К этому моменту Реза-хан уже понимал, что необходимый первый шаг

- это избавление вооруженных сил от внешнего контроля и их объединение в единое целое. Сначала Реза-хан поспособствовал отстранению Клерже, лояльного к новому правительству в России, а затем нисколько не колебался в критике русских командиров, включая полковника Старосельского, обвиняя их в халатности и коррупции. Шах вынужден был отстранить полковника Старосельского и весь русский состав, назначив на их места иранских офицеров. Однако командиром был назначен не кадровый военный, а член правящей семьи, что должно было укрепить верность соединения шаху.

Появление на командном посту дилетанта вызвало смуту в персидских частях, а назначение британских офицеров и инструкторов на тот момент было абсолютно неприемлемым. В этом вопросе, кстати, мнение Тегерана и Лондона полностью совпадало. Конечно, Реза-хан был, прежде всего, солдатом, но он имел необходимую иранскую хватку для политической интриги и манипуляций. В этот период он проявил себя, как человек умеющий находится на стыке различных, даже конфликтующих, интересов. В стране нарастало движение реформистов-националистов под руководством сеид Зия эд-Дин Табатабаи, и британские власти начали искать подходящую кандидатуру, способную удовлетворить всех и укрепить режим. Генерал Айронсайд и полковник Смайт, военный советник, отвечавший за казачью дивизию, особо выделили командира Хамаданского отряда по имени Реза- хан, который отличался энтузиазмом, умением обучаться и своими личными качествами перед другими офицерами. Британские командиры решили, что он, очевидно, единственно верный кандидат и де факто сделали его командиром дивизии.

Сложилась уникальная ситуация - практический вакуум власти, чем и воспользовался Реза-хан. Британцы уже осознавали необходимость покинуть страну и избавиться от ответственности за контроль ее большей части. Шах и его окружение были напуганы и боялись за свои жизни. Старые политики были дискредитированы своими действиями за последнее десятилетие. Большевики к весне 1921 года осознали, что переоценили свои успехи и возможности в Персии.

К концу 1920 года британское правительство приняло решение о выводе всех своих военных частей и большинства инструкторов с территории Ирана68. С этого момента участь династии Каджаров была предрешена.

20 февраля 1921 года Реза-хан был официально назначен командиром казачьей дивизии. Уже на следующий день, 21 февраля 1921 года казачья дивизия под руководством Реза-хана вошла в Тегеран. Перед этим она совершила марш от Казвина до Караджа, около 45 километров к западу от Тегерана и проигнорировала приказы своего командующего Сардара Хомаюна вернуться в лагерь. Там к ней присоединилась группа офицеров из Тегерана и Сеид Зия эд-Дин Табатабаи, которые согласовали план захвата Тегерана.

На подходе к Тегерану они были встречены делегацией представителей шаха, кабинета и двумя британскими советниками, которые совместно пытались отговорить казаков от вступления в столицу. Переговоры не принесли желаемого результата. Оправдывая свои действия, Реза-хан указал как раз на те болевые точки, которые беспокоили шаха и британцев. Он сказал: «Казаки имели опыт (столкновения) с большевиками и знали, что они такое и устали видеть замену одного неэффективного правительства другим, в то время как в Тегеране никто не делал никаких приготовлений для противостояния большевистскому продвижению, которое будет следовать за выводом Британских вооруженных подразделений. Поэтому они пришли в Тегеран, чтобы установить сильное правительство, которое займется этим вопросом. Они заверяют в своей верности и преданности шаху, но полны решимости избавить его от вредоносных советников, которыми он окружен»69. Суть разговора посланник Норман впоследствии передал в отчете Лорду Керзону.

21 февраля 1921, или 3 хута, опираясь на поддержку 3 тысяч казаков, Реза-хан взял под контроль все ключевые посты в городе. Сеид Зия был принят шахом и назначен премьер министром. Пришедший к власти так называемый «черный кабинет» сеид Зия эд-Дина и Реза-хана также проявил преданность своим иностранным покровителям. Но, чтобы ослабить политическую оппозицию и недовольство деловых кругов, сеид Зия эд-Дин и Реза-хан пошли на оформление договора с Россией. В соответствии с ним Советская Россия признавала независимость Персии и отказывалась от большинства концессий царской России, включая порт Энзели (ст. X). Между странами устанавливался режим наибольшего благоприятствования (ст. XX)70.

Вся провозглашенная программа нового премьера была уже не нова, сеид Зия весьма быстро показал свою некомпетентность и неадекватность, а потеряв доверие Реза-хана, быстро сошел со сцены. На посту премьера сеид Зия был всего три месяца. Реза-хан был озабочен весьма медленным прогрессом в реформах социальной, экономической, образовательной и судебной сферах. В апреле 1921 года Реза-хан добился назначения себя военным министром взамен подавшего в отставку Масуд-хана, что дало ему больше возможностей в осуществлении своих замыслов. Но, прежде чем начать все эти процессы, было необходимо обновить страну, подавить повстанцев и сепаратистов и восстановить правительственные учреждения на всей территории страны.

Таким образом, социально-политический и экономический кризис, охвативший Иран после окончания Первой мировой войны и неспособность правящего кабинета предотвратить развал страны по этническим признакам и политическим пристрастиям, создали все условия для государственного переворота и прихода к власти энергичных политиков нового типа. Реза хан, благодаря своему происхождению, воспитанию и образованию оказался наиболее подходящим для выполнения задачи по восстановлению страны и ее модернизации.

Глава II. Государственный реформизм Реза-хана

2.1 Военное строительство

События, последовавшие после Конституционной революции 1907 года, показали иранским патриотам, что страна беспомощна перед влиянием внешних сил. Россия и Великобритания, разделяя страну на сферы влияния, оказывали мощнейшее воздействие на внутреннюю политику страны. Спустя четыре года после Первой Мировой войны нейтральный Иран оказался зоной вторжения для русских, британских и турецких войск. Так же на юге оживленно действовали германские агенты, возмущая племена, которые и были, в конце концов, выслежены британскими Южно-Персидскими стрелками. Русские императорские власти последовательно поддерживали роялистов, а британцы - конституционалистов, что, по сути, не было эффективным в обоих случаях.

Русская революция привела к выходу Казачьей бригады из-под контроля нового правительства большевиков, чьи офицеры не приняли ни сторону шаха, ни сторону британцев, продолжая оставаться независимой силой. Временное правительство назначило командующим бригадой полковника Клерже, чьим заместителем был полковник Старосельский, бывший ранее его коллегой и сослуживцем. После большевистского переворота, Клерже принял сторону большевиков, тогда как Старосельский занял сторону белогвардейского командующего генерала А.И. Деникина.

Разброд в командовании единственной боеспособной части в стране констатировал простой факт - у государства нет собственной армии, способной решать задачи по защите границ и наведению порядка внутри страны. Реза-хан, находящийся уже на пике офицерской карьеры, также понимал полную нелояльность обоих командиров Ирану. Под предлогом усиления большевистской опасности, Реза-хан поддерживал полковника Старосельского и помог последнему силой снять Клерже со своего поста. В результате к 1920 году Казачья дивизия, будучи уже переименованной, была неспособна не только служить одной из двух внешних сил, но и защищать своих номинальных хозяев.

Кроме Казачьей дивизии, состоящей на тот момент из 6000 человек под управляем русских военных инструкторов, еще были Южно-Персидские стрелки под управлением британских офицеров, примерно такой же численности. Кроме этого, имелись подразделения жандармерии под руководством шведских офицеров (основаны в 1911 году) и Центральной Бригады в 600 человек в Тегеране.

Учитывая бедственное положение в вооруженных силах, первоочередной задачей для Реза-хана стало создание унифицированной, единой и эффективной национальной армии, как основы независимости страны. Дело в том, что Иран никогда в своей истории не имел профессиональной и регулярной армии - это необходимо учитывать, прежде всего, начиная освещать аспект военного строительства, начатого Реза- шахом еще до вступления на престол. До 1917 года две основные силы сталкивались в Иране: Британская и Российская империи; после 1917 года Россия была сменена Францией и затем, в большей степени, Германией, чье влияние усилилось особенно в третьем десятилетии XX века. Все эти страны активно снабжали Иран инструкторами, техникой и советами, но лишь для того, чтобы минимизировать или исключить других участников из игры.

Различные подразделения на Севере и в столице были собраны на одну базу. Следующим этапом стало увольнение шведских инструкторов жандармерии, их замена национальными кадрами, передача командования от Министерства Внутренних Дел военному министерству и введение их в централизованную организацию с единой униформой. Термины «казак» и

«жандарм» были отменены и, взамен, введен термин qoshun (армия), далее смененный термином artesh в рамках иранизации армейской терминологии.

Была введена новая системная иерархия рангов. В связи с ростом численности, бывшая жандармерия снова была выделена в виде службы безопасности, но так же оставалась под контролем военного министерства.

Также значительные успехи были достигнуты во включении остатков Южно-Персидских стрелков, несмотря на отсутствие сотрудничества со стороны англичан, так лорд Керзон был зол на провал свой политики в виде англо-персидского соглашения. Все попытки замены британских офицеров на персидских кандидатов отвергались.

Последующие 2 года значительно оправдали политику Реза-хана по сплочению армии, так как прошли в многочисленных кампаниях по подавлению повстанцев по всей территории страны, и установлению власти центрального правительства, хотя таковых за это время (по 1923 год) сменилось пять. К моменту прихода к власти Реза-хана противостояние с кочевыми и полукочевыми племенами, а также разнообразными сепаратистами в целом приняло ужасающие масштабы. Для нового военного министра и далее премьер министра Реза-хана это был основной вызов и проблема, решение которой (наряду с большевистской угрозой и избавлением от британского присутствия) и привело его к высшей власти в стране. Племенной строй и уклад окраин явно стояли на пути реформ, и не укладывались в тот государственный строй и порядок, который подразумевался современным государством. Племена были основным источником беспорядка и беззакония. Основная часть страны к 1921 году находилась под контролем разнообразных племен, где не только сельская местность, но иногда населенные пункты и целые города были под их контролем. Например, конфедерация Бахтияри владела территориями от центра к югу Ирана. Фарс был поделен между конфедерациями Кашкаев и Хамса, с вкраплениями Мамассани.

Реза-хан жестко, а иногда даже жестоко, расправлялся со всеми проявлениями самоуправства в провинциях. Так, в июле 1925 года, он приказал казнить бурджнурского хана Cердара Моаззеса с братьями и 10 шейхов, замешанных в беспорядках в туркменских степях.

28 октября 1923 года Реза-хан сменил пост военного министра на пост премьер-министра, что явилось полностью логичным шагом, понятным всей стране. После подписания данного указа Ахмад-шах в третий раз направился в Европу для прохождения курса лечения. В то же самое время последний турецкий султан покинул свою страну, и к власти пришли республиканцы, которые начали проводить антиклерикальную политику. Данные события напугали религиозные верхи Ирана, и ситуация развернулась в другую сторону, что сыграло на руку премьер-министру, которые заявил о полной поддержке Ислама и религиозных руководителей шиитов. Данная поддержка была им выражена в речи от 1 апреля, после чего через несколько дней Реза- хан покинул Тегеран и сообщил о своей отставке, что породило панику, и Меджлис большинством голосов проголосовал в его поддержку. Он согласился вернуться и его позиция невероятно упрочилась.

После восстановления Реза-хана на посту премьер-министра, последовала активная фаза действий на Юго-Западе страны в провинции Хузестан против мятежных шейхов, активно поддерживаемых англичанами. Самым значимым среди шейхов был Хазаль Сардар-и Акдас из Мохаммеры, который считал себя независимым правителем всей провинции и чувствовал полную поддержку британского правительства. Однако шейх Хазаль недооценил настойчивость Реза-хана, который взял действия в Хузестане под свое личное командование. Далее Хазаль быстро потерял поддержку шейхов остальных племен (Бахтиари и Лури) провинции, не смог добиться ввода английских войск и направил премьеру телеграмму о капитуляции. Далее, последовал арест шейха прямо во время вечеринки на его яхте в Мохаммере и его препровождение в Тегеран, где он лишился жизни через несколько лет. 1 января 1925 года Реза-хан совершил свое триумфальное возвращение в Тегеран, после одержанной победы и паломничества в священные города шиитов Наджаф и Кербелу (первый раз, когда Реза-хан покидал Персию).

В целом надо отметить, что борьба с сепаратистскими проявлениями на окраинах принесла Реза-хану большой авторитет, и закалила в военных походах армию, как основу исполнительной ветви власти. Реза-хан прослыл человеком нескольких слов, у которого не было времени на риторику, философию или политическую теорию. Его основным идеологическим багажом были порядок, дисциплина и крепкая государственная власть71.

После восшествия на престол, Реза продолжил реформирование военной структуры страны. Основной задачей шаха было построение армии свободной от внешнего влияния, тем не менее, он осознавал необходимость западной помощи. После 1921 года большое количество царских офицеров получили Иранское гражданство и соответственные посты в армии, в основном это были грузины или поволжские немцы (нерусские по происхождению). 6 июня 1925 года Меджлис провел Закон о всеобщей воинской повинности, который бы не появился на свет, если бы шах не был уверен в достаточной обеспеченности армии сержантским, унтер- офицерским и офицерским составом, прошедшим унифицированную подготовку по единой программе. Данный закон устанавливал двадцатипятилетний срок службы для каждого мужчины возрастом от 21 года, который проходил в четыре этапа:

- два года службы в действующей армии (в форме и под ружьем);

- четыре года в действующем резерве;

- шесть лет в резерве первого уровня;

- семь лет в резерве второго уровня;

- последние шесть лет в статусе конвоя или стражи.

Закон о воинском призыве имел определенные социальные последствия, которые стали значимой частью модернизации и прогресса в жизни страны. В первые два года службы призывники из низших классов получали основы грамотности и профессиональной подготовки. Многие из них после основной службы оставались в городах, но даже при возвращении в сельскую местность привносили с собой городской уклад жизни72.

После подавления основных восстаний в 1926 году в Курдистане и в 1928 году в Белуджистане, была основана служба охраны дорог Amniye. К 30-м годам стало безопасно перемещаться по дорогам страны. Собственно, 40-тысячная армия скорее была достаточна для обслуживания внутренних целей, чем для отражения внешней угрозы (что собственно и было показано будущим).

15 февраля 1936 года увидел свет закон о реорганизации армии, который фактически установил новый Устав с персидскими званиями, основаниями для повышения по службе, военной структурой, даже учел выплаты для отставников73.

19 июня 1936 года вышел уже обновленный Закон о военной подготовке, который предоставил сокращение срока службы и ускоренную систему повышения в званиях для выпускников средних школ и университетов. Статья 16 предыдущего Закона освобождала судей шариатских судов, студентов теологов, шиитских священнослужителей, а так же священничество зороастрийского, христианского и иудейского вероисповедания от воинской службы. Но в новом законе статья 62 обязывала всех священнослужителей к основной двухгодичной службе и освобождала от остальных служб в резерве. 26 июня было сделано еще одно обновление, улучшающее продвижение по службе выпускникам университетов.

Из навыков боевых действий против мятежных племен и сепаратистов Реза-шах вынес опыт превосходства технических средств, таких как бронемашины и самолеты. Вскоре было закуплено небольшое количество бронемашин, а несколько немецких летчиков пилотировало самолеты фирмы Юнкерс. В 1928 году первая группа иранцев отправилась для обучения полетам в летную школу в СССР, затем во Францию. Самолеты закупались в СССР, Британии и Германии. Италия поставила в 1932 году первые военно- морские суда, которые составили основу Иранского флота в Персидском заливе, там же, в Италии, первые гардемарины прошли подготовку.

Амуницию, оборудование и вооружения поставлялись со всего мира: США, Чехословакии, Британии, Швеции, Германии и СССР. По официальным источникам, 33,5% от бюджета страны шло на военные расходы.74

Военной реорганизации в значительной мере подверглась столица страны, в Тегеране было развернуто настоящее военное строительство, были построены и запущены арсенал, пулеметное производство, ангар для производства и обслуживания аэропланов, военный госпиталь, офицерский клуб, армейский банк, военные училище (колледж) и академия (ранее в стране был только казачий кадетский корпус, который содержался на деньги Российского царского правительства). В результате структурной реформы в стране появились морские и воздушные подразделения (хоть и небольшие), военная полиция и другие вспомогательные службы, без которых нет эффективной армии. Отправки стажеров для подготовки во Францию (на тот

момент четвертой силы) стали регулярными. В городах были реформированы и усилены полицейские подразделения.75

Ключевые посты в армии принадлежали в основном бывшим сослуживцам шаха по казачьей бригаде: генералам Мухаммаду Айрому, Мортезе Йазанпанаху, Ахмад Амиру Ахмади и Фазлоллаху Захеди76.

В результате усилий Реза шаха армия, модернизированная в соответствии с современными требованиями, в 1925 году могла выставить 40 тысяч человек, в 1941 году более 125 тысяч человек, и могла мобилизовать до 400 тысяч. Однако, эти усилия не помогли в конечном итоге противостоять мощи сравнительно небольших группировок, введенных в августе 1941 года сил Британии и СССР. С другой стороны, основы военной политики, заложенные Резой шахом и продолженные его преемником Мохаммедом Резой, превратили Иран в крупнейшую военно-политическую силу в регионе Персидского залива.

2.2 Формирование основ иранской государственности

14 февраля 1925 года Меджлис большинством голосов доверил Реза- хану верховное командование всеми вооруженными силами и службами безопасности в стране. Ничто и никто, даже сам Реза-хан, уже не могли остановить его восхождения к вершине власти.

Ситуация для партии монархистов стала совсем удручающей. Во главе партии находился принц и регент Мохамед Хосейн мирза, он немедленно направил телеграмму Ахмад-шаху с мольбой о скорейшем его возвращении в страну. Также монархисты просили санкции на умерщвление Реза-хана, но получили отказ от шаха, так как Реза единственный, кто мог управлять страной.

31 октября 1925 года Меджлис издал указ о низложении династии Каджаров, созыве Учредительного Собрания и назначении Реза-хана временным правителем страны до последующего решения Собрания. Заседания собрания начались в начале декабря, и после недельных дебатов

12 декабря 1925 года 257 голосами против 3 воздержавшихся Реза-шах Пехлеви был наделен правами монарха с передачей наследования по мужской линии.

Через 4 месяца в Голестанском дворце в Тегеране состоялась церемония коронации Реза-шаха, с возложением вновь изготовленной короны Пехлевидов, а также подтверждении его шестилетнего сына коронным принцем, что явилось собственно началом династии Пехлевидов.

Перед новым правительством стояли грандиозные задачи, которые условно можно разделить на реформы государственного и идеологического аппарата, реформы в области экономики и социальные реформы, включая языковые, культурно-образовательные и бытовые изменения.

Первым шагом нового режима стало создание правового поля для осуществления коренной перестройки законодательной и исполнительной власти в стране. За основу была взята конституция 1906 года, являвшаяся эталоном для большинства национальных патриотов Ирана первой четверти XX в. В соответствии с положениями Конституции, Иран становился унитарным государством с конституционно-монархической формой государственного управления. В декабре 1925 года в основной закон были внесены изменения, которые не пересматривались потом вплоть до исламской революции 1978-79 годов. Конституция предусматривала реализацию принципа разделения властей, согласно которому законодательная власть закреплялась за однопалатным Национальным советом, в ведение которого передавалось установление и одобрение законов о государственных доходах и расходах77.

Судебная власть принадлежала «исключительно духовным судам по делам, касающимся шариата, и гражданским судам - по делам гражданским».

Статья 28 Конституционного закона отмечала, что «указанные отрасли власти должны всегда оставаться отличными и отделенными друг от друга»78.

Главой исполнительной власти становился шах, который возглавлял кабинет министров. Примечательно, что новая редакция Конституции предполагала порядок взаимодействия ветвей власти. В частности, отмечалось, что «конституционная монархическая власть Ирана вверяется нацией через посредство Учредительного собрания особе Его Величества Реза-шаха Пехлеви. Она пребудет в его мужском потомстве из поколения в поколение». Любопытным фактом надо признать закрепление в статьях Конституции конфессиональных ограничений. Несмотря на все обвинения, которые впоследствии были выдвинуты против основателя династии, в

«вестернизации» иранского общества, следует признать тот факт, что он оставался верным последователем исламской традиции, и многие нападки в его адрес ложны. Так, статья 58 устанавливала, что «никто не может быть назначен министром, если он не является мусульманином, иранцем по происхождению и иранским подданным»79.

Следующим шагом стало формирование политической платформы для консолидации политической элиты иранского общества. Возникновение первых политических партий современного типа в Иране стало возможно после принятия в 1906 году Основного Закона (Конституции). С 1907 по 1908 годы Мохаммед Али-шах Каджар запретил деятельность всех партий, но с 1908 года они снова были легализованы80.

С 1921 года, в период борьбы за власть, военный министр Реза-хан был близок к правому крылу объединения «Национальный блок», выступавшему за экономическую и политическую независимость Ирана от иностранных держав. Но, учитывая популярность левого крыла данного объединения, он до конца 1923 года поддерживал связи и с ним, используя его в борьбе против старой каджарской аристократии81. Готовясь к выборам в меджлис 5- го созыва, Реза-хан и его сторонники инициировали создание партии

«Таджаддод» («Обновление»). Победившая на выборах в меджлис партия

«Таджаддод» в начале 1925 года выступила за низложение каджарской династии82.

Следует отметить обстоятельства, при которых состоялся союз Реза- хана и национальных патриотов в меджлисе, обеспечивших ему широкую поддержку в народе и правительстве. Еще с 1923 года Реза-хан стал использовать торговый класс для агитации в пользу передачи ему всей полноты власти. Его агенты провели кампанию на базарах по сбору подписей против действующего кабинета. Купечество, всегда крайне осторожное к резким политическим сдвигам, организовало две делегации. Первую - к представителю СССР - Б. Шумяцкому - в Тегеране, а вторую - к самому Реза-хану на предмет выяснения его будущих инициатив. Б.Шумяцкий попытался воспользоваться сложившейся ситуацией, чтобы при поддержке авторитетных купцов надавить на Реза-хана и склонить его к республиканской форме правления. Параллельно советский представитель, опираясь на группу русофилов в Меджлисе, во главе с Сулейманом мирзой, попытался выдворить из правительства всех министров - англофилов.

Последствия от такого вмешательства во внутренние дела были значительные. Прежде всего, раскололось тегеранское купечество. Крупные купцы Эмин от Тоджар Исфагани, М. Махмуд Моттафеге, хаджа мирза Аббас Кули и другие, торгующие с СССР, вышли из Тегеранской торговой палаты и создали свою. Бывший моин от тоджар (председатель) Тегеранской торговой палаты - Бушери - возглавил новую структуру. Объективно, раскол торгового класса ослабил единственную силу, способную сдержать амбиции Реза-хана.

Во-вторых, раскололась вся группа национальных патриотов в Меджлисе, из нее вышла партия «Таджаддод» и радикально настроенные депутаты. В итоге, с Сулейманом мирзой осталось всего 8 депутатов из 44.

В-третьих, в ответ на деятельность советских дипломатов, британская миссия использовала свое влияние, чтобы провести в правительство двух ярых русофобов -Кавама эд-Довле и Носрета эд-Довле на посты министров юстиции и внутренних дел соответственно.

Для Реза-хана закулисная возня советской и английской миссии также не прошла даром. Он стал подозрительно относиться как к деятельности СССР, основанной на распространении революционных идей, так и к английской, основанной на сепаратизме83.

Следствием такого подхода стал поиск союзников во всех влиятельных структурах страны. Согласно данным, которые приводит советский исследователь В. П. Осетров (Ирандуст), еще в период подготовки переворота 1925 года, в ходе которого произошло низложение Султана Ахмад-шаха Каджара, Реза-хан опирался на неинституционализированную группу единомышленников в военных и придворных кругах, т. н. «партию Пехлеви». Эта группа должна была стать организационным базисом для дальнейшего укрепления личной власти Реза-хана84.

Если принять во внимание, что в 1924 году был введен институт губернаторов, подчиненных непосредственно центру, то становится понятным, что к началу 1925 года Реза-хан стал единственной и безальтернативной силой в Иране.

В ходе выборов в Меджлис, состоявшихся в 1926 году, победу одержали сторонники нового шаха. В парламент прошли представители партий «Таджаддод», «Иран-е джаван» (младоперсы), «Таракки» и сторонники оппозиционного шаху духовенства во главе с сейидом Хассаном Модарресом85.

В августе 1927 года группа сторонников Реза-шаха трансформировалась в партию «Иран-е Ноу» («Новый Иран»). Основополагающими принципами новой партии стали: 1) независимость Персии во внутренней и внешней политике; 2) проведение реформ и борьба с пережитками старой политической системы; 3) поддержка новой династии Пехлеви; 4) борьба с политической оппозицией, в первую очередь, с левыми политическими течениями, республиканизмом и социализмом. Основные задачи партии «Иран-е Ноу» были связаны с укреплением существовавшего политического строя и проведением реформ. Партия стремилась консолидировать умеренно-прогрессивные элементы в борьбе с крайним духовенством и левыми течениями. На выборах в Меджлис в 1928 году сторонники шаха одержали полную победу. Модаррес и другие противники курса Реза-шаха вообще не смогли пройти в парламент. К концу 1928 года победившая на выборах партия «Иран-е Ноу», просуществовавшая чуть больше года, была распущена. Вслед за ней самораспустились легальные оппозиционные партии86. Следует полагать, что отсутствие в 1930-х годах в Иране массовой политической организации, выражающей официальную идеологию, облегчало легкое проникновение в страну германского влияния через разнообразные общества и культурные центры.

Следующим направлением стали реформы, направленные на укрепление экономической безопасности страны.

Централизация государственного аппарата уже не могла происходить без качественной системы дорог и других коммуникаций. В целях повышения и укрепления ее эффективности к 1940 году в стране было введено в действие свыше 24000 км шоссейных дорог, в том числе в горной местности. Так же одним из основных достижений можно назвать завершение строительства Транс-Иранской железной дороги. Передвижение почтовых, грузовых и пассажирских потоков теперь стало делом дней, а не месяцев, как это было совсем в недавнем прошлом.

Так, открывая 24 октября 1928 года основной участок шоссейной трассы Тегеран - Ахваз, шах не скрывал надежды на скорый запуск идущей параллельно железнодорожной ветки. Годом ранее, 15 октября, закладывая железнодорожную станцию столицы, он признавался, что железная дорога - его старейшая мечта, называя ее «одним из самых мощнейших факторов прогресса и процветания страны». 26 августа 1938 года шах затянул последний золотой болт при запуске горной станции Сафид Чашме, назвав это событие днем гордости Ирана. Железная дорога стала символом независимости нового Ирана.

Другим символом национального возрождения стала программа электрификации страны. К 1927 году были оснащены электричеством Тегеран, Бушир, Решт, Тавриз и Энзели87. В декабре 1925 года была заложена первая в Иране радиостанция в Каср Каджаре. После церемонии, состоявшейся по этому поводу, Б.З. Шумяцкий писал в Москву: «Верховный главнокомандующий… просил меня передать искреннюю благодарность персидского правительства и всего народа за то отзывчивое отношение, которое проявляют работники СССР к делу возрождения Персии»88.

Для укрепления государственного контроля над доходными статьями страны, Реза-шах воспользовался опытом Советского государства, введя монополию государства на производство и продажу высоколиквидной продукции, и монополию государства на внешнеторговую деятельность. Это стало удачной находкой в годы мирового экономического кризиса, что позволило не только существенно сократить расходы государственного бюджета, но и защитить внутренний рынок. Уже 4 июня 1925 года вышел закон о монополии государства на сахар и чай, 27 июня на монополию на ввоз шелковичной грены. В декабре 1926 года был введен закон о запрете ввоза в Иран предметов роскоши, а на продукцию, которую можно заготовить внутри страны, вводилась 200% пошлина.

Для нормализации финансовой системы был открыт государственный банк Ирана и проведена денежная реформа. Это была необходимая мера в деле накопления капитала и освобождения от засилья иностранных банков. Старый Шахиншахский банк (английский), благодаря праву на эмиссию бумажных денег, вывоз золотой и серебряной монеты и пр. с начала XX в. до 1926 года получил 8,5 млн. кран, а с 1926 по 1930 год еще 47 млн. кран чистой прибыли89.

В сфере развития производственной базы были созданы условия для модернизации основного производства в стране - хлопкового. При поддержке советских специалистов к 1926 году построили и запустили 11 хлопкообрабатывающих фабрик в 8 районах на севере страны90. Под покровительством правительства стали создаваться новые промышленные мощности в областях, которые ранее вообще не существовали в стране. С 1932 по 1940 год количество зарегистрированных компаний возросло с 93 до 1735, что привело к возрастанию удельного веса промышленности в экономике страны до 18,6 %91.

Наконец, были приняты реформы в области социального регулирования и стимулирования качественного роста населения. Наиболее известными и не требующими дополнительных пояснений, стали реформы в области образования, культуры и быта и др. Среди них законы о всеобщем, обязательном и бесплатном образовании, о создании светских школ и педагогических училищ. К 1940 году в Иране имелось 8237 школ, где обучалось 497 тыс. человек92. Был открыт Тегеранский университет, сельскохозяйственный институт в Кередже и педагогический институт в Тегеране. Были приняты меры по социализации женщин и уравнении их в правах с мужчинами. Среди наиболее значимых реформ необходимо упомянуть еще одну, направленную на возрождение национальной культуры в широком смысле слова, и укреплению иранской самоидентификации. В 1935 году была основана иранская Академия литературы и языка, которая занялась переводами древнеперсидских текстов и адаптации их к современной речи, популяризации иранских авторов, организации музеев и выставок. Вместе с тем, довольно одиозной выглядела попытка Академии избавиться от всех языковых заимствований, особенно арабских и турецких, в персидском языке.

Даже поверхностный обзор преобразований, проведенных новым правящим режимом, позволяет сделать вывод о быстрых и качественных сдвигах в Иране, значительно укрепивших экономическую, а, следовательно, и политическую независимость государства.

2.3 Становление концепции социальной регуляции при Реза шахе

Реза-шах считал, что человеческий ресурс Ирана является одним из его наивысших достояний. Он постоянно и много передвигался по стране, чего до него не делал ни один правитель. Подмечая недостатки и отмечая изменения в жизни страны, он планировал необходимые шаги и меры по достижению экономической независимости Ирана и постепенному уходу от импортных потоков. Он, несомненно, отмечал достижения западного мира и считал возможным копировать некоторые их аспекты, но только для того, чтобы Иран мог считаться развитой державой. Исполнение задач по реконструкции страны можно назвать чрезвычайно жестокими, если не принимать во внимание условия, в которой страна находилась.

Изменения городской жизни диктовались условиями централизации и требованиями современного мира, в котором оставалось мало места для привычных восточных городов. Однако, наименее всего уделялось внимание сельской части общества, что создавало огромный разрыв между уровнем жизни города и села, создавая потоки рабочей силы, потянувшейся в города. Также все исследователи отмечали, что новый шах значительно больше внимания уделял племенам и взаимоотношениям с ними. В основном, эти взаимоотношения строились на военной силе и не принимали во внимание необходимые меры по адаптации вчерашних кочевников. Сюда же относится и проблема контроля мер в отношении медицинского обслуживания. Никаких действий по оказанию медицинской помощи на местах в сельской местности не осуществлялось, шах больше внимания и сил отдавал открытию больших госпиталей и медицинских центров, что, прежде всего, происходило за счет привлечения западных специалистов, которые не стремились работать в сельской местности или среди кочевого и бывшего кочевого населения.

Использование европейского, да и мирового опыта в модернизации страны была ключевым аспектом идеологии, которую проводили люди, поддержавшие Реза-шаха, и составившие его окружение, такие как, Таги заде, Казем заде-Ираншахр, Али Акбар Шияси, Али Дашти, Мостафа Адль, Амир Алам и Мохамед Саед93. Из всех перечисленных идеологических единомышленников Амир Алам был аристократом, Мохамед Саед - из купеческой семьи, а остальные были выходцами из клерикальных слоев. Все они получили образование в Европе, включая Россию. Именно они составили элиту страны и сыграли значительную роль в формировании национальной политики.

Необходимо отметить, что политика вестернизации проводилась именно членами клерикального сословия, которые смогли подняться до невиданных прежде высот в руководстве страны. «Тотальное принятие Запада и высвобождение культурных и духовных ценностей Ирана в абсолютно национальном духе», как охарактеризовал их действия сэр Арнольд Талбот Вилсон в своей книге 1932 года «Персия», бывший в 1920 - 1921 годах гражданским комиссаром британской миссии в Багдаде, а затем одним из управляющих Англо-Персидской Нефтяной Компании в Иране.

Однако среди западников Ирана не было единой позиции, которая позволила бы им сплотиться и вести единую линию. Основные разногласия происходили вокруг выбора модели: германской, английской или французской. В одном они сходились более всего, будучи сами бывшими улемами, - именно в клерикальной религиозной среде они видели основную угрозу вестернизации и модернизации страны.

Одним из рупоров анти-клерикалов был Абдолах Рази, редактор периодического журнала «Растахиз» (Возрождение), в котором различные представители иранской интеллигенции публиковали свои критические заметки в отношении духовенства, иногда анонимно, иногда открыто подписываясь. «Существующая коррупция в Иране - это полностью вина духовенства, в отношении которых необходимо принять срочные и окончательные меры. Все религиозные практики должны быть прекращены. Это не будет настолько сложно, насколько это происходило в Турции, которая была центром Халифата. С духовенством необходимо бороться посредством активных действий и образования. Само по себе образование не эффективно. Общество, подобное масонскому, может быть лучшим оружием против религиозной пропаганды»94 .

«Растахиз» призывал Реза-шаха к активным действиям против духовенства посредством изъятия земель-вакуф (земли в пользовании исламских учреждений, необлагаемые налогами) и продажей их бедной части крестьянства.

Некоторая часть западников, в своем радикализме, дошла до призывов массовой иммиграции из Европы в Иран, по примеру акции проведенной Екатериной II в XVIII веке. Но основная часть прозападной интеллигенции все же проводила различие между использованием западных технологий и слепым следованием западным привычкам и обычаям.

Итак, Реза-шах получил полную поддержку прогрессивных слоев в отношении укрепления национального единства, вестернизации (в его материально техническом проявлении) и секуляризации. Во время своего восхождения к вершине власти Реза-шах не использовал патриотические тенденции в шовинистических целях. Очень сложно определить, когда здоровые силы патриотизма перешли или слились с национализмом. В Иране национализм обозначал внутреннее единство, отнюдь не превосходство над соседями или чужаками. В таком же ключе формировалось отношение к религии.

«Религия - суть сердца и сознания. Она не должна обслуживать политические интересы. Поэтому сейчас мы должны принять идеи нации и патриотизма…Интересы нации стоят над интересами религии. Они более универсальны и цельны. Каждый должен впитать дух национализма, в этом случае мы будем едины, и никакая религия не сможет нас разъединить.95

Однако, неверно считать политику Реза-шаха антиклерикальной. Он сделал все необходимое для союза с религиозными кругами и затем для контроля над ними. В этом проявилась определенная двойственность проводимой политики. Так, Реза-шах пришел к власти с казачьим подразделением, но шел во главе процессии в период празднования Мухаррам (священной для шиитов церемонии, во время которой они производят самоистязание во имя имама Хусейна). В дальнейшем массовые истязания были запрещены, так как не соответствовали имиджу современного государства. Шах активно вел политику замены арабских имен и названий, присваивая персидские взамен. Одно из самых значимых событий в замене названий произошло в 1934 году, когда Реза-шах изменил название страны на Иран (что было подсказано Берлинской миссией), связывая это название с былой славой ариев. С другой стороны, Реза-шах дал своим 11 детям типично шиитские имена.

27 декабря 1928 года вышел закон об обязательном ношении европейской одежды для всего населения Ирана. Старые головные уборы

«селле» и «кулох» были объявлены устаревшими. Началось внедрение новой фетровой шляпы c козырьком. За нарушение данного закона был предусмотрен штраф и тюремное заключение. С точки зрения представителей духовенства, шляпа противоречила исламу, так как мешала совершать намаз96. Был найден компромисс. Лица духовного звания были выведены за рамки закона. Получив разрешение в Министерстве просвещения, священнослужители могли носить свою традиционную одежду. В то же время начинается кампания, направленная против ношения женщинами чадры.

В 1927-1928 годах все иранские учебные заведения, включая школы всех уровней, были выведены из под контроля духовенства и переданы государству. Началась общая эмансипация женщин, им было разрешено посещать занятия в Тегеранском университете97. С другой стороны, духовные учебные учреждения (медресе) сохранили свою автономию. В дальнейшем государство попыталось усилить свой контроль и перевело теологическое училище при Тегеранском университете и медресе при мечети Сепахсалар под контроль назначаемого правительством имама, но на деле вмешательство государство проявилось только во введении обязательного экзамена для поступающих.

Реза-шах при совершенствовании закона о всеобщем призыве в конечной редакции освободил студентов-теологов от призыва в армию. Восьмидесяти клерикалам, покинувшим страну в 1921 году, были предоставлены все условия для возвращения, чьи усилия затем послужили превращения г. Кум в такой же по значимости для шиитов священный город, как иракский город Ан-Неджеф.

Такие пассажи в сторону иранского духовенства до определенной степени мирили улемы с политической программой нового шаха. Не случайно, что один из известнейших шиитских проповедников того времени Шариат Сангаладжи открыто поддерживал идеи шаха не только по модернизации страны, но и сам призывал к реформированию религиозных институтов, 98 а другой оппонент Реза-шаха - шейх Мухамад Хусейн, ранее написавший антиправительственный трактат, публично уничтожил его.

Подводя итог целям и результатам государственного реформирования Ирана, проводимого Реза-шахом в 20-30-е годы, можно привести его собственные слова: «Так как в течение последних лет я отдал все свои силы на благо государства, считаю, что пришло время следующему поколению принимать дела нашей страны, которые требуют постоянного внимания и усилий, чтобы тем самым гарантировать процветание и благополучие нации. Поэтому я передаю суверенную власть своему наследнику и правопреемнику, и ухожу в отставку. С сегодняшнего дня Шахривар 25, 1320 г.х. (16 сентября 1941 года) пусть весь народ, армия и гражданская власть признают моего наследника и преемника, как нового шаха и предоставят ему ту же поддержку в интересах государства, которую они предоставляли мне».99

Заключение

Изменения, которые привнес в Иран Реза-шах, были достаточны для квалификации их как революционных. Можно согласиться с тезисом видного ученого ираниста А. Банани, что эти действия не были в полной мере оценены, и их нелегко измерить100. Несмотря на отсутствие сформулированной и публичной идеологии, при активной поддержке большинства населения, на фоне драматических событий в России и Турции (которые однозначно оказали сильнейшее влияние на рассматриваемые события в Иране), Реза-шах пришел к власти и начал свои реформы с минимальнейшим сопротивлением. В то время, как лидеры большевиков или Кемаль Ататюрк действовали максимально публично и открыто, Реза-шах не оформлял политических заявлений, не формировал обоснованной идейной платформы, не выступал с политизированными заветами. Парадокс и феномен в том, что Реза-шах не был лидером организованного, программного и популистского революционного движения.

Анализ использованных материалов и научно-исследовательской литературы позволяет сделать ряд обоснованных выводов.

Во-первых, к окончанию Первой мировой войны в Иране сложился тяжелый экономический и политический кризис, разрешить который было можно только путем кардинальных перемен в политическом управлении страной. Государство оказалось вовлеченным в политические проекты большевистского правительства России и колониальные планы Британской империи. Первое стремилось создать на своих южных границах революционное образование, лояльно настроенное к советскому государству, второе, - превратить Иран в часть грандиозного кордона против большевиков, с целью дальнейшей борьбы с революционной Россией. Обе эти политики объективно стимулировали появление патриотически настроенных сил в Иране, поставивших перед собой задачу сохранения суверенитета и государственной независимости. В определенной степени вмешательство во внутренние дела Ирана объективно подтолкнуло Резу шаха к поиску третьей силы, способной уравновесить иностранное влияние в стране, и укрепило его в стремлении проводить независимую внешнюю и внутреннюю политику.

Во-вторых, в стране, где превалирует крестьянство и отсутствует промышленно-финансовая буржуазия, движущей силой модернизационных процессов может стать только разночинная интеллигенция (военные, писатели, государственные служащие и др.). Такой социальный состав обусловил ход государственных преобразований, а именно, - государственный «верхушечный» переворот, и последующие реформы сверху, а не масштабная революция. Крестьянство в основном пассивно восприняло изменения политических основ Ирана, что привело к отсутствию повода для гражданской войны, и, как следствие, к минимальным людским потерям.

В-третьих, специфика иранского классообразования сказалась на социальном составе национально-патриотического лагеря. Его основу составили представители крупного и среднего землевладения, ориентированного на выпуск высоколиквидного сырья и потому заинтересованного в государственном протекционизме и скорейшем восстановлении коммерческих связей с внешними рынками, особенно советским. Другой силой, поддержавшей требования реформ, стало купечество, традиционно стремящееся к сохранению права частной собственности и возможности самостоятельно вести дела. Специфика организации торгового дела в Иране объединила под лозунгами реформ, как представителей крупного опта, так и мелочной торговли, а с учетом многовековых связей улама и базари, к сторонникам реформ присоединилось мелкое и среднее духовенство. Столь пестрый состав, с одной стороны, обусловил определенное внутреннее единство лагеря реформаторов, а с другой, ограничил масштабы самих реформ. Консенсус оказался важнее целей модернизации.

В-четвертых, введенный с легкой руки американского исследователя Д. Лензовски в отношении периода реформ 20--30х годов термин «вестернизация», представляется несколько поверхностным. Ассоциация с прозападным курсом с введением европейской одежды, эмансипацией и социализацией женщин в иранском обществе не отражает сущности проводимых реформ. Представляется, что гораздо ближе понятие государственного национализма с упором на выстраивание жесткой вертикали исполнительной власти. Именно поэтому первые шаги были предприняты в области военного строительства, реформ административного управления с прямым подчинением центру и жесткое подавление национальных движений на окраинах, стремившихся закрепить за собой ряд прав на самоуправление. Напротив, ряд атрибутов действительно «западной» традиции государственного строительства не нашли в Иране применения. В частности не была проведена окончательная секуляризация церковного имущества, не закреплена в конституционном законе политика лаицизма, не произошло формирования общественно-политических движений и политических партий, без которых не мыслится существование современного западного общества. Политические конструкции, создаваемые Резой шахом в меджлисе и обществе, были инструментом укрепления центральной власти и не стали платформой для социальных дискуссий.

Таким образом, укрепление государственного суверенитета и модернизация экономических и властных основ страны, осуществленные новым правительством в соответствии с современными требованиями, не изменили качественно ни менталитет, ни культурные, ни религиозные традиции иранского общества. Именно это обстоятельство и стало залогом успеха проводимых реформ.

Список использованных источников и литературы Источники

1. Dickson W.E.R. brig. General. East Persia. A backwater of the great war. London. Edvard Arnold and Co. 1924 - 279 p.

2. Documents on British Foreign Policy 1919-1939. Series 1A. Vol. 1. London. 1966- 881 p.

3. Balfour A.J.M. Recent Happenings in Persia. London. 1922.

4. Constitution of the Iran. //Constitutions of Asian Countries. Prepared by the Secretariat of the Asian-African Legal Consultative Committee. New Delhi- Bombay, 1968. - P. 442-450.

5. Hadow R.H. Report on the trade end industry of Persia. London. 1925 - 50 p.

6. Lindeman E.R. Report on the finance and commerce of Persia 1925-1927. London. 1928.

7. Газета «Эттела'ат» (Тегеран), 17 сентября 1941. Перевод с персидского на английский L.P.Elwell-Sutton.

8. Деникин А.И. Очерки русской смуты. //Вопросы истории. 1995. № 9.

9. Документы Внешней политики СССР (далее ДВП), тт. 1-ХХ1. (М. 1957-1977).

10. Информационный Бюллетень Торгового Представительства СССР в Персии. Тегеран. 1926. № 4

11. Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных РСФСР с иностранными государствами. М.: Советское законодательство. М. 1924 -. Вып. 1 -436 с.; Вып.-2 - 132 с.

12. Северная Персия (Консульские доклады). М.: НКИД. 1933 - 80 с.

Литература

13. Abrahamian Е. Iran between two Revolutions. Princeton. 1982 - 561 p.

14. Abrahamian E. A History of Modern Iran, Cambridge 2008.

15. Banani A. The modernization of Iran 1921-1941. Stanford. 1961- 191 p.

16. Bharier J. Economic development in Iran 1900-1970. N.Y. 1971 - 314 p.

17. Collam R. W. Op. cit. Р. 51. Nationalism in Iran. Pittsburg: University of Pittsburgh Press, 1964. - 332 p.

18. Elwell-Sutton L.P. Iran under the Pahlavis, ed.by G.Lenczovwski, Stanford 1978.

19. Fateh М.А. The economic position of Persia. London. 1926 - 192 p.

20. Fatemi F.S. The USSR in Iran. N.Y. 1980.

21. Fatemi N.S. Diplomatic history of Persia 1917-1923. N.Y. 1952.

22. Fatemi N.S. Oil diplomacy. Powderkeg in Iran. N.Y. 1954.

23. Haig H.F. Persia.(Peeps at many lands). London. 1923 - 87 p.

24. Iran: precapitalism, capitalism and revolution. Ed. by G.Stauth. Saarbruchen-Fort Lauderdale. 1980 - 162 p.

25. Irving C. Crossroads of civilization. 3000 years of Persian history. London. Weidenfeld and Nicolson. 1979 - 223 p.

26. Jazani B. Capitalism and revolution in Iran. London. 1980 - 151 p.

27. Keddie N.R. Roots of Revolution. An interpretive history of modern Iran. N.Y. 1981.

28. Lenczowsky G. Russia and the West in Iran 1918-1948. A study in Big- Power rivalry. N.Y. 1949.

29. Marlowe J. Iran. A Short Political Guide. London: Pall Mall Press, 1963.

30. Nissman D.B. The Soviet Union and Iranian Azerbaijan. The use of nationalism for political penetration. London. Westview press. 1987 - 123 p.

31. Ramazani R.K. The foreign policy of Iran. A developing nation in world affairs 1500-1941. Charlottesville. 1966 - 330 p.

32. Religion and politics in Iran. Shi'ism from Quietism to revolution. Ed. by N R. Keddie. London. 1980 - 258 p.