Феномен квебекского национализма

Изучив результаты по райдингам, можно сделать некоторые выводы о результатах по итогам выборов 4 сентября.

Партия удачно выступила во франкоязычных райдингах, где поддержка партии традиционно сильна, и получила несколько мандатов от округов, где голосовали «неопределившиеся» избиратели. Однако именно тут и кроется причина, почему КП не удалось завоевать большинство в региональном парламенте - хотя партия и получила положительные результаты в «неопределившихся» округах. Партии Полин Маруа не удалось совершить там прорыв и получить значительную поддержку, особенно в тех райдингах, где позиции их основных соперников - Либеральной партии Квебека - были особенно уязвимы.

Пока продолжалась предвыборная кампания, не было ясно, сможет ли Квебекская партия сформировать правительство большинства по итогам выборов. По опросам КП могла получить от 32,8% до 35,5% голосов, что могло дать ей до 75 мест в Национальной ассамблее. Это было обосновано тем, что партия имела 37,3% поддержки среди франкоговорящего население и, что не менее важно, 9,2% среди англофонов и аллофонов.

Однако, по результатам, поддержка КП на выборах оказалась даже меньше нижней границы прогноза. В итоге, Квебекская партия выиграла выборы, получив меньший процент голосов, чем на предыдущих выборах в 2008 г., когда она заняла второе место. На прошлых выборах КП получила 35,17% голосов избирателей провинции. Партия «Коалиция за будущее Квебека», ставшая третьей по итогам выборов, сумела получить голоса тех избирателей, которые могла бы получить партия Полин Маруа, тем самым уменьшив количество голосов у нее.

Вероятно, тот факт, что компания поддержала протестные настроения в провинции, послужил причиной успеха кампании. Полин Маруа активно поддерживала студентов, которые организовывали протестные демонстрации против планов правительства по повышению стоимости обучения в университетах. Во время дебатов П.Маруа обещала отменить данную инициативу правящей Либеральной партии Квебека. Однако она не уточнила, за счет чего будет сокращен дефицит регионального бюджета.

Либеральная партия Квебека (отметим, что результаты опросов сулили ей не более 27-29% голосов в последнюю неделю избирательной компании), в итоге получила 31,2%, и потеряла лишь 14 мест в Национальной ассамблее провинции (50 против 64 на момент назначения выборов в начале августа 2012 года). В итоге ЛПК достигла второго результата за счет того, что не потеряла позиций там, где поддержка партии традиционно высока, и не отдала голоса конкурентам.

Поражением для ЛПК можно считать только то, что ее лидер Жан Шаре, возглавляющий партию с 1998 г. и бывший премьером франкоязычной провинции с 2003 г., не смог переизбраться в своем райдинге и лишился возможности стать членом Национальной ассамблеи.

Партия Жана Шаре неожиданно очень хорошо начала предвыборную гонку, отставая от лидировавшей в опросах КП всего на несколько пунктов. Но эксперты на основе опросов предсказывали, что ЛПК получит от 26,9% до 28,9% голосов, что оставляло им шансы только на второе место и, соответственно, так называемый статус официальной оппозиции. Партия получила поддержку среди нефранкоговорящего населения. Она составляла 61,4%. Именно это гарантировало определенное количество мест, тогда как среди франкофонов ЛПК были готовы поддержать лишь 19,6% избирателей. Стоит уточнить, что франкофоны составляют до 80% населения провинции, что делает поддержку этой части населения особенно важна для любой политической партии в провинции.

Почему партия Ф.Лего - «Коалиция за будущее Квебека» - получила ровно столько, сколько и предсказывали эксперты (с учетом погрешности) на основе опросов общественного мнения - 27,1%? Лидер партии Франсуа Лего старался завоевать бульшую поддержку электората. Но ему это не удалось. Во время предвыборной кампании динамика поддержки его партии была низкой, несмотря на призыв к политическим изменениям в провинции. Партия не сумела воспользоваться падающей популярностью Либеральной партии и привлечь голоса избирателей на свою сторону. Хотя и такие результаты можно считать вполне хорошими для нового игрока на политической арене провинции.

Среди франкоговорящего населения рейтинг новой партии составлял 30,3% и 18,1% среди нефранкофонов, что является хорошим результатом, но слишком скромным, чтобы занять второе место.

«Солидарный Квебек» - это еще одна партия, получившая 2 мандата в новом составе квебекского законодательного собрания. Поддержка партии с момента предыдущих выборов в 2008 г. выросла с 4 до 6%, что отразилось и на количестве мандатов партии - раньше «Солидарный Квебек» имел лишь одно место. Вместе с «Национальным выбором», не прошедшим в парламент, «Солидарный Квебек» относится к левоцентристским партиям квебекских суверенистов, которые по некоторым вопросам совпадают с Квебекской партией. Если бы избиратели, отдавшие свои голоса этим двум партиям, проголосовали за Квебекскую партию, это увеличило бы представительство последней. А также прирост поддержки «Солидарного Квебека» повлиял на то, что по итогам последних выборов будет сформировано правительство меньшинства.

Итак, после поражения «Либеральной партии Квебека», правившей в провинции в течение последних 9 лет, «Квебекская партия» одержала победу на выборах. Анализ событий, предшествовавших выборам, позволяет утверждать, что национальный вопрос и франкоканадский национализм, являющийся частью процесса противоборства регионализации и интеграции, влияет на развитие многонационального федерального государства именно через выборы в высшие органы власти.

ГЛАВА 2. ФЕНОМЕН КВЕБЕКСКОГО НАЦИОНАЛИЗМА И ЭВОЛЮЦИЯ ЕГО РАЗВИТИЯ

2.1 Отличительные особенности квебекского прецедента

референдум межнациональный конфликт квебекский

Комплексный анализ столкновения сил идеологии и практики франко-канадского федерализма и сепаратизма, централизма и регионализма связан с учетом традиций и исторических особенностей общеканадской проблемы - квебекской. Суть квебекского национального вопроса заключается в конфликте между франко- и англоязычными этническими сообществами, который является результатом существующего длительное время неравноправного статусного положения франко-канадцев в экономике, образовании и социальной сфере, сравнительно с англоязычным большинством в канадской федерации. Именно в 80-х- 90-х гг. ХХ в. конфликт достиг своего апогея и начал угрожать существованию канадской федерации. Речь шла не только о культурно-языковой идентификации франко-канадцев, но и о суверенитете франко-канадской нации и об отделении (вариант стойких сепаратистов) всей провинции, которая является одним из важнейших субъектов федерации в геополитическом и экономическом отношении. Вне всякого сомнения, большинство западных стран имеют длинную (а временами и кровавую) историю решения этнических проблем в условиях конституционно закрепленных либеральных демократий. Свидетельством этого являются недавние события в Косово, когда опять появляется угроза этнических чисток и подавление демократических устремлений. Однако до последнего времени уроки из такой истории не приобрели форму четко сформулированной теории, поэтому реальные принципы и идеалы, которыми руководствуются западные демократии, остаются неясными, часто даже для тех, кто постоянно занимается проблемами межэтнических взаимоотношений. Более того, сами эти взаимоотношения во многих западных демократиях находятся в состоянии постоянного изменения, при этом проявляется несовершенство старых предположений и подходов.

Невзирая на это, очевидно, что западный опыт решения этнических конфликтов может дать некоторые полезные уроки для стран мира, которые становятся на путь демократического развития. На Западе наилучший подход к урегулированию этнических отличий продолжает оставаться предметом дискуссий. Оказалось, что некоторые пути преодоления этих противоречий не согласуются с требованиями современной демократии и с принципами либерального правосудия. Можно также идентифицировать ряд новых моделей и тенденций, связанных с урегулированием этнических отличий в западных странах. По большей части эти тенденции могут быть еще четко не отображены в либерально-демократических теориях и не кодифицируемы в международном законодательстве, однако, очевидно, что на протяжении последних десятилетий состоялись заметные сдвиги в подходе к управлению этническими отличиями.

После событий середины 70-х гг., связанных с резким обострением политической ситуации в Квебеке и началом политики многокультурности, федеральное правительство Канады постепенно начало тактически проводить линию в поддержку не только франкофонов, но и других этнических групп и общин на всей территории Канады. Сегодня на политической повестке дня в Канаде остро стоит вопрос: как сдержать «крайности» квебекского сепаратизма, а более умеренных франкофонов интегрировать в общеканадское национальное сообщество? Как подчеркивает современный канадский исследователь Ж. Бушемин, «гражданин Квебека может четко определять себя как канадец и квебекец, или же он может одновременно склоняться к этим двум идентичностям». Наблюдается готовность гражданина противопоставлять одну идентичность другой или даже противопоставлять одну модель интеграции другой. При идеальных условиях квебекское гражданство должно соотноситься с квебекским политическим содружеством в полном понимании необходимости их самоутверждения. Исходя из этой перспективы, гражданство определяется его отношением к титульному субъекту нации. В таком контексте это означает вертикально определенное лояльное соотношение между национальным политическим субъектом (то есть государством) и гражданином в общем интересе, который определяется национально.

Следовательно, исходя из необходимости сдерживания квебекских устремлений, стоило бы диверсифицировать политику многокультурности, поддерживая разнообразие других этнонациональных групп в целом лояльных к канадской федерации. То есть этнический национализм квебекцев должен был сдерживаться политически лояльными к Оттаве меньшинствами. Вместе с этим, изменения состоялись в самом Квебеке, когда, как отмечает исследователь Л. Тергон, начиная с 60-х гг. ХХ в., «этническая концепция квебекской идентичности» была постепенно заменена более «гражданским, территориально укоренившимся вариантом» национализма, который склонялся к реформе Канадской федерации». Определенные шаги в этом направлении были сделаны Оттавой уже в 80-х гг. Так, в 1985 г. был создан специальный комитет Палаты общин по многокультурности.

Таким образом, Канада - это страна меньшинств, связанных общенациональной идеей. Сохранение реального разнообразия культур с государственных позиций достаточно часто невыгодно, а то и опасно. В качестве примера такой опасности принято вести речь о квебекском сепаратизме.

2.2 Ключевые причины возникновения и развития межнационального конфликта в Канаде

При рассмотрении проблем Квебека и в «Английской» Канаде и за рубежом принято говорить о квебекском «сепаратизме». Однако в программе Квебекской партии (Parti Quйbйcois) речь идет лишь о «суверенитете».

Сторонники Квебекской партии называют себя не «сепаратистами», а «суверенистами». Политический суверенитет - часть формулы «суверенитет-ассоциация» - которую взяли на вооружение квебекские лидеры.

Истоки требования суверенизации французской части Канады лежат в этнических корнях, общем культурном коде, языке, непрерываемых связях Квебека с Францией. Квебек - самая большая провинция Канады, где живут 6 млн. из более чем 7 млн. франко-канадцев.

После поражения в Семилетней войне Франция лишилась своих североамериканских владений, но франко-канадцы сохранили свою культуру и язык. Старинный северофранцузский диалект обогатился множеством новых слов и выражений, возникших уже в Канаде под влиянием английского и даже индейских языков.

Долгое время Квебек был одной из самых бедных провинций Канады. Все богатство принадлежало англо-канадцам и американцам. Для франко-канадского юноши было только три дороги к успеху: стать священником, адвокатом или врачом. В квебекском обществе развивалось своеобразное чувство - смесь комплекса неполноценности и комплекса превосходства (из-за своей католической духовности).

Перемены начались в 1960 году, когда на выборах к власти в Квебеке пришли молодые либералы. Новое правительство начало реформы, получившие название «тихая революция» - и за 20 лет успешно их осуществило. Вначале была перестроена система образования, потом - промышленность.

Квебек не побоялся сделать крупные займы у США и направил полученные инвестиции на развитие и освоение ресурсов таежного Севера, а также на помощь своему мелкому и среднему бизнесу. На севере были построены крупнейшие в мире ГЭС: самая дешевая в мире электроэнергия позволила быстро развить свою собственную промышленность. Частично энергию экспортировали в США, чтобы расплатиться со всеми долгами. Постепенно Квебек превратился в богатую и процветающую провинцию Канады. И, что очень важно, значительная часть этого богатства была направлена на защиту и поддержку собственной национальной культуры и французского языка, который в 1974 году был провозглашен единственным официальным языком провинции Квебек.

Новое поколение квебекцев, возникшее в результате «тихой революции», успешно занимается бизнесом, наукой и все в большей степени техникой - на родном, французском языке.

Проблема Квебека - прежде всего, языковая проблема. По переписи 1996 г., родным французский язык является для 81,5% жителей провинции, языком домашнего общения - для 82,8%, языком, которым свободно владеют 93,4% жителей (тогда как английским - только 40,9%).

Часть жителей Квебека выступают за политический суверенитет провинции, вплоть до отделения от Канады. Такова и программа пользующейся наибольшим влиянием в провинции Квебекской партии. Но в демократической стране такие вопросы можно решить только путем общенародного обсуждения, поэтому этот вопрос был вынесен на всенародное голосование.

Единство Канады поддерживают большинство жителей крупнейшего города провинции Квебек - Монреаля, где кроме франко-канадцев проживают и многие другие этнические группы: англо-канадцы, итальянцы, греки, китайцы, 25 тыс. русских и др. Единство в значительной степени также поддерживает «общеканадская идентификация» квебекцев.

В ходе общеканадской переписи населения 1996 г. свое этническое происхождение как «чисто-канадское» определили 18,7% канадцев. Наибольшая доля населения с «чисто-канадской» самоидентификацией оказалась именно в Квебеке - 37,7%. Интересно, что свое происхождение как «квебекское» указали только 78 тыс. квебекцев (в т. ч. «чисто-квебекское» - 55 тыс.).

Таким образом, Квебекский блок, постепенно утрачивает поддержку, но это не означает снятия проблемы квебекского сепаратизма. Все это означает лишь снятие острой фазы процесса регионализации в Квебеке, но отнюдь не снятие проблемы вообще.

2.3 Квебекский прецедент с точки зрения международного права

В результате соглашения, заключённого в 1967 г. между консервативной партией Джона Александра Макдональда и либеральной партией Джорджа Брауна, поддержанного Жоржем-Этьеном Картье, был подписан Акт о Британской Северной Америке и 1 июля того же года была создана Канадская конфедерация, в которую вошли 4 провинции - Нижняя Канада (нынешний Квебек), Верхняя Канада (нынешнее Онтарио), Нью-Брансуик и Новая Шотландия.

Этот Акт о Британской Северной Америке определил фундаментальное разделение полномочий между федеральным правительством и правительствами провинций. Основатели Канады были полны решимости создать сильное центральное правительство, оставляя тем не менее значительные полномочия за законодательными собраниями провинций. В частности, Джон А. Макдональд был вынужден отказаться от проектов унитарного государства из-за решимости Ж.-Э. Картье восстановить квебекскую государственность (в провинциальных рамках), как национальный центр, где франко-канадцам было гарантировано большинство, а также господство над своей судьбой и гарантия против ассимиляции.

В сферу ответственности федерального парламента вошли оборона и внешняя политика, торговля, транспорт, связь и индейские резервации, так же как и чрезвычайные полномочия, в частности остаточные полномочия (ответственность за все сектора, которые не были специально оговорены за законодательными собраниями провинций), полномочия дезавуирования (которые ему позволяли дезавуировать законы провинций), так же как полномочия неограниченного налогообложения (оставляя за провинциями только полномочия взимать прямые налоги в рамках территории провинций). Законодательные собрания провинций получили полномочия в таких областях как образование, больницы, собственность, гражданские права, природные ресурсы и «работы и предприятия местного характера» В двух секторах: иммиграция и сельское хозяйство, полномочия были разделены между двумя ступенями правительства.

Конституционный закон 1867 года содержал положения, определяющие особое положение провинции Квебека. В частности, он признавал приоритет Гражданского кодекса Квебека в области частного права перед британским гражданским правом, действующим в других провинциях, предусматривал использование французского и английского в Парламенте, так же как в легислатуре и судах Квебека, и учреждал отдельные школы, финансируемые общественными фондами для протестантских и католических меньшинств Квебека и Канады.

Понятие правовой системы в Квебеке означает, что все законодательные полномочия, права и свободы, политические права и привилегии составляют правовое государство в Квебеке. Сосуществование англо-саксонского (в частности, общего права) и романо-германского гражданского права -- особенность правовой системы Квебека, называемая биюрализмом. С теоретической точки зрения, договор английского права «Комментарии к законам Англии» является основной теоретической базой, используемой для понимания норм обычного права. Однако Гражданский кодекс Квебека часто ссылается на традиции романо-германской правовой системы.

В юридической философии публичного права, применяемого в Квебеке, основополагающую роль во всех государственных органах (например, Национальной Ассамблеи, правительства и т. д.) играет консультация с гражданами. Как и в публичном праве, сосуществование общего права и гражданского (романо-германского) права поддерживает биюрализм в области частного права.

В частном праве, Квебек обладает конституционной привилегией, которая предоставляет ему всю полноту власти в законотворчестве. Гражданский кодекс Квебека является основой всех законов в области частного права. Таким образом, система биюрализма стремится защитить с одной стороны права физических лиц, а с другой стороны, равные отношения по передаче собственности, через использование всех законов и юридическую систему.

Политическая система Квебека основана на Вестминстерской системе: Квебек является конституционной монархией с либерально-демократическим политическим строем. Номинальным главой провинции является лейтенант-губернатор Квебека, который является представителем генерал-губернатора и королевы Канады, лейтенант-губернатор выполняет в основном церемониальные и конституционные функции, он олицетворяет собой непрерывность и единство государства.

С момента упразднения Законодательного совета в 1968 году, парламент Квебека является однопалатным и состоит только из Законодательного собрания, который избирается сроком на пять лет. Исполнительный совет во главе с премьер-министром является главным органом исполнительной власти. Согласно традициям, партия получившая большинство мест в Законодательном собрании формирует правительство, а лидер партии становится премьер-министром.

Таким образом, квебекское государство отвечает за управление и наведение общественного порядка, в рамках своих полномочий согласно теории естественного права. Квебек обладает монополией в этих областях, также имеет много неотъемлемых исторических прав, закреплённых в Конституционном акте 1867 года, который к тому же гарантировал уступку суверенитета от центра провинции.

2.4 Квебекский национализм на современном этапе

Невзирая на то, что Канаду принято считать нацией иммигрантов, она и в дальнейшем сохраняет этническую сердцевину: британское и французское происхождение. Этнонациональные сообщества устоявшихся этнических групп Канады и до сих пор являются базовой единицей общественной организации канадской политической реальности, поскольку в Канаде характер политических институтов развивается на основе британской парламентской практики, английского прецедентного права и опоры на индивидуальные права человека, а это все имеет корни еще в английской истории. С другой стороны, в провинции Квебек 69% респондентов также настойчиво утверждали о самобытном канадском этническом происхождении, а не о квебекском.

Современная канадская этнодемографическая реальность отождествляется с такими понятиями как «этническая разнородность», «этнокультурная мозаика», «двуязычность», но факт языковой ассимиляции разных этногрупп как инструмент интеграции является, как правило, англоканадским. Так, английский является единственным официальным языком во всех провинциях и территориях Канады, за исключением официально двуязычной провинции Нью-Брансуик, многоэтнических Северо-западных территорий, а также новообразованной территории Нунавут. Французский, как единственный официальный язык, полноправно функционирует в Квебеке. Такой языковой аспект усиливается еще и тем, что анализ новейших статистических переписей этнического происхождения канадского населения в 2006 г. удостоверяет, что из десяти провинций современной Канадской федерации в четырех первое место занимает английское этническое происхождение, а из трех территорий - Северо-западных, Юкон и Нунавут - первое место по английскому происхождению принадлежит территории Юкон. К тому же, сокращение числа лиц английского и французского этнического происхождения в общей этнодемографической структуре Канады с 1986 по 2001 годы на 3,3 и 3,4 млн. человек соответственно, в целом отвечает этнической категории «канадец» - 6,7 млн. лиц, которая в 2001 г. заняла первое место в восьми из десяти провинций.

В настоящее время, после референдумов относительно суверенизации Квебека, происходит переосмысление политических реалий и, прежде всего, перспектив будущего развития провинции как части Канадской федерации. Так, Ж. Бушемин пытается понять современного квебекца и квебекскую идентичность через трансформацию от «монологического понимания» нации к открытому и стабильному диалогу франко-канадцев с другими этносами и этническими группами. По его мнению, квебекская идентичность не должна сужаться лишь к франко-квебекским корням, а должна трактоваться намного шире - как позитивное восприятие всех, кто пожелает присоединиться к разнообразному миру современного Квебека. В этом контексте, как считает автор, «суверенитет не является необходимой осью для реализации Североамериканской франкофонии».

Традиционное (с политическим подтекстом - вплоть до отделения) понимание квебекской идентичности выражал еще в 1995 г. тогдашний премьер-министр Квебека Ж. Паризо, который подчеркивал, что дилемма квебекской идентичности значит «создать страну» или же «остаться провинцией», «быть народом или не быть им». В противовес такому взгляду исследовательница современной квебекской идентичности Дж. Маклур считает, что «квебекскость» (Quebecness) сегодня состоит из многих элементов: прошлого и нынешнего времени, культурных и межкультурных, этнических и гражданских, мнимых и материальных, локальных и глобальных. Это являет собой своеобразный «фронтальный удар» и вынуждает население Квебека воспринимать собственную идентичность «как плюралистическую», объединительную и интегративную. Здесь уместно вспомнить справедливое мнение Ч. Тейлора, который отметил: «Если наша подлинность является искренней и действительно возвращает нам наше «ощущение существования», тогда, по-видимому, мы можем получить это ощущение в полном объеме, когда признаем, что оно сочетает нас с большим целым».

Следовательно, многокультурность - одна из важнейших черт канадской самобытности, предопределенная особенностями канадской политической культуры с ее менее выраженным индивидуализмом и большим признанием коллективных прав.

Политика Департамента многокультурности и гражданства, федеральные программы, разработанные этим департаментом, во-первых, дали канадцам возможность осознать, что институт канадского гражданства является именно тем, что объединяет их всех, независимо от происхождения и культурных истоков, во-вторых, поощряли социальную активность граждан Канады и настраивали их на активное и ответственное участие в жизни канадского общества, в-третьих, устраняли барьеры на пути к достижению равенства. Проблемы устранения барьеров включали борьбу с расизмом, неграмотностью населения, сложностями интеграции, случайными нюансами отрицания равных прав для всех граждан страны.

Собственно в Канаде при этом растет этнокультурная «мозаичность» и вместе с тем интенсифицируется процесс «канадизации» ее населения и осознания им своего этнокультурного единства. Последний из этих процессов в значительной мере предопределен целеустремленной политикой создания и распространения канадской культуры, формирования идеи, которая консолидирует общество, и системы ценностей. Политика многокультурности, которая усиленно проводилась в Канаде во второй половине прошлого века, свидетельствует если не о мудрости, то о дальновидности и обоснованности политической стратегии канадских политиков.

Один из современных теоретиков многокультурности Дж. Рекс отмечает, что глобальный характер миграционных процессов, а также «сложные процессы политической интеграции меньшинств» нуждаются в пересмотре доминирующих теорий в этой области, такие изменения должны основываться на «внимательном анализе эмпирических и исторических процессов, которые касаются национализма и миграции». Именно такому «тщательному анализу» в науке и будет способствовать весь глубинный политический опыт современной Канады как своеобразной многокультурной столицы мира.

Следует отметить, что основные принципы канадской многокультурности, которая действительно стала конститутивной чертой образа жизни канадцев, проникают во все государственные институты, значительно влияя на их структуру, принципы, функции. Полиэтническое население Канады является огромным конкурентным преимуществом в условиях глобальной экономики и это преимущество осознано, оценено и широко применяется страной и ее гражданами. Огромную значимость играет поддержание Канадой принципов многокультурности и в международном дискурсе. Критериальная система оценки международных проектов Канады включает пять основных показателей, среди которых отмечается психологический (основывается на существующих у населения представлениях относительно индивидуальной и коллективной безопасности, уровня терпимости общества и культурного или политического плюрализма). Социальный показатель в предложенной системе критериев включает наличие/отсутствие любых видов дискриминации, а также уровень взаимодействия разных этнических социумов и их представительство в органах власти и управления.

Воплощение принципов многокультурности на уровне федеральной политики Канады сближает ее с населением, которое в свою очередь обогащает все политические и социальные институты новыми этичными, ценностными, организационными принципами. Как справедливо заметил известный канадский политический деятель М. Игнатьефф, «если федерализм не будет срабатывать в моей Канаде, он, по-видимому, не будет работать нигде».

Символично, что ощущение этничности во всех государственных институтах оказывается неотложным требованием нынешнего времени и в будущем будет определять как благополучное и мирное развитие демократических государств, так и отношение к ним всего мирового сообщества.

Политика многокультурности является единственной действенной инструментальной моделью, что позволяет формировать инклюзивную канадскую нацию ХХІ в. принимая во внимание то, что основные тенденции общественного развития Канады свидетельствуют о том, что эта страна и в дальнейшем будет оставаться этнически и расово разнородным обществом. Такая многокультурная канадская нация не является ни полностью этнической, ни полной проекцией европейских политических наций, ни только новейшей формой североамериканской самобытности, а скорее инкорпорированной структурой всех трех указанных элементов. Данное утверждение считается достаточно адекватным, поскольку современная Канадская общественная реальность дает примеры не только существования этнической сердцевины, но и того, что многие канадцы развивают «гибридный смысл самобытности».

Таким образом, признавая и воплощая принципы многокультурности во всех областях жизни, предоставляя полные права и возможности этническим сообществам и национальным меньшинствам, правительство Канады повышает свой престиж, привлекает большое количество граждан к управлению обществом и снимает из себя лишний груз по предоставлению необходимых населению услуг.

Подводя итоги ко второй главе стоит указать, что Канада является уникальной страной, в которой гармонично сочетаются этническое разнообразие с разнообразием региональных культур. Два типа мозаик, этническая и региональная, как будто накладываются друг на друга, что усложняет формирование единого образа Канады. Невзирая на это, канадцам удалось выделить национальную идею, в которой «мозаичность» рассматривается как важнейший компонент неординарности; при этом, подобная мозаичность не противопоставляется принципу целостности страны. Несмотря на то, что современная Европа еще не совсем готова противопоставить идеи «идентичности» нормативный универсализм, идут поиски новых интеграционных программ. Они являются очень важными для решения проблем коммуникативного, политического и социокультурного характера в отношениях между государством и меньшинствами, между культурными и этническими группами на горизонтальном уровне. Знаковой особенностью многокультурности является то, что она имеет дело не только с этническими или культурными меньшинствами, но и всеми группами меньшинств, включая гендерное движение.

ГЛАВА 3. ОСНОВНЫЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ РЕШЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОГО ВОПРОСА В КАНАДЕ

3.1 Вероятность создания независимого квебекского государства

Целесообразно выделить несколько подходов относительно вероятных путей развития канадского федерализма в будущем. Среди них наибольшего внимания исследователей заслуживают асимметричная и симметричная модели децентрализации канадской федерации и конфедерация.

Сегодня канадская федерация в значительной степени отличается от образца, который существовал более 20 лет назад. За этот период она пережила глубокие трансформации как в общественно-политической, социально-экономической, так и в культурной сфере. Существенные изменения произошли в федеральной системе страны: Канада, по мнению многих исследователей, превратилась в наиболее децентрализованную федерацию мира, которая характеризуется широкими полномочиями провинций во многих сферах жизни общества. Главной проблемой, решение которой остается неопределенным, является будущее сосуществование Квебека и англоязычных провинций в едином государстве. Ведь известно, что борьба Квебека (провинции, где более 80% населения составляют франко-канадцы) за особый статус в Канаде способствовала обострению федерально-провинциальных и межпровинциальных отношений последних лет. Иначе говоря, квебекский сепаратизм стал первопричиной неизбежной децентрализации федеративной системы Канады, которая характеризуется перераспределением полномочий федерального центра и провинций в пользу последних. Все попытки федерального правительства остановить этот процесс в течение 80-90-х гг. не дали желаемого результата, что, в свою очередь, ставит под сомнение его способность решить конституционный кризис (Квебек сих пор не ратифицировал новую Конституцию Канады 1982 г., в которой проигнорированы требования квебекцев о признании их «особым обществом» с соответствующими привилегиями и полномочиями). Для определения перспектив развития Канады необходимо проанализировать вопрос канадской идентичности, которая, по мнению многих исследователей, определяет динамику межпровинциальных отношений. Проблемы формирования канадской нации и определения канадской идентичности являются весьма актуальными, ибо определяют будущее общежития канадских граждан и квебекцев в едином государстве. Бывший премьер-министр Канады П. Трюдо еще в конце 60-х гг. ХХ века сказал: «Будущее Канады в значительной степени зависит от развития национального духа. Мы должны найти простую почву для объединения, общепринятую идею, которая производила бы такой дух. Фактически речь шла о необходимости формирования канадской нации. Поиск национальной идентичности является важным и с учетом того, что процессы децентрализации Канады сопровождаются определенной американизацией Западных провинций и Онтарио, что приводит, в свою очередь, к региональной фрагментации Канады.

В целом, около три четверти населения Канады считают себя прежде канадцами, а потом представителями родных провинций. Однако такое соотношение не является одинаковым в каждой провинции. Так, в Онтарио девять из десяти жителей считают себя канадцами и только один - «онтарианцем». На 100 опрошенных в Ньюфаундленде приходилось лишь 47 «канадцев». Опрос в Квебеке дали очень сходные результаты. Наконец, отношение квебекцев к вопросу национального единства прекрасно прослеживается в результате референдума 1995 г. Интересно, что когда в ходе общеканадской переписи населения 1996 г. в тексте бюллетеня среди 24 вариантов этнического происхождения впервые было употреблено «канадское», большая часть населения из «чисто-канадской «самоидентификацией оказалась именно в Квебеке - 37,7%. Но наверняка среди этого числа абсолютное большинство все же составляли те, кто на квебекском референдуме 1995 голосовали против суверенитета Квебека. В целом лишь 18,7% канадцев идентифицировали себя с чисто-канадским происхождением по данным последней переписи. Большинство исследователей считает, что канадская нация находится в стадии завершения своего формирования, поэтому неудивительно, что часть канадских политологов сходятся во мнении, что только полноценная канадская идентичность, которая будет доминировать во всех провинциях Канады, решит значительную часть межэтнических и межпровинциальных споров и автоматически снимет вопрос канадской единства с повестки дня политической жизни канадцев.

Одним из путей развития канадской федерации считают создание независимого Квебекского государства или ее превращение Канады в конфедерацию. Конечно, при конфедеративном решении проблемы союз будет значительно слабее, чем при асимметричной или симметричной децентрализации. Граждане имели бы дело, прежде всего, со своими автономными правительствами, а правительство союза или конфедерации играл бы второстепенную роль. Учитывая, что в Английской Канаде проживает более 75% населения страны, она вряд ли пойдет на то, чтобы иметь равноценное с Квебеком или аборигенами представительство в совместных органах управления. Однако и Квебек вряд ли согласится лишь на 25% представительства в Совете министров и парламенте.

Переход к самостоятельности или конфедеративному устройству значительно усложнит жизнь англоязычной Канады. Будет создан четвертый уровень управления наряду с федеральным, провинциальным и муниципальным - конфедеративный, предусмотренный только для Английской Канады. Он представлял бы в отношениях между провинциями, в частности, Онтарио, в котором проживает около 50% населения англоязычной Канады. Альберта и Британская Колумбия, для компенсации господства Онтарио в Палате общин, выступили бы тогда с требованием об изменении представительства в сенате. Итак, можно подытожить, что если самостоятельное государство или, что вероятнее, конфедерация и возникнет, то будет отмечаться значительными противоречиями своего развития и представлять собой довольно неустойчивую структуру. Канадский политолог Д. Трент считает, что для развития она не имеет ресурсов, которые могли бы способствовать созданию объединительного чувства, общих целей и стремлений. А этот фактор является весьма важным, ведь только равенство всех провинций Канады обеспечит те ценности, которые будут влиять на процессы интеграции канадского общества вокруг общих задач, а значит - поддерживать и укреплять общеканадское сознание, которое и станет главным цементирующим фактором единства конфедеративной системы страны.

3.2 Последствия сохранения статус-кво

Одним из вероятных сценариев развития канадского государства многие исследователи видят в продолжении политики асимметричной децентрализации.

Асимметричный федерализм, или как его называют «многонациональный федерализм» - термин, употребляемый в научных кругах уже давно. Он использовался в качестве альтернативы в ходе заключения сделки Шарлоттаун (главной целью которой было внесение изменений в Конституцию Канады для определения Квебека в федеральном системе страны), в частности на первой конституционной конференции в Галифаксе в январе 1992 г., где получил ощутимую поддержку. Асимметрия предусматривает положение, когда одни субъекты федерации получают больше власти и несут большую политическую ответственность, чем другие. Это один из способов реагирования на существование различных политических сообществ в Канаде. При асимметрии возможно получение важных прав и полномочий одной из нескольких провинций. Поскольку такое право может получить любая провинция, асимметричный подход, по мнению его сторонников, облегчает получение Квебеком особого статуса «народа-основателя» Канады, сохраняя при этом принцип провинциального равенства.

Асимметричная модель в Канаде проявляется прежде всего в неравномерности распределения полномочий между провинциями. В частности, равенство в использовании английского и французского языков гарантируется провинциальным законодательством лишь для Манитобы и Нью-Брансуика. В Квебеке английский язык не поощряется для употребления и распространения, а иногда его использование запрещается местным законодательством. Подобная ситуация прослеживается и в некоторых англоязычных провинциях. Особые полномочия зачастую вводились при вступлении каждой из десяти провинций в федерацию. Так, вступление Ньюфаундленда привело к изменению системы субсидий, которые предоставлялись менее состоятельным провинциям, Британская Колумбия получила конституционное право на владение железнодорожным пассажирским транспортом, Остров Принца Эдуарда - право на владение паромами.

В последнее время наблюдается изменение соотношения между федеральным и провинциальным уровнем власти в ряде программ, особенно в тех, которые финансируются совместно Оттавой и провинциями.

Конфликт Национального пенсионного плана в 1964 г. привел к созданию отдельных, хотя и координированных, структур в Квебеке и Канаде. Квебек обладает не только собственным гражданским кодексом, но также более сильной автономией, чем другие провинции в сфере иммиграционной и социальной политики.

Таким образом, на практике провинции обладают не одинаковыми законодательными и исполнительными полномочиями, а в некоторых случаях и конституционными правами. Однако, любое одностороннее расширение прав провинции ставит вопрос о цене, которую она готова заплатить за это. Часть сторонников дискуссии об асимметричной децентрализации высказывают мнение, что при асимметричном федерализме Квебек сохранит свои позиции относительно федерального правительства неизменными.

3.3 Необходимость реорганизации федерации

Большинство ученых и политиков настаивают на необходимости изменения асимметричной модели. Они считают, что асимметрия не сможет существовать, если будет введен специальный статус для Квебека в рамках федеративной системы, которая не изменилась. Руководители девяти других провинций будут выступать против этого. И референдум на канадском или провинциальном уровнях не поддержал такие предложения - утверждают сторонники этой точки зрения.

Действительно, неудачи с принятием соглашений Мич-Лейк (1987) и Шарлоттаун (1992), которые должны были утвердить особый статус Квебека внутри Канады, подтверждают этот тезис. Зато другой вариант развития канадской федеративной системы, симметричная децентрализация, находит все больше поддержки в научных кругах и среди масс канадского общества. Этот подход предполагает равномерное распределение полномочий между всеми провинциями Канады. При этом Квебек мог бы получить особый статус «не отличающегося от остальной Канады общества», а наравне с другими провинциями страны. В этом случае все провинции Канады получили больше прав и полномочий, которые принадлежали Оттаве, и на равной основе сократили бы свои обязанности перед федеральным центром.

На федеральном уровне проводником идеи симметричной децентрализации выступает Консервативная партия. Все больше интереса к ней проявляет и Квебекский блок - партия, которая отстаивает интересы квебекских сепаратистов на федеральном уровне. Вообще, между федеральным Квебекским блоком и провинциальной Квебекской партией (главной программной целью которой является достижение Квебеком суверенитета) просматривается все больше разницы. Квебекская партия в качестве своей программы-минимум отстаивает различные варианты асимметричной децентрализации Канады, которая вписывается в концепцию особого общества. Квебекский блок, не отвергая идеи особого статуса, в то же время охотно идет на обсуждение концепции симметричной децентрализации.

В то же время, против децентрализационных проектов выступают четыре Атлантические провинции Канады. Будучи бедными и экономически отсталыми, они видят в децентрализации путь, который ведет к дальнейшему сокращению финансовых трансфертов, которые они получают от Оттавы, и от которых зависит выживание целых отраслей их экономики. Но больше против перспективы симметричной децентрализации выступает значительная часть радикальных националистов Квебека, с точки зрения которых Квебек может согласиться лишь на статус, равноценный всей англоязычной Канаде, а не каждой провинции отдельно. Последнее обстоятельство значительно затрудняет руководству Квебекской партии условия для проведения политики, нацеленной на достижение ограниченных задач в рамках концепции симметричной децентрализации.

Пользуясь отсутствием согласия между канадскими провинциями в вопросе децентрализации страны, современное федеральное правительство умело маневрирует, пытаясь не допустить разрастания децентрализационных тенденций. При этом, если в прошлом Либеральная партия была главной политической силой, которая выступала за прогрессирующую централизацию страны, то теперь она отошла от принципиального неприятия идеи децентрализации. Вместе либералы пытаются ограничить масштабы возможной децентрализации страны, проявляя готовность обсуждать с провинциями вопрос о передаче им части федеральных полномочий сугубо управленческого, но не политического характера. Итак, модель симметричной децентрализации Канады, несмотря на наличие ряда спорных моментов, является одним из наиболее вероятных путей дальнейшего развития канадской федерации. Можно лишь согласиться с мнением известного отечественного исследователя К. Ю. Барановского, который считал, что такая децентрализация может оказаться успешной, если Квебек наряду с другими провинциями получит все властные полномочия в вопросах языка, культуры, иммиграции, образования и средств массовой информации. «Если провинциальная власть получит достаточный уровень полномочий для недопущения ассимиляционных процессов, влияние сепаратистов на франко-квебекский националистический электорат будет значительно ослаблен и даже подорван. В этом случае доминирующие позиции среди квебекских националистов получат умеренные идеологические установки, ориентированные на отстаивание особых интересов Квебека в рамках единой федеративной Канады.

Подводя итоги к третьей главе укажем, что существует ряд вероятных сценариев развития канадской федерации в будущем. Однако ни один из них не нашел до сих пор в стране поддержки большинства общества. Децентрализация Канады за последние 20 лет свидетельствует о необратимых процессах, которые, учитывая современные полномочия провинций и их непрерывную борьбу за дальнейшее их расширение, трудно будет остановить. Итак, попытки федерального правительства к восстановлению политики централизации федерации или, по крайней мере, приостановки процессов децентрализации в данном случае являются, по мнению многих исследователей, безрезультатными. Асимметричная децентрализация предполагает неравноценное перераспределение полномочий между различными провинциями путем предоставления одним субъектам федерации большей власти, чем другим. Однако западные провинции Канады, как уже упоминалось выше, никогда не поддержат предоставление Квебеку особых полномочий и привилегированного положения. Создание же новой конфедерации Английской, Французской Канады и аборигенов вообще может привести к полному распаду страны через большое количество внутренних противоречий. Таким образом, наиболее приемлемым остается путь симметричной децентрализации, который учитывает интересы всех провинций Канады и способствует налаживанию общенационального консенсуса. Наконец, такой политики придерживается действующее федеральное правительство, и такая политика пока себя полностью оправдывает, о чем свидетельствуют снижение сепаратистских тенденций в Квебеке и достижение Канады в экономической и социальной сферах.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

По результатам проведенного исследования можно сделать выводы в отношении путей решения национального вопроса в канадской провинции Квебек.

Квебекский национальный вопрос остается важнейшим в системе приоритетов канадского общества, влияя на политику, экономику и федеративные отношения внутри страны. Он связан с особенностями исторического становления и развития Канады.

Проблемы национальных отношений в Канаде по-прежнему вызывают значительный интерес у исследователей, в особенности потому, что в этом обществе сосуществует два основных этнических компонента - франко- и англоканадцы. Этим обусловлено и официальное двуязычие в стране. Особенность проблемы заключается в том, что практически всё франкоканадское население страны, которое составляет около четверти общеканадского, сконцентрировано в границах одной из десяти провинций - Квебеке. Это дает основания утверждать, что Квебек занимает особое место в федерации. Общепринятая среди квебекцев мысль о том, что они являют собой одну из двух, создавших федерацию наций, дает крепкий стимул к активизации требований «самобытного статуса» или суверенитета Квебека и официального признания факта существования равноправной франкоканадской нации. Все это является составляющей частью специфики исследуемого объекта, которая определяет тенденции и перспективы развития канадской федерации и ее субъектов, в том числе и Квебека.

Модернизация квебекского общества и бурное развитие экономики привели к появлению сепаратистского движения, а приход Квебекской партии к власти в провинции является показателем роста сепаратистского движения и его политического авторитета среди населения Квебека.

Политика сепаратистов -- это сочетание направлений «языкового национализма» (полное доминирование французского языка на территории Квебека), «экономического национализма» (достижение высокого статуса франкоканадцев, контроль за ресурсами провинции и обеспечение существования крепкой экономики - гаранта стабильного развития квебекского общества) и прессинга на Оттаву с целью достижения «особого статуса» или суверенитета путем компромиссов или через референдум о суверенитете.

Существенной основой конституционного кризиса является длительное непризнание франкoканадской нации, которая имеет право на самоопределение. Неудача конституционных соглашений показала, что в стране усиливается влияние центробежных региональных сил - квебекского сепаратизма и англоканадского национализма.

Итоги референдума 30 октября 1995 года о суверенитете Квебека говорят о том, что необходим поиск компромисса в решении квебекской и конституционной проблем.

Отделение Квебека может привести к распаду федерации и возникновению политической и экономической нестабильности на континенте, где сложилась система общего рынка.

Тенденция к дальнейшей децентрализации власти в пользу провинций, которая наблюдается в Канаде, образует постоянный прецедент к обострению межпровинциальных противоречий. Важную роль играет здесь и внешний фактор: тесное сотрудничество страны в целом и Квебека с корпорациями США. После заключения соглашения о свободной торговле некоторые районы обеих стран составляют единый хозяйственный комплекс, а принадлежность к Канаде более не являются сдерживающим фактором для провинций. Федеральная власть вынуждена с помощью уступок и компромиссов сдерживать как квебекский сепаратизм, так и западноканадский регионализм, который усложняет сохранение стабильности федеральной системы. Расцвет современной квебекской экономики дает франкоканадцам уверенность в жизнеспособности Квебека в случае достижения суверенитета, что влияет также на рост авторитета сепаратистов. Квебек является примером того, как борьба за изменение статуса одной провинции способствует дальнейшей децентрализации федерации, при которой провинциальные власти становятся почти такими же легитимными как и центральная, получая широкие полномочия.

Канадской политической элите предстоит найти оптимальное решение квебекского вопроса, адекватное современному положению Квебека и франкоканадской нации. Актуальным остается вопрос реформирования федерации, поиск конвергенции между франко- и англоканадским обществами с целью сохранения единства канадского демократического государства. Вместе с тем, надо отметить и то, что Канада является первой страной, принявшей в качестве государственной, официальной политику многокультурности. Политика многокультурности предупреждает серьезные внутриполитические конфликты, которые могли бы нарушить если не единство страны, то мирное сосуществование различных этнокультурных сообществ. Вынесение проблемы этнокультурной самобытности в приоритеты национальной политики, создание соответствующей национальной концепции -- это один из важнейших аспектов канадской политической культуры, отличающей ее от многих других стран.