История создания централизованного государства на Руси в XIV-XV веках

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Введение

Глава 1. Мнения о роли личности Дмитрия Донского в исторической науке

1.1 Историография эпохи Дмитрия Донского XIV-XIX вв.

1.2 Историческая наука о Дмитрии Донском и Куликовской битве в XX в.

Глава 2. Дмитрий Донской как государственный деятель

2.1 Борьба за объединение Северо-Восточных русских земель и княжеств

2.2 Борьба с Тверью

Глава 3. Внешнеполитическая деятельность Дмитрия Донского

3.1 Взаимоотношения с Ордой и Литвой

3.2 Куликовская битва и её значение

3.3 Поход Тохтамыша

Глава 4. Семья и потомки Дмитрия Донского

Заключение

Список источников и литературы

Приложение

Введение

Российское централизованное государство сложилось в XIV-XV вв. Именно в этот период на территории современной России произошел закономерный этап в развитии общества, находящегося на стадии развитого и позднего феодализма. Данный прогрессивный этап принято называть централизацией. Объединение земель и образование русского единого государства произошло под влиянием комплекса предпосылок, из которых можно выделить экономические, социально-политические и внешнеполитические. В России преобладающее влияние имели социально-политические и духовные факторы, в отличие от стран Западной Европы, где в основании объединения лежало развитие товарно-денежных отношений и установление экономических связей между отдельными областями. Процесс централизации проходил в три этапа, в результате которых возникло единое Российское государство, с огромной территорией, объединившей центр Восточной Европы и ее север. Территория формировалась из многонациональных и многочисленных народностей, объединенных общей исторической памятью и схожими идейно-культурными укладами в общественной жизни. Создание единого государства способствовало возникновению благоприятных условий для развития экономической жизни, в том числе обеспечивало равенство всех русских земель в торговле и привлечение на Русь специалистов во всех областях науки и ремесел, а так же позволило укрепить обороноспособность страны и освободиться от монголо-татарского ига.

История Российского государства полна примеров выдающихся личностей, которые сыграли немаловажную роль в развитии нашей страны. От одного поколения к другому передаются былины и сказания о великих людях, выдающихся государственных деятелях и народных героях русской земли, боровшихся с ее врагами и укреплявших ее мощь и единство.

На рубеже ХIII-ХIV вв. политическое дробление Руси достигло своего апогея. Только на Северо-Востоке появилось 14 княжеств, которые продолжали делиться на уделы. К началу ХIV в. возросло значение новых политических центров: Твери, Москвы, Нижнего Новгорода, тогда как многие старые города пришли в упадок, так и не восстановив свои позиции после нашествия. Великий князь Владимирский, будучи номинальным главой всей земли, получив ярлык, практически оставался правителем только в собственном княжестве и не переезжал во Владимир. Великое княжение давало ряд преимуществ: князь, получивший его, распоряжался землями, входившими в состав великокняжеского домена и мог раздать их своим слугам, он контролировал сбор дани, как «старейший» представлял Русь в Орде. Что в итоге, поднимало престиж князя, увеличивало его власть. Именно поэтому, князья отдельных земель вели ожесточенную борьбу за ярлык. Основными претендентами в XIV в. были тверские, московские и суздальско-нижегородские князья. В их противостоянии и решалось, каким путем будет происходить объединение русских земель. На рубеже ХIII-ХIV вв. преобладающие позиции принадлежали Тверскому княжеству.

Историки по-разному объясняют причины превращение Москвы из захудалого в самое сильное в экономическом и военно-политическом отношении княжество Северо-Восточной Руси. Некоторые преимущества заключались в географическом положении: через Москву проходили важные торговые пути, она обладала сравнительно плодородными землями, притягивающими к себе трудовое население и бояр, была защищена от набегов отдельных монгольских отрядов лесами. Но схожие условия существовали и в Твери, стоявшей на Волге и находившейся еще дальше от Орды. Москва являлась духовным центром русских земель.

Главную роль сыграла политика московских князей и их личные качества. Сделав ставку на союз с Ордой и продолжив в этом отношении линию Александра Невского, осознав роль церкви в условиях отхода Орды от политики веротерпимости, московские князья первой половины ХIV в. использовали все средства для достижения поставленных целей. В итоге, унижаясь перед ханом и жестоко подавляя антиордынские выступления, скопидомничая, обогащаясь и по крохам собирая русскую землю, они сумели возвысить свое княжество и создать условия как для объединения земель, так и для вступления в открытую борьбу с Ордой. Большую роль сыграло и то, что в результате соглашательской политики Калиты и его сыновей Московская земля несколько десятилетий не знала монгольских набегов. Московским правителям, к тому же, долгое время удавалось сохранять единство княжеского дома, что спасало Москву от бед внутренних усобиц.

Если на первом этапе Москва лишь стала наиболее значительным и сильным в экономическом и военно-политическом княжеством, то на втором этапе она превратилась в бесспорный центр как объединения, так и борьбы за независимость. Власть московского князя усилилась, началась активная борьба с Ордой, иго постепенно ослабевало. Внук Ивана Калиты Дмитрий Иванович (1359-1389 гг.) в 9 лет оказался во главе Московского княжества.

Имена великих предков свято чтятся в нашей стране. Мужественные образцы их служат символом справедливости в борьбе против иноземных поработителей, и вдохновляет народ на героические ратные подвиги во имя чести и независимости Родины.

Государственная и полководческая деятельность Дмитрия Донского была посвящена объединению русских княжеств в единое государство и борьбе за свержение татаро-монгольского ига. Его мужественный образ олицетворяет собой лучшие черты характера русских людей, и готовность на любые жертвы в борьбе за свободу Родины.

Борьба, которую возглавил Дмитрий Донской, решала судьбу не только русской нации. Русский народ, приняв на себя удары татаро-монгольских захватчиков, обеспечил мир и культурное развитие народом Западной Европы.

Н.Г. Чернышевский утверждал: «Нет, не завоевателями и грабителями выступают в истории политической русские, как гунны и монголы, а спасителями от ига монголов, которое содержали они на мощной вые своей, не допустив его до Европы, быв стеной ей…». Дмитрий Донской./ Под редакцией А.В. Карасева, Г.И. Оськина. М., 1950. С.5.

Боярство и духовенство, будучи заинтересованы в расширение владений Московского князя, сплотились вокруг него и активно поддерживали политику собирания земель вокруг Москвы.

Но, то был еще первоначальный этап создания Русского централизованного государства. Только при княжении внука Ивана Калиты, Дмитрии Ивановиче, Московское княжество стало настолько сильным, что русские смогли, открыто выступить против своих поработителей и нанести им решительный удар.

Мы традиционно черпаем знания из нашей истории, которая изобилует примерами «трудных времен» и сильных личностей, оказавшихся способными достойно выдержать выпавшие на их долю испытания и послужить Отечеству. Среди таких людей выделяется великий московский князь Дмитрий Иванович Донской, проживший всего 39 лет, но успевший оставить о себе память как о победителе Мамая. Позднее, в труднейшие моменты отечественной истории, связанные с отражением внешней агрессии, правители и народ неоднократно обращались к его образу. Так было в Отечественную войну 1812 г., так было и в Великую Отечественную войну 1941-1945 гг.

Таким образом, объектом исследования является история создания централизованного государства на Руси в XIV-XV вв.

Предмет исследования - роль Дмитрия Донского как полководца и государственного деятеля в объединении русских земель и свержении татаро-монгольского ига.

Для подготовки данной исследовательской работы была проведена большая работа с литературой.

О Дмитрии Донском написано немало. В первую очередь это летописные записи и повести конца XV-XVIII вв., известия родословцев, житие. В последующие столетия о нем было создано множество литературных произведений: повести и романы писателей, сочинения поэтов и музыкантов, картины живописцев и научных трудов: работы ученых-историков, публицистов, фольклористы, литературоведы. В том числе к этой теме обращались такие именитые ученые-историки, как В.О. Ключевский, С.М. Соловьев, С.Ф. Платонов (в рамках исследования полного курса истории России).

Кроме того привлекались труды известных историков прошлого и современности В.А. Кучкина, Н.М. Карамзина, Н.И. Костомарова, Л.Н. Гумилева и других. Работа В.А. Кучкина «Дмитрий Донской» является жизнеописанием Дмитрия Донского. Исследование Н.М. Карамзина эмоционально и содержательно, большой интерес представляют его оценки деятельности Дмитрия Ивановича Донского. В книгу «Предания веков» вошли избранные главы из «Истории государства Российского» Н.М. Карамзина (1766-1826). Писатель в этом произведении показал различные важные события политической, гражданской и культурной жизни России, происходившие на протяжении семи веков; создал галерею характеров русских людей: князя, крестьян, полководцев, героев многочисленных сражений «за землю русскую».

В книге Л.Н. Гумилева «От Руси до России» русская история излагается с точки зрения теории пассионарности, созданной ученым. Эта последняя работа, подготовленная Л.Н. Гумилевым к печати, -- результат глубокого, многостороннего изучения автором этнической истории нашей страны. Книга фактически продолжает и дополняет его предыдущее исследование «Древняя Русь и Великая степь».

Как и все труды Л.Н. Гумилева, книга «От Руси до России» (это название дал книге сам автор) содержит колоссальный объем фактического материала, анализ которого позволил автору сделать серьезные научные обобщения, по-новому взглянуть на, казалось бы, известные факты исторической географии.

Очерки событий, происходивших в I--XVIII вв., написаны интересно, даже увлекательно, «экспериментальным» стилем, так как, по словам Л. Н. Гумилева, его задача состояла в том, чтобы читатели «уяснили содержание работы и не бросили книгу, не дочитав».

В другой работе Гумилева, «Древняя Русь и Великая степь», проводится полномасштабное исследование взаимоотношений русского государства и кочевно-удельной степи. «Древняя Русь и Великая Степь» -- несколько отличается от классических трудов по истории России. Его особенность заключается в интерпретации рассматриваемой эпохи с точки зрения той теории, основоположником которой был Лев Николаевич. Это пассионарная теория этногенеза. Ее характерной особенностью было рассмотрение исторического процесса как взаимодействия развивающихся этносов с окружающим ландшафтом и другими этносами. Одним из ключевых понятий в этой теории было понятие пассионарности -- избытка биологической энергии, толкающей ее обладателей на действия, противоречащие простым биологическим потребностям и преследующие абстрактные цели.

Чрезвычайно интересна точка зрения автора на такие ключевые моменты как взаимоотношения Древней Руси и хазарского каганата, упадок Древней Руси в XIII веке, взаимоотношения Руси и Золотой Орды, развитие русского западничества. Эта работа демонстрирует возможности альтернативных подходов к истории, подвергающих сомнению объективность первоисточников, ищущих новые возможности в понимании событий далеких времен.

В монографии Гумилева «Древняя Русь и Великая Степь» немало спорных моментов и оригинальных идей. По тому периоду времени, который рассматривает Гумилев, к сожалению, осталось очень мало источников. И поэтому Лев Николаевич додумывает те обстоятельства, которые не сохранились в источниках. Отсюда, проверить историческую достоверность некоторых интерпретаций Гумилева чрезвычайно трудно, однако стоит выделить некоторые тенденции в творчестве этого исследователя.

В монографии В.В. Каргалова проводится исследование военной деятельности Дмитрия Донского. Книга Ю.М. Лощица - исторический роман-хроника о Дмитрии Донском и его времени, в нем содержится большое количество фактологического материала. Она получила превосходный отклик профессиональных ученых-историков.

Жизнь Дмитрия Донского, его подвиги (особенно Куликовское сражение) всегда являлись объектом пристального внимания и изучения в различных сферах политической, дипломатической и научной жизни русского общества XV-XX вв. До сих пор данная тема не потеряла своей актуальности, и целью данного исследования является воссоздание исторического портрета великого князя Дмитрия Донского как правителя и военного полководца.

Задачи исследования:

1. Проанализировать литературу, посвященную жизни и правлению Дмитрия Донского.

2. Рассмотреть личность Дмитрия Донского.

3. Дать оценку одному из важнейших исторических событий русской истории - Куликовской битве.

Данная исследовательская работа ограничена хронологическими рамками XV века. Это связано с тем, что именно в этот период жил и занимался военно-политической деятельностью князь Дмитрий Иванович.

Кроме литературы в нашем исследовании использованы важные исторические источники: «Повесть о битве на реке Пьяне», «Повесть о битве на реке Воже», «Пространная летописная повесть о Куликовской битве», «Сказание о Мамаевом побоище», «Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского». В этих произведениях (кроме последнего) описываются военные действия, происходившие между Русью и Ордой. донской монгольский полководец куликовский

Повесть о битве на реке Пьяне - летописная повесть о сражении суздальско-нижегородских и пришедших им на помощь московских войск с ордынской ратью на реке Пьяне в августе 1377 г.; сражение окончилось разгромом русских войск и гибелью суздальского княжича Ивана Дмитриевича. Первоначальный текст П. читается в Летописце Рогожском и Летописи Симеоновской и, судя по цитатам Н.М. Карамзина, идентичен с рассказом в Летописи Троицкой. Рассказ имеет характер острой сатиры, направленной против «небрежения», проявленного русскими военачальниками, знавшими о приближении татар, но не принявшими никаких мер: «Поведоша им царевича Арапшу на Волчьи воде. Они же оплошишася и небреженьем хожаху, доспехи своя вскладоша на телеги..., а ездять порты своя с плечь спускав, а петли ростегав, аки роспрели: бяше им варно; а где наехаху в зажитьи мед или пиво, испиваху... по истине за Пьяною пьяни».

«Повесть о битве на реке Воже» летописная повесть о сражении русской (московской и суздальско-нижегородской) рати под предводительством великого князя Дмитрия Ивановича Донского с ордынской ратью под предводительством Вегича на реке Воже в августе 1378 г.; сражение окончилось победой русских войск. Темник Мамай, фактически правивший в это время Ордой, ответил на поражение на Воже нападением на Рязанскую землю и походом 1380 г., окончившимся Куликовской битвой. Первоначальный текст П. читается в Летописце Рогожском и Летописи Симеоновской и, судя по цитатам Н.М. Карамзина, читался в Летописи Троицкой. Также, как и «Повесть о битве на реке Пьяне» содержит в себе прежде всего описание данных исторических событий, безоченочно.

«Пространная летопись о Куликовской битве»: обширный документ, повествующий об этом сражении; он был создан непосредственно после самого события. «Сказание о Мамаевом побоище» написано через несколько десятилетий после битвы и содержит наиболее полные сведения о ней. Из всех произведений «куликовского» цикла это самый подробный и сюжетно-увлекательный рассказ о битве на Куликовом поле в 1380 г. С. сообщает целый ряд подробностей как о подготовке к Куликовской битве, так и о самом сражении, не зафиксированных другими источниками. Так, например, только в Сказании обстоятельно рассказано о действиях засадного полка серпуховского князя Владимира Андреевича, которые решили исход боя в пользу великого князя Московского Дмитрия Ивановича Донского, только в нем перечисляются купцы-сурожане, отправившиеся вместе с московским войском на поле Куликово и. приводятся подробные данные об «уряжении» (расстановке, дислокации) полков во время подготовки к сражению и в ходе битвы.

В «Слове о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского» содержится краткий, во многом не точный рассказ о жизни московского князя, однако в нем присутствуют важные выводы о деятельности великого князя. Биографические сведения о Дмитрии Донском и исторические данные мало интересуют автора. В начале подчеркивается преемственность Дмитрия по отношению к великому князю Владиру I и то, что он «сродник» святых князей Бориса и Глеба. Упоминаются битва на Воже и Мамаево побоище. Как в этих частях «Слова о житии», так и в других, где подразумеваются какие-то конкретные события; ведется не столько рассказ о них, сколько дается их обобщенная характеристика. Основное же содержание «Слова» -- похвальные тирады Дмитрию и философские, весьма сложные размышления автора о величии князя.

Методологическая база исследования основывается на принципе объективности и принципе историзма, т.к. главной целью любого исторического исследования является получение объективных знаний о прошлом человечества. Для достижения этого требуется всесторонний учет исторических фактов, адекватность исследовательских подходов, позволяющих получать истинные знания об объекте. Принцип историзма призывает изучать объект, явления истории в развитии, конкретной исторической обусловленности и индивидуальности. Исследователь всегда должен учитывать непрерывные изменения, а, следовательно, раскрывать противоречивость явления, его количественное и качественное развитие.

Глава 1. Мнения о роли личности Дмитрия Донского в исторической науке

1.1 Историография эпохи Дмитрия Донского XIV-XIX вв.

Более 600 лет минуло со времени Куликовской битвы, но память о ней пережила столетия. Грандиозное сражение, происшедшее 8 сентября 1380 г. у впадения в Дон правого его притока - реки Непрядвы и закончившееся сокрушительным разгромом золотоордынских войск Мамая русской ратью под предводительством московского великого князя Дмитрия Ивановича, произвело огромное впечатление на современников. Очевидно, уже вскоре после битвы были сделаны записи о событиях 1380 г. Со временем эти записи оформились в летописные рассказы, известные в науке под общим названием «Летописная повесть» о Куликовской битве, хотя по размерам и по содержанию они имеют различия.

Списки погибших в бою князей, воевод, видных бояр зафиксировали поминальные ("животные") книги - синодики. Упоминания о битве на Дону попали в княжеские грамоты, в родословные записи, разрядные книги, в записи на рукописных книгах.

В первые же десятилетия, если не в первые годы, после Куликовской битвы создаются и специальные произведения, прославляющие победу русского оружия над полчищами Мамая. Это - и упомянутая «Летописная повесть» о Куликовской битве, и знаменитая поэтическая «Задонщина», в новых исторических условиях возродившая идеи, форму и стиль не менее знаменитого «Слова о полку Игореве». Это и одно из самых популярных и распространенных произведений древнерусской литературы - «Сказание о Мамаевом побоище». Существуя первоначально в огромном количестве списков, оно сравнительно рано, уже в XVII в., было напечатано: особая редакция его текста была включена в третье издание «Синопсиса» (1680). Отзвуки Куликовской победы можно найти в панегирическом «Слове о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича», в житии Сергия Радонежского (начало XV в.), где рассказывается об участии его в событиях 1380 г. (благословении им Дмитрия Ивановича на борьбу с Мамаем, посылке в поход монахов - воинов Пересвета и Осляби).

О Куликовской битве, ее реликвиях, о Дмитрии Донском как храбром полководце, защитнике Руси от «нечестивого» Мамая упоминается в связи с более поздними событиями в различных памятниках русской письменности XV-XVII вв. Например, летописи напоминают о победе Дмитрия Донского над Мамаем, рассказывая о походе Ивана III на Новгород и Шелонской битве 1471 г.; под 1480 г. в ряде летописей помещено послание епископа Вассиана Рыло тому же Ивану III с призывом к активной обороне против нашествия Ахмата на Русь со ссылкой на пример Куликовской битвы; при описании взятия Казани сообщается о том, что при войске Ивана IV находились «животворящий крест» и икона Богоматери, «иже бе на Дону» с Дмитрием Донским. Рассказы о Куликовской битве вошли в хронографы, в «Степенную книгу», в «Синопсис», в кратком изложении в «Скифскую историю» А.И. Лызлова (1692), а также в различные рукописные и печатные сборники.

Куликовская битва нашла свое отражение и в фольклоре, русском; и южнославянском. Отзвуки ее имеются и в сочинениях иностранных авторов XV - начала XVI вв.

С возникновением исторической науки в России (XVIII в.) Куликовская битва, естественно, привлекла внимание авторов исторических сочинений как выдающееся событие русской истории, она становится уже объектом исследования, хотя на первых порах еще ограниченного.

Так, уже в начале XVIII в. А.И. Манкиев в главе VII своего сочинения «Ядро Российской истории» Манкиев А.И. Ядро Российской истории. - М.: ОНИКС, 2009. - 357 с., написанного им в 1715 г., утверждал, что великий князь Дмитрий Иванович «не хотев в омерзелом Татарском подданстве быть... иго... с себя сшибить умыслил». После победы Дмитрия над ордынским мурзой Бегичем «у реки Вяжи» (Вожи), «о той победе своих войск сведав, Мамай, - пишет далее Манкиев, - сам по совету Князя Литовского Ягелы и Князя Рязанского Олега, собравшись со всеми своими силами, пошел в Русь против Князя Димитрия Иоанновича, намерясь его вовсе разорить; но Князь Димитрий тому забежал, и не хотя неприятеля до самой утробы государства Рускаго допустить, собрав войска, с Руси под своею областию бывшей реку Дон перешел и у реки Непрядвы с Мамаем встретившись в Сентябре месяце, и бившись, славную победу на Куликовом поле над Татарами одержал, что на несколько верст поле Татарскими трупием от Русских побитым, было покрыто». В довольно лаконичном изложении А.И. Манкиев сумел высказать свое понимание стратегического плана Дмитрия Донского и, отмечая большое значение «славной» победы, не впадал в какие-либо преувеличения (определяя размеры поля боя лишь в «несколько верст»).

В.Н. Татищев в третьей части своей «Истории Российской» Татищев В.Н. История Российская. Ч.1. - М.: АСТ, 2003. - 415 с. помещает большой рассказ о Куликовской битве. В основу этого рассказа автором положено «Сказание о Мамаевом побоище» в варианте Никоновской летописи. Но это уже не простой пересказ «Сказания», подобный тому, который имелся, например, в Синопсисе. Татищевым начисто удалены все фантастические и «богословские» элементы, а также сравнения с персонажами древней истории. Словом, им сделана попытка рационалистически осмыслить некоторые сообщения «Сказания», особенно о военных действиях. Он, например, связывает привлечение купцов-сурожан к походу с необходимостью материального обеспечения войска; невозможность для полка «правой руки», успешно оборонявшегося от атакующих татар, перейти в наступление объясняет тем, что в этом случае оголился бы правый фланг основных сил русского войска - большого полка. Интересно, что Татищев критически подходит к указанным в Никоновской летописи цифрам численности войск, радикально их уменьшая: вместо 200 тысяч - 20, вместо 400 тысяч - 40. Вообще рассказ В. Н. Татищева о Куликовской битве и событиях, с ней связанных, заслуживает специального исследования.

Большое значение Куликовской битвы признавал М.В. Ломоносов. В «Кратком летописце» Ломоносов М.В. Краткий российский летописец с родословием. - СПб.: Издание Императорской Академии наук, 1794. - 700 с. он отмечал, что Дмитрий Донской Мамая «дважды в Россию с воинством не допустил и в другой раз победил совершенно». Специально «началу сражения с Мамаем» предполагал Ломоносов посвятить одну из «живописных картин из Российской истории». Ему был знаком довольно широкий круг источников, освещающих Куликовскую битву («Летописная повесть», «Сказание о Мамаевом побоище» - по Никоновской летописи и Синопсису, Лицевой летописный свод XVI в.) и «История Российская» В.Н. Татищева; на них он опирался, создавая свою трагедию «Тамира и Селим», центральной темой которой, как известно, является Куликовская битва.

И.Н. Болтин в своих «Примечаниях» на «Историю» Леклерка, касаясь событий 1380 г., также критически подходит к некоторым показаниям источников. Он пишет, например, что вслед за «многими летописями» Леклерк преувеличивает численность войск Дмитрия Ивановича. Опираясь на показания «других летописей, рукописных», на «продолжение истории Татищевой», Болтин называет цифру «поболее 200000», отмечая, что «сие изчисление подтверждается соображением обстоятельств предыдущих и последующих битв». «О количестве Татарских войск на сражении бывших, - продолжает Болтин, - также достовернаго известия не обретается, а чаятельно, что их было больше Русских. Таким образом, Болтин, продолжая в изучении Куликовской битвы традиции Татищева и Щербатова, стремился критически подходить к известиям источников об этом событии и, в частности, положил начало продолжающимся до сих пор спорам о численности войск, участвовавших в битве на Дону А.Д. Горский. Куликовская битва 1380 г. в исторической науке // Куликовская битва в истории нашей Родины (материалы юбилейной научной конференции). М.: Изд.-во Московского университета, 1983. - С. 244..

В начале XIX в. в связи с возрастающей угрозой агрессии Наполеона, а затем с событиями Отечественной войны 1812 г. интерес к военному прошлому и, в частности, к Куликовской битве сохраняется и даже оживляется. Это находит свое выражение в сочинениях самого различного характера. Среди них следует выделить «Историю государства Российского» Карамзин Н.М. История государства Российского. В 12 т. - М.: ЭКСМО, 2012. Н.М. Карамзина. Сама битва, впрочем, описывается историком в общем традиционно. Как и Стриттер, он отмечает, что окончательно ликвидировать иго не удалось, Дмитрий Донской не мог развить успеха «и разгромить Орду в ее Волжских Улусах», так как она была еще очень сильна, что «поход в Ордынские степи осенью представлял огромные трудности для русского войска, понесшего большие потери и имевшего много раненых». Но в целом, подобно своим предшественникам, Карамзин высоко оценивает значение Куликовской битвы, ставя ее в один ряд с Ледовым побоищем и Полтавской битвой. Как всегда, у Карамзина сильную сторону представляют его «примечания» с критическим разбором использованных отечественных и иностранных источников, круг которых он существенно расширил. Карамзин различает две версии рассказа о Куликовской битве: достоверную (представленную Ростовской и другими летописями) и «баснословную» (в Синопсисе и Никоновской летописи, т. е. «Сказании о Мамаевом побоище»). Во второй он отмечает явно недостоверные известия, критикуя Щербатова и Стриттера за повторение «сих сказок», но и не отвергая «некоторых обстоятельств вероятных и сбыточных». Обстоятельно рассматривает Карамзин свидетельства источников об участии новгородцев в Куликовской битве, а также данные двух немецких хроник. В «примечаниях» даются хронологические, генеалогические, метрологические, историко-географические комментарии.

В 20-е годы XIX в. продолжается публикация книг и статей о Куликовской битве и Дмитрии Донском. Примечательно, что историческому сражению пристальное внимание уделяли декабристы, внеся существенный вклад в изучение и интерпретацию событий 1380 г. Широко известно стихотворение К.Ф. Рылеева «Дмитрий Донской» из цикла «Думы» Рылеев К.Ф. Думы. - М: Правда, 2011. - С. 188., опубликованное в 1825г., где национально-освободительные мотивы звучат как призыв к освобождению и от социального гнета («Летим - и возвратим народу... Святую праотцев свободу И древние права граждан», «За вольность, правду и закон!»).

В 1827 г. была опубликована работа Н.С. Арцыбашева «Дмитрий Донской» Арцыбашев Н. Дмитрий Донской. // Вестник Европы, 1827, N Х, с. 9-12.. Автор использовал широкий круг источников: опубликованные к этому времени летописи (Архангелогородскую, Львовскую, Никоновскую, Новгородские) и одну рукописную (Псковскую), акты, историко-географические материалы, известия иностранцев, родословец (рукописный), предшествующую литературу (в частности, «Историю государства Российского» Карамзина). Как представитель «скептического» направления в русской историографии Арцыбашев стремился критически подойти к показаниям источников, отмечая имеющиеся разночтения в летописях, отдельные ошибки (например, у того же Карамзина); в его «примечаниях» к основному тексту имеются полезные наблюдения и замечания генеалогического, терминологического, топографического и тому подобного характера. Источниковедческие выводы Арцыбашева не утешительны. «Обстоятельства сей войны, - пишет он, - так искажены витийством и разноречием летописцев, что во множестве переиначек и прибавок весьма трудно усмотреть настоящее». Это, однако, не мешает ему вести прагматический, охватывающий события с 1361 по 1389 г. рассказ, не очень, впрочем, оригинальный в своей основе по сравнению с работами Стриттера и Карамзина.

В 1833 г. вышел в свет V том «Истории русского народа» Полевой Н.А. История русского народа. - М.: Вече, 2008. - 544 с. Н.А. Полевого. Описывая события 1380 г., автор подчеркивает, что Дмитрий Иванович Московский проявил решительность в борьбе с Ордой, что серьезную помощь ему оказали Владимир Андреевич Серпуховской и Сергий Радонежский; Н.А. Полевой осуждает тех князей, которые уклонились от этого похода. Изложение событий ведется в романтическом духе. Но Н.А. Полевому не чужд и критический подход к источникам. Их анализ он, как и многие его предшественники, ведет в примечаниях, где помещены и комментарии конкретного характера (рассуждения о численности войск у Дмитрия и Мамая и т.п.). Критерий достоверности у Полевого - наличие данного известия «во всех» источниках.

Прославлению монархического строя уже тогда противостояло ясно выраженное революционно-демократическое понимание роли народных масс в истории и, в частности, в Куликовской битве. В.Г. Белинский в своей статье «Взгляд на русскую литературу 1846 года» (опубликовано в 1847 г.), полемизируя со славянофилами и М.П. Погодиным, писал, что «Димитрий Донской мечом, а не смирением предсказал татарам конец их владычества над Русью» В.Г. Белинский. Собрание сочинений в трех томах. Т.III. - М.: ОГИЗ, 1948. - 340 с..

А.И. Герцен отмечал выдающуюся роль Москвы в деле освобождения от «варварского ига», связывая знаменитое событие национально-освободительной борьбы с необходимостью борьбы за освобождение от социального гнета.

Н.Г. Чернышевский и Н.А. Добролюбов, подобно Белинскому и Герцену, также интересовались битвой на Дону в плане извлечения уроков из истории национально-освободительного движения. Отсюда публицистическая заостренность ряда их высказываний о событиях 1380 г. и критика церковно-религиозной окраски «Сказания о Мамаевом побоище». Вместе с тем революционные демократы высоко оценивали Куликовскую битву как выдающееся событие русской истории, решающая роль в котором принадлежала народным массам Руси.

С.М. Соловьев в третьем томе своей «Истории России» Соловьев С.М. Сочинения: В 18 кн. Кн.1: История России с древнейших времен. Т.1-2. -- М.: Голос, 1993. -- 768 с., повествуя о событиях, связанных с Куликовской битвой, и о самом ее ходе, ведет изложение сдержанно, строго, без эмоционального нажима, стремясь точно следовать показаниям источников. Соловьев рассматривает Куликовскую битву как величайшее сражение, сравнивая ее по значению с Каталаунским и Турским побоищами, которые спасли Западную Европу от гуннов и «аравитян». Куликовская битва, по Соловьеву, «носит одинакий с ними характер... отчаянного столкновения Европы с Азией». Но эта победа, отмечает Соловьев, граничила с тяжким поражением из-за больших людских потерь, понесенных русским воинством.

К 1880-1890-м годам относятся многочисленные публикации на рассматриваемую тему в связи с 500-летием со дня смерти Дмитрия Донского и Сергия Радонежского. Все они, как правило, носили сугубо популярный по форме и официально монархический по содержанию характер. Подобные сочинения выходили и в конце XIX - начале XX в.

В дореволюционное время Куликовская битва оценивалась и с точки зрения уровня развития военного искусства. Начало изучению этого аспекта темы положил еще В.Н. Татищев. В книге Н.С. Голицына «Русская военная история» Голицын Н.С. Русская военная история. Часть I. До Иоанна III. - М.: ПРЕСС, 2004. - 601 с. кроме общеизвестных сведений дается подробная характеристика поля боя в военно-тактическом отношении, конкретно рассматриваются маршруты движения противников к Куликову полю и ход самой битвы. Пониманию хода событий помогают приложенные чертежи и сравнительные планы Куликова поля в 1380 г. и в 70-е годы XIX в.

В целом в области изучения Куликовской битвы в досоветской историографии можно констатировать пристальное внимание и дворянской, и буржуазной науки к этой теме (это внимание, кстати, оживилось в связи с первыми научными публикациями текстов «Сказания о Мамаевом побоище» - в 1829 и 1838 гг., и «Задонщины» - в 1852 г., а также с юбилейными датами 1880, 1889 и 1892 гг.). Существенные успехи были достигнуты историками (совместно с представителями филологических наук) в выявлении, накоплении и расширении круга источников по истории Куликовской битвы, в критической оценке степени их достоверности, классификации и источниковедческом анализе. Восстановлены политическая обстановка накануне битвы, ход самого сражения, сделаны попытки определить его историческое значение. Полезный вклад в изучение конкретного хода военных действий в 1380 г. был внесен представителями дореволюционной военно-исторической науки.

1.2 Историческая наука о Дмитрии Донском и Куликовской битве в XX в.

В обращении советской исторической науки к изучению героической национально-освободительной борьбы русского народа в далеком прошлом, в частности Куликовской битвы, огромную роль сыграли Постановление ЦК ВКПб) и СНК СССР от 16 мая 1934 г. и другие руководящие материалы, нацеленные на улучшение исторического образования и развитие советской исторической науки.

Важное значение для изучения взаимоотношений Руси с Золотой Ордой и героической борьбы русского народа против иноземного ига имеет изданное в 1940 г. исследование А. Н. Насонова «Монголы и Русь» Насонов А.Н. Монголы и Русь. - М.: Издательство Академии Наук СССР, 1988. - 178 с.. Хотя сама Куликовская битва подробно автором не рассматривается, но тщательное изучение золотоордынской политики в отношении Руси и борьбы русского народа против гнета золотоордынских феодалов дало ценный материал для понимания предпосылок и значения Куликовской победы. А.Н. Насонов справедливо подчеркивает решающую роль народных масс. «Подъем, охвативший массы, - пишет он, - объясняет нам успех в подготовке и проведении операции, завершившейся полным разгромом войск Мамая».

В 1937-1941 гг. был опубликован ряд брошюр и статей (в журналах и газетах) о Куликовской битве, Дмитрии Донском и Куликовом поле. Не отличаясь новизной фактического материала, но написанные с позиций исторического материализма, они по-новому освещали героическое прошлое русского народа, его борьбу против иноземных захватчиков и, несомненно, сыграли важную роль в военно-патриотическом воспитании советского народа в предвоенные годы.

Большое число публикаций о Куликовской битве и Дмитрии Донском наряду с другими подобными изданиями относится к периоду Великой Отечественной войны. Трудно переоценить значение этих, более чем скромных по оформлению, напечатанных на газетной бумаге тоненьких книжечек, звавших к борьбе, к подвигам, к победе.

В первое послевоенное десятилетие продолжали выходить брошюры и статьи научно-популярного характера (особенно в связи с 575-летием Куликовской битвы), отражающие, в общем, уровень научной разработки темы того времени.

Из историков в послевоенное время большое внимание уделил Куликовской битве М.Н. Тихомиров. В своих книгах «Древняя Москва» Тихомиров М.Н. Древняя Москва. XII-XIV вв. - М.: Московский рабочий, 1992. - 215 с. и «Средневековая Москва в XIV-XV веках» Тихомиров М.Н. Средневековая Москва в XIV-Xv вв. - М.: Издательство Московского университета, 2004. - 292 стр. и в двух специальных статьях о Куликовской битве. М.Н. Тихомиров в значительной мере по-новому рассматривает ряд весьма существенных исторических и источниковедческих вопросов, интенсивно привлекая новый материал источников. В числе этих вопросов - экономические предпосылки активизации борьбы русского народа против ига Золотой Орды, социальный состав русского войска, разгромившего полчища Мамая на Куликовом поле (убедительно показано, что основная масса воинов состояла из трудового люда, крестьян и ремесленников), степень участия в войске отрядов из разных русских земель, роль Москвы и москвичей в. Куликовской битве, позиция рязанского князя Олега, стратегические и тактические замыслы Мамая и русского командования, уточнение хронологической последовательности событий, действий противоборствующих сторон, ход самой битвы, ее военные, политические и внешнеполитические результаты и международное значение. В этих трудах М.Н. Тихомирова имеются ценные источниковедческие наблюдения о времени составления «Задонщины», ее авторе, о сравнительной достоверности известий различных летописных сводов и т.д., а также критические замечания по адресу имеющейся литературы и источников, сохранивших известия о Куликовской битве. В «Древней Москве» дается яркая характеристика Дмитрия Донского как политического деятеля и полководца.

Специальную главу посвятил Куликовской битве в своей фундаментальной монографии «Образование Русского централизованного государства» Черепнин Л.В. Образование Русского централизованного государства. - М.: Издательство социально-экономической литературы, 1960. - 889 с. Л.В. Черепнин. Глава начинается с определения источниковой базы, в основе которой памятники Куликовского цикла. Автор приводит их классификацию, принятую в литературе, высказывает свое мнение о времени возникновения «Летописной повести» о Куликовской битве (характеризуя разные версии этой повести и прослеживая эволюцию ее текста по различным летописям), «Задонщины» и «Сказания о Мамаевом побоище», об их взаимоотношении. Большое внимание уделяет Л.В. Черепнин анализу идейной направленности различных версий повествования о Куликовской битве, отмечая, что на содержание и характер этих повествований наложили свой отпечаток разные политические тенденции, существовавшие в среде русских феодалов. Л.В. Черепнин рассматривает развитие событий, завершившихся сражением на Куликовом поле, по этапам, критически анализируя варианты известий разных источников, степень их достоверности. Так, рассматриваются вопросы о целях похода Мамая на Русь, о составе его войска, о привлечении к походу Ягайло и Олега Рязанского (позицию последнего Л.В. Черепнин считает «двойственной»), вопросы о том, население каких русских земель приняло участие в Куликовской битве, о социальном составе войска Дмитрия Ивановича (этому последнему вопросу Л.В. Черепнин уделяет особо пристальное внимание, расширяя аргументацию М.Н. Тихомирова). Высоко оцениваются деловитость и быстрота в организации похода московским правительством, действия русских разведывательных отрядов. Описание хода самой битвы, выводы историка относительно деятельности и роли Дмитрия Донского и его сподвижника Владимира Серпуховского также основаны на критическом сравнительном анализе различных версий источников. Глава о Куликовской битве составляет часть монографии Л.В. Черепнина, и ее содержание органически вытекает из предыдущих глав, характеризующих социально-экономическое и политическое развитие Руси, активизацию ее борьбы с Ордой в предшествующее битве на Дону время. Все это, естественно, подчеркивает важное значение Куликовской битвы, которую Л.В. Черепнин справедливо считает «переломным моментом в борьбе Руси за свою независимость, в образовании Русского централизованного государства».

В книге И.Б. Грекова «Восточная Европа и упадок Золотой Орды» Греков Б.Д. Восточная Европа и упадок Золотой Орды. - М.: Наука, 1975. - 521 с. представляет интерес освещение международной обстановки, сложившейся в Восточной Европе в эпоху Куликовской битвы, а также характеристика автором древнерусских литературных произведений, отразивших сложную политическую борьбу как в русских землях, так и между Русью и соседними государствами. В числе этих произведений и памятники Куликовского цикла, по поводу источниковедческой характеристики, датировок, литературной истории и идейной направленности которых И. Б. Греков полемизирует с другими авторами, в особенности с филологами.

Огромным импульсом для усиления внимания к истории Куликовской битвы послужило ее 600-летие, исполнившееся в сентябре 1980 г. и широко, с большим подъемом отмеченное в нашей стране. В Колонном зале Дома Союзов в Москве состоялось торжественное заседание, посвященное славной дате, прошли научные конференции в Москве, Туле, Калуге и других городах, были организованы лекции, выставки (в Государственном Историческом музее, Третьяковской галерее и т.д.). К юбилею появились многочисленные публикации: книги, статьи, очерки, заметки, литературные произведения о Куликовской битве и ее эпохе. Столь большое внимание к событию далекого прошлого - свидетельство роста исторического самосознания и культуры советского народа, его глубокого, горячего интереса к героическому трудовому и боевому прошлому нашей страны. Вместе с тем 600-летний юбилей Куликовской битвы - это и своего рода подведение итогов изучения советской наукой знаменательного события, комплексной разработки важной исторической проблемы учеными разных специальностей.

В юбилейный год появилось много публикаций исследовательского и научно-популярного характера по истории Куликовской битвы и правлении Дмитрия Донского: книги и статьи В.Н. Ашуркова, Л.Г. Бескровного, В.И. Буганова, И.Б. Грекова, С.З. Зарембы, В.В. Каргалова, А.Н. Кирпичникова, А.И. Клибанова, В.А. Кучкина, Ю.М. Лошица, B.В. Мавродина, В.Т. Пашуто, В.Я. Петренко, Р.Г. Скрынникова, Г.А. Федорова-Давыдова, А.Л. Хорошкевич, Ф.М. Шабульдо, В. Агеева, М.Т. Белявского, С. Голицына, В.А. Ляхова и А.М. Анкудиновой, А.П. Новосельцева, А.М. Шамаро и др.

Целый ряд вышедших в 1980 г. статей посвящен исследованию различных конкретных вопросов истории Куликовской битвы и ее времени. Так, детальному изучению состояния военного дела на Руси в XIV в. посвящены статьи А.Н. Кирпичникова и М.Г. Рабиновича, оружию и доспехам русских и ордынских войск - статья М.В. Горелика, отражению Куликовской битвы в изобразительном искусстве, ее влиянию на духовную культуру Руси - статьи А.А. Амосова, И.П. Болотцевой, Н.С. Борисова, К. Матусевича, С. Ямщикова, памятникам, воздвигнутым в честь победы, и памятным местам, связанным с ней - статьи В.Н. Ашуркова, А. Брагина, Г. Я. Мокеева и В.Д. Черного, М.И. Ростовцева, Л. Тудоси, А.И. Шкурко.

Существенный вклад в изучение литературных и фольклорных произведений внесен филологами. При их активном участии издан сборник научно-исследовательских статей «Куликовская битва в литературе и искусстве» Куликовская битва в литературе и искусстве. Сборник статей. - М.: Наука, 1980. - 284 с.. В юбилейных номерах журналов и в различных сборниках, в изданиях текстов памятников Куликовского цикла и факсимильных и сувенирных изданиях их списков (в том числе лицевых) опубликованы статьи, переводы и комментарии к этим памятникам Д.С. Лихачева, Л.А. Дмитриева, А.С. Елеонской, В.В. Колесова, А. Курилова, В.В. Кускова, статьи Е.С. Отина о топонимике Куликова поля.

Таким образом, в области изучения Куликовской битвы и ее эпохи сделано многое, особенно советскими учеными в последние годы, включая юбилейный 1980 г. Однако необходимо и дальнейшее исследование ряда проблем как исторического, так и источниковедческого характера.

Глава 2. Дмитрий Донской как личность и государственный деятель

2.1 Борьба за объединение Северо-Восточных русских земель и княжеств

После разгрома Северной Руси монголо-татарами и смерти великого владимирского князя Юрия Всеволодовича (1188-1238), старшим в роде остался Ярослав Всеволодович (1190-1246), который и стал великим князем.

В 1243 году Батый, вернувшись из западного похода на р. Волгу, вызвал к себе великого князя Ярослава Всеволодовича. Сопротивляться было бесполезно - большая часть Руси была опустошена и обессилена Батыевым погромом. Ярослав поехал в ставку и получил ярлык на великое княжение, признав вассальную зависимость Руси от Золотой Орды.

Нашествие Батыя было первым, но далеко не последним вторжением монголо-татар в пределы Руси. Русские княжества еще не успели залечить раны, полученные от нашествия Батыя, как на них обрушились новые походы кочевых завоевателей. При помощи таких походов ханы пытались укрепить свое государство на Руси. Подвергаемой все новым и новым нападениям стране было трудно собирать силы для решительного отпора завоевателям. Постоянные княжеские усобицы давали ханам Золотой Орды поводы для вмешательства в русские дела, часто монгольские отряды приходили по прямому приглашению князей, которые использовали их в междоусобных войнах.

12 октября 1350 г. в семье звенигородского князя произошло долгожданное событие: у Ивана и его жены родился сын, окрещенный Дмитрием в честь праздновавшегося 26 октября святого Дмитрия Солунского. Отчество Александры, в 1345 г. обвенчанной на Иване Ивановиче, в летописях не упоминается. Существует мнение, что имя матери Дмитрия редко встречается потому, что она была не княжеского рода. Её происхождение так и осталось бы неизвестным, если бы не один документ, скреплённый печатью её сына и составленный между 1363 и 1374 годами: «…а приказал есмь его блюсти дяде своему Василью тысяцькому; а через сию грамоту кто что на нем возьмет, быти ему в казни». Лощиц пишет, что в то время слово «дядя» употреблялось только в прямом смысле: как брат матери либо отца. Тогда остается предположить, что Василий Васильевич Вельяминов приходился дядей Дмитрию Ивановичу. Но некоторые историки считают, что Вельяминов назван дядей, так как он стал воспитателем Дмитрия Ивановича после смерти отца Лощиц Ю. М. Дмитрий Донской. Роман-газета, 1989, № 9-10 - стр. 4..

Само упоминание рождения Дмитрия в летописях говорит о значительности события - в них попадало далеко не все и не обо всех. Однако эта запись могла быть сделана уже после того, как князь прославился. У Дмитрия было мало шансов стать великим князем: перед ним должны были править его отец, дядя, и два сына Симеона Гордого. Все карты перемешала эпидемия.

Очаг легочной чумы зародился в Китае, с караванами добрался до Месопотамии, расползлась по Синей и Золотой Ордам, затем достигла Крыма и с генуэзскими купцами появилась в Италии. На Руси первой жертвой в 1352 стал Псков, активно торговавший с немецкими землями. Окольцевав Междуречье, пандемия достигла Москвы. Одной из первых жертв стал митрополит Феогност, скончавшийся 11 марта 1353 г., затем умерли маленькие сыновья Симеона (Иван и Семен), а 26 апреля скончался и он сам. 6 июня умер второй дядя Дмитрия Ивановича - серпуховский князь Андрей.

После смерти Симеона Гордого, в обход завещания последнего (по которому все земли и богатства доставались его жене, в расчете на то, что Мария Александровна сумеет взрастить двух сыновей и передать им верховную власть в Московском княжестве) власть захватил Иван Иванович. Он лишил вдову главных владений: Коломну с тремя волостями, Можайск со всеми волостями и право на сбор тамги (торгового налога). После поездки в Орду (ее ханам нужен был именно такой великий князь: тихий и покорный) Ивана Ивановича возвели 25 марта на стол великого княжения во Владимире.

13 ноября 1359 г., в возрасте 33 лет, скончался Иван Иванович. Перед смертью он написал завещание, по которому Дмитрию Ивановичу доставалась большая часть его владений: Можайск со всеми волостями, Коломна без волостей, часть отошедших к Москве рязанских земель, треть доходов и повинностей с жителей Москвы. Однако учитывая, что остальные московские династии владели 60 московскими волостями, ясна сравнительная малочисленность великокняжеских владений Дмитрия Ивановича. Это могло грозить политической нестабильностью внутри Московского княжества. Но оставалось великое княжение, власть над которым московские князья не выпускали из рук со времен Ивана Калиты. Обладание великим княжением укрепляло положение князя как среди собственного княжеского дома, так и среди других княжеских династий. Однако для правления в нем необходимо было получить ханский ярлык. И весной 1360 г., как только позволила погода, в Орду отправилась делегация московских бояр с девятилетним Дмитрием Ивановичем. В Орде, вступившей в период феодальной раздробленности, шли смуты, названные русским летописцем «великой замятней», и продлившиеся около 20 лет. «Замятня» началась еще в 1357 г., когда хан Джанибек, по известиям русских летописей сошедший с ума, был задушен собственным сыном Бердибеком.

Согласно теории пассионарности, к этому моменту монгольский этнос уже вступил в акматическую фазу Гумилев Л.Н. От Руси до России. - М.: Рольф, 2001 - стр. 151.. Резко возросло количество людей, жаждущих власти, наживы. Многочисленные беки и эмиры готовы были поддержать того, кто больше заплатит или пообещает заплатить. Чингизиды забыли о былом братстве. Теперь братья - это лишь соперники в борьбе за власть. Даже тот, кто не хочет резни, вынужден убивать, чтобы не быть убитым. Бердибек не был ни убийцею, ни злодеем. Он просто успел убить своих братьев, прежде чем они его. Однако через два года и он был убит. В 1359 г. ханом стал Кульна, сумевший продержаться на троне пять месяцев. Убив его, престол занял Ноуруз. Ему то и отдали москвичи дары, предназначенные Кульне. В это же время появились и другие князья. Хану предстояло выбрать, кому отдать ярлык на великое княжение. Возраст Дмитрия Ивановича сыграл против него: хан, видя князя «оуна соущна и млада возрастом», предложил ярлык на Владимир нижегородскому князю Андрею Константиновичу. Но последний отказался, так как считал, что великое княжение все равно придется отдать московскому князю, как только он подрастет, и передал ярлык своему брату Дмитрию-Фоме Константиновичу, суздальскому князю. 22 июня 1360 Дмитрий Константинович был посажен на владимирский стол.