Идеология советского общества

Размещено на http://www.allbest.ru/

Оглавление

Приложения

Введение

Российская Федерация, в сущности, построенная по тому же самому федеративному принципу, на сегодняшний день также переживает серьезные экономические, политические и идеологические трудности. Перед нашей страной сегодня стоит реальная угроза регионального сепаратизма, а следовательно угроза ее территориальному единству. Все это делает актуальным изучение периода развитого социализма с точки зрения выявления просчетов и ошибок руководства, изучения нарастания негативных процессов в экономике и политике страны, которые в конечном счете привели к ликвидации самого государства.

Объект данной дипломной работы составляет период истории СССР, называемый в исторической литературе «периодом развитого социализма».

Предметом нашего исследования является советское общество периода развитого социализма, социальная структура этого общества, экономические и политические процессы, происходящие в нем.

Методологическими основами данного исследования послужили сравнительно-исторический метод и цивилизационный подход.

История СССР по историческим меркам является не очень большим временным периодом. Еще меньший отрезок времени приходится непосредственно на период, который был провозглашен «развитым социализмом. Однако количество изменений, которые он принес во всех сферах общественной жизни, развитии техники, культуры, международных отношений значение его беспрецедентно в истории человечества и еще долго будет предопределять ее ход и направление. Поэтому эффективнее всего изучать историю развитого социализма основываясь на преемственности развития СССР и его отношений с внешним миром. Такую преемственность позволяет выявить сравнительно исторический метод исследования.

Смысл культурно-исторических типов, или цивилизаций, состоит в том, что каждая из них по-своему выражает идею человека, и совокупность этих идей есть нечто всечеловеческое. Всемирное владычество одной цивилизации было бы оскудение человечества.

В новое и новейшее время в отечественной исторической и философской науках постоянно дискутируется вопрос о принадлежности России к Европейской или Азиатской цивилизации. Евразийство, как третий подход, рассматривало русскую культуру не просто как часть европейской, но и как совершенно самостоятельную культуру, вобравшую в себя опыт не только Запада, но и в равной мере Востока. Русский народ, с этой точки зрения, нельзя относить ни к европейцам, ни к азиатам, ибо он принадлежит к совершенно самобытной этнической общности - Евразия.

После революции Восток и Запад внутри России скачком сблизились. Доминирующим типом в общественном сознании стали примитивные «западники» только вооруженные не Бюхнером, а Марксом.

Особенность советской эпохи - пропагандистская демонизация Западной цивилизации в глазах общества. Понятно, зачем это делалось: Запад как точка отсчета - конкурент «единственно верной» идеологии. Из тех же соображений боролись и с религией. При этом использовались препарированные факты, т.е. реально существующие пороки Запада, усиленные пропагандой до оглушающей мощности. В результате умение слышать нюансы Запада, взвешенное отношение к нему, которое было характерно и для Чаадаева, и для Хомякова, в советскую эпоху полностью утерялось. Задолго до этого О. Шпенглер подметил, что капитализм и социализм видят друг друга не как они есть, а как бы сквозь зеркальное стекло, на которое проектируются их собственные внутренние проблемы. Т.е. «образ врага», создаваемый в СССР, в том числе и в эпоху «развитого социализма» - это образ худших черт самого себя, которые сознание не хотело бы замечать. Все это определяет необходимость рассматривать особенности развития СССР времен «развитого социализма», используя традиционные взгляды на русскую цивилизацию и ее место среди других цивилизаций планеты.1¹ О. Шпенглер. «Закат Европы». - М.: Мысль, 1993г. - с. 62

Территориальные рамки нашего исследования включают в себя не только территорию СССР, но и страны, которые так или иначе находились в зоне влияния этого государства. Среди них как страны социалистического лагеря, так и ведущие державы капиталистического мира. Упоминается также ряд неприсоединившихся стран и стран «третьего мира».

Хронологические рамки данной работы охватывают период с 1971 г. по 1985 г, который вместил в себя эпоху так называемого «развитого социализма». Этот пятнадцатилетний период определяется заявлением XXIV съезда КПСС, который провозгласил построение в СССР развитого социализма (1971 г.) и избранием на пост Генсека М. С. Горбачева в 1985 г.

Однако взгляды историков на изучаемый нами исторический период существования советского общества и государства, далеко не однородны. Далеко не все исследователи оценивают его однозначно негативно. Так итальянский историк, исследователь истории СССР и автор двухтомной монографии «История Советского Союза» Дж. Боффа пишет: «Последнее десятилетие не было период застоя. Страна развивалась, ее развитие было особенно интенсивным в области экономики и позволило достичь важных производственных результатов. Экономика СССР отстает от американской, а по некоторым показателям и от европейской, но она укреплена и уравновешена настолько, что смогла превратить СССР в колосс современного мира» Боффа Дж. История Советского Союза в 2 тт. - М.: Международные отношения, 1994. перевод с итал. - с. 498. Он также отмечает, что экономический рост позволил Советскому союзу укрепить свои вооруженные силы и подтянуть традиционно отстающие рода войск, например флот и добиться равновесия с США. На этой основе снова завязался и развивался диалог-соревнование (таким необычным термином характеризует советско-американские отношения времен развитого социализма итальянский ученый) с Америкой.

Однако объективная реальность - распад СССР - свидетельствует в пользу тех историков, которые называют «эпоху развитого социализма» «эпохой застоя». Целью нашей работы в свете такой полемики становится изучение комплекса экономических, социальных и политических явлений в жизни советского общества и формирование собственных представлений о причинах кризиса СССР.

Для реализации поставленных целей нам предстоит решить целый ряд исследовательских задач, а именно:

- изучить политику советского руководства в области экономики и сельского хозяйства;

- исследовать развитие советской идеологии период развитого социализма;

- выяснить положение православия и других традиционных религий в СССР 1965-1985 гг.;

- - дать характеристику номенклатуре, как правящему классу советского общества;

- охарактеризовать разлагающее влияние черного рынка и дефицита товаров народного потребления на моральное состояние советского человека;

- исследовать советское диссидентство и гражданскую позицию его представителей.

Источниковую базу работы составляют в основном опубликованные источники. Особенностью отбора источников по теме явилось то, что для исследователей советского времени главными и наиболее достоверными считались партийные документы. За их изучением признавалась наибольшая ценность. Более того, специально для истории КПСС создавалось отдельное историко-партийное источниковедение. Дальше по значимости шли законы и нормативно-распорядительные акты. Выделялась плановая документация, как особый вид источников советского времени, хотя каждому ясно, что планы и действительность далеко не одно и тоже. Такой подход давал возможность исследовать, как действует в истории власть, ее учреждения и институты. Общество здесь выступает как пассивный элемент, продукт деятельности власти. Таким образом, в оценке значения отдельных групп источников преобладал партийный и государственно-институциональный подход, явно устанавливающий иерархию ценностей для советских историков.

В связи с этим нам пришлось подбирать источники таким образом, чтобы данные, приводимые в них согласовывались с другими, постсоветскими, или иностранными оценками. В особенности это относится к статистическим материалам. Наиболее ценными опубликованными делопроизводственными документами для нас стали стенографические отчеты Съездов КПСС, Пленумов ЦК КПСС, постановления ЦК КПСС, протоколы заседаний Политбюро ЦК КПСС. Не менее важные материалы по теме исследования мы почерпнули из опубликованных источников планово-хозяйственных органов управления СССР. Среди них протоколы Президиума Госплана СССР, опубликованные в 1987 г. Материалы и документы по колхозному строительству в СССР, сообщения Центрального Статистического Управления СССР и др. Определенное значение для нашей работы имели документы внешней политики СССР, сборники которых публиковались один раз в три года.

Среди опубликованных делопроизводственных источников нам представляется рациональным выделить такую группу, как рассекреченные источники, т. е. документы, которые вошли в научный оборот лишь после фактического прекращения существования самого Советского Союза. В качестве примера можно привести рассекреченные архивные материалы политбюро, касающиеся вопросов религии и церкви, изданные в 1999 г., Материалы к истории «холодной войны» (сборник документов), опубликованные в 1998, сборник А. Д. Безбородова, который представляет материалы по истории диссидентского и правозащитного движения в СССР 50-80 гг., опубликованный в 1998 г и ряд других сборников документов.1¹ Безбородов А. Д. Материалы по истории дессидентского и правозащитного движения в СССР 50-80 гг. - М.: Геттинген, 1994. - с. 76.

Статистические данные, представленные в справочниках, различных сборниках документов раскрывают разные аспекты социально-экономического, политического, культурного и демографического развития СССР в эпоху «развитого социализма». Особый интерес представляет сравнение статистических и других данных, опубликованных непосредственно в исследуемый период истории Советского Союза и рассекреченных позже. Такое сравнение позволяет воссоздать не только динамику экономического развития страны, но и выявить на основе несовпадения реалий жизни и провозглашаемого с трибун причины духовного и идеологического кризиса советского общества.

Среди опубликованных нарративных источников было изучено определенное количество материала, состоящего из мемуаров, воспоминаний участников исторических событий. Особое значение мы придали изучению произведений Л. И. Брежнева - его воспоминаний, литературных произведений, официальных программных выступлений. Это связано с тем, что именно этот человек возглавлял партию и, следовательно, советское общество на протяжении подавляющего времени существования «развитого социализма» в СССР. В последнее время рядом авторов делаются попытки собрать и систематизировать воспоминания «простых людей», которые жили и трудились в эпоху «развитого социализма». В этой связи отметим работу кандидата экономических наук, старшего сотрудника НИИ аграрных проблем РФ Г. А. Ястребинской «История советской деревни в голосах крестьян». В ее книге, состоящей из воспоминаний людей старшего поколения, освещена история российского и советского крестьянства на примере одной из северных деревень. Автору удалось создать целостную картину жизни российского села, используя социологические методы исследования и живое общение с жителями российской отдаленной деревни. Определенное сравнение материалов «парадных» автобиографий и литературных опусов вождей с бесхитростными высказываниями простых советских граждан, являясь, конечно, эмпирическим методом исторического исследования, все же дает богатый материал для осмысления «духа и противоречий» изучаемого исторического периода. 1¹ Ястребинская Г. Я. История советской деревни в голосах крестьян. - М.: Памятники исторической мысли, 2005. - с. 256.

В целом отметим, что в источниковедении советского периода явно довлела идеология, которая превратилась в систему марксистских догм, не подлежащих ревизии и обсуждению. Со временем в среде практикующих историков сложилась стойкая антипатия к такому источниковедению. На практике же исследователи-историки придерживались принципа «каждый сам себе историк и источниковед», что, в сущности, означало позицию крайнего методологического индивидуализма или отказа от какой-либо методологии вообще.

Английский историк М. Мартин, автор монографии «Советская трагедия. История социализма в России» отмечает, что впервые советская история стала подлинно историей именно с распадом Советского союза. И это ее завершение позволяет нам увидеть закономерность, логику, по которой она развивалась в течение своей жизни. Настоящее исследование делает попытку определить параметры этой модели и установит динамику, приводящую ее в действие.

Он говорит, что многие западные исследователи изучали феномен советской истории «через тусклое стекло», гадательно. Это происходило потому, что почти до самого конца советская действительность оставалась строго хранимым секретом Малиа Мартин. Советская трагедия. История социализма в России. 1917-1991. - М.: РОСПЭН, 2002. - с. 13.

Страстные советологические дебаты на Западе сосредоточивались на главном вопросе: являлся ли СССР уникальным воплощением «тоталитаризма», или же, напротив, представляет собой разновидность всеобщей «современности». Поэтому данная работа - попытка «расставить по местам» концепции и категории, с помощью которых запад пытался расшифровать советскую загадку.

В современной российской историографии отношение к методологии изучения периода развитого социализма можно описать в терминах хаоса и разброда. Вся советская история оказалась перевернутой, одиозно истолкованной.

Произошло заметное раскрепощение мысли, в профессиональной среде усилилось внимание к развитию как западной, так и отечественной исторической мысли. Одновременно стали нарастать противоречия и парадоксы, приведшие к кризисному состоянию исторической науки и исторического знания о таком относительно недавнем прошлом.

Чрезвычайно умножилось количество легковесных, конъюнктурных трудов. Широко распространилась практика черпать факты из сомнительных и недостоверных источников. Происходит эксплуатация одних и тех же сюжетов с небольшими вариациями. Вместо повышения уровня исторического сознания общества наметилась дезинтеграция целостности видения исторического процесса и неспособности историков создать сколь-нибудь вразумительную концепцию отечественной истории второй половины XX века.

Историография. Необходимо отметить, что комплексного, глубинного и объективного исследования истории СССР в изучаемый нами период пока сделано не было. Однако существуют работы, которые довольно детально и аргументировано раскрывают отдельные стороны жизни советского общества.

Например М. С. Восленский в своей работе «Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза» глубоко изучил генезис и традиции советской бюрократии Восленский М. С. Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза. - М., 1991. - с. 97 . В своей работе он приводит как обширный статистический материал, подтверждающий, что бюрократия стала самодостаточным, самовоспроизводящимся классом советского общества. Он дает оценку экономической, хозяйственной и политической эффективномсти работы советской государственной машины, основные, приводит ряд негласных закономерностей ее функционирования.

Ю. А. Веденеев в монографии «Организационные реформы государственного управления промышленностью в СССР: Историко-правовое исследование (1957-1987)» с точки зрения современной управленческой науки выявил особенности функционирования управленческий структур в СССР. Веденеев Ю. А. Организационные реформы государственного управления промышленностью в СССР: Историко-правовое исследование (1957-1987). - М., 1990. - с. 153. Судьбы отечественная культуры второй половины XX в. подробно рассматривает С. А. Галин. Галин С. А. XX век. Отечественная культура. - М.: ЮНИТИ, 2003. - с. 315. Он утверждает, что в советской культуре наблюдались две противоположные тенденции. С одной стороны, советская пропаганда говорила о «расцвете социалистического искусства и культуры». Автор соглашается с тем, что в СССР были выдающиеся деятели искусства, но при этом демонстрирует, что в тоталитарном обществе наблюдались застойные явления не только в экономике, но и в культуре. Он показывает, что в условиях несвободы и «социального (идеологического) заказа культура в СССР вырождалась, мельчала, не развивались целые жанры и направления, под запрет попадали целые виды искусств.

Диссидентство, как уникальное явление советского образа жизни описывают А. Д. Безбородов и Л. Алексеева. Алексеева Л. История инакомыслия в России. - М.: Молодая гвардия, 1999. - с. 325. Авторы исследуют не только духовные и идеологические предпосылки этого явления. Они, на основании изучения уголовных и административных процессов, законодательства делают попытку изучить распространение инакомыслия в СССР с точки зрения статистики.

Академик Л. Л. Рыбаковский в своей монографии «Население СССР за 70 лет» подробнейшим образом раскрывает динамику практически всех аспектов демографических процессов в нашей стране с 1917 по 1987 гг. Рыбаковский Л. Л. Население СССР за 70 лет. - М.: Наука, 1988. - с. 103. Его монография содержит ретроспективный анализ демографического развития СССР с первых лет Советской власти и до 1987 г. В ней исследуется взаимодействие демографических, экономических и социальных процессов, повлиявших на изменение различных структур советского общества.

О монографии А. С. Ахиезера «Россия: критика исторического опыта» специалисты говорят как о важном прорыве в знании о России. Философ, социолог, экономист - автор более чем 250 научных работ, в своей концептуальной двухтомной монографии заставляет взглянуть на механизмы изменений в истории России через призму становления и смены основ нравственности, положенных в основу российской государственности. В книге показано, как попытки общества избавиться от социокультурных противоречий реализуются в сознании и деятельности личности и в массовых процессах.1¹ Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. В 2 тт. - Новосибирск: Сибирский хронограф, 1997. -с 516.

Отметим, что большое значение при изучении недавней истории СССР играют произведения литературы, кино, фотодокументы, свидетельства очевидцев недавних событий. Однако, нужно помнить, что «большое видится на расстоянии». Поэтому историки будущего, видимо, смогут дать этой эпохе гораздо более объективную оценку, чем современники изучаемых нами событий.

I. Идеология советского общества

1.1 Идеологические установки советского общества в духовной и культурной сфере

Начиная со второй половине 60 гг. процесс преодоления сталинского политического наследия практически прекратился. Возобладала точка зрения, будто стабилизации общественных отношений можно достичь лишь за счет отказа от курса, принятого на XX съезде КПСС. Это и определило в значительной степени общественно-политический и духовный климат этих годов - климат фальши и двоемыслия, тенденциозности и беспринципности в оценке политических событий и фактов прошлого и настоящего.

Под предлогом недопущения «очернительства» от ученых-обществоведов требовали не заострять внимание на ошибках и недостатках в историческом опыте партии. Все чаще сверху раздавались предостережения в адрес ученых, занимавшихся советской историей. Например, книгу Р. Медведева «К суду истории», посвященную разоблачению культа личности Сталина, полностью отвечавшую духу XX съезда КПСС, издать в СССР оказалось невозможно: в руководящих партийных сферах автору сказали: «У нас сейчас новая линия в отношении Сталина». // Московские новости. -1988. -№ 45. - с. 12.

В то же время в институте истории СССР была разгромлена «школа» П. В. Волобуева: входившие в ее состав ученые пытались по-новому осветить проблемы истории рабочего движения, Октябрьской революции.

В 1967 г. с должности главного редактора журнала «История СССР» был снят Ю. А. Поляков. Журнал пытался более менее объективно исследовать проблемы революции. В конце 60-х гг. был исключен из партии и вынужден уехать за рубеж историк М. М. Некрич, который в книге «1941. 22 июня» по-новому раскрыл события начала войны, показал допущенные ошибки. Подобные примеры можно было бы продолжить.

Политическая жизнь в стране приобрела все более закрытый характер, резко падал уровень гласности, одновременно усиливался диктат идеологических структур партии по отношении к средствам массовой информации.

После свержения Хрущева ЦК КПСС решил пересмотреть характеристику, данную Сталину на XX и XXII Съездах партии. Попытка официально реабилитировать Сталина на XXIII съезде (1966) сорвалась из-за протестов интеллигенции, особенно ученых и писателей. Незадолго до открытия съезда 25 видных деятелей науки и искусства, академики П. Л. Капица, И. Г. Тамм, М. А. Леонтович, писатели В. П. Катаев, К. Г. Паустовский, К. И. Чуковский, народные артисты М. М. Плисецкая, О. И. Ефремов, И. М. Смоктуновский и другие написали письмо Л. И. Брежневу, в котором выражали беспокойство по поводу наметившейся частичной или косвенной реабилитации Сталина. Против реабилитации Сталина высказалось руководство ряда зарубежных компартий.

Однако в 1970 гг. критика сталинизма была окончательно свернута. На съездах партии начал утверждаться новый культ - культ Л. И. Брежнева. В 1973 г. в обкомы, крайкомы, ЦК Компартий республик была разослана специальная записка «О необходимости укрепления авторитета товарища Брежнева Л. И.».

«Вождь», «Выдающийся деятель ленинского типа» - эти эпитеты стали почти обязательными атрибутами имени Брежнева. С конца 1970 г. они резко диссонировали с обликом стареющего и слабеющего генсека.

За 18 лет пребывания у власти ему было присвоено 114 высших государственных наград, в том числе 4 звезды Героя Советского Союза, Золотая звезда Героя Социалистического Труда, Орден Победы. Елейное славословие, начатое уже на XXIV съезде КПСС (1971 г.) усилилось на XXV (1976) и достигло своего апогея на XXVI (1981). По всей стране шли «научно-теоретические» конференции, на которых высокопарно превозносились литературные «труды» Брежнева - «Малая земля», «Возрождение», «Целина», написанные за него другими.1¹ Брежнев Л. И. Поднятая целина. - М.: Советская Россия, 1982. - с. 89.

Положение в стране становилось губительным не только из-за социально-экономических деформаций, но и вследствие нараставшего паралича интеллектуальной, духовной жизни. В каждом отчетном докладе ЦК партии говорилось о расцвете социалистической демократии, но это пустые и бессмысленные декларации. На практике существовала жесткая регламентация политической и духовной жизни. Брежнев и его окружение вернулись к просталинской практике, к диктату центра, к преследованию инакомыслия.

Период конца 1960-х нач. 1980-х гг. породил свою идеологию. Уже во второй половине 1960 г. стало ясно, что цели, поставленные Программой КПСС, принятой на XII съезде КПСС, в намеченные сроки реализовать не удастся. Партийному руководству во главе с Л. И. Брежневым требовались новые идейно-теоретические основы для своей деятельности.

В партийных документах начинается смещение акцентов с пропаганды целей коммунистического строительства на пропаганду достижений развитого социализма. Л.И. Брежнев заявил, что главным итогом пройденного пути является построение развитого социалистического общества.2² Брежнев Л. И. Доклад, посвященный 50-летию Октябрьской революции. - М., 1977. - с. 18.

В новой конституции СССР, принятой в 1977 г., это положение получило правовой статус. «На этом этапе, - подчеркивается в Основном Законе, - социализм развивается на своей собственной основе, все полнее раскрываются созидательные силы нового строя, преимущества социалистического образа жизни, трудящиеся все шире пользуются плодами великих революционных завоеваний». То есть пропаганда провозглашала общество развитого социализма закономерным этапом на пути к коммунизму. 1¹ Конституция (Основной Закон) Союза Советских Социалистических Республик. - М., 1977. -с. 8.

Данная концепция создавала для брежневских теоретиков и идеологов три важных преимущества: не ставила под сомнение сталинский тезис 1936 г. о построении основ социализма, не снимала формально лозунга о построении коммунизма, наконец, позволила отодвинуть обещанную коммунистическую перспективу на неопределенное время.

В советской печати назойливые рассуждения о скором наступлении коммунизма сменились столь же демагогическими рассуждениями о неустанной борьбе за мир, которую ведет советское руководство и лично товарищ Брежнев.

То обстоятельство, что советские запасы обычного и ядерного оружия многократно превышали запасы всех западных держав, вместе взятых, гражданам СССР знать не полагалось, хотя на Западе благодаря космической разведке это было в общих чертах известно.

Л. И. Брежнев говорил: Новая конституция - это, можно сказать, концентрированный итог всего шестидесятилетнего развития Советского государства. Она ярко свидетельствует о том, что идеи, провозглашенные октябрем, заветы Ленина, успешно претворяются в жизнь».2² Брежнев Л. И. О конституции СССР. - М., 1978. - с. 31.

В исторической литературе считается неоспоримым фактом, что при переходе власти от Хрущева к Брежневу в области идеологии взяла верх неосталинистская линия. Это во многом объясняется тем, что Хрущев во время чистки ЦК от соратников Сталина (антипартийная группа) оставил в неприкосновенности весь сталинский идеологический штаб ЦК во главе с М. Сусловым. Все его ведущие кадры остались на местах, ловко приспособившись к «антикультовой» политике Хрущева.

Пустив в ход все идеологические рычаги и пользуясь теоретической беспомощностью членов «коллективного руководства», вчерашние ученики Сталина из штаба Суслова обосновали новую точку зрения на деятельность Сталина. Оказывается, «культа личности» вообще не было, а Сталин был верным ленинцем, который всего-то допустил лишь некоторые нарушения советской законности. Его теоретические труды вполне марксистские, а XX и XXII съезды «перегнули палку», в оценке Сталина из-за «субъективизма Н. С. Хрущева». В свете этой идеологической концепции советская пресса видимо, получила указание прекратить критику Сталина. Отныне вновь разрешалось пользоваться его трудами, цитировать их в положительном плане.

Так оформилась неосталинистская идеологическая линия. Но справедливости ради надо сказать, что открытого восхваления Сталина в советских средствах массовой информации не было.

В течение всех 18 лет правления Брежнева главным партийным идеологом оставался М. А. Суслов. Свою главную задачу он видел в обуздании общественной мысли, торможении духовного развития советского общества, культуры, искусства. Суслов всегда настороженно и недоверчиво относился к литераторам и театральным деятелям, чьи «непродуманные» высказывания может использовать «враждебная пропаганда». Излюбленный тезис Суслова - невозможность мирного сосуществования в области идеологии и обострение идеологической борьбы на современном этапе. Из этого делался вывод о необходимости усиления контроля за всеми видами творческой деятельности.

Нараставший кризис общества ощущался и осознавался «наверху». Были сделаны попытки реформирования ряда сторон общественной жизни. Так, начиная с 1960-х гг. в стране была сделана очередная попытка приведения школьного обучения в соответствие с современным уровнем науки. Необходимость повышения общего уровня образования была связана, в частности, с процессом урбанизации. Если в 1939 г. в городах проживало 56 млн. советских граждан, то в начале 1980-х гг. горожан уже было более 180 млн. в начале 1980-х гг. специалисты, получившие высшее или среднее специальное образование, составляли 40 % городского населения. Существенно повышался общий уровень образования населения СССР. (Приложение 1)

Тем не менее, уже во второй половине 1970-х гг. у молодых специалистов, получивших хорошее образование, но вынужденных работать не по специальности, нарастало общее недовольство своей работой. Заметнее стал процесс выдвижения на ответственные должности и посты «серых», некомпетентных людей, главным образом из партийной среды.

Нерешенные проблемы народного образования в конце 1970-х - начале 1980-х гг. все более обострялись. Поэтому в апреле 1984 г. Верховный Совет СССР вынужден был утвердить новый проект «Основных направлений реформы общеобразовательной и профессиональной школы». Эта очередная школьная реформа должна была стать средством борьбы с формализмом, процентоманией, плохой организацией трудового воспитания и подготовки школьников к жизни. Вновь изменилась структура общеобразовательной школы: она становилась одиннадцатилетней, тогда как в начале 1960-х годов отказались от этого.1¹ Кулагин Г. Соответствует ли система образования потребностям народного хозяйства? // Соц. Труд. - 1980. № 1.

«Принципиальным новшеством» в работе школы считалось увеличение вдвое количества часов на трудовое обучение, расширение производственной практики школьников. Специальную работу по профориентации призваны были проводить межшкольные учебно-производственные комбинаты. За всеми школами закреплялись базовые предприятия, которые становились ответственными организаторами трудового воспитания.

Началась показная компания по созданию учебных цехов для школьников. Однако все эти благие намерения свелись к очередной формальной компании в области школьного образования. Бюрократизм старой административно-командной системы не позволил добиться каких-либо успехов в деле школьной реформы. На XXVII съезде КПСС в феврале 1986 г. констатировался провал старой реформы школы и было объявлено о начале новой.

Культурный уровень людей, пришедших к власти вслед за Брежневым, был еще ниже у окружения Хрущева. С культурой в собственном развитии они разминулись, культуру советского общества превратили в заложницу идеологии. Правда, первоначально Брежнев и его окружение заявляли о продолжении в области художественной культуры линии «золотой середины», выработанной еще в период «оттепели». Это означало отказ от двух крайностей - очернительства, с одной стороны, и лакировки действительности с другой.

А в материалах съездов партии неизменно присутствовал шаблонный тезис о том, что в стране достигнут настоящий «расцвет социалистической культуры». С мифическим пафосом в партийной программе 1976 г. вновь провозглашалось, что «в стране осуществлена культурная революция», в результате чего в СССР якобы был совершен «гигантский взлет к вершинам науки и культуры».1¹ Материалы XXV съезда КПСС. - М., 1976. - с. 160.

Принципы, записанные в партийной программе, в сфере художественной культуры воплощались в виде ходульных сюжетных схем, высмеянных в советской печати лет за 15-20 до этого. В повестях, пьесах, кинофильмах густо расцвела «производственная тематика». В твердом соответствии с нормами соцреализма все завершалось благополучно после вмешательства партийных чиновников.

Возвращаясь к сталинской традиции, 7 января 1969 г. ЦК КПСС принял постановление «О повышении ответственности руководителей органов печати, радио и телевидения, кинематографии, учреждений культуры и искусства». Усилилось давление цензурного пресса на литературу и искусство, участилась практика запретов публикаций художественных произведений, выходила на экран уже готовых кинофильмов, исполнения тех или иных музыкальных произведений, которые, по мнению идеологов, не укладывались в рамки принципов социалистического реализма и ленинской партийности.

Чтобы обеспечить необходимую партийной верхушке тематику художественных произведений, фильмов, театральных постановок, с середины 1970-х гг. была введена система государственных заказов. Заранее определялось, сколько фильмов должно быть поставлено на историко-революционные, военно-патриотические и морально-бытовые темы. Эта система действовала повсеместно и распространялась на все жанры и виды искусств.

Несмотря на усиливавшееся идеологическое и цензурное давление, партийной номенклатуре не удавалось полностью заглушить голос тех писателей, чье творчество противостояло идеологии неосталинизма. Литературным событием 1967 г. стала публикация романа М. Булгакова «Мастер и Маргарита». Объективно идеологии неосталинизма противостояла так называемая «деревенская проза». Книги Ф. Абрамова, В. Астафьева, Б. Можаева, В. Распутина художественно выразительно показывали процесс раскрестьянивания села.

Настоящим фарсом в истории отечественной литературы стали произведения Л. И. Брежнева. За создание группой журналистов на основе его воспоминаний трех брошюр: «Малая Земля», «Возрождение» и «Целина» он был удостоен Ленинской премии в области литературы.

По мере усиления идеологического натиска властей в стране росло число писателей, художников, музыкантов, артистов чье творчество по политическим причинам не могло дойти до читателей, зрителей, слушателей легальным путем. Большое количество представителей творческой интеллигенции не по своей воле оказалось за пределами СССР, однако и запрещенные произведения продолжали жить в списках, ксерокопиях, кино, фото и магнитных пленках. Так в 1960-х гг. в СССР возникла бесцензурная печать - так называемый «самиздат». По рукам ходили машинописные копии текстов неугодных властям ученых и писателей. Собственно, феномен самиздата не был чем-то новым в истории русской культуры. Так «Горе от ума» А. Грибоедова, которое было запрещено к публикации в России тем не менее было известно буквально всем грамотным людям благодаря нескольким десяткам тысяч рукописных списков, количество которых во много раз превышало обычные тиражи тогдашних изданий. В списках распространялась книга А. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву».1¹ Предтеченский А. В. Художественная литература как исторический источник. - Л.: Университет, 1994. - с. 4.

В советское время в самиздате ходили рукописи произведений А. Солженицына, А. Д. Сахарова, О. Э. Мандельштама, М. М. Зощенко, В. С. Высоцкого. Самиздат стал таким мощным культурным и общественным фактором, что власти предприняли широкомасштабную борьбу с ним, а за хранение и распространение самиздатовских произведений можно было угодить в тюрьму.

В начале 1960-1970-е гг. художники разрабатывали новый, так называемый «суровый стиль». Именно в это время у художников выявилось стремление в обход идеологических препон воссоздать действительность без обычной парадности, сглаживания трудностей, без поверхностной фиксации бесконфликтных малозначительных сюжетов, укоренившейся традиции изображать борьбу «хорошего с лучшим». В это же время партийные идеологи всячески преследовали развитие авангардного искусства. Все идеологические отступления жестко пресекались. Так, в сентябре 1974 г. в Москве, в Черемушках бульдозерами (поэтому эту выставку называют бульдозерной) разгромили выставку современного авангардного искусства, устроенную прямо на улице. Художники были избиты, а картины раздавлены бульдозерами. Это событие получило большой резонанс среди творческой интеллигенции в стране и за рубежом.2² Миф о застое. Сборник статей. - Санкт-Петербург, 1993. - с. 219.

Таким образом, в 1960-1980 -е гг. в художественной жизни окончательно оформилось противостояние двух культур в обществе: с одной стороны - культуры официальной, следовавшей в курсе партийной идеологической программы и неосталинистской идеологии, с другой - культуры гуманистической, традиционной для демократической части общества, которая принимала участие в формировании сознания людей разных национальностей, подготавливало духовное обновление страны.

В извращенной системе государственного распределения материальных благ естественное стремление людей жить лучше приводило порой к утрате традиционных понятий долга, к росту преступности, пьянства, проституции. К началу 80-х гг. в стране ежегодно совершалось около 2 млн различных преступлений. Потребление алкоголя на душу населения к этому времени выросло по сравнению с 50-ми гг. более чем в 2,5 раза.1¹ Козлов В. А. Массовые беспорядки в СССР при Хрущеве и Брежневе (1953-1965 гг.). - Новосибирск, 1999. - с. 46. Все это привело к существенному сокращению продолжительности жизни, в особенности для мужчин. В СССР и в современной России имеется постоянный перевес численности женского населения над мужским. (Приложение 2)

Начавшаяся на предприятиях борьба с пьянством и алкоголизмом (отправной точкой послужило постановление ЦК КПСС по вопросам укрепления социалистической трудовой дисциплины, принятое в августе 1983 г.) страдала формализмом и кампанейщиной. Все это отражало нарастание проблем в социально-культурной сфере. Так, несмотря на то, что в 70-е гг. жилищный фонд страны вырос (ежегодно вводилось более 100 млн кв. м жилья), что позволило за 10 лет улучшить жилищные условия более чем 107 млн. человек, до радикального решения этой острейшей проблемы было далеко. А количество инвестиций в строительство жилья все сокращалось: в восьмой пятилетке они составляли 17,2% от общего объема капитальных вложений в народное хозяйство, в девятой - 15,3, в десятой - 13,6%. Еще меньше средств направлялось на сооружение социально-бытовых объектов. Все более явно сказывался остаточный принцип в выделении средств на социальные нужды. Между тем положение усугубляла усиленная миграция в города сельского населения и ввоз предприятиями рабочей силы, так называемых лимитчиков, то есть людей, имеющих в крупных городах временную прописку и временно работающих. Среди них было немало и таких, кто оказывался неустроенным в жизни. В целом же по сравнению с нищетой конца 30-х гг. и послевоенным периодом положение основной части населения улучшилось. Все меньше людей жили в коммуналках и бараках. В обыденную жизнь входили телевизоры, холодильники, радиоприемники. У многих в квартирах появились домашние библиотеки.

Советские люди пользовались бесплатным медицинским обслуживанием. Область здравоохранения тоже ощутила на себе проблемы экономики: уменьшалась доля расходов на нужды медицины в государственном бюджете, замедлилось обновление материально-технической базы, ослабевало внимание к вопросам охраны здоровья. Не хватало поликлиник, больниц, детских медицинских учреждений в сельской местности, а имеющиеся зачастую были плохо оборудованы. Оставляла желать лучшего квалификация медицинского персонала и качество медицинского обслуживания. Медленно решались вопросы изменения оплаты труда медработников.1¹ Головтеев В. В., Буренков С. П. Здравоохранение в период развитого социализма //Планирование и управление. -М., 1979, -с. 56

Таким образом, наметившиеся в 70-е гг. сбои в развитии экономики сказались на благосостоянии трудящихся. Социальная направленность экономики, особенно на рубеже 70--80-х гг., оказалась ослабленной. На развитие социальной сферы все более негативное влияние оказывал остаточный принцип распределения ресурсов.

Определенное повышение уровня жизни имело и оборотную сторону. Понятие «общественная социалистическая собственность» выглядело абстрактным для миллионов людей, поэтому они считали возможным
использовать ее в своих интересах. Массовое распространение получили так называемые мелкие хищения.

Итак, в этот период были исчерпаны все основные ресурсы старого экономического роста - экстенсивного. Однако на путь интенсивного развития советская экономика не смогла перейти. Кривая темпов роста пошла вниз, стали нарастать социальные проблемы, пассивность, проявилась вся совокупность связанных с этим проблем.

Таким образом, советское общество в конце 60-х - начале 80-х гг. имело достаточно сложную стратифицированную структуру. Партийно-государственной власти удавалось удерживать общество в состоянии относительной стабилизации. В то же время начавшийся структурный кризис индустриального общества, аккумулирующий экономические, социально-политические, этнодемографические, психологические, экологические, геополитические аспекты, предопределил нарастание недовольства, грозившего устоям системы.

Относительное материальное благополучие было временным и отражало нарастающий кризис. В Советском Союзе перестала увеличиваться средняя продолжительность жизни. К началу 80-х гг. СССР опустился на 35-е место в мире по этому показателю и на 50 -е по уровню детской смертности.1¹ Дмитриева Р. О средней продолжительности жизни населения СССР //Вестник статистики. 1987. № 12. - с. 13.

1.2 Идеология реформирования промышленности и сельского хозяйства

Задача повышения благосостояния народа провозглашалась главной в экономической политике. Съезды партии требовали осуществить глубокий поворот экономики к решению многообразных задач повышения благосостояния народа, усилить внимание к производству предметов потребления (промышленности группы «Б») и обеспечить коренные сдвиги в качестве и количестве товаров и услуг для населения.

С середины 60-х гг. руководство страны взяло курс прежде всего на повышение денежных доходов населения. Оплата труда рабочих и служащих, колхозников совершенствовалась с целью стимулирования высокопроизводительной работы. Реальные доходы в расчете на душу населения за десятилетие выросли на 46%. Значительные слои трудящихся обеспечили себе некоторый достаток.

Увеличивалась гарантированная заработная плата колхозников, оклады низкооплачиваемых слоев населения подтягивались к оплате среднеоплачиваемых. Так продолжалось до тех пор, пока не обозначился нарастающий разрыв между денежной массой и ее товарным обеспечением. Оказалось, что при невыполнении заданий пятилеток по росту производительности труда расходы на заработную плату систематически превышали плановые. Доходы колхозников росли медленнее, чем предусматривалось, однако и они значительно опережали рост производительности труда в сельскохозяйственном секторе экономики. В общем, проедали больше, чем создавали. Это порождало нездоровую ситуацию в сфере производства и распределения общественных благ, осложняло решение социальных задач.

Проводившееся упорядочение заработной платы, повышение тарифных ставок и должностных окладов касалось главным образом малообеспеченных работников. Нередко ущемленными в оплате труда оказывались специалисты высокой квалификации. Неоправданно сблизились уровни оплаты труда инженерно-технических работников и рабочих, а в машиностроении и строительстве инженеры в среднем получали меньше, чем рабочие. Зарплата сдельщиков росла, а оклады специалистов не менялись. Уравниловка в оплате труда без строгого учета конечных результатов подрывала материальные стимулы к росту его производительности, порождала иждивенческие настроения. Нарушалась, таким образом, органическая связь между мерой труда и мерой потребления. В то же время рост денежных доходов населения продолжал отставать от производства товаров и услуг. До определенного времени проблему сбалансированности доходов населения и их покрытия можно было решать, добиваясь увеличения массы товаров. По мере роста доходов и потребления все более остро вставал вопрос о необходимости учета спроса, ассортимента и качества товаров. Изменения в уровне и структуре народного потребления наиболее ярко проявились в опережающих темпах роста продажи и потребления непродовольственных товаров, особенно на предметы длительного пользования с более высокими потребительскими свойствами: теле- и радиотоваров, автомобилей, высококачественной и модной одежды, обуви и др. Наступил своеобразный товарный голод. Например, к началу 80-х гг. СССР выпускал кожаной обуви на душу населения в несколько раз больше, чем США, но при этом дефицит именно качественной обуви нарастал с каждым годом. Промышленность, по сути дела, работала на склад. В 70-80-е гг. был принят ряд постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР, направленных на увеличение производства высококачественных товаров для населения, улучшение их ассортимента. Однако в силу хозяйственной инертности проблемы решались крайне медленно. К тому же уровень технической оснащенности отраслей легкой и пищевой промышленности не отвечал современным требованиям, слабо внедрялись в производство научно-технические достижения. А это не только сдерживало рост производительности труда, но и сказывалось на качестве продукции, на ее себестоимости. Многие виды продукции не находили сбыта и накапливались на базах. Не помогала решать проблемы реализации и торговля, где оставалась низкой культура обслуживания, практически отсутствовало изучение спроса населения, процветали взяточничество, хищения и круговая порука. Все это приводило к усилению несбалансированности спроса и предложения товаров и услуг. Возрастал разрыв между платежеспособным спросом населения и его материальным покрытием. В результате на руках у населения оказался быстро увеличивающийся остаток неизрасходованных денег, часть из которых вкладывалась в сберегательные кассы. Сумма вкладов в сберкассы в девятой пятилетке увеличилась в 2,6 раза по сравнению с ростом продажи товаров народного потребления, а в десятой пятилетке -- в 3 раза.1¹ Смирнов В. С. Экономические причины краха социализма в СССР //Отечественная история. -2002. -№ 6, -С. 95

Расхождение в количестве денег, находившихся в обращении, и качественных товаров с середины 70-х гг. привело к росту цен. Официально цены росли на так называемые товары повышенного спроса, неофициально - на большинство других. Но, несмотря на подорожание, в конце 70-х гг. общий дефицит предметов потребления возрос, обострилась проблема обеспечения спроса на мясные и молочные продукты, товары для детей, хлопчатобумажные ткани и ряд других товаров массового потребления. Стала расти социальная дифференциация, основанная на степени доступа к дефициту. Она усугублялась нарастанием незаслуженных и незаконных привилегий для некоторых категорий партийно-государственного аппарата, что обостряло социальную напряженность в обществе.

Все эти явления во многом стали следствием того, что в октябре 1964 г. к власти пришла группировка, в основном не настроена на серьезное реформирование экономики страны, прежде всего в области сельского хозяйства и промышленности. Однако к этому времени уже трудно было никак не реагировать на сложившееся положение вещей: в отдельных районах страны из-за нехватки продуктов питания возникла необходимость ввести нормированное снабжение населения (по талонам), и скрывать ситуацию стало невозможно.1¹ Шмелев Н. П. На переломе: перестройка экономики в СССР. - М., 1989. - с. 214.

В марте 1965 г. состоялся пленум ЦК КПСС, на котором с докладом «О неотложных мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства» выступил новый лидер партии Л. И. Брежнев. Пленум в своем решении был вынужден признать, что в последние годы «сельское хозяйство замедлило темпы своего роста. Планы его развития оказались невыполнимыми. Медленно повышались урожаи сельскохозяйственных культур. Производство мяса, молока и других продуктов за это время также увеличилось незначительно». Были названы и причины такого положения вещей: нарушение экономических законов развития социалистического производства, принципов материальной заинтересованности колхозников и рабочих совхозов в подъеме общественного хозяйства, правильного сочетания общественных и личных интересов». Отмечалось, что большой вред принесли необоснованные перестройки руководящих органов, «порождавшие обстановку безответственности и нервозности в работе».

Мартовский (1965 г.) пленум ЦК КПСС разработал следующие меры, призванные обеспечить «дальнейший подъем» сельского хозяйства: 2² История КПСС. Вып. IV июнь 1941-1977 гг. - М., 1979. - с. 90

- Установление нового порядка планирования заготовок сельскохозяйственной продукции;

- Повышение закупочных цен и другие методы материального стимулирования тружеников сельского хозяйства;

- Организационно-хозяйственное укрепление колхозов и совхозов, развитие демократических принципов управления делами артелей…

Таким образом, мы видим, что в 1965 г. ЦК партии видело дальнейшее развитие сельского хозяйства на основе законов экономики: материального стимулирования работников и предоставления им определенной экономической самостоятельности.

Тем не менее, политика партии и государства после мартовского Пленума, к сожалению, фактически принципиально не изменилась, но все равно он стал весьма заметной вехой в истории организации сельскохозяйственного производства. После 1965 г. увеличились ассигнования на нужды села: в 1965 - 1985 гг. капитальные вложения в сельское хозяйство составили 670, 4 млрд. рублей, в 2 раза поднялись закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию, продаваемую государству, укреплялась материально-техническая база хозяйств, выросла их энерговооруженность. Система органов управления сельским хозяйством была упрощена: министерства производства и заготовок сельскохозяйственных продуктов союзных республик были преобразованы в Министерства сельского хозяйства, территориальные производственные колхозно-совхозные управления упразднены, восстановлены структурные подразделения исполкомов местных Советов, ответственные за сельскохозяйственное производство. Колхозам и совхозам ненадолго была предоставлена большая самостоятельность, совхозы предполагалось перевести на полный хозрасчет. Помимо всего прочего, за брежневские годы неимоверно возрос объем инвестиций в сельское хозяйство; в итоге они составили четвертую часть всех бюджетных ассигнований. Некогда игнорируемая деревня наконец-то стала для режима приоритетом номер один. И производительность сельского хозяйства действительно выросла, причем темпы ее роста превосходили показатели большинства западных стран.1¹ Малиа М. Советская трагедия. История социализма в России (1917-1991). - М.: РОСПЭН 2002. - с.377. Тем не менее, сельское хозяйство по-прежнему оставалось кризисной зоной: неурожай каждый раз становился национального масштаба, стране приходилось регулярно импортировать зерно, в особенности кормовое.