«Госпиталь обслуживали доктор, хирург и аптекарь, а также сиделка, надзирательница и шесть женщин для услуг»46. Больницей заведовал врач, которому были подчинены также и все амбулаторные лечебницы в других местах Святой Земли.

У южных ворот, напротив госпиталя, было закончено в 1893 г. строительство небольшого одноэтажного здания, в котором разместили склад товаров, бакалейную лавку, лавочника и сторожей. До этого лавка находилась в Сергиевском подворье и «вследствие своей отдаленности от помещений простонародных паломников, представляло для них большое неудобство».

Осенью 1906 г. рядом с бакалейной лавкой открылась также книжно- иконная лавка, так как почти все паломники, даже имевшие «самый скудный запас средств покупали что-либо на память о посещении Святой Земли». Прилив покупателей в эту лавку бывал столь значительным, что лавка иногда не могла вместить всех желающих и торговцу приходилось выносить свой товар на улицу.

На «Русской территории» находилась также русская почтовая контора, которая принимала и выдавала простые и заказные письма, а также денежную корреспонденцию. Здесь же продавали и русские почтовые марки особого образца для отправки писем в Россию.

Общество организовывало караваны паломников для посещения святых мест в других точках Святой Земли. Для сопровождения этих караванов в Обществе служило от 5 до 10 проводников черногорцев, владевших русским и местными (турецким, арабским, греческим) языками.

2.3 Школьная деятельность на территории арабских провинций Османской империи в конце XIX- начале XX века

Данные показывают, что в арабской деревне в 1910 году в среднем проживало около тысячи человек разных верований. В результате восприятие арабов-христиан русскими представителями было двойственным. В них видели преданных союзников России и им охотно помогали всем ради укрепления православия на Ближнем Востоке. Одновременно отношение к ним же было не лишено скептицизма. Арабов-христиан рассматривали как плохих работников, но считали возможным изменить ситуацию в ближайшем будущем благодаря выпускникам школ Общества, которые должны были стать верной опорой России и российских интересов.

С сожалением приходится констатировать, что архивные документы Императорского Православного Палестинского Общества и публикации в периодических изданиях Общества недостаточно используются для характеристики жизни арабского населения Сирии и Палестины на рубеже XIX-XX вв.

Во многом это объясняется тем, что основой практической деятельности Палестинского Общества на Ближнем Востоке была организация паломничеств, для граждан Российской Империи, стремившихся посетить Святые места. Этнографическими изысканиями сотрудники Общества специально не занимались, но постоянно контактировали с арабами-христианами региона, ибо отдаленной перспективой деятельности Общества было создание максимально возможного количества настроенных положительно к России людей среди арабов-христиан47.

В то же время многие люди, так или иначе причастные к деятельности Общества, оставили интересные путевые заметки по материалам своих путешествий или паломничеств по Ближнему Востоку. Эти сочинения являются ценными этнографическими очерками Сирии и Палестины: Елисеев (1884/1885), Палеолог (1895), Суворин (1898), Дорошевич (1900), Ювачев (1904). Достижение дружественного восприятия России и российской политики мыслилось путем всемерной поддержки православия среди арабов, а также путем распространения в регионе школ Общества, предназначенных для арабов-христиан.

Арабы-христиане - паства Антиохийской и Иерусалимской автокефальной церквей, находящихся в евхаристическом общении с Русской Православной Церковью. В этническом плане арабы-христиане являются потомками либо тех, кто принял христианство в первые века его существования, либо во время существования в XII веке в Палестине Иерусалимского королевства. Особо хотелось бы отметить изменения значения термина «православный» применительно к арабам-христианам.

Длительное время в средние века православными могли назвать себя все группы арабов-христиан, даже, строго говоря, и не относящиеся к православию. И лишь после нескольких расколов XVI-XVIII вв. в восточных христианских церквях термин «православный» приобрел по отношению к арабам современное значение - ученик православия в узком и конкретном смысле слова48.

Активная заинтересованность России в поддержке православия среди арабов закономерно сочеталась с активной готовностью местного населения эту помощь принять. В результате и в официальных бумагах Общества, и в публикациях на страницах изданий Общества можно найти много интересного материала об особенностях жизни арабского населения региона на рубеже XIX-XX вв. и в годы, предшествующие Первой мировой войне. В то же время весьма незначительно количество исследований об отдельных сторонах жизни арабов-христиан рассматриваемого времени.

Среди сотрудников Императорского Православного Палестинского Общества важнейшими информаторами об арабах-христианах на рубеже XIX-XX вв. являются:

основатель Общества В. Н. Хитрово, автор капитального исследования

«Православие в Святой Земле», посвященного прежде всего бедственному положению христианства у арабов (Хитрово, 2011. См. также Панченко, 2013, с. 424-436). Кроме того, в письмах В. Н. Хитрово о Святой Земле иногда встречаются существенные характеристики особенностей жизни арабов-христиан49;

профессиональный дипломат Николай Вячеславович Кохманский, автор образцового, всестороннего отчета о школах Общества, составленного по материалам ревизии начала 1910 года;

секретарь Императорского Православного Палестинского Общества известный византинист Алексей Афанасьевич Дмитриевский, изложивший в письмах А. А. Ширинскому-Шихматову практически тот же материал, что и Н. В. Кохманский в своем отчете. А. А. Дмитриевский и Н. В. Кохманский были главными действующими лицами ревизии всех институтов Палестинского Общества на Ближнем Востоке в первые месяцы 1910 года. Им помогали инспектора школ Общества и местное христианское духовенство.

В этих документах сохранилась детальная информация о численности арабов-христиан; о вероисповедательном составе населенных пунктов, где проживали арабы-христиане; о проблемах взаимоотношений христиан и мусульман; о трудовой этике арабов в глазах российских представителей; о роли России на Ближнем Востоке в глазах арабов-христиан50.

Благодаря Н. В. Кохманскому, мы располагаем подробной информацией о численности арабов-христиан. В своем отчете он приводит максимум информации о населении тех городов и деревень, которые он с группой инспекторов школ Палестинского Общества и руководителями Общества посетил в первые месяцы 1910 года для определения на местах качества работы и результата обучения школ Императорского Православного Палестинского Общества.

Эти данные интересны, в частности, тем, что позволяют выделить некоторые очень важные характеристики жизни местного населения в Сирии и Палестине. Н. В. Кохманский в ходе инспекционной поездки по Ближнему Востоку посетил 4 города и 26 сельских поселений с православным населением. В 1910 году средняя численность населения последних составляла тысячу человек. Маленькая деревня могла насчитывать 300-500 человек, большая - от 3 до 4 тысяч. Чаще всего в одной деревне жили представители разных верований.

В основном с православными соседствовали мусульмане, друзы или мелькиты, реже - протестанты, или сиро-католики51. Деревень с чисто православным населением было мало. Таковых, судя по имеющимся данным, в рассматриваемом регионе было лишь три: Кусба, Мениара и Хаккура.

Конфликты могли возникать просто потому, что административные центры нескольких вер оказывались рядом. Так было в Дамаске, где соседствовали государственные органы турецких властей и центр автокефальной Православной Церкви, столица Антиохийского Патриаршего Престола. Дамаск был также местом пребывания мелькитского (греко- униатского) Патриарха. По словам Кохманского, откровенное покровительство властей мусульманам провоцировало напряженность, а иногда и конфликты на религиозной почве и взаимную ненависть.

Однако такое поведение было характерно для обеих сторон. По словам Кохманского, христианское население всегда готово мстить мусульманам, если представляется возможность. Так, достаточно часто арабы-христиане фактически провоцировали мусульман особо торжественными и шумными встречами русских представителей.

Об актуальности для арабов-христиан российского покровительства свидетельствуют многие факты плачевного положения православия на Ближнем Востоке в XIX в.: постоянно сокращалось количество адептов (последователей) и количество монастырей. Сохранявшиеся же монастыри нередко находились на грани вымирания. Правовое положение верующих при этом заметно отличалось от положения правоверных52.

Именно поэтому Н. В. Кохманскому и А. А. Дмитриевскому неоднократно приходилось уговаривать местных жителей не устраивать при появлении русских пальбу из любого оружия и не выказывать шумных проявлений радости53. По словам русских представителей, мусульманам и без того всегда было хорошо известно о приезде русских инспекторов, поэтому излишние демонстрации могли лишь без нужды раздразнить фанатиков. Кроме того, в случае какого-либо столкновения трудно было бы оградиться кучке христиан среди такой сплошной мусульманской массы.

В отчете Кохманского и письмах Дмитриевского нередко появляются упоминания о некотором напряжении, возникавшем у мусульманской части населения той деревни в том случае, если православная община той же деревни собиралась укрепить или обновить церковь, устроить православную школу54.

Представители Палестинского Общества преимущественно с помощью представителей турецких властей гасили эти конфликты55. Правда, при этом, как пишут и Н. В. Кохманский, и А. А. Дмитриевский, представители мусульманских общин практически и не стремились к контактам с российскими представителями. Судя по отчетам обоих основных информаторов о деятельности ревизии институтов Палестинского Общества в феврале-апреле 1910 года, они лишь однажды встретились с мусульманским муфтием в Хомсе56. Инициатором встречи был он.

Сложности взаимоотношений между арабским христианским населением и турецкими властями удавалось если не погасить, то притушить, однако радикального решения проблемы не было. Не случайно, конечно, один из инспекторов школ (И. И. Спасский) пишет о том, что местные жители втягивали преподавателей школ в свои внутренние конфликты.

Сам Спасский не уточняет, что конкретно он имеет в виду. Однако если принять во внимание неоднородность конфессионального состава жителей, то становится понятным, что само появление школы Императорского Православного Палестинского Общества и иногда к тому же с русскими преподавателями не могло не оказывать сильного воздействия на жизнь местного населения самим фактом своего появления.

Русские школы вносили (во всяком случае, в идеале к этому стремились) нечто новое в жизнь местного населения, обучая иногда не только новым предметам, но и на современном для того времени уровне57.

По неизвестным уже сейчас причинам наши основные источники считают для себя принципиально важным подчеркнуть благожелательное отношение и к христианам, и к российским представителям со стороны друзов58.

По отдельным фразам в отчетах Н. В. Кохманского и А. А. Дмитриевского можно судить о некоторых сторонах экономической жизни местного населения в Сирии и Палестине. Возделывание земли, разведение садов и огородов в качестве основы жизни местного населения отмечается всеми авторами59.

Много внимания сотрудники Императорского Православного Палестинского Общества уделяли особенностям труда и трудовой этики арабов, так как в условиях Ближнего Востока без трудового содействия местного населения было невозможно решить множество повседневных проблем. Внимание к этой проблеме обусловлено тем, что, с точки зрения сотрудников Палестинского Общества, местные жители всегда плохо организовывали порученную работу, и результаты труда оказывались посредственными.

Истолкование этих свидетельств осложняется тем, что с современной точки зрения речь идет все же о единичных примерах, которые ничего не говорят о характере народа в целом, однако для людей того времени ситуация выглядела иначе. В XIX веке европейскими востоковедами было издано несколько книг, изображавших национальный характер сирийцев.

Наиболее отрицательное изображение сирийских арабов, и в особенности арабов-христиан, встречается у Карла Ландберга в комментариях к арабским пословицам и поговоркам60. К. Ландберг откровенно пишет о том, что не видел более неприятных людей, чем арабы- христиане. Точка зрения К. Ландберга не единственная. В востоковедной литературе в целом преобладали гораздо более позитивные оценки арабов- сирийцев.

А. А. Дмитриевский, объехавший в начале 1910 года с инспекцией не только все школы Общества, но и все подворья, подробно описывает в отчете о запущенности подворья имени Сперанского, расположенного в Хайфе. Смотрителем подворья был в 1910 году Халил Бейдас (1875-1949), преподаватель хайфской мужской школы. После войны он стал известным писателем, а в 1910 году, помимо преподавания русского языка в школе, он издавал литературный журнал, знакомивший арабов с русской литературой.

С известным смущением А. А. Дмитриевский пишет, что Бейдас фактически забросил подворье из-за отсутствия времени им заниматься, переложив все на плечи своей жены, детей и сторожа. В итоге подворье было запущенным и элементарно грязным, а прекрасный, по словам Дмитриевского, сад там был в полном упадке61.

Местное население всегда искренне радовалось приезду российских представителей, видя в них единоверцев и людей, готовых помочь62. Только при этом сами арабы-христиане всегда предпочитали полностью переложить на Российских представителей решение своих внутренних проблем. Приезд русских инспекторов всегда сопровождался массовыми обращениями жителей соседних деревень с просьбами об открытии школ. Российские представители всегда принимали такие петиции и сдержанно отвечали призывом набраться терпения, ибо Россия принимает близко к сердцу заботы арабов-христиан.

В то же время они говорили и о необходимости быть готовыми к финансовым затратам на оплату и ремонт здания для школы, на закупку необходимого для процесса обучения инвентаря. Проблема заключалась в том, что обучение в школах Палестинского Общества было бесплатным и возможности Палестинского Общества по организации новых школ были в 1910 году уже весьма ограничены из-за сложностей с финансированием.

Попытка объяснить эти сложности оказывалась чаще всего не очень успешной. В ответ А. А. Дмитриевский и Н. В. Кохманский слышали заявления о богатстве России и о том, что Россия вполне могла бы поделиться частью своих богатств с бедной Сирией63. Далее следовали дипломатические переговоры с местной общиной и местным священником, в результате которых Дмитриевскому, Кохманскому и инспекторам школ приходилось уговаривать представителей общины вкладывать и свои средства в процесс обучения, организовать который Палестинское Общество было готово.

У Дмитриевского в этой связи появляются сетования и мечтания о скорейшем наступлении того дня, когда можно будет иметь дело уже исключительно с выпускниками школ Палестинского Общества, то есть с верными союзниками России, которым уже не нужно будет разъяснять российские интересы. Как писал сам А. А. Дмитриевский: «Хотелось бы теперь для себя и для своей деятельности в будущем побольше видеть школ, чтобы потом иметь дело с живыми людьми, но не с пустыми звуками, или ничего не говорящими именами»64.

С другим вариантом той же проблемы Н. В. Кохманский и А. А. Дмитриевский столкнулись в поселении Маарра. Священник этой деревни съездил в Америку на деньги Палестинского Общества (субсидия). При появлении российских представителей священник обратился к ним с просьбой о возобновлении субсидии, на что А. А. Дмитриевский ответил категорическим отказом, обратив его внимание на плачевное состояние, в коем содержится школа Палестинского Общества, сопоставляя это со сравнительным великолепием его собственного дома65.

Изложенный материал позволяет сформулировать некоторые выводы. Православные арабы-христиане чаще всего жили в деревнях со смешанным этно-конфессиональным составом. Соседство в одной деревне христиан и мусульман чаще всего вело к этно-конфессиональным конфликтам, которые во многом сознательно поддерживались турецкими властями, заинтересованными в разобщенности меньшинств. Правда, хотелось бы отметить, что такие конфликты серьезными не были и иногда российским представителям удавалось решать сложности взаимоотношений между общинами, особенно в случае готовности мусульман к диалогу.

С современной точки зрения все скептические отзывы об особенностях трудовой этики арабов, встречающиеся у А. А. Дмитриевского и Н. В. Кохманского, следует рассматривать как индивидуальные особенности взглядов авторов документов, но не как характеристики менталитета сирийских арабов в целом. Современники событий, насколько мы можем судить, 105 лет назад думали иначе, но не теряли надежду на изменение настроя местного населения в выгодном для себя плане.

Судя по всему, особые надежды деятели Палестинского Общества связывали со школой и школьной реформой, которую планировалось начать с осени 1914 года, ибо только таким путем Россия могла рассчитывать набрать достаточное количество работников по обеспечению российских интересов в регионе.

2.4 Деятельность больниц и амбулаторий ИППО в Сирии и Палестине

Медицинская помощь паломникам и местному населению, просветительская деятельность составляли основу работы ИППО. В 1883 г. ИППО командировало в Палестину авторитетного врача и известного путешественника Александра Васильевича Елисеева. В 1881-1893 гг. А. В. Елисеев совершил 7 путешествий в страны Африки, Ближнего и Среднего Востока. Он проводил серьезные антропологические исследования, подробно изучал быт и нравы местного населения, производил археологические раскопки. Однако основной сферой его деятельности была медицина66.

Лечебные учреждения ИППО на Ближнем Востоке были открыты как для русских паломников, так и для местных жителей без различия вероисповедания и национальности. Среди местного населения были распространены малярия, болезни органов желудочно-кишечного тракта, различные травмы и трахома.

Чтобы местное население могло общаться с русскими врачами, были организованы русские школы для местного населения. Первая русская школа открылась менее чем через год после основания Общества в селе Мджель около Назарета. В 1907 г., когда отмечалось двадцатипятилетние ИППО, в Палестине, Сирии и Ливане функционировала уже 101 школа с общим числом учащихся 11 246 человек.

Особое место в просветительской деятельности общества занимали мужская семинария в Назарете и женская в БейтДжале, где арабские юноши и девушки готовились стать учителями в православных школах. Такое большое число учебных заведений требовало контроля за состоянием здоровья их воспитанников, что также входило в обязанности русских врачебных заведений на Ближнем Востоке. Кроме того, они работали в Русском госпитале в Иерусалиме, проводились научные медицинские исследования.

ИППО содержало несколько лечебных учреждений на Ближнем Востоке. Особое место среди них занимал Иерусалимский госпиталь, открытый в 1863 г. Палестинским комитетом. «План госпиталя был начертан по образцу лучшего в то время госпиталя на Востоке, Смирнского, построенного голландцами, с некоторыми даже улучшениями и приспособляясь к палестинским условиям»67. В 1885 г. на частные пожертвования московского генерал-губернатора князя В.А.Долгорукова и московского купечества при госпитале был возведен корпус для инфекционных больных.

В Иерусалимском госпитале лечились как паломники, так и местные жители. Медицинское обеспечение и питание были бесплатными. Посетивший в 1894-1895 гг. по поручению Великого князя Сергея Александровича русские благотворительные заведения на Ближнем Востоке Д. В. Истомин свидетельствовал, что «лучшего продовольствия желать нельзя»68. Штат госпиталя - главный врач, лекарский помощник, аптекарь, фельдшерица, несколько сестер милосердия и сиделок. Врачу госпиталя были подчинены также все амбулатории общества в Палестине и Сирии. По отзывам иностранных врачей, русскому госпиталю принадлежало первое место в Иерусалиме среди медицинских учреждений. Иерусалимский госпиталь был центральным и самым крупным русским врачебным заведением на Ближнем Востоке.

В 1885 г. в Иерусалим прибыл из Петербурга с ревизионной проверкой доктор М. М. Касторский, отметивший образцовое состояние лечебной деятельности. Все медикаменты для русского госпиталя в Иерусалиме поставлялись известной французской фирмой «Pharmacie centrale de France» через Марсель и всегда имели безупречное качество. Хирургическая помощь была поставлена на самом высоком уровне.

С Иерусалимским госпиталем связаны имена многих русских врачей, фельдшеров, фармацевтов. Среди них необходимо отметить деятельность Дионисия Федоровича Решетилло (1845-1908), служившего в Иерусалимском госпитале с 1879 по 1890 г. Он работал практическим врачом в госпитале и изучал этиологию малярии, от которой в Палестине страдали местное население и, конечно, прибывавшие из России паломники. Д. Ф. Решетилло был создан фундаментальный труд «Болотные лихорадки в Палестине»69. В январе 1890 г. Д. Ф. Решетилло возвратился в Петербург для защиты докторской диссертации, в которой сделал выводы о причинах малярии в безболотной местности. В дальнейшем Д. Ф. Решетилло - приват-доцент на кафедре кожных болезней медицинского факультета Московского университета занимался в основном изучением проказы и использованием радия в лечении кожных болезней.

Сменил Д. Ф. Решетилло на посту главного врача Иерусалимского госпиталя в июле 1891 г. врач В. Я. Северин. Он более 20 лет заведовал всеми медицинскими учреждениями ИППО в Сирии и Палестине. Д. В. Истомин в отчете о командировке в 1895-1896 гг. по учреждениям ИППО писал, что В. Я. Северин «весь живет интересами своего учреждения и пациентов», отмечая его «сердечно-участливое попечение о больных»70.

Незнание арабского языка создавало определенные трудности для медицинского персонала госпиталя в общении с местными жителями, находившимися на лечении в больнице или приходившими за врачебным советом и бесплатными лекарствами в амбулаторию, открытую еще в 1889 г. В. Я. Северин за годы пребывания в Иерусалиме освоил арабский язык в той мере, которая позволяла ему в несложных случаях собрать сведения о болезнях и объяснить пациенту правила приема лекарств. В 1896 г. при больнице и амбулатории появился переводчик, что, однако, не улучшило положение.

Для работы в медицинских учреждениях было необходимо готовить местные кадры со знанием арабского и русского языков. В 1880 г. при ИППО открылась Бейт-Джальская женская семинария с медицинской амбулаторией

- закрытый пансион, который готовил сельских учительниц. Девочки арабского происхождения с 12-летнего возраста обучались в семинарии 6 лет по комплексной русско-арабской программе. Лучших воспитанниц направляли в Россию для получения высшего образования. В семинарии изучались арабский, русский, древнегреческий, европейские языки, математика, история, география, педагогика, а на 5-м году обучения начинали читать курс гигиены. Воспитанницы старшего практического класса дежурили в амбулатории, где осваивали приемы оказания доврачебной помощи. Знания в области медицины позволяли сельским учительницам завоевывать авторитет у местного населения, что было важно для успеха просветительской деятельности ИППО.

В августе 1888 г. Православным Обществом при содействии графини О. Е. Путятиной была открыта амбулатория в Назарете. Руководство ИППО очень тщательно подбирало сотрудников для своих медицинских учреждений. Назаретскую амбулаторию возглавляли известные российские врачи супруги А. И. Якубович и А. А. Якубович, опытный фельдшер О. К. Проданюк, многие годы проработавшая в Одесской городской больнице. В работе амбулатории были выделены специальные часы для приема и осмотра учащихся русских школ в Палестине и воспитанников Назаретской мужской семинарии. Таким образом, ИППО, помимо заботы об образовании, брало на себя заботу о сохранении здоровья детей местных жителей.

В часы приема в амбулатории дежурили воспитанники Назаретской мужской семинарии - закрытого учебного заведения, готовившего учителей для школ общества. Ее воспитанники, как и в женской семинарии, изучали фельдшерское дело, а практику проходили в Назаретской амбулатории. Выпускник семинарии назначался учителем сельской школы при условии прохождения им практики в амбулатории общества. Таким образом, учитель мог в случае необходимости оказывать медицинскую помощь. По окончании семинарии выпускникам с дипломами вручались аптечки с лекарствами, которые они использовали в своих школах. Назначение выпускника семинарии учителем сельской школы делалось при условии, что он проходил практику в амбулатории общества и мог в случае необходимости оказывать медицинскую помощь, так как жители деревень нередко погибали от незнания элементарных правил гигиены.

ИППО стремилось к открытию как можно большего числа медицинских учреждений: амбулатории в Вифлееме (1896), в Дамаске (с 1897 г.), в Хомсе (с 1904 г.). Местное население охотно пользовалось предоставляемыми ИППО бесплатным медицинским обслуживанием и лекарствами. Так, за 1906 г. в амбулаториях ИППО было зарегистрировано 126 827 посещений71. Деятельность ИППО и русских медицинских учреждений заслужила у местного населения доверие и горячие симпатии.

После Октябрьской революции 1917 г. общество стало именоваться

«Российское Палестинское общество». Были конфискованы все его средства в русских банках, дом в Петрограде, в котором размещались штаб-квартира общества и библиотека. В 1919 г. Российское Палестинское общество было включено в систему Академии наук СССР, полностью прекратив свою просветительскую и благотворительную деятельность на Ближнем Востоке и организацию паломничества. С 1954 г. общество издавало небольшим тиражом «Палестинский сборник», сохраняя связующую нить с дореволюционным периодом своей истории, рассказывая на его страницах о благотворительной и просветительской деятельности ИППО.

С восстановлением 25 мая 1992 г. исторического названия общества и приданием ему статуса международной общественной организации можно надеяться на постепенное возрождение всех изначальных направлений деятельности ИППО. Несомненно, что судьба каждого медика, трудившегося в заведениях ИППО, так же как каждый из многочисленных аспектов медицинской деятельности ИППО, нуждается в дальнейшем тщательном исследовании.

Культурно-просветительская и благотворительная деятельность российских представительств способствовала укреплению позиций православия в Святой земле и приостановила переход православного населения в другие вероисповедания.

Русские духовные миссии и Палестинское общество сыграли важную роль в развитии паломнического движения. Существенное удешевление проезда и создание нормальных условий пребывания в Святой земле, привело к резкому увеличении числа русских богомольцев. К концу XIX века их число достигало 10-12 тысяч человек в год.

Возраставший интерес к деятельности Русской духовной миссии и Палестинского общества свидетельствует о важности проводимой ими работы.

Заключение

На основании проведенного исследования были сделаны следующие основные выводы.

Императорское Православное Палестинское Общество - старейшая в России научная и гуманитарная организация, задачами которой являются содействие православному паломничеству на Святую землю, научное палестиноведение и гуманитарное сотрудничество с народами Ближнего Востока.

Российское Православное Палестинское Общество было основано в 1882 году указом императора Александра III. Инициатором создания общества, его вдохновителем и почетным членом был известный российский палестиновед, видный петербургский чиновник Василий Николаевич Хитрово. 8 мая 1882 года был утвержден устав общества, а 21 мая в Санкт- Петербурге в присутствии членов императорской фамилии, русского и греческого духовенства, ученых и дипломатов состоялось торжественное открытие общества.

В 1889 году общество получило почетный титул «Императорского» и было принято под прямое наблюдение царствующего дома. До 1905 года Императорское Православное Палестинское Общество (ИППО) возглавлял великий князь Сергей Александрович, после его смерти председательство перешло к его вдове Елизавете Федоровне. Членами общества в разное время были представители царской фамилии и аристократии, высшие государственные, общественные, научные деятели, среди которых С.Ю. Витте, П.А. Столыпин, К.П. Победоносцев, А.А. Голенищев-Кутузов, С. Д. Шереметев, Е. В. Путятин и многие др.

Общество было создано для оказания помощи православным паломникам, поддержки интересов православной церкви на Ближнем Востоке, просветительской и гуманитарной помощи населению Палестины, научного исследования наследия христианства на Святой земле.

Для содействия православным в организации паломничества в Святую землю ИППО приобретало земельные участки в Палестине, строило подворья с необходимой инфраструктурой, организовывало для паломников проезд и проживание, посещения святых мест и чтение для них лекций. Уже в 1907 году общество имело 8 подворий, дающих приют 10 тыс. паломникам, в том числе Сергиевское и Николаевское подворье в Иерусалиме.

С целью осуществления просветительской и гуманитарной помощи народам Ближнего Востока и поместным церквам возводились храмы для греческого духовенства, открывались школы для детей, оказывалась финансовая помощь Иерусалимскому и Антиохийскому Патриархатам. При содействии общества были возведены церкви св. Марии Магдалины, преподобного Сергея Радонежского, св. Георгия Победоносца и др. В Палестине, Сирии и Ливане были открыты мужская и женская учительские семинарии в Назарете и Бейт-Джале и 101 учебное заведение для детей. В них бесплатно учились свыше 5,5 тыс. мальчиков и 6 тыс. девочек преимущественно из православных семей.

Итак, православные миссии появились в Святой земле только в середине XIX века, несмотря на то, что необходимость в них назрела уже давно. Католические и протестантские миссионеры вели активную пропагандистскую работу среди местного арабского населения, и она приносила ощутимые результаты: тысячи православных арабов перешли в другие вероисповедания.

Российские власти долгое время недооценивали огромной потенциальной выгоды, которую могло принести непосредственное сотрудничество с православным населением Ближнего Востока, составлявшим до появления униатских церквей большинство христианского населения региона. Бесконечные вооруженные конфликты с Османской империей, отвоевывание проливов больше интересовали Россию, чем укрепление своего влияния на Порту через единоверцев. В XVIII веке отношения России с православным Востоком фактически прекратились.

Активизация связей с православной восточной церковью началась с 30х годов XIX века, когда в России обратили внимание на успехи западных проповедников, а также на те явные политические выгоды, которые извлекали европейские правительства, благодаря успехам миссионерства. В то же время были открыты российские консульства в Яффе, Алеппо, Латакии, Бейруте и Сайде. В 1830 году был подписан русско-турецкий договор о торговых и гражданских привилегиях русских граждан в Османской империи. Русские консулы на месте смогли убедиться в масштабах отхода местного населения от православия под воздействием миссионерской пропаганды других исповеданий. Было обращено внимание и на бесправное положение русских паломников в Палестине, которые не имели официальной защиты и находились на попечении греческого духовенства.

Только в 40-е годы было принято окончательное решение, направить в Палестину Русскую духовную миссию, для распространения русского влияния и осуществления важной политической цели - протектората России над православными святыми местами.

В 1882 году в Святой земле появилось еще одно российское представительство - Православное Палестинское общество. Членами Палестинского общества стали представители царской фамилии, известные деятели науки, культуры.

Деятельность Русских духовных миссий и Палестинского общества на протяжении всей истории их существования была направлена на укрепление и развитие многочисленных уз, веками связывавших Россию со странами Ближнего Востока.

На основании проведенного исследования были сделаны следующие основные выводы:

Культурно-просветительская и благотворительная деятельность российских представительств способствовала укреплению позиций православия в Святой земле и приостановила переход православного населения в другие вероисповедания.

Русские духовные миссии и Палестинское общество сыграли важную роль в развитии паломнического движения. Существенное удешевление проезда и создание нормальных условий пребывания в Святой земле, привело к резкому увеличению числа русских богомольцев. К концу XIX века их число достигало 10-12 тысяч человек в год.

Большой вклад внесла научно-исследовательская деятельность ИППО в развитие отечественного и мирового востоковедения. Результаты научных исследований, проведенных членами общества, составили основу для дальнейшего изучения Ближнего Востока.

Возраставший интерес к деятельности Русской духовной миссии и Палестинского общества свидетельствует о важности проводимой ими работы.

Список использованных источников

1. Деятельность Православного Палестинского общества в Сирии // Православный Палестинский сборник. 1992. -- Вып. 31 (94). -- С. 124.

2. Доклад общему годовому собранию Имп. Православного Палестинского Общества 28 апреля 1913 г. Отчет ИППО за 1912-1913 год. // Сообщения ИППО. 1913. Т.1. XXIV. Вып. 2. С. 200-213.

3. Доклад общему годовому собранию Имп. Православного Палестинского Общества 8 апреля 1912 г. Отчет ИППО за 1911-1912 год. // Сообщения ИППО. 1912. Т.

4. Закон об отпуске из Государственного казначейства средств в пособие Императорскому Православному Палестинскому обществу на содержание русских учебных заведений в Сирии // ПСЗ. Собр. III. Т. XXXII. 1912. Пг., 1915.

5. Из истории ИППО. Публикация архивных материалов / Подг. текста, введение и примеч. А.Г.Грушевого // Православный Палестинский сборник. Вып. 35 (98). С. 250-264.

6. Материалы для биографии епископа Порфирия (Успенского) / Под ред. П.В. Безобразова. T.I. Официальные документы. Т. II. Переписка. СПб, 1910.

7. Поссевино Антонио. Московское посольство // Поссевино А. Исторические сочинения о России XVI в. - М., 1983.

8. Седьмой отчет ИППО за 1888-1890. СПб., 1891.

9. Устав Императорского Православного Палестинского общества // istoriya-ippo/ustav-imperatorskogo-pravoslavnogo-palestinskogo-obschestva- 1882-g.html (дата обращения: 17.12.2016).

Литература

10. Базили К. М. Сирия и Палестина под турецким правительством в историческом и политическом отношениях. - М.: Иерусалим, 2007.

11. Беляев Л.А. Палестинская археология в конце XIX - начале XX в.: православная, католическая и реформаторская версии [доклад на Международной церковно-научной конференции «Православная Византия и латинский Запад»». М., 26-27 мая 2014 г.]. http://palomnic.org/history/bh/8 (дата обращения: 15.12.2016).

12. Беляев Л.А. Традиция русских археологических исследований в Святой Земле // ППС. - 2007. - Вып. 105. - С. 49-50.

13. Вейсенсел П. Р. Сообщения русских крестьян-паломников о Палестине как отображение жизни русской сельской общины // Палестинский сборник. - М. - 2012. - № 31 (94). - С. 37-44.

14. Воробьева И. А. Русские миссии в Святой земле в 1847-1917 годах. - М., 2011.

15. Восточный вопрос во внешней политике России. Конец XVIII- начало XX в. - М., 2011.

16. Горелова Л. Е., Афанасьева Е. А. Значение деятельности императорского православного палестинского общества для развития медицины на ближнем востоке (к 130-летию создания) доклад на Международной церковно-научной конференции «Православная Византия и латинский Запад»». М., 26-27 мая 2014 г.]. http://palomnic.org/history/bh/8 (дата обращения: 15.12.2016).

17. Грушевой А.Г. Императорское Палестинское общество (по петербургским архивам) // Архивы русских византинистов в Санкт- Петербурге / под ред. И.П.Медведева. СПб: Изд-во «Дмитрий Буланин», 1995.

18. Поплавская Х. В. Народная традиция православного паломничества в России в XIX-XX вв. (По материалам Рязанского края): Дис… канд. ист. наук. - М., 2010.

19. Пумпян Г.З. Научно-исследовательская деятельность Императорского Православного Палестинского Общества (1881 - начало XX века): по материалам изданий ИППО // Материалы Международной конференции "Россия и арабский мир: К 200-летию профессора Санкт- Петербургского университета шейха Ат-Тантави (1810-1861)". 2-3 ноября 2010, Санкт-Петербургский государственный университет. Восточный факультет. Санкт-Петербург, 2010 С.98-111.

20. Райт Дж. Э. Библейская археология / пер. А.А.Чеха, ред., [коммент, и послесловие] А.Б. Никитина. СПб: Изд-во Олега Абышко, 2003. 456 С.

21. Смилянская И. М., Горбунова Н. М., Якушев М. М. Сирия накануне и в период Младотурецкой революции. По материалам консульских донесений. - М„ 2015.

22. Смирнова И. Ю. Россия и Англия в Святой Земле в канун Крымской войны. - М., 2015.

23. Смирнова И.Ю. Митрополит Филарет и Православный Восток. Из истории межцерковных связей. - М., 2014.

24. Успенский Ф. И. Восточный вопрос. История Византийской империи XI-XV вв. - М., 2012. С. 643-823.

25. Федорова И.В. Из истории издания «Хождения Трифона Коробейникова» ИППО // ППС. - 2005. - Вып.102. - С. 143.

26. Хопвуд Д. Русская просветительская деятельность в Палестине до 1914 года // ППС. - 2009. - С. 12-13.

Размещено на Allbest.ru