Национальная политика царского правительства в Беларуси в период с конца ХVІІІ по первую половину ХІХ века

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Реферат

политика российская белорусское население

Ключевые слова: политика, царизм, русификация, национальные меньшинства, евреи, татары, самоидентификация.

Объект исследования: процессы, происходящие в национальном аспекте государственной политики на белорусских землях в конце ХVІІІ - первой половине ХІХ веков.

Предмет исследования: направленность национальной политики царских властей на территории Беларуси

Методы исследования: историко-сравнительный, историко-генетический, историко-системный, историко-описательный.

Цель курсовой работы: рассмотреть политику царизма в Беларуси в отношении коренного населения и меньшинств в период с конца ХVІІІ по первую половину ХІХ века.

Задачами курсовой работы являются: во-первых, изучить национальную политику Российской империи на присоединённых землях в отношении коренного населения; во-вторых, обозначить главные аспекты политики царизма в отношении меньшинств, проживающих на её территории. В-третьих, проследить влияние политики Российской империи на самоидентификацию населения, проживающих на белорусских землях.

Выводы: сущность национальной политики царского правительства в конце XVIII - первой половине ХIХ вв.: укрепление России на новоприсоединенных землях, установление главенствующей роли православия на этой территории, подчинение всех категорий населения правительству российских императоров.

национальная политика царизм меньшинство

Содержание

Введение

1.Обзор литературы и первоисточников

2.Национальная политика в отношении коренного населения Беларуси

3. Политика в отношении этнических меньшинств

4. Влияние национальной политики Российской империи на самоидентификацию населения

Заключение

Список использованной литературы и первоисточников

Введение

Вопросы, рассматриваемые в данной курсовой работе, освещены в различных научных публикациях. Важную информацию по изучаемой теме дают следующие исследователи: Филатова Е.Н., Анищенко Е.К., Швед В.В., Петухов Ю.С., Шидловский С.А. и другие.

Следует также отметить коллективную работу авторов шеститомного учебника по «Гісторыі Беларусі», в которой наряду с основными проблемами изучается и национальная политика Российской империи в отношении присоединённых земель в рассматриваемый исторический период.

Целью моей курсовой работы является изучение и освещение национального аспекта государственной политики на белорусских землях в конце ХVІІІ - первой половине ХІХ веков.

Для раскрытия темы были поставлены следующие задачи:

Во-первых, охарактеризовать общую направленность национальной политики российских властей на Беларуси. А также следует изучить национальную политику Российской империи на присоединённых землях в отношении коренного населения. Проблему русификации белорусского края и последствия данной политики на присоединённых территориях.

Во-вторых, проследить и дать общую оценку политике царских властей в отношении меньшинств Беларуси, проживающих на её территории, начиная с периода раздела Речи Посполитой и до реформ 50-х годов ХІХ века. Следует также осветить проблему еврейской «черты оседлости» и охарактеризовать политику, проводимую в отношении евреев Беларуси.

В-третьих, проследить влияние политики Российской империи на самоидентификацию населения, проживающего на белорусских землях, уделить внимание этнической характеристике населения присоединённых территорий. Так же следует осветить проблему самоопределения как высших слоёв населения (шляхта, магнаты), так и мелкой шляхты, крестьянства белорусского края в означенный период.

Объектом исследования данной курсовой работы являются процессы, происходящие в национальном аспекте государственной политики на белорусских землях в конце ХVІІІ - первой половине ХІХ веков.

Предмет исследования - это направленность национальной политики царских властей на территории Беларуси.

При написании работы использовались следующие методы исследования: историко-сравнительный, историко-генетический, историко-системный, историко-описательный.

1. Обзор литературы и первоисточников

Как уже говорилось, вопросы, рассматриваемые в данной работе, освещены в различных научных публикациях.

В общем плане рассматривается тема национальной политики на белорусских землях в конце XVIII - первой половине XIX века в четвёртом томе шеститомной «Гісторыі Беларусі» в главе «Конфессионально-национальная политика царского правительства», написанная Е.Н. Филатовой [39]. Тоже можно сказать и о работе Шведа В.В. «Политика царизма на присоединённых землях Беларуси», где рассматривается гражданско-политическая жизнь жителей присоединённых территорий к Российской империи в 1772-1863 годах [41]. Очень важную информацию даёт статья Е.Н. Филатовой «Нацыянальнае пытанне і палітыка царскага ўрада ў Беларусі канца XVIII - першай паловы ХIХ ст.» [37].

Очень хороший материал по изучению политики русификации, культуры, национального аспекта, даётся в коллективной работе Пичукова В.П. и Сычова В.И. «Палiтыка царызму на Беларусi у першай палове XIXст.» [25].

Процесс этногенеза белорусов, становление национальной идеи описывается Носевичем В.Л. в статье «Белорусы: становление этноса и «национальная идея» [14].

Общей работы по изучению политики царского правительства в отношении национальных меньшинств Беларуси в рассматриваемый период в историографии нет. Есть ряд трудов посвящённых отдельным диаспорам, проживавшим на присоединённых землях.

Важнейшим первоисточником по изучению политики царизма в отношении евреев Беларуси в конце XVIII - первой половине XIX вв. являются положения и указы из «Полного собрания законов Российской империи», используемые в данной работе, такие как: Указ Екатерины II Сенату от 23 декабря 1791г. «О предоставлении евреям прав гражданства в Екатериновском Наместничестве и Таврической области» [22], Указ Екатерины II Сенату от 23 июня 1794г. «О сборе с евреев, записавшихся по городам в мещанство и купечество, установленных податей вдвое против положенных с мещан и купцов Христианского закона разных исповеданий» [23], Положение о евреях от 9 декабря 1804г. [27], Положение о евреях от 13 апреля 1835г. [26]. Они указывают на дискриминационную политику царских властей по отношению к данной категории населения.

В курсовой работе использованы материалы из «Хронологического указателя материалов для истории инородцев Европейской России», составленные под руководством Петра Кеппена, по изучению еврейского вопроса [41].

При изучении истории татарской диаспоры на Беларуси в конце XVIII - первой половине XIX вв. следует выделить работы следующих авторов: Канапацкая З.И. «Мечети татар Беларуси, Литвы и Польши: история и современность» [5], Мишкинене Г. «Литовские татары: Историко-этнографический очерк» [9].

В четвёртом томе сборника «Беларусь в эпоху феодализма» публикуются материалы и документы, отражающие вопросы национального и конфессионального характера. В сборнике находится указ Сената от 18 июля 1840г. «О запрещении употребления терминов «Белоруссия» и «Литва» [19], отражающий национальную политику царизма в период правления Николая I.

В сборнике находятся также документы по русификации белорусского края, например, указ Николая I Сенату от 25 июня 1840г. «О введении русского законодательства и русского языка в западных губерниях» [15], доклад Комитета по делам западных губерний Николаю I от 28 ноября 1831г. излагаются мероприятия по русификации Беларуси в связи с запиской виленского губернатора М. Муравьёва [18]. Так же публикуется в этом сборнике материал из журнала Комитета по делам западных губерний от 5 марта 1832г., где находится положение об отдаче конфискованных имений в Беларуси русским дворянам в столетнее арендное или потомственное пользование, что свидетельствует о насаждении русского поместного землепользования.

Интересный материал по изучению данной темы содержится в третьей книге «Наш радавод», также являющейся первоисточником: Сильвестрова С. Я. пишет о виленских генерал-губернаторах - М.И. Кутузове, Ф.Я. Мирковиче [30], Талерёнок С.В. рассказывает о разработке планов полонизации белорусского населения в Виленском учебном округе в 1803 - 1804гг. [31], Тосминов В.А. описывает законодательную политику царизма в западных губерниях Российской империи в конце ХVIII - первой половине ХIХ вв. [34].

Среди документов и материалов в сборнике «Русский архив» содержится записка Могилёвского гражданского губернатора Муравьёва от 1831г. «Об учреждении приличного гражданского управления в губерниях от Польши возвращённых и уничтожении начал, наиболее служивших к отчуждению оных от России» и всеподданнейшая записка от 22 декабря 1830г. «О нравственном положении Могилёвской губернии и о способах сближения оной с Российскою Империею» [21], в которых прослеживается суть политики царизма проводимой в отношении населения Беларуси в рассматриваемый период.

Мало в историографии изучается проблема влияния национальной политики самодержавия на самоидентификацию местного населения Беларуси. Среди трудов имеющих отношение к данной проблеме хочется выделить работы следующих авторов: Макаревич В. «Эвалюцыя форм нацыянальнай ідэнтычнасці шляхты Беларусі ў ХVІ - ХІХ ст.ст.» [8], Луговцова С.Л. «Политика российского самодержавия по отношению к дворянству Беларуси» [7], Токть С.М. «Динамика этнической самоидентификации населения Беларуси в ХІХ - начале ХХ вв.» [32].

В Вестнике Полоцкого Государственного университета №7 за 2006 год содержится статья Шидловского С.А. «Формы самавызначэння і самасвядомасці прывілеяванага саслоўя ў Беларусі першай палове XIX стагоддзя» [44]. Здесь рассматривается проблема самоидентификации привилегированного сословия Беларуси, сделаны выводы о важной роли шляхетской интеллигенции в формировании национальной белоруской идентичности.

В своей работе «Этническая ментальность белорусского дворянства в конце ХVIII - первой половине ХХ вв. (историографический аспект)» [24] Петухов Ю.С. исследует степень изученности ментальностей белорусского дворянства в означенный период. На основе анализа исторических исследований в статье приводится описание суждений различных авторов об этническом менталитете белорусского дворянства. Данная статья важна в моей курсовой работе при изучении влияния национальной политики государства на самоидентификацию населения. Следует отметить, что слабо изучена тема самоидентификации крестьянства. В ряде работ авторы ссылаются либо на сведения чиновников, видных деятелей, либо делают свои предположения и выводы.

2. Национальная политика в отношении коренного населения Беларуси

В конце ХVІІI века территория Малороссии, Беларуси и Литвы вошли в состав Российской империи в результате трёх разделов Речи Посполитой. Характер законодательной политики самодержавия в Западном крае определялся, прежде всего, тем, что его территория входила некогда в состав Руси [34, с. 571]. Стремясь идеологически обосновать присоединение этих земель, царское правительство трактовало его как «древние русские земли, населённые русскими» православными жителями. Екатерина ІІ не раз подчёркивала, что, присоединив Беларусь к России, она не захватила ни единого кусочка польской земли, что «не только в Полоцке, но и во всей Литве все дела во всех судах в ХVІІ в. велись на русском языке, что отмечались от сотворения (света) по греческому исчислению, что церкви их были построены обычно алтарём на восток». В другом месте она утверждала, что «не получила ни одного вершка польской земли, а взяла то, что сами поляки называют Красной Русью. Что касается Литвы, то она никогда не была Польшей». Похожими были высказывания и высших царских чиновников [36, с. 73-74]. Да и многие видные деятели Российской империи изъяснялись подобным образом. Взять хотя бы В.О. Ключевского, то по его словам «Россия не присвоила ничего исконно польского, отобрала только свои старинные земли да часть Литвы, некогда прицепившей их к Польше» [6, с. 561].

В 1789 году Екатерина II отметила, что «после мира и белорусов прибрать можно». И дальше: «Их (белорусов) нужно легчайшим способом привести к тому, чтоб они обрусели и перестали смотреть, как волки в лес» [25, с. 17]. В царствование Екатерины II этому вопросу уделялось большое значение. Были пожалованы земли в Западных губерниях русским дворянам в целях усиления на данной территории своего политического влияния. Однако не предписывалось в качестве обязательного условия проживание в пожалованном имении и не запрещалось передача земли полякам. Поэтому как результат спустя некоторое время большая часть имений Западного края, пожалованных самодержавной властью русским дворянам, перешла в польские руки [42, с. 574]. В «Наказе» Екатерины II губернаторам отходивших к России польских провинций было сказано, что «мы желаем, чтобы не токмо оки провинции силою оружия были нам покорены, но чтобы все сердца людей, в оных живущих управлением Российской Империи присвоили, дабы они сами причину имели почитать отторжение своё от анархии республики польской за первый шаг к их благоденствию» [34, с. 572]. Но этим мечтам императрицы не суждено было сбыться в ближайшем будущем. Ей помешала смерть.

Процесс инкорпорации белорусских земель в Российскую империю был довольно сложный и длительный по времени. Не сразу удалось царской власти начать целенаправленную политику русификации на присоединённых территориях. Это объясняется и многонациональностью края, и многочисленностью конфессий, малой изученностью, неведением традиций местных жителей. Следовало также законодательную базу, которой пользовались на данной территории подвести под законы Российской империи. Сложный вопрос стоял с оппозиционной к России верхушкой общества бывшей Речи Посполитой, которая пропагандировала польскую культуру и язык. Дело в том, что для большей части шляхетского сословия разрыв с прошлым воспринимался как действительная катастрофа. Для них это был настоящий шок. Кроме этого империя не имела возможности в этот период проводить систематическую и жёсткую политику обрусения местного населения. Для этого нужно было большое количество русских чиновников, православных священников, учителей соответствующих учебных заведений для воспитания и обучения молодого поколения в духе подданства и принадлежности к Российской империи. Кроме того царское правительство надеялось на то, что ополяченная шляхта и магнаты все-таки перейдут на сторону лояльной к ним русской державе. Одним словом царизм не имел социальной опоры для проведения жёстких мер по укреплению на данной территории. Поэтому политика в новых губерниях конца XVIII - первой четверти XIX века была довольно-таки осторожной, а русификация белорусского населения только ещё зарождалось как тенденция [25, с. 16-17].

Период правления Павла I и Александра I отмечается обратным процессом - усилением полонизации края. Преемники Екатерины ІІ отказались от ее политики русификации и даже потакали шляхте в целях стабилизации положения на вновь приобретенных землях - да и потому, что сами некоторое время считали эти земли польскими. М. В. Бич констатировал, что стремясь найти общий консенсус с местной польской (а точнее ополяченной белорусской) аристократией царская власть поддерживала дальнейшую полонизацию белорусов, в первую очередь - через систему польскоязычного образования [25, с. 17].

Если раньше шляхетские националисты считали белорусов «сыновьями Польши», то теперь они стали «сыновьями России». Как и польские националисты, царское правительство отрицало национальный облик белорусского народа, не признавало самобытность его культурной жизни. Белорусский язык, по словам поляков, являлся «диалектом польского языка», по мысли российского правительства - «местным говором великорусского языка». Таким образом, белорусский язык был лишён права на самостоятельное существование. Мощное давление польской культуры на духовный уклад белорусов с одной стороны, политика инкорпорации белорусских земель в составе Российской империи и не менее мощное влияние русской культуры - с другой стороны, денационализация значительной части белорусской интеллигенции, принятие или католического вероисповедания и польского образа жизни - всё это в значительной степени осложняло процесс белорусского национального возрождения [31, c. 576], формирование национальной самоидентификации коренного населения Беларуси.

Несмотря на утрату значительной части земель бывшей Речи Посполитой, Польша по-прежнему продолжала оказывать влияние на население, проживавшее на присоединённой к Российской империи территории. Поляками, по мнению С.В. Талерёнка, не упускалось ни малейшая возможность вести колонизаторскую политику в Беларуси [31, c. 576]. Также первой реакцией местной элиты было стремление восстановить разрушенный дом, во всяком случае, укрепить его. Таким образом, в высших и средних слоях общества наблюдалось увеличение процесса полонизации. Это естественно объясняется политической оппозицией значительной части магнатов и шляхты в отношении нового режима власти. В умах этой части населения Западной провинции Российской империи вынашивались идеи независимости былых Великого княжества Литовского и Речи Посполитой.

Одной из форм проявления оппозиционного движения являлась деятельность Виленского учебного округа, созданного 24 января 1803 года по указу царя Александра I. Округ охватил обширные районы бывшего Великого княжества Литовского: губернии Виленскую, Ковенскую, Гродненскую, Минскую, Витебскую, Могилёвскую, Волынскую, Подольскую и Киевскую [31, c. 576]. Виленский учебный округ в немалой степени повлиял на умы молодой интеллигенции, обучавшейся в учебных заведениях этого края. Следует заметить, что руководство округа не уделяло никакого внимания развитию самобытности белорусского народа, развитию его умственного потенциала на основе родного языка. Белорусскоязычных школ в округе не было [31, с. 580].

В это же время, по мысли Петербурга, следовало провести реформу просвещения, которая бы служила целям ослабления политической роли польского дворянства и католического костёла с одновременным усилением здесь роли русского элемента и православной церкви. Однако проходило это не так гладко, как хотелось бы царским властям [31, с. 577].

В научной литературе существует мнение о том, что политика русификации, повлиявшая также и на самоидентификацию населения белорусского края, стала проводиться с момента инкорпорации земель Восточной Беларуси к Российской империи и постепенно усилилась. Но это не совсем так. Активная русификация белорусского этноса началась в период правления Николая I, который в русской истории известен как период реакции [25, с. 15]. В это же время складывается концепция «западно-русизма». Представители этого направления стремились довести до умов интеллигенции, что Беларусь как «Западная Россия» нераздельно связана с целым - «единой великой Россией» и органично входит в состав «единого русского народа» [25, с. 18]. Признание существования белорусов, как нации, вызревало медленно в умах местной интеллигенции [14, с. 11].

После восстания 1830-1831 годов царизм начал проводить политику русификации белорусского края, усиленную не только политическими, но и идеологическими мерами. В Вильно работает следственная комиссия по делу Конарского и Савича; 1 мая был закрыт польский центр науки и культуры в крае - Виленский университет; по всей стране введена жёсткая цензура и власть третьего отделения [30, с. 583-584]. А в культурной жизни Беларуси постепенно поднимается первая волна белорусского национального возрождения [30, с. 583-584]. Следует отметить, что наиболее сильным влияние русской культуры и традиций было в северо-восточных частях Беларуси (Могилевская и Витебская губернии).

И только с 1836 по 1838 год польский язык в учреждениях образования не преподаётся. Интересен факт, что, когда в университетах России (в 1833 году) был объявлен набор желающих работать в школах и административных учреждениях Беларуси, их почти что не оказалось. Возможно, напугало выпускников неизвестная культурная среда, которая значительно отличалась от русского [25, с. 17].

Таким образом, начался новый этап - этап выживания польской культуры. Но, как отметил Пичета В.И., одновременно «не допускали никаких проявлений национально-областной жизни среди местного этноса». Это означает, что в развернувшейся борьбе между полонизмом и русизмом не было место белорусской национальной культуре [25, с. 17].

В эпоху Николая I формируются местные кадры русификаторов. В сентябре 1831 г. в Петербурге создаётся Комитет по делам западных губерний при Николае I [38, с. 92]. Так, в конце 20-х начале 30-х годов на посту Могилёвского гражданского губернатора находился М.Н. Муравьёв (в дальнейшем прозванного как Муравьев-висельник). В декабре 1830 г. Могилёвский гражданский губернатор граф Михаил Муравьёв пишет царю «О нравственном положении Могилёвской губернии и о способах сближения оной с Российской империей». Сам факт написания данной записки свидетельствует о сложной политический ситуации на присоединенных территориях, недостаточности и половинчатости мер по русификации края. В записке граф Муравьёв высказывает ряд предложений по русификации белорусского края, которые коренным образом затрагивают интересы белорусской шляхты, униатских и римско-католических священников [21, с. 177 - 175].

В докладе Николаю I, подготовленном 28 ноября 1831 г. комитетом по делам западных губерний, было выражено согласие с мнением графа М. Муравьёва и многие предложения Могилёвского генерал-губернатора были приняты комитетом [18, с. 97 - 111].

Началось введение русского языка в судопроизводство Западных губерний, а также замена «польских названий мест и должностных лиц русскими наименованиями» [17, с. 107]. Но, следует отметить, что и здесь самодержавная власть действовала осторожно: русский язык предписывалось губернаторам Западного края вводить «постепенно и с наблюдением, чтобы не последовало от того никакой остановки в правосудии» [34, с. 573].

Среди мероприятий в отрасли культуры, которые предпринял Ф. Я. Миркович, Виленский генерал-губернатор с 1840-1850 гг., особое место занимает театральная реформа 1845-1847 гг. По замыслу генерал-губернатора, театр должен был «ознакомить публику с русским языком, нравами и вообще народным бытом русских». Реформа предусматривала создание в губернских центрах постоянных русско-польских дирекционных театров с монопольным правом на показы в городах губернии. Этим достигалась постепенная русификация театра, упорядочение полицейского и цензурного наблюдения. Реформа должна была проводиться постепенно. Вопрос о создании на территории Беларуси русской сцены Ф.Я. Миркович поднимал ещё в 1841 году, но только в 1844 ему удалось основать русско-польский театр в Вильно. В 1846 году русско-польский театр был открыт в Гродно, Ковно, Минске. Но программа Ф.Я. Мирковича по русификации театрального дела в Северо-Западном крае не была окончательно закончена. После перевода его в 1850 году в Петербург новый генерал-губернатор мало внимания уделял театральному делу и польскоязычный театр снова занял главенствующее положение в сценических сценах Виленского генерал-губернаторства - вплоть до 1863 года [30, с. 583-584].

Правда, и николаевская волна русификации не отличалась напористостью. И все же российский император Николай І (1825--1955) принял два решения, имевшие потом самые негативные последствия для самоутверждения белорусов.

Первым ударом по белорусской самобытности, национальной самоидентификации была ликвидация униатства 5 марта 1839 года, которая давала огромный пласт почти 300-летной истории, культуры, уже сложившихся традиций народа, основанных на симбиозе православной, католической и языческой вере.

В XVIII в. на территории Беларуси порядка 70 % населения были униатами, причем факты их активного сопротивления переводу в православие после присоединения к Российской империи свидетельствуют, что данная идея успела пустить глубокие корни и сильно способствовала самоидентификации белорусов, их противопоставлению себя русским [14, с. 28].

По мнению Морозовой С.В., этот принудительный акт имел тяжёлые последствия для развития белорусской национальной культуры [11]. Как предполагал В. Ластовский и А. Луцкевич, в это время возможно униатство стало народной белорусской верой, опорой белорусского этноса. Н. Довнар-Запольский и А. Цвикевич отметили, что принадлежность к униатству была устойчивой чертой белорусской народности - потому что белорусы-католики со временем ополячивались, а православные - русифицировались. В.И. Пичета так отмечал роль униатства: «Употребление белорусского языка в церковной службе, молитвенники и песнопения на белорусском языке - являлись внешним отпечатком… жизнедеятельности белорусского языка. Белорусские парафиальные школы, которые преследовали конфессиональные цели, в это же время поддерживали у народа письменность. Попытка создать разного типа духовных школ на белорусском языке… Принудительное присоединение церквей всё убило» [25, с. 15]. В период ликвидации униатской церкви бесследно исчезли архивы епархий, монастырей, приходов, которые сохранили документы не только конфессионально-имущественного характера, но и по истории регионов, народов, культур [11].

Конфликт культур и подавление униатской традиции, по мнению Морозовой С.В., вызвала шоковое положение в белорусском обществе. Преждевременной гибелью униатских традиций был вымыт большой пласт национальной культуры. А разрыв культурной преемственности, вместе с формированием менталитета «объединённых» униатов («ляхи» загнали в унию, а российский царь исправил эту историческую неточность), осудили новое поколение на утрату социальной памяти и появление феномена манкуртизма [11, с. 164].

В итоге, предки белорусов теряли свое объединяющее начало. Их как бы оттягивали от поляков-католиков, но приближали к русским-православным. Своеобразная религиозная война за белорусские души в конечном итоге окончилась принятием пагубного для белорусов компромисса: все католики на белорусских землях автоматически считались государством поляками, а все православные - русскими. В итоге вся местная шляхта и их культура автоматически объявлялись польскими. Кроме того, в ликвидации унии имело место идеологическая разобщённость католической шляхты и крестьянства.

Второй удар по национальной самобытности белорусов был Указ Сената от 18 июля 1840г. Николая I о запрещении употребление терминов «Белоруссия» и «Литва» [19, с. 131]. Некоторые исследователи считают, что жёсткого запрета названий «Беларусь» и «Литва» не было. Термины «Белорусский» и «Литовский» встречались и после запрета в некоторых названиях, например, Белорусский учебный округ и т.д. Но, тем не менее, замена названий этнических (белорусская) на местные (Минская) содействовала этнически разрушительному процессу. Официальное название белорусских земель в дальнейшем была принята иная и звучала как «Северо-Западный край» Российской империи (пять белорусских и Ковенская губернии). Этноним и топоним «Литва» постепенно вытиснилось со своей исторической территории, и стала ассоциироваться с территорией балтских народов [25, с. 18].

Таким образом, в соотношении «русификация - полонизация» в первой половине XIX века преобладала полонизация. К этому выводу пришло и большинство современных исследователей (М. Бич, Е.Н. Филатова и др.). До начала второй половины XIX века в общественной жизни белорусского края господствовала польская культура и язык. Белорусский язык соотносился с «крестьянским» языком, которым пользовались простые люди, и рассматривался как диалект. Вопрос о культурной, а тем более этнической самобытности местного населения даже не стоял [25, с. 18]. Ни польская, ни русская сторона не считала белорусов самостоятельным народом.

Попытки русификаторской политики белорусского края прослеживаются ещё в царствование Екатерины II, но эти меры не имели достаточного влияния вследствие отсутствия социальной опоры российских властей. И только с приходом к власти Николая I наметились общие контуры политики в обрусении белорусского края. Но русификация этого периода не была последовательной, систематической и целенаправленной, а скорее всего, возникала как следствие на определённые исторические события, например, восстание 1830-1831 годов. Также следует заметить, что, не смотря на мягкую и лояльную в отношении магнатов и шляхты политику российских властей, были приняты некоторые законы, имевшие негативные последствия для белорусского народа.

3. Политика в отношении этнических меньшинств

Этнический состав населения имеет большое влияние на этническую и даже политическую ситуацию в стране. Политика государства или её метрополии (когда государство зависимо и не имеет суверенитета) так или иначе отражает этническую ситуацию, учитывая интересы различных этносоциальных и этноконфессиональных групп населения, регулирует межэтнические взаимоотношения правовыми актами и работой исполнительной власти.

После присоединения территории Беларуси к Российской империи, перед царским правительством встал сложный национальный вопрос. Внимание правительства было обращено больше на сословную и религиозную сферы, а на вновь присоединённых территориях выделялись первоначально всего два народа - евреи и татары, возможно, потому что это нехристианское население. Но традиционно на белорусских землях наряду с коренным и жителями столетиями мирно жили и так называемые «пришлые народности». Поэтому «Вавилонским столпотворением» назвала в 1780 г. Екатерина II население Беларуси, отметивши, что здесь «сплошь да рядом обитают православные, католики, униаты, евреи, русские, поляки, чухонцы, немцы, курляндцы». Этот факт свидетельствует о малой изученности данного края российской властью.

Начиная изучать территорию, российские исследователи в конце XVIII - начала XIХ веков отмечали, что в Беларуси и Литве жили «поляки и литвины, римско-католического закона, из которых меньшее количество греческого вероисповедания, другие униаты», россияне, латыши, татары и евреи [36, с. 73]. «Вавилонским столпотворением» назвала в 1780 г. Екатерина II население Беларуси, отметивши, что здесь «сплошь да рядом обитают православные, католики, униаты, евреи, русские, поляки, чухонцы, немцы, курляндцы» [37, с. 1].

Таблица 1 - Еврейская диаспора [39, с. 30-40]

(по Филатовой Е Н.)

Время правления Екатерины II можно считать началом истории евреев в Российском государстве, хотя в более ранний период на его территории появились отдельные евреи. Но императорские указы 1727, 1728, 1740, 1742, 1743 и 1744 годов запрещали евреям проживание в России и требовали высылки тех немногих, кто оказался в стране [12, с. 3], [41, с. 189-190]. После присоединения территорий бывшей Речи Посполитой под власть русской императрицы попали как коренное население, так и национальные меньшинства, в том числе и евреи.

Самой первой заботой русских властей было сохранение порядка на вновь присоединенных землях. Все указания царского правительства исходили из данных убеждений.

Чтобы ослабить предполагаемую враждебность к русскому правлению, особенно со стороны польской знати, правительство поспешило уверить все слои общества в своих добрых намерениях. 16 августа 1772 года был утверждён указ «О принятии под Российскую державу уступленных от Польши провинций». К указу был приложен текст «плаката», с которым новоназначенному генерал-губернатору графу З.Г. Чернышёву было предписано обратиться к населению нового края.

Во второй статье «плаката» он объявил, что земли, «присоединённые от Речи Посполитой Польской, отныне навсегда имеют состоять под скипетром Российской Империи, жители же оных земель и владельцы, какого бы рода и звания они ни были, в подданстве оного <…> Через торжественное выше всего обнадёжение всем и каждому свободному отправлению веры и неприкосновенной в имуществах целости, собой разумеется, что и еврейские общества, жительствующие в присоединённых к Империи Российской городах и землях будут оставлены и сохранены при всех тех свободах, коими они в рассуждении закона и имуществ своих пользуются: ибо человеколюбие Её Императорского Величества не позволяет их одних исключить из общей всем милости и будущего благосостояния под благословенной Её Державой, доколе они, со своей стороны, с надлежащим повиновением, яко верноподданные, жить и в настоящих торгах и промыслах, по званиям своим, обращаться будут» [12, с. 8].

Первая часть цитируемой статьи декларирует выгоды по всему пространству империи населению без деления на христиан и евреев. Второй раздел прокламации был уделён еврейскому населению. Евреи становились подданными Российской империи, и им было обещано сохранить их образ жизни в соответствии с их, как указывалось в обращении, «званиями». И вот тут-то и крылась проблема. Под словом «звание» в то время понималась принадлежность к определенной социальной группе -- дворянству, крестьянству или горожанам. В соответствии с принадлежностью к тому или иному званию российские подданные платили налоги. Но евреи в большинстве своем ни к одному из этих сословий не принадлежали, и появление подобного понятия в «Плакате» 1772 г. лишь свидетельствовало о том, что русские власти имели о евреях весьма смутное представление. С другой стороны царское правительство пыталось рассеять страхи этого населения перед угрозой изгнания и продемонстрировать местным жителям, что к евреям власти намерены относиться терпимо. Тогда же был введён впервые термин «еврейские общества» вместо более распространенного выражения «жидовские».

Однако евреи не стали полноправными подданными русского государства, на них не распространялось действие общих законов по причине ссылки «на прежние польские законы и установления о различии их против христиан».

Налаженная по собственным правилам внутренняя жизнь еврейских общин для российской администрации представляла собой совершенно незнакомое явление, так как те немногие евреи, которые жили в России до 1772 г., находились здесь в роли нелегальных жителей Санкт-Петербурга или обитали на землях Новороссии в качестве поселенцев «неопределенной» национальности. Согласно императорскому указу присутствие евреев, а тем более автономных еврейских общин, в границах империи не допускалось [41, с. 190]. Во времена Речи Посполитой евреи не были закрепощены и не получили права селиться на земле. В результате этого они привыкли постоянно перемещаться и заниматься временной деятельностью. Это явление противоречило порядкам в Российской империи, где все сословия регистрировались и проживали в одном конкретном месте [36, с. 74].

Поэтому одной из задач царского правительства после 1772 г. стала интеграция евреев в законодательно оформленную социальную и экономическую структуру страны, что имела итогом появление особенного направления в российском законотворчестве и изменении в социально-экономическом и политическом положении евреев Беларуси.

Чтобы обеспечить поступление податей в царскую казну и мобилизацию рекрутов [37, с. 4], власть оставила кагал в качестве органа еврейского самоуправления [36, с. 74]. Сами же кагалы, в соответствии с отработанными способами взаимодействия с традиционными институтами власти, о которых уже говорилось, предполагалось превратить в местные органы власти наподобие общероссийских. Так, в 1774 г. в Могилевской губернии было приказано учредить кагалы губернского, провинциального и уездного уровней, т.е. в соответствии с административно-территориальным делением России и существовавшей на тот момент системой местного управления. Как и соответствующие им общероссийские, по форме это были выборные органы самоуправления, но фактически, сохранив свои названия и некоторые специфические функции, кагалы превращались в органы местной государственной власти. Однако до 1775 г. последние имели в России и судебные функции. Судебными органами традиционно были и кагалы, но российская власть была заинтересована в том, чтобы всех ее подданных, во всяком случае, в делах, не имеющих отношения к религии, судили по одним и тем же законам. Надо при этом иметь в виду, что проблемы дознания, судопроизводства, наказаний за преступления занимали очень важное место в политической доктрине Екатерины II, поскольку создание справедливого суда - одна из задач просвещенного монарха.

Итак, согласно указу от 13 сентября 1772 года евреи должны были приписаны быть к кагалам, которые учреждались по мере надобности губернатором, а также облагались поголовным сбором [41, с. 191]. Духовным руководителем кагальной организации являлся раввин. Он санкционировал решения кагала, председательствовал в религиозном кагальном суде, исполнял религиозные обряды, накладывал анафему на непослушных и виновных, наблюдал за религиозным образованием, был толкователем Закона и решал возникавшие религиозные вопросы [39, с. 23]. Хотя кагальная организация сохранялась до 1844 г., права кагалов постепенно сужались.

Таким образом, в первые годы правительство не спешило вмешиваться в духовные дела иудеев, которых в 1773 г. насчитывалось до нескольких сотен тысяч человек. Надежных статистических данных о численности населения России до конца XIX в. очень мало, а сведения о евреях всегда носили особенно условный характер, так как кагалы скрывали численность населения при ревизиях, чтобы не платить большие налоги [39, с. 40].

Сравнительное безразличие политиков в этот период связано с тем обстоятельством, что еврейские общины Беларуси (в отличие от общин, которые прибавились после 1793 и 1795 гг.), были однородны в религиозном отношении, а потому не привлекали к себе внимания. Определенную роль играло и рассеянное, а не компактное, проживание евреев на территории Беларуси. По всем этим причинам евреи были малозаметны, и если временами коренное население проявляло к ним враждебность, то это не вызывало особенного беспокойства властей.

Постепенно стали вырисовываться общие контуры в еврейском вопросе. [36, с. 74]. Необходимо было распространить на вновь присоединенные земли российскую систему налогообложения.

Независимо от того, жили ли евреи в сельской местности или в городах, они представляли торгово-промышленный класс. Поэтому зажиточные евреи претендовали на приписку к купечеству, причем надо иметь в виду, что до 1775 г. купцами называли вообще всех городских жителей независимо от рода занятий, и они обратились в 1779 году с соответствующим прошением к графу Чернышёву. Екатерина II, естественно, удовлетворила ходатайство, так как возлагала надежды на развитие страны за счёт торговцев и промышленников, «среднего рода людей». От 7 января 1780 года был издан указ «О дозволении евреям, обитающим в Могилёвской и Полоцкой губерниях, записываться в купечество». При этом вместо подати указ предписывал брать с купцов-евреев по 1% «с объявленного им по совести капитала погодно», как и с купцов-христиан [41, с. 191]. Специальный указ 1781 г. гарантировал им равные права с купцами других вероисповеданий. Фактически тем самым им открывались возможности не только торговли, но и поселения в любых городах империи.

Другая, менее состоятельная, но все же обладавшая определенными средствами часть еврейского населения стремилась быть записанной в мещане. Получив этот статус, евреи одновременно получали и все соответствующие права, в том числе право быть избранными на различные должности в органы местного управления. Показательно, что если в российских городах население, как правило, рассматривало необходимость исполнять разного рода «городовые службы» как тяжкую повинность и старалось от нее уклониться, то в городах Белоруссии евреи, напротив, стремились быть избранными, что вело к конфликтам с составлявшим большинство христианским населением. Стремления евреев понятны так как, оказываясь во власти местных органов управления, состоящих сплошь из христиан, они подвергались опасности. Местные органы власти рассматривали разного рода конфликты, и, разумеется, личные и семейные связи играли при этом немалую роль. По иронии судьбы евреи тем самым демонстрировали местному христианскому населению, что «городовые службы» имеют определенную привлекательность. Однако, с другой стороны, основная масса евреев формально продолжали жить в сельской местности, и с нею были связаны их занятия и доходы.

Но здесь возникли проблемы, евреи жили, как правило, не в городах (не все местечки имели статус города, а некоторые из них и вовсе были частновладельческими), а также одним из их основных промыслов была торговля вином, между тем как в России на винную торговлю, как и на продажу соли, существовала государственная монополия.

Одновременно на вновь присоединенных территориях власти пытались упорядочить винокурение в соответствии с общероссийскими нормами. В мае 1783 г. вступает в действие инструкция, согласно которой винокурение в сельской местности, как и во всей империи, разрешалось только дворянству. Здесь мы опять сталкиваемся с весьма своеобразной ситуацией. В самой России закрепление права на винокурение только за помещиками рассматривалось как дворянская привилегия. В Беларуси же местные помещики привыкли отдавать этот промысел в аренду евреям. Значит, им нужно было каким-то образом организовывать все заново, евреи же лишались средств к пропитанию.

Дискриминация евреев на городских выборах, лишение их права брать в аренду винокурение, а также попытки властей переселить их в города привели к тому, что в 1785 г. в Петербург прибыла делегация белорусских евреев, обратившаяся в Сенат с соответствующей петицией. Екатерина II со своей стороны сочла необходимым напомнить Сенату, что к евреям следует относиться «без различия расы или веры», т.е. так же, как и ко всем другим ее подданным.

Сенат постановил, что евреи не могут сами заниматься производством и продажей спиртного, но помещики имеют право передавать им этот промысел в аренду. Заметим, что правительство все же и тогда, и позже предпочитало, чтобы евреи занимались чем-нибудь более полезным. Что же касается переселения, то Сенат признал необходимость компромисса. Он разрешил евреям, записанным в города, временное проживание в сельской местности при наличии соответствующего паспорта, выданного городским кагалом.

В феврале 1790 г. группа московских купцов во главе городским головой Михаилом Губиным обратилась с жалобой на еврейских купцов к главнокомандующему Москвы П.Д. Еропкину, обвиняя в подрыве торговли, намеренном разорении московских купцов и других грехах. И этот факт сыграл определяющую роль для еврейского купечества. А так как царская власть стремилась сохранить интересы своего коренного населения, и что бы уменьшить возможную конкуренцию со стороны евреев русским помещикам указом Екатерины II Сенату от 23 декабря 1791г. запрещалось иудейскому населению, проживавшему на присоединённых территориях, записываться в купечества во внутренних российских городах. Они получили право гражданства в Новороссийском крае, а также белорусских губерниях [22, с. 287].

Это был важнейший правовой акт в отношении евреев России, с которого начиналось формирование «черты оседлости» иудейского населения [36, с. 74]. Далее указом императрицы от 21 января 1794 года евреи, записавшиеся в мещанское сословие, должны были платить уже по 500 рублей за рекрута [16, с. 108]. А указом Екатерины II от 23 июня 1794г. устанавливались для еврейского мещанства и купечества подати вдвое большие, чем с мещан и купцов «Христианского закона разных исповеданий» [23, с. 532]. В указе следует оговорка на то, что если евреи, не пожелавшие заплатить налог, могут покинуть пределы Российской империи, но в том случае, если уплатят туже подать, но за три года и в двойном размере. Это опять таки подтверждает политику царизма в экономической и социальной поддержке своего коренного населения.

В Беларуси большая часть евреев жила в сельской местности, где христианских купцов и мещан было сравнительно немного. Евреи в деревнях и сёлах занимались мелкой торговлей, ремёслами, арендой различных отраслей помещичьего хозяйства, в частности, винных промыслов. Эти занятия являлись основой хозяйственного быта. В городах же для многотысячной массы бедняков не было ни жилья, ни заработка [12, с. 15]. Администрация поняла все трудности переселения евреев. Но с указом Екатерины II Сенату от 23 декабря 1791г. начинается принудительное переселение евреев из сельской местности в города и местечки. Например, в Мозырьском повете в 1796г. это было совершено с помощью воинских команд. Был создан специальный комитет за руководством переселенцев [25, с. 19].

Однако спустя несколько лет, а именно в 1795 году, новый указ вновь поднял вопрос о перемещении евреев из сельской местности, правда, в довольно мягкой форме: «стараться переселять в уездные города, дабы сии люди не скитались во вред обществу, но, производя торги и размножая рукоделие и ремёсла, и себе прибыль и обществу пользу приносили» [41, с. 192].

Таким образом, в пределах черты оседлости создавалась как бы внутренняя черта, то есть запретная для евреев - сельская местность [12, с. 15]. Реализовать указ 1795 года оказалось крайне сложно, хотя в Беларуси для переселения был назначен годичный срок. Кроме причин, приведённых ранее, ещё одной веской причиной явилось нежелание помещиков выселять евреев из своих поместий, что грозило их владельцам убытками из-за нарушения тесных хозяйственных связей [12, с. 16].

Уже в первой половине ХIХ века правительство начало вмешиваться в религиозные дела, принимая меры для того, чтобы иудеи переходили в христианскую веру (создание в 1827 году «Товарищества израильских христиан», деятельность Российского библейского товарищества 20-х годов по переводу Нового Завета на иврит и др.). В отношении дел так называемых «ритуальных убийствах» правительство проводило довольно цивилизованную политику, запретивши 17 марта 1817 года судебные обвинения евреев «в умерщвлении христианских детей без всяких улик, по единому предрассудку, что якобы они имеют нужду в христианской крови», и, создав 20 декабря 1855 года при Министерстве внутренних дел специальную комиссию, которая занималась изучением древнееврейских рукописей и пришла в выводу, что в книгах нет ничего, «чтобы могло относиться до употребления евреями христианской крови» [37, с. 3-4].

В остальном правительство вмешивалось в религиозное образование, назначения раввинов, даже в специфику еврейской традиционной одежды. Но Александр II вынужден был признать, что попытки правительства вмешиваться в религиозную жизнь евреев не принесла империи ожидаемых результатов. Поэтому можносделать вывод о том, что политика царского ьправительства при национальной окраске в отношении еврейского населения носила сословно-религиозный характер [37, с. 4].

В 1804 г. было издано первое в России многосторонне разработанное законодательство о евреях. Новый закон - «Положение об упорядочении евреев» от 9 декабря 1804г. - закреплял черту оседлости, также каждому еврею было предписано отнестись к одному из 4-х сословий: земледельцев, фабричных рабочих и ремесленников, купечеству или мещанству. Избирательные посты в городском самоуправлении было разрешено занимать только образованным евреям, которые знали русский, польский или немецкий язык. В торговых отношениях евреи могли приезжать во внутренние губернии, но только по особых паспортах [27, с. 731 - 737]. Так же «Положение» 1804 года узаконило наличие религиозного раскола в еврейском обществе [39, с. 39].

По новому закону предусматривалась дискриминационная мера - сселение до 1 января 1808г. еврейского сельского населения в города и местечки [27, с. 731 - 737]. Таким образом, была предпринята попытка осуществить давнюю мечту многих: выселить евреев из деревень, где они занимались преимущественно винным промыслом, арендовали постоялые дворы, корчмы и кабаки. И опять-таки успехом она не увенчалась. Всегда находились тысячи лазеек, чтобы их обойти. Новое законодательство вело к перенаселению городов еврейской беднотой [35, с. 186].

В 1807г. и 1822г. изданы указы об окончательных сроках переселения. До конца 30-х годов переселения в основном были завершены. В середине ХIХ в. удельный вес еврейского населения городов и местечек достигнул 60-70% [25, с. 19]. Указом от 12 января 1826 г. денежный налог с евреев был упрощён, но вместе с тем на еврейское население была распространена воинская повинность [41, с. 199].

Положение еврейского населения было тяжёлым. Об этом писал в своей записке 20 марта 1831 года флигель-адъютант Опочинин царю Николаю І: «Народ сей, по моим понятиям, самый несчастный, ибо при многолюдстве оного и при стеснённых оборотах по торговле он каждодневно беднеет…». Также он предлагает царю упрочить положение этого народа, отменив кагальную систему, при которой более богатые евреи платят налоги за неимущих. И, по словам флигель-адъютанта, еврейский народ станет оплотом государства в борьбе против «неблагонадёжных поляков» [4, с. 87].

По новому «Положению о евреях» от 13 апреля 1835г. закреплялась «черта оседлости», ограничивалось пребывание евреев вне «черты оседлости». Во внутренние губернии позволили приезжать лишь купцам первой гильдии - по делам и на короткий срок. В деловых бумагах нужно было употреблять русский, польский или немецкий язык, но «отнюдь не еврейский». Подтверждались те же указы в отношении евреев, что и в «Положении» от 9 декабря 1804г., а так же царское правительство вмешивалось в дела личного характера, в дела веры, обрядов и образовании еврейского населения. Запретили строить синагоги поблизости от церквей; еврейским детям разрешили поступать в общие школы лишь в тех местах, где «жительство отцам их дозволено», а про непосильный рекрутский набор было особо оговорено, что он «сохраняет свою силу».

Запрещалось евреям нанимать слуг христианского вероисповедания, но разрешалось наниматься самим, но опять-таки с ограничениями в выборе профессии, Наконец, каждый еврей должен был отныне получить фамилию или прозвище, которые запрещалось менять [26, с. 308 - 323].

19 декабря 1844 г. вышел указ о ликвидации органов общинной автономии кагалов и подчинении евреев общим городским и уездным властям. Переступить эту черту разрешалось тем евреям, которые имели высшее образование, переходили в другую веру, ремесленникам, купцам первой гильдии [41, с. 229]. После этого указа значительная часть еврейского населения отказалась от прежних канонов и освоила европейские нормы городской культуры [42, с. 175].