Опыт европейской интеграции

Ш Общая энергетическая политика. Единый рынок электроэнергии и газа, сформированный на территории ЕС, заложил основу для проведения общей политики в сфере энергетики. Основными направлениями современной ОЭП являются обеспечение энергетической безопасности группировки за счет диверсификации импорта и увеличение эффективности энергопотребления наряду с развитием новых возобновляемых источников энергии. Несмотря на ряд достигнутых успехов, решение данных задач осложнено несогласованностью внешней политики стран-членов ЕС, а также неготовностью части стран инвестировать средства в энергосберегающие технологии .

Ш Общая политика в области окружающей среды. Охрана окружающей среды одна из самых приоритетных задач, стоящих перед ЕС. По некоторым оценкам, страны ЕС несут ущерб от загрязнений в размере 4-6% от совокупного ВВП ежегодно (Калиниченко, 2016). Общая политика в области окружающей среды подразумевает собой использование целого ряда инструментов для достижения поставленных целей. Во-первых, в ЕС установлены высокие экологические стандарты на производственные процессы, продукцию и окружающую среду. Во-вторых, власти ЕС активно используют рыночные механизмы в рамках борьбы с экологическими проблемами. Так, на территории ЕС действуют система торговли квотами на выбросы, а также т.н. «зеленые» налоги, мотивирующие компании переходить к экологически чистым методам производства.

1.5 Угрозы и перспективы дальнейшей эволюции ЕС

По мнению многих экспертов, последнее десятилетие стало периодом «турбулентности», настоящей проверки на прочность для Европейского Союза. Лиссабонский договор, подписанный в 2007 году, так и не стал желанным консенсусом после провала конституционной реформы, а лишь отсрочил назревающие противоречия внутри объединения. Мировой финансовый кризис 2008 года сильно ударил по финансовой системе ЕС, (в частности, по Греции, Португалии, Ирландии и др.) и вскрыл серьезные недостатки в общей валютной системе. Вместе с кризисными экономическими явлениями возросла популярность евроскептицизма движения, выступающего за ограничение развития ЕС, а в самых своих радикальных проявлениях за полное расформирование региональной группировки.

Волна мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока, захлестнувшая Европу в середине 2015-ого года лишь усилила недовольство как со стороны отдельных правительств, не желающих взваливать на свои плечи дополнительную финансовую нагрузку, так и со стороны рядовых граждан, чье доверие к органам власти Евросоюза неукоснительно падает, согласно ведущим исследовательским центрам.

2017 год видится для Европейского Союза еще более неопределенным: избранный 45-м президентом США Дональд Трамп скептически настроен к продолжению бескорыстной поддержки Евросоюза и более стремится к воссозданию системы двусторонних отношений с отдельными государствами Европы (А.П. Портанский, 2017) а Британия официально запустила процесс выхода из объединения т.н. Брекзит. Нельзя полностью исключать, что ее примеру могут последовать и другие страны, также недовольные общим положением дел в Союзе.

С другой стороны, многие авторитетные экономисты и политики не верят в возможность распада ЕС и даже Брекзита. Так, Л. Бабынина (2016) в своей статье «Значение BREXIT для Европейского Союза» отметила серьезный экономический ущерб, который может понести Великобритания от потери торговых привилегий и доступа к ЕВР ЕС Кроме того, экс-комиссар ЕС по торговле и бывший председатель ВТО П. Лами в недавней речи отметил, что процесс европейской интеграции зашел «слишком далеко», и что цена дезинтеграции будет ужасающей для всех участников Евросоюза (Портанский, 2016).

Тем не менее, очевидно, что если в ближайшее время правящими кругами ЕС не будут предприняты попытки реформирования общей системы управления, то события могут начать развиваться по самым пессимистичным для группировки сценариям

Глава 2. От зоны свободной торговли СНГ к ЕАЭС: развитие интеграционных процессов на постсоветском пространстве

2.1 История экономической интеграции на постсоветском пространстве

Несмотря на свою неизбежность, продиктованную множеством социально-политических, экономических и культурных факторов, т.н. «парад суверенитетов» и последовавшее за ним подписание Беловежских соглашений стали неожиданными событиями для большинства граждан уже бывшего Советского Союза. Пойдя по пути реорганизации общественно-политического строя, тогдашние политические лидеры, сами того не осознавая, на некоторое время создали вакуум в отношениях между новообразованными республиками. Тем не менее, вскоре этот вакуум был заполнен целым рядом региональных проектов, стремившихся возобновить сотрудничество в рамках стран бывшего СССР.

Содружество Независимых Государств, образованное в декабре 1991 года, на долгое время стало основной альтернативой для развития и укрепления связей на постсоветском пространстве. Подписанный в 1993 г. Устав СНГ провозгласил следующие цели регионального объединения:

· проведение согласованной внешней политики;

· образование общего рынка, гармонизация таможенной политики;

· совместное финансирование региональных инфраструктурных проектов;

· координация миграционной политики;

· развитие сотрудничества в сфере правосудия.

На сегодняшний день СНГ включает в себя 11 стран-участниц бывших республик Советского Союза. Институциональная структура Содружества включает в себя так называемые «уставные» (Советы глав государств и глав правительств, Совет министров иностранных дел, Межпарламентская Ассамблея и Экономический Суд) и «отраслевые» (различные комитеты, чья деятельность посвящена конкретным сферам сотрудничества) органы. Процесс принятия решений внутри объединения определяется Уставом и включает в себя такие методы, как консенсус (для решений уставных органов) и простое большинство (для процедурных решений).

Несмотря на далеко идущие планы и внушительность бюрократического аппарата, СНГ сильно ограничено в действиях ввиду действия т.н. правила «консенсуса заинтересованных сторон»: оно подразумевает возможность достижения соглашения по определенному вопросу без участия «незаинтересованных» государств, которые в свою очередь не несут никаких обязательств по принятым подобным образом решениям (Загорский, 2016). В результате большая часть принятых в рамках Содружества решений не распространяется на всех его членов, что подрывает саму суть интеграционного движения, основывающегося на принципах общности и равенства. Кроме того, ряд стран-участниц последовательно выступает против расширения полномочий органов СНГ. Наконец, серьезные политические противоречия наряду с высокой дифференциацией социально-экономического развития среди участников также существенно тормозят, а иногда даже поворачивают вспять интеграционные процессы в регионе.

Таким образом, большинство планов и идей, выдвинутых в рамках объединения так и не были воплощены в реальность. Главным достижением СНГ, бесспорно является договор о ЗСТ, подписанный в 2011 году в Санкт-Петербурге Арменией, Белоруссией, Казахстаном, Киргизией, Молдавией, Россией, Таджикистаном и Украиной. В настоящее время страны-участницы Содружества реализуют концепцию мягкого и поступательного развития, ставя перед собой главной целью дальнейшее совершенствование зоны свободной торговли.

Невысокая эффективность и медленное движение к намеченным в рамках СНГ целям, вызванные глубокой социально-экономической дифференциацией и порой диаметрально противоположными взглядами на дальнейшее интеграционное развитие стран-участниц объединения, породили новый тренд в интеграционных процессах на постсоветском пространстве т.н. концепцию «разноскоростной» интеграции. Впервые подобные идеи были изложены в программном для внешней политики РФ на постсоветском пространстве «Стратегическом курсе России с государствами-участниками Содружества Независимых Государств» (1995). В частности, этот курс предполагал реализацию интеграционных проектов с изначально усеченным количеством стран-членов, обладающих достаточным уровнем социально-экономического развития и необходимой политической волей для активного участия в процессах экономической интеграции. Наиболее успешными проектами подобного подхода на постсоветском пространстве явились Евразийское экономическое сообщество (ЕврАзЭС), Союзное Государство Беларуси и России, Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) и Евразийский Экономический Союз (ЕАЭС).

Новый внешнеполитический курс России устремил ее усилия на создание более эффективного интеграционного проекта: в период с 1995 по 1999 гг. было подписано большое количество многосторонних соглашений, которые, несмотря на серьезность намерений стран-подписантов, не выходили за рамки формата «дорожных карт» Тем не менее, после продолжительного «декларативного» этапа представителями России, Беларуси, Казахстана, Таджикистана и Кыргызстана был составлен и подписан договор об учреждении Евразийского Экономического Сообщества, вступивший в силу 30 мая 2001 года. Основными целями объединения провозглашались: формирование зоны свободной торговли, создание таможенного союза и, в дальнейшем, образование единого экономического пространства.

Основу институциональной структуры ЕврАзЭС составляли Межгосударственный комитет (встречи на уровне глав государств и правительств высший орган), Интеграционный комитет (встречи на уровне заместителей глав правительств) и Комиссия постоянных представителей государств-участников. В противовес применявшемуся в СНГ правилу «консенсуса заинтересованных сторон», существенно дифференцировавшего вовлеченность тех или иных участников в интеграционное строительство, решения в рамках ЕврАзЭС носили общеобязательный характер и принимались только при условии их подписания всеми членами организации. За время своей работы Евразийское Экономическое Сообщество добилось ряда успехов на поприще экономической интеграции. В частности, на территории объединения была сформирована ЗСТ с изъятиями и ограничениями. Кроме того, велись активные работы по гармонизации таможенного законодательства и регулирования. Тем не менее, ЕврАзЭС не справилось со своей ключевой задачей, заключавшейся в подготовке таких договоров, которые должны были ускорить достижение целей, намеченных в учредительном договоре объединения .

Постепенно «центр тяжести» евразийской интеграции начал смещаться в сторону новых соглашений и институтов (образование Единого Экономического Пространства (ЕЭП) в 2003 году; формирование Евразийской Экономической Комиссии (ЕЭК) в 2012), а со вступлением в силу 01 января 2015 года Договора о ЕАЭС Евразийское Экономическое Сообщество прекратило свое существование.

Организация Договора о коллективной безопасности была образована в 2002 году шестью государствами Россией, Арменией, Беларусью, Кыргызстаном, Казахстаном и Таджикистаном. Главной целью ОДКБ является реализация права на casus foederis (рус. коллективная самооборона), закрепленного в ст. 51 Устава ООН, путем создания единого контингента миротворческих сил и сил оперативного реагирования в рамках организации. Совет коллективной безопасности, включающий в себя глав государств-членов, является высшим руководящим органом объединения. Помимо Совета в рамках ОДКБ действует целый ряд уставных органов: советы министров обороны и иностранных дел, постоянный совет ОДКБ, состоящий из постоянных представителей; комитет секретарей советов безопасности; объединенный штаб и Парламентская ассамблея. Процесс принятия решений в рамках ОДКБ был построен на принципах полного консенсуса; тем не менее, с 2010 года изменения, внесенные в Устав организации, позволили государствам-членам не участвовать в принятии решений при условии, если конкретное решение не имеет к ним прямого отношения В мирное время деятельность ОДКБ направлена на развитие военно-технического сотрудничества и повышение эффективности взаимодействия правоохранительных органов стран-членов в совместной борьбе с международной преступностью и терроризмом.

На сегодняшний день наиболее тесную социально-экономическую и политическую взаимосвязь среди стран постсоветского пространства демонстрируют Россия и Беларусь в рамках Союзного государства (СГ), учрежденного в январе 2000 года. «Программными» целями СГ являются: унификация законодательства двух государств; создание единого экономического пространства, включающего в себя единую таможенную политику и единый рынок; проведение совместной оборонной и внешней политики; объединение транспортной и энергетической инфраструктуры. Основными наднациональными институтами Союзного государства являются Высший государственный совет (объединяет глав государств, правительств и парламентов), Парламентское собрание, Совет министров и Постоянный комитет. Результаты деятельности СГ можно оценить двояко: с одной стороны, было успешно реализовано оборонное сотрудничество (единое пространство ПВО, создание региональной военной группировки), предоставлена свобода пересечения границ гражданам обеих стран, ведется активная работа по окончательному обеспечению равенства прав граждан на территории всего Союзного государства, с другой стороны, многие ключевые инициативы (создание Парламентской Ассамблеи, принятие Конституционного акта, валютная интеграция) не могут выйти за рамки «дорожных карт» в условиях недостаточной политической воли некоторых участников. Кроме того, периодически возникающие конфликтные ситуации между органами власти двух стран (в частности, между пограничной службой ФСБ РФ и белорусскими коллегами) также свидетельствуют о несовершенстве и частичном кризисе модели Союзного государства.

На современном этапе реализации идеи «разноскоростной» интеграции в рамках постсоветского пространства на авансцену выходит Евразийский Экономический Союз наиболее крупный развивающийся и перспективный интеграционный проект, объединяющий Россию, Беларусь, Казахстан, Армению и Кыргызстан.

2.2 Этапы формирования, институциональная структура и направления деятельности ЕАЭС

Отправной точкой формирования Евразийского Экономического Союза принято считать выступление в МГУ президента Казахстана Н.Назарбаева 29 марта 1994 года, в ходе которого он впервые заявил о необходимости создания на просторах бывшего СССР такого экономического союза государств, который бы позволял решать его членам самые амбициозные задачи и послужил бы для них драйвером экономического роста. В рамках этой повестки, а также с учетом реализации вышеупомянутой концепции «разноскоростной» интеграции в период с 1995 по 1999 гг. Россия, Беларусь, Казахстан, Кыргызстан и Таджикистан подписали многостороннее Соглашение о таможенном союзе, которое стало базой для учреждения Евразийского Экономического Сообщества в 2000 году.

Перед ЕврАзЭС ставились весьма смелые задачи: в короткий срок было необходимо обеспечить формирование ТС, а также подготовить нормативно-правовую базу для образования единого экономического пространства. Тем не менее, участники группировки столкнулись с целым рядом проблем, существенно тормозившим движение к намеченным целям. В первую очередь, эти проблемы были связаны с высокой дифференциацией уровня социально-экономического развития между двумя группами стран внутри объединения: Россией, Казахстаном и Беларусью с одной стороны, и Таджикиситаном и Кыргызстаном с другой. Кроме того, степень унификации ставок таможенного тарифа также оставалась на сравнительно невысоком уровне как отмечает Д.И.Ушкалова, даже между первой группой стран доля таких ставок составляла всего 62%.

Сложившаяся ситуация, серьезно замедлявшая интеграционное строительство внутри ЕврАзЭС, привела лидеров России, Беларуси и Казахстана к идее формирования нового института -Единого экономического пространства (ЕЭП), чьей главной целью являлось формирование ТС в более узком формате, а также обеспечение четырех «классических» свобод передвижения ресурсов (капитала, услуг, товаров и рабочей силы). К Соглашению о ЕЭП, подписанному в сентябре 2003 года, также присоединилась Украина, которая в силу многовекторного характера своей внешней политики избегала обязывающего участия в постсоветских региональных блоках, но в то же время искала возможности ускорения своего экономического роста за счет получения доступа к новым рынкам сбыта.

Первые этапы работы группы по созданию ЕЭП увенчались успехом и уже к середине 2005 года Россией, Беларусью и Казахстаном был подготовлен пакет соглашений, которым предполагалось завершить формирование ЗСТ и ТС. Однако Украина, изначально присоединившаяся к Соглашению с целым рядом оговорок, в 2006 году вовсе от него отказалась, не желая передавать часть своего суверенитета наднациональным органам. Несмотря на данную потерю, оставшиеся страны-участницы продолжили движение по пути создания ТС и общего рынка в рамках ЕврАзЭС, но уже в трехстороннем формате: в 2007 году Межгосударственным советом ЕврАзЭС было принято решение о создании нормативно-правовой базы таможенного союза, а уже в 2010 году вступили в силу Единый таможенный тариф (ЕТТ) и Таможенный кодекс ЕврАзЭС; формирование ТС завершилось ликвидацией внутренних таможенных границ и созданием единой таможенной территории 1 июля 2011 года.

Таможенный союз ЕврАзЭС, по наблюдениям Д.И. Ушкаловой, по сути, представлял собой аналог модели ТС, реализованной в Западной Европе в конце 60-х годов прошлого столетия (ССЫЛКА). Была учреждена Комиссия Таможенного союза, собиравшаяся на уровне заместителей председателей правительств и принимавшая решения квалифицированным большинством с порогом в 2/3 голосов: представитель России получил 57% голосов, а члены КТС от Казахстана и Беларуси по 21,5%. При этом за членом Комиссии оставалось право не согласиться с решением КТС и перенести вопрос на рассмотрение Высшего органа ТС, принимавшего решение методом консенсуса таким образом внутри ТС сохранялся паритет сил. КТС стала единственным органом, имеющим право осуществлять таможенно-тарифное и нетарифное регулирование на территории всего ТС.

Российский таможенный тариф 2009 года стал базой для ЕТТ, что не представляло проблем для Беларуси, уже проводившей с Россией унификацию тарифных ставок в рамках Союзного государства, но существенно отразилось на Казахстане, которому требовалось изменить более 6 тысяч тарифных ставок. Стоит отметить, что казахские власти договорились о временном применении изъятий из ЕТТ, что позволило снизить риск негативных последствий от переходного для страны периода.

Важным достижением ТС ЕврАзЭС стала реформа таможенного администрирования, которая позволила присваивать всем ввозимым и прошедшим таможенные процедуры товарам статус «товара таможенного союза», дающий возможность товару свободно обращаться на территории всех стран-участниц ТС

Отдельного рассмотрения заслуживает механизм распределения импортных пошлин в бюджеты государств-членов ТС. На основе анализа объема импорта стран-участниц за несколько предшествующих созданию ТС лет была выведена следующая пропорция: Россия получала 87,97% поступлений от уплаченных ввозных пошлин, а Казахстан и Беларусь 7,33% и 4,70% соответственно. Некоторые эксперты отмечают, что подобное распределение не является в полной мере справедливым, поскольку Россия в определенной степени впадает в зависимость от импортной динамики своих партнеров по Таможенному союзу .

Высокая мотивация политических лидеров и продуманный план действий с установлением конкретных сроков позволили России, Беларуси и Казахстану в кратчайшие сроки перейти к единому таможенному режиму. Позитивные эффекты от унификации таможенной политики не заставили себя долго ждать: так, отмена пошлин на поставку российской нефти в Беларусь в 2010 году позволила обеим странам нарастить объемы экспорта России нефти в Беларусь, а белорусским НПЗ нефтепродуктов в третьи страны.

Перед лидерами трех стран вставала новая, более грандиозная задача: формирование общего рынка. 1 января 2012 года было учреждено Единое экономическое пространство, подразумевавшее гораздо более глубокую интеграцию: проведение согласованной макроэкономической и валютной политики, уже упомянутое в Соглашении 2003 г. обеспечение четырех «свобод», а также совместное регулирование деятельности естественных монополий и энергетических рынков. Комиссия Таможенного союза была преобразована в Евразийскую экономическую комиссию (ЕЭК), получившую монополию на регулирование деятельности ТС и ЕЭП. Спектр ее полномочий существенно расширился: официально они распространялись на санитарное, фитосанитарное, ветеринарное и техническое регулирование; таможенное регулирование (включая установление внешнеторговых режимов с третьими странами и другими региональными группировками); согласование экономической, валютной и миграционной политик и др. Изменению также подвергся и механизм принятия решений в рамках ЕЭК, а именно в ее исполнительном органе Коллегии: решения отныне принимались методом консенсуса, а все страны-участницы были уравнены в количестве голосов Тем не менее, за несогласными сторонами оставалось право вынесения конкретного вопроса на повестку Высшего Евразийского экономического совета. Первоочередной задачей для ЕЭК стала подготовка нормативно-правовой базы для формирования Евразийского экономического союза.

29 мая 2014 года главами России, Казахстана и Беларуси был подписан договор об образовании ЕАЭС, вступивший в силу 1 января 2015 года. Нормативно-правовая база организации насчитывает 236 международных договоров, включая соглашения о присоединении к союзу Армении (от 10 октября 2014 года) и Кыргызстана (от 23 декабря 2014 года) Институциональная структура ЕАЭС включает в себя следующие органы власти:

· Высший Евразийский экономический совет (ВЕЭС) является высшим органом власти ЕАЭС, определяющим стратегическое направление евразийской интеграции и принимающим решения по ее ключевым вопросам. ВЕЭС собирается на уровне глав государств тем самым обладая всеми полномочиями для пересмотра решений, принятых ЕЭК и Межправительственным советом, а также для назначения состава Коллегии ЕЭК, судей Суда ЕАЭС. Кроме того, в ведении Высшего Евразийского экономического совета находятся вопросы, связанные с формированием и утверждением бюджета региональной группировки.

· Следующим по властной иерархии наднациональным органом ЕАЭС является Межправительственный экономический совет. Основная функция данного института заключается в мониторинге исполнения нормативно-правовой базы ЕАЭС на территории стран-участниц, что подразумевает собой исполнение контролирующей функции в работе ЕЭК. Помимо этого, Межправительственный совет рассматривает спорные решения, принимающиеся в ходе работы ЕЭК, и обладает полномочиями по их пересмотру или передаче в вышестоящую инстанцию (в ВЕЭС).

· Неоднократно упомянутая Евразийская экономическая комиссия является единственным постоянно действующим наднациональным регулятором ЕАЭС. ЕЭК состоит из Совета (включает в себя по одному вице-премьеру от каждой страны-члена) и Коллегии (по состоянию на 2017 год состоит из 10 членов-министров, каждый из которых курирует работу нескольких департаментов ЕЭК). Основная задача Комиссии непрерывное совершенствование текущей интеграционной модели ЕАЭС, а также поиск и устранение барьеров, препятствующих реализации основных принципов интеграционного объединения. В частности, ЕЭК курирует вопросы, связанные с торговой, экономической, миграционной, промышленной и валютной политикой, техническим регулированием, а также санитарными, фитосанитарными и ветеринарными мерами. Кроме того, Комиссия регулярно проводит статистические измерения, оценивая уровень интеграции в группировке и ее влияние на экономику государств-участников. Основным инструментом регулирования являются решения ЕЭК, обязательные для исполнения на всей территории ЕАЭС.

· Спорные ситуации, возникающие в связи с применением норм права ЕАЭС, находятся в юрисдикции Суда Евразийского экономического союза. Состоя из равного количества судей из каждой страны-участницы (по 2 представителя), Суд ЕАЭС призван обеспечить справедливое и единообразное применение правовых норм, действующих внутри объединения. Суд принимает жалобы как от государств-членов, так и от хозяйствующих субъектов, чьи экономические интересы были затронуты тем или иным решением ЕЭК.

Бюджет ЕАЭС полностью формируется за счет средств государств-членов, измеряемых в устанавливаемой Высшим Евразийским экономическим советом пропорции. По состоянию на 2016 год доля России во взносах в бюджет ЕАЭС составила 85,3%, а доля Казахстана, Беларуси, Кыргызстана и Армении 7,1%, 4,6%, 1,9% и 1,1% соответственно. Стоит отметить, что расходы бюджета идут исключительно на покрытие административных нужд союза, тем самым существенно ограничивая возможности ЕАЭС по финансированию внутренних интеграционных программ и проектов.

На сегодняшний день деятельность ЕАЭС сосредоточена вокруг совершенствования единого экономического пространства и проведения целого ряда согласованных политик в целях дальнейшего углубления интеграции.

Общий внутренний рынок товаров ЕАЭС подразумевает запрет на применение любых инструментов таможенно-тарифного и нетарифного регулирования, а также специальных защитных, компенсационных и антидемпинговых мер между членами союза. Тем не менее, изъятия из Единого таможенного тарифа, действующие в отношении немалого числа товарных позиций и лишь увеличившиеся в количестве со вступлением в ЕАЭС Кыргызстана и Армении, существенно подрывают целостность как единой таможенной территории ЕАЭС, так и общего внутреннего рынка. Так, ввезенные по заниженным тарифным ставкам товары подлежат обращению исключительно на территории страны, в отношении которой действуют соответствующие изъятия. В то же время ввиду отсутствия таможенных границ внутри группировки данный факт провоцирует вполне обоснованные риски «реэкспорта» товара на территорию остальных стран-членов. При этом нельзя не отметить позитивные тенденции и постепенное сращивание экономических связей на микроуровне: например, совместное предприятие российского «АвтоВАЗ» и казахского «Бипек Авто Азия Авто», производящее сборку автомобилей LADA на территории республики Казахстан со вступлением в силу ЕЭП получило возможность свободно осуществлять дистрибуцию своих товаров на всей территории союза.

Движение услуг и капитала, несмотря на декларируемую евразийским экономическим союзом свободу, остается весьма скованным ввиду действия большого числа ограничений. В частности, в соответствии с п.24 Приложения №16 к Договору о ЕАЭС, государства-члены оставляют за собой право на существенное ограничение торговли услугами. Так, национальное законодательство всех участников объединения вводит запрет на осуществление иностранными лицами лицензируемой деятельности. В целях либерализации рынка услуг в рамках ЕАЭС до 2025 года был установлен переходный период для 21 сектора услуг. Также значительным остается количество барьеров для инвестирования: во всех государствах-членах продолжают действовать запреты на владение иностранными лицами земельными участками различного назначения (в том числе сельскохозяйственными угодиями), а также ресурсами, имеющими стратегическое значение; ограничены права иностранных юридических лиц на получение государственной поддержки и субсидий; крайне строго регулируется участие иностранных лиц в деятельности национальных средств массовой информации .

Не менее важной задачей для ЕАЭС является также формирование единого рынка финансовых услуг: на данный момент ведется активная работа по созданию условий, необходимых для многостороннего признания лицензий кредитных, страховых и других организаций, действующих в финансовом секторе. В настоящее время она включает в себя активный обмен информацией национальными финансовыми органами, а также регулярное проведение обсуждений и консультаций, посвященных вопросам регулирования финансовых рынков (ст. 70 Договора о ЕАЭС).

Наиболее «развитой» из четырех классических «свобод» в рамках ЕАЭС является свобода движения трудовых ресурсов: в соответствии со статьей 97 Договора о ЕАЭС граждане всех стран-участниц союза имеют право осуществлять трудовую деятельность на всей территории объединения без получения специального разрешения на работу. Исключениями в данном случае являются вышеупомянутый запрет на осуществление иностранными лицами лицензируемой деятельности, а также запрет на занятие иностранцами ряда должностей (в основном государственных) эти ограничения закреплены в национальных законодательствах государств-членов.

Помимо реализации концепции общего рынка ЕАЭС стремится к гармонизации и координации национальных политик в рамках Единого экономического пространства. Так, Договором о ЕАЭС (Разделом XIII) предусмотрено проведение согласованной макроэкономической политики. Она включает в себя, в частности, сотрудничество в целях достижения устойчивого экономического роста всех стран-членов, а также совместное прогнозирование основных экономических показателей внутри группировки. Более того, ст. 63 Договора устанавливает определенные «критерии» экономического развития государств-членов, связанные с процентными ограничениями уровня инфляции, государственного долга и бюджетного дефицита. Скоординированная промышленная и агропромышленная политика, проводимая в соответствии со ст. 92-95 Договора о ЕАЭС, подразумевают в первую очередь единство механизмов государственной поддержки и субсидирование промышленности и АПК.

В рамках согласованной валютной политики страны-участницы группировки осуществляют координацию курсовой политики, обеспечивая конвертируемость национальных валют, а также регулярно обмениваясь информацией о состоянии показателей валютного регулирования (Приложение №15 к Договору о ЕАЭС). Тем не менее, фактически центральные банки проводят независимую валютную политику ввиду отсутствия отдельного международного договора, который бы закрепил за регуляторами конкретные обязательства. Также стоит отметить интенсификацию межгосударственного сотрудничества в сфере энергетической и транспортной политики, напрямую связанного с регулированием деятельности естественных монополий на территории союза.

2.3 Некоторые итоги евразийской интеграции

По мнению многих экспертов, промежуточные результаты евразийской интеграции носят довольно неоднозначный характер. Безусловно, формирование ТС и ЕЭП дало значительный импульс для роста взаимной торговли между странами-членами ЕАЭС. По некоторым оценкам, совокупный торговый оборот между Россией, Казахстаном и Беларусью вырос почти вдвое в период 2010-2012 гг начала формироваться отраслевая специализация стран-членов группировки. Были составлены и подписаны уникальные для стран постсоветского пространства соглашения об интеграции, затрагивающие широкий спектр взаимоотношений между государствами-участниками. Евразийской экономиечской комиссией и лидерами стран-участниц ведется непрерывная работа по совершенствованию евразийской интеграции: так, ожидается, что в 2018 году вступит в силу новый Таможенный кодекс ЕАЭС, обещающий заметно упростить таможенные процедуры за счет внедрения информационных технологий и стать более понятным и прозрачным для частного сектора. Наконец, ЕАЭС добился определенных успехов на международной арене: было подписано многообещающее соглашение о ЗСТ с Вьетнамом; ведутся активные переговоры по образованию зоны свободной торговли с Египтом, Таиландом, Ираном, Монголией и Сербией.

Однако, один из главных показателей развития интеграционного объединения объем взаимной торговли с 2012 года начал снижаться на фоне общего падения объемов внешней торговли стран-участниц группировки. Помимо этого, многими экспертами отмечаются негативные эффекты от лидирующего положения РФ в объединении. Так, по мнению А.П. Портанского (2013), доминирующая роль России влечет за собой рост иждивенческих настроений со стороны остальных членов ЕАЭС, что может серьезно тормозить процесс интеграционного строительства. Наконец, отмечается, что скорость евразийской интеграции значительно превосходит европейскую: так, единый внутренний рынок в рамках ЕЭП был сформирован всего за 9 лет, в то время как создание ЕВР ЕС заняло более тридцати лет. В связи с этим существуют обоснованные опасения, что форсированная интеграционная эволюция может плохо отразиться на качестве и, следовательно, жизнеспособности евразийской интеграционной модели.

Рассматривая текущий уровень интеграции ЕАЭС, можно уверенно говорить о том, что в рамках группировки де-юре обеспечены все четыре «свободы» передвижения ресурсов товаров, капитала, услуг и рабочей силы. Тем не менее, по каждой из данных свобод продолжает действовать ряд ограничений и барьеров. В 2016 году ЕЭК обобщила их в 60 пунктах доклада «Барьеры, изъятия и ограничения Евразийского экономического союза», также именуемого «Белой книгой» ЕЭК. В частности, в сфере либерализации движения товаров Комиссия указывает на большое количество изъятий из ЕТТ, угрожающих как «внешним контурам» ЕАЭС, так и внутреннему рынку. Также свободному обращению товаров заметно мешает отсутствие единой методологии СФС-мер и, в особенности, мер ветеринарного контроля. Свобода торговли услугами также ограничена: помимо перечня изъятий, указанных в Приложении №16 к Договору о ЕАЭС, были обнаружены барьеры при обращении услуг в строительной сфере на рынках России и Казахстана Более того, Комиссией отмечается, что рынок финансовых услуг нуждается в большей гармонизации национальных законодательств и создании эффективного механизма защиты прав потребителей.

Помимо наличия существенных барьеров в области формирования единого рынка, внутри объединения существуют определенные проблемы, связанные с реализацией концепции согласованных политик. Дело в том, что на практике эти координационные процессы не выходят за рамки «обмена информацией и проведения консультаций», что делает их очень похожими на то, что на английском дипломатическом жаргоне называется talking shop.

В то же время важным недостатком евразийской интеграции является низкий уровень взаимосвязи хозяйствующих субъектов на микроуровне, вызванный низкой мотивацией к интенсификации кооперации с коллегами из других стран-участниц союза.

Таким образом, несмотря на успех первых лет функционирования ТС и ЕЭП, выразившийся, в первую очередь в первоначальном росте объемов взаимной торговли между странами-участницами ЕАЭС, в последующие годы Евразийский экономический союз столкнулся с определенной стагнационной тенденцией, причем как в темпах экономического роста, так и в скорости интеграционного движения.

Глава 3. Применение опыта (европейской) экономической интеграции в рамках ЕврАзЭс ЕАЭС

3.1 Сравнительный анализ отдельных аспектов деятельности ЕС и ЕАЭС на предмет наличия схожих характеристик

Безусловно, любая интеграционная модель уникальна, по крайней мере, по причине того, что ее развитие основывается на совершенно специфических социально-экономических, политических и культурных предпосылках. Тем не менее, очевидно, что при проведении сравнительного анализа двух разных проектов региональной интеграции (в данном случае моделей ЕС и ЕАЭС) можно выделить некоторые однородные характеристики. Кроме того, ЕС, представляющий собой наиболее развитую форму региональной интеграции, является источником богатого интеграционного опыта для более молодых и развивающихся объединений в том числе и для Евразийского экономического союза.

Первые сходства проявляются уже на этапе сопоставления принципов управления, реализуемых в рамках рассматриваемых объединений. Так, в рамках как европейской, так и евразийской интеграций в управлении используется так называемый межправительственный метод и принцип гибкой интеграции:

Безусловно, функции упомянутых выше органов власти значительно отличается в рассматриваемых моделях (в пользу большей сферы полномочий институтов ЕС) в силу различий в уровне интеграции, однако вероятнее всего, по мере дальнейшего интеграционного строительства функционал основных институтов ЕАЭС будет приближаться к европейской модели.

Стоит отметить, что сходство ЕС и ЕАЭС не ограничивается организационной структурой. Так, как уже было отмечено ранее, Таможенный союз ЕАЭС на сегодняшний день демонстрирует наличие общих характеристик со своим аналогом в рамках Европейского союза, реализованным в 60-х годах ХХ столетия. Наконец, модель единого внутреннего рынка Европейского Союза также находит свои отголоски в мероприятиях, проводимых в рамках Единого экономического пространства ЕАЭС. Так, вышеупомянутая «Белая книга» Евразийского экономического союза (2016) во многом повторяет принципы и конкретные мероприятия, предложенные Еврокомиссией в 1985 году в т.н. «Программе 1992» в процессе перехода к единому рынку.

3.2 Некоторые предложения по применению опыта ЕС в контексте углубления евразийской интеграции

В заключительной части работы предпринята попытка выявить такие меры, принципы и методы в деятельности Европейского Союза, которые могли бы ускорить и качественно улучшить процесс интеграционного строительства в рамках ЕАЭС.

1. Существующее распределение полномочий в рамках ЕАЭС предполагает, по сути, линейную иерархическую структуру, где Высший Евразийский экономический совет является высшим органом власти. В частности, это выражается в праве ВЕЭС отменить или пересмотреть любое решение ЕЭК (ст. 12 Договора о ЕАЭС). Подобное доминирование межправительственного органа власти в принятии решений в рамках интеграционного объединения может свидетельствовать о номинальном характере наднациональных механизмов, не имеющих возможности противостоять политической воле национальных правительств, и в худшем случае может стать причиной быстрого распада группировки ввиду стремительного изменения политического курса в одном или нескольких государствах-участниках. Напротив, в рамках Европейского союза существует некоторый баланс сил между межправительственными и наднациональными институтами. Так, в законодательном процессе в ЕС участвуют как Европарламент, так и Совет (ст.16 Договора о ЕС). Кроме того, за Еврокомиссией закреплена функция надзора за исполнением Советом ЕС принятых в рамках союза решений (ст.17 Договора о ЕС). Расширение сферы полномочий наднациональных институтов может позволить ЕАЭС достигнуть большей стабильности и эффективности на пути интеграционного строительства.

2. Текущий способ формирования бюджета Евразийского экономического союза не предполагает иных источников, кроме как долевых взносов стран-участниц (ст.20 Договора о ЕАЭС). При этом (во многом ввиду этой ограниченности) единственной расходной частью бюджета ЕАЭС являются административные расходы, обеспечивающие деятельность ЕЭК и Суда ЕАЭС, а также проведение встреч в рамках Межправительственного совета и Высшего Евразийского экономического совета. В свою очередь, в модель бюджета ЕС изначально был заложен принцип финансовой самостоятельности: до 1988 года подавляющая его часть формировалась за счет поступлений от импортных таможенных пошлин (80% направлялись в бюджет ЕС, а 20% оставались в бюджете государства-члена) и отчислений с налога на добавленную стоимость (0,3-1% от суммы налога) Частичная диверсификация доходной части бюджета ЕАЭС, например, за счет привлечения средств, получаемых от применения ЕТТ, позволила бы ослабить бремя обязательных взносов государств-членов, а также могла бы предоставить ЕЭК ресурсы для финансирования проектов и мер, необходимых для реализации концепции ЕЭП и проведения согласованных политик.

3. Несмотря на то, что Договор о ЕАЭС предполагает создание общего рынка, во всех странах-участницах союза зафиксированы барьеры, изъятия или ограничения, препятствующие обеспечению т.н. «4 свобод». В частности, они касаются свободы движения товаров, произведенных на территории ЕАЭС. Так, в «Белой книге» ЕЭК определяется 9 препятствий в области технического регулирования взаимной торговли товарами, ключевыми среди которых является разрозненность и несогласованность стандартов и процедур таможенных органов стран-участниц группировки (п. 33 Доклада). Помимо проведения гармонизации и стандартизации технических норм, как правило, занимающих достаточно длительное время, имплементация применяемого в ЕС принципа взаимного признания во внутренней торговле (подразумевает, что товар, законно произведенный в одной стране, имеет право свободно продаваться на всей территории союза) для некоторых групп товаров могла бы существенно ускорить процесс перехода стран ЕАЭС к единому рынку без изъятий и ограничений.

4. Одним из столпов европейской интеграции, заметно повысившим потенциал как внутренней, так и внешней торговли союза, является общая сельскохозяйственная политика. Базируясь на высоком уровне внешней тарифной защиты, экспортных субсидиях и механизме гарантированных цен, ОСХП помогла европейским странам в кратчайшие сроки решить собственные продовольственные проблемы и стать крупнейшим мировым чистым экспортером сельскохозяйственной продукции (Фрумкин, 2016) Статьей 94 Договора о ЕАЭС предусмотрена согласованная политика в сфере агропромышленного комплекса, затрагивающая, тем не менее, узкий спектр вопросов, связанных, в первую очередь, с унификацией требований к сельскохозяйственной продукции и проведению единой политики по государственной поддержке агропромышленного комплекса. На фоне высокого потенциала аграрного сектора стран ЕАЭС остро встает необходимость формирования наднационального фонда поддержки АПК (аналога Европейского фонда ориентации и гарантий), который бы позволил финансировать развитие сельского хозяйства в рамках всего объединения (Шкуренко, 2015).

Заключение

Бесспорно, модель ЕС, включающая в себя многолетний опыт интенсификации взаимосвязей и взаимозависимости государств-членов в широком спектре вопросов, затрагивающем социальную, экономическую, политическую и культурную сферу жизни общества, является, пожалуй, самым успешным и грандиозным интеграционным объединением в мире. Именно поэтому нет никаких сомнений, что строительство новых, более «молодых» форм интеграции, происходит с явной оглядкой на опыт европейских коллег. Несмотря на существующие риски и системные проблемы, опыт ЕС в контексте региональной интеграции продолжает оставаться наиболее глубоким и успешным, вследствие чего он может рассматриваться как своеобразный практикум по экономической интеграции для широкого спектра региональных группировок, имеющих совершенно разные задачи.

На сегодняшний день очевидно, что Евразийский экономический союз является региональной интеграционной группировкой, которая ставит перед собой самые амбициозные задачи, не желая ограничиваться рамками так называемой «негативной интеграции». В этой связи модель Европейского союза, предполагающая тесное сотрудничество государств-членов и практическое сращивание наднациональных и национальных механизмов, является кладезем ценного опыта для «строителей» современного ЕАЭС. В ходе данной работы был проведен сравнительный анализ некоторых направлений деятельности ЕАЭС и ЕС, позволивший отметить значительное сходство двух интеграционных моделей в методах управления, организационной структуре, а также в принципах организации таможенного союза и внутреннего рынка. Таким образом, выводы, полученные в параграфе 3.1 подтверждают обозначенную во введении гипотезу исследования.

Тем не менее, существует большое количество мероприятий, успешно проведенных в рамках европейского проекта, но до сих пор не нашедших отголосков в деятельности Евразийского экономического союза. Вот лишь некоторые из них: создание сбалансированной системы управления наднациональными и межправительственными органами; диверсификация статьи доходов бюджета группировки за счет привлечения средств от применения ЕТТ или косвенных налогов; реализация принципа «взаимного признания» во взаимной торговле для некоторых категорий товаров; расширение полномочий согласованной агропромышленной политики за счет создания наднационального фонда поддержки АПК. Эти предложения, на мой взгляд, заслуживают дальнейшего исследования на предмет применения в контексте евразийской интеграции.

2018 год станет годом председательства России в Евразийском экономическом союзе. Очевидно, что именно наша страна наиболее заинтересована в углублении интеграции на постсоветском пространстве, являясь экономическим и политическим центром евразийской интеграции. В этой связи от российского правительства стоит ожидать новых предложений по реформированию и совершенствованию текущего уровня интеграции. Возможно, что именно опыт европейской интеграции станет основой для принятия новых стратегических решений, которые будут определять вектор интеграционного строительства в рамках ЕАЭС в ближайшие годы.

Список литературы и источников

1. Договор о Евразийском экономическом союзе: подписан в г. Астане 29.05.2014 (ред. от 08.05.2015) (с изм. и доп., вступ. в силу с 12.02.2017)

2. Договор об учреждении Европейского экономического сообщества: подписан в г. Рим в 1957 году

3. Договор о Европейском Союзе: Маастрихт, 7 февраля 1992 г. (в редакции Лиссабонского договора 2007 г.).

4. Договор об учреждении Европейского объединения угля и стали (ЕОУС): подписан в г. Париже в 1951 году. Доступ: http://ppt.ru/newstext.phtml?id=26875

5. Таможенный кодекс Евразийского экономического союза: в соответствии с Договором о Таможенном кодексе Евразийского экономического союза, подписанного 11 апреля 2017 г. в Москве.

6. Доклад Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) «Барьеры, изъятия и ограничения ЕАЭС» (2016)

7. Евразийская экономическая интеграция: факты и цифры. Доклад Евразийской экономической комиссии. Москва, 2016

8. Портанский А. П. Трампа не верит в будущее Евросоюза. Опубликована в Независимой газете 2 февраля 2017 года https://we.hse.ru/we/news/201326566.html

9. Портанский А. П. Звонит ли колокол по единой Европе. Опубликована в Независимой газете 28 декабря 2016 года: https://we.hse.ru/we/news/199533488.html Буторина, О. В., Н.Ю. Кавешников et al. "Европейская интеграция" Аспект Пресс (2016).

10. Шкуренко, Андрей Валерьевич. "Формирование общего аграрного рынка в ес: уроки для евразийского экономического союза." Евразийская экономическая интеграция 4 (29) (2015).

11. БАБЫНИНА Л. ЗНАЧЕНИЕ BREXIT ДЛЯ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА //INSTITUTE OF EUROPE. С. 21.

12. Кавешников Н. Ю. Методы управления в Европейском союзе //Мировая экономика и международные отношения. 2015. №. 8. С. 49-60.

Размещено на Allbest.ru