Вскоре начался один из крупнейших процессов из серии "чистые руки". На скамье подсудимых оказался Серджо Кузани, которого обвиняли в многомиллиардной краже денег в связи с созданием энергетического концерна "Энимонт", образованного из слияния ЭНИ с электрической компанией "Монтедизон". На этом процессе дефилировало множество представителей политической верхушки Италии -- от самого Беттино Кракси до политсекретаря Христианско-демократической партии Арнальдо Форлани. Их показания раскрыли всю глубину коррупционной бездны в итальянской политике. Президент республики Франческо Коссига подал в отставку.

Конечно, закономерен вопрос: а почему все это могло случиться? Причины нужно искать в особенностях итальянской политической системы. Италия была одним из редких в развитых странах примеров "заблокированной демократии". В демократических странах, как правило, противостоят друг другу два лагеря, правительство и оппозиция, которые могут иметь самые разные программы и идеологии, но оба придерживаются именно принципов демократии. Таким образом, перейдя из одного лагеря в другой, избиратель знает, что изменится политика, но сохранится свобода выбора. В Италии же правительственный лагерь комплектовался из партий, уважающих демократию, но оппозицией руководила Коммунистическая партия. Она руководствовалась примером Советского Союза, исповедовала тоталитарную идеологию. Это ограничивало возможности перехода избирателей из одного лагеря в другой, следовательно -- периодической смены власти. Ситуация была "стабильной", но "неустойчивой". Почти каждый год менялся состав правительства, но у власти оставались одни и те же люди. В течение более полувека оппозиция никогда не превращалась в большинство. Поэтому возникали некоторые черты, характерные для тоталитарных режимов: власть имущие понимали, что они эту власть никогда не потеряют. И, как знаем из опыта СССР, чем дольше одни и те же люди держат в руках бразды правления, тем больше они подвержены искушению коррупцией: вся система становится коррумпированной. Украина и Россия все еще стонут под тяжестью этого наследия.

Раскрытие коррупционных скандалов вызвало далеко идущие последствия в политической жизни Италии. Все партии правительственной коалиции распались и исчезли с политической сцены. Коммунисты, которые должны были еще пережить развал Советского Союза и крах "социалистического лагеря", раскололись, перестроились и в сильно уменьшенных размерах приняли новое название: "Левые демократы". Крупный переворот произошел в общественном сознании. У людей укрепилось уже широко распространенное убеждение, что все политики -- воры, жулики и мошенники. Беттино Кракси был вынужден подать в отставку, был отдан под суд, но сбежал в Тунис, с которым Италия не имеет соглашения об экстрадиции, и умер там несколько лет спустя.

Возникли "антиполитические" движения, главным из которых была "Лига Севера" под руководством Умберто Босси. Эта "антипартийная" партия выдвинула лозунг отделения Северной Италии ("Падании") от остальной части страны, обзывая Рим "воровским притоном". Эта группировка стала средоточием самых ходких, обывательских социально-политических предрассудков, с уклоном в сторону ксенофобии и дешевого популизма. Ее лидеры, начиная с Босси, отличаются употреблением вульгарного, нецензурного языка.

Ситуацией, возникшей в результате операции "чистые руки" умело воспользовался ловкий предприниматель-"олигарх" Сильвио Берлускони, богатейший человек страны, источники богатства которого, однако, окутаны густой мглой. Он владелец трех телевизионных каналов, давний друг Кракси, ему приписывали также связи с сицилийской мафией. У Берлускони тоже были основания бояться "чистых рук". Поэтому, в попытке спастись от "любопытства" Ди Пьетро, он решил вступить в политику. Основал партию "Вперед, Италия!", перехватившую значительную часть бывших членов Христианско-демократической партии. Ему удалось сколотить разношерстную коалицию из "перестроившихся" неофашистов ("Национальный альянс" под руководством Джанфранко Фини), упомянутой "Лиги Севера" и выживших осколков старой Христианско- демократической партии. Два раза ему удалось победить на выборах. Но ситуация в Италии отнюдь не улучшилась. Сам Берлускони фигурант в процессах по коррупции. Кроме того, он рассматривает государство как свою личную собственность, правит авторитарными методами (его партия существует только для того, чтобы петь ему славословия), парламент под его влиянием принимает законы, которые служат исключительно его интересам. Политические интриги вынудили Ди Пьетро подать в отставку: теперь он руководит собственной партией -- "Италия ценностей". Коррупция не уменьшилась, наоборот, нынешнее правительство своим плохим примером даже ее поощряет. К сожалению, можно сказать, что операция "Чистые руки", несмотря на благие намерения ее инициаторов, Италии не помогла. Она развалила старую систему, не заменив ее новой, более здоровой. Хочется надеяться, что Украина избежит этой участи.

Если отбросить в сторону тонкости юридических построений об исключительной самостоятельности хозяйственного общества как субъекта гражданских правоотношений, становится очевидно, что за юридической оболочкой АО или ООО всегда находится реальный собственник (группа собственников), определяющий волю этой "оболочки", "persona ficta", по меткому выражению римского папы Иннокентия IV. (В 1245 году римскому папе Иннокентию IV был задан вопрос, возможно ли отлучить корпорацию от церкви. На что он ответил, что невозможно, поскольку корпорация не имеет души и является persona ficta (corpus mysticum), то есть существует лишь в воображении людей. Поэтому вопрос, как называть это своеобразное "лицо", Ї по большей части вопрос семантики, несмотря на то, что со страниц юридической литературы говорить об этом как-то "не принято". Подавляющее большинство ученых не оспаривают тот факт, что с позиций экономики юридическое лицо в первую очередь средство отнесения рисков возможных потерь от участия в обороте на заранее определенный круг имущества.)

Представив общество как некие "весы", можно заметить, что на одной чаше весов находится мажоритарный акционер (экономический собственник), имеющий интерес в развитии собственного бизнеса. В отличие от контролирующих (мажоритарных) акционеров, предпочтения миноритарных акционеров сводятся, главным образом, к получению стабильного дохода от сделанных капиталовложений.

Первостепенная задача "весовщика" Ї законодателя Ї не допустить чрезмерного перевешивания какой-либо чаши, обеспечивая тем самым развитие институтов корпоративного управления на основе баланса интересов мажоритарных и миноритарных акционеров.

Исходя из потребностей развития корпоративных отношений и с учетом общеевропейской тенденции к концентрации корпоративной собственности, в 2006 г. в российский Закон об акционерных обществах внесены масштабные изменения, устанавливающие механизм перераспределения корпоративного контроля на основе детализированных правил приобретения акционерными обществами и их участниками крупных пакетов акций акционерных обществ (глава XI.1 Закона об акционерных обществах).

Указанный закон, по оценкам специалистов, в целом соответствует как общемировому уровню развития институтов корпоративного управления, так и "логике" российского акционерного законодательства.

Вместе с тем, учитывая:

(a) "спорность" и неоднозначность конструкции "вытеснения" мелких акционеров (принятию Директивы ЕС о поглощениях предшествовали 14 (!) лет ожесточенных дебатов, включая многочисленные судебные разбирательства, в том числе на предмет соответствия нормам конституций и общепризнанным принципам международного права норм национальных законодательств о поглощениях);

(b) быстроту разработки и принятия российского закона о поглощениях;

(c) некоторые "специфические" черты российской модели корпоративных отношений (свойственные, впрочем, большинству развивающихся экономик), существует очевидная потребность в определенной корректировке законодательства о слияниях и поглощениях.

Недолгая практика применения норм главы XI.1. Закона об акционерных обществах (практические сложности реализации процедур, предусмотренных главой XI.1 Закона, будут подробно описаны следующими докладчиками)уже выявила ряд пробелов в законодательном регулировании, приводящих к необоснованному ограничению, с одной стороны, прав владельцев ценных бумаг, приобретаемых по требованию общества, а с другой стороны - возможностей контролирующих акционеров эффективно реализовывать мероприятия, направленные на концентрацию корпоративного контроля.

Так, эксперты отмечают, что чрезмерные барьеры для M&A снижают капитализацию компаний и, по сути, оказывают "медвежью услугу" акционерам, менеджерам, сотрудникам компаний и потребителям. По их мнению, выгоды, которые несут свободные слияния и поглощения, обуславливают необходимость повышения эффективности (в том числе, снижения затратности) корпоративных поглощений.

С другой стороны, понятна озабоченность мелких и сверхмелких акционеров, склонных в условиях несовершенства компенсационных механизмов рассматривать процедуры принудительного выкупа как узаконенный механизм несправедливого (без решения суда) лишения собственности.

С учетом объективной тенденции к росту рынка слияний и поглощений, а также исходя из необходимости обеспечения баланса прав и законных интересов контролирующих и миноритарных акционеров при осуществлении экономической концентрации, в ближайшем будущем представляется целесообразным внесение в законодательство об акционерных обществах и о рынке ценных бумаг изменений, направленных на устранение пробелов и совершенствование действующей модели корпоративных поглощений, включая регулирование процедуры приобретения крупных пакетов акций открытых акционерных обществ.

Существующие в настоящее время предложения по изменению законодательства о слияниях и поглощениях условно могут быть разделены на 3 группы:

(a) радикальное неприятие предусмотренных главой XI.1 механизмов и, как следствие, требование их скорейшей отмены со ссылкой на противоречие положениям Конституции и принципам международного права о невозможности внесудебного лишения собственности;

(b) предложения по совершенствованию компенсационных механизмов, предусмотренных Законом об АО в целях большего учета прав и законных интересов владельцев выкупаемых акций;

(c) предложения по корректировке законодательства с целью устранения практических проблем реализации механизмов поглощения и вытеснения и формирования положительной практики по данному вопросу.

А) Согласиться с предложениями первой группы возможно только в случае отсутствия представления об основных категориях акционерного дела и механизмах функционирования экономических институтов. Поэтому такие предложения, как правило, исходят от мелких и сверхмелких акционеров (справедливости ради, нередко "обделяемых" контролирующими акционерами в дивидендных выплатах, цене принудительно выкупаемых акций и др. - чаще всего от работников предприятий). Типовые претензии миноритарных акционеров к squeeze-out основываются, как правило, на искаженном понимании конструкции изъятия собственности для общественных нужд. Справедливости ради, стоит отметить, что встречается и нетипичная аргументация - так, акционер одного из поглощаемых предприятий апеллировал к предстоящему вступлению России в ВТО и связанному с этим повышению конкурентоспособности продукции его завода, что, по мнению акционера, должно будет сказаться на размере дивидендных выплат.

В данном случае нецелесообразность внесения таких изменений обосновывается позицией КС РФ о соответствии Конституции положений ст. 84.7, 84.8 ЗоАО и возможности защиты прав владельцев выкупаемых ценных бумаг исключительно в рамках компенсационных механизмов, устанавливаемых корпоративным законодательством (Определения КС РФ от 3 июля 2007 г. № 681-О-П, № 713-О-П, 714-О-П).

Дополнительно можно отметить, что нормы законодательства отдельных стран Европы (к примеру, ФРГ, Швеции), корреспондирующие указанным положениям Директивы, также неоднократно оспаривались в национальных конституционных судах, как нарушающие права собственности владельцев выкупаемых акций, однако при этом суды в свою очередь указывали на конституционность процедуры принудительного выкупа акций миноритарных акционеров при наличии в законодательстве эффективных компенсационных механизмов защиты владельцев выкупаемых акций и судебного контроля за осуществлением указанной процедуры.

Кроме того, необходимо подчеркнуть, что институт принудительного выкупа акций проверялся также на соответствие положениям статьи 1 ("Защита прав собственности") Приложения к Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 г. и признан не противоречащим указанным положениям Конвенции (дело Bramelid and Malmstrom v Sweden (Appl. Nos. 8588/79 & 8589/79). Одновременно в решении по данному делу Еврокомиссия, подтверждая право законодательной власти на закрепление в национальном законодательстве института такого типа, особо отметила, что институт принудительного выкупа не может рассматриваться как случай лишения собственности в его традиционном понимании (как "экспроприация").

Поэтому весьма странно, что иногда подобные суждения исходят не от простого акционера, для которого неважно, в чем состоит феномен корпоративных отношений, а от людей, обладающих немалыми познаниями и в категориях институциональной экономики, и а акционерном деле. Иначе как популистскими соображениями такие "лозунги" объяснить невозможно.

Б) Вместе с тем несложно заметить, что правовая позиция Еврокомиссии и европейских конституционных судов (в том числе, КС РФ) по сути обязывает законодателя предоставлять миноритарным акционерам такие гарантии и компенсации, которые позволяли бы эффективно противодействовать необоснованному ущемлению их прав. Практика применения норм главы XI.1 ЗоАО показывает, что закрепленный действующим корпоративным законодательством механизм гарантий и компенсаций миноритарным акционерам содержит значительные резервы для совершенствования и повышения качества института спецификации прав корпоративных собственников.

Представляется, что исходя из этой посылки и должно развиваться правовое регулирование корпоративных поглощений и процедур вытеснения акционеров.

Проблемное поле:

1. Основная "головная боль" для эмитента, контролирующих и миноритарных акционеров, законодателя, регулятора - правила главы XI.1 о выкупе акций миноритарных акционеров. Эти нормы - апофеоз извечного противостояния мажоритарного и миноритарного акционера, именно на них традиционно обрушивается лавина критики, вплоть до обвинений в узурпации прав и узаконенной форме экспроприации частной собственности. Вопрос столь же сложен, сколь и интересен.

(a) Наиболее важный аспект процедуры принудительного выкупа акций у миноритарных акционеров во всех без исключения юрисдикциях - правила установления цены. Даже если закрепление права на принудительный выкуп акций у миноритариев является особенностью эффективного корпоративного права, с учётом описанных выше проблем, оно будет справедливым и действенным только в той степени, в которой справедливыми и действенными являются правила установления цены и контроль над их соблюдением.

Основная проблема заключается в порядке определения справедливой выкупной цены акций, не обращающихся на организованном рынке (при том, что непубличных обществ в РФ большинство).

Не секрет, что исходя из фактического (неявного) соотношения количества акций и предоставляемых ими благ практически повсеместно оценщик, определяя цену выкупа, применяет скидки за отсутствие контроля и низкую ликвидность. Порой подобная практика приводит к существенному занижению цены выкупаемых акций и влечет убытки акционеров.

Исходя из этого, нередко предлагается установить запрет на использование дисконтов при оценке выкупаемых акций, вплоть до установления в ФСО дополнительного вида стоимости и отсутствия необходимости применения скидок на отсутствие ликвидности при оценке стоимости бизнеса.

Основные аргументы против использования дисконтов:

- финансовая теория исходит из необходимости "делиться" контрольной премией при увеличении доли, принадлежащей одному лицу в компании;

- манипулирование скидками формирует общую тенденцию к занижению стоимости акций;

- все акции одного типа предоставляют их владельцам одинаковый объем прав, в том числе одинаковые права на получение дивидендов;

- права, предоставляемые контрольным пакетом, по большому счету могут быть использованы только в целях ущемления прав миноритарных акционеров (т.н. "права на вывод активов", "право использования компании исключительно в своих интересах"), а такого быть не должно;

- занижение суммы сделок приводит к недополучению налоговых отчислений государством.

Основные аргументы за применение дисконтов:

- повышение порога концентрации корпоративного контроля неизбежно влечет снижение стоимости акций в небольших пакетах;

- необоснованные преимущества для 5%-миноритариев;

- установление обязанности выкупать акции 5%-миноритариев по контрольной цене приведет к фактической невозможности концентрации корпоративного контроля, поскольку акционеры в целях получения большей цены будут отказываться продавать акции до момента их принудительного выкупа. При таком подходе общество никогда не достигнет 95%-контроля, может быть утрачен смысл добровольного и обязательного предложения=>КРАЙНЕ негативные последствия: снижение инвестиционной привлекательности и капитализации компаний и резкое падение рынка M&A. Таким образом, вопрос о применении/неприменении скидок при определении справедливой выкупной цены далеко не так прост, как может показаться. Требует дополнительного обоснования, а до тех пор мы не готовы серьезно обсуждать такую возможность.

(b) Соображения аналогичного порядка могут быть высказаны в отношении срока реализации права на предъявление миноритарием требования к обществу о выкупе (в настоящее время - 6 месяцев).

Специалистами отмечается, что Директива ЕС не предусматривает подобного ограничения по срокам, более того, "наличие бессрочного права, являющегося элементом системы сдержек и противовесов корпоративного управления, способно противостоять злоупотреблениям преобладающего акционера своей корпоративной властью по отношению к меньшинству акционеров, так как первый постоянно будет стоять перед выбором: придерживаться политики разумного компромисса либо нести издержки выкупа акций по требованию миноритарных акционеров, недовольных обращением". С другой стороны, в условиях российского правопорядка существует риск "использования" миноритарного акционера в целях корпоративного шантажа - и в таком случае нивелируется одна из целей главы ХI.1 - недопущение эскалации корпоративных конфликтов, поскольку процедура вытеснения может фактически растянуться до бесконечности.

2. Привилегированные акции: проблема распространения требований о выкупе на привилегированные акции действительно требует разрешения. Здесь определенно можно говорить о наличии резерва для совершенствования регулирования. Закон определяет, что обязанность направлять обязательное предложение возникает у акционера, ставшего, совместно со своими аффилированными лицами, владельцем пакета в 30, 50, 75% акций. Но каких? Сегодня принято считать, что речь идет о голосующих акциях. Но статья 84.1 прописана в неудачной редакции, позволяющей предположить, что законодатель говорит и о привилегированных акциях, которые права голоса своим владельцам не предоставили, но могут предоставить. Конструкция п.4 ст. 32 ФЗ об АО подразумевает, что привилегированная акция может превращаться в "ситуативную" (термин Д.И. Степанова) голосующую акцию при решении ряда вопросов повестки дня ОСА, что, в свою очередь, означает приобретение в некоторых случаях прав контроля по таким акциям. Следовательно, "поглотитель" при наличии привилегированных акций, не принадлежащих ему, может не достичь цели установления полного контроля над ОАО. Представляется, что обязательное предложение должно распространяться, в том числе, на приобретение неголосующих (по общему правилу) привилегированных акций, а также эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в неголосующие привилегированные акции. Также требует разрешения вопрос применения дисконтов к стоимости привилегированных акций. По свидетельству специалистов, при абсолютно одинаковом объеме прав, предоставляемых привилегированными акциями в соответствии с уставом общества, в одном случае стоимость акций эмитента принималась за 100% от стоимости обыкновенных акций, в другом случае за 30%. Вряд ли подобный разброс цен может быть обусловлен исключительно объективными факторами.

В целях предотвращения злоупотреблений предлагается уточнить положения закона о выкупе привилегированных акций.

3. Проблема определения группы аффилированных лиц и раскрытия информации о планах поглотителя. Обязанности по подаче обязательного предложения, уведомления о возникновении права требовать выкупа, право вытеснить миноритариев возникает не только у владельца крупного пакета акций, но и у участника группы аффилированных лиц, совокупный размер пакета акций которых достиг определенного предела. Действующее законодательство не предусматривает наличие аффилированных лиц у физического лица. Тем самым с формальной точки зрения приобретение, например, тремя братьями пакетами акций по 25% не приводит к возникновению обязанности подать обязательное предложение о выкупе всех оставшихся акций. Это противоречит идее закона. С другой стороны, к аффилированным лицам сегодня относятся лица, составляющие группу лиц, что чрезмерно расширяет состав аффилированных лиц и делает крайне проблематичным отслеживание границ такой группы аффилированных лиц. Возможно, для целей главы 11 прим Закона было бы целесообразным использовать термин "взаимосвязанные лица" вместо термина "аффилированные лица", определив, что взаимосвязанными лицами являются: лицо, владеющее 50 и более процентами в уставном капитале иной компании и сама такая компания; компания, члены ее органов управления и их родственники; физические лица, находящиеся в близком родстве.

Существуют определенные проблемы и в области раскрытия информации. Конструкция закона подразумевает "формальное" по сути соблюдение требований о раскрытии информации - достаточно раскрыть информацию о бенефициарных собственниках первого уровня, наиболее близко стоящих к соответствующей оффшорной компании, что совсем не означает получение адекватной информации о лицах, реально стоящих за поглощением. В частности, для размещения акций на зарубежных фондовых площадках предусмотрена значительно более эффективная процедура раскрытия информации обо всех (вплоть до конечного физического лица) бенефициарах, в интересах которых осуществляется держание. В этой связи возможно более детально рассмотреть в законе соответствующие вопросы.

Необходимо отметить, что решение соответствующих проблем возможно осуществлять как в рамках разрабатываемого МЭРиТ пакета законопроектов в части совершенствования регулирования правоотношений аффилированных лиц и раскрытия информации о бенефициарных собственниках, так и посредством внесения "точечных" изменений в Закон об АО - вопрос в большей или меньшей "оперативности" того или иного решения.

4. Обоснованно ли существование в законе норм о добровольном предложении? Не секрет, что различие между добровольным и обязательным предложением в Законе по существу минимально - в рамках добровольного предложения может быть реализовано первоначальное желание приобретателя получить некий пакет акций. Как определенная альтернатива простой скупке акций это, конечно, может рассматриваться; но при этом при превышении определенного порогового значения нормы закона о добровольном предложении "замещаются" правилами подачи обязательных предложений. Одновременно невозможность использовать гибкое ценообразование и длительные сроки реализации всей процедуры делают невыгодным использование данной процедуры для инвесторов. В этой связи добровольное предложение о приобретении пакета акций по заданной цене недостаточно востребовано на практике.

Возможно, следовало бы в принципе отказаться от норм, регулирующих подачу добровольного предложения, определив при этом, что любое заинтересованное лицо в любое время может подать предложение, отвечающее признакам обязательного. Или, по крайней мере, установить, что акционер, владеющий более 30% акций общества, вправе направить иным акционерам предложение в любое время по своему желанию, а не только в случаях, когда его пакет пересекает границы в 50 и 75%.

5. Очевидно, требуется внесение юридико-технических и уточняющих поправок в текст закона и подзаконных актов с целью недопущения возникновения практических проблем реализации и упорядочения судебной практики. Подробное освещение практических проблем не входит в задачи доклада, вместе с тем глава ХI.1 - достаточно редкий пример оперативного реагирования законодателя на нужды участников оборота, и мы готовы в дальнейшем рассматривать и учитывать предложения предпринимательского сообщества в рамках законопроектной деятельности Министерства.

ВЫВОДЫ

Практика показывает, что в настоящее время сделки по слияниям и поглощениям представляют собой преобладающую часть прямых иностранных инвестиций. В этих условиях важно разобраться, как влияет этот вид инвестиций на экономику принимающей страны, эффективней они или неэффективней по сравнению с инвестициями в создание новых предприятий.

Сотрудничество и объединение хозяйственных обществ, основанных на объединении капиталов, из разных государств-членов является необходимым. Однако хозяйственные общества, основанные на объединении капиталов, испытывают в Сообществе многочисленные трудности на законодательном и административном уровне при осуществлении между собой трансграничных слияний. Поэтому с целью обеспечить завершенный характер и функционирование внутреннего рынка нужно предусмотреть положения Сообщества, призванные облегчить осуществление трансграничных слияний между различными видами хозяйственных обществ, основанных на объединении капиталов, которые подчиняются законодательствам разных государств-членов.

Законодательство государств-членов должно разрешать трансграничное слияние национального хозяйственного общества, основанного на объединении капиталов, с хозяйственным обществом, основанным на объединении капиталов, из любого другого государства-члена, если национальное законодательство заинтересованных государств-членов допускает проведение слияний между данными видами хозяйственных обществ.

С целью облегчить операции по трансграничному слиянию необходимо предусмотреть, то каждое хозяйственное общество, участвующее в трансграничном слиянии, а также каждое заинтересованное третье лицо продолжают подчиняться положениям и формальностям того национального законодательства, которое применялось бы в случае национального слияния. Необходимо, чтобы никакие положения и формальности национального законодательства, не вводили ограничений на свободу учреждения или на свободное передвижение капиталов, за исключением случаев, когда такие ограничения могут быть обоснованы в соответствии с судебной практикой Суда Европейских сообществ, в частности, потребностями общего интереса, и чтобы они одновременно являлись необходимыми для удовлетворения подобных императивных потребностей и соразмерными этим потребностям.

Совместный проект трансграничного слияния должен составляться в идентичной редакции для каждого из заинтересованных хозяйственных обществ в разных государствах-членах. Поэтому надлежит определить минимальное содержание этого совместного проекта, оставляя заинтересованным хозяйственным обществам возможность по соглашению друг с другом устанавливать другие элементы проекта.

Для защиты интересов участников хозяйственных обществ и третьих лиц следует предусмотреть, чтобы в отношении каждого из сливающихся обществ как проект трансграничного слияния, так и осуществление слияния подлежали обнародованию посредством записи в соответствующем публичном реестре.

Законодательство всех государств-членов в отношении каждого из сливающихся обществ должно предусмотреть подготовку на национальном уровне заключения о проекте трансграничного слияния со стороны одного или нескольких экспертов. Чтобы ограничить расходы на проведение экспертизы в рамках трансграничного слияния, следует предусмотреть возможность подготовки единого заключения, предназначенного для всех участников хозяйственных обществ, которые участвуют в операции по трансграничному слиянию. Совместный проект трансграничного слияния должен получить одобрение со стороны общего собрания каждого из этих обществ.

С целью облегчить операции по трансграничному слиянию следует предусмотреть, что контроль за завершением и законностью процесса принятия решений в рамках каждого из сливающихся обществ должен проводиться национальным органом, компетентным в отношении каждого их этих обществ, в то время как контроль за завершением и законностью трансграничного слияния должен проводиться национальным органом, компетентным в отношении хозяйственного общества, которое выступает результатом трансграничного слияния. В качестве соответствующего национального органа может выступать суд, нотариус или любой другой компетентный орган, назначенный заинтересованным государством-членом. Следует также уточнить национальное законодательство, согласно которому определяется день вступления в силу трансграничного слияния; данным законодательством выступает то, которому подчиняется хозяйственное общество, выступающее результатом трансграничного слияния.

Для защиты интересов участников хозяйственных обществ и третьих лиц следует определить правовые последствия трансграничного слияния, устанавливая различие в зависимости от того, является ли хозяйственное общество, которое выступает результатом слияния, поглощающим или новым обществом. В интересах правовой безопасности следует запретить признавать трансграничное слияние ничтожным после дня его вступления в силу.

Права работников, отличные от прав на участие в управлении, должны и далее организовываться в соответствии с национальными положениями, предусмотренными Директивой 98/59/ЕС Совета от 20 июля 1998 г. о сокращениях штатов, Директивой 2001/23/ЕС Совета от 12 марта 2001 г. о сохранении прав работников в случае смены собственника предприятий, учреждений или частей предприятий или учреждений, Директивой 2002/14/ЕС Европейского парламента и Совета от 11 марта 2002 г. об установлении общих рамочных условий в отношении информирования работников в Европейском сообществе и проведения с ними консультаций, а также Директивой 94/45/ЕС Совета от 22 сентября 1994 г. об учреждении на предприятиях и группах предприятий, действующих в масштабе Сообщества, европейского комитета предприятия или процедуры в целях информирования работников и проведения с ними консультаций.

Если в каком-либо из сливающихся обществ работники имеют права на участие в управлении согласно условиям, закрепленным настоящей Директивой, а национальное законодательство государства-члена, где имеет свой юридический адрес хозяйственное общество, выступающее результатом слияния, не предусматривает такого же уровня участия в управлении, какой применяется в заинтересованных сливающихся обществах (в том числе в рамках обладающих правом принятия решений комитетов наблюдательного совета), или не предусматривает, что работники учреждений, выступающих результатом трансграничного слияния, могут осуществлять аналогичные права, то участие работников в управлении хозяйственным обществом, выступающим результатом трансграничного слияния, и их привлечение к определению данных прав подлежат регламентации. С этой целью за основу должны быть взяты принципы и порядок, предусмотренные в Регламенте (ЕС) № 2157/2001 Совета от 8 октября 2001 г. о статусе европейского акционерного общества (SE) и в Директиве 2001/86/ЕС Совета от 8 октября 2001 г. о дополнении статуса европейского акционерного общества правилами, регулирующими привлечение работников к управлению, - однако при соблюдении изменений, которые признаны необходимыми вследствие того обстоятельства, что хозяйственное общество, выступающее результатом слияния, будет подчиняться национальному законодательству государства-члена, где оно имеет свой юридический адрес. Во избежание бесполезного затягивания процесса осуществления слияний государства-члены в соответствии со статьей 3 Директивы 2001/86/ЕС могут принимать положения с целью обеспечить быстрое открытие переговоров .

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. AOL and Time Warner to merge - Jan. 10, 2000

2. AT&T To Buy BellSouth For $67 Billion, Apparent Bid For Total Control Of Joint Venture Cingular - CBS News

3. Chandra P., "Financial Management: Theory and Practice", New Delhi, Tata McGrawHill, 1991

4. Erickson M., Wang S. Earnings Management by Acquiring Firms in Stock for Stock Mergers // Journal of Accounting and Economics. 1999. Vol. 27. P. 149 - 176.

5. Exxon, Mobil mate for $80B - Dec. 1, 1998

6. Finance: Exxon-Mobil Merger Could Poison The Well

7. Fool.com: Bell Atlantic and GTE Agree to Merge (Feature) July 28, 1998

8. Heron R. A., Lie E. A Comparison of the Motivations for and the Information Content of Different Types of Equity Offerings // Journal of Business. 2004. Vol. 71, Issue 3. P. 605-632.

a. http://www.eia.doe.gov/emeu/finance/fdi/ad2000.html

b. J.P. Morgan to buy Bank One for $58 billion, CNNMoney.com (2004-01-15).

9. Kelly J., Cook С., Spitzer D. Unlocking Shareholder Value: The Keys to Success // Mergers & Acquisitions: A Global Research Report / KPMG. November 1999.

10. Myers S. С., Majluf N. S. Corporate Financing and Investment Decisions When Firms Have Information that Investors Do not Have // Journal of Financial Economics. 1984. Vol. 13. P. 187-221.

11. Online NewsHour: AOL/Time Warner Merger

12. Pfizer and Warner-Lambert agree to $90 billion merger creating the world's fastest-growing major pharmaceutical company

13. Pinches G. Essential of Financial Management. N.Y.: Harper Collins College Publishers, 1995. P. 284.

14. Richard A. Brealey, Stewart C. Myers, "Principles of Corporate Finance", McGrawHill, 1996

15. Top Mergers & Acquisitions (M&A) Deals. Institute of Mergers, Acquisitions and Alliances (MANDA). Проверено 17 июня 2007.

16. Аккерман Ш., Свирщевская А., "Азбука M&A"//"Рынок ценных бумаг", №6, 1998 г.

17. Баев С. "Как проникнуть на рынок Cеверо-Запада"//"Рынок ценных бумаг", №8, 1998 г.

18. Блейк Э., Леви Ф., "Мифы о реструктуризации в России"//"Рынок ценных бумаг", №6, 1998 г.

19. Бушев А., Макарова О., Попондопуло В., Коммерческое право зарубежных стран, ПИТЕР. -2003-с. 79

20. Грэнвил К., Заботыш А. Россия: стратегия акционера // Монитор России. М.: ОФГ, 2001.

21. Данные Информационного агентства М&А Agency (www.mcrgcrs.ru).

22. Дж. К. Ван Хорн, "Основы управления финансами", Москва, "Финансы и статистика", 1996 г.

23. Европейское международное право: учебник / отв. ред. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова, П.В. Саваськов. - 2005. -с. 95

24. Журнал "Эксперт", №33, 1998 г.

25. Ляпина С., "Слияния и поглощения - признак развитой рыночной экономики"//"Рынок ценных бумаг", №8, 1998 г.

26. Радыгин А. Слияния и поглощения в корпоративном секторе (основные подходы и задачи регулирования) // Вопросы экономики. 2002. N 12. С. 99.

27. Саркисянц А., "Слияния, банкротства и фондовый рынок"// "Рынок ценных бумаг", №3, 1998 г.

28. Степанов Д.И. О недостатках российского закона о поглощениях//Корпоративный юрист. 2006. № 6

29. Источник: www.maonline.ru/

Размещено на Allbest.ru