ГЛАВА 1. ИТАЛЬЯНСКИЙ ИРРЕДЕНТИЗМ И ЭКСПАНСИОНИЗМ В КОНЦЕ XIX - НАЧАЛЕ XX ВВ.

Ирредентизм играл огромное значение во внешней политике Италии на протяжении всей ее истории вплоть до 1943 года, и сейчас ниже будет изложены факты, доказывающие озвученный тезис. Кроме того, настоящая глава должна раскрыть процесс формирования ряда претензий Италии к другим государствам, которые будут использованы в предвоенное время.

1.1 Идейные истоки

Вообще, ирредентизм можно охарактеризовать как часть более сложного процесса создания национальных государств в Европе на рубеже XIX и XX вв. Объединение Италии в таком ключе можно сравнивать с подобным явлением в Германии (GroЯdeutschland), Венгрии, в какой-то степени в Сербии и в Польше до 1914 года.

Кроме того, процесс формирования национальных государств в целом на протяжении всего конца XIX века выходит на первый план в европейской политике. На примере Австро-Венгрии, такие народы-подданные Габсбурской монархии, как чехи, словаки, хорваты, сербы, украинцы и румыны, помня свой исторический путь, формировали свой национальный язык посредством создания собственной литературы, возрождали традиции и элементы народной культуры. Другими словами, переходили от этноса к нации Sperber, Jonathan. The European Revolutions, 1848-1851. Cambridge, 2005. P. 99. И неудивительно, что подобные, по сути культурно-унификационные процессы, были чаянием основной части Апеннинского полуострова.

Даже после объединения Италии и Третьей Войны за Независимость 1866 (Terza Guerra d'Indipendenza Italiana), вне границ новообразованного королевства оставались области с итало-говорящим населением, к возвращению которых стремились ирредентисты. Такими областями были: Корсика, Далмация, Гориция, Истрия, Ницца, Тичино, часть швейцарских кантонов Гризон и Вале, Трент, Триест и Фьюме.

В этот период появилось несколько организаций и объединений: в 1877 году итальянский политик Маттео Ренато Имбриани использовал термин terre irredente Lorenzo Salimbeni, Il Circolo Garibaldi come congiunzione fra massoneria ed irredentismo, http://www.anvgd.it/notizie/21545-il-circolo-garibaldi-come-congiunzione-fra-massoneria-ed-irredentismo--20ott16-.html, дата входа: 12.04.2019 (невосоединенные территории), о чем, кстати будет упомянуть, иронично высказался один из журналистов венской газеты; в том же году было основано движение “Associazione in pro dell'Italia Irredenta” (“Ассоциация в поддержку невоссоединённой Италии”); в 1885 - “Pro Patria” (“За Родину”), а в 1891 в Тренто и Триесте - “Lega Nazionale Italiana” ("Итальянская Национальная Лига").

Таким образом, ирредентизм явил собой часть естественного процесса формирования национального государства. Герои Рисорджименто, как и некоторые политики, стремились создать государство, которое могло бы объединить всех итальянцев под одним флагом. Из этого напрашивается вывод, позволяющий понять, что легло в основу итальянской политики на ближайшие почти что 100 лет: такое политическое явление было оправдано с точки зрения создания «единой и неделимой» Италии (как гласит Конституция 1948 года).

1.2 Ирредентизм в XIX веке

Насколько бы это не было удивительно, но вопросы, разбираемые в настоящей работе, берут свое начало еще в XIX веке, ведь именно в это время будут сформированы не только основные направления внешнеполитических устремлений Италии, но и претензии к ее соседям.

Предшественником ирредентистов можно считать одного из лидеров Рисорджименто Джузеппе Гарибальди, который, как известно, осуждал первого председателя совета министров Кавура за то, что тот решился на передачу Ниццы и Савойи Наполеону III в обмен на военную и дипломатическую поддержку Франции.

21 июля 1878 года в Риме прошла встреча с Менотти Гарибальди, сыном героя Рисорджименто, в качестве председателя форума, где прозвучали призывы к формированию добровольческих отрядов для завоевания Трентино. Бенедетто Кайроли, тогдашний премьер-министр Италии, относился к агитации с терпимостью Chisholm, Hugh. "Irredentists"//Encyclopжdia Britannica, 11th ed. The Encyclopжdia Britannica Company, New York, 1910. P. 632, скорее всего по причине того, что такие настроения имели скорее зыбкую почву - большинство итальянцев не желало подобных опасных акций против Австрии, или же Франции ради Корсики и Ниццы, или уж тем более против Британии ради Мальты. Там же

Одним из последствий ирредентистских идей за пределами Италии был заговор с целью убийства императора Франца Иосифа I в Триесте в 1882 году, который, к счастью для дома Габсбургов, был обнаружен и сорван Там же. Гульельмо Обердан, житель Триеста и, следовательно, подданный Австрии итальянского происхождения, был казнен. Когда ирредентистское движение стало беспокоить правительство Италии посредством деятельности республиканцев и социалистов, подверглось полицейскому контролю со стороны Агостино Депретиса Там же.

Впрочем, несмотря на желание ирредентистов присоединить Ниццу и Корсику, находившуюся под юрисдикцией Франции и напряженные отношения с Австро-Венгрией на фоне нескольких войн за Северную Италию и неудачное покушение на императора, в 1882 году Италия вошла в Тройственный союз, причиной чему послужила французская оккупация Туниса годом ранее, разжегшая кризис в отношениях между королевством Апеннинского полуострова и Третьей Республики.

В заключении рассмотрения становления ирредентизма в XIX веке стоит сказать, что мечты этого движения о присоединении территорий, указанных в начале настоящей главы, не получили какого-либо дальнейшего развития, поскольку границы королевства оставались теми же и поскольку итальянская администрация посчитала куда более полезным создание колоний в Эритрее и Сомали в Восточной Африке, о чем пойдет речь чуть позже.

1.3 Италия и Первая Мировая война

Несмотря на то, что Италия была на стороне кайзеровской Германии и Австро-Венгрии, и в 1914 году должна была выполнить свои обязательства перед союзниками, Апеннинское королевство тянуло с войной, пытаясь продать как можно дороже свой нейтралитет.

В конце концов, итальянская администрация сделала ставку на Антанту и в 1915 году подписала Лондонский пактAlceo Riosa , Confini armati e divisioni immaginate. La Venezia Giulia e il confine orientale. Storicamente 7, 2011. P. 234-237. По нему Италии были обещаны Тироль, Триест, История, Северная Далмация, протекторат над Албанией с прямым контролем над городом Влёра, а также часть африканских и азиатских владений Германии.

В 1918 году Паоло Таон, командующий итальянским флотом, написал открытое письмо “Американской нации”, где призывал к народу Соединенных Штатов поддержать территориальные претензии, говоря “мы боремся, чтобы изгнать захватчиков из нашего дома” Italy's Navy Chief Explains Italian Claims, The New York Times, 1918, https://timesmachine.nytimes.com/timesmachine/1918/04/14/112639691.pdf дата входа: 14.09.2019.

Окончание Первой мировой войны и последующее подписание Сен-Жерменского мира удовлетворило часть итальянских претензий, включая почти что все требования Итальянской Ирредентистской партии. MacGregor Knox. Mussolini Unleashed, 1939-1941: Politics and Strategy in Fascist Italy's Last War. Cambridge University Press, 1986. P. 38.

Италия получила Триест, Горицию, Историю и город Зара. В Далмации же дело ограничилось лишь теми территориями, где итальянское население имело большинство, а именно Керсо, Луссино и Лагоста.

Стоит так же отметить, что Вудро Вильсон в рамках своих 14 пунктов не признавал итальянские претензии на Далмацию и поддерживал создание Югославии. Забавно отметить (хоть и не совсем научно), что, таким образом, именно этот американский президент повинен в дальнейшей агрессивной политике Италии.

Фьюме был предметом особых споров, поскольку в нем проживало итальянское большинство, но, не будучи обещанным в рамках договора 1915 года, так и не перешел во владения Италии. Впрочем, королевству на протяжении нескольки лет с 1918 по 1924 всё же удалось взять город под свой контроль (Раппальский договор с Королевством Сербов, Хорватов и Словенцев - создавался свободный город Фьюме, а в 1924 Римский договор - присоединение в качестве провинции Фьюме).

1.4 Далмация

Отдельно стоит отметить развитие претензий на этот регион, поскольку, основываясь на заявлениях и действиях итальянских националистов, как, к примеру, Габриеле д'Аннунцио, имел ключевое значение для королевства Апеннинского полуострова.

Итальянский лингвист Маттео Бартоли подсчитал, что итальянский был первым языком для почти 30% населения Далмации в начало эпохи наполеоновских войн. Bartoli, Matteo Giulio (1873-1946). Le parlate italiane della Venezia Giulia e della Dalmazia//Lettera glottologica di M. G. Bartoli a un collega transalpino. Tip. Italo-orientale, Grottaferrata, 1919. P.46

Он опирался на Огюста де Мармона, французского губернатора Наполеоновской Иллирии, который провел перепись в 1814-1815, которая выявила, что итальянцы составляют 25% от общей численности. Чуть меньше, 23%, было согласно австрийской переписи (70 000 итальянцев из 301 000).

С развитием хорватского национализма, такие критики как хорватский историк Душко Вечерина утверждал, что эти вычисления велись устаревшими методами, а именно брали за критерий итальянский язык как используемый населением, а не само происхождение.

Он утверждал, что, согласно отчету имперского двора канцлера Джозефа Фёльха в 1827 - итальянский использовался и местной аристократией, и частью подданных среднего и низшего слоев только в прибрежных городах Зары, Шибеника и Сплита. Поскольку лишь около 20 000 человек населяли те города, и они не все использовали итальянский язык, их число было скорее меньше.

Не только итальянские ирредентисты, как Габриеле д'Аннунцио, но также и уважаемые ученые (Анджело Виванте) утверждали, что Джозеф Фёльх не включал Далматские острова Керсо, Луссино, Велья, Лисса, Лесина, Курцола и множество других, где проживало итальянское большинство, и таким образом, на их взгляд, канцлер провел частичную, и, следовательно, ошибочную оценку касательно реального числа далматских итальянцев.

Они подтверждали, что официальным, действительным доказательством может служить перепись, проведенная в Австро-Венгрии в 1857 году, согласно которой в том году в Далмации проживало около 370 000 хорватов и 45 000 итальянцевCarl Freiherrn von Czoernig, Statistisches Handbьchlein fьr die oesterreichische Monarchie. K.k. Drection der administrativen Statistik, Wien, 1861. S.38, которые, таким образом, составляли 17% всего населения региона в середине XIX века.

Далмация была стратегическим регионом в Великую войну и потому, как Италия, так и Сербия стремились овладеть ей, отняв у Австро-Венгрии. Необходимо повториться, что в 1915 году королевство присоединилась к Антанте в первую очередь именно из-за Далмации, большую часть которой обещали итальянской администрации за участие в войне.

В течении 5-6 ноября 1918 года итальянским войскам удалось овладеть Висом, Ластово, Шибеником и другими пунктами на далматском побережье Giuseppe Praga, Franco Luxardo. History of Dalmatia. Giardini, 1993. p. 281. К окончанию боевых действий в том же месяце, итальянские подразделения контролировали всю часть региона, обещавшегося в договоре. Адмирал Энрико Милло даже объявил себя итальянским губернатором Далмации, а один из самых известных итальянских националистов, поддерживая такие действия, даже прибыл в Зару на боевом корабле месяцем позже, то есть в декабре A. Rossi. The Rise of Italian Fascism: 1918-1922. Methuen, 1938. P. 47 того же года.

1.5 Итальянский колониализм в Африке

Как только на картах Европы появилось новое единое государство, ему были необходимы колонии.

Во-первых, чтобы уверенно чувствовать себя на международной арене, поскольку заморские территории позволяли так или иначе оказывать экономическое влияние в других странах, а во-вторых, открывало перспективы для развития промышленности.

В 1982 судоходная компания Рубаттино приобрела порт Ассаб в Восточной Африке, что положило начало итальянскому колониализму.

Двумя годами позже будет подписан договор о покупке Италией Массауа, что позволило контролировать весь Золотой Рог. И поэтому уже в 1890 году эти два порта будут объединены общим названием Эритрея Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 35. В дальнейшем будет наблюдаться планомерное продвижение вглубь континента, о чем подробнее будет изложено ниже.

Стоит отметить, что, не без помощи Великобритании, Италия заключила в 1890 году секретный договор, по которому итальянцы обязывались снабжать Эфиопию оружием и не проводить дальнейшей аннексии, а император же обещал всячески помогать Итальянской администрации Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 36.

В то же время Италия оккупировала территорию в южной части Африканского рога, образуя то, что впоследствии станет итальянским Сомали Там же.

Однако Италия жаждала самой Эфиопии, и в 1887 году итальянский премьер-министр Агостино Депретис отдал приказ о вторжении, остановленном после потери пятисот итальянских войск в битве при Догали Charles Killinger, The History of Italy. Greenwood Publishing Group, Santa Barbara, 2003. P. 122. Преемник Депретиса, премьер-министр Франческо Криспи, подписал Ушальский договор в 1889 году с новым императором Менеликом II. Этот договор уступил эфиопскую территорию вокруг Массауа Италии, и, по крайней мере, согласно итальянской версии договора - сделал Эфиопию итальянским протекторатом Там же.

Отношения между Италией и Менеликом ухудшались в течение следующих нескольких лет, пока в 1895 году не разгорелась Первая итало-эфиопская война. Значительно уступая в численности и обладая плохим снабжением Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 43, итальянские войска потерпели поражение от от рук эфиопских войск в битве при Адве в 1896 году.

Италия долгое время считала османский Тунис, где проживало большое сообщество тунисских итальянцев, частью своей сферы экономических интересов.

Впрочем, руководство королевства Апеннинского полуострова не рассматривало возможности аннексии вплоть до 1879 года, когда стало очевидным, что Великобритания и Германия дают, что называется, зеленый свет Франции присоединить Тунис к своим северо-Африканским владениям Там же, с. 49.

В последний момент предложение Италии поделить Тунис между двумя странами было отклонено, и Франция, уверенная в поддержке Германии, приказала своим войскам войти в османскую провинцию из французского Алжира, установив, таким образом, протекторат над Тунисом в мае 1881 года в соответствии с Договором Бардо Charles Killinger, The History of Italy. Greenwood Publishing Group, Santa Barbara, 2003. P. 127. Шок от «тунисской бомбы», как это упоминалось в итальянской прессе, и ощущение изоляции Италии в Европе, привели к подписанию в 1882 году Тройственного союза с Германией и Австро-Венгрией Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 48.

В 1898 году, после приобретения Германией, Россией, Великобританией и Францией арендованных территорий в Китае в начале того же года, итальянское правительство в целях поддержания национального престижа и утверждения статуса великой державы потребовало уступок от Китая в виде залива Санмен, что могло послужить местом для будущей угольной станции.

Осознавая, что Италия не обладает достаточной военно-морской мощью в азиатских водах, способной поддержать такое требование, император отклонил ультиматум и все последующие меньшие запросы, утверждая, что Италия не имеет реальных политических или экономических интересов в Китае, что, по сути, стало настоящим унижением для Италии.

Впрочем, правительство смогло частично реабилитироваться: во время боксерского восстания в 1899 году Италия приняла участие в международной экспедиции в Пекине и приобрела концессию в Тяньцзине в 1901 году, ее единственном форпосте в Азии Maurizio Marinelli and Giovanni Andornino, Italy's Encounters with Modern China: Imperial Dreams, Strategic Ambitions. Palgrave Macmillan, New York, 2014. P. 154. Концессией управлял итальянский консул в Тяньцзине.

Волна национализма, охватившая Италию на рубеже XX века, привела к созданию Итальянской националистической ассоциации, которая настаивала на расширении Италии.

Газеты были наполнены разговорами о мести за унижения, понесенные в Эфиопии в конце прошлого века. Некоторые, как, например, д'Аннунцио, проводили параллели с Древним Римом. Ливия, например, как было предложено, как бывшая римская колония, должна быть «возвращена», чтобы обеспечить решение проблем роста населения Южной Италии.

И, в итоге, опасаясь, что Британия и Франция могут полностью исключить королевство из Северной Африки, и учитывая общественное мнение, председатель совета министров Джованни Джолитти приказал объявить войну Османской империи, частью которой была Ливия, в октябре 1911 года Charles Killinger, The History of Italy. Greenwood Publishing Group, Santa Barbara, 2003. P. 133. В результате итало-турецкой войны был подписал Лозаннский мирный договор, согласно которому Италия получила Ливию и острова Додеканес.

Впрочем, стоит отметить, что ливийская кампания оказалась гораздо дороже, чем об этом говорили в самом начале, а именно почти в 4 раза (80 млн лир в месяц против 30 млн обещанных).

Такие просчеты итальянского руководства вызвали значительные затруднения итальянской экономики.

Именно с таким положением дел Италия войдет в Великую Войну. В качестве колоний королевство будет контролировать Ливию и часть Восточной Африки. Впрочем, как можно заметить, итальянская дипломатия не смогла добиться здесь какого-нибудь должного решения: приобретения в ливийской кампании едва ли соотносятся с затратами; Тунис, считавшийся сферой экономических интересов, находится под французской юрисдикцией, а Эфиопия и вовсе всё еще независима.

Кроме того, остаются нереализованными ряд претензий в Европе, а именно: Ницца, Тунис, часть Адриатики, Южный Тироль и другие территории Альп. Впрочем, обладая уникальной для любой державы политической ситуацией, в плане того, что выдвигаемые претензии у Италии были как к Тройственному союзу, так и к будущей Антанте, королевство сможет торговаться с обеими сторонами конфликта. Однако же, некая определенность во внешней политике всё же будет - заявленные территории должны войти в состав Италии.

ГЛАВА 2. АМБИЦИИ МУССОЛИНИ

С конца 20-ых годов XX века председатель совета министров Бенито Муссолини стал акцентировать внимание итальянской общественности на имперскую экспансию, аргументируя это тем фактом, что Италии было необходимы новые территории для жизненного пространства Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C 88, и это было бы в интересах других стран помочь в таком расширении. Непосредственным стремлением режима была политическая гегемония в средиземноморско-дунайско-балканском регионе.

Впрочем, более грандиозно выглядели планы Муссолини о создании империи, простирающейся от Гибралтарского до Ормузского проливов Эннио ди Нольфо, История международных отношений 1918-1999. Логос, Москва, 2003. C. 180. Балканскую и Средиземноморскую гегемонии он оправдывал преобладавшим присутствием в свое время древних римлян в этих регионах. Были планы протектората над Албанией и аннексии Далмации, а также экономического и военного контроля над Югославией и Грецией. Режим также стремился установить свою власть над Австрией, Венгрией, Румынией и Болгарией, которые также 2 тысячелетия лежали на внешних границах древнего Рима. И хотя это не входило в число его публично провозглашенных целей, Муссолини хотел бросить вызов превосходству Великобритании и Франции в Средиземном море, которое считалось стратегически важным, поскольку пролагало путь из Атлантики в Индийский океан.

2.1 Политика лавирования

В руках фашистов было мощное оружие, которое можно было бы использовать во внешней политике - идеология. Они призывали к пересмотру и созданию нового порядка в Европе, где на смену междоусобным войнам придет мир и солидарность, противопоставляли фашизм как русскому большевизму, так и американскому материализму, обещали, что именно эта идея спасет цивилизацию от краха Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C 88.

Поначалу Муссолини проводил полностью самостоятельную политику, не прячась за спиной Британии или Третьего Рейха (эти дипломатические маневры будут рассмотрены позже). Так, например, первой международной акцией Дуче стали военные действия на Корфу, где 27 августа 1923 года произошло убийство 4 членов итальянской военной миссии по делимитации албанских границ с Грецией и Югославией Там же.

Муссолини предъявил ультиматум, согласно которому стране эллинов пришлось бы выплатить 50 млн лир и принести извинения за случившееся и немедленно начать расследование преступления. Греки поначалу отказались, но Рим решил решить проблему с позиции силы - был оккупирован остров. В последствии вопрос был передан на конференцию послов, и там требования посчитали справедливыми.

Согласно Т.Зоновой, это было необходимо для того, чтобы разорвать итало-греческое тайное соглашение в Париже в 1919, а также заставить Югославию быть более сговорчивой в отношении Фьюме.

Муссолини на первом этапе своей мировой политики умело действовал на противоречиях европейских держав. Однако вместе с этим, понимал, что Италия слаба, и что отказываться от возможного союзника, который подставил плечо в случае необходимости, - не разумно. И потому взор пал на Англию. У нее были противоречия с Францией, как и у Италии. И Дуче надеялся, что таким образом ему удастся получить ряд уступок в Африке и на Балканах. И ей это удалось: например, доля импорта из Италии в страны Дунайско-Балканского региона возросла в 2-3 раза Там же, а экономическое влияние в Эфиопии усилилось (не без помощи английской дипломатии).

Стоит также отметить, что в рамках планов по установлению гегемонии в Средиземноморье, Муссолини часто поглядывал на Тунис. И на самом деле, как говорилось раньше, этот город и регион в целом находился в сфере экономических интересов Италии, там проживало значительное число представителей итальянской диаспоры Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 88. Он часто сетовал на то, что итальянцев в Тунисе заставляют сменить подданство на французское гражданство.

Именно в этот период Муссолини присоединяет Фьюме в рамках Римского договора, подписанного в январе 1924 года с Югославией. Но на этом дело не ограничивалось. В следующем году было подписано 2 соглашения о торговле и о границах Далмации. Помимо этого, Рим заключил ряд договоров с Венгрией, Чехословакией. На договорную основу были поставлены отношения с Болгарией, Грецией, Турцией. Таким образом Италия продолжила проникновение На Балканско-Дунайском направлении. И не удивительно, ведь Муссолини считал этот регион итальянской сферой влияния.

С помощью английской дипломатии будут достигнуты еще несколько целей: торговые привелегии в Эфиопии, договор о дружбе с Испанией, Британия предоставила льготы по выплате долгов Там же. Но вместе с этим, стоит сказать, что в 1926 году, когда истекли германские обязательства перед странами-победительницами, и Чемберлен предложил Муссолини стать гарантом франко-германской и германо-бельгийской границы, англичане отказались делать то же самое с югом, а именно защищать границу с Австрией, несмотря на нежелание фашистской администрации видеть у себя на границе сильного военного соседа Эннио ди Нольфо, История международных отношений 1918-1999. Логос, Москва, 2003. C. 128.

Кроме того, Британия вонзила нож в спину Италии тем, что отправила в югославские порты эскадру для дружественного визита, ведь это било по идее итальянцев о Mare Nostrum. Пожалуй, именно с этого момента Муссолини начинает подыскивать себе нового союзника. Дино Гранди, бывший в то время министром иностранных дел Италии, искал союза и с Францией, пытаясь создать некоторое подобие средиземноморского Локарно. Были попытки даже развивать дальше отношения с Грецией и Турцией. Но эти планы не встретили одобрения других сторон потенциального союза.

Еще одним фактором, подтолкнувшим Муссолини к развитию идей великой колониальной империи - Великая Депрессия. Несмотря на то, что ущерб кризиса в Италии не сравнится с тем же, скажем, в США, королевство всё понесло экономические потери.

В этот момент происходит государственная монополизация промышленности и банковской сферы, и администрация берет курс на автаркию Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 96. Само собой, это стимулирует развитие идей о колониях как о ресурсных придатках автономной экономики, которая не должна зависеть от сырьевого импорта из других стран.

Уже в начале 30-ых годов Муссолини взял курс на агрессивную ревизию Версальских соглашений, что неизбежно толкает на налаживание отношений с Германией, которая также преследовала подобную цель. Но вместе с этим, нельзя не отметить, что поначалу потенциальная дружба омрачилась событиями в Австрии, когда местная пронацистская партия пыталась устроить неудачный переворот, в ходе которого был убит ставленник Муссолини канцлер Дольфус. Муссолини тогда выступил с жесткой позицией по настоящему вопросу против действий Третьего Рейха. В итоге, на данный момент сменить союзника не получилось.

Последнее, что необходимо разобрать в этом разделе главы следующий факт, а именно подписание соглашений с Францией в январе 1935 года. Поскольку Барту был убит и его место сменил Лаваль, внешняя политика Третьей Республики отошла от идей коллективной безопасности к двусторонним соглашениям, которые сводились к следующим положениям: Эритрее передавались от Джибути спорные территории (22 км береговой линии), французская республика предоставляла особый статус итальянским гражданам, проживавшим в Тунисе, а также Италия получала ранее спорную полосу Аузу, располагавшуюся между французским Чадом и итальянской Ливией Зонова, Т.B. История внешней политики Италии. Международные отношения, Москва, 2016. C. 99. Кроме того, речь шла о военной конвенции, предоставлявшей итальянским войскам право прохода.

Таким образом можно видеть, что Муссолини, стремясь достичь своих целей, нередко прибегал к различным уловкам, опираясь на Британию или частично на Францию. Кроме того, понимая, что интересы Италии и этих двух стран едва ли соприкасаются друг с другом, была попытка создать собственный блок в противовес той же Малой Антанте и стать лидером на Балканах. Однако эта цель оказалась недостижимой, поскольку, и это очевидно, такой регион объединял страны с слишком разными точками зрения касательно дальнейшего развития международных отношений.

2.2 Интересы в Албании

Албания долгое время имела большое стратегическое значение для королевства Апеннин. Итальянские военно-морские стратеги жаждали порта Влёра и острова Сазан у входа в залив Влёры, так как они дали бы Италии контроль над выходом в Адриатическое море Эннио ди Нольфо, История международных отношений 1918-1999. Логос, Москва, 2003. C. 203. Кроме того, Албания могла бы предоставить Италии плацдарм на Балканах.

Албания имела важное культурное и историческое значение для националистических идей итальянских фашистов, поскольку территория Албании долгое время была частью Римской империи, даже до того, как римляне присоединили северную Италию. Позже, во времена Средневековья, некоторые прибрежные районы (например, Дураццо) находились под влиянием Светлейшей республики. Итальянский фашистский режим узаконил свои притязания на Албанию посредством исследований, провозглашающих расовую близость албанцев и итальянцев, особенно в отличие от славянских югославов Aristotle Kallis, Fascist Ideology: Territory and Expansionism in Italy and Germany, 1922-1945. Routledge, 2000, P. 132-133. Итальянские фашисты утверждали, что албанцы были связаны этническим наследием с итальянцами из-за связей между доисторическими италиотами, римским и иллирийским населением, и что основное влияние, оказанное римской и венецианской империями на Албанию, оправдывало право Италии обладать территорией этого государства.

Когда Муссолини пришел к власти в Италии, он обратился с новым интересом к Албании. Италия начала проникновение в экономику Албании в 1925 году, когда та согласилась разрешить королевству Апеннинского полуострова эксплуатировать ее минеральные ресурсы Эннио ди Нольфо, История международных отношений 1918-1999. Логос, Москва, 2003. C. 203. За этим последовали Первый в 1926 году и Второй договор о Тиране в 1927 году, в соответствии с которым Италия и Албания заключили оборонительный союз Там же. Помимо прочего, албанское правительство и экономика субсидировались итальянскими займами, а Королевская албанская армия не только обучалась итальянскими военными инструкторами, но большинство офицеров в армии были итальянцами; другие итальянцы были высоко поставлены в албанское правительство. Треть албанского импорта приходилось на Италию Aristotle Kallis, Fascist Ideology: Territory and Expansionism in Italy and Germany, 1922-1945. Routledge, 2000, P. 132-133.

Таким образом, можно заметить, что более тесная интеграция Албании в апеннинское королевство оставалась вопросом времени.

ГЛАВА 3. РЕАЛИЗАЦИЯ ЭКСПАНСИОНИСТСКИХ УСТРЕМЛЕНИЙ 1935-1939 гг.

3.1 Вторая Итало-Эфиопская Война