Российско-корейские отношения от Договора 1884 г. до Токийского протокола 1898 г.

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российско-корейские отношения от договора 1884 г. до Токийского протокола 1898 г.

Содержание

1. Движение за реформы в Корее и политика России в условиях обострения японо-китайского соперничества

2. Японо-китайская война 1894-1895 гг. и политика России

3. Российско-корейское политико-военное сотрудничество после японо-китайской войны

4. Российско-корейские экономические связи в 80-е - 90-е гг. XIX века

5. Корейцы в России в 80-е - 90-е гг. XIX века

6. Российско-корейские культурные связи

Список использованных источников и литературы

1. Движение за реформы в Корее и политика России в условиях обострения японо-китайского соперничества

россия корея китай сотрудничество

80-е годы XIX столетия характеризовались резким усилением настроений в корейском обществе в пользу передовых для того времени реформ. Реформаторы из числа наиболее дальновидного янбанства были убежденными противниками политики изоляции страны от внешнего мира, которая уводила страну от мирового прогресса, тормозила ее развитие. Они ставили целью проведение социально-экономических преобразований, повышение обороноспособности, упрочение независимости корейского государства.

Во главе реформаторского движения, точнее его радикального крыла, стоял Ким Ок Кюн, который неоднократно бывал в Японии и других странах мира, а в 1883-1884 гг. находился в Токио в качестве посланника корейского правительства. Реформаторы считали, что для достижения своих целей они могут опереться на поддержку иностранных держав, в частности, а возможно и в первую очередь России. Находясь в качестве корейского посланника в Японии, Ким Ок Кюн неоднократно встречался с аккредитованными в Японии российскими дипломатами А.П.Давыдовым и Р.Р.Розеном. В беседах с ними он по поручению своего правительства поднимал вопросы заключения дипломатического трактата с Россией, как с державой, владения которой граничат с Корені ей .

4 декабря 1884 г. реформаторы "во время празднеств по поводу открытия Сеульского почтамта, используя часть правительственных войск и подразделения японской армии, захватили власть, склонив на свою сторону короля Код-жона. При этом погибло много высокопоставленных представителей консервативной и умеренно-реформаторской группировок" . Прежнее правительство было свергнуто и сформирован новый кабинет министров-реформаторов. Программа нового правительства провозглашала упразднение сословной системы, равенство всех граждан перед законом, пересмотр земельного налога, введение единой финансовой системы, перестройку административного и политического аппарата.

Безусловно, политика нового радикально-реформаторского кабинета представляла для России большой интерес, т.к. предполагала стремление избавиться от китайского сюзеренитета, о чём неоднократно заявлял Ким Ок Кюн в переговорах с российскими представителями в Японии.

Однако реформистский кабинет министров не успел приступить к осуществлению своей программы. Уже через 3 дня новое правительство было свергнуто с помощью китайского воинского контингента, остававшегося в Сеуле после восстания 1882 г., а также частей сеульского гарнизона, верных прежнему правительству. Члены свергнутого правительства бежали в Японию.

В острой политической обстановке прихода к власти реформаторов правящие круги Кореи проявили колебание и непоследовательность. С одной стороны, желая избавиться от китайского влияния, они поддерживали реформаторов, с другой стороны, боязнь радикальных перемен и потери своих сословных привилегий толкала их на подавление оппозиционного движения с помощью того же китайского воинского контингента, дислоцированного в Сеуле. Стремясь балансировать между противоречивыми интересами великих держав, корейские власти пытались заручиться покровительством со стороны не только Китая, но и России, Великобритании, Японии и Китая. Всё это свидетельствовало о потере корейскими правящими кругами своего авторитета и влияния в народе.

Несмотря на кратковременность существования правительства реформаторов, его появление и программа являлись знаковым событием политической жизни Кореи. Оно показало, что корейский народ в основной своей массе больше не желает жить по-старому, жаждет радикальных перемен и социальных реформ, что феодальный строй уже изжил себя и не отвечает потребностям общества.

После разгрома реформаторов обстановка на Корейском полуострове обострилась. Стремясь сохранить свое влияние на Корею, Китай направил на её территорию дополнительный воинский контингент и пять военных кораблей. Япония восприняла это как прямой вызов и направила в Корею в декабре 1884 г. свои воинские контингента и эскадру военных кораблей.

Однако в последний момент стороны не решились на открытый вооружённый конфликт и разрешили конфликт путем подписания в апреле 1885г. японо-китайской конвенции в китайском городе Тяньцзине. По этой конвенции Япония и Китай обязались не посылать своих военных инструкторов в Корею и вывести из Кореи свои воинские контингенты. В случае возникновения в Корее новых беспорядков, стороны обязывались предварительно уведомлять друг друга о посылке своих воинских подразделений на Корейский полуостров1.

Таким образом, в Тяньцзине цинское правительство Китая впервые официально признало права Японии в Корее равными своим. С другой стороны, Япония признала права Китая . Это был временный раздел сфер влияния двух соперников за господство в Корее.

Однако угроза военного столкновения на полуострове сохранялась. В такой ситуации ван Коджон принял решение обратиться за покровительством к России через посредничество советника корейского правительства по иностранным делам немца Мелендорфа. Министерство иностранных дел России, будучи не совсем уверено, что предложения Мелендорфа действительно исходят от короля Коджона, командировало в Сеул секретаря российской миссии в Токио А.Н.Шпейера для выяснения действительного положения дел. Во время неофициального своего визита в Сеул А.Н.Шпейер был принят королем Код-жоном и членами кабинета министров, неоднократно беседовал с Мелендор-фом. 6 января 1885 г. Шпейер выехал из Сеула для подготовки доклада своему правительству, в котором говорилось, что послание Мелендорфа правдиво.

Обсудив результаты визита А.Н. Шпейера в Корею, российское правительство воздержалось от официальных заявлений и обещаний из-за опасений, что принятие Кореи под политический протекторат России может вызвать открытое столкновение либо с Китаем, либо с Японией, либо с обеими странами одновременно, что потребовало бы от Санкт-Петербурга слишком больших усилий и жертв, которые «вряд ли окупятся возможными выгодами» . Практических шагов по установлению протектората над Кореей предпринято не было. Будущему российскому представителю К.И.Веберу поручили лишь рассмотреть вместе с корейским правительством вопрос о "наилучшем способе обес-печения неприкосновенности Кореи" .

В октябре 1885 г. КИ.Вебер прибыл в Сеул в качестве первого российского поверенного в делах и генерального консула в Корее. Открытие российской дипломатической миссии в Сеуле и слухи о секретном обращении Коджона к России о предоставлении протектората над Кореей вызвали ответную реакцию Китая. На границе Китая с Кореей было сосредоточено значительное количество войск, якобы для подавления возможных внутренних смут на Корейском полуострове.

Опасаясь военного вмешательства и столкновения с Китаем, Россия продолжала свою прежнюю политику невмешательства в дела корейского государства, чтобы не спровоцировать военную конфронтацию с цинскими властями.

Временному поверенному в делах в Пекине Н.Ф.Ладыженскому Министерство иностранных дел России поручило сообщить китайскому правительству, что "мы не имеем никаких своекорыстных видов на Корею, но желали бы заручиться и от китайцев ручательством, что они воздержатся от нарушения существующего порядка и неприкасаемости страны"3.

В августе 1886 г. в Тяньцзине состоялись переговоры между Н.Ф.Ладыженским и видным китайским сановником Ли Хунчжаном, ответственным за политику Китая в Корее. Ладыженский заявил, что Россия не намерена вводить войска в Корею, лишать ее независимости или вмешиваться в ее внутренние дела, но решительно не допустит исключительного преобладания в Корее другой державы.

Видя категоричность и твердость в позиции России, Ли Хунчжан предложил заключить письменное соглашение о взаимных обязательствах не изменять существующего положения Кореи и обеспечивать неприкосновенность ее территории. Требование китайского правительства включить в соглашение пункт о вассальных отношениях Кореи и Китая и об особых обязанностях Китая по отношению к Корее не нашли поддержки России. Ввиду имеющихся разногласий было решено заключить устное соглашение о том, что Россия отказывается от установления протектората над Кореей, а Китай - от захвата корейской территории1.

Таким образом, от осуществления непосредственной оккупации Кореи Китай удерживала Тяньцзинская японо-китайская конвенция 1885 г., с одной стороны, и твердая позиция России - с другой.

В последующие годы российское правительство продолжало придерживаться курса на укрепление самостоятельности и независимости Корейского государства, стараясь гибкой дипломатической политикой не допустить значительного преобладания какой-либо державы.

Придавая большое значение ситуации на Дальнем Востоке и ввиду сложности и многосторонности проблем, в Петербурге было образовано Особое Совещание первых руководителей МИД, министерств обороны, финансов, морского министерства и др. Протоколы заседаний Особого Совещания утверждались российским императором.

Тем временем Япония не оставляла своих экспансионистских планов по отношению к Корее. Заявляя, что корейский вопрос не является для Японии первостепенным, японское правительство накапливало силы для установления военным путем своего безраздельного господства в Корее. Путем расширения торговой экспансии, навязывания кабальных займов Япония укреплялась на корейской земле. Все это не оставалось без внимания с китайской стороны. Налицо были все обостряющиеся японско-китайские противоречия, преодолеть которые Япония намеревалось победоносной войной с Китаем и оккупацией Корейского полуострова.

* * *

После заключения российско-корейского договора 1884 г. и установления официальных отношений произошла заметная активизация участия России в корейских делах. Однако на первом плане обострялась китайско-японская конфронтация, усилившаяся после недолговременного пребывания у власти реформаторского кабинета во главе с Ким Ок Кюном. Противодействие Японии, и России в этот период объективно предотвратила китайскую военную оккупацию Кореи. При этом в наибольшем выигрыше оказалась Япония, получившая по Тяньцзинской конвенции равные с Китаем права в Корее.

2. Японо-китайская война 1894-1895 гг. и политика России

В 90-е годы XIX в. корейский вопрос сфокусировал на себе узловые внешнеполитические амбиции европейских держав, США, Японии и Китая. Европейские государства и США активно искали новые рынки сбыта продукции своей растущей промышленности, были заинтересованы в дешевых источниках сырья и получения политических и территориальных выгод в Восточной Азии. Китай стремился сохранить свои "верховные права" на корейское государство. Но на международную арену всё увереннее выходила Япония, вынашивавшая планы экспансии на азиатский материк с целью утверждения своей главенствующей роли в восточной части Евразии.

Своего рода «толчком» для осуществления агрессивных устремлений Японии в Корее стало крестьянское народное восстание 1893-1894 гг. на полуострове под эгидой тайного общества "тонхак" ("восточное учение"). Это учение зародилось ещё в 50-х гг. XIX в. и противоречиво включило в себя идеи конфуцианства, буддизма, даосизма, христианства, провозглашая идею равенства людей, отрицание кастовых различий, социальное равенство. Учение "тонхак" противоречило некоторым консервативным конфуцианским догмам, но отвечало мечтам народных масс. Национальное верование "тонхак" выражало в целом общедемократические и популистские идеи, "глубоко гуманистические идеалы- искренность в отношении между людьми, уважение к каждому человеку, т.к. он равен богу и проповедь важности просвещения, необходимого для создания идеального государства"1. Восприимчивость корейского народа к новым учениям объяснялось тем, что "корейцы представляют, пожалуй, тех ревностных традиционалистов, которым наряду с бережным сохранением национального духа удается не упускать назревших проблем национальной модернизации глобального характера"1.

По мнению американского ученого Чандры Випана, крестьянское движение, проникшееся идеями "тонхак" было "одним из видов современного национализма, способного перерасти в полномасштабную социальную революцию, и только иностранная интервенция не дала возможность довести процесс до конца. По иронии судьбы некоторым установкам программы движения "тонхак" суждено было реализоваться благодаря действиям прояпон-ских кругов в правительстве, которые в 1894-1896гг. осуществляли т.н. реформы года кабо".

Став влиятельной силой, последователи движения "тонхак" повсеместно организовывали массовые манифестации с требованиями свободы вероисповедания, решительной борьбы с коррупцией, изгнания из страны иностранцев. Первоначально массовые стихийные выступления сторонников "тонхак" начались в местечке Кобу на юге Кореи, где летом 1894 г. произошла жестокая расправа властей над жителями, выступившими против произвола местного уездного начальника. Восставших поддержали жители провинции Чолла, и вскоре движение охватило почти всю страну.

Корея в тот период представляла собой отсталое феодальное государство, причем постепенный рост капиталистических производственных отношений дополнительно ухудшал положение трудящихся. Наиболее плодородные и удобные для обработки земли были захвачены помещиками и деревенскими богатеями. Государственная собственность сохранилась только на земли, приписанные к центральным и провинциальным государственным учреждениям. Около 70% крестьян оказались бесправными арендаторами помещичьей земли.

В 1894 г. сбор налогов был переведён из натуральной в денежную форму. Для уплаты налогов и сборов корейский крестьянин был вынужден обращаться к ростовщикам и в принадлежащие японцам финансово-кредитные учреждения для получения ссуд под непомерные проценты. Торгово-ростовщическая эксплуатация способствовала разорению крестьян. Они лишались своей земли, имущества и уходили из деревень в поисках заработка.

Восставшие крестьянские массы открыто выступили против непомерных налогов, разорения, кабальной зависимости от ростовщического капитала (в том числе и японского). Правительство, будучи не в состоянии своими силами справиться с разрастающимся крестьянским восстанием, вновь обратилось за военной помощью к Китаю. В Корею вскоре прибыл трёхтысячный китайский воинский контингент. В ответ Токио обвинив Пекин в нарушении Тяньцзин-ской конвенции, по которой обе стороны, направляя свои войска на Корейский полуостров обязывались заранее извещать об этом друг друга, направило в Инчхон эскадру из 7 кораблей и 7 тысяч пехотинцев, которых японцы предполагали оставить в Корее на постоянной основе для подавления народных волнений и защиты своих интересов. Тем самым корейская правящая верхушка объективно содействовала открытию ворот страны для вооружённой интервенции Китая и Японии, приближая утрату независимости страны.

Российские дипломатия осознавала, что на Корейском полуострове зреет военный конфликт и пытались предотвратить его. К.И.Вебер, временно назначенный поверенным в делах в Пекине, 7 июня 1894 г. встретился с Ли Хун-чжаном и предупредил, что Китай не имеет права посылать войска в независимую Корею, так как подобные действия могут привести к вмешательству заинтересованных в корейском вопросе соседей2.

Параллельно Россия добивалась вывода японских вооруженных сил из Кореи одновременно с китайскими воинскими подразделениями. Но японская администрация решительно отказалась вывести войска из Кореи. Неуступчивость японского правительства основывалась, кроме своего военного превосходства, на явном попустительстве агрессивной позиции Японии со стороны США и Великобритании, которые рассчитывали, что экспансия Японии в конечном итоге будет способствовать устранению препятствий для проникновения в Восточную Азию американского и английского капиталов.

18 июля 1894г. японский посланник в Сеуле Отори Кэйсуке предъявил корейскому правительству ультиматум с требованиями немедленного разрыва дипотношений с Китаем, проведения административной и финансовой реформы, реорганизации армии, полиции на условиях, выгодных японцам . 23 июля 1894 г. японцы захватили королевский дворец в Сеуле и сформировали новое правительство. 1 августа 1894 г. Япония объявила войну Китаю.

Превосходящие силы Японии 15 сентября захватили Пхеньян, где были дислоцированы основные силы китайской армии, затем завершили победой морской бой у устья р.Амноккан, полностью оккупировали северные провинции Кореи. Остатки китайских войск были вытеснены из Кореи.

Японско-китайская война 1894-1895 гг. принесла корейскому народу лишения и разорения. Провинции и районы, где размещались японские войска, подверглись опустошению. Не лучше обстояли дела и с районами, где дислоцировалась китайская армия. Район Пхеньяна, где находились ранее основные силы китайцев, был разорён, имущество мирных жителей разграблено.

17 апреля 1895 г. в Симоносеки был подписан японо-китайский мирный договор, первая статья которого гласила: "Китай признаёт окончательную полную и безусловную независимость и автономию Кореи, и, вследствие чего, уплата дани Китаю Кореей и исполнение ею церемоний и обрядов, нарушающую такую независимость и автономию совершенно прекращается на будущее время"3. Как отмечает южнокорейский историк Ли Ги Бек, истинная цель этой статьи заключалась не в обеспечении истинного суверенитета Кореи, а в том, чтобы "как можно скорее положить конец влиянию Китая как метрополии и тем расчистить себе дорогу для массированной экспансии в Корее"4.

В конце августа 1895 г. японцы навязали ослабленной и беззащитной Корее ряд кабальных договоров о выгодных японской стороне реформах, о поручении японским компаниям строительства железных дорог в Корее, открытии для японской торговли еще одного морского порта. Был подписан также договор об обязательствах Кореи по созданию условий для передвижения японской армии и снабжении её продовольствием1.

Таким образом, длительная борьба между Токио и Пекином за преобладание в Корее завершилась устранением Китая - одного из главных соперников японских милитаристов. Победа Японии в японо-китайской войне значительно усилила её позиции в Корее. Был сформирован новый прояпонски настроенный кабинет министров, от которого требовалось проведение реформ. "Реформы года кабо" должны были значительно ограничить власть вана и королевы в пользу кабинета министров, преобразовать «сверху» систему управления государством, лишить глав административных районов страны судебных и военных полномочий.

Однако реформы не привели к улучшению экономического положения народа Кореи. Вместе с тем они способствовали более широкому проникновению в Корею японского торгово-промышленного капитала. Завершив разгром китайских войск на территории Корейского государства, японцы не вывели свои войска из Кореи, сохранив контингенты в Сеуле, Пхеньяне и других крупных городах.

Следует признать, что дипломатические усилия царской России по предотвращению японо-корейской войны и вытеснения Китая Японией оказались недостаточными. Более того, Симоносекский мирный договор содержал прямую угрозу России, так как отдавал Японии Ляодунский п-ов. В результате Япония получала, наконец, опорный пункт на материке, который мог служить плацдармом для реализации ее дальнейших экспансионистских планов.

Участник Особого Совещания министр финансов России С.Ю.Витте писал в этой связи: "Невозможно допустить, чтобы Япония внедрилась около самого Пекина и приобрела столь важную область, как Ляодунский полуостров, который в известном отношении представлял собою доминирующую позицию"2. МИД России немедленно вошел в соглашение с Германией и Францией, которые изъявили согласие поддержать требования России; затем без промедления Россией был поставлен ультиматум Японии. Совместная твёрдая позиция трёх держав, подкреплённая посылкой к берегам Японии флотов этих стран с угрозой вооружённого столкновения, вынудила Японию отказаться от Ляодуна с расположенными там портами Далянь и Порт-Артур и ограничиться денежной контрибуцией1. В связи с этим южнокорейский учёный Ли Юр Бок в своей книге "Запад идёт на Восток" отмечает, выражая мнение многих зарубежных историков по этому вопросу, позитивную роль России для сохранения независимости Кореи: "Несмотря на то, что теперь японские территориальные притязания простирались до Маньчжурии, руководимая Россией тройственная коалиция, помешала планам Японии включить Корею и Ляодунский полуост-ров в состав японской Империи" .

Активная и результативная политика России по недопущению материковых захватов Японии значительно усилила влияние пророссийски настроенной части правящих кругов Кореи (прорусская партия). С другой стороны, проводимые прояпонским кабинетом министров реформы вели к росту антияпонских настроений в обществе. Авторитет Японии стал уменьшаться. В результате прояпонский кабинет был заменён, а важнейшие посты в новом заняли пророссийски настроенные и поддержанные королевой Мин Менсон политики Ли Пом Чин и Ли Ван Ен3.

Российская политика по отношению к Корее по-прежнему продолжала свой традиционный курс на поддержание независимости и самостоятельности Корейского государства, однако, эта политика реализовывалась таким образом, чтобы избежать возможных столкновений с Японией.

Инструкция новому проверенному в делах в Сеуле А.Н.Шпейеру, сменившему К.И.Вебера, гласила: "Неукоснительно преследуя решение исторических задач, стоящих в связи с нашими интересами, мы будем, однако, в Корее, как и везде, избегать всяких рискованных и вызывающих действий, могущих вовлечь нас в нежелательные замешательства "4.

Однако события, произошедшие в октябре 1895г. в Сеуле, потребовали от российской дипломатии активных и решительных действий. Отчаявшись склонить на свою сторону антияпонски настроенную королеву Мин, японцы решили её физически устранить её путём заговора. В ночь на 8 октября 1895г. японский посланник в Сеуле Миура Горо организовал вооруженное нападение японских солдат, наемных убийц и корейских солдат, обученных японскими инструкторами, на королевский дворец в Сеуле. Во время этой акции королева Мин Менсон и ее приближенные были зверски убиты. В тот же день ван Код-жон по требованию японцев подписал указ о передаче исполнительной власти кабинету министров, назначив министром двора старшего сына регента короля (тевонгуна) Ли Джемена. С этого момента король стал фактически японским пленником в своем дворце.

Известный историк Ким Рехо в статье "Гибель королевы Мин. Новая версия" (1997 г.), не без оснований полагает, что безнаказанная расправа над королевой Мин "стало прелюдией к катастрофическим событиям, потрясшим Корею в последующие десятилетия"1.

Следует отметить, что корейские правящие круги не проявили твёрдости в определении своей позиции и в проведении антияпонской политики. Коджон, подписав указ об отставке правительства, образовав новое прояпонское правительство и осуществив передачу ему всей исполнительной власти, способствовал усилению японского влияния.

Вероломные и преступные действия японцев в Сеуле вызвали решительные протесты не только со стороны российской дипломатической миссии, но и со стороны дипломатов США. Правда, действия американских дипломатов были затем подвергнуты порицанию со стороны государственного секретаря США Олни, который нашёл "достойными сожаления" и строго осудил антияпонские выступления американских дипломатов в Сеуле и запретил им вмешиваться в политические дела Кореи, т.е. фактически приказал им не препятствовать укреплению японского влияния2.

Не поддерживала активных антияпонских действий и Великобритания. Английский посол советовал Японии предложить созыв международной конференции для урегулирования корейского вопроса, чтобы под видом "международного контроля" добиться санкционирования ее преобладания в Корее и получить для Англии возможность активнее вмешиваться в корейские дела3.

8 октября 1896 г. в здании японской дипломатической миссии в Сеуле состоялось совещание иностранных дипломатических представителей, на котором К.КВебер решительно потребовал объяснений по участию японцев в преступных действиях. Миура Горо, лицемерно пообещав заняться расследованием роли японцев, затем изменил свою позицию. По его указанию К.И.Веберу было позднее передано лишь объяснение министра иностранных дел ІСим Юн Сика, в котором инцидент описывался как столкновение между группой корейских солдат и полицией без какого-либо участия японцев .

16 октября по указанию из Петербурга К.И.Вебер повторно выразил ІСим Юн Сику недоумение и протест по поводу совершенной безнаказанности лиц, совершивших убийство королевы, и потребовал наказания убийц и заговорщиков, а также удаления зачинщиков преступных действий из дворца.

На совещаниях дипломатических представителей России, США, Великобритании, Германии, Франции и Японии 25 октября в миссии США К.КВебер снова ставил вопросы об удалении из королевского дворца отрядов заговорщиков и наказании виновных. Только 5 ноября представитель Японии сообщил о согласии вывести японские войска из дворца .

Однако международное совещание дипломатических представителей в Сеуле не оказало заметного влияния на восстановления нарушенного в стране переворотом 8 октября 1895г. порядка и осуждение действий прояпонских заговорщиков. В создавшейся обстановке группировавшиеся вокруг Коджона участники патриотического движения в поисках путей сохранения независимости Кореи, решили искать политико-дипломатической поддержки у России.

* * *

В середине 90-х гг. XIX века попытки российской дипломатии сохранить статус-кво и удержать Китай и Японию от военного столкновения из-за Кореи окончились неудачей. Японо-китайские противоречия перешли из латентной в фазу вооруженного конфликта. В итоге по Симоносекскому мирному договору китайское влияние на Корею было устранено, а доминирующей державой стала Япония. Вместе с тем, России во взаимодействии с Германией и Францией удалось частично нейтрализовать опасные для нее геополитические последствия победы Японии, пользовавшейся поддержкой Великобритании и США. Политика корейского руководства отличалась большой изменчивостью. Его обращение к Китаю за помощью в борьбе с движением "тонхак" сменилось после японо-китайской войны прояпонской ориентацией с созданием прояпонского правительства и заключением кабальных соглашений с Японией, вслед за чем с явным опозданием в Корее стал наблюдаться рост пророссийских настроений в надежде на помощь России в сохранении независимости Корейского государства.

3. Российско-корейское политико-военное сотрудничество после японо-китайской войны

Безусловно, одним из факторов роста симпатий и доверия корейцев к России было ее эффективное выступление совместно с Францией и Германией, которое вынудило Японию освободить захваченную ею территорию Ляодунского полуострова. Народные массы Кореи, особенно ее северных районов, связанных с Россией экономически и получавших доходы от найма рабочих-корейцев для работы на российской территории, были дружественно настроены по отношению к соседнему государству.

Именно в ориентации на Россию в противовес нарастающему давлению Японии, с одной стороны, и Китая, с другой, немалая часть корейской аристократии, национальной интеллигенции и народа видела путь достижения независимости страны.

Во второй половине 80-х гг. В Корее сформировалась довольно сильная и влиятельная пророссийская группировка ("русская партия"), которая пользовалась поддержкой и доверием короля Коджона.

После событий 8 октября 1895г. (убийство королевы Мин Менсон и государственный переворот) активная пророссийская группировка во главе с Ли Пом Чином решила освободить короля Коджона из фактического японского плена и подготовить свержение прояпонского режима.

Ли Пом Чин, занимая высокие государственные должности вице-министра двора, министра земледелия и торговли, пользовался неограниченным доверием короля . Как полномочное лицо короля он вел секретные переговоры с дипломатическими представителями российского МИДа в Корее К.И.Вебером и А.Н.Шпейером о предоставлении Коджону убежища в здании российской дипломатической миссии в Сеуле. Переговоры завершились успешно: российские дипломаты после консультаций с Санкт-Петербургом дали согласие на переезд короля из дворца в российскую миссию. Царское правительство в целях оказания противодействия укреплению японского господства в Корее, полагая, что массовое антияпонское движение в Корее не позволит Японии серьезно противодействовать российским инициативам, одобрило действия своих дипломатических представителей в Корее.

11 февраля 1896г. король Коджон и его старший сын (наследник престола) Ли Чхок тайно перебрались в здание российской дипломатической миссии в Сеуле под охрану ста российских военных моряков.

Это сенсационное бегство короля Кореи в российскую дипломатическую миссию создало в Корее совершенно необычную политическую обстановку. Все действия королевской власти теперь происходили как бы под покровительством России. Более 12 месяцев король Кореи находился в российской миссии, проводил там заседания вновь сформированного правительства. Большинство министров нового правительства были пророссийской ориентации.

Ли Пом Чин был назначен министром юстиции и начальником столичной полиции. Ему было поручено ведение расследования обстоятельств убий-ства японцами королевы Мин . Как сообщал А.Н.Шпейер в МИД России, "королём подписаны были назначения некоторых новых министров, как-то обер- полицмейстера, которому временно вверено и военное министерство, двора, иностранных и внутренних дел. Вступление в должность новоназначен-ных сановников, совершилось поразительно быстро и не встретило решительно никакого сопротивления. По инициативе исполняющего должность военного министра как полицейские, число которых в Сеуле превышает 800 человек, так и корейские войска, послали депутацию к королю для выражения покорности и полной готовности содействовать восстановлению его власти"3.

Осенью 1896г. прояпонски настроенная группировка среди высших сановников, занимавших ранее прибыльные должности, составили контр заговор с целью свержения пророссийского правительства и сановников фамильного клана Мин и восстановления своего былого положения. Заговор поддерживал и японский министр-резидент в Сеуле Ката Такаоки. Заговорщики рассчитывали во время одного из выездов короля из здания российской миссии перебить охрану из русских военных моряков и корейских солдат, захватить короля и насильно увезти его в королевский дворец. Заговорщиками были заранее подготовлены документы за подписью короля: об отмене всех законов и порядков, введённых за время пребывания в российской миссии; уведомление российских дипломатических представителей в том, что возвращение Коджона во дворец не должно нарушить доброго отношения российского правительства1. Однако заговор был раскрыт, а заговорщики арестованы.

Ряд южнокорейских историков считает, что пребывание Коджона в российской миссии было чрезвычайно выгодно для России, и последняя не замедлила воспользоваться этой выгодой. "За время нахождения Коджона в российской миссии и сразу после переезда его в во дворец Кённёнгун Россия и западные державы получили от корейского правительства ряд концессий, ранее обещанных японцам. Южнокорейский учёный А.С.Нам считает это заслугой политики "способных и дальновидных российских дипломатов Вебера и Шпейера"2.

Однако, как отмечает другой южнокорейский учёный Хан By Кеун "несмотря на политические неудачи того времени инвестиции Японии в корейскую экономику были гораздо более значительными по сравнению с инвестициями европейских держав и США"3.

Тем не менее, находясь в российской дипломатической миссии, король Коджон 14 февраля 1896г. просил К.И.Вебера и А.Н.Шпейера передать российскому правительству просьбу поддержать его шаг по сближению с Россией и оказать помощь в создании надежного и хорошо обученного корпуса войск и назначении в Сеул доверенного главного советника правительства Кореи .

Российское правительство не торопилось с ответом. Министерство иностранных дел России решило пойти на переговоры с Японией. 14 мая 1896 г. в результате российско-японских переговоров в Сеуле был подписан меморандум, по которому вопрос о возвращении короля во дворец был оставлен "на его усмотрение". Меморандум подтверждал легитимность корейского правительства, сформированного королём во время пребывания его в российской миссии, Японии разрешалось держать в Сеуле, Пусане и Вонсане не более четырех рот солдат, такое же право получала Россия. Российско-японский меморандум 14 мая 1896 г. подтверждал успех российской дипломатии, с одной стороны, но с другой - закреплял и позиции Японии в Корее, установившиеся в результате японо- китайской войны1.

9 июня 1896г. в Москве были проведены переговоры и подписан российско-японский протокол о Корее, устанавливающий равенство России и Японии по вопросам реорганизации корейских вооруженных сил, предоставления займов, равного содержания охранных воинских отрядов. Протокол устранял опасность российско-японского вооружённого конфликта, т.к. содержал признание Японией положения в Корее, сложившееся в результате пребывания короля Кореи в российской миссии.

Таким образом, казалось, в Москве прочно установилось разделение влияний на Корею со стороны России и со стороны Японии, но уже на Корею самостоятельную, так как до японо-китайской войны Корея считалась как бы автономной областью Китая и находилась под полным влиянием Китая.

Король Коджон в просьбах к российскому правительству пытался добиться более активного вовлечения царской России в политику, экономику и военные реформы Кореи.

Воспользовавшись предстоящей коронацией Николая П, Коджон направил в Россию специальную миссию, которую возглавил высокопоставленный сановник Мин Ен Хван. Основными задачами миссии было получение согласия России на приглашение российских военных инструкторов (200 человек), советников по политическим, экономическим и техническим вопросам, а также на получение российского займа в размере 3 млн. йен.

Из-за опасения обострения отношений с Японией российская сторона в лице министра иностранных дел А.Б.Лобанова-Ростовского уклонилась от прямых ответов на предложения корейской стороны и ограничилась заверением "от имени российского правительства в неизменном его расположении к правительству корейскому и в неуклонном стремлении поддерживать те дружественные отношения, которые с давних пор существуют между обоими государствами"1.

Несмотря на уклончивость официальных ответов российская сторона на деле приступила к изучению экономического и финансового положения Кореи для решения вопроса о предоставлении ей крупного займа. Обследование финансового состояния Кореи одним из директоров Русско-Китайского банка Д.Д.Покатиловым показало, что возможность уплаты процентов и погашения займа корейской стороной не вызывает сомнений, если использовать на эти цели ежегодную земельную подать и таможенные сборы, и при условии, что эти статьи доходов корейской казны будут находиться под наблюдением и контролем российского финансового советника.

Не остался без продолжения и военный вопрос. Летом 1896г. в Сеул был направлен полковник Главного штаба Д.В.Путята, которому была поручена разработка планов радикальной модернизации корейской армии, использования российских военных инструкторов и формирования отряда королевской охраны численность до 1000 человек .

Первая группа российских военных инструкторов из 13 человек прибыла уже 20 октября 1896 г. вместе с вернувшейся из России специальной миссией Мин Ен Хвана. В ноябре этого же года был сформирован отдельный корейский батальон численностью 800 человек для обучения его по российскому образцу. Наряду с военной подготовкой батальон проходил обучение для охранной службы королевского дворца. Смотр "русского батальона" в мае 1897г. продемонстрировал прекрасную выучку и вызвал одобрение корейского короля.

План реорганизации вооруженных сил Кореи предусматривал подготовку за три года 6-тысячный кадровой армии с возможностью ее развертывания до 40 тысяч и формированием артиллерийских, кавалерийских и инженерных частей. Корейское правительство обязывалось расходовать на военную реформу не менее одной четверти государственных доходов.

Разработанный план модернизации корейских вооруженных сил был в 1897г. одобрен Николаем II и королем Коджоном. Однако из-за сильнейшего противодействия Японии и прояпонски настроенной группировки в правящих кругах Кореи он не был реализован. Также не был реализован российский займ Корее.

Опасаясь все возраставшего влияния России в корейских делах, Япония и дипломатические представители Великобритании, Франции и США стали настаивать на возвращении короля Коджона из российской миссии во дворец. Корейское патриотическое движение "Общество независимости" организовывало манифестации с призывами к возвращению короля во дворец для восстановления национального достоинства.

Король упорно не хотел покидать российскую дипломатическую миссию. Под разными предлогами он неоднократно откладывал свой переезд. Однако, испытывая со всех сторон давление и обвинения в том, что столь длительное пребывание его в иностранном посольстве унижает национальное достоинство Кореи, Коджон 20 февраля 1897г. переехал в новый дворец Кен-ненгун, находящийся под охраной батальона, обученного российскими инструкторами. В своем письме Николаю II король Коджон выразил глубочайшую благодарность и искреннюю преданность "великому государству и державному императору" .

Следует подчеркнуть то, что предоставляя убежище королю, Россия вовсе не задавалась целью захватить Корею, а лишь стремилась к усилению своего политического влияния, чтобы не допустить утверждения господства Японии на Корейском полуострове. В этой связи вызывает удивление мнение, высказанное южнокорейским историком Ли Ги Беком об "интенсивной экспансии России в Корее" и явное отождествление внешнеполитических целей и задач, преследуемых Японией и Россией на Корейском полуострове. Представляется, что новая трактовка истории Кореи с учётом исторического опыта XX века должна бы изменить некоторые отжившие стереотипные взгляды на политику России в корейском вопросе в ХГХ в. Тем более, что сам же Ли Ги Бек далее признает неравноценность действий Японии и России: "Япония преследовала далеко идущие цели - через компромисс с Россией усилить свою экономическую экспансию, затем осуществить план захвата территории военными силами" . Последний элемент полностью отсутствовал в российской стратегии. Что касается экономического проникновения в Корею, то российские ресурсы были трудно сопоставимы с возможностями других держав.

* * *

За продолжавшийся свыше года период пребывание короля Кореи в российской миссии упрочилось внешнеполитическое положении Кореи, влияние японских колонизаторов в стране было подорвано, большая часть японских войск была выведена из Кореи, японский военно-оккупационный режим практически потерпел крах. Благодаря российскому содействию Корея во второй половине 90-х гг. имела реальный шанс модернизировать свои вооруженные силы, которые в этом случае, вероятно, сумели бы - особенно при поддержке России - противостоять в дальнейшем японской оккупации и колонизации. Однако эта возможность была упущена частично в силу недостаточной решительности России, но главным образом в результате противодействия российско-корейскому политико-военному сотрудничеству со стороны Японии и западных держав, а таю/се прояпонских сил в самой Корее, в частности "Общества независимости". В целом период 1896-1898 гг. можно считать наивысшей точкой конструктивной активности в российско-корейских отношениях, которая при определенных обстоятельствах могла предотвратить дальнейшее развитие событий в направлении, трагическом для Кореи и, в конечном счете, драматическом для России.

4. Российско-корейские торгово-экономические связи в 80-е - 90-е гг. XIX века

Всего лишь четверть столетия как переставшая быть крепостнической, Россия значительно уступала в торгово-промышленной и морской мощи западным державам, особенно Великобритании. Крепостной строй в центральных областях России значительно замедлил заселение и экономическое развитие областей Восточной Сибири и Приморья. Огромные расстояния, бездорожье, малозаселенность делали Российскую Империю на Дальнем Востоке более слабой по сравнению с её силой в Европе. Кроме того, ввиду слабого развития морского торгового флота Россия фактически не могла в полной мере воспользоваться теми привилегиями, которые были установлены российско-корейским договором 1884 г. Годовой оборот морской торговли между Владивостоком и Вонсаном составлял всего около одной тысячи долл.. Общий оборот морской российско-корейской торговли составлял 57,5 тысяч долл., тогда как общий оборот китайско-корейской торговли составлял более 8 млн. долл. .

Основной интерес дальневосточных окраин России представляла сухопутная торговля с Кореей. Сельское хозяйство российского Дальнего Востока не удовлетворяло потребности в продовольствии. Из Кореи в Приморье пригоняли ежегодно до 10 тысяч голов крупного рогатого скота, который использовался для удовлетворения потребностей воинского контингента и населения.

Вопросы упорядочения сухопутной торговли стали подниматься, начиная с 1885 г. Министерство иностранных дел России полагало, что было бы невыгодно "требовать от корейского правительства уступок, которые, не представляя для нас практического значения, могли бы подать другим державам повод, основываясь на принципе благоприятствуемой нации, добиваться тождественных преимуществ", и "представление означенных преимуществ другим нациям послужило бы лишь к упрочению в стране этой чуждого влия-ния и чуждых интересов" . Такое заявление МИДа России было сделано по поводу предлагаемой Приамурским генерал-губернатором А.Н.Корфом свободной беспошлинной торговли в приграничной 50-ти верстной зоне российско-корейской сухопутной границы.

Для ведения переговоров в Сеул в октябре 1885 г. прибыл К.И.Вебер. Переговоры по проекту российско-корейской конвенции шли вяло из-за вмешательства представителей других держав, которые стали заявлять, что их правительства также потребуют снижения пошлины на ввозимые товары, а американский поверенный в делах предостерегал, что установление приграничной полосы беспошлинной торговли будет означать перенесение границы России вглубь корейской территории.

Подписанию российско-корейской сухопутной конвенции препятствовало и китайское правительство. Корейские дипломаты высказывали оправданное опасение по поводу того, что китайское правительство на основании прав наиболее благоприятствуемой нации потребуют и для своей, значительно более протяженной сухопутной границы, права беспошлинной торговли в 50-верстной зоне.

К 1887 г. министерство иностранных дел России было вынуждено снять вопрос о разрешении свободной беспошлинной торговли в зоне полосы территории на 50 верст по обе стороны от границы.

Разногласия сторон проявлялись также по вопросам размеров пошлин. В конечном итоге было достигнуто согласие установить размер торговой пошлины на уровне 5% стоимости товара с отдельной договоренностью, что "если в последствии корейский тариф для сухопутной торговли с другим государством будет изменен, то и русское правительство согласится на возвышение пошлин для русско-корейской сухопутной торговли, но не выше 7% со стоимости"1.

В конечном итоге 8 августа 1888 года в Сеуле были подписаны и введены в действие Правила о пограничных сношениях и торговле на Тумангане между Россией и Кореей. Согласно им город Кёнхын объявлялся открытым для российско-корейской сухопутной торговли, русские суда получили право свободного плавания по реке Туманган.

Заключение этого соглашения способствовало урегулированию российско-корейских торговых и пограничных вопросов. В 1889 г. корейское правительство назначило специального чиновника для ведения переговоров и руководства сухопутными торговыми операциями с Россией. МИД России выполнение обязанностей консула возложил на пограничного комиссара Южно-Уссурийского края, граничащего с Кореей, Н.Г.Матюнина. Корейский и российский представители занимались вопросами организации транспортировки и перевоза товаров через пограничную реку Туманган, учреждением пограничных застав, регулированием сезонных переходов через границу корейских рабочих, которые нанимались на полевые, портовые и железнодорожные работы.

Главными товарами, ввозимыми в Корею из России, были ткани российского и иностранного (английского, китайского и японского) производства. Корейская сторона ввозила в Россию крупный рогатый скот и продукты сельского хозяйства. Живущие в России корейцы закупали также корейские ремесленные изделия, предметы домашнего обихода, земледельческие орудия.1

Правила пограничных сношений и торговли 1888 г. давали России определённые преимущества перед западными державами, однако не могли нейтрализовать экономическое, финансовое и технологическое превосходство последних.

Невозможность конкуренции на равных с западными странами была одной из причин того, что Россия не была заинтересована в "открытии" стран Дальнего Востока, в том числе и Кореи, для британского, американского, японского и других капиталов. Поэтому недопущение усиления иностранного влияния на Корейский полуостров длительное время было одним из основных принципов "корейской" политики России. В "Записке о Корее" секретаря дипломатической миссии в Сеуле Н.Шуйского говорилось: "Европа, переполненная до отягощения продуктами материального труда и чувствующая в такой же степени избыток в людях свободных профессии" ищет товарных и людских рынков за границей, в том числе и в Корее. "В совершенно ином положении относительно этой страны находится Россия. Из сказанного ранее видно, как трудно нам рассчитывать на успешное соперничество с другими европейскими державами в сбыте в Корею продуктов нашей промышленности и на появление там наших торговцев; точно в такой же степени трудно мыслима для нас и возможность снабжать Корею избытком наших интеллигентных сил, прежде всего потому, что такого избытка нет, и соответственные потребности даже центральных частей империи, не говоря уже об окраинах, все еще в недостаточной степени удовлетворяются"2.

В 1896 г. министерство финансов России разработало программу усиления российского экономического влияния в Корее и постепенного ослабления экономической экспансии Японии на Корейском полуострове. Эта программа предусматривала учреждение российских консульских агентств в открытых портах и городах Кореи, направление в корейскую армию и таможенные учреждения российских инструкторов и советников. Российские торговые и коммерческие агенты должны были наладить поставку в Россию, в частности в ее дальневосточные владения, продуктов сельскохозяйственного производства из Кореи1. Однако реализовать эти намеченные мероприятия оказалось весьма затруднительно из-за практически полного отсутствия в Корее позиций российского предпринимательства и слабого развития российско-корейской торговли. На долю России в 90-е гг. приходилось всего 1,3% внешнеторгового оборота соседней Кореи (на долю Японии - более 70%). Причем, если в торговле с Кореей положительный торговый баланс был в пользу Японии и Китая, то Россия имела отрицательный баланс. Из 683 иностранных торговых домов в Корее российской стороне принадлежало всего 7.2

Из-за слабого экономического развития своих дальневосточных районов Россия по-прежнему практически не экспортировала товары своего промышленного производства в Корею.

Первые попытки российских предпринимателей вложить свои капиталы в развитие горнодобывающих предприятий в Корее можно отнести к 1896 г., когда корейское правительство предоставило предпринимателю из г.Благовещенска М.Д.Нищенскому концессию сроком на 15 лет на освоение добычи золота и других руд в провинции Хамгён (северо-восток корейского полуострова) . Контракт предусматривал согласие корейской стороны на проведение от рудников и шахт к морю или российско-корейской границе железной дороги. Однако начало работ по добыче полезных ископаемых неоправданно затягивалось и, в конечном счете, из-за отсутствия квалифицированных горных специалистов и нехватки инвестиционного капитала так и не состоялось.

В марте 1896 г. российский предприниматель Кейзерлинг получил разрешение корейского правительства на строительство завода по переработке китового жира. Предприниматель из Владивостока Ю.И.Бринер подписал в 1896г. с корейским правительством контракт на 20 лет об образовании "Корейской лесной компании" для вырубки леса и первичной обработки древесины в долинах рек Амноккан и Туманган. Ю.И.Бринер вложил в это дело 150 тысяч золотых рублей. По условиям договора корейская сторона получала 25% ежегодного дохода предприятия. В годы после русско-японской войны концессия перешла к Русскому лесопромышленному товариществу на Дальнем Востоке. Впоследствии концессией завладели американцы.

Купец М.И.Шевелёв образовал в 1898г. морское пароходное общество, занимавшееся перевозкой грузов из Владивостока в Китай и Корею через порты Инчхон (Чемульпо) и Пусан, где действовала русская торговая компания, основанная правлением КВЖД. Более десяти пароходов Общества совершали регулярные рейсы по перевозке пассажиров и грузов1.

Возможно, одной из причин неудач по внедрению российского торгово-промышленного капитала в экономику Кореи была неустойчивая постоянно меняющаяся политическая ситуация в стране, в условиях которой российские предприниматели не решались рисковать своими капиталами. Однако основной причиной неудач видимо следует считать отсутствие необходимых средств и неудовлетворительную организацию работ.

В сентябре 1897г. для изучения экономической и торгово-промышленной деятельности в Корее с целью упрочения экономических связей России с Кореей в Сеул в качестве советника был направлен опытный чиновник министерства финансов К.А.Алексеев.

По прибытии в Сеул К.А.Алексеев был принят королем Коджоном, который подчеркнул, что видит в командировании российского специалиста по финансам доказательство симпатий России к Корее и надеется на серьезную поддержку в делах ряда корейских министерств и ведомств2.