История создания централизованного государства на Руси в XIV-XV веках

Для Москвы это было большим поражением: в другие руки уходили доходы и земли, которые москвичи уже привыкли считать своими. Этот год был неудачным для Москвы еще по двум причинам: новый хан восстановил Галицкое (Галича Мерское) княжество, до этого находившееся под контролем Москвы, а ростовскому князю были переданы московские владения в Ростове Кучкин В.А. Дмитрий Донской. Вопросы истории, 1995, № 5/6 - стр.62..

В 1361 г. в Сарай отправилось новое московское посольство, намереваясь получить великое княжение у Хырза, нового хана, севшего на престол после убийства Ноуруза. Однако и в этот раз москвичам не улыбнулась удача. Везением можно считать только то, что посольство успело выбраться из Орды до новой вспышки междоусобной борьбы. Хызра зарезал собственный брат, престол на две недели перешел к старшему сыну зарезанного. Его убил Оду-мелик, процарствовавший месяц. Орда раскололась на несколько государств. После некоторой стабилизации положения на престоле оказался хан Мюрид. В 1362 г. к нему отправились из Москвы киличеи (полномочные послы) с просьбой передать ярлык московскому князю

Естественно было для нового хана отменить решение старого: ярлык был отдан Дмитрию Ивановичу. Как зачастую и до этого, московские князья смогли предложить хану больше «выход» Кучкин В.А. Дмитрий Донской. Вопросы истории, 1995, № 5/6 - стр.62..

Московский летописец с удовлетворением замечает, что «Принесоша ярлыкъ княжение великое по отчине и по дедине князю великому Дмитрею Ивановичю Московьскому». Московскому князю не исполнилось тогда и 12 лет. Однако суздальский князь не собирался уступать великое княжение Дмитрию Ивановичу. Он укрепился в Переяславле, однако московское правительство собрало значительные военные силы из полков великого князя и дружин его братьев: родного Ивана и двоюродного Владимира. Формально рать возглавлял Дмитрий вместе с братьями. Это был его первый военный поход. Испугавшись сил москвичей Дмитрий Суздальский не решился вступить в вооруженную борьбу, укрылся во Владимире, а затем бежал в отчинный Суздаль.

Шестого января Дмитрий въехал во Владимир, где был посажен на великокняжеский стол.

В этот момент москвичам показалось, что мамаева Орда сильнее сарайской и они решили заручиться поддержкой хана мамаевой Орды Абдуллаха. «Пустое лукавство» - стараясь угодить обоим ханам, москвичи теряли милость хотя бы одного Карамзин Н.М. Предания веков. - М.: Правда, 1988 - стр. 340.. Сношения Дмитрия Ивановича с враждебной Мюриду мамаевой Ордой зародили у Дмитрия Суздальского надежду на помощь Сарая. Он в сопровождении татарского отряда въехал во Владимир. Через неделю, собрав полки, москвичи вынудили суздальского князя бежать в его отчину, затем осадили Суздаль на несколько дней, но дело кончилось миром. Дмитрий Суздальский отказался от великого княжения в пользу московского князя.

Москвичи продолжали экспансию: их полки изгнали из Галича местного князя, а во главе Ростовского и Стародубского княжеств поставили угодных себе правителей.

В следующем году Дмитрия Ивановича постигли тяжелые утраты: 23 октября 1364 г. умер его младший брат Иван, а 27 декабря скончалась их мать - великая княгиня Александра.

В том же году суздальский князь решил вернуть себе Владимир и отправил своего сына Василия к хану Азизу, утвердившемуся в Орде в 1364 г., с просьбой о ярлыке на великое княжение. Ярлык он получил, но в это время у него начались проблемы в собственном княжестве: в 1363 г. старший из суздальских Константиновичей нижегородский князь Андрей отошел от власти. По древнерусским нормам его удел (Нижний Новгород) должен был перейти к следующему по возрасту брату Андрея - суздальскому князю Дмитрию-Фоме. Однако в городе уже утвердился Борис, младший из Константиновичей. Суздальский князь решил отдать ярлык Дмитрию Ивановичу, однако взамен выпросил у него военную помощь, чтобы вернуть Нижний Новгород. По заключенному договору Дмитрий Суздальский признавал себя младшим братом Московского и навсегда отказывался от великого княжения. После этого Москва попыталась уладить конфликт между Константиновичами миром, но ни один из братьев не хотел добровольно отказаться от Нижнего Новгорода. Тогда Дмитрий Иванович дал войска старшему Константиновичу. Тот, присоединив к собственным полкам московские, выступил к Нижнему Новгороду. У Бережца, близ впадения Клязьмы в Оку, Дмитрия Константиновича встретил Борис. Но военное превосходство московско-суздальских полков было очевидно. Борису пришлось уступить Нижний Новгород.

Этот эпизод позволил из врага сделать союзника. До 1382 г. Дмитрий оставался сторонником Москвы. 18 января 1366 г. политический союз был скреплен браком: Дмитрий Иванович женился на младшей дочери Дмитрия суздальского Евдокии.

Незадолго перед этим произошел разрыв с Великим Новгородом. В очередной раз отличились новгородские ушкуйники: они начали грабить заодно с ордынскими русских купцов. В 1366 г. они напали на Нижний Новгород, где ограбили и чужеземных, и русских купцов. У Москвы было одно верное средство против Новгорода: в нем не хватало своего хлеба, его закупали в южных русских землях и по рекам доставляли в город. Дмитрий Иванович перекрыл речные пути из Новгорода, чтобы перекрыть каналы поставки хлеба, и арестовал новгородского боярина Василия Даниловича с сыном Иваном. Конфликт был урегулирован в 1367 г. Новгородцы прислали к великому князю послов с «поклономъ» и дарами, приняли наместника, а Дмитрий Иванович в ответ освободил боярина с сыном.

Неспокойные границы, конфликты с соседями и пожар, уничтоживший значительную часть Москвы и сильно повредивший дубовый Кремль, заложенный еще в 1339 г. Иваном Калитой, заставили принять Дмитрия Ивановича решение построить новый, каменный Кремль. В 1367 г., в два сезона, строительство было законченно. Это была первая каменная крепость на Руси (исключая северные, новгородские и псковские, земли) со времен нашествия Батыя. Она должна была символизировать возросшую мощь и богатство Московского княжества Лощиц Ю.М. Дмитрий Донской. Роман-газета, 1989, № 9-10 - стр. 33..

2.2 Борьба с Тверью

Еще до совершеннолетия Дмитрия Ивановича московские бояре от его имени распоряжались судьбой удельных князей. В 1363 г. они стеснили ростовского князя и выгнали князей Галицкого и Стародубского из их волостей. Одной из первых почувствовала стремление Москвы к уничтожению удельного порядка Тверь. Как заметил тверской летописец «надеяся на свою великую силу, князи Русьскыи начаша приводити въ свою волю, а которыи почалъ неповиноватися ихъ воле, на тыхъ почали посягати злобою».

Князь Михаил, сын Александра Михайловича, казненного по проискам Ивана Калиты в Орде в 1339 г. был самым опасным противником Москвы из-за родовой ненависти к московским князьям, предприимчивого упрямого и крутого характера. Княжа сначала в Микулине, он овладел Тверью и назвался великим князем тверским. Его дядя Василий Михайлович Кашинский, верный Москве, был вынужден уступить тверской престол Михаилу.

Между ними возник спор за владение умершего князя Семена Константиновича, завещавшего свое владение Михаилу. Так как дело по завещанию касалось церкви, его разбирал тверской епископ Василий и решил в пользу Михаила. Митрополит Алексей, горячий сторонник Москвы призвал Василия в Москву, где последний потерпел большие «протори». Между тем Василию кашинскому послали из Москвы рать на помощь, и Василий отправился силой выгонять своего племянника из Твери. Но у Михаила Александровича также был могучий покровитель, его литовский зять, великий князь Ольгерд женатый на сестре Михаила Иулиянии. Кашинский и Москвичи не взяли Твери, успели лишь разорить окрестные села, как внезапно явился Михаил с литовской помощью. Дядя и стоявший за ним племянник князь Иерений уступили во всем Михаилу и «целовали крест» повиноваться ему. Однако Иерений тотчас же бежал в Москву и умолял московского князя распорядиться тверскими уделами.

Так как решить дело грубой силой не удалось, москвичи прибегли к хитрости: митрополит Алексей и великий князь пригласили «любовно» Михаила приехать в Москву на независимый суд. Митрополит уверил его пастырским словом в безопасности. Михаил приехал: его взяли под стражу и разлучили с боярами, которых также заточили. Однако Дмитрий Иванович не смог воспользоваться этим поступком, а напротив, повредил себе. Вскоре из Орды прибыли послы: неизвестно, требовали ли они освобождения Михаила или же москвичи боялись, что татарам будет неприятен этот эпизод, но Михаил был выпущен. Однако его принудили «целовать крест» на том, чтобы повиноваться московскому князю Лощиц Ю.М. Дмитрий Донской. Роман-газета, 1989, № 9-10 - стр. 44.. Москва тем временем овладела Городком, принадлежавшим Твери, и послала туда князя Иеремия со своим наместником.

Михаил, посоветовавшись с великим литовским князем, обратился за великим ярлыком в Орду. Михаил был первым князем, лично обратившимся с просьбой о великом ярлыке к Мамаю, поэтому темник, не долго думая, отдал ему ярлык. К тому же помня старую науку Узбек-хана, о том, что владимирский ярлык - игральная кость, и зная Михаила, Мамай мог предположить, что если «кость» достанется тверскому князю, то без драки он ее не выпустит. Русский улус стал объединяться вокруг московского князя, и пора было внести в него раздоры, чего Мамай и достигал, отдавая ярлык Михаилу.

10 апреля 1370 г. он вернулся в Тверь с ярлыком и тем же ордынским послом Сары-Хожей. Мамай также предлагал ему войско, но Михаил побоялся заслужить ненависть населения. Дмитрий Иванович и на этот раз не собирается отдавать великого княжения. Более того, жители Владимира с волостями целовали крест на том, чтобы подчиняться Дмитрию Ивановичу несмотря на Ордынские ярлыки. Когда же от Сары-Хожи поступило оскорбительное приглашение во Владимир на венчание Михаила, то Дмитрий Иванович ответил: «Къ ярлыку не еду, а въ землю на княжение на великое не пущаю, а тебе послу путь чистъ». Тогда Сары-Хожа отправился в Москву, где был осыпан честью и дарами. Ему настолько понравилось в Москве, что он решил помочь ему получить ярлык на великое княжение, чтобы отблагодарить за дары и в надежде на новые Карамзин Н.М. Предания веков. - М.: Правда, 1988 - стр. 343..

Но борьба с Михаилом не затихала ни на минуту. Последний посадил своих наместников в ряд городов великого княжения, вроде бы контролируемых Дмитрием Ивановичем. Появились и другие проблемы: летом 1371 г. новгородские ушкуйники ограбили Кострому, принадлежащую Москве; в конце того же года возник конфликт с рязанским князем Олегом, к счастью быстро решенный; в начале апреля 1372 г. Михаил захватил Дмитров, так же принадлежащий Москве, а литовская рать Кейстута и Андрея Полоцкого - Переяславль; 31 мая Михаил с особой жестокостью разорил принадлежащий союзному Москве Новгороду Торжок, предварительно разбив ушкуйников (правда, этот эпизод, прямо не коснувшийся Москвы, сыграл ей на руку, так как Новгород стал непримиримым врагом Твери).

Противостояние с Михаилом закончилось в 1374 г. 16 января они заключили соглашение, по которому тверской князь уступал занятые им территории великого княжества, вносил выкуп за сына и признавал себя младшим братом Дмитрия Ивановича, то есть отказывался бороться за ярлык на великое княжение, и московский князь отпускал Ивана домой. Таким образом, Дмитрий Иванович в конце концов добился своей цели, хоть это и не просто ему далось.

Московский князь действовал быстро и решительно. Не прошло и двух недель, как он собрал в Волоке Ламском огромную рать. В походе против тверского князя приняли участие 13 из 16 князей Северо-Восточной Руси (три не участвовавших князя владели второстепенными уделами в своих княжествах), князья оболенский, тарусский, брянский, новосильский, один из смоленских, а также Новгород Великий, горевший желанием отомстить за поражение под Торжком и потому собравший рать всего за три дня. 1 августа это войско взяло Микулин, отчину Михаила, и опустошила близлежащие волости. 5 августа рать подошла к Твери. Соорудив примет к деревянным стенам кремля и изготовив туры, полки Дмитрия и союзных ему князей 8 августа пошли на приступ. Однако вылазка Михаила Александровича, уничтожившего туры и побившего много врагов, спасла Тверь от немедленного взятия. Тогда Дмитрий Иванович перешел к осаде. Через три недели Михаил вынужден был капитулировать. Согласно подписанному 1 сентября 1375 г. договору, он навечно отказывался от Владимирского великого княжения, признавал свою вассальную зависимость от Дмитрия Ивановича (то есть признавал себя его младшим братом), обязывался не выступать против союзников московского князя, воевать против Литвы, если последняя покусится на русские земли. Кашинское княжество становилось полностью независимым от Твери. Все захваченное Дмитрием Ивановичем и его союзниками во время войны оставалось за ними. Консолидация сил русских княжеств, сокрушительное поражение, нанесенное ими Твери, принятие Михаилом тверским унизительных условий договора от 1 сентября 1375 г. означали крупнейший дипломатический, военный и политический успех Дмитрия Ивановича.

Таким образом, можно сделать вывод, что начало княжения Дмитрия Ивановича было не менее героическим, чем его дальнейшие подвиги для Российского государства. После того, как он добился от тверского князя Михаила мира, в котором он признавал себя «братом молодшим» великого князя Дмитрия, уже никто из князей Северо-Восточной Руси не осмеливался оспаривать первенство Москвы.

Глава 3. Внешнеполитическая деятельность Дмитрия Донского

3.1 Взаимоотношения с Ордой и Литвой

Одновременно с борьбой с Тверью князь Дмитрий Иванович вел активную внешнюю политику.

Первый поход литовского князя Ольгерда на Москву был вызван жалобой Михаила в 1368 г. Костомаров пишет, что Москва своей неуклюжей политикой наела на Русь врага дотоле не посягавшего на нее. Однако, скорее всего у Ольгерда к тому времени уже были широкие планы подчинения русских земель. Одним из доказательств этого служат его попытки овладеть г. Ржевом. Он был не столько важен с экономической точки зрения, сколько своим стратегическим положением: путешествие по рекам было самым удобным, и получить выход к речным путям было очень важно. К Волге же особенно, ключом к которой и являлась Ржева. Ольгерд рвался и к Оке, уже почти подмяв под себя черниговско-северский и брянское княжества. Но русские тоже знали цену рекам и потому пытались отвоевать Ржеву, и она чуть не каждый год переходила из рук в руки Кучкин В.А. Дмитрий Донской. Вопросы истории, 1995, № 5/6 - стр. 64..

В начале 1368 г. Москвичи снова отняли у Ольгерда Ржеву. Сетования тверского князя упали на благодатную почву. Собрав значительные силы литовских князей, Михаила тверского и полки Смоленского княжества Ольгерд поздней осенью 1368 г. выступил против Дмитрия Ивановича. Как всегда он воспользовался фактором неожиданности. Ольгерд славился умением тихо подкрадываться к противнику: «Велика рать, но ходи, как тать». Московская стража, отвыкшая от опасности, проворонила литовские полки. Сдалась пограничная Холхола, захвачен Оболенск. Москвичи собрать полки не успели, пришлось послать против Ольгерда лишь тех воинов, которые находились в самой Москве. На р. Тросне (к востоку от Волоколамска) 21 ноября 1368 г. Ольгерд наголову разбил сторожевой полк, возглавляемый воеводами Дмитрием Мининым и Онкифом Шубой. От плененных москвичей он узнал, что великий князь сидит в Москве, а новых полков еще не успел собрать. Получив эти сведения, Ольгерд тут же пошел на Москву. Чтобы не дать противнику строевого леса из которого легко наделать щитов, лестниц и приметов, а также не оставить врагу готового жилья на случай осады москвичи сожгли посады. Ольгерд поняв, что сходу кремль не взять на четвертый день снял осаду. Однако уходя литовцы грабили и сжигали все, что не могли унести. Летописец записал, что подобного разорения на Москве не было с нашествия Батыя.

В Москве не намеревались прощать вину русских подстрекателей и союзников Ольгерда, приложивших руку к опустошению ее земель. Летом 1369 г. Дмитрий Иванович послал московский и волколамские полки «наказывать» великого князя смоленского Святослава Ивановича. Положение Смоленского княжества было незавидно: хотелось жить в мире с Москвой, но Ольгерд не раз принуждал его князей действовать в своих интересах. В том числе и ходить на Москву. За участие Святослава Ивановича смоленского в походе на Москву митрополит Алексей наложил на Святослава отлучение от церкви. Тем же летом большое войско ушло и на Брянск, старинный удел Смоленского княжества, но уже более десяти лет им управляли ставленники Ольгерда. Пришла очередь Тверского княжества. Но он попытался упредить события и отправил к Дмитрию Ивановичу своего епископа Василия (по жалобам кашинских князей, обижавшего тех, кто не угоден Михаилу тверскому.). Однако в ответ на свои речи епископ заслужил лишь попреки от митрополита в том, что он малодушно держит во всем сторону сильнейшего и творит неправедный суд. С этим и был отпущен епископ. И тут же Дмитрий Иванович отправил в Тверь послов с объявлением Михаилу, что мира между ними отныне нет. Последний 23 августа отправляется за помощью в Литву. В тот же день москвичи начали войну. 1 сентября боевые действия возглавил Дмитрий Иванович. 7 сентября московские полки берут г. Зубцов и грабят волости.

В это время «замятня» в Орде привела к тому, что русские князья перестали бояться ордынских ханов. Поэтому когда Михаил с татарским послом Сары-Хожей возвратились на Русь, то оказалось, что Дмитрий Иванович перекрыл нерльский водный путь, ведущий из Твери во Владимир, чтобы не допустить Михаила до великого княжения. Доброжелатели Михаила предупредили его о постах, и тверской князь спасается в Литве. Там ему удается получить помощь Ольгерда, и 26 ноября последний начинает новый поход. 6 декабря литовский князь подступает к Москве с теми же союзниками и снова не решается ее осадить. Правда, под Москвой задержались уже не на три, а на восемь дней.

К новой Литовщине Москва уже была готова: и разведка предупредила, и пограничные города были защищены. Три дня Ольгерд потерял, пытаясь взять Волок Ламский, и в результате потерял одно из своих любимых преимуществ - внезапность нападения. Да и ощущение было такое, что Ольгерда заманивают в ловушку: сильные рати в Москве и у Перемышля, в тылу - володские и можайские полки, да еще за Окой собирались полки Олега Ивановича рязанского и Владимира Дмитриевича Пронского. Испугавшись многочисленных врагов, Ольгерд попытался примириться с Дмитрием Ивановичем: он послал Московскому князю послов. Ответ московского князя больно кольнул самолюбие Ольгерда: Москва откладывала вопрос о вечном мире и была согласна лишь на перемирие до Петрова дня (то есть на полгода).

Примирение с Литвой было скреплено браком двоюродного брата московского князя Владимира Андреевича на дочери Ольгерда Елене в начале 1372 г., вскоре после возвращения из Орды Дмитрия Ивановича.

Но и Дмитрию Ивановичу необходимо было отправиться в Орду. Он не был там уже 10 лет, а Мамай между тем набирал силу, и не считаться с ним было уже опасно. Могущественный темник уже начинал гневаться на непослушного улусника. 15 июня 1371 г. Дмитрий Иванович отправился к Мамаю. До Оки проводил его митрополит Алексей.

В Орде Дмитрий Иванович «многы дары и великы посулы подавалъ Мамаю и царицамъ и княземъ, чтобы княжениа не отъняли». Этого вполне хватило, чтобы вернуть благосклонность темника и ярлык на великое княжение. Признание ордынского суверенитета дорого обошлось Дмитрию Ивановичу: упал его престиж, поскольку он «прииде изъ Орды съ многыми должникы, и бышеть отъ него по городам тягость даннаа велика людемъ» Кучкин В.А. Дмитрий Донской. Вопросы истории, 1995, № 5/6 - стр. 68..

Между тем 12 июня 1372 г. тверской князь вместе с Ольгердом снова пошел воевать Москву. Однако этот поход оказался еще неудачнее предыдущих. Противники встретились у Любутска. Быстрой атакой москвичи разбили сторожевой полк литовской рати, и Ольгерд отступил за овраг. По другую сторону встало московское войско. Тот, кто решился бы атаковать, нашел бы могилу на дне оврага Каргалов В. Полководцы X-XVI вв. - М.: ДОСААФ, 1986 - стр. 120.. Ольгерду, чтобы не потерпеть позора поражения, пришлось заключить с Дмитрием Ивановичем мир. Это была последняя литовщина.

В целом в 1371-1373 гг. Дмитрий Иванович испытал значительно больше трудностей в столкновениях с противниками, чем 1367-1370 гг. Объясняется это, скорее всего, тем, что согласие на уплату выхода отвратило от московского князя не только низы населения, несшие основные тяготы по уплате дани Орде. На этом фоне стали заметнее успехи его соперников, главным из которых оставался Михаил, стремившийся подчинить себе всю территорию великого княжения. Чтобы пресечь его активность, московский князь в 1372 г. послал в Орду киличеев (послов, знавших татарский язык) выкупить старшего сына Михаила Ивана. Последний был удержан в Орде за долги. Татары назначили огромную сумму выкупа - «тьму рублевъ» (10 000), а рубль тогда весил полфунта Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Т. 1. - Ростов-на-Дону: Феникс, 1998 - стр. 238.. Тем не менее, в ноябре того же года Иван был привезен в Москву, где содержался на дворе митрополита. Москвичи небезосновательно надеялись, что наличие столь высокого заложника у них заставит Михаила пойти на уступки.

Мамай навел порядок у себя в столице и смог, наконец, заняться русским улусом. Летом 1373 г., видимо, в отместку за захват Рязанью некоторых ордынских владений, Мамай двинулся на это княжество. Татры пожгли города, «а людии многое множество плениша и побиша». Дмитрий Иванович с войском стал на левом береге Оки. Князь не допустил ордынцев на свои земли, но не пытался защитить рязанцев. Вскоре эта тактика стала привычной для московских князей.

Расправившись с внутренними врагами, московский князь резко изменил отношение к Мамаю. Летописец заметил, что «князю великому Дмитрию Московьскому бышеть розмирие съ Тотары и съ Мамаемъ». Так как военных столкновений в 1374 г. не было, «розмирие», скорее всего, выразилось в отказе от уплаты дани. Одновременно с этим предпринимались меры к усилению обороноспособности княжества. Близ Оки была возведена крепость Серпухов, усилившая оборону пограничного окского левобережья. А в конце года Переяславле собрался «съездъ великъ» всех русских князей. Судя по последовавшим событиям, Дмитрию Ивановичу удалось на этом съезде собрать коалицию против Мамая Кучкин В.А. Дмитрий Донской. Вопросы истории, 1995, № 5/6 - стр. 69..

Действенность союза проявилось уже в следующем, 1375 году. В тот год в Нижний Новгород прибыли ханские послы. Послы грабили и оскорбляли народ и князя. Дмитрий Суздальский дозволил народу умертвить послов, с коими было более тысячи воинов. Главный из них, Сарайка, вместе с отборной дружиной был заключен в крепость. Восстание было поднято епископом Дионисием. Через год по его же наущению народ расправился с пленниками. Мамай не мог стерпеть такой наглости. К тому же по Ясе (монгольскому законодательству, созданному Чингисханом) он обязан был отомстить за убийство послов. Мамай послал войско опустошить пределы Нижегородского княжества. «Розмирие» 1374 г. стало перерастать в открытое вооруженное противостояние. А к осени 1375 г. у Дмитрия Ивановича возникла новая проблема. 17 сентября 1374 г. умер воспитатель князя московский тысяцкий В.В. Вельяминов. Должность тысяцкого была очень высокой и к тому же выборной. В отсутствие князя в руках тысяцкого сосредоточивалась вся гражданская и военная власть. Замещавший князя тысяцкий становился могущественнее многих удельных князей. Эта выборная должность мешала самодержавию князя и не нравилась окружавшим князя боярам, желавшими быть единственным окружением князя. Должность тысяцкого в роду Вельяминовых передавалась по наследству. Старший сын Вельяминова Иван стал добиваться места отца. Получив отказ, он вместе с Некомантом сурожанином (сурожане - купцы, торговавшие с Ордой и итальянскими колониями в Крыму и на Азовском море) в феврале 1375 г. бежал из Москвы в Тверь. Михаил решил воспользоваться конфликтом Дмитрия Ивановича с боярином. Он отправил перебежчиков в Орду просить себе ярлыка на великое княжение, а сам отправился в Литву просить ее помощи в борьбе с Москвой. Мамай отдал ярлык послам тверского князя, так как не мог больше терпеть самоуправства Дмитрия Ивановича, и 13 июля Некомант привез Михаилу ярлык. Тверской князь, надеясь на поддержку Литвы и Орды, тут же послал к Дмитрию московскому послов с уведомлением о расторжении мира. Одновременно он послал войска, чтобы захватить Торжок и Углич.

Ответные действия Орды и Литвы повоевавших осенью 1375 г. запьянские волости Нижегородского княжества, Смоленское княжество и даже захвативших Новосиль, лишь в малой степени поколебали достижения московского великого князя Балашов Д.П. Святая Русь. - М.: АСТ, 2008. - С. 221..

3.1 Куликовская битва и ее значение

Летом 1376 г. Дмитрий Иванович «ходилъ за Оку ратию стерегася рати Тотарьское». Московский князь перешел к тактике активной обороны, не ждал их под стенами городов, но сам выходил навстречу. Главная линия обороны проходила по реке, ее называли просто «берег». Русские полки стояли на протяжении 180 верст, от Коломны до Калуги. А еще дальше, за Окой, тянулась линия засек и сторожевых разъездов. Но в тот год ордынцы так и не появились. В том же году московский князь попытался отобрать у Ольгерда уступленную тому по соглашению 1372 г. Ржеву, но поход на нее Владимира серпуховского закончился неудачно. Зато очень удачно начался следующий год. В марте московско-нижегородская рать осадила подчиненный Мамаю город Булгар и заставила его капитулировать. В Булгаре были поставлены верные русским князям наместник (даруга) и таможенник, а войска с контрибуцией в 5000 рублей возвратились домой.

На западных границах было спокойнее. В 1377 г. умер великий князь Ольгерд и начались трения между его сыном Ягайло и другими родичами. Ягайло было некогда заниматься русскими землями, он еще только наводил порядок в Литве. В том же году псковичи приняли у себя отъехавшего от Ягайло его брата Андрея Ольгердовича Полоцкого. «Прия его» и великий князь Дмитрий Иванович. Переход полоцкого князя на сторону Москвы ослаблял позиции Ягайло Активность Литвы временно снизилась.

В следующем году Москву постигла тяжелая утрата: 12 февраля 1378 г. скончался митрополит всея Руси Алексей. Он всегда помогал Дмитрию Ивановичу достигнуть цели. Нельзя точно сказать помогал ли Алексей Дмитрию в его начинаниях, или Дмитрий последовательно проводил в жизнь политику митрополита. Но скорее всего митрополит был главою правительства еще с княжения Ивана Красного. Между Дмитрием и Алексеем установился союз «трона и алтаря», и московский князь желал также сотрудничать с церковью в дальнейшем. Он хотел видеть на митрополичьем столе своего духовника Михаила (Митяй). Митяй был высок, красив, с окладистой бородой, звучным голосом, а главное - хорошо образован: «грамоте гораздъ, пети гораздъ, чести гораздъ, книгами говорити гораздъ, всеми делы поповьскими изященъ». Образованность Митяя производила особенно большое впечатление на великого князя, который, к сожадению, не умел ни читать, ни писать. Алексей же хотел отдать митрополичий стол Сергию Радонежскому. Перед смертью он отдал Сергию свой крест с мощами и велел принять стол. Сергий взял крест, но от митрополичества отказался, видя, что Дмитрий Иванович не желает видеть его на этом посту.

Летом 1378 г. Мамай, «собравъ воя многы», под командованием темника Бегича послал их разорять русские земли. Дмитрий Иванович, изменив обычной тактике, перешел Оку и встал у Вожи, правого окского притока, недалеко от столицы Рязанского княжества. Бегич, видимо, не ожидал появления московских полков в пределах Рязанского княжества. Несколько дней он нерешительно простоял у реки. Московский князь, заманивая татар в ловушку, «уступил берег». Ордынское войско атаковало, даже не успев полностью переправиться. Большой полк выстоял. Передовые сотни ордынцев начали заворачивать коней, на них напирали вновь переправившиеся, все смешалось. Тогда с трех сторон ударили русские полки. Ордынцы побежали к реке, многих убили, другие утонули. Погибло пять ордынских мурз, в том числе сам Бегич. Битва на реке Воже стала первой в истории битвой, выигранной русскими у ордынцев Кучкин В.А. Дмитрий Донской. Вопросы истории, 1995, № 5/6 - стр. 74..

Узнав о поражении Бегича, Мамай пришел в ярость. Чтобы хоть как-то отомстить русским, он собрал войска и изгоном двинулся на Рязанское княжество (то есть налегке, без обоза и осадных орудий). Олег Рязанский оказался не готов к отпору и бежал за Оку. Татары взяли стольный Переяславль Рязанский, разграбили его и подожгли. Опустошив села и волости, захватив множество пленных, они ушли.

Кровопролитные столкновения 1377-1378 гг. между союзом русских княжеств, возглавлявшихся Дмитрием Ивановичем, и мамаевой Ордой ослабили их силы. Обе стороны нуждались в передышке. К тому же Мамай понял, что мелкой ратью Руси не покорить и собирал войска со всех концов своих владений. Поэтому в 1379 г. никаких военных действий между Ордой и Русью не велось.

В конце июля 1380 г. в Москву стали поступать сведения о начавшемся походе Мамая на русские земли. Для этого он собрал крупные силы, к собственным присоединив наемные отряды «бесермены и армяне, фрязы (генуэзцы или венецианцы) и черкесы, и буртасы». Всего же в ордынском войске могло насчитываться по оценкам разных историков 150-200 тыс. человек. Кроме того Мамай заключил союз с Литовским великим князем Ягайло, который с 30-50 тысячами человек двинулся к русским рубежам Гумилев Л.Н. От Руси до России. - М.: Рольф, 2001 - стр. 158..

Неустойчивую позицию здесь занимал Олег Рязанский, пославший уверения в дружбе и Мамаю, и Дмитрию Ивановичу. Также он сообщал каждому из противников о передвижении другого. Рязанского князя можно понять: не помоги он, Мамаю его земля стала бы первой жертвой похода, но не хотелось идти против московского князя.

Мамай не скрывал, что хочет не просто повторить поход Батыя, а в отличие от него остаться на Руси Повесть о Мамаевом побоище. Воинские повести Древней Руси - Л.: Лениздат, 1985 - стр. 237..

Однако Русь была уже не та, что при хане Батые. Москва стала признанным политическим и военным центром страны. Изменилось и русское войско. Его ядром был «двор» великого князя и многочисленные хорошо вооруженные московские полки. К ним примыкали полки «подручных» князей. По призыву Дмитрия Ивановича собрались рати Коломенская, Звенигородская, Можайская, Переяславская, Владимирская, Юрьевская, Муромская, Мещерская, Стародубская, Суздальская, Городецкая, Нижегородская, Костромская, Углицкая, Ростовская, Ярославская, Моложская, Галицкая, Бежецкая, Белозерская, Устюжская, Новоторжская… Такому большому войску не подходила прежняя организация. Теперь войско было разделено на шесть полков: добавились сторожевой (самый слабый), передовой и засадный полки. Боевой строй стал более глубоким и гибким, чего не ожидали ордынцы. Выдвинутые вперед на Куликовом поле сторожевой полк не допустил до основных сил конных лучников, передовой полк сбил темп атаки ордынской конницы, а засадный полк переломил ход события. Куликовская битва отличалась от других битв того времени еще тем, что в ней принимало участие большое количество пехоты. Например, в сражениях на р. Пьяне и на р. Возже сражались только конные войска. Русское войско было очень хорошо вооружено и экипировано. У пехоты главным оружием были длинные крепкие копья (таранного действия). Конники по прежнему в основном были вооружены прямыми русскими мечами (120-140 см.), а также саблями. Русское войско выходило на бой «цветно и доспешно» Каргалов В.В. Полководцы X-XVI вв. - М.: ДОСААФ, 1986 - стр. 124-125..

Война с могущественной Ордой грозила Руси неисчислимыми бедами. Никто не мог предвидеть ее исхода. Это порождало неуверенность. Но среди тревоги и неуверенности росла отчаянная решимость довести борьбу до конца. Народ не желал больше жить на коленях, требовал отказа от осторожной политики покорности Орде, которую князья проводили со времен Ивана Калиты.

Многим князьям пришелся по сердцу призыв Дмитрия Ивановича: «Братья мои, князья русские, все мы гнездо великого князя Владимира Киевского! Не рождены мы на обиду ни соколу, ни ястребу, ни кречету, ни черному ворону, ни поганому этому Мамаю! Алексеев В.В. Страницы российской истории. Москва: Издательство «Прибой», 1998. - С. 127.»

В 20-х числах сентября Мамай намеревался соединиться с Ягайло в районе р. Непрядвы и вместе идти на Москву. Однако Дмитрий Иванович узнав о нашествии немедленно начал «собирать воинство много и силу великую, соединяясь с князьями русскими и князьями местными». Все войска должны были к 31 июлю прибыть в Коломну. От «языка» стало известно о плане Мамая. Медлительность Мамая позволила Дмитрию Ивановичу собирать полки. По подсчетам историков собранные войска составляли не менее двух третей всех возможных военных сил Руси. Дмитрий Иванович вышел навстречу Мамаю в «поле». Наиболее короткий путь лежал через владения Олега Рязанского. Но чтобы не подтолкнуть его к союзу с Мамаем, войска обошли Рязанское княжество.

Но как не спешил Дмитрий Иванович, он успел посетить известного своим благочестием Сергия Радонежского, настоятеля Троице-Сергиевой лавры.

Жив еще был основатель этой святыни Московской земли Сергий Радонежский; его благословения и спрашивал Дмитрий. Преподобный устроил трапезу в своем монастыре для князя и для тех, кто прибыл тогда с ним. За трапезой стояла святая вода. Верный православному смирению, предпочитавший лучше золотом и серебром отделаться от врагов, чем отваживаться на кровопролитие, за столом Сергий сказал великому князю: «Почти дарами и честью нечестивого Мамая. Господь увидит твое смирение и вознесет тебя, а его неукротимую ярость низложит».

Старец исполнился вдохновением и пророчески сказал великому князю: «Господь Бог будет тебе помощник и заступник, Он победит и низложит супостатов твоих и прославит тебя» Алексеев В.В. Страницы российской истории. Москва: Издательство «Прибой», 1998. - С.134..

Утром 6 сентября русские полки вышли к Дону неподалеку от устья Непрядвы. В тот день на военном совете было решено переправиться через Дон. Поле между Непрядвой и Доном было очень удобно для русских, так как с трех сторон было ограничено реками Непрядва, Дон, Нижний Дубняк и лесом, поэтому татары не могли использовать свою излюбленную тактику охвата противника клиньями тяжелой конницы или удара в тыл. Общая переправа через Дон началась 7 сентября. Великий князь приказал разрушить мосты, чтобы вселить уверенность воинов и не позволить литовцам ударить в тыл. В день битвы к великому князю прибыл гонец с благословением русскому войску от Сергия Радонежского.

Всю ночь полки простояли в боевом порядке, что было очень важно, так как в утреннем тумане расставить войска было трудно. Утром 8 сентября противники впервые увидели друг друга. Дмитрий Иванович объявил, что будет сражаться на «первом ступе, как простой воин». Дмитрий Иванович хотел оперативно управлять войсками и заодно воодушевить простых ратников.

В начале битвы ордынцы попробовали ударить сильными конными крыльями, но поле было слишком узко для фланговых ударов (4-6 км). Изменив план боя, Мамай усилил центр «фряжской» пехотой. Однако схватке главных сил предшествовал поединок русского витязя инока Александра Пересвета с ордынским богатырем Темир-Мурзой. Церковники предали подвигу чисто религиозную окраску, но на самом деле Александр Пересвет был профессиональным воином-дружинником, хотя и служил Сергию Радонежскому. В поединке погибли оба богатыря.

После этого в бой вступили главные силы. Сторожевой полк был почти полностью уничтожен. Передовой полк тоже понес очень большие потери. Натиск смог остановить лишь большой полк. Однако потери русских были огромны. Вскоре бой превратился в массу сражений между мелкими группами противников. Тут преимущество было на стороне татар: одиночных пехотинцев конные ордынцы легко изрубали саблями, а если группа русских пехотинцев образовывала «ежик», со всех сторон огородившись копьями, то ордынцы расстреливали их из луков. Однако именно большие потери спасли русское войско от полного разгрома: конница не могла передвигаться по телам. Ордынцы, потерпев неудачу в центре, попытались сначала смять, а потом выманить вперед ложным отступлением правый фланг русских войск. Но ими командовал опытный Андрей Ольгердович, который не дал себя обмануть. Тогда Мамай нанес удар по полку левой руки. Татарам удалось прорваться сквозь строй русских войск. В тылу у основных войск оказался большой отряд отборной тяжелой конницы. Ордынская конница развернулась и понеслась по направлению к большому полку. В это время им в тыл ударил засадный полк. Это и решило исход битвы. Еще через полчаса бежал сам Мамай. Наемники, увидев его бегство, оставили поле битвы. Оставшиеся в одиночестве татары не могли сдержать натиска русских войск. Русская конница преследовала ордынцев почти 50 км. Спаслись лишь немногие.

Разгром Мамая сразу изменил всю военную обстановку. Олег Рязанский, опасаясь мести великого князя, с семьей отправился в Литву. Русские полки не преследовали его, так как догнать литовское войско было трудно, да и некому: убито или ранено было почти 75% русских ратников Гумилев Л.Н. От Руси до России. - М.: Рольф, 2001. - С. 159.. Погибло 12 князей и 483 боярина-воеводы, что составляло около 60 % всех знатных бояр Каргалов В.В. Полководцы X-XVI вв. - М.: ДОСААФ, 1986. - С. 136.. Дмитрий Иванович тоже пострадал: «… и набрели на великого князя, избитого и израненного всего и утомленного, лежал он в тени срубленного дерева березового» Повесть о Мамаевом побоище. Воинские повести Древней Руси - Л.: Лениздат, 1985 - стр. 265.. Восемь дней войско стояло на поле битвы, «на костях», хороня мертвых и оправляясь от ран.

По случаю победы, говорит летописец, была на Руси радость великая, но была и печаль большая по убитым на Дону; оскудела совершенно вся земля русская воеводами, и слугами, и всяким воинством, и от этого был страх большой по всей земле Русской. Это оскудение дало татарам еще кратковременное торжество над куликовскими победителями.

3.3 Поход Тохтамыша

Вернувшись в Орду, разъяренный Мамай сразу же начал набирать войска, чтобы двинуться на Русь изгоном. Но в это время из-за Волги пришел с войском Тохтамыш, давний враг и соперник великого темника. Последнему пришлось повернуть полки против Тохтамыша. Но после поражения, нанесенного Мамаю русскими, он не смог справиться с врагом. Лишившись войска и государства, темник бежал в Крым, к «фрягам». Последние убили темника чтобы завладеть его казной. Через год в Литве произошел переворот, к власти пришел Кейстут, дядя Ягайло. Он опирался на силы, заинтересованные в союзе с Москвой. Дмитрий Иванович по возвращении с Куликова поля установил контроль над многими волостями Рязанского княжества. В 1381 г. он заключил договор с Олегом, по которому последний получал назад свое княжество, но не мог более вести самостоятельной политики в отношениях с Ордой и Литвой. Вскоре после 1380 г. московский князь присоединил к своим владениям Белозерское княжество, старшие князья которого пали в Куликовской битве Сахаров А.М. Образование и развитие российского государства в ХIV-ХVII в. - М.: Высшая школа, 1969. - С. 97..

Между тем возникновение на месте мамаевой Орды более обширного государства Тохтамыша таило в себе опасность для Дмитрия Ивановича и других русских князей. Победа на Куликовом поле обошлась очень дорого, и требовались годы, чтобы восполнить потери. Поэтому, когда Тохтамыш возвестил о своей победе над Мамаем, их общим врагом, и о своем воцарении, все русские князья, признавая его власть, послали к нему своих послов с подарками. С новой Ордой были установлены мирные отношения.

Со временем Тохтамыш начал проявлять интерес к делам русского улуса. Он отказался повиноваться своему бывшему покровителю Тамерлану и теперь готовился к войне с ним. Однако, учитывая печальный опыт Мамая, он готовил поход в тайне. Кроме того, он решил идти на Русь изгоном.

Дмитрий не ожидал нападения Тохтамыша. Быстро собрать войска ему не удалось. Да и собрать их было труднее, чем в 1380 году. Тогда борьба шла против Мамая, могущественного, но темника. Теперь требовалось биться с чингизидом, законным ханом, которому русские князья приносили вассальную присягу. Уже в силу этого не все князья могли откликнуться на призыв Дмитрия Ивановича. Да и у самого князя не все со здоровьем было благополучно о чем свидетельствует одно из посланий того времени, содержащее совет «искати ползы своему спасению, иже и здравию». Очевидно, во время Куликовской битвы князь был сильно контужен. Оборона Москвы была возложена на внука Ольгерда боярина Остея и митрополита Киприана. Однако в самом городе войск было мало. 23 августа Тохтамыш подошел к Кремлю. Москва была целиком сожжена, почти все жители погибли. Взяв Москву, хан послал отряды воевать другие города, принадлежащие Дмитрию. Татары взяли и сожгли Переяславль, опустошили волости Юрьева и Владимира, ходили к Звенигороду, Можайску, Дмитрову. Но изгон - это лишь грабительский набег, и воевать серьезно, неся большие потери, Тохтамыш не хотел. Поэтому, вскоре после разгрома сильного ордынского отряда у Волоколамска Владимиром Серпуховским, двоюродным братом Дмитрия, Тохтамыш начал отступление. По пути ордынцы взяли Коломну, а, вступив на Рязанскую землю, ограбили и ее, уведя с собой множество пленных Каргалов В.В. Полководцы X-XVI вв. - М.: ДОСААФ, 1986. - С. 139..

Московское княжество понесло большие потери, впервые за многие десятилетия его разорили татары.

Взятие Москвы Тохтамышем ободрило давних недругов Дмитрия. Осенью 1382 г. отправился к хану Борис Константинович, рассчитывая получить Нижний Новгород. Узнав, что 5 июля 1383 г. скончался Дмитрий- Фома, Тохтамыш отдал ярлык на Нижний Новгород Борису. В этом же году изменилась обстановка и в Литве. Ягайло заманил своего дядю великого князя литовского Кейстута в ловушку, арестовал его, а через несколько дней слуги Ягайло задушили его. Ягайло вновь стал великим литовским князем.

Тогда же неугомонный тверской князь Михаил, нарушив договор 1375 г. отправился в Орду просить ярлык на великое княжение. Орда решила использовать конфликт между князьями в свою пользу. В Москву прибыл ханский посол Карача. Он объявил Дмитрию Ивановичу, что Тохтамыш, страшный в гневе, умеет и миловать преступников в раскаянии. Великий князь был вынужден отправить в Орду посольство во главе со своим сыном Василием. Посольству удалось отстоять ярлык, но это обошлось очень дорого. Русь стали посещать послы, требовавшие дани. В 1389 г. с той же целью во Владимир прибыл «лютый», по выражению летописца, посол Адаш. В следующем году «великаа дань тяжкаа» была собрана со всех владений московского князя, причем не только серебром, но и золотом, а его тогда на Руси было очень мало. С каждой деревни требовалось по полтине серебром. Так как тогда деревни зачастую насчитывали всего два-три дома, выплатить дань было тяжело. Золото брали с городов. В качестве гарантии выплаты дани хан оставил у себя в заложниках Василия. Михаилу добиться великого княжения не удалось. Единственным результатом его пребывания в Орде стало восстановление тверского суверенитета над Кашинским княжеством.

Несмотря на все это, положение Дмитрия Ивановича было устойчиво. Доказательством этого может служить то, что при нем начали чеканить монету. Этот факт говорит об усилении торговых связей в подвластных московскому князю землях и о достаточном количестве серебра у Дмитрия Ивановича. В знак подчинения ордынским ханам на обратной стороне монеты помещались арабская надпись с благопожеланием Тохтамышу. Также, благодаря этой надписи, монета могла обращаться в восточных землях. Есть еще одно доказательство устойчивости положения Дмитрия Ивановича. В описи архива Посольского приказа 1626 г. приведено краткое содержание одного несохранившегося документа. В ней прямо говорится, что предполагался брак между старшей дочерью Дмитрия и Ягайло с обязательством последнего перейти в православие и быть в «воле» великого князя. Это соглашение было заключено до женитьбы литовского великого князя на наследнице польского престола Ядвиге в 1386 году. Сам этот факт показывает насколько высок был авторитет московского великого князя в Восточной Европе даже после нашествия Тохтамыша. Договор с Ульяной Александровной, матерью Ягайло, был заключен, скорее всего, в первой половине 1383 г., когда литовский великий князь убедился в невозможности создания антимосковской коалиции, и понял, что его главной задачей является удержание за собой великокняжеского стола в Вильно.

Положение московского великого князя становилось все прочнее. В феврале 1388 года, воспользовавшись тем, что против нижегородского князя Бориса Константиновича выступили его племянники Дмитрий решил расправиться со старым недоброжелателем. Он дал племянникам войска, с помощью которых Василий и Семен изгнали Бориса из Нижнего Новгорода. Он вновь вынужден был довольствоваться отчинным Городцом. Влияние московских князей в самом восточном русском княжестве медленно, но верно росло.

Власть Дмитрия упрочивалась и внутри московского княжества. В феврале 1389 года Дмитрий нарушил договор от 1372 г. со своим ближайшим соратником и двоюродным братом Владимиром Андреевичем и захватил принадлежащие последнему Дмитров и Галич. Владимир вздумал протестовать. Тогда Дмитрий арестовал его старейших бояр, и Владимир вынужден был подчиниться. 25 марта между родичами было заключено новое соглашение, определяющее состав владений Владимира. Ни Дмитрова ни Галича среди них уже не было. Весной 1389 г. Дмитрий сильно заболел. Между 13 и 16 апреля он составил завещание, в котором определил, какие земли, доходы и драгоценности должны получить его наследники - 5 сыновей и жена. Если сравнить то, что он завещал своим наследникам с тем, что получил 30 лет назад, то налицо огромное приращение. Во-первых, он впервые включил в состав своих земель бывшее Владимирское великое княжество. Также, он добавил к своим владениям земли в Вологде, Торжке и Волоколамске, кроме того города Дмитров, Галич, Углич, Белоозеро, Калуга, Медынь, Ржеву. Все эти земли он купил или отвоевал у своих врагов. Большая часть перечисленных земель завещалась старшему сыну Василию, бежавшему из Орды и лишь 19 января 1388 г. вернувшемуся в Москву.

Это завещание устанавливало и качественную градацию между владениями старшего сына - великого князя - и владениями его братьями удельными князьями. В случае смерти одного из младших сыновей его владения делились между остальными. Но удел старшего сына не делился: он целиком переходил к следующему по старшинству сыну, а удел последнего, в свою очередь, делился между остальными.

Дмитрий Донской скончался вскоре после составления своего завещания, примерно в половине десятого вечера (по современному часоисчислению) 19 марта 1389 г.

Таким образом, можно сделать вывод, что княжение Дмитрия Донского имело огромнейшее значение. Благодаря ему возрос международный авторитет Руси и роль Москвы как признанного центра объединения русских земель и борьбы с иноземными захватчиками.

Глава 4. Семья и потомки Дмитрия Донского

Семейная жизнь московского князя Дмитрия Ивановича сложилась удачно. Княгиня Евдокия была ему хорошей женой. Она делила с ним радости и тревоги того мятежного времени. Ей случалось вместе с малыми детьми оставаться заложницей в охваченных смутой городах, уходить на загнанных лошадях от татарской погони, томиться в ожидании роковых известий с поля сражения.

Судьба этой женщины была тесно связана с Москвой. В пятнадцать лет Евдокию выдали замуж за московского князя Дмитрия. И этот брак имеет свою драматическую предысторию. Родители Евдокии -- суздальский князь Дмитрий Константинович и его жена Анна -- постарались воспитать дочь в соответствии с правилами благочестия XIV в. Детство княжна провела в Суздале, являвшемся вторым по значимости после Владимира культурным и религиозным центром Руси.

В 1360 г. суздальский князь получает ярлык на великое княжение, и вся семья перебирается во Владимир. Но Дмитрию Константиновичу не удалось закрепиться здесь надолго. Его 10-летний соперник -- московский князь Дмитрий Иванович при поддержке митрополита Алексия смог убедить золотоордынского хана Мамая вернуть ярлык Москве. Когда к Владимиру подошло большое войско во главе с юным князем, Дмитрий Константинович решил вернуться в Суздаль. Отдав москвичам Владимир без боя, суздальский князь приобрёл в лице Дмитрия Ивановича верного союзника, с которым и породнился. Брак Евдокии и Дмитрия имел большое значение и для Москвы, скрепляя союз Московского и Суздальского княжеств Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. М.: Омега, 1996. - С. 134..

18 января 1366 г. 16-летний Дмитрий Иванович венчался с Евдокией в Коломне, таинство брака совершил митрополит Алексий. Брак суздальской княжны и московского князя оказался удачным. Автор жития князя Дмитрия так описывает жизнь великокняжеской четы: «…Димитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так и они огнём Божественного Духа распалялись и слезами покаяния очищались» Пушкарёва Н.Л. Женщины Древней Руси. М.: Наука, 1989. - С. 105.. Несмотря на испытания: моровую язву, пожар Москвы, литовское нападение, опасное путешествие Дмитрия в Орду и, наконец, нашествие хана Мамая супругам удалось сохранить тёплые семейные отношения. Евдокия родила 8 сыновей и 4 дочерей. Первенец Даниил и сын Семён умерли в младенчестве, Иван скончался в 1393 г., не оставив потомства. Зато остальные сыновья -- Василий (наследник великокняжеского престола), Юрий, Андрей, Пётр и Константин выросли крепкими, энергичными людьми.

Обосновавшись в великокняжеском дворце Московского Кремля, Евдокия растила детей, заботилась о муже и радела за княжество. Москвичи обращались к ней как к матери, заступнице во всех бедах и несчастьях. Княгиня на свои деньги возводила погорельцам дома, много жертвовала больным и нищим, вместе с мужем строила белокаменную Москву. В период с 1367 по 1368 гг. в центре города поднялись мощные белокаменные стены и башни, отвечавшие всем фортификационным требованиям того времени. Кремль стал первой каменной крепостью на северо-востоке Руси.