Тенденции международного сотрудничества Канады и стран ЕС

Большую озабоченность у Оттавы вызывает обострение обстановки в Южной Азии в связи с ядерными испытаниями в Индии и Пакистане в 1998 году Канадцы, последовательно выступающие за укрепление режима нераспространения ядерного оружия, в то же время несут определенную моральную ответственность за сложившееся положение: в свое время Канада поставила Индии для проведения научных работ небольшой реактор, который был использован индийцами при подготовке испытания своего первого ядерного устройства в 1974 году.

В последнее десятилетие бурно развивается новое направление канадской внешней политики - отношения со странами Латинской Америки. До заключения в 1993 году НАФТА Канада не проявляла заметной активности в этом регионе, её главные исторические и военно-политические интересы и обязательства находились в США и Европе. Не желая связывать себя формальными обязанностями члена крупнейшего регионального объединения западного полушария - Организации американских государств (ОАГ), где господствуют США - Канада ограничивалась статусом постоянного наблюдателя.

Заключение консерваторами соглашений о свободной торговле с США в 1988 году и НАФТА в 1993 году объективно с новой силой поставило перед Канадой задачу поиска возможностей ослабить всестороннюю зависимость от южного соседа. К этому моменту в Латинской Америке произошли важные перемены - в экономической политике стали укрепляться рыночные подходы, на смену большинства военных диктатур пришли демократические режимы. В Европе холодная война доживала последние дни. Вопросы экономического развития выходили на первый план мировой политики. В этих условиях консервативное правительство Б. Малруни приняло решение о присоединении Канады к ОАГ на правах полного члена с начала 1990 года.

Осознание либералами, вернувшимися к власти в 1993 году, невозможности безболезненного отказа от соглашений, заключенных консерваторами, и окончание холодной войны сделали задачу поисков новых рынков и политических союзников ещё более неотложной. Прежние военно-политические связи Канады с Европой, поглощенной процессом внутренней интеграции, были обречены на дальнейшее угасание, Азию интересовали лишь чисто экономические аспекты отношений, традиционные связи со странами Содружества и Франкофонии тоже не обещали многого. В условиях, когда экономический регионализм по темпам развития явно опережал эволюцию глобализма, выбор у Канады был невелик: либо оставаться наедине с США в Северной Америке, либо включаться в более широкие системы. Выходило, что Канаду без больших оговорок были готовы принять только в западном полушарии, где латино-амерканцы рассчитывали на нее как на партнера в противостоянии господству США, как на источник экономической помощи развитию и богатого инвестора.

Либералы понимали, что НАФТА не только гарантировало свободный доступ на рынки США и Мексики канадским товарам, но и открывало канадскому бизнесу перспективы широкого проникновения далее на юг, в Латинскую Америку. Тем самым НАФТА давало возможность пытаться возродить курс на создание там экономических, политических и культурных противовесов Соединенным Штатам. Для этого НАФТА должно было носить действительно открытый характер, предусмотренный его условиями, чтобы можно было превратить это соглашение из тройственного в многостороннее, в котором было бы легче противостоять воле США.

Канадское правительство считало, что кандидатами на вступление в НАФТА должны стать в первую очередь Чили, а затем Колумбия и Аргентина. Однако республиканское большинство в Сенате США заблокировало процедуру принятия решения о присоединении Чили к НАФТА. В ответ на это канадцы демонстративно заключили с Чили двустороннее соглашение о свободной торговле по образцу НАФТА, а также различные соглашения со многими странами Латинской Америки по вопросам экономического сотрудничества, скопированные с соответствующих статей НАФТА. Наиболее значительным соглашением такого рода можно считать соглашение 1998 года о сотрудничестве в области торговли и капиталовложений с самым крупным торговым союзом южноамериканского континента МЕРКОСУРом (куда входят Бразилия, Аргентина, Парагвай и Уругвай). Канада активнейшим образом включилась в реализацию решения ОАГ от 1994 года о создании Зоны свободной торговли всей Америки к 2005 году Судьба этого решения опять-таки во многом зависит от позиции американского сената, а также и от исхода президентских выборов в США в 2000 году.

В качестве члена Организации американских государств (ОАГ) Канада во многом оправдала надежды, возлагавшиеся на нее латиноамериканцами, проявляя наибольшую активность в трех взаимосвязанных областях - права человека, демократия и безопасность. Одновременно, следуя своей традиции всего послевоенного периода, Канада выступала в защиту интересов малых стран Центральной Америки и Карибского бассейна, которые опасались, что в зоне свободной торговли западного полушария их голос не будет услышан экономически более сильными государствами.

Одним их самых больных вопросов в деятельности ОАГ является членство Кубы, которое было приостановлено по настоянию США после революции на острове. Невзирая на постоянное давление со стороны Соединённых Штатов, Канада не прерывала ни дипломатических, ни торговых отношений с Кубой и, став членом ОАГ, не изменила своей принципиальной позиции. Практически на каждой сессии Генеральной Ассамблеи ОАГ канадцы поднимают вопрос о восстановлении членства Кубы, чтобы вовлекать ее в диалог по ключевым проблемам развития полушария, подталкивать режим Ф. Кастро к изменениям в духе рыночной экономики и демократии. Демонстрацией твердого намерения проводить курс на конструктивные отношения с Кубой служили неоднократные официальные визиты на остров во второй половине 1990-х годов премьер-министра и министра иностранных дел Канады.

Такая позиция, однако, отнюдь не означала одобрения режима Ф. Кастро. Канада открыто выражала свое неодобрение случаев нарушения прав человека на Кубе, безоговорочно осудила действия кубинских ВВС, сбивших в 1996 году два американских гражданских самолета, пилотируемых кубинскими эмигрантами из Флориды. Однако когда в качестве ответной меры на действия кубинцев американский конгресс принял закон Хелмса-Бертона, правительство Ж. Кретьена обвинило Вашингтон в нарушении принципов международного права, собственных обязательств США по НАФТА, провело через парламент закон, блокирующий действие акта Хелмса-Бертона в Канаде, и внесло жалобу на действия США в ВТО, подав этим пример для аналогичного шага Европейскому Союзу.

Что касается проблем региональной безопасности, то Канада приняла активное участие в обеих совместных миссиях ООН и ОАГ по наблюдению за выполнением мирных соглашений в Центральной Америке, а ее воинский контингент был там самым многочисленным. В самой ОАГ Канада добилась создания Комитета по вопросам безопасности, что ослабляло монополию США в этой важнейшей области. Одновременно канадцы предлагали либо упразднить Межамериканский совет обороны, либо кардинально пересмотреть его роль, подчинив этот военный орган гражданскому контролю ОАГ. После устранения силами ООН военной хунты в Гаити Канада приняла активное участие в операции по поддержанию мира на острове, направив туда значительный военный и гражданский контингент, и выделила крупные средства на помощь её экономическому развитию. Канадцы также проявили себя в «тушении» военных конфликтов, возникавших между членами ОАГ, и выступали за создание механизма быстрого выявления, предотвращения и урегулирования подобных столкновений.

Добившись за годы после вступления в ОАГ определенных успехов и признания в качестве члена сообщества Америк, Канада вместе с тем столкнулась с рядом сложных проблем, прежде всего с проблемой гегемонии США, их склонности к односторонним, силовым действиям, к навязыванию своей воли всей Организации. Поиск форм эффективного противодействия такому поведению Соединенных Штатов остается нерешенной задачей для всех членов ОАГ, включая Канаду. В самом начале находится решение задачи освоения Канадой рынка Латинской Америки, на который в 1998 году приходилось всего 1,8% общей стоимости канадского экспорта. На пути к созданию зоны свободной торговли Америки предстоит преодолеть опасения малых стран региона и сопротивление ряда государств, решительно не согласных включать в соответствующее соглашение единые стандарты регулирования трудовых отношений и режима охраны окружающей среды, соблюдение которых для этих стран экономически непосильно.

Заключение Канадой Соглашения о свободной торговле с США в 1988 году привело к качественному сдвигу в ее связях с внешним миром. Стремясь после окончания холодной войны к максимальному расширению сферы режима свободной торговли, канадцы предприняли соответствующие усилия на трех основных направлениях своей внешней политики - трансатлантическом (инициатива заключения соглашения НАФТА-ЕС), азиатско-тихоокеанском (аналогичная инициатива в рамках АТЭС) и на новом, до этого неосвоенном направлении - к югу от США. Вступление в ОАГ, распространение режима свободной торговли на Мексику (по НАФТА), на Чили, заключение целого ряда торгово-экономических соглашений многостороннего и двустороннего характера со странами Латинской Америки и Карибского бассейна, наконец, участие в переговорах об установлении режима свободной торговли в западном полушарии - все это говорит о том, что латиноамериканское направление канадской внешней политики по своему значению встаёт в один ряд (помимо самого главного - с США) с европейским и азиатско-тихоокеанским. При этом канадцы выступают в традиционной для себя роли посредника между странами с разными уровнями экономического развития и разной идеологической ориентации.

Несколько слов относительно российско-канадских отношений. Межгосударственные отношения между Российской Федерацией официально установлены 25 декабря 1991 года, когда правительство Канады признало Россию «в качестве суверенного независимого государства, принимающего на себя международные обязательства, взятые ранее на себя бывшим Советским Союзом».

В основе развития отношений между нашими странами лежит объективная взаимная заинтересованность друг в друге. Природно-географическое сходство и огромность территорий, уникальность влияния Севера и Арктики на экономическое и государственно-политическое освоение этих пространств, поразительное сходство богатства недр, схожие черты в федеративном государственном устройстве, в многонациональном составе населения, наконец, общая заинтересованность в сохранении и укреплении мира - всё это порождает сходство множества проблем, которые приходится решать России и Канаде. Отсюда вытекает возможность и растущая необходимость обеспечения и укрепления дружеских отношений для взаимовыгодного обмена опытом, торговли и политического сотрудничества. Канада в настоящее время особенно интересна для России ещё и потому, что по своим экономическим показателям и возможностям Россия пока более схожа с Канадой, чем с США, на которые привыкли ориентироваться многие в нашей стране.

Вплоть до 1987 года Советский Союз неизменно рассматривался в Оттаве как источник главной угрозы безопасности, внутриполитическим и внешнеполитическим интересам Канады. Лишь в 1989 году правительство консерваторов признало качественный характер процесса реформ в СССР.

Программные заявления либерального правительства по итогам пересмотра внешней и оборонной политики, предпринятого в 1994-1995 годах., констатировали окончание холодной войны, распад Советского Союза и, как следствие, резкое ослабление «угрозы ядерного уничтожения, которая висела над Канадой и ее союзниками более 40 лет». В целом же Россия рассматривалась в Оттаве в основном как государство, с которым следует серьёзно считаться и иметь дело по проблемам обеспечения международной и региональной безопасности, но не как сила, влияющая на динамику развития мировой экономики и торговли, от которой в современных условиях в решающей степени зависит благополучие Канады.

Вместе с тем, Канада оказывала поддержку процессу демократических преобразований в России, выступала за содействие этому процессу со стороны Запада, в частности путем принятия России в такие международные организации и объединения, как Всемирная торговая организация, Большая семерка, многосторонние структуры АТР.

Между Россией и Канадой есть и расхождения. Их позиции не совпадают, например, в отношении к расширению НАТО на восток, в оценке и методах решения кризиса в Югославии. Канадские ВВС приняли участие в бомбардировках Югославии натовской авиацией, которые вызвали безоговорочное осуждение со стороны России.

Однако главной проблемой российско-канадских отношений на нынешнем этапе представляется незаполненность их в целом удовлетворительной политической и договорно-правовой «оболочки» торгово-экономическим «содержанием», которое в данный момент и по своему объему, и по качественному наполнению никак не соответствует объективно существующему потенциалу.

Обстановка холодной войны существенно ограничивала возможности проведения страной внешней политики, отражавшей её особый национальный характер и интересы. Будучи премьер-министром, П. Трюдо с явным сожалением признавал, что определяющим фактором в поведении Канады на международной арене было её участие в военном блоке НАТО.

С окончанием холодной войны, когда исчезла смертельная угроза самому существованию Канады, перед ней открылась не существовавшая ранее степень свободы от необходимости подчинять свои внешнеполитические шаги блоковой дисциплине или воле той сверхдержавы, которая её фактически определяла.

Наряду с другими государствами «среднего ранга» Канада получила возможность в полный голос заявить о своём видении будущего мира и активно добиваться его воплощения в жизнь, нарушая тем самым монополию великих держав определять динамику развития международной обстановки. Примером такого поведения Канады может служить её инициатива относительно заключения международной конвенции о запрещении противопехотных мин. Канада решительно возглавила усилия многочисленных неправительственных организаций в этой области и, фактически игнорируя вялотекущие переговоры по данному вопросу в Женеве, добилась в невиданно короткий срок - за два года - успешной подготовки и подписания этой важнейшей конвенции в декабре 1997 года в Оттаве представителями более 120 государств. При этом в полной мере проявились такие описанные выше характерные черты канадской дипломатии, как многосторонний подход к решению острой международной проблемы, умение идти на компромисс в деталях ради достижения главного результата. Канадцам даже удалось получить принципиальное одобрение конвенции её главными противниками - Соединёнными Штатами Америки, Россией и Китаем, которые обязались присоединиться к ней, как только изменятся специфические обстоятельства, препятствующие тому в данный момент.

Таким образом, главная проблема, по мнению канадцев, заключается в том, что вплоть до настоящего времени Канада остается в числе немногих стран-членов ВТО (всего таких государств восемь), не имеющих преференциального доступа на рынок товаров и услуг Евросоюза, и, соответственно, испытывает на себе все «прелести» тарифных и нетарифных ограничений. Следует отметить, что уровень ставок импортного тарифа в странах ЕС в последние годы существенно снизился и в среднем составляет 5% адвалор (в Канаде - 4,6%). Однако и этого, полагают в Оттаве, оказывается достаточно, чтобы сохранять неблагоприятный для Канады баланс в торговле, сдерживая развитие канадского экспорта (темпы его прироста за последние годы существенно уступают темпам прироста импорта) и постепенно снижая удельный вес стран группировки во внешней торговле страны в пользу более динамично развивающихся отношений с др. государствами, прежде всего, США. Полная отмена тамож. барьеров в двусторонней торговле (к чему настойчиво призывают ЕС канадцы), согласно существующим расчетам, может сразу же увеличить объемы канадского экспорта в страны группировки почти на 16%, или на 3,4 млрд.долл., в то время как импорт может возрасти более чем на 30%, или на 7 млрд.долл. в год.

Прогнозируя такие темпы прироста внешней торговли с государствами Евросоюза, канадцы исходят прежде всего из сложившейся к настоящему времени структуры торговли и возможностей ее расширения за счет отмены пошлин на подпадающие под установленные ЕС тарифы 48% товарной номенклатуры канадского экспорта и 52% товарной номенклатуры импорта (облагаемой в Канаде пошлинами в размере от 5 до 25% от стоимости).

Речь, в частности, идет о таких товарах канадского экспорта в ЕС как рыба, креветки и др. морепродукты (подлежат обложению в пределах от 12 до 23% от стоимости; исключение составляют поступающие для дальнейшей переработки в странах Евросоюза креветки в пределах определенной для Канады квоты в 5 тыс.т. в год, облагаемые «льготной» 6% пошлиной), алюминиевые заготовки (6%), широкая номенклатура пром. товаров, пошлины на которые хотя и остаются на невысоком уровне (ниже 5%), однако оказываются весьма чувствительными при значит. объемах поставок. В свою очередь, канадцы продолжают сдерживать ввоз европейских продовольственных товаров, текстиля и готовой одежды (импорт шерсти и синтетических волокон подпадает под 16% тамож. пошлину, готовой одежды - под 25%), обуви, продукции судостроения (большинство видов которой облагается 25% ввозной пошлиной). Европейцев беспокоит применяемая канадцами система т.н. «эскалации» тамож. тарифов, предусматривающая последовательное повышение ставок импортных пошлин в зависимости от глубины и степени переработки товара (в отношении канадских партнеров по САЗСТ она не действует), а также широкое распространение практики «тарифного квотирования» (прежде всего в отношении ввозимых из ЕС молочных продуктов, яиц, мяса птицы и т.п.), когда ввозимые сверх установленной квоты товары подвергаются повышенным, зачастую запретительным ставкам обложения.

Весьма непросто обстоят дела и в плане применяемых сторонами в отношении друг друга нетарифных барьеров. Европейцев тревожат существующие в Канаде ограничения на доступ иностранного капитала к отдельным отраслям предпринимательской деятельности (в т.ч. в банковской и финансовой сфере, а также к целому направлению бизнеса, регламентируемому интересами защиты т.н. «национальной культурной самобытности»); практика провинциальных властей по регулированию закупок алкоголя; ограничения в системе государственных закупок (предоставляет весомые преимущества национальным производителям телекоммуникационного и транспортного оборудования, продукции судостроения и связанных с ними услуг); запреты на ввоз свежих овощей и фруктов без наличия твердых заказов со стороны канадских покупателей; ограничение каботажного судоходства и торговли судами, зарегистрированными под канадским флагом и т.д.

В свою очередь, канадцы не удовлетворены темпами реформирования европейской «Единой с/х политики», серьезно сдерживающей доступ канадских с/х товаров не только в страны-члены ЕС, но и на рынки третьих стран; установленными в ЕС требованиями к сертификации винодельческой продукции; запретами на ввоз генетически измененных продуктов питания и крайне осторожным подходом к выдаче разрешений на их импорт; ограничениями и запретами на ввоз свинца, ртути и кадмия, а также содержащих эти элементы товаров; излишне жесткими, на их взгляд, требованиями к производству, упаковке, маркировке и проверке качества продукции органического происхождения; требованиями обязательной тепловой обработки деловой древесины на предмет устранения вредителей; запретом на ввоз говядины, произведенной с использованием ростостимулирующих гормонов; ограничениями в системе государственных закупок (отдает преимущество европейским производителям телекоммуникационного, транспортного, электротехехнического и энергетического оборудования и услуг и т.д.).

Совокупность существующих проблем в сфере торговли и инвестиций является предметом двусторонних консультаций как в рамках сформированных канадо-европейских структур, так и специальных органов ВТО, призванных урегулировать возникающие разногласия.

Таким образом, несмотря на единство взглядов Канады и ЕС по большинству крупных международных проблем и подходам к их решению торгово-инвестиционного компонента в двусторонних отношениях пока еще далека от совершенства, оставаясь той самой «рубашкой», принадлежность которой к собственному телу оказывается для каждой из сторон ближе демонстрируемых ими глобалистических устремлений.

Заключение