Первая буржуазно-демократическая революция в России (1905-1907 гг.): формирование конституционной монархии

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«Забайкальский государственный университет»

Юридический факультет

Кафедра: Теории государства и права

Контрольная работа

по дисциплине «История отечественного государства и права»

На тему «Первая буржуазно-демократическая революция в России (1905-1907гг.): формирование конституционной монархии»

Чита - 2015

План

1. Предпосылки формирования конституционной монархии

2. Формирование конституционной монархии в период первой буржуазно-демократической революции в России

Библиография

1. Предпосылки формирования конституционной монархии

Конституционным преобразованиям в России предшествовало мощное и достаточно организованное конституционное движение, оказывавшее ощутимое давление на самодержавие. Политической базой этого движения выступали земские органы местного самоуправления, с самого начала своего существования, вставшие в резкую оппозицию режиму.

Земские конституционные требования, достаточно интенсивные, имели одну выраженную особенность, они склонялись к прямому представительству земских интересов в системе центральной власти. Будущее законодательное собрание должно было формироваться, прежде всего, из представителей земского элемента. Этим объясняется популярность лозунга земского собора, который активно отстаивала значительная часть земской партии.

Мнение это получило обстоятельное изложение в т.н. записке Витте министру внутренних дел Горемыкину, известной под названием "Самодержавие и земство". В этой записке выражалось целое направление политической мысли, призванной доказать несовместимость местного самоуправления с самодержавием.

Земства стали средоточием определенного общественного элемента - земской партии - достаточно многолюдной и сплоченной, которая отнюдь не довольствовалась созерцательной ролью, но претендовала на реальное участие во власти.

Нежелание правящей элиты поскупиться властью, категорический отказ от какого-либо сотрудничества с земскими кругами, постоянное третирование земских инициатив вынуждали органы местного самоуправления вставать в оппозицию правительству. Разумеется, земское движение было общественным и несло в себе социальный протест против неустройства государственного быта, однако оно, помимо прочего, преследовало свой партийный интерес, стремилось получить доступ к государственным делам. Превосходя государственную бюрократию в образовании, культуре, а самое главное, понимании назревших общественных потребностей, русская либеральная интеллигенция вообще и земская, в частности, конечно же, не могла удовлетвориться своим более чем скромным участием в государственных делах, явно не соответствующем общественному весу образованного класса в России.

Либералы активизировали свою деятельность накануне революции 1905 г., создали нелегальные организации: "Союз земцев-конституционалистов" и "Союз освобождения" (январь 1904 г.). В ноябре 1904 г. был проведен общеземский съезд, высказавшийся за реформы государственного управления. Демократическая интеллигенция, группировавшаяся в "Союзе освобождения" на его II съезде в октябре 1904 г., разработала практику банкетных кампаний, смысл которых сводился к тому, чтобы довести до сведения царя и правительства общественное мнение о необходимости реформ.

Организации либералов выдвигали свои политические требования: амнистия политическим заключенным, создание выборного представительного органа. Цель свою либералы видели в замене самодержавия правовым буржуазным государством в форме конституционной монархии на основе раздела власти между дворянством, буржуазией и народными массами. Либералы считали, что борьба с абсолютизмом носит общенациональный характер, делали ставку на ненасильственные методы борьбы. Революцию они считали трагическим результатом недальновидности «верхов» и необузданных желаний "низов".

Причина перехода России к конституционному правлению усматривается в общей тенденции государственного прогресса, состоящей в развитии правовых начал государственности.

По всей видимости, самодержавие в России исчерпало себя к началу последнего царствования, выработав свои положительный потенциал и став тормозом государственному прогрессу. Об этом свидетельствуют хотя бы неудачи русско-японской войны, вскрывшей несостоятельность административно-приказной системы, основанной на бюрократическом ведении государственных дел, дававшим все большие сбои по мере возрастания и усложнения государственных задач.

Кроме того, начало XX в. было для России исключительно бурным.

Начались стачечное движение и крестьянские волнения. При этом, в рабочем движении политическая направленность приобретала ярко выраженный характер: от экономических стачек конца XIX в. к антиправительственным демонстрациям, прямым уличным схваткам с полицией и войсками; от стачки на отдельном предприятии к стачке-демонстрации в границах города, крупного промышленного центра, а затем и экономического района; от предъявления чисто экономических требований к требованиям политическим. В этой борьбе отражался протест трудящихся против тяжелых условий жизни и труда рабочих, социального и политического их бесправия.

Столь же веские основания для борьбы были и у крестьянства, выступающего против безземелья, помещичьего землевладения, огромного налогового гнета. В 1900-1904 гг. впервые в истории совпали по времени политические выступления пролетариата и крестьянства. Действия крестьян приобретают все более активный характер и для их подавления используются войска.

Стоявшие во главе революционного движения социал-демократы и эсеры выдвигали требование свержения самодержавия, создания республики, введения демократических свобод, созыва Учредительного собрания.

Противостояние власти и народа стремительно нарастало. Критической точкой, открывшей дорогу революции, стали события 9 января 1905г., вошедшие в историю под названием Кровавого воскресенья.

Известие о расстреле 9 января в Петербурге вызвало огромное количество забастовок в стране. За первую треть 1905 г. бастовало уже 810 тыс. человек. Весной 1905 г. волнения перекинулись ив деревню. Так, в октябре 1905 г. под непосредственным воздействием общероссийской политической стачки рабочих крестьянское движение охватило 240 уездов Европейской части России, что составило половину их числа.

В ноябре 1905 г. в Москве состоялся съезд Крестьянского союза, в котором участвовало около 190 представителей от 27 губерний Европейской части России. Они потребовали ликвидации частной собственности на землю, передачи всей земли в "общую собственность" всего народа. Осенью 1905 г. центром революционного движения становится Москва. Мощные политические забастовки и стачки охватили Москву и Петербург. Крупные волнения происходили в армии.

В то же время конституционное переустройство в России именно в этот период не было неизбежным. В своей борьбе с революцией, которая спровоцировала острейший политический кризис, режим не был одинок, идея самодержавия находила искреннее сочувствие в определенной, весьма многочисленной, социальной среде.

Имеются в виду не только обычные атрибуты государственного принуждения - армия, полиция, спецслужбы и т.п., но и группы гражданского населения - интеллигенция, духовенство, предприниматели и др., на лояльность которых власть может положиться.

Разумеется, с позиций формально-юридических царский режим мог по праву считаться олигархическим. Степень отчуждения общества от государства была крайне велика и к началу событий девятьсот пятого года достигла критической отметки.

Государственный аппарат, формируемый кастой потомственного чиновничества, являл собой бюрократическую систему, участие в которой представителей общественных сил, даже на правах только "сведущих людей", было немногочисленным и случайным.

Если оценивать причины юридического свойства, повлекшие кризис власти, то главная из них состояла в том, что Россия к началу 20 столетия переросла существовавшие формы государственного руководства обществом, долгое время остававшиеся неизменными.

2. Формирование конституционной монархии в период первой буржуазно-демократической революции в России

Переход самодержавной монархии в конституционную, как свидетельствует исторический опыт, является закономерным и неизбежным.

Конституционные общественные требования впервые получили своего рода официальное признание во всеподданнейшем докладе министра внутренних дел П.Д. Святополк-Мирского конца ноября 1904 г., в котором тот изложил программу государственных преобразований, основанную на расширении пределов личной и общественной свободы и постоянном совещательном участии населения в государственных делах. Учитывая, что докладу Мирского был дан дальнейший ход и что в самодержавной России важнейшие законодательные меры испрашивались высочайшими докладами отдельных министров, можно утверждать, что доклад этот стал первым конституционным актом государства.

Основную роль в этом процессе сыграла правительственная комиссия под председательством А.Г. Булыгина.

В феврале 1905 г., после расстрела в Петрограде 9 января массового народного шествия к Зимнему дворцу, когда революционная волна начала охватывать страну, царь в рескрипте на имя министра внутренних дел А.Г. Булыгина сообщил о ???ём согласии привлечь “достойнейших людей” к участию в “предварительной разработке законодательных предположений”.

6 августа 1905 г. были опубликованы три документа: Манифест об учреждении Государственной Думы, Учреждение Государственной Думы (нормативный акт, определявший правовой статус Думы), положение о выборах в Думу.

В Манифесте говорилось о согласии царя включить “в состав высших государственных учреждений особое законодательное установление, коему представляется предварительная разработка и обсуждение законодательных предположений и обсуждения росписи государственных доходов и расходов”. Перечень вопросов, подлежавших рассмотрению в Думе, был весьма ограничен. Стоит заметить, что она не могла касаться государственного устройства, вооруженных сил, внешней политики. Дума являлась законосовещательным, а не законодательным органом, т.е. ее решения были рекомендациями. К тому же они должны были направляться для дальнейшего рассмотрения в Государственной Совет, члены которого назначались императором из числа видных сановников. С рекомендациями Государственной Думы и Государственного Совета законопроекты должны были поступать к императору, который мог учитывать предложенные ему рекомендации, а мог и игнорировать.

Выборы по положению о “булыгинской” думе были не всеобщие, от участия в них отстранялись женщины, рабочие, лица, находившиеся в “услужении у частных лиц”, учащиеся (в т.ч. студенты), молодежь до 25 лет, военнослужащие, лица иудейского вероисповедания, “бродячие инородцы” (т.е. кочевые народы Средней Азии и Крайнего Севера).Выборы были неравными, так как проводились по куриям уездных землевладельцев, городских избирателей и крестьян. Нормы представительства по куриям различались и связывались с имущественным цензом. Наконец, выборы были не прямые, а многостепенные. Реально Дума, в том виде, как она предусматривалась законом от 6 августа 1905 г., не избиралась: выборы были сорваны революционным движением.

В разгар революционного движения 17 октября 1905 г. издается Манифест об усовершенствовании государственного порядка, в котором царь вынужден был “даровать населению незыблемые основы гражданской ???боды на началах действительной неприкосновенности личности, ???боды совести, слова, собраний и союзов”, а также пойти на расширение избирательного права (в выборах получили право участвовать рабочие).Законосовещательную Думу обещано было превратить в Законодательную Думу. Наконец, провозглашалось право надзора выборных от народа за действиями исполнительных властей. Были сделаны и некоторые другие уступки для ослабления крестьянского движения. Так, в ноябре 1905 г. сокращаются наполовину, а начиная с 1907 г., отменены вовсе выкупные платежи, которые крестьяне выплачивали еще со времен отмены крепостного права в 1861 г.

19 октября 1905 г. был опубликован царский Указ об учреждении объединенного правительственного органа - Совета министров во главе с премьер-министром. Собственно учреждается пост премьер-министра, т.к. Совет министров формально существовал с 1857 г., но его председателем был сам император.

Провозглашение в Манифесте от 17 октября 1905 г. ???боды слова, собраний и союзов создало условия для формирования легальных политических партий: в 1906 г. в России их насчитывалось до 50. Но заметное место на российской политической сцене занимали исключительно несколько партий. В буржуазно-либеральном лагере ??? были партии конституционалистов-демократов (кадетов) и партия 17 октября (октябристов). Положение Манифеста о расширении избирательных прав было реализовано новым Законом о выборах в Государственную Думу от II декабря 1905 г. Право участвовать в выборах предоставлялось не всем рабочим, а только фабрично-заводским, горной и горнозаводской промышленности и железнодорожных мастерских. В случае если число рабочих-мужчин на предприятии было не менее 50, то избирался один представитель для участия в избрании выборщика на выборах в Государственную Думу. На крупных предприятиях с численностью до 1000 рабочих также избирался один представитель и дополнительно по одному -- от каждой полной тысячи рабочих. Такой порядок давал преимущества наименее организованным рабочим мелких предприятий. К трем существовавшим куриям добавилась четвертая -- рабочая курия: выборы по ней были трёхстепенные. В законе указывалось также, сколько выборщиков и сколько депутатов должно быть избрано от каждой курии. В результате данных манипуляций один голос уездного землевладельца равнялся 3 голосам городских избирателей, 15 голосам избирателей по крестьянской курии и 45--по рабочей курии. Введен был ???еобразный ценз оседлости. По-прежнему сохранялись элементы сословного подхода. Председательствовали на губернских избирательных собраниях, где выборщики от всех курий избирали депутатов Думы, губернские предводители дворянства.

Положение Манифеста о превращении Государственной Думы из законосовещательной в законодательный орган было реализовано в законе “Учреждение Государственной Думы” от 20 февраля 1906 г. Одновременно с данным законом был издан акт “О переустройстве Государственного Совета”, в соответствии с которым Госсовет был поставлен над Госдумой в качестве второй, верхней палаты.

Конституционная реформа получила свое юридическое завершение в новой редакции основных государственных законов империи, высочайше утвержденной 23 апреля 1906 г.

Вновь изданные основные законы обладали формальными признаками писаной конституции, в том числе системностью, особой юридической силой и необходимой степенью "жесткости". Конституция России 1906 г. относилась к классу т.н. октроированных, то есть жалованных конституций, обязанных милости монарха, хотя, как нами подчеркивается, конституция эта оказалась не столько дарованной, сколько завоеванной. Для юридической констатации факта, однако, форма принятия конституции не имеет принципиального значения, ее юридическая сила мало зависит от порядка введения или пересмотра.

В политическом отношении первая русская конституция была достаточно консервативной. Как свидетельствуют документы, наибольшее влияние на нее оказали основные законы Пруссии, Австрии, Японии, не страдавшие радикализмом. Она не была последовательной в отстаивании правовых начал государственной жизни, ограничение монархической власти в ней сопровождалось многочисленными оговорками, умалявшими юридическое достоинство народного представительства.

Следует, однако, учитывать, что первая русская конституция принималась в условиях экстремальных и выразила собой тот компромисс между старым и новым государственным порядком, который был в России в то время единственно возможным. При всех своих недостатках она заключала в себе элементарные демократические посылки, которые при бережном к ним отношении могли способствовать дальнейшему конституционному прогрессу.

Если бы царь даровал России "полную" конституцию, государству не удалось бы совладать с тем колоссальным выбросом социальной энергии, которым сопровождается резкий перепад политического давления. События, скорее всего, стали бы развиваться по сценарию 1917 г., то есть в направлении противоположном конституционному правовому порядку. Несмотря на все свое несовершенство или, лучше сказать, незрелость, Конституция России 23 апреля 1906 г. достаточно убедительно знаменовала переход государства от самодержавного к конституционному правлению. Именно ей, в первую очередь, российское общество было обязано той политической свободой, которой ему удалось ненадолго воспользоваться.

Конституция вырастает из официального признания прав человека, на фоне которого происходит формирование конституционного строя и конституционной политики. Переход к смешанному правлению потребовал юридического оформления прав человека, которым при самодержавном режиме упорно отказывалось в публичном признании. Они были систематизированы конституционной редакцией Основных Государственных Законов, глава 8 которых получила название «О правах и обязанностях российских подданных». В ней вполне определенно говорилось о неприкосновенности личности, собственности, жилища, свободе места жительства, выборе рода занятий и выезда из государства, свободе совести, собраний и союзов, слова и печати. Перечень прав и свобод, записанных в обновленных основных законах, вполне соответствовал международным стандартам, насколько они согласовывались с обстоятельствами своего времени. В сравнении с современным конституционным правом они не кажутся чрезмерными, но они проистекали из тех юридических условий, в которых совершался переход к конституционному, правовому образу государственного правления. Конституция России 1906 г. не содержала свободу получения и распространения информации или право на благоприятную окружающую среду, как и многие другие, вытекающие из требований современного права, но лишь по той причине, что в рассматриваемое время эти свободы еще не вошли в юридический обиход. Примечательно, что впервые в подобном масштабе публичные права предоставлялись не отдельным сословиям, а населению в целом, что свидетельствовало о дальнейшем перерастании сословной социальной организации в общегражданскую.

Из тех основополагающих прав, которые вошли в главу 8-ю основных законов, особую значимость в утверждении конституционного режима представляли права политические - свобода печати, собраний и союзов, которые служат выражением только конституционного строя.

Последний не может состояться без независимой прессы, политической оппозиции, партийной конкуренции, независимых профсоюзов и других атрибутов политической свободы. Что касается иных прав человека - социальных, экономических и пр., то, как свидетельствует опыт, в принципе они совместимы с авторитарным правлением, основанном на т.н. буржуазном правопорядке. Применительно к самодержавной России начала текущего столетия вполне уместно было говорить о праве частной собственности, свободе выбора рода занятий, свободе выезда и въезда. Законодательство о политических свободах для своего времени выглядело достаточно прогрессивным. Оно основывалось, в частности, на явочном порядке открытия периодических изданий, а также добровольных обществ и союзов, отсутствии предварительной цензуры.

Разумеется, законодательное закрепление публичных свобод еще не делает их достоянием личности. И все же наличие законодательного механизма использования этих свобод само по себе являлось серьезной гарантией их защищенности, свидетельством готовности властей считаться с их проявлением.

Тем не менее, мы не можем игнорировать практику применения прав и свобод, в процессе которой только и выявляется их достоверность. При этом следует, безусловно, сделать скидку на условия фактической гражданской войны, в которых общество пребывало в течение 2-х лет и которые по понятным причинам делали реализацию политической свободы весьма проблематичной. Если свобода совести и союзов не должна, в принципе, зависеть от политической конъюнктуры, то свобода митингов, уличных шествий, пикетирования и т.п. всегда соизмеряется с общественным и личным благом и в условиях чрезвычайных подлежит вынужденному ограничению.

При всем том, правительству в обращении с политическими правами явно не доставало чувства меры, случаи их нарушения были весьма многочисленны и далеко не всегда оправдывались обстоятельствами времени и места. И все же политическая свобода в России в рассматриваемое время существовала. Об этом свидетельствует хотя бы наличие в государстве легальной политической оппозиции, в том числе непримиримой, имевшей широкий доступ в парламент и органы местного самоуправления, которая могла сложиться только в условиях свободной прессы, свободы собраний, союзов и других компонентов гражданской свободы.

Прежде всего, это парламентская организация, имевшая ясно выраженную двупалатную структуру. Органом национального представительства выступала Государственная Дума, обладавшая несомненной законодательной властью.

Представительность нижней палаты была предопределена думской избирательной формулой, в некоторых, весьма важных, чертах приближалась к характеристике всеобщего избирательного права. Следует учитывать, что в начале века принцип всеобщего избирательного права имел более ограниченное понимание, чем сейчас. Всеобщим полагалось и такое избирательное право, которое не распространялось на женщин, неимущих, новоприбывших, военнослужащих. Репрезентативный характер первых двух Дум вполне подтверждался их национальным, сословным, профессиональным и партийным составом. В психологическом отношении и первая, и последующие Думы вполне точно отражали в своей политике то общественное настроение, которым на текущий момент было проникнуто русское общество.

Законодательная власть разделялась Государственной Думой с Государственным Советом - верхней палатой парламента, причем в законодательных делах Дума обладала первенством по отношению к Госсовету, ее полномочия выглядели более активными: правительственные законопроекты представлялись в Госдуму и только по их одобрению в ней передавались в Госсовет.

В конституционной России монарх занял положение государственного органа, обладавшего дискреционными, но все же, ограниченными полномочиями, лежавшими в сфере исполнения закона. Важно то, что деятельность императора носила в целом подзаконный характер, она должна была сообразовываться с законодательными решениями палат. Царю, правда, принадлежало право издания экстренных актов с силой закона, но акты эти подлежали принятию только во время прекращения занятий Госдумы, в обстоятельствах чрезвычайных, при условии их последующей ратификации палатами. Из области чрезвычайно-указной изымались вопросы, относимые к содержанию основных законов, статуту палат и парламентского избирательного права.

Обособление законодательной функции в России и переход к конституционному правлению вызвали к жизни институт правительства и его главы. Последний формально и фактически обладал единоличной властью, позволяющей ему активно влиять на ход государственных дел. Законодательные нормы, обращенные к председателю Совета Министров, свидетельствовали о том, что речь шла не просто о председательствующем на заседаниях правительства, а о высоком должностном лице, самостоятельной политической фигуре, с которой связывалось разделение властей в государстве.

Преобразованный Совет Министров более не являлся частью администрации монарха. Он конституировался как орган самостоятельной власти, обладавший правом принятия собственных управленческих решений. В государственном обороте Совет Министров выступал от собственного имени, имел свою политическую программу, которая официально докладывалась премьером законодательным палатам.

В то же время положение правительства в думской России испытывало на себе сильное влияние монархического начала, которое в рассматриваемый период еще преобладало над парламентским. Полная кабинетная система, соответствующая европейскому уровню, в России не сложилась. Совет Министров не нес парламентской ответственности - ни судебной, ни политической. Премьер и отдельные министры ответствовали единственно перед императором, обладавшим единоличным и бесконтрольным правом назначения, смещения министров и предания их суду. Полного самоопределения правительства от короны так и не произошло.

Показатели конституционного строя, которые мы выделили в первой главе, в целостном виде присутствовали в государственной организации российского общества образца Манифеста 17 октября 1905 г. и основных законов 23 апреля 1906 г. Этими показателями являлись: права человека, закрепленные в основных законах империи; Государственная Дума - бессословное представительное собрание, формируемое с участием народа; Государственный Совет - преобразованный из Совещания при императоре в самостоятельное от него парламентское учреждение с законодательной властью и выборным началом; глава государства - монарх, полномочия которого более не презюмировались, но точно оговаривались законом; независимый суд, решения которого считались окончательными; местное самоуправление - призванное к разрешению нужд местного значения и в основных чертах организации и деятельности свободное от правительственной власти, правительство - наиболее слабый элемент конституционною строя, сильно зависимый от монарха и в то же время в ряде атрибутов властвования предстающий самостоятельным государственным институтом.

Император становился официальным главой государства с внушительными, но в то же время ограниченными функциональными возможностями, точно и полно очерчиваемыми основным законом, что ставило его в положение официального государственного органа. Его указная деятельность должна была сообразовываться с верховенством законов, составлявших парламентскую прерогативу.

Исполнительная власть разделялась императором с Правительством, которое в ряде своих атрибутов представало самостоятельным от короны политическим учреждением, действующем в автономном государственном режиме. монархия конституционный революционный земский

С точки зрения политической морфологии и проводимой политики думская Россия в основных чертах соответствовала распространенным признакам конституционного государства. Тот строй, который сложился в России благодаря государственным преобразованиям 1905-1907 г.г., несмотря на его незавершенность и условность, в целом можно назвать конституционным.

При этом подчеркивается, что думская Россия была наименее конституционным государством из современных ей. Принципы конституции нашли в ней неполное понимание и выражение. Демократические ресурсы этого государства были весьма ограниченными.

Причины установления конституционного режима коренятся не только в событиях девятьсот пятого года, но и во всей напряженной пореформенной истории России.

Разумеется, думская монархия не являла собой "открытого" общества, основанного на доверии граждан к политическим институтам власти и их сознательном соучастии в государственной политике. Конституционная свобода в ней все же была весьма дозированной. В ней обеспечивалось верховенство закона, но не обеспечивалось верховенство права, как меры социальной справедливости.

В то же время следует учитывать, что политический уклад думской России имел все основания именоваться переходным от авторитарной к правовой государственности. Слабая защищенность конституционных норм, многочисленные остаточные явления самодержавного правления были свойственны всем странам, расставшимся с абсолютизмом.

Формирование конституционного строя России в основных посылках было завершено к 1907 г. Это был, пожалуй, наиболее насыщенный и интенсивный период русской политической истории, потребовавший огромного напряжения и расхода государственных сил. С 12 декабря 1904 г. - времени издания указа о предначертаниях к усовершенствованию государственного порядка - по 1908 г. было издано более 170 нормативно-правовых актов, прямо относящихся к характеристике конституционного строя. Последующие события мало изменили природу государственного властвования в России.

Дуализм, двойственность режима обнаруживалась не только в отсутствии министерской ответственности перед парламентом, но и во всех тех многочисленных законоположениях, которые выдавали преобладание монархического начала над республиканским.

В конституционной России влияние царя на государственную жизнь и нравственное состояние общества было гораздо заметнее влияния парламента, к которому бюрократия испытывала явное недоверие. Верховная власть и высший государственный порядок отождествлялись именно с монархом, а не народным представительством, которое являлось слишком новым институтом, чтобы служить символом режиму. Император обладал не просто законодательной, но государственной инициативой: он формировал государственную волю и намечал государственные мероприятия. Действия парламента носили, главным образом, последующий характер, он одобрял либо отвергал законодательные предложения царя или правительства, зависимого от короны.

С точки зрения исторического развития конституционная монархия рассматривается в качестве переходной формы, постепенно смещаемой в сторону республики. Конституционная монархия довольно гибкая и мобильная форма правления, легко приспосабливаемая к динамике государственной жизни и в принципе вполне соединимая с тем, что называется индустриальным обществом. Наиболее высокие темпы экономического преуспеяния царской России падают именно на конституционный период ее развития.

Библиография

1. История отечественного государства и права / под ред. О. И. Чистякова. - Учебник для бакалавров; 5-е изд. - М.: Юрайт, 2012. - 477 с.

2. Интернет ресурсы

Размещено на Allbest.ru