Для характеристики интерпретации русской прессой событий английской истории XVI-XVII вв. необходимо проанализировать позицию публицистов в оценке движения за реформирование церкви и дальнейшего укрепление протестантизма. XVI в. не был спокойным для Английского королевства. Он был временем перестройки экономики на капиталистический лад, аграрного переворота, географических открытий, основания первых колоний, становлением королевского абсолютизма и охоты на ведьм. Все эти процессы были связаны между собой и двигали друг друга. Такие изменения не могли не вызвать неуверенности в завтрашнем дне у большинства слоев населения. Десятки тысяч крестьян в ходе аграрного переворота теряют средства к существованию, феодальная знать уступает свои позиции новым лордам, среднему и мелкому дворянству, обогатившимся в результате экспроприации крестьян. Изменения в жизненном укладе создали благоприятную почву для распространения суеверий и смены религиозной догмы, которой воспользовался не менее заинтересованный в этом Генрих VIII.

В 1534 году по его инициативе в ходе церковной реформации католическая церковь Англии отделилась от всемирной католической церкви и образовала новую Церковь Англии, англиканскую, во главе с королем. Процесс был временно заторможен попыткой реставрации католицизма при Марии Тюдор (1553-1558), но уже при Елизавете I (1558-1603) связь с римской церковью вновь была разорвана. В то же время, по своей сути, англиканская церковь мало чем отличилась от католической. Папу римского заменил английский король, а латинский язык богослужения - английский.

Это не простое время в истории Англии, в силу своего исторического значения, нашло широкое отражение на страницах периодической печати. Соблюдая хронологию стоит начать с оценки поступка Генриха VIII.

Говоря о Реформации стоит обратить особое внимание на трактовку исторических событий. От того как воспринимать реформирования церкви, с позиции самодурства тирана или как неминуемое следствие развития общества, зависит оценка не только его значения, но и последующего развития Англии.

«Исторический вестник» трактует развод Генриха как событие имевшее большое значение для судьбы династии и страны в целом, положившее начало реформации114, что уже указывает на позицию оценки события как следствия исторического развития. Окончательно убедиться в этом можно после прочтения рецензии В.И. Герье на сочинение англиканского священника Ф. Д. Ли «Исторические очерки реформации»115.

Рецензия этого труда обусловлена тем, что написан он в духе сочувствия к католицизму. Публикация посвящена решению ранее упомянутой дискуссии, что же это - развитие мнений и выражение воли общества, протест против клерикальной безнравственности, развращения духовенства, несущего ко всему прочему это в массы или акт тирании. А также, следует ли признать виновника бескорыстным выразителем Божьей воли.

Теорию «благонамеренного деспотизма» Герье признает непостижимым парадоксом, не выдерживающим критики. И в целом уничижительно высказывается о сочинении, в коем автор называет реформацию «злосчастной, безнравственной революцией», советует ему «побольше потрудиться, дабы оправдать свои слова»116 и признает историческую бесполезность труда, лишенного новых фактов и трактовок, но допускающего исторические неточности и сверхъестественные нелепости, клерикально-наивного в своей сути.

В ходе дискуссии можно заметить и позицию автора обзора: «отторжение от Рима - историческая необходимость, а не каприз тирана»117, и стремление подтолкнуть читателя к этому мнению, посредством скептических высказываний в адрес Ли. Подобная трактовка позволяла рассматривать последующие события как прогрессивное развитие страны.

На приверженность позиции «Исторического Вестника» о том, что именно развитие мысли стало причиной реформации, протеста общества (откуда и название) указывает и критический обзор В.Р. Зотова сочинения Гейссера «История реформации»118.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что «Исторический вестник» и его авторы твердо стояли на оценке реформации как события, имеющего огромное историческое значения для судьбы развития государства, ставшей следствием интеллектуального развития общества, кризиса авторитета церкви, зарождающегося стремления к свободе и равенству. Генрих несмотря на то, что имел свой собственный интерес к укреплению абсолютизма в условиях английской действительности был лишь выразителем воли народа. Что можно увидеть в последующем развитии королевства.

Реформация стала отправной точкой революции. Сохраняя старый порядок под новым именем, она вызвала справедливое негодование общества готового к переменам, жаждущего их. Не случайно, русские публицисты нередко называли их одним именем - «реформация». Кроме того, отделение от римской церкви открыло возможность для развития протестантского учения, главной движущей силы будущих изменений. Реформация положила начало религиозной борьбе протестантов и католиков, продолжавшейся вплоть до революции.

Псевдоним раскрыт по словарю Масанова. Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. М. Т. 1. 1956. С. 425. 118 З-в В. <Зотов В.Р.> История реформации //Исторический вестник. 1882. Т. 8. С. 470-471.

Псевдоним раскрыт по словарю Масанова. Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. М. Т. 1. 1956. С. 130.

Однако, несмотря на объективные причины, побудившие короля обособиться от Рима, личные мотивы сыграли свою роль. Он был женат 6 раз и имел троих детей, так или иначе претендующих на престол. От первой супруги Екатерины Арагонской у него была дочь Мария, от брака с Анной Болейн у него родилась дочь Елизавета, наконец от брака с Джейн Сеймур появился сын Эдуард. И судьба его детей была столь же непостоянна, что и его сердечные симпатии.

«Исторический вестник» уделяет конфликту наследников Генриха VIII, в коем проявились и религиозная борьба большое внимание. В частности, из публикации «Кровавая Мария119» мы видим, как отразилось непостоянство Генриха VIII на его детях.

Детство Марии было счастливым. Она была любимицей отца. Но с момента его развода с Екатериной Арагонской, от нее отворачивается не только он, переключивший внимание на младшую дочь Елизавету, но и кавалеры, сбегающие от потерявшей влияние католички. Она теряет право престолонаследия, сначала в пользу Елизаветы, а после развода с ее матерью, Анной Болейн, в пользу своего брата Эдуарда. Впрочем, под конец жизни Генрих переменил свое решения, возвратив права своим дочерям, но старшинство оставил сыну. Причину жестокости Марии, «тирании ее режима» автор видит в ее детстве. Ее личность формируется в обстановке преследования католиков. Однако «настоящим испытанием» автор признает смерть Эдуарда и ее воцарением. «Проведя четыре года самой несчастной жизни» ожесточенная всеобщей ненавистью и нелюбовью мужа, она умирает.

Публикация является рецензией на работу католического историка Дж. М. Стоун «История Марии I королевы английской», и по замыслу автора должна реабилитировать Марию. Автор обзора дает скептическую характеристику работе, как историческому труду, но признает ее биографическую ценность, точность Стоун в изложении фактов. Подобная оценка связана с расхождением с позицией Стоун, по вопросу оценки личности. Попытка реабилитации Марии не находит поддержки на страницах периодических изданий. Автор обзора указывает на то, что «обелить королеву не удалось»121. Действительно, Стоун удается смягчить оценку личности обстоятельствами жизни королевы. Автор обзора готов согласиться с тем фактом, что Мария была несчастной женщиной, совершавшей ужасы под влиянием неблагоприятных обстоятельств, если под этими обстоятельствами подразумевать ее религию. «Не она была кровава, а религия, заставлявшая ее совершать ужасные поступки»122. Попытка реабилитации Марии не находит поддержки на страницах периодических изданий.

Здесь ярко прослеживается позиция издания по вопросу религиозного противостояния в Англии. Поскольку автор обзора дает оценку не действиям королевы, достойные осуждения, а именно религии. Кроме того, осуждение католицизма можно заметить в скептическом отношении к Стоун, не историк, а «католический историк, коих развелось множество»123. Однако для формирования объективного мнения необходимо рассмотреть и другую сторону конфликта.

Елизавета I, пожалуй, самая популярная фигура страниц «Исторического вестника» и это не удивительно. «После бурной тирании Генриха, клерикализма Марии Тюдор наступает счастливый век Елизаветы»124. Время правления Елизаветы называют Золотым веком Англии. Страна освободилась от своих внутренних и внешних врагов и перешла к развитию своего внутреннего благосостояния. Это время процветания морских сил, английской колонизации, промышленности, торговли, культуры и искусства.

Нельзя сказать, что формирование личности Елизаветы происходило в лучших условиях, нежели ее сестры. В статье В. Пьерсона показано, что она также быстро потеряла благосклонность непостоянного отца. Будучи дочерью Генриха VIII и Анны Болейн она всегда была незаконной правительницей в глазах католиков125.

На страницах «Исторического вестника» помещена рецензия В.И. Герье на сочинении Визенера «Молодость королевы Елизаветы». Герье характеризует работу как, написанный на основе изданных документов «в духе строго научного беспристрастия» труд126. Визенер, по мнению автора обзора, качественно выделяется на фоне историков, «которые заранее знают, что хотят найти в источниках и из массы имеющихся документов берут лишь те, что вписывается в их концепцию»127. Подобный тон повествования позволяет сделать вывод о том, что мнение автора разделяют на страницах журнала. Черты характера Елизаветы, заложенные в детстве, предопределили ряд ключевых государственных решений, которые также нашли отражение в публикации.

Елизавета Визенера предстает не гордой протестанткой, отвергающей любые посягательства на ее веру, а гибкой мудрой женщиной, осознающей опасность, нависшую над ней, пороки которой оправданы теми испытаниями, с которыми ей пришлось столкнуться.

Она родилась 1533 г. через семь месяцев после бракосочетания Генриха VIII и Анны Болейн. А уже в три года, после казни матери, была признана незаконнорожденной. Незнающая родительской любви, выросшая в неблагоприятном окружении, на протяжении первых 25 лет ее жизни она не знала покоя. Ее личность формировалась под гнетом постоянного равнодушия, пренебрежения и оскорблений. После смерти Эдуарда VI, арестованная после падения Иоанна Грей она была спасена лишь вынужденным обращением в католичество. Она была заключена в Тауэр, а вновь призванная ко двору - снова впадает в немилость, отвергая руку графа Савойского. Лишь после смерти Марии Тюдор Елизавета становится свободной128.

Визенер высоко оценивает ее как английскою королеву. Юность, формирование личности под постоянным давлением в обстановке дворцовых интриг предопределили черты ее характера. Она взошла на престол человеком скрытным, вспыльчивым, проницательным, осторожным, властным, волевым и патриотичным.

Политика Елизаветы есть ни что иное как борьба за укрепления протестантизма в двух направлениях: внешнем - борьба с католической Испанией, и внутреннем - противостояние с Марией Стюарт. Если в ситуации с Марией Тюдор религиозную борьбу можно охарактеризовать как противопоставление, поскольку был четкий порядок наследования, они принадлежали одной династии, то в ситуации с Марией Стюарт конфликт переходит в значение противостояния.

Противостояние продлилось более 20 лет и нельзя свести это к личной неприязни или зависти. Это также было проявлением религиозной борьбы в Англии. За Марию, томившуюся в английских тюрьмах, стояло все католичество как в Англии, так и на континенте.

Говоря об оценки личности Марии периодической печатью можно выделить две позиции. Первая выражена в статье английского историка В. Пьерсона, помещенной на страницы «Исторического вестника» без каких- либо комментариев. Статья написана в противовес шиллеровской Марии, как реабилитации ее образа. Автор ссылается на «появившийся новый материал, переработку старых источников», без ссылок на конкретных авторов и источники. Переоценка личности, о которой он говорит, ограничивается его статьей, где приводится трактовка образа Марии, отличающегося от общепризнанной.

Сам факт того, что статья помещена без каких-либо комментариев - это уникальный, единичный случай, поскольку издатель журнала С.Н. Шубинский в концепцию своего детища закладывал совершенно противоположные вещи. Он выступал за развитие мысли, продвижение отечественных историков и литераторов. В печати трудов без комментариев он не видел смысла и старался избегать этого на страницах своего журнала.

Автор раскрывает личность Марии через ее жизненный путь, подводя читателей к спорным моментам ее биографии. Шестилетняя девочка, в момент смерти отца Якова VI и коронации в Шотландии, в условиях недовольной Стюартами аристократией, оказывается не нужной матери, получившей регентство, и отправляется во Францию, к Генриху II и Екатерине Медичи. Там она получает утонченное образование, которым отличается французский двор - музыка, поэзия, танцы. Приятная внешне - автор очень ярко описывает ее «большие глаза, то нежно ласкающие, то сверкающие огнем»129. В 16 лет выходит замуж за французского дофина и вступает на французский престол. Через год, Франциск II умирает. Он характеризуется автором как личность ничтожная: маленький, болезненный, застенчивый. Из любимой Франции Мария вынуждена отправиться в «полуварварскую» Шотландию, ярая католичка, она попадает в протестантский мир. В Шотландии усиливаются религиозные противоречия. Мария, католичка, правнучка английского короля Генриха VII противостояла Елизавете, протестантке, дочери Генриха VIII, признанной католиками незаконной правительницей. Помимо Елизаветы в Шотландии этот «светлый ум, любящее сердце и веселый нрав», встречает обстановка лжи, эгоизма, недоверия, грубости и лукавства130. Ее окружает протестантское общество, которое ее ненавидит. Причем в концепции автора они выглядят агрессивными самодурами, а она - желающей компромисса, но не находящей понимания женщиной. Более того, по словам автора, она не имела претензий на престол и готова была безропотно ждать естественной смерти Елизаветы131.

Это единственная публикация, где Елизавете дается отрицательная оценка. Она, на фоне противостояния двух религий, предстает ревностной, завистливой, неуверенной в себе132. Но стоит отметить, что у Пьерсона, несмотря на достаточно подробную характеристику окружения героини, положительной оценки удостоилась только Мария.

Пьерсон подчеркивал, что Мария хотела лишь свободу вероисповедания католикам и возвращения церковного имущества133. Но, оказавшись среди враждебного окружения, становится жертвой обстоятельств. Поступок, который традиционно ставили ей в вину - участие в убийстве второго мужа, был совершен под давлением аристократии, в страхе за собственную жизнь134.

Вырываясь из этого заточения она в поиске защиты возвращается в Англию, где ее судьба была решена. Волею Елизаветы Мария пробыла девятнадцать лет в заточении, а позже казнена.

Вторая оценка личности Марии превалирует на страницах периодических изданий. В частности, детство, характеризующееся Пьерсоном как, начало тяжелейших испытаний, период непонимания и одиночества, в статье В.И. Герье характеризуется как период «увлечений и удовольствий французского двора»135.

В рецензии Герье на работу Гедеки, выделяющуюся в ряде других подобных, по его мнению, своей беспристрастностью, отсутствию преувеличений и влияния тенденциозных сочинений,136 жизнь Марии предстает следствием ее политических амбиций. Сочинение, следуя позиции Ранке, признает Марию виновной в соучастии в убийстве мужа, но при этом сохраняет гуманистическую точку зрения отражающую ряд обстоятельств, смягчающих ее поступок - притворство, своеволие, гордость137. Разжигаемая поборниками католического фанатизма, она пошла на преступную связь с Ботвелем. После участия в убийстве мужа она была неразрывно связана с ним, а после его падения судьба ее была решена.

Этой позиции придерживается и автор рецензии на труд М. Юма. Он замечает, что, хотя Юм и старается раскрыть жизнь Марии, не осуждая её он все равно признает её виновной в участии в убийстве мужа. Впрочем, оправдывая её тем, что в те времена убийство не считалось таким уж преступлениям, напротив оно было естественно следствием обычаев того времени138.

В оценке ее судьбы Юм придерживается позиции, согласно которой причина ее политических недостатков в слабости её характера в действиях с противниками более сильными чем она, т.е. Елизаветы и Екатерины Медичи. Его главная цель заключается в исследовании политического элемента во всех историях любви Марии, что и привлекает внимание русских публицистов, поскольку «ни один автор прежде не выражал так ясно политического влияния

Европы на разновидные любовные похождения шотландской королевой»139. Казнь Марии признается публицистами большой ошибкой английской политики.

Не осталась без внимания и личная жизнь Елизаветы. В статье В. В. Чуйко140 раскрывается трагичная история ее взаимоотношений с графом Эссексом. Эссекс признается официальным любовников Елизаветы, храбрым, красивым, но легкомысленным, горячим и самонадеянным настолько, что вступает в открытое противостояние с королевой, позволяет себе колкости и оскорбления в ее адрес141. И предпринимает попытку государственного переворота.

Эссекс был отстранен от государственных дел и отлучен от двора. Королева, знающая о планах Эссекса захватить дворец и Тауэр, позаботилась об укреплении зданий. Восстание было подавлено, а лорд Эссекс арестован и казнен142.

Статья «Исторического вестника» наглядно иллюстрирует жизненный выбор любого монарха, выбор между долгом и личными интересами. Елизавета в условиях этого выбора проявила себя как английская королева. В конечном итоге, граф был казнен за попытку мятежа. Однако, выбор этот был неоднозначным. Согласно публикации, перед разрывом Елизавета дала Эссексу кольцо, как символ ее вечной поддержки. Граф не просто его сохранил, он просил у нее этой поддержки, ожидающий своей казни, но просьба не дошла до королевы, поскольку графиня Нотемген оставила кольцо себе. Елизавета скончалась вскоре после того как узнала правду143.

Публикация Чуйко не противоречила общепринятой концепции в оценке личности Елизаветы, но охарактеризовала ее не только как государственного деятеля, но и как женщину.

Иначе оценивается личность Елизаветы в анонимной рецензии на книгу Юма, где ее любовные похождение трактуются как политическая игра. Вечная кокетка, «играющая красавицу для реализации своих политических целей». Тем не менее, ее государственная деятельность признавалась положительной. Выдвигая на первый план интересы своей страны, она проявила себя как грамотный правитель. Те личностные качества, которые проявлялись в частной жизни и могли быть названы отрицательными (легкомыслие, двуличие, неискренность), в этом ключе трактуются, как преданность Родине и ее политическим задачам144.

Исходя из упомянутых публикаций видно, что в одном из наиболее ярких проявлений религиозной борьбы - противостоянии Марии Стюарт и Елизаветы Тюдор русская периодика стоит на стороне протестантов. Однако, религиозный аспект остается не раскрытым. Публицисты неоднократно взывают к рассмотрению конфликта с социальной стороны, поэтому можно сделать вывод о том, что религиозную борьбу католиков и протестантов они воспринимали как прогрессивное движения в интересах общества.

Исходя из этого интересна статья Э. Маркса, характеризующая Англию глазами немецких путешественников145. Работа основана на дневниках, письмах представителей различных слоев населения. Путешественники отмечали, что заставшая их там религиозная и политическая борьба находится в гармонии с английский менталитетом. «Народ этот независим, свободолюбив и полон энергии. Англичане не выносят никакого рабства и от природы склонны к возмущениям»146. Законодательство сурово, но это не страшит их перед разбоями, памфлетной деятельностью, поскольку они горды своей свободой.

Маркс характеризует обстановку английского двора как индифферентную религии. Это момент апогея свободолюбия, которое в силу политических обстоятельств не сдерживалась религиозными чувствами147.

Кроме того, в публикации освящена история развития пуританского движения, как проявления религиозной борьбы. Эпоха Елизаветы признается автором наивысшей точкой развития свободного духа англичан148. В последствие, пуританизм наложил свой отпечаток на менталитет англичан.

Влияние пуритан к началу XVII в. усиливается. В 90-е годы XVI в. парламент становится более влиятельным, поскольку войны требовали денежных субсидий. Растет и недовольство, вызванное торговыми монополиями. Некогда благоприятная для экономики страны мера становиться способом поощрения своих фаворитов, что вызывает справедливое негодование парламента. В 1602 году Елизавета идет на уступки парламенту в интересах джентри, сыгравшие важную роль в будущей революции, наравне с зажиточными крестьянами, арендаторами и торговым сословием.

Несмотря на молодость англиканской религии она плотно вошла в мировоззрение англичан, была догматически обоснована и легитимна. Но с укреплением англиканства крепла и оппозиция. Это было связано с условиями времени - шла борьба с нарастающей контрреформацией. Радикальные реформаторы требовали полного разрыва с папством. Любая аналогия англиканства и католичества свидетельствовало для них о необходимости церковной реорганизации.

Оппозиция назревала из-за расхождения идеологических установок. Англиканская система была монархической, протестантская же - аристократической, она основывалась на самоуправлении общин, участию мирян в жизни государства, влиянии церкви на общество. Королевская власть не могла разделить этих идей, но парламент мог. Наряду с этим развивалось и более радикальное течение - самоуправляемые общины, отрицающие любую церковную организацию - индепенденты.

Маркс считал их плодом роста религиозных чувств. Поскольку, не смотря на светский характер жизни аристократии, народная масса оставалась религиозной149. Высшие слои продолжали господствовать, но не имели влияния на остальные категории населения, оказывались в изоляции. Но все это проявилось уже после смерти Елизаветы.

Однако необходимость перемен ощущалась. В рецензии А.М. Ловягина на сочинение Р. Грина Англия Тюдоров предстает как страна, где парламентская жизнь почти прекратилась, свобода личности, благодаря системе шпионства и арестов, почти исчезла, правосудия было отнято у народа, налоги налагались по личному произволу и путем принудительных мер150. В изображении разгневанной Елизаветы можно усмотреть аллегорию к императору, прямое обращение о необходимости дарования обществу свободы, дабы избежать революции.

Таким образом, очевидно, что в религиозной борьбе XVI в. в Англии русские публицисты последовательно придерживались мнения о обусловленности процесса внутренним развитием государства.

«Протестанты» в лице Генриха VIII и Елизаветы I получают положительную оценку даже в исторически спорных ситуациях. Реформация признается отправной точкой революции.

§ 2. От диктатуры Оливера Кромвеля к монархии Вильгельма Оранского.