Ужесточение командно-административной системы в конце 40-х - начале 50-х годов

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

1. Причины

2. Ужесточение командно-административной системы

2.1 Новый виток репрессий

2.2 Национальная политика

2.3 Идеология и культура

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Великая Отечественная война победоносно завершилась. Победа, добытая ценой огромных жертв советских людей, создала в обществе особую духовную атмосферу - гордости, самоуважения, надежды.

С окончанием Великой Отечественной войны советский народ получил возможность приступить к мирному созидательному труду. Предстояло возродить сотни разрушенных городов и поселков, восстановить железные дороги и промышленные предприятия, поднять материальный уровень жизни людей. Основные приоритеты и направления развития страны определялись, как и в предвоенные годы, народнохозяйственными пятилетними планами. Стратегическую задачу развития общества партийно-государственное руководство страны видело в построении социалистического общества.

У народа крепла вера в то, что всё худшее позади, что впереди новая жизнь, изобильная, справедливая, добрая, свободная от насилия, страха, диктата. Подобный оптимизм порождал желание и решимость как можно скорее преодолеть последствия войны, не жалея для этого ни сил, ни здоровья.

Люди ждали перемен к лучшему, надеялись на «послабление», на то, что власть с большим доверием станет относиться к заслужившему такое доверие народу. Рабочие надеялись, что будут отменены жестокие предвоенные законы, влекущие за собой уголовное наказание за опоздание. Колхозники мечтали, что появится больше возможности работать в личном хозяйстве, что отменят колхозы. Интеллигенции казалось, что теперь наступит время, когда можно будет свободно творить, вести дискуссии, невзирая на мнение идеологических ревнителей.

Но власть выбрала иной курс, вернувшись на путь, которым она вела общество и страну в 30-е годы. Сложнейшие проблемы, вставшие перед СССР после войны, решались испытанными в довоенное десятилетие способами. В 1946 - 1953 гг. тоталитарная система достигла своего расцвета.

1. Причины

Война сумела изменить общественно-политическую атмосферу, сложившуюся в СССР в тридцатые годы. Сама экстремальная обстановка на фронте и в тылу заставляла людей мыслить творчески, действовать самостоятельно, принимать на себя ответственность в решающий момент.

Кроме того, война проломила тот «железный занавес», которым страна была отгорожена от остального «враждебного» ей мира. Участники европейского похода Красной Армии, многочисленные репатрианты воочию увидели тот буржуазный мир, о котором они знали исключительно из пропагандистских материалов, «разоблачавших» его пороки. Различия в отношении к личности, в уровне жизни в этих странах и в СССР были настолько велики, что не могли не посеять сомнений у оказавшихся в Европе советских людей в правильности оценок, звучавших в устах пропагандистов. [1].

Перенеся неимоверные тяготы военного времени, население ожидало улучшение условий труда и быта, положительных перемен в обществе, смягчения политического режима. Как и в прежние годы, у большинства эти надежды были связаны с именем И.В. Сталина. По окончании войны И.В. Сталин был освобожден от обязанностей наркома обороны, но сохранил за собой пост председателя Совнаркома. Он продолжал оставаться членом Политбюро и Оргбюро ЦК ВКП(б). Возросший за годы войны авторитет И.В. Сталина поддерживался всей системой административно-бюрократического и идеологического аппарата.

В 1946-1947 гг. по поручению И.В. Сталина велась разработка проектов новой Конституции СССР и программы ВКП(б). Конституционный проект предусматривал некоторое развитие демократических начал в жизни общества. Так, одновременно с признанием государственной формы собственности в качестве господствующей допускалось существование мелкого крестьянского хозяйства, основанного на личном труде. В процессе обсуждения проекта Конституции были высказаны пожелания о децентрализации экономической жизни. Высказывались предложения расширить хозяйственную самостоятельность местных управленческих организаций. Проект Программы ВКП(б) предлагалось дополнить положением об ограничении сроков выборной партийной работы и т.п. Однако все предложения были отклонены, а вслед за тем прекратилась работа над проектами документов. Ожиданиям населения на перемены к лучшему не суждено было сбыться. Вскоре после окончания войны руководство страны приняло меры по ужесточению внутриполитического курса. [1].

Власть была обеспокоена подобными настроениями. Система не могла пойти на демократизацию партии, общества, на радикальные прогрессивные преобразования. Разработка всех законодательных актов и постановлений, формально утверждаемых Верховным Советом СССР, велась в высших партийных инстанциях. Руководство всеми сферами жизни общества сосредоточилось в Секретариате ЦК партии. Здесь определялись планы деятельности Верховного Совета, рассматривались кандидатуры на должности министров и их заместителей, утверждался высший командный состав Вооруженных Сил СССР. Постановления ЦК ВКП(б) обязывали первичные партийные организации контролировать работу администрации промышленных предприятий и колхозов, вскрывать “ошибки и промахи хозяйственных руководителей”.

Руководство государства беспокоила ещё одна проблема - массовая вера людей в гений Сталина стала ослабевать. [2]. Однако абсолютное большинство страны воспринимало победу в войне как победу Сталина и возглавляемой им системы. Поэтому в стремлении подавить возникшее социальное напряжение режим пошёл по двум направлениям: с одной стороны, по пути видимой демократизации, а с другой - усиления борьбы с «вольнодумством» и укрепления режима.

2. Ужесточение командно-административной системы

2.1 Новый виток репрессий

Ведущей тенденцией общественно-политической жизни 40 - 50 годов было укрепление репрессивно - бюрократических порядков и личной власти Сталина. Предвоенный террор и война привели к значительным потерям профессиональных кадров во всех областях политической и хозяйственной жизни. Это требовало проведения особой кадровой политики. Требовались новые люди - профессионалы в совей области. И такие люди появлялись: Г.К. Жуков и К.К. Рокоссовский - в армии, Н.А. Вознесенский и А.Н. Косыгин - в народном хозяйстве, А.А. Кузнецов и Н.С. Патоличев - партийные работники и другие. Но новые кадры не вписывались в догматическую сталинскую систему, противоречили ей и поэтому система препятствовала их деятельности, не давала им развернуться, а нередко применяла против них чрезвычайные меры. [3].

Особое место в укреплении тоталитарного режима принадлежало репрессивным органам, контролировавшихся Сталиным и Берией. Работала хорошо отлаженная система слежки, доносительства, контроля за мыслями.

Система ГУЛАГа достигла своего апогея именно в послевоенные годы, так как к сидевшим там с середины 30-х годов «врагам народа» добавились миллионы новых. Один из первых ударов пришелся по военнопленным, большинство из которых после освобождения из фашистской неволи были направлены в сибирские и ухтинские лагеря. Туда же были сосланы и «чуждые элементы» из Прибалтийских республик, Западной Украины и Белоруссии.

В 1948 году были созданы лагеря «специального режима» для осужденных за «антисоветскую деятельность» и «контрреволюционные акты», в которых использовались особо изощренные методы воздействия на заключенных. Не желая мириться со своим положением, политические заключенные в ряде лагерей поднимали восстания, проходившие порой под политическими лозунгами. [4].

Наряду с политзаключенными в лагерях после войны оказалось и немало тех тружеников, которые не выполняли существовавшие нормы выработки. Так, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 года местным властям было предоставлено право выселять в отдаленные районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой деятельности в сельском хозяйстве.

Опасаясь возросшей в ходе войны популярности военных, Сталин санкционировал арест маршала авиации А.А. Новикова, генералов П.Н. Понеделина, Н.К. Кириллова, ряда сослуживцев маршала Г.К. Жукова. Самому полководцу были предъявлены обвинения в сколачивании группы недовольных генералов и офицеров, в неблагодарности и неуважении к Сталину. Военные «слишком высоко задрали хвост», - говорил он [Сталин]. [2].

Репрессии затронули и часть партийных функционеров, особенно тех, кто стремился к самостоятельности и большей независимости от центральной власти.

В 1949 г. руководители Ленинградской партийной организации были обвинены в создании антипартийной группы и проведении вредительской работы (“ленинградское дело”). Одновременно было сфабриковано обвинение против Н.А. Вознесенского - председателя Госплана СССР, крупного ученого - экономиста. Он обвинялся в неудовлетворительном руководстве Госпланом, в антигосударственных и антипартийных поступках. Организаторы не существовавшей антипартийной группировки были приговорены к расстрелу, несколько человек - к длительным срокам заключения.

«Ленинградское дело» должно было стать суровым предостережением всем, кто хоть в чем-то мыслили иначе, чем «вождь народов». [3].

Было возбуждено судебное дело о якобы действующей в Грузии мингрельской националистической организации, ставившей целью ликвидацию советской власти в республике (“мингрельское дело”).

В 1952 г. было сфабриковано так называемое дело врачей. Группа крупных специалистов-медиков, обслуживавших видных государственных деятелей, были обвинены в неправильном лечении высшего руководства, повлекшим смерть ряда видных деятелей и в причастности к шпионской организации и намерении совершить террористические акты против руководителей страны.

Всего жертвами репрессий в 1948 - 1953 гг. стали почти 6,5 млн. человек. [5].

2.2 Национальная политика

Наряду с другими изменениями война привела к увеличению неподконтрольных «верхам» идейных и политических движений, в том числе и национальных. Особый размах они приобрели на территориях, вошедших в состав СССР накануне войны, где борьба против коллективизации и советизации продолжалась до начала 50-х годов. Обстановка в этих регионах осложнялась наличием значительного числа вооруженных отрядов, выступавших с националистическими лозунгами. За участие в подобных движениях только в Западной Украине к 1950 г. было депортировано, сослано или арестовано около 300 тысяч человек. В Прибалтике депортации было подвергнуто 400 тысяч литовцев, 150 тысяч латышей, 50 тысяч эстонцев. Параллельно здесь шел насильственный процесс сплошной коллективизации, прерванный войной.

28 августа 1941 г. указом Президиума Верховного Совета СССР была ликвидирована Автономная Республика немцев Поволжья. 367 000 немцев было депортировано на восток (на сборы отводилось два дня): в республику Коми, на Урал, в Казахстан, Сибирь и на Алтай. Частично немцы были отозваны из действующей армии. В 1942 началась мобилизация советских немцев в возрасте от 17 лет в рабочие колонны. Мобилизованные немцы строили заводы, работали на лесозаготовках и в рудниках.

Были депортированы также представители народов, страны которых входили в гитлеровскую коалицию (венгры, болгары, многие финны).

На основании решения Военного совета Ленинградского фронта от 20 марта 1942 г. из прифронтовой зоны в марте-апреле 1942 года было депортировано около 40 тысяч немцев и финнов.

Те из них, кто вернулся домой после войны, были повторно депортированы в 1947 - 1948 гг.

В 1943 - 1944 были проведены массовые депортации калмыков, ингушей, чеченцев, карачаевцев, балкарцев, крымских татар, ногайцев, турок - месхетинцев, понтийских греков, болгар, курдов - в основном по обвинению в коллаборационизме, распространённому на весь народ. Были ликвидированы (если они существовали) автономии этих народов.

В 1948--1953-х гг. более 100 тыс. азербайджанцев было депортировано из Армянской ССР в Азербайджанскую ССР.

Эти народы насильственно «вырывали» со своих родных мест. Переселялись разные народы, но формы и методы переселения были одинаковыми. Различия просматривались лишь в мотивации процесса переселения. Но и они имели «общий знаменатель» - враждебное отношение слоев этих народов к Советской власти. [5].

Советские немцы выселялись за якобы тесные связи с германскими захватчиками. Указом Президиума верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года 380 тысяч немцев Поволжья были переселены в Сибирь, на Алтай, Казахстан и Бурятию. В феврале 1944 года была ликвидирована Чечено-Ингушская АССР «за организованную вооруженную борьбу против частей Красной Армии диверсионных банд в советском тылу». [5]. Свыше 600 тысяч чеченцев, ингушей, карачаевцев, балкарцев были переселены на постоянное жительство в Казахстан и Киргизию. Среди них были представители и других малых народов, проживавших на Северном Кавказе - греки, турки, курды и другие. Все они назывались спецпереселенцами, спецконтингентом. В ноябре 1944 года были переселены из Грузии турки, курды, хемшилы. Спецпереселение продолжалось, но уже в меньших размерах.

Вслед за переселенными в годы войны немцами Поволжья, крымскими татарами, чеченцами, ингушами, калмыками, карачаевцами, балкарами в послевоенные годы были подвергнуты насильственной депортации и представители других народов (в частности, молдаване).

Режим проживания спецпереселенцев был жестким и строгим. Так, даже в 1948 году для чеченцев и ингушей была введена уголовная ответственность за побеги из мест обязательного и постоянного поселения депортированных лиц. Если во время переселения народов Северного Кавказа не определялись сроки их высылки, то теперь указывалось, что переселение в отдаленные районы Советского Союза для проживания навечно осуществлялось без права возврата к прежним местам жительства. За самовольный выезд из места жительства виновный приговаривался Особым совещанием при МВД СССР к 20 годам каторжных работ. [5].

Усилилось и давление на национальные отряды интеллигенции, традиции и культуру «малых народов». Так, с 1951 года началась критика национального эпоса мусульманских народов как «клерикального и антинародного». [1].

Особого размаха национальная нетерпимость достигла в отношении представителей еврейской нации. Еще в годы войны был создан Еврейский антифашистский комитет. После войны он превратился в центр национального объединения. Представители комитета предлагали создать еврейскую автономию в Крыму или Поволжье. Это было расценено властями как свидетельство «проамериканского сионистского заговора».

С ноября 1948 года начались аресты членов Антифашистского комитета и других еврейских интеллигентов, «людей без роду, без племени», обвиненных в «космополитизме». В 1952 году лидеры комитета были приговорены к расстрелу, что не могло не вызвать всплеска национализма в самих национальных регионах СССР. [4].

2.3 Идеология и культура

Война пробудила в интеллигенции надежды на ослабление партийно-идеологического пресса. Деятели культуры рассчитывали, что наметившаяся в годы войны тенденция к относительному смягчению контроля за интеллектуальной жизнью общества получит развитие. Союзнические отношения с западными демократиями создали возможности для развития и укрепления культурных контактов с ними.

Однако этим надеждам не суждено было сбыться. С лета 1946 года власти развернули широкое наступление против «западного влияния» на развитие отечественной культуры. По существу, речь шла о возвращении безраздельного партийно-политического контроля над интеллигенцией. Поход против «западничества» возглавил член Политбюро и секретарь ЦК ВКП(б), отвечавший за идеологию, А.А. Жданов.

«Железный занавес» был окончательно восстановлен в ходе развернувшейся в 1948 году кампании по борьбе с «космополитизмом». Космополитом мог быть объявлен любой человек, интересующийся западной литературой, музыкой, живописью. Это привело к изоляции от многих достижений культуры народов мира. Более того, в стремлении изолировать граждан Союза от заграницы руководство по инициативе Сталина приняло в 1947 году решение запретить браки с иностранными гражданами. Таким образом, страна оказалась не только в идеологической, но и в культурной изоляции от остального мира. [2].

Один из первых ударов был нанесен по литературе. В постановлении ЦК ВКП(б) «О журналах «Звезда» и «Ленинград» эти издания обвинялись в пропаганде идей, «чуждых духу партии», предоставлении литературной трибуны для «безыдейных, идеологически вредных произведений». Особой критике подверглись М.М. Зощенко, А.А.Ахматова, названные в постановлении «пошляками и подонками литературы». [1].

Резкой критике были подвергнуты даже те писатели, творчество которых вполне отвечало требованиям партии. Так, руководитель Союза писателей А.А. Фадеев был раскритикован за первоначальный вариант романа «Молодая гвардия», в котором было недостаточно показано партийное руководство молодыми подпольщиками; поэт-песенник М.А. Исаковский - за пессимизм стихов «Враги сожгли родную хату».

Литературная критика перерастала в прямые репрессии. В ходе борьбы с «космополитами» были расстреляны П.Д. Маркиш и Л.М. Квитко, велось следствие по «делу» И.Г. Эренбурга, В.С. Гроссмана, С.Я. Маршака. [4].

Итогом «борьбы за чистоту литературы» стало закрытие ряда журналов, а порой и репрессирование их авторов, а главное - застой в отечественной литературе.

Вслед за литературой было «усилено партийное руководство» театром и кино. В постановлении ЦК ВКП(б) от 26 августа 1946 года «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» осуждалось преобладание в театрах страны классического репертуара в ущерб пьесам, посвященным «пафосу борьбы за коммунизм». [1]. А немногие встречающиеся в репертуарах пьесы на современную тематику критиковались как слабые и безыдейные, в которых советские люди предстают «примитивными и малокультурными, с обывательскими вкусами и нравами», а события изображены «надуманно и лживо». В постановлении также критиковался Комитет по делам искусств за наличие в репертуаре пьес, «идеализирующих жизнь царей, ханов, вельмож», за «внедрение в репертуар театров пьес буржуазных западных драматургов, открыто проповедующих буржуазные взгляды и мораль». [1].

4 сентября 1946 года появилось новое постановление ЦК, посвященное критике «безыдейности» ряда кинофильмов. В их числе были названы такие фильмы, как «Большая жизнь» (2-я серия) Л. Лукова был раскритикован за «фальшивое изображение партийных работников» и отсутствие показа «современного Донбасса с его передовой техникой и культурой, созданной в годы сталинских пятилеток»; «Иван Грозный» (2-я серия) С.М. Эйзенштейна - создан ложный образ царя - нерешительного и бесхарактерного, в негативном виде показана опричнина. [2]. Критике были подвергнуты выдающиеся кинорежиссеры Г. Козинцев, Л. Трауберг и другие.

В конце 1947 года жесткий идеологический пресс обрушился на советских музыкантов. Поводом послужило исполнение произведений, созданных по заказу властей к 30-летию Октябрьской революции: Шестой симфонии С.С. Прокофьева, «Поэмы» А.И. Хачатуряна и оперы «Великая дружба» В.И. Мурадели. [4].

Снова начались нападки на «формалистов» в музыке, среди которых главными были названы С.С. Прокофьев и Д.Д. Шостакович. Широким народным массам предназначалась не подлинно народная, а псевдонародная музыка в исполнении хоров и солистов, воспевавших Сталина, других вождей, счастливую колхозную жизнь и т.п. В это же время любимая миллионами людей исполнительница русских народных песен Л. Русланова как жена генерала Крюкова, проходившего по делу маршала Г.К. Жукова, была репрессирована. [4]. На местах стремились не отстать от центра, выискивая своих «формалистов».

Произведения опальных композиторов перестали исполняться, консерватории и театры отказались от их услуг.

В годы войны знания ученых были востребованы властью, многих из них возвратили из заключения. Постепенно, хотя и заключенное в рамки идеологии, шло возрождение свободомыслия в науке, без которого она развиваться не может.

Сложившаяся система руководства наукой, ставившая в первый ряд верность ученого идеологизированным догмам «диалектического материализма», практически исключала любое проявление научного либерализма. Да и состав кадров научных работников был далеко не однороден. Наряду с крупными учеными, действительно вносившими значительный вклад в отечественную и мировую науку, такими, как П.Л. Капица, С.И. Вавилов, М.В. Келдыш, существовало немалое число «остепененных», связавших свою карьеру с верностью догмам, выявлением «идеологических противников», с научным прожектерством и авантюризмом. [3].

Творческая атмосфера не была утрачена после победы, когда развернулись оживленные дискуссии среди историков, философов, биологов, физиков, кибернетиков, экономистов. Однако эти дискуссии были использованы партийным руководством для «усиления партийной направленности науки», а отдельным её представителям - для сведения счетов с научными оппонентами.

Наиболее типичной из таких «дискуссий» стала полемика по проблемам биологии. Её инициировал президент Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук им. В.И. Ленина Т.Д. Лысенко. Началась кампания в печати, направленная на шельмование генетики и её представителей, ставивших опыты на мухах-дрозофилах. Эта критика завершилась тем, что на августовской (1948 г.) сессии ВАСХНИЛ академики А. Жебрак, П. Жуковский, Л. Орбели, А. Сперанский, И. Шмальгаузен и их ученики были изгнаны из академии, лишились возможности заниматься исследовательской работой. Вместе с ними оказалась на долгие годы в «изгнании» и сама генетика, в которой отечественные ученые в 30-е годы занимали ведущие позиции. [1].

В 1950 году Сталин принял личное участие в научных дебатах по проблемам языкознания. В ходе дискуссии он «научно доказал» абсолютную необходимость незыблемого и всесильного государства в СССР, отвергнув тем самым тезис К. Маркса об отмирании государства по мере продвижения к коммунизму. [4].

Полемика в исторической науке сводилась, по сути, к оправдыванию существующего положения вещей. В ходе этих дебатов, например, прогрессивными деятелями были объявлены Иван Грозный и его опричники, боровшиеся с боярской оппозицией почти сталинскими методами. Лидеры национальных движений (например, Шамиль) были объявлены платными агентами зарубежных разведывательных служб. Полностью оправданным и неизбежным представал якобинский террор времен Великой французской революции. Из истории выпадали имена, события, периоды, которые не вписывались в нужную трактовку.

Борьбой с влиянием западных философских концепций была пронизана критика книги Г.Ф. Александрова, руководителя отделяя агитации и пропаганды ЦК ВКП(б) «История западноевропейской философии». Автора обвинили в терпимости к идеалистической, буржуазной и декадентской философии, отсутствии должной полемичности. Подобная направленность прослеживалась и в других философских дискуссиях. [2].

Экономические дебаты, начало которым было положено еще в годы войны работами академика Е.С. Варги (по проблемам развития мирового капитализма), завершились с выходом в свет работы Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» (1952 г.), отвергавшее любые проявления рыночной экономики и обосновывавшей еще большее огосударствление экономической жизни в СССР. [5].

Заключение

Конец 40-х - начало 50-х годов является самым тяжелым периодом общественной жизни советского народа. После окончания Великой Отечественной войны люди питали надежды, что всё плохое позади, теперь начнется новая светлая свободная жизнь. Однако Правительство СССР вместо воплощения чаяний советских граждан избрало путь на укрепление власти правящей верхушки и усиление командно-административной системы. Такова была благодарность советскому народу за его победу в войне.

Руководство страны было обеспокоено тем, что из-за подобных настроений оно может лишиться реальной власти, чего нельзя было допустить. Поэтому Правительство начинает избавляться от наиболее опасных для власти людей, среди которых известные всей стране полководцы, учёные, литераторы и люди искусства. Начинаются кампании по борьбе с «негативным влиянием запада на советских граждан», велось следствие по сфабрикованным делам, депортировались иностранные граждане, много лет жившие на территории СССР. Массовые репрессии нанесли стране большой урон: была уничтожена значительная часть хозяйственных, военных, культурных кадров. Террор позволил еще более расширить «лагерную империю», в небывалой степени усилить роль принудительного труда в экономике. Для укрепления своей социальной опоры режим стремился также сформировать привилегированные слои трудящихся, своего рода «рабочую аристократию», прежде всего из числа стахановцев. Основу же этой пирамиды составляли не имевшие никаких привилегий массы рабочих и колхозников, а ещё - заключенные.

Особую роль в укреплении тоталитарного режима сыграл жесткий идеологический пресс, в основе которого лежали догматические представления о роли культуры, прежде всего художественной, оказывавшего давление на все стороны духовной жизни общества. Официальные установки требовали от искусства, прежде всего, воспевать «пафос восстановления», подчеркивать исключительно позитивные явления общественного развития.

В послевоенное время, вплоть до смерти Сталина, ежегодно выходили партийные и правительственные постановления по вопросам литературы и искусства. Непрерывное давление на литераторов, художников, музыкантов сковывало свободу творчества.

Все это не только обедняло отечественную культуру, но и изолировало её от лучших достижений мировой культуры. Но, несмотря на догматизм и заидеологизированность, культурная жизнь не стояла на месте. Сохранялись такие культурные центры, как Большой, Малый и Художественный театры в Москве, Кировский - в Ленинграде. Классическая культура, не всегда доходя до далёких городов и поселков, объективно противостояла догматизму и казенщине.

Крайне отрицательное воздействие на развитие науки оказали идеология и практика культа личности. Кампании по борьбе с низкопоклонством и космополитизмом вмешивались не только в общественную жизнь граждан, но и во все области научной деятельности. Прерывались научные контакты и зарубежными исследовательскими центрами. Упоминание в научном иностранном журнале фамилии советского ученого или приглашение его на международный конгресс, как правило, приводили к аресту. Всё, что не укладывалось в сталинские догматы, объявлялось «лженаучным» и подвергалось гонениям. Особому преследованию подверглись естественные и гуманитарные науки: генетика, кибернетика, философия, языкознание и другие.

Таким образом, в послевоенные годы партийное руководство советской культурой было направлено на то, чтобы втиснуть художественное творчество советской интеллигенции в прокрустово ложе «партийности» и «социалистического реализма, чтобы она выполняла функцию «приводного ремня» партии в обработке общественного сознания в духе возвеличивания социалистических идеалов и действительности. Науке же отводилась роль, заключавшаяся в решении оборонных задач, при этом постоянной оставалась задача добиться «партийной направленности» не только гуманитарных, но и естественных наук. [3].

Исходя из всего вышесказанного, можно заключить, что все элементы тоталитарной системы - абсолютное господство единственной правящей партии, культ вождя, единая господствующая идеология, исправно функционирующий репрессивный аппарат - были в послевоенный период укреплены и усилены. Гайки были завинчены до предела. Дальнейшее ужесточение режима было невозможным. Наследники Сталина это ясно осознавали.

репрессивный сталин идеология

Список использованной литературы

1. Данилов А.А., Косулина Л.Г. История России, ХХ век: учеб. - 6-е изд. - М.: Просвещение, 2000.

2. Островский В.П., Уткин А.И. История России. ХХ век: учеб. - 7-е изд., стереотип. - М.: Дрофа, 2002.

3. История. Экзаменационные вопросы и ответы. Под ред. А.В. Лукутина. Учебное пособие - М.: АСТ-ПРЕСС ШКОЛА, 2003.

4. История. Большой справочник для поступающих в вузы. - М.: Изд. дом «Дрофа», 2001.

5. Мунчаев Ш.М., Устинцев В.М., История России. - М.; Издательская группа Инфра М - Норма, 1997.

Размещено на Allbest.ru