Этнокультурные особенности Армении
Документальная история армянского народа как одного из древнейших народов мира. Национальные черты характера армян. Армянский язык как самостоятельная ветвь в индоевропейской семье языков. Этнические традиции армянского народа в разных сферах культуры.
| Рубрика | История и исторические личности |
| Вид | курсовая работа |
| Язык | русский |
| Дата добавления | 24.11.2010 |
| Размер файла | 141,2 K |
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Планировка современных селений тоже различна. Например, селения, находящиеся в Араратской долине и в ряде других плоскостных районов, в частности Ширака, Гехаркуника, имеют довольно упорядоченную уличную планировку. В большинстве же предгорных и горных сел, где характер застройки продиктован спецификой местного рельефа, усадьбы расположены свободно, но при этом не столь плотно, как в прошлом. В некоторых горных селах Арцаха, где еще в конце 80-х годов оставалось много старых, расположенных уступами по горным склонам домов (например, Туми, Цор), по-прежнему сохранялась традиционная бессистемная планировка. В таких селах нередко даже новые дома располагались, как и раньше, в зависимости от рельефа (например, Мец Таглар, Тагавард). Но большинство карабахских селений все же имеют смешанную планировку: новые дома ставят, как правило, вдоль улицы, а старые сохраняются на своем прежнем месте, как, например, в селениях Банк, Ннги, Сое, Талыш, Хндзиристан.
2.3 Одежда
Армянская национальная одежда красочна и разнообразна. Исследователями зафиксированы существенные локальные различия в костюме населения разных историко-этнографических областей Армении, обусловленные прежде всего своеобразием природно-хозяйственных условий, а также особенностями исторического развития Восточной и Западной Армении. Детальное описание отдельных комплексов народного костюма не входит в мою задачу. Остановлюсь лишь на двух, наиболее характерных из них восточноармянском и западноармянском.
Основу традиционного мужского костюма у всех армян составляла сши тая в зависимости от достатка из хлопка или шелка цветная рубашк шапик с низким воротом и боковой застежкой и широкие шаровары шалвар из темной шерсти или хлопка, обычно синего цвета, с широким подрубным швом на талии, в который продевалась опояска хонджан - тканая узорчатая и довольно плотная тесьма шириной примерно 2 см с кистями на концах, застегивавшаяся спереди. Сельские жители обычно носили шалвары с обмотками, из-под которых был виден узор вязаных шерстяных носков. Поверх нательной рубашки восточные армяне надевали хлопчатобумажный или шелковый архалух - распашную одежду с низким стоячим воротником, застегивающуюся от воротника до талии на крючки или мелкие пуговицы и доходившую до колен. Поверх архалуха носили длинную тем ную шерстяную чуху (тип черкески) с откидными, свисающими с плеч рукавами, присборенную в талии и подпоясанную узким матерчатым, чаще кожаным, а позднее (с конца XIX в.) наборным серебряным поясом с высокой пряжкой. Эти массивные дорогие пояса обычно предпочитали ремесленники, а также тбилисские армяне-кинто - мелкие разносчики, продавцы зелени и фруктов, поскольку, по их словам, пояс был своего рода <капиталом на погребение>. Армяне западных областей и переселенцы оттуда в Закавказье вместо архалуха носили особый жилет - елак, из-под которого была видна расшитая спереди и на рукавах рубашка, ворот которой застегивался с левой стороны. На елак надевали бачкон - короткую, до талии, куртку с цельнокроенными рукавами и без застежек. Широкие шаровары вартик сужались к щиколоткам; их носили с обмотками. В сельских условиях слишком широкие шаровары были неудобны при работе, поэтому заменялись на более узкие.
Одежда, особенно та, которую носила молодежь, обычно была расшита красивым растительным орнаментом, в котором преобладали архаические мотивы. Не украшали только одежду стариков. Талию несколько раз плотно обматывали длинным, сложенным в несколько слоев по ширине шарфом, вязаным или тканым. Образовавшиеся на таком поясе глубокие складки использовали в качестве карманов для платка, кисета, кошелька, за пояс затыкали трубку, нож или кинжал. Зимой мужчины обычно надевали широкие шубы из дубленой овчины, без пояса. В западноармянских областях были больше распространены короткие безрукавки из козьего меха - казахик.
Особой красочностью отличался костюм шатахских армян, сшитый из сотканных из шерсти ангорских коз высококачественных тканей, украшенный яркими геометрическими узорами.
Традиционная женская одежда восточных и западных армян была более однородна. Она состояла из длинной рубахи - халав (у восточных армян красной, у западных - белой) с косыми клиньями по бокам, с широкими и прямыми с ластовицами рукавами, с круглым вырезом горловины, с расшитым продольным разрезом на груди, под которую надевали длинные штаны похан. Обычно они были из красной хлопчатобумажной ткани, присборенные у щиколоток и расшитые золотистыми нитками и тесьмой в той части, которая виднелась из-под рубахи. Поверх восточные армянки надевали длинный архалух, сшитый, в зависимости от достатка, из ситца, сатина или шелка, обычно синего, зеленого или фиолетового цвета, с изящным длинным вырезом на груди, застегивающийся только на талии. Ниже бедерархалух имел боковые разрезы, так что получалось три полы - широкая сзади и две узкие, распашные спереди, поэтому в Арцахе и Сюнике, например, помимо распространенных здесь местных названий хлыг, габа он имел еще одно - ерек пешкани (букв. <в три полы>). По торжественным случаям поверх архалуха армянки надевали платье (минтана) такого же покроя, как архалух, но без боковых разрезов. На талии завязывали длинный шелковый или шерстяной шарф, сложенный в несколько слоев, а позднее (с конца XIX в.) серебряный или позолоченный пояс. Как у архалуха, так и у платья края рукавов (с разрезом от локтя до кисти) были обшиты тонким шнуром. Рукава застегивались, в Арцахе и Сюнике, например, на серебряные пуговицы в виде шариков, а у запястья вместо пуговиц пришивали тонкие серебряные трубочки, нанизанные на нитку и свисающие в виде треугольников. В других районах, например в Лори, вместо пуговиц и трубочек в разрез рукава вшивали тонкую серебряную цепочку с мелкими серебряными украшениями в виде листьев и ягод. Западные армянки поверх нательной одежды носили антари, зпун сшитое из шелка или хлопка платье с боковыми разрезами ниже бедер. По торжественным случаям, а также в холодное время года поверх него надевали другое платье, но уже без боковых разрезов, причем из-под его рукавов должны были виднеться края расширенных книзу рукавов антари. Эта верхняя одежда западных армянок имела несколько названий: джуппа, хрха, хатифа, путали, все эти разновидности почти не отличались по покрою, но шились из разных тканей. Так, будничная джуппа обычно была из темно-синего сукна, праздничная хрха - из бордового или фиолетового бархата, хатифа - из бордового или синего шелка, праздничная одежда путали шилась из цветной шерстяной ткани в полоску.
Западная армянка любила много украшений: на шее - ожерелье, на груди несколько рядов цепочек с разнообразными, большей частью треугольной формы, подвесками, на руках - браслеты из серебра или нескольких ниток бус, кольца, на ногах - браслеты с подвесками. Иногда, как, например, в районе Армянского Тавра, в нос продевалось серебряное украшение с бирюзой. Косметикой женщины в Армении почти не пользовались, за исключением черной краски для ресниц, которую хранили в специальных чехольчиках ручной работы.
2.4 Пища
Национальная пища армян формировалась в тесной связи с преобладающим среди них хозяйственно-культурным типом. Напомню, что на Армянском нагорье, входящем в переднеазиатский культурный ареал, этот тип представлял собой сочетание пашенного зернового земледелия с отгонно пастбищным и оседлым скотоводством. В соответствии с этим в традиционной пище армян, наиболее полно из всех видов материальной культуры сохранившей до нашего времени свою специфику, сочетаются растительные (зерновые) и животные (мясо-молочные) продукты. При этом первенство безусловно принадлежит зерновым продуктам, по-прежнему составляющим у армян основу питания.
Лаваш не теряет своих вкусовых качеств практически неограниченно долго, его выпекают впрок, а в некоторых сельских районах с суровой зимой, например в Айрарате, Арагацотне, Шираке, Гехаркунике, сразу на несколько месяцев. В этом случае его высушивают, складывают в стопки, укрывают и хранят в прохладном хозяйственном помещении. Чтобы восстановить мягкость и вкус такого хлеба, его достаточно сбрызнуть водой и завернуть на 20-30 минут в полотенце. Удобство лаваша заключается и в том, что в него, сворачивая небольшие кусочки трубочкой, можно завернуть сыр, мясо, зелень, соленья, он может заменить салфетку и тарелку, а свернутый конусом даже ложку. Он не теряет своих качеств в долгой дороге. Армяне любят крошить сухой лаваш.
Были блюда из риса, который, как правило, был покупным. У этих блюд множество названий, смотря по тому, как они готовятся и чем сдабриваются: изюмом, миндалем, сухофруктами, мясным фаршем, жареным мясом или куриным филе, рыбой, жареным луком, сливочным или растительным маслом. Праздничным блюдом были разнообразные пловы (плав), способ приготовления которых у армян <откидной>, т.е. рис, предварительно замоченный, отваривается отдельно, припускается, а затем соединяется с другими компонентами. Это могут быть жареные цыплята, баранина, рыба, сухофрукты и т.д. Иногда (главным образом в селениях) вместо риса для плова используют пшеничную крупу дзавар. Известны так же несколько видов рисовых каш - кашови. Жидкая рисовая каша шилаплав с бараниной была в ряде районов, в Джавахке например, поминобрядовым блюдом.
На втором месте в системе питания армян после зерновых стоят продукты скотоводства, особенно молочные^. Цельное молоко как в сыром, так и позднее преимущественно в кипяченом виде давали в основном детям, старикам или больным, а вот кисломолочный продукт - мацун был распро странен повсеместно. Его готовили с помощью особой закваски. Для этого молоко кипятили, затем остужали примерно до 40-50 градусов и заквашивали, используя обычно оставшийся от предыдущего раза мацун. Затем сосуд ставили на несколько часов в теплое место или укрывали чем нибудь теплым. Использовался мацун широко и многообразно, поэтому его часто заготавливали впрок. В свежем виде он хранился в глиняных кувшинах почти неделю, а для более длительного хранения его выцеживали в мешках из плотной ткани, получая так называемый камац мацун, который затем пере кладывали в кожаный мешок и так хранили месяц и даже больше, в зави симости от степени подсаливания.
Необходимым компонентом пищи у армян всегда был сыр (панир). Известно несколько наиболее популярных национальных сортов: в форме сплюснутого сверху и снизу шара (глух панир, букв. <головчатый сыр>), рассыпчатый сыр (мотал) и сыр в виде тонких нитей (тел панир или чечил).
Сыры готовили из сырого как цельного, так и снятого молока, преиму щественно путем сычужного заквашивания. Для глух панира использовали овечье, коровье, козье молоко или их смесь, при этом больше ценился сыр из цельного овечьего молока. Из снятого коровьего молока готовили чечил панир, наиболее распространенный в Шираке. Разновидностью этого сыра является усак или тел панир, приготовляемый путем многократного растя гивания подогретого обезжиренного сыра чечил на тонкие нити и после дующего сворачивания их в жгуты. Эти сыры хранились в рассоле в тради ционной глиняной посуде, а позднее - в эмалированной или стеклянной. Во время хранения сыр иногда подвергался плесневой ферментации и тогда назывался <зеленый> - канач панир. Сыр для армян - такая же повседневная и необходимая пища, как хлеб. Обычно его едят завернутым вместе с зеленью в лаваш, с фруктами, после обеда, чтобы, как говорят, <позолотить> рот. Хлеб с сыром (Нац у панир) всегда считался вполне достойным угощением для гостя, особенно если на столе были вино или водка. О широком распространении этого вида пищи свидетельствуют и армянские поговорки: Ьац у панир керь у банирь (букв. <хлеб с сыром ешь и работай>), панир hau, - сирте бац (<сыр, хлеб - сердце открыто>).
Мясные продукты по степени распространенности уступали молочным и были, как правило, рассчитаны на непосредственное употребление^. Мясо баранину, говядину, свинину, домашнюю птицу, дичь ели и в отварном, и в жареном виде. Но если в прошлом преобладало потребление баранины, а говядина была на втором месте, то впоследствии эти сорта мяса <поменялись местами>. Прежде широко употреблялись также буйволятина, козлятина. В наше время выросло потребление мяса домашней птицы - индеек, уток и особенно кур; в горных и лесных районах - свинины. Одно из любимых и популярных праздничных мясных блюд у армян, как и у других народов кавказского региона, хоровац - шашлык. Для его приготовления кусочки баранины, говядины, свинины либо дичи обжаривали нанизанными на шампур - в старину деревянный, позднее - металлический. Вместе с мясом у армян принято обжаривать и овощи - помидоры, баклажаны, болгарский перец, а также головки лука. Распространен шашлык и из заранее подготовленного мяса, которое в течение нескольких часов мариновали с уксусом, черным перцем, гвоздикой, луком и пряной зеленью (шашлык по-карсски). В старину в селениях по большим праздникам для гостей жарили шашлык из целой туши, подвешивая ее над огнем в тонире. Такой шашлык назывался хорову. Древний способ запекания мяса знали пастухи: целая туша, завернутая в свежеснятую шкуру, укладывалась между раскаленными камнями и углями и сверху ее заваливали горячими камнями.
Для армян характерно широкое употребление различных видов свежей и сушеной пряной зелени, а также овощей и фруктов. Особенно распростра-
нены базилик (рехан), эстрагон (тархун), кинза, кориандр (хамэм), кресссалат (котэм), укроп (самит), петрушка, мята, зеленый лук и т.д. Из дикорастущих трав (армяне знают около 100 видов) наиболее популярны щавель (авелук), крапива (банджар), портулак (дандур), конский фенхель (бохи), шпинат (спанех), мальва (пиперт), лебеда (телук). Дикую и специально выращенную зелень отваривают, иногда жарят на масле с луком, заливают яйцами, кладут в хлеб и гату, а также солят или маринуют. Зелень в изобилии добавляется во многие блюда. Столовую зелень едят отдельно либо заворачивают в лаваш вместе с сыром. Некоторые сорта душистых трав (дахц, урц), а также плоды шиповника заваривают кипятком и пьют как горячий чай.
Из овощей распространены баклажаны, огурцы, лук, чеснок, морковь, редиска, редька, тыква и заимствованные позднее у русских картофель, капуста, помидоры, болгарский перец. Овощи употребляли в сыром виде, жарили нанизанными на шампур или на сковороде. Из них приготовляли различные блюда, например тыкву" с молоком, маслом и рисом (ддмакашови), тыкву с чечевицей, жареным луком и зеленью; капусту, помидоры, баклажаны, перец употребляли для толмы, баклажаны, помидоры и лук шли на приготовление икры, овощного блюда аджаб-сандал, баклажаны тушились помидорами, фаршировали сыром, лущеным горохом; из свекольной ботвы с жареным луком готовили овощное блюдо борони и т.д. Было принято водить, мариновать, особенно на зиму, перец, помидоры, огурцы, капусту, морковь, свеклу, чеснок и лук.
Армения богата различными сортами фруктов: в долинных селениях это виноград, абрикосы, персики, яблоки, груши, айва, черешня, слива, вишня, различные виды орехов, несколько реже встречаются кизил, гранат, лох (пшат), инжир, миндаль. В лесах множество диких фруктовых деревьев, плоды которых также идут в пищу. Широко распространены бахчевые культуры - арбузы и дыни. Армяне умели хранить фрукты свежими (например, ьвиноград, айву, яблоки, груши, гранаты, а также грецкие орехи и миндаль), а на зиму сушили персики, абрикосы, виноград, туту, инжир, сливу, вишню, кизил, солили яблоки, груши, арбузы и дыни. Многие фрукты, преждевсего айву, яблоки, гранат, изюм, алычу, добавляли в различные блюда и соусы.
2.5 Семья
Для традиционного армянского быта, как и для быта многих других народов мира, были характерны большие патриархальные семейные общины - гердастан, объединявшие до 50 и более родственников нескольких поколений, с четко выраженной половозрастной регламентацией прав и обязанностей их членов. Недаром слово ынтаник (<семья> по-армянски) в переводе означает <под кровлей>, т.е. имеются в виду живущие вместе в одном доме, под одной крышей. В то же время в народе для обозначения семьи чаще употребляли слова оджах (очаг), мвц оджах (большой очаг), тсух (дым), тун (дом) или, как говорили в Арцахе, мец тон (большой дом).
В больших семейных общинах вместе жили родители и взрослые сыновья, в свою очередь имевшие детей и даже внуков. Во главе такой общины стоял пользовавшийся неограниченной властью старший в доме мужчина - тантер, хозяин дома, который единолично распоряжался как движимым и недвижимым имуществом гердастана, так и личными судьбами ее членов. По отношению к главе семьи были приняты определенные нормы этикета: при его появлении все вставали, его указания выслушивали стоя, в его присутствии нельзя было громко разговаривать и курить; тантер первым садился за стол, занимая центральное место у очага, и первым ложился спать, причем младшая невестка должна была его разуть, раздеть, вымыть ноги и уложить в постель. Все члены семьи, независимо от пола и возраста, беспрекословно подчинялись ему.
Исключение составляла только пользовавшаяся большим авторитетом в семье старшая в доме женщина - тантируи или тантикин, хозяйка или госпожа дома. Обычно это была жена главы семьи, но если она умирала раньше мужа, то ее права переходили к жене следующего по старшинству мужчины - старшего брата или сына. В этом случае ее авторитет признавался всеми родственниками и был выше авторитета ее мужа, который при живом старшем брате или отце оставался подчиненным членом семьи. На особое положение старшей в армянской семье женщины не раз обращалось внимание в исторической и этнографической литературе. Впервые об этом написал А. Гакстгаузен, отметив, что эту женщину <слушаются с таким же уважением, как отца, патриарха дома. Положение ее не может быть сравнено с положением женщин на Востоке, ибо она пользуется даже большим уважением, нежели женщины в Европе>. При этом А. Гакстгаузен указал не только на почетное положение старшей в доме женщины, но и на относительно независимое положение всех армянских женщин по сравнению с женщинами Востока. По его словам, <армяне в одном отношении существенно отличаются от других азиатских народов, а именно - в отношении к положению женского пола, признания его самостоятельности: равенства прав и достоинства выказываются в семейном устройстве и в личности женщин. Тем не менее круг ежедневных обязанностей армянских женщин в большой семье был весьма широк. Так, Е. Лалаян писал об этом: старшая невестка делает тесто, доит скотину, прядет шерсть, идет летом на высокогорное пастбище и там заготавливает сыр и масло; вторая и третья невестки просеивают муку, разжигают тонир, ткут различные шерстяные изделия и ковры, шьют, штопают, относят еду работающим в поле мужчинам, работают на гумне; младшая невестка каждое утро идет за водой, одевает свекра и свекровь, подает всем воду для умывания, стелит и убирает постели, подметает, зажигает огонь, подает всем обувь, открывает дверь, приносит обед, убирает со стола. Она снимает обувь со всех, включая своего мужа, два-три раза в неделю моет ноги всем мужчинам, укладывает спать свекра и свекровь и сама ложится спать позже всех, а встает раньше всех. Незамужние дочери были более свободны. По мере надобности они помогали невесткам по хозяйству, но в основном были заняты рукоделием и приготовлением приданого.
В прошлом у армян, как и у других народов Кавказа, был широко распространен сговор между родителями относительно обручения младенцев или малолетних детей, а иногда даже еще неродившихся детей. Особенно частым было так называемое люлечное обручение - оророци ншанадрутюн, оророци хаз. В знак свершения уговора отец мальчика делал на люльке девочки отметку, а иногда перекладину люльки трижды перевязывали хлопчатобумажными нитками, вешали на люльку кусочек серебра или золота, серебряную монету. Такая форма обручения была вызвана главным образом желанием обеих сторон путем будущего брака детей установить тесные родственные отношения. К сговору прибегали и в том случае, если дети в семье умирали: полагали, что счастье ребенка из благополучной семьи <перейдет> на обрученного и он останется жить.
Однако эта часто практиковавшаяся в народе и допускаемая обычным правом традиция входила в противоречие с нормами армянского законодательства и церкви, которые запрещали обручение и брак малолетних. <Никто не вправе венчать детей, пока они не достигнут возраста, когда осознают собственные желания. Священника, дерзнувшего венчать, лишить священнического сана и подвергнуть штрафу в пользу церкви в размере ста драхм>, - гласит одна из статей средневекового судебника Мхитара Гоша. И далее: если молодые люди <обвенчаны в детском возрасте и по достижении совершеннолетия не пожелают быть супругами, то пусть невольное для них венчание не служит препятствием ко вступлению в брак с другими>. В народе же считалось недопустимым, чтобы такой брак не состоялся. С течением времени, однако, обычай <люлечного обручения> стал исчезать и к концу прошлого столетия пропал из обихода армян.
В старину сговор о предстоящем браке был исключительно делом родителей и желание юноши и девушки не имело никакого значения. Более того, как пишет Е. Лалаян, считалось даже неприличным для молодых выражать свои чувства по этому поводу. Родители юноши были заинтересованы в том, чтобы взять в дом здоровую и хозяйственную невестку, а родителей девушки заботил в основном выкуп, который должна была заплатить сторона жениха за невесту, в связи с чем отец девушки старался подороже <продать> свою дочь. Выбирая невесту, смотрели на ее мать, а жениха - на его отца. Такой характер сговора отмечали многие бытописатели прошлого. <Нравится или нет ему (жениху. - А.Т. -С.) невеста, - писал один из них, - это не принимается во внимание: его дело - вполне повиноваться родителям>. Были нередки случаи, когда жених и невеста впервые видели друг друга только во время венчания, а иногда только в брачную ночь. Бывало, что родители обручали сына с выбранной ими девушкой в его отсутствие; тогда, как, например, в Арцахе, (по свидетельству Е. Лалаяна) они брали его шапку и совершали обряд обручения. В начале века юноша из Гохтна, находясь на чужбине, мог получить <известие из дому, что родители уже обручили его>, и это не было редкостью.
Обычай заключения брака по воле родителей без учета желания детей сохранялся у армян долго, почти до начала XX в., несмотря на то, что армянская церковь считала необходимым согласие молодых. В то же время в литературе прошлого встречаются сообщения и о браках по любви. Так, А. Гакстгаузен, описывая нравы XIX В., отмечал, что в Армении девушкам <не воспрещается общение с молодыми людьми. Они без покрывала и с обнаженною головою могут идти куда хотят; молодые люди открыто ухаживают за ними, и очень часто браки основываются на взаимной привязанности>.В.Н. Акимов писал об ахалцихских армянах XIX в., что браки у них <заключаются с обоюдного согласия жениха и невесты. При незамкнутой жизни ахалцихских армянок свободный выбор вполне возможен. Браки по принуждению родителей жениха или невесты почти не встречаются>. Однако такие примеры были скорее исключением, а в целом в XIX - начале XX в. Браки заключались по желанию родителей.
В традиционной армянской семье стойко сохранялся запрет даже произносить имя жены или мужа, для супругов считалось <особым стыдом> называть друг друга по имени, сказать <мой муж>, <моя жена>. Эти слова заменяли другими, например, муж называл жену ахни (<девушка>), жена мужа - мард (<человек>), а в присутствии посторонних - <сын> или <брат> либо соответственно <дочь> или <сестра> такого-то. Если мужу нужно было что-то передать жене, он обращался к ней обычно через свою мать, говоря: <Скажи ей, что.> При обращении к свекрови невестка, не называя имени мужа, говорила: <Твой сын>, а в разговоре с матерью или отцом - <твой зять>. Избегание в отношениях между родителями и детьми в армянской семье в большей степени касалось отца, чем матери. Отец в присутствии своих старших родственников или даже посторонних лиц не должен был брать ребенка на руки, играть с ним и т.д. Родители старались не показывать, что этот ребенок принадлежит им. Если их спрашивали, чей это ребенок, отвечали так: <К стыду сказать, наш>, и тут избегая произнести <мой>.
Имущественно-правовые отношения членов семейной общины были основаны на общесемейной коллективной собственности при допущении элементов личной собственности, которую составляли предметы личного пользования, прежде всего одежда и оружие, а также украшения. В личной собственности женщины было ее приданое, состоящее из имущества, выделенного из общесемейного имущества отцовского дома. Оно увеличивайтесь за счет труда женщины в семье мужа и подарков, полученных от родственников жениха во время смотрин и свадьбы, а также после рождения детей, особенно первенца. Общесемейное имущество делилось только при разделе гердастана, который происходил обычно после смерти отца-патриарха. Даже с течением времени, уже во второй половине XIX в., когда разросшиеся семьи начали чаще делиться, разделы их при жизни отца были чрезвычайно редкими и резко осуждались в народе. Но иногда случалось, что сам отец, будучи глубоким стариком, давал свое согласие на раздел семьи.
Среди армян было распространено побратимство между мужчинами или между девушкой и юношей, а также посестримство. При этом девушки становились как бы родными сестрами, а юноши - братьями. Для закрепле-
ния этих уз они подходили вместе в день Пасхи с зажженными свечами к алтарю, прикладывались губами к Евангелию и получали благословение священника. Ставшие таким образом братом и сестрой юноша и девушка уже не имели права пожениться.
Семьи, не имевшие наследников мужского пола, прибегали также к допускаемому обычным правом примачеству, известному в Армении под названием тнпесаутюн. В этом случае обычно одну из дочерей выдавали замуж за человека, который соглашался отделиться из своего гердастана, стать примаком (тнпеса - букв. <домашний зять>), принять фамилию тестя и наследовать его имущество. Однако примачество у армян, как и у других народов Кавказа, не было популярным, считалось даже позорным жить в доме тестя. В целом же традиционная армянская семья строилась на основе патрилокального поселения, т.е. жена поселялась в доме родителей мужа. <Дочь не останется в доме отца, хоть клади ее в золотую люльку>, - говорили по этому поводу в народе.
2.6 Обряды, связанные с рождением ребенка
Естественным смыслом брака у армян, как и у других народов, было рождение детей для продолжения рода, поэтому бесплодие считалось одним из самых больших несчастий и даже божьим наказанием. Бездетная женщина постоянно подвергалась оскорблениям, особенно со стороны свекрови; она часто слышала, как о ней говорят: <сухая балка>, <бесплодное дерево>, <проклятая богом>. Спасаясь от этой беды, которую, по представлению народа, насылали злые духи, женщина носила на щиколотках браслеты с подвесками, чтобы позвякиванием отгонять их (эти браслеты одевали девочкам еще в детстве). Бездетные женщины искали помощи у знахарей, <святых>, часто посещали места паломничества, совершая при этом обряд жертвоприношения. Верили, что во время богомолья может помочь такой магический прием: женщина поднимала тяжелый камень на спину и трижды обходила святыню с тем, чтобы самой так же <отяжелеть>.
В Арцахе бесплодные женщины приводили к <вратам святого> белого барана, становились на колени, а какой-нибудь маленький мальчик клал на шею женщины камень. В это время священник накидывал на нее подол ризы и читал молитву. При этом женщина давала обет обойти семь сел, собрать деньги для жертвенного барана и принести его в жертву <у ног святого>. Во время паломничества бесплодная женщина обычно снимала пояс (символ плодородия) и, положив его на Евангелие, оставляла там на ночь. На следующее утро она шла в церковь, где священник, читая молитву, завязывал ей пояс. Нередко после такой процедуры пояс женщине завязывал кавор или какой-нибудь многодетный мужчина.
Повсеместно практиковалось и посещение фаллических сооружений, например в Васпуракане. В Сюнике весьма почитаемы были так называемые пупочные камни - портакар, на которые женщина ложилась животом и вращалась на них, надеясь забеременеть. Для этой же цели старались пройти сквозь отверстия в камнях или любое отверстие либо кольцо. Например, во время праздника Дерендез бесплодная женщина становилась в центре дома, обняв какого-нибудь ребенка, а ее талию обвязывали веревкой, пропущенной через ердик. Мужчины поднимались на крышу и, взявшись за конец веревки, вытягивали женщину с ребенком наверх. Там она перепрыгивала через костер, который полагалось разжечь в этот праздничный день. Иногда особым образом сворачивали волчью шкуру и через это подобие кольца проходила бездетная женщина. Существовало множество и других приемов, с помощью которых, как верили, можно было избавиться от бесплодия.
Во время беременности армянская женщина вела обычный образ жизни, однако, считаясь <нечистой>, она не должна была месить тесто, печь хлеб, сбивать масло. Беременной запрещалось садиться рядом с бездетной женщиной из опасения <заразы>. Беременной полагалось во всем угождать, особенно в пище, чтобы ребенок ее был здоровым.
Как только начинались роды, мужчин выпроваживали из дома и с роженицей оставались повитуха - татмерь (букв. <бабушка-мать>) и пожилые родственницы. Армянка рожала в жилом доме, стоя на коленях на постланной на земляном полу соломе. Для облегчения родов, для защиты от злых духов, которые, как считалось, роились в это время над домом и вокруг роженицы, в доме (как это принято у многих народов) широко открывали двери, окна, снимали крышки с посуды, развязывались всевозможные узлы и пояса, расстегивали одежду, у ног роженицы внезапно разбивали яйцо, а около нее ставили заряженное ружье, под подушку прятали кинжал, шампуры, кусочки железа - обереги от нечистой силы.
Если роды затягивались, использовали различные магические приемы, способные разогнать или обмануть злых духов: стреляли из ружья, зажигали порох, громко кричали, надевали на голову роженице шапку кавора, пытаясь сбить духов с толку, иногда приглашали и его самого, и он теребил роженицу, чтобы выгнать из нее бесов; свекровь, налив в подол воды, предлагала роженице выпить ее: через дымовое отверстие выбрасывали печень козла; одна из женщин поднималась на крышу и, присев около ердика наподобие курицы, кричала: <Рожаешь - рожай, а не то вот я рожаю> и при этом сбрасывала вниз будто бы снесенное ею яйцо и т.п.
Послед зарывали в землю, поскольку верили, что существует связь между будущим человека и его пуповиной. Отрезанную пуповину новорожденного мальчика зарывали где-нибудь на видном месте, например, в хлеву, у стены магазина или церкви либо посреди села, с тем, чтобы из него со временем вышел хороший скотовод, торговец, священник, а пуповину девочки, напротив, прятали в дальнем углу дома, чтобы она выросла скромной и хозяйственной. Приняв новорожденного, повитуха первым делом слегка посыпала его солью, поскольку соль у армян считалась оберегом. По этой же причине всякий входивший в дом после рождения ребенка должен был, прежде чем подойти к матери и ребенку, положить руку на сосуд с солью. О появлении на свет нового человека повитуха в первую очередь сообщала отцу ребенка и кавору, причем особенно радовались рождению мальчика как продолжателя рода. В этом случае повитуха, поздравляя отца, могла шутя сорвать с него шапку и бросить на землю, требуя выкупа. В Южной Армении в дни церковных праздников перед домом, где родился мальчик, играла музыка, а дом украшали зелеными ветками - символом продолжения жизни.
Услышав радостную весть, близкие родственницы приходили с особыми поздравлениями - ачкед луйс (букв. <свет твоим глазам>) и приносили яичницу с медом, плов, печенье, фрукты. Вскоре приглашали и священника, чтобы <очистить> дом и всю посуду от следов пребывания злых духов. Сама же роженица еще 40 дней считалась <нечистой> и не должна была прикасаться к чему бы то ни было, чем пользовалась вся семья. Особенно строго запреты соблюдали в первую неделю, до крестин ребенка; в это время роженицу кормили и поили из отдельной посуды, причем давали специальные блюда, в частности хавиц, а также сладости, вместо воды - выдержанное красное вино; ей не разрешали прикасаться даже к собственному ребенку, которого купала и пеленала повитуха или кто-нибудь из пожилых женщин этого дома. Даже встав с постели (обычно на 10-й день), молодая мать все еще не имела права готовить еду, месить тесто, стричь ногти, кроить и шить, появляться на улице днем, после захода солнца, купать своего ребенка, выливать горячую воду на землю и т.п.
Если дети в семье умирали вскоре после рождения, то при очередных родах татмерь принимала ребенка прямо в решето, а затем на месте, где они проходили, делали в земле ямку, бросали в нее гвозди, яйцо, небольшую самодельную куклу, иногда задушенную черную курицу и засыпали ее, приговаривая: <На, возьми свою долю и уходи! > На новорожденного надевали рубашку, сшитую из разноцветных лоскутков, взятых в тех семи домах, где была женщина по имени Майрам; через 40 дней одежду рвали и закапывали под стенами дома либо выбрасывали со словами: <Вот твоя доля, уходи>.
С этой же целью армяне Абхазии, например, давали ребенку имя матери или отца или имя Мнацакан, что значит <Оставшийся>. Иногда, прежде чем выбрать имя, сажали несколько растений, предварительно назвав каждое каким-нибудь именем, а затем следили, какое из растений растет быстрее, и тогда давали ребенку его имя. Естественно, что в наше время, когда большинство женщин рожают в больницах, эти обряды ушли в прошлое, но некоторые магические приемы, защищающие ребенка от напастей и невзгод, оказались очень живучими. Например, среди карабахских армян существует обычай давать детям тюркские имена, чтобы ввести в заблуждение злых духов, главным образом в семьях, где были случаи смерти детей. В большинстве сел и теперь сохраняется традиция надевать на руку малышу амулет из сине-белых глазчатых стеклянных бусинок - ачки улунк (букв. <бусина от сглаза>). В старину такие обереги-амулеты, различные по форме и материалу, прикрепляли прямо к одежде. В Апаране, например, детям до 4-5 лет на спину, плечо или шапочку пришивали голубую бусину (иногда она была со стальным полумесяцем) либо просто пуговицу; у амшенцев мальчику на правую ногу, а девочке на правую руку привязывали нитку со стеклянной бусиной; в Арцахе маленьким детям к плечикам одежды пришивали черные шарики или кубики с белыми глазочками и бусы-глазки (ашкаулунк), здесь же дети до юношеского возраста носили нашивку в виде небольшого стального огнивами.
Сорокадневие завершалось ритуальным купанием ребенка и матери. При этом если ребенок считался кохвац, выполняли особый обряд. Повитуха, выдернув предварительно у семи кур по одному перу и взяв семицветную нить, поднималась с ребенком на крышу дома. Оттуда, обращаясь к членам семьи через дымовое отверстие, она трижды спрашивала, отрезать ли их ребенку сорокадневие. Получая каждый раз положительный ответ, она клала перья и нить под ноги ребенку и затем разрывала их. Роженицу купали над соломой (которую потом сжигали), а затем <выводили на солнце> люльку, ребенка и мать. К вечеру в доме собирались близкие родственницы и сопровождали мать с ребенком в церковь, где происходило окончательное <очищение>.
Сейчас обычай не выносить из дома новорожденного первые 40 дней его жизни соблюдается не столь строго, что вызвано, например, необходимостью посещать детскую консультацию. У армян Абхазии этот запрет сократился теперь до 20 дней. По окончании сорокадневия устраивают праздник цнунд (букв. <рождение>). Как и раньше, с поздравлениями и подарками для ребенка и матери приходят родственницы, соседки, приносят сладости, а также обрядовые блюда хавиц и яичницу с медом, чтобы, по их словам, <спина ребенка окрепла>. Сохраняется и обычай <возвращения домой>: после 40 дней мать роженицы, которая готовит для первенца дочери одежду и кровать, забирает ее с ребенком в свой дом на дарц (есть и другие названия, например, в Шираке - бардзин, в Богдановском районе Грузии - карган). Через 15 дней за ними приходит свекровь и отводит обратно в дом мужа.
К первому году жизни ребенка были приурочены некоторые обряды. Так, праздновали появление первых зубов, устраивали семейное торжество с приглашением близких родственников. Ребенка сажали на пол, накрывали головку скатертью и насыпали сверху кчахаш - вареную пшеницу либо наливали пшеничную кашу с изюмом; все радовались, когда ребенок пытался брать это в рот. Во время этого торжества перед ним клали нож и гребень или зеркало и смотрели, к чему ребенок потянется: если брал нож, это означало, что следующим у него родится брат, а если гребень или зеркало, то сестра. Этот обычай в большинстве районов сохранялся еще в 80-е годы, но теперь не всегда сопровождался гаданием. Ритуальную кашу, которую называют атмахатик или атмасорик (атом, букв. <зуб>), готовят из смеси пшеницы, конопли, гороха, фасоли либо из одной пшеницы, а иногда, как, например в Сюнике, из риса с изюмом.
До года ребенку не стригли ногти и волосы. Первые срезанные ногти и волосы никогда не выбрасывали, а прятали в щелях стены дома или чаще - церкви, считая, что, если они попадут на землю и их затопчут ногами, ребенок может лишиться своей жизненной силы и заболеть. Сейчас хранят только волосы, обычно в гардеробе или под подушкой.
Здесь считаю уместным несколько подробнее остановиться на антропонимии армян, в которой можно выделить несколько пластов:
1) национальные имена, к которым относятся имена древних армянских богов (Aйк - имя верховного божества, прародителя армян, Ара - имя бога умирающей и вечно воскресающей природы и всего живого на земле, Анаит - имя особенно почитаемой богини - покровительницы страны, Ваагн - имя бога грома и молнии, Астхик - имя богини любви, красоты и поэзии), царей (Тигран, Артавазд, Парандзем, Ашот), полководцев (Вардан, Мушег, Геворг), героев народного эпоса, просветителей (Мгер, Месроп, Григор);
2) национальные имена, созданные на почве армянского языка, например, названия планет, звезд (Арев - солнце, Лусин - луна, Арусйак - Венера), цветов (Манушак - фиалка, Шушан - лилия, Вард - роза, Вардитер лепесток розы, Асмик - жасмин), драгоценных камней и тканей (Гоар - бриллиант, Маргарит - жемчуг, Алмаст - алмаз, Метаксия - шелк), празд-ников (Навасард - Новый год по древнеармянскому календарю, Варти - вор - языческий праздник, связанный с культом воды, Арутюн - Воскре - сение, Амбарцум - Вознесение), животных, часть из которых связана с то - темами, когда-то почитавшимися армянами (Аршак - медведь, Варужан - птица, Вараздат - кабан, Шаен - ястреб); в качестве имен издавна исполь - зуют слова, обозначающие красоту, счастье, любовь, утешение и т.п. (Гехе - цик, Ануш, Ерджаник, Пайцар, Мхитар);
3) имена, заимствованные из других языков, например: Абраам, Согомон (Соломон), Мовсес (Моисей). Давид, Исраэл - из древнееврейского; иранское происхождение имеют такие распространенные у армян имена, как Сурен, Карен, Бабкен, Хорен, Гурген, Завен, Шаварш, Арташес, Ашхен; после установления советской власти в Армении вошли в обиход заимствованные из русского языка имена Владимир, Юрий, Сергей и другие, претерпевшие в процессе адаптации определенные изменения и употребляющиеся в искаженной форме - Валод, Юрик, Серож, в 30-50-е годы получили большое распространение западноевропейские имена, особенно героев пьес Шекспира (Генрих, Гамлет, Эдуард, Роберт, Джульетта, Офелия, Флора и др.), а также имена, данные в честь известных людей (Пушкин, Эдисон, Рузеельт, Карл, Энгельс, Тельман, Кама, Фрунзе и др.).
В армянском языке есть имена, которые могут носить и мужчины и женщины, например: Аршалуйс - рассвет,? Aйастан - Армения, Ерджаник - счастье, Нубар - первенец. Некоторые имена имеют и мужскую и женскую форму, например: Армен (муж.) - Арменуи (жен.), Вард - Вардуи, Анушаеан - Ануш, Арман - Армануи.
Отчество для армян не характерно. Только в документах записывается имя отца в форме родительного падежа, например: Ованесян Баграм Айрапети (Баграм, сын Айрапета), Петросян Арус Сааки (Арус, дочь Саака). В повседневном общении, особенно в селе, друг друга называют по имени или по фамилии, прибавляя слова (особенно при обращении к пожилым) mu? айр, парон (господин), тикин (госпожа), но чаще haupun (отец), майрик (мать). В годы советской власти обычно добавляли слово ынкер (при обращении к мужчине) и ынкеруи (при обращении к женщине), что означает <товарищ>. Сверстников называют ахпер (брат) и куйрик (сестричка). Нередко имени предшествует название профессии, должности либо слова варпет или уста (мастер), например: варпет Смбат, уста Карапет.
В селах до сих пор распространено обращение к родственникам не по имени, а согласно старинной семейно-родственной терминологии; например, дядю по отцовской линии называют орехбайр (брат отца), по материнской - керри, их жен - соответственно орехбор кник и керру кник, невестку - арс либо <дочь такого-то>, например, Далаки ахчик (дочь Далака), старшего деверя - ехбайр, ахпер (брат), посаженого отца - кавор, его жену - кавори кник. В селениях и сегодня любого старшего мужчину из того рода, в котором кто-нибудь был кавором, называют кавор, а всех пожилых женщин - соответственно кавори кник; всех старших мужчин из родаматери называют керри, а женщин - керру кник.
Фамилия по-армянски - азганун, что буквально означает <имя азга>, т.е. имя родственной группы, патронимии, которое, в свою очередь, образовалось от имени, прозвища, профессии основателя азга с добавлением суффиксов, показывающих принадлежность - янц (-анц, - енц), - унц, - уни (древняя урартская форма), например: Саакянц, Брутенц, Григорянц, Севунц, Бзнуни. Наличие этих суффиксов морфологически отличает армянские фамилии от армянских имен. Категорией рода армянские фамилии не обладают.
2.7 Обряды похоронного цикла
Армяне верили в судьбу - тчакатагирь (букв. <надпись на лбу>), и, по их представлениям, день смерти предопределен в момент рождения человека. Когда наступал этот день, человеку являлся ангел или дух смерти и забирал его душу, которая покидает тело с последним дыханием умирающего. По поверью, если человеку не хотелось умирать в этот день, дух смерти силой отнимал у него душу, а иногда и сама душа не хотела покидать тело, предпочитая оставаться в этом мире. В таких случаях в момент предсмертной агонии издревле использовались различные приемы: вынимали подушку из под головы умирающего, широко раскрывали все окна и двери в доме, чтобы дух смерти мог беспрепятственно удалиться с душою, и т.п.
Повсеместно был распространен обычай класть на умирающего разные предметы, с которыми он хотел бы попрощаться: фотографии, одежду родных, которые в этот момент находились вдали от дома, орудия труда, которыми много лет пользовался покидающий этот мир человек. Этот обычай мог включать и такой ритуал: мать умирающего, обнажив свою грудь, подходила к нему и, проводя грудью по его губам, говорила: <Да было бы на пользу тебе мое молоко>.
Отлетевшая душа оставалась около покойника до погребения, поэтому подготовка к погребению начиналась сразу после смерти. Тело обмывали обычно пожилые люди, нередко родственники, одного с умершим пола. Покойника укладывали на предназначенную для этого случая доску лицом к востоку и мыли специальной рукавичкой прохладной водой с мылом, начиная с головы. Оставшейся водой омывали руки и ноги членам семьи умершего с тем, чтобы их покинул страх, а иногда и имевшихся в селении больных, чтобы те <получили солнце жизни покойника>. По данным В.А. Бдояна, в Армении до конца XIX в. сохранялся обычай обмывать умершего мужчину на молотильной доске - ком. В.А. Бдоян считает это пережитком известного архаического обычая: покойника хоронили на этом сельскохозяйственном орудии, служившем в данном случае <потусторонней постелью>. Факт существования такого обычая подтверждают археологические раскопки - в древних могильниках обнаружены камы. Посуду, в которой была вода для обмывания, разбивали; там, где обмывали покойника, зажигали светильник, который горел семь-восемь дней, чтобы, как говорили в народе, <осветить душе путь на небеса>. Этот обычай существует до сих пор, например в Гехаркунике.
Испытывая перед смертью и покойником суеверный страх, армяне, как и многие другие народы, использовали ряд магических приемов, чтобы помешать умершему <возвратиться> домой и <потянуть за собой> кого-нибудь из родных. Поэтому, например, вынося покойника из дома, это делали не сразу через открытую дверь: ее сначала закрывали, а затем троекратным ударом носилками с телом покойного как бы пробивали ее и только тогда выходили через открытую дверь. Полагали, что после этого покойник потеряет дорогу домой и не сможет возвратиться никогда. С этой же целью клали тяжелый камень на то место, где он только что лежал, как бы <занимая> его, чтобы, как объясняли в народе, <нога покойника была тяжелой на семье>, чтобы никто другой из этого дома скоро не умер. Над этим камнем, над постелью и одеждой покойного женщины голосили, доходя порой до неистового самоистязания - царапали себе лицо, били себя в грудь и по голове, срывали головной убор, выражая так свою скорбь.
Во время траурного шествия священнику не следовало оглядываться назад, чтобы невольно не указать покойнику путь к дому, иначе в этой семье несчастье может повториться. По пути к кладбищу процессия трижды останавливалась для прощания с покойным. При этом носилки с телом каждый раз троекратно поднимали и тяжело опускали на землю, как бы, по словам С.Д. Лисициана, <пригвождая> их к месту и отмечая тем самым дорогу от церкви до кладбища. Так же поступали при выносе покойника из церкви и у самой могилы; при перенесении же его из дома в церковь этого не делали. Иногда покойника оборачивали по ходу солнца три раза. В народе объясняли это так: если он захочет вернуться домой, то теперь не сможет, потому что в его памяти отпечатался только путь от могилы до церкви, а не от церкви до дома. С той же целью <дезориентации> покойного железное лезвие лопаты, которой копали могилу, насаживали на черенок наоборот.
В народе верили, что покойники могут навещать родных, особенно в субботние ночи, поэтому в доме, где недавно случилось несчастье, оставляли зажженный светильник. Считалось, что если покойник часто снится, а еще хуже - зовет во сне своего родственника, то это не к добру и означает, что он не окончательно погребен и может навлечь на семью новую смерть. В таких случаях вбивали длинный кол или кинжал в могилу у того места, где должно было находиться его сердце, а иногда выкапывали мертвеца и пронзали чем-нибудь острым его сердце.
Покойника хоронили в саване, головой на запад. Хотя гробы в армянских селениях вошли в употребление сравнительно недавно - примерно с 30-х годов, известны случаи, когда еще на рубеже XIX - XX вв., например в Айрарате, некоторые зажиточные семьи хоронили своих умерших родных в гробах. В городах гробы появились значительно раньше, например, в Тбилиси уже во второй половине XVIII в. состоятельных христиан хоронили в гробу.
На кладбище каждый бросал в могилу горсть земли со словами: <Доброго пути, передавай привет нашим покойникам>. Существовал обычай класть в могилу различные предметы, которые, как считалось, будут необходимы и самому покойнику, и давно умершим родственникам. Так, кузнецу <давали с собой> молот, плотнику - топор, цирюльнику - бритву, священнику - Евангелие и посох, умершим ранее детям <посылали> яблоки.
2.8 Календарные праздники и обряды
Календарные обряды, в большинстве своем возникшие еще в глубокой древности, теснейшим образом связаны с хозяйственной деятельностью человека и имеют общие исторические корни у самых разных этносов. Как и у других земледельческих народов, календарная обрядность армян носит ярко выраженный аграрный характер, отражает их древние взгляды на природу, их нелегкие заботы об урожае. Календарные праздники у армян издавна проводились по народному сельскохозяйственному календарю, отмечавшему начало и конец сельскохозяйственных работ. Позднее, с распространением христианства, многие древние праздники были приспособлены церковью к соответствующим датам церковного календаря, и, получив новые, христианские названия, проводились в те же дни, что и раньше, и по своей сути оставались языческими.
Одним из самых торжественных и радостных праздников у армян всегда был Новый год - Аманор, однако в ходе исторического развития дата Нового года и сопровождавшие его формы праздничной обрядности менялись. Наиболее архаичным новогодним праздником считался Барекендан (от слов бар, бари, барик, что значит <плод>, <добро>, <блага>) - день весеннего равноденствия 22 марта. Этот праздник означал наступление весны, и именно с этого дня начинался новый хозяйственный год, и все обрядовые действия вокруг этого праздника связывались с заботой о плодородии почвы и будущем хорошем урожае. После принятия армянами в 450 г. до н.э. лунно-солнечного календаря в праздновании новогоднего цикла произошли изменения. Новогодний праздник стал называться, как и первый месяц календаря, Навасард и переместился на середину августа. Теперь он стал праздником сбора урожая. В тех районах Армении, где климат более суров, этот Новый год отмечали в сентябре, октябре, даже в ноябре.
О конкретном содержании новогодних обрядов сейчас сказать трудно. Согласно преданию, в дни Навасарда в древней Армении исполнялись ритуалы, посвященные культу праотца Ноя и языческих богов Арамазда и Анаит. По представлениям древних армян, их боги и богини, искупавшись в водах Евфрата и священной реки Арацани, поднимались на заснеженные горные вершины и оттуда наблюдали за пышными новогодними празднествами, сопровождавшимися обильными жертвоприношениями, музыкой, обрядовыми песнями и плясками, театрализованными военными играми, различными состязаниями. Известны также и некоторые другие обычаи, связанные с этим праздником. Так, в домах варили обрядовую пищу, в частности hapucy, пропускали нанизанные на нитки сладости через дымовое отверстие в крыше, посылали из дома обрученной девушки в дом жениха подарки, привязывали красные лоскутки (этот цвет символизировал Солнце и был оберегом) на считавшиеся святыми деревья, и, конечно, все поздравляли друг друга с Новым годом. Следует отметить, что если вначале Навасард, как результат календарных изменений, с трудом входил в народный быт, то в дальнейшем, после принятия армянами христианства, он с таким же трудом уступал свое место христианскому Новому годуб.
Подобные документы
- Национальная политика османской империи в отношении армянского населения в конце XIX – начале XX вв.
Начало борьбы армянского народа за свои национальные права. Этнополитика Османской империи в отношении армянского населения в конце XIX – начале XX в. Ущерб осуществленного в Турции геноцида армян духовной и материальной культуре армянского народа.
курсовая работа [191,0 K], добавлен 07.09.2017 Положение западных армян в конце XIX века. Причины возникновения армянского вопроса. Начало борьбы армянского народа за свои национальные права. Последствия этнополитики Османской империи в отношении армянского населения в конце XIX – начале XX в.
дипломная работа [201,5 K], добавлен 17.09.2017Этнополитика Османской империи в отношении армянского населения в конце XIX – начале XX века. Начало борьбы армянского народа за свои национальные права, восстановление утраченной государственности, консолидации на территории своей исторической родины.
дипломная работа [105,8 K], добавлен 15.02.2017Теория схожести языков различных народов Евразии. Гипотезы об ареалах обитания индоевропейцев. Распад индоевропейской общности на самостоятельные этносы и их расселение. Группы индоевропейских языков. Этническая принадлежность носителей Лужицкой культуры.
реферат [24,4 K], добавлен 12.02.2015История цивилизаций Америки. Общая характеристика ацтеков как наиболее численного индейского народа Мексики. Легенды и традиции ацтеков. Язык, образование, письменность народа. Жертвоприношения и каннибализм во времена рассвета ацтекского государства.
реферат [35,2 K], добавлен 14.12.2011Общемировое признание геноцида армян 1915 года в Османской Турции. Музей Цицернакаберд (Ласточкина крепость) - мемориальный комплекс в Ереване, посвящённый жертвам геноцида. Рассмотрение конфликта турецкого народа и армян, методы его классификации.
реферат [26,9 K], добавлен 10.12.2012История культуры как интереснейший раздел жизни каждого народа. Характеристика письменности – основы любой древней культуры. Красота и неповторимость архитектуры Руси. Анализ культуры народа, которая неразрывно связана с бытом и повседневной жизнью.
реферат [41,1 K], добавлен 23.12.2011Идея создания "христианских буферных" государств. История образования Гарабагского ханства и время правления первого правителя. Существование проекта по созданию "Армянского царства" в планах русского двора. Процесс создания марионеточных государств.
статья [21,4 K], добавлен 06.04.2009Распад Хеттского царства. Процесс государственного образования в западной части Армянского нагорья. Усиление государства Урарту. Культура, экономика и государства государственное устройство Урарту. Политические противостояния между Урарту и Ассирией.
реферат [31,0 K], добавлен 27.08.2012История и основные этапы создания кельтами государства в Средней Азии, место культа богини-матери в их культуре и религиозные традиции. Религиозные и мистические причины движения народа, слияние кельтской культуры со славянской, их влияние друг на друга.
доклад [16,0 K], добавлен 26.08.2009
