Влияние личности Ивана Грозного на события при его правлении

Размещено на http://www.allbest.ru/

Власть и сила принадлежали ему, но, только достигнув тринадцати лет, великий князь начинал понемногу приучать бояр, и всех прочих к тому, что за каждый поступок, за каждый шаг против него, их неминуемо ждёт наказание. Однажды Андрей Шуйский, считавший себя главным боярином и правителем России, вздумал в чём-то перечить Ивану, и тот велел отдать слывшего всесильным вельможу псарям: пусть-де научат его уму-разуму. Те с готовностью бросились исполнять волю великого князя и поволокли Шуйского в темницу, но по дороге так намяли ему бока, что он и дух испустил. Та же участь постигла и некоторых других бояр. Кто был казнён, кто сослан, а кому "за невежливые речи" отрезали язык.

И обуял ещё недавно могущественных и самодовольных бояр страх. "Что же дальше с нами будет? - с тревогой спрашивали они друг друга. - Если этот мальчик в тринадцать лет так начинает, чего же ждать, когда он повзрослеет и в настоящий возраст войдёт?"

Прошло четыре года, и подросший Иван IV объявил, что намерен быть не просто великим князем, каким был его отец или дед, а царём, то есть полновластным хозяином и правителем страны. И 16 января 1547 г. юный Иван торжественно венчался на царство в Успенском соборе Московского кремля. Коронация прошла по торжественному обряду, разработанному митрополитом Макарием: молодой царь был одарён шапкой и бармами Мономаха. Отныне он становился православным царём и всей России самодержцем. Царский титул позволял занять существенно иную позицию в дипломатических сношениях с Западной Европой. Великокняжеский титул переводили как "принц" или даже "великий герцог". Титул же "царь" в иерархии стоял наравне с титулом император. Безоговорочно титул уже с 1554 года предоставлялся Ивану Англией. Сложнее стоял вопрос о титуле в католических странах, в которых крепко держалась теория единой "священной империи". В 1576 году император Максимилиан II, желая привлечь Грозного к союзу против Турции, предлагал ему в будущем престол и титул "всходного (восточного) цесаря". Иоанн IV отнесся совершенно равнодушно к "цесарству греческому", но потребовал немедленного признания себя царем "всея Руси", и император уступил в этом важном принципиальном вопросе, тем более, что ещё Максимилиан I признал царский титул за Василием III, именуя Государя "божиею милостью цесарем и обладателем всероссийским и великим князем". Гораздо упорнее оказался папский престол, который отстаивал исключительное право пап предоставлять королевский и иные титулы государям, а с другой стороны, не допускал нарушения принципа "единой империи". В этой непримиримой позиции папский престол находил поддержку у польского короля, отлично понимавшего значение притязаний Московского Государя. Сигизмунд II Август представил папскому престолу записку, в которой предупреждал, что признание папством за Иваном IV титула "Царя всея Руси" приведёт к отторжению от Польши и Литвы земель, населённых родственными московитам "русинами", и привлечёт на его сторону молдаван и валахов. Со своей стороны Иоанн IV придавал особенное значение признанию его царского титула именно Польско-Литовским государством, но Польша в течение всего XVI века так и не согласилась на его требование. Из преемников Ивана IV его мнимый сын Лжедимитрий I использовал титул "императора", но Сигизмунд III, посадивший его на московский престол, официально именовал его просто князем, даже не "великим". В результате коронации родня царя упрочила своё положение, добившись значительных выгод, однако после Московского восстания 1547 года род Глинских потерял всё своё влияние, а юный правитель убедился в разительном несоответствии между его представлениями о власти и реальным положением дел.

В апреле того же года он женился на Анастасии, дочери московского боярина Романа Юрьевича Захарьина-Кошкина, выбрав её из 1500 прекраснейших девушек государства. Благодаря кроткой и нежной Анастасии Иван обрёл, наконец, тепло домашнего очага и чувство уверенности.

Летом 1547г. В Москве вспыхнуло восстание: москвичи обвинили в поджоге столицы, практически уничтожившем деревянный город, властей предержащих Глинских. Дворы их сторонников и родственников были сожжены и разграблены. Дядю Ивана IV Юрия Васильевича толпа растерзала, прочие Глинские в страхе бежали. Требовать выдачи скрывшихся родственников государя посадские люди отправились в его загородную резиденцию село Воробьёво. Их едва удалось усмирить и уговорить разойтись, позже Иван "повеле тех людей имати и казнити". Молодой царь был перепуган до полусмерти. Спустя несколько лет, выступая на церковном соборе, он говорил, вспоминая о тех страшных для него днях: "…внеде страх в душу мою и трепет в кости моа и смирился дух мой"^. С большим трудом правительству удалось подавить восстание.

В то время восстала не только Москва. Волнения охватили Коломну, Устюг Великий и Опочку. В июне 1547г. с жалобой на злоупотребления псковского наместника Ивана Ивановича Турунтая-Пронского к 17-летнему царю в подмосковное село Остров прибыла делегация псковичей - "посадских мужиков". Государь жестоко расправился с жалобщиками, бесчестил их, "обливаючи вином горючим (спиртом), палил бороды и волосы да свечею зажигал, и повелел их покласти нагих по земли".

Горе было и тому князю или боярину, который посмел ослушаться великого государя. Непокорные могли лишиться головы. За недостаточное почтение к царю виновных беспощадно секли плетью людном месте. После такого наказания даже самые гордые и своевольные в присутствии царя боялись слово проронить и спешили выказать ему свою преданность.

Восстания показали, что стране необходимы были реформы по укреплению государственности, централизации власти.

Объединение русских княжеств и земель привело к образованию единого государства. В течение длительного времени власть предержащие пытались управлять державой с помощью старых учреждений и законов. Однако ко времени воцарения Ивана IV несоответствие между старыми порядками и новыми историческими условиями стало очевидным для всех. Инициатором реформ выступила приказная бюрократия в лице Алексея Фёдоровича Адашева.

С особой заинтересованностью в реформах выступило дворянство. К царю с челобитными, излагавшими программу преобразований, обратился известный публицист того времени дворянин Иван Семёнович Пересветов. Он резко осудил боярское самоуправство. Идеалом государственного устройства представлялась сильная царская власть, опирающаяся на дворянство. В проектах реформ Ивану IV импонировало, прежде всего то, что их авторы обещали искоренить последствия боярского правления. Чтобы ввести "правду" в государстве, поучал царя Пересветов, надо предавать "лютой смерти" тех еретиков, которые приблизились к трону "вельможеством", а не воинской выслугой или мудростью. Советы "править с грозой" пали на подготовленную почву.^.

Критика боярских злоупотреблений, допущенных в период малолетства государя, послужила отправной точкой для деятельности реформаторов.

А народ с надеждой ждал перемен к лучшему. И, когда молодой царь при огромном скоплении людей держал речь на Красной площади, обещая, что губительному для страны боярскому правлению он положит конец, собравшаяся толпа возликовала. Под одобрительный гул и приветственные возгласы Иван IV объявил, что сам теперь будет и судья, и заступник, и защитник всякому россиянину, сам оградит народ от лихоимцев и сребролюбцев, что теперь все дела будут решаться по правде и справедливости, что простым людям нечего бояться произвола и насилия со стороны сильных и знатных, но что не поздоровится и беднякам, которые льют слёзы, возводя напраслину на богатых.^.

Около 1549 г. сложился правительственный кружок ближайших соратников царя - Избранная Рада. Правительство возглавил Алексей Фёдорович Адашев. В Раду входили священник кремлёвского Благовещенского собора Сильвестр, митрополит Макарий, дьяк Иван Михайлович Висковатый, князь Андрей Михайлович Курбский.

Состав Избранной Рады как бы отразил компромисс между различными слоями господствующего класса. В середине XVI в. они провели реформы, дабы централизовать государственный аппарат и упрочить самодержавную власть царя. Хотя презреть мнение сословных представителей царь и Избранная Рада не могли. Русь того времени была сословно-представительной монархией, и в управлении участвовали представители разных сословий. В 1549 г., чтобы обсудить грядущую централизацию, созвали первый Земский собор - из Боярской думы, духовенства и феодалов.

Исключительное влияние на развитие государственной системы монархии в XVI в. Оказали перемены в структуре господствующего класса. Старое боярство периода феодальной раздробленности, не расчленённое на чины, уступило место дворянскому служилому сословию. Наименование "бояре" сохранили за собой лишь крупные землевладельцы, верхний слой феодального сословия. Низшую и наиболее многочисленную составили "дети боярские". Боярство состояло из родовитой аристократии. Великим князьям московским издревле служили как слуги вольные, так и слуги "под дворские", великокняжеские холопы. Они-то и дали наименование "дворяне" целой прослойке господствующего класса. В состав благородного российского дворянства вошли как великокняжеские холопы, так и некоторое число боярских холопов из числа распущенных боярских свит. В лице дворян-помещиков монархия приобрела наиболее глубокую и прочную опору. Значение дворянства возросло. Однако в целом его влияние на дела управления совершенно не соответствовало его удельному весу. Боярская дума представляла почти исключительно одну только знать. Местнические порядки прочно закрывали дворянам путь к высшим государственным постам. Дворянство не желало мириться с таким положением, и его требования определили ход реформ середины XVI в.

В 1550 г. был принят новый Судебник. Взяв за основу Судебник Ивана III, составители внесли в него изменения, связанные с усилением центральной власти. В нём подтвердился и уточнился порядок перехода крестьян от одного феодала к другому в Юрьев день, увеличилась плата за "пожилое". Судебник и царские грамоты предоставляли крестьянским общинам право самоуправления, раскладки податей и надзора за порядком. На феодала, отныне именуемого "государем", была возложена ответственность за преступления крестьян, юридический статус которых приблизил к холопам. Ужесточились наказания "лихих людей". Впервые было введено наказание за взяточничество государственных служащих.

Централизация коснулась и церковного управления. В 1540-е г.г. многие местнические святые были признаны общерусскими - так возник единый пантеон общерусских святых. Эти решения были утверждены Стоглавым собором 1551 г. Иван Грозный играл весьма активную роль в этом соборе. Решения церковных иерархов отразили перемены, связанные с централизацией государства. Стоглавым собор был назван потому, что его решения были сформулированы в ста главах. Решения собора были озаглавлены так: "Царские вопросы и соборные ответы о многоразличных церковных чинех". Было решено оставить церкви все земли, приобретённые до Стоглавого собора. В дальнейшем, покупать и получать в дар землю, церковь могла только с согласия государя. Упорядочилась и унифицировалась обрядность на всей территории страны. Собор одобрил принятие Судебника и реформы царя. Даже искусство подлежало регламентации: предписывалось создавать новые произведения, следуя утверждённым образцам.

В 1556 г. власти отменили устаревшую систему "кормлений". (Боярин, получивший в управление город или волость, собирал пошлины в свою пользу - "кормился" за счёт населения. Фактически такие бояре были правителями отдельных земель, что создавало почву для всевозможных злоупотреблений.) На местах управление (сыск и суд по особо важным государственным делам) было передано в руки губных старост (губа - округ), избиравшихся из местных дворян, земских старост - из числа зажиточных слоёв черносошного населения, там, где не было дворянского землевладения, городовых приказчиков или излюбленных голов - в городах. Таким образом, в середине XVI в. Сложился аппарат государственной власти в форме сословно-представительской монархии.

Оформилась приказная система управления: центральными органами власти стали приказы - отраслевые (Челобитенный, Посольский, Разбойный приказы) и территориальные (приказ Казанского дворца). Во главе приказа стоял боярин или дьяк - крупный государственный чиновник. Приказы ведали управлением, сбором налогов и судом. Оформление приказной системы позволило централизовать управление страной.

Было упорядочено местничество - принцип назначения на военные и государственные должности по степени родовитости. Проиграть местнический спор было трагедией: приняв невместое назначение, служилый человек наносил урон всем своим потомкам. Так, бывший опричник Михаил Безнин, проиграв тяжбу о местах, "хотел в монастырь пострица", а воевода Пётр Басманов в аналогичной ситуации "плакал с час горько". Отныне местничаться имели право только аристократы, состав которых определялся родословным справочником - Государевым родословцем. Все назначения записывались в разрядные книги, переданные с середины XVI в. в ведение Разрядного приказа. Все эти записи были систематизированы в так называемом "государственном разряде", на который следовало опираться в местнических спорах. Уложение о службе, принятое в 1555-1556гг. жёстко регулировало порядок службы феодалов. Правительство узаконило принцип обязательности службы всех феодальных землевладельцев, как вотчинников, так и помещиков. (Помещик получал землю от казны и владел ею, пока нёс службу государю.) По новому "Уложению о службе", землевладелец должен был выставить с каждых 150 десятин пашни война в полном вооружении ("конно, людно и оружно"). Крупные землевладельцы выступали в поход в сопровождении целых отрядов боевых холопов. Ядро армии составляло дворянское ополчение. Под Москвой была посажена на землю "избранная тысяча" - 1070 провинциальных дворян, которые должны были стать царской опорой. Бояре и дворяне, составлявшие ополчение, назывались "служилыми людьми по отечеству", т.е. по происхождению. Другую группу составляли "служилые люди по прибору". В 1550 г. было создано постоянное (регулярное) стрелецкое войско. Первоначально было набрано три тысячи человек, увеличилось до 12 000. Как писал А.В. Чернов, стрельцы были поголовно вооружены огнестрельным оружием, что ставило их выше пехоты западных государств, где часть пехотинцев (пикинеры) имела только холодное оружие. С точки зрения автора, всё это свидетельствует о том, что в образовании пехоты Московия, в лице царя Иоанна Грозного, намного опередила Европу. В то же самое время, известно, что уже в начале XVII века в России стали формировать так называемые полки "Иноземного строя" по образцу шведской и нидерландской пехоты, впечатлившей русских военачальников своей эффективностью. Полки "Иноземного строя" имели в своем распоряжении и пикинеров (копейщиков), прикрывавших мушкетёров от кавалерии, о чём упоминает и сам А.В. Чернов. Артиллерия царя была разнообразна и многочисленна. "К бою у русских артиллеристов всегда готовы не менее двух тысяч орудий…" - доносил императору Максимилиану II его посол Иоанн Кобенцль. Более же всего впечатляла тяжелая артиллерия. Московская летопись без преувеличения пишет: "…ядра у больших пушек по двадцати пуд, а у иных пушек немного полегче". Самая крупная в Европе гаубица - "Кашпирова пушка", весом 1200 пудов и калибром в 20 пудов, - наводя ужас, принимала участие в осаде Полоцка 1563 года. Также "следует отметить ещё одну особенность русской артиллерии 16 столетия, а именно - её долговечность", - пишет современный исследователь Алексей Лобин. "Пушки, отлитые по повелению Иоанна Грозного, стояли на вооружении по нескольку десятилетий и участвовали почти во всех сражениях XVII века". Тыловые работы (обоз, строительства фортификационных сооружений) выполняла "посоха" - ополчение из числа черносошных, монастырских крестьян и посадских людей. Для охраны границ государства привлекалось казачество.

Ещё при Елене Глинской была начата денежная реформа, по которой московский рубль стал основной денежной единицей страны. Право сбора торговых пошлин переходило в руки государства. Население страны было обязано нести тягло - комплекс натуральных и денежных повинностей. В середине XVIв. Была установлена единая для всего государства единица взимания налогов - большая соха. В зависимости от плодородия почвы, а также социального положения землевладельца соха составляла 400-600 десятин земли.

Основными задачами внешней политики России в XVIв. являлись: на западе - выход к Балтийскому морю, на юго-востоке и востоке - завоевание Казанского и Астраханского ханств, освоение Сибири, на юге - защита границ от набегов крымского хана. В результате распада Золотой Орды образовались Казанское и Астраханское ханства, которые постоянно угрожали русским землям. После ряда неудачных дипломатических и военных попыток подчинить Казанское ханство, самолюбие царя было сильно задето, и, в 1552г.150-тысячное войско Ивана Грозного осадило Казань, где томилось в неволе 100 000 московитян, которых должны были продать в рабство, и взяло её штурмом, начавшимся 1 октября. Хан Ядигир-Магмет был пленён, но в последствии, принял крещение (получил имя Симеон Касаевич), стал активным союзником царя и получил во владение Звенигород. С первых шагов по покорению и освоению Поволжья царь стал приглашать к себе на службу всю казанскую знать, согласившуюся ему присягнуть. Послав "по всем улусам чёрным людям ясачным жалованные грамоты опасные, чтобы шли к государю не бояся ничего; а кто лихо чинил, тому Бог мстил; а их государь пожалует, а они бы ясаки платили, якоже и прежним казаньским царем". Такой характер политики не только не требовал сохранения в Казани основных военных сил Русского государства, но, напротив, делал естественным и целесообразным торжественное возвращение Ивана IV в столицу. В честь этой победы царь повелел выстроить каменный Покровский собор, более известный, как храм Василия Блаженного. Через четыре года после Казани была взята Астрахань. Иван IV стал именоваться царём Казанским и Астраханским. Зависимость от России признала Ногайская орда, охватывающая пространства от Волги до Иртыша. Добровольно присоединились к России Чувашия и большая часть Башкирии, давно уставшие от ханской зависимости. Громкое имя покорителя ханств позволило царю возвыситься среди государей стран Европы и Азии и послужило возвеличиванию России. Таким образом, Российское государство стало обладать новыми плодородными землями и всем Волжским торговым путём и расширило связи с народами Северного Кавказа и Средней Азии. Открылись возможности для продвижения в Сибирь. Богатые купцы-промышленники Строгановы на свои средства сформировали отряд из вольных казаков под предводительством атамана Ермака и в 1581г. хан Кучум был разбит, а земли присоединены к России. В XVIв. началось освоение плодородных земель к югу от Тулы (территория Дикого поля), укрепляя южные границы государства от набегов крымского хана. В 1558г. началась Ливонская война за выход к Балтийскому морю, первоначально сопровождавшаяся победами русских войск.

Итоги первой половины правления и реформ Ивана Грозного.

Это был период славы Иоанна, новой, ревностной деятельности в правлении, ознаменованный государственными успехами и великими намерениями. Один из современников пишет о 30-летнем Грозном: "Обычай Иоаннов есть соблюдать себя чистым пред Богом. И в храме, и в молитве уединенной, и в совете боярском, и среди народа у него одно чувство: „Да властвую, как Всевышний указал властвовать своим истинным Помазанникам!" Суд нелицеприятный, безопасность каждого и общая, целость порученных ему государств, торжество веры, свобода христиан есть всегдашняя дума его. Обремененный делами, он не знает иных утех, кроме совести мирной, кроме удовольствия исполнять свою обязанность; не хочет обыкновенных прохлад царских… Ласковый к вельможам и народу - любя, награждая всех по достоинству - щедростию искореняя бедность, а зло - примером добра, сей Богом урождённый Царь желает в день Страшного суда услышать глас милости: „Ты еси Царь правды! “" ^(7).

Ни один государь нашей древней истории не отличался такою охотою и таким уменьем поговорить, поспорить, устно или письменно, на площади народной, на церковном соборе, с отъехавшим боярином или с послами иностранными, отчего получил прозвание в словесной премудрости ритора.

Реформы 50-х годов XVIв. способствовали укреплению Российского централизованного многонационального государства. Была усилена власть царя. Местное и центральное управление реорганизовано. Увеличена военная мощь страны. Царь пригласил в Россию западноевропейских учёных, установил торговые связи с Англией и начал вводить на Руси книгопечатанье.

За эти годы Иван IV успел покорить татар на южных и восточных рубежах Руси, избавив, таким образом, приграничные земли от постоянной угрозы резни и порабощения. Россия в целом окрепла и значительно раздвинула свои границы.

Для Ивана Грозного годы реформ были годами учения. Достигнув совершеннолетия, царь на первых порах оказался неподготовленным к роли правителя обширного государства и должен был на много лет подчиниться воле избранных им наставников. В юные годы Иван не получил систематического образования, зато в зрелом возрасте он поражал знавших его людей своими обширными познаниями. Более того, царь в зрелом возрасте занялся литературным трудом и стал едва ли не самым плодовитым писателем своего времени. Современники не ставили под сомнение учёность и литературные таланты первого царя. Они называли его ритором "словесной мудрости" и утверждали, что он "в науке книжного поучения доволен и многоречив зело" ^(3). Иван неплохо знал исторические сочинения. На них он не раз ссылался в речах к иностранным дипломатам и думе. Венецианского посла поразило близкое знакомство Грозного с римской историей. Допущенные в царское книгохранилище ливонские богословы увидели там редчайшие сочинения греков античной поры и византийских авторов.

Ивана IV захватили смелые проекты реформ, но он по-своему понимал их цели и предназначение. Царь рано усвоил идею божественного происхождения своей власти. В проповедях пастырей и библейских текстах он искал величественные образы древних людей, в которых, по выражению В.О. Ключевского, "как в зеркале, старался разглядеть самого себя, свою собственную царскую фигуру, уловить в них отражение своего блеска и величия". Сложившиеся в его голове идеальные представления о происхождении и неограниченном характере царской власти, однако, плохо увязывались с действительным порядком вещей, обеспечивавшим политическое господство могущественной боярской аристократии. Необходимость делить власть со знатью воспринималась Иваном IV как досадная несправедливость.

Дворянские публицисты и практичные дельцы все без исключения рисовали перед Грозным заманчивую перспективу укрепления единодержавия и могущества царской власти, искоренения остатков боярского правления. Но их обещания оказались невыполнимыми. На исходе десятилетия реформ Иван пришёл к выводу, что царская власть из-за ограничений со стороны советников и бояр вовсе утратила самодержавный характер. Сильвестр и Адашев, жаловался царь, "сами государилися, как хотели, а меня есте госедарство сняли: словом яз был государь, а делом нечего не владел" ^(3). В своих политических оценках Иван следовал несложным правилам. Только те начинания считались хорошими, которые укрепляли единодержавную власть.

Реформы не оправдали надежд царя, и он порвал с верхушкой правительства Избранной рады. Главный инициатор реформ Алексей Адашев, пользовавшийся личной дружбой Грозного, кончил жизнь в тюрьме. Придворный проповедник Сильвестр, который был учителем жизни молодого Ивана IV, попал в один из глухих северных монастырей. "Великие бояре" оказались отстранены от власти. Наступили тяжёлые времена, когда царь окружил себя новыми советниками и помощниками. Чтобы выслужиться перед ним, новые приспешники наводили напраслину на ни в чём не повинных людей. Особенно часто сообщали об измене очень богатых князей и бояр. Царь расправлялся с "изменниками", щедро одаривая отобранными у них землями, деньгами и имуществом своих "верных слуг". Попытки Ивана править единодержавно, без совета с великими боярами, с помощью нескольких своих родственников, вызвали повсеместное негодование. Раздор с аристократией привёл к острому кризису, который разрастался со дня на день и в конце концов вылился в кровавую опричнину. К тому же в 1560г. после тринадцати лет замужества умерла царица Анастасия, родив Грозному шестерых детей, из которых выжили только два мальчика. После её смерти Иван стал ещё более неуравновешенным, впал в болезненную подозрительность.

Введению опричнины предшествовали драматические события. С наступлением зимы 1564г. царь стал готовиться к отъезду из Москвы. К величайшему неудовольствию церковных властей он велел забрать и свезти в Кремль самые почитаемые иконы и прочую "святость". В воскресенье, 3 декабря, Грозный присутствовал на богослужении в Успенском соборе. После окончания службы он трогательно простился с митрополитом, членами Боярской думы, дьяками, дворянами и столичными гостями. На площади перед Кремлём уже стояли вереницы нагруженных повозок под охраной нескольких сот вооружённых дворян. Царская семья покинула столицу, увозя с собой всю московскую "святость" и всю государственную казну. Церковные сокровища и казна стали своего рода залогом в руках Грозного. Ближние люди, сопровождавшие царя, получили приказ забрать с собой семьи. Оставшиеся в Москве бояре и духовенство находились в полном недоумении о замыслах царя "в недоумении и унынии быша, такому государьскому великому необычному подъёму, и путного его шествия не ведамо куды бяша". Царский поезд скитался в окрестностях Москвы в течение нескольких недель, пока не достиг укреплённой Александровской слободы. Отсюда в начале января царь известил митрополита и думу о том, что "от великие жалости сердца" он оставил своё государство и решил поселиться там, где "его, государя, Бог наставит". Как можно предположить, в дни "скитаний" царь составил черновики нового завещания, в котором весьма откровенно объяснял причины отъезда из Москвы. "А что по множеству беззаконий моих Божий гнев на меня распростёрся", писал Иван, "изгнан есмь от бояр, самовольства их ради, от своего достояния и скитаются по странам, а может, Бог, когда не оставит". Царское завещание заключало в себе пространное "исповедание", полное горьких признаний. Иван каялся во всевозможных грехах и заканчивал своё покаяние поразительными словами: "Аще и жив, но Богу скаредными своими делы паче мертвеца смраднейший и гнуснейший…сего ради всеми ненавидим есмь…". Царь говорил о себе то, чего не смели произнести вслух его подданные. В то время как члены думы и епископы сошлись на митрополичьем дворе и выслушали известие о царской на них опале, дьяки собрали на площади большую толпу и объявили ей об отречении Грозного. В прокламации к горожанам царь просил, чтобы "они себе никоторого сумнения не держали, гневу на них и опалы никоторые нет". Толпа на площади прибывала час от часу, а её поведение становилось всё более угрожающим. Допущенные в митрополичьи покои представители купцов и горожан заявили, что останутся, верны старой присяге, будут просить у царя защиты "от рук сильных" и готовы сами "потребить" всех государевых изменников.

Распри с боярами завершились тем, что Иван IV основал государство в государстве - опричнину. Он взял несколько городов и уездов в личное владение и сформировал там охранный корпус - опричное войско, образовал отдельное правительство и стал управлять страной без совета с высшим государственным органом - Боярской думой.

Символом опричнины не зря стала собачья голова. Прежде чем попасть в отборное государево войско и облачиться в чёрные одежды, нужно было присягнуть на верность царю и поклясться: не только отдать за него жизнь, но и отказаться от отца с матерью и всех своих близких. Малюта Скуратов во всеуслышание называл себя псом государевым и похвалялся зубами перегрызть глотку всякому, кто только посмеет замыслить против Ивана IV недоброе. А Фёдор Басманов в доказательство своей полной преданности Грозному, не дрогнув, своими руками зарезал собственного отца.

Провинции, не попавшие в опричнину, получили наименование "земли" - "земщины". Они остались под управлением "земских" правителей - бояр и оказались беззащитны перед произволом опричников, которых в народе называли "кромешниками", т.е. выходцами из ада - кромешной.

В центре опричнины оказались Суздальский и Можайский уезды и т.д., уезды, пограничные с Великим княжеством Литовским (Вяземский, Козельский, Малоярославский и др.), и окрестности озера Селигер, где ловили рыбу к царскому столу. Финансовую основу опричнины составили территории, которые традиционно платили большие налоги: Поморье, Двина, Вологодский удел. Отошла в опричнину и значительная часть Москвы, где границей с земщиной служила Никитская улица. От кремля опричную часть города отделяла река Неглинка. Таким образом, в опричную часть города входили Арбат, Знаменка, Воздвиженка и Пречистенка. Кроме того, вошли стрелецкие слободы в районе Воронцова поля, что дало основание историкам считать, будто расквартированные там стрельцы вошли в состав опричного войска. В войско опричнины вошло "тысяча голов" дворян и князей, впоследствии это число увеличилось в 5-6 раз. "За подъём же свой", т.е. на расходы по созданию опричнины царь взял с земщины 100 тысяч рублей. По меркам того времени это была невероятная сумма: село с несколькими деревнями продавали за 100-200 рублей, а годовой оклад боярина в среднем составлял 400 рублей. Центром опричной резиденции стала Александровская слобода ^(1). Современники-иностранцы полагали, что царь создал опричнину по наущению своей второй жены - кабардинской княжны Марии Темрюковны. В одной из поздних летописей можно встретить указание на то, что Грозный учредил опричнину "по злых людей совету" - двоюродного брата царицы Анастасии, Василия Михайловича Юрьева и Алексея Даниловича Басманова, сын которого Фёдор был женат на племяннице царицы.

Как бы то ни было, уничтожить боярство не удалось: на место одних казнённых бояр приходили другие, и изменялся не социальный, а персональный состав боярской вотчины. Однако сокрушительный удар по вотчинной системе был нанесён, и, поскольку именно вотчинное хозяйство было основой землевладения в России, экономика в стране была разрушена. От этого удара Россия оправилась не скоро, и "великая поруха" 70-90-х гг. XVI в. стала одной из нитей в клубке противоречий Смутного времени (^1). Опричнина же, по меткому замечанию В.Б. Кобрина, выродилась "в банду грабителей и убийц с высокими титулами". Характерно, что при учреждении опричнины Иван IV не допустил в свою думу титулованную знать. Первое опричное правительство возглавили лица из старомосковской знати (боярин А.Д. Басманов-Плещеев и др.). Руководство земщиной фактически также перешло в руки старомосковской знати, в лояльности которой царь не сомневался. В конце 1565 г. конюший боярин Н.П. Фёдоров-Челяднин возглавил московскую семибоярщину, ведавшую государством.

Почему опричнина как антикняжеская и антибоярская политика просуществовала всего один год и в конечном итоге потерпела полный крах? В XVIв. Государство не располагало ни регулярной армией, ни развитыми карательными органами, отделёнными от феодального сословия. А потому монарх не мог проводить сколь-нибудь длительное время политику, грубо попиравшую материальные интересы верхов правящей знати. Нарушились традиционные взаимоотношения между монархией и господствующим сословием. Авторитет царя катастрофически упал. Тогда-то перед лицом всеобщего недовольства Иван IV и стал искать примирения со своими вассалами. Он вернул из ссылки удельного князя Воротынского, объявил о прощении опальных княжат. Весна 1566г. принесла с собой долгожданные перемены. Опричные казни прекратились, власти объявили о "прощении" опальных. Амнистия привела к радикальному изменению опричной земельной политики. Казна вынуждена была позаботиться о земельном обеспечении вернувшихся из ссылки княжат и взамен утраченных ими родовых вотчин стала отводить им новые земли. Но земель, хотя бы примерно равноценных княжеским вотчинам, оказалось недостаточно. И тогда в отдельных случаях, а потом в более широких масштабах казна стала возвращать родовые земли, заметно запустевшие после изгнания их владельцев в Казань. Земельная политика опричнины быстро утрачивала свою первоначальную антикняжескую направленность. Монархия не смогла долгое время проводить политику, идущую вразрез с интересами могущественной аристократии.

Будучи отрезанной, от Балтийского моря Польшей, Литвой и Ливонией, Россия оказалась в изоляции и от отношений с Западной Европой. Однако потребность Москвы в торговых, политических и культурных контактах с ней в XVI в. становилась всё более острой. В 1548 г. саксонец Ганс Шлите, действуя по поручению московского правительства, набрал на русскую службу 123 специалиста, но все они были задержаны в Любеке по проискам ливонских властей. Попытка пробраться в московские владения через русско-ливонскую границу каралась смертной казнью. Фактически это означало блокаду Русского государства.^. Существенное значение в выборе Иваном IV направления военных действий сыграл Посвольский договор 15 сентября 1557 года Великого княжества Литовского и Ордена, создавший угрозу установления литовской власти в Ливонии. Согласованная позиция Ганзы и Ливонии по недопущению Москвы к самостоятельной морской торговле, приводит царя Ивана к решению начать борьбу за широкий выход к Балтике. Во время войны мусульманские области Поволжья стали поставлять русскому войску "множае треюдесять тысящь бранных", хорошо подготовленных к наступлению. Эти факты плюс нежелание Ливонии выплачивать России дань за 50 лет, соблюдать нейтралитет в случае войны России с Польшей или Литвой, а также не желание предоставить Москве свободу транзита, привели к долгой (1558-1583 гг.) Ливонской войне.

В годы трудной войны с Речью Посполитой из-за Ливонии, правительство испытывало большие финансовые затруднения. В 1566 г. царь созвал Земский собор, рассчитывая на введение новых налогов, а вообще, он надеялся переложить на земщину всё бремя Ливонской войны. В Москве росло недовольство как дворян, так и духовенства. По крайней мере два источника различного происхождения содержат одинаковые сведения о том, что в разгар опричнины земские служилые люди обратились к царю с требованием об отмене опричного режима. Согласно московской летописи, царь навлёк на свою голову проклятие "земли" "и биша ему челом и даша ему челобитную за руками о опришнине, что не достоит сему бытии". По словам переводчика царского лейб-медика Альберта Шлихтинга, земцы выразили протест против произвола опричных телохранителей, причинивших земщине нестерпимые обиды. Дворяне потребовали немедленного упразднения опричных порядков. Выступление носило внушительный характер, в нем участвовало более 300 знатных лиц земщины, в том числе некоторые бояре-придворные, и исходило от членов созванного в Москве Земского собора.300 челобитников попали в тюрьму. Правительство, однако, не могло держать в заточении цвет столичного дворянства, и уже на шестой день почти все узники получили свободу.50 человек, признанных зачинщиками, подверглись торговой казни: их поколотили палками на рыночной площади. Нескольким урезали языки, а трёх дворян - В. Пронского, И. Карамышева и К. Бундова - обезглавили. Все трое казнённых незадолго до казни участвовали в Земском соборе. Антиправительственное выступление дворян произвело столь внушительное впечатление, что царские дипломаты вынуждены были выступать со специальными разъяснениями за рубежом "государь сыскал, что они мыслили над государем и над государскою землёю лихо, и государь, сыскав по их вине, потому и казнити их велел". Благодаря вмешательству духовенства конфликт был потушен. По-видимому, митрополит Филипп выхлопотал у царя помилование для подавляющего большинства тех, кто подписал челобитную грамоту. Царь был поражён не только масштабами земской оппозиции, но и тем, что протест исходил от наиболее лояльной части думы и руководства церкви.

Самым кровавым деянием грозного царя был разгром Новгорода, который ошеломил современников. Мало кто знал правду о причинах трагедии: новгородское дело с самого начала было окружено глубокой тайной. В декабре 1569 г. в Александровской слободе царь объявил весть о "великой новгородской измене".8 января 1570 г. царь с опричным войском прибыл в древний город. Опричники ограбили Софийский собор, забрали драгоценную церковную утварь и иконы, выломали из алтаря древние Корсунские врата. В городе прошли повальные аресты. Арестованных увезли в царский лагерь на Городище. Опричные судьи вели дознание с помощью жестоких пыток. Согласно новгородскому источнику, опальных жгли на огне "некоею составною мукою огненною". Замученных привязывали к саням верёвкой, волокли через весь город к Волхову и спускали под лёд. Летописец весьма точно определяет круг лиц, привлечённых к дознанию на Городище. Избивали не только подозреваемых, но и членов их семей. Опричники допрашивали архиепископских бояр, многих новгородских служилых людей, детей боярских, а также гостей и купцов. Жертвами судилища стали примерно 200 дворян, более 100 домочадцев, 45 дьяков и приказных и столько же членов их семей. "По окончании того государь со своими воинскими людьми начат ездити около Великого Новгорода по монастырям". Считая вину чёрного духовенства доказанной, царь решил посетить главнейшие из монастырей в окрестностях города не ради богомолья, а для того, чтобы самолично присутствовать при изъятии казны, заблаговременно опечатанной опричниками. Сопровождавший Ивана IV переводчик Г. Штаден пишет: "Каждый день он поднимался и переезжал в другой монастырь, где давал волю своему озорству". Опричники забирали деньги, грабили кельи, снимали колокола. Настоятелей и соборных старцев били по пяткам палками с утра до вечера, требуя с них особую мзду. В итоге разгрома духовенство было ограблено до нитки. В опричную казну перешли бесценные сокровища Софийского дома, и, по данным новгородских летописей, конфискована казна у 27 старейших монастырей. Внимательное чтение источников опровергает традиционное представление, будто опричники пять-шесть недель громили посад. На самом деле царь закончил суд над монахами за несколько дней. В дни погрома были уничтожены большие запасы товаров, предназначенных для торговли с Западом. Кто же был повинен в ужасной трагедии? Как раз в дни разгрома в Москву прибыл венецианец аббат Джерио, которому удалось собрать ценные сведения о происходивших тогда событиях. По словам аббата, царь разорил Новгород "вследствии поимки гонца с изменническим письмом". Можно указать ещё на один источник, упоминавший об "изменой грамоте". Это подлинная опись царского архива 70-х гг. XVI в. она упоминает о некоем загадочном документе - отписке "из Новгорода от дьяков Андрея Безсонова да от Кузьмы Румянцева о польской памяти". Новгородские дьяки сами известили царя о присылке им из Польши письма - "памяти" и вскоре приняли смерть за мнимую измену в пользу поляков. Лазутчики доставили в Новгород "изменническое" письмо (польскую "память"), дьяки поспешили донести об этом в Москву, но подозрительный Иван IV увидел доказательство неверности своих подданных. Становится очевидным, что Грозный и его окружение стали жертвой беспримерной мистификации. Усилия литовской секретной службы, имевшие целью скомпрометировать новгородцев с помощью подложных материалов, увенчались полным успехом. Утратив доверие к подданным, царь использовал войска, предназначавшиеся для войны с Польшей, на то, чтобы громить свои собственные города. Участников "заговора" обвинили в двух преступлениях. Они будто хотели "Новгород и Псков отдати литовскому королю, а царя и великого князя Ивана Васильевича всея Руси хотели злым умышлением извести, а на государево место посадити князя Володимера Ондреевича". Если новгородцы надеялись посадить на трон угодного им двоюродного брата царя, то спрашивается, зачем надо было им "подаваться" в Литву под власть чужеземного государя? Официальная версия объединяла два взаимоисключающих обвинения, но подобный простой вопрос, видимо, не особо затруднял тех, кто руководил розыском, - Малюту Скуратова и его друзей. Ещё одной причиной антиновгородских мероприятий было давнее торговое и культурное соперничество между Москвой и Новгородом (^3).

Известный русский историк С.Ф. Платонов предположил, что через опричнину Иван Грозный свёл княжат с их родовых вотчин и тем самым разрушил гнёзда княжеского землевладения на Руси. В опричной затее он увидел крупную государственную реформу. Другой историк С.Б. Веселовский считал, что представление, будто опричные меры были направлены против князей и бояр не верны. Он пришёл к выводу о бессмысленности опричнины. Вслед за С.Б. Веселовским А.А. Зимин отбросил тезис об антикняжеской и антибоярской направленности опричной политики и попытался найти новое решение. Опричники прославились тем, что подвергли жестокому разгрому Великий Новгород и подвергли гонениям видных церковников. А.А. Зимин усмотрел в этих мерах глубокий политический смысл, поскольку и Новгород, и всероссийская церковь (по мнению А.А. Зимина) были последними форпостами удельной децентрализации.

На рубеже 1560-1570-х гг. в России воцарилась разруха. Причиной её били стихийные бедствия, приведшие к двухлетнему неурожаю. Голодная смерть, а затем эпидемия чумы косила население городов и деревень. В 1571г. опричники показали свою полную неспособность противостоять войску крымского хана Девлет-Гирея во время его похода на Москву. Хан не вступая в бой, поджёг незащищённые посады. Пламя быстро перекинулось через стены Китай-города и Кремля. Город выгорел полностью, многие погибли в огне, многие задохнулись от дыма. Жертвы долго лежали непогребёнными, и "смрад велик был". По личному распоряжению царя трупы были сброшены в Москву-реку, и её вода надолго стала не пригодной для питья. После сожжения Москвы Давлет-Гирей ушёл в свои кочевья, захватив большой "полон", немало награбив и разорив множество городов. Начались переговоры с крымчаками, в которых русские дипломаты получили тайные инструкции согласиться в случае необходимости на отказ от Астрахани. Хан, требуя от Ивана IV и Казани, на следующий год вновь пошёл на Москву. Понимая всю серьёзность положения, царь поставил командовать объединённым войском опричников и земских, талантливого полководца Михаила Ивановича Воротынского. В битве у села Молоди русские наголову разбили вдвое превосходившее войско Давлет-Гирея. Историки приравнивают эту битву к Куликовской1380). Опасность набегов крымчаков на много лет была устранена. Победа при Молодях ярко продемонстрировала опасность деления войска, и страны в целом на две части. Осенью 1572 г. опричнина была отменена, а служилые люди и территории государства вновь объединены. Даже произнесение слова "опричнина" теперь каралось ударами кнута. Тем не менее, террор не прекратился, и начались массовые казни бывших опричников. В 1573-1575гг. погибли многие видные деятели опричнины, в том числе и победитель крымского хана М.И. Воротынский.

Последние годы царствования Ивана IV были неутешительными. Страна переживала тяжёлый хозяйственный кризис - следствие опричного террора, неудачной Ливонской войны, набегов крымчаков и эпидемии чумы.18 марта 1584г. царь Иван Грозный умер за игрой в шахматы. Исследование останков Ивана Грозного показало, что в последние шесть лет жизни у него развились остеофиты (солевые отложения на позвоночнике) причём до такой степени, что он уже не мог ходить - его носили на носилках. Обследовавший останки М.М. Герасимов отмечал, что не видел таких мощных отложений и у самых глубоких стариков. Вынужденная неподвижность, соединившись с общим нездоровым образом жизни, нервными потрясениями и пр., привела к тому, что в свои 50 с небольшим лет царь выглядел уже дряхлым стариком.

Какое же влияние оказали личные качества Грозного на события того времени? В пору реформ личное влияние Ивана умерялось авторитетом его советников. Опричнина явилась любимым детищем царя, но она не была плодом только его ума и энергии. В важнейшие периоды опричнины рядом с Грозным неизменно выступает целая плеяда деятелей: Басманов, Вяземский, Скуратов. Подлинное влияние их на опричную политику было велико. В характере Ивана была удивительная черта: при всей своей подозрительности и жестокости он, как подметил В.О. Ключевский, обладал особой привязчивостью. Людям, доказавшим свою преданность, он доверял безгранично, до излишества. Будучи человеком, душевно неуравновешенным, легко поддающимся внушениям, царь постоянно подчинялся влиянию фаворитов. Без их совета он не мог обойтись ни при решении важных политических проблем, ни при выборе очередной невесты. Но сколь бы долго ни подчинялся Грозный влиянию временщиков, он, в конце концов, безжалостно уничтожал их. Рушились авторитеты - рушились привязанности. Агдашев сгинул в опале, его программа реформ была предана забвению. Опричную затею постигла неудача, и по царскому велению Басманов-сын зарезал Басманова-отца. Никто не может сказать как сложилась бы судьба царского любимца - Скуратова, если бы в зените славы шведская пуля не оборвала его жизнь. В дни отречения от престола царь пережил сильное нервное потрясение, вызвавшее тяжёлую болезнь. В последующие годы, Иван, до того обладавший несокрушимым здоровьем, начал настойчиво искать хороших врачей в заморских странах. Очевидцы передают, что царь был подвержен припадкам, во время которых он "приходил как бы в безумие", на губах выступала пена. Внезапные вспышки ярости и невероятная подозрительность, возможно, связаны были с какой-то нервной болезнью. Жестокость Грозного нельзя объяснять только патологическими причинами. Вся мрачная, затхлая атмосфера средневековья была проникнута культом насилия, пренебрежения к достоинству жизни человека, пропитана всевозможными грубыми суевериями. Царь Иван Васильевич не был исключением в длинной веренице средневековых правителей-тиранов. Для сравнения можно взять кровавую резню, названную Варфоломеевской ночью (24 августа 1572г.). Во главе паутины стояла Екатерина Медичи, основными соперниками были католики Гизы и гугеноты Бурбоны, и Шатийоны. Апологеты католицизма признавали, что погибло 2 000 человек, в то время, как гугеноты говорили о 70 000 убитых. Сегодня большинство специалистов сходятся на 10 000 человек (!) (^4). В годы правления Ивана IV погибло около 4-5 тыс. человек. Таковы были масштабы опричного террора. При безмерном самомнении, которое поддерживалось постоянной лестью и славословием придворных, отмечал папский посол, в царстве заметна была подозрительность. Сквозит она и в литературных произведениях Грозного. На склоне лет царь написал канон грозному ангелу, полный страха смерти, бреда преследования и чувства одиночества.Ф. Энгельс отмечал, что эпоху террора нельзя отождествлять с господством людей, внушающих ужас. "Напротив того, это господство людей, которые сами напуганы. Террор - это большей частью бесполезные жестокости, совершённые для собственного успокоения людьми, которые сами испытывают страх". Под влиянием страха и неумеренных славословий Грозный, не смотря на весь природный ум, всё больше утрачивал перспективу, становился, нетерпим к любому противоречию и упрямо громоздил ошибку на ошибку. В конце концов, он окружил себя людьми самыми сомнительными, бессовестными карьеристами и палачами. Опричнина создала видимость всевластия самодержца, но правитель сам стал игрушкой в руках авантюристов типа Малюты Скуратова. В юности Иван увлёкся религией, в зрелые годы стал законченным фанатиком. После разгрома Казани он велел казнить увезённых в Новгород мусульман, отказавшихся принять христианство, в завоёванном Полоцке приказал утопить всех местных евреев, собственноручно душил своих незаконнорожденных детей, "неугодных Богу". Даже родного сына, судя по многочисленным источникам, не миновал гнев государев. В 1581г. в припадке гнева, Грозный смертельно ранил наследника и тем самым обрёк свой род на вымирание. Однако есть данные, что царевич долго и тяжело болел, и, готовясь принять монашество, написал несколько религиозных трудов - своего рода духовное завещание. О том, что Иван Иванович умер от болезни свидетельствует и англичанин Джером Горсей. Из того же источника известно, что сам Иван IV умер насильственной смертью: "был удушен боярами".^. В 1591 г. в Угличе погиб его младший сын Дмитрий, а в 1598 г. умер бездетным слабоумный Фёдор Иванович.