Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Устройство вооруженных сил в 1920-1930 гг.

1.1 Устройство Красной армии

1.2 Принципы комплектования и организация Красной армии

Глава 2. Красная армия на «Внутреннем фронте»

2.1 Начало «великого перелома»

2.2 Основные положения использования Красной армии на «внутреннем фронте»

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Актуальность. В январе 1918 г. Совет Народных Комиссаров, принимая решение об организации новой народной армии, постановил назвать ее Рабоче-Крестьянской Красной армией (РККА). Тем самым в названии был закреплен союз рабочих и крестьян, призванных защищать основы новой власти, создавшей «Красную Республику». Учитывая, что преобладающей частью населения было крестьянство, правомерно говорить о том, что именно оно стало основой для армии нового типа. Неудивительно, что проблеме армии и крестьянства всегда уделялось должное внимание, особенно при изучении периода Гражданской войны в России 1918-1921 гг., когда наиболее остро проявлялись взаимоотношения этих двух сил.

Гражданская война ставила армию в сложную ситуацию. С одной стороны, Красная армия призвана была защищать власть от внешней угрозы, каковой являлись так называемые «белые» формирования. С другой -- армия зачастую использовалась для подавления «беспорядков», представлявших угрозу общественному спокойствию внутри страны. Примеров привлечения армии при подавлении крестьянских волнений в годы Гражданской войны и последующие немало. Ярчайшие среди них -- крестьянские восстания на Тамбовщине, в Поволжье, Сибири. Однако армия не только подавляла выступления крестьян. Зачастую она сама становилась источником волнений, ведь в армейских рядах служили те же крестьяне, которые не всегда были согласны с политикой власти. Одной из форм протеста являлись дезертирство и переход на сторону противника, где воевали те же крестьяне; другой, наиболее серьезной, -- вооруженные выступления. Примеров армейского неповиновения в лице отдельных командиров или целых полков можно привести немало. Самым известным был Кронштадтский мятеж, заставивший власть изменить свою экономическую политику.

С началом проведения властью политики сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса на рубеже 1920-1930 гг. возникают и развиваются новые очаги социальной напряженности в обществе. Проблема взаимоотношения армии и крестьянства вновь приобретает остроту, особенно для власти. От армии ждало защиты и помощи крестьянство в лице родных и близких, на которых обрушился шквал насилия. Стабильность настроения армии -- крестьянской по своему составу -- была залогом успеха проводимой властью политики в деревне. Более того, исторический опыт недалекого прошлого, когда военные «мятежи» с участием рядовых масс коренным образом влияли на развитие политической ситуации, был в памяти не только власти, но и армии.

С учетом сказанного актуальность исследования взаимоотношений армии с крестьянством и властью в период социальных изменений в структуре общества, когда крестьянство послужило «строительным материалом», не вызывает сомнения. Без такого рода исследования вряд ли в полной мере возможно объективное понимание происходящих процессов, особенно в аграрной сфере и крестьянской среде, а также механизма осуществления властью своей политики.

Актуальность темы исследования определяется и состоянием ее историографии.

В развитии историографии, избранной нами для исследования научной проблемы, можно выделить три периода: 1) конец 1920-х -- первая половина 1950-х гг.; 2) вторая половина 1950-х -- вторая половина 1980-х гг.; 3) начало 1990-х гг. -- по настоящее время.

Наиболее слабое освещение в литературе имеет рубеж двух десятилетий -- вторая половина 1920-х -- первая половина 1930-х гг.

В контексте нашего исследования основное внимание было обращено на степень изученности вопросов организационного строительства Красной армии и ее политико-морального состояния. В связи с этим выступления и статьи руководителей Красной армии -- Л. Д. Троцкого Троцкий Л. Преданная революция. М.: НИИ культуры, 1991., М. В. Фрунзе, К. Е. Ворошилова, С. С. Каменева, П. П. Лебедева, М. Н. Тухачевского и др. крайне важны для понимания общих вопросов военного строительства. Актуальность вопросов реформирования органов управления войсками и системы комплектования войск потребовала обратить внимание на исторический опыт в этом направлении. Среди соответствующих работ выделяются работы Н. П. Вишнякова и Ф. И. Архипова Вишняков Н. П., Архипов Ф. И. Устройство Вооруженных Сил СССР. М.: Военный вестник, 1927., Л. П. Малиновского Малиновский Л. П., Стуцка К. и Смородинов И. Милиционно-территориальное строительство. М.: Военный вест-ник, 1927., Н. Мовчина Мовчин Н. Комплектование Красной Армии (Исторический очерк). Изд. Управления по исследованию и исполь-зованию опыта войн Штаба РККА, 1926. 292 с., Б. Таля Таль Б. История Красной Армии: Краткий общедоступ-ный очерк. М., 1929.. Работа первых двух авторов является справочным изданием.

На основании действующих приказов и директив военного ведомства дана общая картина устройства вооруженных сил, при этом информация систематизирована по основополагающим направлениям -- организация войск, военное управление, комплектование, военная служба, военное и войсковое хозяйство, мобилизация, военное законоведение.

На характер научной и публицистической литературы 1930-х и последующих годов существенное влияние оказывали труды И. В. Сталина и исходящие от него идеологические установки. Наличие официально-догматических оценок, а также обстановка массовых политических репрессий, особенно внутри армии, и царившая в обществе атмосфера страха и запретов -- все это отражалось на объективности работ, посвященных истории Красной армии и военному строительству.

С конца 1950-х гг. и началом массовой реабилитации, в том числе и военных кадров, военно-историческая литература освобождается от прежних догм, наполняется не только новыми фактами и именами репрессированных командиров, но и новыми архивными материалами, которые активно публикуются в эти годы Конюховский В. И. Борьба Коммунистической партии за укрепление Красной Армии (1921-1941 гг.). М., 1958; Кузьмин Н. Ф. На страже мирного труда (1929-1940 гг.). М_, 1959.. Для 1960-х гг. характерно появление многочисленных статей, брошюр, сборников воспоминаний, биографических очерков о деятельности репрессированных в 1930-е гг. военачальников.

В 1960-1980-е гг. в связи с празднованием юбилейных дат появилось немало коллективных монографий по истории советского государства и военного строительства История Коммунистической партии Советского Союза. М., 1970. Т. 3-5; Советские Вооруженные Силы: История строительства. М., 1978; Партия и армия. М., 1977; В. И. Ленин и Советские Вооруженные Силы. М., 1980; КПСС и военное строительство. М., 1982.. Для этих работ характерно исследование военных аспектов в контексте общеисторического развития страны. Особенностью военной историографии в этот период является повышенный интерес к начальному этапу строительства вооруженных сил и периоду Великой Отечественной войны, а также к руководящей роли В. И. Ленина и коммунистической партии в военном строительстве.

Ведущее место в военно-исторической литературе этого периода занимает «Военно-исторический журнал», на страницах которого публикуются статьи специалистов по самым различным вопросам военной истории. К сожалению, приходится отметить, что круг авторов, исследующих межвоенный период, был незначителен. Среди них -- А. Бабаков, И. Берхин, С. Бирюзов, Л. Борисов, В. Д. Данилов, А. Иовлев, Н. Павленко, И. Ростунов Бабаков А. Советские военные округа (К истории строительства)//ВИЖ. 1982. № 9; Берхин И. О территориально-милиционном строительстве в Советской Армии// ВИЖ. 1960. № 12. С. 9-19; Данилов В. Строительство центрального военного аппарата в 1924-1928 гг.//ВИЖ. 1972. № 6. С. 80-86; Данилов В. Создание Штаба РККА (февраль 1921 г. - март 1924 г.;//ВИЖ. 1977. № 9. С. 85-89; Данилов В. От Штаба РККА к Генеральному штабу Рабоче-Крестьянской Красной Армии (1924-1935 гг.)//ВИЖ. 1978. № 8.С. 101-106; Иовлев А. Техническое перевооружение Красной Армии в годы первой пятилетки//ВИЖ. 1964. № 12. С. 3-13; Павленко Н. Некоторые вопросы развития теории стратегии в 20-х годах//ВИЖ. 1966. № 5. С. 10-26; Ростунов И. Советская военная историография в межвоенный период. ВИЖ. 1967. № 11. С. 86-93; Ростунов И. У истоков советской военной историографии. ВИЖ. 1967. № 8. С. 84-96; Ростунов И. О начальном этапе развития советской военной историографии (1917-1923 гг.). и др. Некоторые из них продолжали свои изыскания, доводя их до монографических исследований, как, например, И. Б. Берхин Берхин И. Б. Военная реформа в СССР (1924-1925 гг.). М.: Воениздат, 1958. 660 с., В. Д. Данилов Данилов В. Д. Органы руководства Советскими Вооруженными Силами. 1921-1941. М_„ 1982. 382 с., А. М. Иовлев Иовлев А. М. Деятельность КПСС по подготовке военных кадров. М., 1976.. Особое место занимает монография И. Б. Берхина по реформированию армии в 1924-1925 гг. До сих пор этот фундаментальный труд остается единственным, в котором комплексно рассмотрена столь важная для Красной армии проблема. Освещение вопросов реформирования системы призыва и комплектования армии, происшедшее в середине 1920-х гг., определило значение этой работы в контексте нашего исследования. Анализ советской историографии показал, что работы И. Б. Берхина и В. Д. Данилова являются единственными самостоятельными исследованиями, нацеленными на изучение организационных вопросов военного строительства в межвоенный период.

Отметим также, что изучение советской военной историографии, начатое И. И. Ростуновым, завершилось коллективным трудом сотрудников Института военной истории под ред. П. А. Жилина Очерки советской военной историографии/Под ред. П. А. Жилина. М_., 1974..

Отличительной чертой советской историографии военного строительства являлось повышенное внимание к политической жизни Красной армии, которая изучена наиболее широко. Важнейшими источниками для оценки политического состояния Красной армии являются статьи, речи, доклады военных и партийных работников М. В. Фрунзе, К. Е. Ворошилова, А. С. Бубнова, Я. Б. Гамарника и других. В них конкретизировались требования партии к воспитательной работе в армии, отмечались успехи и вскрывались недостатки. Среди авторов многочисленных работ по вопросам партийно-политической работы в армии, выходивших в 1920-е гг., было много кадровых политпросветработников -- А. Вырвич, Л. Дегтерев, Г. Л. Баренцев, А. Геронимус, Н. Савко, И. Е. Славин, И. Коробочкин, Е. Л. Евдокимов и др ВырвичА. Красная Армия в борьбе с неграмотностью. М., 1925. Дегтерев Л. Политработа в Красной Армии. М.; Л., 1926; Баренцев Г. Л. Со-держание и организация политического воспитания Красной Армии. Л., 1927; Геронимус А. Партия и Красная Армия: Исторический очерк. М.; Л., 1928; Савко Н. Очерки по истории партийной организации в Красной Армии. 1918-1923 гг. М., 1928; Славин И. Общие основа-ния политической работы в Красной Армии. М.; Л., 1928; Коробочкин И. Основы политического воспитания Красной Армии. Л., 1930; Евдокимов Е. Л. Политические занятия в Красной Армии. Л., 1933 и др..

С конца 1980-х гг. внимание исследователей все более привлекает межвоенный период, особенно вторая половина 1930-х гг., что объяснимо. Открытие архивов позволило значительно расширить новые знания о предвоенном периоде, состоянии боеготовности армии и подготовке ее к войне. Не менее активно стал изучаться специалистами и начальный этап межвоенного периода (вторая половина 1920-х -- первая половина 1930-х гг.), когда происходило техническое перевооружение армии, формирование новых родов войск, развитие военно-научной мысли. Общие вопросы боеспособности армии нашли отражение в работах B.О. Дайнеса Дайнес В. О. От гражданской войны к миру (Красная Армия в 20-30-е годы)//ВИЖ. 1992. № 10. С. 2-10., Г. А. Скипского Скипский Г. А. Боеспособность территориальных частей Крас-ной армии на Урале в 30-х гг.//Мир и война: 1941 год: Научная конференция, проведенная Гуманитарным университе-том (г. Екатеринбург) 9 дек. 2001 г./Ред. В. Л. Берсенев и др. Екатеринбург: Изд-во Гуманитарного ун-та, 2001. С. 170-191. , Б. В. Соколова Соколов Б. В. Красная Армия в межвоенный период (1921-1941 гг.). М.: Знание, 1990. и др. В связи с проведением реформы российской армии в 1990-х гг. повысился интерес к историческому опыту реформирования в военной сфере. В работах П. Ф. Ващенко, В. А. Жилина, В. А. Золотарева, В. Н. Лобова, Н. А. Мальцева, С. А. Мишанова, О. Н. Кена, И. Ф. Цветкова Ващенко П. Ф., Рунов В. А. Военная реформа в СССР//Военно-исторический журнал. 1989. № 12. Золотарев В. А., Тюшкевич С. А. Опыт и уроки отечественной военной истории. М., 1995; Золота-рев В. А. Отечественные военные реформы. М., 1997. Лобов В. Н. Воен-ная реформа. Исторические предпосылки и основные направления. ВИЖ. 1991. № 11; Лобов В. Н. Очерки истории отечественных военных реформ. М., 1995. Мальцев Н. Л. Кадровая или милиционная?//ВИЖ. 1989. № 11. С. 35-41. Мишанов С. А. Военная реформа и внутриполитическая борьба в СССР (1924-1928 гг.) (По материа-лам западной историографии)//Военная реформа: Итоги и перспек-тивы. М., 1991. С. 32-42. и др. на основании новых документальных материалов, зачастую бывших ранее на секретном хранении, исследуется эта сторона военного строительства. В их числе определенный интерес для нашего исследования представляют работы, показывающие динамику организационного строительства советских Вооруженных Сил. Новизной в постановке проблемы отличаются работы В. А. Жилина, О. Н. Кена и И. Ф. Цветкова Жилин В. А. Организационное строительство Вооруженных Сил: История и современность. М., 2002. 584 с. Кен О. Н. Мобилизацион-ное планирование и политические решения (конец 1920-х-середина 1930-х годов). СПб., 2002. 472 е.; Цветков И. Ф. Организационно-мобилизационные органы и организационные структуры Военно-Морского Флота России (1695-1945). СПб.: ЦКП ВМФ, 2000..

Самостоятельным направлением в современной отечественной историографии стало изучение вопросов формирования советской военной элиты в межвоенный период, в том числе и масштабов репрессий в армейских рядах, их последствий для дальнейшего развития Красной армии. Отметим, что наряду с годами «большого террора», который всегда был предметом повышенного интереса исследователей, в сферу изучения все больше стали включаться 1920-е -- первая половина 1930-х гг. Среди них наиболее значимые -- работы С. Т. Минакова, А. А. Печенкина, О. Ф. Сувенирова, Я. Тинченко, Н. В. Черушева Минаков С. Т. За отворотом маршальской шинели. Орел: Орелиздат, 1999; Минаков С. Т. Советская военная элита 20-х годов (Состав, эво-люция, социокультурные особенности и политическая роль). Орел: Орелиздат, 2000. Печенкин А. А. Военная элита СССР в 1935-1939 гг. Репрессии и обновление. М.: ВЗФЭИ, 2003. 172 с. Сувениров О. Ф. Трагедия РККА. 1937-1941. М.: ТЕРРА, 1998. Тинченко Я. Голгофа русского офицерства в СССР. 1931-1934 гг. М.: МОНФ, 2000. Черушев Н. С. «Невиновных не бывает...». Чекисты против военных. 1918-1953. М.: Вече, 2004. 528 с. и др.

Целью курсовой работы является изучение Красной армии в 1920-1930 гг.

Для реализации поставленной цели необходимо решить ряд задач:

- рассмотреть устройство Красной армии;

- изучить принципы комплектования и организации Красной армии;

- исследовать Красную армию на «Внутреннем фронте».

Объектом исследования выступает Красная армия.

Предметом исследования устройство, принципы комплектования и организация Красной армии.

Глава 1. Устройство вооруженных сил в 1920-1930 гг.

1.1 Устройство Красной армии

Красная армия, как и любая другая армия мира, с момента ее создания была призвана защищать Отечество от внешней угрозы, в этом была ее главнейшая задача. Но кроме основного назначения на армию возлагалась и другая, имеющая не меньшее значение задача -- поддержания государственной власти внутри страны. Дисциплинарный устав 1925 г. так определял назначение армии: «РККА есть вооруженная сила, созданная властью рабочих и крестьян для защиты и закрепления великих завоеваний Октябрьской революции», и далее: «РККА предназначена не для порабощения других народов, не для захватов, но для обеспечения независимости СССР, защиты интересов трудящихся и ограждения мира и мирного труда рабочих и крестьян» Вишняков Н. П., Архипов Ф. И. Устройство Вооруженных Сил СССР. М.: Военный вестник, 1927. С. 36..

Причины, требующие привлечения армии внутри страны, могли быть различны -- от активизации антигосударственных сил, которые в 1920-х гг. именовались как «бандитизм» и «контреволюционные выступления», до стихийных бедствий. Была и третья причина, позволяющая использовать армию с целью оказания содействия государству, -- армия, представляя собой организованную массу рабочих рук, которая могла быть привлекаема к трудовым процессам. Зачастую она использовалась в работах общегосударственного значения -- при строительстве, уборке урожая, в деле организации транспорта и т. п.

К середине 1920-х гг. устройство ВС СССР было основано на сочетании постоянной кадровой армии с территориальными частями, организованными по принципу милиционной армии. После окончания Гражданской войны, когда ресурсы страны были крайне истощены, на повестку дня встал вопрос не просто о демобилизации армии, а о сокращении численности армии до крайне минимального размера, который мог позволить бюджет государства. Таким образом, численность армии была определена в 500 тыс. человек. Естественно, что полумиллионная кадровая армия не могла бы в полном объеме поддерживать обороноспособность страны на всей территории СССР. Более того, процент прошедшего через призыв, а следовательно, обученного мужского населения при такой численности был бы минимальным. Так, например, к концу 1925 г. при численности кадровой армии в 562000 человек через нее могли пройти обучение ежегодно только 270000 человек при двухгодичном сроке службы. Между тем ежегодная численность призывного контингента с учетом территориальных частей составляла 1200000 человек, из них годных для поступления на военную службу -- 850000-900000 человек Вишняков Н. П., Архипов Ф. И. Устройство Вооруженных Сил СССР. М.: Военный вестник, 1927. С. 38.. Опыт Первой мировой войны показал, насколько важно иметь в запасе кадры, обученные в военном отношении. Учитывая это, военное руководство при реформировании Красной армии в 1924-1925 гг. перешло на новые принципы комплектования армии, предусматривающие сочетание элементов устройства постоянной кадровой и милиционной армии.

Переход Красной армии на милиционные начала был положен декретом ЦИК и СНК СССР от 8 августа 1923 г. и закреплен Законом об обязательной военной службе, опубликованном постановлением ЦИК СССР и СНК СССР от 18 сентября 1925 г. Если в 1923 г., когда начался переход Красной армии на милиционные начала, были переведены только 10 кадровых дивизий из общего количества 40, то в 1925 г. их число составило 32 против 26 кадровых. В последующие годы при неизменном числе кадровых дивизий наблюдался постоянный рост территориальных. В 1926-1928 гг. их число соответственно составляло - 36, 40, 41 Вишняков Н. П., Архипов Ф. И. Устройство Вооруженных Сил СССР. М.: Военный вестник, 1927. С. 41..

За кадровыми частями оставалась задача прикрытия государственных границ; с началом войны она приобретала особую значимость, способствуя проведению мобилизации и сосредоточению войск на театре военных действий. В мирное время кадровые части становились школой подготовки комсостава запаса -- на них возлагалась подготовка младшего комсостава из красноармейцев -- командиров отделений, начальников пулеметов и им соответствующих. На территориальные части возлагалась задача обучения военным знаниям и навыкам основной массы призывного контингента. Подготовка будущего бойца-гражданина осуществлялась не только военными органами и системой армейской службы. К этой работе были привлечены также различные государственные, партийные и общественные организации, призванные способствовать политическому и культурному развитию, а также физическому воспитанию будущих защитников Отечества.

1.2 Принципы комплектования и организация Красной армии

Осенью 1925 г. был принят Закон об обязательной военной службе, установивший призывной возраст для мужского населения страны с 19 до 40 лет. В соответствии с разработанной системой военной подготовки обязательная военная служба подразделялась на три этапа:

1) военная допризывная подготовка, 2) обязательная военная служба, 3) запас.

Военная (вневойсковая) допризывная подготовка начиналась с 19 лет и продолжалась до года призыва; проводилась со всеми гражданами, за исключением нетрудовых элементов; в течение двух лет призывники привлекались на два учебных месяца. Военная допризывная подготовка являлась первым этапом, на котором закладывались основы военной службы. Целью ее являлось политическое и физическое развитие допризывника, обучение его навыкам по владению оружием как боевым средством, а также умению действовать в составе отделения. Подготовка проводилась по отдельным родам войск на учебных пунктах, создаваемых на территории военных округов, в частности в населенных пунктах, имеющих клубы, народные дома и избы-читальни; при учебных пунктах действовали красные (ленинские) уголки и советы содействия. Занятия на пунктах организовывались в виде отдельных пятидневных сборов при семичасовой работе в день. Каждый допризывник должен был отбыть ежегодно шесть таких сборов.

Действительная военная служба подразделялась на службу: а) в кадровом составе войск, б) в переменном составе территориальных частей, а также на подготовку вневойсковым обучением. В кадровых частях предусматривалась непрерывная военная служба с отрывом от места проживания на несколько лет. Сроки службы зависели от родов войск: в морском флоте -- 4 года, в воздушном флоте -- 3 года, в сухопутных и прочих войсках -- 2 года. Организация и комплектование территориальных частей основывались на сокращенном сроке службы и обучения призываемого контингента, который, в свою очередь, именовался переменным составом. Территориальные части по своей структуре состояли: 1) из кадра (постоянного состава), включающего в себя высший, старший, средний и младший состав, хозяйственный состав (по-минимуму), а также незначительную часть медицинского, ветеринарного и красноармейского состава и 2) из переменного состава. Штат кадра составлял около 16 % штатного состава военного времени, что было обусловлено опытом мировой войны, когда армии воюющих сторон увеличили свои армии в 10-15 раз. Небольшая величина кадрового состава террчастей позволяла уменьшить постоянные расходы на их содержание, но одновременно пропускать через них значительный призывной контингент. Так, например, по расчетам 1925 г., в части, имеющей 300 человек кадрового состава, могли обучаться 3 ООО человек переменного состава Данилов В. Строительство центрального военного аппарата в 1924-1928 гг.//ВИЖ. 1972. № 6. С. 80.. Срок состояния в переменном составе был 5 лет, при этом время пребывания террармейца в части -- так именовался рядовой состав территориальных частей -- перемежался с пребыванием его у себя в деревне или на предприятии. Причем из общего времени действительной службы -- 60 месяцев, призывник переменного состава проводил дома 52 месяца, а остальные 8 месяцев на службе Там же..

Однако ни кадровые, ни территориальные части не охватывали полностью призывной возраст, вследствие чего создавался излишек призывного контингента. Если бы этот излишек не привлекался к военному обучению, то с каждым годом количество необученных бы росло, создавая в будущем проблему для обороноспособности страны. В связи с этим оставшаяся часть призывников обучалась военной подготовке вневойсковым порядком (общий срок до 6 месяцев). Эта задача была возложена на кадровый состав территориальных частей.

На территориальные части была также возложена задача повторного обучения находящихся в запасе -- тех, кто прошел действительную военную службу и состоял на учете военного ведомства (до 40 лет). Они могли быть призваны для дополнительного обучения не более трех раз и на срок не свыше одного месяца для каждого поверочного сбора. Для наглядности изложенного приведена таблица, показывающая из чего складывалась обязательная военная служба гражданина СССР Жилин В. А. Организационное строительство Вооруженных Сил: История и современность. М., 2002. С. 93..

Рабоче-Крестьянская Красная армия Союза Советских Социалистических Республик (РККА) согласно Закону об обязательной военной службе, принятому осенью 1925 г., подразделялась на сухопутные, морские и воздушные силы, объединяя в своем составе все роды полевых, технических и специальных войск, а также управления и учреждения Народного комиссариата по военным и морским делам СССР. Закон устанавливал, что термин РККА является родовым для определения всех видов Вооруженных Сил СССР. В состав Красной армии входили войска специального назначения: войска Объединенного Государственного Политического Управления (ОГПУ) и конвойная стража СССР7. Рабоче-Крестьянский Красный Флот, входя в состав РККА, являлся самостоятельным ее видом, объединяющим состав и организацию морских вооруженных сил Там же.. Далее нами будут рассмотрены только принципы организации сухопутных войск, так как через них проходил основной призывной контингент, в частности крестьянство. В морские и воздушные силы старались призывать из числа рабочих и подготовленных в техническом отношении служащих.

Как мы отмечали, в составе сухопутных сил РККА действовали кадровые и территориальные войска. Известно, что на первом этапе строительства территориальных частей, чтобы отличить их от кадровых, было разрешено в названии добавлять слово «территориальный, (-ая)». Однако со временем, по мере расширения числа территориальных войск, от этой практики отошли. Официально было разрешено употреблять термины «кадровые войска» и «территориальные войска» лишь в тех случаях, когда необходимо было противопоставить один из этих видов войск другому Жилин В. А. Организационное строительство Вооруженных Сил: История и современность. М., 2002. С. 94..

Для середины 1920-х гг. сухопутные войска Красной армии в зависимости от задач, на них возлагавшихся, и отчасти от степени готовности к военным действиям подразделялись на войска по своему назначению и по роду своей боевой деятельности. В свою очередь, войска по назначению подразделялись на: 1) полевые, 2) местные, 3) крепостные, 4) запасные (части пополнения), 5) учебные, 6) специального и вспомогательного назначения. В мирное время в Красной армии содержались только полевые войска, а также войска специального назначения, местные и учебные. Остальные предусматривались на период военного времени. Полевые войска являлись наиболее важной группой в боевом отношении и составляли основу армии, имея в мирное время законченные организационные формы и наиболее сильные кадры, что способствовало их быстрой мобилизации с началом войны11. Соответственно полевые войска по роду своей боевой деятельности подразделялись на: 1) пехоту, 2) конницу, 3) артиллерию, 4) инженерные войска, 5) технические войска 6) войска вспомогательные Там же. С. 95..

Пехота являлась основным родом войск. В связи с развитием техники основные требования, предъявляемые к организации пехоты, заключались в насыщении ее огневыми средствами, не ограничивающими подвижность пехоты. Отдельными частями пехоты и самым крупным ее организационным соединением являлся стрелковый полк. В свою очередь, полки подразделялись на два типа: кадровые, входящие в состав стрелковых дивизий, и территориальные, входящие в состав территориальных дивизий. Между собой они отличались принципами укомплектования командным и рядовым составом Мовчин Н. Комплектование Красной Армии (Исторический очерк). Изд. Управления по исследованию и исполь-зованию опыта войн Штаба РККА, 1926. С. 134..

Конница, в зависимости от характера возлагаемых на нее боевых задач, делилась на армейскую (самостоятельную, стратегическую) и войсковую (корпусную и дивизионную). Высшими войсковыми соединениями конницы являлись кавалерийский корпус, дивизия или отдельная бригада. Войсковая конница придавалась стрелковым корпусам, дивизиям и полкам. Отдельной частью конницы считался кадровый или территориальный кавалерийский полк.

Артиллерия в организационном отношении подразделялась на полевую (войсковую -- полковую, дивизионную, корпусную) и артиллерию особого назначения (АОН), являющуюся артиллерийским резервом главного командования и предназначенную для количественного и качественного усиления войсковых соединений. Каждый из указанных родов артиллерии, в зависимости от назначения, имел соответствующую организацию. Отдельной частью артиллерии являлся артиллерийский полк или дивизион, иногда отдельная рота.

Инженерные войска подразделялись на следующие виды: саперные, понтонные, железнодорожные, электротехнические, маскировочные и автомобильные. В соответствии с видом части войска сводились: в отдельные саперные батальоны (при стрелковых корпусах), саперные роты (при стрелковых дивизиях), саперные эскадроны и полуэскадроны (при кавалерийских дивизиях и отдельных кав-бригад); отдельные понтонные батальоны; железнодорожные полки; отдельные электротехнические батальоны; отдельные маскировочные роты; автомобильно-мотоциклетные полки и отдельные грузовые автомобильные роты.

Технические войска подразделялись на броневые части, войска связи и химические. В свою очередь, броневые части подразделялись на три основных вида: железнодорожные броневые части, автомобильные броневые части и танковые броневые части. Каждый из видов войск в своем составе имел боевые части и базовые технические. Железнодорожные части в зависимости от вооружения и бронировки составляли полевые легкие, полевые тяжелые и особого назначения бронепоезда и броневые дрезины. Бронепоезда могли сводиться в дивизионы и более крупные соединения -- полк бронепоездов. Автомобильные броневые части содержались в виде автоброневых дивизионов. Танковые части были сведены в танковые полки, отличающиеся между собой по видам танков -- части легких танков и части тяжелых танков. Войска связи подразделялись на телеграфно-телефонные, радиотелеграфные и военно-почтовые. Они содержались в виде полков связи, отдельных батальонов, рот и эскадронов связи, радиополков и радиостанций. Химические войска состояли из химических батальонов.

О роли войск и учреждений вспомогательного назначения говорит их название. К ним относились: 1) штрафные части, 2) военно-транспортные части, 3) школы-питомники военных собак, 4) военно-топографические части, 5) учреждения и заведения военного ведомства в виде артиллерийских полигонов, стрельбищ, складов, мастерских и пр. Мовчин Н. Комплектование Красной Армии (Исторический очерк). Изд. Управления по исследованию и исполь-зованию опыта войн Штаба РККА, 1926. С. 136.

Полевые войска сводились в дивизии, корпуса, армии и фронты. Стрелковая дивизия являлась войсковым соединением, включающим все средства для выполнения боевых задач. Ее состав зависел от того, по какому штату она содержалась: по кадровому или территориальному и соответственно -- по усиленному или сокращенному составу.

Наряду с полевыми войсками в составе Красной армии имелись, что указывалось ранее, и другие войска. На местные войска возлагались задачи по охране складов и т. п. учреждений в целях меньшего отвлечения полевых войск этой службой. Согласно штатам к этому виду войск относились отдельные батальоны, отдельные роты и отдельные взводы. К крепостным войскам относились лишь артиллерийские и инженерные части, находящиеся в крепостях. Резервные части были представлены территориальными резервными полками. Учебные войска предназначены были для повторения с комсоставом специальных сведений по тем или иным отраслям военного дела и для подготовки инструкторов и специалистов. Ядром этих войск являлся постоянный состав, а переменный командировался от войск. В зависимости от родов войск учебные части подразделяются на: отдельные учебные эскадроны (конница); отдельные учебные батареи округа и учебный артиллерийский звукометрический отряд (артиллерия); отдельный учебно-опытный химический батальон; отдельная учебная рота световой сигнализации (инженерные войска). Особая роль отводилась войскам специального назначения, к которым относились: 1) войска ОГПУ, предназначенные для охраны границ, борьбы с контрреволюцией и бандитизмом и 2) конвойная стража СССР -- для охраны мест заключения и конвоирования лишенных свободы Мовчин Н. Комплектование Красной Армии (Исторический очерк). Изд. Управления по исследованию и исполь-зованию опыта войн Штаба РККА, 1926. С. 137..

Глава 2. Красная армия на «Внутреннем фронте»

2.1 Начало «великого перелома»

Известно, что 1930 г. начался с решений партии о развертывании сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса. Этим решениям, изменившим коренным образом политическую ситуацию в стране, предшествовала статья И. В. Сталина «Год великого перелома», опубликованная в ноябре 1929 г. Принятые Политбюро ЦК ВКП(б) постановления от 5 и 30 января 1930 г. определяли характер и сроки проведения сплошной коллективизации и раскулачивания не только на ближайшую перспективу, но и в последующий период. В настоящее время опубликованы как тексты этих постановлений, так и документы, показывающие процесс их обсуждения и принятия Ростунов И. У истоков советской военной историографии. ВИЖ. 1967. № 8. С. 84.. В исследованиях последних лет подробно описаны события, предшествующие принятию этих постановлений, и ход их выполнения.

Основные положения постановления от 5 января 1930 г. сводились к следующему. Партия «в своей практической работе от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества перешла к политике ликвидации кулачества как класса». Намеченные пятилетним планом развития народного хозяйства сроки и объемы коллективизации были изменены -- запланированные на пять лет 20 % посевной площади были заменены «на огромное большинство крестьянских хозяйств». Сроки окончания коллективизации были передвинуты на осень 1930 г., правда, допускалось некоторое послабление -- «во всяком случае, весной 1931 г.». В понятие «большинства крестьянских хозяйств» были отнесены такие важнейшие зерновые районы, как Нижняя Волга, Средняя Волга и Северный Кавказ. Последний пункт постановления указывал: «11. ЦК ВКП(б) подчеркивает необходимость решительной борьбы со всякими попытками сдерживать развитие коллективного движения из-за недостатка тракторов и сложных машин. Вместе с тем ЦК со всей серьезностью предостерегает парторганизации против какого бы то ни было "декретирования" сверху колхозного движения, могущего создать опасность подмены действительно социалистического соревнования по организации колхозов игрой в коллективизацию» Ростунов И. У истоков советской военной историографии. ВИЖ. 1967. № 8. С. 86..

Опубликованные документы показывают, что начавшаяся уже после решений ноябрьского пленума ЦК ВКП(б) 1929 г. гонка по вовлечению крестьян в колхозы со стороны местных органов власти с еще большим размахом продолжилась после принятия январского постановления. Уже 5 января 1930 г. ИНФО ОГПУ подготовил справку об административном произволе в связи со сплошной коллективизацией в ЦЧО. Там за 10 дней коллективизация хозяйств возросла с 26 до 82,4 % Там же.. Эти примеры были не единичными.

Одновременно с форсированием коллективизации началась борьба с кулаком, которая преследовала цель ликвидации его как класса. Хотя в утвержденном 5 января варианте постановления Политбюро ЦК ВКП(б) ни слова не было сказано о формах и методах борьбы с кулачеством, в проекте постановления этому вопросу внимание все же было уделено. В представленном комиссией Я. А. Яковлева проекте предлагалось: «Кулака в колхозы не пускать, применяя в отношении его в районах сплошной коллективизации, в соответствии с решениями объединяющихся в коллективы бедняков и середняков и местных съездов советов, конфискацию кулацких средств производства с передачей их в неделимые фонды колхозов, отвод кулакам отдаленных и худших земель, выселение из районов злостно-кулацких элементов и т. п.» (пункт З) Ростунов И. У истоков советской военной историографии. ВИЖ. 1967. № 8. С. 87.. Сразу же после опубликования решений Политбюро от 5 января продолжилась работа по подготовке постановления «по кулачеству». Уже 11 января 1930 г. председатель ОГПУ Г. Г. Ягода обратился к руководящим работникам своего ведомства с предложением разработать репрессивно-административные меры в отношении кулачества.

Через два дня, 13 января, зам. председателя ГПУ Украины К. М. Карлсон направил Е. Г. Евдокимову докладную записку с практическими предложениями, в том числе проводить выселение кулачества в несколько очередей. При этом он обращал внимания своего руководства на «большие трудности», которые необходимо предусмотреть -- «малочисленность периферийного аппарата ГПУ, отсутствие в ряде мест необходимой вооруженной силы, заминки с транспортом, отсутствие необходимых пересыльных пунктов» и др.7 Но не только ОГПУ было озадачено вопросом ликвидации кулака как класса. Ему в помощь, а скорее всего для руководства, 15 января была организована Политбюро ЦК ВКП(б) комиссия под руководством В. М. Молотова «по выработке мер в отношении кулачества» Соколов Б. В. Красная Армия в межвоенный период (1921-1941 гг.). М.: Знание, 1990. С. 82.. Через две недели работы комиссия представила свой вариант проекта постановления «по кулаку», которое легло в основу печально известного решения.

На сегодняшний день опубликованы не только текст постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации» Там же., но и материалы комиссий и подкомиссий, занимающихся его разработкой, в том числе различные варианты проектов. Таким образом, исследователи получили возможность узнать, как проходило обсуждение и принятие окончательного варианта этого текста постановления.

Опубликованные в 2-м томе серийного издания «Трагедия советской деревни» документы показывают, как менялись итоговые цифры подлежащих выселению кулаков и их семей, а также разнарядки по регионам. Зачастую инициаторами их повышения были представители местной власти, предлагавшие ускорить темпы коллективизации и увеличить число раскулаченных. Приведем несколько примеров таких инициатив, ставших известными благодаря документальному изданию «Трагедия советской деревни»: 18 декабря 1929 г. -- секретарь Тамбовского окружкома ВКП(б) О. Т. Галустян обратился с просьбой к Я. А. Яковлеву -- включить округ в число округов сплошной коллективизации; 21 декабря 1929 г. секретарь ВКП(б) Средне-Волжского крайкома М. М. Хатаевич, выступая на бюро крайкома, говорил: «Задача, поставленная пленумом крайкома о том, чтобы на 50 % охватить колхозами все крестьянство нашего края к 1 мая, очевидно, будет не только выполнена, но и перевыполнена. Ясно, что мы никаким образом не должны сдерживать того стремления к коллективизации, какое выявилось в нашей деревне». Напомним, что именно партийные функционеры СВКрая предложили один из округов Нижней Волги объявить образцовым показательным округом сплошной коллективизации -- таким округом стала Автономная Республика Немцев Поволжья Соколов Б. В. Красная Армия в межвоенный период (1921-1941 гг.). М.: Знание, 1990. С. 84.. После принятия постановления от 5 января 1930 г. местные органы активно принялись осуществлять данные сверху указания. Однако внимание их все больше и больше нацеливалось не на коллективизацию, а на раскулачивание и ликвидацию кулачества.

Так, например, 8 января 1930 г. бюро Северо-Кавказского крайкома ВКП(б) приняло постановление о выселении 20 тыс. кулацких хозяйств Соколов Б. В. Красная Армия в межвоенный период (1921-1941 гг.). М.: Знание, 1990. С. 85..

Размах местных инициатив заставил И. В. Сталина написать личную директиву об опасности увлечения раскулачиванием в ущерб коллективизации, в которой указывал приоритеты. 30 января 1930 г. шифром на места была передана директива за его подписью.

Обратим внимание на дату директивы -- 30 января. В этот же день Политбюро ЦК ВКП(б) приняло известное постановление «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации».

Сталин в очередной раз показал себя мастером демагогии. С одной стороны -- он поучал местных руководителей и указывал на «центр тяжести», обеспечивающий «правильное проведение политики партии». С другой -- инициировал принятие постановления, определившее масштабы и сроки выселения более чем 100 тыс. крестьянских семей. Эти два противоречащих друг другу документа были отправлены на места для неуклонного исполнения с разницей в один-два дня.

Основные положения постановления Политбюро от 30 января 1930 г. сводились к следующему. Подлежащие выселению кулаки распределялись на три категории, каждая из которых отличалась от другой мерой наказания -- заключение в концлагеря (1-я категория), высылка в отдаленные местности СССР (2-я категория), расселение на новых землях за пределами колхозных участков (3-я категория), но в пределах района проживания (пункт 3). Кроме того, в районах сплошной коллективизации отменялось действие Закона об аренде земли и применении наемного труда в сельском хозяйстве (пункт 1), а также подлежали конфискации у кулаков средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке, кормовые и семенные запасы (пункт 2). Обращает на себя внимание оговорка в отношении хозяйств, где членами семей были красноармейцы.

В пункте 4 (раздел I) постановления, определяющем количество ликвидируемых по каждой из трех категорий кулацких хозяйств, говорилось: «Выселению и конфискации имущества не подлежат семьи красноармейцев и командного состава РККА. В отношении же кулаков, члены семей которых длительное время работают на фабриках и заводах, должен быть проявлен особо осторожный подход с выяснением положения соответствующих лиц не только в деревне, но и у соответствующих заводских организаций» Соколов Б. В. Красная Армия в межвоенный период (1921-1941 гг.). М.: Знание, 1990. С. 88..

Согласно постановлению проведение оперативных действий по конфискации имущества и выселению кулаков было возложено на местные органы власти и ОГПУ. При этом из промышленных областей в помощь местным парторганизациям подлежало мобилизации на 4 месяца 2 500 партийцев, которые должны были к 20 февраля уже прибыть на места (пункт 1 раздела IV «Особые постановления»), В свою очередь, ОГПУ было разрешено передоверить свои полномочия по внесудебному рассмотрению дел полномочным представительствам ОГПУ (ПП ОГПУ) в областях совместно с представителями крайкомов ВКП(б) и прокуратуры (пункт 2). Размах предстоящих практических действий потребовал увеличить штаты ОГПУ на 800 человек, а состав войск ОГПУ -- на 1ООО штыков и сабель. РВС СССР вменялось передать ОГПУ соответствующее количество личного состава (пункт 3).

Опубликованные документы показывают масштаб подготовительной организационной работы, проводившейся по линии ОГПУ в течение января 1930 г., нацеленной на реализацию практических мероприятий по конфискации имущества и выселению кулачества. Отметим, что все действия ОГПУ предпринимались до утверждения Политбюро решений «по кулачеству». Так, например, 18 января ОГПУ отдало директивы: а) всем ПП о приведении местных органов ОГПУ в состояние мобилизационной готовности в связи с предстоящим выселением кулаков; б) о создании при ПП ОГПУ оперативных групп и разработке конкретных планов выселения кулаков; 23 января -- директива о подготовительных мероприятиях по выселению «кулацко-белогвардейского элемента» из районов сплошной коллективизации; 24 января -- председатель ОГПУ Г. Г. Ягода обращается с запиской к руководящим работникам управления об усилении вмешательства центральных органов ОГПУ в проведении раскулачивания; 25 января -- директива ОГПУ о принятии мер по организационному раскулачиванию и выселению кулаков. Последняя директива была вызвана необходимостью упорядочить начавшееся на местах стихийное выселение кулаков и изъятие их имущества. Обращаясь к своим региональным представительствам, центральное руководство требовало от них «ускорить присылку плана выселения со всеми расчетами и картой». Одновременно ПП ОГПУ напоминалось: «Обязательно строго проверить, чтобы в число выселяемых кулацких семейств не попали семьи, которых дети служат в Красной Армии» Очерки советской военной историографии/Под ред. П. А. Жилина. М_., 1974. С. 41..

2 февраля 1930 г. был издан приказ ОГПУ № 44/21, завершивший подготовительный этап и определивший порядок и сроки проведения первоочередных операций по кулачеству. Во-первых, мероприятия ОГПУ должны были сводиться к двум основным направлениям: 1) немедленная ликвидация контрреволюционного кулацкого актива, относящегося к группе 1-й категории; 2) массовое выселение наиболее богатых кулаков и их семейств, относящихся к группе 2-й категории, в отдаленные северные районы СССР и конфискация их имущества.

Во-вторых, в приказе ОГПУ по каждой из выделенных категорий были определены количественные показатели выселяемых семей и последовательность проведения оперативных мероприятий по регионам и районам страны. В первую очередь подлежали выселению: УССР (30-35 тыс. семей), Северный Кавказ и Дагестан (20 тыс. семей), Средне-Волжском край (8-10 тыс. семей), ЦЧО (10-15 тыс. семей), Нижне-Волжский край (10-12 тыс. семей), Белоруссия (6-7 тыс. семей), Сибирь (25 тыс. семей), Урал (10-15 тыс. семей), Казахстан (10-15 тыс. семей). Обращает на себя внимание, что за основу количественных показателей была взята семья, а не численность людей. Это означало, что выселению подлежало по крайней мере в три раза больше людей, так как минимальная семья состояла из трех человек.

В-третьих, в приказе определялись сроки начала проведения операций по регионам -- по СКК, СВК, НВК -- 10 февраля; по УССР, ЦЧО -- 15 февраля; по Белоруссии -- 1 марта. Указанным ПП ОГПУ предписывалось представить не позднее 7 февраля на утверждение окончательно и подробно разработанные планы операций.

Наконец, приказ ОГПУ определил порядок руководства и проведения операций на местах. Рассмотрение дел на лиц, проходящих по 1-й категории, возлагалось на тройки, в которые должны были входить представители от ПП ОГПУ, крайкома ВКП(б) и прокуратуры; состав троек утверждался коллегией ОГПУ. Руководство операциями по выселению кулаков и их семейств, относящихся ко 2-й категории, возлагалось на оперативные тройки (в районах -- оперативные группы), которые организовывались распоряжением ПП ОГПУ; во главе их стояли руководители ПП ОГПУ (в округах и областях -- начальники отделов ОГПУ).

Проведение оперативных действий возлагалось на ПП ОГПУ. Им предписывалось «на случай возможных осложнений» организовывать при ПП ОГПУ «чекистско-военный резерв», в «районах наиболее угрожаемых» маневренные группы из частей ОГПУ, которые должны были находиться в распоряжении окротделов ОГПУ. Отдельно в приказе оговаривалась степень участия Красной армии: «Части Красной Армии к операции ни в коем случае не привлекать. Использование их допускать только в крайних случаях, при возникновении восстания, по согласованию с краевыми организациями и РВС. ПП ОГПУ организовать там, где недостаточно частей войск ОГПУ, в скрытом виде войсковые группы из надежных, профильтрованных особ органами ОГПУ частей Красной Армии» Очерки советской военной историографии/Под ред. П. А. Жилина. М_., 1974. С. 43..

Основные положения приказа ОГПУ от 2 февраля были подтверждены соответствующими законодательными актами СНК СССР и Наркомата юстиции РСФСР -- 3 февраля были приняты постановление СНК СССР о мероприятиях по реализации постановления ЦК ВКП(б) от 30 января 1930 г. и циркуляр НКЮста РСФСР всем краевым и областным прокурорам и НКЮ автономных республик о мероприятиях по подавлению сопротивления кулачества. Вслед за ними 4 февраля ЦИК СССР утвердил подготовленное СНК СССР постановление о предоставлении ОГПУ права передоверять свои полномочия ПП ОГПУ по внесудебному рассмотрению дел в связи с раскулачиванием Там же..

Таким образом, Красная армия не была включена в состав исполнителей этой политической кампании. Более того, она была выведена из-под удара ее карающего меча. Предусмотренная в особом разделе постановления от 30 января 1930 г. оговорка запрещала раскулачивать семьи красноармейцев и комсостава. Исполнение карательных акций было возложено на органы ОГПУ с привлечением войск ОГПУ. Правда, все же предусматривались ситуации возможного использования частей Красной армии, но не регулярных, а специально подготовленных, профильтрованных войсковых групп и только «в скрытом виде». Последнее свидетельствует о том, что власти не могли отказаться от услуг армии окончательно.

2.2 Основные положения использования Красной армии на «внутреннем фронте»

Начало проведения массовых операций «по кулачеству» потребовало четкого разграничения задач между Красной армией и органами ОГПУ на «внутреннем фронте». Как отмечалось ранее, таким основным документом, определяющим сферы деятельности этих двух военизированных структур, был приказ РВС СССР от 10 июля 1926 г. № 365/59.

Очень важным являлся пункт 3 настоящего приказа, который предусматривал условия и порядок привлечения частей РККА органами ОГПУ для укрепления безопасности внутри страны. Отметим, что условия привлечения армейских частей были разными: для приграничных районов (пункт 3, подпункт «а») -- один, для внутренних районов (пункт 3, подпункт «б») -- другие. Для приграничных районов достаточно было разрешения командования соответствующих округов. Для внутренних районов привлечение армейских частей разрешалось «каждый раз только с особого разрешения РВС СССР». Приказ предусматривал также порядок совместных действий органов ОГПУ и частей РККА. В подобных операциях руководство возлагалось на лицо, назначаемое по соглашению Уполномоченного ОГПУ и командующего войсками округа (пункт 4).

Постановление «по кулачеству» от 30 января 1930 г. не изменило существующий порядок, отведя роль исполнителя намеченных мероприятий органам ОГПУ. Напомним, что в принятом в развитие данного постановления приказе ОГПУ от 2 февраля 1930 г. № 44/21 ответственными за проведение операций были названы ПП ОГПУ, которые, в свою очередь, могли привлекать войска ОГПУ. Согласно приказу ОГПУ использование частей Красной армии допускалось только в крайних случаях, при возникновении восстания, по согласованию с краевыми организациями и РВС военных округов. В тех районах, где недостаточно было частей из войск ОГПУ, ПП ОГПУ разрешалось организовывать в скрытом виде «войсковые группы из надежных, профильтрованных особыми органами ОГПУ частей Красной Армии» Кен О. Н. Мобилизацион-ное планирование и политические решения (конец 1920-х-середина 1930-х годов). СПб., 2002. С. 161.. Таким образом, сохранялся существовавший порядок использования частей Красной армии на «внутреннем фронте», утвержденный приказом РВС СССР 1926 г.