Придворное общество Франции по мемуарам герцога Сен-Симона

Жизненный путь герцога Сен-Симона. "Мемуары" Сен-Симона как творческий итог его жизни. Характеристика "Мемуаров" и история их создания. Придворное общество в видении Сен-Симона. Смерть Людовика как промежуточный "финиш" в "Мемуарах" герцога Сен-Симона.

Рубрика История и исторические личности
Вид курсовая работа
Язык русский
Дата добавления 05.11.2010
Размер файла 132,8 K

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

3.1 Анализ придворного общества

"- А разве у вас при дворе нет должности шута? Ну, такого специального полезного идиота, который крутится под ногами, порет чушь и корчит рожи.

Идиотов-то у меня при дворе сколько угодно, - признался Король. - Но специальной должности нет. Официально у этих господ совсем иные звания."

Макс Фрай "Чуб земли"

Приступая к анализу придворного общества по материалу источника, сначала следует обозначить примерный план, которого будем стараться придерживаться дабы максимально понять и описать это самое общество глазами Сен-Симона:

А) Людовик XIV глазами автора

Б) Общая картина двора до и после Людовика XIV

В) Внешняя атрибутика (сервировка, этикет, свадьбы, обстановка, интерьеры, экипажи, одежда, "путешествия" и "выходы в свет" и т.п.)

Г) Смена поколений, борьба за власть

Что ж, на этом и остановимся в рамках данной исследовательской работы, оставив самое сладкое и точное на волю более искушенным исследователям и плавно перейдём к анализу вышеупомянутых пунктов, общей картиной которых и является в итоге общество Сен-Симона.

А) Людовик XIV глазами автора

Власть - страшный наркотик,

всегда порабощающий человека,

склонного к этому виду наркомании.

(с) Народный фольклор.

Что за характеристика придворного общества без лавной фигуры всего цирка - короля? Да, Людовик XIV был истинным знатоком своего дела - будь в то время во Франции премия "Оскар", то он заработал бы ни одну статуэтку. Но не будем как преувеличивать его возможностей, поддакивая многочисленно прославляющей литературе данную личность, так и преуменьшать, уподобляясь Сен-Симону хотя бы потому, что именно король разгадал этого "гениального" автора как человека и личность, что является огромным плюсом к характеристике Людовика.

Обратимся ненадолго к самому Людовику и истории. Лично он начал править лишь после кончины Мазарини, чего с нетерпением ждал и, когда "момент настал", рьяно приступил к выполнению и достижению своих целей.

С первых дней стало ясно, как белый день: никто не думает о пользе государства, о его чести и целях - всем отныне заправляет король в лишь одному ему выгодных интересах. Он сам желал быть своим первым министром, дабы держать всю страну на коротком поводке (прозорливый малый, что сказать). Теперь стало ещё яснее, почему именно Людовик - центральный персонаж "мемуаров" (помимо его королевского статуса), по-другому и быть не могло.

Людовик XIV - рычаг. Педаль привода швейной машинки. Тем более не удивительно, что с ним безмолвно соглашались, трепетали и всячески старались угодить, что поднимало эго короля на доселе невиданные вершины. Сен-Симон отзывается о главе государства с не вызывающей удивления фразой о том, что он "родился с умом не более, чем посредственным", но прибавляет "с умом, способным развиваться и изощряться" Сен-Симон. Мемуары 1969-1701. - М.: Наука Ладомир, 2007., что является попыткой уколоть героя своих "мемуаров" при каждой возможности - ах, без этого Сен-Симон не Сен-Симон. Ей Богу.

Подробно рассматривая болезнь, а затем и смерть короля, автор, уже с лёгкой на тот момент, душой, критически раздирает личность Людовика и период его царствования. Он крайне враждебен автору, что является, несомненно, отпечатком "бурной" молодости. Да и вообще, стоило лишь Луи признать, что все его проблемы - детские травмы, как мир стал бы для него цвета радуги. Но, видимо, не в этой жизни.

Просто давайте признаем - Людовик XIV совершил много ошибок, причиной чему и его личностные качества, и чрезмерное тщеславие, которое так роднит его с Луи, и переоценка своих способностей, но не будем забывать и о его добросовестности по отношению к своим обязанностям, здравомыслии по отношению к ним и способности царствовать, что дано не каждому.

Как идеолог аристократии Сен-Симон мечтает о короле-аристократе, которого он противопоставляет Людовику XIV - "королю буржуазии"Там же, Т.1., стр. 36. Стиль Людовика XIV становиться классическим выражением политики деспотизма внутри Франции, и вне её - в Европе. Там же, Т.1., стр.38

Королём король, как пишет Луи, стал "чуть ли не с колыбели" (т.е. родился он в 1638 и вступил на престол в 1643 году) Там же, Т.1., стр.67. Он боялся ума и одарённости, возвышенных чувств даже у своих полководцев, хотя тут надо было бы наоборот благодарить судьбу за подарок - такие качества вообще в людях редкость, а в то время во Франции - пару процентов из ста, как минимум. Но мы никогда не увидим иголку в стоге сена и не поймём своего счастья, если смотрим не под ноги, а куда-то в сторону - так же и Людовик: "Если пересмотреть всех, кто окружал короля, с тех пор как ему стали подозрительны ум и достоинства людей, то найдётся очень немного придворных, у которых ум не стал бы препятствием к милостям короля" Там же, Т.1., стр.92, исключением были лишь приближённые к королю люди, выбранные до его непосредственного вступление во власть - т.е. не им самим, естественно. И король, как маленький ребёнок, до последнего прятался за чужими решениями и боялся выдуманных страхов (монстры под кроватями переросли в манию преследования и подозрительность). Таких было не много, к примеру - де Вивонн, герцог де Люд и пр.

Тема ума по отношению и в отношении короля у Сен-Симона вообще занимает приличное количество места - практически целая глава, в течение которой он, от момента к моменту, много раз возвращается к самой забавной и глупой слабости короля - боязни и не любви к уму: "Его утомило превосходство ума и достоинств его прежних министров, прежних полководцев, этой немногочисленной породы весьма одарённых фаворитов" Там же, Т.1. , стр.94 и причиною было желание короля властвовать и первенствовать во всём, во всех областях, даже в которых лучше было бы отдать первенство специалисту. Он чувствовал, что не мог достигнуть этого превосходства, стоя рядом с умным и знающих человеком и этого было для него более, чем достаточно. На лицо самый распространенный психиатрический случай неуверенности в себе, утверждения за счёт других, травмами в детском возрасте и потребностью в самоутверждении за счёт удаления других от силы и власти. Лечиться было надо, а не в игры играть.

Это представляло из себя "безграничную власть, которая могла делать всё, что захочет, и слишком часто хотела всё, что могла, не наталкиваясь никогда на сопротивление" Там же, Т.1. , стр.101 - и это классический пример золотой молодёжи в рамках изучаемого времени, переоценка своих возможностей и постоянное ношение розовых очков вне зависимости от погоды. Чего не хватало королю по-настоящему? Отцовского толстого ремня с железной пряжкой, всё просто.

Король любил воздух. Физические упражнения, игру в мяч и охоту, отличался в танцах, "ему нравились породистые лягавые собаки, и он держал их по насколько штук в своих кабинетах и имел обыкновение сам кормить их, чтобы приручить к себе" Там же., Т.1., стр.124, всё это мы не один раз ещё встретим на страницах "мемуарах".

Первое вступление его в свет совпало с эпохой, богатой всевозможными выдающимися людьми. Волнения, так бурно потрясавшие государство внутри и извне со времени смерти Людовика XIII, образовали при дворе многочисленное общество ловких прославленных личностей и хитрых царедворцев которых король собирал вокруг себя как коллекцию редких монет или марок. "Можно сказать, - он был как бы создан для этого величия, и его рост, и осанка, изящество, красота, а позднее представительный вид, сменивший красоту, всё выделяло его среди остальных до самой его смерти, как царя пчел" Там же, Т.2., стр.60. Отсюда следует вопрос - что бы было с Людовиком родись он простым человеком? И этот вопрос предусмотрел Сен-Симон, продолжая своё повествование: "Родись он простым смертным, он проявил бы ту же склонность к празднествам, удовольствиям, галантным приключениям и беспутным любовным похождениям. Следует признать короля более достоянным сожаления, чем порицания, за то, что он так отдавался любви, и заслуживающим похвалы за то, что временами он умел отрываться от неё ради славы" Там же, Т.2., стр.61. Но так ли это было на самом деле, так ли король отдавался любви и была ли это любовь в том самом понимании, которое люди испокон веков вкладывали в это слово? Не думаю. Десятки женщин, множество побочных сыновей, угодливость и 24/7 работающий принцип короля-серцееда убивает веру в искренние чувства короля по отношению к кому-либо ни было в его жизни. Это даже смешно и как-то ну совсем не по-королевски, не по-взрослому. Не имея любви родительской Людовик искал её везде, где только мог, и находил, что не удивительно. Но внутри него всё время, до самой его смерти сидел маленький мальчик, который так и не получил в жизни самого главного - родительского признания и маломальского детства. С самого раннего возраста заведомо став однажды королём он остался им до конца дней, не зная другой жизни и даже мысли не имея о чем-то отличном.

И в процессе чтения мы снова натыкаемся на тему ума, которая Сен-Симону не даёт покоя, теперь уже по отношению к самому властителю: "Надобно сказать ещё раз: ум короля был ниже среднего, но обладал большой способностью к совершенствованию. Король любил славу, требовал порядка и системы. По природе он был благоразумным. Умеренным, скрытным и хорошо владел своими чувствами и языком" и далее следует один из моих любимых моментов "мемуаров" - "Можно ли поверить, что он родился добрым и справедливым? Бог достаточно одарил его для того, чтобы он стал хорошим, может быть даже до известной степени великим. Королём всё зло пришло к нему извне. Ребёнком он был так заброшен, что никто не осмеливался приблизиться к его комнатам. Он часто с горечью вспоминал об этом времени и даже рассказывал, как однажды его нашли в бассейне, куда он упал в саду Палэрояльского дворца в Париже, где тогда находился двор" Там же, Т.2., стр.69 - комментарии тут излишни, стоит только обратить внимание на местоположения двора до его переезда в Версаль, что очень важно для исследуемой темы. Теперь-то мы наглядно видим, откуда пошли все эти привычки, страхи, пристрастия и многое другое. Детство. Всё идёт из детства, дорогие мои.

Хотелось бы ещё раз отметить меткость и точность характеристик Сен-Симона. Ему присуще порывистость повествования и лаконичность. краткость, но тем не менее местами он даёт настолько изощрённые характеристики и подмечает такие стороны характера. не только Людовика, но и других персонажей, что невольно задаёшься вопросом: а ту ли стезю выбрал для себя мемуарист, не ошибся ли с призванием? Роль психолога была бы ему очень даже по силам.

Всё своё детство Людовик был очень зависим от внешних обстоятельств и окружения. Его научили лишь читать и писать, что крайне странно для будущего короля, так что он был большим невеждой и не знал ничего общепринятого о жизни государства, людей, делопроизводства и т.д.; а отсюда - и грубые ошибки в первые годы царствования, которые не будут здесь упоминаться, но могут быть прочитаны в главе о характере Людовика XIV. Вопрос образования Людовика XIV крайне интересен и необычен, потому что фигура короля, а точнее - короля-солнца, как он себя позиционировал, должна была отвечать определённым критериям в государстве, а рассуждая логично - критериям весьма и весьма высоки, раз уж ставить себя во главе всего. Но почему же тогда фигура столь могущественная и высокая оказывается не столь развитой и искушенной? Ошибки родителей? Скорее всего они уже тут не причём - человек, желающий развиваться найдет способы и выходы, но данная ситуация вводит в ступор и просто не понятно как такое могло произойти, что король умел и был научен столь малому. Мы не будем строить догадки о том, был ли он мелкой пешкой в больших руках, лишь заметим, что факт необразованности первого человека государства как минимум является странным. а как максимум, да и просто как факт - неприемлемым. Но, видимо, Людовику это не особо мешало, что говорит и, в принципе, рисует красочную картину не только общества, но и всей Франции того времени, которая управлялась человеком, умевшим лишь читать и писать. Хотя не спорю, жизнь учит и со временем так или иначе ты научишься хоть чему-нибудь, лишь с тем отличаем, что ты - король, а это факт. И это уже даже не ошибки учителей.

Многие почему-то думают, что король любил старинную знать и не терпел сравнения с ней кого-либо другого. По словам Сен-Симона - это сущая ложь: "Антипатия, которую он питал к благородству чувств, и слабость его к министрам, ненавидевшим и уничтожившим ради личного возвышения всех, кто был тем, чем они не были и не могли быть, внушили ему столь сильное охлаждение к людям знатного происхождения. Он боялся родовитого так же, как боялся ума, и если эти качества соединялись в одном и том же лице и король знал об этом, карьера этого человека была кончена" Там же, Т.2., стр.70 - о чём говорит нам этот великолепно-написанный пассаж человека, убитого завистью и горем в свете несостоявшегося будущего, Сен-Симона? Да всё о том же - о бесхребетности короля. О подверженности чужому влиянию, о неумении отстаивать свою точку зрения и лишь взамен топать ножками и кричать о своих желаниях. Воспитание вроде бы должно было быть королевским, а получилось, будто бы он жил в детском доме и сам с собой играл в куличики всю жизнь, как в случае и с вышеописанным образованием.

Людовик был частью огромного механизма, но надо понимать и смотреть на вещи реально - за его спиной стояли сотни других шестерёнок, без которых он бы просто заглох. "Он чувствовал, что в его распоряжении недостаточно милостей для того, чтобы производить впечатление непрерывно. Поэтому он заменил действительные милости воображаемыми, вызывая зависть, оказывая мелкие предпочтения, которые благодаря своей изобретательности отыскивал всякий день, можно даже сказать - всякую минуту... Одним из таких знаков отличия было право держать подсвечник при раздевании короля, (королевский церемониал отхода к сну был публичной церемонией) право, которое он предоставлял каждый вечер после молитвы кому-нибудь из самых высокопоставленных лиц, громко называя его имя. Еще одним изобретением того же рода был кафтан, даруемый по грамоте... Государственный секретарь, ведавший делами королевского двора, выдавал патент на такой кафтан, и никто другой не имел права его надеть" См. там же.. Но, как и каждый возвеличивающий себя механизм, он не понимал, что его удаление не повредит основы и лишь будет резать глаз неприглядностью нового внешнего облика, но некому было поднимать веки Людовика, а поэтому он так и остался слеп к действительному положению вещей.

Сен-Симон был неравнодушен к славе, а кем являлся король? Именно, самым что ни на есть её воплощением. А что делает ребёнок, когда ему нравиться игрушка, но её у него нет? Завидует и ищет ей замену, а если есть возможность - пытается отобрать. К сен-симоновскому сожалению, этот номер не прошёл, но горечь во рту осталась. Звёзды, на которые мы ориентируемся, всегда светят ярче и кажутся прекраснее. но мы никак не можем уяснить, что это - лишь отблески, ибо на деле они погасли уже давным-давно и мы видим лишь иллюзию, которой позволяем себя обманывать. Как говориться, народ, который может быть спасен лишь одним человеком. заслуживает кнута.

Личная слава, личное достоинство для Людовика XIV были связаны с властью и благополучием государства самым тесным образом, пускай это и не бросалось в глаза так явно. Воля к власти - это стремление от чувства неполноценности к богоподобному превосходству. В решении государственных вопросов он всегда придерживался нескольких общих принципов - ответственность перед Богом (именно ответственность в истинном её пониманию, а не наигранное раболепие Луи), высокая королевская решительность и оценивание своих возможностей беспристрастно. Но и к этому можно отнестись крайне критически, как и следует относиться к произведениям такого рода, ведь какая может быть "высокая королевская решительность" при отсутствии знаний и банальной невозможности принимать решения самостоятельно? Думаю, это был букет цветов, дарованный Сен-Симоном Людовику дабы хоть как-то сделать углы меж ними менее острыми.

"Министры, генералы, фаворитки, придворные очень скоро после того, как он стал властелином, подметили, что тщеславие было в нём гораздо сильней, чем подлинная любовь к славе. Они стали восхвалят его и этим избаловали. " Там же, Т.2., стр.70 Преклонение и восхваление вообще было неотъемлемой чертой и характеристикой придворной жизни - без этого невозможно себе представить ни дня жизни при дворе. Такими способами заполучались должности, так пробивались люди в "свет", только так и никак более проводили свой досуг большинство членов этого "общества". Хотя что можно было ещё ожидать от этих высокоинтеллектуальных людей? Соревнование в "любезности" было даже большей забавой, чем остроумие. Коллекция похвал была столь обширна, что ни разу не произносилась повторно. Преклонение и восхваление стали сами по себе в каком-то роде ритуалами и, позволю себе заявить, частью этикета наряду с правами великих входов, занятиями тех или иных стульев, сниманий шляп и подаваний дамам ручки. Они даже перестали так явно показывать истинное отношение и положение вещей и всё чаще стали в более скрытной форме поддевать и унижать собеседника или восхваляемое лицо. Чтобы унизить Людовика было достаточно похвалить его гибкий и великолепный ум и чуткую душу - все всё поняли, кроме счастливого лица Короля.

"Его ум, от природы направленный на мелочи, с собой охотою останавливался на всякого рода подробностях. Он всегда считал, что может чему-нибудь научить людей, знавших гораздо больше него. " Там же, Т.2., стр.71 Но самое смешное - на это уходила уйма времени. Занимало это короля так, что он забывал обо всём на свете, а лучше бы было выучить алфавит и таблицу умножения. "С удивительной лёгкостью и самодовольством он приписывал всё себе и верил, что он в самом деле таков, каким его изображали, обращаясь к нему. Отсюда его пристрастие к парадам, которое он довёл до того, что враги прозвали его "королем парадов"; отсюда его пристрастие к осаде городов, при которой можно было проявить дешёвую храбрость. " Там же. Ну конечно - же Сен-Симон и тут богат на характеристики человека, который пнул его. Всегда легко осуждать того, кем ты никогда не будешь являться и даже не сможешь попробовать. Но согласимся - недостаток в обучении не пошёл Людовику на пользу, всю жизнь отыгрываясь на нём. Я бы назвала его человеком недалёкого ума, но, боюсь, меня четвертуют за непотребное отношение к королю. Людовик любил слушать о похвалах в свой адрес, о своей превосходной осанке и красивом наряде, заслугах при государстве и просто в жизни (хотя какие уж там заслуги), он выставлял на показ свои "Дарования", любил голодать, дабы подчеркнуть свою стойкость телом и духом, а любовниц своих он часами занимал рассказами о походах и войсках (что женщинам жутко "интересно" слушать!).

А на тщеславии короля превосходно умели играть министры, продвигавшиеся по карьерной лестнице и влиявшие на мнение короля и его поступки. Пошептать на ушко любил каждый, а каждого пятого король слушал и одобрял. Таким образом, секретари и министры скинули свои чиновничьи мантии. Затем черную одежду, а после и простую и скромную и начали одеваться как люди самого знатного происхождения. А в целом никто вроде бы и не заметил такого незначительного изменения. У граждан отбирались воинские почести, а это считалось нормальным или не замечалось. Отсюда - возросшая по предела личная власть министров, которые в последствии стали пренебрегать даже приказаниями короля - что ж, за что боролись на то и напоролись. Глупость никогда не была высшим благом, а отсутствие ума - тем более. Как бы ни враждовали между собою министры и чиновники и прочие "кадровики", общие интересы тесно связывали их друг с другом, о котором не будет говорить вслух, ибо и так понятно. Хотя очень забавное обстоятельство существует в связи с занятием министерского поста: "От занятия министерского поста был далек всякий, кто принёс бы на этот пост нечто своё собственное, чего король не мог ни уничтожить, ни сохранить" Там же, Т.2., стр.74 по причине опасности для короля такого "мозгового центра. Хотя по самой сути управления государством новшества, играющие на руку ему, должны лишь приветствоваться и поощряться - так что там у нас про любовь короля к государству?

Очень "хорошо" и красиво Сен-Симон делает мини-итог Людовику, его личности и фигуре: "Есть полное основание слезно оплакивать весь ужас воспитания, которое направлен было исключительно на то, чтобы задушить ум (опять проехался по ахиллесовой пяте короля!) и чувства этого государя, вот почему надо проклинать отвратительный яд лести, которая обоготворяла его в самом лоне христианства, и жестокую политику министров, которые ради собственного великолепия, могущества и богатства ограждали его от окружающих, опьяняли его властью, величием, славой до такой степени, что извратили его. Жертвами этого стали он сам и его государство" Там же, Т.2. стр.76. Как ещё замечает автор, у короля даже не было страха перед Дьяволом, что более красноречиво описывает его личность! А вообще, более красочного пассажа о личности короля и не найти во всём этом "произведении". Не будите спящую власть, ибо дурость, помноженная на неисполнительность её, непредсказуема.

Тема страха перед Дьяволом получает у Сен-Симона особое освещение в повествовании о Маркизе де Монтеспан, у которой страх перед Дьяволом сочетался с неискоренённой манерой держать себя на царственный вид, которую она присвоила себе во времена фавора. "Все настолько привыкли к этому и никто не роптал". Там же, Т.1., стр.227 Как это относиться к придворному обществу? Это имеет наипрямейшую с ним связь, ибо тема Дьявола в XVIII веке мотивировала поступки многих и "исподлобья" главенствовала и при дворе. Хотя и не всеми, как мы можем видеть. Но главное - она не властвовала над королём. по крайней мере на первых порах, который имел собственных священников и был постоянным посетителем месс, но Дьявола отрицал как такового. Может быть от недостатка воспитания? Или же образования? Как по мне, так это отрицание Дьявола связано с божественным толкованием самого себя, "король-солнце" выше всех, выше Бога и Дьявола, куда уж там. Выше только…а выше уже ничего и нет. если призадуматься!

Но далее мы опять видим динамику развития личности короля: "Король стал набожен", но Сен-Симон осаждает читателя, только начавшего было улыбаться и радоваться за короля: "но набожность его вытекала из крайнего невежества. К набожности присоединились политические соображения". Там же, Т.1., стр.114 Король с начало был для нас вроде как потерян, но Сен-Симон делает как нам реверанс, так и самому королю, вспоминая мимоходом, что нет же, верил король во что-то высшее, не зря же он практически дневал и ночевал на мессах, пропуская их в последствии лишь по болезни. Но так ли была искренне его вера, или она более походила на его чувства "любви", о котором мы говорили выше? Если исходить из умственного развития короля - вполне можно заявить что верил он искренне, ибо самая фанатичная вера происходит от не совсем развитого ума. Но это так же могла быть дань времени. происки любимой церкви и влияние побочных личностей. В целом, много нюансов "за" и "против" искренности его душевных порывов, но одно нужно заметить точно - чему бы не был привержен король и к чему бы его не привлекали, быстро он охладевал к тому или иному занятию, даже Дьявол в последствии стал для него просто словом, что не удивительно - он же солнце.

Король был прекрасным наездником и обожал охоту, что так же стало частью придворной жизни с его подачи. "Страстно любил всякого рода пышность при своём дворе, особенно в торжественных случаях". Там же, Т.1., стр.241 Он при любом моменте танцевал, ценил театр и придворные праздники, но, к сожалению, у него отсутствовали достоинства солдата и военачальника, хотя в ситуациях, связанных с опасностью для его личности, он выказывал замечательное бесстрашие.

Сен-Симон дал ещё одну, а скорее - очередную великолепную характеристику короля в одной из глав: "Как я был прав в своём давнишнем мнении, что король никого не любит и не считается ни с кем, и сам для себя является последней целью существования" Там же, Т.2., стр.48 по отношению к смертям при дворе, о которых мы поговорим чуть позже. И хотя мы уже знали, откуда исходить корень всего зла автора и всё же каждый раз, видя такого рода характеристику, невольно удивляешься, как может быть в человеке столько злобы. Вроде бы не от хорошей жизни, скажете вы, но она у него не была такой уж плохой, по сравнению с жизнью остальных в государстве. Но своя ноша не тянет и всегда хорошо там, где нас нет, а точнее - все хуже тех, кто не мы.

"Обладая большей светскостью, чем умом, и никакой начитанностью, хотя широко и точно знакомый с историей знатных домов, их генеалогии и родственных связей, он не способен был ни на что" Там же, Т.2., стр.297- так характеризует Сен-Симон герцога Орлеанского и в этой характеристике так много от короля, что даже страшно становиться (кроме истории, конечно). Глаза красивые, умные, вдумчивые, одного не хватает…

По словам Сен-Симона, король всю жизнь ограждал себя в делах от всего света, особенно в делах религиозных, он кичился всего более тем, "что управляет совершенно самостоятельно" Там же, Т.2., стр.147, но на деле всё обстояло совсем не так - он был под каблуком у госпожи де Ментенон, царствование которой было полно "постоянных ухищрений, а царствование короля - постоянных обманов" Там же, стр.157 - в принципе, они стояли друг друга. Король думал, что всё находиться в его единоличной власти и его распоряжении, "между тем как в действительности он распоряжался только ничтожной частью всех дел, и то случайно, за теми исключениями, когда ему приходила фантазия непременно назначить кого-нибудь" Там же, стр.161 или же другие мусли того же рода, что являлось ещё одни доказательством власти госпожи де Ментенон, которая во внутренней жизни двора пользовалась всеми преимуществами королевы - "таковы были обращения к ней, право сидеть в кресле в присутствии короля" и кого бы-то ни было Там же, стр.167. Сен-Симон замечает, что она следила за каждым шагом Людовика и особенно большое значение придавала его врачам. Сен-Симон, упорно подвергавший критике Людовика XIV и его близких, считал Ментенон женщиной "амбициозной, ненасытной и скрытной", стремившейся все захватить, все взять в свои руки: дела государства и церкви, выбор генералов и адмиралов, назначения епископов, послов и придворных. Сен-Симон называл Ментенон интриганкой, любыми средствами добивавшейся влияния не только на короля, но и на его брата, на наследника престола, на других членов королевской семьи. Идеал Ментенон - всеобщее обожание ее персоны. "Все хорошо, если это связано с ней; все отвергается, если делается без нее. Люди, дела, назначения, правосудие, помилования, религия - все без исключения в ее руках; король и государство являются ее жертвами". Эти слова Сен-Симон дополнил выводом: "В одном только она не изменяла себе: в страсти к господству и властвованию".

Теперь мы видим Людовика XIV совсем в другом свете - как ребёнка, которого посадили играть с машинками, сказав, что это игры взрослых. Он искренне верил в свою власть, в силу своего слова и в самого себя, покуда за его спиной вершились судьбы людей и государства: "Король действительно так всю жизнь и держал себя с министрами, они всегда управляли им, даже самые молодые и непосредственные, - и вместе с тем он всегда остерегался, как бы ни попасть в такое положение, и был вполне уверен, что ему удалось его избежать" Там же, стр.165. Вы говорите, что выбирать надо из двух зол?! Тоже мне - ассортимент! Я король и буду делать что захочу! - вот как надо было играть в такие игры.

Параллельно с анализированием личности короля перейдём ко двору, не отрываясь и от "солнца": двор служил королю инструментом контроля над мощной и влиятельной частью дворянства, "великих" страны, которые могли в своих провинциях мобилизовать значительные силы. Это высшее дворянство различными методами, в том числе раздачей прибыльных доходных мест и пепсин, привлекалось ко двору, где оно, учитывая высокие расходы на представительство и соответствующий их рангу образ жизни, все больше и больше зависело от короля. А эта зависимость даже радовала его. Потому что так он ощущал свою важность и значимость. Замкнутый круг: они хотят его, а он машет ручкой, делая вид, что болит голова, но так или иначе они зависят друг от друга. Комедия, не иначе. "Неоправданная, слепая покорность власти приводит к массовому принятию пагубных последствий её деятельности" O'Hara C. The philosophy of punk: More than noise. London; San Francisco; Edinburgh: AK Press, 1999.

Ещё одной задачей двора являлось включения высшего дворянства (по возможности) в сферу влияния короля, тем самым привязывая его к личности короля через этикет, придворную жизнь и обусловленный ими контроль (что абсолютно не удивительно - не позолотишь ручку не получишь кусочек сахара).

Королевский двор служил демонстрацией власти и благополучия, авторитета короля всему миру (вспомним, хотя бы, Версаль с его ансамблями, обширными и ухоженными садами или хотя бы ту же самую "лестницу послов" - это уже зрелище!).

Вокруг себя король стремился собирать "лучших" мира сего - художников, писателей, актеров, словом - он хотел, чтобы все таланты Франции сидели вокруг него на маленьких стульчиках и смотрели ему в глаза преданным взглядом. Как банально. Он "был окружен выдающимися людьми всякого рода" Там же.. Талантливые полководцы, министры - Тюренн, Конде, Ле Теллье, Лионн, Кольбер и многие другие - составляли для него такую свиту, которая не имела ничего себе подобного в Европе.

А если учитывать публичность жизни короля, его постоянное нахождение "у всех на виду", то его одежда, внешний вид, речь играли первостепенное значение. Поворот головы, взгляд порой решали судьбы людей.

Но и королю не чуждо было развлекаться - поэтому в придворной жизни важное место заняли разного рода развлечения, театры, лотереи, представления, охота, походы, смотр войск и принятия гостей и т.п. Но так как король - лицо государства, то ему нужно было проявлять сдержанность даже в развлечениях, хотя не будем его жалеть - сам виноват. Главное то, как ты себя позиционируешь.

Должно отметить особое внимание Людовика к дворцовым интригам - они были для него сродни хорошему роману или романтической комедии с элементами боевика и мелодрамы. Вспомним хотя бы маркизу Помпадур - уж как Людовик веселился! Вкусы его фавориток откладывали отпечаток на Версале и его придворной жизни, что так же надо учитывать - ведь Людовик, как и любой мужчина, по большинству являлся головой, а не шеей. "... никто не мог равняться с ним в обхождении с женщинами. Никогда не проходил он мимо любого чепца, не приподняв шляпы; я имею в виду горничных, и он знал, что это горничные, - как это часто бывало в Марли. Перед дамами он снимал шляпу, но то издали, то на более близком расстоянии; перед титулованными лицами он снимал ее наполовину и держал ее несколько мгновений (иногда больше, иногда меньше) в воздухе или возле уха. По отношению к нетитулованным он довольствовался прикосновением руки к шляпе. Для принцев крови снимал ее, как для дам. Если вступал с дамами в разговор, то надевал шляпу, только отойдя от них" Там же..

Вся высшая аристократия домогалась придворных должностей, так как жить вдали от двора для дворянина являлось признаком фрондерства или королевской опалы. Этот культ Короля-Солнца, который будет разобран чуть позже, при котором способные люди все более оттеснялись куртизанами и интриганами, неминуемо должен был вести к постепенному упадку всего здания монархии. Что ожидаемо было задолго до этого, к слову. "Абсолютный без возражения Людовик уничтожал и искоренял любую другую власть во Франции, кроме тех, которые исходили от него: ссылки на закон, на право считались преступными" Там же..

"Уничтожив по возможности всякий церемониал, все отличия, сохранив лишь тень их и те, какие слишком укоренились, для того, чтобы упразднить их, но и тут засорял он все плевелами, которые сделали эти отличия отчасти тягостными, отчасти смешными" Там же. Стр. 101 - так, к примеру, Сен-Симон рассказывает нам о перереформировании армии, чинов, должностей и прочих отличительных черт, в результате чего "родовитые люди попали в гущу офицеров всякого происхождения" и произошло постепенное забвение различий, личных и родовых. Чего король, собственно говоря, и добивался Там же., стр.103. Всё это было сделано под предлогом почета всякой службы, и что сначала надо научиться повиноваться прежде чем командовать - так король обязал всех, кроме принцев крови, начинать с низших чинов и нести службу в качестве простых солдат.

За этими изменениями последовало введения специального надзора за людьми, не принадлежавши ко двору, табель о рангах и далее вниз по тексту. В итоге, "введённый королём порядок производства окончательно всё исказил", запутал всё в конец - и выдающиеся заслуги и деяния, и происхождение Там же, стр.109. И так было везде во Франции - "всё смешалось в доме Облонских".

А возвеличивание побочных!? Король довёл его до неслыханной высоты и идиотизма - это было "несчастьем его жизни и постепенно усиливающейся язвой Франции" Там же., стр.180, особенно последние годы жизни короля, которые он посвятил "укреплению величия побочных, которых он делал всё более могущественными и опасными" Там же..

Сен-Симон потрясающе суммирует всё вышесказанное лаконичным абзацем, которое я не могу не передать дословно: "Такое смешение самой чистой крови наших королей и, можно смело сказать, самой чистой крови всего мира с зловонной грязью двойного прелюбодеяния было, поистине, делом всей жизни короля. Он получил ужасающее удовлетворение в том. Что обессилил и ту и другую и довёл до последней крайности смешение, неслыханное от века, после того как он, первый из всех людей во всех нациях. Извлек из безвестности плоды двойного прелюбодеяния и создал им такое существование, перед которым содрогнулся весь мир, и народы просвещенные и варвары, но к которому король в конце концом сумел приучить. Между тем как счастье всегда освещало путь побочных и покровительствовало им, судьба принцев крови, начиная с месье, неизменно препятствовала счастью" Там же., стр.181, как говориться - за двумя зайцами погонишься от каждого пинок получишь. В данном пассаже можно уловить всю истинную гениальность мемуариста и преклонить перед ним колено - он в своей желчи превзошел сам себя и, начав поедать короля и закусывать его деяниями, даже не побоялся подавиться какой-нибудь косточкой невзначай. Только надо бы вспомнить один прекрасный факт - дворянские идеологи вместе с Сен-Симоном не возражали, когда вешали крестьян, они считали это жизненным циклом и естественным веянием ветра, но когда начали лететь на право и на лево головы дворян, то им стало казаться, что злейшего тиранства и вообразить себе нельзя, быть может это и является ещё одной из тысяч предыдущих причин высказывании такого рода?

"Долгое царствование Людовика XIV на самом деле было очень малым его собственным царствованием, но постоянно и последовательно являлось царствованием кого-нибудь другого" Там же., стр.174.

Чем же ещё обладал Людовик по словам Сен-Симона? Сен-Симон говорит, что "Эта посредственность сводилась к тому, что король был одарен преимущественно здравым смыслом. Он говорил своему сыну, что "обязанности королей заключаются главным образом в том, чтоб подчиняться требованиям здравого смысла", то есть здраво смотреть не вещи и на людей и для этого изучать их.

По наблюдению Элиаса, Людовик XIV был человеком целеустремленным и дисциплинированным: он согласовывал все свои поступки и склонности, чтобы расширить и укрепить свою власть. Надо отдать ему должное: "ремесло короля" - "трудное дело", это служение идее, а не удовлетворение личных прихотей. (Ошибаются авторы исторических романов, подробно расписывая всевозможные приключения "короля-солнце")"Необходима ловкость канатоходца, чтобы при всех искушениях так направлять свои шаги, чтобы власть, имеющаяся в распоряжении монарха, не уменьшалась". Это слова Элиаса.

"Я всем приказываю: если вы заметите, что женщина, кто бы она ни была, забирает власть надо мной и мною управляет, вы должны меня об этом предупредить. Мне понадобится не более 24 часов для того, чтобы от нее избавиться и дать вам удовлетворение". Так говорил Людовик XIV своим придворным. Он любил подчеркивать, что государственные интересы для него всегда выше личных. "Время, которое мы отдаем нашей любви, никогда не должно наносить вреда нашим делам". Высказав в "Мемуарах" эту мысль, король заметил: "Как только вы дадите свободу женщине говорить с вами о важных вещах, она заставит вас совершать ошибки" См. там же..

Смесь правды и лжи! Истинно редкий случай в истории: трудолюбивый король. Плохо ли, хорошо ли, но государственными делами Людовик XIV занимался ежедневно, всю свою жизнь (после смерти Мазарини, разумеется). Правда, и для женщин у него оставалось время. Они играли в жизни монарха большую и важную роль. В молодости король часто менял свои привязанности. И каждая из его фавориток имела официальное положение при дворе.

В процессе правления король всегда внимательно прислушивался к мнениям и советам близких ему женщин. Но играли ли дамы сердца короля политическую роль? На этот вопрос трудно дать однозначный ответ. Все они с помощью короля получали выгодные должности, титулы и звания для своих родственников и друзей, возвышали одних, изгоняли других. Но реальное и многолетнее влияние на внутреннюю и внешнюю политику страны оказывала лишь вторая, хотя и официально непризнанная, жена Людовика XIV - Франсуаза де Ментенон, о которой уже говорилось выше.

В чем же был секрет успеха Людовика? Наверное, в том, что он каким-то задним чувством понимал, что окружение и правителя, элиту страны создают не приказы и распоряжения, а привычки, навыки, общая культура, в которых достоинства короля были, конечно же, неоспоримы.

А потом - последняя болезнь и смерть короля, траур и борьба за власть. "Удрученный самыми горькими превратностями судьбы после столь долгой привычки господства над нею, он ещё в гораздо большей степени был отягощен домашними несчастиями" Там же, Т.2., стр.9, король боялся, что его постигнет участь его детей, которых отравили, в то время как госпожа де Ментенон на пару с герцогом Манским поставили перед собой задачу максимально воспользоваться оставшимся временем и начали ещё больше воздействовать на короля. К слову, под воздействие король всю жизнь попадал очень быстро. Поэтому герцогу и герцогине это не составило труда - "они хотели захватить в свои руки все величие престола и обеспечить за собой власть" Там же., стр.11, опираясь на поддержку внутренних слуг и мнения общества, настроение которого передалось всему Парижу.

Везде говорили про заговор против короля, который стал единственным предметом разговора, особенно из уст графа Тулузского, который про заговор-то на деле и не знал ничего. Но постепенно всё замолкло и даже внутренние слуги решили замолчать дабы не накликать на себя чего-нибудь страшное. "Время шло, и в обоих покоях, где была сосредоточена личная жизнь короля, тоска всё усиливалась" Там же., стр.19. С корабля на бал, от веселья к тоске - это так характерно для общества Людовика.

Большинство лиц при дворе надеялись на почести и чрезвычайные милости после смерти короля, т.е. на его завещание, в то время как король в последний раз напоминал им о себе и о своём величие, будто бы оправдывая себя в последний раз: "Вы этого хотели, но знайте, что сколько бы я вас ни вознёс,, ваше величие продлиться только пока я жив, после меня вы ничто…" Там же., стр.20 - это можно было бы записать в мировую копилку цитат, только бы если всё не было бы так грустно.

Во время составления завещания Двор находился в Версале, об искусственном виде которого мы поговорим чуть позднее. По мере распространения этой вести двор начинал впадать в уныние, между тем как весь Париж и всевозможные льстецы из кожи вон лезли, прославляя столь замечательного государя.

По мере ухудшения здоровья аппетит, "обыкновенно очень хороший и всегда ровный, значительно уменьшился. Если у нас при дворе на это было обращено большое внимание, то и иностранные дворы так же не менее тщательно следили за его здоровьем. В Англии многие начали держать пари, проживёт ли король или нет до 1 сентября" Там же, стр.29, - даже смерть при дворе перерастала в развлечение. Что же можно ещё сказать, дабы понять, что эти люди не отличались большой духовностью? Больше и нечего.

В итоге в завещании король подчинил всё дворцовое ведомство и королевскую гвардию герцогу Манскому, который в итоге стал во главе всей гвардии, всей дворцовой службы, бедовавшей покоями, гардеробами, дворцовой церковью и столом короля и конюшнями. Что ж, зато теперь мы знаем, кто всем этим управлял.

Заведовал же распределением помещений в королевском дворце Кавуа [Cavoye], по крайней мере до смерти короля, как же дела обстояли после сведений не имеется.

В виде заключения, дабы перейти непосредственно к придворному обществу, можно с уверенностью сказать, что у кормила власти оказался человек с недалекими интеллектуальными способностями, считающий, что он лучше всех знает "как надо", сильно ударенный по голове Церковью. Мы видим, от странице к странице, как абсолютная власть способная и развратить человека абсолютно.

У абсолютной монархии есть рамки. Они, в общем, у всего есть. Король ограничен то собственными законами, то традицией, а слово короля нехорошо нарушать, не поймут!

Да и что уж тут рассуждать - абсолютную власть в мире имеет лишь время, поэтому я отрицаю такое понятие как абсолютная монархия и считаю Людовика лишь не слишком искушенным правителем не совсем своего времени. Если абсолютная власть развращает абсолютно, то как же быть Господом Богом? Но так или иначе, нашу власть критикую - не критикуй, а всё равно не получишь, это, думаю, Людовик и понял под конец.

"Мужчина - всегда ребёнок, даже если это большой ребёнок, - ребёнок, который держит в руках власть"© Жорж Санд.

Б) Общая картина двора до и после Людовика XIV

"- И кто виноват? - сердито сказал я.

Никто, конечно же. Все, что взрослый человек делает с собой, со своей жизнью и смертью, он делает сам.

Зато расхлебывать все это обычно приходится большой компанией."

Макс Фрай "Горе господина Гро"

Уже перейдя к характеристике двора и воссозданию его общей картины, надобно обозначить, что конкретно это картина отражает для меня лично, а именно - двор в его трёх стадия, или же - проявлениях: двор до Людовика, двор при Людовике и после его смерти со всеми вытекающими, а так же двор до и после смерти монсеньера. Каждая из этих стадий развития двора наполнена множеством моментов, главными из которых всегда являются люди, контингент этого общества и лишь оно неизменно "сквозь время" - во всех трех фазах всё те же самые лица. играющие те же самые роли. но не будем забегать в перёд.

Во втором томе мемуаров Сен-Симон отводит специальную главу, посвященную происхождению Версаля и росту деспотизма, который мы частично опустим.

Известно, что лишь благодаря двору королевы-матери, "которая изумительно умела его держать, наложила на короля отпечаток изысканной вежливости, важности даже в ухаживаниями за дамами, достоинства, величия всегда и повсюду, которые он сохранял всю жизнь, даже перед концом, когда он предоставил двор запустению" Там же, стр.101. Именно этот двор и являлся базой, зародышем из которого появился двор Людовика - комедия XVIII века с элементами трагедии. Людовик постарался уничтожить весь церемониал, оставив лишь ту его часть, которую искоренить просто не удалось.

В течение всего повествования мы можем проследить динамику развития двора - до, во время и после смерти Людовика, а так же до и после смерти монсеньёра, что так же является важной частью общей "картины нравов", которая похожа на пирамиду - сначала, восхождение вверх, т.е. период расцвета, затем медленный, но верный спад вниз, т.е. период упадка и забвения, связанного со смертью короля и периодом регентства, а так же игра чувств и маскарад эмоций, связанные со смертью монсеньёра.

Двор, как живой организм, очень остро реагировал на перемены в настроении короля, на его болезни и горести, а так же на смерти его близких, надевая на себя подобие траура, хотя так и не распространившийся на кулуары и задворки. Двор менялся вместе с упадком в стране монархии. За глаза, как говориться, там царил покой и безмятежность, но на деле разруха и апатия поглощала двор по происшествии чего-нибудь крайне важного для продвижения одного или смещения другого.

Двор стал ареной деспотической политики, включив в свои границы всю Францию, в которой король стремился ведать не только самыми отдалёнными уголками своей страны, но и всего мира и каждой семьи, так до конца и, не поняв, что он то, может, и видит, но сделать ему ничего не удастся.

При дворе царила теснота и грязь, отличительной чертой придворных было обжорство и изощрённые вкусы, а любимыми персонажами придворной жизни были шуты, карлики и подальщики, в какой-то степени играя роль отражения всего этого ужаса и низости. Главной забавой была картёжная игра, неотъемлемо связанная шулерством, которое царило и в повседневной жизни его членов, а кровосмешения, отравления и убийства были обыденностью этого прекрасного общества и высокими нравами. Что говорить о справедливости, когда само это слово поросло таким слоем пыли, что его можно было услышать лишь в сказке на ночь?

По многим причинам двор покинул Париж и находился за городом. Это объяснялось отвращением к Парижу из-за смут короля и его многочисленных любовных похождения, которые отягчали ему жизнь. И там он начал завлекать свет всевозможными празднествами, блеском и роскошью, дабы дать всем понять и самому себе почувствовать, что это общество ему приятно. И общество, как ни странно, но это повелось, даже улыбнулось своей щербатой улыбкой и дало поцеловать свою ручку. Королю нравилось внимание к себе общества, а он делал вид, что даже угодить ему становиться приятным времяпрепровождением, эдакая пиар-акция XVIII века.

Если попытаться проследить местопребывание двора, ориентируясь на даты, то можно увидеть, что при Людовике XIV двор вначале не имел постоянного местопребывания: сначала Фонтенбло в 1661 и 1679, затем Лувр в период с 1662 по 1666 и Тюильри, а с 1666 по 1671 двор уже находился в Париже, где он проводил зиму, переезд в Сен-Жермен-о-Лэ состоялся в 1666 и по1673 с остановкой в 1676 и 1678-1681 и, наконец, Версаль (1674, 1675, 1677), который с 1682 г. стал постоянной резиденцией двора и правительства. Кроме того, двор пребывал до этого и в Шамборе на Луаре и в Винсенне. Примечательно, что Людовик XIV между апрелем 1682 г. и днем своей смерти был в Париже в общем сложности 16 раз с короткими визитами.

Появление многочисленных строений было вызвано постоянными поездками Людовика в Версаль, который до этого являлся "игрушечным домиком, построенным по приказу Людовика XIII" Там же, стр.114-115, а незадолго до смерти королевы в 1682 году король перенёс в Версаль своё постоянное местопребывание для большего удобства двора. Он устроил во дворце бесчисленное количество помещений, в свете чего все придворные угождали ему, дабы заполучить себе долгожданное место под солнцем, а король в свою очередь ещё долго раздумывал. Что усиливало желание придворных ему угодить.

Вообще это желание угодить королю всеми возможными способами явилось опорным пунктом всего общества, чему король и не препятствовал, а лишь поощрял. Ему приятно было видеть на какие ухищрения идут его подчиненные, дабы увидеть улыбку на его лице, или же какой-либо жест.

Двор кишел соглядатаями разного рода и доносчиками. Почта вскрывалась и зачитывалась королю - так называемая "почта на откупе", что позволяло королю быть в курсе всех событий.

Управителем Версаля был Бонтан, который так же занимал должность главного слуги короля [premier valet du chambre].

Все обитатели двора и король были погружены в глубокое невежество во всех областях, в котором они так же старательно пытались оставаться ни смотря ни на что. К слову, им это ничуть не мешало, ведь незнание истории или географии не помещает играть в карты или забавляться с гончими на прогулке, особенно когда рядом всегда есть кто-то кто шепнёт на ушко нужный факт или фразу, гаджет XVIII века.

Если сравнить или просто постараться выделить категории людей, из которых состоял двор до и после смерти короля, то можно с уверенностью утверждать - мало что изменилось. Изменились лишь рамки и условия, в которые они вписывались, но смысл же остался одинаковым. Практически те же люди играющие в те же игры. Например, после смерти короля "двор состоял из людей двух сортов: один, в надежде выдвинуться, вмешаться в дела, были в восторге, что окончилось царствование, от которого им было нечего ожидать; другие, утомленные тяжелым и непрерывным гнетом, были рады, почувствовав себя на свободе" Там же, стр.206. При короле дела обстояли примерно так же: одна группа людей пыталась пробиться поближе к королю (например, и сам автор), другая вела паразитическое существования при дворе, а третья делала поскорее сбросить оковы царствующего деспотизма и желала сама им стать. В принципе, всё было гораздо проще, чем казалось на самом деле.

После смерти генерала Мазарини местопребыванием двора был дом графини Суассонской - Туильрийский дворец, которая в качестве суперинтендантки короля обитала в Париже. Царила она во дворе благодаря покойному Мазарини, своему дяде, хотя и не без собственного ума ловкости рук. Она сделала этот дом центром придворного общества, и притом весьма избранного. "Там ежедневно собирались все наиболее выдающиеся мужчины и женщины, превратившие её дом в центр придворной галантности, интриг и происков честолюбия, на которое сильно влияли родственные связи. В те времена настолько же чтимые и уважаемые, насколько теперь они в небрежении". Там же, стр.60


Подобные документы

  • Конкистадоры и первые испанские поселенцы. Процесс колонизации побережья. Освободительная война под предводительством Симона Боливара. Революция 1945 года и ее последствия. Правление Переса Хименеса. Внешняя и социально-экономическая политика Уго Чавеса.

    реферат [35,9 K], добавлен 16.03.2014

  • Раздел фессалийского государства. Жизнь и деятельность герцога афинского Вальтера де Бриеннь. Воззвание папы Иоанна XXII о поддержке герцога. Поход Вальтера против каталанцев. Могущество морских республик Италии. Деятельность банкирского дома Аччьяйоли.

    реферат [36,0 K], добавлен 06.08.2009

  • "Деяния Венгров" Анонима, Симона из Кезы, "Иллюстрированная хроника". Проблема отношений между венгерскими хрониками. Комплекс легенд об обретении родины: история формирования и содержание. Этнические категории венгерских хроник. Венгры-завоеватели.

    дипломная работа [104,5 K], добавлен 16.06.2013

  • Изучение детских лет и творческой деятельности Никиты Павловца. Особенности службы в Оружейной палате московского Кремля, в качестве "жалованного государева иконописца". Роль Симона Ушакова в жизни Никиты Павловца. Возвращение к семье и последние работы.

    курсовая работа [41,1 K], добавлен 16.02.2010

  • Звинувачення Петлюри у злочинах різних отаманів. Судовий процес над Самуїлом Шварцбардом, який скоїв вбивство голови Директорії і Головного Отамана військ Української Народної Республіки Симона Петлюри. Розслідування єврейських погромів в Україні.

    реферат [42,6 K], добавлен 01.11.2012

  • Великая Хартия Вольностей. Начало английского парламентаризма, его развитие в середине XIII веке. "Оксфордские провизии", "бешеный парламент". Первый парламент Симона де Монфора, развитие парламента при Эдуарде I. Парламентские отношения в XIV веке.

    реферат [24,9 K], добавлен 18.06.2011

  • Формування політичного світогляду С. Петлюри. Організація український військ у 1917 році. Діяльність Петлюри у період Центральної Ради. Петлюра на чолі військ у період Першої світової війни. Петлюра в еміграції та його діяльність. Вбивство Симона Петлюри.

    реферат [21,7 K], добавлен 29.09.2009

  • Тема Великой Отечественной войны и оценки роли личности Иосифа Сталина в этой войне, ее сложность и неоднозначность. Характеристика И.В. Сталина по мемуарам А.М. Василевского, К.К. Рокоссовского и И.Х. Баграмяна. Сталин в мемуарах А.И. Еременко.

    реферат [27,6 K], добавлен 07.09.2010

  • Казнь камеристки Леоноры Галиган по причине подозрения в ее причастности к убийству Генриха IV. Организация и провал государственного заговора маркиза де Шале против кардинала Ришелье. Публичная казнь герцога Монморанси - лидера мятежа на юге Франции.

    реферат [20,1 K], добавлен 03.10.2010

  • Гречанка во главе франкского герцогства Афинского. Правление назначаемых неаполитанским королем наместников. Посвящение герцога Афинского в рыцари. Страх фессалийцев перед эпирскими династами. Положение франкских государств в Греции в начале XIV столетия.

    реферат [26,0 K], добавлен 06.08.2009

Работы в архивах красиво оформлены согласно требованиям ВУЗов и содержат рисунки, диаграммы, формулы и т.д.
PPT, PPTX и PDF-файлы представлены только в архивах.
Рекомендуем скачать работу.