "Глупцов глупей, слепцов слепей е, кто не воспитал детей В порядочности, в послушанье, Не проявив забот и тщанья, Чтоб, как без пастыря ягненок, С пути не сбился их ребенок" Брант С. Корабль дураков: избранные сатиры. / пер. с нем. Льва Пеньковского. М.: Художественная литература, 1984. С. 45.. И родители всегда знали, что будет, если они не смогут наставить своего ребенка на правильный путь: "...не сумеют воспитать и направить на верный путь молодежь, пусть вспомнят, что падение одного приведет к рушению всех..." Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С.20. . Итальянский гуманист Леон Батист Альберти пишет, что долгом любого отца является наказание сыновей, чтобы заботится о том, чтобы они росли "учеными и добродетельными" Там же. С. 56.. Родители всегда переживали за своих детей: "Недаром все считают, что неразумно воспитывать ребенка под крылышком у родителей. Вложенная в последних самой природой любовь внушает даже самым разумным из них чрезвычайную мягкость и снисходительность. Они не способны ни наказывать своих детей за проступки, ни допускать, чтобы те узнали тяжелые стороны жизни, подвергаясь некоторым опасностям. Они не могут примирится с тем, что их дети после различных упражнений возвращаются потными и перепачкавшимися, что они пьют, как придется, - то теплое, то слишком холодное; они не могут видеть их верхом на норовистом коне или фехтующими с рапирой в руке с сильным противником, или когда они впервые берутся за аркебуз" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 142..

Главная роль сына в семье - это продолжение дела отца, так, Монтень пишет, что плох отец, воспитавший детей, но не уверенный, что они смогут управлять делами лучше него самого и его жены Там же. С. 353..

Родители гордились своими детьми, что было отражено в трудах гуманистов, и, конечно, родители преувеличивали их заслуги, что было распространенным явлением, о чем говорит итальянский гуманист Альберти: "... для отцов естественно преувеличивать достоинства своих сыновей..." Батиста Альберти Л. Книги о семье / пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 15.. А также огорчались, видя, что у их ребенка что-то не получается: "...каждый отец испытывает великое огорчение, видя что он не может как подобает воспротивиться недостатку, открывшемуся у его сына, и исправить его." Там же. С. 16. Родители любили своих детей и, конечно, считали их самыми лучшим: "Я не видел такого отца, который признал бы, что сын его запаршивел или горбат, хотя бы это и было очевидною истиной" Монтень М Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 134..

Юношество рассматривалась как время, когда раскрываются все недостатки ребенка, например, Леон Батист Альберти пишет, что юношество является коварной порой, так как любой изъян, который ранее остался без внимания, даст о себе знать Батиста Альберти, Л. Книги о семье/ пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 14. . Гуманисты достаточно подробно пишут о юношестве, например, итальянский гуманист Кампанелла описывает занятия, которым следует обучать юношей: "...не признают никакого иного отдыха, кроме того, во время которого приобретают больше знаний, для чего и отправляются они в поле - заниматься бегом, метанием стрел и копий, стрелять из аркебузов, охотиться на диких зверей, распознавать травы и камни и т.д. и учиться земледелию и скотоводству..." Кампанелла Т. Город Солнца/ пер. с латин.и коммент Ф.А.Петровского. Л.: Academia, 1934. С. 17.. То есть юношей стараются обучить таким занятиям, которые они могли бы применить на практике - на войне или в хозяйстве. Большое значение Кампанелла уделяет описанию военного обучения подростков, он рассказывает, что мальчики, достигшие двенадцатилетнего возраста, должны уметь обращаться с оружием, приучаться к бегу и борьбе, а также обучаться битве с врагами, ездить верхом Там же. С. 34.. Таким образом, мальчиков-подростков обучали методам и приемам ведения войны.

Также гуманисты говорят и о методах образования и воспитания юношей: "Пусть он преподаст юноше не столько знаний исторических фактов, сколько умение судить их" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 146.. Во французском гуманизме также можно проследить практическую направленность в обучении подростков. "Что касается нашего воспитанника , то для него все часы хороши и всякое место пригодно для занятий, будет ли то классная комната, сад, стол или постель, одиночество или компания, утро или вечер..." Там же. С. 154.. Далее Монтень говорит, что для того чтобы учится не нужны специальные условия, поэтому юноша может черпать знания в любое время и в любом месте: "Я осуждаю всякое насилие при воспитании юной души, которую растят в уважении к чести и свободе. В суровости и принуждении есть нечто рабское... чего нельзя сделать с помощью разума, осмотрительности и уменья, нельзя добиться силой" Там же. С. 346.. Таким образом, в гуманизме для воспитания юношей, как и в более младшем возрасте, отрицаются физические наказания. Затем Монтень пишет: "Оценивая достоинства и свойства каждого, юноша воспитывает в себе влечение к их хорошим чертам и презрение к дурным" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 145.. Высказывание гуманиста можно оценить следующим образом: можно сделать вывод, что юноши занимались самообразованием и самовоспитанием.

Существуют упоминания о играх в юношеские годы: "...пусть бодрые юноши...движутся и разминают все члены: стреляют из лука, ездят верхом и практикуют прочие благородные и мужественные игры" Батиста Альберти Л. Книги о семье/ пер. М.А. Юсима. М.: Языки славянской культуры, 2008. С. 67. или "Наши ребята должны играть в мяч; эта старинная и способствующая развитию ловкости игра, которым похвально заниматься воспитанным людям" Там же. С. 67.. То есть игры должны были воспитать в мальчиках настоящие мужские качества, и подготовить их к выполнению своих непростых обязанностей в обществе.

Таким образом, можно сделать вывод, что с расцветом гуманизма изменяется восприятие детства в целом. В ранее Новое время подробно описывается протекание беременности и отношение к беременным женщинам, делается акцент на то, что во время беременности женщинам необходим особый уход. Такое отношение к беременной женщине напрямую связано с восприятием еще не родившегося ребенка.

Также гуманисты поднимают проблему детской смертности, показывая, что родители всячески старались скрыть свои чувства от посторонних глаз, хотя на самом деле смерть ребенка приносила им огромные страдания. Еще одной чертой, характерной для раннего Нового времени, стало понимание родителями того, что дети должны получать образования с малых лет. Как в трудах гуманистов, так и в художественной литературе звучат призывы более тщательно выбирать учителя для своего ребенка, так как возникает понимание, что именно он будет оказывать самое большое влияние на ребенка, станет примером для подражания.

Что касается методов воспитания, то как в художественной литературе, так и в трудах гуманистов не отрицается применение такого метода, как рукоприкладство, но некоторые авторы уже тогда начинают говорить о том, что более действенными методами являются показ на собственном примере, строгость, словесные поучения и т.д.

Для образования также начинают использоваться новые методы. Детей стараются заинтересовать учебой, а не принуждают к бесполезному зазубриванию. Так, например, используется трудовое воспитание, обучение с помощью различных игр и упражнений. Еще одним требованием к полученным знаниям становится возможность применения их на практике. Данные методы направлены на достижение детьми более высоких результатов в обучении.

ГЛАВА 2. ВОСПРИЯТИЕ СТАРОСТИ В ГУМАНИСТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ

2.1 Восприятие старости в обществе

Чрезвычайно важной задачей является выявление восприятия старости, так как именно пожилые люди играли большую роль в обществе. Можно выделить два признака, характеризующих пожилого человека. Первый признак предполагает собой физическое состояние человека, то есть болезнь, плохое самочувствие и внешний вид. Второй признак - психическое состояние, которое предполагает особое поведение человека, характерное данному возрасту. В отличии от Средневековья, когда люди не знали ни дату своего рождения, ни сколько им лет, в эпоху Возрождения люди знают свой точный возраст и возраста своих близких: "Мой отец прожил семьдесят четыре года, мой дед - шестьдесят девять, а мой прадед около восьмидесяти лег...", - пишет Монтень Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 695..

Люди в ранее Новое время считали, что старики как бы превращаются в младенцев, они уже не могут понять здравого смысла и лишаются разума: " Да и в самом деле, какая разница между стариком и ребенком, если не считать того, что первый изборожден морщинами и насчитывает больше дней от рождения? Те же белые волосы, беззубый рот, малый рост, пристрастие к молоку, косноязычие, болтливость, бестолковость, забывчивость, опрометчивость. Коротко говоря, они во всем подобны друг другу. Чем более стареют люди, тем ближе они к детям, и, наконец, словно настоящие младенцы, не испытывая отвращения к жизни, не сознавая смерти, уходят они из мира" Роттердамский Э. Похвала глупости / Библиотека всемирной литературы Т. 33/ пер. И. Губера. М.: Художественная литература, 1971. С. 145.

Франко Саккетти в своих новеллах рассказывает: "Случилось так, что к старости сер Маццео стал плохо держаться на ногах... однажды... пустившись в путь, добрался до входа во дворец... привратник принялся смеяться над ним и дергать его за концы куфии, а так как аптекарь сопротивлялся, то другие стоявшие у входа стали тянуть его в свою сторону, ибо они считали сера Маццео почти сумасшедшим..." Сккетти Ф. Новеллы / Итальянские новеллы Возрождения/ Пер. с итал. А.И. Грибачевского. Москва: Художественная литература, 1984. С. 65.. В немецкой художественной литературе представлено схожее отношение, так Брант пишет: "Хоть стал я дряхлым стариком, Слыву, однако, дураком: Столетний глупенький младенчик, Показываю свой бубенчик Мальчишкам несмышленым я (Сильна над ними власть моя!)... Чему учен, тому учу, Однако быть в чести хочу..."Себастиан Б. Корабль дураков: избранные сатиры. / пер. с нем. Льва Пеньковского. М.: Художественная литература, 1984. С. 42..

Необходимо обратить внимание на то, что даже при весьма специфичном поведении пожилого человека, он требует к себе уважения со стороны общества. Эразм Роттердамский что никто из смертных не хотел бы переносить старость, часто про стариков говорят, что они в преклонном возрасте возвращаются к детству, что смывает с их душ все заботы и они набираются новых сил. Также Роттердамский утверждает, что нередко можно услышать, что старики выжили из ума, это и свидетельствует, по его мнению, о возвращении их к детствуРоттердамский Э. Похвала глупости / Библиотека всемирной литературы Т. 33/ пер. И. Губера. М.: Художественная литература, 1971. С. 113.. Таким образом, нидерландский гуманист считает, что возвращение в детство для стариков даже полезно, ведь пожилые люди забывают о своих заботах.

Зрелище дряхлости представлялось людям Возрождения до такой степени невыносимым, что они заново открывали для себя красоту юного женского тела, в эту эпоху часто изображаемого художниками обнаженным. Отсюда проистекает часто встречающееся противопоставление отталкивающего уродства старухи чарам юной девушки Делюмо Ж. Цивилизация Возрождения/ пер. с франц. И. Эльфонд. Екатеринбург: У-Фактория, 2006. С.514.. Доказательство можно найти в художественной литературе, так, Чосер пишет: "А на пеньке преважно восседала// Невзрачная, противная старушка. Дряхла на вид, ну, словно та гнилушка...» Чосер Д. Кентерберийские рассказы / пер. с англ. И.А. Кашкина.М.: Эксмо, 2007. С. 106.. Характерные черты старости отражены и в итальянских новеллах: "...в конце концов надоели ей в муже и кашель, и слюнявость, и прочие знаки отличия старости..." Аньола Фиранцуола Беседы о любви/ Итальянские новеллы Возрождения/ пер. с итал. А.И. Грибачевского. М.: Художественная литература, 1984. С.174., а также в итальянских комедиях: "Ну, попал я в передрягу, и все по милости этого обезумевшего старца, этого слезливого, беззубого слюнтяя" Макиавелли Н. Клиция/ Итальянская комедия Возрождения/ пер. с итал. Н.К. Томашевского. М.: Художественная литература, 1999. С. 176.. Даже в испанской художественной литературе описывается физиологическое состояние пожилого человека: "...она похожа на ведьму... это была женщина хромая и дурно сложенная; нос у нее был настолько тупой, что, когда она смеялась, он совершенно исчезал; глаза были похожи на прорезы в колпаках кающихся; сквозь поредевшие и побуревшие зубы она испускала испарение чеснока и вина, достаточное, чтобы обратить в бегство всех змей в Сьерра-Морене; ее руки казались горстями картофеля; что касается ее чистоты, то казалось, словно она только что вышла из беды графов де Каррьон" Эспинель В. Жизнь Маркоса де Обрегон/ Испанский плутовской роман/ пер. с исп. К.И. Державина. М: Эксмо, 2008. С.344..

Гуманисты также уделяют внимание данной проблеме, французский гуманист Мишель Монтень пишет, что старость, это тот возраст, при котором человек малоподвижен, зрение и чувства у пожилых людей ослаблены, и Монтень даже говорит, "что слуга может целый год жить и исполнять свои обязанности в том же доме, оставаясь незамеченным Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 351.. Рассуждает на эту тему и итальянский гуманист Лоренцо Валла: "Для какой же цели существует такая превосходная телесная красота, созданная удивительным умом талантом природы? Может быть, для того, чтобы блекнуть от старости и терять весь сок и всю прелесть, подобно виноградной кисти, остающейся на лозе до середины зимы..." Валла Л. Об истинном и ложном благе. О свободе воли / пер. с лат. В.А. Андрушко, Н.В. Ревякиной, И.Х. Черняка/ под ред. А.Х. Горфункель. М.:Наука, 1989. С. 101..

Таким образом, большое внимание в восприятии старости уделяется именно состоянию здоровья пожилых людей, утрате ими внешней привлекательности, характерному для старости увяданию и замедлению протекания всех процессов организма.

Хотя старики и чувствовали, что их здоровье и красота с каждым годом иссякают, но не все пожилые люди ставили на себе крест, например, Эразм Роттердамский пишет: "Благодаря моим дарам вы увидите повсеместно старцев в летах Нестеровых, у которых и образа человеческого не сохранилось - шамкающих, слабоумных, беззубых, седых, лысых, или, как рисует их Аристофан, неопрятных, скрюченных, жалких, сморщенных, оплешивевших, отупевших, но сластолюбивых; и, однако, они так наслаждаются жизнью, так молодятся, что иной, глядишь, красит свои седины, другой прикрывает лысину накладными кудрями, третий вставляет себе зубы, быть может, выдернутые из свиной челюсти, четвертый жалостно вздыхает по какой-нибудь девчонке и в любовных глупостях готов состязаться с зеленым юнцом"Роттердамский Э. Похвала глупости / Библиотека всемирной литературы Т. 33/ пер. И. Губера. М.: Художественная литература, 1971. С. 153.. Затем он продолжает: "…дряхлая старуха, труп трупом, словно только что с того света воротилась, то и знай повторяет: "Светик мой", резвится, жеманится… расписывает румянами лицо, не отходит от зеркала… выставляет напоказ свои увядшие, рыхлые груди, криками, визгом подстрекает уснувшее вожделение, тянет вино, как губка, вмешивается в толпу пляшущих девушек, строчит любовные цидулки. Все над ней смеются, потому что это воистину весьма глупо" Там же. С. 154.. То есть некоторые пожилые люди совершенно не ощущали на себе тягот прожитых лет, так, например, в произведении Чосера так пожилой человек описывает свое состояние: "Еще силен// Я слава богу, кровь играет в жилах,// Не чую дряхлости следов постылых.// На что способен зрелый муж, и я// На то способен, - верьте мне, друзья.// Хоть я и сед, себя я ощущаю// Как дерево в цвету в начале мая" Чосер Д. Кентерберийские рассказы / пер. с англ. И.А. Кашкина.М.: Эксмо, 2007. С. 394. Можно сделать вывод, что даже, не смотря на всеобщее осуждение и насмешки, некоторые пожилые люди стараются казаться моложе своих лет, стараются не просто «омолодить» тело с помощь различных процедур, но и с помощью своего поведения показать молодость души.

По мнению исследовательницы М.И. Козьяковой Козьякова М.И. История. Культура. Повседневность. Западная Европа: от античности до 20 века. М.: Издательство "Весь Мир", 2002. С. 156., "искусство умирать" возникает в XV в., когда внезапная смерть является величайшим несчастьем, считается, что к ней необходимо готовиться сознательно и заблаговременно. Именно в раннее Новое время получают распространение особые правила и способы подготовки к праведной кончине. Смерть в одиночестве свидетельствовала о крайней нищете и отверженности, публичная смерть являлась "правильной". Как и в Средние века важным для людей оставалось спасение души, можно было это сделать через исповедь, отпущение грехов, соборование, покупка индульгенций, распоряжение о возможно более пышных похоронах. Один из таких ритуалов упомянут в итальянских новеллах: "Однако недуг все тягчал, годы брали свое, и в конце концов, исповедавшись, получив отпущение грехов и причастившись, старушка отошла в лучший мир"Банделло М. Новеллы / Итальянские новеллы Возрождения/ пер. с итал. А.И. Грибачевского. М.: Художественная литература, 1984. С. 203..

Французский гуманисты Мишель Монтень также уделил в своей работе внимание смерти и отношению к ней: "Какое тщетное мечтание - надеяться на смерть от истощения сил вследствие глубокой старости и считать, что этим определяется продолжительность нашей жизни! Ведь этот род смерти наиболее редкий и наименее обычный из всех" Монтень М. Опыты: В 2 т. Т.1. Кн. 1, 2 / пер. с фр. А.С. Бобовина. М.: ТЕРРА, 1996. С. 292.. Из цитаты можно понять, что смерть от старости была редчайшим и необычным явлением, умереть "своей смертью" было практически мечтой человека эпохи Возрождения: "Умереть от старости - это смерть редкая, исключительная и необычная, это последний род смерти, возможный лишь как самый крайний случай, и чем более удалена от нас такая возможность, тем меньше оснований на нее рассчитывать" Там же. С. 292.. Но у людей раннего Нового времени смерть вызывала прежде всего страх, о чем пишет Бэкон: "Люди страшатся смерти, как малые дети потемок; и как у детей этот врожденный страх усиливается сказками, так же точно и страх смерти" Бэкон Ф. Опыты, или наставления нравственны и политические/ пер. с англ. З.Н. Александровой. М.: Мысль, 1978. С.25 . В испанской художественной литературе отражено представление человека о смерти. В. Эспаниэль пишет, что каждый человек понимал, что смерть все равно его настигнет и никому не удастся ее избежать: "Никто не должен обольщать себя надеждами на жизнь или думать, что может обеспечить ее без старания, ибо от юности до старости столь же близко, как старость от старости до смерти..." Эспинель В. Жизнь Маркоса де Обрегон/ Испанский плутовской роман/ пер. с исп. К.И. Державина. М: Эксмо, 2008. С. 290.